Аннотация: Ещё один рассказ в пару к "Сны Оружия". Не продолжение, просто история ещё одного персонажа. (Закончено)
Дитя ненависти (Гротеск)
Ненависть есть в сердцах всех разумных. Кто способен мыслить, тот способен и ненавидеть. Причины и объекты ненависти различаются, но одна причина известна всем: "они не такие, как мы". Щедрое топливо для жаркого пламени войн даже среди тех, кто находится в родстве, но отличается культурой. Если же сталкиваются те, кто не родственны меж собой и не могут породниться... Ненависть порождает смерти, смерти взращивают ненависть. И нет конца замкнутому кругу для тех, кто не может увидеть в другом отражение себя...
Пламя. Оно - спутник рождения и смерти, войны и праздника для народа небес. И дерево, составляющее дома и храмы, всю жизнь лесного народа, лишь топливо для пламени. Порой, когда дерево ещё исполнено соков, топливо упрямое, но это не меняет итога... Лишь даёт больше копоти.
Деревья опираются на землю и тянутся к небесам, способные пронзить их. Прежний пепел взращивает их, делает сильнее; тела врагов и друзей - все они становятся прекрасным удобрением, питающим лес. Лес умирает и живёт снова, и шепчет своим детям секреты... Секреты столь мрачные, сколь мрачно скрытое под корнями.
Клинок, стрела, яд - все инструменты годятся, чтобы защитить друга и убить врага. Любое оружие хорошо, и любые методы оправданны... Ведь они - другие.
В доме не выжил никто. Эти раненые уже не выздоровеют, чтобы сражаться снова. Пламя пожирает остатки здания; обожжённый мужчина смотрит на того, кто принёс огонь и смерть.
- Ты ещё пожалеешь об этом, убийца - выдыхает он, с трудом держась на ногах.
- Что ты можешь сделать? - презрительно фыркает его враг. - Ты не в силах отнять у меня хоть что-то.
- Я не могу ничего отнять - соглашается целитель. - Но я могу дать, так что ты отнимешь у себя сам...
Убийца вновь презрительно фыркает, и целителя окутывает пламя.
Крика не было слышно.
Крик было слышно во всём жилом комплексе.
- Что с моей женой? - обеспокоенно спрашивает хозяин у появившейся из женской части помощницы целительницы. - И с ребёнком?..
- Роды были... исключительно тяжёлыми - отвечает помощница. - Вашу супругу забрали небеса. Что же до... ребёнка...
- Я должен видеть - недослушав, заявляет хозяин и движется в направлении женской части. Молодая целительница пытается его задержать, но хозяин отбрасывает ей в сторону.
Пещеры заполнил новый вопль, перешедший в вой отчаяния и ужаса.
- Это проклятье можно снять? - спрашивает вдовец.
- С... неё - не думаю - отвечает маг. - Мы можем лишь надеяться снять его с вас, чтобы вы ещё имели возможность завести детей. Однако буду честен - даже это не гарантировано... Но мы можем попытаться исследовать... её тщательнее.
- Делайте, что хотите... - устало отвечает хозяин.
- Интересное проклятье - произносит один из магов, изучая лежащее на лабораторном столе существо. - Оно не просто деформировало плод, оно изменило его природу, смежав воедино разные черты.
- Прошу прощения, но как вы можете так спокойно смотреть на этот... гротеск? - не выдерживает один из молодых ассистентов.
- Любопытство теоретика - спокойно отзывается его учитель. - Как маги, мы должны видеть не отвратительную внешность, а сосуд, несущий новые знания. Кто знает, какую пользу удастся извлечь из этого, как ты сказал, гротеска...
Корпус магов - не лучшее место для воспитания детей. Впрочем, никто и не видит здесь ребёнка.
