Крысолов

       Лапы стучат о землю. Множество серых лап.
       Над призрачной мостовой льётся шершавый топот.
       Слабые звуки флейты манят к себе ребят,
       В сером сукне шинелей тонет озябший город.

       Тихий мотив играет гаммельнский крысолов,
       В бледном вечернем небе власть обретает серость.
       Даже поэты пишут рифмы вместо стихов -
       Слабые звуки флейты могут и это делать.

       Кто ты такой? Ответь мне, фюрер безликих масс,
       Голос ушедшего века, вестник чужих страданий.
       Нежно берёшь ты флейту, словно в последний раз.
       Мелко дрожит рука в такт твоему дыханью.

       Снова встают стеною полчища серых тел,
       Будто бы в наказанье ты их ведёшь к причалу.
       Гамельнский крысолов, что ты сказать хотел?
       И отчего с надрывом флейта твоя звучала?

       Музыка междометий льётся над мостовой,
       В слабых аккордах ветра - зеркало Холокоста.
       Бритых людских затылков вижу безликий строй.
       Но неужели правда, что позабыть так просто...

       Гаммельн-2009

       Я видел, они уходили огромной серой толпой,
       Единым безликим смерчем, по президентской программе.
       Мотив придорожной пыли клубился над мостовой.
       И каждый, по плану сверху, оставил свой город Гаммельн.

       Не всякий способен поверить в проект по спасенью крыс
       К дветыщиседому году, когда повзрослеют "наши".
       Но бремя ушедших империй, как камень, тянуло вниз,
       И каждый, не зная брода, успел утонуть на марше.

       В финале бессмертных историй обычно скрыта мораль,
       И снова колонна к пропасти, плечом к плечу, на расвете.
       А город, ослепнув от боли, в себе подавил печаль.
       И каждый молился, Господи, только не наши дети!

       Бенефис крысолова

       Змеёй подколодной бежит, извивается трасса.
       Оставив в чуланах обоймы несказанных слов,
       С закатом уходят из дома поэты запаса.
       Им нужно спешить, в мегаполис пришёл крысолов.

       Измучанный ритмом эпохи, последний из первых,
       Рождённый за МКАДом, пропитанный пылью дорог.
       Чуть слышно ступает. А дальше включаются нервы,
       И жаждет цензуры скупой поэтический слог.

       Он новый мессия, апостол крысиной натуры,
       Отъявленный циник, весьма популярный поэт.
       Эклектика крыс - апогей современной культуры,
       И полчища серых талантов выходят на свет.

       Неоновый спектр на широких проспектах искрится,
       Фуршет бесподобен. Приятен халявный абсент.
       Так долго ждала крысолова ночная столица,
       И вот он на сцене стоит, расчехлив инструмент.

       Накрыла дорогу пожарищем серая масса.
       Играет мелодия, значит настала пора.
       Шагают за звуками флейты поэты запаса,
       Уходят в бессмертие вечные слуги пера.