Аннотация: Этот вариант отредактирован с учётом прошлых комментариев и нынешних требований.
Скоро Новый год, осталось лишь несколько дней. На дворе морозец и лёгкая метель. Нет неба и нет земли, всё слилось. Резвящийся в воздухе снег стёр границы, разукрасив всё в серо-белый цвет. Непригожий день имеет свою прелесть, - он уютен. Правда, уютен он, если ты находишься в уюте. А я устроился как раз так: сижу в кресле-качалке укрывшись пледом и под рукой на низком столике графин с бренди. Я подумываю: не плохо было бы заиметь камин. Как душевно сиживали перед ним Шерлок Холмс и доктор Ватсон. Пожалуй, надо купить электрический. О, что это? А-а-а это идёт архивариус, почувствовав аромат бренди.
- Архивариус, дружище, я хотел бы услышать что-нибудь детективное и в то же время романтическое. Скажем так: романтический детектив.
- Детективное и романтическое? Сейчас посмотрю, - он раскрывает свой фолиант. - На дворе декабрь... Вот, нашёл одну декабрьскую историю - романтический детектив. Декабрь тот был тёплый, без снега, но памятный. Сдунем-ка пыль с этой истории...
* * *
Разглядывая свои ботинки, Спилсэн думал: "Выдержат ли они? В лесу такая сырость", - обувь его оставляла желать лучшего.
"Боже, как я обветшал, - сокрушался он, переведя взгляд с обуви на пару старых курток и пальто, грустно висевших на вешалке. - Плачевно. Когда в последний раз я себе что-то покупал? Хорошо, что квартиру удалось снять с мебелью, - какой выигрыш в средствах. Впрочем, что себя сейчас терзать, вспомнить ещё и то, как ты одинок, - разбередить душу. Перестань! Собирайся туда, куда ты собрался ехать, скоро начнёт смеркаться. А заведётся ли машина-старушка? Недели две не ездил, не сдох бы аккумулятор".
Закончив внутренний монолог, он на мгновение замер, почувствовав, как наполнились влагой глаза.
"Ну, вот видишь, сейчас заплачешь от жалости к себе".
Резким порывом он сбросил грусть и стал собираться дальше. Взял плеер, наушники, плоскую 350-граммовую бутылку из-под коньяка "Бисквит". Она служила одновременно и удобной фляжкой и воспоминанием о лучших временах. Наполнил её дешёвым бренди, нарезал несколько кусочков колбасы, пару ломтиков хлеба. Завернув закуску в фольгу, педантично положил её в отдельные целлофановые пакетики. Взял кассету с грустной музыкой, навеивавшей мечтательное состояние, натянул свитер, джинсовую куртку на искусственном меху... Машина-старушка завелась на последнем усилии аккумулятора. Щёлкнув на радостях пальцами, он поехал в лес.
Так как он жил в небольшом городке, то, доехать до леса было делом недолгим. По лесной дороге он проехал до участка, где однажды уже гулял и заприметил одно местечко. Он уловил здесь в воздухе запах озера - воды, тины. Это напомнило ему детство и походы с дедушкой на рыбалку в далёких 70-х. В том месте стояла охотничья вышка довольно высокая, этакая кабина на четырёх ногах с крышей и закрытая с трёх сторон от ветра. Он решил расположиться на ней, наслаждаться воздухом, пейзажем, тишиной, вливая в себя бренди. Романтика.
Зима в этом году выдалась на удивление тёплой. В канун рождества температура держалась от минус 1-2 до плюс нескольких градусов, конечно же, никакого снега, лишь сырость. В этот пасмурный безветренный день влажность в лесу была предельно высокая. Стоял лёгкий туман, температура плюс.
Он ошибся и оставил машину довольно далеко от нужной дорожки. Поплутав, ругаясь по лесу, он добрался, наконец, до "своей" вышки и огляделся по сторонам. В декабре, в три часа пасмурного дня, время уже не для гуляний в лесу. Его это устраивало: быть наедине со своим одиночеством.
На вышке он приложился к фляжке. Стали всплывать фрагменты прошлого: 91-й год, август, паром 'Анна Каренина' Ленинград - Киль. То, как он, узнав о ГКЧП, не вернулся. Потом, развал союза и отказ в предоставлении политического убежища. Но немецкая бюрократия провозилась с его документами столько, что он успел найти невесту-датчанку, проживавшую уже давно в Германии и жениться, получив вид на жительство. Взял её фамилию - с такой в Германии проще, чем с русской. А с точки зрения русского языка, фамилия Спилсэн была явно на кое-что намекающей. Его это забавляло.
