В тот день Родион Павлович ощущал себя гораздо ужаснее, чем вчера. Он, конечно, и до этого был весьма человеком несчастным, но тот день запомнился ему особенно. В частности, именно тогда Родион Павлович и решился на выход из дома. Ночью! А такое в среде его друзей и коллег не только не поощрялось, но о таком те и помыслить вообще не могли. И разу он ещё не слышал, чтобы какой-нибудь его друг говорил: "А я сегодня ночью ходил... ", а всё потому, что ночью-то никто никуда и не ходит. На такие вещи у любого нормального человека - табу! Но он, вот, решился... Не сразу, конечно, сперва Родион Павлович очень и очень долго стоял возле двери: всё он прислушивался: не ходит ли там кто? Говорят, в такую ночь можно встретить кого угодно. А кто именно это будет - кто-то добрый, либо же чертовски злой - тут не ясно. Но спустя пять минут Родион Павлович всё же решился и дверку открыл. Дохнуло ночной чистотой. Это то особое дыхание, какое днём ты не встретишь из-за городской суеты. Он постоял ещё на пороге немного, но так никого и не услышал. И это было странно, ведь в такую ночь следовало бы ему услышать вой оборотня, либо же коварный всхлип вампира, увидевшего свежую добычу.
"Но маг я или не маг?!".
Родион Павлович, как и добрая треть Кишгорда был магом. Средненьким, как и большинство, но даже так он кое, что да сделать мог. Например огненным шаром во врага запустить. Так, казалось бы, чего ему вообще нужно бояться? А боялся он именно тех всех слухов, которые рассказывали, будто бы в такую особую ночь (которая наступает каждый день) пропадают вообще любые люди: будь то обычные простаки или же и вовсе маги сильные и величественные. Что если, думал он, ступлю я сейчас лишний шаг за порог, а меня тут же кто-нибудь схватит... Оторвёт мне руку и что тогда я, спрашивается, буду делать? Колдовать-то мне уже будет тогда и нечем... Шаг за шагом, он шёл по асфальтовой дорожке и вглядывался в вековые стволы. Его дом был установлен чуть ли не в лесу. Где-то за сотню-другую (он не считал) метров позади располагалась дорога да город: пустой и словно бы вымерший. Даже в окнах ты не увидишь света, ведь они плотно завешаны. Даже упёртые алкаши в такие времена предпочитают тихо пить дома, решаясь лишь на слабый смешок (а не то, не дай магия, тебя кто-то услышит снаружи! ). По всему городу он видел предостережения: "НЕ ХОДИ НИКУДА НОЧЬЮ!!! " или же, вот, популярное: "ЛУЧШЕ ДОМА БУДЕШЬ НОЧЬЮ, ЧЕМ ТЕБЯ СОЖРУТ В КУСТАХ!!! ". А кто сожрёт? От чего вообще тебя они предупреждают: ну так это и так ясно - от всевозможных тварей, что в такое подлое время шастают чуть ли не в каждом дворе. Стоит лишь тьме опуститься на город, как тот преображается, умирает. Родион Павлович не знал, как там обстоят дела в других городах - те редко, когда общаются между собой, - да вот только в их городе было так... Он шагал по тропинке, то и дела останавливаясь, прислушиваясь, и всё ждал, когда же и его вот так вот съедят. Точно также, как это и описывается на всех тех плакатах - ужасно и как можно болезненнее. И вот что странно: пока его есть не спешили! Вот он прошёл пять десятков метров, вот сто, а вот и вовсе вошёл в поворот. Деревья вокруг ужасно стонали. Словно бы и они могли в этот чес сорваться, вылезти из земли прямо с кореньями и придушить его своими ветвями... Странное дело, но ему вдруг и вовсе не стало так страшно: как будто-бы весь воздух вокруг напитался какой-то непонятной и необъяснимой магией, какая возникает в те моменты, когда ты воодушевлён и возвышен. Ему вдруг перестало казаться всё вокруг зловещим и жутким. Родион Павлович ясно ощутил, что ему, напротив, очень и очень отрадно гулять в такую прекрасную пору, когда звёзды на небе сверкают так, словно желают тебя одарить, а луна будто бы подмигивает и ведёт тебя за руку. Вот кто, скажите, посмеет его тронуть с такой могущественной спутницей?!
