Дердиус : другие произведения.

Паралич выбора

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    Поток душ не остановим и неисчислим в своём бурлящем цикле, разменивая жизнь и смерть. Как бы вы не грешили, всегда есть возможность вернуться назад. Как бы вы не благодетельствовали, всегда найдётся повод споткнуться в ад. Но разве стоит спокойно ждать и надеяться на ослепительный второй шанс? Или стоит самому взять его? Каждый выбирает сам.
  Пролог: Из ада
  
  Ад, как же много смысла в этом слове. Каждый из нас, каким бы он не был атеистом. Как бы не была сильна его вера - в отсутствие бога. Как бы он не доказывал в преобладании разума над суеверием и мракобесием всем своим собеседникам и - самому себе.
  
  Но все же в глубине души любой атеист верит, даже если сам этого не понимает. Что где-то существует - тот самый мир.
  
  Мир, который пробуждает в каждом из нас самые темные эмоции, среди которых преобладает страх. Но не просто страх и даже не животный первобытный инстинкт самосохранения. Который может испытывать травоядное, которое чувствует внимательный взгляд хищника, но не может его увидеть, и из-за этого этот страх становится наваждением. Нет, ад пробуждает кое-что другое, то, что исходит из куда более глубоких слоев души, чем этот инстинкт.
  
  Да, ад пробуждает ужас, но он идет не из памяти крови, а из самой души. Души, которая, как бы её хозяин не убеждал самого себя, знает, что тот самый мир существует, и если ты грешил, если твоя жизнь была наполнена злом. То от него тебе не скрыться. В каком бы мире ты не жил. Но если твоя душа грешна, то после смерти перед твоими глазами предстанут врата, через которые ты обязательно перейдешь. И не важно, богач ты или босяк, бесстрашный воин или трусливый воришка. Но если перед тобой появились гигантские врата, в которые вмурованы два скелета, то это означает, что у тебя большие проблемы. И тебе не отвертеться, потому что "ТУДА" по ошибке не попадают.
  
  Однако, даже зная о существовании этого мира, мало кто догадывается, что там происходит на самом деле. Хотя многие пытались приоткрыть заветные створки, чтобы хоть одним глазком посмотреть, что там за "ТОЙ" чертой.
  
  Множество бесстрашных шинигами, уверовавших в свое могущество. Сложили головы, пытаясь проникнуть дальше порога.
  
  Еще больше пало пустых, желающих пробиться внутрь, чтобы пожрать души.
  
  И уж совсем не исчислимы жертвы среди простых смертных, желающих получить хоть капельку силы для достижений своих весьма банальных и приземленных желаний.
  
  Сколько их было, этих желающих - десятки, сотни, тысячи, миллионы, а может, и миллиарды. На это сможет ответить разве что та сила, которая создала этот воистину удивительный и прекрасный в своем кошмаре мир, который раскинулся по всей вселенной.
  
  Одни хотели спасти тех несчастных от той участи, которому не пожелаешь даже заклятому врагу. Наивные глупцы.
  
  Другие мечтали покрыть свое имя славой, которая не померкла бы и через тысячелетия.
  
  Были и те, которые просто хотели проверить свою силу или утолить вечный голод.
  
  А были и те, которым было просто любопытно, что находится по ту сторону. И в итоге все они находили только одно - смерть.
  
  Но давайте же приоткроем завесу тайны. Однако смотрите осторожно, ведь может случиться так, что глядя туда, вы можете привлечь внимание тех, кто там находится, а возможно даже "Его". Ну, так что, вы уверенны, что эта игра стоит свеч? Быть может, будет лучше просто развернуться и пойти домой. И продолжить жить своей простой, тихой и спокойной жизнью?
  
  Вы еще здесь? Ну что ж, ваша воля для меня - закон.
  
  Итак, первое, что мы видим, переходя через врата. Странное место, наполненное огромными квадратными сооружениями. Это место называется "Чистилище", да, вы не ослышались. Это чистилище, и именно здесь страдают те, которых местные именуют "едой". Отправившись дальше, мы видим огромное пустое пространство, заполненное безбрежным океаном, на котором раскинулись большие каменные островки, где нашли свой покой гигантские стражи ада, вечно молчаливые, не предвзятые и неподкупные.
  
  После того как мы покинули этот океан, нашим глазам предстает такое же безбрежное, как и океан, расположенный выше, плато серо-черного цвета. И если мы возьмем землю, по которой ступаем, в руку, то мы сможем понять, что это не земля, а пепел. Но не стоит здесь задерживаться.
  
  Давайте лучше продолжим наше путешествие, ведь дальше начинается самое интересное. Потому что на другом уровне уже обитают жители рангом повыше.
  
  Во-первых, чтобы вы не думали, но у ада есть повелитель. Я не буду называть его имя, вы все равно не сможете понять. Не существует таких букв и звуков в человеческом лексиконе. Так что все его называют просто "Хозяин", никто, кроме разве что него самого, да и создателя ада вместе с творцом вселенной (вполне возможно, эти двое одно лицо) уже и не помнит, как так получилось, что он стал управлять адом. А точнее, лишь одним из его филиалов.
  
  Однако хозяин живет не в аду, а в измерении, где действуют силы, которые человеческое сознание просто не способно понять, не доросли еще, да и никогда не дорастем, к счастью.
  
  Также на этих уровнях обитают существа, некогда бывшие обычными грешниками. Эти разумные (а порой и нет) смогли выжить (возможно, к несчастью) и не раствориться.
  
  Выжив, они обрели силы, которые порой выходят за грани понимания обычных людей. Но не стоит обольщаться, теша себя тем, что если они смогли вытерпеть муки ада, то они стали лучше себя прежних. Да, они и вправду стали сильнее, умнее, но вместе с этим и злее. Если раньше они еще были способны на милосердие, то ад превратил эти несчастные души в настоящих безумных тварей, обладающих ужасной силой.
  
  Но самое удивительное то, что хозяин обожает этих существ (именно существ, ведь людьми их уже нельзя назвать). Ведь именно эти существа являются экспонатами в его коллекции.
  
  Да-да, вы не ослышались, хозяин считает себя коллекционером. Кто-то собирает марки, кто-то древние монеты, а есть те, кто собирают древнее оружие и книги. А хозяин коллекционирует души. И, как и любой коллекционер, он холит и лелеет свои экспонаты. Ведь души, которые вошли в его коллекцию, прошли жесточайший отбор. Отбор, отсеивающий жалких и слабых грешников, потому что хозяину не нужны все души. Лишь лучшие.
  
  И для того чтобы его коллекция была в целости и сохранности, он и набрал из этих грешников. Входящих в его коллекцию, небольшой отряд, которые стали именоваться "Герольдами".
  
  И как и у любого коллекционера, так и у хозяина есть самые любимые экспонаты, именуемые "Париями".
  
  Эти парии - настоящие монстры, даже по меркам мира, в котором они обитают. Да, вы правильно поняли, монстры, никак иначе их нельзя называть. Потому что эти души, настолько порченые и гнилые, что у них нет ни одного шанса на искупление. Да они его и не желают. И как будто в насмешку всему хорошему и светлому, ад наделяет парий поистине огромными силами.
  
  С ними невозможно договориться, с ними нельзя вести дела, им нельзя доверять и уж тем более поворачиваться спиной. У них нет чести, а единственная эмоция, которая их ведет, это чистый и не замутнённый "Эгоизм".
  
  И к счастью для всех нас, их совсем немного. Стоит ли говорить, что парии самые ценные экспонаты в коллекции хозяина.
  
  Знаете, у каждого настоящего коллекционера есть такая вещь, которую он любит больше всего. Обычно эта вещь является жемчужиной его коллекции. Эта жемчужина также является самым ценным экспонатом, у которого обычно есть длинная и, скорее всего, кровавая история.
  
  Так и у хозяина есть его жемчужина. Эта душа является, как не трудно догадаться, парией. Нет, Парией. Этот пария в аду настоящая легенда. Ведь ему удалось сделать то, что еще никто до него не проделывал. Нет, он не обыграл дьявола в покер. Он всего лишь является самым могущественным, самым ужасным грешником, когда-либо ходившим по бескрайним просторам - этого филиала ада. Но не это сделало его легендой. Полно, злобой здесь никого не удивить, более того без неё здесь просто не выжить. Нет, он стал легендарным, потому что всего лишь прожил в этом мире без малого шесть-тысяч-лет.
  
  А теперь у меня вопрос. Хотите ли вы услышать историю жемчужины коллекции - хозяина. Хотите ли вы узнать жизнь древнейшего существа (после самого хозяина). Хотите ли вы погрузиться в тот кошмар, в котором живет это Чудовище-исключительно-с-большой-буквы.
  
  Вы по-прежнему здесь? Ну так слушайте, эта история - Альпильчёра.
  
  ========== Пролог: На острие ==========
  
  День 1.
  
  Гудящая тишина изредка прерывалась отрывистым и редким дыханием одинокого существа, затерянного в самой гуще тьмы.
  
  - Что... происходит? - с трудом проговорил он, пытаясь осмотреться. - Я ничего... не вижу, - удивление вышло слабым, но отчётливо проступило в обеспокоенном голосе. - Где я? И... кто я? - попытка прокричать последнее окончилась лишь потерей и так скудных сил, сорвавшись в хрип.
  
  Существо принялось шевелиться, силилось встать, судя по звукам, повторяло снова и снова, не бросая тщетных попыток, вновь и вновь проваливаясь обратно в объятья холодной поверхности.
  
  - Земля? - размышлял, ощупывая то единственное, до чего мог дотянуться. - Почему здесь так, - обречённо спрашивал, всё больше впадая в отчаяние, - темно?
  
  На какое-то время тишина вновь воцарилась в этом богом забытом месте, пока совсем немного окрепший голос не вопросил в пустоту:
  
  - Свет? Он разгонит тьму? Не знаю. Должен. Где взять свет? Или... я слеп? - шорох беспорядочного движения конечностей, резко прекратившийся с новым вопросом: - А где мои глаза? У меня же должны быть глаза? Ведь я... человек?
  На несколько минут снова установилось безмолвие. Аккуратный шорох, глухой стук по земле и шипящий вопрос доказали, что существо всё ещё находилось здесь.
  
  - Человек? Поэтому я так слаб? Тогда, - голос усилился, шипение перешло в рычание, - я не буду человеком!
  
  Тьма вокруг дрогнула, пошла рябью, пока со звонким звуком разбитого стекла наверху не появилась совсем тоненькая щель, сквозь которую агрессивно пробивался свет. Столько резкая перемена заставила замереть существо, уставившись наверх, завороженно наблюдая за тонкой и неровной полосой белого, вгрызающегося в чёрное, что он почти пропустил еле заметное дуновение ветра. Жадный вдох, мимолётное ощущение улучшения своего шаткого, но хотя бы не болезненного положения.
  
  - Воздух! Теперь я могу дышать, - голос прозвучал расслаблено, но мысль, вспыхнувшая в голове, мгновенно выжгла всякий намёк на расслабленность. - Но раньше его не было. И, - он перестал дышать, но не почувствовал никаких изменений. Одна минута, две, три, десять, - я не дышал, - шокировано закончил.
  Потянулось томительное ожидание, связанное с воображаемым скрипом воображаемых шестерёнок, но существо встряхнулось, вспомнив.
  
  - Конечно, я же не человек. Мне не нужно дышать, - удовлетворённо заключил он, однако недоумение снова зазвучало в его голосе. - Тогда кто же я? Что я здесь делаю? Для чего я здесь?
  
  И хотя здесь отсутствовали какие-либо ориентиры времени - казалось, пролетело несколько часов. Существо попытался встать, но вместо этого просто перетёк в вертикальное положение.
  
  - Так не должно быть. Где мои руки, - пытался поднести к глазам свои руки в полутьме. - Где они? Я вижу свет, значит, зрячий. Но, - осмотрел пространство под собой, - не вижу своего тела. Мне, - в неуверенности обратился он к свету наверху, - нужны ответы. Скажи мне, кто я? Для чего я существую?
  
  Существо терпеливо ждал, жадно ожидая и готовясь внимать к любым словам. Однако сколько бы он не ждал, ответа всё не было, сколько бы он не повторял вопрос, его всё так же не прозвучало.
  
  - Тогда, я должен решить это сам? - нервно передвигаясь взад и вперёд, спрашивал, не отрывая взгляда от света, всё надеясь, что ему кто-нибудь ответит.
  Пока резко не остановился, опустив голову и замерев, обдумывая.
  
  - Хорошо, - обратился он к тому, что наверху. - Я не знаю, кто я. Не помню даже собственного имени. Но, - оглянулся, всматриваясь во тьму, - мне здесь нравится. Это будет моим местом, оно теперь принадлежит мне. Что ещё? - задумался вновь.
  
  Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Минутку. Вдох. Выдох. Вдох. Да, совсем капельку, но силы растут. Силы?
  
  - Я смог подняться, когда сделал несколько вдохов. Я более не жалкий червь, не могущий подняться сам. Верно, - осенило его. - Я решил! - крикнул он свету. - Я хочу силы! Не этих крох, что ты даёшь мне! Мне нужно больше силы!
  
  Опираясь на свои ощущения, он поднял руку вверх.
  
  - Я - никто, имени и того нет. Но это место принадлежит мне, а любому, кто захочет это оспорить - придётся иметь дело со мной. И я докажу своё право силой! Силой, что получу и возьму сам больше, чем ты можешь мне дать!
  
  Он простоял так примерно час, пока неожиданное одухотворение не оставило его, отдав напоследок цели, к которым он и будет стремиться.
  
  День 2.
  
  В полумраке сидело нечто, впрочем, даже на свету его всё равно было бы проблематично увидеть ввиду его нематериальности.
  
  - Девять тысяч девятьсот девяносто восемь, - пауза, - девять тысяч девятьсот девяносто девять, - снова пауза, - десять тысяч, - выдохнул. - Столько времени потратил, силясь понять свой предел, но, похоже, мне действительно не нужно дышать. С другой стороны, я потерял это время, не став хотя бы чуточку сильней. Но на седьмой тысяче мне повезло почувствовать это, - глубокий вдох. - Да, эта... энергия впитывается в меня и остаётся со мной, потому что я тоже состою из этой энергии, - задумчиво размышлял, рассматриваю невидимую руку. - И она податливая, когда становится моей, - с этими словами он сконцентрировался, пожелав стать видимым, на секунду получив возможность рассмотреть частично видимую непонятного вида конечность, которая должна быть рукой. Обессилив, он развалился на прохладной земле.
  
  - Не получается. Что-то не так. Как бы я не старался и не концентрировался, это слишком тяжело. И, кажется, я знаю, в чём дело, - вновь посмотрел на свою руку. - Какая она должна быть? Если я... кто?
  
  Существо поднял свой взор навстречу свету и сидел, затихнув. Он лихорадочно пытался вспомнить, кто или что он такое, зарывался в разбитые осколки своих воспоминаний, силясь найти в них то самое, чего он так отчаянно желает.
  
  - Ты, - обратился к своим мыслям, представив гуманоида. Две руки, две ноги, голова, кожа, волосы, глаза, рот, зубы, нос, уши. - Что ты такое? - несколько напряжённых десятков минут, пока ответ не пробивается через толщу забытого. - Человек, вот что ты, - с лёгким презрением и угаснувшим интересом вновь обратился он к мысленной картинке.
  
  - Ты, - в голове явился новый образ. Шесть рук, голова, хитин... Нет, это не руки. Лапы. - Насекомое, - в мыслях мелькает воспоминание, как человек с лёгкостью давит жука. - Ничтожество, - поставил он крест.
  
  - Должно быть что-то или кто-то. Например, ты, - в голове новая картинка. Четыре лапы, хвост, голова, кожа, шерсть, пасть, клыки. Образы сменяются, существо видит, как человека загрызает лев. - Ты подходишь, - с удовлетворением решает он, пока видения не сменяются другими, где человек убивает льва. - Что? - существо удивлён, жалкий человек загрыз хищника. Его внимание снова скользит по образу человека, выискивая, чем же он так опасен, несмотря на свой вид.
  
  - Вот оно, - понимает он, заметив в руках человека что-то. - Оружие, - задумчиво произносит, уходя в свои мысли. - А если льву дать оружие? - осенило его, но встретило жестокое сопротивление памяти. Лев не может иметь оружие человека, оно ему не подходит, у него есть своё - клыки и когти.
  Существо схватился за голову. Как же всё непросто. Человек задавил все остальные живые организмы, встал во главе пищевой цепочки. Как вид, они победили. Тогда чего же боится человек? Чего? Или кого?
  
  День 3.
  
  - Если я не могу вспомнить таких существ, тогда мне придётся их создать, - пришёл он к выводу. - Человек доказал, что гуманоидная форма имеет ряд преимуществ, - мысли скользнули к пятипалым рукам и возможности держать оружие. - Да будет так, но нужно добавить некоторые улучшения. Ноги, - мысленно стирает человеку ноги, - лучше добавить звериных, улучшив возможность манёвра и скорости. Руки. Хм, - мысли возвращаются к конечностям хищников. - Нужно добавить когтей как на нижних лапах, так и, - мысленно увеличив в объёме руки, сделав их больше похожими на пятипалые лапы, - лапах. Клыки, - образ головы выходит на крупный план. - Нужны клыки, - обдумав, существо решил скрестить и здесь человека и зверя. - Волосы не нужны, тело чуть покрупнее. Ещё крупнее. Вот так. Рога. Они могут помочь и дополнительно защитить голову, добавить. Кожа. Толстая и грубая шкура надёжно защитит от многих посягательств. Немного шипов для дополнительной защиты. Шея. Хищники стараются вцепиться именно в неё, крайне уязвимое место. Сделать толще, вытянуть вперёд с мордой. Да, так будет труднее её укусить и нанести удар оружием. Оружие, - замер, внезапно осознав. - Необходимо. Не слишком короткое, но, - размышления внезапно прервались вполне ясным образом будущего оружия, отдающего какой-то естественностью и гармоничностью, принося покой.
  
  Покрутив всплывшую картинку и так, и этак. Длинная палка, заточенная с обеих сторон, разъединяемая по середине рукоятью, предназначенную как для одной руки, вернее лапы, так и для двух. Без излишних изяществ и украшений, лишь подавляющая убийственная простота и мощь.
  
  - Да, это подходит, - представив полученный образ, он обратился к нему: - Я принимаю тебя, мой истинный облик!
  
  Наверху раздался треск, через который стало пробиваться чуть больше света, принося с собой ещё более насыщенный и... вкусный воздух, наполненный сладкой и желанной энергией. Существо успел отметить эти небольшие изменения, а затем его поглотила его собственная тьма, отправляя в первый в жизни сон. Или беспамятство.
  
  Тем временем тело безымянного становилось всё более видимым под проникающим свечением неизвестного источника, разгоняющего темень. И чем лучше его было видно, тем больше становилась щель, превращаюсь в дыру, пропуская всё больше воздуха и света. Тьма же отступала, но как-то организованно, заранее отдавая территорию своему противнику. И хотя света становилось с каждой минутой всё больше - он становился всё жалобнее, будто теряя свою свободу в этом незнакомом ему мире.
  
  ========== Глава 1: Из ада. Жизнь и смерть ==========
  
  Глава 1: Из ада
   Жизнь и смерть
  447 год н.э.
  Где-то в Восточной Римской Империи.
  
  При жизни:
  
  Топот лошадиных копыт, это все, что слышали его уши.
  
  ***
  
  - Мама, я пришла! - прокричала маленькая девочка.
  
  ***
  
  Его дыхание было спокойным, а сердце ждало в предвкушении того, что вскоре произойдет.
  
  ***
  - Фавста, помоги мне со стиркой! - прокричала молодая римлянка, вставая с колен и бросая мокрую одежду в наполненную водой - бадью.
  
  ***
  
  В предвкушение того, что уже близко, его грубые и покрытые мозолями руки с силой сжали ремни стремени, из-за чего он услышал, как заскрипела потертая кожа. А его верный конь издал ржание означающее согласие, ускорив свой бег, желая как можно быстрее оказаться "Там".
  
  ***
  
  - Похоже, Юпитер сегодня в хорошем настроении, - проговорил стражник. Стоя на небольшой деревянной стене и щурясь, смотря на залитое солнцем небо. Пока свет играл с тенями на его кожаной броне.
  
  - Ты все еще веришь в старых богов? - подходя к нему, спросил другой стражник уже усеченный сединами.
  
  - Я однолюб.
  
  ***
  
  Ему не мешала пыль, которая шла от тех, кто скакал впереди, его не отвлекал ужасный гам, несмотря на то, что все всадники скакали в молчании. Наоборот он его успокаивал, только для того чтобы он смог выплеснуть всю свою злобу, всю свою жажду крови на добычу, которая уже ждет его.
  
  ***
  
  - Ты же знаешь, что есть только один бог, так зачем же ты противишься истине, Авкт.
  
  - Не начинай, Прокол, - устало проговорил молодой солдат.
  
  - Ладно, лучше скажи, как твоя семья?
  
  ***
  
   Вот он поворачивает голову влево и видит, как рядом с ним скачет совсем юный еще безусый мальчишка четырнадцати лет отроду.
  
  Опустив взгляд, он замечает, как по седлу этого ребенка стекает маленькая струйка. Но всадник так возбужден, что не замечает этого.
  
  Снова подняв взгляд, он пристально всматривается в лицо сына вождя его племени.
  Заглянув в его лицо, он презрительно ухмыляется.
  
  "Добыча", - все, что он произносит.
  
  ***
  
  - Хорошо, Фавста такая непоседа.
  
  - Я рад за теб ... - произносит пожилой солдат, но его прерывает нож, перерезавший его горло.
  
  А Авкт, мгновенно среагировав, вонзает копьё убийцы его друга - прямо в глаз. Когда тот выглянул из плеча умирающего Прокла. И сразу же отпрыгивает назад, чтобы не попасть под удар дубинки еще одного врага.
  
  После чего принимает множество ударов на щит от своего противника.
  
  ***
  
  Повернув голову вправо, он видит пожилого, как и он, воина (без малого 42 года), тот, почувствовав его взгляд, поворачивается и смотрит на него с презрением.
  
  - Я отомщу тебе, Альпильчёр, - беззвучно одними губами говорит ему этот старик.
  
  "Более сильная добыча", - произносит он, вспоминая, как тогда убил того мальчишку в поединке.
  
  ***
  
  Закончив со своим противником, Авкт снимает шлем и вытирает тыльной стороной руки лоб. После чего всматривается в своего противника, слыша, как в городе звонит колокол, предупреждая его жителей об опасности. Оглядев трупы напавших, он с ужасом шепотом произносит всего одно слово "Гунны", пока его соратники вбегают на стену, готовясь сражаться за жизни своих родных и близких, а также за всех жителей этого маленького города, в котором совсем скоро начнет пожинать свою дань - смерть.
  
  ***
  
  "Все они добыча".
  
  Снова произносит он, оглядывая весь свой отряд. И чувствуя, как на него кто-то смотрит с ненавистью, кто-то с презрением, а кто-то со страхом.
  
  Да, Альпильчёр изгой в своем племени, все его считают монстром, у него нет ни жены, ни детей. У него вообще нет близких людей.
  
  Но у него уже есть семья. Его теща это смерть, жена война, а дочь битва. Ему не нужны сокровища, не нужна слава и почет в племени. Он не хочет входить в личную дружину Аттилы.
  
  Все это нужно добыче, но не ему. Он выше этого. Бой, вот что ему по-настоящему нужно, а если еще точнее, то наслаждение от того, как он кого-то убивает.
  
  Не важно, будет это могучий воин, умирающий от его меча после тяжелейшего боя, где он, Альпильчёр, едва не погиб.
  
  Или женщина, которая даже не человек (его всегда искренне удивляло, почему с ними так носятся, цепь на шею и кнут, обжигающий спину - все, что им нужно), умоляющая о пощаде.
  
  Или ребенок, смотрящий с ужасом (от чего он всегда получал особое наслаждение) на то, как меч пронзает его тщедушное тельце.
  
  Разве нужно еще что-то настоящему мужчине, воину, хищнику? Нет, не нужно.
  
  И он пытался довести до всех свою философию (одно из многих слов, которые он узнал из купленных/ награбленных/украденных/отнятых силой - книг). Но никто не желал его слушать, смотря с непониманием на пока еще - молодого Альпильчёра. Потом со страхом, на уже ставшем мужчиной, а потом с ненавистью, когда он уже постарел, но не потерял свою мощь (как никак 39 лет). Но не решающиеся что-либо сделать с ним, уж слишком умелым воином он был, а это значит - полезным племени, а когда его заметил Аттила, то и вовсе неприкасаемым.
  
  Понимая, что у него не будет сторонников дома, он полностью ушел в оттачивание своего воинского мастерства, а после и в чтении различных трактатов, которые только мог достать.
  
  И как-то так получилось, что в своем племени он стал сильнейшим воином, да еще и самым образованным (собственно, он единственный, кто умел читать). Что еще раз доказывало, что он выше их всех. Что он Убийца, а все остальные его жертвы.
  
  ***
  
  - Всем приготовится, лучники на изготовку! - прокричал командир гарнизона, смотря на конный отряд, надвигающийся как стремительная, всепожирающая волна - к городу.
  
  А Авкт крепче сжал свой гладиус, готовясь сражаться за жизни своей семьи. Видя как те, которых прозвали "Всадниками Апокалипсиса", стремятся ворваться на своих лошадях в его родной город.
  
  ***
  
  Вот он достает из колчана, который прикреплен к седлу, стрелу и прикладывает её к своему луку. Прицелившись, он выбирает своей первой жертвой какого-то воина, стоящего на деревянной и такой хлипкой на вид - стене.
  
  Все что он сейчас слышит, так это только дыхание и сердцебиение собственного сердца, жаждущего битвы.
  
  Вдохнув воздух носом, он натягивает тетиву.
  
  Задержав дыхание, он наводит стрелу на свою цель.
  
  "10" - свинка родилась.
  
  Он отстраняется от всего шума, что его окружает.
  
  "9" - мама свинки облизнула своё дитя, радуясь его рождению.
  
  Командир всего отряда отдает приказ на изготовку к стрельбе.
  
  "8" - свинка открыла глазки и впервые попыталась посмотреть, но у неё ничего не получилось.
  
  Вот тот самый юнец, что скачет рядом с Альпильчёром, роняет стрелу из-за того, что у него дрожат руки.
  
  "7" - свинка радостно хрюкнула, приветствую мир и, не теряя ни минуты, прильнула к соску матери, с жадностью поглощая материнское молоко.
  
  А в это время Альпильчёр ухмыляется, зная, что у него сегодня будет веселый вечер.
  
  "6" - свинка подросла и теперь бегает со своими братьями и сестрами, играя в игры.
  
  Каждый из всадников выбрал по цели, а пешие воины уже подтягивают лестницы к стене и взбираются на неё.
  
  "5" - фермер принес еду.
  
  Оба командиры ждут подходящего момента для стрельбы.
  
  "4" - свинка пожирает все, что им приносит это доброе двуногое существо.
  
  Альпильчёр перестает слышать все, что не связано с его целью, весь мир для него сужается до собственного сердцебиения и того стражника, который в этот момент (как кажется Альпильчёру) смотрит на него.
  
  "3" - фермер выбрал того, кто пойдет к нему на стол.
  
  Оба командира одновременно отдают приказы на открытия огня, пока Гунны лезут на стены, а гарнизон бесстрашно отбивается.
  
  "2" - фермер привёл свинку в сарай и взял нож.
  
  Авкт поворачивает голову и всматривается в большой конный отряд, в котором он пытается увидеть людей, но из-за большого количества всадников ему кажется, что это какое-то существо, которое вышло из самого Аида. Пока стрелы забирают человеческие жертвы по обе стороны баррикад, и люди падают со стен на землю, удобряя своей кровью и испражнениями землю.
  
  "1" - фермер подносит нож к шеи свинки, которая, похоже, поняла, что с ней собираются сделать, и поэтому пытается вырваться, но у неё не получается.
  
  Вот вокруг Альпильчёра падают всадники, но он не обращает внимания, потому что отряд почти приблизился к стене. Еще мгновение и он выпускает стрелу, которая летит к его добыче.
  
  "0" - нож перерезает плоть и из свинки вытекает кровь вместе с жизнью, а она в этот момент поворачивает голову и смотрит на это двуногое существо, пытаясь понять, почему он её - убил.
  
  А в это время Авкт протыкает своим гладиусом шею какому-то Гуннскому воину и тот падает со стены на землю, даже не замечая, что всего секунду назад его шею оцарапала стрела, пролетев и воткнувшись в землю по его сторону стены.
  
  ***
  
  - Не отступать, не отдадим варварам наш город! - проорал командир гарнизона.
  Пока Авкт в это время метнул пилум.
  
  ***
  
  Когда Альпильчёр увидел, что промахнулся, то он не стал злиться. Вместо этого лишь ухмыльнулся.
  
  Пока рядом с ним упал на землю тот самый юнец, в груди которого торчало копьё.
  Смотря на небо остекленевшими глазами. А таран уже проломил ворота, и отряд ворвался в город.
  
  Но Альпильчёр этого не видел, ведь он уже скакал по улицам этого городка, ища новую добычу.
  
  ***
  
  - Отступаем! - проорал заместитель гарнизона, а Авкт вместе со своими соратниками сражался с врагом.
  
  ***
  
  А в это время Альпильчёр заприметил симпатичную женщину с ребенком, которая в этот момент баррикадировала дверной проём. Определившись с новой целью, он слез с коня и направился в сторону её дома.
  
  Дойдя до него, он играючи пробил баррикады и проник внутрь.
  
  - Умри! - прокричала женщина, занося нож над головой Гунна.
  
  Но у неё не получилось зарезать воина, вместо этого он с легкостью увернулся и вырвал нож из слабых рук.
  
  - ТВАРЬ! Да как ты посмела замахнуться на меня?! - орал Альпильчёр, избивая в этот момент женщину кулаками. - Знай своё место, ты тварь! - проорал он, повалив её на землю и пиная ногами. Пока та едва шевелилась, а её кровь покрывала пол, Гунна и тело своей хозяйки.
  
  - Не трогай мою маму! - прокричал чей-то тоненький голосок, но Альпильчёр не понял языка.
  
  Повернувшись на шум, первое и единственное, что он увидел, так это кирка, которая вошла ему в лоб, проделав в его голове сквозное отверстие.
  
  ***
  
  После смерти:
  
  Холод, это первое, что он почувствовал, после того как открыл глаза.
  
  - Мама, вставай-вставай! - кричал смутно знакомый голос.
  
  Этот голос окончательно привел его сознание в норму. Придя в себя, он обнаружил, что он сейчас стоит и смотрит в стенку того самого дома, в котором он несколько минут назад - развлекался.
  
  - Виринея, Фавста! - услышал он еще один голос.
  
  Повернув в сторону голоса голову, он увидел того самого воина, которого хотел убить еще в начале штурма города. Сам воин был покрыт с головы до ног чей-то кровью. Увидев женщин, он быстро прохромал к ним и крепко обнял.
  
  - Не волнуйтесь, все в порядке, нападение отбито, спасибо богам и императору за то, что к нам вовремя подоспела армия, - проговорил воин, а из его глаз потекли слезы.
  
  "Значит, наши - проиграли", - первая связная мысль, которая родилась в разуме Альпильчёра. Забавно, но он не был зол или расстроен. Его не тяготила мысль, что он был убит ребенком, да еще и девчонкой. Он спокойно воспринял факт того, что он теперь мертв. И он бы так и стоял и размышлял о том, что с ним произошло, если бы в этот момент он не почувствовал острую боль в груди.
  
  Опустив взгляд, он увидел, что из его тела торчит огромный меч, чтобы через мгновение осознать себя падающим куда-то.
  
  После того как он снова пришел в себя, первое, что почувствовало его уставшее сознание, так это новая порция боли. Но только в этот раз куда более сильная. Потому что в этот момент ему казалось, что он сгорает заживо.
  
  Из-за боли он открыл рот и заорал, но не услышал своего голоса.
  
  Сколько длилось это падение, он не знал. Потому что все это время эта пытка не прекращалась ни на мгновение. Пока в какой-то момент она внезапно не прекратилась.
  
  Пришел он в сознание сразу же, как боль ушла. Открыв глаза, он увидел, что находится в каком-то месте, в котором стояли огромные квадратные здания.
  
  Просидев еще пару минут, приводя свое сознание в порядок, он стал на дрожащих ногах и пошел туда, куда глаза глядят.
  
  И пока он шел, ему постоянно казалось, что за ним кто-то наблюдает. Сколько длился этот поход, он не мог сказать, но в какой-то момент он набрел на первого местного жителя.
  
  Которым оказался какой-то мужчина неопределенного возраста. Одетый в рваные тряпки и безостановочно бьющийся об стену - лбом.
  
  Увидев его, первое, что почувствовал, Альпильчёр, так это отвращение, но решив, что ему нужен хоть кто-то, кто сможет прояснить ситуацию с тем, куда он попал. Он подошел к нему.
  
  - Эй, парень, ты знаешь, где мы?
  
  - МЫ-МЫ-МЫ-МЫ-МЫ-МЫ-МЫ-ММММММ! - проорал в ответ мужчина.
  
  - Ты меня понимаешь?
  
  - МЫ-МЫ-МЫ-МЫ-МЫ-МЫ-МЫ-ММММММ! - повторил свою фразу мужчина, одновременно с этим усиливая удары головой об стену.
  
  Вздохнув, Альпильчёр отошел от этого умалишенного и начал осматриваться, чтобы хоть как-то отвлечь себя от постоянного бубнёжа этого безумного.
  
  И как только он отошел, этот мужчина впервые за всё время диалога остановился и спокойно произнес, глядя на Альпильчера безумными глазами.
  
  - Мы в Аду, - прошептал он, после запрыгнул на него и укусил руку Альпильчёра, из-за того что он выставил её в качестве защиты.
  
  - ААА, слезь с меня!
  
  На что его противник только сильнее сжал челюсти. Так эта борьба и продолжалась, Альпильчёр пытался вырваться, а мужчина, наоборот, вовсю держался за него. Так они упали на землю, ведя борьбу. Пока Альпильчёру не удалось отодрать от себя этого безумца, успевшего откусить от него кусок плоти.
  
  - ТВАААААРРРРРЬ! - прорычал мужчина со сквозной дырой во лбу, беря в этот момент кусок камня и с ярость берсерка забивая им своего противника.
  
  В эти удары Альпильчёр вкладывал всего себя, потому что, как ни странно, но именно этот укус полностью привел его в чувство, избавив от тог странного оцепенения. Он бил по лицу этого безумца со всей силы, потому что он был в ярости на ту соплячку, которая его убила. Но больше всего на самого себя за то, что не убил ту тварь сразу же, как только вошел в тот дом.
  
  Он бил своего врага камнем, пока он не перестал подавать признаков жизни и не превратился в странную желеобразную жидкость ярко оранжевого цвета. И именно это убийство и стало тем катализатором.
  
  Вот Альпильчёр останавливается, чтобы перевести дыхание. И как только он это сделал, на его спину запрыгивает некто. И кусает его за шею. А тот в ответ быстро ударяет его.
  
  Пока все грешники, которые наблюдали за представлением, не начинают друг с другом сражаться.
  
  А Альпильчёр в этот момент откусывает своему врагу кусок щеки. Чтобы сразу же схватить своего противника, нет ... добычу, кинув на какого-то толстяка, бегущего на него.
  
  Сразу же набрасываясь сзади на женщину, душившую в этот момент девушку цепями, которыми она была скована.
  
  Сколько эта битва продолжалась, он не знал. Он даже не знал, что в качестве оружия у него уже не камень, а какое-то копье, у которого было два лезвия по обоим концам древка.
  
  Вот он вонзает это копье, нет ... глефу (название само пришло, в будущем он так и не смог узнать, как это получилось) в чью-то голову, после чего вонзает свои зубы в кадык другого противника, и вырывает его.
  
  Так эта битва продолжалась еще какое-то время, он умирал и возрождался, только для того чтобы снова сражаться и умирать. Пока все не прекратилось.
  
  - АААААААААА! - заорал обезумевшим голосом Альпильчёр, смотря как все остановились и смотрят куда-то ему за спину.
  
  Поняв, что на него никто не нападает, он медленно повернул голову и увидел "ЕГО". Огромное существо, состоящее сплошь из мускулов и с головой в виде вытянутого черепа, которое уставилось на него своими огромными светящимися глазами.
  
  Вот это существо молчаливо подняло свою лапу, а у Альпильчёра в этот момент из тела вылезли маленькие ниточки.
  
  Подняв лапу, существо остановилось и начало чего-то ждать.
  
  Теперь эти ниточки начали трансформироваться в пока еще маленькие цепи, но Альпильчёр этого не видел, вместо этого он заворожено смотрел на монстра, который навис над ним.
  
  Что-то решив для себя, гигант быстро опускает свою лапу, а цепи окончательно сформировались.
  
  - Я в аду, - прошептал Альпильчёр, вспоминая слова того безумца, закрыв в этот момент глаза.
  
  И в этот самый момент лапа с огромной скоростью врезается в него. Давая ему долгожданный и не милосердно короткий отдых в небытие.
  
  ========== Глава 1: На острие. Заготовка ==========
  
  Утро первого учебного дня в Академии духовных искусств ознаменовалось занятием в спортзале, в который сгоняли поступивших душ в порядке очереди успешности сдачи вступительного теста. В десять часов прошёл класс номер 1, где собрали наиболее отличившихся и перспективных, потом в 12 часов пришёл черёд класса номер 2 - для тех, кто что-то представляет из себя, но, тем не менее, не достаточно, чтобы его зачислили в класс "избранных". А в четырнадцать часов дня пришла пора и для последнего класса - номера 3. Здесь же находились подавляющим большинством те, кто показал минимальные способности, достаточные для поступления в Академию, но не столь интересные в плане развития своих сил. Впрочем, кто знает, упорство порой стирает границы таланта.
  
  - Комацу Рю! Комацу Рю! - кричал бородатый синигами за стойкой перед сидящими рядами "третьесортных". - Где его черти носят?! Опаздываем уже на пять минут!
  
  Во всему залу послышались гул одобрения и смешки.
  
  - Пустой его побери! Хрен с ним. Итак, будущие синигами, слушайте внимательно. Сейчас вам всем выдадут то, что вы не имеете право терять, отдавать и дарить кому бы то ни было, ни где бы там ни было, - он внимательным и серьёзным взглядом прошёлся по физиономиям сидящих перед ним. - Вы получите асаучи, одна штука на руки. С ним вы проведёте всю оставшуюся жизнь. В какой-то мере он и будет вашей жизнью! На период обучения в Академии вы будете есть с ним, спать, ходить в туалет, да даже на свидания берите его с собой! Любой, кто нарушит это правило, будет подвергнут дисциплинарному взысканию! - мгновения на оценку ситуация, большая часть его слушателей уже подвисла. - Чтоб вас всех, - вздохнул, понизив голос и потерев переносицу, после чего снова заговорил на весь зал: - По жопе надают, если профукаете точилку!
  
  - Ааа, так бы сразу и сказали, - раздалось несколько голосов по залу.
  
  - Каждый день будет выделено по часу на занятия медитации с мечом...
  По залу снова раздались смешки и уканья.
  
  - Тихо! Каждый день, но не считая выходных!
  
  - Ааа, - понимающе протянули несколько людей в зале, слившись в единый гул.
  
  - На этих занятиях, а также вне их, вы научитесь и будете входить в дзиндзэн, отдавая свою реацу мечу, настраиваясь на него, и постараетесь постичь себя и свой меч, обретя взаимное понимание и доверие. Вы... - преподаватель осёкся, заметив офигевшие лица, тревожно переглядывающиеся друг с другом, чтобы понять, не слетел ли с крыши учитель, и насколько высокой та была. - И начнёте прямо сейчас! Подходите по одному и выбирайте любой меч!
  
  Через десять минут все ученики сидели в позе медитации, кто-то пытался сделать то, что он смог вычленить из речи преподавателя, а кто-то откровенно дрых, пользуясь возможностью. Скрипнула дверь, и в зал осторожно проник мужчина, сразу же попав под острый взгляд учителя. Махнув прибывшему рукой, он подозвал того к себе.
  
  - Комацу Рю, как понимаю? - спросил, когда они оказались лицом к лицу.
  
  - Да, - закивал мужчина. - Извините, сенсей, - поклон, - я проспал.
  
  - Проспал к четырнадцати часам? - недоверчиво переспросил учитель.
  
  В зале от рядом сидящих донеслись хмыки и смешки, заставив Рю покраснеть.
  
  - Да.
  
  - Ладно, неважно. Вот, - он достал из коробки катану, - это твой асаучи, последний, как раз для тебя. Не вздумай потерять, десять раз пожалеешь. Он немного потускнел, но если ты способен, - прокашлялся преподаватель, почувствовав неловкость сказанного "третьесортному", - то сможешь сделать его таким же, как и у других.
  
  - Эээ, - подвис Рю, принимая катану, рассматривая её. - А как? Где взять инструменты?
  
  - Хехехе, - посмеялся над новичком сенсей. - Тебе понадобится лишь один инструмент, - показал на него пальцем, - это ты сам. Меч - это отражение тебя, сейчас лишь заготовка, но если ты будешь напитывать его реацу, то в будущем, возможно, он обретёт свой разум, став надёжным товарищем. У меча есть душа - теперь не просто красивые слова, парень. Давай, приступай к медитации, - махнул на него рукой в сторону других учеников.
  
  Рю же застыл с выражением лица, как будто ему рассказали, что бог есть, он его любит и приглядывает за ним.
  
  - Брысь отсюда, садись там, - поторопил его преподаватель.
  
  - А, да, бегу. То есть - да, сенсей! - проснулся Рю и с поклоном побежал на свободное место с краю.
  
  - "Напитать реацу, - размышлял Комацу, напрягаясь, чтобы заставить себя почувствовать реацу и заставить её двигаться в меч. - Звучит просто, сейчас я это мигом сделаю, и тогда никто не будет надо мной смеяться!"
  
  Через полчаса потуг и не скрывающихся всхрапов, преподаватель приложил всю аудиторию своим духовным давлением, заставив всех выпасть из дзиндзэна. И с неудовольствием отметил тот факт, что никто так и не смог туда проникнуть и не выпасть от такого слабого давления. Впрочем, что ещё ожидать от этих ребят. Они бы не сидели здесь в качестве 3 класса, чья жизнь в лучшем случае окончится рядовыми какого-нибудь отряда. Хотя есть один положительный момент.
  
  - Сейчас вы почувствовали духовное давление, теперь вам должно быть полегче почувствовать свою реацу и направить её в меч. Хватит на меня глазеть, приступайте! Иначе никогда выше рядового не прыгнете!
  
  Зал же отнёсся к его словам по большей части индифферентно, так как рядовой синигами получает нормальное жалование и уважение всего Сейретея - центрального города всего Общества Душ. Офицером быть не плохо, но обязанности тоже начинают давить, в бар не сходишь, в районе красных фонарей не отдохнёшь, когда захочешь, да и начальство внимательнее следит. Сенсей за свои годы практики быстро смог уловить установившуюся атмосферу и мысленно махнул рукой.
  
  - "Действительно, я снова смог нащупать свою реацу, - радовался Рю. - А теперь направить её в клинок, - запыхтел он. - Не получается, на экзамене было попроще, - прервался, чтобы стереть пот со лба и урвать минутку отдыха. - Ну же!"
  
  День 52.
  
  - Как же всё медленно, - раздавался рык в темноте, - как же всё спокойно. Где враги, на которых я отработаю свои приёмы, где те, чью кровь вкусит мой клинок?!
  
  Топот чего-то крупного разрушал спокойствие этого места. И если в центре был столб света, где можно было бы свободно рассмотреть существо, прячущееся в тенях, то в остальных участках неопределённого размера пространства царила темнота, с радостью пряча своего хозяина. Лишь иногда где-то там мелькали горящие красные голодные звериные глаза, с остервенением рыскающие, не доходя до границы света.
  
  - Выходи, где бы ты ни был. Лучше выходи сам, тогда я убью тебя быстро, - продолжались устрашающее рычание и топот, своей громкостью говорившие о размерах бродившего существа.
  
  - Почему же ты не выходишь? Разве ты не слышишь, как кричит мой клинок, жаждая отведать твоей крови и плоти?! Выходи! - воздух рассекла сталь и с грохотом обрушилась на землю в центре арены света, заигравшая под ним солнечными зайчиками, которые, казалось, присоединились к поискам того, кого ищет их владелец.
  
  Вдруг свет изменился, что же в нём изменилось, существо затруднялось ответить, но дни, проведённые в бодрствовании, способствовали тонкому запоминанию всего окружавшего его. А на границе разлома сверху разбушевался воздух. Существо подошёл поближе к границе противоборствующих стихий и вдохнул полной грудью, стараясь почувствовать это нечто.
  
  - Сегодня у нас добавка, - облизнулся. - Чего ты ждёшь? Заходи, я разрешаю, - невидимый барьер исчезает и на него устремляется энергия, которой он ещё никогда не видел так много. - Теперь ты моя! - принялся жадно впитывать разливающуюся энергию, заходясь в безумном смехе.
  
  - Что это, откуп? - смех и не думал прекращаться. - Я всё равно достану тебя и заберу всё, что у тебя есть! Ха-ха-ха!
  
  Но смех его продлился недолго, пока не затих, оставляя после себя глухой и недоуменный рык:
  
  - Дзампакто?
  
  Тем временем в тренировочном зале.
  
  - Сенсей! Этот парень грохнулся в обморок! - окрикнули преподавателя из зала.
  
  - Ха? - он неспешно подошёл и проверил состояние ученика, оказавшегося Рю. - Пф, небольшое истощение. Пускай лежит. А ты продолжай занятие, в конце заберёте его с собой, завтра придёт в норму.
  
  - Понял, сенсей.
  
  - Свалиться в истощении от дзиндзэна, бывает же такое, - тихо посмеивался учитель, возвращаясь на своё место.
  
  И пока он шёл туда, повернувшись спиной к Рю, а другие ученики были заняты своими делами, никто так и не заметил сиротливо пробежавшей по клинку красной линии голодной реацу на лезвии пока ещё простого асаучи.
  
  ========== Глава 2: Из ада. Рождение монстра ==========
  
  Глава 2: Из ада.
  Рождение монстра
  
  Мало кто знает, но чтобы стать полноправным жителем ада, недостаточно умереть и попасть в него. Даже если вы все же в него попали, то это не делает вас частью этого мира, нет, вы все равно будете страдать, но при этом не будете связаны с ним "цепями".
  
  Да, вы не ослышались, цепями, это еще одна загадка, над которой бьются лучшие демонологии во многих мирах. Ведь эти цепи не являются так называемыми "цепями душ", они нечто большее.
  
  Точно никто не знает, как они вообще появляются, из чего состоят, и в чем их истинное предназначение. Потому что, по сути, они никак не сдерживают грешника. Они не мешают ему покинуть - ад. Да что там, они даже помогают ему в сражениях (опытные грешники используют их в качестве оружия, защиты и способа передвижения). Многие считают, что эти цепи являются ни чем иным как способом возрождения. Но эта версия сразу же отпадает, ведь стоит кому-то попасть в ад, а там встретиться с местными обитателями, после чего умереть от их руки, то он возрождается, при этом никаких цепей при нем не будет, более того, возрождается мгновенно и совершенно безболезненно.
  
  Так что никто до сих пор не знает (разве что кроме самого хозяина), зачем же нужны "цепи грешника".
  
  Более того, сами цепи появляются, только если тебя убьет один из "стражей ада". И именно после того, как он вас убил, и начинаются ваши страдания, потому что уже во время вашего первого возрождения вы начинаете испытывать неописуемую боль. Эта боль появляется только один раз. После того как у вас появились цепи, и вы были убиты стражем. И именно это и происходило с одной душой, которая возродилась всего несколько секунд назад на огромной крыше квадратного здания.
  
