Дарзи Ханна Залмановна : другие произведения.

Звериный ангел

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    сценарий сериала (синопсис и две пилотных серии) в соавторстве с Любовью Рудницкой (aka vet_life)

  Сценарий сериала (синопсис и две пилотных серии).
  
  Синопсис
  
  "Звериный ангел" - так называется ветеринарная клиника, где работают герои сценария.
  Основу истории составляют ситуации, с которыми они ежедневно сталкиваются на работе, занимаясь лечением животных - смешные, грустные и нелепые, предсказуемые и невероятные. (Основной принцип эпизодов, где требуется участие животных - они не выполняют в кадре действий, требующих специальной дрессировки). Клиника находится в спальном районе, работает круглосуточно: среди тех, кто обращается за помощью, люди принадлежащие к разным социальным слоям. Можно сказать, это срез сегодняшнего общества в миниатюре, где отношение к животным, колеблющееся в диапазоне от равнодушного-жестокого до истерично-экзальтированного, становится индикатором человечности.
  ... Гламурная барышня приходит с чихуахуа, отравившимся антидепрессантами.
  ... Старенький ВОХРовец отдает на усыпление собаку, которая "отработала свое".
  ... Кот, принесенный на кастрацию, оказывается кошечкой.
  ...
  Взаимоотношения врачей и хозяев животных, сотрудников клиники, жизнь за ее пределами составляют единую историю, в которой четвероногие и их судьбы становятся поводом для размышления над проблемами двуногих.
  
  В баснословные 90-е клинику основал Герман Алексеевич Цыбульский, ныне главный ее врач и один из самых известных в городе специалистов. За пятьдесят. Загадочен, немногословен, демонстративно суховат, подтянут. При взгляде на него вспоминаются профессора "старой школы" и портреты из школьных учебников. Очень редко просыпается в нем дворово-шпанское прошлое, и лишь немногие друзья юности позволяют себе называть его Цыбой. Преподает в институте, поэтому в клинике регулярно появляются его студенты-практиканты. Живет с матушкой, бывшей школьной учительницей, не теряющей надежды увидеть свадьбу сына и пестовать внуков. Поэтому время от времени в жизни Германа Алексеича появляются особы женского рода, которые подвергаются тщательной проверке на соответствие высокого звания будущей супруги и продолжательницы рода. К сожалению, проверку за последние десять лет не прошел никто, но Герман Алексеич и его почтенная матушка не теряют надежды. У него есть страшная тайна: Герман Алексеич боится собак, но еще больше боится, что об этом кто-нибудь узнает.
  Света Цветкова, врач-терапевт, пришла в клинику после института и работает здесь уже три года. Помимо работы, занимается спасением-пристройством бездомных животных, не столько по собственному желанию, сколько по неумению говорить "нет". Не замужем. Снимает комнату в большой квартире у старичка, "обломка Серебряного Века", на условиях - "уход и завещание жилья". Иногда ей удается уговорить старичка на то, чтобы в большой квартире временно поселилась еще одна собака или кошка.
  У Светы большая семья. Мама - бывшая театральная актриса в летах, разочарованная в жизни вообще и детях в частности, преподает актерское мастерство абитуриентам. Бабушка, всю жизнь проработавшая театральной билетершей. Брат, "свободный художник", не осиливший третьего курса художественного училища и регулярно влипающий в ситуации, для разрешения которых от семьи требуются серьезные денежные вливания. Отец, живущий отдельно, - новая семья, свое дело. Бессменным буфером между всеми семейными микро-группировками и служит Света. С первого курса влюблена в коллегу, Игоря Князева, когда-то "почти взаимно", теперь - уже безнадежно. В лучших романтических традициях делает вид, что он глубоко ей безразличен, старательно и небезуспешно ищет .
  Игорь Князев, хирург, однокурсник Цветковой. Разрывается между мечтами уйти в науку и жизненными реалиями: семья, маленький ребенок, ипотека etc. Вынужден зарабатывать деньги всеми доступными способами, хотя это ему глубоко противно. Умный, злой, ироничный, любитель черного юмора.
  Работа для него в первую очередь - легальный и поощряемый способ как можно реже бывать дома.
  
  =========================================
  Девушка с бубном
  
  Первая серия
  
  Питерское предновогоднее утро без хрестоматийных снежинок. Ледяная морось, гололед, лужи, заспанные лица прохожих.
  Новостройки. Бесконечные проспекты с незапоминающимися названиями, ряды облупившихся "кораблей". Между домами - рекламные щиты с пальмами, белоснежными улыбками и безумными слоганами. В оплывающих сугробах - елки, на которых покачиваются краснощекие Деды-Морозы, шарики и гирлянды.
  Перепрыгивая лужи, спешит по улице Света Цветкова, прижимая к уху мобильник.
  - ... да, мама, я надела шапочку! не красненькую, а серенькую... почему страшненькую, нет, которая из пуделиной шерсти, мне связали... мама, она не воняет псиной! А-а-а-а, я помню ту красненькую шапочку, да. Это было во втором классе... да, мама, это очень хорошо, что ты ее бережешь, это правильно... да, я поняла твой намек, да... я согласна, мама! обязательно внучку... да, конечно, сначала замуж, а как же иначе... да, еще год прошел, мы не молодеем... ну почему ты сразу так... я не издеваюсь, мама, я соглашаюсь!
  Поскользнулась, едва удерживая равновесие, смотрит на замолчавший мобильник, после секундного замешательства - перезванивать или нет - убирает его в карман и торопится дальше.
  А шапочки у нее на голове, кстати, нет никакой - ни серенькой, ни красненькой.
  
