Вот и прозвенел будильник. По лицу моментально пробежались зной, утренний тремор и разочарование - снова... В который раз я поймал себя на мысли: а ведь когда-нибудь это закончится! Или продлится вечность, так и не выдавив из жизни тот самый шанс на рост - рост, который автоматически продлевал мой утренний сон. А работа не должна быть в тягость, это должно быть место, куда хочется лететь. Во всяком случае, так казалось мне. В такие моменты отчаянно хотелось всё бросить и начать с чистого листа, полностью изменив свою жизнь. Но это лишь мысли. Я писал их на песке, под сильным ветром, да еще во время дождя. А может, это судьба? Кто знает... "Тяжело быть человеком, особенно среди других людей", - мелькнуло где-то в глубине сознания.
Момент - и ноги уже греют холодный паркет. Где-то там боролись и извивались два исполина: тело, изнеженное теплым одеялом, и разум, навеянный и опьяненный особыми чувствами и блаженством из других миров. Они пытались слиться воедино. Мое "Я", нещадно гонимое чувством долга и ответственности, ползло в гнетущую реальность - не мою реальность. Внутренний голос был полон негодования. Он задавал слишком много вопросов, самый главный из которых - почему время столь неумолимо, ведь всего секунду назад моя немытая кучерявая голова заботливо обнимала подушку? Утренний распорядок, присущий мне, был как у тех парней из фильмов про зомби. Холодная, вонючая и слабо хлорированная вода, а также запах кофе отлично взбадривают. Правда, не всегда. Сегодняшний день и был одним из таких "не всегда". Хуже всего зимой, когда батареи едва теплые и по рисункам на окне можно определить, сколько градусов на улице. Впрочем, иногда эти рисунки были совсем уж непристойными, и я звонил начальнику, прикидываясь заболевшим. Сейчас ранняя весна - выходит, я оттаиваю. Дальше - проще: привычная дверь, улыбка любимой жены и кожаная сумка, с которой не разлучался никогда. И вот - подъезд, Место, мало чем отличающееся от темного шкафа: такой же неприветливый и угрюмый - почти весь в меня. В предвкушении весеннего, но всё еще холодного ветерка толкаю дверь. Нехотя соскальзываю по источенным ступенькам - то ли униженным временем, то ли безразличными и безжалостными сапогами. А может, и то и другое вместе. Зевать хочется больше, чем идти, - знакомое всем ощущение! Однако в раннем подъеме есть и свои плюсы: все люди в каком то смысле равны. Ты так же непроизвольно двигаешься в такт тормозящей маршрутке, так же, не зная того, поддаешься закону сохранения энергии и бодаешься с остальными пассажирами, но это потом. Шутка, на мой взгляд, лучшее лекарство от утренней сонливости. Но правда совсем рядом, и главный плюс - в том, что ты видишь пустой город, слышишь его дыхание. Он свободен от шумных посиделок, дороги не успели разогреться от колес автомобилей - жизнь еще не вступила в свои полные права. К тому же тебе открываются детали, которых не замечаешь днем. Например, только утром можно услышать, как шумит листва; только утром из пекарни напротив доносится непередаваемый и дурманящий запах - знакомый всем аромат только что испеченных булочек и хлеба; только утром слышно, как щелкает клювом ворона у мусорного бака. Кто далек от природы, тот пользуется даже таким шансом для общения с ней. Бывают моменты, когда и мне сложно устоять перед соблазном остаться здесь и как следует наглядеться, но путь был предначертан заранее и лежал сквозь бесконечные городские дороги, через километры бетона с квадратными прорезями, подземными путями метро и через Днепр - маленькая отрада по пути на работу. Всякий раз, когда я вижу, как он блестит, словно миллион бриллиантов, - погружаюсь в минутную ностальгию, в детство, которое прошло у воды, у берега моря. Весной Днепр особенно прекрасен; глаза жадно пожирают его соскучившимся взором - таким же широким и необъятным, как и сам Днепр. Образы то и дело мелькают в голове, настроение улучшается, и радуга дружбы народов играет едва слышимую мелодию, доступную только мне. А потом Днепр скрывается за кронами деревьев и бетонными блоками моста. Остается лишь горькое послевкусие - такое же детское и наивное, ускользающее, словно мираж. Иногда, забываясь, я почти проезжаю свою станцию - и приходится судорожно проталкиваться между телами заскучавших пассажиров. Сегодняшний день тоже не стал исключением.
