Давыденко Павел : другие произведения.

Доска дьявола

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Друзья решили вызвать духа в подвале, чтоб хоть как-то развеять скуку. Привидений ведь не существует, верно? Однако невинная игра закончилась трагедией, и вот уже зло прячется в тенях, проникает в мысли... Можно ли окончить ритуал, если зло уже крадется за ребятами и проникает в их мысли? Можно ли вернуться к спокойной жизни и кто страшнее - живые люди или мертвецы? Одно доска дьявола скажет наверняка - смерть уже близко...

ГЛАВА 1

  
   -- Что ж ты раньше не выходила, Сончик? -- прощебетала Лиза, как всегда излучая лучики радости. -- Киснешь и киснешь дома. Леха сказал, откопал какую-то штуку интересную, будем духа вызывать.
   -- Настроения не было, -- ответила Соня и нахмурилась: -- Духа вызывать? Ты серьезно?
   Соня и сегодня не очень горела желанием выходить из дому. Одиночество ведь затягивает. Ее и сейчас не очень-то интересовало, что там откопал Леха и что там за белиберда с вызовом духа. Пересилило желание увидеть старых друзей впервые за последние лет пять. Сколько она не гуляла с ними? Совсем отбилась от компании с учебой, ну и... "семейными обстоятельствами".
   Когда она была маленькой и слышала эту фразу, та казалась казенной и сухой, ничего не значащей. В то же время, за ней могло таиться что угодно, а в случае Сони -- ссоры с драками, слезы, проклятья и постоянное чувство тревоги.
   Сейчас она шла с подругой, слушала ее щебет и потихоньку расцветала, как растение, которое перенесли с северной половины дома на южное окно.
   Лиза тащила подругу за собой, солнце поджаривало бледные Сонькины плечи, а вокруг летал тополиный пух. Он лез в рот, в нос, от него хотелось чихать.
   Соня, наверное, месяц из дому не выходила толком. В магазин и все. Читала книги, слушала музыку, иногда играла на гитаре. Подобная рутина жутко надоела, и представить сложно, что так будет продолжаться все каникулы. И ведь после того, как она поступит в универ, станет еще сложнее -- в плане учебы, и Соня постепенно отдалится от друзей. Возможно, бросит общаться с ними совсем, вычеркнет из жизни и найдет новых.
   Могла ли она представить такое несколько лет назад? Конечно, нет! Они всегда были не разлей вода с Лизой, ей всегда нравились шутки Лехи и Ромы, нравились и другие ребята. С ними она... жила. Так что же случилось потом? Почему дружба потихоньку умирает, неужели это и есть взросление?
   Мама плакала весь месяц -- после развода с папой. Иногда ела, иногда включала телевизор. Иногда лежала, глядя в потолок. На Сонины вопросы она не отвечала, так что та в конце концов перестала сотрясать воздух словами, повисавшими без ответа под потолком. Потом стали появляться бутылки: первая, вторая -- и вот уже целая батарея их на балконе. Соня выкинула часть, но "армия" совсем скоро пополнилась новыми "солдатами".
   Лиза пыталась расшевелить Соню, звала гулять, а та отказывалась. В конце концов подумала: почему же она ведет себя как мать? Ведь в точности копирует ее. Значит, надо развеяться хотя бы.
   Саму Лизу воспитывала тетя. Соня не спрашивала, но догадывалась, что Лиза плохо помнит своих родителей -- та как-то обмолвилась, что потеряла их в детстве. Она на эту тему не болтала особо, а расспрашивать и выпытывать было неудобно.
   Когда Соня была еще маленькая, ее кота жестоко растерзал пес. Соня помнила, как плакала мама и как не пускала ее к тому месту, а она даже издали видела бордовое пятно в зеленой траве. В тот год стояло жаркое лето, вот как сейчас, тогда Соня познакомилась со смертью.
   Она плакала по Тишке, а потом и вовсе закатила истерику, когда внезапно поняла, что ее мама тоже может умереть. Отец ее успокоил, мол, это будет еще нескоро, и произошедшее вроде бы забылось, но иногда тревога просыпалась в груди, точила Соню изнутри, как личинка-древоточец.
   Вот поэтому Соня и не расспрашивала подругу о смерти родителей. Ей даже страшно было поднимать такую тему. Ведь если у Лизы нет мамы, то и Сонина внезапно может... умереть.
   После развода отец один раз только и пришел. Он забрал вещи, что-то спросил у мамы, заглянул к Соне и выдал какую-то бессмыслицу, улыбнулся. Как будто двойник настоящего папы или скверно сделанный киборг. Ни объятий, не поцелуев, ни шуток. Ничего привычного.
   -- Ау, ты со мной? -- Лиза щелкнула пальцами перед носом подружки. -- Ты как с луны упала, Сончик.
   -- Я... Так что вы там затеяли-то? Кого вызывать?
   -- Сеанс спиритизма, -- с загадочным видом произнесла Лиза. -- Леха доску нашел, которой вызывают умерших. С буквами типа. А Рома выпросил у деда разрешение сидеть в подвале. Там места норм, почти весь хлам вынесли, теперь чилить можно.
   -- И часто вы такой фигней страдаете? -- спросила Соня. Она догадалась по смыслу, что значит "чилить", все-таки не зря английский зубрила, но звучало слово по-дурацки.
   -- Вообще нет, это первый раз, -- засмеялась Лиза. -- Обычно веселимся по-всякому. Ну, сейчас жарко, лень-тюлень, вот мы и тусим в подвале. Там прохладно, ну а толпой где еще собираться? У всех хаты заняты постоянно, вот Ромчик и выбил подвал. У деда выпросил. Они с Рыжим и Цыганом убирали там все, диван притащили потом, я тоже помогала. -- Лиза зевнула, ей в рот залетел пух, и она принялась отплевываться.
   Лизка сухая, тоненькая даже. Передние зубы напоминали две подушечки жвачки. Раньше эти зубы еще сильнее выделялись на фоне остальных, и Лизу дразнили кроликом Багзом Банни или просто Кроликом. Сейчас она потихоньку превращалась во вполне симпатичную девчонку, и эта особенность даже придавала ей некой пикантности.
   Шортики короткие, маечка рваная, венки тоненькие проглядывают сквозь бледную кожу. Белые волосы, растрепанные. В целом полная противоположность Сони. У той волосы темные и длинные. И фигурка поплотнее гораздо. Ну и, конечно, никаких тебе зубов как у кролика.
   -- И что, прямо покойников вызывать хотите? -- спросила Соня. -- И с кем из умерших ты хотела бы пообщаться?
   На Лизину мордашку нашла тень. Девчонка облизнула губы и пожала плечами. Соня решила, что, конечно же, Лиза подумала о своих родителях. Однако Соня постеснялась озвучивать эту догадку, жалея, что задала такой вопрос. Лиза улыбнулась:
   -- Не знаю. Может, с Куртом Кобейном. Да, с кем-то из музыкантов, точно. Только я английский не знаю... Ты же шаришь? А то иначе как с Куртом общаться?!
   Она рассмеялась и толкнула Соню в плечо:
   -- Что-то ты совсем кислая! -- Лиза протянула руку-веточку и убрала с макушки Сони пушинку. А потом вдруг обхватила ее за шею и чмокнула в губы.
   Соня тут же отпихнула подругу и ткнула кулаком, хихикая:
   -- Ты чего-о-о? Дурная, блин!
   -- Е-мое, да ты дурная сама, идешь как зомби. Улыбнись!
   Соня провела тыльной стороной ладони по губам. В своей внешности Соня их любила больше всего. Сочные, полные, манящие. Она бы себе не призналась, но этот поцелуй пустил по ее телу электрический разряд, как будто разбудил по-настоящему. Вот заметила, как ветер гладит листву. Птичек увидела, летят в синем небе. Солнце блестит. Нет, лето -- хорошая штука. Хватит киснуть!
   -- Сейчас решим, кого вызывать, -- загадочно протянула Лиза и завыла. На этот раз уже обе девчонки расхохотались, и Соня теперь ничуть не жалела, что вырвалась из пыльной квартиры.
   Об этом она еще успеет пожалеть потом.
  
  

***

  
  
