Дерио Алла : другие произведения.

9

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

   Роман-фантасмагория.
  
   Алма Сварениеце.
  
   Человек, которому я приснилась.
  
   Часть 1.
  
   Девочка с далекой планеты.
  
   В комнате были беленые стены. Ее обстановка казалась очень бедной: в углу стояла кровать с панцирной сеткой, застеленная зеленым покрывалом, а у окна - самодельный стол, покрашенный коричневой масляной краской. Над окном висела дешевенькая ситцевая шторка, натянутая на нитку. Еще не старая женщина сидела за столом у окна и что-то шила. Она была беременна.
   Внезапно за окном подул сильный ветер. Ветер был с запада.
  -- Наверное, принесет нам какой-нибудь дождь, - подумала женщина и вздохнула.
   Через месяц ей нужно было рожать. Она со страхом ждала этого, как будто что-то обязательно должно было случиться. Сидя перед окном, она закрыла глаза и попыталась представить себе ребенка, который должен был у нее родиться.
  -- Мне кажется, это будет девочка, - думала она, - такая же смешливая, как и я, с белыми кудрявыми волосиками, и очень умная.
   И в этот момент, тот, кто был у нее в животе, забрыкался ногами, как будто выражая свое явное несогласие с тем, что она представляла. Женщина улыбнулась и заплакала. Она была очень несчастна.
  -- Но, девочка, которая у меня родится, обязательно будет счастливой! - твердо решила она.
   И небо, услышав это решение, в этот же миг обрушило на землю сильный дождь. Дождь лил как из ведра, закончившись так же неожиданно, как и начался.
  
   Через два дня у женщины начались сильные схватки, и стало ясно, - преждевременные роды. Доктор, вошедший в палату роддома, посмотрел в ее карточку и сказал:
  -- Да у вас, милая, восьмимесячный ребенок ожидается! Вряд ли выживет?
   Женщина не знала, то ли ей радоваться, то ли огорчаться этому. Ее муж пил, и она была не уверена в том, что ей нужен еще один ребенок. Тем не менее, в таком положении, в каком она находилась, она не могла ни о чем думать.
  -- Как бог даст, так и будет, - успела она сказать сама себе, а потом она уже ничего не помнила.
   Когда ее привезли назад в палату, она не знала, жив ее ребенок или нет. Через некоторое время медсестра вошла и положила рядом с ней маленький сверток, в котором была ее девочка.
  
   Девочку назвали Алма. Она была широкоротая и такая же смешливая, как ее и мама. У нее были белые кудри и тонкая длинная шейка. Когда незнакомые люди видели женщину с этим ребенком, они говорили:
  -- Ваш ребенок - просто ангел!
   И женщине это было очень приятно.
   В ее семье была бедность. Ангельскому ребенку, который рос, как все дети, приходилось носить одежду после своей старшей сестры. Новые вещи ей покупали редко. Когда такое случалось, девочка подолгу примеряла дешевенькую вискозную кофточку у зеркала и спрашивала у мамы:
  -- А она точно шерстяная?
  -- Точно, - отвечала мама, кивая головой.
   Откуда-то ее маленький ребенок знал, что шерстяная кофточка - это хорошо, а не шерстяная - это плохо.
   Алма часто болела. Ее мама знала, что это - из-за ее восьмимесячного рождения, но ничего не могла поделать. Когда у девочки в очередной раз поднималась температура, ее укладывали в кровать с той самой панцирной сеткой, а у кровати на табуретке ставили лимонад и вафли, которые она очень любила. Старшая сестра входила в ее маленькую комнату и, встав в дверном проеме, смотрела на свою младшую сестру с ненавистью и завистью.
  -- Ну, вот, теперь родители больше любят эту мелкую замарашку, а я им вообще не нужна! - И, постояв так некоторое время, она уходила в другую комнату или на кухню, где всегда было много работы.
   Когда Алма подросла немного, родители стали оставлять ее с сестрой, уходя на работу на весь день. Утром, когда девочка еще спала, ее старшая сестра входила в комнату и, держа в руках шнур от утюга, будила и поднимала свою сестру.
  -- Давай, вставай, нечего спать до обеда. У нас уйма работы. И не думай, что ты увильнешь. Будешь работать, как миленькая. Я тебя заставлю делать все, что надо, и попробуй только пожаловаться родителям! - Говорила она, делая страшные глаза.
  -- И откуда у нее ко мне столько ненависти? - думала Алма. - Мы ведь с ней только в том и виноваты, что родились у одних родителей, а больше ничего общего у нас с ней нет! Я прилетела с очень далекой планеты, а она - марсианка какая-то.
   Мама читала ей разные книжки, поэтому она знала, что на далеких планетах живут люди, не похожие на других, а с Марса прилетают люди, которые со всеми воюют, в том числе, и с самими землянами.
  -- Мои родители - настоящие земляне. Они сажают огород, держат кур и поросенка. Собирают яблоки в саду и варят варенье из клубники, хотя сырая она гораздо вкуснее. - Думала девочка и потихоньку одевалась, так как знала, что в следующий свой приход ее сестра уже не будет разговаривать, а просто отлупит ее этим самым шнуром.
  -- Когда я вырасту, я улечу назад на свою планету. Там я точно не буду болеть и узнаю, что такое быть счастливой! - Говорила она про себя, чтобы сестра не узнала об ее тайных замыслах и все это не рассказала родителям.
   Когда Алма подросла, ее шикарные белые кудри стали рыжими, а на лице появились веснушки. Сама она этого не заметила. Зато другие дети сразу стали ее дразнить:
  -- Рыжая, рыжая, конопатая! - Как в мультике!
  -- Ну, и дураки, - думала она про себя, - зато я с далекой планеты, и буду счастливая!
  
   Часть 2.
  
   Мечты.
  
   Андрис родился и всю свою жизнь жил в Риге. Он любил свой город и никогда не представлял себе, что он может жить где-то в другом месте. И его родители тоже жили здесь всю свою жизнь. Отец был кадровым рабочим и всю жизнь проработал на ВЭФе. А мать была домохозяйкой, как тогда было принято во всех семьях. Здесь были все его друзья: школьные и институтские.
   Но почему-то сейчас, несмотря на все это, он чувствовал себя очень одиноким и несчастным. От природы он был человеком тонким и ранимым. А жизнь вокруг него все время предлагала ему решение каких-то грубых задач и проблем.
  
   Вот уже несколько дней он не находил себе места. В последнее время его отношения с женой не то, что ухудшились - они стали просто невыносимыми. Каждый день после работы ему не хотелось ехать домой. Поэтому он звонил своим друзьям, и кто-нибудь из них обязательно соглашался составить ему компанию на вечер. Мужская солидарность старых друзей была теперь единственным спасательным кругом в его жизни. Кроме того, он часто задерживался на работе под разными предлогами. И это тоже его спасало.
  
   Сегодня у него был хороший повод задержаться, так как было важное дело: предстояло сделать теплоизоляцию труб с горячей водой под крышей большого ангара. А материалы для работы, как всегда, привезли только в конце рабочего дня. Андрису нужно было разыскать рабочих, чтобы разгрузить весь этот хлам, - не будет же он сам, мастер и инженер, грузить минеральную вату и рубероид!
   Вся эта большая работа: теплоизоляция всех верхних труб, намечалась на завтрашний день. Сам мастер и инженер не любил такие работы, так как, во-первых, он очень боялся высоты, а во-вторых, у него была аллергия на минеральную вату. Никто из своих рабочих в их парке не согласился делать эту работу. Поэтому автобусный парк, заключил договор на теплоизоляцию со строительным управлением, арендовавшим у них автобусы.
   Несмотря на то, что было поздно, Андрис сидел на скамейке и следил за тем, как рабочие переносили с места на место тюки ваты и рулоны рубероида. Он сидел и с упоением предавался мыслям о том, как он несчастен.
  -- И почему он не сидит сейчас с какой-нибудь прекрасной девушкой в кафе, и не попивает кофе, наблюдая за тем, как прекрасна его спутница, какие у нее глаза и губы, волосы и что-нибудь еще, испытывая желание обладать всем этим и страдая только от предвосхищения своего удовольствия, - думал он сам о себе.
  
   Через час в парке уже никого не было. Только он, и эти кучи материала. Он встал и пошел за ворота.
  -- Пора ехать домой, - сказал он сам себе.
   Его старенькая машина завелась не сразу.
  -- Это плохой знак, - подумал он, - как бы чего не случилось завтра на этой высоте. Интересно, кого они пришлют лезть на эти шесть метров? Надеюсь, не каких-нибудь алкоголиков. А то мне для полного счастья в жизни не хватает только несчастного случая на производстве с летальным исходом.
   Он бросил свой взгляд на серую стену автобусного парка и подумал:
   - Такая же серая, как моя жизнь!
   Наконец, его машина завелась и поехала. На повороте Андрис заметил знакомую фигуру. Это была его коллега - женщина по имени Римма. Почему-то она была еще здесь, хотя рабочий день давно закончился.
  -- Привет! Ты еще здесь? Тебя подвезти? - закричал ей Андрис, немного высунувшись из окна.
  -- О, да! Если ты можешь, подвези немного. Я буду тебе очень признательна, - ответила Римма, открывая дверцу машины, и усаживаясь рядом с ним.
   В ее голосе была какая-то фальшь.
   Римма была уже немолодая женщина с довольно жесткими чертами лица и, наверное, таким же характером. Андрис относился к ней, как к коллеге, и вел себя соответственно. Она же ему явно симпатизировала, но всячески старалась это скрыть, чтобы никто из окружающих не заметил ее симпатии. Она была немного старше его.
  
   Римма жила одна. И никто из ее сослуживцев не знал, то ли она была замужем, то ли нет, то ли ее муж давно умер, то ли она с ним развелась. Правда, это особенно никого и не волновало.
   Они ехали по пыльной улице. Деревья, отягощенные этой пылью, свешивали свои длинные ветви до самого асфальта. Каждый из этих людей думал о чем-то своем, не замечая вовсе, что эти деревья здесь есть.
   На перекрестке Римма попросила остановить и, выйдя из машины, сказала как можно более мягким голосом:
  -- Спасибо, мне было очень приятно проехать с тобой, до свидания.
  -- Не за что, пока, - ответил он и закрыл дверцу посильней.
  -- Мне было не очень приятно, - съязвил Андрис сам про себя и стал снова представлять себя в обществе той молодой и красивой девушки, с которой он как бы сидел в кафе и, наслаждаясь ее красотой, мечтал о любви с ней.
  -- И почему она не появляется вот где-нибудь здесь, например, на этом перекрестке, - думал он и вглядывался в каждую женскую фигуру, проходящую мимо.
   В это время по улице в разные стороны шли десятки женщин, красивых и не очень, с большими хозяйственными сумками и маленькими дамскими. Но никто из них не махал ему рукой и не кричал:
  -- Привет! Это я! Я здесь!
  -- Наверняка, она где-то здесь, совсем рядом, но как ее найти, - думал он так всю дорогу, пока не доехал до своего дома.
  
   Ему не очень нравилось здесь, в этом новом микрорайоне. Потому что, вся его жизнь прошла в Пардаугаве, где был тенистый двор и много зелени. А здесь был только асфальт.
   Поднявшись на восьмой этаж, он вошел в квартиру, открыв дверь своим ключом. В прихожей было темно и не очень уютно. Слышно было, как жена шумела в ванной. У нее была стирка.
  -- А, это ты?! - заорала она на него, стоя в проеме двери, - дома куча работы, а ты болтаешься, неизвестно где. Почему ты не вымыл вчера холодильник? Я же просила тебя об этом. Я его сейчас разморозила, так что займись мытьем. Я как раз освободила ванную.
  -- Хорошо, - ответил Андрис, - а где дети?
  -- Ну, слава богу, не забыл, что у тебя еще есть дети, - ответила она уже более мягко, - в спальне, уроки делают. В школе у твоих детей одни двойки. Так что, на родительское собрание пойдешь ты. В эту пятницу, понятно? В шесть часов вечера. И не опаздывай. - Закончила она своим командным голосом.
  -- Постараюсь не опоздать, хотя у меня на работе сейчас такая запарка, очень много работы, - уже громче сказал он из комнаты, переодеваясь в свои домашние джинсы.
   В комнате была обычная обстановка: диван, два кресла и журнальный стол. На окне висели гардины и непрозрачные ночные шторы. В общем, все было как у всех.
  -- Ничего, не опоздаешь, - бурчала его жена себе под нос.
   Она ничего не знала о том, что ее муж мечтал о встрече с красивой девушкой.
   А он, мужчина тридцати семи лет, думал, что красивая девушка, о которой он мечтал, никогда не будет требовать от него денег и новой мебели в свою квартиру, а также заставлять его делать то, что он больше всего в жизни не любил: мыть холодильник.
  
