расстройством психики и означающее страх перед представителями мужского пола".
На данный момент вышло 5 книг Джоан Роулинг/Роберта Гэлбрейта о Корморане Страйке: "Зов Кукушки", "Шелкопряд", "На службе зла", "Смертельная белизна", "Дурная кровь". Я, не без труда, осилил их все и теперь прямо заявляю, что с этой серией завязываю. Последний роман меня добил.
Оказалось, что Роулинг, с ее 700 млн. дохода и 400 млн. экз. книг - плохой писатель. Даже хуже. Она вообще не писатель. Дама окончательно превратилась в активистку феминизма. Идеолог в ней съел художника.
"Корморан Страйк" - это не детективы. Это пропаганда мужененавистничества, кое-как упакованная в кое-как сляпанный сюжетец. Представьте себе: на 5 романов и 3136 страниц мелким шрифтом нет практически НИ ОДНОГО положительного мужского образа. Надо отдать должное: Роулинг поразила. ТАКОГО я еще не читал. Да и вы, я уверен, тоже. Это что-то новое в мировой литературе.
На этом фоне кажется совершенно нелепым ор, поднявшийся после выхода "Дурной крови", с обвинением в трансофобии. Никакого оскорбления трансгендеров там нет. А вот АНДРОФОБИИ - выше крыши. Она чуть не изо всех пор сочится. И НИКТО не пикнул об этом ни слова, не возмутился, не почесался. Как говорится, "мужчин - можно".
"Зов Кукушки" был еще ничего, на "Шелкопряде" почуялось неладное, после "На службе зла" все стало ясно. Каждую следующую книгу я покупал лишь затем, чтобы узнать, до какого днища Роулинг опустится в этот раз. И каждый раз она опускалась ниже. Чем дальше, тем меньше мне жаль ее отмену. Заслужила! Сейчас эта женщина - образец первоклассного хамства, высокомерия, презрения и ненависти к окружающим.
Но обо всем по порядку.
1. Псевдоним
Почему, собственно, "Роберт Гэлбрейт"?
Общеизвестен миф о том, что Роулинг-де хотела проверить, может ли книга стать бестселлером, если автор неизвестен, и поэтому спряталась за вымышленным именем. "Зов Кукушки" провалился, тогда издатель раскрыл настоящего автора, после чего продажи повысились.
Есть два вопроса:
1. Почему после того, как авторство Роулинг открылось, книги продолжали выходить под именем Гэлбрейта?
2. Почему, собственно, Роберт Гэлбрейт? Зачем брать именно мужское имя?
Версии тут две.
2.1. Роулинг так и не оправилась от психологической травмы 1997 года, когда Bloomsbury заставили ее скрывать свое имя. Мальчики, мол, не станут читать книгу, написанную женщиной. Ну, вы поняли. Они прекрасно читали Астрид Линдгрен, Памелу Трэверс, Агнию Барто, а теперь вот не могут. Несмотря на феминистические революции, мужской шовинизм со временем только усилился, и им заболели даже дети. Либо издатели стали трусливее. По мне, так вернее второе.
В общем, Роулинг решила, что детективы, написанные женщиной, гневно и брезгливо отвергнут. Очевидно, о таких именах, как Патриция Корнуэлл или Энн Перри, она не слышала. В XXI веке женщина может стать самым богатым писателем в истории, но все так же задавлена и унижена. Плохой танцовщице патриархат мешает. Кстати говоря, литература - это та область, где дамы добивались успеха легче всего. Знаменитые авторы женского пола существовали уже в XIV веке - например, Кристина Пизанская.
2.2. Годом ранее "Случайная вакансия" вышла безо всяких псевдонимов. Именно "Страйка" Роулинг понадобилось выдать за книги, написанные мужчиной. Почему? Ответ на это кроется в их содержании.
Цикл не несет в себе ничего нового или оригинального с точки зрения сюжета, создания образов или идей. Как произведение жанра "Корморан Страйк" являет собой деградацию детективной литературы. Единственное, чем романы выделяются, запоминаются - это уже упомянутый мной токсичный феминизм. Вернее даже будет назвать его радиоактивным. Вот ТУТ прогресс, что называется, налицо.
Вероятно, Роулинг решила, что хватит уже страдать ерундой, писать всяких "Гарри Поттеров" и "Зайчих-Шутих", пора создавать настоящую "р-р-революцьенную" литературу.
