Гришу терзала одна мысль, о которой он никому не говорил. Она съедала его изнутри. Он знал, что его жена часто ездит на незапланированные встречи, которые называет 'работой'. Её начальник мог вызвать её в любое время, иногда даже ночью, и она не смела ему отказать в этом. Порой она и сама даже не могла знать, когда это произойдёт и на какой промежуток времени она может задержаться. Но она всегда сама была готова и с удовольствием выезжала на встречи, садясь в автомобиль 'Волга', которую за ней присылали.
Но всякий раз перед самым отъездом она проводила с мужем небольшой семейный инструктаж. 'Гриша, - обращалась она, - ты не волнуйся. Это просто часть моей работы. И я отправляюсь туда не одна, а с другими сотрудницами из разных организаций. Моя обязанность - встречать почётных и важных гостей. И это всего лишь обычные рабочие встречи', - говорила она, надевая нижнее бельё на своё стройное гибкое тело.
И красиво изгибаясь перед зеркалом, тут же спрашивала мнение Гриши, идёт ли ей это. И в завершении всего, как бы между прочим, приподняв юбку, распыляла дезодорант между своих красивых сочных ляшек, после чего скрываясь за дверью.
И, оставшись один на один, Григорий в который раз снова погружался в воспоминания о том моменте, когда Таня, сияя от радости с горящими щеками, сообщила ему, что именно ей, Тане, шеф предложил занять должность заведующей магазина. Он назвал меня жемчужиной всего филиала, радостно сообщила она ему, придя как-то раз с работы. А моя напарница, которая настойчиво пыталась привлечь внимание шефа, напрасно старалась, он даже на неё не взглянул.
Тогда в тот момент Гриша почувствовал, как у него уходит земля из под ног. Он не знал, радоваться ли этой новости или нет.
Но заметив его угрюмость, Таня сразу же обняв его и сказала, что не променяет его ни на какого начальника.- Ты же у меня самый красивый, - говорила она, обнимая и успокаивая его. - Не выдумывай глупости, милый, - повторяла она.
Особенно Грише нравилось, когда она говорила: 'Какой ты у меня молодой! В твои-то годы, ну не дашь тебе столько лет!' И она снова находила нужные слова, чтобы успокоить его.И под это воркование его любимой Танюши он вдруг забывал все эти поездки с её шефом.
Но через какое-то время снова подъезжала машина шефа, и, как всегда, заглядывая заговорщически в глаза Гриши, не забывала шептать ему в ушко, что он лучший и не выглядит на свои года, и снова, запуская струю дезодоранта себе под юбку, растворялась в никуда.
Как то раз Гриша решил проявить признаки ревности и недовольства, и топнув ногой сказал что-то вроде 'ты, наверное, там' или 'эх, узнаю от кого-нибудь, не дай бог!'.
Таня тут же начинала плакать и жаловаться на то, что он, Гриша, не способен понять её чувства и разрушает все её мечты о счастливом совместном будущем, которое она пытается построить.
Ты хочешь, чтобы я выглядела непривлекательно, или с подтёками слез на лице. Значит, ты, вероятно, не чувствуешь ко мне ничего тёплого, - повторяла она снова и снова, словно заученную мантру.
От этих слов Гриша вскакивал с кресла, и обнимая её успокаивал: 'Да верю я тебе, милая. Просто у меня такой скверный характер'. И он снова целуя её и благословлял размашистым крестным знамением. А она закрывая за собой двери, на прощание тихо ему шептала: 'Гришенька, не переживай и ложись спать'. Как только всё закончится, я буду сразу же в твоих руках. Но всегда помни, я у тебя не просто продавщица, а директор особого магазина!
Как-то перед очередной поездкой она его предупредила: 'Сегодня мы будем на базе 'Петушки', где состоится встреча с секретарём горкома Степановым. А также ожидается присутствие секретаря обкома Ельцина. Ты можешь представить, какие люди будут там! Поэтому мне необходимо выглядеть достойно, чтобы все знали, какая у тебя жена', - говорила она Грише.
После отъезда жены Гриша подходил к трюмо, разглядывая себя то в фас, то, кося глаза, снова в профиль. 'Надо бы немного сбросить живот', - думал он. Пока нет Тани, потом хотелось покачать пресс, но, снова укладываясь поудобнее на диване, он засыпал, и ему снился всё один и тот же сон, что его Таня в белой кофточке, а он в своей свадебной гипюровой рубашке и очень хочет её обнять. Но она всё время ускользает из его рук и не подходит к нему, а лишь игриво смеется, но не ему, а кому-то, кого он так и не видит. После этого он вдруг просыпался весь в поту и, глядя на часы, снова ложился, чтобы уснуть, но после этого сна он просто, лежа с открытыми глазами, дожидался утра.
