Аннотация: Машина времени - штука не особенно полезная...
Хронопарадокс
...И колёса времени стачивались в трении -
Всё на свете портится от трения...
В. Высоцкий
Я, конечно, окна выключил и включил по всем стенам "закат на лесной реке", с "одиноким костром" и с кузнечиками - глубокий релакс. И пустил запах "лесная свежесть", с "туманным вечером" - уют, поэзия. Сделал красиво, как мог, в общем, дистанционно, пока в лифте ехали. А ещё вспомнил, что из угощения у меня - один энергетик, связался скоренько с быстрожоркой поприличнее и заказал еды класса "традиционал". И дверь в свою капсулу распахнул - как старинный олигарх в свой фамильный замок.
Делия вошла, огляделась, улыбнулась - и говорит:
- Ты, киборг, романтик, что ли?
- Не без того, - говорю. - Не так часто живые птахи залетают в эту берлогу, понимаешь.
Хотел, чтоб психовать перестала. Она и перестала. Еда тоже сильно помогла.
- Ух, ты! - говорит. - Ты натуральные бургеры ешь? А я-то думала, киборги вообще ничего не едят, они же как машины...
- Брось, малышка, - говорю. - Мы в хорошей компании очень не прочь съесть то-сё...
Вообще-то, я обычно кишечник отключаю, перехожу на генератор. Потому что, если есть - то и гадить надо же, а это дело геморройное, хлопотное. А если на деле приспичит? А ведь он ещё и расстроиться может, кишечник-то... В общем, да, машинное функционирование гораздо проще, не так непредсказуемо.
Но девочку киборгами в детстве пугали - нельзя ей сразу всё показывать, пусть очухается и поймёт, что к чему, думаю.
Посидели душевно. Как в старые времена, пока нарисованный костерок не догорел - она про свою провинцию рассказывала, я байки травил - врал, понятно, чтобы шло позанимательнее. Потом ей постельку раскрыл из рабочего кресла - без никаких, я киборг, а она - порядочная девица. И профилактику запустил, только когда она уснула. Смущают непривычный люд разъёмы в башке, что поделаешь.
Связь заблокировал. А что, думаю, кто-нибудь ещё вломится в честный дом среди ночи, перепугает барышню-то... живые - они нервные, хрупкие... Ну, как в воду глядел!
Дэну под утро занадобилось что-то перетереть. А у меня доступ закрыт. Он и занервничал, не хуже живого - старые товарищи, вроде, да ещё и, как бы сказать, подельники. Мало ли что.
И разбудили мою Делию колокольчики от входной двери: семи часов нет, а нашим друганам уже не спится, такая бодрость спозаранок - куда с добром-то!
А она только и спросила:
- А твои друзья ведь тоже киборги? - сделала вид, что ей это всё равно. А на деле-то Мида её перепугала куда больше, чем я. Она же восхитилась, Мида - и тут же начала давать советы, а Мидины советы живой барышне - как сигарета бензобаку.
Я даже встрял, хоть и негоже встревать, когда дамы щебечут.
- Мида, - говорю, - душа моя, ты не наседай. Дай человеку оглядеться.
- Ах, - говорит, - Делия - такая миленькая, я ведь тоже когда-то была такой свежей незабудкой, прямо слёзы выступают, как вспомню. Девочке до апгрейда хоть паричок нужен, да и про ножки бы нехудо подумать, а то - такая честная бедность, что можно от жалости заплакать...
И то сказать, поглядишь на них обеих - так вылитая старинная картина "Опыт и невинность", прямо не знаешь, то ли ржать, то ли смущаться.
А самое главное что: я ведь понимаю всё. Делия-то, цыплёночек - провинциалочка, без профессии, без связей, без образования. Мадам Фряк её чуть не продали с потрохами; не займись я её будущим, так и будущего никакого не будет. Первый встречный сутенёр приберёт к рукам... дорого пойдёт, пока живая. А потом сделают из неё некроморфа или биомеханическую шалаву, вроде Миды - и пиши пропало.