  Сама же душа выглядела как желеобразное вещество (именно так и никак иначе). Постоянно издавая булькающие звуки, пока еще оно медленно и, скорее всего, неосознанно перекатывалась то из одного места, то в другое. Постепенно это вещество начало приобретать пока еще жалкое подобие человеческого силуэта.
  
  Вот у него появилось подобие головы, светящиеся оранжевым светом с огромными глазницами. И эта голова чем-то походила на изображение головы картины Эдварда Мунка "Крик". Чуть приподняв свою голову, существо обессилено опустило её, впитывая в свое тело.
  
  Так эти трансформации продолжались несколько часов, после чего у существа началось формирование тела. Постепенно у него начали прорастать маленькие ручки и ножки, больше напоминающие ласты. Но так же, как и рассвет (а скорее всего, закат), они все больше начинали напоминать человеческие конечности. И как будто в насмешку, существо из-за этого издавало душераздирающие крики, показывая, что ему очень больно.
  
  Чем-то это напоминало рождение новорожденного. И, как и любой ребенок, Альпильчёр (а это именно он) рождался через боль, кровь (ну или что теперь это ему заменяет) и страдания.
  
  Так это рождение продлилось еще несколько недель. Недель полных боли, из-за которой он даже не мог потерять сознание.
  
  Удивительно, но за все время его никто не обнаружил и не попытался убить. А скорее всего, обнаружили, но не стали убивать, чтобы он еще больше страдал. И так постепенно у него и формировалось тело. Пока полностью не стало тем, каким было при жизни.
  
  Когда перерождение полностью завершилось, на нем сама по себе появилась одежда. Которая состояла из одних только штанов серого цвета, заканчивающихся чуть ниже колен.
  
  Сам же грешник выглядел на вид как мужчина крепкого телосложения 35-40 лет. Он был лыс, а на грубых чертах лица, казалось, застыло вечное хмурое выражение лица.
  
  Пролежав так еще несколько минут, Альпильчёр медленно приподнялся на дрожащих руках, вставая на колени. Встав на колени, он, не открывая глаза и задрав голову к небу, сильно выдохнул, и в этом выдохе можно было услышать невероятное облегчение, показывающее, как ему сейчас хорошо.
  
  Сколько он так просидел, он не мог сказать. И он так бы и наслаждался покоем, просто сидя ни о чем не думая. Вот только он был в аду, что говорит само за себя.
  
  - Кто это тут у нас? - прогнусавил чей-то мужской голос, на что Альпильчёр никак не отреагировал.
  
  - Умм, новичок - да?
  
  - ...
  
  - Почему ты меня игнорируешь? - через некоторое время спросил голос, обходя Альпильчёра по кругу.
  
  - ...
  
  - ... - промолчал голос, подходя к нему. Пока Альпильчёр слушал, как босые ноги ступают по каменной крыше.
  
  Подойдя к Альпильчёру, голос нагнулся и так, чтобы его слышал только он - произнес.
  
  - Ты мне нравишься - малыш, - сказал грешник. - Обычно я предпочитаю мальчиков поменьше, этак 10-12 лет, но для тебя я сделаю исключение, а теперь дай я тебя поцелую!
  
  Закончив предложение, голос попытался приобнять Альпильчёра, но тот открыл глаза и ударил его в челюсть. То есть попытался ударить, потому что к его удивлению, этот грешник легко и даже как-то непринужденно увернулся от его кулака, одновременно с этим отпрыгивая на несколько метров.
  
  Когда грешник приземлился, Альпильчёр смог, наконец, его разглядеть, а выглядел этот тип как маленький тщедушный мерзкий старик. С длиной седой и спутанной бородой, мерзко улыбающейся смотря на него. И когда этот старик открывал свой рот в ухмылке, то можно было увидеть отсутствие верхних зубов, кроме двух клыков, что делало его еще более мерзким.
  
  - Добыча, - прошипел Альпильчёр, вставая и разминая кулаки.
  
  Услышав ответ Альпильчёра, старик еще раз ухмыльнулся, приглашая на поединок. Он, видя это, просто и без затей побежал на него, готовясь убить. И вот когда он уже подбежал к старику, намереваясь свернуть тщедушную шею своего противника. Тот ударил его булавой по голове, которая появилась у него в руке буквально из пустоты.
  
  Получив удар, Альпильчёр упал на землю, не способный устоять на ногах. От удара все в глазах у него плыло, а в ушах стоял звон.
  
  Пока старик медленно подходил к нему, наслаждаясь каждым мгновением. Подойдя, он ударил его по ноге, ломая её под неестественным углом, сломав, он, сел на него.
  
  - И что я здесь делаю? - поглаживая Альпильчёра по щеке, задал он риторический вопрос. - Ведь я всего лишь любил маленьких мальчиков, - прижав его голову к крыше и приблизив свои глаза к его лицу, прошептал он. - Очень сильно их любил! Но теперь я здесь и не могу любить своих мальчиков!
  
  Сказав это, он встал и начал пританцовывать вокруг Альпильчёра, пока тот, перебарывая боль, искал способ спастись от того, что с ним собирался сделать этот старик.
  
  - Поэтому ты мне их заменишь! - остановившись, произнес он, смотря на него плотоядным взглядом. - Готовься, я буду трахать тебя так долго, что ты окосеешь, а так как теперь я просто физически не способен кончить, то наше общение будет длинным, - говорил он, в этот момент снимая с себя лохмотья.
  
  - ХАХАХХАХАХА!
  
  - Что здесь такого смешного? - озадаченно спросил старик, остановившись и смотря на свою жертву.
  
  - ХЕХЕХЕЕХАХАХХАХАХА!
  
  - ...
  
  - ХЕХЕХЕ, скажи, а у тебя хоть раз было это - с женщиной? - садясь, спросил Альпильчёр.
  
  - Что?
  
  - Не было ведь, так? Небось, ты никогда не раздвигал ноги бабе и не присовывал ей? ХАХАХАХАХ! - снова разразился он раскатистым смехом, а старик окончательно помрачнел, даже не подозревая, что это была лишь провокация, чтобы потянуть время, которая оказалась правдой. - "Думай-думай, мне нужно как-то выпутываться из всего этого", - Поэтому ты переключился на мужиков, так? Хотя знаешь, не только поэтому! Наверное, ты боишься увидеть голую женщину, да?
  
  Продолжал он тянуть время, чувствуя в этот момент, как что-то появляется у него в правой руке. Это чувство было таким, как будто его кто-то, а точнее что-то - звало. И нужно было лишь протянуть руку, и оно бы появилось. Что это было, сила или оружие, а может, какое-то существо пыталось с ним связаться, он не мог в этот момент сказать, но одно он знал точно, это то, что ему было нужно - прямо сейчас. Ведь оно несло тот самый шанс, в котором он нуждался больше всего.
  
  - Нет, дело не только в этом. Ты боишься опозориться перед женщиной. Боишься, что в нужный момент у тебя не встанет! Жалкий - ИМПОТЕНТ!!!
  
  Прокричал Альпильчёр, почти дотянувшись до этой самой, ну пусть будет, "силы". Но в тот момент, как он прокричал, старик ударил его по голове своей - булавой. И удар был столь силен, что он отлетел на несколько метров влево, завалившись и терпя ужасную боль в голове. После удара у него снова все плыло в глазах, а звон стоял такой силы, что можно было оглохнуть. И из-за этого он не мог связно думать, а мысли растекались в сознание, как вода, пролитая на пол.
  
  - Надо быть осторожнее, будь удар чуть сильнее, и ты бы помер, а потом кто знает, в каком месте бы появился снова, - проговорил старик, подходя к оглушенному Альпильчёру.
  
  Подойдя к нему, он присел на корточки и пристально всмотрелся в его лицо, думая о чем-то своем. И если бы здесь оказался посторонний наблюдатель, который заглянул бы в глаза этого старика, то он бы увидел, насколько этот старик мерзок (именно мерзок), потому что в его глазах читалась, можно сказать, "гнилая похоть".
  
  - Думаешь, самый умный? Думаешь, если задал пару вопросов, то я убегу в слезах, проклиная весь мир? Прости, парень, но я тебя разочарую, этого не будет. Посмотри на это, - чуть ли не тыкая своей булавой ему в лицо, сказал старик. - Ты меня разозлил, и теперь я изнасилую твое очко моей подружкой, и как ты думаешь, каким именно концом я это сделаю? Поверь, тебе это понравит ... ээххх. - продолжил старик свою речь, но его прервала глефа, вошедшая ему в грудь.
  
  - Нравится тыкать в мужиков палками? А не хочешь попробовать сам?! - проорал Альпильчёр, поднимаясь и разрезая ему грудь.
  
  И вот когда он переводил дыхание, казалось бы, умерший противник снова открыл глаза и пристально всмотрелся ему в лицо. Мгновение взглядов и старик с огромной силой ударяет его в грудь булавой, после он, пока его тело превращается в желеобразное вещество оранжевого цвета, чем-то напоминающую лаву, хватает его за поврежденную ногу и отрывает её по самое колено.
  
  - АААА!
  
  - АГХХ ... никуда не уходи, мальчик мхой, я ... скхро вернусх, - прохрипел старик, после чего умер и растаял в воздухе.
  
  Оставшись наедине, Альпильчёр завалился на пол, пытаясь отвлечься от боли в вырванной конечности. Пока он лежал, его грудь сильно вздымалась, из-за того что её хозяин по привычке вдыхал отравленный воздух - этого мира (хоть и не нуждался в этом).
  
  Удивительно, но боль не была такой сильной, как в начале, более того, он её спокойно терпел. Хотя по сравнению с тем, через что он прошел во время своего перерождения (а он точно знал, что это было перерождение), это было ничто. Ему казалось, что сам ад ему нашептывал, что это было его истинным перерождением во что-то другое, во что-то более мерзкое, ни чем не отличающееся от того старика, нет, даже более омерзительное и ... жуткое, да, именно - жуткое. Пролежав так еще немного, Альпильчёр аккуратно начал подниматься, используя глефу в качестве костыля.
  
  Встав, он впервые огляделся. Оглядевшись, его глазам предстала безрадостная картина все того же мира, в котором он впервые очнулся, то тут, то там слышались звуки боя, либо чьих-то страданий. Он кожей ощущал, как в этом мире кто-то умирает, чтобы переродится заново, только для того чтобы снова умереть, скорее всего, страшной смертью.
  
  Проковыляв к обрыву, он посмотрел, на какой высоте оказался. Высота была не очень большой, всего метров десять.
  
  Пока он смотрел вниз. Его культя, пока еще слабо, начала чесаться. Переведя пустой взгляд на покалеченную ногу (Альпильчёр, был в не том состоянии, чтобы плакать по этому поводу, уж слишком многое с ним произошло за такое короткое время), он увидел, что на месте раны, как растение, прорастала новая конечность. Посмотрев на нее, он просто пожал плечами, сев на карниз, ожидая, когда нога восстановится.
  
  И пока он ждал, за его спиной появился он, страж ада. Это гигантское существо приближалось к нему, и самое удивительное было в том, что страж передвигался бесшумно и, можно сказать, грациозно, что было невероятно для такого огромного и даже на вид массивного и неповоротливого существа. Пока он шел, Альпильчёр смотрел на жуткий и вместе с этим завораживающий пейзаж, что раскинулся перед ним.
  
  Вот страж заметил Альпильчёра, а тот, почувствовав на себе нечеловеческий взгляд, обернулся и посмотрел на него.
  
  Обернувшись, он встретился взглядом со стражем. Он пристально всматривался в свет, который горел в его глазницах. Странно, но Альпильчёр не боялся, он слишком устал для этого. Наоборот, увидев его, он почувствовал облегчение, ведь зачем сражаться, все равно это бессмысленно, ад рано или поздно поглотит его.
  
  Душа, единственное, что от него осталось, станет удобрением для этого мира, и когда это произойдет, его страдания закончатся. И как бы он не сражался, как бы он не противостоял этому, а точнее не пытался бы противостоять, рано или поздно Ад победит и заберет его себе, он всегда побеждает.
  
  Именно это нашептывал таинственный и вместе с тем чарующий голос. Который с момента перерождения был едва слышным. Чем-то напоминающий слабый шорох песка. Но теперь этот голос стал говорить чуть громче, и пока он говорил, Альпильчёру казалось, что он слышит прекрасное пение, чем-то напоминающее колыбельную.
  
  Этот голос успокаивал его, ласково советовал - сдаться. Он ненавязчиво убеждал его просто плыть по течению, ведь кто он такой, чтобы противостоять миру, которым управляют силы вселенского масштаба.
  
  Как маленькая душа может противостоять этому? Верно, никак. Так стоит ли сражаться? Если достаточно лишь отдаться воле судьбе и раствориться в мире, и тогда все страдания закончатся.
  
  Именно это сейчас слышал Альпильчёр, пока страж ада медленно приближался к нему, не отрывая своего взгляда от его глаз, и не делая ни одной попытки причинить вред этой душе. Потому что страж знал (стражи разумные существа, а не просто орудия, слепо выполняющие чужую волю), что эта маленькая душа попала под самую страшную пытку, какую можно получить в аду. Эта душа услышала голос самого ада.
  
  И она начала подчиняться его воле.
  
  На самом деле ад страшен не тем, что там все грешники постоянно страдают, и не тем, что там ты не способен найти покоя. Нет, ад страшен не этим. Полно, ведь рано или поздно можно привыкнуть ко всему. Ад страшен тем, что каждый его обитатель всегда слышит ласковый голос.
  
  Этот голос так тихо говорит, что его обычно никто не замечает. Он сравним с легким бризом, который приятно обдувает кожу, одновременно со слабыми пенистыми волнами, аккуратно омывающими нежный песок.
  
  Этот голос всегда звучит в твоей голове, от него невозможно защититься, его невозможно перебить или заглушить. Он никогда не устает, и от него невозможно уйти.
  
  И самое страшное в том, что порой так хочется подчиниться и последовать советам этого нежного и доброго голоса.
  
  И именно в этом и кроется главный секрет этого мира. Именно поэтому грешники рано или поздно растворяются в нем.
  
  Неважно, насколько сильна воля у души, насколько яростно она сражается. Но как бы сильно она не вгрызалась в жизнь. Но стоит её сознанию в какой-то момент дать слабину. Засомневаться в правильности выбранного пути, как тут же вклинивается этот голос. Именно в этот момент он набирает силу в твоем - сознании.
  
  В этот момент он не будет кричать и насаждать свою волю, он не будет подавлять тебя или угрожать, он не будет умолять или соблазнять. Нет, вместо этого он будет использовать самое сильное свое оружие. Оружие, обладающее самой большой мощностью, от которого почти невозможно защититься. И тем самым являющееся самым ужасным оружием.
  
  Нет, это оружие не заклятие и не гипноз, это не ментальная закладка. Это всего лишь один единственный вопрос.
  
  И в тот момент, когда страж ада приблизился к нему вплотную. Голос задал Альпильчёру свой вопрос.
  
  "А что, если?"
  
  ========== Глава 2: На острие. Заготовка 2 ==========
  
  День 57.
  
  Колодец света, тьма, расцветшая и занявшая свободное место, одинокий монстр, от топота которого по земле расходится лёгкая дрожь - привычная картина старого места. Была бы для любого, но только не для единственного здешнего обитателя. Привычный уклад внезапно изменился, перевернув всё с головы на ноги, вызвав сомнения различного характера. Как бы он не противился новому, доказать обратное никак не получалось.
  
  - Дзампакто, - рыкнул, смакуя слово. Хотя для него это теперь не просто слово. - Я - дзампакто, меч синигами, - задумчиво произнёс, снова прокручивая в голове одно и то же.
  
  
  День 58.
  
  Очередное проматывание в голове подошло к концу, и существо, наконец, решил, что потрачено достаточно времени на принятие прописной истины.
  
  - Не принятие, лишь временное соглашение за неимением других вариантов, - поправил сам себя и перевёл взгляд на возвышающуюся прямую глефу в центре света.
  
  - Это бы объясняло ощущение родства, будто ты продолжение моего тела, либо являешься им, - обратился к оружию. - Ты часть меня и одновременно и есть я, - существо замолчал, заново оценивая длинное лезвие, потом тихо зарычал: - Приемлемо, - согласился со своим вторым обликом и принял свою суть, после чего перевёл взгляд наверх, к разлому.
  
  А там снова бушевала энергия, но на этот раз как-то неуверенно, будто чего-то опасаясь. Уже несколько дней она периодически появляется там в случайное время, но существо был слишком занят своими разбитыми представлениями о мире. Теперь же ничего не мешало стать чуточку сильней и, возможно, узнать что-то новое. Мысленно разрешив ей зайти, он сразу принялся её поглощать - по крайней мере, пытался, потому что примерно большая часть куда-то развеивалась, теряясь не то при переходе сюда, не то где-то во тьме. К своему удивлению, он ощутил лёгкое сопротивление, когда тянул энергию, однако довольно быстро его преодолел, вытягивая всё больше, пока источник резко не исчез, как в прошлый раз. Рухнув в сидячее положение и закрыв глаза, зверь приготовился как к усваиванию самой энергии, так и встретить новый удар судьбы. Который не заставил себя ждать, впрочем, до жестокости первого никак не дотягивал.
  
  - Король Душ? Где он? - мышцы на морде дёргались, выдавая напряжение, ответы же находились почти сразу. - Во дворце. Нулевой отряд, охрана дворца. Что ещё? - замер, ожидая продолжения. - Всё? - неверяще прорычал. - Почему так мало? Лекция только про это была? Какая лекция? - перед глазами предстаёт смутное воспоминание о большом помещении, где ходят люди, нет, синигами, занимая места за деревянными досками, перед каждым лежит какой-то прямоугольник, который порублен на много кусочков, что можно переворачивать. Зависнув на этом моменте и поскрипев мозгами, существо был вынужден признать, что ничего не понял.
  
  Он открыл глаза и, с предвкушением оскалившись двойным рядом крупных клыков, уставился на разлом, терпеливо ожидая следующего сеанса... медитации.
  
  
  Академия духовных искусств. 1 курс. Комацу Рю.
  
  - Что, снова потерял сознание после дзиндзэна? Хахаха, - зашёлся в смехе медик.
  
  Рю досадно скрипнул зубами и, стараясь не выдать своего раздражения, ответил:
  
  - Разве так должно быть? После первого раза почти неделю не вырубался, а теперь почти каждый день, стоит только засесть, сразу...
  
  - Хахаха, - ещё сильнее заржал медик, одновременно пытаясь вытереть проступившие слёзы. - Ой, не могу! Хахаха!
  
  Рю надулся, с силой сжав кулаки, и стал ждать, когда того отпустит. И через несколько минут это всё-таки случилось.
  
  - Спасибо тебе, продлил и так длинную жизнь, хех, - заговорил медик, продолжая вытирать слёзы. - А теперь давай двигай отсюда.
  
  - Что? - возмутился он. - Да я выспаться не могу! Почти каждый день обязательные занятия с медитацией! У меня уже мигрень стала обычным делом! И сил нет, реацу с трудом восстанавливается! - сорвался на крик.
  
  Медик же нахмурился и холодно посмотрел на пациента.
  
  - Иди, говорю. Ишь, чего удумал, драгоценные медикаменты переводить на первокурсника, да ещё и на "третьесортного"? Вали отсюда, я сказал! Не моя проблема, - отмахнулся.
  
  Рю, скривившись и от боли в голове, и от досады, зло посмотрел на медика, отчего последний ответил тоже недобрым взглядом, а руками пододвинул к себе меч. Комацу ничего не оставалось, как выйти, напоследок громко хлопнув дверью, и направиться обратно в общежитие.
  
  Тяжело ступая по дороге, с силой пиная подвернувшиеся камешки, он услышал крики, когда почти дошёл до общежития.
  
  - Не надо, пожалуйста! - отчаянно кричал женский голос.
  
  - Да не ломайся ты, вон, Кимуре дала, так и нам дашь! - прикрикнул на неё в ответ мужской голос, а затем послышался громкий шлепок.
  
  Рю, на секунду остановившись, потёр виски и продолжил путь, лениво скользя взглядом по укромным местам, пока случайно не увидел их. Два мужчины, судя по форме, это были студенты Академии, под ними трепыхалась ещё одна фигура с красной расцветкой - "Женская форма", - отметил Рю. Секундами позже он узнал своих однокурсников.
  
  - "Ещё одну ломают, потом тоже повесится или сбежит из Академии, так у нас девушек почти не останется, только "избранные"", - спрогнозировал, намереваясь продолжить путь, но в тот момент, когда он хотел отвернуться, особа под мужиками как-то особенно лихо дернулась, укусила одного и почти вылезла, взглядом встретившись с Рю. Столько надежды и мольбы в глазах не так часто встретишь в этих стенах, если только не пройдёшь мимо вот таких вот укромных мест. И помогать из сенсеев никто не будет, отмахиваясь и говоря, что "трудности закаляют, вы не знали, куда шли?"
  
  Но это они. А Рю не похож на них. - "Я не такой", - мысленно ответил сам себе он.
  
  - О, да это же наш припадочный! Давай, присоединяйся, у нас есть свободное место, но будешь последним, - пригласил его один из "закалятелей", как их иногда называют, заметивший, что девушка застыла, и проследивший за направлением её забавного выражения лица, наткнувшись на фигуру в отдалении.
  
  - "Прости, но у меня сейчас так сильно голова болит", - вымученно улыбнулся Рю, глядя на девушку, после чего махнул им рукой, продолжив свой путь.
  
  - Стой, помоги мне! - отчаянно закричала девушка и попыталась отползти от тех двоих, но они её быстро скрутили, срывая одежду.
  
  Комацу ускорил шаг, почти сразу переключившись на свои проблемы, отстраняясь от приглушенных криков. Наставник хотел, чтобы в своей комнате Рю снова сел за медитацию. Что ж, он согласился, так что сегодня снова попробует.
  
  После короткой передышки и релаксации, прерываемой мучительной мигренью, сладкого чая, который ничем не помог, он, обречённо вздохнув, уселся поудобнее в своей комнате, подогнув ноги под себя, а на них положив катану сверху, начав вливать в неё реацу. Не прошло и минуты, как он почувствовал отток сил.
  
  - "Тебе нужно улучшать контроль, раз ты не можешь провести нормально дзиндзэн. Такого ужасного контроля я давно не видел", - поделился с ним тогда сенсей.
  
  И сейчас Рю пытался как-то контролировать происходящий процесс. Мгновенно взмокнув и устав, он на мгновенье снова увидел какой-то неясный образ какого-то большого и жуткого существа в темноте, а также огонь его голодных звериных глаз и частокол внушительный клыков, после чего окончательно утратил почти весь запас реацу и провалился в обеспокоенный сон, где он сможет хоть немного отдохнуть, хотя на утро его состояние станет ничем не лучше.
  
  
  Почти два месяца спустя.
  
  Кабинет, в котором за длинным столом сидело три синигами, два из которых смотрели на четвертого, что сейчас стоял перед ними, другой же внимательно читал и перебирал листы. Закончив, он перевёл внимание на ученика, отметив его неряшливый вид, немного ошалелый взгляд покрасневших глаз, обрамлённых тёмными кругами от, по всей видимости, недосыпа.
  
  - Что ж, Комацу Рю, комиссия рассмотрела ваше дело. Вынуждены вам сообщить, что из-за неуспеваемости и многочисленных опозданий, а то и пропусков, вы исключаетесь из Академии духовных искусств. Прошу, сдайте ваш, - официальный и скучный тон прервались на секунду на проверку рукояти катаны, - асаучи и документы. Форму сможете сдать на выходе.
  
  В кабинете установилась тишина, которая своей продолжительностью и отсутствием каких-либо движений для исполнения приказов вызвала удивление троих синигами.
  
  - Повторяю, сдайте ваш асаучи и документы, форму можете сдать на выходе. Больше вы вас не задерживаем. Можете заняться, - короткий смешок, - фермерством.
  
  Рю уставился на того, кто сказал последнюю фразу, дёрнувшись на усмешке. Дёргаными движениями подошёл к столу, схватил катану, чтобы передать, но перед тем как она достигла поверхности стола, бывший ученик заметил у всех троих синигами в глазах превосходство, будто они смеялись над его слабостью. Из-за этого он замер, так и не положив катану, продолжая держать её в руке. Замученный и уставший Рю пытался успокоить накатившие к горлу волны гнева и ненависти, и когда он почти справился с ними, по крайней мере, до той степени, чтобы положить оружие на стол, ему показалось, что на грани слуха прорычал чей-то сильный голос:
  
  - Убей.
  
  Глаза Рю налились кровью, а из горла вырвалось непривычное рычание, одним движением выхватив катану из ножен, отбросив последние далеко в сторону, он с криком бросился на синигами, входящих в комиссию. И если того что посередине он смог наполовину разрубить, задев спинку стула и остановившись в районе живота, и поделив тело на букву Y, щедро орошая кровью потолок и стены и покрывая своё тело красной тёплой жидкостью, то оставшиеся двое синигами лихо вскочили с мест, выхватывая клинки. В этот момент Рю испытал настоящее удовольствие - здесь сыграли роль и долгожданный срыв, дарующий чувство свободы, и исчезнувшая головная боль, принёсшая лёгкость в теле и душе, и, так называемое, боевое крещение - первая кровь.
  
  Потеряв пару мгновений, Рю, опомнившись, резко дёрнул клинок на себя и оторопел - меч будто не застрял, а сам не хотел покидать тело убитого.
  
  - Вкусно, - услышал Рю на застенках сознания довольный рык.
  
  Однако, ему не дали второй возможности перейти в боевую готовность, с двух сторон насаживая преступника на катаны, сначала чуть приподнимая и затем сбрасывая на пол, с добавкой в виде завершающих колющих ударов.
  
  Рю, угасая сознанием, смог заметить, что пока он падал, клинок всё-таки вышел из тела того синигами и сейчас покоился в его руке, полностью покрытый застывающей алой кровью. Находясь на последнем издыхании с онемевшим телом и отказавшим слухом и зрением, озарение настигло его, видимо, воину смерти досталось благословление перед собственной кончиной.
  
  - Дзампакто? - слабым голосом спросил, цепляясь за жизнь и с надеждой ожидая ответ.
  
  Но так ничего и не услышал, сгинув в круговороте душ, не получив оного.
  
  ========== Глава 3: Из ада. Когда соприкасаются миры часть I ==========
  
  Глава 3: Из ада
  Когда соприкасаются миры часть I
  
  Ад, неприступная тюрьма, из которой невозможно сбежать, именно так детям любят говорить священники.
  
  Это тот самый мир, где все грешники - страдают за свои грехи. Так они говорят.
  
  "Смотрите, малыши, не грешите, иначе вас отправят туда, и вы будете страдать до
  великого суда", - скажет какой-нибудь пожилой поп. Сидя в центре круга, окруженного маленькими людьми. Чистыми и такими доверчивыми. Эти дети будут слушать его, они будут смотреть на него с открытыми ртами, а в их ясных глазах будет читаться вера в то, что это правда.
  
  Но когда-нибудь детки вырастут и многие из них решат для себя, что это лишь страшная сказка, призванная держать под контролем детей. А будут и те, кто продолжат верить, что тот самый мир где-то там есть, и лучше тебе не быть поддонком, если ты не хочешь на своей шкуре проверить, правдивы ли слова священников.
  
  Этот мир все живые (ну или подавляющее его большинство) ненавидят и боятся.
  О нем думают больше, чем о других загробных мирах. Что не мешает ему быть загадкой.
  
  Ни Уэко-Мундо, где обитают пустые, ни Сообщество душ, которое выбрали своим домом Синигами, возомнившие себя богами смерти. Также ни дворец того, кто самонадеянно назвался королем душ, да что там, даже место, где копит свои силы его сын, не хранит в себе столько тайн.
  
  Как уже было сказано ранее, многие пытались проникнуть туда, порой это удавалось и то, что скрыто по ту сторону, навсегда меняло их представление о том, как устроена вселенная. А если той душе не везло, то ад не отпускал того смельчака, оставляя его при себе.
  
  Но, бывало, какому-нибудь миру не везло, и уже из ада выходили, чтобы посмотреть, что по эту - сторону. И горе тому, кто оказывался на пути этих "выродков" бывших при жизни и, ставших чудовищами после смерти.
  
  Но даже это не самое страшное.
  
  Потому что порой, если миру ну очень не везло, выходили те, о чьем существовании никто не догадывался. Про этих существ можно было сказать - "Вот они, те, кто пришел из-за грани".
  
  И когда они переступали ту тонкую грань, разделяющую мир живых и мертвых. То появлялся тот самый легендарный момент, когда можно было сказать ту самую фразу.
  
  Фразу, которая в этот момент не стала бы говорить всем, кто услышал. Что сказавший её решил выпендриться и начать поливать всех пафосом. Потому что она била точно в цель.
  
  И если кто-нибудь оказался бы рядом с местом прорыва. И этот некто знал бы, кто идет сюда с той стороны. Он обязательно бы сказал.
  
  "Да поможет нам бог."
  
  Но как обычно бывает, они появляются там, где точно не будет свидетелей, что только усугубляют ситуацию.
  
  И когда они приходят в мир живых, то этот мир замирает. Потому что он чувствует - парии вышли из ада, и, как уже было сказано, "да поможет нам бог".
  
  ***
  
  - Все готово? - задал позади него вопрос нежный, ласковый и возбуждающий (тех, у кого есть чему - возбудиться) голос.
  
  Но он промолчал, все так же сидя на камне и держа свое верное оружие в руках, и незаметно сжимая его с такой силой, что и алмаз бы превратился в пыль.
  
  - Еще немного и я буду там - прошептал он, переводя взгляд на свою глефу, которая выглядела как полностью сделанная из стали копье, но только с двумя односторонними, слегка изогнутыми лезвиями, повернутыми в противоположные друг от друга стороны.
  
  Сколько раз она спасала ему жизнь, даже он не смог бы ответить. Да хотя бы вспомнить то первое пробуждение и того старика. Размышлял Альпильчёр, снова сжимая древко, но с куда большей силой, но оружие на этот никак не отреагировало, все так же оставаясь прямым и даже каким-то - как казалось Альпильчёру - спокойным.
  
  Однако в отличие от оружия, его настроение не было таким непоколебимым. Пока он снова и снова вспоминал тот момент, где его чуть не изнасиловали. Из него неосознанно начала исходить его сила. Пока еще слабыми волнами, она лишь отодвигала маленькие камушки, но чем больше он думал о том случае, тем больше росло духовное давление. Грозящую превратиться во всё уничтожающую волну.
  
  "Кто бы мог подумать, что встреча с тем извращенцем будет иметь такие последствия", - поглаживая древко глефы, размышлял он. - "Впрочем, я не о чем не сожалею", - все также думал он, а его сила уже разрушала ту скалу, на которой он сидел, и так бы это разрушение и продолжилось, если бы в этот момент из его тела не начал исходить ослепительно белый свет. - "Хотя по сравнению с тем, что произошло, когда я встретился с ним во-второй раз, то это кажется какой-то по-детски невинной забавой".
  
  - Альпильчёр! - раздался позади него мощный мужской баритон, который мигом его успокоил.
  
  Успокоившись, свет потух, а сила перестала исходить из него.
  
  - Вот так-то лучше, и держи себя в руках, будь так любезен.
  
  - Успокойся, он всегда себя контролирует, просто сейчас наступает тот самый момент. Ты бы лучше за собой последил, Вагни, - снова раздался женский мелодичный голос, в котором время от времени проскальзывали наставительные нотки.
  
  - Не смей мне указывать, что делать, Джэлех! Я воин и сам решаю, что хорошо, а что плохо!
  
  - Ай-яй-яй, как же я могла заб ...
  
  Перестав слушать, Альпильчёр снова уставился на то место, где должен был появиться разлом. Он уже успокоился и полностью контролировал свою силу. На слове контролировал, он мысленно усмехнулся. Сколько прошло уже веков, когда она у него появилась, а точнее пробудилась.
  
  "Сколько же? Пятьсот, нет, шестьсот? Да, шестьсот лет, а я до сих пор не научился ей нормально пользоваться", - смотря на ту яму, которая появилась там, куда попал свет, исходивший от него, размышлял бывший Гунн. - "Проклятье, прошло столько лет, а эта сила развита на уровне дубины, большой толстой дубины, когда как мне нужен скальпель."
  
  - ЗАТКНИ ПАСТЬ! - заорал Вагни, усиливая эффект ударом своей булавы о землю, из-за чего скала, на которой они стояли, потрескалась и затряслась.
  
  - Какой ты вспыльчивый, Вагни, а я ведь всего лишь сказала тебе правду.
  
  - Джэлех, предупреждаю последний раз. Если ты не хочешь снова перерождаться, то заткнись, иначе я теб ...
  
  - Молчать, - спокойно произнес Альпильчёр дружелюбным голосом, от которого два невероятно сильных существа - поёжились.
  
  Обернувшись, он увидел двух разумных гуманоидов.
  
  Один выглядел как двухметровый человек с серой кожей и мускулистым телом. Лицо у него было в виде черепа, на котором была настолько сильно натянута кожа, что кости обтягивали её. Вагни.
  
  Вторым же гуманоидом был, а точнее была, женщина двадцати - двадцати-пяти лет на вид. Сама же девушка имела восточные черты лица, что говорило о том, что она родом из Персии или Египта. Волосы у неё были черного цвета, казалось, что они впитывали свет, благодаря чему там, где она находилось, становилось темнее (что, собственно, так и есть), одета она была в откровенную одежду, которая только подчеркивала её формы. Но не это больше всего привлекало в этой упершийся об большой валун плечом - девушке. А привлекало в ней её красота. Да, Джэлех - единственная из всей компании смогла сохранить человеческий облик. И при этом стать даже еще красивей, чем была при жизни. Она, как уже говорилось, была прекрасна. Её красота была нечеловеческой, ради которой обычные люди могли сойти с ума. Можно даже сказать, что она была "дьявольски красива".
  
  И Альпильчер, скорее всего, влюбился бы в неё, если бы не был бесполым существом, в котором окончательно атрофировались человеческие эмоции. Повернув обратно голову, он снова уставился на ту маленькую щелку, через который пробивался слабый черного цвета дымок.
  
  Он смотрел на него, не моргая, пытаясь увидеть, что находится за ней. Но, к сожалению, не получалось. Чувствуя, что снова начинает заводиться, он начал поглаживать глефу. Здесь не было никаких скрытых под текстов, он не воплощал в этом свои тайные желания обладать женщиной, и уж тем более в этом действии не было желания секса. Нет, это просто его успокаивало. Полно, когда ты почти шесть тысяч лет являешься бесполым существом, ты в принципе не можешь испытывать подобные желания.
  
  Вот так вся эта троица и сидела на этой скале уже пятый месяц, терпеливо следя за маленьким разломом.
  
  Успокоившись, он снова прошелся по всему плану. Пройдясь, он невольно вспомнил о нем, об огромном существе, называющем себя "Хозяин", которого он сейчас собирался облапошить.
  
  Ооо, он не сомневался, что прямо сейчас Хозяин наблюдает за ними, а точнее за ним одним, хоть Вагни и Джэлех, которые снова начали цапаться между собой от скуки, также являются очень ценными экспонатами его коллекции.
  
  Вспомнив о коллекции, у него сам по себе вышел ироничный - хмык.
  
  Перед его глазами в этот момент снова всплыла та самая картина, когда после того, как он стал парией, перед ним предстало многокилометровое существо с двумя головами на плечах и сотнями маленьких голов на груди и спине, которые к тому же смотрели в каждом своем направлении. Все эти голову были живыми, одни разговаривали друг с другом, другие пели, некоторые ругались. Но в тот момент, когда пред ним предстал он, они замолчали и как по команде уставились на него. Он чувствовал, что все маленькие головы смотрят на него, даже те, что находились на спине. Они смотрели молча, никто из них ничего не комментировал.
  
  И в этот момент Альпильчёр понял, насколько он слаб. Хотя на тот момент уже считался сильнейшим грешником. Он смотрел на хозяина, а его маленькие головы смотрели на него, когда как две огромные не обращали на него внимания. Сколько они так простояли, он не знал, но все изменилось, когда две огромные рогатые головы, повернулись в его сторону и устремили свой взор на него. И тогда-то он понял, вот он, тот самый мифический "Хозяин".
  
  А ведь до этого он считал, что это лишь страшная сказка, призванная пугать обитателей этого мира. Ну, или то, что этот владыка всего лишь могущественный грешник, забравшийся на иерархическую лестницу власти. Но увидев его глаза, он понял, насколько же он заблуждался в своих взглядах. Ведь в них он увидел ТАКУЮ силу, которая никак не могла принадлежать обычной душе. Эта сила была столь огромна, что могла уничтожать миры, а на их месте создавать новые и все это могло быть проделано в считанные минуты.
  
  Он заворожено смотрел на хозяина, чувствуя, что не способен сделать ни единого шага, да что там, даже отвернуться от его глаз для него была непосильная задача.
  
  Простояв так несколько минут, в голове Альпильчёра, раздался голос. Но не тот ласковый и искушающий, принадлежащий аду. А другой, принадлежащий уже хозяину, и было в этом голосе что-то такое, что приводило в ужас даже его, сильнейшего парию. Нет, этот голос не был наполнен злобой, он также не был нежен и ласков как голос ада, в нем не читалось ни грамма силы. Он не был холоден или горяч. Нет, ничего этого не было, он был просто - иной. Настолько иной, что это - пугало.
  
  "Мой", - единственное, что произнес он, растворяясь в воздухе.
  
  Сжав покрепче от этого воспоминания древко, он снова сфокусировал свой взгляд на разломе, который, наконец, начал постепенно увеличиваться. Он следил за ним, отгоняя от себя два взгляда огромных рогатых голов. Теперь-то он знал, что это было не настоящее тело хозяина. Ведь у него вообще не было физического, а точнее духовного воплощения, в том смысле, который вкладывают в это такие, как он. Хозяин в этом просто не нуждался, и тело он создавал себе сам, просто потому что так хотел.
  
  А еще Альпильчёр знал, что не сможет обмануть существо, которое настолько превосходит его. Это все равно, если бы таракан пытался обмануть человека. Но если его не обмануть, то, может, можно перехитрить. Сказал бы какой-нибудь шулер и также был бы не прав. Это банально НЕ-ВОЗ-МОЖ-НО. Но если и это бесполезно, то неужели нет способа сбежать из ада. Особенно, если ты являешься любимым экспонатом в его коллекции. Сказал бы Джастис. Но Альпильчёр не Джастис, он не захотел подчиняться и продолжил искать ответ на этот вопрос.
  
  И проведя века за его поиском, он наконец-то нашел.
  
  Как обмануть существо, которое мыслит на ином уровне существовании?
  
  Как перехитрить существо, для которого ты открытая книга?
  
  Как обыграть в интеллектуальной игре существо, если ты настолько уступаешь ему, что это - смешно и грустно?
  
  И Альпильчёр нашел ответ.
  
  "Просто сказать правду", - вот тот самый ответ, который он так долго искал.
  
  Альпильчёр даже полностью потерял контроль над своей силой, настолько его это поразило. Из-за чего в том месте, где он находился, начался самый настоящий шторм из его духовных сил. Который уничтожил все на несколько километров вокруг. А уж когда из него полился свет, то и вовсе не оставалось даже тех крох, которые каким-то чудом уцелели.
  
  После того как он успокоился, первое, что он предпринял, это направился к Вагни и Джэлех, по пути составляя план. Найдя их около грани между реальностью и духовным миром, он приказал им идти за ним. О плане он ничего не стал говорить, они все равно подчиняются ему.
  
  Все что ему нужно, так это найти разлом, который он смог бы открыть с помощью своей силы, это все, что ему нужно было в этот момент.
  
  Вот поэтому он и сидел на этой скале несколько месяцев, терпеливо ожидая, когда можно будет приступать. Одновременно с этим шлифуя свой план. Нет, конечно же, он не собирался говорить хозяину правду. Да и как себе это можно представить.
  
  "Привет, Хозяин, я пришел тебя предупредить, что собираюсь покинуть ад и не планирую возвращаться", - Нет, он, конечно же, мог это сделать, благо он знал, где тот обитает и у него был доступ к нему.
  
  Вот только если бы он это сделал, то Хозяин заподозрил бы неладное, и тогда ему точно была бы закрыта дорога в мир живых.
  
  Хотя стоит сказать по правде, Хозяин и так заподозрит неладное. И ирония в том, что на это, как ни странно, и был расчет. В чем, собственно, состоит вся фишка, а в том, чтобы заставить всех смотреть в одну сторону, когда как ты идешь в другую. Конечно, вероятность, что это получится, настолько мала, что можно даже не пытаться, но "на безрыбье и рак рыба".
  
  - Началось, - отвлек Альпильчёра от его размышлений голос Джэлех, глядя на то, как трещина начинает увеличиваться.
  
  - Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Альпильчёр, - скрестив руки, произнес Вагни.
  
  Вот тощее голое существо с потрескавшейся серой кожей поднимается и встает в полный рост.
  
  Встав, он выпрямляется и всматривается в разлом, но по его лицу невозможно понять, о чем он думает в этот момент. Ведь его скрывает глубокий капюшон, во тьме которого горят ярким красным цветом, переполненные силой глаза. Посмотрев несколько минут на эту постоянно находящуюся в движении щель, в метр длину, Альпильчёр поднимает руку ладонью вперед и из неё выстреливает луч света, расщепляющий молекулы. Долетев до разлома, он вгрызается в него, увеличивая размеры разлома.
  
  Так это продлилось несколько минут. Джэлех и Вагни смотрели на это в полном молчании, пока Альпильчёр расширял разлом. Вокруг них не было какофонии, мир не дрожал от сил, которые тут бушевали, а луч света, исходящий от худощавой, серой и потрескавшейся руки, делал свою работу в тишине, не издавая даже монотонного гудения. Именно так действует сила, разрушающая все на атомарном уровне.
  
  Но рано или поздно любая работа подходит к концу.
  
  Расширив разлом, луч погас, и три существа спокойно пошли к нему. Когда они подошли, то увидели на той стороне лес, покрытый снегом. Не мешкая ни минуты, черту отделяющую ад, от мира живых, пересек первый пария, которым был Вагни. Вслед за ним прошла Джэлех. И когда Альпильчёр остался на этой стороне один, он обернулся и всмотрелся на то измерение, где он находился, он пристально всматривался в то, как свет изменяется под воздействием адских сил. Как сама земля изменяется из-за них. Лучше всего можно было охарактеризовать это как воплощенный хаос.
  
  Он стоял и смотрел на этот мир, а мир смотрел на него, замерев в ожидании. И где-то там на него смотрит сам Хозяин, смотрит и ждет, что же предпримет его самый ценный экспонат, как он попытается сбежать из ада. Ждет и уже планирует, как будет его возвращать.
  
  - Первый ход за мной, - прошептал сильнейший пария, обернувшись и переступая ту самую заветную черту, отделяющая его от мира живых.
  
  Пройдя черту, он вступил на землю, и мир вздрогнул.
  
  А ветер, пролетая, прошептал.
  
  "Да поможет нам бог".
  
  Парии пришли в мир живых.
  
  ========== Глава 3. На острие. Замена. ==========
  
  Свет в центре стал стремительно тускнеть, оставляя маленький мир меча утопать в бездне тьмы и одиночества. Он прекрасно слышал все последние мгновенья своего синигами, эхом гремевшие повсюду, услышал его последнее слово, услышал, как тот перед смертью позвал его, почувствовал, как было важно ему услышать ответ. Ощутил где-то внутри себя натянувшиеся струны, призывающие немедленно откликнуться на зов, что-то требовало сказать своё имя, которое почти показалось и для меча, сказать и, возможно, спасти своего синигами. Да, возможно, человек был готов к этому. Но также монстр услышал и слабость в голосе, увидел, как тот был неспособен что-то сделать без него.
  
  - Слабак, - разочарованно рыкнул, потратив остаток драгоценного времени на разрывание того, что так сильно пыталось его заставить открыться такому ничтожеству.
  
  Имя, что так близко подошло к его границе знания, теперь казалось ему неподходящим, будто то и не было его, а просто пролетало мимо. Отбросив его за ненужностью, в конце меч с чистой совестью принялся поглощать реацу, что ещё покидала тело синигами. Закончив, он бросил в разлом:
  
  - Ты недостоин, - но было уже поздно, душа синигами покинула оболочку, а разлом будто чем-то закупорился, почти не пропуская реацу.
  
  Совсем скоро он услышал будто через толщу воды:
  
  - Эй, Катцу, а с этим что?
  
  - Да видишь же, асаучи не пробудился, кидай его к остальным.
  
  - Так он же... не совсем чистый, - имел в виду то, что погибший долгое время заливал туда свою реацу.
  
  - Забей, смотри, какое чистое лезвие, кидай для, хм, второго класса.
  
  - Да, лезвие и впрямь хорошее. Оно и для первого класса подойдёт, м?
  
  - Нет, дурья башка, закинь его к асаучи для второго класса, если клинок окажется проблемным, то начнутся разбирательства, а для второго класса нет.
  
  - Ладно, как скажешь.
  
  После всё стихло.
  
  - Значит, второй шанс? Не разочаруй меня, синигами, - тихо прозвучало в темноте, заканчиваясь странным порыкиванием, отдалённо напоминающим смех.
  
  
  День 158.
  
  - Рррраааааа! - быстрый топот, вызывающий лёгкую тряску, неожиданно прервался, а через секунду прогремел мощный удар, поднявший облака пыли и вызвавший лёгкое землетрясение.
  
  - Почему так долго?! - раздался рёв.
  
  
  День 267.
  
  Бесчисленное количество ударов, взрывы, топот, неостанавливающиеся звуки рассечения воздуха - и ни одного звука самого существа. В бессильной злобе и потерянном терпении он принимался раз за разом всё крушить, хотя у него ничего и не было, не считая земли, со смирением восстанавливающийся под градом ненависти своего хозяина.
  
  
  
  День 417.
  
  Существо впервые за долгое время взял самого себя в виде глефы. Затем короткий перерыв закончился, и он вновь принялся с яростью перемалывать регенерирующую землю, с остервенением разрубать не убиваемый воздух, сотрясать само основание своего мира запредельной жаждой, граничащей с безумием.
  
  
  День 1042.
  
  Он сидел в позе медитации, положив себя в виде глефы на колени, сидел молча и не двигался, не дышал, так как не испытывал в подобном необходимости, перестав собирать скудные крохи реацу, прорывающиеся через завесу в разломе. Не один раз он пытался расширить разлом, выпрыгнуть, пробив завесу, но так и не достиг успеха. Теперь же, снедаемый своими целями и желаниями, он расположился под разломом, вынужденный тренироваться чему-то новому - терпению. Впрочем, выбора ему никто и не предоставлял.
  
  
  День 1621.
  
  Сколько нужно времени, чтобы научиться терпению? Он не знал. Когда можно считать, что ты ему научился? Трудно ответить. Поэтому монстр сидел и ждал, когда данная благодетель коснётся его, ждал, когда же появится следующий синигами, без наличия которого дальнейший рост невозможен. Дзампакто нужен синигами, а синигами нужен дзампакто. Это прописная истина, с которой он был согласен. Хотя его взгляд и отличался от обычного.
  
  
  День 2370.
  
  Существо давно ушёл от тусклого света разлома и слился с окружающей тьмой, учился скрываться и соединяться с ней, охотился на воображаемого врага, отрабатывая на нём своё специальное умение, разнося в условном месте всё на клочки. И чем бы он не занимался, он ждал. И жаждал. Что может быть прекраснее врагов, чья плоть просится, чтобы разлететься на куски? Их сладкой крови, что готова поделиться своей реацу с лучшим? И их освобождению от жестокого мира, где нет места таким слабакам. Посмеиваясь, снова предавался мыслям он.
  
  
  День 3144.
  
