Осенняя пожухлая трава и опавшие листья мягко стелились под моими лапами, позволяя двигаться бесшумно. Я подкралась к небольшой поляне и залегла в прибрежных кустах. Меня никто не заметил, и я могла спокойно наблюдать за тем, что происходит на прогалине.
Их было пятеро. Усердно сопя и переругиваясь, трое мальчишек и две девчушки воздвигали странное сооружение из камней. Дело явно не спорилось - стена бастиона так и норовила пойти вкривь и вкось, и в самый последний момент предательски разрушиться.
Они так увлеклись этим занятием, что абсолютно не смотрели по сторонам.
Напрасно.
Вот один из них отошел чуть в сторонку, ища новый материал для строительства, и я пригнулась, тихо пружиня передними лапами и готовясь к прыжку. Когда он нагнулся, я с рыком выпрыгнула из кустов, и сбила мальчика на землю. Оказавшись на пятой точке, мальчонка удивленно охнул, а когда увидел меня, издал радостный возглас и теперь уже сам кинулся на бедную меня, повалив в траву и обнимая за шею.
-Ника! Так не честно, ты рано появилась, - укоризненно сказала белокурая Илза.
-Ага, - подтвердил черноволосый и курносый Петрим. - Мы это, еще крепость не построили. Стражу не выставили, и сокровища спрятать не успели.
Я с любопытством вытянула шею, заглядывая внутрь каменного круга. Там, печально шурша на ветру, лежали пять ярких оберток от конфет.
Я насмешливо фыркнула, а дети покраснели. Кажется, сокровище уже успели украсть до меня - монстра, питающегося исключительно сластями и маленькими детьми. А перемазанные шоколадом рты и виновато потупленные взгляды недвусмысленно намекали, кто лишил злую и голодную меня моей законной добычи.
Придется довольствоваться детьми...
Силар, конопатый, с курчавой рыжей шевелюрой, подкравшись незаметно (не будем разубеждать в этом мальчика) сзади с веселым "эть" прыгнул на меня. Это послужило сигналом для остальных, и через пару секунд я была погребена под живой кучей из рук и ног. Мысленно вздохнув, я лишь беззлобно порыкивала, когда чья-нибудь пятка придавливала лапу или же кто-то особо любопытный дергал меня за хвост. Когда же чьи-то шаловливые ручки с довольно ясной целью потянулись к моим усам, я увернулась и прикрыла морду лапами. И так с прошлого раза два уса недосчиталась - Петрим захватил их в качестве военного трофея, когда дети играли в "найди и победи ужасного дракона". Как уже понятно почетная роль главного злодея досталась мне.
Максимка - беловолосый парнишка, родной брат Илзы - с пыхтение перекатился через меня и я напподала ему лапой пониже спины, предварительно спрятав когти. Тот с веселым хохотом кубарем покатился по поляне, и в этот момент я увидела на тропинке женщину. Её приближение я почувствовала уже давно - это была Элиза, мать Силара - но не придала этому никакого значения. Жители деревни никогда не боялись отпускать своих детей в рощу, потому что знали, что рядом всегда буду я. Моя ипостась так же не вызывала у них никакого волнения. Шахэрейские пантеры водились только на Южных островах, а на нашем континенте не могли прижиться из-за климата. Так что я была единственным представителем этих хищников, но все соседи воспринимали меня, как что-то само собой разумеющееся, а местная детвора использовала в качестве бесплатного и очень веселого аттракциона.
Вот и сейчас на лице женщины я не заметила ни тени тревоги. Она лишь улыбнулась, когда я поднялась ей на встречу с весьма занятным ожерельем на шее в видя повисших на мне Петрима и Катрины.
-Дейника, эти чертята тебя еще не замучили? - усмехнулась Элиза и распахнула объятия подбежавшему к ней сыну. - Они ж, небось, места на тебе живого не оставили. Максим прекрати дергать Дейнику за хвост, - пожурила она мальца, который самозабвенно проверял, могут ли у меня, как у ящерицы отпадать конечности.
Я насмешливо курлыкнула и закатила глаза. Наверное, на морде пантеры это смотрелось забавно, так как женщина снова рассмеялась. Я же высвободила свой многострадальный хвост из цепких рук и предусмотрительно спрятала его под лапы.
-Ника, я пришла сказать, что дома тебя ждет гонец. Твоя мать не может отойти от Версы, та вот-вот родит, а Кристиан на совете, - сказала она. - Я решила, что это важно. Он такой цветастый и разряженный. Наверное, прибыл издалека.
-Спасибо, Элиза, - сказала я, когда через секунду вновь стояла на двух ногах. - Я тогда пойду, а ты присмотри за ними. И мой тебе совет, не поворачивайся к ним спиной.
Я махнула детям на прощанье и двинулась назад по утоптанной тропинке. По обе стороны от меня высились кряжистые могучие дубы и прячущиеся под их кронами ольхи и ясени.
Я поежилась, запахнула теплую куртку поплотнее и, внезапно остановившись, проследила взглядом за ярко-красным резным листиком, который, плавно кружась, падал на землю.
Уже середина осени...
Прошло два с половиной месяца, как я вернулась домой.
Прошло два с половиной месяца, как я не видела...
Я тряхнула головой, отгоняя опасные мысли, и вновь направилась к селу. Жизнь в Заозерье была спокойной и размеренной. Домашние хлопоты и заботы, дружеские визиты соседей, вечерние посиделки и танцы у костра - вот то, чем были заполнены дни моего нынешнего существования.
Именно существования, потому что я не живу уже больше двух месяцев...
Я споткнулась, выругалась сквозь зубы и снова остановилась. Да что же сегодня со мной? Чтоб отвлечься, я стала вспоминать о том, что произошло за это время.
Первую неделю своего пребывания здесь я провела в своей комнате, запиревшись и нарыдавшись, наверное, на всю оставшуюся жизнь. Потом боль стала притупляться, но не уходить. Пожар бушевавших во мне эмоций никуда не делся, а превратился в кучку тлеющих углей, готовых при первой же возможности вспыхнуть с новой силой...
Через две недели меня навестила Илана. Ну, навестила это конечно громко сказано. К её крикам с любопытством прислушивалась вся деревня, а после отъезда дети соседей удивили своих родителей новоприобретенным словарным запасом. Ругань я восприняла спокойно и даже не стала уворачиваться, когда та по привычке (весьма нехорошей, кстати) запустила в меня огненный шар. Правда, видя моё бездействие, она не дала ему долететь и распылила, вероятно, тогда, наконец, поняв, что со мной что-то не так. И когда она спросила, что случилось - я рассказала. Всё и без утайки, без слез, тихим, ничего не выражающим тоном. После этого мы долго молчали, а потом подруга просто присела рядом и обняла меня, тихо нашептывая какую-то успокаивающую ерунду... Больше к этому мы не возвращались.
Кстати, вместе с Иланой прибыли и мои вещи, оставленные в Белой песне. Особо я обрадовалась Угольку - растолстевшему на королевских харчах до невообразимых размеров - и Чемпиону, которого Вальдер велел привести обратно из Камнепадки. Были среди привезенного и мои подарки - уздечка Хэла и роза Амальриэна. Причем, когда я увидела последнюю, то впала в ступор и чуть не выронила купол. РОЗА ПРОДОЛЖАЛА ЦВЕСТИ!!! Лепестки цветка матово переливались на солнце, а вокруг головки сиял красный ореол. Это могло означать только одно.