  Игорь Князев медленно ведет машину вдоль тротуара в поисках места, где можно было бы высадить семейство - жену Дашульку (судя по одежде, у нее два любимых цвета, розовый и белый; о себе говорит исключительно в третьем лице) и сына Никиту (пять лет; мальчик-как-мальчик).
  - Игорюша, только не здесь! Посмотри, какая ужасная лужа, мы же в ней утонем! Поезжай дальше... Никита, а ну-ка скажи нам, как по-английски будет лужа?
  - Я не знаю, мы же не учили еще про лужи, - отвечает мальчик.
  - Вот и очень плохо, что не знаешь, - говорит Дашулька, - тебе скоро в школу поступать, там конкурс тридцать человек на место, и все знают, как по-английски лужа.
  - Мам, а ты знаешь, как по-английски будет "лужа"?
  - Мамочка не знает, потому что она в школе учила немецкий.
  - А по-немецки как будет "лужа"? - интересуется Никита.
  - Какая тебе разница, - после заметной паузы уходит от ответа Дашулька, - ты немецкий учить все равно не будешь.
  - Дер плюх, - мрачно говорит Игорь, выруливая вдоль тротуара, - Лужа по-немецки будет "дер плюх". Шрайбикус хаст ин дер плюх ди попой гешмякт унд ди морде ушибитте.
  - Мам, я хочу учить немецкий! - радостно взвизгивает Никита.
  - Игорюша, не забивай ребенку голову глупостями! - протестует Дашулька.
  - Я - не забивай? - Игорь закипает, - Это ты не забивай! Какие тридцать человек на место, это что еще за бред? Где эта школа, на кого там обучаются? На колумбийских наркобаронов?..
  - Игорь! - разгневанная Дашулька с размаху шлепает по торпеде глянцевым журнальчиком. - Чтоб ты не смел больше при ребенке говорить такие слова!
  - Приехали, - Игорь тормозит, - вылезайте.
  - Папа, папа, а что тебе подарить на Новый год? - неожиданно спрашивает Никита.
  - Не знаю, - рассеянно отвечает Игорь, - ну нарисуй что-нибудь...
  - Папа, а чего тебе нарисовать?
  - Собаку мне нарисуй, - говорит Игорь.
  - Никита, не надо папе собаку, - возражает Дашулька, - папе собака не нужна, у него есть нормальная семья. Квартира есть, за машину отдали наконец-то, слава тебе, господи, дача есть. О, я придумала! Сестренку нарисуй.
  - Нарисованную собаку, - морщится Игорь. - Пускай нарисует. Папа хочет не настоящую собаку.
  - А какого цвета? С пятнУшками? Большую или маленькую? Здоровую или больную? С хвостом? - деловито интересуется Никита.
  - Никакого цвета, - сердится Дашулька, выбираясь из машины, - Никита, вылезай, мы опаздываем. Игорюша, не задерживайся хотя бы сегодня, слышишь?.. Ты мне обещал!
  - Папа, какого цвета собаку? какого цвета? - настаивает Никита, увлекаемый мамой за руку в сторону детского сада.
  - Розового! - кричит ему вслед Игорь, захлопывает дверцу и уезжает.
  
  Клиника. За стойкой администратор, Татьяна Андреевна по прозвищу Алопеция - дама под пятьдесят, неожиданно кокетлива (тщательный макияж, "светлый верх, темный низ", шпильки, маникюр, очки в тоненькой золотой оправе - все это демонстративно-безупречно до такой степени, что на неподготовленного человека действует ошарашивающе).
  На стойке искусственная елочка - единственная примета наступающего праздника.
  Герман Алексеевич появляется на пороге.
  - Доброе утро, Герман Алексеевич! - встрепенувшись, голосом юной гимназистки приветствует его Татьяна Андреевна. - С наступающим праздником!
  - Здравствуйте, - кивает на ходу Герман Алексеевич, сухо, но не без удовольствия - и на лице его читается с легкостью - да, я мачо, знаю себе цену, хоть и без камер-юнкерского уже румянца, но в душе все те же сирень, юность и неистовство...
  - А скажите мне, божественная Татьяна Андреевна, явился ли кто-нибудь еще на работу, кроме нас с вами? - спрашивает Герман Алексеевич.
  - Без пяти девять? Тридцать первого декабря? - Татьяна Андреевна иронически вздергивает бровь.
  - Я и не ждал подобного героизма ни от Цветковой, ни от... - Герман Алексеевич косится на график, - ... ни от Князева. Да, от Князева тоже не ожидал. Вся надежда была на новогоднее чудо. Дисциплина у нас в клинике, Татьяна Андреевна, безобразная. Я не про вас, разумеется, говорю. Про надежду нашей медицины... Прибегают за три секунды до начала приема. И это в лучшем случае! Прокуренные! Расхристанные! Дышат, как самки бегемота на сносях! У одного машинка поломалась, другая опять переезжает, третья чью-то кошечку спасает на дому, а в результате, помяните мое слово, мы начнем терять клиентов! Надо с этим что-то делать в будущем году, так дальше продолжаться не может.
  - Очереди нет, как видите, по записи только днем на УЗИ двое, а ночная смена еще здесь, - начинает Татьяна Андреевна, - я бы их в любом случае не отпустила, пока...
  - Татьяна Андреевна, при чем здесь очередь, а тем более, ночная смена? Вы думаете, я не знаю, кто у нас в ночную смену работает. Вася у нас работает в ночную смену. Я его с первого курса помню, Слепцов его фамилия, и он ее замечательно оправдывает! Это единственное, что он действительно хорошо умеет делать! Раскрывает свои большие голубые глаза во всю ширь, и хлопая ресницами, спрашивает меня - меня! - "Надо же, как я не заметил, что кошечка беременная, почему мне это в голову не пришло?". И я тоже на него смотрю, а сказать-то нечего! Потому что у Васи уже трое детей, - дай бог, чтобы не в папашу пошли! - их кормить надо, и поздно Васе говорить, что надо менять профессию, на первом курсе надо было его выгнать к чертовой матери! Лепил бы сейчас пельмени или охранником каким-нибудь бока отращивал на проходной... - передразнивает, - "Ой, сам понять не могу, как же эта гайка в пельменьчик-то угодила, куда же я смотрел?", "Ну я в натуре не пон`л, командир, как же они целый грузовик водки-то через проходную пронесли, как жеэто я прозевал-то?..". И глазами голубыми - хлоп, хлоп... тьфу, да пропади оно все пропадом!
  - Герман Алексеевич, так я не поняла, вы предлагаете штрафы за опоздание ввести? - деловито спрашивает Татьяна Андреевна. И только в глазах прыгают провокационные чертики.
  - Предлагаю! - тряхнув сединами, азартно поддается Герман Алексеевич. - За моральный ущерб для имени клиники! Печатайте приказ! Сегодняшним числом!
  В руках Татьяны Андреевны, как кролик из шляпы фокусника, появляются изящный блокнотик и карандаш.
  - Сумма? - спрашивает она.
  - Ну... пятьсот рублей, наверное, будет достаточно. Да. - прикидывает Герман Алексеевич.
  - ... В размере пятисот рублей за опоздание на работу... на какое время? - набрасывает текст приказа Татьяна Андреевна.
  - Пишите! - воинственно притоптывает ногой Герман Алексеевич, - За опоздание от одной до четверти часа - пятьсот рублей, за каждые следующие пятнадцать минут - еще пятьсот рублей!
  - Со следующего года? - уточняет Татьяна Андреевна.
  - Девять ноль пять, - сверяется с часами Герман Алексеевич, - к сожалению, только со следующего года! И проследите, чтобы все подписали!
  Разворачивается и идет по коридору к своему кабинету. На полдороге останавливается.
  - Татьяна Андреевна, и еще я хотел спросить - кто автор этого безобразия в ординаторской?
  Татьяна Андреевна хмурится непонимающе.
  - Я спрашиваю, кто смастерил елочку, как для богадельни, и понавесил на нее рыбок и чертиков из капельниц? Где этот тульский умелец, я хочу посмотреть ему в глаза и спросить, откуда у него столько свободного времени? Убрать немедля этот зековский креатив! Это убожество!
  Удаляется к себе в кабинет величественно, как сытый кондор, летящий домой после удачной охоты. И как только он скрывается за дверью кабинета, один за другим начинают появляться сотрудники.
  
