Эпоха 60-х годов XIX в. - время в истории России необычайно значительное, насыщенное событиями первостепенной важности. Рушились устои крепостничества, на смену ему шел капитализм. Острый кризис проявлялся в самых различных областях общественной жизни, но наиболее отчетливо давал себя знать в экономике и политике. Крестьянские выступления против помещиков охватили обширнейшие районы. И если основной причиной отмены крепостного права в России было экономическое развитие страны, "над которым, - как писал Ф. Энгельс, - даже царь не властен", то немалую роль в падении крепостничества сыграл массовый народный протест. В.И. Ленин отмечал, что "крестьянские "бунты", возрастая с каждым десятилетием перед освобождением, заставили первого помещика, Александра II, признать, что лучше освободить сверху, чем ждать, пока свергнут снизу".
Непосредственным поводом, принудившим царя всерьез заговорить о реформах, явилось тяжелое поражение в Крымской войне, нанесенное России, несмотря на героизм русских солдат и матросов, соединенными силами Англии, Франции, Турции и Сардинии. Война обнаружила гнилость крепостнической системы государства. Царскому правительству стало ясно, что если оно будет по-прежнему стоять на защите крепостничества, то может разразиться революция.
Подготовка отмены крепостного права выдвинула на первый план крестьянский вопрос. В политике, философии, литературе и, естественно, в журналистике все более или менее серьезные проблемы были связаны с ним самым непосредственным образом. В зависимости от того, как решался этот злободневный вопрос, стало возможно судить о прогрессивности партий, общественных и политических деятелей, журналов, газет и с уверенностью определять, к какому лагерю они принадлежат. Необходимость высказать свое отношение к этой важной проблеме привела к быстрому размежеванию классовых сил и острой идеологической борьбе.
На одном полюсе шло объединение либеральных и консервативных группировок. Преодолевая порой существенные разногласия и споры, либералы все теснее смыкаются с отъявленными крепостниками. Развитие кризиса крепостничества и угроза крестьянских восстаний окончательно свели к пустой болтовне всю оппозицию либералов.
С другой стороны, растет и сплачивается лагерь революционной демократии. "Падение крепостного права, - писал В.И. Ленин, - вызвало появление разночинца, как главного, массового деятеля и освободительного движения вообще и демократической, бесцензурной печати в частности. Господствующим направлением, соответствующим точке зрения разночинца, стало народничество. Оно никогда не могло, как общественное течение, отмежеваться от либерализма справа и от анархизма слева. Но Чернышевский, развивший вслед за Герценом народнические взгляды, сделал громадный шаг вперед против Герцена. Чернышевский был гораздо более последовательным и боевым демократом". Начался второй, "разночинский, или буржуазно-демократический" этап освободительного движения.
Реформа 19 февраля 1861 г., крестьянская по своему названию, но помещичья по существу, полностью удовлетворила и либералов, и крепостников. Только революционные демократы в период подготовки реформы "верхами" и после ее объявления последовательно защищали интересы крестьянства, показывали неспособность царского правительства провести коренные социально-экономические преобразования. Когда же возмущенный народ ответил на реформу сильными волнениями и бунтами, когда угроза новой пугачевщины стала вполне реальной, революционные демократы стремились поднять крестьянство на решительный штурм царизма.
В шестидесятые годы Россия пережила первую революционную ситуацию. В.И. Ленин указывал на три основных признака революционной ситуации вообще: во-первых, невозможность для правящих классов "сохранить в неизменном виде свое господство". Для наступления революции недостаточно, чтобы "низы не хотели", надо еще, чтобы "верхи не могли" жить по-старому; во-вторых, "обострение, выше обычного, нужды и бедствий угнетенных классов"; в-третьих, значительный рост активности масс, "в мирную" эпоху дающих себя грабить спокойно, а в бурные времена привлекаемых, как всей обстановкой кризиса, так и самими "верхами" к самостоятельному историческому выступлению".
Все эти признаки были налицо в России 1859-1861 гг. Выступления крестьян в ответ на царскую реформу, студенческие волнения, сильное брожение в Польше и Финляндии - это и многое другое давало основание даже самому осторожному и трезвому политику "признать революционный взрыв вполне возможным и крестьянское восстание - опасностью весьма серьезной".
