Счастье, что дядька Мирон примчался раньше, чем вернулась из похода по лавкам наша экономка. Но напугал он меня изрядно. Когда я услышал шум на кухне, мне сначала показалось, что наступил второй акт этой "чудной" пьесы и в гости пожаловали подельники первых визитёров, так что пистолет, которым я вооружился, едва разобравшись со вторженцами, мгновенно оказался в моей руке. К счастью, я ошибся. Просто дядька Мирон решил войти так, чтобы его не заметили возможные наблюдатели. Ну а пока Завидич добирался домой, я успел навести порядок в гостиной и комнате Хельги, благо визитёры не успели особо намусорить, и даже укрыл тело "летуна" найденным на чердаке брезентом. В общем, к тому моменту, когда опекун занялся единственным живым "гостем", в доме уже ничто не напоминало о недавних событиях... ну, кроме разбитого окна в спальне сестрицы, но тут я ничего поделать не мог. Я не плотник и тем более не стекольщик, так что мне осталось только слоняться по дому в ожидании результатов допроса.
- Новость первая, хорошая, - поднявшись в гостиную, проговорил Завидич. - Помощников у этой троицы не было. Новость вторая, плохая. Это обычные взломщики, нанятые для разовой работы. В их задачу входил только поиск тайников в доме, и больше ничего.
- Обычные взломщики, вооружённые пистолетом с глушителем? - недоверчиво хмыкнул я.
- Понял, да? - невесело усмехнулся дядька Мирон. - Вооружённый был представителем заказчика и должен был проконтролировать работу этих двоих. И это третья новость. Как понимаешь, тоже не ахти.
- Дела... и кому мы могли понадобиться? - я поморщился. Такие новости действительно не радуют.
- Об этом подумаем позже. А пока нужно уничтожить тела. Елена не поймёт, если обнаружит в доме трупы. Сможешь повторить тот фокус, что проделал в Италии с теми работорговцами-карабинерами? - покачав головой, спросил опекун.
Я кивнул в ответ.
- Обоих?
- Всех троих, - жёстко ответил дядька Мирон. - Здесь никого не было, никто не приходил, ничего не искал. А окно в комнате Хельги ты разбил... нечаянно. Ясно?
- Да... - А что тут ещё скажешь?!
Добивать допрошенного не понадобилось. Завидич сделал это сразу после "беседы", так что мне пришлось лишь более тщательно обыскать "гостей" и развеять их тела. Что я и проделал.
Вовремя. Мы с опекуном только начали разбираться с окном, когда внизу раздался шум открывающейся двери. Это вернулась тётушка Елена со своим племянником.
Честно говоря, сложнее всего в этот день мне было делать вид, что ничего не произошло. Адреналин после встречи с любопытными гостями сошёл не сразу, а потому первые два часа после возвращения экономки я предпочел провести в подвале за работой. Хотя какая там работа?! Я не мог даже заставить себя взяться за чертежи или вычисления. Нервы...
Но к ужину я всё-таки справился с собой и успокоился, так что даже смог правильно отреагировать на ворчание дядьки Мирона по поводу разбитого окна, которое он "с трудом привёл в порядок". И кажется, играли мы неплохо, поскольку ни тётушка Елена, ни вернувшаяся из конторы Хельга вроде бы так ничего и не заподозрили.
Поговорить с опекуном о происшедшем мне удалось только поздно вечером, когда измотанная очередной тренировкой Хельга поднялась в свою спальню, а наша экономка отправилась домой.
- У нас всего два варианта. Первый, самый простой и наименее неприятный: взломщики работали на кого-то, заинтересовавшегося твоими разработками, - пыхнув трубкой, медленно проговорил дядька Мирон и, помолчав, добавил: - Маловероятно, конечно, но возможно.
- Как будто кто-то знает об этих самых разработках, - фыркнул я.
Опекун покачал головой.
- Знают, Кирилл. Заводчики весьма тщательно следят за возможными конкурентами. Да и я уже имел не одну беседу с потенциальными покупателями нашего будущего товара. Так что слухи о скором появлении новых товаров уже пошли. Но... такая реакция на них слишком... слишком жестка. Я бы понял, если бы наша продукция уже появилась в продаже. Возможный ажиотаж, конечно, вполне мог бы сподвигнуть некоторых заводчиков на подобный шаг, но сейчас... слишком рано. Неоправданный риск.
- Ну, допустим. А какой второй вариант? - нехотя согласился я.
- Второй, м-м... - дядька Мирон провёл ладонью по подбородку. - Он более вероятен, особенно если учесть, что я услышал от допрошенного. Они искали тайники...
- И? Что они надеялись там обнаружить: золото, брильянты? - не понял я.
- Этого он не знал, - пожал плечами опекун и, выбив пепел из трубки в специально притащенную для этой цели в мой подвал пепельницу, потянулся к сумке с вещами, изъятыми мною у визитёров. Нашарив в ней что-то, дядька Мирон выудил находку и бросил мне её на колени. - Вот почему я не верю в найм ради изъятия чертежей. За бумагами не охотятся с непонятными детекторами. А представитель заказчика настаивал, чтобы при поиске его помощники ориентировались на показания этой машинки.
- М-м... может быть, это для поиска тех самых тайников? - спросил я, покрутив в руках прибор, больше всего похожий на обычные карманные часы. Собственно, именно поэтому он меня и не заинтересовал во время обыска трупов.
- Нет, Кирилл. Как выглядят приборы для поиска скрытых пустот, я знаю не понаслышке, уж поверь, - покачал головой дядька Мирон. - И эта вещица совершенно на них не похожа. А вот для чего она - надеюсь, сможешь определить ты. Всё-таки, руника, это по твоей части, а?
- Хорошо. Но могу я сначала узнать о твоих подозрениях? - отложив артефакт в сторону, поинтересовался я.
- Да, конечно. Накопители.
Внешне Завидич был спокоен, будто ничего не произошло, но судя по тому, как жалобно хрупнула трубка в его руке, спокойствие это было напускным.
- Это... точно? - скривился я.
- Нет, конечно, - ответил дядька Мирон. - Но я не вижу других причин для подобных знаков внимания... если ты, конечно, не умудрился натворить чего-то еще.
- Не было... - я помотал головой и, на миг задумавшись, спросил: - А не может это быть реакцией на наши с Хельгой шалости в Италии?
- Вы там что-нибудь украли? - приподнял бровь опекун и уточнил: - Помимо мобиля?
- Нет, - невольно хмыкнул я. - Только пару-тройку человек на тот свет спровадили.
- Вот-вот. Тогда зачем возможным мстителям что-то искать в нашем доме? - покивал дядька Мирон, чуть поморщившись, когда я упомянул об убитых. А что, мне есть чего стесняться? Работорговцы иной участи не заслуживают. Это и Хельга подтвердит.
В подвальной комнате воцарилась тишина. Я крутил в руках переданный мне опекуном артефакт, а дядька Мирон вновь набивал свою трубку табаком. Откинув заднюю крышку корпуса, я осмотрел покрытую рунной вязью металлическую пластину... нет, не разглядеть. Слишком мелко. Впрочем, можно попробовать иначе. Я выудил из ящика в столе железный "орех", в котором хранил алмазную крошку, и... "минутная" стрелка на циферблате прибора дёрнулась и начала довольно быстро вращаться, а потом к ней присоединилась и "часовая", чтобы замереть, указывая чётко на "орех". О как!