"Экспериментальный объект "Гротеск", учебная практика номер три" - записывает в журнал наблюдений надзирающий и скучающе наблюдает, как маленькая фигурка, отвратительно сочетающая черты друзей и врагов, в пытается выполнить очередное задание на грани её возможностей... или за этой гранью.
"Экспериментальный объект "Гротеск", вечерний восстановительный сеанс" - записывает в журнал наблюдений надзирающий, перекусывая и наблюдая, как окровавленное и обожжённое тело постепенно принимает прежний вид. В душе надзирающий не верит, что от этого существа, самим своим видом позорящего его род, может быть какая-то польза, но не смеет высказать это вышестоящим.
- Агент Гротеск докладывает о выполнении задания! - рапортует замеревшая на месте, глядя поверх головы непосредственного командира, гуманоидная фигура. Командующий особыми операциями делает вид, что изучает документы, стараясь не смотреть на свою подчинённую и тем более не встречаться взглядами.
- Хорошо. Твоё следующее задание может оказаться более сложным, но оно чрезвычайно важно...
- Она... Выжила - произносит массивная фигура, скрытая в тенях камней, другой, находящейся поблизости. - Снова. Она пугает меня... Её... смешаная природа оказалась слишком эффективна. И... Я боюсь, что она в любой момент может обратиться против нас.
- Если ты считаешь, что она опасна для нас, - отвечает собеседник - то в следующем задании не полагайся на случайность...
Её предали. Она знала, что когда-нибудь это произойдёт, и нельзя сказать, чтобы её это так уж беспокоило. Лёжа на земле, она взирала в небеса, орошая корни дерева алым соком. Возможно... - она позволила себе искру надежды - может быть, то, что после смерти, окажется лучше жизни?..
Мир угасал.
Возможно...
"Похоже, даже Смерть испытывает ко мне отвращение..." - подумала она. - "Она так и не пришла. Снова".
Откинулась грубая ткань, прикрывающая вход в лачугу, и кто-то вошёл внутрь.
Пришедший-вместо-смерти был... Непонятным. Нет, она знала, кто он; такие, как он, упоминались в её обучении. Короткоживущие, не владеющие сколько-либо значительными силами, они попросту не интересуют ни детей Леса, ни детей Небес и не имеют для обоих ни угрозы, ни ценности.
Он не испытывал к ней отвращения, лишь любопытство. Он задавал вопросы, не обижаясь, когда она не отвечала, и рассказывал истории; ухаживал за ней, когда она не могла встать с постели, и готовил для неё, когда она смогла охотиться.
Она была мертва для своего племени, и эта смерть сделала её счастливой.
Его жизнь была короче, чем её, но не это принесло горечь. Её имя и её жизнь принесли смерть... Не все враги умерли, не все "соратники" забыли; неизвестность вскормила старый страх и превратила в навязчивую идею.
Ради того, чтобы уничтожить её, сочетающую природу обоих племён, оба племени, древние враги, объединили силы. О небеса, сколь вы ироничны; о корни, сколь вы горьки...
Но смерть вновь отвергла её, забрав то, что ценнее. Ненависть разрушает, но даёт силы и цель; и чудовище, порождённое ненавистью, заставило содрогнуться тех, кто пытался избавиться от страха.
В чём смысл мира, в котором нет смысла и света? Жизнь и смерть равно не имеют смысла, но пустота слишком болезненна. Мир - это боль. Убийства не уменьшают её; это просто то, что должно быть сделано. Прекратить боль можно лишь одним способом - уничтожив всё под небесами, весь этот гротескный и бессмысленный мир...
Легенда гласит, что мир был создан за три дня. На то, чтобы его уничтожить, ушло семь десятков лет. И когда всё поглотила тьма, она позволила себе искру надежды - может быть, не все легенды лгут, и по ту сторону тьмы возможны новые встречи?..
И когда во тьме она услышала незнакомые слова, но произносимые знакомым голосом, она впервые за бесконечные годы вспомнила, как это - улыбаться.