Такими трезвыми политиками эпохи 60-х годов были революционные демократы и, прежде всего их вождь Н.Г. Чернышевский. В столице и провинции создаются революционные кружки, развертывается пропагандистская деятельность в кругах передового офицерства, в студенческой среде. К концу 1861 г. относится возникновение крупнейшего тайного общества той поры - "Земля и воля", идейным руководителем которого был Н.Г. Чернышевский, а непосредственным организатором - H.A. Серно-Соловьевич. Получили широкое распространение политические прокламации: "Великоросс", "К молодому поколению", "Барским крестьянам", "Молодая Россия". Мощным набатом звучали, хотя и приглушенные цензурой, революционные призывы со страниц "Современника".
Уже в конце Крымской войны, несмотря на то, что никаких изменений в законодательстве о печати еще не произошло, положение журналистики изменяется. Правительство начинает лавировать, понимая, что одних карательных мер недостаточно, что в руководстве необходимы большая гибкость и ловкость. Летом 1855 г., например, по ходатайству редакции "Современника", журналам было разрешено печатать корреспонденции с театра военный действий. Раньше это мог делать лишь "Русский инвалид" - официальный орган военного министерства. В 1857 г. Александр II распорядился пересмотреть цензурные постановления. Однако на подготовку цензурной реформы ушло десятилетие. Лишь в 1865 г. был введен новый закон о печати. Хотя в нем и говорилось об отмене предварительной цензуры, но русской прессе легче не стало. Каждый номер журнала после выхода в свет тщательно просматривался в цензурном комитете и Главном управлении по делам печати. За публикацию материалов, которые могли показаться предосудительными, редакция получала "предостережение". После двух таких взысканий издание могло быть закрыто.
Именно в ответ на эту реформу Некрасов писал в шуточном стихотворении-письме В.И. Асташеву:
Отказавшись от милой цензуры,
Погубил я досуги свои, -
Сам читаю теперь корректуры
И мараю чужие статьи.
Далее поэт говорит о том, что он не знает "свободного часа с той поры, как свободу узнал", потому что закон о печати "запрещеньем журналу грозит".
Подготовка правительством ряда реформ тем не менее привела к некоторому ослаблению цензурных репрессий. Это способствовало прежде всего быстрому росту числа периодических изданий. Если за 1851-1855 гг. в России появилось всего 30 новых изданий, они были либо узкоспециальные, либо ведомственные, то в 1856-1860 гг. возникло 150 газет и журналов - общественно-политических, политико-экономических, сатирических, юмористических, научно-технических, библиографических и др.
В 1856 г., например, начали выходить "Русский вестник" М. Каткова, "Русская беседа" А Кошелева и Т. Филиппова, "Сын отечества" А. Старчевского, "Живописная русская библиотека" К. Полевого, "Музыкальный и театральный вестник" М. Раппопорта и др. Новые журналы появились также и в последующие годы, быстро увеличивалось число газет. Подробно характеризуя печать России в 1858 г., автор обозрения в "Современнике" называет только что возникшие газеты: "Домашняя беседа", "Промышленный листок", "Листок для всех", "Московская медицинская газета".
Вместе с тем сильно возрастает роль журналов и газет в общественно-политической жизни страны, прежде всего в обсуждении крестьянского вопроса, что беспокоит цензурное ведомство. Вследствие этого оно, разрешив журналам в 1858 г. печатать материалы, связанные с отменой крепостного права, тщательно следило за такими статьями, пытаясь точно определить, о чем и как писать публицистам. Уже в 1858 г., в частности, было издано несколько циркуляров, в которых запрещалось говорить о выкупе земель, об уничтожении вотчинной власти помещиков и других вопросах, связанных с отменой крепостного права. Кроме обычной цензуры, для этих материалов устанавливалась предварительная цензура главного комитета.
