Дементьев Александр Анатольевич : другие произведения.

Ваксанидский дождь

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Фэндом Warhammer 40 000. Множество людей, множество игр. Кто-то двигает по столу армии, кто-то управляет Готическим флотом, кто-то зачитывает до дыр романы о временах Ереси. А кто-то пытается разгадать, что же происходит на Поступи в Коронусе. Вам, капитаны, милитанты, сенешали...
  
  В день рождения, любимой жене.
  ВАААГХ!
  
  Огромный панорамный иллюминатор. В пустоте космоса маневрирует фрегат. Ей были неизвестны цвета, нанесённые на корпус корабля. Одесса машинально дёрнула плечами и присмотрелась. Судя по обводам корпуса, ему было не менее пяти тысяч лет и строился он не в этом секторе. "Клинок Души" гласила надпись на его борту. Мысленно зачитав мнемонику на корабли, она улыбнулась - Армагеддонские верфи, только они украшают носовой шпиль иконами со святыми, повергающими орков. Внезапно, ей стало душно, сухой воздух станции резал горло и сушил глаза. Одесса хотела дождя. Не холодной Мальфианской взвеси, пропахшей мышьяком и предательством и не сплошных стен тропического ливня Кортезии, разрезаемых молниями, а дождя с крупными каплями, исполняющими на ксилофоне луж звенящую мелодию. Такие дожди были как раз Ваксаниде, правда, во времена службы она их ненавидела. В любой момент пение капель по лужам, могло смениться выстрелами и рёвом зеленокожих тварей, решившихся пойти в атаку.
  
  - Борджиа, шевелись! Что вошкаешся?! - надрывался дежурный засунув в блиндаж голову. Одесса в панике пыталась влезть в левый сапог, одновременно пытаясь застегнуть китель. Двенадцать пуговиц, два крючка, четыре пряжки. И это, не считая трёх позументов и двух спиральных ремней, утягивающих голенища. Сцинтилийские, мать их, Щёголи... Сразу видно, что комплект разрабатывал какой ни будь штабной хлыщ, мечтавший погарцевать перед девками на балу. "Все складки цветной вставки в уставные бриджи отпариваются так, что находятся строго по краям разделяющей их соединительной ткани. Складки имеют запах в сторону соединительной вставки. В каждой цветной вставке положено нечётное число складок, более одной, но не более пяти." За такими размышлениями, Одесса наконец затянула сапог, нахлобучила на голову шлем, а кожаную треуголку, свернув, сунула под ремень.
  - Давай, давай, девочка, через пять минут построение, - вполголоса подбодрил её дежурный, а потом заорал, заставив вздрогнуть рядовых курящих под бруствером, - Бегом к разводящему, Борджиа, или давно день - через день нарядов не было?!
  Оскальзываясь на размокшем грунте траншеи, держа в руках палаш и лазган, Одесса кинулась к командному блиндажу.
  С неудовольствием, Одесса отметила ехидные улыбки гвардейцев, но ничего не поделать, как сказал комиссар, младший лейтенант в войсках хуже новобранца. Так что ещё год-полтора, пока не дадут полного лейта, ей придётся побегать и постоять в офицерских караулах. Подхватывая выскальзывающий палаш, она улыбнулась. Даже караул у комиссара херня по сравнению с каким-нибудь балом в Шпилях. Пять-шесть часов с прямой спиной, улыбаться и даже в конце этого издевательства, иметь силы протанцевать с "перспективным" клерком администратума из хорошей семьи. Спасали стимуляторы, но посмотрев на пару своих подружек, начавших злоупотреблять такими пилюльками, а закончивших обскурой, Одесса решила для себя никогда не трогать эту дрянь. Замена нашлась быстро - отвар изумрудного мха. Но в хайве он считался напитком для низов. И приходилось пить его украдкой, вырвавшись "припудрить носик". Мысленно она сделала пометку при первой возможности заварить себе чашку.
   Перед поворотом траншеи к штабному блиндажу, она остановилась, быстро пробежалась рукой по пуговицам и крючкам, проверяя все ли застёгнуто, натянула треуголку на шлем, затем расправила все шнуры и позументы, закрепила в перевязи палаш и, уложив лазган на сгиб локтя, вышла на пятачок перед штабным блиндажом.
  До построения оставалась ещё минута и Одесса с деланой неторопливостью подошла к группе таких же, как и она лейтенантов.
  - ... сегодня ночью судя по сводке, вырезали два дозора. - вещал лопоухий паренёк с тоненькой шеей, - Капрал утром говорил, что вроде у нас коммандос Кровавых топоров объявились.
  - Да ладно, Дон, ну какие тут топоры, - пробасил здоровый как грокс Фишбёрд-младший, - тут гретчина то не каждый день видишь. Коммандос, скажешь тоже.
  - За что купил, за то продал, - передёрнул плечами Дон.
  - Построение!!! - завопил во всю мощь дневальный, и выкинув сигареты, бывшие курсанты кинулись на середину площадки, где их уже ожидал разводящий.
  
