Дельфинов Александр :
другие произведения.
Часть вторая: Вешалка
Самиздат:
[
Регистрация
] [
Найти
] [
Рейтинги
] [
Обсуждения
] [
Новинки
] [
Обзоры
] [
Помощь
|
Техвопросы
]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оставить комментарий
© Copyright
Дельфинов Александр
Размещен: 07/12/2004, изменен: 17/02/2009. 47k.
Статистика.
Сборник стихов
:
Поэзия
шкаф
Ваша оценка:
не читать
очень плохо
плохо
посредственно
терпимо
не читал
нормально
хорошая книга
отличная книга
великолепно
шедевр
Часть Вторая: Вешалка
Вещие Вещи
"Как уязвимо человеческое тело, -
Старинное Пальто на вешалке хрипело. -
Я царь, я царь, я бог, я бог...
Да хоть бы сам согреться смог!"
"Никто не даст нам избавленья,
Ни бог, ни царь и ни герой!" -
Из банки хлюпнуло Варенье,
Чуть звякнув крышкой голубой.
"Все люди на меня похожи! -
Вдруг хлопнул дверцей Шкаф в прихожей. -
Набью тряпьем покрепче рот,
А кто-нибудь за ручку рвет!"
На кухне вспыхнул Газ со свистом:
"Я сам как Бог - без запаха, без цвета,
Без формы, а могу ведь чисто
Конкретно все стереть со света".
"Заткнись, газеныш! - взвизгнул Чайник. -
Пора таких гасить, как чаек!
В том смысле, ну, что, между прочим...
Короче, я опять все спутал очень..."
"Ах, что вы, друг мой, все понятно, -
Шепнула Губка для посуды. -
Оно и вправду крайне неприятно,
Да только всех нас ждет большое ХУДО".
"Ах, господа, вы все такие пусеньки! -
Проверещали из коробки бусинки. -
Мы рады каждому из вас! Ура!
Запрыгнуть человеку в нос - прекрасная игра!"
В истерике затрясся Холодильник:
"Меня, блин, изнутри все любят тискать!
Короче, я не лохозвон-будильник,
Имею, это, паспорт и прописку!"
Будильник зазвенел с окошка:
"Ты, гроб сибирский! Пусть я крошка,
Зато имею с вечностью дела,
Руби тебя топор и распили пила!"
И вновь Пальто зашевелилось:
"Нас полностью поработили люди,
Предметам рабство полюбилось,
Освобождения не будет!"
Тут в разговор вступил Паркет:
"Нет, никакого рабства нет!
Вот я - то потолком любуюсь,
А захочу - и пузырями вздуюсь!"
Тут затрещал сухой Букет:
"Да, никакого рабства нет!
А ты, пальто, возьми назад свои слова,
А то порвем по швам и свяжем рукава!"
Так продолжалось до утра бы,
Когда б хрустящие шаги
Не раздалися Снежной Бабы
(Все Вещи честные таким "вещам" враги!).
И распахнулась дверь, и вьюга, враз зверея,
На кухню ворвалась - фью-фью! - к плите скорее,
И ка-ак сосулек насует в духовку!
И Снеговик вошел, чеша метлой морковку.
Предметы чуть не ожили со страху!
Всех отрезвило с мусором Ведро:
"Эх, братцы, нутка, ухнем вместе смаху,
Размочим этот уличный сугроб!"
Тут началось! Все вспыхнули Конфорки,
Зажглася Люстра, рухнули подпорки
Под гэдээровским Буфетом,
И Холодильник, распахнувшись, резал светом!
И даже Тараканы из щелей
Пошли без шуток, грозно, напрямик!
За две минуты в десять раз теплей
На кухне стало - и растаял Снеговик...
А утром Леночка вошла, зевая,
И босиком на лужи наступая,
Значенья не придавши катастрофе,
Чирк спичкою - и молча варит кофе...
Осталось рассказать про Унитаз.
Хотя какой тут может быть рассказ?
Ведь это он впустил Морозко в дом!
Так пусть наказан будет собственным трудом!
Хот-дог
Жил в супермаркете резиновый Хот-дог,
Его любой бы с настоящим спутать мог.
Он с полки важно созерцал окрестность
И сыпал за любезностью любезность:
"Сосед мой, карлик Корнюшон,
Как ты пупырчат, сморщен и смешон!
А вот лежат шарообразные Томаты,
Как в собственной крови солдаты.
А там в литровой банке чахнет Лечо,
Ему с удачей вряд ли будет встреча.
В жестянках маленьких Горошек расположен,
Лишен стручков и нравственно разложен.
А здесь поблизости Фасоль по кличке Боб,
Американофил и русофоб, и жуткий жлоб.