  
  Света Цветкова, опоздавшая на восемь минут, влетает в клинику, на ходу сбрасывая куртку.
  - Светочка, с наступающим! - окликает ее Татьяна Андреевна.
  - Спасибо, и вас с праздником, - отвечает Света.
  - Да не бегите, все равно на прием никого пока нет, - машет ручкой Татьяна Андреевна, - Герман здесь уже, опять пришел раньше всех.
  - Ругался? - спрашивает Света.
  - Очень ругался, - кивает Татьяна Андреевна, - решил со следующего года всех штрафовать за опоздания. Приказ печатаю.
  - О, как все у нас запущено. Значит, будем реже опаздывать. Или меньше кушать, - улыбается Света, освободившись от куртки, и делает шаг в сторону ординаторской.
  - Светочка, постойте! Вам подарок просили передать, - Татьяна Андреевна вынимает из-под стойки небольшую коробку, перевязанную ленточкой. Многозначительно. - От неизвестного поклонника...
  - Это уж Герман ли Алексеевич, решил мне в такой ненавязчивой форме меч для харакири на Новый год преподнести? - задумчиво говорит Света, взвешивая коробку на ладони.
  - Передала ночная смена. - продолжает Татьяна Андреевна, - Вася сказал, подъехал ночью интересный мужчина на иномарке и просил передать вам подарок.
  - Вася сказал, что интересный мужчина? Это что-то новенькое... - бормочет Света. - Даже не представляю...
  Идет к ординаторской.
  Татьяна Андреевна, взволнованно вытягивая шею, окликает ее:
  - Света! Ну что в коробочке-то, скажите, а? Интересно же!
  - Что вы! Я ее только в полночь под елкой открою! - на ходу отвечает Света. - Когда часики пробьют!
  - А я бы не удержалась, - говорит Татьяна Андреевна. - Хоть дырочку бы проковыряла, вот такую крошечную, и заглянула...
  - Нет, так нечестно, - качает головой Света. - Это ведь на Новый год подарок, значит, нельзя открывать, пока год не кончился. Да и подождать осталось всего ничего - пятнадцать часов до Нового года, подумаешь!
  - Ну тогда тем более, зачем же ждать, если всего пятнадцать часов... можно открывать.
  - Нельзя! Надо обязательно дождаться полночи. Иначе какой же это будет праздник? - уже с порога ординаторской отвечает Света.
  
  Ординаторская. Проволочная чахлая елочка, увешанная рыбками и чертиками, красуется на столе. Дремлет в кресле, свернувшись немыслимой загогулиной, ночной врач Вася Слепцов. Света и лаборантка Марина, посматривая в окно, на тропинку, ведущую к клинике, пока еще пустую, пьют кофе, обе уже в халатах.
  - Васечка, просыпайся, - говорит Света. - Мы тебе кофе нальем и домой выставим. А то как придет злой Герман, увидит, что ты здесь отсыпаешься, и укусит за бочок. Насмерть.
  - Угу, - не просыпаясь, отвечает Вася, - иду-иду, сейчас-сейчас.
  И спит дальше.
  - Раньше десяти, наверное, никто не появится, - говорит Марина. - Все нормальные люди сейчас по магазинам бегают, покупают подарки и режут салатики. Им сейчас не до собачек и не до кошечек. Еще покурить успеем.
  - А к вечеру потянутся с собачками, которые покушали салатиков, шпротиков, куриных косточек и буженинки, - кивает Света.
  - И с кошечками, которые покушали елочного "дождика", - подхватывает Марина, - сколько же я здесь работаю... Шесть лет? Каждый Новый год одно и то же, только хозяева и зверюшки разные. Да и то не всегда.
  - Васечка, хватит спать, - Света проводит перед Васиным носом кружкой с кофе. - Понюхай, как пахнет, две ложки с сахаром, твой любимый формат...
  - Иду-иду, сейчас-сейчас, - бормочет Вася.
  - Ты Васятку так просто не разбудишь, - говорит Марина, - нашего мальчика голыми руками не возьмешь, у него же трое детей, год младшенькому. Он и в лифте, наверное, стоя отсыпается, и в магазине.
  - Марина, ну что же мне делать... у меня прием уже полчаса как начался, придет Герман, выгонит его, а мне очень, очень нужно у него кое-что узнать...
   - Смотри и учись, - говорит сурово Марина. Наклоняется к Васе и негромко, в самое ухо ему говорит, почти не меняя интонации. - Слепцов! Кошку кесарить привезли!
  
  
  Вася вскакивает с кресла, как командос по сигналу тревоги, путаясь в конечностях.
  - Где кошка? - спрашивает он, озираясь.
  - Очень не любит наш Вася это дело - кошек кесарить, - поясняет Марина. - Только учти, мало кто об этом знает, а те, кто знает, редко пользуются...
  - Покажите мне такого человека, который любит кошек кесарить, - окончательно проснувшийся Вася, потирая физиономию, берет свою чашку кофе.
  - И собак тоже? - спрашивает с интересом Света.
  - Собаки - совсем другое дело, Светочка, - отвечает Вася. - Они собаки.
  - Он и собак, и кошек нормально кесарит. В смысле, одинаково хорошо, понимаешь? Но кошки ему в этом плане очень не нравятся.
  - Брр! Не нравятся... - передергивается Вася.
  - Вась, а почему так? - не отстает Света.
  - Ну ты спросила, Светочка... Откуда я знаю? Не нравятся мне новорожденные котята, понимаешь? Герман вообще собак боится до истерики. Тьфу, даже кофе расхотелось. Игорь здесь?
  - И Игорь здесь, и Герман здесь, и кричал уже, чтобы убрали елочку, - говорит Марина. - И между прочим, я тебя предупреждала.
  - Чем это ему не нравится моя елочка? - спрашивает Вася. Не без возмущения, но скорее риторически.
  - Это елочка в зековском стиле, так говорит наш главврач Герман Алексеевич Цыбульский. Такое искусство в нашей клинике не нужно. - поясняет Марина, вытягиваясь по стойке "смирно" и беря под воображаемый козырек.
  - Это елочка в стиле народного искусства, - отвечает Вася мрачно. Про золотую рыбку, не кто-нибудь, а Пушкин написал. По мотивам народных сказок. Не нравится - пускай не смотрит. Как говорится, - знаешь, старче, ступай себе... с богом.
  - Вася! - теребит его за локоть Света, - Вася, ну смотри, вон уже дядька с кошкой к нам идет, ну скажи, скорее, пожалуйста, кто принес эту коробочку, мне очень-очень надо знать...
  - А ты знаешь, я даже и не помню, - задумчиво оттопыривает щеку Вася.
  - Вася-а-а-а... ну вспомни, миленький, это очень важно!
  - Мужик какой-то, - неуверенно отвечает Вася. - Такой... не очень старый.
  - Лысый или с волосами? Высокий, маленький? Как одет был, на чем приехал? - задает наводящие вопросы Марина.
  - Вроде с волосами... темно было. Одет вроде в куртку. Мужик, как мужик. Обыкновенный. На улице встречу - в упор не узнаю, даже и не спрашивайте. Марина, ты же знаешь, какая у меня с памятью беда? Мне сразу после него хорька с непроходимостью принесли, так у меня вообще из головы все вылетело, и кто я такой, и как зовут, и где родился... На машине кажется, большая какая-то машина... не разглядел.
  
