Demidov Michael : другие произведения.

ћбаллада переменЋ Франсуа Вийона в контексте позиции ренессансного антропоцентризма

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

"Баллада перемен" Франсуа Вийона в контексте позиции ренессансного антропоцентризма.

   "Я хорошо знаю, что я не сын ангела, венчанного диадемой звезды или другой планеты"
   (Ф. Вийон)
   Трудно найти деятеля культуры эпохи Возрождения, который не писал бы стихов; поэтами были и Рафаэль Санта, и Леонардо да Винчи, и Микеланджело, стихи сочиняли римские папы и итальянские князья. Важным и общим моментом для всей европейской поэзии Ренессанса было то, что она отошла от певческого искусства, а вскоре и от музыкального сопровождения, без которого немыслима народная лирика Средневековья, а также искусство рыцарских поэтов - трубадуров и миннезингеров. Однако поэзия Возрождения не могла полностью разорвать связь с певческой, а, прежде всего с народной культурой - расцвет лирической поэзии в эту пору начался именно с поэзии народных масс - крестьянской и городской. С постоянно обновляющимся опытом народной поэзии связано также развитие двух основных видов баллады, выросшей из танцевального народного жанра: четырехстрочная баллада со свободной рифмой, в странах германских языков и сложная форма, построенная на повторяющейся рифме и завершающаяся обязательным рефреном "посылкой" - в странах романских языков. Одной из доминант последней является фигура французского поэта Франсуа Вийона, наследника традиций вагантов - бродячих поэтов средневековья. Но Вийон отказался от использования латыни и его творчество связано с французским поэтическим языком, который он разработал и обогатил.
   Баллады Франсуа Вийона (настоящие имя и фамилия Франсуа де Монкорбье, Montcorbier) (1431, Париж -- после 1463)), являются одним из выражений идеи антропоцентрической позиции Ренессанса; они полны горечи и смеха, в них мотивы смерти сочетаются с прославлением земных радостей, ироническим отрицанием аскетизма и ханжества; они показывают мир парижского дна, смешивают кабацкую действительность и лирический пафос поэта, с которым Вийон равно готов боготворить и мадонну, и полюбившуюся ему продажную женщину.
   Осип Мандельштам сказал так о Франсуа Вийоне: "В его душе бродило дикое, но глубоко феодальное ощущение, что есть Бог над Богом" ("О поэзии").
   Вийон за свою недолгую жизнь успел стать "в живое, насущное отношение к огромному количеству лиц самого разнообразного звания, на всех ступенях общественной лестницы". . .и был "твердо уверен, что получит письмо от Бога с прощением всех грехов" (Мандельштам).
   Благодаря распространению рыночных отношений, разрушающих замкнутые хозяйственные единицы, которые были присущи феодальной организации общества, в конце Средневековья и в эпоху Возрождения широкое распространение получает авантюрно-героический тип человеческой личности с присущим ему биографически-ценностным сознанием и соответствующим этому сознанию сюжетному оформлению жизни. В основе этого антропологического типа, лежит следующее: "Воля быть героем, иметь значение в мире других, воля быть любимым и, наконец, воля изживать фабулизм жизни, многообразие внешней и внутренней жизни". Эти ценности в значительной степени эстетичны, поскольку они позволяют автору строить рассказ о своей жизни по типу художественного произведения.
   Начало "Баллады примет" Вийона строится именно таким способом:

"Я знаю, кто по-щегольски одет,
Я знаю, весел кто и кто не в духе,
Я знаю тьму кромешную и свет,
Я знаю -- у монаха крест на брюхе,
Я знаю, как трезвонят завирухи,
Я знаю, врут они, в трубу трубя,
Я знаю, свахи кто, кто повитухи,
Я знаю все, но только не себя"

   Первая ценность - это стремление к славе, стремление к прославлению; "это осознание себя в культурном человечестве истории (или нации), в возможном сознании этого человечества утвердить и построить свою жизнь, расти не в себе и для себя, а в других и для других, занять место в ближайшем мире современников и потомков".
   Вторая ценность - это любовь, жажда и стремление быть любимым, "осознание, видение и оформление себя в возможном, чужом, любящем сознании"; это есть стремление сделать желанную любовь силой, организующей и движущей жизнь героя в целом ряде моментов.
   Третьим моментом биографической ценности является положительное принятие фабулизма (сюжетности) жизни. К. А. Сергеев в книге "Ренессансные основания антропоцентризма" (с. 107) формулирует эту идею следующим образом: "Речь идет не о какой-то завершенной фабуле и не о каком-то заранее определенном сюжете жизни, а о жажде и стремлении "изживать фабулизм жизни"; "переживать бытийную определенность жизненных положений, их смену, их разнообразие, но не определяющую и не кончающую героя смену, фабулизм, ничего не завершающий и все оставляющий открытым". Когда жизненный процесс осознается с точки зрения ценностей и наполняется смысловым содержанием, тогда мы видим фабулизм, то есть такой значимый ряд жизненных свершений и призваний, благодаря которому происходит ценностное утверждение жизненного мира - "этого мира с этим солнцем". Становится возможной "игра чистой жизнью как фабулической ценностью, освобожденной от всякой ответственности в едином и единственном событии бытия". В потоке жизненного фабулизма сливаются в единство радость и страдание, ложь и истина, добро и зло. И в этом сюжетно переживаемом времени возникает авантюрный тип личности, невозможный в божьем мире, на божьей земле и под божьим небом. Также ценностно утверждается тем самым и оформляется природа в человеке, хотя в основе авантюрной личности с присущим ей непосредственным и наивным индивидуализмом еще не лежит "осознание единственности своего места в едином и единственном событии бытия перед лицом смыслового будущего" (там же, с. 138-139).
   Франсуа Вийон в "Балладе примет" отмечает:

"Я знаю летопись далеких лет,

Я знаю, сколько крох в сухой краюхе,

Я знаю, что у принца на обед,

Я знаю -- богачи в тепле и в сухе,

Я знаю, что они бывают глухи,

Я знаю -- нет им дела до тебя,

Я знаю все затрещины, все плюхи,

Я знаю все, но только не себя"

   В этой стихотворной строфе заключено мировосприятие человека - позднего Средневековья - раннего Возрождения (Проторенессанса): ренессансный человек, осознавая себя, можно сказать, посредником между достойной человека древностью и транзитивной эпохой, получившей название "Средних Веков", проносил в себе первую форму более позднего новоевропейского историцизма, которая определялась стремлением человека освобождать себя от разного рода внешних зависимостей, чтобы иметь возможность быть самим собой, действовать и мыслить, исходя только из самого себя. И здесь происходит то, как отмечает профессор К. А. Сергеев, "что человек, начиная с эпохи Возрождения, утверждает себя в качестве сугубо земного существа".
   Высота человеческого бытия устанавливается не тем, что человек претендует быть "мерой всех вещей, существующих, что они существуют, и несуществующих, что они не существуют" (Протагор) и что в качестве субъекта он стремится подчинить себе природный порядок всех вещей, а в его способности охватить своим разумом истину бытия, поскольку только в таком качестве мысль способна быть подлинно историчной.
   Начиная с Возрождения, бездомность становится уделом человека в мире. Франсуа Вийон таким "бездомным", "динамичным" поэтом и остался во французской поэзии 15 века.
  
  
   Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М. , с. 136
   Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества, с. 138
   там же, с. 139
   В. М. Камнев, К. А. Сергеев, Т. В. Торубарова "Философия эпохи Возрождения", с. 27
  
  
  
  
   4
  
  

Демидов Михаил, группа 21

  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"