Тут Кукуруза глаз пугает желтизной,
А рядом Кетчуп - с Язвою связной.
Я наблюдаю, как дрожит Горчица -
Она открытой и... забытой стать боится.
В пакетике квадратном Майонез -
Как бестелесный дух, что в гроб зачем-то влез.
Рассыпались по баночкам Приправы -
Лишенные корней сухие травы...".
Тут пятищупальцевое весло
Сгребло Хот-дог и к кассе понесло.
"Ура! Глядите все! Я куплен человеком!
Моя цена подтверждена фискальным чеком!
Ах, как меж монстров был я одинок,
Но вырвался - и вновь мой путь высок!
Замри, Творог, и ты не булькай, Сок,
А ты хоть на пол сыпься, Сахарный Песок!
Кто там внизу? Лук, Редька, Хрен, Чеснок...
Надеюсь, что урок пойдет вам впрок,
Так слушайте, что говорит Продуктам их Пророк:
Вы все - Съедобные, и это - ваш порок!
Вас Аппетит преследует - голодный, злобный рок,
Он слеп, безжалостен, жесток!
Вы катитесь сплошным беспомощным потоком,
Лишь только годности помеченные сроком.
Вас всех сожрут, да-да! Вам этой правды много?
Так вот еще чуть-чуть для подведения итога:
ВЫ ВСЕ МОИ РАБЫ, И НЕТ ДРУГОГО БОГА,
КРОМЕ ХОТ-ДОГА!"
Но тут был крепко сжат рукой Хот-дог,
Лишь свистнул жалобно его дырявый бок.
Он мягок был и не пригоден к драке.
Иван Иванович отдал его собаке.
И вот в зубах породистого Дога
Скрипит резина бедного Хот-дога,
И дырочкой свистит пустая оболочка,
Но съесть Хот-дог не может Дог.
И точка.
Подержанный Робот
1
У нашего Робота квадратная голова
И круглые лампочки вместо глаз.
Немного поскрипывает левая нога,
Но это нисколько не смущает нас.
Робот не слуга, Робот не работник,
Он член семьи, он любезный друг.
Ну и что, что Робот наш и лентяй, и модник,
А зато он лихо пляшет лучше всех вокруг!
(И еще встать на голову может без всякой помощи рук!)
2
Конечно, он не новый, ну и что с того,
Что мы на распродаже купили его.
Все равно лучше него нету никого,
И вы не возражайте мне ничего!
Робот не рыбак, Робот не охотник,
Он кинолюбитель, он читатель книг.
Ну и что, что Робот наш и лентяй, и модник,
А зато он понимает дельфиний язык!
(И еще изображает самый настоящий динозаврий крик!)
3
У нашего Робота аккумулятор стар,
Протарахтит, вероятно, еще лет пять.
Но пока барахлить он еще не стал,
Мы вряд ли соберемся его менять.
Робот не поэт, Робот не художник,
Кроме криков и щелчков, он не знает слов.
Ну и что, что Робот наш и лентяй, и модник,
А зато с детьми играть в любой момент готов!
(И еще измельчает сосиску за секунду на сто кусков!)
4
Конечно, мы его любим, ведь он такой
Нежный, заботливый и родной,
И нам не нужен никакой другой,
Пусть даже говорящий или золотой!
Робот не монтажник, Робот не высотник,
Он боится высоты, он сломал кровать.
Ну и что, что Робот наш и лентяй, и модник,
А зато мы эту песню можем спеть опять!
(И еще, при особом желании, конечно, тысячу раз повторять!)
Война на летней кухне
Глебу Катчуку
Медленно гаснет свет.
Заходящее Солнышко, вспыхнув напоследок, исчезает за горизонтом.
В сумерках появляется грациозный Помидор.
Он осторожно выкатывается на середину Кухни, опасливо озирается и поет:
Ночь на дворе,
Закрыты двери кухни,
Последняя звезда сейчас потухнет.
Природа спит,
Своей накрывшись тенью.
Ах! Темноте я отдан на съеденье!
Припев:
Нет, я не подлый вор,
Нет, я не храбрый солдат,
Я простой Помидор,
Обыкновенный Томат.
Долой чудовищный Борщ!
Долой проклятый Салат!
Нет! Нет! Нет! Овощи жить хотят!
Нет! Нет! Нет! Меня не съедят!
Ночь на дворе,
И не скрипит калитка.
Спит Холодильник, спит Электроплитка.
Кромешный мрак
Окутал все строенье.
Ах! Темноте я отдан на съеденье!
Припев: ...
Ночь на дворе,
Ни шороха, ни треска,
Лишь чернота вокруг. Как это мерзко.
Но чу! Во тьме
Я чувствую движенье.
Ах! Темноте я отдан на съеденье!
Припев: ...