Аннотация: О выставке Paradies в берлинском бункере
Бункер слоновой кости
Издан каталог выставки "Paradies"
"Помолимся великому хтоническому принципу..."
Псой Галактионович Короленко
"Над небом голубым был город золотой..."
Анри Волохонский
Осенью 2003 г. в гигантском бункере в самом центре бывшего Восточного Берлина - под Александерплац - была проведена коллективная художественная выставка, объединенная предложением полнейшей креативной анархии по принципу "делай, что хочешь, и будь, что будет". На нескольких глубинных уровнях бункера, "принадлежащего" берлинской диггерской организации со впечатляющим бюрократически-шаманским названием Berliner Unterwelten e.V., были смонтированы выставочные объекты приглашенных художников - от известного на весь мир бывшего "человека-собаки" Олега Кулика до не известных никому, кроме близких товарищей, молодых берлинских дебютантов. Все это называлось "Paradies".
Бункер, как помещение, обладающее обширной инфраструктурой и расположенное под землей, напоминает о базовом культурном символе - пещере. Неомифологическое евросознание неумолимо "отформатировано" образом пещеры, явленном в видении Платона. Мысленно войдя в такую пещеру, неумолимо оказываешься тем самым прикованным к стене узником, перед которым разыгрывается "фундаменталистский" театр теней реальности. Посетитель бункера на Александерплац имел возможность примерить вериги этого "узника", но легко мог и отказаться от подобной квазифилософской самоидентификации, сохранив требуемую дискурсивную дистанцию, заняв позицию "анонимного соглядатая", "включенного наблюдателя", "влюбленного агента". (Последнее выражение - название книги художника-концептуалиста Виктора Пивоварова, описывающей, среди прочего, феномен советского художественного подполья.)
Итак, тоталитаризма в бункере-пещере нет, зато есть тотально организованное пространство. Другой монстр концептуализма Илья Кабаков в своей книге "Три инсталляции" (М., Ad Marginem, 2002) пишет: "Одна из особенностей больших "тотальных" инсталляций состоит в том, что они, в свою очередь, состоят сами из нескольких или многих самостоятельных инсталляций. Отчасти это напоминает постройку дома: есть дом как целое и есть отдельные комнаты, из которых и состоит весь дом". Пещера - дом каменного века, древнее убежище, в котором спасаются от мира, место рождения богов и пророков, вход в иной мир - не обязательно в подземный, ибо пещера традиционно понималась и как место слияния матери-земли с отцом-небом. Пещера - vagina Земли.
Можно сказать - дом, а можно сказать - башня. Бункер - зеркальное отражение Вавилонской башни, своего рода нейтрализатор того, что в I-Talk - языке растафари - остроумно называется babylon shitstem. Посетитель "Paradies" - человек, к которому обращается одновременно большое количество пророков-художников, каждый на своем языке, и все это должно действовать, как челюсти, сокрушающие пресловутые the doors of perception. Пещера-нора - традиционное жилище придуманных профессором Толкиеном хоббитов, но и возможное обиталище дракона. Архетипическая "инициационная ситуация": чудовище проглатывает тебя, подвергает трансформации, а затем изрыгает обратно. Еще один напрашивающийся аналог - чистилище и его "реинкарнирующие" муки. Конечно, ситуация посетителя пещеры-аттракциона - более вегетарианская, ведь он всегда может покинуть чрево бункера.
То, что могло бы выглядеть угрожающе-тревожной постиндустриальной антиутопией, оказывается чем-то вроде санатория, где отдыхающие проходят кратковременную сверхинтенсивную "психоделическую" терапию. Только эту терапию проводит не психиатр, а, так сказать, сами психи (если продолжить ассоциативный ряд: художник-шут-юродивый-психически ненормальный...). Посетитель попадает в положение героев классического рассказа Эдгара По: инспекция сумасшедшего дома не сразу догадывается, что пациенты и доктора успели поменяться местами. Но у По вся ситуация решается в стиле фильма ужасов, а в бункере "Paradies" - в духе абсурдистских комедий британской группы Monty Python. Как если бы в чрево Рыбы усадили целый коллектив Ион- пророков, и все они отправились в увлекательное путешествие через "море информации" к некой неясной, но невероятно привлекательной цели, обещающий "ясность сознания", "полноту самовыражения", "творческую реализацию" и прочие фетиши просвещенного гуманизма в эпоху глобализации.
Что есть рай для художника, как не свобода творчества? Свобода "делать-все-что-хочется" в пределах отведенного на то пространства - пусть условная, иллюзорная, инфантильная. Но художник во все времена - воплощенный homo ludens, ему требуется игровое пространство и правила, максимально расковывающие игрока. Существует модель "райского бытия", согласно которой попавшие в парадиз занимаются бесконечными играми между собой, обретая недостижимое в земной жизни счастье. В проекте "Paradies" этот "рай" (категория по своей сути наднебесная) оказывается помещенным в "ад" (категория по своей сути даже не подземная, а субподземная - к примеру, согласно одной из космогонических традиций, ад располагался в центре земли, в ее огненном ядре). Возникающий переворот понятий обеспечивает аттракциону энергетическую насыщенность и диалектическую полноту. Забавная деталь: в качестве рекламы экспозиции по Берлину разъезжал белоснежный "заоблачный" поезд S-Bahn, украшенный фотографиями работ выставленных в подземелье художников.
