Аннотация: Одна ошибка охотника на вампиров превращает его дочь в одну из тех, кого он ненавидит больше всего. Но может ли быть все так просто, если каждый прячет свою тайну.
Вторая редакция.
Центральный городской парк. Несколько заброшенный, но все еще любимый большинством горожан, пусть даже скорее просто по инерции. Этой ночью в нем было странно тихо. Даже птицы молчали, и белки попрятались вглубь деревьев.
А над городом, бесстрастным взглядом взирая вниз, горела полная луна. Ее лучи заливали город, окутывая алым мраком.
Эшли бежала. Сердце прыгало, как будто стремясь вырваться на волю, разбив ребра. Пот заливал глаза, колени подламывались, девушка едва держалась на ногах. Дыхание вырывалось с груди с едва слышным стоном, с глаз сбегали слезы. А под ногами равнодушно шуршала сухая трава и опавшие листья, трещали ветки, цепляя волосы, царапая лицо и руки, отвлекая, сбивая с толку и так ошалевшую от страха девушку.
За Эшли бесшумной черной тенью неслось нечто. Что-то, отдаленно напоминающее человека, двигалось бесшумно, с каждым шагом настигая неровные шаги беглянки.
Пока, наконец, колени Эшли не выдержали, и девушка упала. Лицом вниз на сухую листву. Сил бежать дальше не было. Но преследователь не спешил нападать. Онзамер в тени деревьев, и алый лунный луч выхватывал из тьмы нижнюю часть лица. Гладкую кожу, ровный подбородок и нехорошую, хищную усмешку.
- Не надо... оставьте меня! - выдохнула Эшли, переворачиваясь на спину. Слезы текли по щекам, размазывая по лицу грязь. - Не надо... пожалуйста! - девушка умоляла, задыхаясь от страха.
Тень не двигалась, как будто и не слышала. И перепуганная Эшли не заметила, когда преследователь наконец сделал шаг вперед. Настолько мягкий, что казалось, будто существо на миг исчезло и внезапно оказалось ближе. Лунный свет выхватил из тьмы красивое, женское лицо с пылающими жаждой глазами.
- Хорошая ночь, Эшли - сказала женщина, протягивая к девушке руку. Ошалевший взгляд жертвы замер на когтях, венчающих фаланги пальцев.
- Нет! - Эшли закричала и слезы сплошной стеной хлынули по лицу. Но женщина лишь улыбнулась.
- Иди ко мне, - вкрадчивый, но бесстрастный голос, легкое мановение руки. Эшли отчаянно замотала головой, пытаясь отползти подальше. Ее небесно голубые глаза шарили по лицу женщины, пытаясь найти хотя бы тень жалости. Взгляды преследователя и жертвы встретились. Испуганные, нежно-голубые, мокрые от слез и холодно-спокойные, желтые и по-звериному хищные.
И взгляд Эшли начал стекленеть.
- Иди ко мне! - повторила женщина мягче. Эшли поднялась с земли и сделала несколько неуверенных шагов вперед, как будто что-то держало ее, мешало сделать шаг. Она остановившись в полушаге от женщины. Тень скользнула вперед, подхватив Эшли поперек спины, и девушка обмякла, стеклянными глазами смотря в лицо женщины. Преследователь скользнула пальцами по верхним пуговицам рубашки Эшли, освобождая шею девушки.
- Оставь ее, вампирица! - голос, пусть громкий и резкий, но все же неуверенный и испуганный. Наверное, потому говоривший не был удостоен даже взгляда. В нескольких шагах от Эшли и вампирицы остановился мужчина. В опущенной руке чернел пистолет.
- Охотник, - выдохнула вампирица, проводя когтем от мочки уха до подбородка Эшли, заставляя ее приподнять голову и еще более освободить шею. Если не считать замечания, казалось, что присутствия еще одного персонажа хищница не заметила.
- Отпусти ее! - повторил охотник, но вампирица лишь холодно усмехнулась, склоняя голову к шее Эшли. Белоснежные клыки мягко вошли в плоть, и с артерии на язык хлынула кровь.
Охотник спустил курок. Пуля прошила спину вампирицы, разрывая плоть и дробя кости. Но вампирица даже не вздрогнула, как будто не почувствовала. Она несколько раз глотнула и отпустила девушку. Эшли рухнула на колени, с шеи потоком лилась кровь, заливая одежду, но голубые глаза все так же мертво смотрели в сухую траву.