А немцы всё равно же не понимают.
Для большей окраски воспоминаний, он вставил пуговки-наушники в уши, включил плеер...
Всплыл момент, как жена втянула его в финансовую кабалу уже через год: плати, пока у тебя нет ПМЖ, а иначе, развод и 'назад в СССР', как у Пола Маккартни. И работай, и живи как хочешь, но, отдельно, - а почти все деньги ей.
Ну, это всё уже позади. Спилсэн бедный... а свободный - деньги дело наживное.
Бездыханный лес, лёгкий туман, бренди и романтическая мелодия увели его в мягкое грустно-душевное состояние. Вспомнились слова Поля Верлена из песни Тухманова 'Сентиментальная прогулка':
Я шел, печаль свою сопровождая,
Над озером, средь ив плакучих тая,
Вставал туман, как призрак самого отчаянья.
Но туман, встававший здесь, среди сосен в спящем лесу, отгонял призрак отчаянья и пробуждал в его душе чувство радужности, приближения чего-то светлого, что должно было скоро произойти - неизвестно когда, но скоро.
Приложившись ещё раз к своему "Бисквиту", он поплыл в приятном потоке, который, слегка покачивая, уносил его куда-то вдаль.
"Надо же, я открыл замечательную вещь: выпивать в спящем лесу. Моё открытие! Надо его запатентовать. Ноу-хау!", - иронизировало захмелевшее сознание. Он вытащил наушники, втянул глубоко воздух и расслабился на скамейке, в трёх метрах над землёй.
"Ну вот, что-то хочет прервать мой диалог с одиночеством. Что там, - косуля, кабан?" - он заставил себя приподняться, чтобы выглянуть из-за стенки и тут же замер - кровь ударила в голову. Этого он никак не ожидал. По дорожке идущей мимо его вышки, шёл человек. Мгновенно отпрянуть назад он не смог. Неведомая сила заставила его замереть. Тот человек смотрел на него.
"Отпрянуть назад, за стенку? - но он тут же отсёк эту мысль, начав рассуждать. - А вдруг он меня заметил, точнее, заметил что-то непонятное? Может, не заметил, - смотрел постоянно на вышку, думая, нет ли там кого-нибудь? Если я останусь сидеть, как сижу, то, издалека может показаться, что вышка пустая, никого на ней нет, и я тогда имею шанс остаться незамеченным. А если я сдвинусь, то он, увидев движение, будет уверен, что на вышке человек. Так ну и что? Пребывать в этой будке строжайше запрещено? Чепуха! Если он охотник, хозяин этой постройки, я слезу и уйду, а если он просто праздношатающийся - тогда пусть идёт мимо".
Но, успокаивая себя, Спилсэн продолжал сидеть не шевелясь. Сигнал, поступавший из подсознания, заставлял его чего-то бояться. Боятся этого человека? А от него и впрямь исходило нечто настораживающее.
"Как только он отведёт взгляд, я опущусь ниже ограждающего барьера. Надеюсь, он меня не заметил с расстояния в пятьдесят, сорок, тридцать метров при лёгких сумерках, да и выглядывает-то у меня всего один глаз".
Глазная дуэль продолжалась секунд десять. Наконец незнакомец оглянулся назад. В этот же миг романтик присел на корточки, продолжая наблюдать за человеком через щели между досками.
"Странная личность. В такую погоду, в такое время, да ещё с большим и как видно тяжёлым рюкзаком, идти в лес? - пасмурный день серыми красками добавлял к этой картине пугающие штрихи. - По всему видно, что с людьми он сталкиваться не хочет. Какого чёрта его сюда принесло? Собирается припрятать где-то в лесу свою ношу?"
Проходя мимо вышки, незнакомец долго смотрел наверх, и для Спилсэна наступили самые страшные секунды. Незнакомец был всего в нескольких метрах, и стало возможным немного разглядеть его широкое несколько обрюзгшее лицо с возрастом под пятьдесят. Пройдя мимо, мужчина чуть отступил от дорожки вправо и заглянул с расстояния в разрез входа на вышку.