После бессонной ночи, проведённой в тревожном ожидании, он вновь встречал свою Таню на пороге. Которая стояла в проёме открытых дверей, а он, как котёнок, нежно мурлыкал ласковые слова. И говорил ей, как сильно скучал и как любит её. Встречать грубо он её не пытался после того, как один раз получил от неё с размаху туфлёй по голове с острой шпилькой.
'Ах ты тупой ревнивец!' - кричала тогда она. 'Я не хочу терпеть лишения в своей жизни! Ты простой обыватель, который думает только о себе! Ты так и остался просто дурак!' Ты бы знал, с какими людьми мне приходится общаться, не тебе чета, радуйся, что я с тобой живу и помогаю.
И вдруг, одумавшись она снова обнимала его и прижавшись, как и раньше, шептала ему на ухо: 'Я так устала и почти не спала всю ночь, дай мне немного отдохнуть'. В этот момент от неё пахло алкоголем, и Гриша снова поудобнее устраивал её на кровати, где она погружалась в глубокий сон.
А он, сидя рядом с ней и любуясь своей милой Танюшей, думал: если надо, значит, так надо. Ведь она старается для него. Сегодня благодаря ей он не мантулит, как раньше на 'КАМАЗе', а на новой работе, куда устроила его Таня по большому блату, где он отрабатывает первый список, притом лежа на боку, и выйдет на пенсию не как все, а намного раньше.И снова не первый раз он, укорял себя за глупую ревность.
Так или иначе, именно Татьяна помогла ему устроиться в службу спасения. Даже начальник, приветствуя его как коллегу, с лукавой улыбкой интересуется, как дела у его супруги.
И идя на кухню он мысленно ругал себя за то что лишний раз привязывается к жене и мотает ей нервы. И, вновь смотря на прибывшую домой свою спящую красавицу, он шёл на кухню, чтобы, приготовить для неё ужин.
Да, шеф у нее отличный человек, раз поставил только Татьяну на должность директора такого магазина, думал Гриша, потому что разглядел в ней настоящего руководителя. Ну и пусть другой раз съездить с ним по делам до утра. В конце концов, как она сама говорит, что всего лишь разносит еду по столам, не более того.
И от таких мыслей он начинал мурлыкать свою любимую песенку 'Простая любовь', где не надо фальшивых слов, в исполнении Наташи Королёвой. Ну и что из того, рассуждал он снова, иной раз и поддатая, так как без этого тоже для дела, думал он.
И в эти тёплые минуты Гриша вдруг опять находил сходство своей Тани с певицей Софией Ротару. Эх, как же она похожа на Софию, ну вылитая, думал он и вдруг начинал сам себя корить, что порой думает о жене почему-то плохо. Ведь у Тани шеф хохол, думал он, и у него просто ностальгия по Украине и о таких как Ротару, он ведь тоже где-то из тех краёв. А вообще-то, как ни крути, Таня ещё красивее даже, чем эта самая Ротару. Вот было бы хорошо, если она так же бы могла петь, как София.
И тут же внезапно пугался от этих размышлений. 'Тогда бы она точно не обратила на меня внимания, поклонники бы одолели', - с тревогой думал он. И снова обретая спокойствие что его Танюша с ним, он подумал: завтра, пока Тани не будет дома, он тщательно очистит газовую плиту и наведёт порядок на кухне. А когда она вернётся усталая, пусть даже немного навеселе, он встретит её без своих глупых подозрений.
Порой он стал замечать, что, когда Татьяна была слегка навеселе, в эти самые моменты близости она особенно его возбуждала. Она вдруг становилась более свободной и раскованной. Хотя иногда во время занятий любовных игр она называла его именем своего начальника. Но затем, оправдываясь, говорила, что слишком много работает с ним, тут же называя Гришу своим единственным Аполлоном.