   По ночам Андриса мучила бессонница. Он спал очень чутко, просыпаясь от каждого шороха. Иногда во сне он проваливался в какую-то черную яму, потом старался из нее выбраться, карабкаясь по ее отвесным стенам, но не мог, и проваливался в нее снова.
   Этим утром он проснулся в каком-то особенном восторженном состоянии, которое было похоже на то, что испытывает школьник, первый раз идущий в школу.
  -- Что мне готовит день, - мурлыкал он, стоя перед зеркалом в ванной и держа бритву в руках.
  -- Надо же, каждый день марафет наводит, как перед свиданием, - опять бурчала жена, проходя мимо на кухню.
  -- А, мне будет какой-нибудь завтрак, - спросил он у своей жены, заглядывая на кухню, где за столом сидели два его любимых отпрыска и жевали яичницу с колбасой.
  -- Тебе я еще ничего не приготовила, можешь сам приготовить то, что тебе нравится, - ответила она просто и лаконично.
  -- Ладно, поем на работе, - бросил он, на ходу набрасывая куртку.
   Куртка была очень старая, но на новые вещи ему денег никогда не хватало. Все деньги уходили на его семью, на его детей.
  
   Андрис вышел из подъезда своего дома и с удивлением обнаружил, что наступила его любимая пора года. Была осень. Та самая ранняя осень, когда только начинает желтеть лист, и в воздухе ощущается легкая тревога. Он посмотрел на стены своего панельного дома. В этот момент солнце как раз было во дворе. Стены были совсем новые, но ему показалось, что все здесь старое: и стены, и асфальт, и скамейки.
   Он сел в машину и стал ее заводить.
  -- Машина уже совсем старая. Срочно пора ее менять. Да и сам я уже старый. А все еще мечтаю о молодой и красивой девушке. - Думал он и знал, что это неправда.
  -- Вовсе я еще не старый, я еще о-го-го какой! И еще что могу! - Веселил он сам себя, чтобы совсем не впасть в депрессию и не умереть от тоски, которая, как ему казалось, планомерно разъедала его душу и тело.
  
   Наконец, его машина завелась, и он поехал в свой автобусный парк. Который он теперь особенно любил, так как работа спасала его от тоски, от той бесконечной рутины, которой была его жизнь.
   Приехав на работу, он поставил машину на стоянку. Постояв с минуту, он огляделся по сторонам, все еще удивляясь тому, что не заметил, как наступила осень, и медленно пошел в цех. Туда, где вчера разгрузили материалы для утепления труб.
   В цеху, между двух колонн, рядом с горой стекловаты стояли две женщины. Одна была пониже и постарше, другая - повыше и помоложе. Обе были в робах. Они уже давно ожидали мастера, чтобы получить его команду начать работу. Андрис подошел поближе, поздоровался и внимательно посмотрел на ту, что была моложе.
  -- Она совсем еще девушка и очень даже симпатичная, - подумал он про себя.
  -- Как они будут работать тут у меня на высоте, - он сильно заволновался и пошел за вышкой.
   Когда машина с вышкой подъехала к месту начала работ, женщины в робах уже нарезали вату и рубероид кусками нужного размера. Они совершенно не реагировали на минеральную вату и не боялись лезть на высоту. Это было удивительно для всех, кто наблюдал за ними в цеху. Андрис решил сам следить за всей работой, все еще боясь, чтобы чего-нибудь не случилось. Тем более, что молоденькая девушка была ему явно симпатична. Он не хотел, чтобы она вдруг разбилась прямо здесь, у него на глазах.
   Когда работу закончили, был вечер. Работницы переоделись и подошли к нему - узнать насчет денег. Он растерялся, так как ничего не знал о договоренности платить.
  -- Я обязательно все узнаю и заеду вам сообщить, - ответил он, наконец, придумав, что сказать.
   Инициативу в вопросе денег проявляла старшая изолировщица, но его почему-то волновало, чтобы они обе получили деньги за ту работу, которую он вообще считал невозможной для женщины.
  -- Скажите, вам совсем не было страшно там, на высоте, - спросил он у молоденькой работницы, когда они уже собрались уходить.
  -- Мне не было страшно, потому что мне нравится высота, а Зое вообще в жизни все все равно, потому что она такая, особенная, - ответила девушка приятным голосом, и Андрису сразу стало понятно, что эта прелестная девушка делает такую работу в первый раз.
  -- А, вы давно работаете в этом управлении? - спросил он вдруг, скорее из любопытства, чем из каких-то других соображений.
  -- Нет, недавно, всего три месяца, - ответила ему незнакомка.
  -- Ну, до свидания, всего вам доброго, - добавила она и побежала догонять Зою, которой уже все в жизни было все равно.
  
   Через пару недель вопрос с оплатой этой трудной работы был решен. Решен был им, Андрисом, потому что, как оказалось, никто в парке вообще не собирался за это платить. Получив в кассе чужие деньги и расписавшись за них, он сел в свою машину и поехал в строительное управление. Подъехав к зданию, где размещалась администрация, Андрис задумался:
  -- Ну и куда я сейчас пойду их искать, они наверняка где-то на объекте, - и добавил сам себе, - зайду в управление и спрошу, где их найти.
   Он вошел в здание и, разобравшись, что тут и где находится, поднялся на второй этаж. В старом помещении со стенами жуткого зеленого цвета стоял неприятный запах. Отыскав кабинет с табличкой "Отдел кадров", он постучал.
  -- Войдите, - ответили изнутри.
  -- Добрый день! Я из автобусного парка. Мне нужно узнать, где сейчас вот такие ваши работники, если вы знаете, конечно, - сказал он, входя в кабинет, стараясь при этом сделать очень официальный вид и подавая в руки женщины бумажку с фамилиями изолировщиц.
  -- Конечно, знаем, - ответила полная и еще молодая дама, - одна из них сейчас на объекте, а другая - здесь, в управлении, в кабинете через одну дверь отсюда.
  -- Спасибо, вы меня очень выручили, до свидания, - ответил он и вылетел из дверей.
   Выйдя из кабинета, он посмотрел на ту дверь, которая была второй по счету, потом поправил свою прическу, рубашку, выпрямил спину, набрал воздуха в легкие и подошел к ней. За дверью не было слышно никаких звуков. Он испугался, что там никого нет. Постояв так минуту, он постучал.
  
   В этот момент Алма сидела за своим рабочим столом и рассматривала себя в зеркало. Волосы у нее были - русые с рыжиной. Немного веснушек на лице не портили его, но и не украшали. Нос был не круглый и не острый, какой-то средний нос. Зато шея была чрезмерно длинной, что было предметом зависти всех ее подруг. Глаза у нее были серые с зеленым оттенком. И еще был у нее один секрет, о котором не знал никто.
   Она часто рассматривала себя в зеркало и видела, что внешнего сходства с родителями не наблюдается никакого. Кроме того, у нее были замечательные зубы. А больше в ее семье ни у кого таких зубов не было: ни у родителей, ни у брата, ни у сестры.
  -- Наверное, я точно не их дочь, как говорит моя мама, - я совсем ни на кого не похожа, а характер и вовсе выдающийся, - думала она, смотря на себя в зеркало.
   За окном ее строительного управления был большой двор. Алма встала и подошла к окну.
  -- Кажется, уже начали желтеть листья?! И как красиво! - Она рассматривала деревья, уставшие от летней пыли и ожидавшие осени с ее дождями.
  -- Да, осень все вымоет и вас тоже, - сказала Алма деревьям.
   И они, как будто услышали ее, и в ответ закачали своими ветвями. А, это просто ветер немного усилился, задевая ветви и качая их.
   Алма села за свой рабочий стол и стала печатать. Несмотря ни на что, ей, как и всем девушкам, очень хотелось быть счастливой. Поэтому она, еще учась в институте, вышла замуж, и на третьем курсе родила свою дочь. Почему-то жизнь с мужем у нее не сложилась. Все говорили ей:
  -- Надо потерпеть, и привыкнешь.
   Но она не могла терпеть. Поэтому ей казалось, что в ней есть какой-то изъян, который мешал ей жить, как все. Вскоре после развода, ее муж уехал. Чтобы как-то переменить обстановку в своей жизни, Алма решила переехать. В Риге у нее была подруга. Поэтому над маршрутом ей не пришлось долго думать.
   Возможно, если бы она знала, что ее там ждет, в Риге, она не стала бы переезжать. Но ведь человек устроен так, что всегда думает:
   - Лучшее в моей жизни - еще впереди.
  
   Чтобы устроиться на работу в Риге, нужна была прописка. Работу с пропиской в общежитии можно было найти только в строительных организациях. Поэтому Алма стала искать управление, куда бы ее взяли. Через одну свою подругу она познакомилась с девушкой, которая раньше работала в таком управлении в отделе кадров. Эта девушка научила ее, как надо действовать: куда надо идти и с кем разговаривать.
   Алма приехала в нужное место в определенное время и встретилась с заместителем начальника управления. Он выслушал ее и сказал, что на работу ее взять не смогут, так как у нее есть ребенок, а у них в управлении нет семейного общежития. Так что нужно сделать так, чтобы в паспорте у нее не было ребенка, тогда можно будет прописаться в обычном общежитии. Конечно, за такое дело нужно будет его отблагодарить. А уж как, так это пусть она подумает.
   Алма знала, что домой она ни за что не вернется, потому что там ее ожидали одни только разочарования и причитания бабушки, которая говорила ей каждый день одно и то же:
  -- Стоит один раз в жизни ошибиться, и вся жизнь пойдет криво.
  
   Наконец, Алма решилась. Поменяла паспорт, а дочь ей туда не вписали. За деньги, конечно. После этого она снова приехала в строительное управление и оформилась на работу. Сначала ее взяли на рабочую единицу: работать на линии рабочей - изолировщицей. Многие в управлении этому удивились.
  -- Ну вот, девушку с высшим образованием взяли на работу на линии, дают общежитие - значит опять чья-то протеже, - говорили в управлении у нее за спиной.
   А чья она была протеже - тоже было понятно, заместителя начальника, потому что он сам этим вопросом занимался. О его пристрастии к слабому полу было известно всем в управлении. И протеже у него тоже было много. Руководство треста на все закрывало глаза, так как делу в целом это не мешало.
  
   Первые три месяца Алма работала в рабочей бригаде изолировщицей. Рабочие в ее бригаде сразу поняли, что долго она здесь не задержится. А куда ее переведут потом, с ее высшим образованием, они тоже не знали. Поэтому все старались ее сильно не обижать и держаться от нее немножко на расстоянии, на всякий случай. Только Зоя, видя, что Алма хорошая девушка, как могла, помогала ей: учила ее работать кельмой и везде брала ее с собой.
   Когда понадобилось сделать работу в автобусном парке, Зоя сказала, что берет эту работу на себя, и что Алма ей поможет. Вот так они обе оказались в этом автобусном парке. Из-за того, что работа была на высоте, Зоя очень волновалась за свою подопечную, как бы не свалилась. Но Алма сказала, что высоты не боится, и полезла с Зойкой наверх. Поэтому они очень быстро сделали всю работу. Вот только обещанных денег никто не спешил им платить.
   Пока они ждали своих денег, Алму перевели в управление. Ей дали работу в кабинете, который находился рядом с кабинетом заместителя начальника управления. Девушка пришла в свой кабинет и сразу поняла, что час расплаты за устройство на работу уже близок.
  
   Она сидела в этом кабинете уже неделю. Люди из разных отделов приносили ей свои бумаги и складывали на стол. В основном, это была работа с документами, которые нужно было напечатать, придав им более грамотный вид. В перерывах своей работы Алма сидела и смотрела куда-то вдаль, чтобы глаза отдыхали, как посоветовал ей глазной врач. В это время она думала о том, как она несчастна. Как она одинока, и, что совсем некому защитить ее в этой жизни.
  -- И почему я не встретила того единственного и прекрасного человека, который был бы порядочным, добрым, верным и любящим мужем? Любящим и меня, и мою дочь.
   Дочь, которую Алма пока должна была скрывать, так как в управлении никто о ней не знал.
  