Эльф жив.
В Хрустальном Граде о нём ничего не слышали, и продолжали считать погибшим тогда, на вершине Энтерры. Но я теперь знала, что это не так. Я не понимаю, почему он не даёт о себе знать, но очень надеюсь, что когда-нибудь мы с ним вновь увидимся. Я соскучилась по этому несносному Перворожденному.
Так же Илана привезла новости из Мирославля, куда заезжала по пути ко мне. В Школе Магии, где уже давно начались занятия, нам дали полную свободу действия, заявив, что по приказу ректора мы можем вернуться, когда захотим и будем приняты на соответствующий курс. Это заявление вызвало у меня кривую ухмылку. А что Учитель мог еще сказать? Илана - принцесса, которая в скором времени выходит замуж, ну, а я... думаю, наставник решил, что несостоявшимся богиням тоже не перечат.
В основном же новости касались Мартина. Друг быстро шел на поправку и уже находился в Школе. Он бы тоже приехал, но в отличие от нас, привилегий отлынивать от учебы у него не было. Так что с воссоединением нашей троицы придется повременить.
Илана уехала через два дня, о чем очень сожалела, но подготовка к свадьбе требовала её присутствия, иначе, оставшаяся без присмотра Кларисса, могла такого натворит!
За своими мыслями я не заметила, как дошла. Возле нашей калитки, переминаясь с ноги на ногу, действительно стоял гонец в родовых сине-зеленых цветах королей Манрия.
-Здравствуйте, - вежливо сказала я, подходя. - Вы ждете меня?
Мужчина, а скорей молодой парнишка лет двадцати с теплыми карими глазами и веснушками на носу, повернулся ко мне и застыл, перестав, кажется, даже дышать.
Я против воли поморщилась. Теперь так на меня реагировали почти все, кто видел впервые. А сказать спасибо за это надо моей любимой мамочке. Видя, что её дитя хандрит не на шутку, она, желая отвлечь меня, вновь начала приобщать дочь к знахарству и травничеству. И как-то попросила меня припомнить то зелье, что придало моим волосам столь оригинальный окрас.
Ну, я и припомнила на свою голову - в прямом и переносном смысле.
Решив, что моему отвару не хватает некоторых ингредиентов, она внесла в него свои корректировки. В итоге, как всегда, досталось мне. Теперь волосы мои, достигавшие талии, потеряли свои ярко-изумрудный цвет, к которому я уже привыкла, приобретя вместо него насыщенный темно-зеленый, какой бывает у нефрита или листьев сирени. Дополнительным эффектом стало то, что волосы ни с того ни сего начали виться на концах. Мне и так было нелегко с ними справляться, а теперь я готова была впасть в отчаяние. Мама на это безобразие только пожимала плечами и винила во всем меня (ну, да конечно, кто здесь умная и мудрая знахарка, а кто - бестолковый анимаг?), а папа лишь тихо посмеивался над результатами эксперимента, ну то бишь мной.
Однако и это было полбеды. Картину довершали мои глаза. Ну, хотя бы здесь вины моей матери не было (слава богу!). Они начала меня цвет. Стоило мне разозлиться, загрустить или обрадоваться (что было теперь для меня роскошью), как в зелени радужки появлялись вполне видимые и мерцающие золотистые искры, которые разгорались тем больше, чем сильнее были охватившие меня эмоции. Иногда, в порыве злости, они превращались в расплавленное золото с изумрудным ободком по краю. С тех пор, как я вернулась в село, никто, за исключением родителей и Иланы, не мог смотреть мне в глаза. И это жутко раздражало (и из-за этого янтарные вспышки становились еще больше), так как я привыкла при разговоре смотреть собеседнику в лицо. Но со временем я смирилась и перестала обращать внимания, понимая, что это не исправишь и не уберешь никакой магией. Ведь это была память о нём...
Прикосновение к плечу заставило вздрогнуть, и я поняла, что мужчина, оправившись от шока, уже некоторое время пытается меня окликнуть.
-Да? - сглотнув появившийся в горле комок, спросила я и подняла глаза. Тот протянул мне конверт и отвел взгляд. М-да, мой нынешний вид нисколько не вдохновлял противоположный пол.
-Её высочество Илана Феолиция Манрийская и принц Шанин Арантур Де-варо приглашают вас на своё венчание. Мне велено передать вам приглашение и дождаться ответа.
Я взломала восковую печать и пробежала глазами по всего лишь одной имевшейся там строчке:
"Жду тебя. Не приедешь - убью".
Я усмехнулась. В этом была вся Илана. Она терпеть не могла писать письма, и если бы у неё была возможность, то просто бы прислала говорящую ворону, но, спорю, Кларисса вкупе со своей маман настояли на соблюдение всех формальностей.
-Передайте принцессе Илане, что я обязательно буду на торжестве, - кивнула я. - Может быть, вы желает зайти в дом, отдохнуть с дороги.
Он не желал. Я видела это по выражению его лица. Вот так, большинству людей стало неудобно в моем обществе. Я даже перестала походить на кикимору, к чему так стремилась. Теперь я была неизвестно что, зверюшка али чудо заморское.
Я стояла возле дома и смотрела, как быстро удаляется на лошади гонец. Когда он скрылся за рощей, я вздохнула и пошла в терем.
В путь я отправилась через неделю, при этом не в Яснамар, как планировала вначале, а в Мираславль. На днях от Мартина прилетел голубь с посланием, где друг предлагал воспользоваться для перемещения в Манрий магическим порталом, недавно установленным в Школе Магии. Идея мне понравилась. В Яснамаре тоже был свой стационарный телепорт, правда, он находился не в самой Белой песне, а в магическом отделении города. Этот вариант сокращал продолжительность нашего возможного путешествия до трех дней, которые мне понадобятся, чтоб добраться до Школы.
И если уж говорить начистоту, у меня не было никакого желания ехать по тем местам, в которых я была пять месяцев назад.
Чемпион бодрой рысцой шел по утоптанному тракту, всхрапывая и время от времени дергая уздечку. Из ноздрей его бархатного носа вырывались теплые облачка пара. Дорога стелилась ровно, проходило по известной мне местности, и я не предполагала никаких неожиданностей или осложнений. Вдоль Столичного тракта было полно небольших селений, в которых меня хорошо знали и с радостью пускали на ночлег. Поэтому ехать я не боялась, да и ощутимая поддержка в безликом лице (прощу прощения за тавтологию) Лазаря грела душу.
Рука по старой привычке потянулась к браслету, скрытому от посторонних глаз перчаткой. Не удержавшись, я сняла её и взглянула на украшение. Рядом с ним на коже были заметные шрамы от ожогов по кругу всей кисти. Само серебро тускло сияло в лучах солнца, а голубой амшир мог поспорить цветом с ясным осенним небом.
Кончики пальцев нежно прошлись по ободку. Боже, сколько раз я вот так сидела и смотрела на него, и сердце сжималось от невыносимой боли и чувства вины. А душа по привычке кричала: Я СДЕЛАЛА ОШИБКУ!!!
Самую большую и непоправимую в своей жизни. Теперь я знала это точно. Как я могла поверить Кайрону? Как могла позволить втравить во всё это? Почему не пошла к Рейну и не поговорила с ним? Я ведь знаю, он любит... любил меня, возможно, всё могло быть по-другому. Господи, да я уверена, что всё было бы по-другому.