   Подвал дохнул прохладой и сыростью. Еще и застарелым потом завоняло, стоило чуть глубже войти. Странно, но почему-то этот запах Соню не спугнул, наоборот, привлек даже, хотя сама она не могла бы сказать, чем именно.
   Соня вспомнила, как бывала здесь раньше. Они сюда залезали, когда совсем малые были, с фонариками. Пугали друг дружку, потом решил поиграть в прятки. При одном лишь воспоминании по спине Сони пробежали мурашки. Тогда ребята услышали те жуткие звуки: плач ребенка и крик женщины. С годами Соня убедила себя, что это были крики дерущихся бездомных котов.
   Да, в безопасной светлой квартире легко убедить себя в чем угодно. А вот здесь...
   Соня облизала пересохшие губы.
   Лиза взяла подругу за руку, повела. Девчонки хихикали, пару раз споткнувшись. Соня ударилась обо что-то плечом. А после глаза резанул тускловатый свет.
   Горела лампочка, выхватывая из темноты щербатый потолок. В углу свалили хлам -- пластиковые ящики из-под стеклотары и скомканная полиэтиленовая пленка. Соне она почему-то напомнила кокон гусеницы.
   Два дивана, на которых тонули в полумраке фигуры. Затоптанный ковер на полу.
   Сизый дым слоями висит. Соня закашлялась, глаза заслезились. В голове мелькнула тревога и возник резонный вопрос: зачем они сюда пришли и что тут может быть интересного? Ведь они почти все взрослые люди, не малыши. Так чего же они забыли в подвале?
   Вместе с тем ее губы тронула улыбка. При таком освещении лицо Лизы потеряло часть взрослости, и теперь казалось, что подружке снова десять-одиннадцать лет. Тогда их не интересовали мальчики, тогда самой большой проблемой было выпросить у родителей денег на мороженное, чипсы или газировку.
   -- О, Лизок, -- сказал Рома хриплым голосом, вставая с матраса. -- Кого это ты привела?
   -- Сончика вытащила из скорлупы!
   Краска тут же подступила к щекам Сони.
   Лицо Ромы выплыло из тени. Он обнял Лизу, та с улыбкой чмокнула его в губы. Соня отвела взгляд и подумала: "Повзрослел-то как".
   На страницу "Вконтакте" Рома не закидывал фоток себя любимого. В основном красивые виды с крыш на ночной город, кладбище электропоездов и прочие живописные местечки города, где можно побыть с собой наедине. Из недавних фото Соня запомнила татуировку -- ее-то уж он выкладывал во всех ракурсах при любом удобном случае. Витиеватый черный дракон безусловно добавлял Роме крутости и брутальности.
   Теплые карие глаза. Выступающие скулы. Щетина. Ведь не так давно Рома выглядел как мальчишка. А теперь вот целуется с Лизой, причем нисколько не стесняется никого.
   Может, тут и нечего стесняться. Соня невольно представила себя на месте Лизы. В животе запорхали бабочки. Да уж, она бы точно смутилась и не смогла бы вести себя так же непринужденно.
   -- Привет, -- сказала Соня.
   -- Привет! Давненько не виделись, а? -- Рома протянул ладонь, и Соня пожала ее. Так странно, как будто не друг детства, а незнакомый парень.
   -- Сто лет, -- сказал рыжий тип с веснушками, сидящий на диване. Впрочем, волосы его потускнели с годами -- Соня помнила, как они прямо-таки сочились ярко-морковной краской, а теперь, да еще при таком освещении, они были цвета темной ржавчины. Парень повел сигаретой, и оранжевая точка проскользила в воздухе, как муха.
   -- Андрей, ты, что ли? -- улыбнулась Соня.
   -- А то кто ж еще, -- ответил Рыжий, улыбаясь.
   -- Блин, Рыжий, накурил ты здесь! -- прикрикнул на него Леха. -- Харе уже, а?
   -- Если тебе не нравится, вали домой, толстый, -- ухмыльнулся Рыжий, скрипя пружинами дивана.
   -- Щас ты у меня сам домой свалишь. Что-то ты в последнее время вообще офигел.
   -- Ой, иди ты в задницу...
   К Рыжему, успевшему возмужать и вытянуться, жалась девушка с капризно изогнутыми губами. Рыжего и Олю свела Лиза, они давние знакомые, но учится та уже в колледже, ушла из школы после девятого класса.
   Он обнял девушку за плечи и поцеловал, потом добавил:
   -- Я не один курю здесь, между прочим.
   -- Рома обещал вентиляцию придумать, -- протянула Оля, перехватывая у Рыжего сигарету и затягиваясь.
   -- Да-а... Обещал, -- пожал Рома плечами. -- Пока не придумал. Пойду дверь закрою, раз мы все собрались. Ну, и чтоб никто не мешал спиритизму, так сказать.
   Леша в самом деле набрал массу. Он всегда был пухленьким, и теперь, сидя в кресле, знатно продавил его. Лицо круглое, живот, толстые ноги. Сколько он за свою жизнь стерпел насмешек! Единственной, кто никогда не шутил над его килограммами, была как раз Соня. И глядя на него, она почему-то испытывала стыд. Как будто она виновата в том, что стройная, а он с жирами. Так еще бывает, когда встречаешь инвалида -- появляется чувство вины, внутри пульсирует комок и хочется поскорее отвернуться.
   -- Познакомься, это Оля. Девушка Андрея, -- сказала Лиза.
   Спутница Рыжего улыбнулась и протянула руку, всю покрытую глубокими царапинами:
   -- Оля.
   -- Соня, приятно познакомиться.
   Оля перехватила взгляд Сони и объяснила:
   -- Да это меня кошка всю исцарапала...
   Соня кивнула и продолжила изучать девушку Рыжего. На мгновение задумалась: что за шарик перекатывает на языке Оля? Потом дошло -- пирсинг! Почему-то теперь Соня никак не могла отвести от шарика взгляд, хотя и понимала, что заглядывать в чужой рот не очень-то прилично.
   Еще один старый знакомый парень протянул руку:
   -- Сколько лет, сколько зим! -- Цыган улыбнулся, и белые зубы даже в таком освещении будто бы сверкнули. -- Если приехала на коне, то присматривай за ним, а то ты понимаешь... И если нужны наркотики, то только скажи.
   Соня хихикнула, хотя такой юмор ей никогда не нравился. Цыган всегда был странным. Собственно, он вроде как имел эти самые корни, бабушка у него была цыганка. Звали его на самом деле Гриша. И несмотря на то, что родители у него были русские, сам он имел типичную внешность представителей ромалы: темные волосы, смуглая кожа, карие глаза. И конечно, в детстве его часто дразнили цыганчой, в играх отводили самые нелюбимые ребятами роли, ну и обманывали его самого, как могли, так как он еще и на год младше остальных был.
   -- Вот ты балабол, -- ухмыльнулся Рома, возвращаясь. -- На нас с Цыганом недавно гопари полезли. Сначала деньги просили, потом прибодались из-за татухи: типа, ты знаешь, что дракон -- тот же петух, только с большим гребнем? Царь всех петухов... Идиоты. Ну мы с ними и подрались. Их больше было, все пьяные...
   -- Я теперь с собой всегда нож ношу, -- влез Цыган и продемонстрировал "бабочку". Отблески света мелькнули на лезвии и пропали, пальцы ловко поиграли с ножиком и сунули его в карман джинсовых шорт.
   -- О-о-о... Жесть, -- протянула Соня. -- А татуировку ты когда успел сделать?
   -- Да вот, пару недель назад. -- Рома протянул ей руку. На предплечье красовался дракон, который напомнил девушке эмблему из серии игр "Мортал комбат". Соня потыкала выпуклый рисунок пальчиком, погладила. Теперь ниже живота зародилось щекочущее тепло. Она подняла взгляд на Рому, заметила, как на нее глянула Лиза. А парень уже убрал руку: -- Потом на свету покажу, здесь ни фига не видно.
   -- И тебе разрешили родители?
   -- Ха, разрешили, куда там! -- воскликнула Лиза. -- Это временная.
   -- Да привыкнут к этой и разрешат, -- отмахнулся Рома. -- Временная, ну да. Потом набью постоянную.
   -- Классно вы тут все обустроили, -- сказала Соня. Ей тоже не нравился дым, и сперва в подвале ей дышалось тяжко, прямо грудь спирало. Но теперь она немного свыклась. Хотя все равно мысли о том, как вредно пассивное курение, не давали ей покоя. Нет, она не была неженкой, но тут прямо под потолком клубится дым. Глаза у Сони слезились, в горле пересохло совсем.
   -- Пить хочешь? -- спросила Лиза, как будто подслушав мысли подруги.
   -- А есть?
   Холодная минералка пошла в удовольствие. Вот только Соня до сих пор обильно потела, и вода будто сразу же, минуя желудок, вытекала из пор.
   Рома подтащил матрас поближе к диванам. Когда на парня падал свет лампочки сверху, скулы выпирали еще сильнее, отчего он казался прямо-таки изможденным. Соня плюхнулась на матрас, отмахнувшись от мысли, что она сто процентов выпачкает шорты.
   Рядом села Лиза, а Рома потянулся, зевая.
   -- А вас отсюда не гоняют? -- спросила Соня.
   -- У нас договоренность с управдомом, -- сказал Рома. -- С моим дедом, хы. Типа, я тут за всем слежу, порядок поддерживаю и прочее.
   При этих словах Лиза слегка переменилась в лице и потерла нос. Легкая улыбка пробежала по ее лицу, но девушка промолчала. Соне почему-то выражение лица подруги показалось странным. Впрочем, Лиза частенько вела себя странно, а иногда и вовсе казалось, что она не ровесница своим друзьям -- с ее языка подчас слетали совершенно взрослые мысли.
   -- И твой дедушка разрешил тут устраивать тусовки? -- спросила Соня.
   -- Ну... Пока сидим тихо и никто не жалуется -- нормально. Если будет малейшая суета, то он отберет у меня ключи. И кстати, Андрей, ты и правда накурил тут. Если дед вдруг решит заглянуть сюда, то мы тебя покрывать не будем. Он и раньше тут частенько зависал бывало. Книжки читал сидел, отдыхал, в общем. Ну а потом спина, радикулит, и врач посоветовал ему прекратить такие посиделки.
   -- А если и зайдет -- мы что, малолетки? -- фыркнул Рыжий. -- Никогда не заходил, кстати. Так что? Мы будем?.. Ну, вызывать.
   -- Так кого вы собрались вызывать? -- спросила Соня.
   -- И как? -- вторила ей Оля. -- Можно Пиковую даму вообще.
   -- Нет, Пиковую даму доска вызвать не может, -- сказал Леха и будто из воздуха извлек прямоугольный предмет. Потом шагнул под свет лампочки.
   -- А, доска, -- протянула Оля, и глаза ее разгорелись любопытством.
   Доска эта не представляла на вид ничего особенного. Фанера, покрытая лаком. Но она не выглядела новой, искусственно состаренной. И производила впечатление, что вполне способна открыть портал для нечисти. Соня не могла бы объяснить свои чувства, но при всем скептицизме, при всей уверенности в том, что духов и призраков не существует, ей вдруг стало не по себе.
   На доске был выжжен весь русский алфавит, внизу под буквами -- ряд цифр. Сверху в центре красовалась шестиконечная звезда, двумя углами вверх, по бокам от нее ухмылялось солнце и щурилась ехидная луна. Также на доске поблескивали слова "Да" и "Нет", а в самом низу -- слово "Прощай".
   Леха держал доску с видом рыбака, поймавшего огромного карпа. Плечи расправил, выпятил живот, сузил глаза и напустил на себя вид профессора, снисходительно поглядывающего на студентов. Он всегда знал больше остальных ребят, но иногда перебарщивал с лишней теорией. Добродушного толстяка ребята иногда называли "ходячим гуглом". Соня вспомнила, как в детстве он на спор называл все страны и их столицы и как утомлял ее перечислением всех названий и характеристик динозавров. Сейчас от Лехи, скорее всего, тоже следовало ожидать лекции по использованию спиритической доски. И только бы Леха не начал перечислять имена всех демонов или какие-либо исторические факты...
   -- Видали? -- покрутил свое сокровище Леха. -- Пиковую даму или всяких вымышленных персонажей вызывать нельзя. Нужно обращаться только к реально существовавшим людям.
   -- Ха-х, ты в самом деле веришь в эту байду? -- усмехнулся Рыжий.
   -- Погоди, дай послушать, -- осадил его Рома, но в его тоне явственно проскальзывали иронические нотки.
   -- Почему нельзя выдуманных вызывать? -- спросила Оля, искоса глянув на Рому. Тот поднял руки, состроил гримасу и сделал вид, что сейчас вцепится в шею толстяка. Соня захихикала в кулак.
   -- Потому что прийти может кто угодно, -- на полном серьезе продолжал вещать Леха. -- Любой демон, который прикинется этим несуществующим персонажем. Ведь мы никак не сможем проверить, кто к нам пожаловал.
   Соня хотела спросить, что мешает демону прийти и прикинуться умершим Пушкиным, например, ведь, наверное, все мертвецы подключены к общему информационному полю (это загадочное определение она слышала в одной из мистических передач, которую смотрела мама), но решила промолчать. Стены подвала будто проглатывали голоса, поглощали их.
   -- У тебя инструкция к ней есть? Откуда ты все это знаешь? -- Рома поднял брови и скрестил руки на груди.
   -- Нет, просто я много изучал, -- важно сказал Леха, окончательно переключившись в "режим профессора". -- Нужно чтоб все было по правилам, безопасно. Вызывать, знаешь, легко. А вот потом обратно спровадить -- сложнее. Доска должна сработать как портал. Кстати, это не новенькая хрень, купленная в супермаркете или магазине приколов. Нет, доска старинная, и, судя по вот этим пятнам, -- Леха показал оборот доски, и там действительно можно было разглядеть темно-коричневые точки и чей-то отпечаток, -- с помощью нее кого-то вызвали.
   -- Это что, кровь? -- спросила Соня. -- И нам тоже нужно будет колоть пальцы, чтоб вызывать кого-то?
   -- Фу, я не буду! -- сказал Рыжий. -- Нафиг надо, еще ВИЧ или гепатит подхвачу.
   -- Нет, -- успокоил Леха, -- это нужно только в крайних случаях.
   Повисла тишина. Ребята переглядывались, а Леха сопел.
   -- В каких же? -- уточнила Соня.
   -- Думаю, до этого не дойдет, так что не беспокойтесь. Но доска -- настоящий проводник в Царство мертвых.
   -- Ага, и ты не купил ее на Станиславского, -- вставил Рома.
   Все засмеялись, так как "рынок" на Станиславского представлял собой типичную барахолку, где пропитые алкаши продавали ненужные вещи вроде разбитого неработающего фена, советских монет и ржавых коньков, ношеной одежды, париков и тому подобного хлама. Леха возмутился:
   -- Да блин, какая разница, где я ее купил! Главное, что выглядит она потрясно. Кое-где покоцанная, но это фигня.
   -- Кстати, я на том рынке раритетные пластинки находил, -- сказал Цыган. -- И марку купил за две сотни, а она на три косаря тянет. Так что я не стал бы его недооценивать.
   -- Так есть к ней инструкция? -- допытывался Рома.
   -- У меня она вот тут, -- ответил Леха и постучал по виску, и Рыжий закатил глаза. -- С помощью доски "Уиджа" можно вызвать духов, призраков, ну и демонов еще... Нельзя вызывать тех, кто умер насильственной смертью, убийц или тех, кто как-то причастен к смерти... Ну, про вымышленных персонажей уже сказал, их тоже нельзя. Желательно не вызывать умерших родственников, с которыми при жизни вы были в плохих отношениях. А, и самоубийц нельзя. Потому что они бродят по земле, не могут найти покой в загробном мире, они озлоблены и хотят занять чье-то место под солнцем. Место живого человека, конечно.
   -- Понятно, значит, мою бабушку лучше не будем вызывать, -- сказал Рыжий. -- А то она за сигареты надает по губам нам.
   Ребята опять засмеялись, а Соня лишь растянула губы и посмотрела на Лизу. Та тоже улыбалась натянуто. Возможно, вспомнила про своих родителей, давно умерших.
   Но Лиза молчала и не предлагала обратиться к своим умершим родственникам. Может, потому что они умерли насильственной смертью, а может, потому что она видела, что ее затея превращается в балаган, который осквернит их память.
   Соню слегка передернуло. Опять пришли воспоминания: сумрак подвала, игры в прятки. Нет, не в этой комнатке, в тот раз залезли в заколоченное окно с другой стороны -- пацаны оторвали доски. Там было сыро, темно, вокруг змеились трубы...
   Соне резко захотелось домой. Или хотя бы на воздух. Казалось, что стены подвала медленно съезжаются к центру, как в древнеегипетских ловушках. Но из-за сумрака этого никто не замечает. А стены продолжают сближаться, намереваясь сплющить ребят.
   Во рту у Сони опять пересохло, в виске появилась пульсирующая боль.
   -- Ну так что, и кого призовем-то? -- сказал Леха.
   -- Может, просто обратимся к духам? -- сказал Рома, отходя в дальний угол. Там он взял пластиковый ящик из-под стеклотары и, перевернув его вверх дном, поставил между диваном и матрасом. -- Ну, типа, если тут есть какая-то сущность, то покажись нам.
   -- Нет, так делать нельзя, -- покачал головой Леха. Доску он водрузил на этот импровизированный столик, Рыжий и Оля подались вперед и склонились над ней. -- И у нас должен быть круг, чтоб энергия распределилась равномерно.
   Поймав на себе смеющиеся взгляды, Леха замахал руками:
   -- Настройтесь посерьезнее! Нас... Сколько нас?
   -- Семь человек, -- подсказала Лиза.
   -- Вот... Значит, прикладываем пальцы к этой круглой фигне, называется она планшетка, ну вы поняли, она нам символы будет указывать. Делаем семь кругов. И смотрите, нужно повторять одну фразу... "Наш круг друзей един с тобой, заблудший дух, прерви покой". Запомнили?
   -- Нет, -- сказал Цыган. -- Давай-ка помедленнее. "Заблудший дух, а ну, постой, у нас тут движ -- полный отстой"?
   -- Очень смешно, -- скривился Леха.
   Рыжий откровенно зевал, Оля листала ленту инстаграма.
   -- Привстаньте, -- сказал Рома, и они вместе с Соней и Лизой пододвинули матрас поближе к ящику. Потом он принес из того же угла складные стулья и поставил по бокам. -- Вот тут сяду я. А ты, Цыган, садись с другого бока ящика. Как раз будет что-то типа круга.
   -- А, и еще нужно очертить нас мелом. Для безопасности!
   -- Леха, ты задрал, -- засмеялся Рыжий. -- Что за бредятина-то... Может, свечки еще зажечь? И кровь девственницы достать?
   -- Следи за языком, тут дамы, -- сказал Леха, и у Сони вспыхнули щеки, хотя она и засмеялась вместе со всеми.
   -- Кстати, я взяла. -- Оля убрала мобильник в сумку и вытащила несколько плоских кругляшей -- свечи в металлических подставках.
   -- О, так ты реально включилась в эту фигню, -- пробормотал Рыжий. -- Ну дела!
   -- Так интересно же, -- Оля пожала плечами и передала свечи Леше. -- Только поджигай ты.
   -- Так... Мел-то я найду, -- сказал Рома и пошел в другой угол. Чем-то звякнул, выругался. Зашелестел пакетом, потом выплыл из сумрака. Лампочка под потолком как будто стала гореть ярче. -- Вот, "Машенька" подойдет? Ну, мел же, какая разница.
   -- От тараканов, муравьев, демонов и других вредителей, -- вставил Цыган, чем опять вызвал приступ нервного веселья.
   -- Подойдет, -- деловито кивнул Леха и быстро очертил корявой линией диван, матрас, столик с доской и стулья. Соне показалось, что этой чертой они отделились не только от темноты, до которой не доставал свет лампы, но и от здравого смысла. Живот слегка скрутило.
   -- Воды можно еще? -- сказала девушка и тут же получила бутылку. Соня напилась и поглядела на Лизу. Та подмигнула.
   -- Больше ничего не надо, Лех?
   -- Нет, -- ответил Леха. -- Никто больше не хочет пить, курить, писать или какать? Может, кто-то не хочет участвовать в ритуале? Потому что мы действительно обратимся к потустороннему миру, все-таки не Пьяного ежика вызывать. Если кто-то боится, то говорите сразу.
   Повисла тишина. Если бы кто-то сказал, что это бред, или, там, захотел в самом деле выйти и подышать воздухом, то, скорее всего, ничего бы они не стали вызывать -- так бы разрушилась атмосфера. Но ребята молчали, и Соня тоже не подала голоса. Рыжий и вовсе начал обжиматься с Олей.
   Если бы они знали, к чему все это приведет, то никогда бы не заходили в подвал, никогда бы не собирались вокруг доски.

