Сд-5: Второй сорт
Журнал "Самиздат":
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь]
|
|
|
|
Аннотация:
Номинация "Нереалистический детектив"
|
Нэш замер на пороге, глубоко втянул воздух, принюхиваясь, а в голове заведённой пластинкой крутилась единственная мысль:
"Не она. Хоть бы на этот раз не она".
Но первые же нотки запаха - сладковатые с лёгкой кислинкой цитруса и горькими каплями миндаля, разрушила надежду. Он тяжело вздохнул. Слишком знакомым был аромат. Иногда ему казалось, что он сросся с ним, стал частью.
"И когда ей только надоест?"
Нэш нахмурился и решительно шагнул в гостиную, заставленную старинной громоздкой тёмной мебелью. Из узких окон, обрамлённых тяжёлыми парчовыми шторами, с трудом пробивался солнечный свет. А его напарник осторожно - словно какую-то заразу - двумя пальцами поднимал с пола за диваном кружевной платок.
- Ваш?
Повернулся к хозяйке, сидящей в кресле, но та поджала губы и сердито сверкнула глазами.
Напарник растерянно посмотрел на Нэша, в по-кошачьи жёлтых глазах плескалось удивление, а он лишь усмехнулся в ответ. Все новички почему-то думали, что полицейский жетон уравняет их с высшим классом. Как же! Разделение никуда не девалось и здесь, к нему просто добавлялись новые обязанности и проблемы.
Только вот Нэш больше не играл в эти игры.
"Нужно не забыть попросить Тома вызвать хозяйку на допрос".
- Что там у тебя?
Он подошёл ближе и присмотрелся, стараясь скрыть улыбку. Уж слишком кошачье имя дали его напарнику после присяги. И если бы Нэш не знал, что их присваивают согласно списку, вычёркивая умерших, то решил бы, что это чья-то злая шутка.
На тонком, почти невесомом кружеве ярко алым, словно кровоточащая рана, зияли инициалы: Л. Г. Сердце пропустило удар, и сомнения отпали окончательно. Хотя, конечно, наверняка в городе найдётся ещё достаточно девушек и женщин, которым они подойдут.
"Раньше она действовала тоньше и не оставляла улик".
- Дай сюда.
Нэш быстро выхватил платок из рук растерянного напарника зная, что не приложит его к делу. Да и смысла не было. Шеф устроит ему такую выволочку, если он только заикнётся о том, чтобы вызвать в полицию её - дочь маркиза. Но Нэш, честно говоря, не очень то и хотел. И дело было вовсе не в особом отношении. Да и на что было надеяться? К тому же, со дня присяги полиция стала его семьёй, и никаких прав на привязанности он не имел. И не будет иметь, в отличие от высшего слоя.
"Пожалуй, стоит нанести ей визит".
Но с расследованием нужно было что-то делать. Изобразить видимость поиска хотя бы для бедняги Тома. Пока тот верит, что закон един для всех.
- Хорошо бы опросить слуг. Ты ведь запомнил запах?
Он скорее знал, чем видел, как одобрительно кивает хозяйка. Ещё бы. Разве она поверит, что кто-то из её гостей или - не дай Бог - родственников способен на такое? Нет, конечно. Даже если застанет с поличным. Вся грязь испокон веков достаётся низшему слою.
Том медленно кивнул.
- Апельсин.
Нэш скривился.
"Фу. Как грубо. Хотя, чего ожидать от кота? Удивительно, что он вообще различил её аромат".
Большинство не могло пробиться дальше духов. Только какой от этого толк? Духи, в отличие от истинного запаха тела, легко сменить.
И добавил тише:
- Вызовешь мисс Стронж на допрос позже. Иди, опроси слуг.
Задумчиво проводил взглядом. Нэш не верил в нюх котов.
"Они хороши лишь в засаде", - подумал он и повернулся к хозяйке.
Для мисс она была слишком стара. Лицо, словно печёное яблоко, кожа цвета корицы всё в глубоких бороздах морщин. Редкие седые волосы аккуратно, волосок к волоску, зачёсаны наверх. Тонкая линия губ. Узловатые пальцы с множество колец, тяжёлое колье удавкой на шее и только спина по-прежнему прямая, словно мисс проглотила кол. А судя по манерам она ещё помнила времена, когда люди - а низший слой всё же признали таковым - со "звериным наследием" имели не больше прав, чем дворовая собака.