Вот и выходит, что нет у неё тут никого, кроме меня. Такие делишки.
Делия на Миду поглядела опасливо и говорит:
- Ладно, я, наверное, пойду уже?
- Ага, - говорю. - Нету такого места, куда ты можешь спокойно пойти. Разве что - обратно в провинцию, может быть, но я бы и за твою маменьку, задрыгу жизни, не поручился: один раз попыталась тебя продать, и другой раз попытается. Ты не смотри, что мы - нелегальные машины и тупое бычьё: тебе сейчас иной живой хахаль опаснее, чем биомеханический вышибала.
Наивненькая-то она наивненькая, но не дурочка. Всё, похоже, оценила и взвесила. И кивнула.
- А я тебя не стесню? - говорит. То ли мне показалось, то ли ей полегчало чуток.
А я сделал старорежимный жест, олигарховский такой.
- Чего, - говорю, - у меня в берлоге места мало? Другие двадцатиметровую капсулу считают невесть каким богатством. Ты тут располагайся, не дёргайся - все свои, нашим доверять можно. Ни я, ни дружки мои тебя обижать не станем.
- А я, - Мида говорит, - сейчас за паричком сбегаю. Розовый с искрой, каскадом подстрижен - самый писк, кто понимает, примеришь, малютка.
Но тут встрял Дэн.
- Ты, - говорит, - отдохни малёхо, крошка. Мы с Ронни сейчас уйдём по дельцу, а ты отдохни и живую девчонку не пугай. Посиди с ней пока.
Во как, думаю.
Делия на меня посмотрела снизу вверх, уже так посмотрела, как полагается: ждала инструкций, вроде. Можно сказать, доверилась и бояться перестала.
- Ну вот, - говорю. - Мы сейчас с дядей Дэном на пару часиков отлучимся по делам, надо башлей нарубить - а ты тут подожди. Закажите с Мидой плюшек каких-нибудь и можете кино глядеть или кости нам мыть до самого процессора, сколько захотите, в общем - всё занятие.
Мида захихикала - и Делия захихикала. А когда девочки хихикают - всё, можно сказать, в порядке.
И мы с Дэном пошли.
На улице он мне стал объяснять.
- Босс, - говорит, - меня разбудил, считай, среди ночи. Представь: в порту, где он склады арендует, прямо рядом с нашими ангарами, где стоит, сам знаешь, что - ночью объявился какой-то лысый хрен непонятно откуда. Просто с луны свалился или из канализации выполз - а при нём крайне сомнительная электроника пашет, даже дежурной по порту не понятно ни фига... Короче. Босс кинул на ангары силовое поле и нам с тобой велел разобраться, кто это там такой дерзкий.
- Ясно, - говорю. - Как день. То ли конкуренты, то ли инопланетяне, то ли белая горячка у дежурного на пульте.
Дэн хмыкнул.
- Исключается, - говорит, - белая горячка. Ванесса дежурит, она ничего в рот не берёт, кроме карамелек.
Это точно. Ванесса - охранник с официальной лицензией, дама суровая, корпулентная, из лиги победившего феминизма. И рот у неё такой - им гордиться можно. Как у пираньи. Если уж она этим ртом доложила боссу, что аномалия у наших ангаров - значит, и впрямь аномалия. Надо разобраться, кому по этому поводу ноги выдернуть.
Подруливаем к ангару. Над ангаром силовое поле мерцает, купол - как мыльный пузырь под солнцем, так и переливается. И изнутри об него бьётся указанный хрен - как муха об стекло. И хрен этот - не лысый, можно сказать, вообще.
Странный хрен. Мы поле скинули, сняли пушки с предохранителей и пошли поближе поглядеть.