Но приближать наступление матриархата Роулинг решила не прямо и открыто, а зайти, так сказать, с черного хода, совершить литературную диверсию. Она схитрила, аж два раза. О второй хитрости - позже, а первая хитрость - писать феминистический манифест от лица мужчины, в мужском жанре. Она наверное, даже думала, что такая первая, хотя ничего нового в этом нет. Разнообразные "литературные негры" женского пола уже давно пишут и детективы, и боевики, и фэнтези про Конана-Варвара (Елена Хаецкая под псевдонимом Дуглас Брайан). И более: мужчины пишут приличные любовные романы и дамскую фэнтези (есть мнения, что Елена Звездная - группа мужчин).
2. Композиция
На задней обложке каждого из романов серии расположены хвалебные и даже восторженные рецензии крупнейших западных журналов. Странно: Стивена Кинга ругают на протяжении всей карьеры, например, New York Times с 1974 года не сказал о нем НИ ОДНОГО доброго слова, и это при том, что Кинг с 1976 года писал для издания статьи, то есть, фактически являлся его сотрудником!
А тут просто шквал восторгов, в частности, хвалят "рассказчицкую культуру". Что ж, давайте разбираться.
В свое время Татьяна Устинова сетовала: мол, только англичане умеют писать классические детективы. Скажем, у американцев и французов - нуар, полицейский детектив и судебные триллеры. А русские авторы мешают преступления с семейной мелодрамой.
Так вот: теперь и британцы, в лице Роулинг/Гэлбрейта, делают то же самое. Она пишет, как Маринина-Устинова-Дашкова... только хуже. Во всех отношениях.
Самый очевидный провал - по композиции. Лучше всего писать от первого лица или делать сразу то, что Вера Камша называет "полифонией", а все нормальные люди - контрапунктом. То есть, давать несколько сюжетных линий с точки зрения разных персонажей. Чем их больше, тем лучше. И наши детективщицы это делают.
Оба варианта позволяют избежать занудства в повествовании. Когда автор пишет от первого лица, мы видим и знаем лишь то, что известно ГГ. Это дает возможность сосредоточиться на ключевых моментах, интересных событиях, перескакивать через промежутки времени, когда ничего не происходит.
Во втором случае сама смена локаций придает повествованию необходимую динамику, а сюжету - живость, выпуклость и убедительность.
Роулинг выбрала наихудший вариант - все происходящее мы видим глазами двух ГГ - Корморана Страйка и Робин Эллакотт. Повествование от 3-го лица, но точек зрения мало. В таких случаях и у писателя, и у читателя возникает неприятное чувство клаустрофобии. Как будто застрял в лифте с незнакомыми людьми, и двое суток вынужден общаться только с ними.
Уж насколько "взахлеб" читаются и Маринина, и Устинова, как бежит у них сюжет! Про "Страйка" этого не скажешь. На 5 толстых книг нет ни одного твиста, клиффхэнгера, а повествование напоминает историческую хронику, перетекая из одного унылого дня в другой. Да Роулинг просто не умеет интересно писать! Или, как я подозреваю, не ставила себе такой цели.
При ее способе построения сюжета в повествовании между ключевыми точками неизбежно возникают многочисленные лакуны, которые Роулинг вынуждена заполнять своей "рассказчицкой культурой". То есть, описаниями, рефлексией ГГ и тем самым мужененавистничеством, о котором позже. Рассмотрим все это по порядку.
3. Описания
Вообще - это большой вопрос, нужны ли в книге описания. В романах Брета Истона Эллиса "Правила секса" и "Богач, бедняк" Ирвина Шоу их почти нет, и от этого произведения только выигрывают. Да что далеко ходить: сама Роулинг в "Гарри Поттере" избежала болезни 99% авторов фэнтези - скучных утомительных описаний в духе Толкина. Ее сказочный мир скармливался читателю ложечкой, помаленьку, двумя-тремя деталями, да он практически не выписан! И при этом - ты его видишь, как вживую.
В "Страйке" Роулинг потеряла свое редчайшее умение создать иллюзию видимости, убрав лишнее. Описаний здесь море! И какое-то издание умудрилось похвалить за это автора, назвав "певцом Лондона, равным Диккенсу".