Во рту, как обычно от таких мыслей, появился вкус горечи. Слишком поздно я спохватилась...
Каждую ночь он приходил ко мне во сне, спрашивал, почему я так поступила, что он сделал неправильно. И самое страшное, я не могла оправдаться. Что я могла сказать? Все два месяца путешествия я неустанно ковырялась в характерах своих спутников, старалась их понять, осуждала их или наоборот восхищалась. Я готова была распрощаться с жизнью тогда, на Красной пустоши. Но за всё это время я так и не смогла разобраться в себе, я пошла на поводу у сиюминутных страхов и приняла поспешное решение.
В первую ночь дома, мама держала меня в объятиях, а я, завывая и стеная, рыдала. Перед рассветом я слегка успокоилась и рассказала ей всё. От начал до конца. От приезда школьной комиссии до безрассудного прыжка в портал в Сильване. Мама выслушала, не перебивая, не задавая вопросов, и потом еще долго молчала, а когда заговорил, то каждое её слово пронизывало меня еще большей болью, и ложилось на плечи тяжким грузом.
Она встала и посмотрела на меня сверху вниз. И в глазах её я видела разочарование.
-Я всегда думала, что воспитала тебя сильной, умеющей отвечать за свои поступки. Но теперь я в этом сомневаюсь. Ты поступила ужасно, и сравнение тебя с этой самой Алисалой самое подходящее. Не смотри на меня так. Я говорю тебе это, потому что ты моя дочь. Ты предала своего любимого, Дейника, обманула его доверие и из-за чего? Я скажу - из-за пустых слов. Что мешало тебе обдумать их? Поговорить с Рейном? Судя по тому, что я услышала от тебя, он бы выслушал. Боже, я ведь всегда учила тебя бороться за свое мнение и ты хорошо усвоила этот урок! Но почему же ты не стала защищать своё счастье?
Я съежилась и в ответ зарыдала еще громче. Я была противна сама себе.
-Ты у меня всегда была самостоятельной, не терпящей, чтобы кто-либо указывал тебе, навязывал свою волю. Но что ты сделала сейчас? Разве не то же самое? Дала ли ты шанс демону самому сделать свой выбор? Нет, Ника, ты решила за него. Прости дочь, но тебе некого винить в случившемся, кроме себя. Тот демон - помощник богов - он лишь показал тебе неверный выход, но воспользовалась им ты сама.
Слова матери были жестокими, острыми и мучительно правдивыми. И говорила она их, потому что любила меня и хотела, чтоб я поняла её и больше никогда подобного не сделала. Таковы были её методы воспитания. Я знаю, что ей не менее болезненно, чем мне дались все эти слова, но только так было правильно. Дать мне прочувствовать всё низость и мерзость моего поступка, выжечь болью и отчаянием все чувства, чтоб, в конце концов, остаться внутри опустошенной. А потом потихоньку попытаться жить снова, заполняя вакуум новыми силами и чувствами.
Вот только у меня он заполнился не чувствами, а вечным льдом. Я никому, даже Аркисону, не пожелала бы жить с тем, с чем существовала я уже два с половиной месяца. Вина и душевная пустота - вот поистине самые страшные наказания для любого!
И в своих снах я вновь убегала от него, не в силах взглянуть любимому в глаза, потому что у меня не было оправдания. Я предала и сделала это осознанно. И кого волнует, что преследовала я благородные мотивы. Никого, даже меня. Сейчас я была готова засунуть их... ну, очень глубоко, и готова была жизнь отдать, лишь бы иметь возможность повернуть время вспять.
"А ведь ты можешь это сделать" - раздался в голове противный голосок. - "Антары это могут. Тебе стоит лишь позвать Остров, и он откликнется, придет к тебе".
Я скрипнула зубами. Хоть в чём-то Кайрон меня не обманул. Зов межмирья действительно был сильным. Сны стали посещать меня месяц назад - яркие, красочные и манящие. То я видела величественные золотые дворцы, охраняемые невиданными, красивыми существами, то небесные, поражающие воображение водопады и сады, с блуждающими в них единорогами и огненными птицами, то залитый лунным светом луг, на котором танцевали и резвились хрупкие феи, исчезнувшие в нашем мире. Иногда мне снились незнакомые лица мужчин и женщин, тянущих ко мне руки, просящих защитить и спасти их. А конец всегда был неизменен - из тумана и океана навстречу мне выплывал Зеленый Остров, обещающий защиту, успокоение и облегчение боли. Манил знаниями, способными дать силу повелевать временем и пространством, решать судьбы многих народов и управлять жизнями.
Но в отношении меня это был дохлый номер. Антары пытались надавить на самое больное, и утром я всегда просыпалась в слезах. Но с каждым разом моё сердце всё больше ожесточалось против этих магов, и поэтому всё проще становилось игнорировать Зов. Мне не нужны были чужие судьбы и жизни. Свои я потеряла, другие меня не интересовали. Они думали, что подарив избавление от боли, склонят меня на свою сторону. Но им даже невдомёк, что я никогда добровольно не покину этот мир. Ведь здесь живет он. Пусть князь больше не помнит меня, но я-то храню в памяти всё. И может когда-нибудь мне удастся увидеть его хоть мельком...
О, всемилостивый, дай мне сил!
Зарычав так, что даже Чемпион дернулся в сторону, я зло пришпорила его, желая, чтоб скорость и ветер освежили разум.
***
Мирославль встретил меня запруженными улицами, пестрой пеной толпы на тротуарах, зычными окриками торговцев и лаем собак. Казалось, что с последнего раза, как я здесь была, он нисколько не изменился. Та же суета, крики и ругань - одним слово повседневная жизнь торгового города.
Выехав из Мирославля на дорогу, ведущую в Школу, я испытала необъяснимое облегчение. По правде говоря, в последнее время мне больше нравилось уединение и одиночество, а людные места и сборища стали раздражать. Да и другим в моем обществе становилось неуютно - кому будет приятно смотреть на человека, искренне пытающегося улыбаться и быть радушным, но в глазах которого непроходяще стоит отчаяние и затравленность, как у раненой собаки. Видя это, родители лишь качали головой и даже пытались исправить, подсовывая мне соседских хлопцев. Если честно, делал это в основном отец, которому я ничего не рассказала, но которой сердцем понимал, что с его дочкой что-то случилось. Ну, это меня на какое-то время действительно отвлекло. Сначала я не верила, что кто-нибудь серьезно заинтересуется мной, но оказалось у нас в Заозерье вполне хватает любителей экзотики. Пришлось напрячь всю свою фантазию, и использовать внушительный словарный запас, чтоб отбиться от внезапно появившихся ухажеров.
Дорога оббежала очередной холм, и из-за него выплыли башни и главный корпус Школы. Странно, но никакой радости или трепета я не испытала. Когда мне передали приказ ректора, я задумалась - а что теперь может мне дать обучение здесь? После того, как я узнала, что многие наши представления о магии, теоретические основы в корне своем неверны! Смогу ли я внимательно слушать (или вообще хотя бы слушать) лекции наших Магистров, зная, что они ошибаются? Ответ напрашивался, что вряд ли. Мне казалось это пустой тратой времени. Но мама посоветовала не торопиться с решением, ведь это единственное, что связывало меня с прошлым.