Выбежав на перрон, я вдруг осознал: меня провожают! Но взгляд был отнюдь не прощальный - скорее потревоженный и бормочущий. То ли оттого, что я потревожил их своей нерасторопностью, то ли потому, что утро - лучшее время для бурчания по поводу или без. Не став дожидаться, пока поезд скроется в арке, я прямым ходом пошел к эскалатору. Проковыляв всего пару шагов, мне стало понятно: перрон абсолютно пуст. Дальнейшие шаги не стали исключением - мой взгляд так не уловил ни одной живой души. Семь утра - самый разгар для таких как я. Офисный планктон, шаркающий из стороны в сторону в поисках прохода. Растерянные и в то же время сонные мамаши с первоклашками наперевес. Бабули, мчащиеся на всех парах и мнившие себе, что пара копеек разницы за килограмм сахара - это повод поехать на другой конец города. Даже комар, случайно залетевший или принесенный сильным потоком ветра, - даже он не оставался без дела и тем более не оставался незамеченным. Однако я не придавал этому никакого значения. Правда, внутри что-то булькнуло, а это либо неусвоение, либо тревога (что именно, я так и не решил). Подойдя к эскалатору, я, как обычно, приостановился и после небольшой паузы встал на ступеньку. Новенькие кроссовки подчеркивали мягкость подошвы, и ни один дюйм моей ступни даже не думал хоть как-то выдавать ступеньку под подошвой - я ее попросту не почувствовал. Ощущение сродни пропавшей в доме картине: вроде бы висела такая, а где - вспомнить не могу (украли или показалось?). Пройдя пару шагов, я всё-таки понял: ступеньки не двигаются. А ведь всю мою сознательную жизнь они хоть и медленно, но ползли вверх! Поддавшись приобретенным рефлексам, я даже пошатнулся, когда изначально стал на ступеньку.
"Ну вот, приехали", - с иронией прошептал я.
Перспектива идти наверх меня отнюдь не радовала. К тому же, как мне известно, станция метро "Арсенальная" - одна из самых глубоких в мире. Людей не было и на эскалаторе - никто не спускался и не поднимался. Этому я тоже не придал особого значения. Сперва задумавшись, но в то же мгновение опомнившись, я продолжал следовать намеченному маршруту. Гордое одиночество и никаких преград!
"Быстрее дойду, - опять проговорил я, а выдержав паузу, добавил: - Потом
разберемся".
Козырек купола медленно, но верно появлялся на горизонте. Последние пару метров я, можно сказать, пробежал. Сам не знаю зачем: может, хотелось слегка размяться, а может, от нетерпения. Когда я всё же оказался в холле, то для начала огляделся. Снова никого. Мне показалось, что даже тени изменили свои привычные очертания. Не видел причины задерживаться - ноги прямой наводкой понесли меня к выходу из метро.
От неожиданности я даже немного растерялся. Дверь не поддавалась ни с первого раза, ни со второго - ставни будто замерли и не хотели открываться. Тогда я толкнул сильнее - насколько это было возможно. Но двери даже не шелохнулись. Проверив каждую из них, я понял: метро заблокировано. Но никакого испуга и близко не было, только злость и непонимание. "Наверное, кто-то шутит или издевается", - искоркой мелькнуло в моей голове. Но кто, зачем, и, главное, как? Ответов на эти вопросы так и не последовало. Подкупить сотрудников метро мне еще кое-как представлялось возможным, но как можно выгнать или убедить пассажиров?
"Наверное, никак", - сам того не понимая, вслух сказал я.
Прощупывая и прокручивая все возможные варианты, я видел только одну картину: случилось ЧП, двери заблокировали для безопасности, а пассажиров вывели. Затем мой опьяненный от ненормированной нагрузки мозг выдал еще одну идею: помнится, недавно были учения - метро "Харьковская" закрыли на пару часов и не пускали посетителей. Спасатели отрабатывали план эвакуации пассажиров в случае террористической атаки.
