Я с самого начала должен был почуять неладное. Еще тогда, когда меня, при росте в метр девяносто три, приняли в цирковую труппу лилипутов - естественно, лилипутом. Кем же еще. Я смутно подозревал, что участвую в афере и дешевом балагане - но разве я мог хотя бы на секунду предположить, что этот балаган на самом деле - коварный и циничный антироссийский заговор?!
Ведь только от полной безнадеги, обойдя десяток кадровых агенств и позволив изнасиловать свой мозг полусотне стерв-кадровичек, можно было впасть в такое ничтожество, чтобы зацепиться глазом за крошечное объявление о наборе лилипутов в новую и, как было написано, многообещающую цирковую труппу. Мне действительно очень нужна была работа. Я позвонил по указанному в объявлении номеру и, сам себя ненавидя, пропищал в трубку о том, что хотел бы записаться на собеседование. "Да-да, хорошо", - устало ответила трубка, - "Приходите завтра. К трем, если вас устроит". "...И что, по-вашему, мои метр двадцать шесть вам не подходят? Да где ж вы наберете еще меньших?" - это уже был совсем другой голос, точнее - голосок. Он доносился настолько тихо и приглушенно (видимо, трубку на том конце зажали ладонью), что, если бы его владелец не сорвался на плаксивый визг, я бы его вообще не расслышал. Затем пошли гудки.
- Какой у вас рост? - взглянув на меня с плохо скрываемым подозрением, поинтересовался мой будущий (а на тот момент, как мне казалось, даже не слишком потенциальный) работодатель. Я, вжав голову в плечи и подогнув коленки, пробубнил что-то жалобное о том, что нельзя вот так вот с порога задавать столь личные вопросы, тем более человеку, который очень комплексует по поводу своей внешности, особенно в плане габаритов. Лицо моего собеседника посуровело. Меня же в ответ прорвало: заикаясь, тараторя и путаясь в словах, я сказал, что готов на любую грязную работу - буду наполнять лилипутам их кормушки и автопоилки, выгребать за ними дерьмо из клеточек, вычесывать колтуны из шерсти, и даже собственноручно утопить по первому требованию незапланированный помет какой-нибудь развратной лилипутихи - я ведь прекрасно понимаю, что такое шоу-бизнес, сплошные оргии и поголовное блядство, а возить по гастролям корзинку с приплодом - это крайне...
- Да-да, я вас понял, - внезапно оборвал меня на полуслове мой собеседник. - И мне, честно скажу, грустно и мерзко слышать от вас такое - судя по всему, вы полагаете, что лилипуты - это такие маленькие дрессированные зверьки из уголка Дурова, в то время как на самом деле, лилипуты - или, как мы предпочитаем их называть, Маленькие Люди - ничуть не хуже нас с вами. Они просто не вышли ростом. Ну и, конечно, у них есть кое-какие иные отличия, - он помолчал немного, - но об этом мы поговорим попозже. В остальном же, должен отметить, вы осветили проблему правильно.
- В ос-с-стальном... это в чем? - с трудом выдавил я из себя. Мне было невыразимо стыдно за вылетевшие ненароком слова, которые оказались невероятно оскорбительны для Маленьких Людей.
- В том, что шоу-бизнес - это сплошные оргии и поголовное блядство, - ответил мой потенциальный наниматель. - И, в контексте данного утверждения... вы действительно готовы почти на все ради того, чтобы получить работу? Я нервно сглотнул и отрывисто кивнул головой.
- Тогда снимите, пожалуйста, брюки. Если можно, сразу вместе с трусами.
Мне отчаянно захотелось выскочить за дверь, но еще сильнее мне хотелось устроиться на работу - хоть на какую-то. Даже на такую. Я расстегнул свои старые линялые джинсы и стянул их до колен. Потом, помедлив лишь мгновение, стащил и плавки, после чего, желая продемонстрировать понятливость и стремление к дальнейшему творческому сотрудничеству, взобрался коленками на стул и уперся руками в как будто специально поставленную прямо за ним тумбочку.