  
  - Ай, лучше бы не спрашивала, - махнув рукой, Света торопится в кабинет.
  
  - Вы доктор? - спрашивает с порога рослый, самую малость подвыпивший по случаю надвигающегося праздника Хозяин Самца. Одной рукой он распахнул дверь, другой придерживает за пазухой недовольно брыкающегося любимца. - Здрасте, доктор. Мне бы таблеточку для кота. Чтобы он женщину не просил. Ну, вы понимаете.
  - Здравствуйте, проходите, - отвечает Света. - Сейчас посмотрим на вашего котика...
  - Доктор, я извиняюсь, конечно, Вы котов, что ли, никогда не видели? - сопротивляется Хозяин Самца. Перехватив поудобнее утробно подвывающего кота, демонстрирует из-за пазухи угрюмую полосатую морду. - Если бы мне эта, вахтерша ваша не сказала, что без кота таблетку не дадут, я бы его ни в жизнь из дома не вынес. Он у меня породистый! Папаша перс, мамаша сиамская бойцовая! Если он, не приведи господи, вырвется, у вас в больнице бинтов не хватит вас перевязывать!
  - Ничего, как-нибудь справимся, - сухо отвечает Света. - Поставьте кота на стол.
  - Смотрите, только потом не жалуйтесь, - подмигивает Хозяин Самца. Осторожно, как противопехотную мину, ставит на стол кота.
  - Сколько лет? - спрашивает Света, осматривая кота.
  - Ему, что ли? - переспрашивает Хозяин Самца. - Помню я, что ли...
  - Попытайтесь вспомнить, пожалуйста, - говорит Света.
  - Три, что ли года. Или четыре.
  - Чем кормите? - продолжает Света.
  - Бужениной! - рявкает Хозяин Самца. - Доктор, вы издеваетесь, что ли? Ну чем обычно котов кормят - кашей! Рыбу тоже покупаю. Молоком. Какая вам вообще разница, чем кормлю, сколько лет. Вы еще температуру ему померьте! Вы это, если думаете с меня денег за осмотр слупить, так зря надеетесь! Почем у вас таблетки, чтобы ему бабу не хотелось, чтоб не орал и чтоб в тапочки не мстил?
  - Видите ли, в чем проблема - не придумали еще таких таблеток, - вежливо говорит Света.
  - Да ладно! - недоверчиво хмурится Хозяин Самца. - У меня напарник своей кошке скормил такую таблетку, она у него на полгода, как миленькая, замолчала! Только он название не помнит.
  - Это таблетки для кошечек, - мягко, как маленькому ребенку, говорит Света. - они гормональные. От таких таблеток у кошечек начинаются всякие болезни... очень нехорошие... От этих болезней кошечки умирают.
  - Доктор, мне про кошечек бедных слушать - ну, ей же богу, совсем неинтересно. Продайте мне такую таблетку вот для этого кота, и до свидания. - Хозяин Самца теряет терпение.
  - Эти таблетки только для кошек, слышите меня? На котов эти таблетки не действуют, - все так же мягко продолжает Света. - А для котов отдельно таблетки не придумали.
  - А если две таблетки дать? Или три? - не отступается Хозяин Самца.
  - Бесполезно, - отвечает Света. - Но есть замечательный проверенный способ сделать так, чтобы ваш кот не просил кошку и не метил в тапки.
  - Водка с перцем, что ли? - спрашивает Хозяин Самца.
  - Кастрация! - с широкой рекламной улыбкой отвечает Света.
  - Чего-о-о-о?! - ушам своим не веря, в ужасе шепчет Хозяин Самца. - Это вы ему причиндалы отрезать предлагаете?..
  - Не причиндалы, а семенники, - уточняет Света. - Но в принципе, вы совершенно правильно меня поняли.
  - Живому коту? - воображение Хозяина Самца, судя по его перекошенному лицу, рисует ему сцены из жизни и быта тружеников святой инквизиции.
  - Это очень простая операция, проводится под общим наркозом, занимает буквально несколько минут... И жить после нее вашему коту станет намного легче...
  - Я же его с вот такого котенка вырастил! Он мне как брат! - кричит Хозяин Самца. - А вы мне предлагаете не мужчиной его сделать! Живодерка!
  - Это вы живодер! - не выдержав, рявкает Света. - Три года вашему коту? А сколько у него за это время было кошек?
  - Ну... Одна! Одна точно была, но ему не понравилось! Он на нее даже смотреть не захотел! Она сильно страшная была!
  - А теперь сами-то подумайте, - мрачно говорит Света, - хорошо ли вашему коту живется с тем, что вы называете причиндалами. За три года кошачьей жизни, которые, между прочим, равняются тридцати человеческим, у него была одна-единственная кошка, и та, как вы говорите, страшная. Спрашивается, для чего вашему коту эти архитектурные излишества?
  - У него такая природа, - обороняется Хозяин Самца, - против природы не попрешь.
  - Я чего-то не понимаю, зачем вы сюда пришли, если вы такой любитель природы? - фыркает Света. - Сидели бы дома, слушали кошачьи крики и тапки нюхали.
  - А вы мне, доктор, не хамите! - обижается Хозяин Самца.
  - Жалуйтесь начальству, оно по коридору прямо и направо, - хладнокровно отвечает Света. - Только сначала представьте себя на месте кота и скажите честно, вы для себя такой жизни бы хотели?
  - Он никогда мне этого не простит, - говорит Хозяин Самца по размышлении. Прячет лицо в ладонях. И кажется, даже всхлипывает.
  