Он почти был уверен, что имя графини прозвучит среди посетителей. Хотя и не понимал, что могло заставить её - живую, яркую - прийти сюда.
"Скука. Что же ещё?" - шептал внутренний голос.
В этот раз она позарилась на брошь. Дешёвку. Во всяком случае, если сравнивать с её капиталом. Зато сняла прямо с платья хозяйки. Хотя баронесса и утверждала, что брошь пропала из спальни.
Хозяйка заговорила, стоило Тому уйти. Новичку ещё предстояло заслужить её доверие. Нэш же уже имел "счастье" общаться с ней раньше.
"Надеюсь, среди слуг найдётся парочка негодяев".
Кто-то с цитрусовым ароматом. Нэш знал, что скоро в этом доме какой-то слуга лишится работы.
Он до сих пор помнил первый раз, когда это произошло на его глазах. Тогда в этом тоже была виновата Лидия.
К ним в отделение поступила жалоба от состоятельной леди из высшего слоя. У неё пропала серебряная пепельница. Нэш был младшим напарником и больше смотрел да запоминал, чем делал. Они сами пришли к Августе Докс, вместо того, чтобы вызвать в отделение.
- Они этого не любят, - пояснил ему напарник. - Да и стоит ли тревожить леди по пустякам?
Августа говорила только с его напарником, игнорируя Нэша, как сейчас поступала мисс Стронж.
Запах Лидии он учуял сразу. Тонкий, едва уловимый и слишком знакомый, чтобы перепутать с другим, но не придал этому значения. Подумаешь, одна знатная леди гостила у другой.
Ему повезло: напарник пристально допрашивал мисс Докс, маскируя это под светскую беседу.
- А теперь, пожалуйста, вспомните, когда видели её в последний раз?
- Какая разница? - Она сердито передёрнула плечами. - Лучше допросите слуг.
- Конечно. Но мне нужно заполнить протокол. Таковы правила.
И он притворно вздохнул, словно говоря: мне это нравится не больше вашего.
- Ну-у...
Августа задумчиво прикусила нижнюю губу и Нэш, внимательно следившей за их беседой, поморщился. Она не понравилась ему с первого взгляда. Ни своим запахом - приторно сладких яблок и сирени. Ни жеманством. Ни глупостью, буквально сквозившей во взгляде. Ни множеством мелких светлых кудряшек, совсем как у овечки.
- В прошлую пятницу у меня был званый вечер, и этот гадкий Петерс опять достал свои сигареты.
Она тяжело вздохнула, всем своим видом показывая глубину проблемы.
- Хорошо. А потом? Сегодня четверг. Уже почти неделя прошла. Неужели вы всё это время не обращали больше на неё внимания?
- А зачем? Я ведь не курю. Я бы вообще её убрала, но этот противный Петерс...
Августа мечтательно улыбнулась и Нэшу всё сразу стало ясно.
"Влюблена, как кошка. А он не дурак и даже не смотрит в её сторону, вот она и позволяет ему всё".
- И всё же постарайтесь вспомнить.
Голос напарника слаще мёда, но при этом твёрд. Отступать он явно не намерен.
Она наморщила лобик, меж бровей залегла глубокая складка.
- М-м-м... Кажется, ещё Лидия спрашивала у меня про неё во вторник. Или это была среда?
- Среда была вчера, - напомнил напарник Нэша. - Значит Лидия э-э-э....
- Гринсберг, - услужливо подсказала она и добавила со значением: - Графиня Гринсберг.
Как будто в городе их было так много, что можно перепутать.
- Благодарю. Значит, графиня Гринсберг была у вас вчера и спрашивала про пепельницу?
Допрос всё больше напоминал Нэшу разговор взрослого с ребёнком.
- Вчера? Нет, вчера я ездила на пикник. - Она сердито свела брови к переносице. - Ужасный, скажу вам, вышел пикник. И погода...
- Да-да, вчера было так пасмурно. Но вы хотели рассказать мне про графиню. Она приходила к вам во вторник и спрашивала про пепельницу.
- Про пепельницу? Да зачем бы она ей сдалась? Она приходила совершено по-другому по...
Нэшу захотелось её придушить или схватить за плечи и трясти, пока в голове у неё не прояснится. Если это вообще возможно.
- Наверное, я неверно выразился. Она, конечно, приходила не из-за пепельницы, но обратила на неё внимание.
Августа нахмурилась.
