За окнами мирный летний вечер. Природа остывает от жаркого дня, и вместе с ней остываю и я. Поубавился в графине бренди. Я чувствую, что слегка пьян и меня овеивают воспоминания. Хулиганящие в моих извилинах молекулы этилового спирта, будоражат память и провоцируют её на то, чтобы достать из своих архивов какую-нибудь щекочущую нервишки историю. Хмельной Архивариус, выполняя мою просьбу, выпускает на волю туман прошлого...
* * *
Кажется, это было воскресенье. Соседи по дому - все куда-то разъехались. Уехали и соседи по лестничной площадке. Мы дружили и, конечно же, они звали меня с собой на озеро. Зная их излюбленное место, я сказал им, что, возможно, подъеду попозже, так как только что встал и для приведения себя в порядок мне требуется минимум час. А что вы хотите в воскресенье в одиннадцать часов? Но мои друзья-соседи непоседы, если за окном тёплый солнечный день.
В начале двенадцатого я почувствовал, - дом замер, обезлюдев. Мне подумалось, что в доме я остался один и, возможно, лишь старческая пара, проживавшая этажом ниже, разделяла моё одиночество.
Закончив приводить себя в порядок, я включил стоящий у меня на кухне маленький телевизор, и приступил к завтраку. Чтобы взбодриться я налил себе хереса. Пощёлкав переключателем программ и не найдя ничего привлекательного, выключил телевизионный ящик и налил себе ещё. Приятное тепло растеклось по всему телу, расслабляя руки, ноги - затекая в самые отдалённые уголки - пальцы. Опьянение - это - "вещь"!
Блаженство, наполнившее меня, через несколько мгновений сменилось активностью и, забыв, что собирался на озеро к друзьям, я неожиданно для себя решил пойти в лес - исследовать простирающийся недалеко массив на предмет наличия в нём чащи. Отдавшись полностью этому намерению, я быстро собрался, и покинул обезлюдивший дом. Сев в "Корсу", уже несколько минут спустя, был в лесу. Съехав на обочину лесной дороги у перекрёстка, у которого на одном из деревьев висел знак "движение запрещено", я оставил машину и отправился вглубь леса пешком.
Углубляясь в лес, я беспечно наслаждался его мелодией: щебетом неисчислимого хора птиц и шумом ветра, гулявшего по верхушкам деревьев. Аромат воздуха и лесной хор увели меня от повседневных забот, погрузили в мечтательное состояние и вознесли сознание в эмпиреи.
Неожиданно естественное чувство вернуло меня к одной неэстетической надобности. Видимо херес и кофе, встретившись в моих пищеварительных глубинах, что-то не поделили между собой, и решили выйти наружу, начав давить на стенки мочевого пузыря. Дорога, по которой я шёл, недалеко впереди делала изгиб, что навело меня на мысль: из-за поворота в любой миг может показаться гуляющий или велосипедист. Я решил сойти с дороги и углубиться в лес.
На этом участке лес был довольно редкий, и мне пришлось забрести в укромный, не совсем легко проходимый уголок. Когда, почувствовав себя налегке, я оглянулся по сторонам, мой взгляд упал на один бугорок и замер на нём. Бугорок показался неестественным. "Может быть здесь спрятан клад?" - кольнула меня мысль. Я подошёл и сдвинул ногой мшистый холм, под которым увидел свёрток упакованный в целлофановый пакет. Взяв небольшую плоскую упаковку в руки, почувствовал тяжесть. Развернув пакет, я увидел в своих руках пистолет. Рассмотрев его, пришёл к заключению, что держу парабеллум, и причём, не газовый, а огнестрельный. Помимо пистолета в упаковке находилась маленькая коробочка с патронами. Я был разочарован. Какая мне с него была польза?
Но от пистолета я решил не отказываться, решил похитить парабеллум у неизвестного, припрятавшего его здесь. На всякий случай пусть он у меня будет, заключил я. Но нести пистолет домой я не решился.
"Углублюсь подальше в лес, и спрячу пистолет там".