  Стойка администратора. Татьяна Андреевна разговаривает по телефону.
  - Хорошо, я записываю адрес... улица Марата... какой подвал? Погодите, дама, я вас не поняла, давайте сначала. Вы хотите вызвать врача на дом? Да, это ветеринарная клиника. Нет, наш врач не поедет искать котенка в подвале. Я понимаю, что котенок плачет. Так если вы хотите ему помочь, сходите в подвал, поймайте его и приносите. Мы его вылечим. Или приносите домой, вызывайте врача, только имейте в виду, вызов и прием у нас платные. Да. Послушайте, откуда я знаю, у кого ключи у вашего подвала? Позвоните в жилконтору. Уже празднуют? Нет, мы не празднуем, но помочь вам в данной ситуации не можем. Так, я все поняла, давайте закончим этот бесполезный разговор. Мы занимаем служебный телефон, из-за вас не могут дозвониться те, кому действительно нужна помощь... Нет, нам тоже очень жалко... мы любим животных, и мы их любим каждый день, представьте себе! Что вы говорите? Спасибо, и вам того же, и вас тоже с наступающим праздником! И не смейте больше сюда звонить, иначе я милицию вызову! Адрес у меня есть... Хулиганка! - Вешает трубку, бормочет себе под нос с досадливой гримасой. - Что за люди, ну что за невозможные люди...
  
  Вечер того же дня, рабочий день заканчивается. Ординаторская. Марина, Света и Игорь.
  За окном сумерки, в кружках все тот же кофе. Рыбки и чертики на зековской елке
  - Неужели этот резиновый день все-таки закончился? - спрашивает Света, косясь на коробку с подарком.
  - Сколько осталось до вскрытия? - интересуется Марина, поймав ее взгляд. - Тьфу, ну извини, до распаковывания подарка.
  - Шесть, - отвечает Света. - Даже чуточку меньше.
  - А дома гости, утка с яблоками и елочка, - говорит задумчиво Игорь, как будто сам себя уговаривает пойти домой, - Не пора ли нам сказать друг другу "до встречи в будущем году"?
  - Обратите внимание, коллеги, - говорит Марина, - за весь декабрь только одна кошка с диагнозом "из попы торчит елочный дождик".
  - Ага, зато какая! Я столько дождика, сколько из нее, изо всех остальных кошек за всю жизнь не вытянул... - морщится Игорь.
  - Но ведь одна, а не шесть! - упорствует Марина.
  - Ты хочешь сказать, что люди за год поумнели? - хмыкает Игорь.
  - Почему бы и нет, - говорит Света. - Ко мне сегодня такой мачо с котом приходил, сплошное "ы" долгое в ля миноре. Вы таки будете смеяться, но я его почти уговорила на кастрацию!
  - Еще один фрик из гербария имени дедушки Фрейда? - понимающе кивает Игорь. Передразнивает кого-то, скрючиваясь и прикрывая обеими руками то место, которое скульпторы маскировали фиговыми листочками, - "я не позволю отрезать коту самое дорогое! доктор, зачем ему жить без фаберже"?
  - Сегодня еще баба смешная звонила, - отсмеявшись, говорит Марина, - наша божественная Алопеция с ней разговаривала. Тетка пьянющая такая, что перегаром аж из трубки разит... у меня, говорит, в подвале третий день плачет котенок, хочу вызвать врача, пусть он его приедет и его поймает, а то мне так грустно, у меня депрессия! Но только не за деньги, у нее денег нет! Алопеция и так ей, и эдак объясняла, пойдите в подвал, поймайте котенка, займите денег, вся фигня... и тут слышит, на заднем плане женский крик: "Мама! Это не котенок, это твоя совесть пропитая плачет в подвале!".
  Марина и Игорь смеются.
  - А что здесь смешного? - говорит Света нехорошим голосом.
  - Хороший образ, - отвечает Игорь примиряюще. - Синяя опухшая совесть плачет в подвале...
  - Я с таким образом в одной коммуналке четыре года прожила, - вздыхает Марина. - Ничего смешного.
  - Князев, ты на машине? - спрашивает Света. - Подбросишь меня?
  
  - До метро? - Игорь подозрительно косится на Свету. - Цветкова, ты только имей в виду, я с тобой по подвалам котят в Новый год искать не поеду... И не уговаривай. Даже не начинай!
  - Трое суток, это очень долго. - говорит Света. - Даже для взрослого человека, если его не кормить и не поить. И держать в холодном подвале. Я тебя уговаривать не буду. Главное, чтобы твоя совесть потом в подвале не заплакала.
  Выходит, с демонстративной нежностью закрыв за собой дверь.
  