ГЛАВА 2

  
   -- Только давайте посерьезнее, -- насупился Леха. Свечи горели и слегка потрескивали. Лампу Рома затушил, хотя и знал, что провод и выключатель лучше не трогать лишний раз, а то потом вообще света в подвале не будет.
   -- Да это фигня все, Леха. Развлекалово, не более. Все ж знают, что никаких призраков и прочей муры не существует. Или кого мы там вызывать будем?
   -- Ну, ты можешь считать как угодно, -- пожал плечами Леха. -- Ты ведь не видишь радиоволны? А они существуют. Да возьми и переместись лет на сто назад и покажи мобильник людям. Так они будут считать тебя волшебником каким-нибудь. Так же и тут, другой спектр волн, малоизученных, но все это существует, только мы не знаем почти ничего. И энергия, которая неизвестно куда девается после смерти человека, -- она ведь не может просто раствориться и исчезнуть, верно? А если где-то убывает...
   -- Люди полетели в космос, изобрели мобильники и интернет, но духов и привидений так и не изучили. И ни одного доказательства не представили, что они есть в природе, -- хмыкнул Рыжий. -- Так что не гони, если б что-то такое существовало, давно уже нашли бы.
   -- Ладно, -- оборвал его Рома. -- Каждый все равно останется при своем мнении. Леха, скажи лучше, что нужно делать. Сели мы в защитный круг, что дальше?
   -- Я же говорю, приложите пальцы к планшетке.
   Все покорно сделали это. Соня поглядывала на Рому, потом смотрела на свой ноготь. Затем встретилась взглядом с Олей, и та подмигнула.
   -- Теперь двигаем планшетку против часовой стрелки и произносим за мной хором: "Наш круг друзей един с тобой, заблудший дух, прерви покой".
   Соня повторяла фразу вместе со всеми. Указатель с шуршанием описывал по доске круги, ребята семь раз повторили "заклинание", и, кажется, теперь пробрало не только Соню, но и остальных. Олю как минимум, да и Лизу. Она стала совсем бледная, и над верхней губой выступила цепочка мелких капелек.
   -- Дальше нужно настроиться. Продолжаем держаться за руки. Успокойтесь, прислушайтесь к тишине. Никаких смешков и посторонних звуков. -- Голос у Лехи изменился, он как будто невольно подражал какому-нибудь заштатному экстрасенсу из передачи. Странно, но тон его возымел действие. Во всяком случае, желудок у Сони неприятно скрутился.
   Затхлая влажность подвала забралась под одежду, кожа у Сони ощерилась мурашками. Когда Лиза взяла подругу за руку и переплела пальцы, ладонь почти сразу вспотела, и Соня подавила желание вырвать кисть и обтереть ее о матрас. Еще хуже дело обстояло с ладонью, которую зажимал Цыган.
   Огоньки свечей колебались, тени дрожали на стенах и потолке, отчего возникло ощущение, что со зрением творится что-то непонятное. В том самом углу, к которому подходил за ящиками и мелом Рома, тень стала... плотнее. Может, она и раньше была такая же черная, но теперь чернота выглядела осязаемой и выпуклой. Живой даже.
   Соня облизнула губы и опять услышала голос Лехи:
   -- Итак, если никто не против, начнем.
   Леха положил на доску планшетку в форме капли с дырочкой. Соне та слегка напомнила медиатор для гитары, и где-то она слышала, что так эту штучку тоже называют, а еще "тарелочкой". Соня опять кинула взгляд в угол. Тень вроде как шевельнулась, стоило отвести глаза.
   "Нет-нет, обман зрения!"
   -- Теперь все должны коснуться планшетки пальцем левой руки. Я буду пытаться вывести на контакт сущность, которая будет направлять указатель к нужной букве.
   Соня незаметно обтерла обе ладони о майку.
   -- А почему просто не кинуть планшетку? -- скривился Рыжий. -- Ведь если есть какая-то там "сущность", -- он насмешливо выделил слово, -- то она сама должна двигать, разве нет? Или усрется от тяжести?
   -- Может, ты не будешь мешать провести ритуал по правилам? Давайте попробуем связаться с тем, кто создал эту доску. Его зовут Элайджа Бонд, и он умер почти сто лет назад, в апреле тысяча девятьсот двадцать первого года.
   -- Нет, я же говорю, давай просто сначала обратимся к духам напрямую. Ну, типа, может, тут кто-то уже есть.
   -- Да, я читала, что так тоже можно, -- сказала Лиза. -- Ничего такого опасного вроде бы нет.
   -- Ладно, как скажете. В любом случае, кто бы к нам ни пришел, главное правильно закончить ритуал. Слово "Прощай" видите? Нужно сказать в конце духу, мол, "мы с тобой прощаемся, иди туда, откуда пришел". Если этого не сделать, он может остаться в нашем мире.
   -- Какая же это хренотень, боже, -- покачал головой Рыжий. -- Любое занятие будет интереснее вот этого!
   Оля чмокнула его в щеку и взъерошила волосы, улыбаясь. Леха насупился:
   -- Если тебе неинтересно, то можешь валить.
   -- Почему я должен валить? Там жара на улице. Я тогда просто посижу.
   -- Андрей, ну давай по-нормальному, -- протянула Оля. -- Чего ты выделываешься?
   -- Нет, -- ответил Леха. -- Если он не хочет и не верит, то пусть уходит.
   -- Ладно, ребят, -- сказала Соня. -- Не будем ссориться из-за пустяка. Может, и правда, чем-нибудь другим займемся?
   -- А ты что, тоже боишься? -- прищурился Леха.
   -- Я? Неа. Просто вы как дети малые в песочнице. Если вызывать, так давайте, чего тянуть кота за хвост. Ну? -- Соня вытянула руку и приложила указательный палец к планшетке. На ногте-вишенке мелькнул отблеск свечи.
   Леха улыбнулся краешком рта, Рома подмигнул Соне. Она вспомнила забавный день рождения у Лехи. Ему исполнилось десять лет, первый юбилей, и он пригласил их всех на вечеринку в стиле "Гарри Поттера". Гостям выдавались палочки, мантии, сам именинник нарядился Дамблдором и с важным видом поглаживал накладную бороду. Аниматоры устраивали конкурсы, но то и дело попадали впросак, потому что никто в компании не знал вселенную Роулинг лучше Лехи.
   -- Ой, кла-а-ассный маникюр, -- протянула вдруг Оля. -- Где наращивала и за сколько?
   -- Это мои, просто лаком покрыты, -- ответила Соня. -- Подруга одна делает, могу номер дать. Пятьсот рублей берет.
   -- Как кру-у-уто-о-о-о! Я тоже буквально неделю назад наращивала, девчонка делает одна, смотри! -- Оля протянула под нос Соне веер пальцев, все ногти разного цвета.
   -- Блин, Оля, давайте вы потом ногти обсудите, -- пробурчал Леха. -- Начинаем!
   Переругиваясь, ребята постепенно все-таки замолчали. Оля одернула Рыжего, Лиза взяла за пальцы Рому и легонько сжала. От Сони не ускользнул этот жест, и она подумала, что тоже хотела бы потрогать парня с такими же мощными предплечьями. Серьезных отношений у нее пока не было. Конечно, как всякой девушке, ей писали парни, с некоторыми она общалась. Но дальше пары свиданий дело не заходило.
   -- Ладно, теперь по планшетке, - продолжал Леха, снова входя в роль профессора. - Никто никуда толкать ее не должен, вы только обозначаете давление, чтоб энергия наших аур соединилась и помогла тому, что к нам придет. Еще раз: сами мы ее никуда не двигаем.
   На этот раз никаких шуток не последовало. Как будто ребята и впрямь поверили, может, на секунду-другую, что такое действительно возможно и планшетка будет перемещаться по доске сама.
   Вот все семеро приложили к планшетке пальцы. Свечи потрескивали еще громче, и Соня невольно косилась на черные фитили. На них успел образоваться нагар, а формочки заполнял теперь уже расплавленный воск.
   Соня отвела взгляд от огонька, и в темноте подвала перед ней замерцало разноцветное пятно. Сейчас, по идее, не должна она была ощущать волнение и трепет, как перед чем-то серьезным. Это ведь дурацкое развлечение для детей, только во взрослой оболочке.
   -- Итак, -- сказал Леха гулким голосом. -- Есть ли здесь какие-то сущности? Мы призываем вас откликнуться и ответить на наши вопросы. Придите из Царства тьмы в наш мир! Вы слышите нас? Вы чувствуете нас? Так покажитесь, дайте знак!
   Соне показалось, что это слишком просто и надуманно. Если бы каждый мог просто так вызвать демона или духа, просто сказав такие слова, пускай для этого и нужна доска, то что случилось бы с миром? К тому же, она слышала от мамы, что перед такого рода ритуалами нужно выдерживать пост, чтоб очистить "энергетические чакры" и собственный разум. Наверняка еще какие-то условия нужно выполнить. Это же не кино -- вот, сели люди, начали вызывать, все сразу получилось, и пришел демон. Бред.
   Уголки ее рта тронула улыбка. И чего она испугалась? Ясно ведь, что это понарошку все.
   Однако сердце все равно неприятно сжалось. Как будто на него что-то давило. Да и дышать в подвале опять стало тяжко, словно легкие не могли как следует набрать воздух.
   -- Потусторонние сущности, вы здесь? -- гудел Леха. -- Взываем к вам, обитатели мира Теней...
   Ничего. Только тишина кажется осязаемой, и темнота в углу как будто сгустилась еще сильнее. Соне мерещилось, что там действительно кто-то стоит, -- правда, только когда она смотрела на напрямую, а периферическим зрением, искоса.
   -- Я чувствую чье-то присутствие, -- продолжал гудеть Леха. -- Сейчас я прочту заклинание, и демон меня услышит.
   -- Так призрак, сущность или демон? -- шепнул Рыжий и хохотнул. Оля толкнула его в бок локтем, Лиза и Соня переглянулись.
   Леха не отреагировал, теперь он был полностью сосредоточен. Лицо его посерьезнело и вытянулось, глаза сузились и, казалось, не отражали пламя свечей, а горели диким внутренним огнем. Он ударил себя в грудь и вскричал:
   -- Эуфас Метахим, фругативи эт апеллави! Эуфас Метахим, фругативи эт апеллави! Эуфас Метахим, фругативи эт апеллави!
   Соня вздрогнула и хотела было убрать палец с планшетки, но почувствовала, что не может этого сделать, несмотря на то, что очень хочется. Во рту пересохло, язычки свечей вновь заплясали так, будто бы их пытались задуть. Слова, произнесенные Лешей, показались чужеродными, но не выдуманными. Латынь, наверное. Соня была уверена, что выдрал он их на каком-нибудь сайте, и весь его вид, напыщенность, с которой он их произносил, -- лишь дешевая игра на публику...
   Леша опять разразился длинной тирадой на латыни, потом воскликнул:
   -- Если ты слышишь нас, то дай знать! Дай... -- он не успел договорить, как планшетка сдвинулась к слову "Да".
   Произошло это так резко, что трудно было сказать, подтолкнули ее чьи-то пальцы или же она скакнула по собственной воле. Ребята переглянулись. На всех лицах отчетливо проступал если не испуг, то удивление. И только Леха по-прежнему сохранял невозмутимость, как крупье в казино. Будто именно этого и ожидал. Теперь в его голосе проступала удовлетворенность:
   -- Отлично, мы тебя услышали. Мы поняли, что ты с нами, -- сказал он. -- Ответь нам, ты прибыл из низшего мира, среднего или высшего?
   Откуда-то потянуло сквозняком. Холодный воздух погладил пальцы ног и стопы, пробираясь в сандалии. Полез и дальше по голеням, по бедрам, нисколько не стесняясь, погладил спину. На коже Сони выступили мурашки. Даже Рыжий перестал ухмыляться и выглядел озадаченным.