   Как раз в этот момент раздался стук в дверь ее кабинета.
  -- Войдите, - резко сказала она, вздрогнув.
   И сама как бы очнулась ото сна.
  -- Можно? Здравствуйте! - сказал какой-то мужчина и, открыв дверь, как будто сначала вошел своей головой, а затем уже всем остальным телом.
   Голова у него была очень большая, на висках и на лбу была видна небольшая залысина.
  -- А, это вы! Здравствуйте! Хорошо, что вы приехали, а то Зоя уже очень волновалась, что мы с ней не получим денег за свою работу, - сказала Алма, узнав в вошедшем мужчине того самого прораба или мастера, который работал в автобусном парке.
  -- Я привез вам деньги. Вам и вашей подруге. Вот они. Пересчитайте. - Сказал он как-то сухо и официально.
  -- Ну, я вам верю, тем более, что я догадываюсь, что, если бы не вы, то мы и вовсе эти деньги не получили бы, - ответила она очень серьезно, - спасибо вам большое от меня и от Зои!
  -- Я хотел задать вам один вопрос, можно, - сказал Андрис, и лицо его стало грустным, - а почему Зое в жизни все все равно?
  -- Ну, это потому, что она из детского дома, потому, что она живет в другом мире, живя вроде бы как все, - ответила Алма и добавила, - это все, что вы хотели узнать?
  -- Нет, я еще хотел узнать, может быть, вы согласитесь сегодня выпить со мной чашку кофе? После работы?
  -- Наверное, соглашусь, - ответила девушка, немного смутившись.
   Ей было двадцать семь лет, но она выглядела гораздо младше своих лет.
  -- Тогда я буду ждать вас после работы, здесь за углом, - сказал Андрис и добавил, - я - на белой машине.
   Выйдя из кабинета, он быстро пошел по коридору, пыхтя при этом и улыбаясь про
   себя, потом спустился по лестнице на первый этаж.
   Он вышел на улицу, которая была залита солнцем, и только тогда посмел
   перевести дыхание. Ему казалось, что если он сейчас обернется, то все это видение: здание управления, дверь в кабинет и сама девушка исчезнут, как сон. Он обернулся и увидел, что здание управления осталось на месте, машина стояла за углом, и он может ехать, чтобы вечером вернуться сюда снова.
   И, если это все-таки был сон, то досмотреть его до конца.
  
   Когда наступил вечер, Алма собрала все документы, сложила их в стол и
   вышла из кабинета. Одновременно с ней из своего кабинета вышел ее начальник. Он посмотрел на нее в упор и сказал очень хриплым и неприятным голосом:
  -- Завтра утром зайдите ко мне в кабинет, чтобы обсудить вопрос вашего дальнейшего пребывания в нашем управлении.
  -- Хорошо, зайду, до свидания, - ответила девушка и быстро пошла к лестнице.
   Заместитель начальника управления смотрел ей вслед до тех пор, пока ее легкая
   фигура не скрылась из виду.
  -- Да, она хорошенькая, - подумал он, - завтра я ее пощупаю.
   И от предвкушения удовольствия у него вспыхнуло лицо и стало красным, как будто он только что вышел из бани.
  
   Алма вышла на улицу и стала искать машину, в которой ее должны были ждать.
   Заметив белые "Жигули", она подошла поближе и увидела своего нового знакомого. Он сидел за рулем и делал вид, что не видит, как она подходит.
  -- Добрый вечер! - сказала девушка специально громко.
   В этот момент из дверей здания управления вышла целая толпа людей. Андрис открыл дверцу машины, и Алма села рядом с ним.
  -- Смотрите-ка, наша новая работница едет домой на белых "Жигулях", - сказал кто-то из ее сослуживцев.
   И теперь все, кто до этого не заметил ее, посмотрели в сторону белого автомобиля и увидели, как Алма садится в него.
  -- Девушка далеко пойдет, - сказал главный энергетик, еще молодой человек, качая головой, как бы в неодобрение ее поступков, которые никому не были известны.
   Хотя улица была очень пыльной, туфли Алмы не успели запылиться. Они были новые и очень хорошо смотрелись у нее на ногах. Взгляд ее спутника не специально упал сначала на ее колени, а потом медленно переместился до ее туфель.
  -- Куда мы направимся? - спросила Алма, когда автомобиль отъехал от управления.
  -- Я думаю, что в Юрмалу, - ответил Андрис, - там гораздо лучше. Море, чистый воздух. Я знаю одно такое местечко, где очень хорошо.
  -- Я не против того, чтобы ехать в Юрмалу, хотя это далеко, - ответила девушка, смущаясь и не зная, как себя вести.
   Этот мужчина ей явно нравился. К тому же она была очень провинциальна, и многие вещи в жизни ей были просто не знакомы.
  -- Хотя я здесь недавно, но мне очень нравится море. Оно создает особое настроение у человека: напоминает ему о том, что есть край у земли и конец у жизни. - Сказала она как-то неожиданно и грустно.
  -- Да. - Только и ответил он и понял, что это уже было в его жизни, что они уже так ехали и об этом говорили раньше. Но, почему, он не знал.
   Дорога в Юрмалу была не очень долгой. По обе стороны от шоссе зеленели поля. Алма смотрела на них и думала, что урожай здесь уже убрали, и теперь эти поля отдыхают. И, казалось, что поля отвечают ей:
  -- Да, отдыхаем.
  
   Переехав широкую Лиелупе, они доехали, наконец, до Булдури. Там, на одной из тенистых улочек, Андрис тихо притормозил и остановил машину. Он вел себя как настоящий джентельмен, - открыв дверцу машины, он подал своей спутнице руку и помог ей выйти из машины.
  -- Если он будет за мной так ухаживать, то мне придется в него влюбиться, - подумала она в тот момент, когда он вставил ключ в замочную скважину и повернул его в ней.
  -- Я рад, что могу показать тебе свое любимое местечко, - сказал он, как-то сразу перейдя с ней на "ты".
   И сразу взял ее под руку, чем тоже сильно удивил.
   В общем, он вел себя как старый знакомый, с которым она просто давно не виделась и вот, наконец, встретилась. Удивительно, но ей все это безумно нравилось. Так и идя, под ручку, они зашли в одинокое кафе, вокруг которого росли каштаны, сели за круглый столик и стали заказывать еду. Вся еда была простая и недорогая.
  -- Вот почему он меня сюда привез, - подумала Алма.
   И тут же сама устыдилась своих мыслей. Стала думать о том, что будет дальше, и наблюдать за своим новым другом.
   Он был очень простой. Такой простой советский инженер. В не очень
   отутюженных брюках, в простой рубашке, в простой старой куртке. Он был не толстый и не худой, не высокий и не низкий. В общем, почти как она - без всяких выдающихся особенностей.
   Но у него был очень приятный голос, которым он старался немного басить, чтобы казаться более мужественным. И глаза у него были добрые, совсем не такие, как у ее нового начальника.
   Они сидели за столиком и о чем-то разговаривали. Кажется, она рассказывала о том, откуда она приехала. Он рассказывал о своих родителях. Он шутил сам над собой, над тем, какой он неуклюжий, и как много у него, вообще, недостатков. Она улыбалась.
   Время шло быстро. Его хотелось остановить, но из этого ничего не вышло. Было уже очень поздно. Андрис встал из-за стола и рассчитался. После этого, они, так же, как и вошли, под руку, вышли из кафе.
  -- Тебе понравилось? - спросил он, когда они сели в машину, чтобы ехать домой.
  -- Да, очень понравилось, - ответила она.
  -- Вы сейчас куда? - спросила она тихо.
  -- Мне некуда ехать, я совсем несчастный и никому не нужный, - стал врать почему-то самым наглым образом Андрис.
  -- Ну, я не верю, что вам некуда ехать. Даже мне есть куда ехать, хотя я не рижанка. А вы ведь рижанин! - сказала Алма, зная теперь это наверняка.
  -- Да, я рижанин, только это, к сожалению, не делает меня счастливым, - ответил он так грустно, что ей стало его жалко.
  -- Ну, если вам некуда ехать, я могу пригласить вас к себе. Я живу на квартире, но у меня есть комната, в которой много места. Хватит и для вас. - Сказала она как-то очень уверенно и, вместе с тем, очень наивно.
  -- Какая она совсем молоденькая и глупенькая, - подумал он про себя и сказал, - хорошо, я согласен.
   Они приехали к ней. Своим ключом Алма открыла дверь и пригласила своего нового знакомого войти. Сначала он сомневался, потом переступил порог и остановился. Девушка включила свет в прихожей и стала снимать свой плащ.
   Он взял из ее рук плащ, обнял ее и сильно прижал к себе. Она не отстранилась. В квартире было тихо, как будто никого не было дома. Вдвоем, они тихонько, на всякий случай, чтобы никого не разбудить, прошли в ее комнату. Закрыв за собой дверь, они тихо упали на кровать, которая стояла посередине комнаты.
   В комнате, которая была почти пустой, не было никаких звуков. И только изредка в тишине раздавались громкие вздохи.
  
   Среди ночи Андрис проснулся. Кое-как вспомнил, что с ним было накануне, и сразу стал собираться.
  -- Ты уже уходишь? - спросила она его шепотом, - а как же я?
  -- Завтра что-нибудь придумаем, я заеду к тебе после работы, ладно? - ответил он и добавил, - выпусти меня отсюда и закрой за мной дверь.
  -- А если я не выпущу, - пошутила она несмело.
  -- Ну, тогда мне придется вылезать в окно, - нашелся он быстро.
  -- Это было бы классно и романтично, - рассмеялась она очень тихо.
   Накинув на себя халат, она пошла за ним, чтобы закрыть дверь.
  -- Мужчина в таком возрасте обязательно должен быть женат и у него обязательно должны быть дети, - думала она, провожая его до двери.
  -- Кажется я, наконец, встретил ту девушку, о которой мечтал. И живет она, конечно, в моем районе. Все так и должно быть. Главное, чтобы об этом пока никто не знал. - Думал он, садясь в свою машину.
  
   Поскольку было уже очень поздно, он решил ехать не домой, а к своим родителям.
   - Там он переночует, а родители его не выдадут, - думал он.
   Радостный и счастливый, каким он не был уже с тех пор, как женился, он быстро домчался до другого конца города. Влетел в свой старый подъезд, взбежал по лестнице как юноша и, открыв дверь своим ключом, ввалился в квартиру своих родителей. Было пять часов утра. Тихонько пробравшись в свою старую комнату, он упал на диван и сразу же уснул мертвецким сном.
   В это время его мать, услышав шум в прихожей, встала, зашла в комнату своего сына, взглянула на часы и глубоко вздохнула. Постояв немного, она наклонилась и поцеловала его в щеку. За этот день его щека успела покрыться густой щетиной. Мама погладила любимого сына по голове и пошла в свою спальню.
  
   Утром Андрис проснулся поздно. Понимая, что он опаздывает на работу, он забежал в комнату к родителям. Сделав серьезное лицо, он сказал им:
  -- Доброе утро! Передайте Илзе, что я был у вас.
   Мать посмотрела на него с любовью и с упреком одновременно и сказала:
  -- Конечно, передадим, не волнуйся! - Она сама не очень любила свою невестку. Андрис понял, что его матери и так все ясно, улыбнулся и поцеловал ее в щеку.
   - Пока!
  
   Весь день он мучился. Ему казалось, что он страдает от угрызений совести, потому что он изменил своей жене. Вечером он не поехал к своей девушке, как обещал. Кое-как дождавшись конца рабочего дня, чувствуя себя очень усталым, он поехал домой, где его уже ждал скандал.
   Войдя в свой подъезд, он понял, что сегодня ему придется очень сильно врать, чтобы выдержать все удары своей тяжеловесной супруги. А потом, каждый день, всю оставшуюся жизнь он будет делать то, что она захочет.
   - А любит он свою жену или нет, это уже совсем другой вопрос. Раз он на ней женился и живет с этой женщиной, значит, - он ее любит! - думал он, поднимаясь в лифте.
  