  Конец первой серии
  
  
  Девушка с бубном
  
  Вторая серия
  
  Темный дворик дома на улице Марата. В окнах беспорядочно мигают разноцветные гирлянды, из чьей-то форточки раздается бессмертный хит "Но-о-о-овый год к нам мчится, скоро все-о-о-о случится" - в смешанном исполнении группы "Авария" и местного населения. Света и Игорь, спустившиеся по ступенькам ко входу в подвал, возятся с замком при голубоватом свете мобильного телефона. Прямо над ними распахнутая дверь, которая ведет не в парадную, а сразу в прихожую квартиры на первом этаже, освещенную желтой классической люмпен-люстрой, лампочкой на шнуре без абажура. На пороге силуэт нетвердо стоящей на ногах Синей Дамы, судя по всему, той самой, которая звонила в клинику.
  - Ну что ж вы так долго возитесь-то, - пеняет она, вглядываясь в темноту. - Котечка уже полчаса как замолчал, может, он умирает там...
  - Так вы бы нам хоть фонарик дали, - отвечает сквозь зубы Игорь, - а еще лучше, инструмент какой-нибудь... гвоздодер или топорик...
  - Ребятки, да это же ваша работа! Вам на работе, чего, специальных инструментов не выдают? - удивляется Синяя Дама. - Ай-яй-яй, вот сволочи, на всем деньги экономят... Сейчас, погодите, поищу. Вы это, не уходите только, пон`ли?.. - Удаляется в глубину квартиры. Роется в шкафу, что-то с грохотом роняя время от времени.
  - Телефон выключи, сядет, - говорит Игорь Свете. И после паузы. - Цветкова, объясни мне одну вещь - ну как у тебя это получается? Ты меня с первого курса вписываешь вот в такие откровенные блудни уже который раз? Помнишь, кто тебя из мусарни вытаскивал, когда ты чужую собаку из супермаркета украла? Тебя что, родители не учили в детстве, что чужое брать нехорошо, а?
  - Не крала я эту собаку! - возмущается Света. - Она лежала на солнцепеке у магазина, ей плохо было! По ней блохи толпами ходили, аж шерсть шевелилась! Я думала, она потерялась! Откуда я знала на первом курсе, что бывают такие домашние собаки?..
  - Кошку лишайную с котятами по общаге вместе ныкали, кролика отитного спасали, а уж твою белочку-убийцу, которая людям пальцы отгрызала на лету, весь институт до сих пор вспоминает, - продолжает Игорь, - Цветкова, я все понимаю, у нас такая работа, лечить животных. Но это профессия, понимаешь? Работа, ра-бо-та, а не миссия! И не воспринимай ты все это так серьезно, пожалуйста. Да, когда-то все мы были молодыми идеалистами, но ты вокруг оглянись - кроме тебя, все уже давно успокоились. Все сидят по домам и смотрят телевизор. По телевизору покаывают, как Гринпис чаек отмывает. Нормальные люди говорят - "ах, бедные птички!" и смотрят дальше, как отмывают деньги... И никто не гоняется ночью за беременной собакой по стройплощадке в грязи по шею, - только мы с тобой, как два идиота! - и никому из нормальных людей потом пожранные руки в травме не зашивают, и не колют от бешенства на всякий случай. Ну разве что Бриджит Бардо, только она этим занимается, потому что у нее, в отличие от нас с тобой есть деньги и свободное время, много свободного времени.
  - Ну и что ты предлагаешь? - спрашивает Света мрачно.
  - Да ничего не предлагаю, - говорит Игорь, - Меня беспокоит твое будущее, что завтра-то будет, Светик, а? Потащишь меня с собой в канализацию, по колено в этом самом шариться и потерявшегося крокодильчика искать?..
  - А это потому, что на самом деле, хоть ты и глубоко женат, Князев, - говорит Света, - ты меня в глубине души очень любишь.
  - Не-а, - Игорь отрицательно качает головой. - Не люблю.
  - Игорь, я давно хотела спросить... А твоя жена знает, что мы на первом курсе целовались? - с невинным видом интересуется Света.
  - Да ты чего, правда?- ненатурально удивляется Игорь. - Даже целовались? Ничего не помню, хоть убей.
  - Ну да, конечно, - ухмыляется Света. - это я, можно подумать, тебе в пять утра звонила в твоей день рождения, сказать, что я все помню, и ничего никогда не забывала, и все бы отдал, чтобы вернуть то время и тра-ля-ля.
  - Ой, блин, да не может быть, - покаянно морщится Игорь.
  - Исходящие посмотри, - советует Света.
  - Ужас, - покаянно говорит Игорь. - Цветкова, прости меня, а?
  - Прощаю, - отвечает Света, - только и ты, Князев, давай уже прекращай меня воспитывать, понял, да?
  Игорь открывает было рот, чтобы что-то сказать, и в этот момент Синяя Дама с торжествующим воплем появляется на крылечке.
  - Нашла! Нашла, ребятки! Ловите! - кричит она, и не дожидаясь ответа, кидает в их сторону что-то тяжелое. Лязгает о бетон железо, чертыхается и шипит от боли Игорь; одновременно с криком "ой, мама!" плюхается на обледеневшие ступеньки Света..
  - Что это было? - голосом джентльмена, наступившего на кошку, вопрошает Игорь.
  Света нашаривает под ногами телефон, который она обронила, падая. Светит под ноги.
  - Вот это да! - восхищенно говорит она, поднимая со ступенек полуметровый ржавый гвоздодер.
  - Ребятки, вы живы, никто не поранился? - волнуется Синяя Дама.
  - Еще бы чуть-чуть правее, и одним ветеринарным хирургом стало бы меньше,- констатирует Игорь.
  - Вам этой железки хватит, ребятки, или еще поискать чего-нибудь? - спрашивает Синяя Дама.
  - То, что надо! Спасибо, не ищите! - кричит Света и устремляется к двери.
  - Уйди, женщина, - говорит Игорь, перехватывая у нее гвоздодер. - Я сам открою. Лучше телефоном посвети.
  Сопение, скрежет, хруст - и дверь в подвал распахивается. Света и Игорь заходят внутрь.
  - Видишь выключатель? - спрашивает Света, водя по стенкам мобильником.
  - Какой выключатель?
  - Ну хоть какой-нибудь... В любом подвале должны быть лампочки, я точно а, вот он!
  Щелкает выключателем, где-то на противоположном конце подвала загорается слабенькая лампочка.
  - Киса-киса-киса! - Игорь наощупь двигается в темноте. - Ну и вонища... у них что, фановую трубу здесь прорвало в средние века?
  - Ты что, в детстве по подвалам не лазал? - удивляется Света.
  - Мне в детстве некогда было лазать по подвалам, - сухо отвечает Игорь. - Я ходил в музыкалку и на фехтование. И в бассейн по воскресеньям.
  - Тяжелое у тебя было детство, - сочувствует Света.
  - Киса-киса-киса! - зовет Игорь.
  - Он так не отзовется, - говорит Света. - Мяукать надо.
  - Мяукать я не буду, - твердо отвечает Игорь. - Сама мяукай.
  Света мяукает - раз, другой и третий, под ее заунывное "ма-а-ау, уа-а-ау..." они с Игорем медленно продвигаются вперед. по подвалу, осматривая углы.
  - Ты бездарно мяукаешь, Цветкова, - говорит Игорь, отбрасывая ногой пустые коробки с прохода, - ты мяукаешь, как кошка-эротоманка, типа эй, мужики, бегите все сюда, чего покажу, вы такого никогда еще не видели, ма-а-а-ау! Нежнее давай, Светка, материнским контральто! Котятушки, ребятушки, ваша мама пришла, крысу вам принесла...
  - Ма-а-а... - послушно старается Света. - Ма-а-ау...
  - Замуж тебе надо, Цветкова, - морщится Игорь, послушав ее. - Хреновая из тебя кошачья мама получается.
  И тут у Игоря звонит телефон.
  - Тихо! - цыкает он на Свету, достает мобильник. - Да! Уже заканчиваю. Даша, сколько раз тебе одно и то же повторять? Я не могу прямо сейчас все бросить и уйти... Да, я помню, что у тебя Новый год, а у меня живые существа. Даша, мне некогда, у меня котенок не наркозится. Представь себе, в виде исключения не беспородный. Очень красивый, британский голубой. Понял, я его от тебя непременно поцелую... Хорошо, давай хоть раз в жизни поговорим серьезно. Только не по телефону, потому что у меня времени нет - раз, и два - мобильную связь, между прочим, тоже я оплачиваю своей нищенской, как ты любишь говорить, зарплатой... Почему голос, как из подвала? Потому что телефон у меня дешевый! А дешевый потому что я себе дорогой позволить не могу!
  Мяуканье доносится из темноты, совсем рядом с ними.
  - Тссс! - шипит Игорь, зажимая трубку рукой.
  - Это не я! - шепчет Света. - Это котенок! Он живой!
  - Все, я пошел, времени нет! Тоже люблю, и тебя с наступающим, все, и Никиту тоже, пока, целую... скоро приеду! - скороговоркой выпаливает Игорь.
  - Ты смотри, куда он забрался, - Света подносит мобильник к пролому в стене, куда уходят трубы.
  Игорь смотрит, присвистывает.
  - Туда даже руку не просунуть, - говорит он. - Это соседний подвал?
  - Может, ломиком расковыряем стенку, не? - спрашивает Света.
  - Щаз! - фыркает Игорь. - Цветкова, ты вокруг оглянись, тут один раз ломиком попробуй ударь, на нас первый этаж в ту же секунду и навернется. И хорошо, если только первый...
  Ощупывает стену, освещая ее телефоном.
  - Опаньки, а стена-то не целиковая, до потолка не доходит, вон где можно просочиться! - говорит Игорь, показывая вверх, где между потолком подвала и стеной виднеется полуметровый примерно зазор. - Я тебя подсажу. Раздевайся, Цветкова, в куртке ты туда точно не пролезешь. Потом всем коллегам расскажу, как ты мне под Новый год в подвале стриптиз показывала... за котенка....
  - А обратно как я вылезу? - жалобно спрашивает Света, сбрасывая куртку.
  - Что-нибудь придумаем, - отмахивается Игорь. - На крайняк, отдашь мне котенка и Новый год там встретишь, я тебе коньячку из машины, так и быть, принесу, и домой поеду... Мне сегодня благодарные клиенты три бутылки презентовали. Вот почему они все так уверены, что хирурги, кроме коньяка, ничего не пьют?..
  - Подсаживай, - решительно говорит Света, - а то, действительно, до полуночи тут протелепаемся.
  Игорь подсаживает Свету на стену; ойкая и осыпая со стены слои ветхой штукатурки, она скрывается в темноте.
  - Посвети в дырку! - кричит Света из-за стены, - Я боюсь, что на него спрыгну. Ма-а-ау, уа-а-ау... Ма-а-ау.... Ага, я его вижу... не, ты свети давай!
  Судя по звукам, доносящимся с той стороны стены, Свете удается спуститься на пол.
  - Я его держу! Тут еще трубы есть, я по ним обратно, кажется, сама залезу...
  Пыхтение и повизгивание Светы, мяуканье котенка; снова осыпается штукатурка, что-то скрипит, и наконец, над стеной появляется взъерошенная голова Светы.
  - Утю-тю, какой ты у нас хорошенький, - говорит она, передавая Игорю котенка, - и какой блохастенький, и это, Игорь, осторожнее, за живот его не тилибомкай, у него желудок, кажется, не очень хорошо работает...
  - Мама мия, - стонет Игорь, забирая котенка и принюхиваясь, - да куда же еще лучше! Цветкова, слезай скорее, кажется, он меня испугался... обильно так испугался, струей в упор, как из огнемета, гаденыш маленький...
  Света сползает со стены, прыгает на пол и забирает руки.
  - Это хорошо, - говорит она, как ни в чем не бывало, - да ты не переживай так, все отмоется... запах тоже. Нам сейчас самое главное - раздобыть бы какую-нибудь коробочку. У тебя в машине коробочки не найдется?
  