- Дядька Мирон! - окликнул я задумавшегося опекуна, а когда тот отвлёкся от размышлений, указал на прибор. - Кажется, ты прав. Артефакт реагирует на алмазное сырьё.
- То есть? - нахмурился он.
- Эх, как бы объяснить... Пустой алмаз "тянет" в себя мировую энергию, причём тянет довольно активно. А прибор реагирует на это движение.
- Это точно?
- Нет, конечно, - пожал я плечами. - Может быть, он реагирует таким образом на любой рунескрипт? Они ведь тоже тянут энергию. Надо проверить.
- Так проверяй! - неожиданно рыкнул опекун, но тут же остыл. - Извини, Кирилл. Нервы.
- Да понимаю, - отмахнулся я. - Сейчас проверим.
Вернув "орех" в ящик, я покрутил головой и, найдя взглядом включенную настольную лампу, поднёс детектор к её основанию. Ноль реакции. Обе стрелки застыли в положении "на шесть часов". Выключил лампу... то же самое. Ну да, разомкнутый контур рунескрипта энергию не тянет... а активированный тут же её преобразует. Конечно, нужно будет разобрать машинку и как следует в ней покопаться, но уже сейчас я могу предположить, что детектор реагирует только на "закачку" энергии. Тогда как её преобразование отключает прибор. Это, конечно, если он действительно создан для поиска накопителей... Хм...
- Ну что, Кирилл? - спросил дядька Мирон.
- Кажется, ты прав, - признал я. - Уверенность не стопроцентная, но... близко к тому. Точнее могу сказать только после детального разбора. А на это нужно время. И довольно много.
- Плохо, - констатировал опекун.
- Думаешь, Гросс? Опять? - спросил я. Дядька Мирон поморщился и кивнул.
- Либо появился ещё какой-то игрок, - после недолгого молчания проговорил он. - Очень осведомлённый, а значит, крайне опасный игрок.
- Плохо, - повторил я следом за Завидичем. И вновь в комнате воцарилась тишина. Наконец дядька Мирон не выдержал и, громко выбив трубку, поднялся со стула.
- Ладно. Время позднее, Кирилл. Давай по койкам. А завтра я расскажу о происшествии Хельге и наведаюсь к Несдиничу. Глядишь, что-нибудь да придумаем.
- Ты уверен, что это безопасно? - нахмурился я, и дядька Мирон замер на месте.
- Может, пояснишь свою мысль? - обернувшись, спросил он.
- Легко, - кивнул я. - У господина инженер-контр-адмирала в конторе течь. Вспомни, как легко в прошлый раз Гроссу удалось изъять эти чёртовы шкатулки! Ведь как по нотам разыграл. А это без знания... очень точного знания противника было бы невозможно. Но кто мог дать подобную информацию о "Фениксе" и "Резвом"? Либо владельцы... но Гюрятиничи не стали бы сдавать свои козыри никому и никогда... либо тот, кому по должности положено знать всё и немного больше, тем более о своих заштатных "партнерах".
- Может быть, ты и прав, - задумчиво протянул дядька Мирон и тут же усмехнулся, правда, совсем невесело. - Но в этом случае, думаю, человек, приславший взломщиков, знал бы, что никаких накопителей у нас быть не может.
- Тоже верно, - вынужден был я согласиться. - Правда, этот факт не отменяет необходимости предельной осторожности.
- Ты меня ещё поучи, - проворчал опекун и, зевнув, махнул рукой. - Не дрейфь, Кирилл. Решим эту проблему... а сейчас давай спать. День завтра будет о-очень долгим.
Дядька Мирон был прав. Следующий день оказался весьма насыщенным для нас обоих. Правда, если опекун проболтался полдня у "географов", я вынужден был исполнить безмолвное обещание, данное днём раньше тётушке Елене, и заняться её племянником. Не то чтобы он меня разочаровал, вовсе нет. Просто голова моя была занята совсем не теми мыслями, так что разговор о знаниях Ярослава вышел довольно натянутым. Поняв, что особого толку от беседы не будет, я решил пойти другим путём и, прихватив матрицы и чертежи, повёз потенциального работника в нашу мастерскую. Уж старый бригадир точно разберётся в его умениях...
Так и вышло. Несмотря на некоторую холодность между нами, Фёдор Казанцев всё же прислушался к моим словам и тут же отдал Ярослава "на растерзание" своей бригаде. Мужики принялись гонять своего возможного коллегу, а мы с бригадиром засели в небольшой комнатке, отделённой от общего зала тонкой перегородкой. Как громко обозвал эту клетушку сам Фёдор, "в конторе". И начался разбор полётов. Я вовсю критиковал механику и корпуса будущих образцов, а мастер, пыхтя и надуваясь, тыкал грязным пальцем в запечатанные модули с рунескриптами и бухтел, что так никто не делает, "и вообще"... Ну да, так здесь действительно никто не делает. Но я не хочу, чтобы мои рунескрипты скопировали сразу после покупки первого же прибора. А потому позаботился о том, чтобы каждый рабочий элемент системы был запечатан отдельным рунным кругом, и при первой же попытке открыть блок, в котором заключена пластина с рунескриптом, последняя просто оплавилась бы до полной нечитаемости. Заодно решим и проблему ремонта. Ведь куда проще заменить целиком вышедший из строя блок, нежели заниматься восстановлением пострадавшего рунескрипта. Особенно учитывая, что ни один мастеровой просто не будет знать этих самых рунескриптов.
Убедил. С таким способом защиты Фёдор, конечно, ещё не сталкивался, но после часа споров принял идею... хотя и без восторга. Ещё бы! Ведь помимо физической защиты рунескриптов, я предусмотрел и юридическую. Так что разглашение сведений, составляющих тайну производителя, грозит его бригаде непомерно огромными штрафами.
- Кирилл! Но пятьдесят тысяч гривен! - ошарашенно проговорил Казанцев.
- Вы собираетесь торговать моими секретами? - осведомился я. Мастер возмущённо взглянул на меня и замотал головой. - Тогда в чём проблема?
Договорились всё же. Но крови у меня этот мастер попил, у-у!
* * *
- На встречу с Осиниными объект не явился, - монотонный голос докладчика оборвался, едва хозяин кабинета поднял руку.
- Не явился, или... - тихо, с вкрадчивыми нотками уточнил он.
- М-м, филеры его потеряли примерно на половине пути, - признал докладчик.
- Ясно. - По тону хозяина кабинета было совершенно невозможно понять, как он отнёсся к новости и попытке утаить неприглядный факт. - Место установили? Возможности для отхода?
- Установили. Это не специальный маршрут. Объект скрылся лишь благодаря удачному стечению обстоятельств. В папке есть выводы старшего наблюдателя по этому поводу.
- Домой объект тем вечером не вернулся. Объявился лишь на следующий день, никаких признаков волнения не выказывал. Вёл себя обычно, выезжал с прислугой на рынок, никаких контактов в городе, кроме торговцев, не имел. Возможность подсадки исключена. Никаких значимых происшествий в нашу смену больше не было, - закончил доклад лейтенант.
- Не было, - тихо проговорил его собеседник, глядя сквозь подчинённого. Может, не стоило убирать филеров на момент акции? Может, удалось бы узнать, как и что происходило в доме с той шушерой? Впрочем... это не столь важно.
Лейтенант кашлянул, привлекая внимание начальства, и хозяин кабинета вынырнул из своих мыслей.