И все же роль журналов и газет, передававших общественное мнение, с каждым днем становилась важнее. Они ведут политические обзоры (в которых, как правило, рассказывалось о событиях за рубежом) и "внутренние обозрения"; широко распространяется литературно-общественный фельетон. Журналистика отразила четкую расстановку классовых сил, запечатлела программы двух сложившихся лагерей: либерально-монархического и революционно-демократического, стала полем настоящих битв между ними.
Большинство изданий принадлежало к либерально-монархическому лагерю. Им противостояли "Современник", "Русское слово" и сатирический журнал "Искра".
Интересы нарождающейся буржуазии, с одной стороны, и различных групп помещиков - с другой, сталкивались не только по второстепенным, но нередко и по основным проблемам эпохи. Однако в главном - в определении характера и путей преобразований - у различных представителей прессы либерально-монархического лагеря было больше того, что их объединяло. Как указывал В.И. Ленин, полемика между крепостниками и либералами была "борьбой внутри господствующих классов, большей частью внутри помещиков, борьбой исключительно из-за меры и формы уступок", потому что и либералы и крепостники "стояли на почве признания собственности и власти помещиков, осуждая с негодованием всякие революционные мысли об уничтожении этой собственности, о полном свержении этой власти".
В либерально-монархической журналистике 60-х годов следует различать издания либерально-западнические, либерально-славянофильские и крайне правую, монархическую прессу.
Наиболее значительным либерально-западническим журналом был "Русский вестник", основанный бывшим профессором Московского университета М.Н. Катковым при участии П.М. Леонтьева в Москве в 1856 г. Журнал этот издавался много лет и прекратил свое существование лишь в 1906 г. в Петербурге, куда был переведен в 80-е годы, после смерти Каткова.
Вначале "Русский вестник" выходил два раза в месяц. Каждый номер состоял из беллетристики и статей научного характера, объединенных в первый раздел, и "Современной летописи", составлявшей второй раздел журнала. В 1861 г. Катков превратил свой журнал в ежемесячный, исхлопотав разрешение выпускать "Современную летопись" как самостоятельный еженедельник, а в 1863 г. он выступает редактором уже трех изданий: "Русского вестника", "Современной летописи" и "Московских ведомостей".
На первых порах в "Русском вестнике" сотрудничали крупные русские писатели, поэты, деятели науки. Здесь были напечатаны "Губернские очерки" Щедрина, рассказы и романы Тургенева, Л. Толстого, стихотворения Плещеева, Огарева, Михайлова, А. Толстого, статьи видных ученых - С. Соловьева, Буслаева и Тихонравова. Участие таких людей создавало журналу популярность в кругах читателей.
В области политической "Русский вестник" сразу выступил за отмену крепостного права путем реформы "сверху", за освобождение общества от государственной опеки, чем вызвал сочувственное отношение не только либералов, но даже представителей демократических кругов.
Период этот продолжается, однако, не долго. Уже в середине 1860 г. Чернышевский имел все основания заявить на страницах "Современника": "Русский вестник" и наш журнал служат представителями двух различных принципов". И это было действительно так.
В период революционной ситуации 1859-1861 гг. началась резкая эволюция русских либералов вправо. Одним из первых, кто не только поправел, но и очень быстро скатился в лагерь реакции, был M.H. Катков. "Либеральный, сочувствующий английской буржуазии и английской конституции, помещик Катков во время первого демократического подъема в России (начало 60-х годов XIX века) повернул к национализму, шовинизму и бешеному черносотенству", - писал В.И. Ленин.
Журнал "Русский вестник" становится крайне реакционным изданием. В 1863 г., например, "Русский вестник" публикует получившие резкое осуждение в демократических кругах очерки Фета "Из деревни", ибо в них велась критика реформы 1861 г. "справа". Фет рисует помещика "страдальцем", который в результате Положений 19 февраля якобы понес такие жертвы, что близок к разорению, и призывает журналистику оставить в покое "обиженных" помещиков. "Браните и помещика, если он вам попадется под руку, но браните его как человека, потому что бранить его как помещика в настоящее время не только бессмысленно, но и невыносимо скучно", - пишет он.