Он обернулся посмотреть на свой дом и увидел, что отсюда его двухэтажный особнячок с резными воротами и увитыми плющом заборчиками выглядел лишь наполовину. Его скрывала куча деревьев. Как и любой другой маг, Родион Павлович строил его сам: при помощи магии. Тут доски размножит, тут недостающие части приклеит, тут нужные руны приделает... Работка, конечно, тяжёлая выдалась, да он своего добился и стал почётным горожанином с собственным домом. А ещё у него была просто замечательная ферма, какая кормила его каждый день, давая каждую неделю новую порцию продуктов, да не об этом сейчас... Родион Павлович вновь зашагал дальше - по узкой тропинке - и вдруг замер. До ушей его донёсся один странный мотивчик: торжественный, классический, словно бы где-то поселился оркестр... Но откуда? В такую ночь ведь, как ясно уже, по-домам все сидят! Или не все? Может так быть, что эта музыка исходит от таких же безумцев, что и он сам, решивших вдруг рискнуть и проверить все те байки про ту ночь, которые, однако, не просто решили пойти прогуляться, а устроили полноценный концерт, словно бы бросая вызов всем тем тварям, должным обитать в это время? Звучит, как бред, но он решил это проверить. На всякий случай Родион Павлович активировал магией перчатку...
II.
Тропинка привела его к необычному зрелищу: возле полянки, примыкающей к небольшому заборчику его соседа, стоял патифон. Именно из него и изливался весь этот торжественный гам. А рядом с патифоном кружилось белое платье. Оно выписывало всевозможные фуэте и тонкая фигурка в нём отлично справлялась с танцем и без партнёра: судя по всему, та была безмятежна и весела... А потом у Родиона Павловича волосы дыбом встали, ведь он увидел, что танцует всё это не женщина, а самый настоящий скелет. Кости лишь чудом друг с другом держатся. Он смотрел на это всё, поражённый и делал, неосознанно, шаг за шагом, будто влекомый музыкой и танцем. Ветка треснула - всё по классике - и танцовщица остановилась. Она взглянула на него, а он опешившим взглядом буравил его. Потянулись долгие секунды молчания. Наконец, девушка-скелет дёрнулась в его сторону и Родион Павлович подумал, что это, возможно, конец, однако...
- Добрый день, - сказала она.
- Добрый, - ответил он.
- Заблудились? - вопрос прозвучал нисколько не злобно, а скорее с изрядной долей любопытства.
- Да нет, - замялся он, - гуляю я... А вы, прошу прощения... скелет, да?
Родион Павлович думал в тот раз про две вещи: вероятно, думал он, его за такую наглость просто прибьют; а ещё ему казалось, что от такого вопроса девушка (а, судя по платью, это была именно она) пришла в некоторое непонимание.
- "Скелет"? - переспросила она. - Не понимаю вас. Боюсь, что данное слово мне не знакомо.
- Ну тут всё просто, - оживился он; ему вдруг явственно показалось, что всё происходящее - вполне себе нормально; да и странно ли было ожидать иного от мага, повидавшего в своей жизни всякого. Родион Павлович успокоился и сказал: - Скелет - это такая штука... ну или не штука... В общем, это то, что остаётся от людей (от меня в частности) после смерти, вот. А вы, как я погляжу, скелетом и являетесь... Знаете, это довольно таки странно...
Девушка-скелет вдруг засмеялась звонким голосом и сказала:
- Ой, нет, думаю тут вы ошиблись. Как бы я могла появиться тут после своей собственной смерти, а? Это прозвучало, вы не обижайтесь, несколько глупо.
- Нет, нет, что вы, - он почесал голову, испытав некий стыд; действительно: чего это он?. - Просто, говорю, вы очень похожи... А позвольте странный вопрос: как же тогда так? Откуда тогда вы? Если вы говорите, что были живы всё это время, то как же тогда вы оказались в таком странном... кхм, виде.
Она вновь засмеялась, ответила:
- Ой, вы такой смешной, - но говорила без насмешек, - я всегда такой была. Такой я и родилась на свет. Мою расу называют дош-ги. А, прошу не обижаться, странным мне кажетесь именно вы... На вид вы очень даже, прошу прощения, массивный. Но без обид, - поспешно добавила.
- Ну что вы, - смутился он. - Какие могут быть обиды. Дош-ги, говорите, как интересно. А я вот - человек.
- Да, вы это уже упомянули.
Помолчали. Из портативного репродуктора всё лилась торжественная музыка, пластина крутилась.