   "Откуда мог идти холод? Как будто холодильник оставили открытым", -- подумала Соня.
   Вместе с тем, свободнее не дышалось. Легкие по-прежнему как будто противились этому воздуху, боялись отравиться, и не насыщались до конца.
   В висках Сони пульсировала боль, во рту опять появилась неприятная сухость. Облизнув губы, она перевела взгляд на доску. Планшетка медленно поползла к букве "С", потом к "Р", и Леха сказал:
   -- Мы поняли тебя, поняли. Скажи, ответишь ли ты на несколько наших вопросов?
   Планшетка скользнула к "Да", и Соне показалось, что нарисованные на доске солнце и луна переглядываются, ехидно ухмыляясь. Холод сгустился, стелясь по полу ковром. Как будто кто-то лил из баллона жидкий азот.
   Как-то раз Соня была на таком шоу, держала в руках розу, которую облили из термоса этим веществом. Потом она разбила розу об стол, и та разлетелась ледяными крошками.
   -- Отлично, -- сказал Рома. -- Какие мы будем задавать вопросы? Про будущее можно? Или про что?
   -- Начнем с уточняющих, -- ответил Леха. -- Итак, явившийся сюда, ты демон?
   Планшетка сдвинулась и поползла к букве "Т", потом к "А", следом "К". Лиза следила и читала вслух.
   Соне начало казаться, что она спит. Не может такое происходить на самом деле. Во сне ведь тоже всегда уверен в реальности происходящего и не понимаешь, что спишь.
   Либо же ее разыгрывают. Лиза специально позвала, чтоб разыграть.
   А зачем ей это?
   -- Т-а-к м-е-н-я н-а-з-ы... называли! -- произнесла Лиза по слогам. -- Он говорит, что так его называли.
   -- Его раньше называли демоном? -- спросил Рыжий. Ухмылка уже вернулась на его лицо. -- Так кто же он сейчас?
   Планшетка опять задвигалась, на этот раз было всего три буквы: "ДУХ".
   -- Отлично, -- сказал Цыган. -- Надеюсь, это не аббревиатура. Ну, типа, знаете, Демонически Успешный Хрен или что-то вроде того.
   Лиза зыркнула на него, и он смущенно пожал плечами.
   -- У меня уже рука затекла, -- пожаловалась Оля. -- Можно перерыв, или мы должны все время держать пальцы на планшетке?
   -- Никакого перерыва, -- сказал Леха. -- Терпи.
   Оля потрясла кистью в воздухе, размяла руку и вернула пальцы на планшетку.
   Соня уловила странный запах. Как будто бы опаливали сало... Вместе с тем, холод продолжал гулять по ногам и сгущался на манер киселя.
   -- Ты женского пола или мужского? -- спросила Лиза. Леша вскинул на нее глаза, открыл рот, намереваясь что-то сказать, но тут планшетка скакнула так, что на ней остался только палец Сони и Ромы, остальные ребята не успели за ней.
   Соня продолжала пребывать в растерянности, стены подвала стали расплываться, голова немного закружилась, но потом реальность вдруг очертилась, и девушка поняла: это происходит на самом деле.
   Они кого-то вызвали.
   Планшетка прошлась по букве "У", потом скользнула к "Ж", следом к "Е". Потом к "Н", помедлила, потом скакнула к "Е", потом к "З", "Н", "А", "Ю".
   -- Уже не знаю, -- хрипло выдавил Рома. -- Он... Ты не знаешь, кто ты -- девушка или парень?
   Планшетка скакнула к "Да".
   -- Он гермафродит, -- хохотнул Рыжий. -- Или гей. Или трансгендер. Сейчас это модно.
   Тут свечи разом потухли. Оля взвизгнула, из горла Сони тоже рвался крик. Она сдержала его лишь усилием воли и вцепилась в Лизу.
   -- Все нормально, все нормально, -- пробормотала та. -- Здесь такое бывает, напряжение скачет или...
   Раздался шелест, потом стук -- железная дверь с силой захлопнулась.
   Теперь уже вскрикнула не только Оля, но и Лиза с Соней.
   -- Блин, что за хренотень, -- пробормотал Рома. -- Там кто-то зашел, может быть? Дед, это ты?
   -- Ты закрывал дверь же? Закрывал? -- спросил шепотом Цыган. -- Когда девчонок впустил?
   -- Закрывал, -- отозвался Рома. -- Но у деда есть свои ключи. Алло, дед, харе пугать. Мы тут... -- он будто поперхнулся, -- посидеть решили, а ты...
   Раздался свистящий звук, и холод змеями пополз, обвиваясь вокруг ног. Вместе с этим еще сильнее запахло горелым салом. Как-то раз Соня жарила колбасу на вилке, прямо над газовой конфоркой -- малая была. Конечно, от мамы потом нагоняй получила. Вот такой же запах еще несколько дней витал тогда по кухне.
   Тут вспыхнул свет. Показалось, лампочка горит ярче, чем прежде. Ребята щурились, глядя в сторону коридора, который вел в их комнату. Свет мигнул и погас, очертив на мгновение силуэт.
   Соня моргнула, перевела взгляд на Лизу. Та сидела с выпученными глазами и приоткрытым ртом.
   -- Ты тоже... видела? -- шепнула ей Соня.
   -- Видела... там кто-то был.
   Сейчас уже никто, естественно, не держал пальцы на доске, и планшетка будто бы слегка дрожала, вибрировала от нетерпения. Хотя здесь Соня не была уверена наверняка, может, показалось, оттого что моргает лампочка.
   Рома тем временем обогнул диван и, стиснув кулаки, направился к выходу.
   -- Эй, кто там? Несмешная шутка!
   Голос его отразился от стен, и казалось, что эхо хочет раздразнить парня еще сильнее.
   Все замерли в ожидании. Оля прижалась к Рыжему. Цыган покусывал щеку изнутри. Леха внешне выглядел спокойно и беспристрастно, и таким же тоном сказал:
   -- Давайте, садитесь обратно. Нам нужно продолжать ритуал.
   -- Пошел ты в задницу с ритуалом своим, -- сказал Рыжий. -- Сам двигает планшетку...
   -- Если мы не закончим, дух так и останется в нашем мире. А он должен вернуться обратно.
   Леха сейчас походил на психа. Соня поняла, что он не притворяется, а действительно верит, что вызвал кого-то и в подвале находится некая сущность.
   Сама же она как будто раздвоилась. Одна ее часть верила в то, что сеанс удался, вторая отрицала всякое существование нечистых сил.
   Рома вернулся и сел рядом с Лизой на матрас.
   -- Никого. Дверь заперта.
   -- А в чем вопрос-то? Кого вы там увидели? -- спросил Рыжий.
   -- За спиной у тебя мелькнула фигура. Точнее, что-то похожее на нее.
   -- Так спросите у духа, не он ли это был, -- усмехнулся Рыжий.
   Они все посмотрели на доску, Соня даже протянула руку, чтоб приложить палец к планшетке, но замерла.
   -- Кто-то еще сдвинул, -- сказала Лиза. -- Планшетка стояла внизу, а теперь она на "Да".
   -- Ну, зацепил доску кто-то, -- сказал Рыжий. -- Чего вы такие паникеры все? Или это ты сдвинул ее, дух?
   Планшетка опять едва заметно завибрировала, но с места не сдвинулась. Это можно было принять за положительный ответ, так как она стояла на "Да". Ребята наблюдали за ней во все глаза, а по спине Сони, несмотря на холод подвала, тек пот.
   -- Вы тоже это видели?
   -- Хрень, -- покачал головой Рыжий и, протянув руку, придавил планшетку пальцем. И тут же, вскрикнув, отдернул кисть, потряхивая ей в воздухе. -- Твою мать! Ты меня током ударила...
   -- Извини... -- протянула Оля.
   Если бы не девчонки, он бы давно выскочил из подвала на свет, да и ушел куда подальше. Здесь он явственно ощущал что-то потустороннее -- это помимо физического дискомфорта. Ему, как и Соне, не хватало воздуха, и боль сжимала голову обручем.
   -- Приложим пальцы и продолжим задавать вопросы, -- сказал Леха. Он приложил палец к планшетке первым, как бы показывая, что бояться нечего. Следом руку протянул Рома, потом Лиза, Соня и Оля. Рыжий тоже подчинился, поджав губы. -- Итак, дух, ты нас слышишь? Мы хотим задать вопрос о своем... будущем. Можно?
   Леха выдержал паузу.
   Соня не хотелось знать свое будущее. Мама говорила, что однажды с подругой ходила к гадалке, и та как раз сумела нагадать появление Сониного папы, беременность и что-то еще. "Фигню там какую-то", -- отмахивалась мама. Сейчас Соня вдруг вспомнила мамин рассказ и подумала, что, может быть, гадалка предсказала и развод, и другие неприятности.
   Холод сгустился. Соне казалось, что ее шею гладит дыхание морозильной камеры, и дверь вот-вот захлопнется.
   Может быть, подвал как раз и превратился в такую камеру, из которой нет выхода?
   Планшетка меж тем скользнула к "Да", что означало: призрак готов откровенничать.
   -- Что мы будем спрашивать? -- подал голос Цыган. -- Вообще, будущее лучше не знать.
   -- Я одну книгу читала, -- сказала Лиза. -- Там тоже ребята вот так с доской развлекались типа, и она им подсказала, где искать клад! Давайте лучше спросим, где и нам найти сокровища, чтоб разбогатеть.
   -- Давайте про ставки спросим, во, -- поддакнул Рыжий.
   -- Точно! -- нервно хохотнул Рома и, глянув на Лизу, спросил: -- Как книга называлась-то?
   -- Не помню, -- покачала Лиза головой. -- Да ты и не знаешь все равно писателя. Так! Давайте...
   Огоньки свечек вновь затрепетали. Соня облизнула губы. Чей-то чужой голос нашептывал, что теперь она и ребята стали с планшеткой единым целым и уже не смогут разорвать незримую связь, даже если уберут от нее пальцы. Соня даже завертела головой, на секунду поверив, что некто стоит позади и действительно шепчет ей на ухо. Естественно, сзади никого не оказалось.
   -- Итак, дух, на кого делать ставку, чтоб выиграть... -- прогудел Леха. -- Кто там играет, Рыжий?
   -- Ну сборные... Из того, что помню, ну, Германия с Беларусью, помню, играет и с Эстонией. Да там много всяких...
   -- Так, ну, может, дух подскажет... "А"... "З"... "А"... "Р"...
   -- Азар? Есть такой игрок, -- перебил Рыжий.
   Планшетка меж тем двигалась. Соня наблюдала за ней и не разделяла веселья ребят. По-прежнему грудь сдавливали невидимые обручи, по-прежнему хотелось увидеть солнечный свет, по-прежнему хотелось покинуть подвал.
   -- "Азарт -- это плохо", -- произнес Рома, когда указатель замер. -- Какой разговорчивый дух. Давайте спросим что-то посерьезнее. Например, может ли дух сказать, когда кто-то из нас умрет, например?
   -- Не надо такое! -- тут же заголосила Оля. -- Такое нельзя спрашивать! И вообще, хватит. Надоело! Это все неправда. И я не хочу в этом участвовать.
   -- Теперь мы все связаны одной нитью, -- прошептал Леха. -- Теперь уже ты не можешь просто так взять и уйти, тогда связь разорвется. Не-е-ет, связь разрывать нельзя. Тогда дух никуда не уйдет. Мы должны завершить сеанс!
   -- Да нет никакого духа! -- выкрикнула Оля. -- Андрей, пойдем отсюда! -- Она вскочила, зацепив коленкой доску, и потянула Рыжего за руку, а тот как будто не торопился никуда.
   -- Мы уходим! -- сверкнула Оля глазами. -- Идем.
   -- Да чего ты кипятишься так?..
   -- Мне не нравится это. Мне... страшно!
   -- Так если духов не существует, чего ты боишься? -- сказала Лиза. -- Успокойся.
   Вместо ответа Оля поспешила на выход.
   Свечи вдруг разгорелись ярче, высветив неровности потолка, в которых Соня разглядела тень. Она опустила глаза, потом опять поглядела на потолок. Тень не исчезла, и источник ее определить Соне не удалось.
   Тут свечи резко потухли, и в подвал хлынула тьма, как черная вода в трещину пробитого судна.