- Продолжайте наблюдение. При малейшем намёке на контакт - телефонируйте, - проговорил он, и подчинённый, щёлкнув каблуками, резко склонил голову. - Вы свободны, лейтенант.
* * *
Встречу с Несдиничем дядька Мирон описывать не стал, ограничившись лишь одним замечанием, моментально выбившим нас с Хельгой из колеи.
- Переезжаем в Китеж, - сказал, как отрезал. Естественно, Хельга потребовала объяснений, которые Завидич с готовностью на неё и вывалил, описав все перипетии недавних событий в нашем доме, сдобрив их уже знакомыми мне рассуждениями и заверением, что в летающем городе до нас никакие "гроссы" не доберутся. Заботами его бывшего сослуживца, разумеется. Сестрице этого хватило, а вот мне - нет. Потому, дождавшись, пока Хельга покинет наше общество, я очень внимательно посмотрел в глаза опекуну, и тот сдался.
- Подробности? - почти утвердительно вздохнул он. Я кивнул. - Что ж, ладно, слушай. Наш контр-адмирал поверил в возможный интерес к накопителям, и едва я закончил рассказ, развил бурную деятельность. Результатом стало предложение переехать в Китеж, которое я склонен принять по нескольким причинам. Китежград - не обычный парящий город. Собственно, помимо транзитной зоны, все остальные его сектора - либо жилые, либо военные. В жилых проживают служащие города и офицеры, в военной, как легко догадаться, сосредоточены боевые подразделения и военные же учебные заведения. Чужак вне транзитной зоны будет выглядеть там белой вороной, а значит, подобраться к вам будет куда как сложно.
- Стоп-стоп-стоп! Что значит "вам"?! - вскинулся я.
- Хорошо, пусть будет "нам", - покладисто согласился Завидич и пояснил: - Просто, в отличие от тебя и Хельги, мне придётся мотаться меж Китежградом и Новгородом, поскольку обязательств, связанных с мастерской, с меня никто не снимал. Это тебе без разницы, где над чертежами корпеть, а за делом пригляд нужен постоянный, иначе ни о какой прибыли и речь вести не придётся.
- А Хельга?
- Старший Гюрятинич уже дал добро на временный вывод младшего штурмана и юнца "Феникса" за штат, - со вздохом признался дядька Мирон. - Несдинич при мне телефонировал старику, так что этот вопрос решён. Хотя, если бы не та авария на "ките"... м-да.
- Понятно. А что с другими причинами? - спросил я.
- Какими... а! Здесь всё просто и довольно радужно. Дом под куполом вместо "подземной" квартиры, которой, несмотря на имеющееся право приобретения жилья в Китеже, нам бы никто не позволил купить... и верфь для воплощения твоей задумки, как ты и хотел, без доступа "лишних" людей.
- Вот так, да? Звучит сладко, конечно. А в чём подвох? - я нахмурился.
- Нет никакого подвоха, Кирилл, - покачал головой опекун. - Несдинич готов вас с Хельгой на своём горбу в Китеж затащить, под защиту тамошнего гарнизона, поскольку закономерно опасается, что в случае вашего захвата секрет этих чёртовых накопителей уйдёт из страны. Отсюда и реакция.
- И как он это себе представляет?! - удивился я. - Шкатулки-то у него!
- Кирилл, ты же не думаешь, что глава седьмого департамента такой идиот и верит, будто ты не сунул свой любопытный нос в эти самые шкатулки? С твоей-то тягой к артефакторике! - осведомился дядька Мирон, и я хмыкнул в ответ. Ну да... не подумал. Заметив, как скривилась моя физиономия, опекун усмехнулся. - Вот-вот. И даже если ты ни черта в них не понял, сведений о рунескриптах, покрывающих накопители, в твоей голове достаточно, чтобы начать новый виток исследований. А уж как вытащить эти знания из твоего черепа, вопрос десятый... и не самый сложный. Специалистов по этому делу в мире предостаточно. Вспомнишь даже цвет пелёнок, в которые гадил в детстве.
- Да понял, понял, - махнув рукой, пробормотал я и постарался перевести тему, пока опекун не вошёл во вкус и не начал читать нотации. Водится за ним такой грешок. Редко, правда, но если уж "поймает волну", то всё, туши свет. Часа два может разглагольствовать. - А что с домом под куполом? Чем он так хорош?
- Как ты понимаешь, места на верхнем уровне не так уж и много. Поэтому приобрести там жильё без протекции крайне сложно, даже имея все официальные разрешения. В лучшем случае покупателю предложат квартиру на первом "подземном" уровне. А это значит - никаких окон...
Я вспомнил Фиоренцу. Узкие переходы, тусклое освещение, змеящиеся по стенам и под фальшполом трубы... атмосферно, конечно, но жить в таких условиях? Бр-р.
- Да уж, под куполом, конечно, лучше. Там хоть зелень есть... парки, улицы, - вспомнив посещение Китежа, вздохнул я, но тут же встрепенулся. - А у нас денег-то на покупку дома хватит?
- Не волнуйся, за деньгами дело не станет, - усмехнулся дядька Мирон. - Я не миллионщик, но запас на чёрный день имею. Пенсионный капитал, если быть точным. Так что покупка - не проблема. Ещё и на мастерскую нашу останется. Немного, правда, но на первое время хватит...
- Понятно, - кивнул я и задумался.
- Кирилл, очнись! - дядька Мирон ткнул меня кулаком в плечо. Я взглянул на опекуна. - О чём задумался, детина?
- Представил, в какие расходы вас вгоняю, - признался я. - Если бы не моё любопытство...
- Ты это брось, - посуровев, перебил меня опекун. - Любопытство, расходы... Ерунда это всё. Собственный дом нам так и так нужен, не век же по съёмным квартирам кочевать? Правда, о том, чтобы купить жильё в парящем городе, я до недавнего времени и мечтать не мог.
- Ну так, может быть, я хоть поучаствую в покупке... - пробормотал я. - У меня же деньги есть.
- Незачем, - отмахнулся дядька Мирон. - Моего пенсиона хватит с лихвой. А свои гривны побереги для дирижабля.
- А если всё-таки... - вскинулся было я, и Завидич зарычал:
- Кирилл! ЗА-БУДЬ! Лучше займись поиском подходящего для переделки корабля.
- Да что там искать! - махнул я рукой. - Купол от высотного курьера типа "Тайфун" и гондола с яхты типа "Бриз" имеются на Новгородской верфи. Я уже и о покупке договорился. Осталось только расплатиться, и можно забирать. Одна проблема... как этот конструктор в небо поднять.
- Когда успел? - удивился дядька Мирон. - И сколько же оно стоит?
- После экзаменов. Три недели подходящее железо искал. Хозяева просят четыре тысячи.
- Недорого, - удивлённо протянул опекун.
- Так гондола пустая, а от купола, можно сказать, только каркас да труба конденсатора остались, - пожал я плечами и ответил на немой вопрос Завидича. - Двигателей нет, даже вспомогачей. Обшивки нет. Арт-приборов нет, трубопроводов тоже.
- А что есть-то?! - воскликнул дядька Мирон.
- Каюты в полном наборе. Десять штук. Четыре санузла с подводкой к конденсатору. Ну и трюмное отделение с кран-балкой, работающей от отдельного двигателя... правда, самого двигателя тоже нет.
- Но это же металлолом! - не выдержал Завидич.
- Скорее, набор "Сделай сам". - Фыркнул я в ответ.