А после отъезда Тани Гриша который уже раз подходил к большому зеркалу и разглядывал себя то в фас, то, кося глаза, снова в профиль. 'Надо немного сбросить живот', - думал он. Пока нет Тани, потом хотелось покачать пресс, но затем, снова укладываясь поудобнее на диване, засыпал, и ему снился всё один и тот же сон, что его Таня в белой кофточке, а он в своей свадебной гипюровой рубашке и очень хочет её обнять. Но она всё время ускользает из его рук и не подходит к нему, а лишь игриво смеется, но не ему, а кому-то, кого он так и не видит, и после этого он вдруг просыпался весь в поту.
Как-то незаметно подошёл тот день, и вот Гриша пришёл оформлять документы на пенсию. Сослуживцы, те, кто в это время были на работе, дружно обступили его. 'Ну вот, ты и пенсионер', - сказал ему молодой боец Женя Хряков (он всегда заискивал перед Гришей).
Да, - вдруг оживился Гриша. - Вон, посмотрите на нашего начальника, мы ведь с ним с одного года, - произнес с гордостью он.И вдруг осмелев - ведь он уходил на пенсию и мог открыто говорить о своём непосредственном начальнике: 'Таня мне сказала, что мне не дашь мои пятьдесят, а начальник, мол, твой ровесник, а выглядит, словно ему уже все семьдесят лет'.
Высказав своё мнение, он стал ждать реакции со стороны сослуживцев, но все почему-то скромно промолчали, не поддержав разговора на эту тему. Многим сотрудникам ещё предстояло трудиться под руководством начальника, а рядом с ними находился Женя Хряков, которого многие знали как доносчика и опасались говорить что-либо лишнее в его присутствии. Однако, когда Григорий достал три палки копчёной колбасы, Женя неожиданно начал его расхваливать.
- Да, - сказал Женя, при этом назвав его Григорием Иванычем. - Ты не выглядишь на свои пятьдесят, я бы дал не больше тридцати. И тут же засовывая одну из палок в рукав куртки. Видимо, по привычке, он всегда так делал, когда притаскивал начальнику ВГСЧ спиртное и, чтобы никто не видел, заносил ему в кабинет.
У Гриши, несомненно, было гладкое лицо, в отличие от его руководителя, чьё лицо было испещрено глубокими морщинами. Очевидно, что второй из них злоупотреблял курением и алкоголем.
Однако руководитель был более стройным, хотя и немного сутулился. Это не сильно бросалось в глаза и не портило его внешний вид.
Гриша же обладал круглой фигурой с крупным выпуклым животом. А голова у него была без шеи, которая громоздилась сразу на плечах, и он походил на праздничного новогоднего снеговика.
Да и в жизни у Гриши был всегда праздник, так как он по поручению Тани развозил все дефицитные продукты по нужным людям.
Однажды в выходной день Грише позвонила Таня и сообщила, что к нему приедет водитель её начальника, и Грише нужно будет помочь шефу на даче. 'Ты ведь сейчас отдыхаешь, - добавила Таня, - так что это будет для тебя хорошим поводом не сидеть без дела'.
Гриша с воодушевлением принялся собираться. Шеф ждет, значит, надо идти, решил он. Неторопливо облачившись, он уселся у окна, ожидая водителя. Но тот не появлялся. Григорий снова снял верхнюю одежду, как вдруг зазвонил телефон. Это была его любимая Таня.
'Ты что, подводишь меня? - возмутилась она в трубку. - Машина уже давно стоит, а ты как будто ждёшь особого приглашения'. Гриша начал объяснять свою ситуацию, но Таня резко повесила трубку.Он быстро спустился по лестнице к машине, которая его ждала. Сердце колотилось, да и расстраивать Танюшу ему не хотелось.
Усевшись в автомобиль, Гришу приятно поразил аромат лёгких и дорогих духов, а салон машины был сияющим и чистым.- Извините, что пришлось меня долго ждать, - сказал он водителю, но тот, ничего не ответив, ленивыми движениями включив первую скорость, медленно поехал на выезд из города.
Вот это да! - мысленно подумал Гриша. - И водитель-то у Таниного начальника, похоже, важная персона.
И вдруг Гриша заметил на полу автомобиля знакомую по цвету тряпочку. Она лежала, будто одинокая и испуганная, глядя прямо ему в глаза. Подняв её и повертев в руках, он узнал женские плавки из коллекции 'неделька'. Которые Гриша купил Тане на её день рождения по блату в подарок. От них исходил запах его любимых духов, которые порой, уходя на работу, запускала себе под юбку Таня.