- Пепельница. Та самая, которую у вас украли, - подсказал он.
- Ах, пепельница! Это так ужасно. Она досталась мне ещё от бабушки. Такая милая, с ручками в виде лебединых шей.
Через полчаса подобной беседы они всё же ушли со списком всех, кто бывал у неё с прошлой пятницы. Напарник, видимо, не решился поверить ей на слово.
- Допросишь завтра слуг, если, конечно, она раньше не выгонит виновного, - сказал он, когда они шли обратно в отделение.
- Она? Да я не уверен, что она умеет считать, а вы гово...
- Может, и не умеет, но ей это и не нужно, чтобы кого-то уволить.
- Уволить? Но за что?
- За кражу.
- Но...
- И лучше бы нам всё-таки опросить слуг, а ещё лучше, чтобы среди них нашлась подходящая кандидатура.
- Подходящая для чего?
- Для того чтобы посадить за решётку.
Нэш остановился и удивлённо вытаращился на напарника, проезжающий мимо фаэтон обрызгал его грязью из лужи.
- Вы что же, хотите посадить невиновного? - возмутился он, старательно отряхивая плащ.
- Почему сразу невиновного? У некоторых слуг достаточно грехов за душой.
- Но почему бы мне тогда не допросить их сейчас? И зачем нужен допрос?
- Сейчас, - напарник тоже остановился, обжигая его взглядом. - И каким делом ты готов пренебречь? Может быть, нам стоит забыть про Олвиджского маньяка, что душит девушек в парке? Или про ограбление банка? А допрос. Допрос может ещё пригодиться, иногда они медлят с увольнением.
Нэш смутился. Напарник был прав, людей не хватало, а это дело было не самым важным. Они и так потратили на него слишком много времени, просто не смели проигнорировать согласно уставу. И всё-таки оно задело его сильнее остальных. Убитым девушкам из парка он уже не мог помочь, - да и убийства, кажется, прекратились - а слугам мисс Докс - вполне.
Это не мог быть слуга. Даже Нэш понимал это. Хотя они, конечно, воровали, он это знал, но чаще брали незаметные мелочи: серебряную вилку из набора или старую вещь, которой давно не пользуются. Но уж никак не вещь, которая стоит всегда на самом виду. Только полный идиот бы решил, что этого не заметят и что не подумают на слуг.
"Только, если это сделал не слуга", - мелькнуло молнией в голове.
Но тогда он даже и подумать не смел на господ. Зачем им эта пепельница сдалась?
На следующий день позвонили в отделение и просили передать, что виновная в краже горничная уволена, извинились за беспокойство. Сначала Нэш - а трубку снял именно он - даже не поверил своим ушам. Медленно опустил трубку на рычаг.
- Звонил дворецкий леди Докс.
- Уволила всё-таки, - хмыкнул напарник, не отрываясь от бумаг.
Нэш не знал, что потрясло его больше: безразличие напарника или поступок мисс.
А через некоторое время Лидия пригласила его в гости. Она делала это время от времени, а он каждый раз клялся себе, что больше не придёт, но, стоило ей позвать, и мчался с готовностью верного пса.
Это не было любовью. Только не в обычном её понимании. Привязанность, благодарность, привычка. Но не любовь. Он даже ни разу не думал о чём-то таком вроде поцелуев и объятий. Только старательно ловил каждую улыбку и ласковое слово.
Лидия полулежала на диване, откинувшись на подушки, и ела виноград. Из-под юбок голубого платья были видны маленькие изящные ступни - туфли небрежно валялись на полу - и даже щиколотки. На мгновенье Нэшу захотелось дотронуться до её ног, ощутить нежную бархатистость кожи.
Солнце свободно лилось через высокие эркерные окна, заполняя комнату, отражаясь в зеркалах и путаясь в её золотистых волосах.
- Что интересного на работе, Карл? - Она продолжала упорно звать его прошлым именем. - Говорят, бедняжку Августу ограбили.
Нэш даже не сразу понял, про что Лидия говорит. За это время у него было достаточно новых дел.
- Августа Докс. Слащавая пустоголовая леди с овечьими кудряшками. Ты не мог её так быстро забыть.
Он невольно улыбнулся, вспоминая, что сам подумал так же о её волосах тогда.
- А-а, эта. - И тут же помрачнел, вспоминая дело. - Она уже уволила горничную.
- Что?