- Да что сегодня за день, одни сплошные пидарасы! - гневно воскликнул человек по ту сторону письменного стола. Я спешно спрыгнул со стула, мой же будущий работодатель в это самое время достал из ящика большую бельевую прищепку и ловким движением ухватил меня ею за яйца. Я закричал - новым и незнакомым, отвратительно тонким голосом.
- Не снимать! - гаркнул он, заметив направление, в котором инстинктивно дернулись мои руки. - Как я говорил ранее, - продолжил он уже вполне обыденным голосом, - маленький рост в Маленьких Людях - далеко не главное. Есть и другие отличия. У нас небольшой недобор в труппу, и я готов закрыть глаза на твой не совсем подходящий размер, но публика-то тебя сразу раскусит. Ведь лилипут - это еще и кривые ножки, и постоянная злая гримаса на перекошенном морщинистом личике, и режущий уши фальцет! А теперь одевай брюки. Только осторожно. И подпиши бумаги. Первая репетиция завтра, в девять ноль-ноль. И помни: чтобы Маленькие Люди приняли тебя за своего, ты обязан быть лилипутом 24 часа в сутки! Не вздумай снимать прищепку, даже на ночь или в душе. Она опломбирована, и порча пломбы ведет к разрыву контракта с выплатой неустоек. Надеюсь, ты не пропустил этот важный пункт договора - мелким шрифтом на предпоследней странице?
Всю ночь перед первым рабочим днем я не сомкнул глаз. Сложно сказать, что здесь повлияло больше - прищепка, впившаяся в мои яйца как сексуально озабоченный энцефалитный клещ-изврашенец и причинявшая неимоверные страдания при любом неосторожном движении, или же мое естественное беспокойство - не буду ли я смотреться полным идиотом на фоне остальной труппы?
Мои волнения оказались беспочвенны. В коллективе я был самым низким - остальные лилипуты были ростом от ста девяноста пяти до двух метров с копейками. Кроме того, согласно творческой задумке, труппа была исключительно мужской. Наш наниматель и по совместительству творческий руководитель - звали его Гарри Пуримович Алебастров - выступил перед нами с длинной и прочувствованной речью. Он сказал, что нам, Маленьким Людям, не надо комплексовать из-за своего роста. Тем более что в связи с широким внедрением гормональной терапии почти всех лилипутов уже с самого детства накачивают соматотропином, так что главное - это твое внутреннее мироощущение, твое осознание собственного "я", своей принадлежности к дружному сообществу Маленьких Людей. Плюс, разумеется, то, чего у нас не отнять даже при помощи гормональной терапии. Он обвел нас всех добрым отеческим взглядом - мы были рассажены полукругом на достаточном расстоянии друг от друга, чтобы коленки наших выгнутых дугой ножек не цеплялись друг за дружку. На сморщенных личиках застыли гримасы сосредоточенного внимания. На секунду я тоже ощутил себя частью единого целого - но потом, неудачно поерзав на стуле и испытав мучительный приступ боли в паху, вспомнил, что я - ненастоящий лилипут, а всего лишь шарлатан-приживала с прищепкой на яйцах. Мне стало стыдно - почти также, как тогда, когда я с голым задом карабкался на стул в кабинете Гарри Пуримовича.
- Разумеется, мы могли бы пойти по пути наименьшего сопротивления и устроить низкопробное шоу с акробатическими номерами и канканом, - доверительно сообщил нам наш продюсер. Маленькие люди встретили эти слова дружным гулом неодобрения, а кто-то даже сердито топнул ножкой. - Но, - продолжил свою мысль Гарри Пуримович, - я вижу творческую задачу нашего коллектива гораздо более масштабной. Да, мы - Маленькие Люди, но это не мешает нам любить нашу Родину даже сильнее, чем большинство прочих ее граждан. И именно на фоне нас, крошечных лилипутов, величие России будет особенно заметно! Поэтому мы организуем патриотическое цирковое шоу с элементами "этно" - тем более что патриотизм и мультикультурализм сейчас в особенном почете.
Все присутствующие дружно зааплодировали - Гарри Пуримович, с выражением необыкновенной скромности и смирения на лице, дождался, пока смолкнут последние хлопки, после чего возобновил свою речь.