  - Синигами прыгал быстро через ров, но упал - и был готов, - раздавался размеренный рычащий голос из глубин темноты. - Сюнпо, сюнпо, не долетел, а был так молод и умел. Из ножен дзампакто вынимает, но порез - и без рук шагает. Ноги, ноги, вы бегите, а тут пустой - и помогите. Снова сюнпо, снова крик, вот и без ног один мужик. Пощады, жалости он просит, его свой меч внутри поносит. Успокойся, хватай ты в зубы меч, но уже и поздно - голова слетела с плеч. Вот и кончился синигами, мало проводивший время на татами.
  
  
  День 3563.
  
  - Один убитый пустой, два убитых пустых. Мы убили ещё одного. Сколько же их теперь? Три убитых пустых. И мы убьём больше. Четыре? Нет, больше, гораздо больше, - речь неожиданно прервалась, хотя и была достаточно бессвязной.
  Раздался звук падения - это существо развалился на земле, бросив всякие попытки развеселить себя каким-нибудь другим способом. Глефа давно покоилась на старом месте в центре бывшего колодца света, одним остриём воткнутая, а другим смотрящая вверх.
  
  Очередные часы потянулись, но ничего не менялось. Всё та же темнота, которая ничем не мешала существу. Слабый свет из разлома, давным-давно уступивший по яркости звериным глазам, непрестанно рыскающим по круге. Две глефы, одна воплощённая во плоти, другая в холодном металле. И всё.
  
  Сколько уже прошло времени, когда хоть что-то менялось? Сколько продлится эта серая статичность? Существо предавался подобным мыслям, и не надеясь получить ответ, который неожиданно появился. Монстр ловко вскочил и уставился на засиявший разлом, на границе которого ощущался вкус просившейся реацу. Глаза загорелись ещё сильнее, хотя и раньше их блеск был достаточно ярким.
  
  - А вот и ты. Проходи, синигами, но не надейся получить поблажки от моего ожидания. Я не намерен терпеть слабака. И стану сильнее с тобой или... после тебя, - спокойно произнёс он, под конец облизнувшись длинным нечеловеческим языком.
  
  Он учится на своих ошибках, теперь никакого опустошения во время дзиндзэна, а лишь то, что даёт сам синигами. Что-то ещё? Нет, ничего. Скоро он узнает, кто осмелился взять его в руки.
  
  
  Академия духовных искусств.
  
  В просторном и пустом спортзале сидело шесть человек в синих и красных формах, с ожиданиями направляющих свои взоры на седьмого присутствующего человека в чёрной, кто стоял перед их двойной шеренгой. Пробежавшись по всем глазами, синигами почесал свободной рукой лысину, после другой рукой пододвинул к себе список, сверяясь с ним.
  
  - Двенадцать часов. Все присутствуют здесь? - раздался его грубый голос в полнейшей тишине.
  
  - Да, сенсей, - нестройно ответили ему.
  
  - Хорошо, тогда пройдёмся по списку и начинаем, - короткая пауза и он продолжает: - Судзуки Акияма!
  
  - Здесь! - громко и отчётливо сразу же откликнулся крупный парень из первой шеренги.
  
  - Ито Арата!
  
  - Здесь, - раздался неуверенный голос за спиной Акиямы.
  
  - Мураками Таро!
  
  - Я! - гораздо более уверенно крикнул впереди сидящий юноша посередине.
  
  - Танака Ясуо!
  
  - Здесь, - сказал последний парень спокойным голосом, сидя за Таро.
  
  - Сасаки Усаги!
  
  - З-здесь, - женский голос слабо прозвучал со второй шеренги, дрогнув и запнувшись.
  
  Наставник внимательнее пригляделся к девушке. - "Сасаки - тоже, значит, из аристократов".
  
  - Смелее, - поддержал он её, натянув улыбку. - Сато Рин! - почти сразу переключился, не дожидаясь реакции.
  
  - Здесь, - спокойно ответила последняя девушка в коллективе.
  Отметив каждого у себя в списке, учитель приступил к реализации отведённого времени на учёбу.
  
  - Итак, уважаемые ученики. Во-первых, позвольте поздравить вас всех с поступлением в Академию. Сегодня один из самых важных дней ваших жизней, как синигами, - несмотря на грубый голос, речь наставник вёл довольно уважительно, что вызывало лёгкий диссонанс.
  
  Впрочем, это долго не продержалось, от прозвучавшей последней фразы из стройного ряда раздались редкие смешки и проступили снисходительные улыбки.
  
  Учитель, всё заметив, продолжил свою речь, не изменив никак свою тональность:
  
  - Да, сегодня вы получите то, без чего ни один синигами не может быть синигами. Это станет вашей третьей рукой, ключом и символом. Другом и товарищем помимо сослуживцев. Сейчас каждый из вас получит его - асаучи.
  
  ========== Глава 4. На острие. Замена 2. ==========
  
  Академия духовных искусств.
  
  Вручение асаучи вылилось в целое представление, своего рода церемонию. Достать катану, неторопливо подойти сначала к одному, с поклоном и почтением двумя руками протянуть клинок, чтобы получатель ответил смиренным кивком и так же двумя руками потянулся, принимая сталь, секунда-две, и передача завершена. Потом то же самое со следующим кандидатом в синигами. Спустя десяток минут, когда все сидели, ёрзая и нетерпеливо поглядывая на свой асаучи у ног, наставник разрешающе махнул рукой, вызвав почти одновременное извлечение оружия из ножен.
  
  - Знакомьтесь, - торжественно объявил учитель. - Это ваш асаучи, как следует насладитесь игрой света на его превосходном лезвии. С сегодняшнего дня вы будете постоянно вливать в него свою реацу, свою душу. Когда-нибудь, возможно, вы окажетесь достойны, и ваш меч пробудится и станет дзампакто, откроет вам своё имя, вы узнаете его получше, и тогда ваша связь перейдёт на новый уровень. Никто не знает вас лучше, чем дзампакто, никто не хочет вам помочь так, как дзампакто, нет никого и ничего вернее дзампакто! Он никогда не затупится, никогда не сломается, с каждым днём он будет становиться всё прочнее и сильнее, если вы не будете забрасывать медитации. Его состояние целиком и полностью зависит от вас! - он прервался, оценивая состояние своих подопечных. Акияма восхищённо любовался клинком, Таро смотрел с удовлетворением, Арата тоже восхищался, Усаги смотрела даже с какой-то надеждой, Рин и Ясуо казались более спокойными на фоне остальных.
  
  Приложив всех духовным давлением, привлекая к себе внимание, учитель убрал его и сказал:
  
  - А теперь приступайте. Очистите мысли, отбросьте сомнения. Время дзиндзэна - и пусть в этом мире останутся только вы и ваш меч, - и последовал своим же словам, садясь в позу удобную для медитации.
  
  Студенты последовали примеру и дружно положили клинки на ноги, и закрыли глаза, концентрируясь на задаче.
  
  Примерно через полтора часа, наставник резко распахнул глаза и вскочил на ноги, вновь создавая духовное давление, пробуждая учеников от медитации.
  
  - На сегодня достаточно. Все себя нормально чувствуют? - дождавшись утвердительных ответов, он продолжил: - Тогда с завтрашнего дня жду вас здесь в 13:00 после обеда. У вас будет первое занятие по зандзюцу, завершающееся часом медитации. А пока все свободны!
  
  
  Следующий день. В том же месте загодя до начала занятий по зандзюцу.
  Pov Мураками Таро.
  
  Я стоял у входа в спортзал и нетерпеливо постукивал ногой, дожидаясь своих однокурсников, которые не опаздывали, но могли бы и пораньше прийти. Ещё раз прошёлся по своему внешнему виду: сандалии, белые носки, синие ситаги и хакама, белая с синими полосами косоде сверху с пришитыми нашивками на обеих сторонах груди. У каждого курса и класса они отличаются, и лучше бы они соответствовали действительности, иначе могут и наказать. Всё отлично сидит, нашивки подтверждают мой статус, с этим всё в порядке. Пощупал причёску, моя гордость, тёмные волосы, отливающие синевой, в свободном стиле лежали на голове, идеально дополняя правильные черты лица настоящего аристократа семьи Мураками с тёмными глазами, также отдающими лёгкой синевой, если присмотреться. Девушкам должно нравиться.
  
  Стоило мне убедиться в отличном внешнем виде, как я заметил идущего сюда Акияму. Вот уж действительно подходящее имя он получил в семье Судзуки. Высокий, почти два метра ростом, и крупный телом, и широкий в плечах он может закрыть любого человека с их курса за собой. И всё бы ничего, но волос у него не было, а лицо казалось простым, хотя и затронутым интеллектом, но в целом, стоит мне подвести итог, он мне не соперник.
  
  - Привет, Судзуки-сан, - первым здороваюсь с ним.
  
  - Доброго дня, Мураками-сан, - изобразил лёгкий кивок. - Может, будем звать друг друга по именам? Всё-таки мы будем товарищами целых шесть лет.
  
  Утвердительно киваю, соглашаясь, мысленно отмечаю, что голос у него посильнее и побасистей, неприятно.
  
  - Тогда, Акияма-кун, да здравствует твой дом, а клинок разит на благо Общества Душ, - говорю официальную часть, завершая её поклоном.
  
  - Да отметит и тебя, Таро-кун, Великий Король Душ, - заканчивает Акияма, копируя поклон. - На самом деле мне этот официоз не по душе, так что я рад, что теперь с ним покончено, - улыбнулся он.
  
  - Хаха, - оцениваю его жест, - да, официоз малость напрягает, тогда я возьму на себя всю остальную часть, - говорю, глазами показывая на показавшегося нашего однокурсника.
  
  Проследив за моими глазами, он охотно отвечает:
  
  - Ты просто спасёшь меня, Таро-кун.
  
  Киваю ему головой, принимая своё главенство, и перевожу взгляд на следующего ученика. Ито Арата собственной персоной идёт к нам, но крутит головой по сторонам, может, пытается запомнить или заблудился? Впрочем, неважно. Арата выглядит простачком с незамысловатой внешностью. Обычные чёрные волосы, рост чуть ниже среднего, лицо тоже простовато, глаза обычные чёрные. Приглядываюсь к его нашивкам. Да, верно.
  
  - Привет, Ито-сан, - опережаю Арату, когда он пытается что-то радостно вскрикнуть.
  
  - Привет, Мураками-сан, Судзуки-сан! - не растерял он радостного настроя. - Представляете, я немного заблудился и уже думал, что потерялся, пока вас не заметил!
  
  Изображаю вежливый смех, который сразу подхватывает Акияма. Голосом, кстати, тоже мне проигрывает, можно его даже не рассматривать как соперника.
  
  - Да ничего страшного, Ито-сан! - сквозь смех говорит Акияма, ободряюще махая руками. - Я тоже не сразу нашёлся. Давай перейдём сразу на имена! - весело заканчивает, после что-то вспоминает и переводит взгляд на меня.
  
  Я же смотрю на Акияму неодобрительно, ведь я должен был это говорить. Хотя Акияма, похоже, действительно проникся ситуацией и был искренен. Он коротко поклонился головой, извиняясь, и я решаю оставить этот случай.
  
  Арата, недоумённо посмотрев на наши молчаливые знаки, быстро сменил настрой и с радостью сказал:
  
  - Да, согласен! Давайте дружить!
  
  Мне стало немного неуютно от такого грубого перехода, проверяю Акияму, а того, похоже, это никак не покоробило, он даже чуть-чуть кивает, заметив моё внимание на него. Мысленно вздыхаю и говорю:
  
  - Конечно, Арата-кун. Надеюсь, мы подружимся, - делаю лёгкий поклон, выпрямляясь, замечаю, что и Акияма повторил поклон, Арата же снова растерялся.
  
  - Да! - крикнул он, опомнившись, и тоже поклонился.
  
  И тут я заметил Сато Рин. Очень красивая девушка, на которой даже форма учеников Академии хорошо сидела и шла ей. Чёрные длинные волосы, но не такие, как могут быть у простолюдинов. Нет, они будто кричали о своей породистости. Красивые и плавные черты лица, застывшее выражение лёгкой скуки и неприветливости. Но вместе с тем острые и внимательные чёрные глаза, будто поглощающие своей темнотой. Девушка очень хороша, возможно, лучшая, а такой нужен лучший, то есть я, Мураками Таро, и никто другой.
  
  Когда она подошла к нам поближе, я поторопился первым начать разговор.
  
  - Добрый день, Сато-сан, - поклон, глазами отслеживаю её реакцию.
  
  - Добрый, - отвечает она на слова, делая элегантный поклон, на что даже Арата пытается поклониться.
  
  - Впереди долгие шесть лет учёбы и нашего товарищества, предлагаю перейти сразу на имена, - говорю и замираю, ожидая.
  
  Она медленно кивнула. Немного подождав, если она захочет что-то сказать, я всё-таки взял слово снова.
  
  - Тогда, Рин-сан, да здравствует твой дом, а клинок разит на благо Общества Душ, - ещё один поклон, от которого даже спина не чешется, столь привычно их делать.
  
  - Да отметит и вас всех Великий Король Душ, - завершает она, повторяя за мной, вновь завораживая своей элегантностью.
  
  - А, вот вы где! - крикнули откуда-то со спины Рин, заставив ту отойти в сторонку, тем самым мы образовали какой-то полукруг.
  
  К нам подбежали Сасаки Усаги и Танака Ясуо, замыкая круг. Первым делом оцениваю девушку. Усаги выглядела неплохо, те же чёрные ниспадающие длинные волосы и глаза, приятное личико, всё вроде бы хорошо, но на фоне Рин девушка проигрывала. Ясуо же был вторым по росту после Акиямы, на пару пальцев возвышаясь надо мной, телосложение обычное, тёмные волосы, правильные черты лица выдавали в нём аристократа и без проверки нашивки, тёмные глаза, голос, а это был Ясуо, кто кричал, не грубый и не басистый, скорее приятный. Он может оказаться непростым соперником, вон, даже с девушкой сюда пришёл.
  
  - Как удачно, все уже здесь! - улыбаясь, говорил Ясуо. - Уже вот-вот начнётся занятие, так что мы не опоздали. Кстати, меня зовут Танака Ясуо, её, - рукой продемонстрировав девушку, которая чуть вытянулась, - Сасаки Усаги, мы уже успели познакомиться. Надеюсь, мы подружимся! - весело закончил он, посмотрев каждому в глаза.
  
  И снова мне стало неуютно. Если от Араты этого и можно было ожидать, то такая прямолинейность от Ясуо вызывала лёгкое замешательство.
  
  - Ито Арата, приятно познакомиться, - тут же откликнулся Арата. Акияма кашлянул в кулак от некой неловкости.
  
  - Кхм, меня зовут Мураками Таро, его Судзуки Акияма, её Сато Рин. Надеюсь, м, мы подружимся, - беру всё в свои руки, под конец неуверенно делая лёгкий поклон, который тут же подхватывает все, получается неодновременно, поэтому некоторые делают его снова, пока мы все ненадолго не замираем, кланяясь в центр круга.
  
  Когда все выпрямляются, в кругу устанавливается весёлая атмосфера, смеющаяся над произошедшим. Громче всех, конечно же, слышно Акияму.
  
  Дверь открывается, и показывается наставник, его грубый голос быстро разрушает и атмосферу, и построение.
  
  - Все тут? Ага, вижу. Что ж, прошу в зал, уважаемые ученики. Будем учиться махалкой махать.
  
  Пройдя внутрь и встав в первую линию, приготовился слушать. По бокам на приличном расстоянии показались Акияма и Рин.
  
  - Итак, - начал учитель, - сегодня мы будем отрабатывать начальное движение. Возьмите катану вот так, - пояснения сопровождались показательными движениями, - возьмитесь покрепче, вы держите меч, а не простую палку, и вы будете ею рубить врагов, а не размахивать как знаменем. Правильно, молодцы, а теперь резкий взмах с шагом вперёд. Вот так. Потом в первоначальную позицию. Все поняли? Приступайте! Через час проведём спарринги.
  
  - Спарринги? - удивился Арата.
  
  - Да, будете учиться катаной не только воздух резать, но и двигаться, чтобы самим не порезаться.
  
  - Но это же опасно! - вместе крикнули Арата и Усаги.
  
  - Нет ничего опасного, у вас, конечно, асаучи, но они пока не так сильны, чтобы с лёгкостью забирать жизни, вы ими пока и пустых не сможете нормально зарубить! Небольшие увечья и раны с лёгкостью и без шрамов уберут наши медики. Если вдруг и случится опасная ситуация, то я буду рядом, так что не беспокойтесь. Всё? А теперь быстро стали отрабатывать показанный удар!
  
  - Есть, сенсей! - кричу вместе со всеми и начинаю делать удары.
  
  Иногда сенсей нарушал тишину, посвящённую симфонии взмахов мечей и учащённому дыханию, и подправлял своих учеников.
  
  - Не забывайте возвращаться, шаг вперёд, удар и шаг назад. Вот так, да.
  
  Примерно через час, когда все подустали, учитель дал отмашку прекратить упражнение.
  
  - Теперь спарринги. У кого есть опыт?
  
  - У меня, сенсей, - отозвался Акияма.
  
  - Так я и думал. Хорошо, ты будешь с Ясуо...
  
  - Но, сенсей! Поставьте меня, - мигом отвлекаюсь от ноющих мышц, возмущаясь такой несправедливостью.
  
  - Хм, ладно. Акияма с Таро. Ясуо, ты будешь... с Рин. Усаги и Арата вместе!
  
  - Эээ? - удивились Усаги и Арата.
  
  - Выполнять! Разойдитесь подальше друг от друга. И попытайтесь достать своих противников! Не давайте себя ранить, но если такое всё же случится, то вас обязательно вылечат медики, никаких последствий.
  
  Я встал напротив Акиямы, приняв стойку и вытянув асаучи вперёд. Акияма спокойно стоял и ждал, когда я нападу. Верно, для него это не первый раз.
  
  - Акияма! - зову его.
  
  - А?
  
  - Атакую! - и начинаю разбег, чтобы нанести рубящий удар сверху в прыжке.
  Звон стали, он принял удар на жёсткий блок. Быстро отскакиваю, настороженно следя за ним. Явно сильнее меня, неприятно. Но как спарринг-партнёр очень хорош, надо обязательно с ним в пару вставать. Быстрый взгляд в сторону. Усаги и Арата медленно обходят друг друга, боясь вступить в бой. Бросаю взгляд в другую сторону. Рин, выставив меч параллельно полу, подходит к Ясуо, который расслабленно стоит, не двигаясь и не поднимая катану в боевую стойку.
  
  - Эй, Таро! - окликает меня Акияма.
  
  - Да? - переключаю внимание на него и обнаруживаю его совсем рядом с собой.
  
  - Атакую, - с улыбкой говорит он, бросаясь в атаку. Рубящий снизу вверх приходится останавливать своим асаучи, но сила, вложенная в удар, заставляет потерять равновесие и отступить на пару шагов.
  
  - Хм, неплохо, - похвалил меня Акияма. - Тогда давай увеличим темп.
  
  - Да ты маньяк, - ответил ему, скалясь, на что тот ответил мне своим оскалом.
  
  
  Вечер. Выход из зала.
  
  Выхожу из зала, мысленно делая то же самое, только ползком, и натыкаюсь на четырёх учеников, судя по нашивкам, из первого курса третьего класса в сопровождении четырёх синигами. У двоих отсутствовали по одной руке, у одного полностью замотанное лицо, а последний подозрительно прихрамывал.
  
  - С дороги, - сказал один из синигами.
  
  Я отступил и спросил:
  
  - В медпункт?
  
  На что синигами дружно посмеялись, а один из учеников ядовито ответил за них:
  
  - Нет, мистер одарённость, нам, "третьесортным", получить медпомощь непозволительная роскошь, - его товарищи по несчастью угрюмо согласились, сверля меня и мои нашивки.
  
  - Мда, не повезло, ну бывайте, - говорю им и хочу посмотреть, где же мои однокурсники, как меня хватает один из бывших учеников.
  
  - Не повезло, ублюдок?! - брызжа слюной, заорал он. - Я тебе покажу "не повезло"!
  
  Но ему мешает один из сопровождающих, отсекая руку, которой он схватился за мою одежду, забрызгивая меня простолюдинской кровью.
  
  - На кого грабли тянешь, мусор?! - кричит синигами, поднося клинок к шее теперь безрукого. Проверив мои нашивки, он спросил: - Этот мусор оскорбил вас, благородный господин, как желаете его наказать?
  
  Я посмотрел на того, кто посмел оскорбить меня и запачкать одежду, он со слезящимися глазами с ненавистью смотрел то на меня, то на синигами, а его товарищи по несчастью злобно подались вперёд, выжигая на мне... что? Ответ, нужный им? Совсем чернь потеряла берега.
  
  - Отрежьте ему язык, - говорю, расценив это достаточной мерой наказания.
  
  Но, похоже, бывшие ученики не оценили этого и бросились на своих сопровождающих, а безрукий кинулся на меня, пытаясь вцепиться в горло. Вовремя вытащенный меч и подставленный под безумца перерезает горло почти пополам, вновь заливая меня грязной кровью. Сбрасываю от себя заваливающийся труп неудачника, а рядом с ним падают ещё три порубленных тела.
  
  - Проклятье, - говорит один из синигами. - Эти дураки совсем сумасшедшие. Теперь убираться тут, тьфу, - сплюнул на трупы.
  
  - Что здесь произошло? - раздался голос Ясуо, оборачиваюсь и вижу всех наших.
  
  - Да чернь совсем не знает, как себя нужно вести, - отвечает другой синигами.
  
  - А, всего-то, - хмыкает Акияма и, потеряв всякий интерес, проходит мимо.
  
  Рин тоже спокойно проходит мимо, не наступая на запачканную дорогу, за ней направляются позеленевшие Арата и Усаги. Ясуо хмурится и смотрит на кучку валяющихся тел, пока не спрашивает:
  
  - Они первые начали?
  
  - Естественно! - отвечаю, удивляясь такому вопросу. - Ладно, мне ещё надо смыть с себя это, - выделяю последнее слово. - Так что увидимся завтра, пока, Ясуо-кун.
  
  - Пока, Таро-кун, - с заминкой прощается и он, продолжая смотреть на четыре бездыханных трупа.
  
  Напевая песенку про богатого синигами, отправляюсь в душевые общежития, выкидывая этот случай из жизни.
  
  
  Pov Танака Ясуо.
  
  Смотрю на убитых и мысленно вздыхаю, четыре жизни погибли просто так. Зачем? Жили бы дальше. Перевожу взгляд в спину Таро. Ему, кажется всё равно. Впрочем, как и почти любому аристократу. Последний раз вздыхаю и неторопливо иду к медику.
  
  Несколько минут прогулки, и я прохожу в кабинет с открытой дверью одного из врачей.
  
  - Вечер добрый, - здороваюсь.
  
  Врач хмуро осматривает меня, замечаю, что осмотр начался с проверки нашивки, после чего его лицо разгладилось, и он спросил:
  
  - Чем могу помочь?
  
  - Мне на тренировке малость досталось, - отодвигаю ситаги с косоде, оголяя грудь, показывая подсохшую рану.
  
  - Ааа, колющая рана катаной, - понимающе говорит медик. - Садись, сейчас быстро исправим.
  
  - Правда, что и руку потерянную можно вернуть на место? - интересуюсь.
  
  - Конечно! Только вы её захватите с собой, почти с полной уверенностью говорю, что сможем приделать её обратно.
  
  - Странно, я видел четырёх студентов, у двоих не хватало рук.
  
  - Четырёх и двоих не было рук? Ааа, вы про тех, да вы что, уважаемый студент, если каждому доходяге заживлять болячки, так и медикаментов не хватит!
  
  - Понятно, - вздыхаю.
  
  
  Pov Сато Рин.
  
  Иду в общежитие, мечтая о горячей ванне, на затворке сознания не понимая, почему Усаги и Арата идут за мной.
  
  - Усаги-тян, спасибо, что не отрубила мне ничего, - с зелёным лицом говорит он.
  
  - Что ты, что ты, Арата-кун, - махает руками Усаги уже с нормальным цветом кожи. - Спасибо тебе, что не попал по мне. А то было бы очень больно, - с жалостью заканчивает.
  
  - Усаги-тян, что ты такое говоришь, я просто не мог нанести вред такой девушке, как ты! - заверил её, затем сменил цвет с зелёного на красный.
  
  Сасаки стрельнула в него глазками и тоже покраснела. Я же решила махнуть на их разговор рукой. Но тут нашу компанию окликнули проходившие мимо два студента.
  
  - Эй, вы только посмотрите, какие цыпочки, а в компании какого-то петуха. Эй, крошки, давайте лучше с нами, - расслабленно говорит один из них, по-хозяйски начав тянуть руку ко мне.
  
  Не знаю, что он себе там придумал, но за такое обращение он заслужил только одно. Выхватываю асаучи и отмахиваюсь от его руки. В воздухе блеснула кровь, а на землю что-то упало. Парень, закричав, схватился за руку, прижимая её к себе. Второй уже потянулся рукой к своему клинку, как расширившимися глазами уставился мне на грудь. Чуть поворачиваюсь правым боком, вытягивая в его сторону асаучи. Усаги и Арата обнаружились за моей спиной, судя по торчащим клинкам слева и справа.
  
  - Извините, благородные, не признали, простите, пожалуйста, - бросился на колени тот, что не был ранен, одной рукой хватая и утягивая за собой товарища.
  Посверлив их глазами, решаю, что им хватит, молча убираю клинок и продолжаю путь в общежитие. По шагам слышу, что сладкая парочка поспешила вслед за мной.
  
  
  Pov Мураками Таро.
  
  - Братан, тебе сейчас повезло, наткнись мы на них в нехорошем расположении духа, могли и казнить, - сидя на земле, выдохнул ученик.
  
  - Повезло? - прошипел другой. - Посмотри! - потряс перед лицом друга правой рукой с отсутствующими тремя пальцами. - Да я ей ещё покажу! Она будет кричать подо мной, когда я её зажму, как и других!
  
  - Не спорю, девка очень красива, но тебя после такого точно казнят.
  
  - Я её так отделаю, что она ничего никому не расскажет, а потом ещё и вернётся за добавкой!
  
  - Смелые слова, - говорю, стоя с занесённым асаучи за их спинами.
  
  - Э? - пытаются они подняться, но одному сразу же прилетает сталь в глаз, обрывая жизнь.
  
  - Пощады, господин! - кричит целый ученик, падая на пятую точку от вида убитого друга.
  
  - Что? - одной рукой сверлю ухо. - Я, кажется, ослышался. Что ты там лопочешь?
  
  - Пощадите! - просит, склоняясь в самом низком поклоне, касаясь лбом земли.
  
  - Ну конечно, - говорю, а когда его лицо с вспыхнувшей надеждой поднимается ко мне, обрываю его жизнь так же, как и предыдущую.
  
  - Зря это вы, - укоряю их, вытирая меч об их одежду. - Это девушка не вашего полёта птица. Она больше подойдёт победителю, например мне, - довольно ухмыльнувшись, заканчиваю, продолжая свой путь в сторону общежитий. - Уверен, она и сама скоро это поймёт.
  
  ========== Глава 5. На острие. Учения. ==========
  
  День 5658. Некий безымянный.
  
  Очередная медитация подошла к концу, очередная порция информации принята к сведению. Потребовалось немало времени, чтобы установить контакт с новым синигами, пока их не связала некая связь, в прошлом решительно оборванная им с предыдущим несостоявшимся синигами. Пришлось узнать много вещей о новом хозяине, о его стремлениях, желаниях, слабостях и надеждах. Куча бесполезной информации. Радовало одно - новый владелец был не так слаб по сравнению с первым. Связь же получилась совершенно отличная от других. Существо заранее настраивался на возможный скорый разрыв, так что получилось то, что получилось. С таким небольшим количеством людей, рядом входящих в дзиндзэн, а также их сила и потенциал, дали безымянному прочувствовать и рассмотреть все происходящие процессы, он смог даже почувствовать чужие формирующиеся связи, тем самым найдя вместилища самих асаучи. Да, когда он первый раз это обнаружил, то почувствовал, что в них копится реацу, а в одном месте учуял даже зарождающийся разум.
  
  Спустя какое-то время существо решил попробовать взять причитающееся по праву старшего и сильнейшего, нащупав связь каждого синигами и асаучи, он выходил на последних, отрывая от тех часть реацу. Впрочем, это у него получилось только примерно год назад. И если бы синигами сменились, либо их количество возросло, он так бы и не смог этому научиться. Самый первый раз в погоне за большей силой он чуть не провалился в мир другого асаучи. Испугался ли он? Нет, но больше такого не допускал. Появиться на границе, взять немного реацу себе из той, что отдаёт синигами. Что будет, если всё-таки вывалиться к другому асаучи? Существо предполагал, что ничего хорошего. Хотя количество возможной заготовленной силы манило его. И он бы давно попробовал это, если бы не тот зарождающийся разум.
  
  С тем всё не прошло гладко, стоило появиться на границе и попытаться забрать свою дань, как не оформившийся разум стал сопротивляться, силой выгоняя узурпатора обратно к себе. И с ним было непросто поспорить, находясь лишь на границе. Вот если бы туда полностью завалиться, покинув своё нынешнее вместилище, тогда... Тогда его бы ждал бой не на жизнь, а насмерть, где победителя ждал приз в виде всей реацу и нового хозяина. Стоил ли того риск? Нет, существо решил, что не стоил, больше не показываясь там. Это синигами глухи, а вот будущий дзампакто может потом и рассказать что-то своему хозяину.
  
  Конечно, существо занимался не только собирательством причитающейся дани. Всё свободное время он тратил на тренировки, постоянно улучшая контроль над своим телом как в облике из плоти, так и во владении самим собой в виде стали. И хотя ему казалось, что он многого достиг, то одновременно считал, что ему тренироваться и шлифовать свои навыки придётся далеко не один год. А стоило ему представить, как синигами бьётся им в форме шикая, то и вовсе набрасывал на тренировки дополнительно несколько десятков лет. Прошло уже больше пяти лет, но уровень владения катанами всех нынешних шестикурсников он считал средним, если не слабым. То ли дело глефа, которая во многом превосходит обычную катану. Обоюдоострые длинные прямые клинки на каждом конце, соединённые металлической ручкой для двурукого хвата позволяют атаковать в два раза чаще, одновременно защищаясь с обратной стороны, а возможно, и атакуя.
  
  Не забывал он про тренировки своих специальных умений. Быстрее всего и одновременно проще было научиться концентрировать реацу на одном из лезвий, приняв специальную стойку, будто собираешься бить как копьём, тем самым резонируя со всем телом и усиливая атаку, добиваясь превосходной мощи и пробиваемости. Другой вариант - то же самое, только глефа сверху, чтобы бросать её. Эта атака была ещё сильнее предыдущей за счёт вытягивания из всего тела сконцентрированной реацу, которая появлялась по всему телу одновременно с заряжанием её на лезвии. Со временем зверь научился во время броска оставлять часть реацу на создание чего-то на подобие цепи из реацу, чтобы притянуть себя обратно после броска.
  
  Впрочем, умения не были такими уж специальными, в теории подобное могли делать многие дзампакто. И было у него ещё кое-что, что как раз подходило под разряд специальных атак. Что будет, если попадётся такой враг, которого не получается достать из-за его вёрткости, либо его ловкости и силы с умением блокировать. Он нашёл ответ. Нужно что-то, поражающее за гранью самого клинка, что-то, что сможет дотянуться хотя бы лишние несколько сантиметров. Воздушная режущая волна? Слишком просто, слишком малая площадь ранения, враг должен страдать и истекать кровью перед ним. И его синигами. Огонь? Неплохо, но прижигание раны наоборот не даст слабакам истечь кровью, даруя призрачную надежду на победу. Вода и лёд определённо не подходили. Тогда-то существо и понял. Нужна большая поражающая площадь тела, что-то разрывающее. Что-то... взрывающее. Да, ответом стали взрывы. Пока что они плохо получались, максимум один за несколько ударов, что уже требовало немалого контроля над собой. Работала же способность просто - в момент удара часть невероятно насыщенная реацу выбрасывалась вперёд, где быстро теряла контроль, хаотично и очень быстро расширяясь, порождая на своём месте небольшой взрыв. Не больше полкулачка человеческой руки. И далеко не каждый удар. Если бы существо мог, то покраснел бы от такого "успеха". А пока он будет тренироваться, улучшая свои показатели, потом, возможно, и расскажет об этом синигами.
  
  Да, теперь дзампакто больше не был безымянным, вся его суть вылилось в его имя, не забыв и про проснувшуюся любовь к взрывам. Говорить полностью своё имя синигами? Нет, ему хватит и первой половины имени. Второе нужно доработать, чтобы способность внушала трепет и страх.
  
  Что же до банкая... Существо знал, что случится, если синигами высвободит его полную мощь. Да, этот сладкий момент, вызывающий желание облизываться на будущие кровопролития. Но когда это будет? Сначала шикай. И если существо и будет готов сказать своё имя, сие не означает, что синигами сможет его услышать. Учитывая необычную связь, то здесь могут возникнуть проблемы.
  
  - А пока что стоит навестить синигами, - рычащий голос приближался, пока не вышел на свет, взяв глефу в руки, он глянул наверх. Разлом теперь может его выпустить, зверь раньше и не догадывался, куда ведёт этот путь, что есть вообще какой-то путь. Но теперь, когда связь установлена, у него есть возможность выйти, попав прямиком туда - во внутренний мир самого синигами.
  
  - Держись, человек, - снова зарычал он, чуть-чуть припав к земле, а после резко подпрыгнув, проходя невидимую грань, оказываясь на большой и зелёной поляне, освещаемой полуденным солнцем и ярким синим небом с воздушными и пушистыми белыми облаками. Короткая зелёная сочная травка - насколько хватает взгляда. И всё. Зверь повторно огляделся, медленно крутанувшись волчком, щурясь от непривычного яркого светила.
  
  - Что за хрррень?! - взревел, обращаясь к небесам.
  
  
  За пару часов до этого. Академия духовных искусств. Шестой курс.
  
  В компании шести шестикурсников стоял молодой паренёк, что-то восторженно говоря одному из них.
  
  - Они-сан, я тоже стану синигами и закончу Академию всего за пару лет!
  
  - Ха-ха-ха, - по-доброму смеётся шестикурсник и его поддерживают смехом почти все остальные. - Увы, младший брат, такое в ближайшие годы не случится, только если синигами совсем обнищают на силы, что будут быстрее забирать к себе всяких "вундеркиндов", а пока что всем, как бы они ни были талантливы, нужно отучиться все шесть лет, - поясняет причину своего веселья, взлохматив брату причёску.
  
  - Вот увидишь! - обижается тот на недостаточную веру в его силы. - Я точно сделаю всё возможное и закончу Академию быстрее всех!
  
  - Ладно-ладно, беги давай, к нам уже наставник идёт.
  
  На что паренёк кивает и убегает, весело подпрыгивая.
  
  - Какой у тебя жизнерадостный брат, Таро-кун, - с тёплой улыбкой говорит Ясуо, провожая взглядом удаляющегося подростка.
  
  - Ха, да, он всем в Академии покажет, может, в первый класс поступит, - задумчиво ответил Мураками, после чего вздохнул: - Тогда меня совсем уважать перестанет.
  
  Компания ответила ему смехом, показывая, что поняли и оценили шутку. Хотя некоторые и обошлись вежливыми улыбками.
  
  - Ага, снова все на месте. Знали бы вы, какое удовольствие было вас учить, - сказал только подошедший наставник.
  
  - Что вы, сенсей, нам тоже повезло с вами, - ответил ему Арата.
  
  - Да, только прозвучало это несколько... настораживающе. Вы же с нами не прощаетесь? - спокойно поинтересовался Акияма, заслужив удивлённые взгляды Усаги и Араты.
  
  - Ну, это как получится, ребятки, - учитель вздохнул, посмотрев в сторону. - Ладно. Вы всё знаете, сегодня ваш первый день практики. Сейчас я вас поделю на два отряда и вы отправитесь в мир живых, чтобы выследить и уничтожить пустых в определённом районе. Просто помните всё, чему вы научились, и не дайте себя сожрать, - серьёзным голосом инструктировал он своих подопечных.
  
  - Да, сенсей, - дружно ему ответили все.
  
  - Вот, - достал он из кармана шесть палочек, торчащих из руки. - Разбирайте, три из них одного цвета, а три - другого.
  
  Таро сразу же потянулся, хватая самую ближайшую.
  
  - Синяя, - сказал, показывая нижний край, покрашенный в синий цвет.
  
  - Красная, - сказала Рин, уже успевшая вытащить другую палочку.
  
  - Красная, - Акияма тоже показал всем свою.
  
  - Синяя, - Ясуо потряс своей.
  
  - Красная, - констатировала Усаги.
  
  - Получается, синяя, - сказал Арата, доставая палочку, которая оказалась синей.
  
  - Понятно. Значит так, красная команда - ваш командиром будет Рин. Все согласны?
  
  - Да, сенсей.
  
  - Синяя команда, вашим командиром будет...
  
  - Я готов, сенсей! - прервал его Таро, предложив свою кандидатуру.
  
  - Хм, - учитель ненадолго задумался. - Хорошо. Все согласны?
  
  - Да, сенсей.
  
  - Тогда вот ваша карта, Рин, а вот ваша, Таро. Если дела пойдут плохо - сразу отступайте.
  
  - У нас не будет подкреплений или команды поддержки? - неуверенно спросил Арата.
  
  Наставник удивился, уставившись на Арату с охреневшим лицом.
  
  - Понял, виноват, молчу, - отрывисто ответил тот под взглядом сенсея.
  
  - Нет, ребятки, сопли вам подтирать и убивать за вас пустых никто не будет, Готею нужны бойцы, так что это в ваших интересах всех перебить и вернуться живыми, - вернулся в строй учитель. И дал последнее напутствие: - Да хранит вас Король Душ!
  
  Через полчаса, собравшись и поделившись на команды, товарищи пожелали друг другу удачи и отправились на своё первое в жизни задание.
  
  Из которого вернуться суждено не всем. Если вообще кому-то суждено.
  
  ========== Глава 6. На острие. Учения 2. ==========
  
  Над бескрайними пышными зелёными кронами деревьев в воздухе появились традиционные двери Японии, отъехавшие в стороны, выпуская трёх человек, зависнувших в воздухе над зелёным покрывалом листвы. В центре стояла красивая девушка в красной форме, внимательно рассматривающая округу, слева от неё возвышался крупный лысый мужчина, стискивающий рукоять своей катаны, а справа - симпатичная девушка, приложившая к голове ручку, чтобы посмотреть вдаль. Двери за ними плавно закрылись, и установилась тишина, ничем не прерываемая из-за безветренной погоды, живность тоже не подавала признаки жизни.
  
  - Впереди два источника реацу, справа один, ещё четыре сзади, - посчитала девушка в центре, после чего обратилась к своим товарищам: - Сначала займёмся одиночкой, потом двойкой, затем глянем на четвёрку, если они к тому времени не разойдутся.
  
  - Понял, - ответил мужчина.
  
  - Усаги-тян, - не дождавшись от неё ответа, спросила её Рин.
  
  - Да? - с готовностью спросила та.
  
  - Согласна с порядком?
  
  - Ага, мы справимся, - беззаботно ответила Усаги.
  
  - Тогда идём все вместе за мной, скорость одинаковая, перемещаемся небольшими прыжками, - и ушла в сюнпо, а через секунду исчезли и её спутники.
  
  
  В это же время в другом месте повторилась почти та же самая ситуация, только из прохода вышли три парня.
  
  - Ого, впереди семь источников чувствую, справа четыре, слева один и сзади тоже один. Завалим сразу семёрку?
  
  - Ха-ха, не шути так, Таро-кун, мы же не знаем их силы, - ответил Ясуо, помахав рукой.
  
  - Да мы справимся, верно, Арата-кун? - не сдавался тот.
  
  - Н-не знаю, Таро-кун. Мне кажется, что это слишком опасно, - заикнувшись, ответил Арата, испугавшись такого количества пустых.
  
  - Пф, да ладно вам, мы же столько тренировались, а? Покажем этим пустым, из чего сделаны синигами! - воинственно вскинул Таро руку вперёд в направлении семёрки.
  
  - Боюсь, что мы покажем им, из чего мы чего сделаны, в прямом смысле, - не разделял энтузиазма Ясуо.
  
  - Короче, парни. Как ваш сегодняшний командир, я предвещаю нам победу. Слушай мой приказ! Идём и наваляем тем слабакам!
  
  - Да! - воодушевился Арата.
  
  Ясуо же нахмурился, продолжая сомневаться.
  
  - Ясуо, - требовательно обратился к нему Таро, - это приказ.
  
  - Понял, - сдался он.
  
  - Следуйте за мной! - и исчез в сюнпо, а следом за ним исчезли и его подчинённые.
  
  
  Когда трёхметровый обезьяноподобный пустой исчез, Рин позволила себя немного расслабиться и спросила у не раненных сокомандников:
  
  - Как вам? - мотнула она головой в сторону убитого пустого.
  
  - Шустрый, машет конечностями лихо, тем более с врагом такого размера совершенно непривычно драться, - хмыкнул Акияма. - Хотя разрезается довольно легко.
  
  - Довольно просто, - не совсем согласилась Усаги, даже не запыхавшаяся.
  
  - Хорошо, будьте осторожны, теперь мы займёмся двойкой, я возьму одного на себя, а вы прикончите второго, затем поможете мне, - собравшись, Рин предложила план действий.
  
  - Окей, - согласилась Усаги.
  
  - Мы постараемся побыстрее, - кивнул Акияма.
  
  Через несколько прыжков в сюнпо они добрались до небольшой полянки, на которой стояли два пустых, сверлящих друг друга светящимися глазами из прорезей маски.
  
  Слегка цокнув от досады, так как у них не было времени ждать, будут ли они драться, Рин в сюнпо прыгнула к насекомоподобному пустому, оставив другого пустого, похожего снова на обезьяну, своим товарищам, как более менее знакомому типу врага.
  
  Появившись из сюнпо, Рин сразу рубит сверху, лишая насекомое его длинного загнутого в сторону другого пустого хвоста, и наносит колющую рану, пока пустой резко дёрнулся, чтобы развернуться к ней, затем отпрыгивает, сокращая дистанцию, и внимательно следит за обозлившимся пустым.
  
  Акияма атаковал почти сразу с Рин, подгадав время, чтобы не потерять элемент внезапности, сходу почти перерубив пустому толстую правую руку. Завыв, пустой резко крутанулся, целясь здоровой рукой в синигами, но Акиямы там уже не было. Как говорил учитель? Атаковал - отступи. За спиной обезьяны вышла из сюнпо Усаги и с силой воткнула катану в лопатки.
  
  - В сторону! - крикнул Акияма, но было поздно. Пустой, вновь крутанувшись, отправил девушку в недолгий полёт, пока она не стукнулась об дерево с хрустом и не затихла. Чертыхнувшись, Акияма перевёл своё внимание на пустого, который как раз готовился броситься на него.
  
  Рассчитав время, Акияма уходит в сюнпо прямо перед атакой, а пустой, не успев остановиться, врезается в дерево, сразу опрокидывая его. Не успел обезьян развернуться, как почувствовал резкую боль сначала в левой, а затем и в правой ногах, заревев, он опрокидывается на спину, пытаясь достать верткого синигами. Упав, пустой не успевает встать, как перед его мордой появляется ненавистный синигами с занесённым жалом клинка. Взмах, рассечение маски, и здоровая рука пустого ловит пустого место - синигами снова ушёл. Заревев от всепоглощающей боли и обиды, пустой схватился за дымящуюся маску, надеясь хоть как-то остановить разложение. Но нанесённый вред слишком велик, он чувствует, как умирает. Выбросив все мысли из головы, яростный обжигающий взгляд впился с синигами, что стоял недалеко от него и настороженно следил за каждым его движением, пока не заметил, как тот распадается, уже не представляя опасности. Не обращая внимания на его взгляд, Акияма быстро уходит в сюнпо на помощь к Рин. Пылающий ненавистью взгляд пустого перемещается на лежачую синигами.
  
  Акияма вмешался как раз вовремя, Рин не посчастливилось встретиться с противником, у которого есть много лапок, и он умел ими пользоваться, сложно уследить за всеми разом. Но широкий взмах катаны Акиямы быстро ополовинил те лапы, что помогали держать равновесие пустому, так что, потеряв его, он стал заваливаться, вынужденный отвлечься от синигами, чем и воспользовалась Рин. Сюнпо к уродливой маске, быстрый взмах по диагонали, разрубающий маску. И пустой, вереща, исчезает через пару секунд.
  
  Рин, добив противника, сразу припала на землю, хватаясь за ногу, хотя, как успел заметить Акияма, ранена она была не только туда. Он хотел подойти и спросить, как у неё дела, но увидел её шокированный взгляд, направленный ему за спину. Уняв пробежавший холодок по спине, он повернулся и увидел всё ещё живого обезьяна, который в данный момент сверлил их глазами и чавкал, противно хлюпая, и хрустел... Усаги.
  
  - СВОЛОЧЬ! - взбесился Акияма и бросился на того с клинком наперевес.
  
  
  - Вот они, - сказал Таро, показывая мечом в сторону шести пустых, что столпились и пожирали сейчас седьмого.
  
  - О, может, мы подождём, когда они определятся со следующим из них? - предложил Ясуо.
  
  - Я могу взять на себя троих, если ты боишься, - ухмыльнулся Таро и исчез в сюнпо.
  
  Арата и Ясуо переглянулись и тоже прыгнули в бой.
  
  Появившись перед одним из пустых, Таро разрубает его маску, замахивается, чтобы зарубить и второго, но его сносит сильным ударом сзади. Пролетев в воздухе и покатавшись по земле, Таро вскакивает, оценивая обстановку. Пустых осталось только четыре, один почти полностью распался от, похоже, удара Ясуо. На него насели два пустых, ещё один, заревев от боли, бросился за Аратой, последний сейчас стремительно приближался к самому Таро.
  
  - Подходи, тварь! - сплюнув кровь, крикнул Таро, готовясь зарубить ещё одного пустого.
  
  
  Акияма и Рин молча сидели рядом с деревом у большого красного свежего пятна крови. Рин внезапно встрепенулась, делясь информацией с товарищем:
  
  - Четверо пустых двигаются в нашем направлении! Нам нужно бежать к нашим, - встав на ноги и сморщившись от боли, сказала она. Акияма медленно встал.
  
  - Пойдём, Акияма! Сейчас не время, нам нельзя здесь оставаться! - схватив его рукой, дёрнула его в свою сторону, впрочем, не заставив его даже покачнуться.
  
  - Понял, идём, - устало ответил он, мрачно продолжая сверлить место, где совсем недавно лежала Усаги.
  
  Рин исчезла в сюнпо, а через несколько секунд за ней последовал и Акияма. Опираясь на знания точки выброса обеих команд, она без устали продолжала сжигать реацу, приближаясь к замелькавшим огонькам союзников. Через несколько минут она вылетела из сюнпо, не удержав равновесия, и упала, шипя от боли, рядом появился Акияма, шумно вдыхающий носом воздух.
  
  - Что здесь произошло? - прерываясь на дыхание, спросил Акияма.
  
  В центре поляны сидело два запыленных и раненных синигами, хмуро взглянувших на прибывших.
  
  - Где Усаги? - устало спросил Таро.
  
  - Она... погибла, - ответил Акияма, запнувшись и вспомнив тот момент. - А где Арата?
  
  - Где-то там стал ужином для пустого, - махнул рукой Таро, поймав сердитый взгляд Ясуо, отчего развёл руки, как бы говоря, что ничего не поделаешь.
  
  - Понятно, - выдохнул Акияма и завалился на землю.
  
  - За нами четыре пустых по следу идут, - подала голос Рин.
  
  - Хреново, - ответил Таро. Возникла пауза.
  
  - И они будут совсем скоро здесь, - уточнила Рин, удивляясь такой реакции.
  