Спилсэн сидел, сжавшись, в переднем левом углу. Вход на вышку был в правой стенке и чтобы увидеть его, надо было встать напротив входа или даже подняться на одну-две ступеньки лестницы. А так, под углом, видна была лишь пустая скамейка у задней стенки. Видимо, не заметив ничего нежелательного, человек пошёл дальше вглубь леса, тяжело поднимаясь на пригорок.
Увиденное показалось мистикой, дьявольским видением, недоброй сказкой и сковало члены бедного романтика. От удаления странного субъекта в слегка сумеречный, затуманенный лес, веяло чем-то загадочным, пугающим и... интересным. После того как незнакомец отошёл от вышки метров на двадцать, клещи, неожиданно напавшего страха, слегка разжались. Романтик включил секундомер на своих кварцевых часах. Зачем? Он этого ещё не знал.
Когда странный тип скрылся за кромкой возвышенности, Спилсэн взглянул на часы, - прошло две минуты. Подождав ещё с минуту, он собрал свои пожитки и спустился с вышки. Романтика исчезла, её место заняло волнение.
Если этот тип лишь сделал вид, что не заметил меня, то вернётся другой дорогой, так как дальше, поблизости, никаких населённых пунктов нет. Предположить, - он шёл в деревню Хольцхайм, которая находится отсюда примерно в семи-восьми километрах - невозможно - наступают сумерки. Этот тип планирует побывать недолго в безлюдном лесу и вернуться. Если он не заметил меня, то вернётся этой же дорогой.
Решив ждать, Спилсэн залез в густой ельник рядом с вышкой. Лёгкий дождик, осыпавшейся влаги, подал ему одну идею, которую он, в данный момент, не смог воспринять, и она сразу ушла в пассивную память. Он был занят в данный момент борьбой с навязчивой идеей: "Зачем всё это нужно? Может, просто уйти?" Но, неизвестно откуда взявшееся сильное любопытство удерживало.
За время ожидания он несколько раз приложился к фляжке, чтобы погасить волнение и вернуть утерянную с появлением странного типа смелость. Выпив граммов сто пятьдесят, он почувствовал, как смелость смело завладела его сознанием. Он был уже просто уверен в том, что этот тип хочет что-то спрятать в лесу и, что он вернётся этой же дорогой. И если это действительно произойдёт, то, отметив время его обратного появления, если, конечно, оно будет не очень долгим, можно будет вычислить нахождение этого тайного захоронения.
Теперь у него начал вырисовываться план применения хронометражных наблюдений.
"Там что-то ценное - не иначе", - атаковала романтика идея фикс.
"Надо было просто проследить за ним и не ломать сейчас голову",- упрекнул романтика внутренний голос.
"Надо выбрать позицию так, чтобы видеть гребень холма и зафиксировать точно время появления зловещего типа", - решил следопыт.
"Это, может, всё - "Сизифов труд", - зашёл внутренний голос с другого бока. - Даже если предположить, что этот тип пройдёт обратно здесь, допустим, но, через час, ты не сможешь вычислить его "клад" на этом удалении. А может он вернётся с рюкзаком? Может, его рюкзак, - это спортивная нагрузка при ходьбе? И почему он зловещий?"
- Вот потому я и не пошёл за ним, - пробормотал следопыт, - а подождать надо, я уверен, что здесь что-то не так. Время не подходящее для гуляний по лесу.
Пребывая в плену идеи фикс, он горел желанием сделать домысел фактом.
Вдруг в его сознании наступила тишина, внутренний голос смолк, и следующая мысль умерла, не родясь, - на гребне холма появился тип. Романтик остановил секундомер, который показал двадцать девять минут.
Обратно тип шёл быстрее и легче.
"Так оно и есть, - рюкзак пуст! Что я говорил? - подумал слегка обрадованный следопыт. - И вот опять я прав в том, что ушёл с вышки".
Зловещий тип, подойдя к охотничьей постройке, поднялся по лестнице на три ступеньки и заглянул внутрь. Некоторое время он что-то рассматривал, потом спустился и быстро зашагал вниз по дорожке.
"Искал следы чьего-либо присутствия. Всё-таки его мучило сомнение. И не исключено, что наблюдатель мог плохо кончить", - блуждал романтик окольными путями мрачных предположений и догадок.