- Быть может один танец? - спросила она.
Родион Павлович в тот момент ощущал себя очень странно: он всё ещё жив и встретил странную сущность... Сущность девушки. Девушки, которая скелет, но им и не является, вовсе... Как странно... Он стоял так три секунды, ошарашенный, на него словно ведро воды вылили, а затем лишь пожал плечами и спросил:
- А почему нет?
- А вы хоть умеете? - с подозрением спросила она. - Простите, если, конечно, обидела?
- Нет, нет, всё нормально. Да, конечно же я умею. Когда-то, должен признаться, ещё в школе, я ходил на курсы бальных танцев, - он вдруг смутился и поспешил оправдаться. - Мать отдала. Я сейчас отдельно от родителей живу (и зачем он это добавил? ). Я-то сам раньше хотел на кружок дуэлей пойти, как и предлагал отец, да мать на своём настояла. Он всё говорил её: "Он же мужчина! Над ним все пацаны будут смеяться! ", да всё без толку. Главной в семье она была. Вот.
Она опять засмеялась, в этот момент они держались как для балета и совершали первые неловкие движения. Совсем недавно сменилась пластинка и пошла совершенно новая песня. Расслабляющая и спокойная словно ручей под звёздным небом. Столько же журчащая и сверкающая. Движение за движением, шаг за шагом, поворот за поворотом - они словно бы слились с ней - с этой музыкой - будто бы забыли о том, что вокруг есть ещё и другой мир. После танца долго молчали, сидели на траве и говорили за жизнь:
- А я вот и вовсе скучаю совсем, - говорил он. - Я ведь кем, вы думаете, работаю?
- Ну не знаю, - ответила она. - Учителем танцев? - и рассмеялась.
- Ах, если бы... Копировальщик я обычный... Ну как обычным: магический. Сижу целыми днями в своей этой тесной каморке, да то и дело повторяю exemplum, exemplum, exemplum. Вот прямо всю магическую энергию на это и трачу. Руки потом так трясутся, словно бы я неделю, простите, пил, как угорелый. А нередко и кровь носом идёт. Магическое истощение так обычно и происходит, вот. Мне даже начальник этот мой говорит всё время: "Шёл бы ты лучше домой, а? Вот как покраснел весь. Сколько ты сегодня предметов размножил? Семь сотен? Вот и молодец". А я ему всё одно отвечаю: "а что дома-то мне делать, а? Скучно мне дома. Скучная у меня жизнь". Ну а действительно: делать-то что? Как её разбавить? Я хоть и мал, да всё интересов у меня мало: книги если только художественные, но и они быстро кончаются. Я ведь именно поэтому сегодня и решился выйти: скучно мне было, а так хоть какое-то разнообразие. Хоть какое-то приключение себе нашёл. Да не прогадал, я вижу.
- Ужас, да, - ахнула она. - А вот вы всё время говорили, что вы маг: а как это?
Родион Павлович улыбнулся и продемонстрировал. Он сказал специальное слово и с перчатки сорвался зелёный шарик, освещающий всё вокруг. Девушка-скелет снова ахнула и с восторгом его оглядела.
- Вот это да!! - чуть не прокричала она. - Эх, а как жаль, что я ничего не умею подобного!
Он даже ощутил некую гордость. Ему показалось довольно странным, что такое... странное существо и знать не знает про магию. Кстати, как он успел заметить: это именно магическая составляющая и держала кости этой особы на месте, не давала им развалиться - некая мерцающая зеленоватая энергия.