За язык никто не тянул. Давайте посмотрим, как оба писателя справляются с задачей.
Чарльз Диккенс, начало романа "Холодный дом":
"Несносная ноябрьская погода. На улицах такая слякоть, словно воды потопа только что схлынули с лица земли, и, появись на Холборн-Хилле мегалозавр длиной футов в сорок, плетущийся, как слоноподобная ящерица, никто бы не удивился. Дым стелется, едва поднявшись из труб, он словно мелкая черная изморось, и чудится, что хлопья сажи - это крупные снежные хлопья, надевшие траур по умершему солнцу. Собаки так вымазались в грязи, что их и не разглядишь. Лошади едва ли лучше - они забрызганы по самые наглазники. Пешеходы, поголовно заразившись раздражительностью, тычут друг в друга зонтами и теряют равновесие на перекрестках, где, с тех пор как рассвело (если только в этот день был рассвет), десятки тысяч других пешеходов успели споткнуться и поскользнуться, добавив новые вклады в ту уже скопившуюся - слой на слое - грязь, которая в этих местах цепко прилипает к мостовой, нарастая, как сложные проценты".
Смотрим, что у Роулинг:
"Стоящие стенка к стенке дома выглядели очень по-разному: некоторые из голого кирпича, другие - покрашенные или оштукатуренные под камень. Из окон свисали британские государственные флаги: дополнительное свидетельство олимпийской горячки или напоминание о королевском юбилее. Маленькие участки перед домами в зависимости от предпочтений владельцев были превращены в крохотные садики или в свалки мусора. Посреди дороги валялся видавший виды матрас - бери не хочу. Первый взгляд на жилище Джеймса Фарадея не пробудил в Страйке надежд, что он у цели, поскольку дом оказался одним из самых ухоженных на улице. Парадный вход обрамляло миниатюрное витражное крылечко, на окнах висели присборенные тюлевые занавески, а латунный почтовый ящик сверкал в лучах солнца. Страйк нажал пластмассовый дверной звонок".
Ну просто один к одному, не правда ли? Не разберешь, где кто.
У Диккенса - сложные метафоры, поэтические язык и ритм прозы, сразу задано не только настроение и атмосфера, но и тематика (сравнение грязи с процентами). Его экспозиция четырехмерна, в ней бьется жизнь, значение больше, чем сумма слов. Это аналог неэвклидовой геометрии и нелинейного уравнения в литературе, такого же уровня достигли только Шекспир и Гоголь. Ну, может еще Рэй Брэдбери.
У Роулинг - почти документальная передача информации по принципу "что вижу, то пою". Абзац равен себе. Сравнения и глаголы банальны, она явно ставила первые слова, пришедшие на ум. Статичная картинка, ноль оригинальности - такое способен выдать любой автор, для этого не нужно получать многомилионные доходы.
Лондон Диккенса, с его трущобами, фабриками и туманами, не спутаешь ни с чем. В Лондоне Роулинг, я извиняюсь, нет ничего лондонского, он в ее подаче даже больше напоминает Манчестер. Если герои заходят в какой-нибудь район, там обязательно будет церковь, дом "в георгианском стиле" (как хотите, так себе это и представляйте), проход с аркой, паб со старинными картинами на стенах. Раз за разом, из книги в книгу. Такое ощущение, что они колесят в пределах одной улицы. Естественно, Роулинг не упустит случая сообщить нам, какие где занавески на окнах и какие цветы стоят в горшочках - это очень важно для сюжета.
Кстати, о героях.
4. Персонажи
Пришло время поговорить о второй хитрости Роулинг. Несмотря на то, что серия называется "Корморан Страйк", главный персонаж здесь - Робин. На первый взгляд, это не так, ведь обоим автор уделяет много внимания. Но есть 2 нюанса:
4.1. "Дуга характера" секретарши намного больше напоминает пресловутый "Путь героя" Кристофера Воглера. Она сильнее меняется, у нее больше проблем и препятствий. Страйк к 5-й книге остался таким же, как и в 1-й.
4.2. Нужно обращать внимание на авторскую речь. Она редко бывает нейтральной, чаще всего получается, что один из героев как бы выражает alter ego писателя, и все подается с его точки зрения, даже то, о чем персонаж знать не может. Например, знатоки Шекспира утверждают, что из всех героев драматурга только Гамлет мог бы написать его пьесы.