"А что - вариант!" - с энтузиазмом и надеждой выпалил я.
"Нужно спросить у сотрудников метро", - звякнула в голове еще одна мысль.
Я пулей метнулся к окну, где торгуют жетончиками. Думал было стукнуть по нему, как бы в негодовании, но рука сама собой застыла в нескольких сантиметрах от стекла. Оставалось лишь похлопать вдогонку ресницами. Мне виднелось обычное офисное кресло, явно изготовленное из кожзама, - такое есть в каждом офисе. Также там были выстроенные в ряд стопки с зелеными жетончиками, а совсем рядом - видимо, для удобства - стояла деревянная полка для денег. В ней было пару десятков мелких купюр и несколько покрупней. Еще на столе распластались несколько проездных и пластиковая ручка - судя по колпачку, с красной пастой. Для полного функционирования продажного окошка не хватало одной, но самой важной детальки - человека.
Сработала защитная реакция - руки инстинктивно потянулись в карман за мобильным телефоном.
"Позвоню начальнику - скажу, что опоздаю, объясню ситуацию, - сначала подумал я и запрокинув голову, будто бы в поисках ответов, добавил: - Заодно спрошу совета - может, он что-то подскажет".
Неприятности беспощадно преследовали меня. Сети не было, а походив по залу и безрезультатно пытаясь ее всё-таки поймать, я стал обдумывать план дальнейшего действия. Единственным верным решением мне показалось выбить дверь на выходе из метро. Однако стоило мне поднять голову к потолку и взглядом прощупать камеры видеонаблюдения, как идея тут же испарилась.
"Что ж - придется спускаться вниз, садиться в поезд и ехать к ближайшей станции, иного выхода я не вижу". - В своих словах я почувствовал горечь и явное нежелание так поступать, но деваться было некуда.
Поправив сумку и подтянув штаны, я затарабанил по ступенькам и летел как ошпаренный, словно на последний ночной рейс. Последние пару ступенек пришлось перепрыгнуть, иначе куда было девать адреналин и накопленную ярость. Сердце колотилось и отдавало эхом в ушах, тело пульсировало и сильно вспотело, иногда даже коробило. Еще бы - утро получилось очень стрессовым, впечатлений я хлебнул на полгода вперед! Проскакивала мысль, а не поехать ли домой?
"Работа подождет", - порывистым и в то же время усталым голосом выдал я. К тому же пот не просто окропил мою рубашку, сделав ее мокрой, - он еще и въелся в нее, издавая неприятный запах. Сомневаюсь, что коллеги оценят мое непроизвольное увлечение спортом! Не дождавшись от себя однозначного ответа, я ступил на платформу и в позе покорного ожидания мысленно устремился к мигу, где поезд останавливается, а я прощаюсь с этой станцией, провожая ее взглядом. Но время шло, а поезда всё не было.
"Начальник меня убьет!" - непонятно кому угрожая, сказал мой внутренний голос.
"Мне бы выбраться отсюда, да поскорее, а там пусть убивает!" - без энтузиазма ответил я сам себе.
Так я и стоял - в надежде, что поезд соизволит-таки приехать. Время от времени реплики повторялись, и я переговаривался сам с собой. Так легче. Первое время поглядывание на стрелки часов вызывало у меня легкие приступы паники. Тем не менее шаг за шагом паника сменилась равнодушием, а позднее и вовсе перестала меня волновать. Время уже не веяло тоской и уносилось хоть и медленно, но непринужденно. "Вероятно, организм привыкает. Или же я банально смирился", - подумал я. А может, это вообще сон? Почти сразу мою коротко стриженную голову стали посещать странные, даже глупые мысли: а не спуститься ли мне на рельсы и не попробовать ли самостоятельно добраться до следующей станции? Как дым, они окутывали сознание, но, как наркотик, постепенно притупляли чувство страха и усыпляли дыхание. Неизвестность становилась другом, острота сменилась интересом, разум поменялся местами с инстинктами. Наверное, только одному месту хотелось приключений. Словно по команде, я, оглядевшись в последний раз и убедившись, что поезда нет, а на перроне пусто, всё еще не веря в то, что делаю, спрыгнул между рельсов. Поначалу казалось, будто ноги набиты ватой. Они двигались, но твое "Я" витает где-то рядом, словно ноги принадлежат кому-то другому, а ты лишь наблюдаешь. Арка была уже совсем рядом. Не знаю почему, но я обернулся и, можно подумать, попрощался со станцией. Странно... Грусть навалилась на меня, но почти сразу же отступила. Не мешкая, шаг за шагом я удалялся - и вот шаг сменился бéгом, а освещенный фонарями перрон скрылся за поворотом. Безмолвно, не попрощавшись со мной, по-английски, без малейших колебаний и скромно.