Охотник же не сводил напряженного взгляда с вампирицы, направив на нее дуло пистолета. Вампирица облизнулась и усмехнулась, впервые подняв взгляд на мужчину. Глядя ему в глаза, она приподняла руку и полоснула когтем по запястью. Коготь легко разорвал плоть, приближаясь к сосудам, но так нелепо себя калечить никогда не было в правилах хищников. Женщина приблизила кровоточащую кисть к губам Эшли.
- Нет! - охотник одну за другой выпустил в вампирицу еще несколько пуль, но женщина даже не шелохнулась, лишь слегка поморщившись от хруста, с которым пули входили в тело. В такие моменты вампиры не чувствовали ничего.
Эшли припала к кисти, жадно глотая кровь, пока вампирица отняла кисть от лица Эшли и двумя пальцами приподняла за подбородок голову девушки, не давая ей снова припасть губами к ране.
- Придешь, когда я позову, - сказала женщина, неотрывно глядя в глаза жертвы. Она поднесла руку к глазам Эшли и щелкнула пальцами. Девушка, отпрянув, рухнула на землю. Не было слышно даже ее дыхания, но теперь в ранее безжизненных глазах читался страх.
- До встречи, охотник, - едва слышно шепнула вампирица, отступая на шаг назад и растворяясь в тени деревьев. Охотник зло зарычал сквозь плотно сомкнутые зубы, но был отвлечен. Эшли шумно выдохнула, как во сне потянувшись к ране на шее.
Охотник бросился к девушке. Эшли уткнулась в его плече. Кровь текла по куртке пополам с горячими слезами.
- Тихо, тихо, Эшли... - шептал охотник, прижимая к себе дрожащую девушку, - все хорошо, доченька. Все хорошо...
***
- Какого черта, Альберт? - начальник был зол. Это было видно по остервенению, с каким он припечатал ладонями стол. Впрочем, выражение его лица можно было бы даже назвать хладнокровно спокойным, если бы не взгляд, прошивающий подчиненного насквозь. Солнечный свет из окна за спиной начальника слепил Альберта, но он, щурясь, упрямо смотрел в глаза собеседника. - Ты выслеживаешь ее уже десять лет!
- Двенадцать, - поправил Альберт. Начальник взглянул в глаза подчиненного и медленно сел, пытаясь успокоить собственные разгоряченные нервы.
- Просто объясни мне, Альберт, - начальник выдохнул, продолжая разговор уже спокойнее, - Ты - один из лучших охотников Гильдии. Мы позволили тебе все твое время тратить на поимку одного единственного вампира. Ты двенадцать лет ее выслеживал. И, наконец, выследив.... - начальник сделал паузу и снова взвился, перевернув стул, - выпускаешь в нее обойму бронебойных пуль! - закричал он, - Тебя в Академии не учили? Зачем тебе выданы серебряные пули?
Начальник кричал что-то все громче и громче, рискуя распугать всех в штабе Гильдии, но Альберт молчал, опустив уставшие от солнечного света глаза к полу. Он знал свою ошибку и в который раз о ней напоминать не было резона.
- Ник, тише, - едва слышно скрипнула дверь и на пороге появилась женщина. Она мягко улыбнулась и начальник, как будто тая под ее взглядом, медленно выдохнул. - Альберт, вы можете идти.
Альберт перевел взгляд с Главного Охотника на Главу Гильдии и кивнул, поднимаясь с места. Вот уже почти десять лет Гильдию возглавляла Марта. Многие были против женщины во главе Гильдии, но учитывалось мнение далеко не всех. В Гильдии своя демократия.
- Зачем ты так, Ник? - замурлыкала женщина, мягким шагом приближаясь к столу, - Ты же знаешь всю его историю.
- Знаю, Марта, но... - Ник покачал головой, поднимая с пола стул и нелепо начав его отряхивать.
- Дай ему время, - успел услышать Альберт, прежде чем тяжело вздохнул и побрел в сторону общежитий. Об отношениях Главы и Охотника ходило много легенд. Почти столько же, сколько и об отношениях Марты и Главного Исследователя. Но правду о личной жизни Главы не знал никто.
У самого общежития Альберт замер и отрешенно покачал головой. В общежитии было тихо. И эта тишина давила на сознание. Как часто он ругал дочь за то, что у нее слишком громко играет музыка, и как теперь ему не хватало этого дикого грома ударных. Всегда, подходя к общежитию, он слышал музыку и смех. У Эшли было много друзей. Когда-то. Сейчас же...