  - Р-р-р-няйсь! Смрн! - гаркнул разводящий, капитан Лювье. - И так, офицеры, сразу сообщаю, пресекая слухи, что сегодня ночью действительно было уничтожено два наших дозора в десяти кликах к востоку. По этому поводу, каждый офицерский патруль будет усилен тремя бойцами из штурмовиков восемьдесят четвёртого Гренадёрского. Они подчиняются начальнику караула, так что вам, зеленушкам, покомандовать ветеранами не светит. Теперь по постам...
  Одессе и трём другим зеленушкам достался суточный пост в неглубоком тылу, охранять ставку полкового комиссара. Уже у палатки, когда разводящий дал две минуты "оправится и покурить" к ним подошли гренадёры. Рослые, облачённые в тяжёлую броню матово-синего цвета, они казались невысокой Одессе великанами из легенд Терры, почти ангелами Императора. В немом восхищении, она смотрела на ранцевые хеллганы, крак-гранаты размером с два кулачка Одессы, отдельного вздоха зависти удостоились ботинки. Удобные, невысокие, с быстрой шнуровкой.
  Старший караула в чине майора, распределил посты и назначил штурмовиков в секреты. После короткой молитвы Императору, Одесса заняла своё место справа от входа в землянку и тягучей кашей потянулось время.
  Наверное, у каждого стоявшего в карауле, возникало ощущение себя как пустого места. Мимо тебя снуют курьеры, офицеры, ты положено вытягиваешься по стойке "смирно", но взгляд очередного капрала с повязкой курьера, проходит сквозь тебя. Одесса погрузилась в свои мысли и вздрогнула, когда прямо над ухом прозвучал рык "Что за бардак! Немедленно прекратить!" Скосив глаза, она увидела высунувшегося из землянки комиссара. Он самодовольно улыбался, явно довольный произведённым эффектом. Аугметированный глаз слегка пощёлкивал фокусировкой, когда он осмотривал Одессу с головы до ног.
  - Начальника караула ко мне! - ещё раз завопил комиссар.
  На его крик с внешнего поста прибежал начальник караула и затараторил, вытянувшись:
  - Господин полковой комиссар, по-вашему...
  - Бардак! - перебил его комиссар, - не будь я Пабло Бернандез! Почему караульные не обеспечены средствами защиты от дождя?!
  - Разрешите исправить, господин полковой комиссар? - без тени смущения в голосе выпалил начальник.
  - Разрешаю. - уже нормальным голосом закончил комиссар и удалился в землянку, так же неожиданно, как и появился. Через два часа, заступая на караул у землянки, Одесса уже была закутана в гвардейскую плащ-палатку, вольготно свисавшую с тщедушного тела до дощатого пола.
  