Одет в натуральное сплошь - в старинные синие штаны и футболку из бумажной ткани, с агрессивным принтом - оскаленная пасть и знаки какие-то. Не вооружён ничем - некуда оружие спрятать, весь в обтяжку. Корпус у него отменный, как у боевой машины - прямо залюбуешься, но, что показательно - не ощущается, чтобы было под этой шкурой что-то, кроме живых мускулов. Ни грамма апгрейда. То есть, стопроцентно живой мужик; не иначе, как возится с собственными мускулами, будто пожилая примадонна - с личиком, целыми днями.
На мускулы - залюбуешься, а морда - очень неприятная. Волосатый, бородищу отпустил, как киборг, который хочет татушку на подбородке волоснёй закрыть, лопатой бородища, а над ней - мелкие глазки, мутного цвета, цепкие. Взгляд странный, то ли наглый, то ли заискивающий.
И бормочет непонятное.
Мы с Дэном переглянулись - и вызвали информаторий, чтоб перевод дал. База минуты три грузилась, необычный язык оказался - а выдала, что говорили на таком аж полтораста лет назад. Прямо скажем, чудной говорок - сплошные архаизмы.
Ну что. Запустили синхронный перевод. И я спрашиваю:
- Ты что в чужих частных владениях делаешь, морда твоя волосатая, и где у тебя тут электроника ночью пахала? Сам скажешь, или нам поискать?
А он на нас глядит во все глаза и выдаёт:
- Господа, я прибыл сюда из прошлого. Электроника - суть машина времени, а цель моего визита... - и закашлялся.
Дэн говорит:
- Вот с этого места - поподробнее.
Волосатая морда приосанился.
- Мои, - говорит, - сподвижники выработали стратегию создания рая на земле. И по нашим прогнозам, рай должен воцариться через полтораста лет. Вот я и прибыл сюда, чтобы взглянуть... на рай... и рассказать... о нём... сподвижникам.
- Хватит тут сантименты разводить. Показывай машину времени.
Этот волосатый, по всему видать, решил, что мы имеем право требовать. Не стал спорить - показал свою штуковину. С виду - как квадроцикл, только по бокам вроде солнечных батарей пришпандорено, а вместо колёс - хрень какая-то, этакие стеклянные спирали, закручивающиеся вовнутрь. Сиденье неудобное. Электронная начинка чувствуется, даже чувствуется, что необычная - но еле-еле греет, выключена.
- Вот так шик! - говорю. - И что ж, вот на этой штуковине можно в любой век попасть?
Волосатый мордой покачал опечаленно:
- Нет, в любой - не выйдет. Пока что так настроена, что из моего текущего момента можно было попасть ровно на сто пятьдесят лет вперёд - и вернуться можно только обратно в мой текущий момент. Никак иначе.
Дэн выпятил губу и говорит:
- Подумаешь, хреновина какая-то... - будто он машин времени видел валом, и они ему уже надоели до зевоты. - Вали, мужик, обратно в свой текущий момент, пока педали не накрутили.
У волосатого морда совсем опечалилась.
- Я же, - говорит, - почти ничего и не видел! Что же мне рассказать сподвижникам?
- Чего, Дэн, - говорю. - Пусть поглядит.
Дэн помотал башкой.
- Ну уж дудки! Я кино смотрел. Там такой хрен в чужой эпохе накашлял, начихал, какую-то букаху раздавил - и катаклизмы начались.
- Вот тупой киборг! - говорю. - Тот в прошлое путешествовал, а этому мы - будущее.
А Дэн:
- Какая разница! Думаешь, этот никаких микробов из своего средневековья сюда натащить не может? А если технологический секрет стырит какой-нибудь?! Мужик-то непростой - вон, машину времени построил; стырит запросто. Вот тебе и будет в прошлом, вроде как, раздавленная букаха!
- Я, - говорит, - господа, машину-то не строил... только использую. Вообще-то, мои сподвижники считают, что всё это высокотехнологическое - оно от беса...
- От кого? - Дэн не понял, и я не особо.