ГЛАВА 3

  
   -- Э, что за прикол? -- протянул Рыжий. -- Леха, заканчивай представление!
   В следующий момент зажглась лампочка. Ребята смотрели на нее не мигая, Соня поглядела на Рому, тот пожал плечами и спросил:
   -- Кто ее врубил? -- Потом прокашлялся и повысил голос: -- Ау, кто прикалывается? Рыжий? Или ты, Цыган?
   -- Шутишь? Я даже не знаю, где выключатель, -- ответил Рыжий.
   Цыган тоже глазел на лампу открыв рот.
   Она меж тем горела все ярче, на нее становилось больно смотреть. И в тот момент, когда Соня хотела отвести взгляд или зажмуриться, лампа с хлопком взорвалась.
   Брызги горячих осколков полетели в разные стороны. Лиза и Соня взвизгнули, пацаны стали материться. Соне за шиворот попала колкая пыль, которая царапала кожу. Девушка извивалась, пытаясь ее вытряхнуть.
   Темноту вспорол плач ребенка.
   Соню вдруг не то что охватило дежавю -- она буквально будто переместилась в детство: вот все ровно так и происходило, когда они играли в прятки. Тогда тоже хныкал малыш.
   Лиза дотронулась до предплечья Сони, и та еле сдержала крик. Лиза зашептала:
   -- Все нормально, все нормально...
   Рома, Цыган и Рыжий меж тем зажгли фонарики на телефонах. У всех лица казались белыми. Может, от яркого светодиода, может, и от страха.
   -- Оля, ты чего там? -- сказал Рыжий, направляясь к коридору. Свет резал тьму неровными кусками. -- Давай без приколов...
   -- Смотри, сейчас набросится на тебя с ногтями, -- сказал Цыган.
   Тут раздался еще один крик, только теперь он сквозил неподдельным животным ужасом. Волосы на руках Сони тут же встали дыбом. Она поймала себя на мысли, что тоже хочет завизжать. Лиза стиснула руку Сони сильнее, а пацаны помчались по коридору к выходу. Рома первый, следом Цыган, Леха и Рыжий.
   Раздался скрежет, как будто по двери вели металлическими когтями. Соня вспомнила свой ужас детства -- фильм про Фредди Крюгера. Кино уже тогда в общем-то устарело, но ей его показал папа, и киношный монстр с лезвиями на руке еще долго приходил Соне в кошмарах.
   Послышался гулкий удар, и пацаны завопили наперебой:
   -- Оля, что с тобой?!
   -- Не, ты туда подтяни...
   -- Рома, открой ты дверь!
   Лиза тоже побежала по коридору к выходу, а Соня замерла. Сердце колотилось, во рту пересохло и появился привкус кислятины. Она хотела пойти к выходу, но тут грудь сдавило.
   Темнота сгущалась, а еще из головы не шел тот силуэт, который она заметила сначала в углу, а потом на потолке. Сейчас этот фантом уже подбирается к ней, уже стоит сзади...
   Всхлипнув, Соня полезла за телефоном. Достав его, включила фонарик.
   Девушка не слышала ничего, кроме шума крови в ушах. Ребята кричат, но как будто за стенкой. А еще слышно знакомый звук: шорк, шорк, шорк -- с паузами. Подрагивая, Соня развернулась и направила дрожащий пучок белого света туда, откуда шел звук.
   "Просто кто-то остался здесь и двигает планшетку по доске", -- теплилась в сознании Сони надежда. Темнота -- вот она и не увидела, как кто-то остался тут, не поддавшись общей суматохе.
   Запахло паленой шерстью. Соня открыла рот, но закричать не смогла -- как будто пальцы сомкнулись на глотке.
   Шорк. Шорк.
   Блики светодиодного фонарика отразились от глянца спиритической доски. По ее поверхности резко передвигалась планшетка.
   Шорк.
   Горло Сони сжалось. Руки дрожали. Она наблюдала, как планшетка скользит и останавливается, скользит и останавливается -- замирает на нужной букве.
   Буква "В". Буква "А". Буква "М". Потом пауза. Планшетка замерла, и каким-то образом даже на расстоянии к кончикам пальцев Сони передались вибрации, которые она ощущала ранее, дотрагиваясь до кругляша.
   Планшетка вновь ожила и метнулась к букве "Н".
   Соня дрожала. Она видела, что никого нет ни рядом с диваном, ни под ящиком с доской, видела, что планшетка двигается сама по себе, и все равно не верила в это. Еще она слышала шуршание, будто кто-то непрерывно сминал полиэтиленовый пакет.
   ВАМ НЕ УЙТИ
   Потом ее горло сдавило, а телефон выпал из пальцев. Свет диода теперь выбивался сбоку, едва-едва подсвечивая пол.
   Соня шагнула назад и, споткнувшись обо что-то, села на пятую точку.
   Внезапно пронзило осознание, что за шуршание пакета Соня принимала тот самый назойливый шепот. Тогда он был в голове, а теперь... Она закричала, зажимая уши, а когда до нее дотронулись чьи-то пальцы и заткнули рот, попыталась укусить ладонь -- и тут же получила шлепок по щеке.
   Челюсть клацнула, прикусывая губу, рот Сони наполнился кровью.
   Над ней возвышалась фигура, слишком крупная для кого-то из друзей. А когда зыбкие очертания лица выплыли из сумрака, Соня опять закричала, и на этот раз не сдерживаясь.
   -- Да что с тобой? -- воскликнул знакомый голос. -- Блин, ну вытаскивайте ее тоже, чего делать...
   -- Эй, Сончик! -- появилось взволнованное лицо Лизы. -- Тебе привиделось что-то?
   Соня судорожно выдохнула. Свет не горел, вокруг сновали тени -- но на этот раз не было того иррационального чувства, будто она не в подвале, а в ином измерении. Стало еще легче, когда она увидела открытую настежь дверь подвала, к которой ее волочили под руки. Чьи-то пальцы впивались и неприятно давили под мышками. Соня морщилась, извиваясь и загребая по полу носками сандалий.
   Прямоугольник двери увеличивался, становясь все ближе -- и вот она уже на свободе, во дворе, и глаза режет яркий свет. Стены домов -- серые, такие родные, детская площадка, качели, песочница. Деревья с зеленой листвой.
   Соня с наслаждением наполнила легкие воздухом, пускай и горячим, увидела плывущую в воздухе пушинку -- и, оттолкнув ребят, отбежала в сторону. Успела сделать пару шагов, как вдруг ее вырвало желчью. Никакого стыда при этом Соня не испытала, сплюнула прямо на свалявшиеся колтуны пуха и мертвые листья тополя.
   "Нормально с ней все, -- услышала Соня голос Ромы. -- А вот Оля..."
   Еще она услышала голос Рыжего и повернула голову. Оля глядела перед собой, оцепенев. Обзор перекрыла фигура Лизы. Та приобняла Соню за плечи:
   -- Ты как, блин, а? Что случилось-то, Сончик?
   -- Так... Показалось что-то.
   -- Мы... Оле тоже. А что именно?
   -- Сама не знаю, -- пробормотала Соня и добавила совсем уж тихо: -- Фигура.
   Тут Оля сдвинулась с места и пошла прочь, а Рыжий засеменил рядом, наклоняясь и заглядывая девушке в лицо, что-то спрашивая.
   Цыган, Леха и Рома подошли к девчонкам.
   -- Вот так ритуал, охренеть, -- сказал Цыган.
   -- Забирай свою доску, -- бросил Рома.
   -- Нет, ребят, стойте... Вы чего? -- Лицо Лехи вытянулось, глаза забегали. -- Так нельзя!
   -- Пошел ты в жопу! -- крикнул ему издалека Рыжий, обернувшись. -- Засунь себе эту доску знаешь куда?! Жирдяй вонючий!
   Он еще добавил что-то, и они скрылись с Олей за углом.
   -- Вот фигня, -- Леха покусал губу. -- Надо их вернуть, Рома! Ну, чего вы встали, ребята? Мы все должны вернуться и закончить ритуал!
   -- В смысле? -- нахмурился Рома.
   -- Ну, мы не попрощались с духом! -- он посмотрел Соне прямо в глаза, потом перевел взгляд на Лизу: -- Ну хоть ты скажи! Ты же знаешь, что нужно закончить ритуал, иначе дух останется тут!
   -- Хватит уже, -- поморщился Рома. -- Не существует никаких духов.
   -- Он прав, -- сказала Лиза. -- Я смотрела фильм, там ребята тоже не попрощались с духом, он остался в нашем мире, и потом жесть пошла!
   -- Более того! -- воскликнул Леха, и его внезапно стала бить легкая дрожь. -- Б-более т-того, п-порт-тал... Ост-танется от-т... открытым! Бр-р, мне одному холодно?
   -- Хватит уже, -- повторил Рома. -- Мы и так нормально уже напугали друг друга. Если ты так хочешь, то иди сам в подвал и проводи ритуал, говори духу "прощай". Я заниматься этим не буду. Холодно тебе? Тут в тени, блин, за тридцать градусов.
   Леха зябко поежился. Соня и Лиза переглянулись. Жара стояла удушающая, и противный пот целлофаном облепил тело.
   -- Так... -- подал голос Цыган, пихая руку за ворот футболки и что-то там обшаривая. -- И что мы будем делать? Надо же завершить, ты говоришь... Ребят, посмотрите, что там за фигня? Чешется и болит. Поцарапался, что ли.
   Он сдернул футболку, оголив смуглое тело.
   Соня невольно бросила взгляд на кубики пресса и другие мышцы, выделяющиеся на жилистом торсе.
   Лиза посмотрела на его спину и тихонько присвистнула:
   -- Ничего себе. Это Оля тебя так?
   -- Не знаю, -- поморщился Цыган. -- А что там?
   -- Царапины, глубокие такие. Йодом бы помазать, чтоб заразу не занести.
   -- Вообще понятия не имею, кто. Но ясно, что кто-то из вас, девочек. Ишь ты, когти, блин, отрастили! -- Он нацепил футболку обратно. -- Так... что делаем-то?
   -- Ладно, -- сказал Рома. -- Дверь сейчас закрою, доску заберу сам. Не хочу оставлять ее там. Завершать ритуал мы не будем.
   -- Да нам все равно нужны остальные, -- вставил Леха. -- По-хорошему. Ну, сколько человек открывало портал, столько и может его закрыть, насколько я знаю. Может, это и не так, но звучит логично. И это... Планшетку тоже не забудь, она ж где-то там осталась.
   -- Там еще мой телефон, -- сказала Соня. -- Лиз, позвони на него, а? Он в подвале.
   -- Ну пойдемте все вместе тогда, посмотрим, -- мотнул Рома головой. Однако никто не двинулся с места.
   -- Испугались, что ли? -- Рома хмыкнул. -- Ладно, сейчас все сам принесу... Цыган, ты хоть пойдешь?
   -- Не-е-е, спасибо. Давай ты сам как-нибудь. -- Цыган улыбнулся своей белоснежной улыбкой, казавшейся еще ярче на его загорелом лице -- даже более загорелом, чем его торс.
   -- Офигеть, ну ты даешь! Ну ладно, охотники за привидениями, ждите меня в беседке. Только, Сонь, ты мне номер свой продиктуй...