- Да не переживайте вы так, - говорил он. - Магом быть и вовсе непросто: очень уж на нас много обязанностей и забот: дом сам себе построй, каждый вечер его защищай, а это тоже, должен признаться, тратит много сил: щиты ведь сами собой не возникнут, а они ещё и истощаются постоянно. За огородом нам тоже приходиться всё время следить. Не всем, конечно, но тем, кто живёт отдельно от этой цивилизации - как я, например, то да. Я хоть и получаю деньги, но в магазины лишний раз ходить не люблю. Лучше уж натуральное есть. А на натуральное сил нужно много... В общем, мороки на это много, да, - говорил он и сам не верил в свои слова; Родион Павлович в такой момент считал, что если бы он родился простаком, как добрая треть их города, то, очевидно, ушёл бы из жизни более поспешно, чем это нужно. Девушка же эта, судя по всему, его словам тоже не верила. В ответ на его слова, она поведала ему и о своей жизни. До того, как сюда попасть, как она сказала, она жила в неком другом месте, где все были точно такими же, как и она. То бишь, скелетами, но вовсе не ими. А сюда же она попала довольно таки странным образом: Родион Павлович из всего её запутанного рассказа понял лишь то, что сперва она гуляла (с патифоном, так как планировала потанцевать, пока никто не будет её видеть, ведь в их мире подобное не одобряется) и вдруг очутилась здесь. Сперва она и вовсе ничего не поняла, решив, что просто попала в незнакомое место, откуда легко вернуться до дома пешком, но потом же встретила его и поняла, что это не так. На его слова о том, что это - другой мир девушка не очень-то и удивилась, ведь сообщила, что с ней такое уже не впервой. Когда-то она уже попадала сюда, но в детстве и попала обратно лишь ближе к утру, когда скрылась эта насыщенная луна.
- Ага, - сказал он на её слова. - Знаете, я хоть и многое не понимаю о мире, но кое-какие выводы я приобрёл: должно быть вот как всё происходит на деле: когда появляется луна, она производит некие... кхм, путь будут эманации, которые и открыли портал в другой мир. А поскольку в нашем городе, как я уже говорил, по ночам происходит что-то необычное, то, должно быть, такие порталы открываются тут постоянно... Ой, главное и мне не попасть никуда ещё?! Вдруг иначе я и вовсе не смогу вернуться домой?! Ведь было же много случаев пропаж: должно быть, именно так они все и происходили. Кто-то не поверил управляющим и вышел, а потом пропал, не вернулся - попал в другой мир. Но по каким-то причинам - не знаю каким - назад так и не вернулся, вот. Страшное дело. А наши дорогие управляющие, конечно, вместо того, чтобы во всём разобраться, развели тут сплошной цирк, говоря, что в этот момент по улицам бродят всякие твари... Ни в коем случае я не имел в виду вас... Так вот, видать, и пропадают у нас люди.
В какой-то момент они распрощались. Родион показал странной девушке ещё один магический фокус: он поднял силой мысли предмет. Напоследок, она сказала, что должна отыскать то же самое место, где она впервые тут и очутилась, чтобы наверняка не упустить портал и они разошлись. Сам же наш главный герой тоже спешил домой. Он всё только и думал, как о этой странной встрече, о своих странных выводах и о том, как бы и самому не угодить в один их невидимых и случайно открывающихся порталов. Ведь в другом мире его может поджидать какая-нибудь смертельная опасность.
III.
Всю ночь Родион Павлович видел странные вещи. Он спал, но его разум будто бы путешествовал по другим мирам, заглядывал в другие измерения. Он видел необычные города и странных существ, похожих на рыб. Он заглядывал на луну, в надежде отыскать на ней некий главный портал его жизни, да видел там лишь одни серые камни; а ещё там было трудно дышать и легко прыгать. А ещё он, как ни странно, посетил одно странное представление: стоят люди и стучат в бубны, затем раскрываются порталы и оттуда выходят очень странные (хотя, что значит "странно" для мага) существа, похожие одновременно на зверей и людей, которые начинают играть на гитарах. Утром он был, как ни странно, бодр и весел - впервые за долгое время. Впервые он не задерживался на работе допоздна, как и обычно, а ушёл с неё домой в тот же час, что и все, чем вызвал неудовольствие о своего шефа. Такие перемены сделались ему не по душе. Дома Родион Павлович принял горячий душ и поужинал острым рагу из овощей. Он сделал себе, затем чай, и уселся перед окном с книгой. Однако же, в суть он не вчитывался: быстрее ждал ночи. Что ещё ему принесёт эта безумная ночь? И вот настала долгожданная пора и Родион Павлович вновь стоит возле своего порога, а снаружи ему в лицо дышит ночь. На этот раз он не долго думал - переступил сразу. Вон и тот поворот виднеется, за которым он вчера увидал ту странную девушку-скелета. Родион прислушался. Музыки не звучало. Он бы мог пойти и туда, да пошёл в совершенно другом направлении. Не хотелось ему снова с ней встречаться. "Мы вчера так хорошо с той потанцевали и поговорили, если бы мы встретились снова, то непременно бы это повторилось опять... Конечно, быть может, та давно уже вернулась, но, быть может, и нет... В любом случае сейчас лучше с ней мне не встречаться". Он не хотел, чтобы между ними возникли какие-либо романтические чувства, так рекламируемые классиками древности, ведь девушка та была вовсе не в его вкусе. Замашками к некрофилии Родион Павлович никогда не обладал.