  - Совсем хреново, - заключил Таро, тоже завалившись на землю.
  
  - Меня чуть пустой не перекусил, так что боец я сейчас никакой, - заговорил Ясуо, осматривая Рин. - Ты, похоже, тоже не боец. Итого у нас в строю два более менее целых синигами.
  
  - Сколько у вас осталось? - Рин не стала оспаривать слова Ясуо, так как и реацу у неё сейчас было не так уж много после марш-броска.
  
  - Один сбежал, так что вычитаем, один где-то затаился, так что, может быть, тоже свалил. Ещё четверо побежали в вашу сторону, но, похоже, бегут теперь сюда, - ответил Таро, приподнимаясь в сидячее положение. - То есть нам нужно добить этих последних, и мы можем возвращаться.
  
  - Вернуться было бы неплохо, - оживился Акияма, тоже садясь.
  
  - Ну что, ждём несчастные и покалеченные души здесь? - зевнув, спросил Таро, поднимаясь и отряхиваясь.
  
  - Да, ты как? - ответил Акияма, вставая и подходя поближе.
  
  - А, забей, это не моя кровь, - отмахнулся Таро.
  
  - Я помогу, отвлеку на себя одного из них, - пошатываясь, встал Ясуо.
  
  - Будем очень благодарны, только ты это, не сдохни, ладно? - похлопал его по плечу Таро.
  
  - Поверь, нет никакого желания, - улыбкой ответил тот.
  
  - Я тоже помогу, - заявила Рин, пытаясь встать, но не смогла, вновь оседая на землю.
  
  - Нет, ты лучше сиди, - заметил её состояние Акияма. - Только отойди подальше нам за спины, будет жарко.
  
  - Это точно. Держи, - Таро кинул полмонетки девушке. - Откроешь нам путь домой.
  
  После непродолжительного молчания Рин была вынуждена согласиться, и ей помогли отойти подальше, где она соединила две половинки монетки, подготавливая проход назад.
  
  Встав в одну линия, синигами ждали прихода пустых.
  
  - Чувствуете? Этот запах, наполненный кровью. Кто-то сегодня стал мужчиной! - посмеиваясь, пошутил Таро.
  
  - О да, мы открыли сегодня новый путь для этого, - поддержал его Ясуо.
  
  - Мне больше нравится стандартная проторенная дорожка, - не согласился Акияма.
  
  - Ага, слышал я, как ты пол курса лично по своей дорожке провёл, третьесортные весь год ныли про то, что ты стольких забрал.
  
  - Что ты, Таро-кун, дело-то былое, - тоже начал смеяться Акияма.
  
  - А вот я что-то не слышал об этом, - неодобрительно отозвался Ясуо.
  
  - А, дак ты такой моралист, слишком носишься с этими простолюдинами, так что мы тебя не шибко нагружали, - продолжая посмеиваться, скосил он глаза в сторону того.
  
  Ясуо только покачал головой, досадуя, что не узнал об этом раньше и не попытался утихомирить Акияму.
  
  - Вот и они, - став серьёзным, предупредил всех Таро.
  
  Из леса показались красные огоньки, что стремительно приближались, потом показались маски, а затем уродливые тела. Один пустой был змееподобным, один снова обезьяноподобным, третий походил на собаку, а четвёртый выглядел как большой круглый шарик, перемещающийся с помощью щупалец.
  
  - Я возьму того со щупальцами, - сказал Ясуо, смещаясь в сторону.
  
  - Хм, я бы взял того с двумя руками и лапами, убивал таких уже, - обратился Акияма к Таро.
  
  - Хорошо, только давай быстрей.
  
  
  Вблизи Академии.
  
  Наставник стоял с листком, лежащем поверх папки, и ожидал своих учеников. Прошло уже где-то два с половиной часа, как они отправились на задание. И можно было и начать волноваться, как проход заработал, из него вывалился сначала Ясуо в окровавленной униформе, затем показался Акияма с раскуроченным лицом, неся привалившуюся к нему Рин, тоже не выглядящую хорошо, за ними, ковыляя, вышел Таро, держась за бок. Они все почти сразу попадали на землю, и, судя по появляющимися и расширяющимися пятнами крови под ними, у всех открытые раны, разве что Акияма выглядел лучше всех. Хотя его лицо и не выглядело в порядке. Проход закрылся, и наставник сразу вычеркнул из списка двух студентов.
  
  - Справились? - без предисловий спросил он.
  
  Акияма показал большой палец трясущейся рукой.
  
  - Отлично! Вы молодцы! Медики! - позвал он тех, что дежурили совсем рядом.
  
  И пока их уносили, наставник отметил у себя на листке напротив каждого выжившего - "Тест пройден успешно. Трудности потери товарищей пережиты. Рекомендуются к зачислению в синигами."
  
  ========== Глава 7. На острие. Знакомство. ==========
  
  День 5658. Пока безымянный асаучи.
  
  Как оказалось, через мир синигами можно слышать и даже видеть то, что происходит вокруг владельца меча. Разумеется, были и ограничения, нельзя услышать или увидеть то, что не слышит или не видит сам синигами, однако это не касалось тех вещей, на которые он не обратил внимания.
  
  Сам же внутренний мир являлся воплощённым отражением души. И все эти травки, облака и спокойная атмосфера не приходились по душе существу. Так что он не тратил много времени на осмотр отвратительно светлых и миролюбивых достопримечательностей и сразу сконцентрировался на происходящем в настоящем мире.
  
  А тем временем его синигами с двумя другими двигались в направлении семи источников реацу.
  
  - Пустые, - довольно рыкнул асаучи. Одно слово и столько многообещающего развлечения впереди. Искалеченные души, твари из жестокого мира Пустых, где выживают лишь сильнейшие. Достойные противники с прекрасной системой отбора различного мусора. И скоро он сможет вкусить крови этих "минусов".
  Когда синигами добрались до места точки сбора пустых, безымянный с сожалением отметил, что их осталось всего шесть - седьмого все дружно харчили.
  
  - Значит, он был слабым? Тогда он и не стоял бы потраченного на него времени, - решил существо, выбрасывая из головы сокращение количества врагов.
  
  Когда синигами использовал поступь, специальное умение, тренируемое каждым синигами с целью быстрого и внезапного перемещения, и оказался перед мордой-маской твари, безымянный невольно рубанул воздух впереди себя, потеряв связь реальности внешней и внутренней. Но синигами не заставил ждать и тоже ударил, позволяя асаучи испить крови пустого. И если с начала зверь зарычал от удовольствия вкусной крови и чувства победы над врагом, то закончил глухим рыком неудовольствия.
  
  - Что это было, синигами? Что за слабый и быстрый удар? Ты должен был сокрушить его, показать ему нашу мощь! - взревел он, обращаясь к небу. Но вряд ли тот его услышал.
  
  Когда же перед ними показался следующий пустой, безымянный решил всё взять в свои руки, натягивая их связь с синигами, беря под контроль его руки, чтобы показать глупому человеку, как нужно рубить им своих врагов. И всё почти получилось, но, видимо, синигами планировал отступить, используя сюнпо, тем самым помешав существу сделать хороший удар, смазавшийся и в силе, и в точности, но, тем не менее, сразивший незадачливого пустого, который перед самой смертью успел вцепиться в синигами, планируя перемолотить своими огромными зубами, но успел лишь немного погрызть в районе груди и живота, пока не исчез от нанесённой ранее раны.
  
  Синигами почти сразу пал на колени, а во внутреннем мире стих всякий ветер, образуя оглушающую тишину.
  
  - Удивился? Испугался? - не понимал безымянный, прислушиваясь и принюхиваясь во внутреннем мире.
  
  Не прошло и минуты, как синигами встряхнулся и резко поднялся, почти сразу снова упав на колени, но всё же устоял и бросился на следующего врага, вызвав у асаучи уважение и одобрение его действиями.
  
  Когда всё было кончено, оказалось, что синигами осталось только двое. Нет, заметить смерть третьего можно было и раньше, но существо гораздо больше интересовался пустыми. Выжившие собрались и присели передохнуть рядом друг с другом, пока не появились ещё двое синигами. Из их бесполезного разговора безымянный смог вычленить самое интересное - к ним приближаются ещё пустые. Отличная новость, вторая порция веселья приближается. Впрочем, не все разделяли веселье асаучи. Синигами в это время преисполнялись мрачной решимостью и скорым героизмом.
  
  - Если ты меня слышишь, то помоги, - вдруг раздался голос его синигами во внутреннем мире.
  
  На что безымянный только стал глухо порыкивать, напоминая смех.
  
  
  День 5663.
  
  Лёгкое напряжение и любопытство витали в воздухе уже который день. Существо чувствовал, как синигами хочет наведаться во внутренний мир и, возможно, встретиться со своим дзампакто. Но отложил этот момент до своего выздоровления, то есть сегодня. Да, пустой не сильно и ранил синигами, либо тот хорошо восстанавливается.
  
  Что ж, если он хочет встретиться, то они встретятся. Больше им ничего не мешает. Безымянный почувствовал, как синигами начал погружаться в себя и скоро прибудет сюда. - "Почему не перенести встречу в более удобное место?" - подумал асаучи, скосив глаза на разлом посреди травы, ведущий куда-то во тьму, и направился туда.
  
  
  Pov Танака Ясуо.
  
  В день, когда я почти полностью восстановился, решил наведаться во внутренний мир и встретиться со своим дзампакто. То чувство несколько дней назад во время боя. Вряд ли это могло быть чем-нибудь другим, поэтому я направлялся в почти полной уверенности, что встречу его там. Как он будет выглядеть? Какие у него силы? Не знаю, но совсем скоро выясню.
  
  Стоило мне задуматься о последнем, как я очутился на привычной раскинутой и исписанной травкой поляне. На грани зрения замечаю мелькнувшую тень. Сразу же поворачивая голову в ту сторону, не замечаю ничего. Неспешной походкой иду туда, пока не натыкаюсь на "это". В привычной для меня картине мира и спокойствия зияла дыра, где свет терялся, не в силах подавить тьму.
  
  Раньше этого здесь не было, так что, наверное, это дзампакто. - "Но как же это выглядит чужеродно, будто здесь... поселился паразит, вторгнувшийся в мой мир", - содрогнулся я, пока рассматривал резкие и грубые края разлома, выглядящие как у разбитого стекла. - "Хотя так и должно быть, наверное", - успокоил сам себя.
  
  Потоптавшись у входа, я всё-таки прыгнул вниз.
  
  - Где-то пять метров, - посмотрев на разлом, прикинул я расстояние до привычной поляны, оставшейся наверху, после чего осмотрелся вокруг. А вокруг царил сплошной мрак, образуя своеобразный столб света, в котором я и стоял.
  Вдруг раздался чей-то шаг. - "Даже не шаг! Тут что-то крупное", - сердце моё пропустило удар от мысли, что где-то там скрывается что-то большое.
  
  - Дзампакто? - позвал своего пробудившегося товарища.
  Но никто не ответил. Казалось, что тьма пришла в движение, начав кружить вокруг меня, а секундой позже снова послышался тяжёлый топот, но на этот раз не одиночный.
  
  - "Он приближается!" - невольно ужаснулся я, а волосы встали дыбом, когда заметил плывущие ко мне красные звериные и светящиеся глаза.
  
  Забыв, что это должен быть дзампакто - а кто ещё тут может быть? - я схватился за катану, которая была со мной с самого начала. Глаза зверя сощурились, но продолжили своё движение. Когда они почти дошли до границы света и тьмы, я заметил, что существо явно крупнее меня, где-то два с половиной метра.
  Замерев на грани, оставаясь в тени и не показываясь, он шумно втянул воздух и выдохнул, после чего затихнул. Я стоял и пытался собраться с мыслями.
  
  - "Успокойся, успокойся, Ясуо. Это твой дзампакто, он твой друг", - попутно восстанавливаю внезапно сбившееся дыхание. Добившись в этом некого успеха, я обратился к нему.
  
  - Привет, дзампакто. Надеюсь, мы подружимся, - неловко проговорил, всё больше обретая уверенность.
  
  На это существо снова сузил глаза и стал внимательнее смотреть на меня, пока не стал смещаться, будто поворачивался частично боком. Тут я заметил непонятно как блеснувшее лезвие, заставившее меня сразу приготовиться к обороне. Спустя мгновенье, на свет вторглась огромная рука с зажатым танто с невероятно длинным лезвием. Я сразу же среагировал и поставил блок, а после сминаемый ударом и крохотными осколками сломанной катаны, теряя сознание от боли, услышал рычание из темноты.
  
  - Посмотрим.
  
  Дальше моё сознание поглотила тьма.
  
  
  Pov Безымянный клинок.
  
  - "Спрыгнул, чего ты так боишься, если всё-таки спустился сюда?" - задавался вопросом, впервые рассматривая синигами своими глазами. - "Не выглядит сильным".
  
  - Дзампакто? - позвал он, нервно посматривая по сторонам.
  
  - "Иду", - отвечаю мысленно и начинаю приближаться, глазами показывая своё местонахождение. Синигами же, похоже, от такого только хуже стало - он схватился за катану и быстрым движением вытащил её, приняв стандартную стойку.
  
  - "Спарринг?" - предположил я, получше присматриваясь к синигами. - "Только выздоровел и сразу тренировки?"
  
  Подходя к границе света, я заметил его постепенно расширяющиеся глаза. - "Что-то он слишком много пугается после того боя с пустыми", - я втянул носом воздух, но ничего подозрительно не учуял. - "Но хотя бы не так сильно. Нужно как-то толкнуть его в нужном направлении, мой синигами не должен чувствовать страх, тем более передо мной".
  
  - Привет, дзампакто. Надеюсь, мы подружимся, - синигами будто предложил мне это.
  
  - "Это вызов для начала поединка?" - снова осматриваю его, пытаясь разобраться в непонятном человеке. - "Хорошо, я помогу тебе с этим", - думаю и чуть сдвигаюсь в сторону для удобного рубящего удара сверху. Заметив его приготовления к обороне, я убедился в своей правоте и нанёс удар, к своей неожиданности сломав катану и разрубив синигами до груди, задев шею. - "Это даже не настоящий удар", - удивлялся. - "Что ж, если ты выживешь после такого, то..."
  
  - ...Посмотрим, - заканчиваю вслух, наблюдая за затухающими признаками сознания в его глазах, пока он не исчез.
  
  ========== Глава 3: Из ада. Когда соприкасаются миры часть II ==========
  
  Глава 3: Из ада
  Когда соприкасаются миры часть II
  
  Представьте себе. Вы - древнее существо, обладающее огромной силой, и эта сила может только разрушать. Созидание ей недоступно. А ещё вы не способны испытывать голод, жажду, вам не нужен воздух для нормального функционирования организма. У вас просто нет внутренних органов для этого. Вы не нуждаетесь во сне.
  
  Но при этом вы - пленник.
  
  Вы знаете, что ваша жизнь не принадлежит вам, и что где-то там есть некто, кто именует себя вашим тюремщиком. А вся ваша жизнь - это череда бесконечных битв и смертей, как ваших врагов, так и вас. И из-за этого вы не способны окончательно умереть, и покой вам даже не приснится.
  
  А ещё вы очень злое существо, и вы это знаете. Вы хотите, чтобы из-за вас кто-нибудь страдал. Но как уже говорилось ранее, вы пленник и сидите в тюрьме, из которой почти невозможно сбежать ... почти. И единственное, что у вас есть, так это время, которое дается между битвой и смертью.
  
  И что если у вас появится шанс оказаться на свободе? Но при этом это продлится совсем недолго.
  
  И вот, оказавшись на свободе, что вы будете делать в первую очередь?
  
  Как вы распорядитесь этой свободой?
  
  Будете ли вы пытаться загладить свои грехи?
  
  А может, вы будете искать какую-нибудь девушку (если вы парень), чтобы заняться с ней сексом?
  
  Или может, вы просто попытаетесь насладиться тем недолгим временем, что у вас есть?
  
  Будете ли вы нести смерть или просто смотреть на облака?
  
  Что, не знаете, что сказать?
  
  Неужели настолько сложен вопрос?
  
  Если это так, то не расстраивайтесь, это происходит с каждым.
  
  Вы можете обратиться к любому человеку, и он поведает. Что подобное происходило и с ним.
  
  Например, какой-нибудь писатель, скажет, что когда он придумывал в голове новую главу к своему произведению. То там она у него была цельной. А когда он добрался до компьютера и начал творить, то всё, что он придумал, куда-то пропало, и таких историй огромное количество.
  
  И именно в подобном ключе думали существа, стоящие в густом лесу, покрытым снегом. Над которым красочно сияли звезды, а за их спинами красовалась уродливая рана в виде разлома, ведущий в жуткий мир.
  
  Эта триада смотрела на звезды и запоминала вид, который предстал пред ними, чтобы когда они вернутся обратно, было о чем вспоминать, борясь за свою жизнь.
  
  - ХАХАХАХАХ! - подала голос Джэлех, смеясь и выпуская свою духовную энергию в пространство.
  
  В тот момент, когда пария перестала себя сдерживать, часть её духовной силы высвободилась наружу. Высвободившись, она сразу же начала разрушать всё вокруг.
  
  Снег мгновенно растаял, на несколько сотен метров обнажая землю, которая стала обожженной и сухой, как после многолетней засухи.
  
  Деревья от контакта с силой парии потрескались и высушились, а кора с них слезла.
  
  Птицы, которые сидели на ветках в этот момент, попадали замертво, а животные в ужасе бежали как можно дальше. Но не всем удалось это сделать. И так бы и продолжалось уничтожение леса, если бы рука Вагни не остановила Джэлех.
  
  - Успокойся.
  
  - Тебе-то что?
  
  - Мне ничего. Вот только чем больше ты испускаешь силу, тем быстрее тебя затянет обратно, - спокойным и скучающим голосом поведал он ей, - смотри, твои цепи уже натягиваются.
  
  Обернувшись, она увидела, как полупрозрачные цепи, которые сковывали все её тело и вправду были натянуты. Хоть пока они еще не тянули её обратно.
  
  Успокоившись, Джэлех перестала испускать свою губительную силу.
  
  - Интересно, в каком мы мире оказались? В одном из тех, где живет множество разумных рас или нет? Вы как думаете?
  
  - ...
  
  - Мне плевать, в каком мы мире оказались, Вагни. Но первое, что сделаю, когда мы доберемся до населенного пункта. Так это трахну какого-нибудь мужика. И не важно, сколько ему будет лет.
  
  - Шлюха.
  
  - Знаю. И у тебя какие-то проблемы с этим?
  
  - Вообще-то, мне плевать, лишь бы это не вредило делу. Кстати, насчет дела? - обернувшись на лидера и вопросительно посмотрев на него, закончил Вагни этот спор.
  
  А тот все это время смотрел на небо. Он пристально всматривался в него, и казалось, он видит что-то только видимое ему одному.
  
  Устав ждать, Вагни подошел к Альпильчёр и посмотрел на небо. Но увидел то же, что и несколько минут назад. Повернув голову, он посмотрел уже на его лицо. Но всё, что он увидел, так это тьма, которая, казалось, клубится под той тряпкой, которая была накинута на голову и плечи, по какому-то недоразумению называющимся капюшоном. И глаза, а точнее два светящихся красных шара в глазницах.
  
  - Мы не мож ...
  
  - Земля.
  
  - Что? - оторвавшись от трупа птицы, с которым она до этого играла, спросила Джэлех.
  
  - Это мир, в котором я жил до своей смерти.
  
  - А ...
  
  - Пошли, у нас мало времени, - повернувшись, бросил Альпильчёр.
  
  Посмотрев на Вагни, а он на неё, она пожала плечами и исчезла в мерцании, а вслед за ней и Вагни. И в тот момент, когда Альпильчёр остался один на изуродованной силой Джэлех полянке. Из чащи вылез огромный медведь, не сбежавший, как все остальные звери куда подальше. А наоборот, привлеченный сюда после того, как его разбудила Джэлех.
  
  Оглядевшись, медведь понюхал и зарычал, вставая на задние лапы, на то место, где стоял Альпильчёр который в этот момент с любопытством наблюдал за тем, что сделает животное. Простояв так несколько секунд, медведь взрывается, изнутри орошая своей кровью землю и деревья, а также разбрасывая внутренности во все стороны.
  
  - Ненавижу животных, - подходя к голове медведя, прошептал Альпильчёр, - ваше существование абсолютно бессмысленно. Все что вы делаете, так это жрете себе подобных и совокупляетесь в определенные месяцы. И этим наполнена вся ваша короткая жизнь. То же самое можно сказать и про людей, но те хотя бы смогли подчинить свои инстинкты себе. А вы все такие же ничтожные.
  
  Замолчав, Альпильчёр снова устремил взгляд на небо. Он жадно всматривался на звезды, который светили своим холодным и непредвзятым светом. Ему казалось, что они наблюдают за ним и ждут. Что же он сделает дальше. Их взгляд не был осуждающим, как у какого-нибудь праведника. Он не был злым или добрым, владельцу этого взгляда было все равно, что сделает эта душа. Звезды просто смотрели и запоминали. Не потому что они были обязаны это делать. Нет, они это делали просто чтобы помнить. Ведь всё, что может делать звезда, так это сиять и смотреть. Большего ей не дано.
  
  - Ну, здравствуй, мир, я вернулся.
  
  США
  Штат Аляска
  Город Ситка (старая столица штата)
  Население около 15 000 тысяч человек
  
  - Танцуй, красавица, танцуй! - кричала и смеялась Джэлех, дергая за ниточки тело двенадцати летней девочки. Играясь с ней, как с марионеткой.
  
  - Господи, помоги мне, - плача шептала девочка, опустив голову и терпя боль от ожогов, которые оставляли нити, из-за того что были пропитаны духовной силой Джэлех.
  
  Они пришли в этот город всего час назад. И первое, что они сделали, так это пошли туда, где было больше всего людей. А таким местом был двухэтажный дом, в котором собрались люди, отмечающие день рождения отца этой девочки.
  
  Вероника была в своей комнате, когда парии вошли в дом. Она не любила праздники, а еще не любила, когда в одном месте собиралось много людей. В школе она была одиночкой, у которой не было друзей. Дети считали её странной и поэтому избегали её. А она была этому только рада.
  
  Родители, видя, какой растет их младшая дочь, поначалу водили её к психиатру. Надеясь, что он поможет ей в её комплексах. Не помог. Поняв, что все их труды бесполезны, они решили оставить Веронику в покое и полностью уделить внимание её старшей сестре, которая в отличие от неё была общительным ребенком и имела много друзей. В общем, была обычным ребенком.
  
  Когда как Вероника все больше замыкалась в себе, проводя все свободное время за книгами. Она редко гуляла, а если и выходила подышать свежим воздухом, то прогуливалась там, где можно было побыть в одиночестве.
  
  Удивительно, но в отличие от устоявшегося мнения на её счет, она не страдала от этого. Наоборот, ей было хорошо. Хотя мама искренне была уверенна в том, что её дочка чуть ли не плачет в подушку по ночам.
  
  Вот так она и проводила время за книгой, сидя в своей комнате. Пока внизу играла музыка, общались люди, отмечая день рождения её отца.
  
  Момент, когда все это началось, девочка не заметила. Она ни обратила внимание на то, что внезапно перестала играть музыка. Ей было не важно, что голоса также внезапно смолкли. Она не заметила, как что-то внизу разбилось, а после кто-то ударил в стену. Ей было просто все равно. "Должно быть, кто-то напился и начал буянить", - такое она нашла для себя оправдание. Наивное дитя. Но все изменилось, когда в её комнате замигала лампочка. Именно она привлекла её внимание к тому, что что-то не так.
  
  Помигав несколько секунд, лампочка снова пришла в норму и продолжила освещать комнату девочки спокойным и монотонным светом. Но все же своё дело она сделала.
  
   Оторвавшись от книги, Вероника посмотрела на стену, пытаясь понять, что же не так. В этот момент её что-то очень смущало, но она не могла понять, что именно. Так она просидела минуты две. Пока её не озарила догадка. В доме было слишком тихо.
  
  Посмотрев на настенные часы, она увидела, что было слишком рано для конца праздника. Она знала, что когда её семья устраивает вечеринки, то гости не расходятся до часа ночи, а сейчас было только девять вечера.
  
  Встав, она направилась к двери. Подойдя к ней и взявшись за ручку, она замерла и, в нерешительности встав, прислушивалась к тому, что происходит по ту сторону. В этот момент Вероника пыталась понять, что там происходит. Но она ничего не слышала.
  
  "Разворачивайся и залезай под кровать. Сиди там тише воды и ниже травы", - говорила ей её интуиция. - "Ты не знаешь, что там происходит, поэтому не смей рисковать", - набирал силу этот голос. И она уже начала разворачиваться, но в этот момент Вероника вспомнила, что там её семья.
  
  Да, она растет не таким ребенком, каким бы хотели видеть её родители.
  
  Да, она практически не общается со своей сестрой, и у них нет ничего общего.
  
  Но они же её семья, и чтобы она там не думала, но она их любит, по-своему, но любит.
  
  Помявшись около двери несколько минут и сглотнув слюну, Вероника все же открыла дверь, приготовившись увидеть коридор, утопающий в темноте, где будет видно только то, что освещает свет из её комнаты.
  
  Но как оказалось, она ошибалась. Потому что коридор был хорошо освещен. Выйдя из комнаты и оглядевшись, она тихо направилась к лестнице ведущей вниз. Она не звала по дороге ни родителей, ни свою сестру. Ведь мало что там её ждет.
  
  Но внезапно она услышала хрип, который приближался к ней.
  
  Остановившись, она вслушалась, пытаясь понять, что это может быть. Девочка уже приготовилась тихо побежать в свою комнату и вызвать оттуда полицию. После чего одеться в теплые вещи и вылезти через окно на улицу и переждать там, пока все не закончится.
  
  И она уже повернулась и сделала первый шаг. Но в этот момент в ней взыграло любопытство, и ей очень захотелось узнать, что там - внизу.
  
  Почему же она не прислушалась к своей интуиции, которая в тот момент просто орала о том, что ей надо бежать из дому? Почему ей так захотелось узнать, что же издает тот хрип? Ведь она видела фильмы ужасов и знает, что в такие моменты и погибают герои. Так почему же вместо того, чтобы спасаться, она медленно пошла к лестнице? Что за сила вела её туда? ПОЧЕМУ?!
  
  В будущем она часто задавала себе эти вопросы, но так и не смогла найти ответы. Кроме одного "потому что". Так она стала себя оправдывать, когда выросла и стала тем, кто она есть.
  
  Но это в будущем, а сейчас Вероника уже дошла до лестницы и так же медленно начала спускаться по ней.
  
  Вот Вероника прошла две ступеньки, ощущая металлический привкус во рту.
  
  Пройдя половину пути, она почувствовала, что вот в этот момент уже не повернуть назад.
  
  Сглотнув, она продолжила спускаться, чувствуя на себе чей-то взгляд. Она кожей ощущала его. Обернувшись, Вероника, конечно же, никого не увидела.
  
  "Спокойно, девочка, спокойно. Они просто решили подшутить надо мной и всё", - убеждала сама себя Вероника, пытаясь найти хоть какое-то оправдание этой неестественной тишине, которая повисла в этом ставшим ей чужим домом. - "Ну, или все просто вышли на улицу, и отмечают день рождения папы там".
  
  - Да, они просто вышли наружу и весел ...
  
  Найдя для себя оправдание, произнесла его вслух Вероника, но запнулась, когда спустилась и, войдя в зал, увидела свою сестру. А точнее голову своей сестры, которая была прибита какой-то палкой к стене.
  
   Она заворожено смотрела на то, что осталось от Келли. Удивительно, но ей не было страшно, она не задавалась вопросом "как такое могло произойти?". К ней в этот момент не приходили мысли о родителях, и тем более она не думала о том, что её жизнь в опасности. Она вообще ни о чём не думала. Единственное, что делало её сознание, так это пыталось принять то, что прямо сейчас видят её глаза.
  
  Но как обычно, самое плохое было впереди.
  
  Пока Вероника смотрела на свою сестру, к ней кто-то подполз и схватил за ногу. И именно это и привело её сознание в норму, заставив работать с утроенной силой.
  
  Как только рука схватила её за ногу, она осознала тот факт, что её сестра мертва и, скорее всего, родители тоже, а также все, кто здесь находились. И смерть их была страшной.
  
  Быстро опустив взгляд, она увидела, что её держала мисс Фуилтц, её учительница химии. Переведя взгляд с руки на тело, Вероника увидела, что половина туловища просто отсутствовала, а на том месте, где должны быть ноги, волочились кишки.
  
  - Помогхи мне, - прошипела мисс Фуилтц, усиливая хватку и смотря на Веронику с какой-то безумной надеждой, и глядя в её глаза, Вероники казалось, что эта сорокалетняя женщина даже не знает, что у неё отсутствует нижняя половина тела.
  
  И в этот момент, когда мисс Фуилтц попросила её о помощи, Вероника узнала себя с новой стороны. Вместо того чтобы закричать или заплакать. Оказать помощь или просто вырвать ногу из её руки. Она нагнулась и закрыла руками её рот и нос, тем самым начав душить.
  
  Вероника уже забыла про голову её сестры, пришпиленную к стене, как одна из трофейных голов животных, которые развешивал отец после охоты. Она не вспоминала в этот момент о том, что где-то здесь её родители.
  
  Вместо этого она чувствовала себя необычайно спокойной, ей казалось, что все эмоции ушли куда-то вглубь. Оставив после себя только холодную, рациональную логику. Которая говорила, что если не убить эту женщину, то она привлечет к ней, Веронике, внимание, тем самым, возможно, убив. А раз так, то мисс Фуилтц угроза, которую надо уничтожить.
  
  - Я выживу, - прошептала Вероника.
  
  А женщина посмотрела в её глаза.
  
  - Я выживу.
  
  Мисс Фуилтц, смотря в глаза этой девочки, увидела в нем лишь холод.
  
  - Я выживу.
  
  Женщина, чувствуя, как ей не достаёт воздуха, пыталась вырваться, но у неё ничего не получалось.
  
  - Я выживу.
  
  Мисс Фуилтц в попытке вырваться оцарапала Вероники лицо, но та этого даже не заметила.
  
  И вот, когда мисс Фуилтц почти умерла, она перевела взгляд за спину Вероники и увидела их.
  
  Она сразу поняла, что это именно они виноваты в том, что здесь произошло, она смотрела на этих существ, именно существ, потому что все в них говорило, что это не люди.
  
  - Какая прелесть! - проговорила прекрасная женщина.
  
  Услышав её голос, мисс Фуилтц перевела взгляд и посмотрела в её прекрасные изумрудного цвета глаза. Увидела же она в них детскую радость, которая может быть у ребенка получившего новую игрушку.
  
  - Вагни, эта милота моя!
  
  - Как скажешь, Джэлех.
  
  Женщина смотрела на ... Джэлех, а та смотрела на Веронику. И так бы и продолжалась эта игра в гляделки, если бы девочка не подняла взгляд и не посмотрела туда, куда смотрит её уже бывшая учительница.
  
  Повернувшись, она увидела все тоже пустое пространство, повернув снова взгляд, она лицезрела лишь пустой взгляд мисс Фуилтц, которая была уже мертвой, а в её взгляде читалось только одно.
  
  "За что?"
  
  Переведя дыхание, Вероника убрала руку и попыталась встать, но тут в её руки и ноги вцепилось что-то невидимое и подняло в воздух. И из-за этого девочка закричала, чувствуя что там, где нити (а это были они) держали её руки и ноги, появлялись ожоги, причиняя девочке боль. Превратившись в марионетку.
  
  Вот так Джэлех и развлекалась с Вероникой. Та дергала за ниточки, заставляя танцевать её, а Вероника плакала, терпя боль.
  
  - Я хочу, чтобы она увидела меня голой.
  
  - Она тебя не видит Джэлех.
  
  - Тогда заполню её своей духовной энергией.
  
  - И она умрет через минуту после этого, - сказал Вагни, одновременно с этим сажая на кол какого-то мужчину, одетого в смокинг.
  
  - Ты ничего не будешь с ней делать, Джэлех, - произнес Альпильчёр, входя в зал.
  
  - Это почему?
  
  - Потому что.
  
  Подойдя к Веронике, он призвал свою глефу и рассек нити, державшие её. После того как нити были разрезаны, девочка упала на пол, где и лежала, не двигаясь, пытаясь перевести дыхание.
  
  Посмотрев на человека, который распластался у его ног. Альпильчёр нагнулся и взял её за шею, поднимая на свой уровень и приближая своё лицо к её, полному слез и непонимания.
  
  - Что ты собираешься делать?
  
  - ...
  
  - Ответь нам, Альпильчёр, - произнес Вагни, оторвавшись от своего развлечения и с интересом наблюдая за всем.
  
  - Собираюсь изнасиловать её душу.
  
  - Оoo, мне это нравится, - пропела возбужденно Джэлех, облизывая губы.
  
  А Альпильчёр в этот момент начал аккуратно входить в контакт с душой этой девочки. Войдя в резонанс с духовным сиянием души Вероники, он медленно и аккуратно начал вводить в неё свою духовную силу. А точнее лишь маленькую капельку силы. Но даже этого оказалось достаточно, чтобы Вероника забилась в конвульсиях.
  
  Продолжалось это недолго. Когда конвульсии прошли, кожа Вероники почернела, а из глаз и рта начал выходить оранжевый свет. И в тот момент, когда она изменилась внешне, её душа покинула тело.
  
  ***
  
  Осознала Вероника себя только через некоторое время, после того как боль прошла. Открыв глаза, она увидел только белый туман, через который ничего не было видно. Она чувствовала, что уже не дома.
  
  Странно, но ей не было страшно, она не испытывала злость, и ей не хотелось плакать. Она вообще ничего не чувствовала. Сначала она подумала, что снова вошла в то состояние, которое было у нее, когда убивала, а точнее добивала, мисс Фуилтц.
  
  Но прислушавшись к себе, поняла, что это не так. Если в прошлый раз эмоции лишь ушли на некоторое время, то здесь они как будто перегорели. А после них осталась лишь зола, из которой должно родиться что-то новое.
  
  Решив, что с этим она ничего не может поделать, она снова осмотрела то место, куда попала. Но как и в прошлый раз, она ничего не смогла увидеть сквозь туман. Пожав плечами, она перестала сопротивляться, отдаваясь потоку, несшему её в известном только ему направлении.
  
  Сколько длилось это путешествие, она не могла сказать. Но как известно, любое путь рано или поздно заканчивается. Так и это пришло к своему логическому концу, а точнее перешло в новую фазу.
  
  Потому что как только туман рассеялся, она поняла, что находится в каком-то пространстве, где нет ничего кроме тьмы.
  
  Поняв, где она находится, её не охватил ужас, нет, наоборот, её завораживало это место. По какой-то причине она точно знала, что сейчас находится не у себя дома, даже не в своем мире.
  
  Здесь не ощущалось пространство в том понимании, которое вкладывают в это люди. Здесь не действовали законы физики, как в её мире, нет, ... реальности. Время уже не обладало той силой, а пространство существовало по другим законам. И самое невероятное то, что Вероника все это знала.
  
  Как и откуда пришли эти знания, для неё было загадкой, но они были, и она была точно уверена, что так все и есть. Такое чувство, что это было вложено в саму её душу еще в момент зарождения.
  
  Так она и придавалась размышлениям, пока не поняла, что снова пришла в движение.
  
  Представьте себя маленькой частичкой, парящей в открытом космосе, частичкой, понимающей насколько она мала по меркам галактики. А теперь представьте, что вы еще более маленькая частичка, нет, атом, и находитесь в месте куда большем, чем галактика. А теперь представьте, что это место, где вы находитесь, наполнено только тьмой. Тут нет ничего, и вы ничего не видите. Но при этом вы точно знаете, что это место чуть ли не безгранично. Тут нет ни пола, ни потолка, ни стен.
  
  Если вам это все же удастся, то вы сможете понять, что чувствовала девочка, которой не было и тринадцати лет.
  
  Сколько она падала, а может, летела, а может, само пространство двигалось, она не знала. Но в какой-то момент она увидела маленькую точку синего цвета. Эта точка была настолько мала, что ее, скорее всего, и не заметили бы. Если бы это было где-нибудь в другом месте. Но не тут.
  
  Увидев её, Вероника повернулась, а может, и не поворачивалась, тут она не могла сказать и впилась взглядом в неё. В конце концов, это все, что ей оставалось делать.
  
  Сколько она так всматривалась в неё, она никогда не узнает, но постепенно эта маленькая точка росла.
  
  Вот она стала размером с яблоко, потом с арбуз, через некоторое время размером с грузовик. А под конец эта маленькая точка заполнила все пространство вокруг Вероники.
  
  И в тот момент, когда уже не было ничего кроме синего цвета. Вероника увидела его.
  
  Она увидела гигантское двуглавое существо, на спине которого располагались сотни, если не тысячи голов. Все эти головы постоянно производили звуки, казалось, что каждая голова живет своей собственной жизнью.
  
  Эта картина так её поразила, что Вероника даже не заметила, как перестала двигаться, а головы не замолчали.
  
  И в тот момент, когда смолкли головы. Произошло то, чего стоит опасаться любой душе.
  
  Вероника привлекла к себе ЕГО внимание, и ОН устремил свой взгляд на неё.
  
  - Хозяин, - прошептала душа, когда две гигантские головы обернулись и посмотрели на неё. После чего она вернулась в свое тело.
  
  ***
  
  Осознала Вероника себя лежа на полу. Ей казалось, что у неё не осталось сил, а голова весит как минимум тонну.
  
  Пролежав так некоторое время, она попыталась открыть глаза, но у неё не вышло, не было сил для этого. Понимая, что сейчас она ничего не может поделать с этим, она решила просто уснуть, и у неё это почти получилось, пока до её ушей не дошел едва различимый шепот.
  
  И именно этот шепот напомнил ей, что с ней произошло ранее.
  
  По какой-то причине, она точно знала, что этот шепот принадлежит им, тем существам, которые пришли в её дом. Собрав последние силы, она смогла приоткрыть глаза. Открыв их, все, что она увидела, так это пелена, которая покрывала её глаза. Пред ней все расплывалось, и она не могла различить ни одного силуэта. А шепот все нарастал.
  
  - Дум ... чт ... у него ... получ.
  
  Закрыв снова глаза, она отчаянно боролась со сном.
  
  "Давай, не смей засыпать, ты должна увидеть их!"
  
  Открыв снова глаза, она увидела смутные силуэты. Закрыв снова глаза, Вероника сосчитала до пяти и снова открыла глаза.
  
  Открыв их, она, наконец, смогла нормально посмотреть. И первое, что она увидела, так это трех существ, которые стояли рядом с ней и что-то обсуждали.
  
  Сначала она увидела огромного мужчину с серой кожей и лицом, на котором так сильно была натянута кожа, что она очерчивала его череп.
  
  Второй была женщина необычайной красоты. Посмотрев на нее, она сразу догадалась, что это именно она играла с ней как с марионеткой.
  
  А третьим было голое, высокое и тощее существо с потрескавшейся серой кожей. Чьё лицо скрывала тряпка, накинутая на голову и плечи.
  
  Почувствовав на себе её взгляд, они обернулись и посмотрели на неё. Эта троица ничего не говорила, они никак не комментировали все, что они делали, просто смотрели на неё.
  
  Они смотрели в её глаза, а она по очереди в их.
  
  Вот она запоминает глаза первого, в которых горит слабый красный огонь, после она переводит взгляд на вторую и запоминает её прекрасные изумрудного цвета глаза.
  
  А под конец, она переводит взгляд на него и всматривается в его глаза. Его глаза так же светились красным цветом, как и у первого, но только этот свет был куда больше и ярче, и из него время от времени выбивали маленькие молнии. Она смотрела на его лицо и пыталась увидеть его, но тьма, которая собралась под капюшоном, не давала ей это сделать.
  
  Что-то решив для себя, третий подошел к Веронике, которая уже почти потеряла сознание, и нагнулся, приближая своё лицо к её. Продолжив с ней играть в гляделки, но в какой-то момент, он снял свой капюшон и она, наконец, увидела его лицо. Она жадно изучало его, чувствуя, как все вокруг плывет.
  
  Вот её веки закрываются против её воли, а он все стоит и смотрит. Пока в какой-то момент она не уснула.
  
  ***
  
  - Господи, это какой-то кошмар, - протирая свою лысину, проговорил шериф Уоткинс, наблюдая за тем, как машины скорой помощи выносят мешки с трупами.
  
  Кто бы мог подумать, что этот ни чем не примечательный день закончится бойней в доме его друга Роберта Пеголоу. А ведь еще пару часов назад, он, Питер, звонил к нему домой и предупреждал, что опоздает.
  
  "И чем все закончилось?" - размышлял Питер, входя в дом и смотря, как судмедэксперты аккуратно собирают и складывают части тела Роберта в мешок для трупов. - "А ведь если бы я не засел за бумагами, то кто знает, что со мной было бы?" - размышлял Питер, но в этот момент на улице прозвучала сирена, от чего он поморщился.
  
  Он всегда не любил их и старался как можно меньше использовать, считая, что они как бы заявляют, что он идет решать проблемы.
  
  Выйдя на улицу, он вдохнул в легкие чистый воздух, переводя дыхание. И направляясь к своей машине, где его ждала она - единственная выжавшая Вероника Пеголоу. Маленькая девочка, которая в одночасье потеряла всю свою семью.
  
  Он шел к ней и пытался придумать слова, которые успокоят это дитя и не мог придумать.
  
  Потому что он уже знал, что ей скажет.
  
  Сначала он её приобнимет и скажет, что теперь с ней все будет хорошо. После того как она выплакается ему в жилетку. Он отвезет её в больницу, где ей вколют успокаивающее, и там начнет расспрашивать о том, что произошло, сетуя на то, что вот если бы он успел со своими людьми, то все было бы хорошо.
  
  И это будет ложь, потому что в тот момент, когда тех людей убивали в её доме, он сидел в своей машине вместе со своим помощником и ждал, когда все закончится. А еще ждали, когда закончится, еще шесть полицейских, сидевших в своих машинах и дрожащих от страха.
  
  Да, он был рядом, когда все это происходило, и ничего не сделал. Он не мог сказать, почему так, но просто когда он подъехал к дому Пеголоу. Он почувствовал, что если войдет в него, то уже не выйдет, потому что-то, что там было, точно бы убило его. И точно так же думали и все, кто ехал вместе с ним по вызову в этот злополучный дом.
  
  А теперь он должен рассказать сказку девочки, чтобы её успокоить, пока его помощник направляется в дом миссис Амджесс, чтобы вколоть ей Миорелаксант, который остановит её сердце. Тем самым избавившись от свидетеля, который и вызвал их сюда.
  
  Но этого Вероника не узнает. Потому что все будут молчать, ведь это не какой-нибудь Чикаго, это Ситка.
  
  И это в фильмах в такие маленькие городки приезжают агенты ФБР и расследуют подобные дела. Вот только в реальности все обстоит иначе. Потому что на деле правительству глубоко плевать на то, что происходит в подобных городках. Пока платят налоги жители, они могут заниматься чем только хотят, лишь бы не слишком шумели.
  
  И вот, когда он уже подошел к машине и заглянул в окно, посмотрев на Веронику, то он понял, что ошибался. Вероника не выживала, она умерла вместе со всей своей семьей, а тот, кто сидел в машине, был совершенно другим человеком.
  
  И если бы шериф Питер Уоткинс знал бы, во что вырастит этот ребенок, то он, не мешкая, взял бы свой пистолет и пустил бы ему пулю в голову, не задумываясь о последствиях. Но шериф не знал, тем самым давая жизнь еще одному монстру.
  
  ========== Глава 8. На острие. Знакомство 2. ==========
  
  Pov Танака Ясуо.
  
  С трудом выбираясь из плена вязкого сна, мои глаза силились открыться, пока по ним не ударил яркий свет.
  
  - Как же мне плохо, - попытался сказать, но вышло что-то неразборчивое.
  
  Сбоку раздался шелест бумаги и сквозь шум в голове раздался чей-то женский голос:
  
  - Очнулись? Это хорошо, значит, вы идёте на поправку. Мне настоятельно просили уведомить, что ваша кандидатура в синигами была полностью одобрена, так что пока выздоравливаете, можете задуматься над выбором будущего Отряда, - затем снова раздался шелест бумаги и чьи-то удаляющееся шаги.
  
  Медленно переваривая услышанную информацию, я захотел застонать: было такое чувство, что я сражался сразу с пятью пустыми, которые меня по очереди пережевали и выплюнули. Тело не слушалось, да даже чувствовалось с трудом! Вдруг навалилась усталость, которую я почувствовал только сейчас. Проиграв ей с большим разгромом, сознание снова ушло в спасительную спячку.
  
  Следующее пробуждение было гораздо лучше предыдущего, голова не болела и не раскалывалась, а тело снова ощущалось по-старому.
  
  - Хотя, - в голове всколыхнулись последние воспоминания. Неотвратимо приближающееся танто, с лёгкостью перерубающее меня почти надвое. Я попытался вскочить с постели, но резкая обжигающая боль мигом уложила приподнятое тело обратно на белые простыни. Руки немедленно отправились искать затихающий источник боли, отодвинув края больничного косоде. Скосив глаза, я осматривал свою грудь. Ни следа от атаки пустых, хотя их реацу довольно агрессивна и враждебна, поэтому повреждения от них заживают обычно долго. Если заживают. Бывает, что остаточная реацу вполне способна добить синигами, даже если рана не смертельная. Но я обратил на это внимание позже, гораздо больше меня интересовала вертикальная яркая красноватая полоса от основания шеи до последнего ребра. Осторожно касаюсь пальцами, боясь потревожить свой организм новой вспышкой боли.
  
  - "Это был не сон!" - мысленно вскрикиваю. Не знаю, чего было больше в этом крике. Радости? Или удивления, покрытого липким страхом?
  
  - Эй, потом посмотришь на свои украшения, - проговорил чей-то знакомый голос сбоку.
  
  - "Я был не один!" - снова кричу, быстро закрывая косоде, замечая, что в комнате собрался весь наш класс. И ладно бы, если бы здесь находились только парни, но причиной смущения являлась Рин, тактично смотрящая куда-то в сторону.
  
  - Пф, - выразил своё мнение Таро, с недовольством глядя на меня.
  
  - Э? Ребята, что вы здесь делаете? - спрашиваю, мигом забыв про всё остальное.
  
  - А, медики вычислили тенденцию твоего выздоровления, так что сегодня мы решили собраться все вместе, раз ты должен был очнуться. И очнулся! - бодро ответил Акияма, в конце рассмеявшись.
  
  - Верно, прошло тринадцать дней с момента, как эта атака пустого неожиданно для всех сработала. Ты бы видел себя со стороны, вот ты лежишь, и тебя диагностируют, как ты вдруг просто взрываешься кровью, - поведал Таро, руками изобразив взрыв. - Некоторых медиков стошнило прямо на...
  
  - Кхм-кхм, - вмешалась Рин.
  
  - Ну, да, - смутился Таро, не закончив. Но я понял, о чём он хотел сказать. - После такого нас всех снова осматривали не один день.
  
  - "По крайней мере, сейчас я чистый. Стоп! Атака пустого?" - меня поразило до глубины души. - "Неужели это было лишь видением, вызванным затаившейся реацу пустого?"
  
  - Да, ещё ни разу не слышали о настолько долгом остаточном воздействии пустых. Если бы он развился, в будущем мог бы убить многих, - нахмурился Акияма.
  
  - "Или это всё-таки был дзампакто?" - моё горло резко пересохло от этой мысли.
  
  - С каждым новым отчётом становится ясно - силы пустых становятся всё изощрёнее, - зловеще заключила Рин.
  
  - Ха? Не знал, что среди нас есть кто-то, читающий эти редкие отчёты для благородных семей, - удивился Акияма. Та ему ответила молчанием.
  
  - Акияма-кун, наверняка и ты что-то читаешь из того вороха новостей, - включился Таро, шагнув поближе к Акияме, отчего тот сразу переключил внимание на него.
  