Альберт сглотнул, и начал подниматься по лестнице. Он замер у самой двери и прислушался. Тишина за дверью как-то неуловимо напоминала гробовую тишь кладбища.
Охотник отпер дверь своим ключом.
- Эш? - позвал он с порога, но никто не ответил, - Дочь? - повторил Альберт зов, заглядывая в комнату девушки, но там было пусто. Охотник двинулся по коридору к следуещей двери.
Эшли стояла посреди кухни, приподняв голову и приставив к шее нож. Она не плакала, но ресницы еще были мокрыми, а глаза - покрасневшими. И в этих глазах была пугающая пустота.
Альберт безмолвно кинулся к ней и, схватив за запястье, крепко сжал, заставляя выронить нож. Кухонный прибор со звоном упал на плитку. Девушка с трудом повернула голову и сфокусировала омертвевший взгляд на отце. Ее шея и часть плеча были плотно перебинтованы, мешая свободному движению. Альберт рывком заключил холодную, безжизненную девушку в объятья.
- Эшли, родная, мы что-нибудь придумаем! У нас есть еще 13 дней до превращения,... мы что-нибудь придумаем. Мы освободим тебя от этого... - шептал Альберт, сам практически не веря своим словам.
- А если нет? - после долгого молчания спросила Эшли, замерев в объятиях отца, как кукла, - Если нет? Если я стану... - она запнулась, собираясь с силами, - вампиром? Ты убьешь меня? - бесцветным голосом спросила она.
- Нет. Никогда, - практически крикнул охотник, крепче прижимая дочь к себе. Едва теплые руки скользнули по плечам Альберта.
- Все будет хорошо - сказала она, улыбаясь одними губами. Они оба врали.
***
В лаборатории было тихо, только стучали по клавиатуре уверенные пальцы программистов. Эшли сидела в прозрачной камере и смотрела в одну точку - едва заметное потемневшее пятно на задней поверхности монитора. Из рук и шеи тянулись прозрачные трубки куда-то верх, раздражая кожу вонзенными в артерии катетерами.
- Эш! - позвала девушка из-за монитора. Эшли подняла взгляд чуть выше и улыбнулась, - Все будет в порядке, - девушка за компьютером широко улыбнулась.
- Я знаю, Мей, - с мягкой улыбкой ответила Эшли, преувеличенно радостно. Но, как и раньше, улыбка коснулась только ее губ. В голубых глазах осталась боль и страх. Мей снова направила свой взгляд в монитор и застучала по клавиатуре, начав рассказывать в полголоса.
- Эш, мы уже долго работаем с вампирами, изучаем их. Мы нашли, какие изменения происходят в крови человека после укуса вампира. Это своего рода яд, который разносится кровотоком по всему телу, - Мей смотрела в монитор, отвлеченно объясняя Эшли все, - Только это вещество маскируется под кровяные тельца. Но ничего, мы его выловим, - оптимистически закончила Мей.
Эшли засмеялась.
- Я в вас верю, - несколько ехидно ответила она.
На Мей косились другие работники, но девушку это мало беспокоило. Она хотела помочь подруге, насколько это в ее силах. Хотя бы поддержать. Оптимистка по жизни, она не желала верить в то, что у Эшли нет шансов.
А за зеркальной стеной, видя, но оставаясь невидимыми, стояли Марта и Марк, Главный Исследователь Гильдии.
- Ну, что скажешь? - спросила Марта, неотрывно глядя на Эшли. Марк снизал плечами и вздохнул.
- Программисты борются за то, что бы освободить ее от вампиризма.
- Но? - Марта приподняла бровь, чуть повернув голову к собеседнику. Марк стушевался, и некоторое время разглядывал Эшли сквозь стекло, боясь продолжить.
- Но Гильдии выгоднее, что бы она стала вампиром. Нам так ни разу и не удалось взять вампира живым. Большинство погибает на охоте, остальные совершают суицид в камере. А исследовать живого вампира нам крайне необходимо, - объяснил Марк. Марта кивнула.
- Хорошо. Сделай так, чтобы ее не излечили, - равнодушно сказала женщина. Марк недоуменно хлопнул глазами, не понимая как решение, на одно произнесение которого он так долго решался, мог быть принятым настолько просто.