А вот сейчас надо проследить за ним, у него наверняка недалеко машина. Не выходя на дорожку, пробираясь под прикрытием деревьев, Спилсэн последовал на расстоянии за объектом.
Зловещий тип, идя быстрым шагом, часто оглядывался, будто чувствуя, что в лесу он не один. Выйдя на лесную дорогу, он подошёл к машине стоящей на обочине. Ещё раз оглянувшись, он быстро сел за руль и запустил мотор. Опель "Кадет" модели 1979-го резко рванул с места и, поливая свои бока грязью, умчался.
"Нервничает. Рвать с места на мокром грунте опасно. Но зачем мне всё это? Мне нужен его клад, а не марка его машины".
Романтик себя не узнавал. В противоположность апатичности, обычному своему состоянию, сегодня он пребывал в плену подозрений и предчувствия сомнительной, негативной стороны произошедшего события. И ещё: видимо провидение заставило ошибиться и оставить машину не здесь у этой дорожки, а на сотню метров дальше, иначе этот тип не решился бы остановиться здесь.
Оглядевшись, следопыт решил поспешить, сумерки неумолимо сгущались. Как мог быстрее, он двинулся назад к охотничьей вышке. От его опьянения не осталось и следа лишь испарина, выступившая на лбу, свидетельствовала о недавнем "расслаблении".
Добравшись до гребня холма, он перевёл дыхание, и оглянулся.
"От вышки тип шёл сюда две минуты. В поле невидимости он оставался двадцать семь. Сколько нужно времени, чтобы выкопать лопаткой, а она у него непременно была, ямку глубиной в полметра? Полметра - не меньше, если учитывать размеры его рюкзака. Если грунт тяжёлый, это займёт двадцать пять, а может и тридцать пять минут. Отсутствовал он двадцать семь, - это означает, что грунт был мягким. Допустим, учитывая его возраст, на это уйдёт... двадцать минут. Минуту-две осмотреться - оценить место. Минуту-две, чтобы замаскировать спрятанное. Итого: двадцать две - двадцать три минуты. Остаётся четыре-пять минут на передвижения. Обратно он шёл быстрее, будучи налегке. Можно предположить: туда тип шёл две с половиной - три, а обратно полторы - две минуты. Итак: он спрятал свою ношу на расстоянии примерно двух - трёх минут ходьбы от места, где я сейчас стою".
Закончив вычисления и включив секундомер, Спилсэн двинулся, не спеша, вглубь спящего леса.
Пройдя метров тридцать, следопыт увидел ответвление от дорожки, уходящее влево и замер в раздумье, остановив секундомер.
"Тип в этом месте мог свернуть - мог пойти прямо. Предположим, он свернул. Остаётся ещё чуть больше двух минут на углубление в лес. Проверю сначала версию: недалеко вперёд - глубоко в сторону. Другую версию: далеко вперёд - неглубоко в лес - буду проверять завтра".
Пустив секундомер и пройдя метров десять, по уходящей влево тропинке, он остановился у ветки склонявшейся над ней и не позволявшей пройти не нагибаясь.
Если сравнивать эту ветку с другими вокруг сразу становилось ясно, что её кто-то недавно задел: на ней не было капель, за исключением трёх, когда любая другая была украшена капельной бахромой.
"Если предположить, что ветку задел этот тип - я иду в верном направлении. Но может её задел кто-то другой, гулявший здесь на два-три часа раньше?"
Неожиданно из пассивной памяти проявился фрагмент окроплёния влагой при внедрении в ельник. Спилсэн решил провести "следственный эксперимент". Он сбил воду с соседней ветки, засёк время по часам и пошёл прогуляться от места старта, проверяя вторую версию и осматривая кусты и деревья по обе стороны дорожки и таким образом ища следы зловещего типа.
Все ветки, угрюмо стоявших кустов и деревьев, были одеты в капельно-мокрые костюмы. При полном безветрии так аккуратно сбить воду на высоте человеческого роста мог, практически, только человек. Если бы это был лось, то он бы тут... И так, эту ветку зацепил подозреваемый. 'Тогда, с момента контакта, прошло примерно... пока он появился обратно, пока я бегал за ним - тридцать пять - сорок минут. Если за непродолжительное время, минут за пятнадцать, на "моей ветке" образуется хоть одна капля в самом низком месте прогиба - это будет означать, что тип задел ветку, а не кто-то другой'.