ГЛАВА 4

  
   Рома шел в подвал и посмеивался. Нет, конечно, он тоже испугался чуток, но не потому, что они "вызвали духа". Нет. В привидений Рома не верил.
   Он испугался реакции ребят. Оля что-то увидела, и лицо у нее стало... как у психички. Или у наркоманки.
   Сам Рома и обычные сигареты не жаловал, и тем более не собирался пробовать даже легкие наркотики. Однако знал, что галлюцинации накуренный "травкой" человек не видит -- принцип действия другой.
   Взорвавшая лампочка вполне объяснима, ничего мистического нет. Рома ее потом заменит, надо только не забыть.
   Дверь скрипнула. Темнота казалась зыбкой, осязаемой. Рома подпер створку кирпичом, чтоб не захлопнулась. Даже при открытой двери подвал почти не освещался и как будто пожирал лучи солнца. Рома направил в проем фонарик, и тьма отступила. Да уж, если бы Оля так кричала в квартире, к ним бы точно нагрянули соседи. Может, ментов даже вызвали бы.
   Интересно, что с ней стало? Рома видел ее глаза, выражение лица... Как будто из девушки вытащили батарейки -- сразу вялая стала, молчит, таращится перед собой.
   Андрей рассказывал, что они с Олей пару раз принимали таблетки от кашля в большом количестве, чтоб "расслабиться", однако перед "ритуалом" все были чисты. Наверняка не скажешь, но выглядели адекватными, во всяком случае.
   Еще Рома думал о Соне. Да, с Лизой они встречались несколько месяцев, дошло дело и до интима, и парень постоянно задумывался: а любит ли он ее? И если это настоящие чувства, то почему все так хотят их испытать? Ничего ведь особенного. Отношения, поцелуйчики, слова, смайлики с сердечками и так далее, но настоящая любовь должна быть мощнее, что ли. Короче, Рома себе ее представлял не совсем так.
   Лиза классная, симпатичная и юморная, но... Короче, безусловно он испытывал к ней симпатию, но, скорее всего, Лиза его любила в том самом смысле куда как больше, чем Рома ее.
   Из подвала тянуло сухим затхлым воздухом и гнилью. Во время ритуала по полу шли волны холода и тоже странно пахло.
   Но это ничего не значит. Призраков не бывает!
   Роме жутко не хотелось заходить в подвал, но теперь назад дороги не было. И телефон найти надо, и доску забрать.
   Он глубоко вдохнул разогретого уличного воздуха и побрел по коридору. В темноте стен не было видно, так что подвал представлялся Роме огромной пещерой. Ему даже вспомнился фильм "Спуск", где в подземных лабиринтах обитали слепые кровожадные выродки.
   Пятно света от Роминого фонарика выхватывало из темноты очертания дивана, ящик, кресло. Причудливая игра отблесков оживляла сумрак, и казалось, что прямо за ее границей таятся мерзкие создания, всякий раз ускользая от луча фонаря...
   Рома любил смотреть фильмы ужасов, но редко какие производили на него должное впечатление. Так, ну вздрогнет из-за скримера, поморщится от излишней натуралистичности -- это максимум. Если один в доме и ночь на дворе, тогда да, страшновато бывает. И еще иногда не по себе, когда в зеркало глянешь. Как-то раз Пиковую даму вызывали, вроде бы ничего такого, но... Ощущалось присутствие кого-то невидимого. Тогда Рома списал все на детские фантазии.
   Вот сегодня произошло нечто подобное. Как будто в подвале появилось бесплотное существо, дышавшее холодом.
   Рома облизнул губы и шагнул дальше. Нашарил в кармане одной рукой телефон, набрал продиктованный Соней номер. Мобильник, оброненный девушкой, зажужжал.
   Прислушиваясь к звуку, Рома сделал шаг вперед, наклонился и подобрал светящийся телефон Сони. Сбросив вызов, кинул "Самсунг" в карман. Потом сделал еще один шаг, но наткнулся на что-то ногой и выронил уже свой телефон.
   Фонарик погас.
   Тут же по спине как будто побежали ледяные паучки. Рома выругался, стараясь ободрить себя, но собственный голос, наоборот, только добавил тревоги -- в нем отчетливо сквозил страх.
   Чего же Рома боится? Триста раз сюда заходил. Еще неделю назад он радовался, что дед разрешил обустроить здесь берлогу, и никогда не возникало проблем с тем, чтоб зайти сюда.
   Правда, заходил он сюда всегда с кем-то, а не в одиночку. То с дедом, то вот с Цыганом или другими ребятами.
   Теперь же подвал как будто увеличился по площади раза в два, а то и в три. Стенка должна быть тут, протяни руку и прикоснешься, но нет -- пустота.
   Рома нашарил оброненный мобильник и выдохнул.
   Внезапно раздался железный грохот и лязг, такой, что он чуть не выронил опять телефон. Ладони вспотели. Рома дрожащими пальцами разблокировал мобильник и тыкнул в экран. Яркий светодиод вновь прорезал тьму.
   Судя по всему, закрылась дверь. Только он ведь ее специально подпер кирпичом.
   Значит, кто-то решил прикольнуться. Нарочно его пугнуть. Леха или Цыган?
   -- Эй, Цыган, не смешно. Я тебя видел.
   Рома услышал шорохи, которые можно было принять на чужое дыхание. Он замер и ждал, что сейчас из темноты выступит силуэт, кто-то приблизится... Парень через силу улыбнулся, глядя, как темнота отступает под натиском полукруга света.
   Фонарик осветил кучу хлама и инструментов, накрытую полиэтиленовой пленкой. Они с Цыганом использовали ее, заколачивая окно. До Ромы дошло, что шуршала как раз пленка. Вот только никакого сквозняка в подвале не ощущалось.
   Парень вновь осветил полиэтилен подрагивающим пучком света. Тени, тени, всякое может привидеться. Но теперь он явственно ощущал, что за ним наблюдают.
   Опять послышался шорох -- кто-то вдруг будто потянул пленку на куче хлама.
   -- Кто... здесь? -- вырвалось у Ромы.
   Пленка продолжала сползать, и в тишине подвала шорохи скребли барабанные перепонки когтистыми лапками.
   Пятно света лихорадочно металось по пленке. В какой-то момент Рома заметил две впадины и небольшой бугорок, а под ним еще одно углубление. Все вместе они напоминали лицо. Спустя пару секунд оно обрисовалось еще четче.
   Через мгновение послышалось всхлипывание, потом еще одно. Плакала женщина.
   -- Не надо, -- прошептали губы под пленкой. -- Отпусти меня, прошу.
   Плач со стонами пробирал до мурашек. Рома никак не мог отвести взгляд от... существа, спеленатого как куколка гусеницы, и невольно шагнул назад. Из его горла вырвался кашель.
   Теперь глаза-впадины следили за ним.
   -- Освободи меня... -- провыло существо и закашлялось, булькнуло. -- Ошвободи! Ошвободи!
   Черная жижа оросила пленку изнутри.
   -- Ошфободи... ошфоподи... ошфопотиииии... -- Голос превратился в шелест, а Рома все отступал дальше и дальше, не мигая глядя на то, что осталось под пленкой: слепленное из тел существо, шевелящееся, похожее на огромный ком опарышей. Фонарик потух, и последним, что успел заметить Рома, были руки, ползущие из-под пленки к нему, царапающие бетонный пол обломками гнилых ногтей.
   Закричав, Рома бросился из подвала прочь.
  
  

***

  
  
   Солнце казалось тусклым, а двор -- пыльным. Девчонки сидели в беседке и смотрели перед собой. Соня пыталась осмыслить произошедшее. Она действительно видела фигуру и ее что-то на самом деле душило? Или же ей показалось? Может, она вошла в какой-то транс?
   Лиза расстегнула сандалии и подобрала ступни на лавочку. Телефон лежал перед ней на столике, и она бездумно пролистывала ленту. Когда Соня ее окликнула, Лиза вздрогнула и подняла глаза:
   -- А?
   -- Не слышишь?
   -- Прости, задумалась. -- Лиза поморгала. -- Голова заболела.
   -- Что-то Рома там долго уже, -- сказал Леха. -- Пойдемте проверим?
   -- Вдруг он специально? -- предположил Цыган. -- Прикольнуться хочет. Типа, ждет, когда мы пойдем туда, чтоб заорать или выскочить на нас.
   Ребята посидели, раздумывая примерно об одном и том же: им совсем неохота идти в подвал. Соня поймала себя на мысли, что, может, с Ромой там случится что-то плохое, и он будет таким же "овощным", как Оля. Остается надеяться, что они все такими не станут в конечном итоге. Дурацкая мысль, но она не давала Соне покоя.
   -- Алло, что там могло произойти? -- хмыкнула Лиза. -- Все с ним в порядке, думаю. Но чтоб я еще раз согласилась на такое? Ну нафиг. Давайте и правда, сходим?
   -- Пять минут еще подождем и сходим, -- сказал Цыган. -- Но мы же все что-то почувствовали? Верно?
   -- Самовнушение, -- ответила Соня. -- Так, Леш?
   -- Может быть. А может и нет. -- Толстяк пожал плечами и полез за сигаретами. Вытащил пачку, но та оказалась пустой. Леша скомкал и выбросил ее, а после стал бездумно вертеть между пальцами зажигалку. Соня давно таких не видела: копеечная, полупрозрачная синяя пластмасска, внутри плещется жидкость.
   -- Пойдемте все-таки проверим, -- сказала Лиза. -- А то мало ли.
   Но не успела она встать, как они увидели Рому. Он шел медленно и походил на киношного зомби, только раскачивался не так сильно. Да и выглядит относительно ничего -- разве что лицо чересчур бледное.
   Ребята молча наблюдали, как он приближается к беседке. Загребая кедами пыль, Рома плюхнулся на лавочку и обвел друзей взглядом. Потом полез в карман и, вытащив "Самсунг", протянул Соне.
   -- Ты... Все норм, а? -- спросила Лиза.
   Рома молча кивнул.
   -- А чего доску не забрал? -- глянул на него Леха.
   -- Забыл. Я уже закрыл подвал, так что... -- на его шее скакнул кадык, -- потом доску заберем.
   -- Точно все в порядке, бро? -- спросил Цыган.
   -- Да, говорю же! -- чуть более раздраженно ответил Рома. -- Ладно, концерт окончен. Давайте по домам, расходимся. На созвоне, если что.
   Пацаны пожали друг другу руки, Соня попрощалась со всеми и пошла домой. Во рту остался неприятный привкус, как будто от того самого воздуха, что был в подвале. Хотелось пить, тело облепил липкий целлофан пота, но физический дискомфорт, конечно, не шел ни в какое сравнение с мыслями и воспоминаниями, крутившимися в голове.
  
  

***

  
  