Привратник у ворот, поведавший за годы своей работы многое, кинул на меня меланхоличный взгляд, кивнул и вновь задремал. Чемпион радостно заржал, чувствуя себя вновь дома и сгорая от нетерпения побыстрей оказаться в родном стойле. Я усмехнулась и отпустила поводья, позволяя коню идти по знакомой дороге.
В конюшне я, поздоровавшись с Карлом, старшим конюхом и его помощником Борисом, расседлала друга и сама задала ему овса.
-Так-так ребята, глядити-ка, а это не наша ли старая знакомая? - услышала я такой родной голос, когда закрывала стойло. - Кажется, госпожа Дейника соизволила к нам...
Он поперхнулся, когда я обернулась. Зенис тоже нисколько не изменился, разве что стал еще толще и самодовольней. С ним, как всегда, была его свита. Я вспомнила наши с ним перепалки и не сдержала улыбки. Неужели я когда-то такой была? Поддавалась на провокации и злилась на этого колобка? Мне вдруг так остро захотелось вернуть те времена, снова стать беспечной любопытной адепткой, считающей, что самое страшное, что может с ней случится - это злословие однокурсников и выговоры наставника.
Хочу снова стать той шкодливой девчонкой, с чистой совестью и уважением к самой себе!
Но время повернуть нельзя...
"Ты можешь..."
-Зень, а сколько тебе лет? - склонив голову набок, спросила я.
-Двадцать три, - от неожиданности тот сказал правду. Он до сих пор, удивленно распахнув глаз, недоверчиво меня рассматривая.
Я покачала головой. Он старше меня на год, а я чувствую себя с ним, как Лиарам рядом с моим соплеменником. И это мне очень не понравилось. Ощущать себя чужой среди своих - это уже серьезно. И опасно.
-Тогда, может, хватит? - вздохнула я. - Я имею в виду враждовать. Скоро я уйду из Школы, потерпи немного, ладно? И не трогай меня это время.
И не дождавшись ответа, я вышла из конюшни и отправилась на поиски друга.
Нашла я его быстро, потому что знала единственное место, где этот упрямый парень может быть. Оружейная поляна - место, где адепты тренируются и оттачивают свои военные навыки. Илана в свое время здесь камня на камне не оставила, от усердия разрушив забор, все муляжи и даже умудрилась свалить близь растущий тополь.
Я облокотилась на деревянные перила и стала наблюдать за Мартином. Он стоял вполоборота, и пока меня не замечал. В руках его с впечатляющей скоростью порхал меч, вспыхивая время от времени серебром на солнце. Движения были четкими и выверенными, но я сумела заметить в них некую напряженность. О себе давала знать рана. Маг был в просторных серых штанах и коричневой рубашке, но я была абсолютно уверена, что под ней его грудь до сих пор обмотана бинтами.
Друг сделал выпад, резко посылая корпус вперед, и его рука с оружием дрогнула, а на лице промелькнула боль. Я дернулась, и Мартин заметил движение. Он обернулся и посмотрел прямо на меня. Меч опустился и с жалобным звоном упал на землю.
Мгновение, и он уже рядом, перетягивает меня через низкое ограждение и с силой сжимает в объятиях.
-Ника, - хрипло прошептал он, зарываясь лицом в мои волосы. А я будто к месту приросла. Не могу ни дышать, ни двигаться. Перед внутренним взором яркое воспоминание, как еще недавно совсем другой вот так же держал меня и шептал в мои волосы. Я закрыла глаза, силясь прогнать видение. Это становиться паранойей. Дейника, смирись, ты больше никогда не увидишь и не почувствуешь его прикосновений.
Я набралась сил и тоже обвила руками пояс Мартина.
-Господи, как же я боялся тебя потерять! - воскликнул он, отстраняясь и впиваясь в меня взглядом. - Я с ума сходил, думая, как ты там. Жива ли? Ника, - вновь повторил он моё имя, словно боясь, что я могу исчезнуть. - Прости меня, я пытался, я хотел предупредить...
Я прервала его, прижав палец к губам.
-Не надо об этом Мартин, всё позади. Мы живы и это главное. Я очень рада, что ты поправился. Ты не представляешь, как я тоже за тебя боялась.
Он взял мои руки и приложил к своему сердцу, а мне вдруг стало плохо и неуютно, что кто-то так касается меня, ведь на это имеет право только...
Остановись Дейника!!!
-Я блуждал во мраке, но всё время слышал твой голос, ты звала меня, не позволяла сдаться. Ты спасла меня, - ласково выдохнул он.
-Мартин, мы сделали это все вместе: я, Илана, Сарина и остальные, - покачала я головой, высвобождая руки и отстраняясь от него. Кажется, я схожу с ума.
Друг нахмурился и всмотрелся в мое лицо.
-Ты изменилась, - тихо сказал он. - Стала такой... - он замолчал, подбирая слова. Я же стояла и смотрела в сторону, не желая встречаться с ним глазами. Да, Мартин, я изменилась и, к сожалению, не в лучшую сторону, - такой далекой. Что сделал с тобой этот демон?
При последних словах я вздрогнула и, резко повернувшись, посмотрела на друга. При этом тот невольно отступил на шаг, явно увидев лишь сплошное золото глаз, появившееся вследствие ярости, нахлынувшей на меня только при одном намеке на недобрые слова о князе. Однако, увидев на лице мага растерянность и желании помочь, я встряхнула головой, глубоко вздохнула и устало обратилась к нему:
-Ничего, Мартин, совсем ничего. Я же сказала, всё осталось в прошлом и давай в него не возвращаться.
Тот еще секунды две меня рассматривал, а потом просто кивнул головой. Он всегда отлично меня понимал.
-Идем, сейчас время обеда, - сказал он и, взяв меня за руку, направился в сторону жилого корпуса. - Я проголодался. А если вспомнить, что я выздоравливающий организм - то просто зверски проголодался.
Через два часа я с удивлением поняла, что всё еще не разучилась смеяться. Мартин, как всегда в своем стиле, был слегка ироничен, и очевидно пытался меня расшевелить, вспоминая наши школьные похождения.
-А помнишь, как ты подмешала в чай Магистру Цевису любовное зелье, желая, чтоб он влюбился в нашу медсестру? А он... - друг не закончил, расхохотавшись.
Я попыталась нахмуриться, поняла, что у меня ничего не выйдет, и присоединилась к мужчине. М-да, неловко тогда вышло. Зелье у меня получилось что надо - устойчивое и долгодействующее. И никуда Цевис не делся, влюбился, вот только не в госпожу Аниму, а в... ректора. Ох, какие серенады Магистр по зельям пел под окнами учительского кабинета! Весь корпус заслушивался, а некоторые даже подпевали. Потом, конечно, выяснили в чем дело, разобрались с зельем, а заодно и со мной. Как тогда наставник сдержался и не перекинул меня через колено, не отходив по соответствующему месту, до сих пор ума не приложу. Но, судя по выражению его лица, хотелось ему этого тогда, ну, очень сильно!
Так, за воспоминаниями, мы закончили обед, вышли из столовой и разошлись. Другу надо было собраться к отъезду, а мне предстояло забрать у Учителя разрешение на использования портала.
Подойдя к такой знакомой двери, у меня внутри что-то дрогнуло. Вздохнув, я постучалась.