- Мы изобразим Россию во всем ее многообразии - вот лилипут-чукча едет по арене на собачьей упряжке - в нее впряжены такса и левретка, публика в умилении! Вот лилипуты в костюмах горцев исполняют опасный танец с кинжалами - который становится еще опасней от того, что кинжалы эти длиннее самих лилипутов! А вот юные лилипуты-патриоты на берегу озера Солитёр занимаются групповым сексом в палатке, улучшая демографию - всей труппой, поскольку нас, Маленьких Людей, в обычную двухместную палатку можно затолкать хоть целую дюжину! Затем четверо лилипутов, почти не напрягаясь, выносят на арену новейший Глонасс-навигатор (если бы его тащили обычные люди, он мог бы кому-то показаться громоздким, но, поскольку мы лилипуты - то все поймут, как он удивительно компактен и легок!), и определяют им наше местоположение на карте России с точностью плюс-минус километр. Размеется, в лилипутском масштабе, который при пересчете в обычные единицы даст поразительную точность, недоступную зарубежным конкурентам. Ибо лилипуты - за модернизацию России! А для потакания низменным инстинктам публики, - голос нашего уважаемого продюсера погрустнел, - будут также фокусы, акробатика и гала-канкан в финале.
Оставалась лишь одна чисто техническая проблема: наш рост. Чего греха таить, среди пестрой цирковой публики наверняка найдутся малообразованные граждане с узколобым зашоренным сознанием, чьи головы доверху забиты глупыми и оскорбительными (и притом, как мы видим, абсолютно беспочвенными!) стереотипами относительно Маленьких Людей. И эта проблема была чрезвычайно изящно решена - все предметы антуража должны быть большими. Очень большими. Вместо таксы Гарри Пуримович предложил использовать стаффордширского бультерьера по кличке Толстяк, растянутого на дыбе и покрашенного гуталином, а вместо левретки - бритого налысо волкодава, иногда откликавшегося на имя Малыш. Толстяк затравленно оглядывался по сторонам, мелко трясся и тихо подвывал, а из его огромной пасти непрерывным ручьем текли черные от гуталина слюни. Малыш вел себя несколько адекватней - повинуясь врожденному инстинкту, он сразу же попытался завалить на пол и придушить ближайшего лилипута, но сплетенный из колючей проволоки намордник и ошейник с острыми ядовитыми шипами вовнутрь сдержали этот вполне естественный для него порыв.
- На время репитиций они будут в намордниках, так что волноваться совершенно не о чем, - успокоил нас Гарри Пуримович. - А дальше видно будет.
Пара лилипутов, назначенных кавказскими танцорами, получила в качестве реквизита комплект японских катан и испанских навах. Складная монгольская юрта маскировалась под турпалатку для свального греха с последующим демографическим взрывом (этот номер мы ежедневно репетировали с особым старанием, иногда даже при личном участии Гарри Пуримовича). Взятый напрокат из ближайшего зоопарка депрессивный белый медведь, с прицепленными сверху тряпичными ушами из накрахмаленной марли, изображал кролика, выпрыгивающего по команде из гигантской шляпы-цилиндра.
Мне не досталось отдельного номера - я участвовал только в свальном грехе и канкане, и это, по правде говоря, меня вполне устраивало.
- Хочу сообщить вам радостную и волнующую весть! - торжественно провозгласил Гарри Пуримович перед началом генеральной репетиции, по своему обыкновению собрав нас вокруг себя широким полукругом. - О нашем патриотическом шоу узнали в самых верхах, - наш продюсер многозначительно ткнул пальцем куда-то ввысь, так что можно было только догадываться, кому именно стало известно о нашем существовании - то ли обитателям МКС, то ли зависшему на геостационарной орбите спутнику-шпиону. - Сам Твиттер Анатольевич и его верный помощник Дзюдимир Дзюдимирович решили посетить наше шоу - ведь оно так созвучно всему тому, о чем они ежедневно говорят по телевизору и пишут в микроблогах!