Пройдя по дорожке, удаляясь до четырёх минут от отправной точки, Спилсэн не обнаружил подозрительных веток. И подойдя через четверть часа к ветке со сбитой им влагой, увидел подтверждение правильности своей гипотезы. На его ветке созрели две капли. "Сомнений нет, - ветку задел этот зловещий тип. Если бы это сделал кто-то другой, допустим, полтора часа назад, она бы вновь покрылась множеством капель. А если бы кто-то гулял здесь позже, то я мог бы его заметить или услышать, да и какой ненормальный будет сейчас здесь лазить? Только я да этот... Итак, отсюда ещё примерно две минуты удаления".
Пройдя по всё более сужающейся, от наступления с обеих сторон кустов и деревьев тропинке, и осматривая гирлянды капель, романтик оказался как бы в тупике. Впереди начинался крутой спуск, поросший густой растительностью. "Туда он, скорее всего, не спускался, - время не позволяет, да и возможности... потом не заберёшься обратно, а ведь он вернулся той же дорогой. Возможно это где-то здесь: две с половиной минуты на удаление вышли".
Осмотревшись, он решил пройти сквозь ёлочки, стоявшие справа и на которых явно не хватало влаги, на видневшуюся за ними полянку. Вступив на неё и сделав два шага, он услышал справа хруст веток.
От неожиданности Спилсэн так сильно вздрогнул, что показалось, он даже подпрыгнул. Резко обернувшись на звук, почувствовал, как волна испуга откатилась, сделав это быстрее, чем он успел осознать увиденное. Это был небольшой кабан, метнувшийся, ломая ветки вглубь чащи.
- Как ты меня напугал, - выговорил следопыт, переводя дыхание и возвращая своё сердце на место. - Ну - ты - бестия! Я даже подумал, не тип ли этот подкараулил меня.
Достав "успокоительное", он приложился к фляжке, допив содержимое до конца. Взял кусочек колбасы и, содрав оболочку, бросил её рядом. "Это тебе, кабан. Когда я уйду, можешь прийти понюхать, - при этих словах он посмотрел на брошенную шкурку. - Кстати, эта бестия тоже могла сбить воду. А впрочем, нет. Кабан сбил бы воду со всего дерева, а не так снайперски, лишь с одной ветки".
Параллельно с нападками на животное в его сознании всё отчётливее проявлялась одна мысль. Он неподвижно стоял и смотрел себе под ноги. Мох, на котором лежала оболочка от колбасы, выглядел несколько странно.
Присев на корточки, следопыт заметил, что мох не сплошной, а состоит из кусков: он был здесь снят, как дёрн, а потом обратно уложен. Обойдя полянку по окружности и всматриваясь под основания кустов и деревьев, кладоискатель обнаружил комья земли. "Значит это место здесь! Копая, тип разбрасывал лишний грунт, вместо которого в яму ложился его груз, его клад!"
В висках застучала кровь. Романтик понял, - он добрался до цели и, поднявшись, застыл, почувствовав прилив незнакомого ему чувства. Такое чувство, видимо, испытывают спортсмены, стоя на пьедестале, и музыканты на сцене, перед беснующимся морем поклонников. Ему было приятно за себя: он решил задачу, требующую расчёта, и значит, его голова может не только мечтать.
Он стоял один среди сумеречного леса: в пяти шагах, в темноте за деревьями, прятался страх, промокшие ноги мёрзли, а под куртку запускала холодные щупальца сырость, но он стоял, и не обращал на это внимание. В данный миг он был наивен: ликовал в душе, ещё не зная результатов своего расследования, и в голове его, словно гимн победителю, крутился припев из песни Жанны Наннини "I MASCHI".
Через минуту он очнулся, быстро обломал ветку покрепче и стал, присев на корточки, торопясь и нервничая, сгребать мох, потом разгребать землю. Так как здесь недавно копали, грунт поддавался легко. Одев два целлофановых пакетика из-под закуски на правую руку, стал выгребать разрыхлённую землю. Предчувствуя ценный улов, он интенсивно копал и на глубине двадцати-тридцати сантиметров наткнулся на что-то не совсем твёрдое. Находку скрывал чёрный полиэтилен. Очистив от земли небольшую часть "клада" размером с две раскрытые ладони, романтик веткой прорвал пластик. Просунув в небольшой разрыв четыре пальца, рванул плёнку.