Выйдя вновь на лесную дорогу, и пройдя по ней пару минут я увидел просеку, отходящую вправо. Просека была прорублена года два-три назад и поросла мелким кустарником. На самой просеке повсюду валялись не убранные стволы деревьев. Гулять здесь никто не будет, слишком неудобно: постоянно надо перешагивать через брёвна, обходить кусты. И я решил, пройдя по ней, подыскать укромное место и спрятать мою находку.
Отойдя от дороги в глубь леса метров на двести, и заметив сквозь густой молодой ельник, росший вдоль просеки, краснеющую полянку, я протиснулся сквозь ёлочную преграду. Пятачок лежащий среди густой искусственно насажанной чащи понравился мне и я огляделся. Меня привлёк пень возвышающийся среди полчища красных цветочков и, обнаружив глубокую впадину между его корней, я положил туда пистолет. Потом поехал домой и друзьям о своей находке не поведал.
Прошла неделя, которую я провёл затворнически, почти не видясь ни с друзьями, ни со знакомыми. Наступившие выходные, как и прошлые, были солнечными и тёплыми. Воскресенье выманило моих соседей на озеро, и они позвали меня на шашлыки. Но в мои планы входило другое. Я отказался, но, пообещал, как и в прошлый раз, подъехать попозже, уверив их, что перед шашлыками я устоять не смогу и прибуду обязательно. По правде сказать, я так и планировал. Но первым делом, меня подмывало проверить мой парабеллум. Настроение было приподнятое и я, позавтракав с хересом, который показался мне вкуснее обычного, отправился в лес.
Оставив машину у перекрёстка, я отпил из взятой с собой, заправленной хересом плоской 350-граммовой бутылочки и с лёгким волнением направился к тайнику. Перед тем как продраться через густой ельник, я ещё раз глотнул из фляжки.
На полянке я прислушался и, не уловив подозрительных звуков, выпил ещё, потом опустился перед пеньком на колени. От источавшегося цветочками аромата и выпитого хереса, почувствовалось лёгкое головокружение. "Надо быстрей уматывать", - подумал я и полез за свёртком.
Неожиданный порыв ветра ударил по верхам. Деревья лениво закачались, заскрипели, застонали, выразив своё недовольство падением шишек и сухих веток. На полянке же было тихо и душно. Сунув руку в тайник, я достал свёрток. Парабеллум и коробочка с патронами были на месте.
Я вытащил обойму и проверил её, с силой нажав на верхний патрон, - он углубился. Дозарядив магазин двумя патронами, я подумал о том, что держу в руках пистолет времён второй мировой войны, так как парабеллум был на вооружении немецкой армии до 1945 года. Антиквариат!
Где-то вверху бушевал ветер, слышался треск сучьев и веток, сосны бомбардировали землю шишками, а я, вставив полную обойму в пистолет, раздумывал, как поступить. "Может стрельнуть пару раз?"
Хрустнувшая за спиной ветка, чуть сосредоточила мои мысли. Но, пребывая ещё в задумчивости, я лишь тупо смотрел перед собой, и вдруг чья-то тень накрыла меня...
Это не могла быть моя тень! Хоть солнце и светило сзади, но было довольно высоко и я, сидя на корточках склонившись над трофеем, не мог при всём желании создать такое затенение. Кто-то стоял за моей спиной.
Вновь послышался хруст, - я понял, что некто или нечто подходит ко мне. Тень, накрывшая меня, была в несколько раз и длинней и шире моей собственной тени. Сзади меня находилось нечто очень больших размеров. Я сидел не шевелясь тупо уставившись в землю. Тень росла. Контуры её не походили на человеческие формы, - это был тёмный квадрат с бугорком в виде головы. Повернуться я не мог, я не мог двигаться, мой рассудок цепенел.
Вдруг от правого края тени отделилась узкая тень и стала вытягиваться. Достигнув примерно метровой длины, рост её прекратился. В этот момент я решил, что этот миг для меня последний, и что следующий будет равносилен смерти. Где-то внутри меня сорвалась пружина и я, откинувшись навзничь, стал стрелять, закрыв глаза, в то, что должно было стоять за моей спиной. Откидываясь назад, я на мгновение увидел что-то лохматое.
Когда кончились патроны, и грохот последнего выстрела стал резко стихать, уносясь эхом, до слуха моего донеслись тихие щелчки. Мой палец продолжал машинально нажимать на курок.