-Войдите, - послышался знакомый голос.
Ректор был, как всегда, погружен в работу. Стол завален свитками. Одни, свернувшись батареей, возвышались, чуть ли не закрывая сидящего мужчину полностью, другие свисали с угла, ну, а на третьих наставник, низко склонившись, что-то писал.
-Здравствуйте, Учитель.
Тот вздрогнул, перо со скрипом дернулось, скорей всего оставив кляксу на бумаге. Он поднял глаза. В них я заметила удивление, радость и... сожаление. Я прислушалась к себе. С тех пор, как я узнала о его причастности ко всему, что с нами случилось, трепет и благоговение перед ним исчезли. Осталось уважение, но появилось и разочарование.
-Я пришла лишь за разрешением. Мы с Мартином отбываем в Яснамар, - тон мой был сух и официален, за что я мысленно себя проклинала. Я не хотела этого. Этот человек так много для меня сделал, многому научил. Ну почему я не могу обращаться с ним как прежде?
"Потому что ты уже не та" - шепнул внутренний голос.
Казалось, он молчал целую вечность, потом протянул руку к одной из кип бумаг и вытащил лист.
-Вот. Это позволит вам вместе с лошадьми телепортироваться в Манрий, а так же обратно, когда понадобиться.
Подойдя, я взяла непослушными руками разрешение и направилась к выходу. У самой двери меня остановил тихий голос наставника:
-Ты вернешься в Школу, Ника?
Я держалась за ручку, не оборачиваясь к нему.
-Не знаю. Возможно... Не знаю, - вновь повторила я.
-Девочка, мне очень...
Я рванула на себя дверь и буквально вылетела из кабинета. Я не хотела слышать, как он закончит предложение. Он собирался меня пожалеть! А я не могла этого вынести. Я и так больше не уважаю себя, хуже мне станет, если только кто-то вздумает меня жалеть. Такого унижения я не перенесу...
Смотритель портала дотошно изучал официальную бумагу, подписанную ректором, попеременно переводя взгляд с текста на нас. Придя, наконец, к определенному выводу, он вздохнул и, вытащив черный кристалл, что-то в него зашептал. Перед нами распахнулся большой синий полукруг.
-Вы бы еще телегу с собой захватили, - глядя на наших лошадей, проворчал Магистр. - Быстрей давайте, силы-то не казенные, держать портал долго не буду.
Мы с Мартином переглянулись и, усмехнувшись, ступили в синеву... чтоб уже через мгновения оказаться в просторном помещении магического отделения Яснамара. Встречали нас двое магов, вероятно ученик и учитель. Последний потребовал разрешение и, пробежавшись по нему глазами, кивнул, возвращая бумагу.
-Добро пожаловать в Яснамар, - бесцветно сказал он и указал в сторону двухстворчатых дверей.
Я любила столицу Манрия. Осенью, когда воздух по-особенному свеж и прозрачен, а небо невероятно голубое и яркое, шпили, крыши, улицы города и Белая песня смотрелись особенно прекрасно. Я с наслаждением втянула в легкие морозный воздух и, улыбнувшись, запрыгнула на Чемпиона.
-Наперегонки? - предложил Мартин, со смешком похлопывая по шее гарцующего Снега. - Кто последний, тот развлекает за столом Клариссу.
Большего он мог и не говорить. Я пришпорила коня, и мы с гиками и смехом понеслись по улицам, пугая прохожих и слыша гневную ругань за спиной. Когда аллея пошла в гору, а впереди показались величественные ворота замка, мой друг, помахав ручкой, устремился вперед, оставляя меня позади, лицезреть их со Снегом... хвосты.
Нагнала я его уже во дворе, когда он спешивался.
-Ну вот и какой из тебя кавалер? - уперев руки в бока, с высока взглянула я. - Нет бы поддаться и дать мне выиграть, а ты...
-И провести в обществе Клариссы целый час, - рассмеялся он, обнимая меня за талию и снимая с Чемпиона, - У меня еще есть инстинкт самосохранения.
-Зато совести нет, - отпарировала я и обернулась, увидев, как с парадной лестницы спускается знакомая фигурка с развевающимися на бегу медными волосами.
-Илана! - весело крикнула я и направилась, было, к ней, но замерла, увидев какое у неё взволнованное и даже слегка испуганное лицо. - Что случилось?
Мартин рядом со мной тоже подобрался.
-Вы... вы так рано, - затараторила она. - Я вас не ждала так рано.
-Рано? - удивился маг воздуха. - У тебя же свадьба послезавтра.
-Да, да, - рассеяно кивнула принцесса, то и дело оглядываясь на вход. А затем она вновь обернулась к нам и резко сказала. - Вы должны уехать. Сейчас. Немедленно.
-Прости? - я была так ошарашена, что не успела обидеться.
-Я потом всё объясню, а сейчас уезжайте. Я прошу... Ой! Всё, уже поздно, - последние слова она почти обреченно простонала, смотря на парадную лестницу.
Я тоже глянула туда и почувствовала, как земля уходит из-под ног. Чтобы не упасть, я вцепилась за локоть Мартина, и тот по инерции обнял меня за талию.
К нам шли трое. Впереди Вальдер - в синем костюме, с радостным лицом и распахнутыми руками. Следом, сверкая своей белоснежной улыбкой, Шанин. А вот третий... Эта знакомая грациозная походка, черные штаны, синяя рубашка, небрежно собранные в хвост длинные темные волосы и глаза... Ох, эти глаза...
-Ника, девочка моя! - король подошел и заключил меня в свои объятия. - Я так рад, что вы приехали. Надеюсь всё хорошо? Вы воспользовались порталом?
-Да, мы только что из Мирославля, - ответил за меня Мартин, видя, что я не в состоянии этого сделать.
-Привет, красавица, - подходя, сказал Шан и, обняв меня, попутно чмокнул в нос. - Без тебя было скучно.
Я вновь не проронила ни слова. Мне вообще казалось, я разучилась это делать.
-Что же мы стоим? Проходите, ведь здесь все друг друга...
-Ника, - перебила отца Илана, подходя и успокаивающе кладя мне руку на плечо. - Позволь представить тебе Дарр'иерейна Шакре Ваерте, князя Сильваны. Он оказал нам честь, согласившись остаться на нашу свадьбу. Князь, это моя лучшая подруга Дейника Заозерская.
Если кто-либо из присутствующих и удивился, то не подал вида.
Большая тепла рука взяла мою ладошку, и родные губы коснулись её. Я еле сдержалась, чтоб не закричать и не отпрянуть. Мне всё сниться, это сон - ужасный и жестокий! Проснись, Ника!!!
-Рад нашему знакомству, госпожа Дейника, - ровным, ничего не выражающим голосом проговорил демон. А я с жадность всматривалась в его глаза, пытаясь найти там хоть тень узнавания. Но нет, они были непроницаемыми и холодными.
-Взаимно, - боже и этот скулеж мой голос?!
Он отошел от меня и больше не обращал внимания. Кто-то взял меня за руку и потянул к замку. Я, словно лишившись воли, послушно двинулась вперед.
Признаюсь, первой моей мыслью было бежать, впрочем, как и второй, и третьей, и даже двенадцатой. Бежать без оглядки, будто за мной гонится не один дракен. Это было невыносимо!!! Сидеть с ним за одним столом, поддерживать разговор и делать вид, что ничего не происходит. Видеть на его лице только сдержанную вежливость и ни тени былых чувств.