Но, всё же, ночь его поражала. Всё с той же жадностью им просматривалось небо и звёзды. И как только он вчера смог зайти обратно домой, а не любоваться всей этой красотой до утра? Ведь ни разу в жизни своей звёзд и луны он не видел в живую: лишь в книгах! А этот прекрасный лесной воздух! Такого ты точно не повстречаешь днём, когда всё пыльное, грязное и шумное... "Иии! ", - раздалось где-то сверху. Родион Павлович вновь тот час же вынул руку с перчаткой из-за спины и приготовился ставить щит. К этому моменту истощение после работы уже пропало, однако же, по-прежнему, продолжала чувствоваться некоторая напряжённость в теле. Хоть в этот день он не доводил себя до состояния "кровь из носа", но и лениться не смел. Над головой его пролетела жуткая птица: чем-то та напоминала величественного птеродактиля, виденного им однажды вдали от города. "Иии! ", - орала та и всё выискивала кого-то внизу. Уж не его ли?!
- Scutum! - произнёс он так, чтобы его слова прозвучали достаточно для создания заклинания, но и чтобы птеро-птица его не заметила. Да, так он и решил прозвать это странное существо: "птеро-птица", ведь оно явно было отличным от уже виденного им ранее. Вокруг него тот час же возникла тонкая плёнка щита, но, оттого, не менее надёжная. Как-то раз такой щит спас его от столкновения с простецкой машиной.
К счастью, его не заметили и Родион Павлович пошёл дальше, в то время, как невиданное ранее существо скрылось за верхушками сосен... Шаг, ещё и ещё шаг... На этот раз его путь пролегал к асфальтовой городской дороге, где по утрам обычно снуют туда-сюда простаковские машины. Руку он снова задвинул за спину, как знак того, что он не боится, а, напротив, ощущает себя в это время весьма фривольно. Однако же тот самый факт, что он вот уже вторую ночь далеко отходит от дома продолжали будоражить его воображение: на работе Родион Павлович, само собой, об этом никому не сказал - его бы просто посчитали психом и не поверили, однако же смотрел на своих коллег уже по-другому: несколько высокомерно. Ведь ему подвластно то, что не подвластно всем им. Воздух вокруг уже не напоминал ту наэлектризованную субстанцию, наполняющую его какой-то необычной энергией, как это было вчера, но внутри у него всё опять бушевало... Вот и очередной поворот. Довольно скоро будет дорога. Родион Павлович сделал было ещё несколько шагов, оказавшись на нужной тропинке, он уже был готовить увидеть просвет, как вдруг ощутил, что его тело ему не подвластно. Он дёрнул рукой, но та словно принадлежала кому-то другому. Секунды принесли слегка шок, а затем и самый настоящий страх. Его парализовали! Заклинанием! Но кто?! Как?! Ответ пришёл в виде противного писка. Он бы повернулся, да не смог. Очень скоро перед ним появились два силуэта: он пригляделся - выглядели те крайне странно. Как свиньи, чьи головы приделали к человеческим телам. Уж неужели маски?
- А кто это тут у нас? - протянула первая свинья и Родион Павлович понял: нет, не маски; рот открывался, пятачок дёргался, похрюкивал. Одеты они были несколько странно: зелёные мантии с шипастыми наплечниками и красные кепки. Если бы не эти странные головы, то можно было бы подумать, что перед ним сейчас стоят двое детей в день-хэллоуин. Но маски-то дёргались! А ещё шевелились магические перчатки, что говорило ему о том, что эти двое - явно маги. Хотя, это было понятно и так.
- Кто вы такие?! - с паникой. Вот тебе и погулял ночью.
- Ой, какой смешной, - хрюкнул второй. - Свингерс, что у него с носом? Он какой-то неправильный. Излишне острый.
- Он - не мы, Свинкерс, - ответил второй. - Он другой.
- А давай-ка мы его сделаем таким, как мы! - это Родиону послышалось весьма зловеще. - Будет куда, как красивее, чем сейчас...