- Ясно, - наконец кивнул Марк, разворачиваясь к выходу. Он уже взялся за ручку двери, когда его настиг голос Марты.
- Только и Эшли и Альберт должны быть уверенными, что Гильдия делает все возможное, - Марк кивнул и вышел. В его глазах плескалась неуверенность, которую не победило даже 'добро' начальства.
***
В квартире было много людей, гремела музыка и звенели голоса. Даже сквозь запертую дверь было слышно, что внутри кипит жизнь. Альберт был уверен, что ему станет легче, если Эшли будет жить так, как раньше. Устраивать вечеринки, смеяться, включать музыку на максимальную громкость... Но когда вечные вечеринки возобновились, ему стало еще больнее. Он понимал, что дочь играет. Что смех Эшли больше не искренний и отдает болью.
Альберт глубоко вздохнул и вошел, прикрыв за собой дверь. Скоро гости покинули квартиру. Все они чувствовали себя неловко рядом с девушкой. И по первой ее просьбе спешили сбежать с ее дома.
Альберт сидел на диване и смотрел в черный экран выключенного телевизора.
- Интересно? - спросила Эшли, переступая порог комнаты и прислоняясь плечом к дверному косяку.
- Очень. Такая увлекательная передача, - притворно серьезно ответил Альберт, поднимая смеющиеся глаза на дочь. Но веселость сразу потухла, как залитый водой костерок. Эшли улыбалась, но улыбка не касалась ее небесно-голубых глаз. Повисла тяжелая тишина.
- Пап, - Эшли вздохнула и опустилась на подлокотник, - Расскажи мне о маме, - голос звучал неуверенно, но упрямо.
- О маме? - Альберт вздрогнул, как от удара, и поднял глаза на дочь, - Зачем?
- Просто... - девушка беззаботно, а от того мучительно тоскливо, улыбнулась, - я скоро стану вампиром.
- Не станешь! - перебил охотник.
- Стану. Тринадцатый день вот-вот закончиться. - Эшли сказала это с ужасающим спокойствием, как ничем не касающийся ее факт. - И мне хотелось бы помнить ее. Тебя я не забуду, но ее... Я помню только ее улыбку.
- Улыбку? - глаза Альберта недоуменно округлились. Его дочь не должна была помнить ничего из того, что касалось той женщины.
- Да. Но это не важно, - в глазах засиял восторженный блеск, который девушка тщетно пыталась скрыть, - Я знаю, она была плохой, ты говорил это... - Но какой ребенок поверит в такую правду? Ведь Эшли видела и помнила эту улыбку матери, теплую и родную.
- Да, она была плохой. Она врала мне всю жизнь, а, когда я ее раскрыл, сбежала, - В голосе просквозила ненависть, пропитавшая душу Альберта насквозь. На мгновение Эшли стало страшно.
А где-то на улице ударили куранты, отмечая конец дня.
Одно короткое, мучительное мгновение ничего не происходило. Но, когда оно истекло, в квартиру ворвался отряд охотников. Они не стучали и не просили разрешения войти. И, конечно же, не извинялись за выбитые двери. Их целью была Эшли.
- Отпустите! За что? - в отчаянии закричала девушка, но руки охотников железными клещами впились в ее запястья. - Папа!
Но Альберт сидел неподвижно, глядя в экран выключенного телевизора.
***
Эшли бросили в камеру, когда куранты ударили уже десять раз. Девушка вскочила на ноги и бросилась на стекло, молотя ладонями.
- За что?! Выпустите меня! - по щекам струились слезы. Но ответа не было до тех. Девушка билась и кричала до тех пор, пока навалившаяся усталость не свалила ее с ног. Эшли упала на пол и закрыла лицо ладонями. Душа рвалась на части от боли и несправедливости.
- За что? - едва слышно повторила она. Куранты ударили двенадцать.
Эшли не слышала боя часов, но последний удар пошатнул мир вокруг. Боль пронзила все тело и девушка закричала. Эшли впилась когтями в ладонь, но не почувствовала этого. Боль, страшная, разъедающая все тело, убивающая сознание, лезвиями мечей пронзала все тело. Девушка извивалась, как в предсмертных судорогах.
И, когда сил терпеть уже не осталось, боль медленно начала уходить. Эшли, тяжело дыша сквозь слезы, лежала на холодном полу. Она подняла руки к лицу и тихо застонала. На кончиках пальцев чернели когти. Эшли закричала, в ужасе пряча лицо. От вампирских клыков стало тесно во рту. Она рыдала, как в истерике. Пока снова не притихла, истощив себя.