Он меня не помнил. Не помнил, что любил.
"Если бы он тебе помнил, он бы тебя ненавидел" - вновь едко напомнил голос.
А я ведь думала, что уже привыкла к постоянной пустоте и боли внутри, и даже смирилась с этим. На деле же я и представить не могла, что может быть еще хуже. Будто кто-то содрал с едва-едва зажившей раны заскорузлую корку, и та вновь стала кровоточить.
Не в силах дольше этого выдерживать и видеть, как Кларисса в виду того, что Веслер вновь уехал, обхаживает Рейна, я извинилась и удалилась в свои новые покои.
Вечером, перед сном, ко мне заглянула Илана. Первые её слова были о том, что она не обидится, если я завтра же захочу уехать. О, я бы с радость так и поступила... Но, во-первых, это была свадьба моей лучшей подруги, а во-вторых, не стоит лгать хотя бы себе, я хотела остаться. Остаться, чтоб хоть какое-то время видеть его, мерцание янтарных глаз, слышать его голос. Когда, после нескольких часов раздумий, я пришла к подобным выводам, то окончательно убедилась, что я мазохист.
Подруга рассказала, что Рейн прибыл два дня назад с дипломатическим посланием от Сильваны, а отец настоял, чтобы он остался на свадьбу его дочери. Иланы не было рядом, и она не смогла этого предотвратить. И потом, инферн преподнес поистине бесценный дар молодоженам. После часовой беседы с Шаном, оборотень и князь на всю ночь укрылись в магической лаборатории Сарины. Принцесса места себе не находила, не зная, что они задумали, и утром готова была уже вышибить проклятую дверь, когда она открылась, и из неё выскользнул большой серый волк, а следом уставший демон. Никто из человеческих, или других магов не смог бы вернуть оборотню магию и его способности, но владеющему подлинной айсери'дар это оказалось по силам...
Мы просидели почти до рассвета, и поспать мне удалось всего часа два. День же был загружен под завязку. Примерка платьев, выбор цветов, руководство оформлением зала (ну, на этот раз моего мнения не спрашивали) и многие другие свадебные хлопоты полностью заняли мою голову, не давая думать ни о чем другом. Однако даже тогда мне почему-то казалось, что я постоянно чувствую, как спину прожигает взгляд золотистых глаз.
На следующий день, в полдень Илана и Шан обвенчались в храме, на главной площади Яснамара. С самого утра погода задалась прекрасная. На небе не было ни облачка, осеннее солнце грело совсем по-летнему, приятно лаская своими лучами лицо. Невеста была непередаваемо прекрасна. На этот раз мы с боем отстояли свое право в выборе нарядов. Илана была облачена в длинное белое платье: вышитый бисером корсет без рукавов, пышные нижние юбки из кринолина, и верхняя из тончайшего белоснежного шелка. Огненные волосы подруги свободно струились волнами по спине, и единственным их украшением был венок из белых колокольчиков Заозерья. Этот подарок мы с мамой создавали целый месяц, оживляя каждый лепесток, заставляя сиять серебристым светом. Венок будет цвести еще очень долго, а возможно не завянет никогда. Подстать невесте был и жених, так же облаченный по традиции во всё белое, начиная со штанов и заканчивая одиноким колокольчиком в петлице замшевого камзола.
Когда сегодня ко мне в комнату вошла Мира, я уже встала. Ради подруги я покорно выдержала процесс облачения, и даже помогла бедной служанке управиться со своими волосами. Результат был приятным. Кремовое платье на корсете, с приспущенными рукавами и всего лишь одной юбкой, расшитой серебряной нитью - смотрелись хорошо. Поднятые вверх волосы, благодаря стараниям Миры, образовывали сложную и изысканную прическу. В темно-зеленых волосах переливалась нитка жемчуга. Заключительным штрихом был подобранный в тон небольшой шарфик на левой руке, призванный скрыть серебряный браслет от князя, во избежание вопросов.
По обычаю у невесты семь подружек. Одна из них, главная - алерия (то бишь я), должна была связать руки молодожен, проводить в замок и усадить за отдельный стол, находящийся на возвышении по сравнению с остальными. На этом мои обязанности не заканчивались, и на протяжении празднества я должна была еще за многим уследить и многое сделать.
Когда Илана и Шан заняли свои места и остальные гости последовали их примеру, я перевела дух и решила перекусить, пока есть время. Вилка замерла на полпути ко рту и, кажется, находившийся на ней в этот момент кусочек мяса шлепнулся обратно в тарелку... моего соседа. На всё это я практически не обратила внимания, не отрывая глаз от появившегося в зале демона. Он сменил свой обычный наряд, и теперь на нем были темно-коричневые штаны, заправленные в высокие черные сапоги, белоснежная рубашка и черный камзол. Длинные волосы были распущенны, обрамляя лицо и спускаясь на плечи. Он надменным взглядом обвел зал, бесстрастно скользнул по мне, и направился к столу Вальдера.
Аппетит разом пропал. Во рту появился уже такой знакомый вкус горечи. Взгляд коснулся молодой пары. Илана выглядела такой счастливой рядом с мужем. Сегодня её свадьба, её день. И я вдруг поняла, что завидую. Завидую страстно. Ведь я сама, своими руками, лишила себя всего того же. Лишила счастья и радости, тепла родных губ и золотого света глаз...
Потом были поздравления, тосты, вручение подарков, конкурсы и танцы. Открывали их жених и невеста, закружившись в вальсе. Я танцевала с Мартином и королем, и еще с кем-то, чьих лиц я не запомнила. Настроение покинуло меня, я казалась себе лишней на этом празднике. Затем Илана разделила свой свадебный букет и вручила каждой из подружек по одной бледно-розовой лилии. По старому обычаю девушка могла преподнести этот цветок тому мужчине, который ей нравился.
Под скрип собственных зубов я наблюдала, как четверо из подружек Иланы подарили свои лилии Рейну. Среди них была и Кларисса, которая, не теряя времени даром, буквально потащила инферна танцевать. А мне вот стало любопытно, смягчит ли Вальдер мне по старой дружбе наказание за убийство одной из его подданных? А может сразу четырех...
Решив, что с меня хватит, я никем не замеченная выскользнула на террасу и, спустившись по мраморной лестнице, углубилась в сад. Хотелось тишины и покоя. Хоть ненадолго. Иначе я не выдержу и либо выставлю себя дурой, либо... всё равно выставлю себя дурой. Потому что спокойно смотреть на Рейна я не могу. Господи о чём я думала, когда решила остаться? Что смогу выдержать? Что я сильная и переживу? Так вот, Дейника, ты слабое и безвольное существо, отчаянно хватающееся за несуществующую надежду. Надежду, что он увидит тебя, узнает и в порыве проснувшихся чувств схватит в охапку, поцелует, скажет, что всё хорошо и так далее, и тому подобное. В общем "и жили они долго и счастливо".
Дура!
Я, злясь сама на себя, сжала в руках несчастный цветок, который так и не выпустила из рук и стала методично, с каким-то нездоровым злорадством, обдирать его лепестки, как будто он и был воплощением той самой несбыточной надежды.