  Машина Игоря едет по безлюдным улицам. До Нового года остаются считанные часы. Проносятся мимо освещенные окна, по-новогоднему украшенные витрины. На переднем сиденье Света обеими руками прижимает к себе коробку с котенком.
  - Ну наконец-то снег пошел, - говорит Игорь. - Хочешь мандаринов? Протяни руку, на заднем сиденье целый пакет. Все равно их дома, кроме меня, никто не ест, у Никитоса аллергия, жена худеет. Я их сам тоже не очень люблю, но по-моему, Новый год без мандаринов - это какой-то не настоящий Новый год.
  - Ага, - соглашается Света, перехватывая поудобнее коробку и очищая мандарин. - Это как Новый год с искусственной елкой и крабовым салатом вместо оливье.
  - Елка у нас дома тоже искусственная, - откликается Игорь, - и крабовый салат с авокадо, потому что "оливье - это плебейство и лишние калории" ... я забыл, тебя сразу после перекрестка высадить или там еще дворы какие-то были?
  - Сразу после перекрестка, - отвечает Света, - дворы на позапрошлой квартире были, ты просто меня давно не подвозил.
  - Да? - удивляется Игорь. - Что-то ты больно часто квартиры меняешь. Замуж ходила?
  - Я же снимаю, - терпеливо, явно не в первый раз объясняет Света. - В позапрошлый раз хозяйский сын женился, комната понадобился. В прошлый раз хозяева комнату продали. А теперь вроде нормальный подвернулсяи вариант, тьфу-тьфу-тьфу и тук-тук-тук, конечно. За дедулей, хозяином квартиры, надо ухаживать.
  - Сколько лет дедуле? - деловито интересуется Игорь, поворачивая на перекрестке.
  - Девяносто с чем-то там, но это вроде как не точно, - рассеянно отвечает Света, - он мне рассказывал, как себе документы подделывал, мухлевал зачем-то, там длинная какая-то история, темная. Я так и не поняла, старше он или младше. Он сумасшедший уже немножко, но хороший. Ходит сам, только из квартиры боится вылезать.
  - Правильно делает, - одобряет Игорь, - вот он, единственный секрет долгой жизни... Моя бы воля, да если бы еще деньги не надо зарабатывать было, я бы вообще на зиму в спячку впадал. Просыпался бы в феврале, смотрел бы - есть тень, нет тени? и бряк обратно спать до первого мая... Приехали?
  - О, я и не заметила, - говорит Света. - Ну что... с Новым годом?
  - Ага, и особенно с новым счастьем, - говорит Игорь. - Особенно тебя. Куда ты это волосатое сокровище девать собираешься? Себе оставишь?
  - Хотели у меня котика одни знакомые, - вздыхает Света, - еще бы вспомнить теперь, кто именно...
  - А это котик? - спрашивает Игорь.
  - Да какая разница, - фыркает Света. - Ладно, все равно мне звонить, с праздником поздравлять будут, я звонить буду, кому-нибудь да пригодится эта наглая маленькая морда.
  - Ну беги давай, - говорит Игорь. - Я же знаю, тебя хлебом не корми, дай в маленького котеночка катетером потыкать...
  - Ага, - говорит Света, выбираясь из машины. - Пойду. И это, Игорь... спасибо тебе.
  - Ну что вы, мадам, - ехидно откликается Игорь, - какие пустяки, право же, абсолютно не за что, я ведь так люблю животных, целовать их всех готов до хоть посинения... до собственного... Ладно, Цветкова, я не прощаюсь. Время - одиннадцать двадцать, если меня из дома теперь выгонят, я к тебе жить переберусь. Так дедуле своему и передай!
  Шлет Свете воздушный поцелуй и уезжает.
  