   Илзе знала, что ее отношения с мужем не станут лучше никогда, поэтому она старалась взять от этих отношений то, что ей полагалось по ее положению жены и матери двоих сыновей. Конечно, ей хотелось, чтобы ее муж приносил в дом больше денег, чтобы он к ней лучше относился, чтобы на него никто особо не засматривался. Исходя из всего этого, она и вела свою нехитрую политику жены.
  
  -- Ты опять был у какой-то бляди? - не сдержавшись, громко сказала она, когда Андрис открыл дверь и вошел в прихожую.
  -- Я ночевал у своих родителей, они просили меня приехать. Приехал к ним поздно, поэтому не звонил, чтобы тебя не разбудить. Да ты и так за меня не волнуешься, разве не так? - ответил он, как будто специально обостряя чувство личной неприязни.
  -- Ну, я-то ладно, - ответила она с горечью, - но вот дети. Они тоже спрашивают, где их отец.
   Услышав о своих детях, Андрис покраснел. За все эти сутки он ни разу о них не вспомнил.
  -- А где они? - спросил он уже более мирным голосом.
  -- В зале, наверное, смотрят свои мультики, - ответила его жена и пошла на кухню.
   Сняв куртку и переодевшись в домашние джинсы, он пошел искать своих детей. Открыв дверь в комнату, он увидел, как старший сын сидел в кресле и смотрел по телевизору мультфильмы, а младший - лежал на диване и мирно спал. Отец взял его на руки и отнес в кровать. Потом он наклонился над ним и поцеловал его в мягкую детскую щечку, как вчера ночью поцеловала его мама. По щеке у тридцатисемилетнего мужчины потекла одинокая слеза, которую он тут же незаметно смахнул.
   Все еще чувствуя угрызения совести, он пошел в ванну. Приняв душ и переодевшись в чистое белье, он вошел в спальню и лег рядом со своей женой. Она делала вид, что уже спит, наблюдая за ним прищуренными глазами. Андрис снял майку и лег в постель в одних трусах. Ощущая рядом теплое тело своей жены, он почувствовал, как ему хочется продолжения вчерашней ночи. Он прижался к своей жене, поцеловал ее в ушко, которое у нее было очень маленькое, и стал ее ласкать. Жена не смогла долго оказывать сопротивление и через пять минут сдалась. Он овладел ею, как всегда, или даже лучше, чем обычно, и после этого, сразу уснул.
  
   Во сне он увидел свою девушку, которая сидела дома, в той комнате, в которой он был у нее, у окна и плакала, потому что он ее обманул.
  -- Завтра же поеду к ней, - подумал он, - пока она меня не забыла.
   Но сон был очень навязчивым. Девушка вновь и вновь снилась ему. Он видел ее красивые руки. Рыжие волосы завивались вокруг шеи, которая у нее была очень длинной, а из зеленых глаз текли слезы. Он старался подойти к ней поближе, чтобы утешить ее и сказать, что завтра обязательно приедет, но не мог. Между ней и ним была прозрачная стена из какого-то очень прочного и непроницаемого материала.
  
  -- Что за чертовщина такая! - ругался он, проснувшись утром и все еще ощущая себя в этом ночном сне.
  -- Я заеду к ней, не дожидаясь вечера, - решил он, выходя из своего подъезда и подходя к машине.
   Его машина опять завелась не сразу.
  -- Срочно нужно подзаработать денег и купить новую, пока эта совсем не развалилась, - подумал он снова и, рванув с места, чуть не сбил кошку, которая, ничего не подозревая, сидела на пыльном асфальте, тоже решая какие-то свои кошачьи проблемы.
  -- Ну, вот! Чуть не сбил животное! Сам как животное, - подумал он о себе, вспоминая, как он вчера спал с женой.
  -- Ну и что мне делать, если я такой! Да, я такой! Да, я так хочу! И жену! И девушку! - орал он сам себе, отъезжая от дома.
   В этот момент двое его сынишек вышли из дому с портфелями и, увидев отца, помахали ему рукой. Он ответил им таким же жестом. Вздохнув, он успокоился и выехал из двора.
  
   В десять часов утра, после планерки у начальника, мастер, записавшись на объект, вышел из парка и поехал в строительное управление. Остановив свою машину в привычном месте, он вышел и закрыл ее. В этот момент из окна здания кто-то посмотрел вниз и увидел знакомый автомобиль.
  -- А вот и машина нашей Алмы прибыла, хотите посмотреть, кто на ней приехал, - сказал главный энергетик, делая такой жест, что было понятно, как ему это не безразлично.
   Да, ему нравилась эта девушка, которая была протеже заместителя начальника. И он знал, что после того, как его начальник отойдет от этого цветочка, попробовав его, то тогда и он сможет к ней подойти поближе и попытать своего счастья. А тут вдруг какой-то мужик внеплановый объявился.
   Он закрыл шторку и снова уткнулся в свои дурацкие бумаги.
  -- Когда же он, наконец, сможет подойти к ней. У нее такая красивая шея, от представления которой у него шерсть встает дыбом. А если он к ней прикоснется, что будет тогда?!
   Он сидел и мечтал, что будет тогда, и уже сильно ненавидел этого парня на белой машине, который посмел увести девушку раньше него и раньше его начальника.
  
   Андрис вошел в здание и, как человек, который не хотел, чтобы его заметили, растворился в темноте помещения. Дойдя до заветной двери, он остановился, чтобы перевести дыхание. Вдруг дверь открылась, и Алма, не зная, что кто-то стоит за дверью, вышла прямо к нему. Он схватил ее двумя руками и вместе с ней вошел назад в кабинет. Закрыв за собой дверь, он не дал ей ничего сказать. Обняв ее очень крепко, он стал целовать ее и шептать на ухо:
   - Прости меня, я не мог вчера приехать, прости.
   Так они простояли недолго. Пока Алма не услышала, что дверь кабинета ее начальника открылась. Она тут же отстранилась и села за свой рабочий стол. Через мгновение, без всякого стука, дверь ее кабинета распахнулась, и в нее вошел заместитель начальника управления. Увидев мастера автобусного парка, он некоторое время стоял, опешив. Потом поприветствовал его, сделав как бы удивленный вид, и вышел, так ничего и не сказав.
  -- Что-нибудь случилось у тебя на работе? - с деланным видом спросил Андрис свою подружку.
  -- Нет, ничего особенного. Только то, что должно было случиться. Этот кретин вчера приставал ко мне со своим сексом, но у него ничего не получилось. - Ответила она как-то очень странно.
  -- Что у него не получилось? - в замешательстве стал допытываться ее друг.
  -- Что может не получиться у мужчины, - возмущенно сказала она, - член не встал, вот что!
  -- Ладно, извини, мне уже нужно ехать на работу. Так что я пойду. - Он вышел из кабинета и пошел к лестнице, чувствуя себя абсолютным негодяем.
  -- Наверное, я негодяй и есть! Она мне нравится, даже очень нравится. Я с ней уже переспал, и даже очень неплохо переспал. Она создает мне настроение, я даже, кажется, ожил немного благодаря ее появлению в моей жизни. И при всем этом, я не могу ничего для нее сделать, даже защитить ее от другого негодяя. - Думал он, подходя к своей машине.
   А в это время в окошко на втором этаже за ним наблюдал человек, которого Андрис никогда не видел.
  
   Часть 3.
   Сбывшаяся мечта.
  
   Теперь жизнь Андриса изменилась. Что-то такое случилось, чего он давно ждал. Он знал, что девушку с зелеными глазами забыть не сможет. В то же время, он, как муж и отец, должен был жить со своей женой и своими детьми до скончания века. И эти две вещи в его большой голове никак не соединялись.
   Тем не менее, он решил, что сегодня после работы ему не стоит встречаться со своей новой подружкой, а лучше встречу перенести на завтра. Это даст ему некоторое время для раздумий. Может быть, он, такой головастый парень, сможет что-нибудь изобрести для облегчения своей участи. Вместо встречи с подружкой он решил поехать к своему другу, который был человеком романтичным, и у него наверняка были какие-то рецепты для такого случая.
  
   Его друг очень удивился, узнав, что Андрис встретил девушку, о которой мечтал. И что больше всего его удивило, так это было то, что эта девушка его другу снится. В какой-то книжке давным-давно он прочитал, что это есть явный признак сильной любви навек, от которой нет никакого спасения.
   У друга была небольшая мастерская, куда Андрис приезжал, когда ему становилось совсем худо, и где ему всегда становилось легче после рассказов о том, как кому-то живется еще хуже. Здесь у его друга на стенах висели какие-то старые холсты, написанные им еще в молодости. Картины эти не имели ценности, так как он не мог их продать. Зато Андрису они очень нравились.
   На одном из холстов была выписана какая-то толстая неуклюжая натурщица, сидевшая в кресле, раскинув ноги. Андрис посмотрел на нее сегодня, и у него по телу пробежала мелкая дрожь. Он вспомнил, как упоительно он занимался любовью со своей молодой подружкой.
  -- Нет, только не это. Чтобы я от этого отказался! Да это, вообще, самое ценное, что у меня есть в жизни. Ее упоительная любовь! И, конечно, мои дети! О них я не могу забывать, они же мои! - Он сам себя успокоил такой длинной непроизносимой тирадой и, попрощавшись с другом, уже поздним вечером, отправился домой.
  
   На следующий день, Андрис побрился особенно тщательно, поутюжил свои старые брюки, надел свежую рубашку и посмотрел на себя в зеркало. Он выглядел нормально, ни в коем случае не старше своих лет. А если не присматриваться к его немного лысеющей голове, то и, вообще, замечательно. Такой привлекательный интеллигентный мужчина, но не белоручка! Да, руки у него никогда не были белыми. Так как всегда приходилось что-то делать этими руками: то ремонтировать самому машину, то перетаскивать какие-нибудь мешки с картошкой, то самому копать ямы на работе в автобусном парке, потому что рабочих или не было, или они валялись пьяными.
   После работы он заехал на цветочный рынок, чтобы купить своей подружке букет цветов. Этой порой на рынке было полно осенних цветов: астр, хризантем, георгин. Он выбрал букет белых некрупных хризантем и расплатился. Молодая, веселая продавщица улыбнулась ему, как бы давая понять, что она очень хорошо понимает его. Он улыбнулся ей в ответ. На самом деле, он хотел сказать:
  -- Вы очень симпатичная девушка. Но у меня уже есть молодая, симпатичная девушка. Она мне очень нравится, именно о ней я долго мечтал, и еще она мне снится...
   Подъехав к зданию строительного управления, он заглушил мотор и стал ждать - ее, конечно же. Через некоторое время дверь внизу распахнулась, и на улицу вышла целая толпа народа. Алмы в ней не было. Андрис вспотел от нетерпения. Он достал вчерашнюю газету и стал ее читать. Газетные новости его совершенно не интересовали. Он смотрел в буквы на широких страницах, которые сообщали о достижениях в стране, и видел в них только ее лицо. Он уже как будто приблизился к ней, почувствовав в своих руках ее волосы, как внезапно раздался знакомый голос:
  -- Вы не меня ли случайно ждете? - сказала Алма своим необыкновенно бархатным голосом, заставив его вздрогнуть.
  -- Тебя жду, - ответил он как-то коряво, совсем не так, как ему хотелось.
  -- Ну вот, все впечатление насмарку. Плохой из меня артист. Просто, никудышний артист. - Думал он про себя, а вслух сказал:
  -- Я уже волновался, что тебя не дождусь.
  -- А я думала, что ты больше никогда не приедешь после вчерашнего, - грустно пролепетала она, открывая дверцу его автомобиля.
  -- Куда мы отправимся? - спросила она, усевшись, давая ему понять, что в этом вопросе он - главный.
  -- Я думаю, нам стоит поехать к морю, погулять там по берегу, - ведь мы еще ни разу не гуляли у моря вместе, - сказал он, думая при этом, - там, по крайней мере, я не встречусь со своей женой.
  -- Хорошо, - ответила она почти беззвучно.
   Они снова поехали по асфальтированной дороге среди убранных зеленых полей.
  -- Как красиво, - думала она.
  -- Кажется, все хорошо, - думал он.
  