   Дома Соня застала маму в кресле. Та глядела перед собой и потягивала чайного цвета жидкость из квадратного бокала со скругленными углами. На дне болтались подтаявшие кубики льда. Монотонно гудел сплит, и блаженный холодок царил в квартире.
   Соня покосилась на выпивку, но ничего не сказала. Сейчас неохота было заводить старый разговор в очередной раз. Просто после каждой попытки заставить маму образумиться отношения у них становились еще хуже.
   Соня уже почти шмыгнула в свою комнату, как услышала:
   -- Ты где шлялась? Вся грязная.
   -- Я... Ой, да в подвале с ребятами. Сейчас переоденусь, вещи в стир...
   -- В подвале с ребятами? -- Глаза матери расширились. Она отставила бокал на журнальный столик рядом с собой. -- Что вы там делали? Вроде не малолетка уже, по подвалам лазить. А может, как раз потому и полезли, что не малолетка?
   Мама хрипло рассмеялась, внутри Сони медленно зарождалось отвращение вперемешку со стыдом.
   -- Ничего такого мы там не делали. Так, болтали. Там прохладно.
   -- А-а-а, ясно... Прохладно? Лучше бы дома сидела. Тут тоже не жарко.
   -- Так давно не виделась с Лизой, а на улице жарко... Вот мы и решили пойти в подвал. Там все цивильно.
   -- Ну понятно. Вид у тебя какой-то... точно все нормально, Соня-Засоня? -- Мама икнула и, не дожидаясь ответа, сделала добрый глоток из бокала.
   -- Точно, -- дернула плечом Соня и пошла в ванную. Так и есть -- спина в паутине и пыли. Да еще и пятно как будто мазутное. И в таком виде она шла по улице...
Поморщившись, Соня стащила майку и закинула в корзину для грязного белья.
   Зеркало почему-то выдавало искаженное отражение. Соня нахмурилась, пытаясь понять, что ее так напрягает во внешнем виде. Явно не грязная голова и даже не этот синяк на шее. Хм. Такое чувство, будто в отражении другой человек.
   Закрыв щеколду на двери, Соня оперлась ладонями о прохладную раковину и разглядывала шею -- сажа как будто. Открыла воду и, намочив пальцы, провела ими по пятну. Не стирается. Соня догадалась, что это синяк. Рядом еще один проступает смутно, а вот еще одно пятнышко. Как будто от трения запустился некий механизм. Соню пробрали мурашки. Да, точно, зеркало как будто поменяло ее половинки местами, и девушка прятала взгляд, страшась смотреть на себя.
   А еще ей вспомнилось, как она боялась смотреть в зеркала, когда умерла бабушка. Их завесили простынками, и маленькая Сонечка спросила зачем. А мама ответила, что душа бабушки еще здесь, бродит вне тела, и если не завесить зеркала, то душа может попасть в них и остаться меж двух миров... и не найдет покоя.
   Соня всерьез в это поверила, и когда по прошествии сорока дней простыни и полотенца сняли с зеркал, ей казалось, что отовсюду на нее смотрит бабушка -- только не та добрая, которую она помнила по детству, нет. Озлобленная желтоватая и опухшая от болезни старуха -- вот кто постоянно наблюдал за Соней. Мертвая бабушка, конечно же, появлялась в зеркалах, когда Соня отворачивалась -- девочка чувствовала ощупывающий взгляд, щекочущий кожу.
   По ночам какое-то время Соня спала с включенным светом, и даже спустя год после смерти бабули тревожное чувство не исчезло до конца.
   Но ведь тогда она была маленькой, а сейчас выросла, и подобные страхи просто смешны.
   Но все-таки Соне казалось, что сейчас за ней наблюдает кто-то незримый. Возможно, тот самый дух, которого они вызвали.
   "Это все ерунда, прекращай", -- сказала она себе и, скинув шортики, полезла в ванну. Стоило сначала стереть тени и "стрелки", но уже и ноги намочила, сразу не подумала. Ей сейчас нужно расслабиться в прохладной воде, смыть с себя липкий пот.
   Да уж, девушка не могла сказать, когда в последний раз испытывала такие эмоции. Вышла, называется, с друзьями погулять. Единственным светлым пятном сегодня было даже не общение с Лизой, а... Рома?
   Соня поймала себя на этой мысли и опять смутилась. Почему она о нем думает? И татуировку вспоминает, и губы, и смуглую кожу, которой так хочется коснуться. Да ведь он занят, у них отношения с Лизой!
   Странно, но мысли о Роме принесли спокойствие. Соня взглянула в зеркало еще раз, и теперь таинственные пятна не казались ей чем-то ужасающим. Да у нее и раньше возникали синяки не пойми от чего. Не стоит переживать.
   Соня перешагнула бортик ванны, открыла воду. Закрыла пробкой слив, подождала, пока вода растечется по дну ванны.
   Прохладная вода облегчения не принесла -- напротив, в груди от нее будто разрослись колючки, а по спине побежали мурашки. Тело по-прежнему щекотал чужой взгляд.
   Откинувшись на бортик, Соня чуть поморщилась -- холодит спину. Странно, что металл ванны всегда ледяной, даже если жара на дворе.
   Она прикрыла глаза. Уровень воды потихоньку поднимался, бедра облепила влага.
   Мысли потихоньку вернулись к произошедшему в подвале. Ничего такого вроде и не случилось. Тогда почему же на душе скребут кошки? Когда они сидели в беседке, Соня хотела обсудить произошедшее, но ребята отмалчивались.
   Может, только она приняла происходящее близко к сердцу?
   Соня протянула руку и коснулась пальцами шланга. Сегментированная трубка представилась на мгновение чешуей змеи, и девушка распахнула глаза.
   Вода почему-то перестала течь. Соня нахмурилась, потрясла душ. На плитку полетели брызги, вода отозвалась плеском.
   Крутнула смеситель. Закрыла, открыла. Успевшая набраться вода теперь совсем остыла, и Соня решила добавить горячей. Переключила с душа на кран, но из него вырвалось утробное ворчание. Повернула рычажок обратно и уже хотела психануть и отбросить душ, как он отхаркнул жижу с ошметками ржавчины. Дрянь смешалась с чистой водой, куски осклизлой коричневизны прилипли к ногам.
   Жижа с трудом проходила сквозь резиновые "сосочки" душа. Соня сделала напор сильнее, и тут ей в лицо брызнул кипяток. Вскрикнув, девушка уронила душ, тот ударился о чугунное дно ванны и погрузился в воду
   Соня вылезла на полотенце, растирая ошпаренные щеки. Только сейчас она заметила, что почти не дышит, а сердце бьется с перебоями. Она поглядела в ванну так, как будто там притаилась ядовитая змея.
   Девушка отошла к зеркалу и склонилась над раковиной. Подняв взгляд, посмотрела на свое отражение -- под глазами подсыхали разводы потекшей туши. С опаской повернула смеситель.
   Здесь тоже только этот звук, и если слушать его долго, в нем можно услышать...
   (чей-то шепот)
   "Ничего там нельзя услышать! Наверное, перекрыли все-таки. Только не до конца, вот и потекли ржавые остатки воды. Никакой мистики".
   Пахла склизкая мерзость чем-то до боли знакомым. Соня поднесла ладонь к носу и понюхала, растирая между пальцами подсыхающую грязь.
   "Нет, нет и нет. В подвале пахло иначе!".
   Но вместе с тем -- очень похоже.
   Она не хотела признавать, что гадость пахла как гной. Опять вспомнила бабушку, которая умерла от рака груди. Соня помнила, как бедная женщина, вместо того чтоб пойти к врачу, до последнего прикладывала к распухшей фиолетовой груди капустные листы -- якобы они должны были вытянуть гной и как-то помочь. В то время как метастазы вгрызались в тело.
   Почему бабушка не пошла ко врачам, почему мама запустила ее лечение? Они тогда жили в деревне, денег никогда не бывало. Хозяйственные работы от зари до зари... Раньше Соня не задумывалась, а теперь ей стало дико: бабушка умирала, и никто ее не пытался лечить.
   Вода пахла ровно так же, как бабушкина болезнь.
   Соня вылезла из ванны, поморщившись. Наклонилась и быстро сунула руку в воду, как будто та была радиоактивной. Пробка выпрыгнула из слива, и тот, отрыгиваясь, стал засасывать воду.
   Тут в дверь ванной стукнули, и Соня подскочила на месте, едва сдержав крик.
   -- Ну, долго ты там еще будешь намываться, Соня-засоня?
   -- Ма, ты меня напугала... Сейчас выйду.
   -- Давай живее, уписаюсь сейчас.
   Соня машинально вытерла бедра, размазывая грязь, потом обернулась полотенцем.
   В ванне остался налет и коричневые пятнышки. Соня щелкнула задвижкой и вышла, пропуская маму.
   -- Ну, и чего ты так долго?
   Соня вышла, пожав плечами. Толку разговаривать с мамой нет, когда она такая. Начнет говорить что-то неприятное, Соня будет терпеть, потом крикнет что-то в ответ, и начнется скандал. А потом мама напьется еще сильнее. После того, как они разошлись с папой, ни дня она не могла без выпивки.
   Из ванной донеслось журчание воды, а следом приглушенный голос мамы:
   -- Ну а почему не убрала ничего за собой? Управилась? Только и можешь отлеживаться в воде и марафет наводить. Бо-о-оже мой...
   Потом она еще что-то добавила, но Соня лишь вздохнула и перестала слушать. Нет смысла объяснять, что мать ее выгнала из ванны, и что она спешила уступить санузел, потому и не убрала, и обязательно вымоет ванну после и подотрет лужицы воды.
   Просушив волосы до полусырого состояния и разбросав их по плечам (боже, как приятно холодит!), Соня потопала на кухню. Надо поесть, выпить кофе, а потом почитать книжку. И чего она так распереживалась-то, если начистоту? Надо просто быть как Рыжий. Привидений не бывает! Никакого духа они не вызывали.
   На краю сознания мелькнула мысль об отце. Соня включила электрический чайник, вгрызлась в хрустящую вафлю и стала гнать прочь назойливые мысли-мотыльки.

ГЛАВА 5

  
   Мама похрапывала, забывшись сном, и Соне пришлось закрыть дверь в свою комнату, несмотря на жару. Окно открыто, но оттуда даже поздним вечером ползла духота.
   В общем чате ребята наперебой обсуждали случившееся с Олей. Рыжий привел ее домой, побыл с ней какое-то время. Говорит, она была странноватой и молчала долго. Потом вроде как увидела что-то на зеркальной створке шкафа и впала в истерику. Успокоилась, только когда Рыжий завесил зеркало простыней.
   Соня читала сообщения снова и снова, бросая короткие взгляды на собственный шкаф. Слава богу, он старый и зеркал нет, но... полированные дверцы тоже отражали, хотя и мутно.
   Несколько раз девушка убирала телефон и пыталась сосредоточиться на книге, но, пробежав глазами абзац или два, откладывала чтение и опять начинала проворачивать в голове одни и те же мысли.
   Еще Рыжий в чате рассказывал, как Оля что-то твердила насчет того, что на нее постоянно смотрит размытый человек, ухмыляется, манит ее пальцем. А потом фантом, по ее словам, превратился в ее давно умершего деда.
   Перед самой смертью тот только лежал в постели, а до этого всегда передвигался в инвалидном кресле, но в отражении встал с него и попытался, как выразилась Оля, "вылезти в наш мир".
   Рыжий, как мог, успокоил возлюбленную, после чего ушел -- у Оли были дома родители, а они против его ночевок.
   Все это парень написал в общую беседу "Вконтакте", в которую Лиза добавила подругу накануне.
   Прочитав рассказ Рыжего об Оле, Соня поинтересовалась у Лизы, не видела ли та и сама чего-то такого. И потом долго ждала ответ. Лиза то начинала печатать, то переставала. А потом надпись "набирает сообщение" зависла на несколько минут, как будто Лиза отложила мобильник, не отправив текст. В итоге сообщение от подруги так и не пришло.
   Соне нестерпимо захотелось вернуться во вчерашний день. Когда тревожили ее только мама, поступление, баллы по ЕГЭ и студенческая жизнь. Право, каким же пустяком все это казалось теперь!
   То, что мама пьет, Соню напрягало, безусловно. Вот поедет она учиться в Москву, а мама ударится в пьянство еще сильнее. Отец держал ее в узде, всегда умел найти слова, но... Наверное, ему надоело. Соня хотела с ним поговорить, очень хотела. Задала бы один вопрос: "Почему?" И желала бы получить исчерпывающий ответ.
   Ладно -- хоть какой-нибудь ответ.
   Почему же он сразу с Соней не поговорил? Даже не попрощался толком.
   Хотелось оказаться подальше отсюда. Прежняя жизнь закончилась, когда папа подал на развод и ушел к другой женщине. Видела фото новой пассии отца в соцсетях -- совсем на маму не похожа. Считала ли Соня его предателем? Нет. И до сих пор любила.
   А еще Соня знала, что это только начало. Мама отнюдь не опустилась, она еще работает, но уже получала выговоры и раньше. Да, раньше она пила только по выходным, и то не всегда, а сейчас -- каждый день хотя бы по чуть-чуть.
   Нужно было что-то предпринимать, вытаскивать маму, но Соня почему-то надеялась, что все разрешится само собой..
   От Лизы пришло короткое "Вот сейчас звуки слышала. Или показалось".
   Соня отписала: "Так что именно было?"
   И опять потекло томительное ожидание. Девушка уже собралась набрать подругу, но тут получила ответ: "как будто шорохи на кухне, но вроде это кот".
   Потом Лиза прислала голосовое сообщение, и, чтоб не потревожить маму, пришлось вставать с дивана за наушниками.
   Девушка не любила прослушивать "голосовухи". Тем более, некоторые их так записывают, что больше мычат и делают паузы, а мысли никакой. Минуту слушаешь то, что можно прочесть за пару секунд.
   Так оно и вышло. Лиза сказала, что у нее возникло ощущение, будто за ней наблюдают и, куда бы она ни повернулась, невидимка оставался сзади. Соню напряг тон Лизы. В нем отчетливо проступала тревога.
   Спустя некоторое время пришло еще одно голосовое сообщение. "Можешь считать меня дурочкой, но спать я сегодня буду со светом, -- с нервным смешком записала Лиза. -- Страшновато".
   Соня накидала ей в ответ смайликов, Лиза ответила тем же, и добавила: собирается смотреть "Спанч Боба", чтоб развеяться немного. Соня отправила большой палец и подумала, что, может, и самой мультики посмотреть? Совсем не по себе стало.
   За окном незаметно стемнело. В какой-то момент девушке показалось, что на нее кто-то смотрит снаружи, прильнув к стеклу лицом. Провалы пустых глаз обшаривают комнату, пасть расходится в ухмылке. Соня встала и задвинула штору, хотя прекрасно понимала, что на высоте шестого этажа к ней никто не заглянет. Разве что Слендермен или...
   ...или призрак.
   Предприняв еще несколько тщетных попыток погрузиться в книгу, Соня наконец отложила ее в сторону и стала бездумно листать ленту "Вконтакте". Потом так же бездумно смотрела "смищные" видео с котиками на Ютубе. Сейчас они казались чересчур сладенькими, хотя еще вчера она бы умилялась.
   Но все же такое времяпрепровождение помогло ей расслабиться, и Соня уснула.
  