  Света с котенком в коробке заходит в просторную парадную старого питерского дома - высокие потолки, граффитти на стенах, лифт с железной ажурной дверцей. Нажимает кнопку лифта - никакого эффекта. Идет по лестнице вверх. С улицы слышны разрывы петард, заполошный собачий лай и музыка. Прижимая коробку локтем, открывает дверь. В прихожей горит свет. Не отпуская коробку, снимает куртку, ботинки, на цыпочках доходит до хозяйской большой комнаты, заглядывает. Рядом с наряженной елочкой в старинном резном кресле восседает Сергей Григорьевич, хозяин квартиры. Он во фраке с бабочкой, глаза закрыты. На столике рядом - неоткупоренная бутылка шампанского и два бокала. Света крадется к креслу, осторожно нащупывает пульс, вздыхает с облегчением - спит, и идет к себе в комнату. Включает свет, снимает вместительную сумку с плеча, вынимает из коробки котенка, осматривает его. Достает из сумки катетер, капельницу и прочее в том же роде, выкладывает на стол. Замечает моргающую лампочку на автоответчике, мимоходом включает его.
  - Светка, я по тебе соскучилась! - говорит автоответчик, - Поздравляю с наступающим, желаю много-много счастья, любви, денег и чего там еще положено. И желаю, чтобы ты почаще вспоминала, что у тебя есть не только братья твои меньшие, но и родная младшая сестра, которая всегда рада тебя видеть!
  Света жмет на паузу, и не прерывая манипуляций с котенком, набирает номер.
  
  Квартира Светиной сестры. Маленькая кухня в современном доме освещена всполохами беззвучно работающего телевизора. Звонит телефон.
  На кухне появляется Маша, сестра Светы. Берет трубку.
  - Ой, я так и знала, что ты позвонишь! - радостно говорит она. - Ну, рассказывай, сестричка, как ты встречаешь Новый год... у тебя есть пятнадцать, - смотрит на часы, - нет, уже четырнадцать минут, чтобы подвести итоги и подумать, что попросить у дедушки Мороза... А чего одна-то, приезжала бы ко мне, я бы тебя на раскладушку положила... дети легли уже, Андрюша на дежурстве, раньше завтрашнего вечера не появится. У меня японское винище какое-то пылится, тряхнули бы стариной, поплакались на жизнь, песни бы попели... Опять котенка притащила? Светка, ну ты ненормальная, честное слово... ладно, ладно, молчу... Не будем о грустном. Скажи-ка по секрету, ты себя хорошо вела в этом году, девочка Света? Стишки какие-нибудь новогодние знаешь? Не знаешь? Память отшибло? Ну ладно, не надо стихов, скажи, чего тебе дарить на Новый год! Ну, чего бы тебе хотелось, кроме квартиры, машины и бриллиантов?
  
  Света, прижимая плечом к уху трубку, прикручивает капельницу, к торшеру, регулирует ее, держит котенка и одновременно разговаривает по телефону с сестрой.
  - Я уже года три всем говорю налево и направо- подарите мне бубен! Так ведь все слушают и никто не дарит! Как это - зачем мне бубен? Это самая нужная вещь при моей профессии! По-хорошему, надо, чтобы бубен вместе с дипломом ветеринара выдавали... Ну вот смотри, приносят мне собачку, задние ножки не ходят, передние подгибаются, надо оперировать, а я говорю - надо оперировать, а мне хозяева в ответ - доктор, а может, как-нибудь само пройдет? Приносят кошечку, у которой почки отваливаются - ты им говоришь, делайте анализы, а они - доктор, ну это же кошка, она отлежится! Что значит "при чем здесь бубен"? Когда мне подарят бубен, тут и начнется самое интересное! Как услышу в следующий раз "доктор, оно отлежится", так сразу хватаю бубен и начинаю камлать! И приговаривать буду в такт - "отлежится, отлежится; уходи, болезнь Аддисона, с Федота на Якова, с Якова на всякого!". И все будут счастливы... Вот ты знала, что все кошачьи болезни на счет раз лечатся, оказывается, водкой с перцем? И я не знала. Ну и плевать, что не помогает, зато дешево и никуда ездить не надо... Только бубна мне и не хватает для полного счастья, все остальное у меня есть. - После паузы. - Приезжай без бубна, где ты первого января бубен возьмешь, Машка, ты смеешься? Забудь про бубен, главное, сама приезжай, я завтра отдыхаю. Ага, и котенка тебе покажу. У тебя знакомым, кстати, никому котенок не нужен? Да какая разница, мальчик или девочка, я не смотрела еще. Обыкновенная порода, русская дворянская. Ну давай, с Новым годом тебя.
  Вешает трубку. Котенок под капельницей ворочается и мурлычет.
  - Лежать! - строго говорит Света, перекладывает котенка с коробкой на пол и на цыпочках исчезает в соседней комнате. Возвращается спустя минуту с бутылкой шампанского, бокалом и елочным шариком. Цепляет шарик к тому же торшеру, на котором уже подвешена капельница. За окном - грохот салюта, беспорядочные взрывы петард. Где-то в глубине квартиры начинают бить полночь старые напольные часы.
  Света роется в сумке, достает сверток с подарком, снимает упаковку, открывает коробку. Застывает с крышкой в руках и стоит несколько секунд, словно окаменевшая. Осторожно вынимает из коробки бубен и рассматривает его. Дотрагивается пальцем до упругой натянутой кожи. Подносит его к уху, тихонько отбивает ногтями ритм. Блаженно улыбается. Часы отбивают последний удар. Пальба и шум на улице становятся громче.
  Света берет на колени котенка, наливает себе шампанского и чокается с покачивающимся на торшере шариком. Говорит шепотом: "С Новым годом!". И улыбается.
   Конец второй серии.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"