Она была, а он - при ней - хранитель.
И надзиратель ...в дни его беды.
Он про неё всё знал, любою видел:
Ночной и раннеутренней черты.

Терпел её, и было это больно,
И было счастье, что за болью - смерть:
На малой сцене, где, танцуя сольно,
Он успевал - до смерти - рассмотреть

Её - одну, сидящую с цветами.
Она любила крокусы дарить
Ему весной, а летом - маки. "Амен", -
Любила тихо после говорить.

Он был готов сносить её доктрины
О пользе бес-полезности вещей,
Держать стакан - пустой наполовину,
Почти что полным кажущийся ей.

Он по прощённым чистым воскресеньям
Прощал и даже где-то забывал
Её ночные вылеты в весенний
Дымящий город под кошачий гвалт.

Не понимал тоску листов без строчек
И хлебных крошек россыпь на столе,
Беспроводной посыл чудачеств прочих
Из зависочных датчиков во вне.

А у неё ж - у чокнутой до чёрта -
Их были сонмы! Аж на вынос мозг.
...Не будь он не-любимым отчего-то,
Кто знает, может, что-то б и срослось.