  - Да, - он разом посмурнел. - Говорят, количество благородных семей медленно сокращается. И... семья Сасаки очень близка пополнить их число.
  
  На минуту в комнате повисла угрюмая тишина. Естественно, я не мог не вспомнить Усаги и Арату. Наши друзья и товарищи. Но нужно перевести тему.
  
  - Вы определились с Отрядом? - постарался сделать свой голос повеселее и жизнерадостнее, чтобы отвлечь всех от грустных мыслей.
  
  - Разумеется! - сразу же ответил Акияма. - Мой выбор - Одиннадцатый Отряд, - закончил с гордостью.
  
  - Дай-ка угадаю. Тебя туда взяли, - предположил Таро. Одна лишь Рин пока оставалась в плене грусти и воспоминаний.
  
  - Ха! Конечно! - сложив руки на груди, Акияма снова зашёлся в смехе.
  
  - О! Совсем забыл! Ясуо-кун, - обратился ко мне Таро.
  
  - М?
  
  - Тебя не было, когда нам объясняли, так что слушай внимательно. Оказывается, за нами следили во время выполнения той вылазки, - начал он, но я его прервал.
  
  - Что?! - снова попытался вскочить с кровати, но боль быстро отрезвила мой порыв, заставив корчиться. Пока я боролся с накатившей болью, чьи-то руки бережно и настойчиво вернули меня в кровать.
  
  Проморгавшись, я увидел лицо Рин совсем не далеко от себя.
  
  - Так я продолжу? - резко поинтересовался Таро, хмуро поглядывая на нас.
  
  - Но как же так? Почему никто не вмешался, когда... Арата-кун...
  
  Рин, поймав мой вопрошающий взгляд, отрицательно покачала головой, её глаза будто покрыла плёнка, и она о чём-то задумалась.
  
  - Тск! Дай мне сказать! - Таро неожиданно разозлился.
  
  - Ха-ха! - вмешался Акияма. - Это точно! Но они бы не помогли нам в любом случае, их целью являлись мы. Они оценивали нас, как и что мы будем делать.
  
  - Но можно же было...
  
  - Всё закончилось, Ясуо, - к всеобщему удивлению, ответила Рин, затем повторила: - Всё уже закончилось.
  
  Не знаю, чем меня так задели её слова, но я ощутил, как защипали глаза. Я хотел прикрыться рукой, но увидел, как Рин отошла и направилась к выходу из комнаты.
  
  - Выздоравливай, - бросила она на прощание.
  
  Таро внимательно проследил за ней, после чего сказал Акияме:
  
  - Объяснишь ему, - и тоже направился прочь.
  
  Я хотел спросить, почему они так быстро ушли, но Акияма опередил меня:
  
  - Мы пережили это ещё дней десять назад, когда нам всё объяснили и подняли вопрос о вступлении в Отряд, так что не надо поднимать эту тему, - серьёзно проговорил, затем продолжил снова доброжелательным тоном: - Так вот, за нами следили и составили характеристику каждому из нас. Поэтому когда я подал заявку в Одиннадцатый Отряд - её одобрили, - с гордостью он стукнул себя по груди.
  
  - А Рин-тян и Таро-кун?
  
  - Её взяли в Первый Отряд, - задумчиво ответил он. - Туда редко берут людей, характеристики нам не дают читать, так что остаётся только гадать, что они в ней увидели. Таро тоже должны были взять в Одиннадцатый Отряд, - тут Акияма совсем ушёл в себя, пока вдруг не оживился: - Вспомнил! Это очень важно! Будь очень придирчив при выборе Отряда, так как если они решат, что ты им не подходишь, у тебя останется только две попытки с Отрядами. Если и их провалишь, то тебя вернут на последний курс Академии, чтобы ты мог "обновить свою характеристику", - снова со смехом закончил.
  
  - То есть...
  
  - Да, выбирай вдумчиво. А я пойду, на днях как раз зачисления в ряды Отрядов будут, так что удачи, Ясуо! Выздоравливай, - он махнул на прощание рукой и скрылся за дверью.
  
  Я остался в тишине и одиночестве, что играло на руку, сейчас нужно во многом разобраться. Сначала я вспомнил своих павших товарищей, мы не смогли им помочь, а более опытные синигами даже не стали пытаться их спасти. Я начал злиться, но заставил себя успокоиться, вспомнились слова Рин. Потом мысли переключились на неё, её красивое лицо и прекрасные глаза, чудесный манящий аромат... Стоп. Покрутил головой, чтобы отогнать видения, но не рассчитал, потревожив рану, которая быстро стёрла предыдущие размышления.
  
  Отдышавшись, вернулся к дзампакто. Все считают, что это было воздействие пустого. Но я же попал в свой внутренний мир и там... Там была непонятная дырень! Я испугался своих догадок. Мог ли это быть пустой? Нет, это же невозможно, правда? Синигами с пустым внутри? Ха-ха, действительно чушь!
  
  Спокойствие, пришедшее на смену страхам, довольно незаметно от меня отправило сознание снова в царство снов.
  
  Однако, как только я проснулся, сразу же вернулся к этому вопросу. Действительно ли внутри так, как я увидел тогда? Есть только один способ проверить. К своему стыду, я снова ощутил страх. Что если он там? Что если это пустой? И как он, в конце концов, выглядит?
  
  - Нет, - решительно провёл я черту. - Пустой не может быть в теле синигами. Это должен быть дзампакто. Но... - рана на груди зачесалась, - почему всё так произошло? Разве дзампакто не должны быть заодно со своим синигами? Или это из-за того, что между ними нет понимания?
  
  На память всплыл один из уроков, когда я спросил у сенсея, каким будет дзампакто во внутреннем мире. Он тогда усмехнулся и ответил, что я сам узнаю, если мне посчастливиться. На вопрос о характере он ответил то же самое. Тогда это в порядке вещей? Я почувствовал, что моя голова начала пухнуть, а ведь мне надо выбрать будущий Отряд с трёх попыток!
  
  Pov Дзампакто.
  
  Пока синигами валялся в кровати после их знакомства, в его внутреннем мире произошли небольшие изменения. Солнце скрылось за горизонтом, освободив место луне с более приемлемым освещением бескрайних земель. Трава была уже не столь отвратно сочной и зелёной, потускнев и смявшись. Поэтому я топтал землю его мира, оставив глефу в своём. Потом я заметил необъяснимую для себя вещь - в его мире я гораздо слабее себя в своём. До выздоровления синигами у меня было предостаточно времени, и я понял, что там, у себя, сам мир помогал мне в моих стремлениях и желаниях, но... он не являлся "настоящим". И если бы синигами достиг шикая, я не смог бы развернуться, как думал раньше. Да, я оказался слабее, чем думал, поэтому решил поумерить пыл и дождаться выздоровления синигами, чтобы тот продолжил давать свою реацу. Ведь путь к могуществу оказался таким долгим.
  
  А через несколько дней он, наконец, пришёл в себя. Мерзкое солнце вновь поселилось в небе, а трава вернула свой блеск. Но теперь я смотрел на это совершенно другим взглядом, и мир будто тоже стал относиться ко мне доброжелательнее, так что я не испытывал никаких страданий от резких перемен. Но некое неудобство всё же оставалось. Мне не терпелось сразиться с синигами на его условиях, я даже научился призывать себя в виде обычной катаны с поправкой на свой размер.
  
  Но даже после выписки из медпункта синигами не проводил дзиндзэн и не спешил в свой внутренний мир, отчего во мне росло недоумение и... ярость.
  
  ========== Глава 9. На острие. Отдых. ==========
  
  Одни из ворот в Готей 13.
  
  Сегодняшний день один из немногих, когда ворота были не просто открыты - через них проходило множество людей. Кто-то в форме синигами выходил, отправляясь домой, кто-то наоборот заходил, успев сделать свои дела, торопясь поступить в расположение своего Отряда. Некоторые стояли, образуя группы, общались и, возможно, ждали своих друзей. Но не только люди в форме сновали туда-сюда, проходили также и обычные души, родственники разных сословий, с целью поддержать своего воспитанника.
  
  Здесь же стоял и Ясуо, внимательно наблюдавший за человеческим потоком.
  - "Даже здесь видно невооружённым глазом, как аристократы превосходят и выделяются на общем фоне", - качая головой, он размышлял. - "Хотя сегодня всё проходит гораздо лучше, чем могло быть", - обратил внимание на то, как к очередной семье простолюдинов пристали синигами из благородных. Впрочем, те, похоже, были в настроении, поэтому слишком долго никого не задерживали, обходясь лишь презрительными взглядами и острыми словами. - "Сегодня никто не пострадает", - с облегчением выдохнул Ясуо.
  
  Неравноправие сразу бросалось в глаза - большие ворота могли пропустить кучу народа за раз, но подавляющая часть была огорожена, через просторный центр свободно сновала знать всего Общества Душ. Для сравнения по бокам выделены полосы для людей простых, там-то образовались очереди из-за узкости прохода и количества желающих пройти или выйти. Тем самым давая некоторым аристократам предостаточно времени, чтобы выбрать себе жертву и вдоволь поиздеваться над ней, пока она вынуждена стоять и ждать.
  
  Когда смех издевающихся синигами стал ещё громче, Ясуо решил вмешаться и усмирить наглецов, позволяющих себе слишком много. Однако когда он двинулся в ту сторону, кто-то ненавязчиво дёрнул край рукава его чёрного косоде, привлекая к себе внимание. Развернувшись, он обнаружил Рин.
  
  - Кого-то ждёшь, Ясуо-кун? - поинтересовалась она, начиная отходить от ворот и увлекая собеседника за собой.
  
  - Ха-ха, - рассмеялся тот. - Нет, если честно, то мне хочется оттянуть тот момент, когда я смогу вернуться домой.
  
  - Танака-доно такой строгий? - участливо поинтересовалась.
  
  Отойдя на некоторое расстояние от ворот и подальше от бесчисленных прохожих, Рин остановилась и плавно повернулась к Ясуо.
  
  - Ну, - смутился он, - не совсем так.
  
  Сато ненадолго замолчала, смотря ему в глаза, после чего вновь заговорила:
  
  - Шесть лет, да?
  
  - Да, - выдохнул он. Члены благородных семей часто поступали в Академию и не виделись со своей семьёй, пока они не докажут, что не просто так носят фамилию и не закончат все шесть курсов, став синигами.
  
  - Не думаю, Ясуо-кун, что стоит волноваться по такой мелочи, - показательно махнула перед его лицом рукой, будто выкинула что-то ненужное или бесполезное. - Мы закончили Академию и стали синигами. Хм? - вдруг она встрепенулась после своих слов, и на её белом лице, редко показывающим эмоции, мелькнул интерес. - Ты же поступил в Отряд?
  
  - Дааа, - протянул. - Насчёт этого...
  
  Глаза Рин чуть расширились, а редкие движения и вовсе прекратились.
  
  - Поступил! - взлохматив свои волосы, неожиданно сказал Ясуо.
  
  Девушка, казалось, ещё больше удивилась, отчего тот зашёлся в смехе, глядя на слегка растерянную Рин.
  
  - Хаа, - отсмеявшись, Ясуо ей пояснил: - Ты так забавно смотрелась, что я не удержался, - на что она улыбнулась.
  
  - И какой же Отряд принял нашего шутника?
  
  - Тринадцатый Отряд, - с гордостью ответил он и понял, что трудно не говорить подобное без гордости.
  
  - Подснежник? Ха! Что и ожидалось от Ясуо-куна! - раздался чей-то знакомый весёлый голос рядом с ними.
  
  - О! Акияма-кун! Я хотел сделать сюрприз, а ты всё услышал, - улыбнулся Ясуо, поворачиваясь к источнику звука. - Э?! - вскрикнул он. - Акияма-кун, что с твоей причёской?
  
  - А, не обращайте внимания, - он провёл рукой по длинным, ниже плеча, чёрным волосам, закидывая их назад. - Сначала я и не думал мешать вам, но невольно услышал про Отряд и не мог пройти мимо. Поздравляю, Ясуо-кун! - после его слов никто не торопился что-либо отвечать, Ясуо во все глаза пялился на волосы Акиямы, Рин же, казалось, никак не отреагировала, разве что стала накручивать свои кончики волос на пальчик.
  
  - Ладно, не буду вам мешать, мне нужно срочно домой, - он одновременно махнул и рукой, и волосами, отчего у Ясуо отвалилась челюсть, а его взгляд провожал его, пока тот не скрылся в толпе.
  
  - Довольно неожиданно увидеть Акияму-куна в таком свете, - заметила Рин, но Ясуо все ещё не мог прийти в себя. - Ясуо-кун, это неприлично, игнорировать своего собеседника.
  
  Видя, что парень и не думает возвращаться с небес на землю, Рин вышла перед ним, однако его взгляд проходил прямо над ней, что немного взбесило девушку. Протянув руку и, остановившись на мгновенье, она всё же касается его подбородка и помогает Ясуо посмотреть ниже.
  
  - Что это вы делаете? - резко произнесли со стороны, Рин тут же отдёрнула руку и посмотрела на прибывшего.
  
  - А, Таро-кун, я пыталась вернуть Ясуо-куна на землю, но боюсь, очарование Акиямы-куна было слишком сильным, - вздохнула она.
  
  - Чт.? - запнулся Таро, проглотив все слова.
  
  - Может быть, у тебя получится, а мне давно пора, дома меня уже ждут, - быстро попрощалась Рин и исчезла, пока Таро пытался осмыслить услышанное.
  
  - О, Таро-кун, и ты здесь! - отвис Ясуо и тепло поздоровался с Таро.
  
  - Хм, почему не идёшь домой? - сразу перешёл к делу Мураками.
  
  - А, - ответил беззаботно и махнул Ясуо рукой. - У меня дом близко.
  
  - Хммм? - недоверчиво протянул Таро, но не стал заострять на этом внимание. - Да, могу представить, какие у тебя могут быть проблемы дома.
  
  Танака удивился и вопросительно посмотрел на друга.
  
  - Ты не знаешь? Говорят, вчера в поместье Танака слышали чей-то мужской крик, а до меня дошли слухи, что о твоих попытках помочь простолюдинам в Академии стало известно Главе семьи, - поделился с ним черноволосый парень с синевой.
  
  Ясуо моментально посмурнел и нахмурился.
  
  - Я решил, что тебе точно нужно об этом знать, - улыбнулся Таро. - Удачи, наверное, - пожелал он на прощанье со смешком.
  
  Оставшись в одиночестве, Ясуо вздохнул:
  
  - Ну не убьёт же он меня, в самом деле? - и нервно засмеялся.
  
  Поместье Танака. Где-то внутри, одна из комнат.
  
  В практически пустой комнате сидел поседевший мужчина в домашнем кимоно серого цвета перед маленьким традиционным столиком с едой, напротив него находился такой же столик с едой, от риса шёл лёгкий пар, показывая, что его только-только принесли и всё готово. Не хватало лишь второго сотрапезника.
  
  Дверь отъехала в сторону, и слуга на коленях известил господина о прибытии наследника. Повелительно махнув в его сторону рукой, отчего слуга поклонился ещё ниже и, стоя на коленях, закрыл двери, мужчина стал ждать своего сына.
  
  Дверь вновь открылась, и внутрь прошёл высокий черноволосый парень в чёрной форме синигами. Посмотрев на отца, Ясуо застыл в нерешительности. Мужчина показал ему глазами за свободный столик.
  
  Как только сын сел, Танака - старший взял палочки в руки и приступил к трапезе. Парню не оставалось ничего, кроме как присоединиться к обеду.
  
  Через десять минут неторопливого действа мужчина положил палочки на чашку с тихим стуком, который тут же отразился в сердце Ясуо, знаменуя начало разговора
  .
  - Скажи мне, Ясуо, каково вернуться домой? - тихо заговорил мужчина, его волевое лицо казалось расслабленными, но сын понимал, что это ещё ничего не значит.
  
  - Возвращение в родные стены очень воодушевило меня, - с поклоном ответил он. Разговор вёлся за столом, поэтому поклон оказался неглубоким.
  
  - Как учёба в Академии? - мужчина никак не изменился после ответа, продолжая не спеша задавать вопросы.
  
  - Смею надеяться, Ото-сама, что хорошо. Я прилежно учился и закончил Академию, - вновь поклонился Ясуо, не забывая про уважительный тон. Хотя он и так уважал отца, поэтому это происходило само собой.
  
  - И Отряд... - намекнул Танака-старший.
  
  - Я подал своё прошение на службу в Тринадцатом Отряде, и меня сразу приняли, - и снова поклон.
  
  - Тринадцатый Отряд, значит, - покивал сам себе мужчина, закрыв глаза.
  
  - Да, Ото-сама, - обрадовался Ясуо. - "Похоже, он одобряет мой выбор".
  
  - Как отношения с однокурсниками? - снова заговорил мужчина.
  
  - Мы стали друзьями. С теми, кто выжил, - грустно закончил парень.
  
  - Что о тебе говорят другие из Академии? - вдруг спросил отец скучающим голосом.
  
  - Это... - растерялся Ясуо подобным переходом. - Обо мне должны хорошо отзываться, я многим помог, уверен, что престиж и уважение нашей семьи выросли в лицах учащихся.
  
  - Мы говорим об одних и тех же учениках? - скука и не думала исчезать из сильного голоса отца.
  
  - Я старался быть честным сыном семьи Танака и не давал повода другим усомниться в благородстве и заслуженном уважении нашей семьи, - осторожно ответил Ясуо, снова поклонившись.
  
  - Уверен ли ты, Ясуо? Я слышал совсем другие вещи, - намекнул мужчина, посматривая на Ясуо без интереса.
  
  - Я... - парень прочистил горло слюной, которой резко стало не хватать. - Я был честен со всеми.
  
  - Это достойно, Ясуо, - согласился отец. - Ты бы не стал защищать простолюдинов перед лицом благородных, невыгодно выставляя последних, правда?
  
  - Это... - Ясуо не нашёлся, что ответить.
  
  - Значит, - голос отца наполнился злостью, - ты действительно позволил себя попрать сословные различия перед всеми?!
  
  Ясуо поник и не решался посмотреть на Главу.
  
  - Когда я слышал подобное от других семей, я смеялся, говоря, что этого не может быть! Как же мы выглядели в глазах других уважаемых людей? - он перешёл на крик, вырвавшаяся духовная сила давила на плечи Ясуо, но на неё он не обращал внимания, не чувствуя её под гнетом другого давления.
  
  - Отец! Разве не таким должен быть настоящий аристократ? Уважаемый Генрюусай-доно говорит...
  
  - Замолчи! - придавил он экспрессивную речь наследника.
  
  На минуту в комнате установилась тишина, Ясуо слышал лишь бешеный стук собственного сердца.
  
  - Ты разочаровал меня, - донесся до него голос отца одновременно с прилетевшей пиалой, разбившей лоб.
  
  Затем он услышал удаляющиеся шаги отца за дверью. Вытирая кровь со лба, попадающую в глаза, и слёзы, Ясуо не мог избавиться от ужасного чувства боли в груди, будто его снова разрубило пополам, но на этот раз с сердцем, боль же от раны на лбу он даже и не чувствовал.
  
  Pov Дзампакто.
  
  Наблюдая за его бесполезным времяпровождением, мне всё больше хотелось повторить нашу предыдущую встречу. - "Почему ты общаешься с этими людишками?! Просто вызови их на бой, и мы поговорим с ними на языке стали!" - снова и снова ревел я, требуя битвы. Но глупый синигами не слышал меня и не тренировался ни с кем. Более того, он старался меня не касаться по возможности! Как он мог не почувствовать дрожь висевший на боку катаны, что готова к бою?
  
  Когда к нему подошёл похожий синигами и о чём-то заговорил, я чувствовал лишь витавшую агрессию. - "Разве он не хочет боя? Почему носитель так непонятно реагирует?" - не понимал я. - "Люди слишком непонятные существа". Естественно, я вновь пытался дать понять, что готов к бою, но меня не заметили. Уверенность в том, что когда-нибудь я всё-таки дорвусь до тёплой плоти врагов, изрядно успокаивала меня, принося лишь шаткое спокойствие. Ведь когда же это будет?
  
  Когда синигами вернулся в дом, я поначалу обрадовался. Ведь дома-то точно можно потренироваться! Но человека понесло в какую-то далёкую комнату, где сидел другой человек. Бессмысленный разговор принёс лишь улучшившуюся погоду: трава резко оказалась везде примята, а солнце затянуло тучами. Но самое главное - человек расклеился! Я был готов терпеть, когда он избегал тренировок и боёв, но побитого рохлю терпеть не намерен!
  
  Иди сюда, бесполезный кусок мяса!
  
  ========== Глава 10. На острие. Отдых 2. ==========
  
  Pov Танака Ясуо.
  
  Когда отец сказал, что я разочаровал его, то появилось ощущение пустоты. Отец, которого уважают многие люди, человек, которого я уважаю и горжусь, сказал, что он разочарован во мне. Разве я не прав? Мне казалось, что я куда-то проваливаюсь, мне было так плохо, что не стал обращать на это внимания, но резкая смена интерьера комнаты на бескрайнюю поляну немного привела меня в чувство.
  
  Я взглянул на солнце, затянутое тучами. Уважаемый Генрюусай-доно говорил, что синигами - защитники мира и сторонники справедливости. Кто, если не настоящий аристократ, пойдёт за этими словами? Луч солнца пробился, светя мне в лицо, но ни коем образом не мешал. Я смотрел на солнце и понимал, что мне нужно доказать отцу, что я прав. Но как? Сейчас люди боятся и сторонятся знати, но, увидев мой пример, он наверняка заметит, что меня уважают и без всяких "дрессировок"!
  
  - Решено! - я поднял кулак в сторону солнца, закрывая его. - Я покажу отцу, каким должен быть настоящий аристократ, и он всё поймёт. Он будет гордиться мной!
  
  За моей спиной послышался рычащий смех. Обернувшись, я застыл в сильном потрясении. Всего в пяти метрах от меня стояло серое существо, подобных которому я не видел и не слышал в жизни! Очевидно, крупного размера с большим телом и руками, его нижнюю часть прикрывало чёрное хакама, обрамлённое серебряными узорами на поясе, с дополнительными тёмными кусками ткани. С мощного и выпирающего пресса мой взгляд перенесся к вытянутой морде на толстой шее, сливающейся с остальным телом. Сама морда напоминала череп зверолюдей, которые водятся в Обществе Душ. Красные звериные глаза, выглядывающие из черепных глазниц, казалось, горели и смотрели на меня слишком внимательно. Нос в привычном понимании отсутствовал, то же касалось и губ, из-за чего можно было рассмотреть множество клыков. Сверху возвышались загнутые массивные рога, подходящие размерам существа. За мордой с расширенной челюстью можно было рассмотреть линию шипов на позвоночнике и кончик спины. Я посмотрел на руки. Но это оказались не руки, а ручища, как минимум. На локтях располагалось по одному шипу, а пальчища заканчивались крупными когтями.
  
  Как раз один из них смотрел в сторону меня на вытянутой руке.
  
  - Кончай трепаться. Иди сюда, - прорычал он и перевернул руку, и палец загнулся, приглашая.
  
  Но я не спешил воспользоваться сомнительным приглашением, продолжая рассматривать, по всей видимости, дзампакто. Он будто состоял из одних мышц! Их не было лишь на лице, неужели за ненадобностью? В целом же дзампакто выглядел весьма устрашающе, но, к счастью, мы встретились при свете дня, так что, вспоминая то странное тёмное место, даже благодарен ему. Но где же его оружие? Я нащупал катану сбоку. Мне доводилось слышать о тренировках с мечом, когда приходилось драться с последним, оттачивая своё мастерство, но на кулаках?
  
  Я осторожно и показательно медленно достал катану и выставил на дзампакто, принимая стойку, но тот продолжал стоять и не двигаться, сверля меня голодным взглядом.
  
  - Танака Ясуо, рядовой Тринадцатого Отряда, позаботься обо мне, - решил вежливо и по правилам представиться.
  
  Дзампакто на мгновенье задумался, потом его пасть открылась, но я ничего не услышал. "Имя, должно быть".
  
  - Ты не возьмёшь своё оружие? Мы можем перенести тренировку, - предложил я зверю.
  
  И если на первую часть он никак не отреагировал, но после второй присел и прямо из почвы вынул какой-то тесак! Прикинув его размеры, я ужаснулся, он же почти с мой рост! С другой стороны я испытал облегчение - похоже, что так будет выглядеть шикай, тесак похож на катану, хотя переучиваться всё равно придётся. Но это лучше, чем если бы он достал, скажем, шпагу.
  
  Дзампакто, кажется, надоело ждать, и он пошёл на меня. Необычные плавные движения выдавали его нечеловеческие ноги, люди ходят по-другому. Но в его исполнении это внушало трепет, я смотрел, как зверь тяжёлыми шагами приближался ко мне, и покрепче стиснул рукоять, я помню, что случилось в прошлый раз, и сегодня будет более достойным.
  
  
  Pov Дзампакто.
  
  Выбросив все мысли, я вцепился в наш канал с человеком и вывалил его во внутренний мир. Но кровавый туман мигом исчез из моей головы, как только я осознал, что чуть не потерял с трудом налаженную связь с синигами! Наша духовная связь представляла из себя поистине жалкое зрелище по сравнению с привычными. Она оставалась стабильной, но и рядом не стояла с другими. Уверен, дзампакто может относительно легко и свободно переместить синигами во внутренний мир, а также и вытолкнуть того обратно. Но это недоступно мне. Один раз я попробовал и чуть не лишился источника. Наблюдая за появившимся синигами, можно сказать, что единственная попытка оказалась удачной.
  
  В ушах только начинал утихать протяжный вой рвущейся связи, когда я заканчивал залатывать появившиеся дырки. Больше нельзя допустить подобного. Вряд ли синигами заметил это, слишком он размазался в последние минуты. Закончив, моё внимание, наконец, перешло к носителю.
  
  - Решено! - крикнул он, задирая голову и обращаясь к солнцу, скрытому за его кулаком. - Я покажу отцу, каким должен быть настоящий аристократ, и он всё поймёт. Он будет гордиться мной!
  
  - "Правильно, человек, мы покажем ему, как всё должно быть на самом деле. Он или умоется кровью, или подчинится новому Главе", - согласился я с правильным решением синигами, не в силах сдержать смех. Сильным Главой должны будут гордиться все в семье.
  
  Только сейчас синигами заметил меня и во все глаза стал изучать меня. В ответ я тоже решил просмотреть его, хотя и так знал обо всём. Две руки, две ноги, голова на месте, катана на месте, всё в порядке. Но довольно трёпа и гляделок.
  
  - Кончай трепаться. Иди сюда, - жестом предлагаю ему подойти поближе. К слову, я уже не планировал отделать его так, чтобы он пришёл в себя, но вид медленно вынимаемой катаны лишил меня спокойствия.
  
  - "Бой! После стольких лет, наконец! Я согласен даже на такой вариант, но нужно не рубить с плеча", - принялся сам себя успокаивать. - "То, что было в моём мире, в прошлом. На деле моя сила оказалась не так приемлема. Самый простой и быстрый способ измерить свою силу и врага, это подставиться под атаку".
  
  - Танака Ясуо, рядовой Тринадцатого Отряда, позаботься обо мне, - заговорил синигами, встав в стойку.
  
  - "Эти расшаркивания так раздражают, но носителю можно и представиться", - с таким решением я ответил частью имени: - Курушими.
  
  Но, как и ожидалось, человек не расслышал, это можно увидеть в его глазах, ощутить в нашей связи и в ни капли не изменившейся силе.
  
  - Ты не возьмёшь своё оружие? - начал синигами, а я вспомнил, что оставил своё воплощение у себя, но решил не вбивать в человека отчаяние от одного вида оружия. - Мы можем перенести тренировку.
  
  От таких перспектив кровь вскипела во мне, и решение моментально явилось, пригнувшись, я вырвал из земли ослабленное воплощение своей души. Вместо двухклинковой глефы в моей правой лапе оказалась увеличенная катана с немного потрёпанным видом. Даже от такого моего проявления человек впечатлился.
  
  Первоначально я хотел отдать первый ход синигами, но мои лапы уже направились к нему, а в голове стали мелькать возможные ходы и движения первого противника. Стоило некоторых усилий удержаться и дать себя рубануть, когда я подошёл слишком близко. Человек вроде считался довольно высоким для себе подобных, но я возвышался над ним, подавляя одним своим видом. Под направленный режущий удар в корпус я подставил левую руку, ожидая последствий.
  
  С глухим чавком катана оставила на руке неглубокую царапину. Если что-то и могло выбить из меня желание хорошо сразиться, то это было оно. Человек атаковал неплохо, его наставник сносно того обучил, так что я сначала и сам не понял, что меня так сильно задело. С каждой секундой холод впившегося клинка подсказывал мне, пока я не понял: этот жалкий человек бил без намерения убить! Я чувствовал его реацу, и там не было желания хотя бы покалечить!
  
  Мы стоим друг перед другом и смотрим. Человек неловко отдёргивает катану, стряхивает и убирает обратно в ножны. Продолжаем смотреть друг на друга. В голове я уже успел прокрутить множество вариантов, даже тех, где мне приходится отступать в свой мир. Но такое?
  
  Вбиваю клинок в руке в землю, погружая того наполовину, и отворачиваюсь от синигами, идя поближе к входу в свой мир. Человек так и не сказал ни слова, просто вернулся в реальный мир.
  
  
  Pov Танака Ясуо.
  
  После того случай я не раз появлялся во внутреннем мире, хотя мне и было немного стыдно показываться на глаза сильного дзампакто. Да, похоже, что у меня действительно сильный дзампакто, а я ведь даже его способностей не знаю! Думаю, что с ним в будущем я легко смогу занять пост офицера. Однако это дела будущего. Каждый раз, стоило мне прийти, как он лениво показывал на вбитый тесак. Трудно не понять такой жирный намёк. Я много раз пытался вынуть его, но пока не получалось. Дзампакто же валялся на единственном пустом месте без травинки и никак не шёл на контакт, он даже не смотрел на мои потуги. Не то чтобы это было важно, но такое показное безразличие заставляло повторять попытки снова и снова, стирая ладони в кровь. Меня ждала большая цель в будущем, так что я не сдавался и не унывал, постоянно возвращаясь к большому тесаку, почти вернув каждодневный дзиндзен.
  
  На фоне этого незаметно пролетело вступление в Отряд и знакомство с сослуживцами. Неожиданно оказалось, что в расположении больше всего аристократов, простых людей оказалось меньше, и кто-то постоянно исчезал или подавал в отставку. Иногда встречались офицеры, но я старался с ними не пересекаться, те, похоже, возомнили себя ещё выше, чем простая знать, и доставалось всем.
  
  Меня же зачислили в группу по делам живых, так что если что-то необычное случится во вверенной нашему Отряду территории, то мы выдвинемся устранять беспорядки и пустых. Несмотря на опасность, я ждал первого задания, ведь это Мир Живых! Трудно избавиться от предвкушения. Говорят, что там совершенно другая плотность реацу и даже рядовые могут стоять в воздухе без особых затрат и усилий. Конечно, можно и в Обществе Душ постоять в воздухе, но здесь требовались хорошие запасы реацу и, что самое главное, отличный контроль. Поэтому большинство передвигается с помощью сюнпо или на своих двоих.
  
  Главным в отряде никого не выбрали, он полностью состоял из благородных, так что ответственный за нас офицер махнул рукой и сказал, что "просто следуйте полученным приказам". Отношения с товарищами по отряду не задались, о моих взглядах на сословное неравенство стало откуда-то известно, поэтому меня сторонились, но и не спешили задаваться.
  
  Дома я решил не показываться, пока не добьюсь видимых успехов. Изредка удавалось увидеться и поболтать с друзьями. Рин-тян была часто занята и редко покидала бараки своего Отряда. Кажется, у них там серьёзная муштра и дисциплина. Но она сказала, что всем довольна и готова и дальше служить в Первом Отряде. Акияма-кун за всего неполный год службы успел побывать во многих заварушках. И я говорю не только о тех, где нужно было отправиться в области Руконгая, покидая Сейретей, и убить прорвавшихся пустых. Нет, большая часть драк пришлась на сам Одиннадцатый Отряд. Акияма-кун рассказал, что на этом фронте всё довольно успешно, может быть, даже получит офицера через несколько лет. В этом Отряде многое завязано на мордобоях. Кстати, насчёт причёски всё оказалось довольно просто. Он поделился, что ему нравятся длинные волосы, но и драться тоже любит, поэтому пришлось пожертвовать одним в угоду другого, а в тот день он надел парик, чтобы отдохнуть как следует. Что же насчёт Таро-куна, то мы с ним так и не увиделись ни разу, Акияма-кун только в самом начале рассказал, что тот пытался перевестись в Первый Отряд, но ему отказали, так что он зверствует в Одиннадцатом.
  
  - У нас даже простолюдины не успевают пополняться! - смеясь, Акияма говорил о внутренних делах в Отряде, но довольно быстро прекратил и больше не говорил такого при мне.
  
  Я даже предлагал другу устраивать спарринги, когда понял, что он должен быть силён, а его комплекция чем-то напоминала дзампакто. С подобной просьбой я не решился обратиться к сослуживцам, так что Акияма-кун здорово выручил меня, согласившись. Непростой противник, почти всегда уходивший победителем, но он сказал, что я расту, поэтому мы не прекращали заниматься. Да и друг не выглядел так, словно ему в тягость.
  
  - Ха-ха-ха, Ясуо-кун! С тобой я могу быть уверен в том, что мне "случайно" не подрежут сухожилия, - только и смеялся он. Казалось, что чем больше боёв он проводит, тем веселее становится.
  
  Однажды я с удивлением ощутил, как дзампакто внимательно наблюдает за нашими боями, но это никак не сказалось на его сговорчивости. Вообще, я не решился никому рассказывать о пробуждающемся дзампакто. Разве что чуть не спросил у отца, не было ли у нас в семье зверолюдей в прошлом. Но отсутствие каких-либо характерных внешних признаков говорило о противоположном.
  А сегодня меня неожиданно выловил офицер и сказал, что у нашего отряда задание, что-то непонятное уловили радары, и мы должны разобраться.
  А вот и первое задание в Мире Живых!
  
  
  Pov Курушими.
  
  Необычайный подъём энтузиазма носителя заставил меня отвлечься от своей меланхолии и апатичности, узнавая подробности. Человек отправляется в Мир Живых. Это там, где живут людишки, которых синигами должны защищать? Неужели в этом есть хоть что-то настолько воодушевляющее? Хм... Защищать... Пустые!
  
  Я вскочил с налёжанного места без каких-либо последствий от столь долгого пребывания в одной позе. Пустые! Смогу ли я снова вкусить сладкой крови? Скольких пустых мы убьём сегодня? О, как же я ждал повторения пира клинков и смерти! Быстрее, человек, беги к Вратам в Мир Живых! Напьёмся крови!
  
  ========== Глава 4 Из Ада. Охотники и жертвы. ==========
  
  Глава 4 Из Ада
  Охотники и жертвы
  
  США
  Штат Мичиган
  Детройт
  Население около 680 000 тысяч человек
  
  По неосвещенной улице медленно едет серебристого цвета Lincoln Continental. Аккуратно объезжая мусор, валяющийся прямо на дороге, машина сворачивает в переулок. Где останавливается около неприметного, заброшенного многоэтажного дома.
  
  Внутри машины темно, и единственное, что показывает, что там кто-то есть, это зажженная сигарета, которая время от времени светит чуть ярче, после чего из приоткрытого окна выходит табачный дым.
  
  "...И как нам стало известно, тринадцатого марта состоится встреча президента США Билла Клинтона с президентом Российской федерации Ельциным Борисом Николаевичем. Эта встреча состоится в рамках саммита, посвященному достижению мира на ближнем востоке, в Египте, в городе Шарм-Эль-Шейх..."
  
  Выключив радио, мужчина закуривает очередную сигарету.
  
  - И чего русские терпят этого алкаша, - бурча себе под нос, он выходит из машины.
  
  Выйдя из нее, он чуть вздрагивает от прохладного воздуха и сырости. Подойдя к багажнику, он открывает его и достает оттуда большую спортивную сумку. Положив ее на асфальт, он достает из багажника дробовик.
  
  - Хм, Remington, обычно я не использую такие пушки в деле, - осматривал оружие мужчина, вертя его в руках. - Надеюсь, от тебя будет прок.
  
  Положив дробовик на крышу машины, он открывает сумку и оттуда достает пули, слегка светящиеся зеленым светом, заряжает ими ружье. Затянувшись сигаретой, он достает из сумки пистолеты.
  
  - Ну что, крошки, сегодня у вас будет много работы, - наведя оружие на дом, мужчина смотрит в разбитое окно, за которым ничего не видно. - Покажем ублюдкам, что значат пистолеты калибром в десять миллиметров.
  
  Положив их в кобуры за спиной, он достает из сумки связку стеклянных шаров, прикрепив на пояс альпиниста, одетый на него, он снова подходит к багажнику. Подойдя к нему, он берет свое потрепанное пальто, надевает его, скрывая оружие, навешанное на нем.
  
  Последний раз затянувшись сигаретой, мужчина выбрасывает ее, подходя к полуоткрытой двери, которая ведет в подъезд этого заброшенного дома. Якобы заброшенного дома.
  
  - Блять, как же я ненавижу Детройт.
  
  Чуть покачав головой, он берет дробовик в руки, взводя, тихо входит в подъезд. Войдя в него, его нос сразу же почувствовал спертый запах с примесью едва уловимого тлена. Постояв немного у входа, чтобы привыкнуть к запаху и темноте, он делает первый шаг, потом второй, потом третий. Крадясь, он подходит к первой двери.
  
  Открыв ее, он убеждается, что внутри квартиры никого нет. Так он обследует весь первый этаж. Во время проверки коридора, он замечает рисунок на стене. Подойдя к нему, мужчина проводит рукой затянутой перчаткой по рисунку, после чего подносит к носу.
  
  "Кровь, еще не спеклась, значит, здесь они обустроили себе гнездо, - оттерев ладонь об стену, он снова взял ружье. - Подвал или чердак?"
  
  Повертев головой, он нагнулся, прикладывая к полу руку. Простояв так минуту, из его руки начинает исходить слабый красный свет.
  
  "Подвал. Как банально".
  
  Встав, он тихо направляется к двери, ведущей вниз. Подойдя к ржавой металлической решетке, заменяющей дверь. Мужчина подносит к ней руку, после чего решетка сама по себе бесшумно отделяется от петель и отлетает к стене, где там так же бесшумно опускается.
  
  Ухмыльнувшись, мужчина переступает порог. Как только он переступил, у него появляется чувство, что его перенесли в другое место. Вместо того чтобы оказаться в сыром помещение, он спускается по душному и сухому коридору.
  
  Останавливаясь через каждые две ступеньки, он вслушивается. Но ничего не слышит. Его сердце стучит, а адреналин бушует, из-за чего кажется, что его кровь кипит. Крепче сжимая дробовик, он продолжает спускаться.
  
  Все больше хмурясь, он начинает замечать изменения в архитектуре. Вместо кирпичных стен, покрытых плесенью, появляются грубый обтесанный камень, который еще и обожгли чем-то.
  
  "Черт, да когда же закончится эта лестница? Я уже минут пять иду по ней".
  
  Задав риторический вопрос, мужчина останавливается. Скривившись, он прикладывает руку к стене. Так он стоит несколько секунд.
  
  Вот у мужчины начинают светиться глаза, бледно красным светом. Простояв так еще несколько секунд, он резко убирает руку, мотая ее из стороны в сторону, как будто сильно обжег.
  
  "Твою мать! Это же надо было так зачаровать какое-то гнездо".
  
  Моргая, он вертит головой, пока не находит трещину. Подойдя к ней, он проводит указательным пальцем по ней, начиная от пола и заканчивая потолком.
  
  Закончив обводить пальцем трещину, он делает шаг назад.
  
  Смотря на трещину, глаза у мужчины вспыхивают ярко алым светом, а сама трещина увеличивается в размерах, открывая пустоту за собой. Как только портал сформировался, а это именно он. В него втягивается воздух, не ожидая с моря погоды, мужчина смело входит в него, чтобы оказаться в еще одном туннеле.
  
  Но этот туннель является полной противоположностью предыдущего. В нем очень сыро и много неприятных запахов и звуков, чем не мог похвастаться предыдущий.
  
  Идя в тухлой воде, он старается не обращать внимание на вонь.
  
  Подойдя к первому повороту, мужчина услышал, как кто-то ест, издавая при этом хрюкающие звуки. Прислонившись к стене, он подходит поближе и аккуратно выглядывает.
  
  Оглянувшись, он увидел голых существ серого цвета. На их теле нет волос, их глаза пуговки горят слабым желтым светом, а вместо рта круглое отверстие, утыканное клыками. Размером они были с подростка, что не мешало им спокойно отрывать плоть. Прямо сейчас эти существа жадно пожирали какую-то женщину. Всего в этой группе было десять особей.
  
  Вот один из них вырывает клок волос и, подняв руку, начинает их опускать себе в рот, как бы засасывая. Пока второй отрывает у труппа палец, чтобы погрызть его.
  
  Тихо взяв из связки два стеклянных шарика, он нагибается, бросая один в группу. Издавая звук от соприкосновения стекла и камня, шар подкатывает к ним.
  
  Оторвавшись от своей трапезы, один из монстров поднимает взгляд, смотря на шар, и в этот момент в его голову врезает второй шар, мгновенно оплавляя верхнюю часть тела, одновременно задевая по касательной еще двух монстров с истерзанным трупом.
  
  Издавая громкий визг, напоминающий сильно искаженную трель соловья. Раненые твари отпрыгивают от своей еды. Дрыгаясь на полу, они пытаются избавиться от жидкости, попавшей им на тело и разъедающей им плоть, но вместо этого только увеличивают зону поражения.
  
  Пока как остальные, не сговариваясь, образуют круг, в центре которого лежит полу съеденное, полу растворенное тело. Сомкнувшись, твари озираются в поисках врага.
  
  Видя, как твари ищут его, мужчина переносится в центр круга. Материализовавшись, он выстреливает в голову одному из монстров, из-за чего его голова взрывается как переспелый арбуз. Обрызгивая содержимым головы своих друзей и самого охотника.
  
  Секунда и дробовик перезаряжен.
  
  Легкое нажатие пальцем на курок, и дробь вылетает из дула, чтобы взорвать еще одну голову.
  
  Еще одна перезарядка.
  
  С нечеловеческой скоростью дуло наводится на прыгающего в сторону охотника монстра.
  
  Выстрел, и половина груди взрывается, а монстр падает, дергаясь в конвульсиях и опорожняя кишечник.
  
  "Минус пять".
  
  Отведя в сторону левую руку, мужчина выстреливает в еще одного прыгнувшего на него монстра, попадая ему в живот. Упав, монстр визжит, пока из его брюха вываливаются внутренности.
  
  А в левой руке появляется в синей вспышке огромный армейский нож. Взяв его обратным хватом, он вонзает лезвие ножа прямо в лоб еще одному монстру, из-за чего у существа выгорают глаза.
  
  Внезапно охотник чувствует сильную боль в спине. Исчезнув, он переносится на несколько метров левее. Появившись, он метает нож в монстра, что ранил его. Секунда полета, и лезвие вонзается в бок твари, после чего появляется так хорошо знакомый запах паленого мяса.
  
  Быстро перезарядив дробовик, охотник оглядывается, но никого не находит.
  
  - А где еще двое?
  
  Сглотнув слюну, охотник сканирует территорию. Но не находит никаких следов.
  
  - Сбежали, - шипя, прошептал он, подходя к месту побоища, который он устроил.
  
  Наступая на внутренности, охотник подходит к тому, что осталось от труппа. Наклонившись, он вдыхает запах.
  
  "Аммиак, блять, значит, они пометили территорию".
  
  Встав он подходит к труппу твари, у которой отсутствовало пол груди, чтобы осмотреть его и удостовериться.
  
  "Вампиры".
  
  Призвав в руку нож, он вонзает его в горло твари, разрезает, чтобы достать оттуда маленького червячка. Посмотрев на него несколько секунд, червячок рассыпается на глазах, а охотник встает и перезаряжает дробовик.
  
  Вложив в него еще патронов, он разворачивается и идет твердым, уверенным шагом дальше по туннелю. Не имеет смысла прятаться, хозяева уже знают, что у них гость.
  
  Пройдя несколько метров, с потолка спрыгивает вампир, но охотник, готовый к этому, выстреливает, мгновенно убивая. Перезарядив, он стреляет в еще одну тварь, прятавшуюся в этот момент в шкафу. Подойдя к нему, охотник открывает изрешеченную дверь, и из шкафа вываливается изуродованное серое тело.
  
  Удостоверившись в том, что вампир мертв, охотник снова заряжает ружье, идя дальше. Охота продолжается.
  
  Остановившись, он слышит приближающиеся звуки. Закрыв глаза, он вслушивается. Ухмыльнувшись, охотник достает три шарика, бросив два из них туда, откуда идут звуки.
  
  Дальше он прицеливается и ждет, когда они придут. Он уже не замечает той вони, которая тут стоит, его разум не чувствует того, что он стоит по щиколотку в вонючей воде. Сейчас его уши слышат только стук собственного сердца. Его разум чист, а кровь горяча, он готов к их приходу.
  
  Он ошибся, они пришли с другой стороны. Резко развернувшись, он кидает третий шар. Врезавшись в стену, шар на мгновение покрывает сетью трещин.
  
  Создав вокруг себя щит, охотник приседает, закрывая глаза и затыкая уши. Находясь в полной тишине, он чувствует, как щит проседает под силой шара. Не меняя позы, он усиливает щит, но он продолжает проседать. Закусив губу, охотник, не останавливаясь, закачивает щит энергией. Пока давление не пропадает.
  
  Открыв глаза, первое, что он увидел, так это нанизанные на лезвия куски плоти, упирающиеся в щит. Перестав получать подпитку энергией, щит испаряется, а лезвия превращаются в пыль, оставляя после себя лишь множество тел превращенных в фарш.
  
  Сделав шаг назад, охотник слышит слабый шорох. Мгновенно отреагировав, он, не целясь, стреляет из дробовика в сторону звука, после чего следует уже набивший оскомину - визг. Одновременно с перезарядкой он прицеливается в монстра, бегущего на него. Выстрел, и монстр взрывается, покрывая охотника своей плотью и кровью. Одновременно с этим другой вампир ударяет по дробовику, и он падает на пол, чтобы получить в висок лезвие сверкающего ножа.
  
  Вонзив нож, охотник одновременно с этим достает пистолет, стреляя уже в движении, убивает нескольких монстров зараз. Вынув нож, он отрезает руку монстру, пытающемуся зайти к нему снизу. Закрывая левой рукой лицо. Чувствует как когти монстра вонзаются в плоть, переводит пистолет и, не глядя, стреляет в монстра.
  
  Визг, и следующая за ней острая боль в боку не дает ему перевести дыхание. Ни думая, на одних инстинктах охотник переносит себя на несколько метров вперед.
  
  Появившись в заданной точке, он быстро разворачивается и смотрит на вампиров, подходящих к нему. Дыша носом и выдыхая ртом, он старается не замечать боли в спине и боку. Крепче сжимая рукоятку ножа, он пытается унять дрожь в раненой руке. Переведя взгляд на покрытое кровью и плотью лезвие ножа, на лице охотника появляется злая улыбка. Подняв заляпанное чужой кровью лицо, он снова смотрит на свою ... добычу.
  
  - А-А-А!
  
  Крича, он исчезает, чтобы появиться в гуще толпы. Он проходит через нее как ураган из стали. Он уничтожает всех, кто становится у него на пути, тратя на убийство только один удар.
  