Организаторы выставки Нина и Торстен Рёмер пригласили всех в бункер, как в некое убежище, где искусство еще способно "выжить в этом мире чистогана". Кстати, бункер на Александерплац и в самом деле служил бомбоубежищем во время Второй мировой войны. Многие из посетителей выставки, пожилые берлинцы, вспоминали, как они прятались там от бомбежек союзной авиации. Есть и еще одна связь с военной темой: именно в бункере провел свои последние часы злой гений немецкой истории Адольф Гитлер. Кстати, уже в наши дни небезызвестный праволеворадикальный деятель Эдуард Лимонов называет "бункером" московский подвал, в котором располагается офис созданной им Национально-большевистской партии... Еще одна московская ассоциация: один из самых популярных в столице России ночных клубов - "Бункер". Интересно, что возник он впервые в начале 90-х, располагался в подвале многоквартирного жилого дома, затем исчез, чтобы возродиться несколько лет спустя в самом центре, на Тверской улице, а впоследствии и раздвоился. Клон "Бункера" под названием "Б-2" размещается в знаменитом булгаковском доме на Садовом кольце (где, согласно популярному московскому мифу, обитает нечистая сила).
Нина и Торстен в равной степени далеки как от Гитлера, так и от Лимонова. Им куда более близка эстетика рок-клуба и молодежных вечеринок. Но если бы "Paradies" исчерпывалась серией удачных вечеринок, не было бы смысла городить огород галлюцинаций и ассоциаций. Бункер как место, куда прячется человеческая культура во времена катаклизмов, - вот основная тема. Здесь есть элемент конспирологии, ведь бункер еще и то место, где собираются члены тайного общества, целью которого может быть все что угодно: мировая революция, духовное просветление, сатанинские ритуалы или тайный обряд крещения. В послереволюционной России известен феномен "катакомбной" церкви - так называли себя те иерархи православия, которые не признали соглашения между тогдашним официальным церковным руководством и советской властью. Они ушли в подполье и, несмотря на все репрессии, все же сумели дожить вплоть до наших дней. Катакомбы - разновидность бункера. Одесские катакомбы, в которых в годы нацистской оккупации скрывались неуловимые партизаны, - отличный символ успешного противостояния и сопротивления навязываемой (и ненавистной) социокультурной парадигме. Бедственное положение одесских катакомб (как и всего города) в наши дни так же хорошо показывает, что самое удачное сопротивление может в конце концов обернуться забвением и прозябанием.
Нина и Торстен играючи актуализировали глубинный конфликт современной культуры: "усталость дискурса", "смерть автора", "культурное сопротивление" (и его превращение в свою противоположность, когда победитель-революционер оказывается еще худшим диктатором, чем тот, кто был свергнут), "конец искусства", "мир потребления" (в бункере на Александерплац в течение всего срока проведения выставки работал филиал магазина Kaufhof), миф об "андеграунде". Cпускаясь в бункер "Paradies", я каждый раз думал: а что если мне уже не суждено подняться наверх, туда, в большой мир "творческой несвободы"? Но каждый раз я, конечно же, поднимался. И вспоминал печальную историю Эвридики, так и не сумевшей вырваться из гибельного "бункера" Аида, куда ей пришлось вернуться в образе бесплотной тени из-за роковой неосторожности столь некстати обернувшегося Орфея. Последний сумел покинуть бункер, но и его, как все помнят, разорвали на части взбесившиеся вакханки. Современный художник и человек тонких чувств ищет спасения от толпы не в башне слоновой кости, но в бункере - однако безжалостная толпа настигает его и там, разрывая на клочки, испещренные уже бессмысленными автографами. Ведь скрыться на самом деле некуда. Возможно, это и есть та единственная жестокая правда, которая ожидала пытливого посетителя выставки "Paradies" в бункере на Александерплац.
Александр ДЕЛЬФИНОВ
Нашасправка
Спустя полгода после завершения выставки "Paradies" издан роскошный каталог, позволяющий одним - оживить воспоминания о времени, проведенном в бункере под Александерплац, а другим - получить достаточно полное представление о событии, участниками или свидетелями которого им стать не довелось. В оформленном с выдумкой и любовью толстенном томике на 276 страницах представлены фотографии всех работ, составлявших экспозицию, они сопровождены комментариями на немецком и английском языках. В текстовую часть книги входят 15 статей о "Paradies", в том числе и публикуемая на этой странице. Каталог дополняет DVD с 70-минутным фильмом о выставке (с субтитрами на английском, испанском и русском языках). Организаторы экспозиции планируют устроить ее "гастроли" по разным городам Германии и других стран, обладающих подходящим "бункерным хозяйством".
/опубликовано по-немецки и по-английски в каталоге Paradies (http://www.paradiesprojekt.de/), по-русски в газете "Берлинская газета"/