- Погоди.., - на этих словах второй стал рыться в карманах его чёрной кофты. Родион Павлович хотел было возмутиться, крикнуть: "Руки прочь, ворьё! ", да не сумел. Заклинание ещё действовало. Этих двоих он так и не смог различить - выглядели они одинаково, как близнецы. Всё это время магия вокруг словно бы испарилась. Он больше не ощущал некоторой возвышенности, Родион Павлович ощущал только страх. Всё-таки не зря эту ночь называют плохой! А он так глупо поступил: взял и вышел за дверь. Повезло один раз - не значит, что повезёт и в другой. Это он прочитал как-то раз в одной книжке и сейчас эта мысль казалась ему очень мудрой... Эх, а вот если бы он подумал над этим минут десять назад - перед порогом...
Тем временем, один из поросят бросил рыться в карманах и нашёл там его кошелёк. Родион Павлович забыл его выложить перед выходом. Но да кто бы вообще мог знать, что так всё произойдёт?!
- Смотри-ка, а он богач! - сказал... Свинкерс.
- Ага. Ну как там теперь насчёт моей идеи, а? - сказал Свингерс, всё это время с любопытством осматривающий его лицо (Родион Павлович лишь отводил взгляд). - Сделаем его красивее, а?
- А давай! - деньги перекочевали в карман. Саинкерс махнул рукой и произнёс неизвестное ему заклинание, Родион Павлович вдруг ощутил сильное головокружение после того, как в него влетела красная вспышка, а затем отрубился. Последней своей мыслью он думал, что ему конец.
IV.
Очнулся всё там же - в лесу. Под лицом оказались листья, он сжал руку и нащупал какую-то ветку... Это всё оказалось сном? Он поднялся, потянулся... И понял, что что-то не так. Всё вокруг несколько изменилось. Родион Павлович судорожно осматривался вокруг, пытался узнать что именно, пока не увидел свою руку... Она была жутко деформирована: ярко розового цвета, на концах пальцев - какие-то чёрные грубые наросты, что напоминали ему... маленькие копытца... Да что такое?! Ладно, хоть перчатка оказалась на месте. Родион Павлович взмахнул её и сказал: "partum aqua". На земле образовалась небольшая лужица. Хоть жажда и была сильная, но создал он её не для этого. С её поверхности на него смотрела свиная рожа... Точно такая же, какую он видел вчера - ещё ночью - в двух экземплярах.
- Это точно был не сон, - бухнулся он на землю. Он был магом и мог бы и расколдовать себя, да вот не знал нужного заклинания. Более того: он никогда до этого и не думал, что человека можно вот так просто взять и обратить. Родион Павлович находился в сильном смятении; он буквально проклинал себя за ту глупость, что совершил накануне. Это он про походку в ночи. Хотя, имеет ли смысл проклинать того, кто и так уже проклят. Что он будет теперь делать? Как он объяснит другим, что это именно он, а не какой-то спятивший голем, обрётший плоть? Судя по всему был уже день и, причём, глубокий. На работу он уже не успел. Родион Павлович медленно поплёлся в сторону дороги, обдумывая своё крайне невесёлое положение... И вот кто его просил выходить?
Он вдруг вспомнил и ту странную девушку, танцующую под дикой луной. Быть может и её также заколдовали в ту ночь и она не смогла вернуться назад. Как ни странно, но подобное волновало его меньше всего. Ему вообще стало как-то глубоко плевать на всё. Родион Павлович в душе ощущал пустоту: оттуда будто бы вырвали что-то хорошее и выкинули, а пустоту вот оставили. И дело тут не в том, что его превратили в невесть что (хотя и поэтому тоже), а в том, что из его жизни пропала сказка. Ночь теперь ему снова виделась опасной и зловещей, а не той, какой он видел её вчера, когда буквально порхал. Повезло ещё, что его и вовсе оставили в живых, но, думал он, лучше бы его всё таки убили. Теперь он даже хуже, чем все: глупец, попавший в беду от нехватки ума, а не избранный, пошедший против всех и хорошо узнавший то, чего другие боятся... Он шёл, хрустел листьями и ветками и смотрел на копыта. Сможет ли он когда-нибудь вернуть себе прежний вид? И чем больше Родион Павлович шёл, чем больше он себя корил, чем больше жалел о случившемся, тем сильнее поражался. Дома его нигде не было видно. Более того: эти тропинки он и вовсе не узнавал... А вон впереди виднеется чёрный заборчик. Никогда прежде он такого не видывал... Родион Павлович очутился за ним и увидел дорогу... Простаковские машины по ней сновали туда-сюда, туда-сюда ходили люди и, видя его, вдруг менялись в лице. В них словно бы вселяли бешеный ужас: они кричали, чуть не махали руками и убегали. Но с чего бы это? Что они: големов не видели? Он ведь теперь выглядит именно так... Родион Павлович заметил, что и машины теперь выглядят иначе: более обтекаемые и... современные, что-ли. Раньше он никогда не интересовался прогрессом и потому эта мысль пришла к нему не сразу. Спустя десять минут он уже не вспоминал те необычности, случившиеся с ним за последний день, а в шоке смотрел на направленные на него странные штуки. Перед этим наш дорогой "голем" услышал пронзительный визг, а потом впереди - возле бордюра - остановилась машина. А спустя несколько секунд вышли люди. А теперь вот на него смотрят странные металлические дула и он слышит пронзительное: "На землю!! Лежать!!". Что от него хотят?