- Глупость какая, - хмуро произнёс он. - Ты только на двигатели пару тысяч потратишь.
- Пф. Не больше двухсот гривен, для крана. И ещё столько же на пару-тройку вспомогательных, - улыбнулся я. Опекун сначала глянул непонимающе, но тут же усмехнулся.
- Твой проект... совсем забыл, - протянул он. - Ладно. Разберёмся с покупкой и доставкой, как только переедем в Китеж. Иди, собирай вещи. "Резвый" будет ждать нас завтра в полдень. Только, Кирилл, прошу, бери лишь самое необходимое, и Хельге о том же скажи. Остальную часть скарба люди Несдинича привезут позже.
Переезд прошёл как в тумане. Мы оглянуться не успели, как оказались под гигантским куполом Китежграда. Правда, на этот раз с нами был сопровождающий от седьмого департамента, вооружённый каким-то страшным документом-"вездеходом", при одном виде которого многочисленные патрули вытягивались во фрунт, моментально проглатывая свои вопросы и претензии.
- Хм... а ничего, что он так документами "светит"? - тихо поинтересовался я у дядьки Мирона, но сопровождавший нашу компанию офицер с лейтенантскими погонами меня услышал.
- Это удостоверение комендатуры Китежграда, - сухо заметил он. - Её представители имеют право беспрепятственно перемещаться по всей территории города, включая сектора ограниченного доступа.
Долго гулять по зелёным улицам города нам не пришлось. Уже через четверть часа мы спустились в стальное нутро этой парящей махины и после недолгих петляний по её коридорам и галереям оказались перед стальной заслонкой, такой же герметичной, как и все прочие встречавшиеся на нашем пути двери. Но эту отличал огромный размер и... вооружённый караул.
"Комендатура"... Интересно, нам тоже выдадут такие удостоверения?
Не выдали. Точнее, вместо внушительного "вездехода" после короткой процедуры регистрации мы получили небольшие жетоны с выбитыми на них нашими именами и едва заметными рунными кругами на обороте.
- Поздравляю, отныне вы полноправные жители Китежграда, - худощавый клерк с лицом снулой рыбы, одетый в унылый тёмно-серый костюм, растянул губы в неживой улыбке. - Полу...
- Кхм, - наш сопровождающий смерил клерка выразительным взглядом, и тот дёрнулся.
- Прошу прощения. В соседнем кабинете мой коллега с удовольствием поможет вам выбрать дом по нраву. А сейчас прошу прощения, но мне нужно вернуться к работе.
Честно говоря, я думал, что мы прямо сейчас отправимся в тот самый "соседний кабинет", но нет. Едва мы оказались в коридоре, наш сопровождающий предложил отложить выбор жилья на следующий день. А пока, дескать, он готов проводить нас до гостиницы. Отказываться мы не стали и уже через полчаса получили возможность отдохнуть в снятом сразу по прилёте номере, довольно просторном, надо сказать. Точнее, Хельга расслаблялась в ванной, опекун сел на телефон и принялся терроризировать кухню на предмет раннего ужина, а я... я взялся трясти нашего сопровождающего по поводу верфи. А что? Несдинич же, по словам дядьки Мирона, сказал, что этот лейтенант отвечает за решение всех вопросов, связанных с нашим обустройством в Китеже? Вот пусть и помогает!
- Кирилл, оставь человека в покое! - потребовал Завидич, положив телефонную трубку на рычаг. - Завтра доставят твой металлолом, тогда и будем разбираться.
- В самом деле, Кирилл Миронович, - устало проговорил лейтенант. - Дирижабль с вашим имуществом должен прибыть только через двадцать восемь часов. У нас ещё достаточно времени, чтобы определиться с его размещением. Но чем дольше вы меня задерживаете, тем меньше времени у меня остаётся для решения этого вопроса. Впрочем, если желаете, завтра, пока ваши родные будут выбирать дом, я могу проводить вас на верфь, куда должны доставить груз. Познакомитесь с нашими инженерами, думается, вы найдёте с ними общий язык.
Вот спасибо! Уж лучше так, чем целый день бродить по городу, помогая Хельге и дядьке Мирону выбирать дом. С сестрицей-то и в обычную лавку за покупками ходить страшно, а уж во что она превратит осмотр нашего будущего жилья... Бр-рр.
Глава 2. Закулисный разговор
- Их можно было бы отправить в куда более безопасное место, не находите, Матвей Савватеевич? - тихо проговорил секретарь, принимая у своего начальника папку с подписанными документами. Несдинич покачал головой. Вот не даёт Фоме покоя судьба бывшего сослуживца.
- Например, на Грумант, да, Фома Ильич? - усмехнулся глава департамента.
- А хотя бы и туда, - вскинулся Литвинов. - Уж на острове-то их точно никто не достанет.
- Ох, Фома-Фома... Как был штурмовиком, так и остался. Нет, если бы речь шла о людях, состоящих у нас на службе, я бы сам их законопатил в самый дальний гарнизон, не опасаясь нарушения приказа. Но из Завидичей лишь Мирон ещё помнит, что такое приказ, и готов пожертвовать комфортом, если этого требует ситуация. А его детки этого никогда и не знали. На службе они не состоят и следовать нашим указаниям не обязаны. Более того, запирать их где-то против воли - значит, гарантированно уничтожить любые надежды на добровольное сотрудничество. Впрочем, сам Завидич тоже далеко не подарок. Знал бы ты, скольких трудов мне стоило уговорить его на переезд! Сыграть удалось лишь на том, что в следующий раз противник, наёмников которого он вспугнул, может и будет играть куда жёстче... Пришлось даже поломку "Феникса" приплести, как диверсию. Еле уговорил. А ты говоришь, "на Грумант". - Несдинич глянул на своего секретаря и друга. - Сбегут. Не веришь? Вспомни их итальянские приключения.
- Везение, - фыркнул Литвинов.
- Ну да. О Мироне в своё время ты так же говорил. А детки все в него, - намекнул собеседник, и секретарь передёрнул плечами.
- Да и чёрт бы с ними, - отрешившись от неприятных воспоминаний, проговорил Литвинов. - Сразу бы не убежали, а трёх-четырёх месяцев на должную обработку нам бы хватило. Наследили германцы в истории с накопителями порядком. Так к чему сложности?
- Всё так же прямолинеен, - заключил Несдинич. - Ты меня не расслышал? Я рассчитываю на сотрудничество с младшим Завидичем. В свои пятнадцать он даст фору нашим лучшим арт-инженерам, и упускать такой талант мы просто не имеем права. К тому же исчезновение Завидичей непременно всполошит всех заинтересованных лиц, что нам только на руку.
- И поэтому решили потакать фантазиям малолетки? - скривился Литвинов.
- Эти фантазии удержат его в Китеже вернее любых договоров и цепей. А наша помощь в их осуществлении, заметь, не стоившая ведомству ни полкуны, сыграет на пользу дальнейшему сотрудничеству, - объяснил контр-адмирал, по-прежнему сохраняя спокойствие, хоть это и было непросто. Будь на месте Фомы любой другой подчинённый, он уже, как минимум, схлопотал бы выговор, но с другими подчинёнными таких разговоров Несдинич и не вёл бы. А с Литвиновым их объединяли не только долгие годы совместной службы, но и дружба. К тому же секретарь хоть и отличался прямолинейностью в суждениях и редкой злопамятностью, но во многих делах его помощь была неоценимой.
- Сотрудничество... - Литвинов фыркнул. - Баловство всё это.