Так вот: Корморан Страйк не мог бы написать серию романов о Корморане Страйке. А Робин - могла бы.
Хитрость заключается в том, чтобы номинально сделать ГГ мужчину, но по факту писать от лица женщины. Потихонечку, полегонечку, тихой сапой, выдвигать Робин на первый план, а через нее - партизански продвигать феминизм в мир жестокого патриархата. Мужчины ведь не станут читать книгу о женщине, а так - и бабки с лохов собрала, и мир "сделала лучше", объяснив мужскому полу, какое он дерьмо.
Жизнь двух протагонистов не сказать, что поражает разнообразием. Из романа в роман Страйк:
- отстегивает протез
- пристегивает протез
- думает о Робин: "Не влюблен ли я? Нет, не влюблен".
- ест китайскую еду
- вспоминает мать и Шарлотту
- страдает от боли в ноге
- думает, что нужно обратиться к врачу, но не обращается
- пьет пиво и пытается смотреть матчи "Арсенала", на ко 2-му тайму засыпает
Робин:
- сидит на диете, но если хочется, ест пирожные, а потом упрекает себя
- думает о Страйке: "Не влюблена ли я? Нет, не влюблена"
- обижается на Мэтью
- навещает родственников, которых не любит
- страдает от того, что ее никто не ценит и не понимает
- плачет
- шляется по магазинам и делает неудачные покупки
Оба персонажа постоянно звонят по мобильному, пишут SMS и гуглят инфу. Периодически заходят в паб. Ссорятся. Мирятся. Молча восхищаются друг другом, но делают вид, что им пофигу. Безумно увлекательно!
Что до второстепенных персонажей: их тут десятки, если не сотни, большинство - мужчины, и почти все - полные уроды. При таком разнообразии лиц ощущение все равно такое, будто ешь каждый день одну и ту же манную кашу. Куда Роулинг до вселенной Диккенса, Шекспира, Кинга, Толстого, Мартина... или себя самой 20-летней давности.
Все ее персонажи легко умещаются в несколько типажей, кочующих из книги в книгу:
- рок-звезда
- скучный чинуша
- ревнивый бизнесмен
- альфа-самец из левацкой группировки
При этом нужно помнить, что Рок-Звезды сидят на наркоте, бьют женщин и бросают своих детей; Чинуши старые, уродливые и домогаются секретарш; Ревнивые Бизнесмены изменяют женам с силиконовыми моделями и судятся за алименты; Альфа-самцы из Левацких Группировок бьют подруг, сидят на наркоте и завидуют богатству.
Что вы говорите? Совершенно верно: Роулинг мыслит штампами. Оказалось, что у этой мультимиллионерши восприятие жизни и людей такое же, как у тетки, сидящей на лавочке у подъезда. Только тетка за это не получает огромные гонорары и восхищенные рецензии.
Роулинг как-то хвасталась, что редактор запретил ей читать "50 оттенков серого". Уколола, так сказать, конкурента. Если честно, после ее писанины даже эта порнушка читается, как "Потерянный рай" Мильтона.
5. Корморан Страйк
Единственный претендент на роль условно хорошего героя мужского пола. Чем же он хорош?
Во-первых, служил в армии, причем не где-нибудь, а на Ближнем Востоке. То есть, помогал Великобритании вести империалистическую войну, подавляя другие народы!
По мнению Роулинг, в войсках царит атмосфера братства, чего нет на гражданке (ага, братство... на крови). Все другие мужчины - писатели, художники, политики - как один, омерзительны, трусливы и подлы. "Не служил в армии - мерзавец".
Во-вторых, взрывом Страйку оторвало ногу (так и хочется сказать - жалко, что не две). Все, у кого конечности целы - омерзительны, трусливы... и так далее. "Мужчина без увечий - негодяй".
Вернувшись с кровавой бойни, Страйк безо всяких посттравматических стрессовых расстройств стал... думаете, кем? Антивоенным активистом? Нет! Частным детективом. В том числе расследовал дело, связанное с парламентом Великобритании. То есть, за бабки можно и против своей страны пойти.
Кстати, ничего особенно "армейского" я в Страйке не заметил. Роулинг явно никогда не общалась с военными. Я подозреваю, что она вообще с мужчинами мало имела дело.