Когда остался последний листочек, я оторвалась от этого увлекательного занятия, огляделась и замерла. Оказалось, что ноги сами привели меня на ту укромную поляну, где мы с демоном тренировались, где он впервые меня поцеловал. Именно поцеловал, а не наказал, как это было тогда в пещере, в Зеркальной роще.
Я зарычала. Это невыносимо. Здесь всё напоминало о нем!
Я круто развернулась, желая как можно скорей покинуть это место, убежать от воспоминаний, и тут же наткнулась на пронзающий взгляд янтарных глаз.
Я замерла и перестала дышать. ТОЛЬКО НЕ ЭТО! Кому я там наверху так не нравлюсь, что мне постоянно приходиться переживать потрясение за потрясением?
-К...князь, - пролепетала я, начиная заикаться в самый неподходящий момент и чувствуя, как подгибаются коленки. - В...вы, то есть я...я... вас не заметила. Я думала...
Нет, я не думала. Я вообще избавляюсь от этой привычки в его присутствии. Я выдохнуло, и даже мне это показалось жалобным стоном. Я отвернулась от него, перевела дух и зажмурилась, призывая на помощь оставшиеся крупицы сил.
-Простите князь, я не заметила вас, - вновь попыталась я, стараясь, чтоб мой голос дрожал, по крайней мере, не так сильно. - Я вышла прогуляться и случайно сюда забрела. Эта заброшенная часть сада...
Я умолкла, не знаю, что еще сказать. Надо развернуться, поднять голову и пройти мимо него. Надо уйти. Но как это сделать, когда ноги стали ватными и наотрез отказываются слушаться?
-Здесь тихо... - прошелестел его голос совсем рядом у меня за спиной. От близкого гудения лунного меча и запах ветра и моря сердце совершило кульбит, помахало ручкой и ухнуло куда-то в район щиколоток, решив там и остаться. Его близость просто лишала меня воли. Мне хотелось откинуться назад и почувствовать спиной его крепкую грудь, на плечах его руки...
НО ТЫ ЕГО ПРЕДАЛА!!!
Мысль как раскаленная игла вонзилась в сознание, приводя в себя.
-И здесь ничего не изменилось с той поры, как мы тренировались с тобой, - закончил он.
-Да, не изменилось. Здесь редко кто... - начала я и тут же слова застряли у меня в горле. О, как я пожелала в этот момент рухнуть в обморок, а лучше получить разрыв сердца и мгновенно умереть. Эти слова, сказанные тихим и спокойным голосом, лишили меня последних крох самообладания.
Рейн не мог помнить о том времени, что мы здесь провели. И всё же помнил. Помнил это, а значит и всё остальное. В первую секунду меня захлестнула волна радости, а потом - страха. Да, он помнил всё и последнюю ночь тоже.
-Как? - хрипло спросила я через плечо, не найдя сил развернуться и посмотреть ему в глаза.
Я почувствовало его движение, и услышала шорох, а потом перед моими глазами появился черный потрепанный шнурок с капелькой янтаря. Что ж, объяснять уже ничего не надо. Перед внутренним взглядом встала полная женщина-богиня, которая полгода назад продала мне оберег в Мираславле. В ушах, словно наяву, послышались далекие, давно забытые слова "Амулетик-то не простой, волшобный. Сила в нем такая, что надевший его всё помнить будет, ничего не забудет". Она знала! Вервина всё знала и предугадала такой исход. Зачем? Чтоб помочь мне, или же чтоб склонить на свою сторону?
Будьте вы прокляты антары!
-Мы называем его мейхиор. Вы - янтарем. Он имеет на нас своё особое действие. Вам, чтобы почувствовать его силу, нужно обращаться к магии, нам - лишь прикоснуться к нему, - скучным голосом поведал мне инферн.
-Зачем? - кажется, я сейчас не способна выдавить из себя больше одного слова. Но демон понял меня и так. Я хотела знать, зачем он приехал в Белую песню, если знал, что я не пропущу свадьбу лучшей подруги.
-Хотел увидеть, добилась ли ты того, к чему стремилась. Счастлива ли ты с ним? - голос его был напряжен как струна.
-С кем?
-С тем, ради кого ты на это пошла. С магом воздуха. Я видел, как он тебя обнимал. Ответь мне. Я хочу знать, - властным голосом потребовал он и, схватив меня за руку, развернул к себе. Я уставилась на верхнюю пуговицу его рубашки, по-прежнему не в силах поднять глаза. Голова соображала медленно и туго. О чем он говорит? Маг воздуха? Мартин? Он что думает, что я...
Я сдавленно охнула.
-Да причем здесь Мартин? - вздернув от такого заявления голову, воскликнула я. - Я никогда... - и тут же осеклась, видя, как опасно прищурились его глаза.
Он одним молниеносным движением оказался около меня и, больно схватив за плечи, заставил запрокинуть голову так, чтобы на мое лицо падал свет.
-О небо, женщина! Да ты же любишь меня! - последние слова были сказаны им с таким неподдельным и большим удивлением, что я растерялась. Вид его из невозмутимого превратился в ошарашенный.
Я же хлопала глазами и не могла понять, что его так удивило, и почему он так категорично заявил, что я его люблю. Не, я, конечно, не отрицаю, но у меня что, уже на лбу это написано? Я всмотрелась в его глаза, и мне показалось, что они изменились, в них было что-то не так.
-Как такое может быть? - воскликнул он и встряхнул меня (эх, как в старые добрые времена). - Как ты можешь меня любить?
-О чем ты?
-Твои глаза, Дейника. Ты их видела?
Ну да видела, зеленые с золотыми искрами, вспыхивающими независимо от моей воли. Стоп, не это ли его и удивило? Я вновь взглянула в его расширенные глаза и наконец поняла, что меня смутило. Они больше не были золотыми, по крайней мере, полностью. В них, будто отражая мои, сияли и гасли зеленые точки. И с каждой секундой в радужке их становилось всё больше.
Мама моя дорогая!!!
-Что ты с нами сделал?
-Я сделал? О, нет, Дейника, это мы сделали. Той ночью, помнишь, когда ты стала моей? - Я отвела взгляд и была готова поклясться, что залилась румянцем. - У нас не всё так просто, как у вас людей. Я стал первым и забрал частичку тебя, взамен отдав крупицу себя. И она будет отражаться в твоих глазах, пока ты меня любишь...
Влипла...
Я отстранилась и, отойдя на достаточное расстояние, чтоб мысли могли вернуться в голову, постаралась успокоиться. Безрезультатно постаралась... Всё у этих демонов не так! Ничего сделать просто так нельзя, даже пе... в общем, хм... Обязательно каждое действие или слово имеет свое значение, скрывает свой смысл.
-Так почему ты сделала это, Дейника? - мягко поинтересовались за спиной.
Это меня добило. Зачем он говорит со мной таким тоном? Зачем он вообще со мной говорит?
-Разве теперь не всё равно? - резко бросила я, разворачиваясь. Я была уверена, что глаза мои вновь вспыхнули неистовым золотом. - Рейн, тебе это так важно? Ты должен ненавидеть меня!
-Вот как? - протянул он.
-Да! Я ведь предала тебя. Поступила как последняя дура...
-Да ты просто крадешь мои реплики! - вновь встрял тот.