Водитель, посмотрев в обзор заднего зеркала, вальяжно сказал: 'Закинь их к заднему стеклу, только с левой стороны, там еще такие же несколько штук, я ими протираю стекла, удобный материал для протирки. Только что фары вытирал, думал, что забросил, да, видимо, не докинул, мимо упали'.В Москве такого нет, - с гордостью сказал водитель. - Улицы чистые, их постоянно поливают. А здесь за день по три раза приходится стёкла протирать.
И он продолжил объяснять Грише, что в гараже теперь выдают хуже ветошь для протирания стёкол. А затем, не оборачиваясь, спросил:- А ты-то за какие заслуги едешь на помощь к шефу?Но не получив ответа, водитель продолжил, уже рассуждая как бы сам с собою. - Да, - сказал он, - мой начальник - важная персона. К нему обращаются все: и прокуроры, и судьи, и руководители. Это тебе не хухры мухры. Мой начальник - человек особенный. Он как великий учёный, как царь. Он может всё, чего не можем мы с тобой. К нему все ползут и обращаются за помощью. У начальника ОБХСС Толкача он всю семью одевает и кормит.
Но я не понимаю, как он смог купить эту женщину заведующую 'Берёзки'. Мужик, наверное, в рассрочку её шефу подарил и он громко расхохотался.
Но Гриша его уже не слышал и не видел вообще, он вообще забыл, куда его везут и вдруг закричал водителю прямо в ухо, требуя остановить машину. Тот резко нажал на тормоза выскочив из машины, не закрывая за собой дверь, он побежал в сторону города, не разбирая дороги.
Поднимаясь к себе домой через дверь, он слышал звонок телефона. Звонила Таня, чуть отдышавшись, он взял трубку.- Ты где, почему ты сбежал на полпути, что подумает о нас с тобой шеф? Помолчав, он тихо сказал:- В коллекции моего подарка из плавок 'неделька' должно быть семь, не достает пять. Но пару я принес. Постираю, проглажу, уберу на полку на место, и он положил трубку.
Когда Таня пришла домой, Гриша лежал на полу лицом вниз, оно у него было темно-синее, а в руках он сжимал знакомые ей плавки. Приехавший врач скорой помощи с удивлением кое-как вытащил из правой руки какую-то тряпочку и констатировал смерть предположительно от инфаркта.
Хоронили Гришу, когда моросил мелкий дождь. Таня стояла у гроба с мокрыми волосами, торчащими в разные стороны из-под платка. Выглядела она не как раньше. Всегда опрятная и веселая, в этот раз её взгляд был отсутствующий.
На девятый день после кончины Григория она появилась в месте, где он трудился, с выражением глубокой скорби на лице, почти незаметно и беззвучно.
Зайдя в фойе организации, она принесла хорошего, не поддельного вина знакомым сослуживцам мужа и всевозможные деликатесы для того, чтобы все помянули её мужа.
Навстречу ей вышел Чекушкин, начальник ВГСЧ, который, как обычно, был слегка навеселе.
- Мои соболезнования, - произнёс он и, почти вырвав из рук Тани большую сетку с продуктами, крепко ухватившись за неё. - Помянем-помянем, - проговорил он скороговоркой и сразу скрылся за дверьми своего кабинета.
И уже выходя из кабинета, и жуя огурец, он произнёс: 'Как жаль Григория!' Ему и не дашь его года. Как говорится, всё случается. Вот Женька мне недавно говорил, что мы с ним очень разные по возрасту. Но всё же всякое бывает. Я пока ещё поживу, сколько Бог даст'.
Ничего не ответив, Таня, как тихо пришла, так же незаметно растворилась Через некоторое время командир ВГСЧ вдруг начал ходить по коридору, как будто он капитан большого корабля, а коридор - это большая палуба. А его, словно в бурю на море, бросало из стороны в сторону. Идя по коридору, он хватался за стены, чтобы не упасть, и при этом то обзывал Таню сучкой, то вдруг называл её проституткой. Он повторял, что знает о ней всё и даже больше.
Да, она у начальника ОРСа ходит в любовницах, и что она и без Гриши не заскучает. А потом вдруг, после сочной отрыжки, вдруг тихо с горечью сказал или как бы вслух сам у себя спросил: 'Где найти такого же, как Гриша?' И это он произнес уже без фальши в голосе, а с какой-то неподдельной грустью, и вновь повторив самому себе: 'Похоже, не только с компартией облом, но и с продуктами'.
09/01/2016