На страницах всех изданий Каткова травили польских революционеров. Катков требовал беспощадной расправы над организаторами восстания в Польше. Переход журнала от умеренного либерализма к откровенной реакции сказался и на беллетристическом отделе, в котором вместо произведений Тургенева, Л. Толстого, Щедрина стали печататься так называемые антинигилистические романы Вс. Крестовского, Ф. Достоевского и других, наполненные у клеветой на революционных демократов и противопоставлявшие им "положительных героев" из аристократических кругов. В области философской "Русский вестник" проповедовал религиозные, субъективно-идеалистические теории, выступая с яростными нападками на сторонников материализма.
"Русский вестник" был главным врагом "Современника" 60-х годов. Он стремился вызвать недовольство властей органом революционных демократов и с этой целью прибегал к прямым полицейским доносам. Журнал этот находил поддержку у самого царя.
Либерально-западнической ориентации придерживались также "Отечественные записки" и "Библиотека для чтения", хотя направление их проявлялось менее отчетливо.
"Отечественные записки"; как и раньше, издавал Краевский. В редактировании журнала принимал участие критик С.С. Дудышкин, публицистикой руководили Н.В. Альбертини и С.С. Громека. На примере "Отечественных записок" 60-х годов хорошо видно, каким может стать журнал, которой возглавляют беспринципные редакторы либерально-буржуазного склада. Так, в период подготовки крестьянской реформы здесь печатались статьи либерального чиновника Соловьева и помещика Круковского, выступавших за освобождение крестьян с землею, а также сочинения ярых крепостников Славинского, Колмогорова и др.
"...Чего-чего не набито в них сплошь и рядом, - говорил об "Отечественных записках" Чернышевский, - западничество, славянофильство, умеренность и крайний образ мыслей, и все это обвито непроницаемым туманом. Как будто соединены листы, вырванные из "Русского вестника" и "Современника", из "Русской беседы" и "Русского слова", с обрывками из покойного "Москвитянина" и прежних "Отечественных записок" времен Белинского... Одна статья дергает журнал туда, другие сюда; из одной статьи слышится отглас г. Аполлона Григорьева, из другой статьи отглас г. Дружинина; в третьей статье раздается задорное козлогласование г. Лохвицкого; четвертая статья написана последователем г. Кавелина; так что сам Гегель затруднился бы вознести эти разногласия к синтезу..." (VII, 733-734). А Писарев сказал об "Отечественных записках" так: "...Их цвет - бесцветность; их тактика состоит в том, чтобы говорить, ничего не высказывая... Почему они молчалинствуют - по расчету или по умственной убогости - решать не берусь: может быть, по тому и по другому вместе". Впрочем, когда Катков начал бешеную травлю "Современника", "Отечественные записки" высказывались более определенно, горячо поддерживая этот поход реакции против революционной демократии.
"Библиотеку для чтения" продолжал издавать В.П. Печаткин. Он видел, что журнал с каждым годом теряет читателей. Надо было принять какие-то меры. К концу 1856 г. остался не у дел А.В. Дружинин, недавний критик "Современника". Печаткин пригласил его редактировать журнал. Дружинину, однако, не удалось существенно поддержать дряхлевшую "Библиотеку для чтения". В полемике с Чернышевским он потерпел поражение. Страх перед большими социальными сдвигами - вот что определяло позиции журнала, отстаивавшего неприкосновенность дворянских прав.
С конца 1860 г. журнал редактировал А.Ф. Писемский, позднее - П.Д. Боборыкин. Ни Писемскому, талантливому писателю, но незадачливому редактору, ни Боборыкину, тогда молодому популярному фельетонисту, не удалось сделать "Библиотеку для чтения" журналом сколько-нибудь современным. Не помогли и фельетоны Писемского, которые он подписывал псевдонимом "Старая фельетонная кляча Никита Безрылов", в грубой форме продолжая начатую Дружининым полемику с Чернышевским и "Современником". В апреле 1865 г. "Библиотека для чтения", растеряв последних читателей, прекратилась.
Большую группу составляли в 60-е годы славянофильские журналы и газеты, а также близкие к ним по своей программе издания "почвенников".