Он рванул так резко, что тот, разорвавшись не по всей окружности очищенной поверхности, выскользнул из пальцев и на мгновение, показав своё содержимое, упал назад как клапан, прикрыв показанное. Горячая волна ударила в лицо и рука невидимого демона, пробив его грудь, сжала лёгкие, сердце... С широко открытыми глазами он отпрянул назад. Не удержавшись на корточках, упал, но тут же вскочив, отбежал на несколько шагов.
С минуту или две, он стоял, часто дыша и глядя на края разрытой ямки, почему-то ожидая, что, то, что он увидел, должно было вот-вот выглянуть из неё.
Время шло, но ничего не показывалось.
Обломав ветку метровой длины, он медленно подошёл к месту раскопок. Чёрная плёнка по-прежнему закрывала то, что было под ней. Дотянувшись до находки, он поддел веткой надорванную часть, и внутренне напрягшись, отогнул её. Второй раз увиденное произвело не меньший эффект, но, на этот раз он сдержался, парализованный внутренним напряжением.
Лицо молодой девушки или девочки с открытыми глазами и приоткрытым ртом, смотрело в небо. Неподвижный взгляд и невероятная бледность, провели параллель с представлением об образе смерти.
"Я думала меня уже никогда не найдут", - послышалось вдруг.
Он вздрогнул. Ноги стали ватными. В страхе он огляделся вокруг и даже поднял глаза к верху. Этот печальный девичий голос, протяжно прозвучавший на одной ноте, показался или это был её?.. "Но, я не медиум, я не могу их слышать! Нет, это от волнения. Я испугался своего внутреннего голоса, приняв его за потусторонний".
Тут край ямки немного осыпался, и земля попала ей в правый глаз, на что она никак не отреагировала. По спине Спилсэна пробежали мурашки.
"Она, наверное... расчленена. Для целого человека яма слишком мала, да и... он принёс её сюда в рюкзаке".
В этот миг колени его подкосило кричащим где-то далеко в лабиринте сознания ужасом, который стремительно начал приближаться и он бросился бежать, что было силы, и, как ему казалось, преследуемый эхом того неживого голоса.
* * *
- Да-а, - выдохнул приятель, зашедший в гости и слушавший Спилсэна затаив дыхание. Потом, как бы опомнившись, взял заскучавшую во время рассказа бутылку и разлил бренди по рюмкам.
- А что дальше было, как всё закончилось?
- Ну, а дальше всё не так интересно, дальше всё как подобает. Я приехал домой и позвонил в полицию.
Примчался полицейский джип, и я поехал с ними в лес. При свете фонариков её лицо выглядело ещё более... Полицаи связались с кем-то по рации. Приехало ещё несколько машин с полицейскими и экспертами. Сделали эксгумацию. Как я и предполагал, она оказалась расчленённой. Я, всё, конечно же, рассказал: описал типа и его машину - я в машинах соображаю. Как я узнал позже: они его вычислили уже на следующий день, произвели у него обыск. Нашли какие-то улики. И хотя он успел помыть свой 'Кадет', под крыльями нашли грязь, которая совпала с лесным грунтом того места. Я присутствовал и на опознании этого изверга и на суде. В общем, прошёл всю карусель как свидетель. Кстати, помнишь, девушка пятнадцати лет пропала, в газетах писали и по радио говорили? Искали неделю или две. Не нашли. Он держал её в подвале своего дома. А когда убил, решил закопать в лесу. Ну, а за содействие было назначено вознаграждение, и я получил 10 тысяч марок, которые помогли мне заткнуть финансовые бреши, так сказать преобразиться. Помнишь, в начале своего рассказа я упомянул о предчувствии чего-то светлого?
- Да, - согласился Спилсэн, - это не светлое, а что-то тёмно-светлое.
- Послушай, а ведь ты был изрядно выпивши, 0,5 промилле ты далеко перешагнул. Что, полиция этого не заметила или закрыли глаза?
- Нет, глаза не закрыли. Но не волнуйся, мой ответ был короток и ясен: "Примчавшись домой, я остаканился. Столько страхов в лесу пережил".
- Ну, вот всё ты рассчитал и раскрутил. Ты, натурально, настоящий сыщик!
- Спасибо. Но всё это - случайность. Точнее - душевный кризис, выразившийся в желании выпить в глухом лесу, поностальгировать. А расследование - это был какой-то всплеск.