- Не скажи, - усмехнулся контр-адмирал и, порывшись в бумагах на своём столе, протянул их другу. - Взгляни.
- Что это? - нахмурился секретарь.
- Отчёт аналитиков и филеров, наблюдавших за Завидичами в последнее время, и копии некоторых договоров, переданные нам Нотариатом, - пояснил Несдинич и кивнул на бумаги. - Ты почитай, почитай. А я посмотрю, что ты скажешь после о "фантазиях малолетки".
Недоверчиво покрутив носом, Литвинов погрузился в чтение переданных ему документов. И чем дольше он читал, тем выше поднимались его брови. Эдакий показатель степени удивления.
- Мастерская... производство домашних арт-приборов. Договоры на поставку... Гревские, Гюрятиничи... Кульчичи?! - Секретарь помотал головой и неверяще уставился на своего начальника.
- Вот такие вот фантазии малолетки, Фома. Пятнадцать лет - и больше двадцати разработок, не имеющих аналогов в мире, по крайней мере, в плане энергопотребления точно, - не сдержав откровенно весёлой улыбки, развёл руками Несдинич. - Согласись, такой талант стоит внимания.
- М-да. - протянул Литвинов, возвращая документы начальнику. - Это... точно его разработки?
- Точнее быть не может. Куратор Завидичей в Китеже уже успел взглянуть на чертежи и рунные схемы в кабинете Кирилла. Никаких сомнений в авторстве. Эх, знал бы ты, как я жду итогов его работы с дирижаблем... - мечтательно протянул контр-адмирал, но тут же пришёл в себя и поморщился. - Жаль, что рунные расчёты по дирижаблю Кирилл показать не пожелал.
- Я удивлён, что куратору удалось увидеть хотя бы схемы приборов, - покачал головой Литвинов. - Если судить по тому, что я здесь наблюдаю, мальчишка совсем не горит желанием раскрывать свои секреты.
- Просто лейтенант Брин показал себя таким же увлечённым арт-инженером, как и сам мальчишка. А тот и рад пообщаться с "коллегой", - заметил Несдинич. - Правда, он не преминул взять слово молчания с лейтенанта. Опасается конкуренции.
- Так вот куда делся глава арт-отделения! - осенило секретаря, но он тут же справился с собой и хмыкнул. - Можно подумать, нашему ведомству делать больше нечего, кроме как открывать собственное производство этих... пылесосов.
- Попробуй объяснить это пятнадцатилетнему мальчишке.
- А как же "талант"... "гениальность"? - саркастично усмехнулся Литвинов.
- Это не синонимы к слову "опыт", - покачав головой, заметил контр-адмирал. - Но в предусмотрительности юноше не откажешь. Он ведь не просто слово взял. Он фактически купил нашего артефактора... с потрохами купил!
- Не понял, - насторожился Литвинов.
- Успокойся, Фома, - улыбнулся начальник. - Никакого предательства не было, так что можешь не делать стойку. Юноша просто обменял кое-какие разработки на обещание не использовать его изобретения в корыстных целях. Естественно, с моего разрешения и одобрения.
- Полагаю, Кирилл тоже осведомлен об этом разрешении? - секретарь чуть расслабился. - И что же это за разработки такие?
- Да, Кирилл в курсе. Я передал ему письмо через Завидича, - Несдинич кивнул. - Что же до разработок... знаешь, в свой первый визит Кирилл продемонстрировал мне собранный им фонарик. Обычный фонарик... с очень необычными свойствами. Например, он может излучать нерассеивающийся и почти невидимый луч.
- И какая от него польза, если он невидимый? - хмуро спросил секретарь. В ответ контр-адмирал вынул из ящика стола небольшой револьвер. Литвинов не раз видел это оружие в руке начальника, но сейчас оно выглядело несколько необычно. Секретарь присмотрелся и удивлённо покачал головой. Под стволом револьвера вместо шомпола из гнезда торчал, лишь немного уступавший в диаметре стволу небольшой гладкий цилиндр с вынесенным вниз миниатюрным переключателем, удобно прилегающим к спусковой скобе.
- Луч практически невидим в воздухе, но на препятствии... - Несдинич щёлкнул рычагом выключателя и, наведя ствол револьвера на стену, кивнул секретарю. Тот повернул голову и тут же увидел небольшое пятнышко красного света, замершее на белоснежном лбу мраморного бюста древнего мыслителя, украшающего каминную полку.
- Однако... - бывший штурмовик не мог не оценить удобства такого странного прицельного устройства... и требовательно протянул руку. Несдинич довольно усмехнулся. Старый друг по-прежнему не мог спокойно смотреть на оружейные новинки. Вот и сейчас, стоило револьверу оказаться в руках, как Литвинов отключился от реальности, полностью погрузившись в исследование новой "игрушки".
- Внизу выключатель, с левой и с правой стороны настроечные винты, плавно изменяющие угол наклона луча по вертикали и горизонтали, - принялся объяснять Несдинич, когда Фома Ильич пришёл в себя. - Правый винт, отвечающий за вертикаль, к тому же имеет четыре фиксированных положения с шагом в десять метров дистанции.
- И зачем оно на револьвере? - после недолгого размышления произнёс Литвинов.
- На этом револьвере... ни к чему. Просто подарок и демонстрация возможностей, - усмехнувшись, кивнул контр-адмирал. - Но подобные "целеуказатели" можно устанавливать не только на короткоствольное оружие, и дистанция в сорок метров не предел. А если использовать новомодные оптические прицелы...
- Как... интересно. И это сделал младший Завидич? - спросил Литвинов.
- Нет. Он лишь отдал рунную схему и объяснил куратору некоторые возможности, предоставляемые такими вот излучателями, а уже лейтенант преподнёс мне этот подарок.
- То есть младший Завидич не только куратора купил, но и главу седьмого департамента, - ухмыльнулся секретарь. Несдинич фыркнул.
- Но-но, я бы попросил, Фома Ильич! - деланно грозно проговорил хозяин кабинета, но тут же посерьёзнел. - Это действительно очень интересное приобретение, Фома. Кирилл рассказывал и даже продемонстрировал лейтенанту Брину систему сигнализации, построенную на подобных излучателях, весьма эффективную, надо сказать. Куратор был настолько впечатлён, что уже засыпал меня требованиями о заключении договора поставки таких систем с мастерской Завидичей. Но стоят они, я тебе скажу!
- Так, может быть, проще купить одну, разобрать и скопировать? - спросил Литвинов.
- При вскрытии "модулей", как их называет Кирилл, запечатанные внутри оловянные пластины с рунескриптами просто плавятся, и прибор превращается в бессмысленный набор деталей. А чтобы уберечь свои разработки от особо хитрых умельцев, при отсутствии внешнего питания работу защитных рунескриптов обеспечивают угольные накопители в тех же блоках, - развёл руками контр-адмирал. - Конечно, в некоторых случаях по механике можно определить, какую функцию несёт тот или иной модуль, и кое-кто даже смог создать соответствующую рунную составляющую. Но её эффективность в разы, если не на порядки, меньше, чем у оригинальной схемы. Иными словами, такая самоделка жрёт куда больше энергии. Настолько больше, что ни о каком нормальном использовании прибора речь не идёт. Домашний лимит потребления в сотню рун уже пять таких самодельных "модулей" выбирают подчистую. И как решить этот вопрос, не знает даже Брин, хотя исследования по теме оптимизации энергопотребления ведутся непрерывно, и не только у нас.