  Вот слева подходит вампир, чтобы его голова через секунду покатилась в одну сторону, а тело, продолжая идти по инерции, в другую. Не обращая на это внимание, охотник поднимает пистолет и стреляет, не целясь, вправо. Не оглядываясь, попал он или нет, охотник достает еще один шар и кидает себе за спину, после чего начинает трястись земля.
  
  Исчезнув, он появляется над потолком, доставая в этот момент второй пистолет. Падая, он стреляет во все, что движется, чтобы через секунду исчезнуть и появиться в другом месте, отделяя нижнюю часть тела вампира от верхней половины. Вытащив из плоти нож, охотник сразу же исчезает. Перемещая себя левее от группы. Появившись, он с невероятной скоростью достает новые обоймы. Перезарядив пистолеты, он исчезает и появляется позади группы вампиров, не успевающей за ним следить.
  
  Появившись, охотник наводит на них пистолеты, стреляя во все, что движется. Пули вылетают из пистолетов, но он не слышит выстрелов, а то количество адреналина, что сейчас выплеснул его мозг в организм - опьяняет, заставляя чувствовать эйфорию. Закончив стрелять, охотник снова исчезает и появляется уже в самой толпе. В его руках в этот момент находятся только ножи. Орудуя ими, он разрезает всех попавшихся ему на пути монстров.
  
  Он идет, неся смерть всем, кто окажется под рукой.
  
  В туннеле, где идет битва, стоит дикий гул из разных голосов. Стены покрыты кровью в несколько слоев, повсюду валяются куски плоти, а в центре всего этого кошмара находится фигура, покрытая с головы до ног своей и чужой кровью, в которой уже вряд ли можно принять человека. Она перемещается с огромной скоростью по всему маленькому помещению, и за ней остаются только трупы.
  
  Пока в какой-то момент все не закончилось.
  
  Остановившись, охотник ошалевшими глазами смотрит на то, что осталось после него. Он тяжело дышит, одежда мокрая от крови и пота, а сердце стучит с такой силой, что кажется, что оно либо вырвется из груди, либо разорвется от напряжения. Его руки дрожат, а глаза блуждают по трупам.
  
  Вдруг позади него трескается пол, и из него выпрыгивает трехметровое существо. Приземлившись, тварь, не замахиваясь, ударяет его кулаком, из-за чего охотник врезается в стену. Не теряя ни минуты, охотник создает на уровне своей груди шар и метает его в монстра, который, преодолев расстояние, отделявшее его от охотника, за один прыжок оказывает рядом с ним. Увернувшись от шара, монстр обрушивает на охотника кулаки, он бьет охотника, не останавливаясь, с огромной скоростью, а тот не может перенестись.
  
  Не выдержав такие мощные удары, стена проламывается, и охотник вылетает в большой зал. Упав на пол, он катится несколько метров. А монстр уже падает на него с целью приземлиться на его теле. Найдя в себе силы, охотник исчезает, перенося себя влево. Появившись, он снова исчезает, чтобы не попасть под удар монстра. Но в этот раз появляется у него под ногами. Появившись, подрезает сухожилие на правой ноге, сразу же исчезая, появляется над монстром и приземляется на его голове. Зацепившись, охотник вонзает один нож в голову, а другим выкалывает ему глаза.
  
  - СДОХНИСДОХНИСДОХНИСДОХНИ!!! - кричит охотник, вонзая нож в голову монстра.
  
  Он вонзает и вонзает, но не чувствует сопротивления плоти, он кричит со всей силы, но не слышит своего голоса. Охотник даже не замечает, что кричит.
  
  Все это продолжается до тех пор, пока монстр не падает на пол. Встав, охотник отходит от гиганта и ложится на спину, смотря в потолок.
  
  Но недолго длился его отдых.
  
  Повернув голову, он видит, что к нему бежит еще одна стая вампиров. С трудом встав, охотник соединяет руки, а вокруг него появляется синее сияние, он стоит так, не двигаясь, пока в руках не начинает что-то потрескивать. Вот в какой-то момент между его рук появляются молнии, а воздух наполняется озоном.
  
  С трудом удерживая силу, он переводит взгляд на вампиров. Осматривая их, он с силой сжимает челюсть, чтобы не прокусить язык.
  
  Почувствовав, что все готово, он резко выставляет в сторону монстров руки и разжимает кулаки. Разжав, из них вырывается молния толщиной с руку взрослого мужчины.
  
  Понадобилась лишь секунда, чтобы молния преодолела расстояние. Врезавшись в толпу, она мгновенна, изжарила тех, кто стоял в первом ряду. Закончив с первым рядом, молния пошла дальше.
  
  Чувствуя, как его руки жарятся от молнии, охотник все же прокусывает язык. Терпя боль, он накачивает молнию силой.
  
  - Не смей останавливаться. Слышишь меня, не смей! - не выдержав, он кричит на самого себя, хоть и не слышит этого из-за грохота, который издает молния. - А-А-А!
  
  Он выдержал, после того как последний монстр был убит, охотник, перестав закачивать молнию, снова падает на пол. Его руки дымятся, у него болит голова, а завтра его ожидает жуткая боль во всем теле.
  
  Но в этот момент он об этом не думает. Все, что он сейчас хочет, так это просто полежать, чтобы перевести дыхание.
  
  Вот так он и лежал, пока не услышал чей-то плач.
  
  Сев, он повернулся в сторону звука, пытаясь понять что это. Не думая, охотник с трудом встал и, стараясь ни обращать внимание на вонь, которая здесь стоит, поковылял к двери в конце зала.
  
  Дойдя до нее, он открыл ее и увидел, как в большой комнате сгруппировавшись сидят на полу голые женщины.
  
  - Что за... - невольно сказав вслух, он привлек к себе их внимание.
  
  Секундное замешательство, и в глазах несчастных загорается дикая надежда. Они медленно встают, направляясь к нему, умоляя, чтобы их спасли.
  
  "Зачем вампиры держали здесь этих женщин? - переводя взгляд, он видел, что пленницы были разных возрастов. Начиная от взрослых и заканчивая двенадцатилетними девочками. - Неужели... нет, только не это!"
  
  Страшная догадка озарила его, переведя взгляд на животы, охотник увидел, что у некоторых они немного округлены.
  
  "Так вот что они тут охраняли".
  
  Снова посмотрев на лица женщин, он сделал шаг назад. Видимо, что-то увидев в его глазах, женщины тоже остановились.
  
  В наступившей тишине, он стоял и смотрел на них, а они смотрели на него. Сжав кулак, он отвернулся.
  
  На секунду его глаза засияли красным светом, но тут же потухли. Услышав, как падают тела, он снова обернулся и посмотрел на тех, кого только что убил. Он стоял и смотрел на тела женщин, которые увидели в нем надежду. Он, не моргая, смотрел на этот ковер из тел, который сам же и создал, приказывая себе не отворачиваться.
  
  Охотник стоял и смотрел на то, что сам и сделал. Он смотрел на плоды своей охоты.
  
  ***
  
  Слабая легко терпимая боль и нитка проходит сквозь кожу - соединяя рану. Стежок и иголка идет по второму кругу.
  
  Посмотрев в зеркало, он видит мужчину средних лет с короткими черными волосами трехдневной щетиной и бледно голубыми глазами. В которых читается усталость от многодневной бессонницы с жуткими синяками от недосыпа под ними.
  
  - Отлично выглядишь, Оагостин, и не скажешь, что тебе не тридцать пять лет, а двадцать пять.
  
  Перестав смотреть на свое лицо, он переводит взгляд на рану. Снова вонзив в кожу иглу, он медленно проводит нитку через кожу, соединяя края раны.
  
  В который раз он уже сам себя штопает?
  
  Сколько еще раз он будет ходить по краю, пока какой-нибудь монстр его не убьет?
  
  Закончив, Оагостин отрезает нитку, переходя к другой ране. Взяв йод, он обрабатывает ее. Скривившись, он слышит, как края раны шипят.
  
  Всего пару часов назад он в одиночку противостоял как минимум сотне вампиров и лишь чудом смог уйти. А если бы среди них был не один вурдалак, а два, то чтобы с ним было?
  
  Покачав головой, он снова берет иголку с ниткой, чтобы зашивать.
  
  Неважно, он знает, что не уйдет. Каждый раз он задает самому себе такие вопросы, но утром он, как обычно, свяжется с конторой ради нового задания. Такова его суть, он не может не охотиться на монстров, это у него в крови. Без этого его жизнь не имеет смысла. Наставники хорошо поработали.
  
  Вот лампа начинает мигать от проходящего рядом поезда, из-за чего с потолка сыпется штукатурка прямо на него, но он не обращает на это внимание. Привычка жить в поганых условиях дает о себе знать.
  
  Закончив с очередной раной, Оагостин переводит взгляд на свои ножи. Сколько лет он уже ими орудует, а все не может налюбоваться игрой света и тени на серебристой поверхности лезвий. Серебристое лезвие переливается в тусклом грязно желтом свете, смотря на них, он невольно вспоминает ту приятную тяжесть, которая приносит с собой чувство защищенности.
  
  Сегодня он снова заснет с пистолетами под подушкой, одна рука будет крепко держать нож, а в желудке будет перевариваться несколько таблеток снотворного. Только так к нему теперь приходит сон, только так он способен хоть на время забыть весь этот ужас. Например, который был сегодня, где он убил шестьдесят семь ни в чем не повинных людей...
  
  Внезапно кто-то постучал в дверь.
  
  Мгновенно среагировав, Оагостин берет пистолет и направляет его на дверь, ожидая что будет дальше.
  
  - Это я.
  
  Чуть расслабившись, он все же кладет пистолет на тумбочку. Взмахнув рукой, над замком вспыхивает рисунок, после чего дверь сама открывается, показывая стоящего за порогом грузного мужчину средних лет, он был лыс и ходил в очках на толстой оправе.
  
  Взяв саквояж, мужчина не спрашивая, заходит. Оглядевшись, он подходит к стоящему около зеркала полуголому человеку и также, не спрашивая, начинает его осматривать.
  
  - Ты так и не научился нормально себя латать?
  
  - А что, не видно.
  
  - Уже пять лет охотишься, пора бы уже научиться.
  
  - Видимо, не лежит душа у меня к этому.
  
  Улыбнувшись, мужчина ставит рядом табуретку, садясь на нее. Проводит по ранам рукой, из которой бьет зеленый свет.
  
  - Я говорил не про целительство, слишком агрессивная у тебя энергия, а про банальные навыки оказания первой помощи.
  
  На этих словах Оагостин скривился. Духовная энергия, его проклятие и дар, из-за которого он никогда не сможет жить нормальной жизнь. Из-за своей силы он никогда не заведет детей. Если, конечно, не хочет, чтобы и они были частью этого кошмара под названием паранормальная жизнь.
  
  - Что там было? - сменил тему, беря нитку с иголкой.
  
  - Там было большое гнездо вампиров.
  
  - Значит, кровососы.
  
  - Да, - скривившись, он заставил себя не отшатнуться от боли в боку. - Среди них был вурдалак.
  
  Внезапно рука, держащая иголку, останавливается, и через секунду мужчина снова продолжает зашивать рану.
  
  - Милун, я впервые встретил вурдалака среди вампиров. Ты ничего не знаешь, что может заставить эти два вида кровососов быть вместе? Они же должны быть заклятыми врагами.
  
  - Прецеденты бывали. Скажи, ты там больше ничего не находил? - закончив с раной, Милун перешел к другой.
  
  - ...
  
  - Оагостин, это не просьба, а приказ.
  
  - Там были пленники...
  
  - И?
  
  - Это были женщины, и они, ну, в общем, они им были нужны не для еды...
  
  На это Милун оторвался и посмотрел на Оагостина, а тот посмотрел в эти холодные зеленные глаза, где не было ни капли милосердия.
  
  - Значит, у этой стаи начался - гон. Надо же, не думал, что встречу подобное на своем веку. Все же раз в пятьсот лет такое происходит. Надеюсь, ты убил всех женщин, а тела сжег?
  
  - ... Да, - через силу выдавил из себя Оагостин.
  
  Едва слышно выдохнув, Милун вернулся к своей работе. За окном снова раздался монотонный звук стучащих колес по рельсам, а лампочка пока еще медленно начала раскачиваться. Но оба мужчины этого не замечали, настолько они были погружены в свои мысли.
  
  - Я понимаю, не так уж и просто застрелить человека...
  
  - Я в них не стрелял.
  
  Оторвавшись от раны, Милун посмотрел на него.
  
  - Зарезал ножами?
  
  Оагостин покачал головой. После ответа на лицо Милуна набежала тень.
  
  - ...Использовал подручные вещи, ну там камень или что-то еще?
  
  Тишина была ему ответом.
  
  - Надеюсь, ты их забил до смерти или хотя бы задушил?
  
  - Я использовал пара-силу.
  
  На это Милун тихо выругался на Сербском, а Оагостин отошел от него, не замечая как нитка с иголкой продолжают висеть на его коже, болтаясь из стороны в сторону.
  
  - Что мне еще оставалось делать?!
  
  - Убить их обычными способами - вот что!
  
  Встав, Милун злобно посмотрел на него.
  
  - Тебя там не было...
  
  Указав на него перебинтованной рукой Оагостин, сделал еще один шаг назад.
  
  - Мы не должны убивать людей пара-силой, это закон...
  
  - Тебе легко говорить.
  
  - ...Ты знаешь, что этот закон взят не с балды, и тут есть серьезная причина.
  
  - Блять, я тогда был на грани, еще немного и потерял бы сознание. Они бы тупо задавили меня числом.
  
  Присев на корточки, Оагостин взял себя за волосы и закрыл глаза.
  
  - Черт, их лица до сих пор у меня перед глазами. Ты бы видел, как они на меня смотрели, какая надежда в них горела в этот момент.
  
  Почувствовав на своем плече руку, Оагостин поднял взгляд и посмотрел на Милуна.
  
  Вот поезд проезжает мимо и люстру из-за этого мотает из стороны в сторону, а комната наполняется громкими звуками.
  
  - Покажи глаза, - приказал Милун, пока за его спиной увеличивались три синие сферы размером с арбуз.
  
  Выполнив приказ, Оагостин встал и подошел к свету, чтобы его начальник лучше рассмотрел.
  
  Внимательно смотря в глаза, несколько минут, он что-то шептал, на Оагостин не понимал, это был какой-то неизвестный ему язык.
  
  - Тебе повезло, отката не будет.
  
  Чуть расслабившись Оагостин подходит к тумбочке и достает из нее бутылку виски. Отвертев крышку, он прямо из горла пьет обжигающий алкоголь, чтобы отвлечься.
  
  Милун, снова сев на табуретку, ждет, когда его подчиненный подойдет к нему.
  
  - У меня есть для тебя еще одно задание, - говорит он, снова берясь за нитку. - Сначала я хотел тебя отправить в Чикаго, но после того что произошло в Детройте... в общем, ты едешь в Аляску, а точнее в город Ситку...
  
  - А что в Чикаго?
  
  Посмотрев в лицо Оагостина, Милун все же ответил.
  
  - Группа Сэма была уничтожена, часть из них вместе с Сэмом была обращена в этакие гибриды пустых. Похоже, кто-то над ними экспериментировал, также там присутствовала реацу синигами, она была настолько слабой, что если бы охотники, которых отправили к Сэму, пришли бы на час позже, то она полностью растворилась бы в общем фоне планеты, - закончив с последней раной, Милун взял свой саквояж и достал оттуда папку с документами. - Здесь по твоему делу.
  
  - А с твоих слов.
  
  - Похоже, два дня назад кто-то из ада заявился к нам в гости.
  
  Подойдя к все так же вертящейся из стороны в сторону лампе, Оагостин принялся читать документы.
  
  - Если это грешник, то его уже затянули обратно, зачем меня туда отправлять?
  
  - Есть жертвы...
  
  - В таких случаях всегда есть жертвы. Эти выродки не могут по-другому, - все так же читая, он перелистывал страницы, пока не наткнулся на фотографию девочки, под которой была написано имя и фамилия. - Вероника Пеголоу.
  
  - Единственная выжившая в той бойне.
  
  Оторвавшись от папки, Оагостин посмотрел на Милуна, который в этот момент сидел на той же табуретке и задумчиво стучал пальцами по тумбочке, смотря в этот момент в окно, за которым царила ночь.
  
  - Она сейчас проходит психическую экспертизу, хотя и так понятно, что у девочки теперь не все дома.
  
  - В чем смысл задания, грешник или грешники сейчас снова в аду?
  
  - Не знаю, что-то мне не нравится в этом деле, - постучав по груди, он поворачивает к Оагостину. - Мне сердце подсказывает, что ничего еще не закончилось. Да, там тебя встретят еще два наших охотника. Первый это Глориан Алест, полусинигами хорош в кидо, но при этом посредственный контактник. Второй, а точнее вторая, это подчинитель, ну или как она себя называет "фулбрингер", ее зовут Иоланда Гундельштан. Разумеется, имена не настоящие.
  
  - Значит, подобрали для меня тех, кто специализируется на духах?
  
  - Конечно, да и твои силы больше к этой теме идут, так что обузой никто не будет.
  
  - Какие силы у подчинителя?
  
  - Вот у нее и спросишь.
  
  Получив ответ, Оагостин подходит к кровати, где начинает одеваться.
  
  - Парень.
  
  Обернувшись, Оагостин с трудом заставляет себя не вздрогнуть, потому что Милун стоял вплотную к нему.
  
  Взяв руку Оагостина, он кладет в нее предмет, которой он сразу же узнает на ощупь. О, он знает, что это.
  
  - Убивая людей, используй его, а не пара-силу.
  
  Сказав, Милун разворачивается и уходит, закрыв за собой дверь.
  
  Сглотнув, Оагостин поднимает руку и смотрит, как тусклый свет переливает на черном металле его десяти миллиметрового пистолета.
  
  Переведя взгляд, он молча смотрит на дверь.
  
  - Он не сказал "если придется".
  
  ========== Глава 5. Из ада. Грязный снег ==========
  
  Глава 5. Из ада.
  Грязный снег
  
  Выйдя из старого моторного самолета, Оагостин застегнул куртку, направляясь в маленький аэропорт. Подняв взгляд на небо, он поприветствовал темные тучи, угрожающе нависающие над городом. Глядя на них, ему начало казаться, что тучи упадут с небес и раздавят его, превращая в фарш.
  
  Войдя в двухэтажное здание, Оагостин сразу же оказался в совершенно другой атмосфере. Если на улице был пасмурный весенний день, убивающий хорошее настроение, то здесь была по-домашнему теплая атмосфера.
  
  Подойдя к стойке, он предъявил документы девушке.
  
  - Простите, мисс...
  
  - Миссис.
  
  Подняв взгляд, он обратил внимание, что она показывает руку, на пальчике которой надето обручальное кольцо.
  
  "Лучше бы твоему мужу как следует приглядывать за тобой, девочка, мало ли какие монстры могут здесь бродить", - Да, скажите, миссис ... Джеткинс, у вас здесь есть туалет?
  
  - Пройдите в тот коридор, вам нужна третья дверь слева.
  
  Взяв сумку, Оагостин пошел в указанном направлении. Найдя искомую дверь, он постучался в нее, не услышав ответа, Оагостин, открыл дверь и зашел внутрь. Подойдя к раковине, он снял куртку и закатал рукава кофты, умывая свое лицо.
  
  Чувствуя, как холодная вода освежает его сознание, он невольно снова вспомнил то маленькое помещение, где сидели те женщины, среди которых, он мог дать руку на отсечение, была девушка так похожая на миссис Джеткинс, и которую он лично...
  
  Помотав головой, он перевел взгляд на свое отражение.
  
  За эти три дня он ни разу не спал, синяки под глазами стали еще темнее, лицо осунулось, придавая ему вид измотанного не физически, а морально человека.
  
  Взяв из сумки баночку с таблетками, он зачерпнул из нее несколько маленьких кругляшков, глотая их, запил водой из-под крана.
  
  - Эти антидеприсанты точно меня угробят быстрее, чем монстры.
  
  Покачав головой, он надел куртку, взял сумку, вышел из туалета, направляясь к выходу из аэропорта. Подходя к выходу, он заметил, что девушка в этот момент разговаривала с кем-то по телефону. Почувствовав на себе его взгляд, она посмотрела на него, чтобы сразу же отвернуться.
  
  "Знаю, я бы на твоем месте тоже не захотел бы находиться рядом со мной".
  
  Выходя из здания, он услышал ее облегченный вздох.
  
  Снова оказавшись на улице, Оагостин невольно поежился. На улице шел дождь со снегом, из-за чего погода стала еще хуже, у него болела голова, мимо проезжали внедорожники, а депрессия даже не думала пропадать. Асфальт, по которому ездили машины, был покрыт грязным снегом, а Оагостин понятия не имел, где находятся его напарники по команде.
  
  Посмотрев на часы, он оглядел улицу, но так и не увидел встречающих.
  
  - Здоров, малец! - в этот момент Оагостин с трудом сдержал себя от того, чтобы не достать пистолет и не пустить пулю в голову тому наглецу, который так панибратски ударил его по спине.
  
  Медленно повернувшись, его глазам предстал здоровый мужик с длинной бородой, одетый в шубу и в русскую шапку ушанку.
  
  - Ну, дык, ты, походу, не местный, да? - закурив трубку, мужик выпустил несколько колец дыма.
  
  - Исчезни.
  
  - Слушай, малец, чего это ты такой злой?
  
  Отвернувшись от странного типа, Оагостин поудобней положил сумку на плечо, пошел к автобусной остановке. Которую еще надо было найти.
  
  Услышав за собой шаги, Оагостин сжал губы, ускорил шаг, но мужик продолжал приближаться. Шлепая по грязному снегу, Оагостин поймал себя на мысли, что он был бы не против избить этого мужика, который прицепился к нему.
  
  Остановившись, Оагостин покрутил головой, - "Что за хреновые мысли у меня в голове?" - Что тебе надо?
  
  Обернувшись, он увидел, что мужик стоит и широко улыбается. Да так, что Оагостин увидел отсутствие двух верхних резцов.
  
  - Нравишься ты мне, малец! - еще шире улыбнулся мужик, не забыв ударить своей волосатой рукой, скорее лапой, по плечу Оагостина. Отчего тот поморщился. - Давай я тебя подвезу, заодно покажу красоты природы.
  
  - Послушайте, м-м-м...
  
  - Джебедая Волст.
  
  - Мистер Волст, у меня сегодня нет желания смотреть "красоты природы". Так что прошу прощения, но вынужден отказаться, и подвозить не нужно. Всего хорошего.
  
  Развернувшись, Оагостин снова пошел к остановке. И пока он шел, к ней подъехал старенький автобус. Остановившись, он впустил в себя людей, после чего так же оперативно закрыл двери и поехал дальше.
  
  Смотря, как автобус уезжает, Оагостин заставлял себя не заскрипеть зубами от злости, потому что знал, что следующий подъедет через два часа.
  
  "Все тот придурок виноват".
  
  - Хм, видимо, ты опоздал, малец. Мое предложение еще в силе.
  
  Развернувшись на носках так, что пошли брызги на снег, Оагостин повернулся к своего собеседнику. Тот все также стоял рядом с ним и смотрел на него, улыбаясь, сквозь свою черную кучерявую бороду, казалось, что этот мужчина всегда улыбается, из-за чего и без того плохое настроение Оагостина стремительно опускалось еще ниже.
  
  Смотря внимательно на этого человека, Оагостин пытался понять, что нужно этому незнакомцу.
  
  - Хорошо, если уж вы настаиваете, то кто я такой, чтобы отказать, - снова посмотрев на удаляющийся автобус, он развернулся и пошел вслед за Волстом. - Отвезите меня, пожалуйста, в ближайшую гостиницу.
  
  "И где мне искать тех двух. Черт, а с чего мне вообще начинать дело", - выйдя на стоянку, они подошли к "Ford Explorer First generation" 1990 года выпуска.
  
  Подойдя к машине, Волст достал ключи и ударил ими несколько раз по замку. Обернувшись, он увидел удивленный взгляд Оагостина.
  
  - Ритуал, отгоняющий злых духов.
  
  "Поверь мне, если к тебе придут злые духи, это тебе не поможет".
  
  Открыв дверь, Волст залез в машину, из-за чего она немного присела под его тяжестью, открыв вторую переднюю дверь, он выжидающе посмотрел на Оагостина, но тот вместо этого подошел к задней и постучал в ее окно.
  
  - Не люблю ездить спереди.
  
  Понимающе хмыкнув, Волст открыл нужную дверь, впуская Оагостина.
  
  Захлопнув дверь, Оагостин облокотился об спинку сидения, слыша, как скрепят пружины под его весом. В этот момент он представлял, что точно такие же, но только уже ржавые пружинки скрепят в нем самом. Как бы предупреждая его, что с ним не все в порядке. Но как обычно бывает, хозяин пружинок не слушает их, тем самым только усугубляя ситуацию. Пока в какой-то момент пружинки не начнут натягиваться, это натяжение будет происходить постепенно и незаметно для их хозяина...
  
  Заревел двигатель, и заработало радио, в котором звучала местная радиостанция, название которой Оагостину было не интересно.
  
  ...И в один момент, когда натяжение достигнет свой кульминации, натянутые до предела струны лопнут в нем, после чего он, Оагостин, сорвется и пойдет вразнос или умрет. О, Оагостин знает, что не умрет в старости. И смерть его будет страшной и мучительно болезненной. Твари по-другому охотников не убивают, это своего рода кара за то, что они убивают их, упиваясь сражениями...
  
  Перестав слушать то, что ему говорит Волст, Оагостин отвернулся к окну, смотря на безрадостный пейзаж за окном. Там, по ту сторону хрупкого окна, весна входила в свои права, обнажая всю гадость, что скопилась за зиму.
  
  ...И он такой же, нет смысла обманывать самого себя. Он убийца, и на его руках множество жизней, не только монстров, которых всасывает его грязный мир, но и жизнь тех, кого он пообещал защищать.
  
  - Ну, так по делу, или просто отдохнуть к нам приехал, а, малец?
  
  "Тебе даже не хватило смелости посмотреть им в глаза. И кто ты после этого? Как те чудовища, которых ты шинкуешь своими ножами, разрываешь на части, отстреливаешь, сжигаешь. В общем, убиваешь всеми возможными способами", - Остановите машину!
  
  - Что, но мы же на...
  
  - ОСТАНОВИ МАШИНУ!
  
  Не дождавшись, когда машина остановится, Оагостин открывает дверь и выпрыгивает из нее. Удержав равновесие, он еще несколько секунд скользит по мокрому снегу, после чего все же падает. Сгруппировавшись, он приземляется на колени, глотая воздух ртом, пытаясь удержать рвоту.
  
  Чувствуя на себе взгляд Волста, Оагостин считает до десяти, чтобы успокоиться. Пытаясь абстрагироваться, он закрывает глаза и перед его внутренним взором снова предстает картина, где он стоит в той комнате вместе с голыми пленницами, смотрящими на него с надеждой и где он их...
  
  В этот момент его рвет желчью, из-за того что давно не ел. Проблевавшись, он достает дрожащей рукой таблетки, после чего проглатывает целую горсть, скривившись из-за того, что у него нет того, чем можно было бы запить, он черпает снег ладонью и проглатывает его, пытаясь не думать о том, какого цвета снег.
  
  Успокоившись, Оагостин поворачивается, направляясь к машине. Подходя к ней, он замечает, как Волст все это время смотрел на него, и было в его взгляде такое, что очень не понравилось Оагостину. Этот странный взгляд был всего лишь мгновеньем, после чего Джебедая снова выглядел как добродушный рубаха парень. Но этого уже было достаточно.
  
  - Извините, последнее время я плохо себя чувствую, - пробурчал Оагостин, закрывая дверь.
  
  - Это все воздух...
  
  - Оагостин Гейтер.
  
  - Че?
  
  - Мое имя Оагостин Гейтер, - расстегивая куртку, пояснил он. - Вы же представились, а я нет, вот и решил исправить свою ошибку.
  
  Остановившись у светофора, Волст посмотрел через стекло на Оагостина.
  
  - Приятно познакомиться.
  
  - Мне тоже, а это десяти миллиметровый пистолет, и он упирается тебе в спину, и поверь мне, сидение плохая защита от пули, - прошептал он Джебедае, смотря в этот момент, как рядом остановился черный внедорожник, за которым сидела брюнетка с короткими вьющимися волосами и модных пилотных солнце защитных очках. - Так что если не хочешь, чтобы у меня дернулся палец, то поезжай в тихое место, где мы пообщаемся.
  
  - Послушайте, мистер, я ведь просто хотел вам пом...
  
  - Еще одно слово без разрешения, и будет у тебя здоровенная дырка в груди. Поехали.
  
  Тронувшись, машина поехала мимо торгового центра, где на стоянке стояла полицейская машина, на капоте которой сидел местный полисмен.
  
  - Куда?
  
  - Считай, что ты мне показываешь город, так что езди вдоль улиц.
  
  Завернув на повороте, джип выехал на главную улицу. Посмотрев на местный муниципалитет, Оагостин не нашел в нем ничего интересного, после чего обратил внимание, что черный джип выехал на эту же улицу из другого поворота.
  
  - Кто ты, и что тебе от меня нужно?
  
  - Я ннеппонимаю, о чем вы.
  
  - Джебедая, если ты будешь меня обманывать, я убью тебя, а от трупа избавлюсь. Ты точно хочешь этого?
  
  - Я ппправда не понимаю о чем вы. Я просто захотел вам помочь.
  
  Отодвинувшись, Оагостин внимательно посмотрел на затылок Волста. Могло ли так быть, что он ошибся, и что этот человек ничего не замышляет? Неужели у него взыграла паранойя, и он сходит с ума?
  
  Вспомнив все, что говорил ему Волст, Оагостин искал то, что могло ему намекнуть, что его водитель не тот, за кого себя выдает.
  
  - Знаешь, когда рядом со мной находятся духовные сущности, моя кожа покрывается слабыми мурашками. Это что-то вроде защитной реакции. До этого я думал, что это было из-за недомогания, но теперь в этом сомневаюсь, - он взвел курок, а его левая ладонь засияла слабым синим светом.
  
  - Убери железяку, если уничтожишь проекцию, то некому будет вести машину, - внезапно Джебедая заговорил девичьим голосом, в котором были слышны неприятные оттенки метала.
  
  - Кто ты?
  
  - Та, которая едет позади тебя.
  
  Оглянувшись, Оагостин увидел тот самый черный джип с брюнеткой внутри.
  
  - Кто?
  
  - Друг.
  
  - Я просил назваться.
  
  - Ненавижу, когда у меня спрашивают имя. Эх, Иоланда.
  
  - Полное имя, - "так, мне нужно себя обезопасить, да так, чтобы в случае чего машина никак мне не навредила". - И чем докажешь, что ты именно она? - "Это действие должно не нарушать физические законы мира, и не сильно влиять на меня. Ожогов мне уже достаточно. Так что никакой молнии".
  
  - Ненавижу что-то кому-то доказывать, - на несколько секунд, глаза у Джебедае потускнели, как будто из него ушла жизнь. - Здесь неподалеку есть бар, давай там остановимся, чтобы я тебе предоставила доказательства.
  
  - Ты так и не назвала своего полного имени, - "Нужно влиять не на пространство вокруг меня, а на самого себя. Нужно создать вокруг своей кожи своего рода поле, только невидимое".
  
  - Слушай, управлять этой проекцией, которая еще и водит машину, да и самой вести джип, да так, чтобы ни в кого не врезаться, знаешь ли, непросто, так что не - выпендривайся! ...Ненавижу общаться в открытую через проекцию.
  
  "Что же мне нужно".
  
  Увы, это один из минусов, которые несут в себе пара-силы. К сожалению, у Оагостина нет четко выраженной способности, как, например, у "подчинителей", если у этих людей есть одна способность, например, создавать меч и пользоваться им. То человек, обладающий пара-силой, это что-то вроде фэнтезийного мага, только ему не нужно произносить слова, чтобы использовать силу, как тем же синигами в "кидо". Вот только пара-сила в отличие от "кидо" синигами влияет на тело. Например: он может захотеть создать в руке огненный шар, и ему удастся. Создав его, он даже сможет кидать его во врагов. Но проблема в том, когда он создаст этот огненный шарик, то первый же, кто от него пострадает, это он сам. Потому что огонь это огонь, и не важно, что он был создан от твоей силы, обжигает он твою плоть по-настоящему.
  
  Наставники Оагостина называли это "воздействие на мир". Они говорили, что пара-человек в буквальном смысле изменяет пространство, а ключом активации является воображение.
  
  Также Оагостин не может просто захотеть создать вокруг себя защиту. Ему нужно четко визуализировать, что именно ему нужно, иначе просто не получится или, наоборот, получится, но так, что ему мало не покажется. Потому что подсознанию все равно, как именно исполнить приказ сознания, главное - выполнить его. И если Оагостин не хочет, чтобы его кожа, к примеру, окаменела, то нужно искать выход.
  
  Но самое главное, он не должен слишком сильно изменять пространство вокруг себя, если он не хочет отката. Мир не любит, когда его меняют.
  
  "Хе, мне нужно Йеро", - чуть улыбнувшись, он посмотрел в окно и увидел, что джип завернул на автостоянку, и уже парковался.
  
  "Я что, настолько задумался? Непорядок", - чуть сузив глаза, он следил, как девушка выходит из черного джипа, направляется к нему.
  
  Эта девушка была не очень высокой, как он уже видел раньше, у нее были короткие вьющиеся волосы, одеты она была в уги, зимние джинсы черного цвета и ... шубу черного цвета, даже отсюда видно было, что это натуральный мех.
  
  Подойдя к машине, она нагнулась и постучала по окну. Посмотрев на ее лицо вблизи, Оагостин увидел, что у нее на носу и щеках есть веснушки.
  
  Еще раз постучав костяшками пальцев, она выжидающе посмотрела на него. Перестав ее изучать, Оагостин посмотрел ей в глаза, точнее в пилотные очки, которые девушка так и не сняла, и в них он увидел свое собственное уставшее и осунувшееся лицо.
  
  - Ну, долго еще думать будешь? Ненавижу ждать.
  
  ***
  
  Он смотрел на людей, ходящих по своим делам, а они его не видели.
  
  Сколько прошло веков, а человечество не изменилось. Прогресс набрал силу, подняв их на новое развитие, а они этого не заметили и не приняли. Они живут в тепле, а когда выходят из своих жилищ, ездят на самодвижущихся повозках и считают, что это чем-то самим собой разумеющемся явлением.
  
  Задумывался ли хоть один из этих обывателей, как же удивителен мир, который они построили? Приходило ли им в голову то, что у них есть, их предки могли бы счесть "магией"?
  
  Наблюдая за людьми, Альпильчёр часто представлял, смог бы он стать частью этого мира, если бы стал живым. Принял бы его, этот социум, или отверг? Смог бы он найти свое место в их мире?
  
  Или их мир отверг бы его?
  
  Отойдя от окна, Альпильчёр прошел мимо своих жертв. Проходя рядом с висящем мужчиной, он слегка толкнул его рукой, и тот начал чуть-чуть раскачиваться. И это раскачивание причиняло ему такую боль, что он не выдержал и обмочился.
  Остановившись, Альпильчёр оглянулся.
  
  Кто бы мог подумать, что ему удастся это сделать. Полностью развернувшись, он с наслаждением смотрел на взрослого мужчину, который висел над потолком. В данный момент этот несчастный испытывал ужасные муки, из-за того что он был подвешен к веревке, смазанной вазелином. И все бы ничего, вот только эта веревка была проведена через него.
  
  Каких же трудов стоило Альпильчёру засунуть ее в рот, провести через глотку, желудок и кишечник, а после вывести из ануса и не дать умереть жертве.
  Собственно, это был эксперимент, который он провел удачно, а сколько было неудачных попыток.
  
  Перестав любоваться, он осмотрел все помещение, в котором в данный момент отдыхал. Вот в одном углу лежит заживо освежеванная женщина, а рядом с ней остывает трупик ее ребенка, изнасилованного ржавой трубой.
  
  "Интересно, этот ребенок мальчик или девочка? Ох уж эта современная мода".
  В другом углу, валяются части тела молодой девушки, а над ней висит парень, прибитый к потолку.
  
  Рядом с ними гниет покрытый с головы до ног дерьмом труп какого-то старика. - "Старичок был слаб. Я всего лишь влил ему одно ведро дерьма в глотку, а он не выдержал и помер", - Ну что ж, пора сходить в гости к девочке.
  
  ========== Глава 11. На острие. У живых. ==========
  
  Солнце медленно ползло за горизонт, дневные звуки постепенно стихали, а ночь вступала в свои права. Особенно это касалось небольшой деревеньки, расположенной у горы и сокрытой лесным массивом, насколько хватало взгляда. Хотя оценить местную красоту могли лишь птицы с высоты или храбрецы, рискнувшие забраться на гору.
  
  Вдруг недалеко от деревни над одним из многочисленных деревьев появилась странная вертикальная полоска света, впрочем, увидеть ее могли лишь не менее "странные" люди. По бокам проступили очертания классических дверей, которые, ожидаемо, разъехались в стороны. Спустя секунды из светящегося прохода стали появляться силуэты гуманоидов, пока они не вышли, продолжая стоять в воздухе, а путь не закрылся, напоследок осветив их спины, одетые в темную одежду.
  
  - Пф, и обязательно было вызывать нас в эту дыру? - буркнул один из них.
  
  - Верно! Где нас вообще выкинуло? Я думал что-то серьёзное, а тут, - говоривший закончил ругательством, и его поддержали почти все остальные.
  
  К силуэтам подлетела черная бабочка, сев одному из них на плечо, отчего он сразу обратился к своим спутникам:
  
  - Мы совсем близко, отклонения в пределах минимального, нам к той деревне под горой.
  
  - Тск, еще и тащиться теперь придется, - проворчал один из них в ответ, выразив мнение большинства.
  
  Вяло переругиваясь и ворча, группа двинулась к своей цели, прогуливаясь по воздуху.
  
  - Ха! Похоже, там происходит что-то интересное! - обрадовался один из них и исчез, мгновенно переместившись поближе к деревне.
  
  - Чего это он?
  
  - Может, нам стоит догнать его? - спросил обладатель самого молодого голоса в отряде.
  
  - Не говори мне, что ты испугался, Танака-кун, - не преминул поддеть его другой синигами, заржав от своих слов.
  
  - Хм, - задумался самый высокий синигами из присутствующих. От сокомандников, кроме роста, его отличала и форма, пошитая полосками на рукавах, и ожерелье с крупными звеньями. - Не похоже на обычный сельский костер. Но и звуков боя не слышно. За мной!
  
  Весь отряд последовал в сюмпо за негласным лидером, выйдя почти над деревней.
  
  - Понятно, - хмыкнул он же.
  
  Перед глазами синигами предстала картина полыхающих пары десятков домов, выстроенных кругом вокруг самого высокого, двухэтажного, который только начинал разгораться.
  
  - Общество Душ ждет маленькое пополнение, - цинично заметил синигами, выглядывающий из-за плеч товарищей.
  
  - Нас это не касается, мы здесь со своей задачей, - успокоил их лидер.
  
  - Но здесь все еще могут быть души или живые люди! - неожиданно воскликнул молодой парень.
  
  - Здесь? Пф, оглянись вокруг, что-то не видно никого. И желания тут ползать и искать тоже, - грубо отозвался здоровяк, получив согласное мычание других синигами.
  
  - Нам нужно проверить дома и... - начал говорить парень, как его прервал раздраженный взмах руки предводителя.
  
  - Если тебе так хочется тратить время впустую, Танака-кун, то никто тебя не держит. Мы же займемся действительно важным делом. Сначала нужно найти Рюдзи, хммм, - он закрыл глаза, концентрируясь. - Его реацу чувствуется в той стороне, пошли. Те, кто хотят помочь нашему добровольцу, - ухмылка, - могут остаться здесь и подождать, пока мы выполним задание.
  
  Не прошло и десяти ударов сердца, как синигами Танака остался один в горящей деревне.
  
  Pov Курушими.
  Я внимательно осматривался и прислушивался, насколько позволяли чувства носителя, на фоне следя за разговорами синигами. Первое впечатление от Мира Живых - ничем не отличается от Общества Душ. Разве что плотность реацу в воздухе была иной и позволяла синигами без проблем оставаться в воздухе. Ещё раз проверил всех людей. Да, продолжают стоять в воздухе, и не похоже, что это требует от них слишком много сил. Иными словами, скукота, ничего интересного.
  
  Затем человек, наиболее крепкий и крупный из присутствующих, ободрил меня, когда сказал, что это не то место, цель задания находится где-то там, до неё нужно добраться. Другие бесхребетные жертвы для охотника лишь разнылись, заставляя меня брезгливо дыхнуть красноватый дымок, насыщенный реацу. Конечно, донести своё мнения до людишек невозможно в текущих условиях, но давало некое спокойствие, притупляя желание самому всех перерезать. С другой стороны, они могут выиграть немного времени, если пустых будет слишком много. Как бы не хотелось сразиться с большим количеством минусов, справиться с ними в одиночку не получится. Вдвоём, поправляю себя, но, вспомнив бесполезность своего синигами, фыркаю и снова поправляюсь - одному.
  
  Наконец, на горизонте стало виднеться красное пятно, ярко выделяющееся на фоне ночи. Его можно было спутать с закатом или рассветом, что я и сделал в начале, не особо всматриваясь, но с приближением к этому месту, а отряд двигался как раз туда, росли и моё внимание с интересом. Источником света оказался пожар, пожирающий человеческие домишки. Правильно, горите, отчаивайтесь, страдайте, черви. Пусть этот пожар покажет вам смысл вашего существования - вы все обратитесь в прах. Хм? Тут я заметил странность: криков не было. Никто не кричал в агонии, умирая в собственном доме, не слышно отчаянных криков и звуков плачущих людишек, наблюдающий за умирающим или уже мёртвым мусором. Я внимательно осмотрелся, прищурившись. Нигде не видно мёртвых тел. Но запах. Буквально всё в округе обдавало манящим и бодрящим ароматом боли и разложения. Будто в отсутствие людей, дома взяли на себя эту ношу, протяжно трещали, жалобно скрипели, но продолжали пока стоять, завывая свою песню для благодарного слушателя. И они его нашли, я способен оценить всю красоту этого места, в украшение которого следом шло благовоние дыма горящей древесины. Похоже, нам попались очень интересные пустые. Чуешь ли ты это, синигами? Я не могу унять предвкушающую дрожь, как представлю, как попробую их кровь. Уррргх!
  End pov.
  
  Внезапно с ночного неба спустился чёрный силуэт, мгновенно оказавшийся зажат светом неутолённого пожара. И тёмная одежда неожиданного визитёра уже не казалось такой уж тёмной. Он замер, не двигаясь с места.
  
  "Моё первое задание, а я уже оказался один, - думал Ясуо. - Я справлюсь, - глубокий вдох и выдох. - Хотя меня всё равно трясёт слегка. Э? - он почувствовал, что правая рука, предусмотрительно удерживающая рукоять клинка, трясётся сильнее. Ясуо вынул часть лезвия, которое заиграло металлическим цветом, отражая языки пламени. - Тоже волнуешься, друг?" - от этих мыслей ему стало гораздо спокойнее.
  
  "Лучше бы ты не ошибся, и здесь кто-то действительно есть", - обратился к нему дзампакто с недовольством, оставшись неуслышанным, как обычно.
  
  - Те дома прогорели сильнее, сначала быстро проверю их, но первым делом, - Ясуо сложил пальцы, формируя необходимый жест, проговорил название заклинания, и огонь, охватывающий самое большое здание в центре, присмирел, почти полностью исчезнув.
  
  "Душ людишек тоже не видно. Сожрали? Следов крови тоже не разглядеть", - разговаривал сам с собой Курушими.
  
  Подбежав к ближайшему горящему дому, синигами закрыл глаза, концентрируясь, пытаясь найти живых внутри.
  
  - Пусто! - крикнул парень и побежал к следующему, повторяя процедуру.
  
  - Пусто!
  
  "Мы теряем время", - рычал дзампакто.
  
  Совсем скоро остался лишь один дом, который стоит непроверенным. Танака подбежал к нему и сосредоточился, ища хоть что-нибудь.
  
  - Хм, - задумался он. - Странно, вроде внутри что-то есть, но я никак не могу зацепиться, в первый раз встречаюсь с подобным, - рассуждая вслух, недоумевал Ясуо, стараясь разобраться в своих ощущениях.
  
  "Просто зайди туда, и дай МНЕ посмотреть", - недовольствовал меч.
  
  Синигами тем временем задумался. Здесь происходит нечто странное, он сейчас один, стоит ли заходить? Нужно ли осторожничать? А если там люди, которые нуждаются в помощи? Последняя мысль перевесила, и Ясуо решительно шагнул вперёд, отодвинул дверь, вошёл, задвигая за собой дверь обратно.
  
  - Ээээй! Если вам нужна помощь, подайте голос! А, - вспомнил он. - Вряд ли меня кто-то услышал.
  
  "Я бы не был так уверен", - ответил ему Курушими. Его предвкушающий настрой улетучился так же быстро, как исчезли все звуки, когда они вошли в дом, будто их отсекли от остального мира. И не только звуки, запах тоже пропал, а усиленный звериный слух уловил часть чьих-то слов:
  
  - О! У нас гости! Нам нужна помощь?
  
  - Лучше скажи, кто пришёл.
  
  - Тогда нам точно нужна помощь! Сейчас, дай мне несколько секунд. Так-так-так, что-нибудь грустное, трагичное. А! Например, как ты не поверил мне, когда я говорил, что к нам приближаются источники реацу. Так, кхм-кхм.
  
  Тут Ясуо, медленно ступающий по главному коридору, поражаясь степени заброшенности и тоски, поселившихся в доме, услышал жалобный крик со второго этажа:
  
  - Помогите! Ну помогите!
  
  - Я иду! - сразу же откликнулся Танака, рванув к вертикальной лестнице, шустро забираясь наверх к человеку, которому нужна помощь.
  
  Курушими же услышал продолжение:
  
  - Если бы здесь был он, то он отдал бы его мне за хорошее исполнение.
  
  - Только в твоих сгнивших мечтах. Твоё общество ещё хуже, чем...
  
  Голос замолчал, когда синигами почти добежал до нужной комнаты.
  
  "Хм", - пыхнул Курушими. - "Двое, как минимум."
  
  Ясуо попытался открыть дверь, но она не поддавалась, заставляя прикладывать дополнительные силы, из-за добавления которых та быстро отвалилась, а спаситель запрыгнул в неожиданно пустую просторную комнату с большим вырезом в стене с видом на расположенную рядом гору. Хотя не всё было так пусто, в центре сидел человек спиной ко входу, завёрнутый в ткань, и раскачивался, тихо смеясь.
  
  - Вы меня слышите? - бросил пробный камень синигами.
  
  "Ловушка, убей его немедля!" - заревел дзампакто в надежде, что глупый синигами услышит.
  
  - Слышу ли я тебя? Ну я не знаю, хи-хи, - затрясся человек, глупо хихикая.
  
  - Вы меня слышите? - совсем по-другому спросил Ясуо, с надеждой, одновременно подходя поближе, протягивая руку, чтобы попробовать дотронуться до старика, а никем другим с таким голосом не мог быть этот господин. Реацу пустых в округе не ощущалось, чувство опасности молчало. Если что-то и беспокоило юного синигами, так это возросшая вибрация меча, который чуть ли не подпрыгивал из ножен, глухо постукивая, когда возвращался на место.
  
  Как вдруг сидящий человек без подготовки срывается с места, продолжая глупо хихикать, шустро скрываясь с мало-мальски освещённой области. Стоя в центре комнаты, вяло подсвечиваемой от ночного неба, а следов пожара, как и его самого, почему-то не было видно, Ясуо нервно пытался следить за ползающим стариком, он его не видел в такой темноте, но слышал, как тот продолжает смеяться, слышал, как тот быстро перебирает всеми четырьмя конечностями то над ним, пробегая по потолку, то по полу совсем рядом с ним, то снова перебираясь на стены.
  