Когда я пробегал между рельсов, будто бы по подземной глиссаде, вымощенной посреди вымерших у современных людей "лампочек Ильича", это путешествие уже не казалось мне таким безнадежным - присутствовала доля увлеченности происходящим. Лампочки, а точнее - гирлянда быстро закончилась. Телефон вновь сверкнул в моих руках - он явно напоминал о своей незаменимости. Что ни говори, но идти на ощупь или запахи я не умею (да и не хочу). Одно дело - страх, но совсем другое - споткнуться и с огромной долей вероятности получить травму или наступить на, мирно бредущую, но не очень приветливую нерасторопную крысу. Тень временно перекочевала назад, играя роль моего импровизированного телохранителя. Сам же я старался не смотреть на нее - в одиночестве она выглядела слегка пугающе. Эмоции и легкий страх мешали думать. Но это нисколько не помешало прикинуть количество времени, которое может занять переход к другой станции. По самым скромным подсчетам, до "Крещатика" было идти минут пятнадцать, пускай двадцать. Но чем быстрее, тем лучше, - и шаг ускорился. Чувство опасности не покидало меня, и даже самый незамысловатый поворот я старался проходить по широкому радиусу. Время от времени мое воображение улавливало странные звуки. Неприятное жужжание и легкое вибрирование стен заставляли остановиться и, приложив ухо к холодной стенке, прислушиваться. Фонарик только мешал - его яркий дневной свет не давал мне сосредоточиться. Мигом он оказывался в кармане - замкнутый, но всегда включенный и наготове. Звуки доносились откуда-то сверху, но подсознание с этим не соглашалось. С явным упорством оно рисовало картины мчащегося на меня поезда, фары которого не светились, а машинист либо уснул, либо притворялся, зная, что я иду в его сторону. Но пара секунд - и подземное пыхтение прекращалось, сознание стирало картины ластиком, и акварели застывали в непонятном стиле "мазня". Я привык к этой мазне и вскоре уже не обращал на вибрацию никакого внимания. Для успокоения даже списал всё на шум от наземного транспорта, а на худой конец - в случае, если не помогало, - оставил версию о слуховых галлюцинациях. Так уж получалось, что идти всё время прямо я не мог и тогда всё же время от времени оборачивался. Моя тень то и дело путала и взбудораживала мое воображение, заставляя пугаться и фантазировать... Наши с ней движения не казались синхронными и однотипными: ее руки и ноги будто с запозданием или нежеланием шли следом, словно намекая на что-то потустороннее. Мои же реальные конечности нервно подрагивали, и вместе с тем тень пускалась в пляс, что смущало еще больше. Тогда в дело вступали пальцы - они закрывали светящийся диод, и то ли теплота, которую он источал, была столь умиротворяющей, то ли тень и впрямь пугалась этой незадачливой темницы, но эффект был: я успокаивался, успокаивалась и тень. Развлечений у меня было немного, и чтобы хоть как-то это компенсировать, я стал вспоминать всё интересное, что когда-либо читал о метро. Помимо этого, стал прокручивать в голове всевозможные сценарии развития событий, которые могут приключиться со мной в пути, и мысленно дорисовывал недостающие в темноте детали.
Вспомнилось, в частности, как в студенческие годы в одной из киевских газет я вычитал, что в туннелях метро могут находиться тайные ходы или даже отдельные ветки для правительства. Мое воображение тут же принялось рисовать целые подземные города, бункеры и тайные ходы. Шея то и дело поворачивалась во все стороны. "Нужно будет завести блог, - подумалось мне, - наверняка кому-то будет интересно прочитать про мои похождения!"