- А Кирилл... - сказал Литвинов, но его начальник только покачал головой.
- Не знает он никакого секрета. Просто "вылизывает" каждую схему до предела. Брин говорил, что каким-то образом младший Завидич умудряется обсчитывать взаимодействия и энергоёмкость рунных цепей до десятого знака после запятой. В каждом конкретном случае. По подсчётам лейтенанта выходит, что для такой работы нужно не менее десятка арт-инженеров и несколько лет времени для просчёта вариантов только одного конкретного воздействия.
- Значит, гений, да? - вздохнул секретарь.
- Значит, гений, - развёл руками Несдинич.
- Так, может быть, стоит привязать его заказами? - поинтересовался Литвинов, и контр-адмирал скривился.
- Сам об этом думал и даже предпринял некоторые шаги, но, похоже, ему это неинтересно.
- Как это? - изумился секретарь. - А руны?! Да если дать ему хорошую базу и заказы...
- Ха! Если бы всё было так просто, - покачал головой Несдинич. - Для Кирилла руны - хобби, которое он не намерен делать смыслом жизни. Интересное увлечение, не более того.
- Вот это?! - ткнул в папку с договорами и докладами секретарь. Контр-адмирал кивнул.
- Представляешь, да? Он эти новшества создал только для того, чтобы "иметь прикрытые тылы и верный кусок хлеба, в случае чего". Это я самого Кирилла цитирую, если ты не понял.
- А чего же он тогда хочет?
- Летать, - отрезал хозяин кабинета и, помолчав, договорил: - Мог бы и сам догадаться. Мне же только верфью и удалось его заманить в Китеж.
- М-м... просто летать? И всё? - спросил Литвинов.
- Именно. Представляешь себе разочарование Брина, когда Кирилл ему это сказал?
- Кхм... - секретарь еле сдержал улыбку. Лейтенант был известен своей маниакальной страстью к рунам и искренне "болел" за своё дело. И реакцию Брина на такое пренебрежение к его любимой работе предсказать было несложно.
- Вот-вот. Они даже успели подраться, - верно поняв ход мысли друга, покивал Несдинич.
- И как он? - спросил секретарь, представив себе возможные последствия схватки между пятнадцатилетним юнцом и бессменным предводителем Загородского конца во всех праздничных "стенках" последних лет.
- Через неделю снимут гипс, - ответил контр-адмирал. - Пришлось даже секретаря ему предоставить, чтобы мог отчёты писать.
- Кириллу? Отчёты? - не понял Литвинов.
- При чем здесь Кирилл?! - воскликнул Несдинич. - Я о Брине говорю. Мальчишка ему обе руки в поединке сломал!
* * *
Детектор, найденный среди вещей взломщиков, что два месяца назад навестили наш дом в Новгороде, изрядно помог мне в создании прибора, без которого управление спроектированным дирижаблем очень сильно усложнилось бы. Нет, у меня и так были определённые наработки и даже уже готовые схемы будущего "навигатора", только их воплощение грозило затянуться, как минимум, на полгода. Но благодаря детектору удалось значительно сократить этот срок, а значит, у меня появилось свободное время, которое можно было потратить на другие проекты.
А прибор получился интересный, да. В толще триплекса, заменившего обычный экран штурманского стола, на который проецируются карты региона, пропущена тонкая металлическая сетка-"миллиметровка", на которую подаются сигналы с датчика, устанавливаемого на днище гондолы, в самой нижней точке дирижабля. Сам датчик - это созданная на базе найденного у взломщиков детектора полусфера метрового диаметра. Она регистрирует возмущения мировой энергии вокруг дирижабля на расстоянии до трёхсот миль, а закреплённая на раме с рунным обработчиком сигналов сетка штурманского стола отображает эти самые возмущения свечением разной силы. Учитывая наличие под стеклом экрана с проецируемой на него с помощью линз и зеркал масштабируемой картой, получаем довольно эффективную систему позиционирования... и радар. Разумеется, у неё есть свои минусы. Например, над территориями, где нет мощных энергоёмких объектов вроде населённых пунктов, парящих городов или энергостанций, датчик будет бездействовать, а значит, и определять местонахождение дирижабля придётся иначе. Кроме того, датчик "не видит" объектов, находящихся в радиусе четверти мили от дирижабля: мешают возмущения, создаваемые собственным куполом корабля. Но с этими "мелочами" я готов смириться, тем более что часть недостатков можно нивелировать. Так, переключив датчик в "лучевой" режим и увеличив тем самым дальность обнаружения энергоёмких объектов до двух тысяч миль, можно "привязаться" к нескольким таким точкам и, установив их местонахождение на карте, тем самым определить собственное положение в пространстве. Ну а с проблемами "дальнозоркости" придётся справляться известными способами, благо таких вещей, как дальномерные и наблюдательные посты, на дирижаблях никто не отменял.
Я полюбовался на результат своих трудов и гордо улыбнулся. Это, конечно, не АСГП, знакомый мне по прошлой жизни, но сотню очков вперёд здешним штурманским столам этот прибор даст без проблем. Хотя по внешнему виду не очень-то от них и отличается. Неудивительно, учитывая, что именно на основе обычного штурманского стола я и создал проекционную часть прибора. И мне пришлось немало постараться, чтобы корректно совместить два сложных артефакта и заставить их действовать синхронно. Особенно трудно было заставить "двигаться" карту на экране в соответствии с изменением положения дирижабля в пространстве. Но и с этим я справился, и теперь, после испытаний, проведённых на многострадальном "Резвом", с удовольствием смотрел на отлично показавший себя в работе артефакт, на создание которого у меня ушло столько времени... и денег. Новый штурманский стол обошёлся мне в добрых сто пятьдесят гривен. Сложный оптический прибор пришлось заказывать аж в Рейхе, поскольку, как оказалось, подобные устройства произведённые в Русской конфедерации, стоят в три раза дороже. Спасибо Клаусу, помог с покупкой и доставкой этого самого стола в Новгород. Контрабандой, естественно. А уж в Китеж его доставил Ветров. Святослав Георгиевич, основательно заскучавший на земле, вообще стал частым гостем в нашем доме и с удовольствием продолжил моё обучение. Не бесплатно, конечно, но иначе и я бы не согласился. Ветров же стал и первым человеком, увидевшим созданный мною прибор в действии.
Поначалу, правда, он довольно скептически отнёсся к изобретению, так что мы даже повздорили по этому поводу. Но испытав прибор в работе, он изменил свою точку зрения.
- Хм... Кирилл, у меня есть предложение, - протянул Ветров, расхаживая из угла в угол по кабинету собственной квартиры, что расположилась на одном из верхних уровней Китежграда.
- Слушаю внимательно, - кивнул я. Просьба Святослава Георгиевича посетить его сегодня застала меня врасплох, так как раньше он подобным гостеприимством не отличался. И тем интереснее было, что именно затеял мой наставник. Разжег любопытство, называется.
- Я так понимаю, что вскоре этот прибор появится в списке предложений вашей мастерской? - проговорил Святослав Георгиевич.
- Нет, - я покачал головой, а мой собеседник изобразил знак вопроса. Пришлось пояснять свою точку зрения. - Установка такого устройства требует переделки штурманского стола, а у нас нет достаточно квалифицированных работников для таких тонких операций. Кроме того, в отличие от остальных наших изделий, здесь не получится обеспечить соответствующую защиту рунных схем, а это значит, что секрет производства будет утерян практически моментально.