  "Развлекается, оценивает, держись настороже, скоро должен проверить твою защиту", - советовал дзампакто, анализируя хаотичные метания непонятного противника.
  
  Ясуо старался держать сразу вытащенный меч навстречу звуку, но ему приходилось постоянно крутиться, следуя за пустым. Непонятно как, но тот обманул его, и сейчас он понял, что не чувствовал старика ни при входе в дом, ни когда он вошел в эту комнату. Можно попробовать метнуться к окну, но, похоже, у пустого есть способность создавать барьеры, а такой опрометчивый шаг может легко закончиться смертью самого Ясуо.
  
  - Почему не бежишь за мной? Давай бегать! - доносился тот же голос, постоянно меняющий своё положение, непрерывно сопровождаемый стуком босых ног и рук о дерево.
  
  Синигами же пытался найти выход из ситуации, не прислушиваясь к врагу, освободил правую руку, левой удерживая клинок, начал читать заклинание.
  
  "Сначала займусь освещением, потом попробую пробиться на улицу", - думал он.
  
  На секунду всё стихло, после чего со входа на Ясуо снова понеслись эти звуки, только на этот раз ещё быстрее, и, что хуже, неслись прямиком на него. Танака прервал заклинание, потянулся свободной рукой к мечу, чтобы усилить хватку, как глаза, начавшие привыкать к полной темноте, заметили выпрыгнувшего к нему пустого, Ясуо еле успел завершить стойку и нанести правильный и сильный удар, который закончит их столкновение. Похоже, пустой был ловкий, нежели сильный и крепкий, поэтому с легкостью оказался перерублен. Адреналин прыгал в крови, в висках напряжённо стучало сердце, но Ясуо приблизился и всё-таки зажёг огонёк света, подсветив труп.
  
  "Как и ожидалось", - мрачно сказал Курушими, тихо урча.
  
  - О нет, - ужаснулся Ясуо.
  
  Тем временем основная часть отряда.
  Группа синигами следовала за самым крупным из них, пытаясь поддерживать подобие строя. Впрочем, невольный командир совершенно не обращал на это внимания, он вёл отряд к месту, где почувствовал в последний раз реацу долбанного Рюдзи, которой за каким-то демоном ломанулся на гору. И что ему там вдруг понадобилось? Если из-за него они лишь потратят время, то ему лучше не находиться целым и невредимым.
  
  След вёл почти на самый верх, где неожиданно обнаружилась ровная площадка, как будто кто-то отрезал кусочек горы.
  
  - Эй, кто ты такой?! - требовательно заорал кто-то за спиной Фуджиты, который так и остался стоять впереди всех даже сейчас.
  
  Перестав оглядывать окрестности, Фуджита посмотрел на неясную фигуру. Луна снова вышла из-за облаков, прицельно осветив их импровизированное собрание.
  
  - Отвечай, пока тебя не убили! - снова подал голос за его спиной.
  
  Фуджита же не торопился что-то спрашивать незнакомца, он бы не выжил в их отдельной группе в Тринадцатом Отряде, если бы не умел соображать. Первым делом бросались в глаза странности отсутствия реацу Рюдзи, непонятное ощущение от фигуры, которое, к счастью, не несло реацу пустых. Дополнительно просканировав окрестности в ускоренном режиме, и не найдя ничего, Фуджита всё-таки вернулся мыслями к незнакомцу, который не торопился идти на контакт.
  
  - Эй?! Ты знаешь, кого игнорируешь?! - послышался звон нескольких извлекаемых катан.
  
  "Похоже, общая гордость за благородное происхождение взыграла, редкое единство", - отстранённо подумал Фуджита, наблюдая, как его начинают обходить сокомандники. Переживал ли он? Нисколько. Его никто не ставил ответственным, так что если кто-то сейчас и сдохнет, то это не его вина. Даже если вообразить, что погибшими окажутся товарищи. Однако его не покидало чувство неясной тревоги.
  
  Слушая настойчивый шёпот возрастающего беспокойства, взгляд Фуджиты смотрел сквозь спины своих удаляющихся товарищей, разглядывая неподвижную фигуру.
  
  "Стоит лицом к нам, неужели знал, что появимся с этой стороны? Нет, вряд ли", - отвергнул страшную мысль. "Не стал бы он так стоять, не двигаясь, если бы знал, что мы идём. Если только не сдался или..." - тут пришлось снова оборвать себя, чего только в голову не придёт.
  
  Фуджита уверенно определил, что перед ними мужчина, трудно в этом ошибиться, если знаешь многие секреты женского тела, а уж у кого-кого, а у него есть богатый опыт даже по меркам аристократии. Захотелось обдумать поподробнее, но синигами быстро выгнал лишнее из головы, потеряв максимум секунду. Нарушитель, именно так он будет упомянут в отчёте, чтобы избавиться от возможных проблем, стоял, возможно, даже вызывающее, полностью покрытый какими-то рваными тряпками, скрывающих лицо от пытливого осмотра Фуджиты. Одним своим видом раздражая чувство прекрасного благородных господ, больше привыкших к украшенным тонким и приятным на ощупь тканям и изящным кимоно прямиком из лучших ткацких всего Сейретея. Даже если этот человек не видит и не слышит их, ему нужно преподать урок хороших манер. Конечно, сам Фуджита не хотел бы пачкать руки, но посмотреть на то, как это сделают другие - очень даже.
  
  Чавк. Первый подошедший синигами замер с таким звуком, пошатнулся и упал. Синигами непонимающе уставились на товарища.
  
  - Э? - донеслось от незнакомца, они перевели взгляды на него и с растущим негодованием разглядели голову, протянутую им, а на ней лежала, истекая ярко-красной кровью, голова упавшего синигами, которая и издала звук, а сейчас, с медленно затухающими глазами, во всю таращилась на своё упавшее тело.
  
  Синигами мгновенно изменили своё построение, теперь и Фуджита, отточенным движением достав катану и выставив перед собой, как учили нанятые в молодость инструкторы, занял своё место, полукругом обступив убийцу. Так получилось, что он оказался прямо напротив всё так же стоящего пустого, очевидно. Фуджита слышал, что некоторые из них могут принять обличие человека, а здесь даже кожи не видно, очевидно, маскировка не так хороша. Не дав синигами договориться, пустой сделал свой ход, без размаха кинув оторванную голову к ногам Фуджиты.
  
  И хотя Фуджита пропустил начало движения, он не стал защищаться, однако сделал шаг назад, когда к его ногам стукнулась часть павшего. Над ними установилась глухая и напряжённая тишина, в которой опытный слух мог уловить и короткие скрипы обуви медленно смещающихся богов смерти, а полукруг медленно сужался и превращался в полноценное окружение.
  
  - Ты поплатишься за то, что сделал с Токитой! - вдруг заорал кто-то слева.
  
  - Все вместе! - поторопился и скомандовал Фуджита, не желая терять уплывающий контроль над ситуацией.
  
  - Раз! - синигами дружно делают шаг вперёд, держа оружие наготове. - Два! - продолжает Фуджита, чувствуя капельку пота, пробежавшую по виску. - Раз! - кольцо всё сужается, но фигура в центре продолжает свободно стоять, не выказывая тени беспокойства, чем только раззадоривает аристократов, не привыкших к такому отношению. - Два! - ещё один шаг, до центра остаётся всего в районе одного кэна (~1,8 метра), на таком расстоянии уже можно начинать проводить атаки, что можно заметить по изменившимся стойкам, причём у каждого она немного отличалась, даже у Фуджиты она отличалась от стандартной.
  
  - Вперёд! - крик Фуджиты почти сразу перешёл в боевой клич, подхватываемый остальными. Шесть одновременных рывков, у каждого своя область для атаки. Для себя командир выбрал область шеи, перерезать глотку самоуверенному пустому, как он обезглавил Токиту.
  
  "Сейчас мы его порежем на ломтики", - злорадно подумал Фуджита, видя, как шесть жал несутся на продолжающего стоять неподвижно пустого, он уже почти наяву видел, как у пустого появится второй рот, как кровь минуса будет пытаться пропитать его одежду, которая сделана специально, чтобы её отталкивать.
  
  Он снова не успел за началом, как пустой смазался, что-то мелькнуло слева, справа, даже сзади и, наконец, перед самим Фуджитой, запаздывающие за движениями звуки звона от соприкосновения металла с чем-то твёрдым, и вот они все отлетают в разные стороны, кроме него, чуть согнувшегося из-за воткнутого в землю дзампакто.
  
  "Развер тоже нечеловеческий", - сглотнул про себя Фуджита. Он крупнее многих, самый большой в своём отряде, но пустой всё равно возвышался над ним. Вдруг ткань частично сползла с лица, открывая потемневшие зубы, окружённые высушенной кожей, подбородок существа чуть дёрнулся, а синигами почувствовал, как ему в грудь что-то резко прилетело, отбрасывая назад на несколько кэнов.
  
  Pov Аракавы.
  Как только я сообразил, что по какой-то причине не смог задеть странного пустого, сразу же вскочил с земли, собираясь повторить атаку, замечая, как остальные тоже поднимаются.
  
  - Ора-ора-ора-ора! - кричит с обратной стороны Кубо, разбегаясь и готовясь помочь мне, отвлекая пустого звуком.
  
  Не решаюсь воспользоваться сюмпо на таком коротком расстоянии и добегаю на своих двоих, совершая молниеносный рубящий взмах, который отрубит пустому хотя бы руку. За мгновение до удара, пустой корпусом отстраняется, пропуская сталь в опасной близости от себя, что-то мелькнуло совсем рядом со мной, как вдруг меня повело в сторону, а в голове начался грохот. Чувствуя, как справа по шее стекает что-то тёплое, я заторможено прикладываю руку к тому месту и вижу, как ладонь покрыта свежей кровью. "Что же это? Где... где моё ухо?!"
  
  Pov Абэ.
  Поднимаюсь, не понимая, как меня так отбросило на землю, слева прыткий Аракава уже вскочил и несётся на пустого. Что ж, нужно помочь в таком уважаемом деле. Срываюсь с места, готовясь снова проткнуть врага со спины. Вижу, как Аракава добегает, бьёт, но пустой умудряется уклониться, а через секунду неловко смещается в мою сторону, плюхаясь на землю.
  
  Сближаюсь, пропуская над головой кинутый мелкий предмет. Сейчас, пора! Напрягая все силы, выбрасываю катану в бок со спины минусу, по выработанной привычке целясь в уязвимую точку, но тот снова уклоняется, пропуская холод близкой смерти, просто довернув корпусом, прикрывая спину. Не мешкая, отдергиваю катану назад. Раз не получилось, то отмахиваюсь по горизонтали, одновременно отскакивая, уходя из-под возможного удара. Пустому некогда, ему приходится отбиваться от подбежавшего Нитами, к которому минус стоял спиной после уклонения. Стискиваю рукоять покрепче и устремляюсь в новую атаку.
  
  Pov Фудзисавы.
  Стоило Абэ пронестись слева от меня, как я смог провести свою знаменитую "неостановимую десятку Фудзи". Пустой покачался назад, что не удивительно, эти десять ударов никогда меня не подводили, осталось убедиться, что пустой сдох и...
  
  Pov Кубо.
  Фудзисава-сан провёл свою пародию атак на пустого, но тот лишь отступил назад, и ни одна из них не достигла цели, я заметил это со стороны и уже хотел крикнуть, как Фудзисава-сан отлетел от пустого, проносясь со свистом слева от меня.
  
  Pov Нитами.
  Как-то так получилось, что меня отбросило дальше всех, и когда я смог добраться до пустого, всех снова разбросали.
  
  - Эй, пустоголовый, не думай о себе много! - остудил его, замахиваясь для удара.
  
  Pov Фуджиты.
  Возможно, отключился на секунду, так как потемнение в глазах не сразу прошло, а пришёл я в себя, сидя на ровной поверхности горы, одной рукой подлечивая давящие и саднящие рёбра, мешающие вздохнуть нормально, другой сжимая дзампакто. Сейчас как раз все очухались от непонятной способности пустого, которой он раскидал нас. Хм? Но что это? Я заметил, что разбросаны были все на разном расстоянии и подбегали к пустому по очереди! Мог ли он всё рассчитать?
  
  Первым добежал Аракава, тому оторвали ухо, кинув в следующего, а Аракава расселся прямо перед врагом! Проклятый дурак, что ты там делаешь?! Его дружок Абэ как раз добегает, но история повторяется, разве что этого просто отбросили. Фудзисава, Кубо, Нитами. Он как будто играется с нами, пришёл я к выводу. Кто же он такой? Или? Мой лоб покрылся холодной испариной и отнюдь не из-за боли. Это же адьюкас! Где эта бесполезная бабочка, когда так нужна? А, вот она.
  End pov.
  
  Следующим стал синигами без уха. Раскидав богов смерти во второй раз, пустой нагнулся, протягивая руку к плюсу. Аракава успел немного прийти в себя, но его хватило лишь на блок. Звяк. Сталь и ладонь пустого встретились. Появились искры, а рука продолжала движение к телу синигами.
  
  - Ааа! - от натуги закричал Аракава. - Да помогите же мне кто-нибудь!
  
  Никто не стоял, и Фуджита был свидетелем, лишь он смог запечатлеть всё, что произошло с Аракавой. Сначала того придавило к земле, затем клинок коснулся его груди, никак не замедляясь, он продолжил путь, кровавые брызги, безумный крик, задёргававшиеся ноги - Фуджита всё видел не в силах отвести глаза от ужасного зрелища, как асаучи всё больше погружался в тело синигами, как ладонь пустого, коснувшаяся груди, тоже потянулась вниз, вызывая новый приступ криков, как выражение открытой части маски пустого никак не изменилось, даже когда Аракава испустил дух, так и не закрыв рот от боли. У Фуджиты зашевелились волосы на голове, когда он понял, что Аракава умер только тогда, когда Абэ смог добраться до минуса.
  
  Снова смазанное движение адьюкаса, за которым рядовому никак не уследить, и Абэ падает, его ноги сломаны судя по тому, как он подкосился. Фудзисава, Кубо, Нитами, пустой в очередной раз их всех ждёт, чтобы снова отбросить без повреждений, поворачивается к Абэ. Кажется, сейчас все в отряде начинают понимать, что происходит. Адьюкас играет с ними, убивает их по очереди, показывая лишь минимум сил. Теперь никто не торопится бежать на пустого, все замерли, ожидая, что будет дальше. Фуджита, если бы был сейчас в строю, сделал бы то же самое - если Абэ убьют, тогда можно попробовать ранить пустого, накрыв того кидо. Не хотелось бы напрягаться, но сейчас стоит вопрос выживания, бабочка улетела, чтобы отправить сообщение, им нужно лишь немного продержаться. А за битву с адьюкасом и выжив, они получат очень хорошую отметку в личные дела, а также денежную премию.
  
  Пустой, похоже, тоже всё понимает, теперь он не торопится, подходит к Абэ, наступая тому на сломанные ноги, дробя своим немалым весом, тут Абэ уже не сдерживается и срывается в крик. Но остальные стоят, нельзя поддаваться на провокацию, чем больше времени уйдёт на Абэ - тем больше шансов выжить. Хруст, надрывающийся крик, снова хруст вперемешку с криком, пустой поднимается всё выше, переходя на бёдра, Абэ всё ещё в сознании, даже успевает кричать на товарищей. Пустой дошёл до таза, но Абэ больше не выдерживает, под конец что-то прохрипев. Уже забытое молчание слышит Фуджита, в ушах до сих пор слышны крики. возможно, даже ночью они его будут преследовать. Адьюкас остановился, сверху смотря на тело Абэ, делает широкий шаг и наступает на голову, что с хрустом лопается, разбрызгивая во все стороны содержимое. Фудзисаву стошнило, Кубо и Нитами сразу стали зачитывать самые сильные кидо пути разрушения, никто не верит, что пути связывания смогут удержать того.
  
  Минус снова стоит, замерев покрытый кровью, продолжая стоять на Абэ. Кубо и Нитами заканчивают заклинание, и две вспышки синеватого цвета слизывают силуэт пустого, скрывая его в разрушительных полосках света. Кидо гудит, щипля глаза от яркости, но заканчивается. Пустого не видно. Выжившие начинают оглядываться, и Фуджита со стороны замечает раньше всех - адьюкас стоял, согнувшись, рядом с Фудзисавой на карачках, который до этого блевал, той же рукой, что раздавил грудь Аракавы, залез в глотку Фудзисавы, попутно выбив зубы и вывихнув челюсть. Несмотря на жуткость картины, Фуджита поблагодарил Короля Душ, что не слышит ничего, кроме безумного мычания. На этот раз всё закончилось даже раньше, синигами быстро затих, и минус сразу перестал рыться внутри, его маска повернулась в сторону Кубо и Нитами. Они переглянулись, Нитами сразу же отпрыгнул. Всем здесь понятно, кто станет следующим. Кубо, сбиваясь, стал зачитывать заклинание.
  
  Нитами появился рядом, выйдя из сюмпо, большими глазами впившись в Фуджиту. Тот понял его, сразу же кивнув. Бабочка улетела, подмога должна быть в пути. Для борьбы с адьюкасом сюда прибудет офицер или даже лейтенант. У минуса нет никаких шансов. За спиной Нитами что-то засветилось и потухло, а отчаянный крик Кубо сразу поставил всё на место. Нитами, ещё раз окинув взглядом раненного Фуджиту, не говоря ни слова, исчез, уйдя в сюмпо. Фуджита, мысленно помолившись, открыл глаза. Однако пустого не было.
  
  - Хахаха, - истерично засмеялся Фуджита. - Ты уж уведи его подальше, ладно, Нитами-кун? Хахаха!
  
  Спустя несколько секунд Фуджита таки смог себя более менее прилично подлатать и встал, почувствовав глухую и ноющую боль в груди. Пошипев, он повернулся в противоположную сторону от той, куда упрыгал Нитами, и уже собирался использовать сюмпо, как перед ним возникло препятствие. Медленно скользя взглядом по обтянутым и грязным с пятнами полоскам, имеющих и вполне свежие красные, он добрался до маски пустого. Теперь, с ужасом разлядывая его, Фуджите казалось, что адьюкас огромен, силён, но силён слишком, чтобы от него можно было убежать. Так ли хорошо остаться последним, когда подмога так и не успела явиться?
  
  Тем временем в двухэтажном домике и одной уютной комнатке.
  Pov Курушими.
  Я сразу понял, когда синигами, тихо паникуя, успел отбиться, разрезав "пустого". Не может пустой так легко умереть, даже самый слабый, вот так без крови, без сопротивления плоти. Ущербное человеческое зрение не смогло сразу разглядеть этого, а на мои попытки вернуться в боевое положение никак не реагировал. Кидо, осветившее комнату, позволило синигами сообразить холодную действительность - пустой здесь, в этой комнате. А моей жертвой стала его накидка. Тск.
  
  - Хозяйки нет дома, нас не накажут, - успокаивающе прошептал голос за спиной.
  
  Синигами разворачивается, снова отмахиваясь лезвием, пустой был прямо тут, но легко пригнулся, если не был уже в таком положении. Уперевшись руками в пол, отпрыгивает, ногами выбивая меня из рук глупого человека, моментально возвращаясь на то же место.
  
  - Хы-хы-хы, нам нужно узнать друг друга поближе, нельзя так просто пытаться кого-то убить, - истекая слюнями, капающими на пол, возбуждённо проговорил пустой, подпрыгивая на месте.
  
  Я же воткнулся в одну стен и сейчас мог лишь наблюдать. Как можно было дать лишить себя оружия, меня!
  
  - Ты... человек? - Ясуо отвлёкся на совершенно ненужную в нашем положении деталь.
  
  - Вот и ты хочешь узнать меня получше, да? - пустой, выглядящий совсем как человек, задрожал, продолжая истекать слюнями, начав облизываться.
  
  - Постой! - сделал шаг назад Ясуо, но пустой прыгнул на него, вцепившись в голову.
  
  - Это всегда так приииятно делать, скоро ты освободишься, глупый синигами. Узри настоящее чудо! - посмеиваясь, сказал он, стукнувшись головой о голову Ясуо.
  
  По нашей связи я почувствовал, как сознание носителя куда-то утягивает, времени было мало, поэтому я, не раздумывая, потянулся вслед за ним. В мозгах забурлила каша, стали мелькать вспышки, пока вдруг не стали чёткими изображениями, им сопутствовал голос того пустого.
  
  - Смотри, смотри, как глуп я был!
  
  Попробовав хоть что-нибудь сделать, я понял, что загнал сам себя в ловушку, и пока синигами не выберется из неё, мы так и будем тут сидеть в пустом пространстве. Странно, что не видно рядом синигами. Что ж, пустой хочет что-то показать, посмотрим. Может, я увижу мир пустых.
  
  Мир рассматривался со стороны человеческого роста, как у синигами, так что к этому мне даже не надо было привыкать.
  End pov.
  
  Под большим сводом величественного сооружения шла служба, христианское пение звучало в стенах, отражающих его, усиливая. Стены храма резонировали с верующими, любого благочестивого ждал трепет от такого зрелища.
  
  - Епископ, подождите! - говоривший быстрым шагом, звеня доспехами, приблизился к разодетому священнику.
  
  - Что-то случилось, мой дорогой Тибо? - мягко ответил ему епископ.
  
  - Отец, я слышал зов, идущий из глубин своего сердца! И не могу остаться, зная, что благородные рыцари творят благие дела. Дела, угодные нашему Господу! - порывисто говорил мужчина.
  
  - Мой дорогой Тибо, мне отрадно слышать твои слова, и твоё рвение радует моё сердце, а молодой пыл и вовсе даёт силы, посланные не иначе как Господом, но неужели ты оставишь ты оставишь леди Шарлоту одну?
  
  - Моя любовь искренна, но долг зовёт, я должен помочь братьям вернуть гроб Господень. Таково моё решение! Бог не даст мне пасть, пока мы не исполним долг, затем я вернусь, и мы поженимся с Шарлотой.
  
  - Несомненно, мой дорогой друг, ваш брак будет благославлён сильнее прочих из-за твоих заслуг и примерного образа жизни благочестивого рыцаря. Но бремя креста велико, как никогда, увы, не все смогут вернуться, каким бы не был милосердным Бог.
  
  - Я не отступлю! Во мне горит огонь истинной веры! Пожалуйста, отец, я слышал, что вы общались с самим Папой Римским.
  
  - Это так.
  
  - Люди говорят, что он благословил Вас на деяния и пожаловал титул папского легата.
  
  - Люди часто говорят правду, и это не исключение. Я вижу во всём этом провидение.
  
  - Пожалуйста, епископ Адемар! Возьмите меня с собой в священный поход! - рыцарь склоняется, прося.
  
  - Ох, ох, юный Тибо. Твоя жизнь вся впереди, но ты настоящий христианин, так что я не думаю, что Он даст тебе умереть. Хорошо, я внесу тебя в список и отправлю следующим днём в Рим.
  
  - Спасибо Вам, отец!
  
  - Не за что, не за что, дитя. Есть только один вопрос. Мы записываем тебя как Тибо или Тебальдо?
  
  - Вы же знаете, что душой я француз.
  
  - Хорошо, мне, как французу, вдвойне приятно это слышать. Будь готов, в августе мы выступаем.
  
  - Всегда готов!
  
  Другое время, другое место.
  В комнате за столом сидят несколько человек, все поголовно одеты в броню, один из них встаёт и говорит:
  
  - Я не ожидал, что Вы порадуете нас своим присутствием, господин Виларе, стоит мне подумать, что тот малыш Тибо, которого я помню ещё вот таким, уже может держать меч и стоять с нами плечом к плечу, сражаясь за правое дело, как я удивляюсь, что ещё сам способен держать его!
  
  Комната взрывается дружелюбным смехом, и молодой мужчина встаёт, чтобы ответить товарищу.
  
  - Разве мог я остаться в стороне, когда сам Папа Римский призвал верующих единственно истинной веры к свершениям, угодных самому Господу? И разве я мог бросить вас, друзья?
  
  - Даа! - соглашаются с ним присутствующие и вместе стукаются чашами, затем опрокидывая в себя благородное вино.
  
  Иное время, иное место.
  Рыцарь стоит на колене, держит двумя руками со снятыми рукавицами ладошку юной девы.
  
  - Я обязательно вернусь, любимая! Год-два, и я вернусь!
  
  - Но если тебя убьют? - всхлипывает девушка с золотистыми волосами.
  
  - Ни за что! - продвигается поближе, оставаясь на колене. - Пока мы любим друг друга и не поженились, Бог не даст мне погибнуть, сражаясь за Его дело!
  
  - Возьми, - протягивает ему белоснежный платок. - И сделай всё, чтобы вернуться домой.
  
  - Вот тебе моё слово!
  
  Позднее.
  - С именем Господа на устах и огнём истинной веры в сердце! Вперёд, дети мои, Бог направит ваш клинок, Он дарует вам спасение! Идите и вершите деяние во имя Его!
  
  Сотни глоток кричат, десятки мечей стучат о щиты, под плач оставляемых женщин рыцари покидают Прованс навстречу к Раймунду Тулузскому.
  
  Встреча в Ле-Пюме.
  - Адемар Монтейльский? Мы ждали Вашу группу. Кто это рядом с Вами?
  - Господь с Вами, Раймунд. Честный сын Франции - Тибо Виларе.
  - Что ж, уверен, на его участь достанется подвигов. А это рыцари - сэр Летольд с храбростью льва, сэр Готфрид, стремительный, как сокол, и сэр Танкред, на которого мы также возлагаем надежды. Но закончим с приветствиями. Господа, Иерусалим ждёт.
  
  1098 год. После осады Антиохии.
  - Смотрите, воины Христовы. Эти женщины молятся ложному Богу! Они ничто перед истинной верой! Посмотрите, как она извратила их тела! Видите ли вы женщин? Похожи ли они на них? Нет! Поклоняясь ложному Богу, они продали свои тела и души, перед вами пустые оболочки!
  
  - Скажите, эпископ, будет ли грехом, если мы дадим нашей плоти расслабиться?
  
  - Нет, дети мои! Не сомневайтесь, Господь не будет против этого, ему важна лишь ваша вера и то, как мы защищаете её, выжигая ересь с наших земель!
  
  Рыцари предвкушающе оскалились, надвигаясь на связанных женщин. К епископу быстро подбегает Тибо.
  
  - Отец! Будет ли грехом и изменой это, если сделаю я?
  
  - Господь с тобой, юный друг. Он всё видит и знает, уверен, Он не видит в этом ничего предосудительного. Возможно, мы ещё можем их спасти, обратив в христианство, но это уже моя проблема, не думай об этом, сын мой.
  
  - Спасибо! - крикнул Тибо и побежал присоединяться к другим рыцарям.
  
  Епископ стоит на коленях в одиночестве, все рыцари заняты делами.
  
  - Скажи мне, Господи, смогут ли наши бедные души вернуться к нашей жизни, сможем ли мы жить, как обычно? Сможем ли мы остаться в стороне, когда христианам грозит беда? Сможем ли мы понять, что сделали достаточно во славу Твою, или мы теперь Твои верные воины, пока существуют неверные? Я готов, Господи, но пожалей детей своих, пусть их успех станет их избавлением, пусть другие встанут на защиту Твою, пусть и у них будет возможность доказать свою веру, отвоевав свой кусочек райской земли. Прошу Тебя, Господи, прошу...
  
  1099 год, пылающий Иерусалим, небо покрылось бесчисленными дорожками дыма.
  - Ха, получай, пропащая душа, - свист меча, и мусульманка падает, зажимая обрубок руки. - Получай, получай! Ты научишься любить Господа!
  
  - Тибо, мальчик мой, ты снова пропадаешь в темнице, я же говорил, что тебе нужен покой, - неизменно мягким голосом обратился епископ к рыцарю.
  
  - Но, отец! - вытерев пот со лба, воскликнул Тибо. - Разве я могу отдыхать, когда столько неверных не получили своего заслуженного наказания.
  
  - Твоё желание защищать Господа похвально, дорогой Тибо, но нужно же отдыхать, даже эти заблудшие души не стоят такого количества времени. И надень что-нибудь, ты можешь легко подхватить какую-нибудь мерзкую болезнь от этих тел.
  
  - Хорошо, епископ Адемар, я почти закончил, не извольте беспокоиться.
  
  Святой отец покивал головой и удалился, оставляя нагого рыцаря и пять арабских женщин наедине в камере. Впрочем, в живых остались только две из них.
  
  - Вам повезло, всё закончится быстро, - хохотнул мужчина.
  
  - Иди сюда, - схватил за ногу он следующую жертву, которую он спасёт. - Не сопротивляйся! - стал тянуть к себе. - Давай же, тебе понравится! Это всегда так приятно делать, скоро ты освободишься, глупая женщина! Экх, кхто?
  
  Вторая женщина схватила рыцаря сзади, закинув цепь и давя на горло. Мужчина попытался достать её мечом, но не получалось. Внезапно первая под ним потянулась и схватила руку, удерживающую меч, и потянула на себя, вцепившись под конец зубами. Так его и тянули с двух сторон, одна назад, другая вперёд.
  
  - Вхы... не пониха... те... Хос. ти...
  
  Тёмное место, абсолютно тёмное. Тьма, проникающая куда угодно, но есть что-то страшнее, чернее самой тьмы, что-то живое, оно так далеко, но ужас многократно усиливается, больше нет мыслей, лишь инстинкты, и треск пространства всё сильнее и ближе, а за ним - невыносимая тишина. И становится понятно - Он идёт.
  
  - О, а это тебе, синигами, не надо видеть, - спохватился подзабытый голос пустого, впервые став паникующим. - Ну что, ну что, синигами? Ты видел? Ты же видел, да? Ты не мог ни видеть, видишь? Бога нет, его совсем нет, никакого спасения нет! Я знаю, я был там, мы были там, все там были. А ты - нет. Почему ты не был там? Ты не верил? Все должны быть там! Все должны следовать Его указаниям! Ты! Тебя спасёт твой Бог? А? Что скажешь, синигами? - пустой будто говорил сам с собой, быстро проговаривая слова, проглатывая окончания. - Здесь никто не слышит, тебя не услышат, меня не услышат. Теперь ты знаешь, ты видел, ты попробовал! Синигами, синигами, синигами!
  
  Действие техники подошло к концу, и Курушими понял, что синигами отрубился, что здорово сокращало любые возможности.
  
  - Эээй, Большой, синигами сдох! Но зато он увидел! Он знает!
  
  - Псоватый пустобрёх, именно поэтому я не хотел его отдавать тебе! - в стороне заскулили. - Заткнись, Тибо! Не сдох он.
  
  - Я знаю! Пока он не сдох, мы можем его съесть! Это же правило пя...
  
  - Заткнись, падаль! - ощутимо тряхнуло, и Курушими выпал из стены, и судя по полёту - второго этажа больше нет.
  
  Вдруг дзампакто почувствовал, как кто-то взял его в руки.
  
  - Ваааагни! Оно кусается! - клинок отлетел в сторону.
  
  - Да? Тогда стоит взять его, чтобы засовывать тебе в жопу.
  
  - М? Похоже, Аль закончил, - послышался звук тщательно принюхивания.
  
  - Сколько раз вижу твою харю, и как ты пользуешься сенсорикой, так и появляется одно и то же чувство...
  
  - Нюх-нюх.
  
  - ... вмазать тебе.
  
  - Они идут! - заверещал старичок на четвереньках.
  
  - Безднова отрыжка, и как нашли только. За мной, заскочим наверх, не вздумай отстать или затеряться.
  
  - Я знаю, ты видишь!
  
  Голоса удалились, и Курушими погрузился в свои мысли. Неожиданные сильные противники, впервые он оказался слаб перед кем-то. С синигами или без, у него осталось чувство, что победа невозможна. Сколько ещё таких противников встретится на пути? Станет ли он таким же сильным?
   Звериный нюх уловил запах серы, и дом беззвучно накрыла волна силы, сметая и сравнивая с землёй.
  Глава 12. На острие. Последствия.
  
   - А-та-та, - вздох.
  
   - Снова чешется гэнтэй рэйин, фукутайчо? - сразу же участливо спросил рядовой.
  
   - А? - лейтенант обратил внимание на него. - Да, эта печать для выхода в Мир Живых всегда так чешется. Нашли что-нибудь?
  
   - Этооо, - рядовой позеленел лицом. - Кроме тел - ничего. Если здесь и была битва с адьюкасом, он умело пользовался своей силой, и пока мы добирались до сюда, реацу успела раствориться в сфере для живых.
  
   - Ха? - лениво протянул второй офицер. - Если здесь и была битва, говоришь? Прояви уважение, разве ты не видишь, что сделали с солдатами нашего Отряда?
  
   - Простите, фукутайчо, - зачастил синигами, склонившись в поклоне по пояс. - Я сказал, не подумав.
  
   - Не подумав, хм, - задумчиво мычал лейтенант, разглядывая что-то впереди. - Не подумав, - повторился он, уйдя в свои мысли. Встрепенулся и спросил: - Как думаешь, что пустой хотел сказать нам, оставив это?
  
   - Мне кажется, он насмехается над нами, фукутайчо! - зло отозвался рядовой, став растирать кулаки.
  
   - Кто знает, - офицер не торопился соглашаться, продолжая смотреть вперёд. Взгляд смещался то вверх, то вниз, хмурое выражение лица никак не хотело пропадать. - Кто знает, - вновь повторился он. - Фуджита, да?
  
   - Верно, господин лейтенант.
  
   - Его не спутаешь, - хмыкнул второй после капитана.
  
   Рядовой промолчал, корча рожу, тоже посмотрел вперёд.
  
   - Эээх, - протяжно вздыхает лейтенант, расчёсывая печать на груди. - Нам его снимать ещё.
  
   'Нам?' - удивляется рядовой.
  
   - А? Чего вылупился? Нам - это вам, не беспокойся. Но чтобы весь отряд аристократии вырезали, - лейтенант щурится, обдумывая. - Попахивает сговором, многие будут недовольны. Ну, - он разворачивается и повышает голос, обращаясь ко всем: - собирайтесь, тела забираем с собой и уходим!
  
   - Хаааай, фукутайчо! - нестройный ряд голосов.
  
   - А как же Фуджита? - рядовой останавливает собирающегося уйти офицера, поднимая руку, чтобы помочь себе в этом деле с её помощью, но, быстро опомнившись, ограничивается вопросом.
  
   - М? - не понимает лейтенант, повернув голову и устало посмотрев на него. - Что 'Фуджита'?
  
   - Нууу, он, - рядовой кивает в сторону, к которой они стояли лицом пару минут назад.
  
   - Как я уже сказал - снимайте, мы не можем вернуться без него. И, - прерывается, сильнее расчёсывая грудь, - разберите их, найдите каждый.
  
   - Хай, фукутайчо, - уныло и без капли энтузиазма отвечает рядовой.
  
   Сюмпо, и лейтенант оказывается внизу, где раньше стояла деревня. Ещё одно сюмпо, и он стоит около двух синигами. Хотя нет, из здесь на одного больше.
  
   - Это кто? - сразу спросил после приветствия рядовых.
  
   - Трудно сказать, фукутайчо, тело, можно сказать, не пострадало, так, маленькие ожоги на спине и ногах.
  
   - Отставить подробности, перед вами не боец Четвёртого Отряда, так что отвечайте по существу, - снова чесотка. - Кто такой?
  
   - Не знаем, господин лейтенант. В списках его не было, может, не успели внести, - пожал плечами говоривший.
  
   - Хм, - задумался офицер. - Тоже аристократ? Ладно, забирайте его, наверху скоро закончат, - он чуть сгибает ноги, чтоб прямо с места прыгнуть в сюмпо поближе к горе.
  
   - Подождите, фукутайчо, мы не можем найти его асаучи, - поднимает руку один из рядовых в останавливающем жесте.
  
   - Так найдите его, вы знаете правила. Сколько тел - столько мечей. Если чего-то не хватает - у вас же будут неприятности. Ищите и поднимайте его к нам.
  
   - Хааай, - разом посмурнели оба синигами.
  
   Сюмпо, ещё разок, третий. Снова сюмпо, и лейтенант твёрдо стоит на вершине срезанной горы.
  
   - Не понял, что здесь происходит? - без огонька кричит, приближаясь к собранию рядовых. Они расступаются, и лейтенант продолжает: - Чего стоите? Двигайтесь, у меня нет желания торчать тут больше необходимого!
  
   - Фукутайчо, - обращается к нему рядовой, с которым они уже разговаривали. - Мы боимся притрагиваться, пустой уделил ему особое внимание, вдруг какая ловушка осталась?
  
   Офицер смотрит на него, начинает чесаться, продолжает смотреть. Задумывается, проводит рукой по короткой причёске и открывает рот, чтобы ответить, как, не произнося ни звука, закрывает его, кривится и затем кивает.
  
   - Сам сделаю, смотрите, лоботрясы. Ловушки у них, понимаешь ли, - ворча, лейтенант забирается на горку сваленных камней, быстро добираясь до вершины. Нагибается влево, осматривая деревянную балку, затем проделывает то же с другой стороны. - Затейник, конечно, - говорит себе под нос. Плавно достаёт дзампакто, без всяких приготовлений разрезая балку, которая по случайности падает в сторону столпившихся синигами. Те, не мешкая, освобождают пространство, во всю ширину глаз наблюдая за падением конструкции. С треском ломающихся костей завершается падение деревяшки с прибитым к нему телу, оказавшемуся снизу и принявшего весь удар падения на себя. - Тц, - недовольно выражает своё мнение офицер, спрыгивая. - Видите? Никаких ловушек, так что переворачивайте и доделайте всё сами. Чего кислые такие? Фуджита получил все повреждения во время битвы с адьюкасом, усекли?
  
   - Хай, - быстро согласились рядовые.
  
   Больше приказов не требовалось, синигами приступили к работе. Сначала перевернули, чтобы погибший оказался сверху, аккуратно отсоединили части тел от балки. И на этом бы всё и закончилось, если бы не заметили, что в туловище воткнут асаучи, другой стороной поддерживая голову. Учитывая тот факт, что в округе не нашли ни одного асаучи, прогноз второго офицера полностью оправдался, когда тело раздели. На месте сочленения рук и ног к туловищу также присутствовали тёмные круги, как и под головой - их тоже отрывали и склеивали заново, используя соединяющим элементом дзампакто. Как можно достать меч, которым будто заменили кость? Синигами пришлось медленно тянуть в разные стороны, придерживая холодный окоченевший труп товарища, покрытый тёмными пятнами. В местах соединения можно было разглядеть несколько потемневших отпечаток чьих-то рук, очевидно, того, кто это сделал. Неприятным оказалось и то, что конечности не хотели мирно повторить разрыв от тела, так рядовым приходилось действовать грубее и жёстче. На лицо старались не смотреть, из-за падения на нём совершенно не хотелось задерживать взгляд - череп раскроило, глаза лопнули задолго до прибытия подкрепления, нижняя челюсть держалась только с одной стороны, поэтому так и норовила повиснуть сбоку, и снова тёмные пятна. Всё это в сумме мешало рядовым, каждый из которых давно потерял здоровый цвет лица, кто-то постоянно отбегал в сторону, чтобы отдышаться. Одно дело собрать то, что осталось от сослуживца - другое, когда приходится в нём рыться, избавляя от посмертной насмешки. Так они и работали в молчании, то отбегая отдохнуть от зрелища, то снова берясь за дело, не в силах удержать слёзы. Лишь один синигами продолжал оставаться спокойным - лейтенант. Он следил за выполнением, не отворачиваясь, и в конце без видимых терзаний сухо поинтересовался:
  
   - Ну, все нашли?
  
   - Одного не хватает, фукутайчо. Пять мы достали, остатки шестого нашлись в горле, рукоять тоже сильно пострадала.
  
   - Хм, - офицер задумался, отскакивая мыслями от каждой отделённой части, сейчас лежавших чуть сбоку, пока не вернулся к наиболее крупной из них. - Переверните тело.
  
   - Зачем, господин лейтенант?
  
   - Переворачивайте, говорю!
  
   Рядовые, плохо понимая зачем, выполнили приказ. Тишина снова наползла, поглотив гору.
  
   - Ну, - глухо проговорил лейтенант. - Вот и последний.
  
   Спустя сутки в Обществе Душ.
   Pov Ясуо.
   Я спал, но сон мой был тревожен. На грани мучающегося сознания до сих пор доносились смех и топот странного пустого, с одной стороны я понимал, что всё уже закончилось, что живой, но с другой - меня терзала лихорадка от пережитого, снова и снова погружая мне в те страшные моменты. Иногда удавалось подумать над тем, является ли моё состояние влиянием техники пустого или же это всего лишь я сам. Время тянулось, не показывая своего хвоста и не давая отдохнуть. Однако в какой-то момент что-то изменилось, и я смог выплыть из этого удушающего океана прошлого. С трудом разлепив глаза, попытался осмотреться. В комнате царил полумрак, так что я быстро определился со временем суток. Хотя убранство лечебной палаты и немного удивило меня. Подобный минимализм не привычен для Четвёртого Отряда. Да и постелили мне, похоже, на полу. Мутная рябь в глазах мешала нормально осмотреться, а боль по всему телу призывала немедленно попытаться отдохнуть и уснуть. Как только я убедился, что в безопасности, сразу решил прислушаться к таким заманчивым сейчас действиям. Что же до сослуживцев - обязательно спрошу о них в следующий раз, когда станет получше и рядом кто-то будет.
   End pov.
  
   Курушими.
   Время, когда синигами их подобрали, проскользнуло мимо него. Даже тот факт, что их с носителем разделили, уведя куда-то в другое место, чуть не пробрался в стороне, минуя его внимание. С опозданием Курушими отметил тот факт, что остался совершенно один и на него наложили какое-то блокирующее кидо. Что оно делало, дзампакто не особо интересовало, хотя одно он сразу понял - невозможность связаться со своим синигами. Курушими, тем не менее, не горевал, вряд ли подобное было бы доступно и без кидо. Гораздо большим интересом представлялся он себе сам, а также и его место в этом мире. Раз за разом прокручивая в голове всю операцию с самого начала, он рыскал с остервенением, как зверь, вгрызался во воспоминания, снова и снова переживая все те мгновенья. Незаметно пролетели несколько часов, но дзампакто так и не мог понять, что же он ищет. Мог ли он сдаться?
  
   'Нет, где-то здесь, я чую, что-то здесь есть, так близко и так далеко. Так горько и так желанно. Что же ты такое?' - проносилось в его голове после каждого мысленного просмотра. Мысли же о том, где Ясуо, его так и не посетили.
  
   ***
   - Что это? - всего двумя словами он выразил всё своё отношение, как и подобает аристократу. И чего здесь только не намешано: и недоумение, и неодобрение, и презрение как к собеседнику, так и происходящему, и прочие трудно различимые эмоции. Хотя на его сопровождающего больше довлел тренированный, уверенный властный голос человека, который привык и умеет командовать.
  
   Синигами пришлось обратить внимание на то, о чём вопрошал Глава одного из семейств.
  
   - Танака-доно, это меч вашего сына, - с лёгким недоумением и поклоном ответил рядовой.
  
   - Неужели? - синигами показалось, что скепсис и скрытая насмешка покрыли его целиком, что можно и пальцем потрогать.
  
   - Всё верно, - снова склонился синигами, убеждая себя, что он ничего не напутал.
  
   - Тогда почему асаучи, душа воина, хранится здесь? Под печатями, словно его владелец, мой сын, наследник и будущий Глава семьи Танака, какой-то преступник? - духовное давление прибавило веса его словам, и сейчас рядовому стало совсем не по себе.
  
   - Т-т-так-ково решен-ние С-совета с-сорока ш-шести, - сорвался бог смерти, не сдержав заикания от волнения.
  
   Танака-доно посверлил тяжёлым взглядом вспотевшего рядового, после чего снова вернулся к созерцания меча своего Ясуо. Творилось что-то непонятное, сначала отряд Ясуо отправляют на задание, потом, если верить отчётам, приходит тревожный сигнал, запрашивающий подмогу. Мужчина присмотрелся к рукоятке. Подмога приходит, но возвращается лишь с телами. Отряд, состоящий из одних аристократов. И всех перебил противник, которого не смогли даже определить. Один выживший. Один... подозреваемый. Глава дома сжал зубы, гневно вспоминая тот момент, когда услышал чьё-то гнилое заявление, что здесь есть прямая связь. 'Всех перебили, но Танака Ясуо не тронули! Не будем же мы считать лёгкие ушибы за нападение от врага, который так жестоко и показательно убил достойных синигами Общества Душ?' - хотелось сплюнуть от таких речей, но нельзя, положение обязывает.
  
   Новости расходятся быстро, быстрее, чем пустой, почуявший душу и съевший её. Но ещё быстрее бывают скользкие аристократы, любыми ухищрениями пытающиеся продвинуть свой дом, а остальным подложить меч под порог. Таков этот мир, и пока Танака старший весьма успешно держался на плаву. Теперь же... Взгляд скользит по асаучи, что запечатали. Да, теперь и ему подложили меч. Он не успел прийти, когда эти сплетники оплетали его семью своим трусливым заговором, они успели дать делу ход, Ясуо под стражей, хотя и, как ему донесли, тот ещё не приходил в себя. Как отец, ему хотелось сначала навестить сына, посмотреть, как его устроили и поговорить с ним. Но как Глава семейства, он первым делом пришёл сюда, чтобы узнать, насколько сети, что накинули на их семью, велики и опасны. Что же, теперь он знает. Ясуо не просто взяли под стражу, у него отобрали его асаучи, а сам меч опутали кидо, как оружие преступника. Удивительная наглость, Танака бы даже восхитился, если бы дело не касалось самого дорогого. Придётся поднимать все связи и готовиться к суду, конечно, хотелось навестить сына, однако времени почти нет, нужно торопиться, и промедление может повлечь за собой отстранение Ясуо от принадлежности к синигами, кем тот так хотел стать.
  
   - Я видел достаточно, - очами придавленный и сломленный, синигами активно закивал властному Главе. - Веди на выход.
  
   Рядовой хотел спросить, не будет ли он навещать своего сына, но подавился своим вопросом, как только глянул на Танаку-доно, и с поспешностью стал выполнять приказ.
  
   Позднее.
   Отчаяние. Что такое отчаяние? Мужчина, на ком лежала ответственность и благополучие его рода, всё больше начинал думать, что понимает его с каждым визитом благородных домов лучше и глубже. Сколь многих он посетил, сколь многих до этих событий считал своими если не друзьями, то хотя бы союзниками. И что же теперь? Как стая собак, они учуяли, что семья Танака в нужде, и внезапно оказалось, что они одни. Союзники же готовы стать таковыми не за просто так, а их аппетиты раздуты и неутолимы, как и они сами. Впервые в жизни уверенность мужчины дала трещину. Но думать времени не оставалось, и он шёл на почти любые предлагаемые условия, разменивая богатства и земли на будущее. Со всеми договорённостями Танака-доно чуть не пропустил дату слушания дела его сына. И узнать удалось только с помощью визита к очередной семье. Сколько могли дать времени самые благородные и уважаемые семьи? Учитывая их знаменитую неторопливость и неспешность в принятии решений, тем самым выставляя их основательно продуманными и взвешенными? Всего день, который и заканчивался-то сегодня. Неожиданный удар, неотвратимый. И столь же сильный.
  
   Мужчина успел бегом вернуться в поместье, чтобы успеть на слушание, как вдруг одна из прислуг его остановила.
  
   - Простите, господин, - поклонилась она ему.
  
   - Ну что ещё? - резко бросил Танака-доно, ему не удалось поспать, кругом сидят одни шавки, которые хотят косточку покрупнее, и менее чем через час решится судьба всего, а тут его дёргает какая-то обслуга.
  
   - Вам передали письмо этим утром, - вновь кланяется та, после чего убегает, оставляя в руках свёрнутый конверт.
  