От удивления Лидия даже выронила виноградину. Зелёный шарик закатился под диван. Кольцо на пальце, поймав лучик солнца, ярко блеснуло, ослепляя, и Нэш зажмурился. Он сидел в кресле поодаль.
- И как... как вы поняли, что это она?
Было что-то странное в её голосе, да и его работой она обычно не интересовалась.
- Никак. - И поспешно пояснил, заметив её удивлённый взгляд: - Она уволила горничную раньше, чем мы успели разобраться в деле.
- Да?
Лидия не глядя запустила руку в чашку, посмотрела в окно.
- А на кого подумал бы ты?
Он невольно залюбовался на её точёный идеальный профиль. Вздохнул.
- Ни на кого. Улик недостаточно.
- И ни одной догадки?
- Только не слуги.
Она посмотрела на него с интересом, что-то блеснуло в глубине синих глаз.
- Неужели ты что-то учуял?
Нэш непонимающе нахмурился и Лидия неожиданно звонко рассмеялась, чуть изогнулась, слепо шаря рукой по столику за спиной.
- Не хочешь закурить?
И услужливо протянула пепельницу. Серебряную. С ручками в виде склонивших лебединых шей.
У него в голове словно кто-то щёлкнул выключателем. Он тут же вспомнил про её запах в доме мисс Докс и интерес к пепельнице, но не мог поверить.
- Но... Зачем?
Она сразу погрустнела, убрала назад пепельницу и чашку с виноградом. Села, подтянув ноги к груди, и положила на колени голову. Волосы волнами рассыпались по плечам и спине.
- Не знаю. Захотелось. Эта овечка с её глупым обожанием Петерса и показным нетерпением сигарет всем надоела. Как будто не видит, что над ней уже смеются. И мне захотелось подшутить.
Нэш тряхнул головой, отгоняя наваждение. Нет. Это не его Лидия. Она никогда не была такой... Злой. Бесчувственной.
- Эта очень плохая шутка, мисс. Вы должны ей всё рассказать.
- Что?
- Вы завтра же... Нет, сегодня. Да, сегодня, прямо сейчас поедете к мисс Докс, отдадите пепельницу и во всём признаетесь.
- Ты что же, думаешь ей нужна эта пепельница? - Лидия скривилась. - Неужели поверил в сказки про бабушку? Да эта дешёвка не стоит и половины медяка, а ты...
"Половина медяка".
Нэш усмехнулся. Медяк был самой мелкой монетой, и половины его просто не существовало. И так обычно говорили о вещах, не стоящих платы. Только вот серебряная пепельница явно стоила хотя бы целого медяка.
- Неважно. Из-за вас уволили невиновного и...
- И что? Она всё равно не возьмёт её обратно. Я бы не взяла.
- Что? Но горничная же не виновата!
От негодования он даже подскочил на месте.
- И что? Слухи-то останутся.
Нэш в упор посмотрел на неё. На лёгкую улыбку чуть полных влажных от винограда губ. На безмятежность океана в глазах. На золото волос. На хрупкую фигуру в голубом, словно небо, платье. Однако она больше не казалась ему ангелом, сошедшим с небес. Эта её выходка, словно уродливая трещина на зеркале, всё портила и даже позолоченная рама не могла ничего исправить.
- Всё-таки мало вас пороли в детстве, мисс, - прошептал еле слышно.
И пулей вылетел из комнаты, а вдогонку неслось удивлённое:
- Карл...
Нэш продержался чуть больше месяца. Нашёл уволенную горничную и с трудом, но устроил на работу. Семья, конечно, была уже не такой богатой и знатной, как в квартале мисс Докс. Но всё же лучше безработицы.
А потом Лидия сама приехала в отделение.
- Ну, Карл, не злись, - протянула просительно с улыбкой и попыталась коснуться руки, но он резко её отдёрнул.
И продолжил упрямо изучать дело, хотя строчки расплывались перед глазами, как у пьяного, а уши, лицо и шея пылали от смущения. На них смотрел весь отдел, а мимо его стола не прошёл только ленивый.
- Ну, Ка-арл.
"Чёрт! Ну почему она не уходит?"
- Что тебе нужно? - выпалил зло, резко подняв голову, и тут же пожалел об этом.
В синих глазах блестели слёзы.
- Прости, я не хотел тебя обидеть. Я...