   Оставив автомобиль на стоянке, они, взявшись за руки, как дети, пошли по асфальтированной аллее к морю. Совсем скоро дорожка сильно сузилась, перейдя в тропку, и пошла среди старых сосен. Казалось, что из-за этого они прижались друг к другу сильнее, наконец, просто обнялись и остановились. Простояв так несколько минут, они вышли к берегу моря и ступили на песок. Песок был мокрым и серым.
   Девушка посмотрела прямо перед собой и увидела, как край моря сливался с краем неба. Чайки кружили над ними, заглушая своим криком шум волн, которые накатывались на берег каждый раз с новой силой и ударяли потоком воды у их ног.
  -- Еще немного, и я намочу свои туфли, - сказала она улыбаясь.
  -- Тогда я возьму тебя на руки и понесу, - сказал он в ответ, зная, что не сделает этого, - не веришь?
  -- Да, не верю, - ответила она.
   Мужчина огляделся по сторонам. На пляже почти не было народу. Рядом с ними прошелся одинокий старичок с палкой и удалился. Андрис набрался духу и поднял свою подружку на руках. От неожиданности она вскрикнула, а он опустил ее вниз и, довольный собой, подумал:
  -- Вот так она бы вскрикнула в постели от удовлетворения, только еще громче!
   Они гуляли, пока не начало темнеть. Наконец, развернувшись спиной к морю, их двойной силуэт побрел по дорожке в лесу, а потом и совсем пропал на асфальтированной аллее. Казалось, что сумерки их поглотили. Но они все-таки успели сесть в машину и уехать из этой темноты на освещенную дорогу, которая вела назад в Ригу.
   В этот момент солнце уже совсем спряталось где-то за горизонтом, только темно-синее небо сияло еще в том месте, где оно закатилось за землю.
  
   Когда они въехали во двор дома, где жила Алма, ее друг спросил:
  -- Мне можно к тебе?
  -- Я не знаю, дома ли моя хозяйка. Если ты не боишься с ней познакомиться, то пошли. Только имей ввиду, что моя Хелла, как и Зойка, из детского дома, так что ей тоже в жизни все все равно, - сказала она и открыла дверь.
   В прихожей, куда они вошли, было шумно. Дети хозяйки играли в какую-то игру, расположившись на полу. Они лежали на красочном картонном листе и передвигали фишки. Влюбленная парочка, сориентировавшись на местности, зашла в кухню, где была сама хозяйка, готовившая своим детям суп.
  -- Хелла, познакомься! Это - мой новый друг Андрис, - сказала Алма слегка волнующимся голосом и посмотрела на свою хозяйку.
  -- Очень приятно, - ответила та, - а меня зовут Хелла.
  -- Андрис, - сказал он тихо и стал прикидывать, как ему действовать в этой обстановке.
  -- Пойдем в мою комнату, - сказала его подружка, явно беря на себя инициативу.
   Они вышли из кухни и, переступив через детскую игру, прошли в ее комнату. Как только дверь в комнату закрылась, Андрис снял с себя рубашку, брюки и в одних трусах улегся в постель.
  -- Я буду здесь спать, - сказал он очень уверенно.
   После этих слов никто из них двоих не сомневался, что спать он здесь не будет. Девушка погасила свет и села рядом на кровати.
  -- Ты женат? - спросила она негромко, так, чтобы ее больше никто не услышал.
  -- Да, конечно, - ответил он не сразу.
   Потом схватил ее и прижал к себе так крепко, что она знала - сил вырваться из его объятий ей не хватит. Он раздел ее каким-то странным образом, всю сразу и так легко, как будто не было никаких пуговиц и молний в ее одежде. И так же легко овладел ею, так, как будто это было самым естественным и правильным делом в его жизни - любить ее.
   Не было никаких слов, была только любовь, для которой совершенно не хватало времени, оно ускользало.
  
   Когда он проснулся, было уже очень поздно. Ему нужно было как-то уйти от нее. Он не знал, как это сделать.
  -- Как мне уйти? - спросил он.
  -- Не знаю, - ответила она и тяжело вздохнула.
   Сегодня она чувствовала себя величайшей преступницей, - женщиной, вступившей в любовную связь с чужим мужем. Но почему-то она не могла отказаться от этого преступления.
  
   Часть 4.
   Сила, которая берет.
  
   За последнее время Андрис сильно изменился. На работе он стал более нервным, легко взрывался и не уступал в спорах. Римма первая заметила в нем эти изменения. Потому что она была в него тайно влюблена. Он, конечно, этого не знал. Она стала следить за тем, как часто он теперь отлучался с работы. А однажды он подъехал к зданию парка не один. Римма как раз выходила из своего кабинета и случайно в окошко увидала, как из его машины вышла какая-то молодая женщина. Она поджидала его некоторое время, а потом они вместе уехали.
  -- Ага! Значит, у него завелась подружка! - Римма чуть ли не плакала. - Как же так, я люблю его, а он завел себе подружку!?
   Как ни странно, Римма никогда не ревновала своего тайного возлюбленного к его собственной жене, но, узнав о его подружке, она сильно затосковала. Ей просто не давало покоя то, что он встречается с молодой и красивой женщиной. Она представляла себе, как он ее обнимает, прижимает к себе и, наверное, трахает ее, а она в это время остается в одиночестве. Римму трясло от ярости. Ей казалось, что, если бы эта дамочка попалась ей где-нибудь в укромном месте наедине, то она убила бы ее без всяких раздумий.
   - Да, конечно, она такая молодая и красивая. И еще - она полна сил. Глаза у нее блестят от любви. Конечно, он ее любит, а не меня, - думала она, - а если бы ее не было, то, возможно, когда-нибудь, он обратил бы свое внимание и на меня. Когда-нибудь, может быть, через десять лет, не сейчас. Ведь сейчас у него маленькие дети, которых он не может бросить. А этой девке все равно, что у него дети.
  
   Любовные отношения Алмы и Андриса вскоре стали всеобщим достоянием в ее строительном управлении. Их обсуждали все, кому было не лень: женщины в бухгалтерии и в плановом отделе, весь рабочий народ в столовой и здравпункте.
   Алма делала вид, что не замечает этого. Многие мужчины в управлении, начиная с главного инженера и заканчивая малярами, ей симпатизировали:
  -- Ну, подумаешь, девчонка встречается с женатым парнем! Такое на каждом шагу!
   Женщины же разделились в этом вопросе на два лагеря.
   Одни осуждали такой поступок Алмы, рассуждая так:
  -- Что будет, если все мужчины будут изменять своим женам!?
   Другие говорили:
  -- Ничего страшного, повстречаются, повстречаются, - да и останется он со своей женой, а она - у своего разбитого корыта!
   Что у них было и что будет на самом деле, никто не знал. К этому времени Алма привезла из дому свою дочь и открыла ее общественности. В управлении был скандал. Как так! У Алмы еще и ребенок есть. Теперь ей нужно будет выделить квартиру. А в квартирном вопросе все в управлении были конкурентами.
   На заседание профкома, собранное для очередного распределения квартир, Алма пришла со своей дочкой. В результате, ей дали квартиру из числа тех, которые были не очень востребованы - в доме с частичными удобствами. Зато район, в котором находилась квартира, был очень хороший. Алма сама ездила выбирать из трех вариантов, так как заместитель начальника управления предоставил ей такую возможность. Видимо, он еще надеялся улучшить с ней отношения и получить то, что она ему была должна.
  
  -- Привет, получившей квартиру! - сказал главный энергетик, входя к ней в кабинет.
  -- Привет! - ответила Алма.
   Главный энергетик был старше ее на один год и вполне сходил за своего парня.
  -- Ну, когда будешь приглашать на новоселье? - спросил он очень весело, рассматривая ее лицо, пытаясь поймать в нем хоть какой-нибудь маленький намек на заинтересованность в себе.
  -- Я никого не собираюсь приглашать, - ответила ему Алма. - Во-первых, денег нет. Во-вторых, желания. И так, в управлении меня уже на все лады склоняют. Осталось теперь домой пригласить всех заинтересованных во мне лиц, и что тогда будет... Речи обо мне не стихнут в этих стенах никогда. - Сказала она вдруг стихами и засмеялась.
   У главного энергетика, которого звали Петя, по телу пробежали мурашки. Он не выдержал, подошел к ней, схватил за руку и прижал к себе.
  -- Я больше не могу выдерживать эту пытку, - сказал он, пытаясь обнять и поцеловать ее.
  -- Не надо никаких глупостей, - сказала Алма так, чтобы в коридоре ее никто не услышал.
  -- Почему с ним - да, а со мной - нет? - Петя покраснел, как рак.
  -- Потому что это - он! И что вам всем тут надо?! Табличка что ли висит: прием мужчин по всем дням недели, - пошутила она и успокоилась.
  -- Иди ты Петя к своей жене, а? А меня оставь в покое. - Уже более дружелюбным тоном добавила она.
   Главный энергетик подождал еще несколько минут, пока пройдет краснота на его лице, и вышел из кабинета.
  -- Представляю, как ему с ней хорошо! Ну и притягательная сучка! - выругался он сам про себя и пошел в столовую, в которой сейчас никого не было.
   Он боялся, чтобы кто-нибудь из начальства случайно не увидел его возбужденного лица.
  
   Через неделю после получения квартиры Алма попрощалась со своей Хеллой и переехала к себе.
   - Теперь я буду жить как королева в своей собственной квартире, которую я сама заработала, - думала она, и ее радости не было пределов.
   Единственной неприятной вещью во всей этой истории оставалась мысль о своем начальнике, который все еще домогался ее. Но это почему-то уже не так огорчало ее, как раньше. Ведь теперь у нее был друг. При мысли о своем друге, Алме стало грустно.
   В последнее время он очень изменился. Стал каким-то более грубым и несдержанным. Вероятно, он очень устал от своей двойной жизни и поэтому вел себя так: всегда спешил, никогда не оставался у нее надолго. Когда они вместе шли где-нибудь в городе, боялся, что бы кто-нибудь из знакомых не увидел его с любовницей.
  -- Да, именно, любовница я и есть, - подумала она сама о себе, и ей не стало стыдно.
  -- Видимо, я очень плохо воспитана, - снова подумала она о себе, - раз мне не стыдно, - и, вообще, какая глупость - весь этот стыд, который придумали те, кто никогда не был счастливым. Я хочу быть счастливой, и почему мне за это должно быть стыдно?! - Твердо заявила она сама себе, приклеивая обои на стену в своей новой комнате.
  
   Когда Андрис узнал, что его подружка получила квартиру, он очень обрадовался.
  -- Теперь мне будет легче навещать свою любимую, - думал он, рассматривая ее в упор, как будто проводя экспертизу ее красоты. - Она стала еще лучше, чем была тогда, когда мы познакомились. Это потому, что она счастлива. Она счастлива со мной, а я - с ней!
  
   В последнее время ее квартирная хозяйка так смотрела на него, что он не мог выдерживать ее взгляда. В ее глазах был укор за то, что он, взрослый мужчина, водит за нос молодую, глупенькую женщину и одновременно обманывает свою жену, которая, между прочим, родила ему двоих детей.
   Да, отношения с любимой девушкой дошли у него до такой точки, когда он уже не знал, что ему делать дальше. Он больше не мог спать с Илзе в одной постели. Она же угрожала ему разводом и тем, что он после развода не увидит своих сыновей. Мама просила его одуматься и не совершить большой ошибки в жизни. От всего этого, от всех этих женщин, у него шла кругом голова.
   Каждый день он работал, зарабатывал деньги, крутился, как мог. А потом вспоминал, где же его дом и куда ему ехать, то ли к своей жене, то ли к своей любовнице, то ли к маме. Иногда ехал к маме, чтобы отдохнуть от всего, что на него навалилось.
  
   Так прошло полгода, и наступила весна. В один прекрасный день Алма сказала своему другу, что она беременна. Он посмотрел на нее и понял, - она хочет родить ему еще одного ребенка.
   Надо было что-то срочно предпринять, чтобы его любимая отказалась от этой мысли. Он уехал от нее и не появлялся три дня. Через три дня он вернулся, небритый, несвежий, и она поняла, что Андрис был у своего друга и все это время пил.
  -- Зачем ты это делал? - спросила Алма, и ему показалось, что она говорит голосом Илзе.
  -- А, что я по-твоему должен был делать? - ответил он и, переведя дыхание, выпалил ей то, что не решался сказать уже три дня, - я не могу на тебе жениться, даже, если ты родишь мне ребенка.
   Голос его был глухой и строгий. Она поняла, что это - правда.
  -- Значит, ты меня не любишь. Ты просто так забавлялся со мной, развлекался от скуки, а когда, наконец, дело дошло до серьезных вещей, ты решил откреститься от меня! - плакала Алма.
  -- Ну, мне все ясно. Ты свободен. И прошу меня не беспокоить, а со своими проблемами я справлюсь сама, - сказала она так уверенно, что он испугался: она точно родит ему ребенка.
   На следующий день он с утра поехал к другу, чтобы посовещаться с ним по вопросу навалившихся на него проблем.
  