- Жадный, да? - мимолётно усмехнулся Ветров.
Я пожал плечами. Пусть так. Не говорить же ему, что у меня уже есть договорённость о переделке штурманских столов всей Ладожской крейсерской эскадры. Только вчера присутствовавший при ходовых испытаниях стола на "Резвом", наш куратор лейтенант Брин передал в Адмиралтейство подписанный контракт, согласно которому установка подобных устройств возможна лишь по заказу военных ведомств Русской конфедерации. Понятное дело, что долго это счастье не продлится. Скопируют и будут клепать модернизированные штурманские столы сами, а там и забугорные "коллеги" обзаведутся подобными игрушками. Но моей вины в этом не будет.
- Хотите получить модернизированный штурманский стол для своего "Резвого" или "Феникса"? - со вздохом спросил я.
- О... - Ветров на миг задумался, но почти тут же резко кивнул. - Для "Резвого".
- В счёт оплаты моего обучения, - облегчённо улыбнулся я. Если бы наставник назвал "Феникс", пришлось бы отказываться. Слишком там много народу, и... слишком велика вероятность утечки информации. С "Резвым" же всё проще. Он - личная собственность Ветрова, а болтать Святослав Георгиевич не будет.
- Договорились, - легко согласился Ветров, а я сделал себе отметку сообщить Брину о заключённом соглашении. На всякий случай.
- Только одно условие, Святослав Георгиевич, - уточнил я. - Мы договорились об установке на "Резвый" модернизированного штурманского стола ещё до его испытания. Хорошо?
- Зачем такие сложности? - не понял Ветров.
- Помните сопровождавшего меня в том полёте человека?
- Именно он. Алексей Иванович очень помог мне с расчётами и постройкой прибора, мне бы не хотелось обижать его, распоряжаясь изобретением без его участия. А так - я всегда могу сказать, что условием, по которому вы позволили установить устройство на "Резвом" для испытаний, как раз и было получение нашего изобретения в собственность, исключительно для личного пользования, - проговорил я.
- Слабо... но, хм... ладно, это твоё дело, - покрутив рукой в воздухе, пробормотал Ветров и неожиданно улыбнулся. - И конечно, я обещаю сохранить секрет вашего изобретения. Никому не скажу, никому не отдам и разбирать стол не позволю.
- Спасибо, - улыбнулся я в ответ.
- Да не за что, Кирилл. Ты даже не представляешь, как этот прибор поможет мне в работе. Так что это не ты меня, а я тебя благодарить должен, - отмахнулся Ветров и посерьёзнел. - Итак, когда ты сможешь заняться установкой?
- Давайте на ближайших выходных. Устроит?
- Вполне. Какие-то детали, материалы... нужны? - после небольшой паузы спросил Святослав Георгиевич.
- М-м, пожалуй, нет. Хотя... буду благодарен, если найдёте схему вашего штурманского стола. Будет проще работать.
- Сделаю, - кивнул Ветров и, бросив взгляд на часы, неожиданно спросил: - Ну что, полетаем?
- С удовольствием, - кивнул я. А что? Планов на остаток дня никаких, на верфи меня до завтрашнего вечера не ждут, Хельга укатила в театр с каким-то офицером... кстати, надо бы сообщить Гюрятиничу при оказии, чтобы сестрице жизнь мёдом не казалась, хех. А опекун... опекун в Новгороде, сопровождает тётушку Елену к родным и присматривает за мастерской. Так что раньше, чем послезавтра, его можно не ждать.
Честно говоря, я тоже хочу в Новгород. Прогуляться по весеннему городу, посидеть в кофейне на Софийской, заглянуть в одну знакомую кондитерскую... Всё-таки телеграммы не заменят живого общения с Алёной, эх! Но нельзя. Дядька Мирон говорил, что люди Несдинича засекли странную активность вокруг "Феникса". Чёртов Гросс! И чего он никак не успокоится?!
Полёт на "Резвом" подействовал на меня успокаивающе. Раздражение, вызванное воспоминанием о неугомонном германце, улеглось, так что домой я вернулся спустя шесть часов в самом радужном настроении, хотя и уставший. Ничего удивительного, как бы дружески мы ни общались с Ветровым в обычной обстановке, как только дело доходит до учёбы, он вновь превращается в жёсткого наставника-перфекциониста.
Зато я смог убедиться, что Святослав Георгиевич действительно находится в "особых" отношениях с воздушной стихией. Думаю, если бы он родился в моем прежнем мире, то сейчас был бы, как минимум, старшим "воем", если не "гриднем". Но увы, Эфир, или мировая энергия, здесь слишком "плотная", чтобы можно было рассчитывать на появление в этом мире знакомых мне бойцов-стихийников. С другой стороны, у меня-то кое-что получается, хотя нынешнее тело явно не приспособлено к классическим техникам... Тут нужно подумать, очень хорошо подумать.
За размышлениями на эту интересную тему я и не заметил, как уснул. А утром меня разбудил звонок будильника... третий! А это значит, что у меня осталось всего четверть часа до занятия с мастером Фенгом, и если я на него опоздаю, то... домой вернусь в состоянии нестояния. Старый катаец терпеть не может "легкомысленного отношения к своему телу, своей душе и, самое главное, своему наставнику", если цитировать его довольно корявый русский. А ещё он очень любит доказывать этот постулат с помощью бамбуковой трости, коллекция которых, по-моему, у него просто бесконечна. По крайней мере, как минимум, десяток таких тростей он уже об нас с Мишкой измочалил, а они всё не заканчиваются. Гадство!
Успел! Честное слово, я успел! Так что тренировка прошла без эксцессов и была куда мягче, чем я даже смел надеяться. Впрочем, тут моей заслуги не было. Как оказалось, мастер решил поберечь своих учеников, поскольку одному из них в ближайшее время предстояла "вылазка на бимсы". Иными словами, Мишка успел получить взыскание в Классах, и будет отбывать его в куполе одного из учебных судов, ползая в "шкуре" по шпангоутам и бимсам, чтобы проверить их состояние. Впору посочувствовать бедолаге. Что я и сделал. Правда, в голосе моем, наверное, было недостаточно того самого сочувствия... или слишком много злорадства, поскольку в ответ получил только невнятный хмык. С чего я злорадствовал? Так эта скотина, мой лучший друг, пригласив меня на празднование своих именин, которое должно состояться через неделю, совершенно забыл сообщить, что помимо здешних знакомых, на праздник также приглашены его кузины. Хотя какое "забыл"?! Он просто придержал эту информацию до тех пор, пока я не согласился прийти. А потом... "О, Света с Ирой будут очень рады тебя видеть". Тьфу!
- Кирилл, добрый день. Что-то случилось? Вы выглядите расстроенным, - встретивший меня у входа в дом Брин, как всегда спокойный и невозмутимый, окинул меня долгим взглядом.
- Н-нет. Всё в порядке, Алексей Иванович. Просто напряжённая тренировка. - Вздохнув, я открыл тяжёлую герметичную дверь и сделал приглашающий жест: - Проходите, пожалуйста.
Кивнув, куратор, оказавшийся на деле очень толковым арт-инженером, из-за чего мы с ним довольно быстро стали приятелями, вошёл в холл купленного Завидичем дома и, дождавшись, пока я закрою дверь, двинулся следом за мной в кабинет, где мы продолжили уже ставший обыденным спор о рунах и их применении.
