Появился в одном старом неприметном городишке новый приметный седовласый человек. Только вот никто не спешил с ним знакомиться, даже наоборот, все шарахались его и пытались избегать всяких встреч. Соседи не приглашали мужчину на светский чай с бубликами. Дети закрывали глаза и уши, встретив странного дядю. А почтальоны бросали газеты прямо через забор, лишь бы не подходить слишком близко. Ведь как-то дико было заводить знакомства с самим директором кладбища.
О директоре кладбища ходило много разных страшилок, но о нём либо хорошо, либо ничего.
Так как Бог не всегда мог за всеми уследить, он создал Ивана Фёдоровича. Ещё в возрасте несбыточных грёз, Иван решил взять шефство над своей судьбой. С добровольных начал сторожа в церквушке, мужчина плавно перерос в заведующего кладбищем домашних животных и наконец, дослужился до директора-атеиста городского кладбища. Иван Фёдорович был не просто директором, он был директорищем. Когда приходило время, под его дудку плясали самые именитые персоны города. Никто без его согласия не имел право отходить в лучший мир, не закончив дела в худшем. Атеизм пришел к нему внезапно, как и мысль о платных услугах погребения. А произошло это именно после сорванных похорон, когда чужие копачи, выкапывая яму, нашли клад.
И всё же, учитывая статус редкого прагматика и даже то, что у Ивана Фёдоровича почти всегда было что-то к чаю, особенно на поминальные дни, его все упёрто игнорировали. Он пытался пригласить местных в гости, но они постоянно ссылались на внезапные выдуманные ЧП. В своём 'живом уголке' он регулярно отпугивал омрачённую паству, ошивающихся ритуальных агентов и бесстрашных непрошеных туристов, рассказывающих пионерские страшилки прямо среди могил. Обычно Иван Фёдорович брал в руки приготовленный заранее дубовый крест и бил им по спине каждого неугодного ему нарушителя. Больше всего Ивану Фёдоровичу запомнились слова диспетчера скорой помощи - 'Было всякое, но на кладбище скорую, ещё никто не вызывал'.
Рядом с рабочим местом директора, ежедневно росло ещё одно кладбище, кладбище телевизоров и стиральных машин, которые клялись служить людям верой и правдой, пока перепад напряжения не разлучит их. За них он тоже брал плату, даже тогда, когда технику пытались утилизировать ночью. Ещё дальше расположился городской морг, где работал друг Ивана Фёдоровича один жизнерадостный патологоанатом. Очень удобно для всех. С морга и сразу на кладбище. Там-то Иван Фёдорович поколебал, казалось бы, нерушимые убеждения и перестал быть отпетым атеистом.
А дальше, всё по делу...
Вечера стали прохладнее, а улицы опустели от недавно кишащего людьми города. Иван Фёдорович неторопливо шел к другу в гости, который сегодня вышел на очередную смену. А шел Иван Директорович в морг не без причины. У его друга сегодня день появления на свет.
Достигнув намеченной цели, мужчина зашел в мрачное помещение с особой атмосферой. Пожав руку имениннику, Директор Фёдорович позволил себе шутку:
- Тебя поздравили твои "пациенты"?
На что друг по-чёрному ответил:
- Рано ещё. Я родился ровно в полночь.
Накипело Ивану Фёдоровичу, что все его боятся, стал он жаловаться единственному другу о наболевшем. Так сказать, душу изливать.
- Чтобы я ни делал, как бы я не пытался показать людям, что я обычный человек, меня всё равно обходят стороной и избегают встреч. Никак не могу избавиться от этого дурного образа.
- Ну, рас не можешь ничего изменить, значит поддерживай репутацию,- дал странный совет не менее странный товарищ.
- Я и пугать-то толком не умею. Да и по правде, не верю я во всю эту бесовщину. Слава Богу, я атеист.
Внезапно зазвонил стационарный красный телефон, точь в точь как у пожарных.
- Алло! Это морг?!- послышалось с другого конца провода.
- Да. Жалуйтесь.
- Жаловаться пока не на что. Если вдруг, вам будет звонить моя мама и спрашивать Серёжу, то передайте ей, что со мной всё в порядке и что я у Кати.
Друг Ивана уже намерился послать наглого Серёжу, но не успел, абонент бросил трубку. Дабы разрядить обстановку, именинник достал "заначку" прямо из гроба покойника, которую заблаговременно поместили сочувствующие родственники. Чтоб усопший смог "фестивалить" и на том свете.
Через час друзья опрокинули в себя очередные 'по пятьдесят' вискаря в тесной каптерке.
- Ещё пятьдесят грамм инвестиции и я недвижимость,- подытожил деловую беседу Иван.
Вдруг снова стационарный телефон беспокоит, отвлечься вынуждает. В динамике аппарата громкий и отчаянный голос женщины слышен, что-то в приказном порядке вопит. Поддавший хозяин обители мертвых головой кивает, к поступившему пациенту отлучается.
- Извини дружище, нужно немного отвлечься. Недавно в наш город палёнку завезли, работы чуток прибавилось.
Черт дернул Ивана Фёдоровича на часы взгляд бросить. На циферблате без одной минуты двенадцать стукнуло. Тут-то Иван Фёдорович слова друга о поздравлении и вспомнил. Пока гость до главной комнаты чалапал, минута прошла. И то, что мужчина за распахнувшейся дверью увидел, пробрало его до директорских костей.