  -- Ты же мне говорил, что женщина, у которой есть ребенок, не стремится родить еще, - сказал он другу, который был у него главным консультантом по отношениям с женщинами.
  -- Ну, говорил, и что! Я что виноват, что у них у всех нет ума, и они готовы рожать, если только чуть-чуть любят мужчину! - ответил он, защищаясь.
  -- Она меня любит. И что мне теперь делать, чтобы она не родила! - завопил Андрис таким голосом, как будто он еще не умер, а его уже закапывают в могилу, - что мне делать?!
  -- Ну, вот, как любовью заниматься, так сам горазд, а как придумать, как выйти из сложного положения, так я за тебя думай! - ответил друг, открывая бутылку пива, - давай выпьем пивка, может, глядишь, и решение какое-нибудь найдем, что мы не математики с тобой! - добавил он в шутку.
  
   Почувствовав себя беременной, Алма очень заволновалась. В первую очередь, за свою дочь. Она с трудом представляла, как будет жить, если у нее появиться еще один ребенок. Ей не хотелось, чтобы ее дочь в чем-то была ущемлена.
   Она всегда старалась покупать своей девочке красивые вещи, чтобы в ее жизни у нее не было комплексов. Алма сама занималась с ней, чтобы ребенок, не только не отставал, но и был лучше других, и учила ее всему, что знала. В результате, ее девочка уже умела читать и в следующем году собиралась идти в школу.
   Рождение еще одного ребенка не входило в планы молодой мамы, не имеющей мужа. К тому же она плохо себя чувствовала, из-за беременности у нее был сильный токсикоз. Ранним утром она с трудом вставала, чтобы отвести свою дочку в детский сад. После этого она заходила по дороге в кафе, чтобы выпить чашку черного кофе со сливками, так как это было единственное, что принимал ее организм по утрам.
   На тротуаре рядом с входом в кафе стояли ящики с молоком, которые развозили по всему городу. Они стояли и ждали, когда их занесут в кафе. Алме почему-то показалось, что у нее с этими ящиками похожая судьба.
  
   Она похудела и осунулась. Андрис приезжал редко и на одну минуту, лишь для того, чтобы привезти ей и ребенку что-нибудь из продуктов. По разработанной им с его другом схеме, он должен был заботиться о своей любовнице, но продолжать просить ее не рожать ребенка, обещая ей свою любовь и, возможно, женитьбу в будущем. Так он и поступал. Был ласков, говорил очень тепло и умолял ее:
  -- Не надо рожать, мне всех детей не поднять, не вырастить.
  
   Наконец, его система сработала, и она согласилась с ним. Оставив свою дочь у подруги, Алма пошла в больницу на аборт.
   Андрис вздохнул с облегчением и поехал искать подарок своей возлюбленной.
  -- Слава богу, ей хватило ума меня послушаться! - говорил он сам с собой.
  -- Теперь нужно думать еще и о том, чтобы она не забеременила снова, - он и не собирался расставаться с ней, как и не думал о том, чтобы жениться.
   Он хотел сохранить их отношения такими, какими они были, совершенно ничего не меняя. Думая при этом, что жизнь - это такая застывшая штука, которая не меняется, если ты этого не хочешь.
  
   - Раз он не захотел иметь ребенка, значит, мы никогда не будем вместе, - думала Алма, лежа в больнице на больничной койке с металлической сеткой. - Наверное, он хочет, чтобы все так и оставалось, как есть. Теперь он не может расстаться не только со своей женой, но и со мной. И мы все вместе будем мучиться до тех пор, пока кто-нибудь из нас первый не выдержит и умрет. Как это все ужасно. Раз так получилось, раз я виновата во всей этой истории, то я и должна решить эту проблему, - решила она для себя твердо.
  
   Выписавшись из больницы, Алма взяла отпуск, чтобы поехать к себе домой. Андрис решил отвезти ее сам.
  -- Ты еще плохо себя чувствуешь, лучше будет, если я отвезу тебя на машине, - сказал он, заметив, что их отношения стали более прохладными, чем были раньше.
   Алма не отказывалась, но и не приветствовала его предложение.
  -- Как будет, так и будет, - решила она для себя, - небо над нами совершает то, что мы решили, - откуда-то знала она.
  
   У нее дома к Андрису отнеслись дружелюбно.
  -- Дочка уже сама взрослая, знает, как ей жить. Раз с человеком встречается, значит, ей видней. - Считали ее родители.
   Алма не могла долго быть дома. Отдых был коротким и неинтересным.
  -- Я поскорее хочу вернуться в Ригу, - сказала она своему другу, который, наоборот, хотел здесь пробыть, как можно дольше.
   Здесь его никто не знал, здесь он чувствовал себя свободным и не боялся, что встретит кого-нибудь из знакомых.
  -- Если ты хочешь домой, то поедем домой, - не стал возражать он, и, быстро собравшись, они вернулись в Ригу.
  
  -- Я хочу поехать на море. Мы давно не были с тобой в нашем любимом кафе. - Сказала Алма, когда он принес ее сумки в комнату.
  -- Ну, хорошо, давай поедем, - ответил Андрис, - чувствуя в ее голосе что-то очень страшное.
  -- Неужели я ее потеряю, - подумал он, - надеюсь, что она не собирается умирать.
   Он подошел к ней поближе, положил руку на ее холодный лоб и понял - она больна.
   Алма болела две недели. На работу не ходила, ничего не ела, ничего не хотела. Андрис заботился только о ней и об ее малышке, забыв о своих детях. Он очень мало спал последнее время. На работе было много проблем. Илзе не пускала его в его же квартиру. Его мама смотрела на него умоляющим взглядом. Все в его жизни было ужасно, но умереть он не хотел.
   Одним прекрасным утром он выехал из своего двора, разогнался, и перед автобусной остановкой в его машину буквально влетел какой-то мужчина. Человек ударился о лобовое стекло и шмякнулся на капот. От неожиданности Андрис резко затормозил. Когда же он, наконец, остановился, то увидел, что человек, с которым он столкнулся, был жив. Он дышал, руки-ноги у него были целые, голова тоже была на месте.
   Андрис разрыдался и чуть не потерял сознание, внезапно почувствовав острую боль в спине. Вероятно, от резкого торможения он сильно ударился спиной. Сам не зная, что с ним случилось, он медленно пошел к телефону-автомату, чтобы вызвать милицию и скорую помощь.
  
   Слава богу, эта история закончилась благополучно. Человек, упавший к нему на капот, серьезно не пострадал. К тому же, пострадавший сам был виноват, он перебегал дорогу в неположенном месте.
   Только спина у Андриса по-прежнему болела, и он пошел к врачу. В больнице ему сделали снимок, и оказалось, что у него в результате аварии, произошло смещение дисков позвоночника. Спина его болела все сильней, двигался он как-то неуклюже и с трудом.
   Андрис приехал к своей подружке и сказал, что ему очень плохо.
  
   В последнее время их отношения стали совсем другими, не такими радостными как раньше. Было такое ощущение, что все изменилось в их жизни, что исчезновение их маленького, не рожденного ребенка, сильно омрачило все вокруг.
   Андрису казалось, что теперь он смотрит на своих детей по-другому. Внезапно, они показались ему более взрослыми и какими-то распущенными. Свою жену он вообще никак не воспринимал, ему было все равно, как она к нему относится.
  
   Римма, которая каждый день следила за ним все это время, решила, что наступил, наконец, ее час. Однажды, когда они с Андрисом остались в кабинете одни, она подошла к нему очень близко и сказала:
  -- Ты знаешь, что женщина, с которой ты встречаешься - ведьма?
  -- Нет, впервые слышу такое. А, как ты узнала, что она ведьма? - спросил он как будто в шутку.
  -- Ну, во-первых, у нее блестят глаза, во-вторых, у нее рыжие волосы и зеленые глаза, а такое сочетание бывает только у ведьм, - выпалила Римма.
  -- Чего только не придумают женщины, - сказал Андрис, и тут же вспомнил о своей больной спине.
  -- Вот-вот, это дело ее рук! Она не хотела, чтобы ты ее бросил, и подстроила тебе эту аварию. Случиться - страшного ничего не случилось, но зато теперь ты у нее в руках. Теперь она будет вертеть тобой, как захочет! - громко, с чувством сказала Римма, надеясь заронить в душу своего возлюбленного хотя бы каплю сомнения и неприязни к своей подружке.
  -- Ладно, хватит рассказывать мне эти нелепые сказки, - резко прервал он, а сам подумал, - да, моя Алма - настоящая ведьма, иначе я не любил бы ее так сильно и так страстно не стремился к ней всем своим существом.
   Он собрался и поехал к ней. Он очень соскучился по своей прекрасной ведьме. Ведь они не виделись уже несколько дней. Алма встретила его своим грустным, протяжным взглядом, от которого у него по телу бегали мурашки. На ней было его любимое платье, цветастое, янтарное.
  -- Где твоя дочка? - спросил он, видя, что девочки нет дома.
  -- Она играет с подружками под окном, - ответила женщина спокойно.
  -- Я хочу тебя, - сказал он, смотря в ее зеленые блестящие глаза, - очень хочу тебя, моя ведьма!
  -- Почему это я - ведьма?
   И Андрис рассказал ей, как его коллега Римма поведала ему эту страшную тайну.
   Алма закрыла дверь на ключ. Сама сняла свое платье, которое он очень любил, и легла в постель. Ее любовник спешно разделся. В любой момент им могли помешать. Но, к счастью, ребенок играл во дворе, не торопясь домой. Только изредка слышался ее тонкий детский голосок:
  -- Мама, ты - дома?
   А мама отвечала:
  -- Да, я слышу, я - дома.
   И девочка продолжала играть под окном. А Андрис лежал и думал, что он будет делать, если все это исчезнет из его жизни.
  -- Я уже не смогу жить без них, без своей любимой ведьмы и ее девочки.
   А она думала над его словами:
  -- Так значит, он думает, что я - ведьма и что именно я подстроила эту аварию, чтобы отомстить ему за то, что он не женится на мне?
   Ей стало жутко обидно. Она вдруг расплакалась.
  -- Что с тобой? Что с тобой случилось? - ничего не мог понять он.
  -- Как ты мог даже подумать, что я тебе желаю чего-то плохого. Если кто-то тебе и желает чего-то плохого, то это точно не я. А ведьма я или нет, я не знаю. И даже не знаю, в каких таких книгах я могу это вычитать. Может твоя дорогая Римма пришлет мне одну такую! - она захлебывалась от слез и от обиды.
   А он слушал ее и не понимал, что такого обидного он ей сказал.
  -- И, вообще, я скоро уеду, чтобы, наконец, никому не мешать. Моя подружка предлагает поехать мне в Штаты. Так что на следующей неделе мы с ней едем в Москву, чтобы подать наши заявления в Вашингтонский координационный центр. - Неожиданно сказала она и добавила, - вот мне уже и словарь английский принесли, чтобы я немножко подучила язык. Так что, я буду заниматься, - она замолчала.
   Когда Андрис услышал про словарь, он понял, что у его любимой очень серьезные намерения уехать. Он постарался улыбаться, чтобы как-то разрядить обстановку. Когда дочка Алмы прибежала с улицы, он, улучив момент, тихонько взял словарь и спрятал его в карман своего пиджака.
  -- Никуда ты не уедешь, придумала тоже, Штаты, а как же я буду, без тебя. - Так он думал, а слезы катились по его щеке.
   Он, не заметив слез, вышел из ее квартиры, и пошел к своей машине.
  -- Какой я негодяй, - подумал он про себя, - поворачивая ключ зажигания и нажимая педаль сцепления. - Она не хочет быть мне только любовницей. Она хочет быть моей женой. Может быть, мне все бросить и жениться. Живут же так люди. И тогда я стану персонажем известного анекдота, в котором жена говорит своему мужу:
  -- Дорогой, ты знаешь, у нас проблемы, - твои дети с моими детьми бьют наших детей!
   Он усмехнулся сам себе в усы, которые он то отращивал, то снова сбривал, нажал на газ и поехал.
  
