Аннотация: Ленин после своей смерти переносится в тело цесаревича Николая в день смерти его отца
19 октября. Среда
Утром дорогой Папа проспал четыре часа подряд и посидел днем в кресле. Беспокойства наши опять начались под вечер, когда Папа переехал в спальню и лег в постель: опять слабость сделалась страшная! Все бродили по саду вразброд - я с Аликс был у моря, так что побоялся за ее ноги, чтобы она не устала влезть наверх: коляски не было. После чаю и вечером читал бумаги. Сидел у моей ненаглядной Аликс!
21 января. Понедельник
- А дело-то, похоже, идет к явному улучшению, и старик сейчас спит. - Доктор Осипов, дородный мужчина лет пятидесяти буквально ворвался в фойе санаторного корпуса, спеша поделиться замечательной новостью о своем пациенте. - Представляете вчера разговаривал с доктором Авербахом, так он рассказывал, что Ильич дважды сам заходил в столовую и интересовался у того, достаточно ли хорошо о нём позаботились.
Находившийся тут же низкорослый мужчина с замечательно ухоженной бородкой клинышком - пациент санатория - оживился и подошёл к врачу:
- Виктор Петрович, что же, может быть, Владимир Ильич ещё будет на съезде, скажет хоть маленькую речь?
- Николай Иванович, дорогой, - доктор добродушно положил руку на плечо собеседника, - вы слишком торопите события. Я понимаю вас как члена ЦК и как редактора "Правды", слово Ильича прозвучало бы убедительнее многих часов выступлений ответственных товарищей, но нет. К весне вылечим наверняка, но сейчас он слишком слаб.
- Маленькую речь... Почему это невозможно? - Бухарин не терял надежду усилить выступлением Ленина удар по оппозиции.
- Поймите, голубчик, мы не можем рисковать. Не имеем права. Да, в последние несколько дней мы наблюдаем значительное улучшение состояния Владимира Ильича. Но остаётся угроза, что случайное разрушение какого-нибудь сосуда вызовет дальнейший прогресс паралича и даже смерть.
Так и произошло. Буквально через шесть часов состояние Ленина резко ухудшилось. Случилось именно то, чего опасались врачи: кровоизлияние в мозг, паралич дыхательных путей и смерть.
20 октября. Четверг
Пробуждение было лёгким. Открыл глаза. За окном было ещё темно. Ну, это сейчас не важно. Снова закрыл глаза и попытался прочувствовать собственное тело. Небывалая уже несколько лет легкость, ни малейших признаков боли и усталости, преследовавших его без малого два года. Но самое главное, без следа исчезла мука последних месяцев, когда стали забываться слова, и жизнь превратилась в существование растения, которое может лишь созерцать окружающую действительность, не имея возможности хоть как-нибудь повлиять на неё. Именно эта беспомощность породила мысли о самоубийстве, которые вытесняли из сознания абсолютно всё прочее.
Похоже, Фенстер и другие доктора не врали, пытаясь его успокоить, когда говорили, что шансы на выздоровление значительные, и надо лишь с точностью исполнять предписания докторского консилиума. И ждать, когда пробудившиеся резервы организма уничтожат недуг. Да так, что от болезни и следа не останется. Неужели всё получилось. Это же замечательно. А что с памятью? Что с речью? Начал с ходу декламировать читанное в "Известиях" больше года назад стихотворение Маяковского. Память услужливо, как до болезни, выдала нужную подсказку. Нимало не напрягаясь, громко, так чтобы услышали в соседних комнатах Наденька и Маняша, произнёс первые строки:
"Чуть ночь превратится в рассвет,
вижу каждый день я:
кто в глав,
кто в ком,
кто в полит,
кто в просвет,
расходится народ в учрежденья".
Маяковского он не понимал и не любил, но это стихотворение понравилось ему, так сказать, с точки зрения политической и административной. Впрочем, сейчас он был в восторге просто от того, что память и речь вернулись, будто никуда и не исчезали. Голос прозвучал уверенно, сильно, но как-то странно. Слишком моложаво, что ли. Ни его это был голос. Впрочем, своего голоса он не слышал уже давно. Почти год с речью были большие проблемы, язык иногда не слушался хозяина, а иногда и вовсе отнимался. Так что на изменения внимания почти не обратил: образуется.
Эти мысли промелькнули в голове в одно мгновение, а в следующее мгновение в комнате послушался кто-то завозился и послышался сонные голос:
- Чего изволите ваше императорское высочество?