И ведь понимаю, что всё обсуждаемое нами непременно оказывается в отчётах седьмого департамента, но всё равно делюсь с ним своими находками и наработками. Не всеми, конечно, но кое-что, как тот же штурманский стол с аппаратом геопозиционирования или рунный лазер, я ему "отдал". И не жалею. Взамен я получил огромное количество информации о практическом применении некоторых рунескриптов, разжился добрым десятком приёмов, использовать которые при построении тех же рунных кругов мне и в голову бы не пришло, ну и про обычную выгоду забывать тоже не стоит. Если бы не Брин, то ни о каком контракте с военными и речи бы не было... В общем, жалеть не о чем.
- Кстати, Кирилл, я ведь не просто так зашёл, - протянул лейтенант, и на устах его мелькнула еле заметная улыбка. Просто феерия эмоциональности, да.
- Вот как? И что же вас привело, кроме продолжения давешнего спора?
- На следующей неделе в Китеже открывается политехническая выставка, - произнёс Брин. - У меня есть несколько билетов на церемонию открытия. Составите компанию?
Глава 3. Родственные души
Хельга от посещения выставки отказалась, а вот дядька Мирон был обеими руками "за". Мало того, он умудрился выбить место для участия нашей мастерской в этом мероприятии. А в качестве ответственных за наш шатер он поставил мастера, в помощь которому был придан Ярик, жутко довольный тем, что ему удастся попасть в парящий город. Казанцев, правда, ворчал, что его отрывают от работы, но по нему было видно, что старый мастер доволен. Ещё бы, не каждый день результат твоей работы представляют на международном уровне. А Китежградская политехническая выставка была именно что международным мероприятием. Есть повод для гордости.
Правда, побегать для оформления необходимых документов пришлось изрядно. И уж тут на помощь мастера и Ярослава рассчитывать не приходилось. Но, тем не менее, мы справились, и небольшой шатер мастерской Завидичей занял своё место в одном из залов выставки. Жаль только, что нам не удалось пробиться в квалификационный список участников, а значит, никакие награды нам не светили. Но добиться большего за какую-то неделю до начала выставки было просто невозможно. Ну и чёрт с ним. Эта выставка не последняя, а наши разработки и так уже на слуху у новгородцев. И если те же пылесосы, ввиду сугубой утилитарности, не вызывали у жителей желания как-то ими хвастаться, то кондиционеры... О, это совсем другое дело. Как со смехом рассказывал дядька Мирон, в Новгороде появилась новая мода. Счастливые владельцы этого "чуда техники" стали требовать у мастеров-установщиков, чтобы те размещали охлаждающие короба на фасадах их домов, на самых видных местах. Мастерской пришлось даже скооперироваться с одним строительным бюро, чтобы хоть как-то вписывать эти самые короба в стиль дома. Про корпуса кондиционеров на заказ я и вовсе молчу! Краснодеревщики на них озолотились! Теперь наличие в доме кондиционера - это показатель зажиточности, не хуже чем гараж на два мобиля. И смех, и грех, в общем.
Выставка оказалась очень немаленькой. В трёх доках транзитной зоны разместилось больше сотни участников со всей Европы. Как частных изобретателей, представляющих свои, зачастую весьма заковыристые, поделки, так и серьёзных производителей, выставивших образцы своей продукции. В отличие от Брина, меня заинтересовали именно изобретатели-одиночки. Почему? Всё очень просто. Заводская продукция - это всегда оптимизация, а оптимизация зачастую означает упрощение. Мне же, в отличие от дядьки Мирона, заинтересовавшегося изделиями возможных конкурентов, больше хотелось взглянуть на уникальные приборы, авторы которых, создавая свои "шедевры", не скупились на оригинальность конструкций, что в свою очередь почти гарантировало любопытные находки в их рунных схемах. И я не был разочарован.
Брин застал меня у стенда, на котором был выставлен очень странный образец чьей-то фантазии. Больше всего, он напоминал обычную "шкуру", если бы не одно "но". Эта штука, напяленная на манекен, вела себя, как натуральный хамелеон. Правда, на то, чтобы изменить пигментацию, маскируясь под стоящий позади предмет, рунам требовалось несколько секунд, а значит, ни о какой моментальной маскировке и речи не шло, но сам принцип!
Очевидно, изобретатель этой схемы и сам неплохо представлял её минусы, так что выставленный образец служил прежде всего этакой "завлекалочкой" для любопытных, а основные образцы были представлены внутри шатра, у входа в который и расположился хамелеонистый истукан.
- Неэффективно, - высказал своё мнение Алексей Иванович, остановившись рядом со мной.
- В таком виде - несомненно, - кивнул я. - Слишком много времени требуется для смены пигментации. Гвардейца в таком костюме успеют пристрелить раньше, чем он сможет укрыться от глаз противника. Хотя, если использовать вместо "шкуры" плащ, егеря его с руками оторвут. Для засад лучшего артефакта и не придумать.
- Ну, если только егеря... - неопределённо протянул Брин и тут же сменил тему. - Как вам выставка, Кирилл?
- Любопытно, - кивнул я в ответ. - Много интересных разработок, много идей. Есть о чём подумать. Если бы ещё господа изобретатели не смотрели на меня волками, когда я пытаюсь расспросить о рунах, использованных в их изделиях... было бы совсем замечательно.
- Их можно понять, - спокойно заметил Брин, но в уголках его губ я заметил намёк на усмешку. - Рунные схемы - их хлеб, так с чего бы им делиться с возможными конкурентами?
- Пф. Я же с вами делюсь!
- Так ведь не бесплатно, а? - вот теперь он точно улыбался.
- Согласен, - с лёгким сожалением ответил я. - Но уж на этот раз я своего добьюсь!
- Могу помочь, - совершенно невозмутимо, даже с ленцой произнёс куратор. Я удивлённо воззрился на него, и лейтенант пожал плечами. - Что? Неужели я не могу помочь коллеге?
- Безвозмездно? - "удивился" я.
- Сочтёмся, - увильнул от прямого ответа Брин. Вот всегда с ним так.
Тем временем куратор подошёл ко входу в шатер и, оглянувшись на меня, поманил за собой.
К моему удивлению, внутри было поразительно тихо. Несмотря на полотняные "стенки", сюда вообще не долетал гам, царивший в выставочном доке. Впрочем, заметив еле видимые рунные цепочки, выписанные прямо на стальной поверхности пола, по периметру шатра, я перестал удивляться. Барьер, отсекающий звуки, довольно простой, хотя и энергоёмкой конструкции. Около трёх десятков единиц - неудивительно, что его не используют в машинных залах дирижаблей, где каждая крошка энергии на учёте.
- Отец! - Брин окликнул возящегося у одного из стендов высокого мужчину с окладистой бородой, наряженного в строгие чёрные брюки и однотонный жилет с белоснежной сорочкой, рукава которой мужчина безжалостно закатал. Ни пиджака, ни галстука на нём не было.
Хозяин шатра обернулся и, сдвинув на лоб очки-"консервы" с добрым десятком опускающихся на один из окуляров линз, неожиданно широко улыбнулся.
- Лёшенька! Здравствуй, сынок. - Отбросив в сторону ветошь, которой он вытирал ладони, мужчина в считаные секунды оказался рядом с Брином. Куратор только крякнул в медвежьих объятьях отца. Тот хохотнул и, опустив сына наземь, принялся крутить его из стороны в сторону, словно манекен. - Смотрю, жив-здоров, а? Что ж про отца-то забыл?