   Алма съездила в Москву, но никто не спешил присылать ей приглашение.
  -- Наверное, мы зря ездили туда. Только деньги потратили, - сказала она своей подруге, которую она звала княжна Мэри.
   Но подруга уверяла ее, что все будет хорошо, что им обязательно пришлют приглашение, и они вместе уедут в Америку.
  -- Какая глупость ехать в какую-то Америку, если тут наша родина, и нам тут нужно жить, - думала Алма.
   Она хотела заняться переводом, как вдруг обнаружила исчезновение словаря.
  -- Это он утащил словарь. Какой же он у меня странный. И сам не гам, и другому - не дам,- честное слово. Хочет, чтобы я вечно сидела и ждала его. А потом, когда он, наконец, вырастит своих детей, ублажит свою жену, своих родителей, он придет ко мне и скажет:
  -- Дорогая, я люблю тебя и прошу тебя стать моей женой! Интересно, сколько мне тогда будет лет, да и доживу ли я до этого времени?
  
   Чтобы как-то изменить свое настроение, Алма решила поменять работу. Это было нетрудно. Во-первых, у нее было высшее образование, а во-вторых, работа в управлении ее давно уже тяготила. Она быстро нашла себе место в проектном институте, написала заявление и перешла туда переводом из своего строительного управления.
   Когда Андрис узнал об этом, он очень удивился, что его подружка проявляет столько инициативы. Он стал еще больше волноваться, что на новом месте найдется какой-нибудь мужчина, который уведет ее у него. Алму веселила его ревность. Он бурчал, ругался, но ничего не предпринимал по отношению к ней.
  -- Ну, все, хватит! Я его брошу! Надо же когда-то расставаться. Чем раньше, тем лучше. Любые раны заживают, заживет и эта! - решила она.
   На новом месте работы все было по-новому. Проектный институт находился на Домской площади, и сам этот факт придавал ему особую значимость. Алма с гордостью шла на работу, осторожно ступая своими каблуками по булыжной мостовой.
  
   В ее отделе неженатых мужчин не было. Зато в других отделах были люди, которые, заходя к ней в отдел, бросали на нее многозначительные взгляды.
  -- Острая девушка! - такая кличка сразу приросла к ней, потому что она была очень худенькая, живот у нее прилип к спине, так как она в последнее время много нервничала и мало ела.
   Кроме того, она здесь сразу проявила свой характер и острый ум. В общем, все заинтересованные лица понимали, что с голыми руками на эту девушку идти было опасно.
  
   Андрис приехал, как всегда на полчаса и стал рассказывать ей о том, как он стоял в стене из живых людей. Глаза его горели, впервые за многие годы он почувствовал себя каким-то уверенным.
  -- Мы стояли, взявшись за руки, потому что мы все хотели одного: отделить себя от России, понимаешь, - говорил он страстно.
   А она смотрела на него и думала:
  -- Кажется, он стал на меня похож. Наверное, набрался у меня харизмы.
  -- А как же насчет спиленных тобой четырех берез? - резко оборвала она его, - это куда прикажете записать, на счет твоего великого патриотизма?
   Андрис остановился в своем рассказе.
  -- Ну, что тебе эти четыре березы дались? Я же тебе объяснял, что они мешали маминому огороду. Вот мне и пришлось их спилить, чтобы не затенялись грядки с огурцами. - Выпалил он явно недовольно.
  -- Латыши - это такие люди, которым, если бы предложили тысячу шансов быть счастливыми, то они бы обязательно нашли тысяча первый шанс быть несчастными, - думала его подружка, планируя свое исчезновение.
   - Только не надо его жалеть. Мы расстанемся, и все будет так, как будто мы не встречались, - думала она, а он продолжал рассказывать ей о той новой жизни, которая ждет их в Латвии в будущем.
  
   Он уехал, сказав, что завтра обязательно снова появится. Но назавтра он не появился. Прошла неделя, две недели. Его не было целый месяц. Алма страдала:
  -- И что я могу сделать? Позвонить его жене и спросить:
  -- Скажите, пожалуйста, Илзе, почему ваш муж и мой любовник, не приезжает ко мне?
  
   Андрис приехал к ней, как всегда, позвонил в дверь. Ему никто не открыл. Он позвонил снова - никого.
  -- Куда же они девались? Может быть, она уехала домой? - подумал он.
   Через неделю он снова приехал, поднялся на второй этаж и снова позвонил в ее дверь. Никого не было дома. В это время соседка вышла из двери напротив.
  -- Вы к кому, мужчина?
  -- Я к Алме. Вы не знаете, где она? - чуть ли не заикаясь, спросил он.
  -- Насколько я знаю от ее подруги, она уехала далеко и надолго, - ответила соседка как бы лениво.
   Мужчина был явно не в ее вкусе.
  -- А где ее подруга живет, не подскажите? - не отставал от нее Андрис.
  -- Ну, вон, ее дверь. Но и подруги нет, они вроде бы вместе уехали. - Добавила она и пошла по длинному коридору.
  -- Как вместе уехали, в Америку что ли? - При мысли о том, что его любимая уехала в Америку, у него в голове все совсем запуталось, а его ненависть к Америке стала еще больше.
  -- Ненавижу, ненавижу все американское, все, все, пре-все! - шел он к своей машине и орал сам себе под нос.
   Вдруг его нога зацепилась за что-то твердое. Он нагнулся и увидел, что на дорожке лежала игрушка ребенка Алмы. Он поднял ее, отряхнул от земли и положил себе в карман.
  -- Мое, это мое! Как я мог ее потерять! Проклятые янки, отняли у меня любовь! - Он плакал, и ему не было никакого дела до того, видит ли его кто-то или нет.
  
   Часть 5.
   Непознаваемое.
  
   Целый год он приезжал к ее квартире и звонил, и стучал в знакомую дверь. Больше никто не открывал ему. Наконец, он стал думать, что его любимая действительно уехала в Америку.
  -- Конечно, она такая красивая! Ее и раньше все хотели, буквально вырывали у меня из рук в этом проклятом управлении, - вспомнил он.
   Но в управление он не поехал. Дела неожиданно навалились на него. Он работал еще больше, чем раньше. Дети росли, им надо было давать все больше и больше. Илзе забыла все старые обиды. Жизнь продолжалась.
   Все, что осталось у него от Алмы, он отвез к своему другу в мастерскую. И когда хотел побыть с ней наедине, ехал туда и сидел в окружении ее вещей, которые ему о ней напоминали. Он вспоминал ее лицо, ее красивые руки, ее шелковые волосы, ее лучезарную улыбку. Хорошо, что об этом никто не знал. Иначе, его бы сочли душевнобольным и спрятали куда-нибудь в больницу.
   Иногда она снилась ему.
  
   Когда Андрис исчез, Алма решила, что он сам, не дожидаясь, пока она с ним расстанется, решил ее бросить.
  -- Ну, вот, и хорошо! - сказала она сама себе.
   Она ходила на работу и, каждый день, придя домой, ждала его.
  -- Вдруг он все-таки вернется! - надеялась она.
   Но он не возвращался.
  
   Ее походка стала совсем легкой. Когда она шла по коридору своего института, казалось, что она не касается пола. А она шла и никого не замечала вокруг себя. В душе у нее поселилась боль, которая была невыносима.
   Однажды вечером, уложив свою дочь спать, она взяла из своей аптечки снотворное, которое ей выписал врач. Вздохнув, она выпила одну за другой десять кругленьких таблеток и легла смотреть свой последний сон. Через некоторое время она оказалась в каком-то необычном месте, которое ей, как ни странно, было знакомо.
  -- Наверное, это та моя далекая планета, с которой я когда-то прилетела, - подумала Алма и посмотрела вокруг.
   Здесь все было не так, как на земле. Потом она вдруг вспомнила о своей дочери. Взгляд ее устремился куда-то вдаль, на землю. И она увидела, что ее дочь спит в ее далекой земной комнате совсем одна! Эта мысль поразила Алму, и она сразу же вернулась назад на землю. Ее последний сон прекратился.
  
   После этого, Алма очень изменилась. Все, кто знали ее раньше, не узнавали ее. Ей самой казалось, что она на самом деле умерла, улетев на свою далекую планету, а потом вернулась назад. Жизнь ее, как и жизнь в стране, стала совсем другой. На время она переехала пожить к своей подруге, которая была у нее вместо родственницы. Та присматривала за ней, боясь, чтобы подруга снова что-нибудь не сделала с собой.
   За это время у Алмы изменились интересы. Теперь ее стало волновать все, что имело отношение к неземной жизни. Разные чудеса, гадания, одним словом - эзотерика. В городе появились первые эзотерические центры. На каждом углу можно было встретить салон гадания и какую-нибудь новую церковь. Та новая жизнь, которую так ждал ее друг, навалилась на всех тяжелым бременем.
   Однажды, Алму пригласили в общество Рериха. Один ее знакомый ходил туда, потому что там было много новых интересных книг, а книгами он увлекался. Алма решила сходить тоже.
  -- Может быть, и я найду здесь что-нибудь интересное для себя, - думала она, когда они с дружком входили в большую аулу университета.
   Народу собралось очень много. Публика была разношерстная. Сегодня намечалось первое за все время советской власти в Латвии собрание общества. Все ожидали чего-то необычного. Наконец, объявили открытие собрания. В президиуме, который сидел на сцене, были какие-то люди, которых Алма не знала. Они говорили на разных языках, кто - по-русски, кто - по-латышски. Потом объявили условия вступления в общество. Всем, кто хотел вступить в общество, нужно было купить членский билет и ежемесячно платить членские взносы.
   Алма встала и, шепнув что-то своему знакомому на ушко, вышла из зала. Он вышел за ней.
  -- Знаешь, не могу я все это выносить, - сказала она ему и медленно пошла домой.
   Рыженький, такая кличка была у ее друга, пошел за ней, уговаривая ее остаться.
  -- Ну и что, что членские взносы, это же - не главное! - кричал он ей вслед.
   А она шла по улице и не касалась асфальта своими туфлями.
  -- Слишком много пыли, я не хочу испачкать свои туфли, туфли, которые он так любил!
  
   Часть 6.
   Новая жизнь.
  
   Прошел год с тех пор, как Алма рассталась со своим любимым. Она вернулась от подруги к себе в квартиру и стала думать, как ей жить дальше. Проектный институт, в котором она работала, закрылся. Закрылся он навсегда или временно, она не знала. Ясно было одно, что нужно думать о будущем, которое ей виделось как-то смутно. Все, что было понятно и знакомо, исчезало у нее на глазах. Казалось, что сама земля уходит из-под ног, и некуда уже сделать следующий шаг.
  -- Как же мне жить дальше? - думала Алма и не могла ничего придумать.
  
   Как-то раз одна ее подруга по имени Таня предложила ей переехать вместе с ее семьей в Россию.
  -- Там всего много, там сытно, и мы там тоже не пропадем! Поедем! - Уговаривала она свою подругу, желая, чтобы там, в России, с ней был рядом кто-то свой.
  -- Я не знаю, что тебе сказать, дорогая! - отвечала Алма своей подруге.
   А сама думала:
  -- Может быть, на новом месте, в другой стране, мне будет легко забыть свою боль?!
   И, наконец, согласилась. Тут же написала заявление на земельный участок в каком-то неизвестном далеком городишке. А потом купила себе билет и, сама того не желая, села в поезд и поехала в эту великую и страшную страну под названием Россия.
  
   Часть 7.
   Спустя много лет.
  
   Когда автобус прибыл в Ригу, было раннее утро. Алма вышла из него и, как все остальные пассажиры, забрала свои вещи из багажника. Водитель, подававший ей сумку, посмотрел на нее очень нежно и подумал:
  -- Какая привлекательная дамочка, интересно, кто ее встречает?
   По направлению к автобусу шла невысокая молодая женщина. Она подошла к привлекательной незнакомке, и они обнялись. Простояв так некоторое время, они утерли слезы своими носовыми платками, взяли сумки и пошли к стоянке такси.
  -- А я думал, ее встречает мужчина? - разочарованно подумал водитель автобуса и, закрыв багажник ключом, пошел в салон.
  