- От беса, - говорит. - От дьявола. А эту машину батюшка благословил использовать один раз, на благое дело. Сподвижников воодушевить.
Мы с Дэном опять переглянулись.
- Это он чего? - говорю.
А Дэн:
- Средневековье... А, ляд с ним, пусть прогуляется. Только с нами. Часок. Под присмотром. И тут же назад, в свой текущий момент. Идёт?
Волосатый просиял.
- А можно, - говорит, - я диктофон возьму? И фотоаппарат?
Точно, средневековье, думаю.
- Валяй, - говорю. - Бери, чего там...
Достал он из своей машины времени какую-то небольшую вещицу, вроде портативного аккумулятора, и мы его технику снова прикрыли силовым куполом. Замкнули на личный код Дэна. И нам спокойнее, и владельцу тоже.
А владелец волосатый покосился, но ничего не спросил и не сказал. И мы пошли к выходу в город.
По дороге он решил с нами пообщаться. Видимо, типичных представителей в нас узрел - других-то желающих с ним трындеть в обозримом пространстве нет, делать нечего.
- Разрешите, господа, - говорит, - задать вам несколько вопросов.
- Валяй, - говорю, - не тушуйся.
- Какой вы, - говорит, - позвольте узнать, национальности?
- Я-то? - удивляюсь. - Я по национальности - химера. Меньшая часть организма у меня, вроде, смутно английских кровей, с китайской примесью, а большая - как будто русский или поляк, но я не уточнял.
У волосатого глаза на лоб полезли. А Дэн хмыкнул:
- Не знаешь - не суйся. Вот я точно в курсе, справлялся. Один отец у меня - американский немец, второй - французский араб, а вынашивала итальянская еврейка, хотя я и не уверен, что её гены тоже есть, - и добавил со сдержанной гордостью. - А баба моя - эфиопка японского происхождения. Шикарная.
Волосатому понадобилось некоторое время, чтобы впучить глаза назад, хотя уж у Дэна-то с родословной всё в порядке.
- Слышь, путешественник, - говорю, - ты не переживай. Мало ли, что там у киборгов понамешано. Из них половина - химеры, ты бы людей поспрашивал.
А Дэн одёрнул меня оскорблённо:
- Я, знаешь, ли, не химера. У меня только собственный корпус и синтетика.
Волосатый слегка опомнился и спрашивает:
- Простите... а что такое "химера"?
- Организм из кусков других организмов, - говорю. - Я - из двух людей, а вообще бывает по-разному.
Волосатый на меня посмотрел, будто у меня изо рта на его глазах вылезло что-то непотребное. Хотел что-то сказать, но проглотил. Помолчал. И спросил:
- А вы это... в бога верите?
Дэн, тупая машина, просто заржал. Не понимает, ящик с микросхемами, что со средневековыми жителями надо помягче - они-то ещё дикие, мыслят примитивно, с предрассудками. И я попытался объяснить мягко:
- Ты не нервничай. Тут же твоё будущее. Ну как он может верить, если он - жмур, набитый электроникой? Ему и верить-то нечем. То есть, душа у него есть, но не религиозная никак. А взять меня? Ну ты подумай...
И мы с Дэном отчётливо увидели, как волосатый хочет вернуться. Но Ванесса уже открыла ворота - и вот он, утренний город, как на ладони. На рай абсолютно не тянет.
А волосатый бормочет:
- А я ж говорил! А я ж предупреждал! Никакой генетики! Никакой биологии! Никакой медицины этой бесовской! Назад, к предкам, назад...
Дэн говорит:
- Не выйдет у тебя к предкам - мощности маловато у твоей машины времени.
А волосатый прыгает взглядом по окружающему миру, глаза дикие, борода встопорщилась - и не понятно, то ли он в ярости, то ли в ужасе.