Наиболее известным журналом славянофилов была "Русская беседа", которая выходила в Москве с 1856 по 1860 г., первые три года - раз в квартал, в 1859 г. - один раз в два месяца, а в 1860 г. было выпущено две книжки. "Беседу" редактировали в 1856-1857 гг. А.И. Кошелев и Т.И. Филиппов, в 1858 г. - один Кошелев, с августа 1858 г. заведовал редакцией (хотя и негласно) И.С. Аксаков. Наряду со славянофилами, материалами которых заполнялись тома журнала (здесь сотрудничали, кроме названных выше редакторов, Хомяков, И.В. Киреевский, С.Т. Аксаков, К.С. Аксаков, Самарин, Черкасский), в "Русской беседе" печатались по отделу словесности А.К. Толстой, Тютчев, Даль, а по другим отделам - Погодин, М.А. Максимович, И.Д. Беляев. Здесь же появились комедия Островского "Доходное место", рассказы Щедрина "Госпожа Падейкова" и Марко Вовчок "Маша".
В основе программы "Русской беседы" лежала славянофильская доктрина, приспособленная к новым условиям эпохи 60-х годов. Славянофилы по-прежнему защищали устои жизни, существовавшие в допетровской Руси, критиковали реформы Петра I и социально-политические преобразования на Западе. Они отстаивали так называемый "принцип народности", понимая его по-своему, в реакционном духе. Неизменной частью славянофильского мировоззрения была борьба за общину, в которой, в отличие от Герцена и Чернышевского, они видели оплот против революции и социализма. Все эти идеи, характерные для славянофильского мировоззрения и прежде, нашли отражение в "Русской беседе". Теперь они дополнялись специальными материалами, посвященными крестьянскому вопросу.
Славянофилы придавали большое значение обсуждению условий отмены крепостного права. Это можно видеть хотя бы по тому, что в начале 1858 г. было решено издавать "прибавление к "Беседе" - "Сельское благоустройство", журнал, исключительно посвященный этой теме. Редактором "Сельского благоустройства" был А.И. Кошелев.
Славянофильские журналы выступали за освобождение крестьян с землею на основе общинного устройства и круговой поруки за выкуп. Декларируя правомерный для помещиков и крестьян "удовлетворительный, разумный, мирный исход" крестьянского дела, они так же, как и либерально-западнические издания, прежде всего заботились о сохранении основ дворянского землевладения, о выгодах помещиков. Поэтому полемика славянофилов из "Сельского благоустройства" и либералов-западников из "Русского вестника" в условиях подготовки реформы хотя и достигала порой значительной остроты, была борьбой внутри одного лагеря. По таким кардинальным вопросам, как отношение к революции, самодержавию, крестьянской реформе, либералы-западники и славянофилы были едины. "На практике я стою с вами совершенно заодно", - писал в 1859 г. славянофил Самарин западнику Кавелину.
Популярные среди духовенства и самых отсталых помещиков "Русская беседа" и "Сельское благоустройство" не пользовались вниманием демократического читателя. Тиражи этих журналов были незначительны. "Для нас нет в России читателя", - писал Хомяков. И "Русская беседа", и "Сельское благоустройство" перестали выходить в 1859 г.
Выпускались в 60-е годы и другие славянофильские издания: газеты "Молва", "Парус" и "День".
"Молва" выходила в Москве под редакцией С.М. Шпилевского с 1857 г., фактическим редактором ее являлся К.С. Аксаков. Это была еженедельная газета, по названию литературная, а по существу общественно-политическая. Правда, в "Молве" изредка печатались стихи К.С. Аксакова, Н.М. Павлова, А.П. Чебышева-Дмитриева. Но не они определяли ее лицо и направление; центральное место занимали статьи К. Аксакова.
Славянофильство никогда не было однородным течением. В нем объединялись люди, позиции которых расходились порой весьма отчетливо в том, что не касалось основного - путей общественно-экономических преобразований. Но нельзя не признать, что между К. Аксаковым, который позволял себе критиковать аристократию, и Черкасским, считавшим возможным даже в условиях 60-х годов на страницах "Русской беседы" отстаивать телесные наказания для крестьян, было весьма существенное различие.