-... как эгоистка, - продолжала я, всё повышая голос и уже не слыша его. Меня понесло. Всё, что копилось последние два с половиной месяца, прорвалось наружу вместе со слезами. Ну вот, опять я реву. - Я совершила ошибку, Рейн. Послушала его и Учителя, вместо того чтоб прийти к тебе и поговорить. Вместо того, чтобы бороться за нас, наши чувства. О, сколько раз я готова была кидаться в тебя всем, что под руку попадется, когда ты пытался решать за меня. А сама? Чем лучше? Нет, я предала не только тебя, но и себя. Нас.
Я всхлипнула и перевела дух. Слова вырвались облегчающим потоком, и неожиданно мне стало так восхитительно всё равно. Что сделано, не вернешь, верно? Я поступила неправильно и потеряла всё. А сейчас я призналась в этом тому единственному, кто должен был услышать эти слова, кому они предназначались. Ну, а дальше, пусть будет, что будет.
-Ты закончила? - спокойно поинтересовались у меня.
-Ты должен меня ненавидеть, - упрямо повторила я.
-Если тебя это успокоит, Ника, я вдоволь насладился этим чувством, - сказал он, медленно ко мне приближаясь. - Как только я очнулся, то возненавидел тебя в туже секунду. Сначала я хотел найти тебя и убить, потом найти, спросить "почему" и убить, а потом... я уже ничего не хотел. Только чтоб больше тебя не видеть и не вспоминать. Какого черта я сюда приехал? Не знаю, может быть, что бы хоть что-то почувствовать. Пусть даже ту же самую боль. Потому что в то утро мне показалось, что я разучился ощущать и воспринимать окружающий мир. Даже когда я шел за тобой на эту поляну, я хотел причинить тебе боль. Например, убить, как я думал, твоего нового возлюбленного. Но сейчас, когда я вижу ЭТО в твоих глазах, - он приблизился вплотную, прожигая меня взглядом и не отрывая его от моих глаз. - Я удовлетворен Ника. Полностью. Именно сейчас прошла и боль, и обида на тебя.
-Почему? - выдохнула я.
-Потому что ты уже всё сделала за меня. Разве ты не видишь? Ты сама обвинила себя, вынесла приговор и привела наказание в исполнение. Ты сама себе отомстила, Дейника. Такова твоя натура и характер. Ты многого требуешь от остальных, но еще больше от себя. Это хорошо.
От его слов я вздрогнула и неожиданно начала говорить. Просто начала и всё. Про разговор с Учителем и Кайроном, про то, как согласилась, про то, как убегала, про то, как не жила, а существовала всё это время в Заозерье. Он слушал молча, не прерывая и не шевелясь.
-Так ты согласилась стать антаром? - напряженно спросил он, когда на поляне вновь повисла тишина.
-Нет. Зов Острова на меня не действует. Я останусь человеком, - откликнулась я и замолчала. На его лице невозможно было ничего прочесть, и, не в силах этого выдержать, я отвернулась. Он положил мне руку на плечо, не давая уйти.
-И я не знаю, как жить дальше, - с отчаянием прошептала я, наконец нарушая гнетущее молчание. Эти слова я раньше боялась произнести даже мысленно. Так меня страшило будущее. Будущее без князя.
Рейн тяжело вздохнул, спустил свою руку по моей и, переплетя пальцы с моими, стал рядом.
-Дальше? - заговорил он, и голос его был твердым и уверенным. - Я тоже не знаю, Дейника. Кроме одного - нет в этом мире более близких, и более чужих друг другу созданий, чем мы с тобой. Ты предала меня, и этого я простить не в силах. Но не важно, кто виновен в том, что мы повстречались: антары, мой брат или судьба. Ты любишь меня, а я тебя, - он позволил себе тихий мягкий смешок. - Проклятие это или благо, я до сих пор не решил. За прошедшее время мне иногда казалось, что я ненавижу тебя больше смерти, а в следующее мгновение - люблю больше жизни. Мы с тобой совершенно разные, наши расы издревле воевали и ненавидели друг друга. Но всё же мы будем вместе. Мы не сможем по отдельности. Просто не выживем, слишком тесны наши узы. Я больше тебе не доверяю, но в тоже время я больше тебя не отпущу. И еще, для справедливости должен сказать, что Кайрон сказал правду. Если будет нужно Дейника, я поступлю так, и буду изгонять чужие души. Потому что без тебя я не смогу.
Нас вновь поглотила тишина. Мы стояли, держась за руки, и смотрели на поляну. И я была уверена, что мужчина рядом со мной незримо видит сейчас то же, что и я. Здесь - ночь, луна, шелест ветра и двое. Двое, прижавшись, дарят друг другу поцелуй, перевернувший в последствие всю их жизнь. Как давно это было, и как недавно.
-Мы ведь не сможем так, да? В смысле "и жили они долго и счастливо"? - зачем-то спросила я.
-Долго и счастливо? Нет, Дейника, это не про нас. По крайней мере, не сейчас. Может, мы пока обойдемся "и жили они... просто жили".
Я повернула голову и посмотрела на него. Он уверено встретил мой взгляд. В его глазах сверкали зеленые искры - частичка меня. Он прав - мы не сможем существовать друг без друга. В разлуке мы погибнем сначала душевно, а потом и физически. Наш удел - быть вместе. А что из этого выйдет - возненавидим ли мы друг друга, или сможем преодолеть все разногласия и стать еще ближе - зависит только от нас. И всё это время мы будим бороться - друг с другом и против себя. Я его предала, а он признал, что не остановиться ни перед чем, даже моим желанием, если так будет нужно. Позиции определены, настало время двигаться по выбранному пути.
Я вздохнула и запрокинула голову, чувствуя, как ветер треплет выбившийся из прически локон. Один раз я уже сделала непоправимую ошибку (и расплачиваться за нее я буду еще долго), но второй подобной я не совершу. Пусть всё моя жизнь пройдет в неравной борьбе с Рейном, пусть я даже проиграю, но я буду рядом с ним. С единственным существом - таким родным и чужим.
-А что будем делать сейчас? - спросила я, сама не понимая, что имею в виду.
-Сейчас? - повторил он, и глаза его засияли яркой зеленью, а на губах, впервые за весь разговор, появился легкий намёк на искреннюю улыбку. Боже, как же я по ней соскучилась!!! - А сейчас ты подаришь мне танец.
Я вопросительно приподняла брови.
-Ты разве забыла? Позавчера меня представили одной очаровательно девушке, - вполне серьезно сказал он, - которая мне очень понравилась. Я намерен отвести её в зал и пригласить на тур вальса. Что скажет госпожа?
Госпожа растерялась и смутилась. А потом, краснея, выдернула из его петельки на камзоле четыре лилии и вставила туда свою - ободранную с одним обвисшим лепестком.
-Она согласна, мой князь, - купаясь в свете его глаз, ответила я.
Он протянул мне руку. И в сознании вспыхнул образ - Рейн стоит возле кровати, сильный и надежный, так же простирает мне руку и шепчет "иди ко мне". Спасибо! О, всевышние, спасибо вам за него!!!
Впереди нас ждет вся жизнь. Времени достаточно, чтобы я смогла вновь постараться завоевать его доверие и искоренить обиду. Чтоб постараться понять себя и его, и одержать, наконец, самую главную в своей жизни Победу.
Я вложила ладонь в его, и мы, рука об руку, покинули поляну...
...Знала бы я тогда, что меня ждет впереди, и что судьба имеет на меня совсем другие планы...