Родион Павлович отказался и грянул гром. Он зажмурился, пошёл назад, чуть не упал, а гром всё гремел, сверкало. И он бы непременно погиб бы, если бы не щит, наложенный ранее: тот всё ещё держался. Так, под ошарашенные взгляды, он и сбежал обратно в лес. Что за психи кругом? Куда он попал?! А потом его осенила страшная мысль. Родион Павлович попал в другой мир!
Он бежал по лесу и тяжело дышал, слушая, как сирены понемногу утихают. Вот как же так, думал он, как же так? Теперь ему уже не казалось всё это странным и безумным. Всё выглядело весьма логично. Снова он вспоминал рассказы той девушки, её странный случай появления в его мире, он складывал дважды два и понимал, что он попал в точно такой же случай... А ещё он думал над тем, что если у него сейчас держится щит, то какое же страшное заклинание к нему применили те свиньи, что смогли обойти его. Что если он так и останется таким навсегда? Однако же, под его ошарашенный взгляд, спустя часа три, рука снова стала прежней. Родион Павлович наколдовал себе лужу и лишь изумлялся: лицо человеческое, всё - точно такое же, как и было... Но что ему теперь делать? Ближе к вечеру он наткнулся на какое-то озерцо и поел немного ягод. Ещё через сутки он - грязный и замёрзший - вышел в город и стал по тому гулять, бродить, осматривать всё вокруг. Он так и не смог найти портала, что смог бы вернуть его обратно домой. "Ну ничего, - думал он. - Выживу как-нибудь, приспособлюсь. Маг я всё-таки или не маг! ". И он приспособился! Наблюдая за местными людьми, Родион Павлович смог больше узнать об их культурных особенностях. В какой-то момент он нашёл себе и подработку, наткнувшись на одно изорванное объявление. Руки есть, ноги тоже, так почему бы ему и не потаскать ящики в магазине хозяйственных материалов? Огромным шоком для него стало то, что в этом мире совсем не было магии у других. В этом он был даже особенный... На радость его длилась не долго: оказалось, что волшебники тут тоже были - точно такие же, как и он коллеги по несчастью, которые сидели перед экранами этих местных... компьютеров в тюрбанах перед стеклянными шарами и гадали на картах, наводили порчи или же просто снимали сглаз. "А почему бы тогда и мне так не делать? ", - тут же подумал он. И если сперва его намерение никому не показывать магии (он опасался) были тверды, то теперь они и вовсе дали сбой... А ещё через месяц Родион Павлович уже вовсю гадал на стеклянном шаре. Местные люди ему не верили, они называли его шарлатаном. На это маг лишь горько усмехался. но в этой усмешке таилась не столько обида, сколько жалость к этим скучным глупцам, вынужденным всё жизнь жить в лишениях. Родион Павлович давно уже не жил в небольшой землянке, преобразованной из досок и веток. Где-то он вычитал, что так делать нельзя и его могли за такое и наказать. Вот он и снял квартиру. Благо денег он успел уже заработать немало... А дело в том, что местные люди, хоть и не верили в магию, но продолжали ему нести свои сбережения. Спустя каких-то полгода он стал раз в десять богаче и перебрался в центр. Родион Павлович открыл там свою компанию, какую так и назвал: "Светлый маг Аластогор". А ещё чуть ниже было написано: "порчи, сглазы и привороты, гадания на картах таро". Он уже не стремился вернуться в свой мир, как раньше: это там он - посредственность; здесь же Родион Павлович - один из немногих избранных. Маг, каких мало.