Постепенно мои глаза свыклись с темнотой, слух тоже перестроился, и я с легкостью мог определить, куда упала капля воды из-под арки. А время шло... Руки то и дело жали на кнопку включения, и, в очередной раз глядя на зажженный экран, с неподдельным, но легким ужасом я констатировал: полчаса скитаний. "Полчаса..." - отозвалось в голове.
"Это уже куда более странно, чем пустая станция метро!" - настороженно продолжил я свою мысль, но уже вслух.
Казалось, я стою на месте и все мои шаги - лишь пустые и ненужные движения. Наверное, кто-то прицепил мне за спину канат, который держал меня на месте. Это было странным, но в то же время реальным ощущением правды, предугаданным и живым. Но что у меня есть? Телефон здесь не работает, постучать сквозь бетонные стены я не могу - да и кому? Может быть, нужно крикнуть с призывом о помощи? Это казалось выходом. Не сильно напрягаясь, но с долей надежды я выкрикнул пару слов:
"Есть здесь кто нибудь?! - и спустя миг добавил: - Откликнитесь, пожалуйста!"
Наверное, со стороны это звучало очень глупо - кричать в туннеле метро. Но когда отчаяние хладнокровно, словно змея, уже обвивало мои ноги и они отказывались идти дальше, теряли последнюю нить надежды, я просто не выдержал.
Крик не помог, но добавил в мои действия нотку уверенности.
"Нужно продолжать идти, - негромко, но с горечью я прошептал сам себе. Потом посмотрел на свои ноги и словно бы попросил их: - Дома нас ждут..."
Покорившись или ободрившись, ноги послушались и заковыляли в дальше в туннель.
Сложно даже представить, сколько лиц запечатлено в этих бетонных стенах! Ведь по официальной статистике каждый день в метро спускалось больше миллиона пассажиров. У каждого нового гостя своя история или жизненная дорога. Здесь бывали люди всех мастей и рангов - от мелкого воришки до политиков и напыщенных артистов. Одни скрывались за доброй и улыбчивой маской, другие носили задымленную и хмурую гримасу, третьи - деловую или безразличную мину. Стены были надежным и в то же время молчаливым хранилищем судеб, субурганом, его мигом.
Пути то извивались в алгоритмической кривой, то скользили прямо и изящно. Ноги не подчинялись никаким законам и шли, как им хотелось. Накопившие усталость, они то и дело шаркали по промасленной щебенке или же изредка, но метко, целовались с деревянной шпалой. Чего уже таить - я шумел, как неуклюжий слон в полном хвороста лесу! Наверное, и крыс всех распугал, но это к лучшему. И пока я так бродил по искусственному подземелью, мне невольно вспоминалось детство, особенно игра в казаки-разбойники. Излюбленным и самым подходящим для этого действа местом была заброшенная баня на Отрадном. Сейчас на ее месте построили офисный центр и играют там разве что налоговая инспекция или приемник на столе у секретарши. А тогда это был развлекательный комплекс для детворы со всего района. Мы прятались в нём, ища при этом любое укрытие, будь то недостроенный балкон или же оставленный рабочими контейнер. Подходило и растущее рядом дерево, и даже дырка в стене, ведущая в неизвестность. Иногда (но очень редко) дело доходило до нулевого этажа. Здесь прятались только самые отважные. Всё просто: мы боялись замкнутого пространства, а он только этим не ограничивался. Вероятно, при постройке была нарушена технология по закладке фундамента - и здание, словно подражая Пизанской башне, частично накренилось, а позже и вовсе ушло под землю метра на полтора-два. Окна (или то, что в прошлом ими являлось) служили нам входом и выходом. В большинстве своем от плиты до пола было не более полуметра, но чем дальше мы заходили, тем больше плита опускалась. Поначалу было очень страшно, но, обретя тайное оружие в виде фонарика, мы смогли побороть все свои страхи. Во всеоружии и в компании товарищей всё казалось не таким уж и безнадежным. Почти всегда спуск в нулевой этаж означал победу.