В Љ36 "Молвы" К. Аксаков поместил статью "Публика - народ". В ней он, между прочим, писал: "Публика говорит по-французски, народ - по-русски. Публика ходит в немецком платье, народ - в русском, у публики - парижские моды, у народа - свои русские обычаи. Публика (большей частью, по крайней мере) ест скоромное, народ ест постное. Публика спит, народ давно уже встал и работает. Публика работает (большей частью ногами по паркету), народ спит или уже встает опять работать... И в публике есть золото и грязь, и в народе есть золото и грязь, но в публике грязь в золоте, в народе - золото в грязи". Это открытое противопоставление народа, т.е. крестьянства, "публике", отравленной западной цивилизацией, вызвало недовольство правящих кругов и самого царя. Судьба газеты была решена. К. Аксакову ничего больше не оставалось, как прекратить ее выпуск.
Еще короче был путь другой славянофильской газеты "Парус", которую начал выпускать в 1859 г. в Москве И.С. Аксаков: ее закрыли после второго номера. Причиной послужило выступление издателя, в котором он защищал свободу слова и право широкой гласности.
Более долговечной оказалась еженедельная газета И.С. Аксакова "День", выходившая в Москве с конца 1861 до 1865 г. До временного запрещения газеты в 1862 г. Аксаков подчеркивал свою идейную независимость, однако его попытка отмежеваться от идеологии и политики царизма ни к чему не привела. "День" встал на самом правом фланге либерально-монархической прессы. Это особенно выявилось во второй период, после возобновления газеты в конце 1862 г. Постоянные нападки на "Современник", осуждение студенческих выступлений, проповедь русификаторства и панславизма, разнос Герцена за его выступление в защиту польских революционеров - таков был "День" Аксакова в период подъема революционного движения.
Близкую к славянофилам позицию занимал ежемесячный журнал "Время", который издавался в Петербурге братьями Ф.М. и М.М. Достоевскими в 1861-1863 гг., а затем, после его закрытия, - журнал "Эпоха", выходивший в 1864-1865 гг. под той же редакцией.
Новый журнал поначалу вызвал сочувственное отношение демократических кругов. Репутация Ф.М. Достоевского, недавнего каторжника, пострадавшего за распространение письма Белинского к Гоголю и за участие в кружке петрашевцев, давала право предполагать, что "Время" будет изданием демократическим. И не случайно Некрасов, Салтыков-Щедрин, Помяловский печатают там свои произведения. Однако реализация "почвеннической" программы очень скоро оттолкнула их от Достоевского.
О существе "почвенничества" Ф.М. Достоевский писал так: "Реформа Петра Великого нам слишком дорого стоила: она разъединила нас с народом... После реформы был между ним и нами, сословием образованным, один только случай соединения - двенадцатый год, и мы видели, как народ заявил себя... Мы убедились, наконец, что мы тоже отдельная национальность, в высшей степени самобытная, и что наша задача - создать себе новую форму, нашу собственную, родную, взятую из почвы нашей, взятую из народного духа.
Русская идея, может быть, будет синтезом всех тех идей, которые с таким упорством развивает Европа в отдельных своих национальностях".
Как видим, в программе этой немало такого, что было приемлемо и для славянофилов. Однако "почвенники" считали необходимым от них отмежеваться, подчеркивая свои разногласия: славянофилы требовали возврата к допетровской старине, почвенники этого не предполагали; в отличие от славянофилов публицисты, группировавшиеся вокруг журнала "Время", носителем русского народного начала считали не крестьян, а "весь народ", включая купечество. Но дело было не столько в этих тонкостях, сколько в позициях по коренным проблемам эпохи: политическим, философским, эстетическим. Если подойти к вопросу так, то сразу станет ясно, что "Время" - издание либерально-монархическое. Отсюда его резкие нападки на "Современник", отсюда статьи философа-идеалиста H.H. Страхова (псевдоним Косица), который усердно выступал против революционных демократов.
Щедрин имел все основания в одном из обозрений "Наша общественная жизнь", обращаясь к "почвенникам", спросить: "А знаете ли вы, что с "Русским вестником" все-таки приятнее иметь дело, нежели с вами? По крайней мере не обманываешься: войдешь в "Русский вестник" - ну, и знаешь, что вошел в лес, а в вас войдешь - не можешь даже определить, во что попал: и серенько, и жиденько, и скользко... Вы называете г. Каткова булгаринствующим, но разве не прав будет тот, кто вас, "Время", назовет катковствующими?".