  В обед довелось заварить немного изумрудного мха, и предстоящая ночь уже не вызывала гнетущей тоски. Скорее наоборот, Одессу радовало, что больше не будет беготни и никто не увидит, как она, сделав полшага назад, обопрётся на стенку. Но её надеждам было не суждено сбыться - внезапная вспышка разорвала ночь и, как показалось, со всех сторон раздалось рычание, буквально парализовавшее Одессу.
  - Ваааагх!
  И сразу за ним раздался крик:
  - Караул в ружьё! Орки!
  Оправившись от первого испуга, Одесса попыталась выбраться из-под плащ-палатки, но чуть не упала. Досчитать до десяти и ... её размышления были прерваны ударом в правый бок, и споткнувшийся о неё комиссар выматерился. Раздались хлопки лазганов, выстрелы орочьих шут, и рёв хеллганов. Одессе некстати пришло в голову сравнение с музыкой войны. Наконец выпутав руки из тряпичного плена, она взбежала по аппарели, упала как учили, откатилась и изготовившись к стрельбе осмотрелась. Гвардейцы сосредоточили огонь на опушке леса, откуда доносился рёв орков и были видны вспышки выстрелов. Вдруг, со стороны леса вспыхнул прожектор, раздался чихающий рык мотора и в боевой клич орков вплелось новое слово:
  - Вааагх!!! Боибанкааа!!!
  Треща кустарником, из леса вывалилось нечто, напоминающее внезапно отрастившую руки и ноги цистерну, на верхней части которой вращался прожектор.
  Загрохотала бигшута орков и в лицо Одессе полетели комья земли. Она в панике уткнулась прямо в грязь лицом и зашептала молитву Императору. Ave Imperior supra spem Dominus spem... Молитва помогла и она, подскочив, бросилась зигзагами к брустверу внешнего караула.
  Орки, укрываясь за боебанкой, беспорядочно палили, выкрикивая свой клич, гвардейцы отбивались молча. Молчал даже комиссар, сейчас солдатам не требовалось воодушевления. Одесса короткими, по три залпа, очередями стреляла из своего лазгана, понимая, что из-за дрожи в руках бесстыдно мажет.
  - Подпустить ближе, - Раздался голос Бернандеза, - заряды не тратить, бить наверняка. Лазган на полную.
  Орки сосредоточили огонь на бруствере, заставив людей укрыться, с каждой секундой боебанка приближалась к такому ненадёжному укреплению. Одесса вылезла из плащ-палатки, и слегка привстав, вытащила из ножен палаш, а затем, последовав примеру других солдат, примкнула к лазгану штык. Клинок комиссарского меча окутался синим мерцанием. Ещё несколько секунд и рукопашная - зубы сами собой начали отстукивать барабанную дробь, и тут не помогала даже молитва. Комиссар вскочил и с криком "в атаку", перепрыгнул бруствер. Одесса хотела тоже вскочить, но на неё навалилось что-то тяжёлое. В панике она оттолкнула от себя тяжесть и в её руках осталась крак-граната без чеки, с пояса убитого штурмовика. Боебанка была уже совсем близко и не могла стрелять в людей, перепрыгивающих бруствер. Тут Одессу словно осенило. Подхватив плащ-палатку и не выпуская гранату из рук, преодолела бруствер. Увернувшись от удара руки боебанки, она подкатилась под машину и сунула гранату прямо между поршней, заставлявших двигаться ноги. Затем, правую руку пронзила боль, и девушка почувствовала, что падает. Падение все длилось и длилось, и казалось, что ему не будет конца...
  
  Потом, когда Одесса пришла в себя в медчасти полка, ей рассказали, что коммандос Кровавых топоров на себе протащили боебанку через линию фронта. А затем, полдня скрывались в лесу, ожидая, когда наступит ночь, чтобы атаковать штабные землянки. Ей так же рассказали, как она с нечленораздельным криком кинулась под ноги орочьей машине, как орк схватил её и отбросил в сторону, уже без руки, как машина взорвалась. Как подошедшее подкрепление, добило остатки ксеносов и как штурмовики буквально бегом принесли её в госпиталь на плащ-палатке. Как комиссар лично появился в операционной и потребовал аугуметику из генеральского запаса, написав записку и запечатав её сообщил, что, если Одесса не прочтёт записку по причине смерти, он лично вырвет руки хирургу.
  Она валялась на узкой госпитальной койке и любовалась на новенькие лейтинантские нашивки на небрежно брошенном у неё в ногах кителе. В левой, живой руке, она держала записку. Иногда она брала записку в правую, уже железную, и раскрыв бумагу здоровой рукой, читала сообщение от комиссара написанное торопливым почерком:
  "Дитя, твой подвиг достоин самого Себастиана Тора, но хотелось бы уточнить: в рукопашной не используют предметы одежды, в частности плащ-палатки, обычно для этих целей используются штыки и палаши. И совершая подвиг, славят имя Бога-Императора, а не матерятся."
  
  Одесса улыбнулась воспоминаниям и, почти машинально достав из кармана томик Кредо, извлекла из него закладку. В прозрачный пластик была впаяна та самая записка, за прошедшие десятилетия ставшая хрупкой, как крыло бабочки. Сзади раздались шаги, Одесса обернулась и увидела любимца Присциллы, сервитора Френста. Тот держал на вытянутых руках коробку.
  - Госпожа Борджиа, - заговорил сервитор голосом капитана - в этот знаменательный день, когда вы празднуете в третий раз своё восемнадцатилетние, примите от нас данный подарок эээ.... В дар.
  Одесса, зная чувство юмора капитана, аккуратно открыла коробку и заглянула. Лицо её покраснело, то ли от возмущения, то ли от стыда. В коробке перевязанная ленточкой цвета Сцинтилийского парадного мундира лежала фигурка орка, неумело раскрашенная в цвета Злосолнц. Такие фигурки любили пилоты и канониры. От вибрации, безделушки забавно трясли головами.
  Выдержав паузу, сервитор продолжил уже голосом сенешаля, Серафимы:
  - Мисс Борджиа, прошу вас сразу по получении подарка, вернуться на корабль, чтобы поучаствовать в праздновании столь замечательной даты.
  - На корабль значит, вернуться, значит, - прошипела Одесса, - ну сейчас я вернусь. И везёт же мне на командиров с чувством юмора.
  Отвернувшись от иллюминатора, в котором все ещё маневрировал армагеддонец, почти строевым шагом она направилась к посадочному терминалу.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"