А потом неожиданно засмеялась. Она смеялась громко и звонко, пока щекам единой пеленой лились слезы.
- Она не вырвется?
- Нет, Марта. Это никому не под силу - спокойно ответил Ник. Марта кивнула и улыбнулась.
Смех Эшли прекратился неожиданно, и девушка снова опала на пол. Она не двигалась, только грудь тяжело вздымалась в такт дыханию. Проходили минуты, а может и часы. Эшли совсем не чувствовала времени. Она вообще ничего не чувствовала, внутри было как-то пусто. И вдруг эта пустота начала заполняться. Быстро, как пустой сосуд водой. И скоро воды стало слишком много, сосуд переполнился...
Эшли вскочила на ноги, успев мимолетно удивиться, как четко и слажено работают все мышцы. Где-то далеко, смотря за ней через камеры наблюдения, занервничали люди. Эшли заметалась по камере. Ей хотелось бежать. Бежать так, как она еще никогда не бегала. Но вот, досадное препятствие, - стекло.
- Что она делает? - спросил кто-то испугано.
Эшли отошла к противоположному краю камеры и, сверкнув по-звериному хищными глазами, бросилась на стекло. Непробиваемое стекло брызнуло осколками, девушка вырвалась. Она бежала, все быстрее и быстрее, не думая не о чем. Ей было хорошо, тепло и свободно, как бывает зверю, покинувшему клетку.
***
Эшли вбежала под своды парка. Снег, молодой первый, не глубокий, скрипел под ногами. А в высоком, черном небе пылала белоснежная луна. Эшли бежала бесшумно, как призрак, как будто почти не касаясь земли. Снег иголками бил по лицу.
Девушка неожиданно резко остановилась. Прямо перед ней, всего в нескольких шагах замерла черная тень.
- Ты пришла, - знакомый, вкрадчивый голос пробудил былой страх. Эшли отступила назад, стремясь уйти подальше, броситься прочь. Тень холодно засмеялась. - Если пришла, так иди!
Тень протянула когтистую руку и поманила Эшли к себе. Девушка сделала шаг вперед. Всего один, но вампирице этого оказалось достаточно. Женщина метнулась вперед и заключила девушку в объятия, провела рукой по волосам Эшли и улыбнулась. Совсем не так, как всего миг назад. Она улыбнулась мягко, тепло. И Эшли узнала эту улыбку.
- Мама! - Эшли прижалась к вампирице, спрятав лицо у нее на плече. Женщина улыбалась, все крепче обнимая дочь. А Эшли плакала. По щекам струились слезы счастья.
- Эшли! - девушка даже не двинулась, когда ее окликнули. Она не хотела позволить, кому бы то ни было испортить этот миг. Охотник замер в нескольких шагах.
- Она не твоя, Маргарет, - прорычал охотник.
- Ошибаешься, Альберт. Она моя - мягко ответила Маргарет, поднимая глаза на мужчину. Теплый, обволакивающий взгляд коснулся охотника. Альберт сжал зубы. Он понимал, что уже проиграл эту битву.
- Тогда - он резко поднял пистолет - вы обе умрете.
Маргарет снисходительно улыбнулась.
- Это уже не важно, Альберт, - вампирица едва заметно покачала головой, - Но ты... Сможешь ли ты убить свою дочь и жену? - Маргарет не переставала улыбаться. - Ты охотишься на меня двенадцать лет. Ты люто ненавидишь меня за то, что я вампир. А ведь я всегда такой была... и всегда буду, - улыбка так и оставались на лице, но взгляд обострился. - Я говорила, что не оставлю тебе мою дочь.
- Она не твоя! - бешено закричал Альберт, вскидывая руку с пистолетом.
Серебряная пуля пробила два сердца, вонзившись в спину Эшли. Маргарет так и не перестала мягко, искренне улыбаться. А Эшли, казалось, даже не заметила того нелепого факта, что она умерла. Ничто не могло уничтожить этот миг счастья. Ее искреннего счастья.
Альберт, тяжело дыша, опустил пистолет.
- Будьте вы прокляты! - через миг он приставил пистолет к виску и спустил курок. Серебряные пули, увы, смертельны для людей не меньше, чем для вампиров.