Вдоль всех хранилищ для трупов ящики с телами распахнуты, словно кто-то ещё одну "заначку" искал. Иван Фёдорович почему-то взгляд на разбитый плафон поднял, внутри которого тускло мерцала лампочка, провоцируя инфаркт. Немного померцав, лампочка потухла. В кромешной темноте за окном появились мрачные голуби с красными глазами объятые лунным светом, которые больше не казались мужчине мирными пташками.
Сделав несколько шагов к одному из 'пациентов', и посмотрев на его известковое лицо, даже Иван ужаснулся. Глаза у мертвеца были открыты, и похожи на хрусталь из дачного сервиза. Затем, оглядевшись, мужчина осознал, абсолютно у всех 'пациентов' глаза были открыты, как и их рты, будто они хотят что-то рассказать и явно не анекдот про Штирлица.
В морозном помещении ещё холоднее стало. Может показалось, а может и нет, но Фёдорович запах серы учуял, о библии вспомнил. Неожиданно, жалобно металлическая дверь заскрипела, и это стало последней каплей его, казалось бы, безграничного атеизма. Трепет обнажил логику и закоченелые чувства. Туловище Ивана с жуткого помещения ноги вынесли, даже не интересуясь у разума, хотел ли оно этого или нет. Гусиная кожа на спине непроизвольно появилась, а в горле изрядно пересохло. Он мысленно успел прочесть пять раз отходную, покаяться в ненамеренном крохоборстве, поменять промысел и больше не брать сладости с могил.
Захлопнув за собой дверь, Фёдорович криво перекрестился и внезапно увидел именинника, возвращавшегося с приёмки.
- О! Боже!- снова дернулся Иван.
- Нет. Это всего лишь я,- уточнил товарищ.
По глазам именинника было ясно, что он точно не в курсе происшедшего.
- Ты чего такой зашуганный?- спросил он у оторопевшего Ивана.
- Пойдем, я покажу, и ты сам всё поймешь.
Еле выжав из себя все эти слова, мужчина снова к мертвецам в гости крадётся, иконкой прикрывается. И чем ближе он к ручке двери подходит, тем бешенней его сердечко колотится.
Зловещие створки распахнулись и тут Фёдорович понял. Всё что он видел это фарс. Шкафчики были закрыты, температура стала прежней и серой уже не пахло. Даже гадкая лампочка светила, как и прежде. А может это розыгрыш? Ведь Иван знал, что нежелание подколоть друга, приравнивается к предательству друга.
- Ваня! Я только заметил. Ты что, в белый окрасился?- проникновенно удивился друг.
Внезапно снова зазвенел тот самый красный аппарат и Фёдоровича передернуло. Его друг медленно поднял трубку и стал сосредоточенно слушать.
- Алло! Ну что? Вы проверили? Это Серёженька?- протараторил волнительный женский голос.
- Нет. Но я вспомнил, что он звонил. И просил передать, что задержится у Кати... Нет. Он не сказал мне, покушал или нет...
Пока шла милая беседа, Иван мельком глянул в зеркало и понял, о чём его спрашивал друг, волосы Фёдоровича немного посидели. Затем мужчина рассказал всю подноготную имениннику. Товарищ загадочно улыбнулся, вытащил графин с новой хмельной жидкостью и муторно ответил:
- Не обращай внимания. Это были призраки тех, кого застукали с перегаром на рабочем месте, умерших в попытке опохмелиться. Так они и мечутся с кладбища к моргу в вечных поисках ста грамм.
Оставалось только догадываться, был ли это розыгрыш его коллег, либо вискарь оказался палёный. Фраза "тихо как в морге" стала больше не актуальна. Сабантуй продолжался до утра, пока Иван Фёдорович не устал причащаться.
- Всё! Пора заканчивать этот корпоратив.
- Кого?
- Пьянку на работе.
- Аааа. Так бы и сказал.
Директор кладбища вернулся на своё рабочее место вдоль свалки бытовой техники через посадку, размышляя над советом друга.
А на том кладбище засветло, под корявыми ветками дуба туристы неместные собрались стиралку в последний путь провести, а заодно и детство вспомнить, друг друга страшилками пионерскими попугать:
- В одной из семей настала пора придать земле столетнюю бабку. Пришли родственники к директору кладбища и подали заявку на выделение места под яму. Тут-то он и воспользовался моментом, чтобы спросить - почему с ним никто не хочет общаться? Клиент подумал и деликатно объяснил - жадный вы. Директор ничего не ответил, постоял-постоял и, выйдя на улицу, подошел к свежей выкопанной яме среди старых забытых могил. Затем, владыка мертвого царства произнес - злые вы, уйду я от вас. И залез в черную при черную яму. Когда обомлевшие заказчики заглянули вовнутрь, то к большому удивлению и испугу, там никого не оказалось. Директор разложился на липовый мёд и на прах из сахарной пудры. А теперь вот сами думайте, правда это или ложь?
И только рассказчик задал этот вопрос, как из-за кустов сзади голосом чревовещателя донеслись слова:
- Конечно же, это правда...
От услышанного ответа несколько человек сразу потеряли сознание. А остальные, опорожнив от страха, не только мысли, сдулись вместе со стиральной машинкой. Словно их корова языком слизала. Только через несколько километров они начали переваривать сложившуюся ситуацию и остановились.
То ли это были чьи-то шутки-прибаутки, то ли у них разыгралось воображение, то ли это был сам директор кладбища.