   Не особо заботясь о содержимом, мужчина с силой рвёт конверт, на ходу направляясь в свои покои, затем, оставшись наедине с бумагой, скоро вчитывается. Его брови ползут вверх, а глаза неверяще читают текст по новой. В прострации, уронив письмо, Глава смотрит в никуда, губами повторяя написанное.
  
   - Ты всё-таки смог завести одного настоящего друга, чего не смог сделать твой отец, - тихий шёпот проносится по комнате, парализуя владельца на пару мгновений, но он мигом встряхивается, находит глазами упавшее письмо, послание передано, а времени нет, нужно бежать. Суд вот-вот начнётся.
  
   Танака-доно неприлично для аристократа вылетает из комнаты и, не замедляясь, мчится дальше, сбив проходящую мимо слугу. С удивлением проследив за хозяином, та встаёт и отряхивается, тянется к двери, чтобы закрыть покои господина, но замечает письмо, одиноко лежащее на полу. Девушка никогда бы не позволила себе подобного, но что-то происходило, и, заметив его, она не смогла сдержать любопытства, заходя внутрь и раскрывая лист. Там написано всего несколько слов, но сложив послание со слухами, что бродили вокруг поместья, служанка бросается из комнаты, чтобы поделиться новостями со всеми в доме.
  
   Курушими.
   Дзампакто давно потерял счёт того, в который раз он прокручивает в голове ту миссию. Он терпеливо делал это, пытаясь поймать нечто, что и сам не понимал. Впервые отвлёкшись, он глянул на свою когтистую руку. Сжал пальцы в кулак, разжал. И неожиданно понял. Все те мелкие огрехи, что предпочёл не замечать. Он - меч, и должен сражать своих врагов, его цель - подавляющая мощь. Но что для этого нужно? Реацу необходимо для достижения цели, но будет ли он сильнее, если на его стороне будет лишь перевес в количестве реацу? Нет. Поэтому Курушими должен учиться, наблюдать, его тренировки во владении тесаком и глефой, все упражнения с активацией взрывов - этого недостаточно, нужно нечто большее. Он вспомнил себя при подходе к деревне - его вела за собой жажды крови, голод битвы, меч расслабился и положился, к своему удивлению, на синигами, который не смог его даже удержать в руках. Разумеется, Курушими не планировал отказываться от самых важных вещей в его мире, но понял, что ему нужно стать умнее, внимательнее, где-то изворотливее. И самое главное - осторожнее. Мог ли он предположить, что такой маленький и худой пустой окажется сильным достаточно, чтобы без проблем обезвредить его носителя, а его - без проблем удерживать в руках? Да, но не захотел, расслабился и возгордился, опьянел от своего локального всемогущества. И вот его урок - нельзя недооценивать своего врага, каким бы хилым и безобидным он не выглядел. В следующий раз это может стоить жизни, сие ни коем разом не устраивало кровожадного дзампакто.
  
   Да, верно, меч полностью уверился в том, что всё понял. Он - хищник, охотник, не воин, не рыцарь, а зверь, его оружие - он сам, и если не точить своё оружие, оставляя его таким, какое оно есть, не развиваясь, в нём нет нужды, он бесполезен. От одного лишь понимания Курушими показалось, что он стал сильнее. Его реацу не изменилась, но изменилось его нутро. Спохватившись, он задавил в себе это чувство. Теперь его ждут не только тренировки по повышению контроля своих способностей, но и 'внутренних когтей', отделяя его от тупых болванок, простых дзампакто. Ведь именно зверь может стать самым сильным, пожрав всех остальных.
  
   ***
   - О, - донёсся довольный возглас кого-то из Совета. Они, как обычно, игрались со светом, оставляя свои лица в тени. - Вы вовремя, дорогой Танака-доно. Мы как раз закончили обсуждать все злодеяния, которые учинил ваш сынок.
  
   Глава Танака, едва не выбивший секундами ранее дверь, пытался собраться с силами после импровизированного забега, его одежда растрепалась и пропиталась потом, как и всё тело, дыхание же сбилось, а лицо покраснело.
  
   - Что это значит?! - громогласно прозвенел его голос по всему немаленькому помещению с высоко сидящей крышей. С центра небольшой арены, на которую походило здание Совета, можно было быть уверенным, никто не скажет, что не услышал вопроса. - Я был уведомлен, что заседание начнётся именно в то время, к которому мне посчастливилось успеть прийти.
  
   - Увы, дорогой Танака-доно, слушание перенесли на более раннее время. Мы не могли себе позволить, чтобы уважаемый член нашего общества томил себя неведением о судьбе своего потомка. Тем самым мы собрались в рекордные сроки и уже со всем закончили.
  
   Ему хотелось сказать многое, начиная с того, что его не пригласили и не уведомили об этом заседании, как и переносе времени, так и о том, какая забота была ими проявлена. Сейчас есть кое-что поважнее.
  
   - Что решил уважаемый Совет сорока шести? - смиренно спросил Танака-доно, давя остатки гордости.
  
   - Совет рассмотрел все улики и показания очевидцев, - взял слово другой аристократ, так же укрытый в тенях. - Выслушал мнения и волю других благородных домов и постановил пойти навстречу происхождению Танаки Ясуо, общим решением мы одарили его милостью.
  
   Глава Танака был готов прямо на месте пасть на пол от облегчения, может быть, даже поклониться.
  
   - Именем Совета, Танака Ясуо приговаривается к смертной казни за пособничество и сокрытие убийцы своих сослуживцев, а также за разжигание вражды в сословных отношениях! - резко закончил очередной плохо видимый аристократ.
  
   - Что?! - заорал Танака-доно, кому-то почудились звуковые волны, родившиеся от этого крика.
  
   - Он примет смерть как настоящий аристократ, а его оружие, хоть и не пробудилось, отправится за своим господином, таким образом, оно навечно закрепляется за этим синигами, - стал объяснять милость Совета совершенно другой член заседания.
  
   Танака-доно не выдержал, внутри он взорвался и мысленно перерезал всех в Совете, не думая, он возопил:
  
   - Проклятые шавки! Вы все заплатите за это! - голос давил на слушателей, а мужчина обвёл всех пальцем. - Род Танака не позволит такому происходить, у нас есть...
  
   - Что у вас есть? - подхватил кто-то из Совета. - Точнее, что у вас осталось? Вы же не пойдёте против своего слова?
  
   Танака старший застыл, его нутро заледенело, внезапно он понял, что происходило и что произошло. Ему никто и не собирался помогать, его род прервётся, а богатства отданы по договорённостям, его обвели вокруг пальца, никто не заступится. Да и не за что более заступаться. Танака лишились всего: денег, влияния, уважения и... будущего. Есть только один друг его сына, но это капкан, и из него нет выхода. Мужчина чувствовал, как ему трудно стоять, почва уходила из-под ног, а сам он разбит и оплёван, воздух с трудом пробивался в лёгкие, всё тело жгло. Слишком многое сейчас бушевало в его душе, слишком многое.
  
   - Вы можете идти, - напомнили о себе из Совета.
  
   И Танака ушёл на негнущихся ногах, ушёл, не сказав и слова против напоследок, ушёл как обычная душа, не имеющая право голоса в верхах.
  
   ***
   Пробуждение выдалось милосерднее, чем предыдущее, и Ясуо смог почти без всяких болей самостоятельно приподняться, рука привычно стала шарить по округе, пока мозг ещё не окончательно проснулся. Но с каждой секундой, не находя искомого, мозг под воздействием просыпающихся эмоций и опасений работал всё активнее. Забыв о ранах, синигами вскочил, сразу же покачнувшись, но устояв на ногах.
  
   - Это не палата, - заключил Ясуо, в ускоренном темпе осматривая пространство. И хотя в комнате царил полумрак, в комнате не было окон, а вместо привычной стены с дверным проходом стояла решётка, а на полу расстелен лишь один футон, парня больше беспокоило отсутствие его дзампакто. Кто-то мог гораздо спокойнее отнестись к подобному, но только синигами, у которого простой асаучи, у Танаки же почти полноценный боевой товарищ, пробудившийся дзампакто, и ему доставляло дискомфорт, не иметь свою катану в шаговой доступности.
  
   Не успел он обдумать происходящее более осмысленно, как услышал чьи-то тихие шаги, обернувшись лицом к решётке, он подошёл поближе, чтобы привлечь внимание и узнать, что происходит. Вдруг из соседней камеры, тоже услышав приближение, заорали в слезах:
  
   - Это не я! Я ничего не крал, это просто недоразумение!
  
   Неизвестный продолжал кричать одно и то же, вскоре Ясуо увидел, кто шёл по коридору - рядовой синигами, несущий в своих руках что-то. Не обращая внимания на крики, что не отражалось и на лице, он остановился напротив камеры Танаки и, положив на пол, продвинул это что-то к нему. Ясуо хотел было спросить, узнать, как его сослуживцы, где его дзампакто, почему он здесь, как разглядел, что же ему принесли - полный комплект официальной одежды. Белого цвета. Усмехнувшись выражению лица парня, тюремщик развернулся и не спеша отправился обратно по своим делам. Танака вцепился в решётку, осмысливая эти прозрачные знаки, он не любил все эти аристократические заморочки, но отец его не зря заставлял читать и разбираться во всём принадлежащем к высшему сословию. И все признаки сейчас говорили только одно - его казнят. Слабым утешением служило, что уйдут в круговорот душ они вдвоём, он и его дзампакто. Почему отец не навестил? Неужели суд уже прошёл? Сколько он спал? Ясуо схватился за разболевшуюся голову, дрожащей рукой забирая в камеру свою посылку.
  
   Не прошло и часа, как в сопровождении горящих свеч за ним вернулись, на сей раз не один синигами, а целая процессия, без лишний разговоров они плотно обступили Танаку, угрожающе придерживая свои асаучи, готовые выхватить оные в любой момент. Довольно быстро они добрались до выхода, а Ясуо с удивлением заметил, что сейчас не ночь, хотя, пришло другое воспоминание, как в тюремную комнату попал бы солнечный свет. Попытки заговорить с кем-либо из охраны проваливались за неимением ответов с их стороны. Разговор же с редкими проходящими мимо синигами оперативно пресекали, под конец пригрозив в следующий раз действовать грубо. Перемещаясь по лабиринту из стен и строений Сейретея в сторону, ведомую лишь только его ведущим, Ясуо вертел головой, до конца не осознавая настоящую действительность.
  
   За одним из поворотов, он заметил знакомый силуэт вдалеке, сын сразу узнал отца. Ясуо охватила глупая надежда, что сейчас Ото-сама со всем разберётся, и он вернётся на службу, как и до миссии. Но чем ближе они подходили, тем отчётливее и тяжелее становилась дыра отчаяния. Ясуо никогда не видел Главу в таком состоянии: тот стоял бледный с тёмными кругами под глазами, придерживаясь рукой о стену, будто вот-вот упадёт, одежда не сидела, как всегда, а скорее висела полностью растрёпанная, волосы полностью поседели, совсем рядом Танака даже заметил подозрительную группу синигами, что внимательно следили за Ото-сама. Когда процессия проходила мимо, Ясуо даже и не подумал что-то говорить, язык отнялся, а в голове звенела пустота, он только провожал взглядом на вид измученного, сгорбленного старика, некогда стоящего на ногах прочнее всяких стен, за прямой и уверенной спиной которого маленький Ясуо чувствовал себя всегда в безопасности. Танака-доно тоже молчал, сжав дрожащие губы, следя за своим наследником. Так они и разминулись, ни сказав и слова, но оба поняли - то было их прощание.
  
   ***
   Только когда сын скрылся за поворотом, мужчина выдохнул сквозь зубы. Столько слов, столько всего не было сказано и сделано, теперь же ничего не будет. Никогда. Сейчас Танака-доно чувствовал невероятную доселе слабость в теле, тем не менее он сделал первый шаг, затем второй, и не запомнив, как он добрался до поместья. Необычное поведение вывело его из апатии: все прислуги дома собрались и, образуя живой коридор, смотрели на своего господина. Ближайшие к нему бросились, чтобы помочь дойти, но безразличный взмах остановил их, и Глава заметил, как жалок его шаг, как слабо и неуверенно идёт, почти что ковыляя. Он заглянул в лицо каждому, пока шёл. К каждому, и не заметил там ни одного выражения насмешки, ни одного проявления неуважения. Да, он шёл всё дальше, и каждое лицо обжигало его сердце, напоминая, как он вёл себя со слугами. Все они хотели его поддержать, хотели помочь, и тем больнее было вспоминать, как ему помогали и как его поддержали там, наверху. Внезапно всплыли слова глупого сына, его отношения к сословиям, и он чуть не упал. Слуги вновь бросились к нему, но сейчас, к своему удивлению, он не мог принять их помощь, считая себя недостойным. Потребовалось некоторое время, прежде чем он доковылял до нужной комнаты, часть душ продолжала следовать за ним на минимальном почтительном расстоянии, чтобы быть готовыми выполнить приказ и не дать упасть. Зайдя внутрь и отсекая внешний мир закрытой дверью, Глава позволил себе упасть только перед алтарём с медленно тлеющей свечой.
  
   - Я подвёл нас, дорогая, - всё, на что его хватило, а по щекам бежали слёзы.
  
   Pov Курушими.
   Не успел я толком разогреться во внутреннем мире, оттачив все приёмы, как рядом стали собираться куски мяса в чёрной одежде. Их целью явно являлось моё вместилище, посему я внимательно следил за ними, насколько позволяли текущие условия. Невозможность снести каждому присутствующему голову изрядно раздражала. Проведя свои непонятные волшебные махания рукой, с меня спало кидо.
  
   - Ха, значит, возвращаете меня на место? От вас есть определённая польза, - немного успокоился, но продолжил наблюдать. Похоже, они о чём-то разговорились, но без носителя не получалось их услышать, впрочем, обычно эти синигами треплются о чём угодно, но только не о том, о чём нужно. Наконец, закончив впустую терять время, меня схватили за рукоять и понесли куда-то. Первоначальное желание попробовать 'укусить' наглеца пришлось задвинуть, вспомнив о контроле. По ощущениям окружающего пространства, когда прогулка стала затягиваться, а все эти бесчисленные повороты утомили, я переключился на другие важные дела. Потратив часть времени, смог настроиться на связь синигами, кто меня нёс, и его асаучи. Осторожно приблизился к границе, но разума не почувствовал.
  
   - Хм, канала реацу нет, так что и делать здесь нечего, - неожиданно на грани восприятия я учуял кого-то сильного, разница наших уровней заставила встопорщиться шипам на спине и издать утробное рычание. Источником этой силы был какой-то синигами с дополнительной накидкой. - Капитан? - с сомнением подумал, прошерстив память, подаренную Ясуо. Только капитанам разрешалось носить накидки, хотя лейтенанты и офицеры могли иметь неуставные элементы одежды. Его же дзампакто определённо был разумен, их реацу почти не отличается, но я сразу заметил мелкие отличия. Этот слабак подстроился под синигами и явно перенял часть бесполезных ценностей. - Слабак, но сильнее меня, - рычу, пытаясь сравнить себя именно с дзампакто, но их силы слишком схожи, и ничего не получается. Добился только одного - уловил некую двойственность от меча. - Что это значит? - забываю о синигами и его дзампакто, которые как раз покинули мою зону и больше не чувствовались поблизости. - Никогда прежде не встречал подобного, походило на то, что дзампакто не один, но это же невозможно? Кто из мечей будет терпеть вторженца на своей территории? - хожу вокруг колодца света, оставаясь в темноте, я точно знал, что наверх не получится попасть, синигами слишком далеко. - Могло быть такое, что у него два дзампакто? - пытаюсь вообразить, как если бы делил синигами с кем-то. - Сожру, - мгновенно принимаю решение. Хотя и некого, он безраздельный владелец внутреннего мира своего синигами. В разумным пределах, конечно. - И на вторых ролях, - связная речь снова возвращается к привычному рычанию.
  
   Теперь на грани появилось что-то очень знакомое, а немного позднее догадка подтвердилась - меня перенесли в одну комнату с моим синигами, положив перед сидящим на подставку. По нашей связи я сразу уловил радость от моего возвращения, но она быстро утонула в океане смиренности и безысходности. Мне даже не нужно прыгать наверх, чтобы понять - там и вправду разлита эта жидкость. Схватившись за нашу связь, стал просматривать последние события, из-за которых этот кусок мяса расклеился. Нашёл и довольно быстро.
  
   - Червь, какого пустого ты расселся?! Хватай меня, и бежим отсюда! - взревел я, одновременно размахивая руками, представляя, как мы расправимся с охраной и убежим. - У нас мало времени, но я уже тут! Мы их разорвём и проложим путь к свободе на каждой их хрупкой косточке! Вставай!
  
   Синигами не мог не заметить, как я вибрировал и дёргался на подставке, так что отреагировал:
  
   - Спасибо за поддержку, друг, я тоже рад, что ты со мной в этой комнате, в которой мы скоро встретим свой конец.
  
   Я застыл. Он не охотник и даже больше не добыча, эта падаль сдалась и опустила руки, этот жалкий человек хочет сдохнуть, как мусор. Выбросить все годы усилий и тренировок, задавить желание жить какой-то честью и долгом. Но только не я, нет, уж лучше вцепиться кому-то в горло, забирая врага с собой.
  
   Скрип открывшейся прочной железной двери, а также мигание плёнки стен барьера, отвлекли меня от поисков вариантов спасения.
  
   - Рин-тян? - первым узнал посетительницу будущий труп.
  
   - Я пришла, как только смогла, - я не хорошо разбирался в мимике этих синигами, но, похоже, она печально улыбалась.
  
   - Не нужно было, - ответил этот жалкий мертвец.
  
   Не желая продолжать слушать их бредни, я попытался воздействовать на мир синигами, распаляя гневом и злостью, а также ненавистью выжечь весь океан, настроив кусок мяса на действия. Попробовав и так, и эдак у меня так ничего и не получилось. О, если бы я только мог затащить его сюда, во внутренний мир. Но не получится, настраивать связь заново, а она точно порвётся, займёт слишком много времени. Проклятье, что делать? Вдруг я ощутил какой-то свежий бриз и сладкий аромат. Переключившись на реальный мир, заметил, что эта Рин секунду кусала моего синигами. Или нет. Зубами не тронула, ран нет, хотя мусор и потянулся почему-то к своим губам и покраснел. Синигами же встала и быстро ушла. Что здесь произошло? В бездну, сейчас настрой куска мяса изменился, нужно снова попробовать поджечь его тухлый мир.
  
   - Пустой тебя сожри, не получается, - рычу от досады. - Казнь вот-вот должна начаться! Спустись ко мне, человечина! - сотрясаю свой мир звериным рыком, но меня не слышат.
  
   - Яре-яре, Ясуо-кун, ну надо же, а я тебе говорил, что такими темпами можно и до плахи дойти, - раздался чей-то голос от желанного выхода. Внутрь заходили два, хотя нет, один синигами, другой обычная сильная душа, но почему-то с асаучи.
  
   - Таро-кун? - труп снова быстрее разобрался с личностью одного из входящих.
  
   Я же первым делом обратил внимание на то, как были сказаны эти слова.
  
   - Зачем Рин сюда заходила? - спросил тот, которого узнали как Таро.
  
   Да, вот оно, то, что нужно, потирал я руки от предвкушения, это же кусок мяса, что всегда искал возможности боя, мне не составляло труда увидеть его настоящее отношение, сейчас оно стало ещё более явным. Ну же, разожги в этом трупе желание убивать! А я тебе помогу со своей стороны, а после отблагодарю быстрой смертью! Давай!
  
   Я полностью сконцентрировался на своей части, сначала вроде что-то даже стало получаться, пока вдруг мясо не сказал:
  
   - Я не держу на тебя зла.
  
   Повторно взорвавшись неудержимым желанием убивать своего владельца, схватил нашу связь, готовясь вырвать это недоразумение сюда и показать ему, что нужно делать, как снова вспомнил о контроле.
  
   - Рррраааа! - любому, кто бы смог сюда попасть, не поздоровилось бы встретиться со мной в полубезумном состоянии.
   End pov.
  
   - Ну вот и конец, мой друг. Наш путь закончится здесь, так толком и не начавшись. Но, знаешь, я верю, что когда-нибудь всё изменится, исчезнет та стена между аристократами и простыми людьми, и мы все сможем дружно посмеяться над нашим прошлым. Достигнув единства, мы станем ещё сильнее и сможем защищать Общество Душ и людей лучше, чем когда-либо. Возможно, в тот день вспомнят и о нас с тобой, - парень прервался, после чего неуверенно спросил: - Может, в последний миг ты всё-таки скажешь мне своё имя?
   Услышал ли синигами имя своего владельца или нет - рядовой, осуществляющей подачу духовного огня для казни, не знал, но дал дополнительные секунды. Возможно, из солидарности, возможно, из-за происхождения и того, что попал сюда, добираясь из районов средней удалённости Общества Душ. Но казнь всё равно свершилась, в спецкомнате полыхнуло пламя, в одно мгновение поглотив всю комнату и укрыв силуэты синигами и его асаучи.
  Глава 6. Из ада. Изучение
  
  
  
  В зимнем лесу дул холодный ветер. Раскачивая потрескавшиеся с опавшей корой перекрученные ветви, он наполнял лес зловещими звуками, словно предостерегая об ужасах, что могут ожидать того, кто рискнет идти дальше.
  
  Глориан не любил лес, он вообще не очень жаловал природу. Ему подобные места казались оплотом дикости и необузданности, наполненной силой, которую требуется приручить.
  
  Остановившись, мужчина принюхался. Запах серы и тлена усиливался. Было тихо и лишь треск раскачивающихся ветвей нарушал гармонию леса. Достав коробочку, Глориан взяв леденец, положил его под язык. Направился в сторону запаха.
  
  Как уже было сказано, Глориан не любил дикую природу, ему были по душе города с их заасфальтированными дорогами, загазованностью и не спящими жителями. Улицы, освещенные фонарями ночью, а днем патрулирующиеся полицейскими, наполняли Глориана спокойным ощущением правильности.
  
  Огромные небоскребы, сменяющиеся прижимистыми зданиями. Всегда куда-то стремящиеся жители и никогда не затихающий шум жизни (как называл это Глориан). Многие говорят, что цивилизация губит людей, а по мнению Глориана, наоборот оберегает от дикости и упрощения, к которой всегда стремится природа. Мда, как уже было сказано, Глориан - не любит природу.
  
  Мысленно матерясь, мужчина выбрался на пустую поляну, огляделся. Перед его глазами предстало ровное плато, очищенное от снега. Пожухлая трава черной плесенью лежала на земле. Когда Глориан наступал на нее, трава рассыпалась в пыль, поднимающуюся маленьким облачком. Присев на корточки, мужчина медленно прикоснулся к погибшим растениям, стараясь не потревожить стебельки.
  
  Резко поднявшись, он сощурился, осматривая поляну. Неподалеку лежала развороченная туша медведя. Она кровавыми ошметками украшала это место, пока его органы, как гроздья фруктов, висели на сухих ветвях мертвых деревьев.
  
  Глубоко вдохнув воздух, словно пытаясь что-то учуять в воздухе, Глориан выставил вперед руки, зажмурившись, зачитал длинное кидо. Между его рук засияли искры желтого света. Формируясь, они разделялись на сотни лент, устремлялись во все стороны, образуя вокруг заклинателя кокон. Удлинялись, стелясь по земле и обволакивая деревья. Открыв глаза, мужчина по-новому осмотрел поляну. Теперь, когда кидо наложено. Он мог видеть, что было скрыто.
  
  Земля была отравлена. Запах серы, гнили и тлена стал почти невыносимым. Это место была как гноящаяся рана на теле планеты. Свет померк, краски покинули поляну, наполнив все серым цветом. От трупа медведя исходил металлический запах крови, приглядевшись, Глориан увидел, как тысячи личинок копошились в мясе животного. Удерживая рвотный позыв, охотник отвернулся.
  
  Щель между мирами находилась в пяти метрах от Глориана. Она выглядела как мираж, колебание воздуха, которое так легко пропустить. Приблизившись и сняв перчатку, мужчина провел рукой, стараясь прочувствовать исходящии энергии из потустороннего мира. Холод ласкал кожу, природная сила словно шептала Глориану, быть осторожнее. Не терять бдительность, внимательно осматривать место преступления, чтобы не пропустить ниточку, способную облегчить его работу.
  
  Шепот и стоны начали достигать разума охотника. Миллионы, если не миллиарды грешников, сейчас шептали по другую сторону, умоляя спасти их. Отдернув руку, мужчина снял кидо. Мир вернулся в нормальное состояние. Запах ослабел, а брешь исчезла вместе с шепотом.
  
  Хмуро оглядывая пространство, мужчина лишь качал головой. Увиденное здесь не нравилось Глориану. По неизвестным причинам, портал в ад до сих пор не закрыт, и потусторонний мир продолжает влиять на здешние земли и с этим что-то нужно делать. Надев перчатку, мужчина передернул плечами, направился в сторону города. Как же он не любит дикую природу.
  
  ***
  
  
  
  В баре было душно и пахло алкоголем вперемешку с потом обычных работяг. Из колонок играла плохонькая музыка в стиле кантри низкого качества, словно специально подобранная для подобных заведений.
  
  Недовольно пробурчав о том, что ненавидит подобные заведения, Иоланда выбрала отдаленный столик в относительно чистом углу. Отряхнув платком невидимую грязь с кожаного кресла, девушка села, брезгливо осмотрев бар. Закурив сигарету, сняла солнцезащитные очки, выдохнув дым, обратила внимание на Оагостина. Словно оценивала его: что мужчина из себя представляет. Стоит ли ее времени, или он очередная пустышка.
  
  Ожидая, когда Гейтер заговорит, Иоланда подозвала официантку. Молоденькая девчушка, возможно, недавно закончившая школу, подбежала к ним, отчего ее косички соломенного цвета пришли в движение.
  
  - Чего желаете? - девушка была удивительно позитивной для подобного места. Глядя на это в каком-то смысле невинное дитя, у Оагостина пробуждалось давящее чувство горечи, отдающее тянущим давлением в желудке.
  
  - Чтобы ты не шепелявила, - едва слышно ответила Иоланда. - Бурбона.
  
  - Кофе без молока.
  
  Записав заказ, девушка удалилась. Оставшись наедине с Иоландой, Оагостин по-новому взглянул на напарницу. Гундельштан была маленькой девушкой с болезненным цветом лица, который Иоланда прятала под темной помадой и тушью вместе с большими очками-пилотами. Имея короткие волосы, девушка одевалась в одежду темных тонов.
  
  - Глориан будет через несколько минут, - сказала девушка, смотря на пейджер. - Предлагаю сразу перейти к делу, но перед этим я хотела бы уточнить?..
  
  Замешкавшись, девушка закусила нижнюю губу.
  
  - Мне сообщили, что произошло в Детройте, - снова замолчав, девушка дождалась, когда официантка расставит напитки и удалится. - То, что ты там сделал... в общем. Я надеюсь, все под контролем? Не будет срыва в важный момент?
  
  Сделав несколько долгих глотков, Оагостин достал таблетки, проглотил сразу две штуки, запивая мерзким кофе. В животе было пусто, отчего лекарство быстрее действовало. Отдавая неприятной тяжестью, заставляя желудок злобно урчать на своего хозяина. По идее, Оагостин сейчас должен уйти в отпуск, отправиться на курорт, где тепло. Лежать на пляже, попивая коктейль, слушать звуки моря.
  
  Но вместо этого он прилетел в самый северный штат страны, в маленький городок, где девять месяцев подряд стоит сырая промозглая погода. Охотясь на потусторонних тварей, по сравнению с которыми самые жуткие маньяки-садисты - невинные овечки.
  
  - Я себя контролирую, - коротко ответил он.
  
  Тошнота усиливалась, во рту стоял горький привкус желчи, оставшийся от рвоты, который мужчина старался перебить пересоленными чипсами. Спина ныла, оттого что он долгое время просидел в неудобном кресле самолета, а мигрень превратилась в монотонную боль в районе затылка.
  
  - Не пойми меня неправильно, - пристально смотря на него, продолжила Иоланда. - Я знаю, начальство не стало бы отправлять опасного охотника на задание, но...
  
  - Но начальство сидит в офисах, пока мы работаем в открытом поле.
  
  - Я рада что мы поняли друг друга, - выпив напиток, девушка немного скривилась. - Ненавижу дешевое пойло. И...
  
  - Я принимаю успокоительное. И оно вполне справляется со своей задачей.
  
  Грубо ответил Оагостин, его раздражало, что эта девушка заставляет его вспоминать произошедшее. Ему и так погано, так та еще и напоминает ему об его преступлениях.
  
  Ощутив, как спина покрылась мурашками, Оагостин обернулся. У входа стоял мужчина, оглядывающийся по сторонам. Он был высоким и тощим, имея черные волосы, он зачесывал их назад, открывая свой высокий лоб. Его тонкие губы были плотно сжаты, превращаясь в узкую полосу. Оголенный нерв, вот на что походил незнакомец.
  
  Остановившись взглядом на Оагостине и Иоланде, в это время читающая что-то в своем ежедневнике, он, кивнув своим мыслям, направился в их сторону.
  
  - Глориан Алест, - протянул он руку. - Как понимаю, вы Оагостин Гейтер?
  
  Рука Глориана была сухой и жесткой, а рукопожатие резким.
  
  - Да.
  
  Кивнув, он поприветствовал Иоланду, на что та кивнула в ответ.
  
  - Полагаю, можно начинать, - хлопнув в ладоши, мужчина пододвинул стул. - С Иоландой я уже знаком и участвовал с ней в нескольких охотах, о вас, мистер Гейтер, я уже успел прочесть в отчетах. Надеюсь, сработаемся.
  
  - Предлагаю отправиться туда, где преобладает тишина.
  
  - Согласен с Иоландой, - повернув голову, Глориан посмотрел на Оагостина, ожидая ответа.
  
  Посмаковав дешевый кофе, охотник нехотя проглотил жидкость. Желание выплюнуть довлело в сознании. Головная боль отдавалась колокольным звоном в голове. Как же он устал от всего этого. Кивнув Глориану, Оагостин поднялся, надел куртку - все еще грязную после выпрыгивания из машины.
  
  Расплатившись за напитки, команда покинула бар. Сев на заднее сидение машины Иоланды, Глориан скрестил руки на груди, плотно прижимая их к телу, словно замерзал. Оагостин сел спереди, а Иоланда за руль. Некоторое время автомобиль не заводился. Громко урча, мощный двигатель прогревался, пробуждая машину. Выехав с парковки, Иоланда повернула в сторону главной улице.
  
  - Дел Мар стрит 15, - глядя в окно, сказал Глориан. - Там я снял квартиру, где мы можем расположиться.
  
  Кивнув, Иоланда включила левый поворотник, выехала на шоссе.
  
  - Откуда ты, Глориан? - спросил Оагостин.
  
  - Из Ванкувера.
  
  - Почему тебя отправили в такую даль?
  
  - Был поблизости, - пожал он плечами. - Вышел на стаю лугару. Один самец, три самки. Поселились около города. Охотились на местных, когда те забредали в лес. Потратил три недели, чтобы выйти на их логово.
  
  Некоторое время Глориан молчал. Иоланда закурила новую сигарету, приоткрыв окно, чтобы выдыхать дым. Включила радио. В эфире диктор общался с местным психиатром. Тема осуждения - трагедия в доме Пеголоу. Врач проникновенным голосом рассказывал, как произошедшее было ужасным, как весь город скорбит о погибших, восхваляя местных стражей правопорядка, которые день и ночь ищут виновных в жутком преступлении.
  
  Наблюдая за проносящимся городом, Оагостин методично планировал свои следующие шаги. Глориан продолжал рассказывать о своей охоте на оборотней, как он устроил им засаду и, используя разрушительные кидо, выжег всю стаю до хрустящей корочки.
  
  Если грешники еще в этом мире, то где они могли засесть. Что планируют и скольких еще планируют убить. Вспоминая все, что он знает об обитателях Ада, Оагостин не смог сдержать дрожи. Падшие, души оскотинившиеся до немыслимого уровня. Худшие из худших, те, кому не дано прощения. Они навечно заперты в мире полном страданий. Безумные и могущественные. Каждый их приход в этот мир превращается в трагедию, которую все стараются забыть, как можно быстрее.
  
  Остановившись у пятиэтажного дома, Иоланда заглушила двигатель. Выбравшись наружу, Оагостин вдохнул полной грудью вонючий воздух. Здесь воняло бензином и горелой резиной, вперемешку с немытыми телами. Многоквартирные дома на этой улице стояли плотными рядами друг к другу, словно кости домино. Дотронься, и вся конструкция начнет падать, утягивая за собой остальные.
  
  Проверив, как пистолеты лежат в кобуре, Оагостин взял свою сумку. Вещи Иоланды нес здоровый мужик, которого она создала еще в машине. Пока Глориан общался с полной женщиной.
  
  Зайдя внутрь и поднявшись на нужный этаж, мужчина огляделся. Грязный коридор, слабое освещение и запах затхлости. Привычный взгляд для молодого охотника, выглядящего намного старше, чем он есть на самом деле.
  
  Отперев дверь, Иоланда зашла внутрь, за ней проекция с вещами девушки, дальше Оагостин. Замыкал процессию Глориан:
  
  - И вы хотите, чтобы я здесь жила? - брезгливо спросила девушка, нахмурившись, она обвела гостиную недовольным взглядом. - Это место омерзительно. Здесь жить нельзя!
  
  Оглядевшись, Оагостин пожал плечами. На его взгляд, квартира была вполне нормальной. Даже неприятный запах почти не ощущался. Да и по сравнению с теми квартирами и номерами, где он обычно останавливался - эту даже можно назвать нормальной.
  
  - Увы, но это место лучше всех подходит для наложения защитных оберегов, - развел руками Глориан. - К сожалению, город инертен к паранормальным событиям, отчего будет трудно использовать свои силы в тайне от горожан.
  
  - Инертным он был до прихода грешников, - бросив сумку на пол, Оагостин подошел к столу, заставленным бутылками с алкоголем. Налив себе стакан виски, он запил им таблетки. Подошел к окну. - Теперь, когда твари бегают в городе, концентрация духовного давления будет расти. Жители города будут впитывать энергию, выделяя в общее поле свою собственную. Это замкнутый круг. Не важно, чем закончится эта история. На карте мира все равно появится еще одна точка с аномальным уровнем духовной энергии... - замолчав, Оагостин сделал еще один глоток обжигающего напитка, - на эту энергию будут стекаться твари, охотники будут их убивать, шинигами отправлять души, и так будет продолжаться до тех пор, пока в этом затерянном, забытом городишки остается хоть один человек.
  
  - Да-да все тут знакомы с концепцией 'паралича выбора', - едко ответила Иоланда. - Что бы ты не делал, все в итоге приведет к одному и тому же финалу. Однако давай уже займемся непосредственно тем, для чего нас сюда отправили.
  
  ***
  
  
  
  Она сидела в удобном кресле и наблюдала за той, кто расположился перед ней - женщина в белом накрахмаленном халате задавала ей вопросы. Голос врача был приятным и успокаивающим, сквозь очки за Вероникой следили умные зеленые глаза. Вызывая у девочки мурашки по спине. Стараясь не показывать своего страха, Вероника смотрела в одну точку. Прямо на бейджик психиатра.
  
  Голоса в голове продолжали шептать непонятные для ребенка вещи. Они к чему-то призывали ее. Стараясь не вслушиваться, Вероника отрешилась от внешнего мира.
  
  - Мне сообщили, что сегодня у тебя были новые кошмары ...
  
  Она не завершила фразу. Вероника знала, что та делает это специально, как бы побуждая ее к диалогу. Вместо этого девочка лишь пожала плечами. Она и раньше не любила разговаривать, теперь же и вовсе все время молчала.
  
  Да и что она могла рассказать? Правду? Ей все равно никто не поверит. А если ей все же приспичит это сделать... ну она уже в психушке, поэтому мало что изменится.
  
  Врач продолжала пытаться наладить контакт с девочкой, но все упиралось в стену молчания. Через десять минут тщетных попыток (в этот раз куда быстрее, чем обычно) врач, грустно улыбнувшись, вызвала медсестру, поручила ей проводить Веронику в ее палату.
  
  Закрыв за собой дверь, девочка бесшумно выдохнула. На часах в коридоре было три часа дня. Обед уже давно подошел к концу, когда как до полдника было два часа. Как обычно, ей принесут еду в палату и будут наблюдать, как она ест невкусную, но полезную пищу. Убедившись, что с подопечной все в порядке, медсестра уйдёт, заперев за собой дверь. Оставляя Веронику один на один с ужасными воспоминаниями.
  
  Упав на кровать, девочка, уставившись пустым взглядом в потолок, громко сглотнула. Шепчущие голоса ушли на задний фон, а вместо них навалились жуткие воспоминания в виде гостиной, украшенной истерзанными телами, словно это гирлянды: металлический привкус, оставляющий вязкое ощущение на языке, темнота, настолько плотная, что можно ее пощупать, и тишина. Все это будет преследовать девочку до конца ее жизни.
  
  Сжав губы в тонкую полоску, Вероника сжала руку в кулак. Подняв ее, пристально всмотрелась, изучая так, словно видела ее в первые жизни.
  
  Сощурившись, Вероника резко ударила кулаком по стене. Как и в прошлый раз, боли девочка не ощутила. Продолжая бить, тело Вероники словно наливалось силой. Идущая от руки, она делала девочку чем-то большим: могучим существом, как из комиксов.
  
  Вечерело. Когда Вероника поднялась с кровати, было уже девять вечера. Пройти шесть шагов к двери, повернуться и сделать еще шесть шагов к зарешеченному окну. На улице снова шел снег. Двор больницы, огороженный высоким забором, напоминающий девочке замковые стены, возвышался над окном ребенка. Он подавлял ее, вызывая гнетущие мысли о своей никчемности. Забор как бы говорил ей: Ты моя и никуда тебе не скрыться. Твоя судьба провести всю свою жизнь в моих владениях.
  
  Поежившись от подобных мыслей, Вероника отошла от окна. Сила переполняла хрупкое тело девочки. Заставляя ее двигаться. Казалось, Вероника чайник, в котором кипит вода. Нужно было что-то делать, чтобы растратить лишнюю энергию.
  
  Взяв мячик, девочка уселась на пол, несколько секунд смотрела на игрушку, лежащую у нее в ладошке. Закусив губу, Вероника, подбросив мяч, кинула его в стену. Отбившись от твердой поверхности, он полетел обратно. Поймав его, тут же повторила бросок. Полет, удар о стену со звуком соприкосновения резины с бетоном, после поймать. Раньше, до того дня, она часто занималась подобным в своей комнате, что злило отца. Он часто бурчал, что удары о стену мешают ему читать книги, но терпел, не запрещая подобное занятие дочери. Отец Вероники знал, что девочка так успокаивается. Это занятие приносит ребенку мир в ее душу.
  
  Теперь Вероника ничего не чувствовала. Она не ощущала, как мяч соприкасается с ее кожей, она не чувствовала, как ее душа и разум успокаиваются. Вместо этого она ощущала лишь, как сила от соприкосновения с мячом растёт внутри нее. Она наполняет ее, как сосуд наполняется водой.
  
  Моргнув, Вероника огляделась. Она так увлеклась размышлением, что не заметила, что мяч давным-давно лопнул в ее руке, и все это время - она лишь махала рукой, изображая бросок.
  
  Громко выдохнув, Вероника хлопнула по полу ладонью. Кафель от удара покрылся трещинами, а вся накопленная сила покинула Веронику, оставляя в душе пустоту. Обернувшись, девочки всмотрелась в окно. Снегопад давно закончился, и полумесяц выглянул из-под облаков, освещая маленькую комнату, в середине которой сидела девочка.
  
  ***
  
  
  
  - Нет, я не смог пока получить разрешение для посещения Пеголоу, - сделав долгую затяжку, Оагостин зажмурился. - Я работаю над этим. Копы отправили запрос и теперь ждут ответа.
  
  - Я говорила, они не поверят.
  
  - Раньше верили.
  
  Хмыкнув, Иоланда проследила взглядом, как удаляется гуляющая пара. Дождавшись, когда те будут достаточно далеко, снова заговорила:
  
  - Глориан снова наведался к бреши.
  
  Оагостин не ответил ей. Закурив новую сигарету, он наблюдал серыми облаками плывущими над городом.
  
  - Брешь до сих пор открыта.
  
  - Она и не закроется, пока все, кто из нее вышел, не вернутся обратно.
  
  - Знаю, - скривившись, девушка засунула руки в карманы. - Ненавижу зиму.
  
  Некоторое время они молчали, размышляя о своем.
  
  - Энергия ада просачивается в город.
  
  - Знаю.
  
  - Нужно что-то делать, Гейтер. Пока еще воздействие незначительное, но с каждым прошедшим днем оно растет...
  
  - И это я знаю.
  
  - Мы тут уже четвертый день сидим, но так ничего и не добились.
  
  - А что ты предлагаешь? - недовольно посмотрел он на Иоланду. - Все, что нам остается, это ждать и готовиться, когда твари устанут сидеть в своей норе.
  
  - Нужно действовать.
  
  - Действовать? - покачал он головой. - Иоланда, ты словно в первый раз охотишься. Чтобы действовать, мы должны знать своего врага, где у него убежище, на что он способен. Ничто из этого нам не известно.
  
  В тот момент, когда Иоланда готова была ответить Оагостину, у нее в кармане завибрировал пейджер. Прочитав сообщение, девушка встрепенулась:
  
  - Мне нужно отойти.
  
  Попрощавшись, Гундельштан быстро удалилась, скрывшись за углом. Оставшись в одиночестве, Оагостин некоторое время продолжал сидеть на лавке. Ощущая, что начинает замерзать, он выбросил окурок, направился в квартиру, где они остановились.
  
  Поднявшись на нужный этаж и уже подходя к двери, он замер. В коридоре на этаже было неестественно темно. Холод пробирал даже сквозь толстую куртку, а атмосфера давила на сознание. Под подошвами хрустели осколки стекла от выбитых лампочек.
  
  Расстегнув куртку и достав из кобуры пистолет, Оагостин медленно направился к дальней квартире, принадлежащей семейной паре, живущей на этом этаже. Семейная чета Фитморсов были приветливыми людьми, которые как-то даже приглашали Оагостина в гости. Ванесса Фитмор была женщиной тридцати лет, часто улыбалась, работала в мэрии, пока ее муж заправлял своим бизнесом. Держал книжный магазин.
  
  Подойдя к двери Фитморов, Оагостин прислушался. Сердце ускорялось в предчувствии опасности, инстинкты кричали бежать как можно дальше, адреналин бурлил в крови, а мозг усиленно просчитывал варианты.
  
  Тьма уплотнялась. Она саванном покрывала тело Оагостина, закрывала обзор, заставляя воображение рисовать жуткие картины из прошлого. Крепче сжав рукоять пистолета, и другой повернув ручку двери, Оагостин слегка отворил незапертую дверь. Тихо сглотнув, мужчина прищурился. Если в коридоре подъезда было просто темно, то в квартире Фитморов главенствовал мрак. Он был абсолютным и безграничным.
  
  Включив фонарик и выставив вперед дуло пистолета, Гейтер вошел внутрь. Первое, что ощутил охотник, это духота. Словно квартиру годами не проветривали. Запахи нечистот, немытого тела и алкоголя смешивались в ядреный коктейль, отчего в носу неприятно щипало.
  
  Оагостин продолжал красться. Он не звал хозяев, не предупреждал о том, что он вошел внутрь. Оагостин знал, за ним наблюдали. Он кожей ощущал этот жадный взгляд. Возможно, этот некто был совсем рядом. Кружил около него - выжидая.
  
  - Ты слышишь меня? - нежный глубокий голос звучал отовсюду. Как будто сами стены заговорили с ним. - Да! Ты слышишь меня! Слышишь!
  
  Сколько же счастья было в этом голосе. Едва уловимый звук босых ног, соприкасающихся с полом, заставил Оагостина замереть и крутить пистолетом в такт шагам неизвестной.
  
  - Ты даже не представляешь, как я рада, что ты слышишь меня. Ведь если ты можешь услышать мой голос, то и можешь увидеть... Да-да, ты сможешь увидеть мое прекрасное тело. Наконец, хоть кто-то может оценить мою красоту по достоинству.
  
  Медленно сдвигаясь вбок, Оагостин старался держать на прицеле хозяина шагов. Неизвестная была быстрой, она продолжала кружить вокруг охотника, словно хищник, играющий с добычей.
  
  - Эти не смогли оценить мою красоту... - в ее голосе было столько презрения, что его можно было есть ложками. - Как бы я не пыталась, они не видели меня! Почему, почему они не видели меня?!
  
  Ощутив, как кто-то прикоснулся к его щеке Оагостин, резко дернувшись, выстрелил. Оглушающий звук выстрела, казалось сотряс стены квартиры. Звонкий девичий смех был для Гейтера как пощечина.
  
  - Но ты... ты другой. Ты видишь меня! Ты сможешь оценить то, что я тебе покажу!
  
  Внезапно на плечи Оагостина навалилась тяжесть. Печаль и тоска сжали в стальных тисках душу мужчины, побуждая желания совершить самоубийство. Грохот железных звеньев гигантской цепи, навалился на всю квартиру сотрясая стены. Словно он насекомое, Оагостин впервые ощутил настоящий, животный страх.
  
  Звук падающего тела и кряхтения, как будто кто-то сдавливал чью-то шею, дал возможность Оагостину немного прийти в себя.
  
  - Нет, Альпильчёр, умоляю, не делай этого!
  
  За словами последовал жуткий визг. Он вгрызался в сознание Оагостина. Казалось, он режет мозг тупым лезвием и посыпает сочащийся кровью орган солью. Не осознавая, что делает, Гейтер, нажав на курок, выстреливает во все стороны. Упав на колени и закрыв уши руками, Оагостин пытается подняться, но тело не слушает его. И в тот момент, когда сознание было готово погрузиться в спасительный сон, все прекратилось.
  
  В навалившейся тишине Оагостин ощущал себя опустошенным. Тяжело дыша, мужчина с трудом заставил себя подняться, обернувшись, он увидел их. Два огонька заменяющие глаза без век наблюдали за ним. Холодный, изуверский разум, лишенной милосердия, словно оценивал, сколько страданий он способен принести Оагостину.
  
  В это мгновение между Оагостином и неизвестным монстром появилась связь. Она липкой гнилой пуповиной растянулась между охотником и ... чудовищем. Не монстром, на которых он раньше охотился. Там все было просто и понятно, те нападали на людей либо из-за голода, либо похоти. Здесь же было именно чудовище. Которому не нужна еда, его не тянет похоть. Все, к чему оно стремится - это причинение как можно большего страдания.
  
  Гнев и страх, они смешивались в разуме Оагостина. Сила сама по себе пробудилась. Воображение рисовало нужные картины. Изморозь начала покрывать стены и окна. Холод наполнял гостиную, одновременно с этим зажигались огни, и сразу же гасились неизвестной силой. Все больше Оагостин отдавался силе, с которой был рожден. Все больше он пересекал черту, отделяющую его от безумия.
  
  И тут глаза исчезли. Просто растворились в пространстве. Тьма начала расступаться, истаивая после ухода хозяина. Долгое время Оагостин не мог пошевелиться. Он был словно напряженная до предела пружина, готовая сорваться в любой момент. Постепенно успокаиваясь, Оагостин расслаблялся.
  
  Тьма окончательно ушла, показывая то, что было сокрыто ей. Первое, на что Гейтер обратил внимание, это вонь. Именно она привела его в сознание. Сила пара-охотника снова засыпала, закрытая волей своего хозяина. Нехотя Оагостин опустил взгляд, флегматично подмечая алую лужу крови, в которой стоял. Поднимая взгляд, он следил, откуда идет алый ручеек.
   Пока не увидел большую кровать, на которой лежали хозяева квартиры... больше миссис Фитмор не улыбалась.
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"