   Алма не была в Риге очень много лет. За это время город сильно изменился. Изменилась и постарела и она. Но все ее друзья и знакомые, которые встречали ее теперь, говорили, что она совсем не изменилась. Алма смотрела на себя в зеркало и думала:
  -- Есть два великих изобретения человечества: это автоматическая стиральная машина и краска для седых волос.
  
   С тех пор, как она рассталась со своим другом, прошло шестнадцать лет. В последнее время воспоминания о нем стали очень сильно ее беспокоить. Она решила:
  -- Раз я так сильно о нем думаю, значит, он меня вспоминает. А раз вспоминает, значит, хочет со мной увидеться!
   Она посчитала, сколько лет сейчас ему, и получилось - пятьдесят четыре.
  -- Ну, вот, как хорошо. Теперь, когда наши дети выросли, а страсти улеглись, мы, наконец, можем встретиться, как старые знакомые, и просто поговорить о том, как мы прожили свою жизнь друг без друга, - подумала она и заплакала.
   Все, что было когда-то с ней в этом городе, нахлынуло на нее неудержимой волной.
  
   Несколько дней она наводила справки во всех городских адресных бюро. Наконец, выяснилось, что ее друга нет в Латвии.
  -- А где же он? Ведь он такой патриот! - Думала она, не желая обращаться к спискам умерших за эти шестнадцать лет.
  -- Я точно знаю, что он жив, и что он думает обо мне, - говорила она, успокаивая себя тем, что он действительно мог уехать.
  -- Ну, едут же теперь латыши в разные страны в поисках заработка, в Ирландию, в Канаду, в Австралию, наконец, - думала она, по-прежнему не желая верить, что ее любимый умер.
  
   За то время, пока Алма не жила в Риге, все в городе изменилось. Все за исключением воздуха. Ветер, как и прежде, дул с моря, придавая ему особый соленый вкус.
  -- Так вот почему мне так хотелось сюда, - думала Алма, - мне все время не хватало этого соленого морского воздуха и моря.
   Вспомнив, как долго она не была на море, она решила:
  -- Завтра же поеду в Юрмалу.
  
   Неожиданно, издатель, к которому она приехала, позвонил и назначил ей встречу.
   Поездку в Юрмалу пришлось отложить. Алма взяла свой портфель и точно вовремя приехала по указанному адресу. Войдя в кабинет издателя, она увидела, как за большим столом сидел плотный мужчина, похожий на ее дружка - Рыженького. Она пригляделась лучше, - это был не он. Волосы у мужчины, как и у нее, были рыжеватые с проседью. Приветливое лицо - в веснушках.
  -- Ага, этот тоже с моей планеты прилетел! - сказала она сама про себя, а вслух произнесла:
  -- Здравствуйте, я приехала к вам, как мы и договаривались вчера.
   И стала ждать, когда этот человек скажет ей что-нибудь в таком роде:
  -- Я прочитал ваши работы, но у нас в данный момент нет таких проектов, чтобы сотрудничать с вами и так далее...
   Плотный мужчина с рыжей шевелюрой встал из-за стола, за которым сидел, подошел к ней, пожал ей руку и сказал:
  -- Рад с вами познакомиться, Алма! Так это, значит, вы пишите такие книги, - сказал он как-то особенно, сделав ударение на слове "вы".
  -- Да, это я, - ответила Алма, немного смутившись.
  -- Ну, что же, давайте, подпишем договор.
   Мужчина полез куда-то в ящик своего стола, достал несколько бланков и стал что-то писать в незаполненных строчках.
  -- А теперь, вы.
  -- Что, я? - спросила она недоуменно.
  -- Распишитесь, здесь и вот здесь.
   Алма поставила свои автографы, боясь заглядывать в текст.
  -- Какая разница, сколько мне заплатит этот инопланетянин, - думала она, ведь это моя первая книга, и здесь нечего торговаться.
   Издатель, которого звали Михаил, после подписания договора еще раз пожал ей руку и спросил:
  -- Так вы счастливы, Алма?
  -- Да, счастлива, потому что все время спорю и ругаюсь со сценаристом, - ответила она, и он ничего не понял.
  -- С каким сценаристом?
  -- Ну, с тем, который пишет сценарий моей жизни.
  -- Какая вы прелесть, - нежно сказал Михаил и предложил Алме пойти в кафе, чтобы немножко отметить их сделку.
   Она сразу же согласилась.
  -- Разве можно отказать в такой малости своему первому издателю, тем более прилетевшему с той же планеты, что и я.
  
   После первой книги, Михаил взял в печать ее вторую книгу. С каждым днем Алма становилась все более и более известной. Наконец, ее книги стали переводить и печатать другие издатели.
   Прошел целый год. И, вот, освободившись, наконец, от многих дел, Алма решила поехать к морю. В этот день она вышла из дому, где жила, взяла такси прямо на улице и поехала в Булдури. Туда, где на тенистой аллее было когда-то его любимое кафе.
   От своих друзей она знала, что вся деревянная Юрмала сгорела, но в ее душе теплилась маленькая надежда, что ее кафе сохранилось.
  -- Это же не жилой дом, чтоб его делить. Если нашелся хозяин этой земли, так ему и отдали! - думала она про себя, очень волнуясь, подъезжая к нужному месту.
   Водитель такси привез ее точно туда, куда она и хотела. Среди старых каштанов Алма увидела знакомое здание. Оно было отремонтировано и обшито сайдингом коричневого цвета.
  -- Ужасно, и здесь этот сайдинг, как будто нет других, более благородных материалов, - думала она, подходя поближе.
   Она вошла вовнутрь, прошла между столиками, нашла свободное местечко и села. Официант, увидев, что посетительница сняла свой плащ, мгновенно подскочил к ней и спросил, что она будет заказывать. Алма смутилась, так как не знала, что тут есть, и, после некоторых раздумий, сказала:
  -- Я бы хотела заказать то, что было в меню этого кафе семнадцать лет назад. Может быть, кто-нибудь из работников помнит?!
   Молодой официант улыбнулся и исчез. Через некоторое время он принес серый горох со свиной отбивной, кофейный крем и сок.
  -- Спасибо, - сказала Алма и стала есть дешевую еду из своего далекого прошлого.
  
   Часть 8.
   "...а если есть слова, то это - не любовь".
  
   Андрис лежал на своем диване и смотрел футбол. В это вечернее время к нему неожиданно зашел его старый друг.
  -- Привет, ну что, лежишь тут у себя на диване? Ты совсем отстал от жизни, - сказал он своим густым басом, заглушая звук телевизора.
  -- И от чего же такого я отстал? - спросил Андрис удивленно.
   В руках у его друга была какая-то книжка.
  -- Все наши читают роман одной новой писательницы из наших, понимаешь, а ты, наверное, даже не слыхал о ней?!
  -- Дай посмотреть, - он взял книгу и прочитал имя автора и название романа.
   Фамилия была ему знакома. Сердце у него забилось чаще, но он сказал спокойно:
  -- Оставь почитать.
   Друг оставил ему книгу, думая, что тот бросит роман, который понравился даже ему самому, на какую-нибудь полку и сразу же забудет о нем, поэтому уже с порога сказал:
  -- Между прочим, очень похоже на историю твоей любви с той девчонкой, которая у тебя когда-то была, помнишь?
   И после этого ушел.
   Андрис взял в руки книгу и стал ее читать. Когда он дошел до того места, где говорилось о четырех спиленных им когда-то березах, он не выдержал и, уткнувшись в подушку, заплакал. Так он пролежал некоторое время, а потом взял книгу снова и дочитал ее до конца.
  
   Утром, когда его чемодан был уже уложен, ему позвонил друг.
  -- Ну, как тебе понравилась книга? - спросил он, как ни в чем, ни бывало.
  -- Я улетаю в Европу, в Ригу, - коротко ответил Андрис.
  -- Как улетаешь, почему?
  -- Моя любимая там. Я уже заказал билет, у меня нет времени, извини. - И положил трубку.
  
   Самолет прилетел в Ригу точно по расписанию. Андрис вышел из здания аэровокзала и сразу взял такси. Он очень спешил. Первым делом он решил заехать на цветочный рынок, чтобы купить цветы.
   Только выйдя из машины, он, наконец, заметил, что в Риге наступила осень, та ранняя ее пора, когда уже начинают желтеть листья, и в прохладном воздухе почему-то чувствуется тревога. Он попросил продавщицу сделать ему большой букет белых хризантем, как и когда-то, много лет назад.
  -- Может быть, я покупаю цветы у той же девушки, - подумал он и посмотрел на женщину, которой было за сорок.
   У нее было уставшее лицо.
   Женщина ничего не ответила ему. Он расплатился за цветы, вдохнул в себя полной грудью соленый рижский воздух и сел в свое такси.
  -- А теперь, пожалуйста, в Юрмалу.
   Он не знал, что означал тот адрес, который ему дали в издательстве. Но он знал наверняка, что она - там.
  
   Хелла услышала шум подъезжающей машины и выглянула в окно, чтобы посмотреть, кто приехал. Она уже вышла на крыльцо, чтобы сказать тому, кто выйдет из такси, что у ее Алмы сегодня не приемный день. Как вдруг узнала человека, шедшего ей навстречу.
  -- Добрый день, - сказал гость.
  -- Добрый день, - ответила она.
  -- Я могу увидеть госпожу Алму? - спросил Андрис, сразу же узнав Хеллу.
  -- Я не знаю, примет ли она вас, но я ей сейчас доложу, - сказала она с деланным видом и пропала где-то в глубине дома.
   Через некоторое время она вернулась с сообщением, что Алма скоро выйдет в гостиную. А сейчас она может предложить гостю присесть и подождать, выпив чашку чая или кофе.
   Андрис осмотрелся по сторонам, поставил в угол свой чемодан, сел в кресло, которое оказалось очень удобным, и стал ждать. От чая и кофе отказался. Букет хризантем он держал в руках так, как будто собирался им обороняться.
  
   Он ждал минут десять. На самом деле, ему показалось, что прошло много лет. За это время он вспомнил почти всю свою жизнь. Наконец, он услышал легкие шаги. Алма в красивом цветастом платье цвета янтаря спустилась по лестнице со второго этажа в гостиную и подошла к нему. Он боялся на нее смотреть. Совсем растерявшись, он всучил ей букет хризантем прямо в руки.
  -- Здравствуй, - первая заговорила она.
  -- Здравствуй, - ответил он и замолчал, так как сразу забыл все слова.
   Она стояла перед ним такая же красивая и молодая, как и тогда, семнадцать лет назад.
  
   Хелла, понимая, что сейчас что-то произойдет, вышла из гостиной и встала за дверью, подслушивая. Андрис вдруг взял букет из рук Алмы и положил его на стол, который стоял здесь очень кстати. Потом он крепко обнял свою любимую и сильно прижал к своей груди. Она не отстранилась. Так они простояли некоторое время.
   Наконец, придя в себя, она взяла его за руку и повела за собой по лестнице на второй этаж. Туда, откуда она только что спустилась. Открыв первую же дверь, они вошли в нее и, сделав несколько шагов, вдвоем, упали на кровать, которая стояла посередине комнаты.
   Он снял ее красивое платье каким-то особым образом, известным только ему. И стал любить ее так, как будто любить ее, было самым главным делом его жизни. Она плакала.
  
   В комнате было очень тихо. И только изредка эту тишину нарушало громкое дыхание, прерываемое очень длинными паузами. Два мобильных телефона, валявшихся в разных углах комнаты, то поочередно, то одновременно, взрывались разными позывными. Но на них никто не обращал внимание.
   Вдруг, в кафе напротив открылась дверь. И из нее стала доноситься мелодия неизвестного шлягера. Женский голос пел:
  -- "Только двое знают, что у любви нет слов. А если есть слова, то это - не любовь".
   Другой женский голос, очевидно, посетительницы заведения, подпевал в такт мелодии:
  -- Та-ра-ра-ра-ра-ра-ма-рам, та-ра-ра-ра-ра, та-ра-ра-ра-ра, та-ра-ра-ра!
  
   Сценарист, который наблюдал за всем, что происходило, явно был доволен:
   - Мне очень нравится этот сценарий, хоть мне и пришлось его немножко исправить! Но разве я мог уступить женщине, которая так хотела быть счастливой!
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"