Тут тебе и патриотизм, и модернизация, и демография, и дружное сосуществование различных культур в рамках единой и неделимой России. Кроме того, по мнению политтехнологов, Твиттер Анатольевич будет очень выигрышно смотреться на фоне лилипутов - по крайней мере, его хроникерам не придется снова изощряться с выбором ракурса, как во время той злополучной прогулки со Шварценеггером. А Дзюдимир Дзюдимирович изъявил горячее желание прокатиться на нашей собачьей упряжке - он вообще любит кататься и летать на всяких экзотических штуковинах. Теперь вы понимаете, какой тяжкий, но неизмеримо почетный груз политической ответственности ложится на всех нас?
Наше первое и последнее представление проходило как по маслу. Лилипуты Стременюк и Цоцоев, назначенные кавказскими танцорами, разбросали вокруг себя полцентнера смертоносной стали, при этом почти ничего себе не отхватив. Толстяк и Малыш, роняя слюну и замогильно подвывая, протащили по кругу эскимосские сани с маленьким, но очень смелым человеком Степаном Карацупьевым.
Катастрофа случилась в тот самый момент, когда ее никто не ждал. Точнее, никто, за исключением Гарри Пуримовича - этого злобного гения политической интриги, чьей единственной и изначальной целью было жестокое посрамление Великой Русской Идеи. Мы полностью выложились во время образцово-показательной оргии, но все-таки нашли в себе силы вытащить на сцену Глонасс-навигатор и небольшую передвижную трибуну. Под восторженные аплодисменты зала, на арену вышел Твиттер Анатольевич, а Дзюдимир Дзюдимирович ухватил кого-то из наших, кого присмотрел еще во время демографического взрыва в монгольской палатке - кажется, это был один из воздушных акробатов - и потащил за кулисы, чтобы поцеловать в живот.
Тут-то все и произошло: Твиттер Анатольевич никак не мог дотянуться до микрофона нашей лилипутской трибуны. Более того, он был ростом по пояс ближайшему лилипуту, что выглядело как откровенное и преднамеренное издевательство. Телеоператор из официального пула, пытаясь найти наименее компрометирующий ракурс и спасти ситуацию, изогнулся в три погибели, в результате чего свернул себе шею и вывихнул лодыжку. Твиттер Анатольевич сначала вытянулся по струнке и приподнялся на носках, а затем и вовсе начал подпрыгивать на месте, стремительно теряя остатки человеческого и государственного достоинства, но допрыгнул только до подбородка ближайшего карлика. Запахло политическим скандалом и медвежьим дерьмом - это наш кролик обосрался в своем цилиндре и принялся раздраженно ворочаться, все сильнее раскачивая шляпу-логово из стороны в сторону.
Дзюдимир Дзюдимирович к этому моменту тоже почуял неладное - поскольку от поднятия на руки приглянувшегося двухметрового лилипута у него случилась паховая грыжа. Но, превозмогая боль, он вскочил в эскимосские сани и, громко крикнув "Фас!", понесся на выручку другу.
Не надо было говорить "фас" Толстяку и Малышу. Тем более что по случаю окончания репетиций с них сняли намордники. Мы, только завидя несущуюся на нас инфернальную колесницу, бросились врассыпную. Все, кроме Твиттера Анатольевича - он зацепился ногой о микрофонный шнур и, упав, сильно ударился головой о Глонасс-навигатор. Толстяк и Малыш съели его с громким синхронным "Ам!". В тот же самый момент опрокинулся цилиндр с обгадившимся кроликом - его белоснежные накрахмаленные уши были безнадежно испачканы в дерьме, но это было не самое страшное. Вот когда он, без лишних прелюдий, откусил голову Дзюдимиру Дзюдимировичу - нам стало страшно. Настолько страшно, что как только заиграла веселая музыка из финального номера, мы, не сговариваясь, выстроились плотной шеренгой и принялись отплясывать канкан, загораживая собой от зрительного зала все то, что еще не успели доесть беспощадная такса, кровожадная левретка и проголодавшийся после обильной и опустошительной дефекации кролик.
Как установило следствие, музыку включил Гарри Пуримович Алебастров, перед тем как окончательно скрыться в неизвестном направлении - возможно даже в Лондон.
А нам, Маленьким Людям, ставшим невольными соучастниками этого ужасного политического преступления, до сих пор очень-очень стыдно.