  

***

  
  
   Она очутилась в подвале. Просто знала, что находится там, видела в сумраке сырые стены, а запах плесени и гнили пощекотал ноздри. Откуда-то разносился эхом детский плач.
   Больше всего хотелось броситься отсюда куда подальше. Однако ноги не слушались и шагали сами. А плач усиливался и становился многоголосым. Он резонировал так, что в ушах Сони пощелкивало, и она морщилась, прикрывая ладонями уши.
   Она шла по длинному коридору, под ногами что-то хлюпало. Соня боялась опустить взгляд, смотрела перед собой вперед -- туда, где в ореоле света застыл чей-то силуэт. Шаг, еще шаг -- силуэт превратился женщину, которая выдернула из темноты плачущего ребенка. Девочка! Маленького роста, длинные волосы. Женщина тянула девочку за собой, та упиралась и хныкала, повторяя "Мама, уйдем отсюда, уйдем! Мне тут страшно, мама!". Соня попыталась выдавить хоть слово, но не смогла. Язык будто онемел, женщина и малышка уже скрылись за поворотом коридора.
   Соня побежала следом, на звук гулкого плача, отражавшегося от стен и потолка. Сердце колотилось, затхлый воздух с примесью лекарств и болезни совсем не насыщал кислородом легкие. Она завернула за угол, и очутилась в... подвале? По кругу горят свечи, в центре светится прямоугольник. Соня не могла оторвать от него взгляда: радужные цвета, похожие на северное сияние, они манили ее, гипнотизировали и обещали подарить вечный покой и забвение.
   Внезапно плач резко оборвался, и из-за угла прямо на Соню вывернула высокая фигура, лицо которой нельзя было рассмотреть. Девушка застыла, а фигура, вытянув руки, пошла на нее, и из чернильного пятна силуэта к Соне потянулись рука с обломками ногтей. Из темноты показалась еще одна рука -- она протягивала что-то. Соня пригляделась и увидела, что на раскрытой ладони лежит планшетка от доски. Почему-то совершенно не смущаясь, Соня потянулась к ней. Ее остановил резкий оклик девочки:
   -- Убегай! Или тебя заберут!
   Тут вторая рука обхватила горло Сони, та захрипела. Во рту появился привкус крови. И в эту секунду Соня резко вырвалась из сна.
   Сердце колотилось в груди. В голове до сих пор звенели отголоски сна. Когда Соня открыла глаза, то на долю секунды увидела силуэт из сна, нависающий над кроватью. Но сейчас никого.
   Тяжело дыша, Соня откинулась на подушку. Во рту отвратительный привкус, горло пересохло.
   Простыня под Соней сбилась и взмокла. Наволочка тоже мокрая, как и волосы. Нашарив кнопку ночника, девушка включила свет и буквально выдохнула, чувствуя, с каким напрягом сердце сделало очередной удар.
   Откинувшись на подушку, Соня воздела глаза к потолку, тяжело дыша и приоткрыв рот.
   Она как будто до сих пор слышит голосок той девочки.
   Кошмар уже расползался на части. Еще немного, и растворятся в сознании последние осколки. Девочка, планшетка... "Убегай, или тебя заберут!".
   Кто заберет и куда?
   Подсознание точно хотело подкинуть ей какую-то подсказку.
   Соня вдруг поняла, что голос девочки ей знаком. Только вот на чей же он был похож? На голос Лизы, что ли... Потому что перед сном Соня слушала ее голосовухи? Так бывает, когда сознание смешивает реальность с образами.
   А еще она вспомнила, что дух почему-то не дал конкретного ответа насчет своего пола. Когда они спросили, призрак ответил "уже не знаю".
   Соня поежилась. Она всерьез размышляет о том, что ей ответил дух. Боже, да сама мысль о том, что они общались с существом из загробного мира, -- абсурдна.
   Ветер слегка колыхал занавески. Соня встала и приложила ладонь к левой стороне груди. Сердце продолжало бешено колотиться. Вот так люди, наверное, умирают во сне.
   Она сглотнула с трудом и, осторожно ступая, вышла из комнаты -- дверь почему-то была распахнута. Наверное, мама решила открыть, чтоб был сквознячок. "З" -- забота.
   Соня прошла по коридору, снова отчетливо чувствуя на себе чей-то пристальный взгляд, и толкнула дверь на кухню. Петли противно скрипнули. Взяла графин с фильтрованной водой и случайно уронила крышку, та загремела по столу. Соня вжала голову в плечи, морщась. Ну вот, сейчас мама проснется и начнет выговаривать.
   Водрузив крышку обратно, Соня плеснула в стакан воды и жадно проглотила тепловатую жидкость. Надо будет заготовить бутылку и поставить в холодильник, а то такая жарища...
   Откуда-то послышался тихий плач, и Соня оторопела. Теперь уже она не могла списать его на отголоски сновидения. Мелькнула мысль, что это мама все-таки проснулась... Но нет, она бы скорее в туалет пошла. Или на кухню, тоже из-за сушняка.
   Кроме того, плач детский. Сразу возник образ из сна -- та самая девочка. Это Соня четко распознала, несмотря на то, что хныканье было едва слышно.
   Ослабевшие пальцы чуть не выпустили стакан. Соня поставила его на столешницу и вышла из кухни на подкашивающихся ногах. Плач шел из маминой комнаты. Но Соня не могла убедить себя в том, что плачет все-таки мама.
   Откуда в ее комнате мог взяться ребенок?
   Может быть, пока Соня спала, мама...
   Да нет же, бред!
   Нервно облизывая губы, Соня стояла на пороге комнаты, раздумывая, заходить или нет. Спина покрылась мурашками. Храп слышен отчетливо, накладывается на приглушенный детский плач и перекрывает его. Почему же тогда мама не слышит?
   Ответ прост: спит слишком крепко.
   Соня протянула руку и толкнула дверь, переступила порог.
   В комнате стояла неожиданная прохлада, как будто работал сплит. Но нет, мама его на ночь не оставляет, запросто можно простыть.
   Самое главное -- плач. Теперь он доносился еще более отчетливо, притом Соня поняла, откуда именно.
   Из шкафа.
   В комнату проникал желтоватый отлив фонарей, к тому же мама не задернула занавеску как следует. Однако Соне все равно хотелось зажечь свет. Впрочем, делать она этого не стала и шагнула к шкафу. Собственное отражение в виде размытого пятна шевельнулось на створке двери. Соня протолкнула по горлу комок и протянула к двери пальцы. Она сейчас откроет... Плач все громче, он врезается в уши, но его просто не может существовать. Или это тоже сон?
   Наконец она резко потянула на себя дверь -- и тут же закричала, потом отпрянула назад. Споткнулась о тапочки, стоящие у кровати, и повалилась прямо на спящую маму. Женщина тоже хрипло вскрикнула, выпутываясь из алкогольного забытья.
   -- Тхы... Ты чего, дочка? Да что с тобой?!
   В открытом шкафу шевелилась тень. Соня услышала крик и чей-то смех. Потом поняла, что кричит она сама, а под ней шевелится мама, пихает ее ногами, тормошит и встревоженно о чем-то спрашивает.
   -- Да... все нормально.
   -- Ты как тут оказалась? Лунатишь? Да слезь уже с меня!
   -- Нет, мам... Мне показалось, что в шкафу кто-то... скребется, -- подобрала Соня правильное слово, чуть не сказав правду.
   Мама поморщилась и откинулась на подушку:
   -- Боже, как ты меня напугала... А если бы у меня сердце не выдержало? Кто там может скрестись в шкафу, мыши, что ли?
   -- Не знаю.
   -- Башка раскалывается... Принеси мне водички лучше.
   Соня кивнула, обрадовавшись тому, что мать не стала расспрашивать дальше. Девушка пошла на кухню, пугливо вглядываясь в тени (особенно густые в закутке прихожей). Сердце не успокаивалось. Неужели в шкафу и впрямь кто-то был...
   "Нет, хватит. Даже не смей думать об этом до утра. Ты просто принесешь маме воды, потом ляжешь, отрубишься и спокойно проспишь до утра!"
   Взяв себя в руки, Соня налила воды в стакан и отнесла его маме. С этой частью плана удалось справиться без труда.
   Напившись, мама снова спросила:
   -- Точно нормально все? Дрожишь вся. Может, тебе кошмар приснился?
   -- Да, плохо сплю.
   -- Ну, ничего. Сколько там времени... Если больше трех, то все нормально, уснешь. После трех вся нечисть успокаивается, -- хмыкнула мама, вызывав оторопь у Сони.
   Мама произнесла последнюю фразу таким тоном, что стало немножко смешно -- как нелепо, двадцать первый век на дворе, а Соня боится каких-то теней.
   Просто она переволновалось, вот и мерещится всякое. Как в детстве.
   Девушка вернулась в постель. Но, несмотря на все здравые доводы, со второй частью плана все пошло не так гладко. Уснула измученная Соня только тогда, когда уже забрезжил рассвет.
  
  

***

  
  
   Наутро Соня проснулась разбитая. Голова трещала, во рту пересохло -- как будто пила вчера она, а не мама. Девушка с содроганием вспомнила о ритуале, о прошедшей ночи. Обычно бывает, что даже самый страшный кошмар поутру развеивается без остатка, и никакого страха не остается, даже удивляешься -- и чего боялся?
   Сейчас же все было не так. Комок из груди никуда не исчез, как и странное ощущение, будто за ней кто-то подсматривает. Она явственно ощущала чужое присутствие.
   В квартире стояла тишина. Соня побрела в туалет, после умылась. Заглянула на кухню, напилась воды. Мама, наверное, куда-то ушла. Соня не могла припомнить, когда у мамы заканчивается отпуск, вроде бы аж на три недели ушла.
   Хотя ладно, не такая уж мать была пьяная вчера. Бывало и хуже.
   Во "Вконтакте" Соню ждали сообщения не только из разных бесед, куда ее пригласили спамеры и взломанные пользователи, но и традиционные уже голосовые от Лизы. Та была онлайн тридцать четыре минуты назад.
   Соня облизала губы. Ей не хотелось прослушивать сообщение, и вообще -- общаться или встречаться с Лизой. Лучше бы осталась в своей скорлупке и не ходила вчера в подвал.
   Ее на мгновение разобрала злость -- и на подругу, и на саму себя. Какого фига она вообще согласилась принимать участие в "спиритическом сеансе"?!
   Подуспокоившись, Соня все же дала волю любопытству и полезла в Лизины голосовые. Палец ткнул в экран на кругляшок с треугольником, и хрипловатый голос Лизы зашуршал в комнате:
   -- Капец, у меня ночью не пойми что творилось. Почти не спала и-и-и-и-и... Нет, Рита, я не с тобой разговариваю. Да, положи сюда просто. Рит! Дверь забыла, прикрой... Сонь, надо встретиться, Рыжий просит с ним сходить к Оле, с ней что-то неладное. Рому возьмем тоже.
   Далее шли еще несколько голосовух, которые дублировали сказанное. Во рту у Сони возник кисловатый привкус, и тут же заурчал желудок.
   Она вздохнула и отписала, что тоже плохо спала. Ей почему-то не хотелось говорить, что у нее... Да и, собственно, что у нее случилось? Да, приснилась ерунда. Плачущий ребенок? Показалось.
   Она гнала прочь мысли о возникшем в шкафу фантоме. Людям иногда мерещится всякое. В детстве Соня как-то начиталась сказок, и ей стало казаться, что по комнате летает ведьма из "Белоснежки и семи гномов". Тогда еще папа пытался веником выгнать старуху с крючковатым носом, а Соня рыдала от ужаса. Ведьма ухмылялась, летая под потолком, и выглядела как настоящая. Потом Соня еще долго спала со светом, каждую ночь боялась, что старуха вернется.
   Но ведьма постепенно выветрилась из памяти. А то, что она увидела в шкафу, напротив, обрастало все новыми деталями.
   "Стоп!", -- приказала себе Соня. Хватит думать об этом. Это все нервы и воображение.
   Сейчас бы поговорить с папой -- написать ему или позвонить. Но он, скорее всего, занят или недоступен. Или ему вообще не до Сони. Иначе бы он сам перезвонил давно, разве нет?
   Она попыталась уверить себя в том, что вот сейчас они сходят к Оле, и все разрешится, но... не получалось.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"