Как видим, давая уничтожающую оценку этому журналу, Щедрин отмечает не только реакционность его программы, но и непоследовательность, неопределенность ее. Весьма неясно и двусмысленно написанные статьи публицистов "Времени", особенно Страхова, порой были трудны для восприятия и могли толковаться по-разному. После одной из таких статей, посвященных событиям в Польше, "Время" было закрыто. Это произошло в апреле 1863 г.
В 1864 г. братьям Достоевским удалось получить разрешение выпускать ежемесячник "Эпоха". В книжках "Эпохи", появившихся в период спада революционного движения, печатались реакционные, проникнутые враждой к социализму "Записки из подполья" и другие произведения Ф.М. Достоевского. "Эпоха" прекратила выход в начале 1865 г., не пользуясь успехом у читателей.
К третьей группе изданий монархического лагеря относятся откровенно крепостнические издания - "Журнал землевладельцев", "Земледельческая газета", еженедельник "Домашняя беседа", газета "Весть" и некоторые другие.
"Журнал землевладельцев" был создан для обсуждения крестьянской проблемы. Издавал его помещик Желтухин в 1858-1859 гг.
Выступать прямо против отмены крепостного права в эту пору было уже невозможно, и землевладельцы, а именно их органом был журнал, вели на его страницах борьбу за сохранение прежних порядков при видимости формальной свободы для крестьян. Весь смысл деятельности Желтухина и его журнала заключался в том, чтобы найти такое решение крестьянской проблемы, при котором землевладелец в результате намечаемых реформ не только ничего бы не потерял, но и выиграл.
"Современник" разоблачал плантаторский характер "Журнала землевладельцев", называл его сотрудников людьми "с узкими и отсталыми понятиями", "алчными эгоистами".
Таких же, если еще не более правых, взглядов придерживалась "Земледельческая газета". Крепостники с ее страниц требовали сохранения телесных наказаний для крестьян, утверждая, что без этого помещичье хозяйство не может существовать. Реакционеры из "Земледельческой газеты" не допускали возможности отмены порки и ссорились между собой, обсуждая виды истязаний. Н.Г. Чернышевский с гневом писал об этих "идеологах" средневекового варварства: "И о таких вещах надобно еще спорить!.. Говорите же о прогрессе. Если эти споры - прогресс, то прогресс, достойный монгольских степей, а не Европейской России, время какого-нибудь Тимур-Култука, а не XIX века".
Крайне правой, насквозь монархической была "Домашняя беседа" В.И. Аскоченского, которая возникла в 1858 г. и завершила свой бесславный путь в конце семидесятых годов. Невежественный человек, ханжа и лицемер, близко связанный с верхушкой духовенства, Аскоченский в каждом номере газеты печатал церковные проповеди и бездарные, пропитанные ненавистью к народу статьи.
Не менее реакционной была и газета "Весть", редакторами которой являлись В.Д. Скарятин и Н.И. Юматов. Выходила она в послереформенные годы - с 1863 по 1870 - и пропагандировала идею восстановления власти дворянства, которая, как казалось, стала после реформы не очень крепкой. "Весть" предлагала восстановить телесные наказания для "освобожденных" крестьян.
В 1858 г., по данным, опубликованным "Современником", в России выходило 109 газет, ведомостей и листков и 95 журналов и повременных изданий ученых обществ, в том числе в Петербурге газет и ведомостей - 23 и журналов - 57, в Москве газет - 6 и журналов - 13. И все это были издания, принадлежавшие в основном к либерально-монархическому лагерю.
Ему противостояла очень немногочисленная по количеству, но коренным образом отличающаяся по идейному содержанию группа революционно-демократических органов печати во главе с журналом "Современник". В ожесточенной борьбе с либерально-монархической прессой в эпоху 60-х годов "Современник", "Искра" и "Русское слово" утвердили принципы революционно-демократической идеологии, став предшественниками подлинно народной, пролетарской печати.