Я вскочил и, не увидев того, в кого стрелял, в полном непонимание бросил пистолет и ударился в бегство.
Ближе к вечеру ко мне зашла соседка и поинтересовалась, почему я не приехал на шашлыки. Я отговорился тем, что за завтраком увлёкся хересом и не рискнул садиться за руль.
Через день ко мне нагрянула полиция и человек, представившийся как инспектор Берг, поведал мне, что я убил в лесу человека. Удивление моё было неподдельным. Я попытался, конечно же, от всего отказываться.
- Перестаньте, - отмахнулся Берг, - слишком много фактов говорит против вас. Имеется свидетель, который видел как ваша "Корса" въезжала позавчера примерно в полдень в лес с перекрёстка соседней деревушки Россберг. Примерно через полчаса жители тех трёх домов, что стоят у самого леса, услышали несколько выстрелов. Они позвонили в полицию. А ваша машина вскоре на большой скорости вылетела из леса обратно. Раскраска вашей "Корсы" столь примечательна, что спутать её с какой-либо другой "Корсой" просто невозможно.
- Да, глупо отрицать, - согласился я. - Был я в лесу, гулял, но...
- Никаких но! Отпечатки пальцев на найденном пистолете принадлежат вам. Они идентичны с теми, что мы взяли с двери вашей машины.
- Хорошо, - неожиданно, для себя самого, сдался я, - я расскажу, как появились мои отпечатки на парабеллуме. Гуляя в лесу неделю назад, я, сойдя с дороги и углубившись в лес, случайно обратил внимание на одну кочку. Подо мхом оказался свёрток, в котором лежал "готовься к войне".
- Что?
- Это парабеллум по-латыни. Найдя пистолет, я решил его перепрятать.
- Зачем?
- Так, подумал, пусть будет на всякий случай. Через неделю я пришёл его проверить и со мной произошёл странный случай, - я рассказал тот мистический эпизод, когда вынужден был стрелять.
Выслушав меня, Берг произнёс:
- Зачем вы начали запираться? Если всё так, как вы говорите, то вам нечего бояться. Вы убили убийцу.
- Что?! Какого?
- Разве вы не слышали, что в течение последних двух недель в этом лесу, было совершено два убийства?
- Нет. Я читаю газеты очень редко, - признался я, постыдившись.
- Теперь, когда вы всё рассказали, картина стала полностью ясна. Первая жертва была застрелена из этого парабеллума. Потом, этот пистолет находите вы и перепрятываете его. Лишившись огнестрельного оружия, убийца воспользовался холодным. Вторая жертва была заколота. Убитый вами, оказался убийцей двух человек. При нём оказался нож, которым он заколол вторую жертву, а отпечатки его пальцев оказались и на парабеллуме и коробочке с патронами, что говорит о том, что и к первой жертве он также приложил руку. Тот, кого вы застрелили, оказался маньяком. Третьей жертвой должны были оказаться вы. Выследив вас в лесу, он подкрался сзади со своим ножом. Третья жертва должна была быть также заколота. Но вы, не растерялись, и третья жертва оказалась застреленной. Цепочка убийств замкнулась. Маньяк оказался жертвой.
- Ужасно. Я застрелил человека.
- Не человека, а маньяка. С вашей стороны это была необходимая оборона. Да, а что это вы несли о загадочной тени? Маньяк был среднего роста и щупленький.
- Я сам удивляюсь теперь. Может быть это была аллергия на сильный цветочный аромат? А может, эти цветочки относятся к классу галлюциногенов? Вы видели, сколько их там?
- Видел, но ничего не почувствовал.
- Остаётся предположить: это была реакция моего организма, выпившего хереса, на тот цветочный аромат.
- То, что вы пили херес и садились за руль, пусть останется между нами.
- Да, да, конечно. Спасибо. Но сколько волокиты ждёт меня теперь с формальностями!
- Вы должны быть рады, что всё так кончилось. Вы знаете, как он убил вторую жертву? Он метнул нож ей в спину. Возможно, что ещё б мгновение и такая же участь постигла и вас. Так что не расстраивайтесь. Всё прекрасно!