С тех пор многое изменилось. Хотя чего таить - изменилось абсолютно всё. У нынешней молодежи совсем другие забавы и ценности. Казаков-разбойников заменили компьютерные игры, смартфоны и социальные сети. Мне тридцать один год от роду, и я тоже заражен пандемией всемирной интернетизации - запросто могу просидеть весь вечер за компьютером, играя в очередную стрелялку, или же смотря любимый сериал. Это не плохо, это ужасно! В моем детстве мы звонили друг другу в дверь, а не писали сообщение в Фейсбуке. А уж позвать друга с улицы было делом чести. В жаркий июльский вечер мы обливались из водяных пистолетов, а если таковых не было, делали дырку в крышке и наполняли бутылку водой. А после, мокрые и измотанные, всей шайкой шли покупать мороженое, и никто из нас не заболел! В моем детстве для полного счастья требовалось совсем мало - даже одинокий, резво бегущий по дороге таракан вызывал бурю эмоций и настоящую детскую улыбку! Времена меняются, а я - нет...
Довольно внезапно для себя я обнаружил, как вместо привычных уже железобетонных арок поверхность стенки сменилась на рельефный, неотесанный и грубый материал - камень. На мой непрофессиональный взгляд, это мог быть гранит или же нестандартная каменная порода с серым оттенком, но медным и шелковистым отливом. Местами туннель то сужался, то расходился - четкой пропорции мною никак не отслеживалось. Иногда даже приходилось пригибаться от острых, как иглы, каменных сосулек, висевших с потолка (кажется, они называются сталагмитами). Стена туннеля была влажная, местами даже очень, довольно шершавая и неприятная на ощупь. Туннель не был похож на стандартный, такой как в метро, скорее... на язык упало подходящее слово. "На пещеру!" - с ужасом подумалось мне.
"Невозможно!" - мысль звучала очень уверенно и твердо, но с особым привкусом. Если и существовали отдельные ветки метро, то они, как и все другие, должны иметь бетонную опору, способную защитить от обвала и протечек воды. Любой школьник знает, что в движении поезд создает вибрации, а сильная вибрация легко повреждает всё вокруг. Если поверхность туннеля будет нестабильной, то в любой момент она может осыпаться или вовсе завалиться. Оставив логику на потом, я двинулся дальше.
Видимо, я приближался к мощному или непрерывному источнику влаги: стены становились еще более влажными и сырыми, и эта сырость постоянно нарастала в воздухе. Росли и капли на стенках - они становились всё более упитанными и то и дело скатывались на пол, прямо как в бане. Я попал прямиком в каменные джунгли - не хватало только зеленых ящериц и пальм, а так один в один! Через пару мгновений не стало и рельсов, потом шпал... Они испарились, исчезли, остались где-то за спиной. Безумие - только так можно охарактеризовать эту ситуацию. Издали послышались какие-то странные звуки. Сперва шум напоминал топанье детских ножек, но с каждым новым шагом он усиливался - ему придавалась мощь.
Пещера все сжималась, и в определенный момент проход сузился до размера маленькой двери - мне даже пришлось нагнуться. Это и вправду была вода - целая река, поток, водопад!. Одновременно мне казалось, что это полнейший провал, катастрофа, но сердце заколотило, рот раскрылся в удивлении, руки тоже убежали куда-то в сторону. Восторг на пару с удивлением постепенно побеждали - паника зарылась подальше, уступив им первенство.
"Невероятно... - только и смог выдавить я из себя. - К-как, в метро? Но..." - только и смог проговорить, но внутренний голос добавил:
"Мне никто не поверит!"
Нно было целиком и полностью безразлично. Упершись рукой во влажную стенку, я любовался неожиданным подарком судьбы, пока не сел телефон и вместе с ним - фонарь.
Водопад светился из глубины, он сиял и мерцал одновременно. Капли то и дело роем метались во все стороны, и я это видел - они, словно невидимые пальцы, ощупывали каждый миллиметр вокруг, проникая всюду. Свет пульсировал изнутри водопада, и тот пульсировал в танце, мерцая, тонким, слегка матовым, расплывчатым, похожим на покрывало туманом, окутывал пространство, придавая особую мягкость.
