...Коган и не отстающий ни на шаг от него Трей пошли следом за мастером Грайлином в сторону Большого зала, где сейчас столпились все новички, со страхом и нетерпением ожидавшие разрешения своей участи. Старый волшебник не остановился, проходя мимо галдящей стайки ребят. У дальней стены, в тёмном проёме между двумя оконными нишами Коган заметил одинокую фигурку мальчишки, не пожелавшего находиться вместе со всеми остальными. Это наблюдение не обрадовало Когана, только сильнее настроило против будущего ученика. 'Уже сейчас стоит особняком, - с невольным раздражением подумал мужчина. - Ни от кого не зависит, никто ему не нужен...' А вот мастер Грайлин, похоже, не разделял точку зрения воспитанника. Широкое лицо старого волшебника прямо-таки лучилось приязнью.
- Демиан! - окликнул мальчишку мастер Грайлин. Паренёк стремительно обернулся, и у Когана потемнело в глазах.
- Что с вами, господин Согрейн? - Трей настойчиво дёргал за полу куртки учителя, который вдруг, ни с того, ни с сего, помертвел лицом. А Коган всё смотрел, как Демиан приближается к ним знакомой пружинистой походкой, видел чёрные внимательные глаза, непокорную прядь густых волос, спадающую на лоб. Он знал всё это: знал эти черты, походку, движения мальчишки... 'Не может быть! - мысленно твердил волшебник, не догадываясь, что те же самые слова, как заклинания, повторял про себя Магистр час назад. - Бред! Ничего этого нет!'
2.Иллюстрация к шестой главе "Мир, где меня ждут".
На выжженной, спёкшейся коркой земле лежало тело, очертания которого смутно прорисовывались под некогда белой, а теперь будто разрисованной красно-бурыми цветами простыней. Из-под покрывала выглядывала тонкая женская рука со сжатыми в кулак пальцами. (...)Молодой маг приблизился к неподвижному телу. Опустился на колени - будто рывком выдернули стержень - и ледяными пальцами откинул покрывало. Скользнул взглядом по изодранной когтями нарлага, напитанной кровью одежде, едва прикрывающей рваные раны на груди и животе.
Голова девушки была запрокинута, бескровные губы приоткрыты.(...)
Трей ладонью закрыл ей глаза, более не в состоянии выдерживать этот живой взгляд. Ещё минута, и он сойдёт с ума.
Трей осторожно разжал холодные коченеющие пальцы. В её ладони оказалась зажата резная птица. Крылья окрасились кровью, казалось, будто сочилась она из деревянной поделки. Рука Трея дрогнула, и ладонь девушки опустилась на растерзанную грудь. Птица вырвалась, повиснув на шнурке - словно душа выпорхнула из разбитой клетки тела. Трей спрятал лицо в ладонях.
3.Иллюстрация к четвёртой главе "Князь чёрного заката".
Стрельчатые окна были вырезаны почти под самым сводом часовни, и закатное сияние, что по капле просачивалось сквозь наборные витражи, едва освещало внутреннее убранство. Видно было, как высоко в воздухе призрачно кружат пылинки. Сотни свечей горели у подножия статуи Многоликой Хозяйки, расходясь по полу неровными кругами, где гуще, где реже. Немало уже оплыли, оставив по себе восковые кляксы, но большинство трепетали крошечными язычками пламени, распространяя присущий лишь храмам аромат.
Марина стояла на коленях в свечном чаду, но - Демиан знал это - не смотрела на статую Хозяйки. Её губы были сомкнуты, и, даже если девушка и молилась, эта молитва принадлежала ей одной, неведомо к кому обращённая.
Грубая шерстяная ткань укутывала всё тело, рукава достигали костяшек сцепленных перед грудью пальцев - наряд для уличной кликуши, не молодой красивой девушки. Чёрная накидка покрывала её волосы, стекала концами по склонённой спине.