Мне жалко стало. Что ж он, виноват, что ли, бедный дикарь, что ему будущее так против нутра пришлось? Он, может, мечтал, что через полтораста лет все национальности разделят заборами и в бога верить заставят - и теперь ему худо. Ну, предрассудки. А что, человечество, как только кончило мамонтов забивать, так сразу - в космос и генетика?
А волосатый ткнул пальцем в пространство и лепечет:
- Кто это? Кто это?
- Это генмодификат, - говорю. - Гермафродит, наверное, они в моде сейчас. Милашка.
- Как это, - говорит, - "в моде"?! А когда выйдет из моды?!
- Выйдет, так сделает новый корпус себе, - говорю. - Делов-то...
- А вон те... крашеные мальчики?
- Это не мальчики, - говорю. - Это девушки. Курсантки ГенМилитари. Апгрейдят себя под асекс, у них считается круто.
- А та... красоточка?
- Это не красоточка, - говорю. - Это парень. Трансвестит. Шлюха, наверное, домой возвращается с плешки. Ты отметь: если такие сиськи - то явно шалава, всё равно, какого пола. Приличные барышни себе грудь так не надувают, а парни - и тем более.
Волосатый к рекламному щиту прислонился, весь в поту, хоть утро и прохладное. Замкнул тактильный контакт на рекламной директории, ангел-голограмма запел райским голоском: "Самый свежий запах, самый надёжный дезодорант, для самых крутых мужчин..." - Дэн его выключил.
Волосатый вытер лоб. Морда у него обвисла.
- Но вон те-то - нормальные? - спрашивает шёпотом.
- Конечно, - говорю. - Что в них ненормального. Традиционалы. Живые. Мужчины. Любовники, похоже.
- Почему? - стонет. - Почему они традиционалы, если они любовники, ради бога?!
- Потому что традиционалы, - говорю, - это те, кто сам живой и спит с живыми.
- А другие, - спрашивает страшным голосом, - что, с мёртвыми?!
- Да по-всякому бывает, - говорю. - Не обязательно. Может, с некроморфами, с машинами, с куклами, с голограммами... Мало ли, кого человеку может захотеться, какая разница...
Вот тут он и не выдержал. Замахал руками, взрыднул и побежал обратно. Мы с Дэном за ним еле угнались, чтобы скинуть поле с его машины времени.
Не попрощался и не поблагодарил. Сразу вскочил в седло - и давай раскочегаривать свою тарантайку. Бормоча: "И атеистов... и генетиков... и пидоров... и либеральных журналистов... и феминисток... и биологов... и космополитов... и электронщиков... и программистов... да всех учёных вообще!" - а взгляд совершенно безумный и борода дыбом.
Мы пронаблюдали, как он вернулся в свой текущий момент: и свечение, и верчение, и ту электронную бурю, которую Ванесса засекла. Дэн смотрел - и ухмылялся, как акула.
- Круто, - говорит, - ты его сделал. Я, правда, не понял, как - но круто. Он же обделался по уши, хрононавигатор хренов...
И я ухмыльнулся, хоть тоже не понял, как его сделал. Но тут меня вдруг как коротнёт!
- Дэн, - говорю, - а зря мы его отпустили. Мочить его надо было, гниду. Это ведь он что бормотал-то? Что его поганые сподвижники собираются делать со всеми этими, а? С целой массой народу? С атеистами, биологами и электронщиками? А вдруг убивать? Это, знаешь, будет не бабочка. Это будет такой катаклизм... Социальный... Ты, часом, того? В бога не поверил?
И тут Дэн как заржёт! Прямо пополам согнулся, до слёз.
- Ронни, - говорит, - тупой киборг, если бы у него сработало, мы бы верили в бога с самого начала! Тут одно из трёх, врубись: либо он не добрался до текущего момента, либо у них со сподвижниками ни фига не вышло, либо отросла другая ветвь вероятности. Где все сидят в гетто и богу молятся. Хронопарадокс, понимаешь?
- Ну слава богу, - говорю.
У Дэна такая морда сделалась на целую секунду, что стоило это сказать, право слово!