Я настолько увлекся этим зрелищем, что потерял нить реальности. Здесь было поистине прекрасно, в каком-то смысле первобытно. Мои знания далеки от геологии, но, судя по странному куполу и расщелине, куда впадал водопад, а также по тупиковой пещере, это был грот. А значит, тупик - ведь пещера заканчивалась именно на водопаде. Или нет? Идти против течения не было смысла: смоет, и я моментально упаду в расщелину. Сама расщелина не была глубокой - как мне показалось, не больше двадцати метров в высоту (возможно, двадцать пять). Ширина около трех метров - так что перепрыгнуть тоже не удастся. Высоту я определил лишь примерно - на самом деле она могла быть куда больше. Вода извергалась из узкой пещерки и с ревом уносилась вниз. Падала она с огромной скоростью, ударяясь о камни. Некогда мощная струя в одно мгновение превращалась в пыль, разлетаясь на миллионы и миллионы мелких капелек. Всей картины я не видел: капельки окутывали дно плотным и непроницаемым туманом. Такие водопады называются каскадными. Вспомнилось, как в седьмом классе на уроке географии учительница рассказывала нам о Шолоховском каскадном водопаде, - вот и пригодилось. Еще мне почему-то вспомнился мамин пульверизатор, которым она опрыскивала свои цветы, и я ощутил, как лицо расплывается в горькой улыбке. Хотелось домой.
Сложно сделать выбор, находясь в тупике. Идти назад? Долго и страшно - фонарь-то сел. Спуститься к подножию водопада? Опасно, да и зачем? Я стал всматриваться вниз, пытаясь что-нибудь разглядеть в полумраке. Может быть, воображение рисовало мне проход в другую пещеру, а может, это просто игра теней - сложно сказать. Но всё же это вселяло уверенность.
"Действительно тупик. Сложно, точнее - нереально, - я всё еще морщился и всматривался вниз. - Решено: пойду на станцию, спускаться опасно".
Убеждал ли я себя, или же действительно так решил, не знаю. И всё же это было хоть какое-то решение.
"Вернусь на станцию, поднимусь наверх и выбью эту злосчастную дверь! Плевать на нарушение - в конце концов сами виноваты!"
C этой мыслью я напоследок взглянул вниз и решительно, хоть и с опаской, повернулся к выходу.
"Очень необычно..." - я отпрянул и выпрямился во весь рост.
Только я успел повернуть голову, как тут же боковым зрением уловил, как на дне расщелины, прямо там, куда падала вода, что-то блеснуло - очень ярко, обжигающе ярко. Зеленый... нет, салатовый, сначала едва уловимый и призрачно далекий, но приятный и манящий, а на острие - яркий, как солнце, но далекий, чужой блеск.
Задумавшись, я пробурчал:
"Что же это могло быть?"
Присел на корточки и стал всматриваться вниз.
"Может, капля воды? - гадал я. - Но они слишком крошечные, и света очень мало для столь красочного блеска. - Хочется испытать это еще раз", - подумалось где-то в глубине.
Пришлось воссоздать обстановку и инсценировать все последние движения. Я стал точь-в-точь на то же место - ничего. Поворачивался, нагибался и опускался на колени, даже прыгал - тоже ничего. Крутил глазами, смотрел исподлобья, даже косо - снова ничего! Повертев еще немного головой, будто делая массаж шеи, я всё же надеялся - мне хотелось попасть на угол, с которого отблеск может повториться, - но всё, что я смог разглядеть, - это бурный и непрерывный поток свежих капелек, тоже мерцающих, но далеко не так.
"Что ж, значит, к перрону..." - с чувством разочарования и горечи прошептал я и попытался повернуться. Хотелось побыстрее уйти и...
"Чудо! Так мне не показалось?!"
Зеленая и обжигающая зарница вновь дала о себе знать и в этот раз намного ярче - я даже слегка прищурился, а щёки ощутили мимолетное тепло. Это звучит как бред сумасшедшего, но я готов поклясться чем угодно, что было именно так.
"Не хочешь отпускать меня? - с улыбкой проговорил я в расщелину, и тут же мой взгляд поймал еще один салатовый блик. - Что же ты такое?" - прозвенело в голове.
Прищурившись, я стал внимательно всматриваться в выступы. Они казались хрупкими, некоторые всего в пару сантиметров толщиной. Будь я скалолазом, смог бы наверняка спуститься, но без опыта, пожалуй, будет сложно.