Но она молча поднялась и вышла, шелестя юбками. А он, глядя на её абсолютно прямую спину, наконец, понял, что она пришла в участок ради него. И жгучий стыд тут же опалил щёки. Он ведь уже давно простил её, смирился, зная, что в высшем слое все такие. Что нужно либо принять, либо забыть дорогу в дом Лидии навсегда.
- Тебе лучше не общаться с ней, - прозвучал сзади голос напарника.
Нэш вздрогнул и обернулся. Напарник стоял у стены, скрестив руки на груди.
- Но она сама сюда пришла. Разве я мог её прогнать?
Напарник лишь криво усмехнулся.
- Дело твоё. Но поверь мне, она принесёт тебе много бед. Нам не стоит общаться с высшим слоем и тем более играть в дружбу.
Эти слова - играть в дружбу - ещё долго звучали у него в ушах. Только вот он не играл и в тот же вечер поехал просить прощения.
У дверей её дома, находящегося в самом центре города, Нэш на секунду замер, но платок в кармане, казалось, жёг кожу даже сквозь ткань. Хотя он знал, что прийти сюда было большой глупостью. Она больше не признавалась в воровстве. Но Нэш не был уверен, что пришёл только из-за платка.
После пары настойчивых ударов дверь отворилась и на него с нескрываемым пренебрежением и недовольством посмотрел Пэнкс - старый дворецкий Гринсбергов - словно он не инспектор полиции, а какой-то оборванец.
- Вас ожидают?
Нэш непроизвольно сжал кулаки. И ведь знал, что Пэнксу это нравится, что он делает это специально, но всё равно каждый раз вёлся.
- Нет, но думаю, что графиня не откажется меня принять.
Пэнкс на миг задумался, словно на самом деле решал: стоит ли докладывать хозяйке.
"Только попробуй, старый осёл", - подумал злорадно Нэш.
Он не любил пользоваться жетоном, который открывал многие двери даже в этом районе. Хотя подобная выходка могла стоить ему не просто выволочки у шефа и штрафа, но и понижения в должности. Но иногда Нэшу жутко хотелось проучить Пэнкса.
- Проходите.
Дворецкий отворил дверь шире, пропуская его внутрь в просторный холл. На полу - начищенный до блеска паркет, прикрытый пушистым ковром, на стенах - узорчатые шёлковые обои. Двустворчатая дверь справа - в гостиную, слева - в столовую, широкая мраморная лестница на второй этаж и коридор, за ней, ведущий в другие комнаты. Он знал этот дом достаточно хорошо, слишком хорошо для простого инспектора.
Пэнкс не предложил отдать ему пальто и не пригласил в гостиную, кабинет или библиотеку, только на удивление резво для своего возраста развернулся и направился к лестнице. Нэш некоторое время прожигал взглядом его спину, затянутую в тёмно-синею ливрею, а потом снял пальто, сам повесил на вешалку и направился по коридору в библиотеку. Он всегда предпочитал её гостиной после того случая с пепельницей и кабинету, опасаясь встретить в последнем отца Лидии, который не сильно-то его жаловал, но терпел ради дочери.
Нэш как раз просматривал газету, оставленную кем-то на столе, когда дверь приоткрылась и вошла Лидия, шурша юбками. Заголовок на главной странице кричал заглавными буквами и толпой восклицательных знаков в конце: "Присяжных теперь будут набирать и из низшего слоя!!!"
Он тихо хмыкнул, перелистывая страницу и не спеша поворачиваться. Ничего хорошего эта новость не сулила.
"Рукописный экземпляр черновика повести "Рыжий пёс" Озуена продана с аукциона мистеру Реддсу" - гласила вторая статья. Нэш пригляделся к сумме, за которую мистер Реддс купил её, и тихо присвистнул.
Он не любил книги и не читал, но про эту много слышал. В ней описывается жизнь одного юноши из низших слоёв по кличке - Рыжий пёс. Кажется, это была одна из первых книг, которая заставила высший слой впервые присмотреться к низшему слою и хотя бы подумать, что у них и правда очень много общего.
Однако, что бы там книга ни затрагивала, но отдать несколько тысяч за какой-то там черновик. Этого Нэш понять не мог.
- Ты пришёл сюда, чтобы почитать свежий выпуск Вестника? - послышался недовольный голос Лидии.
Он не спеша дочитал, сложил газету и повернулся. Она расположилась в одном из удобных глубоких кресел. Невольно скользнул взглядом по руке, ища кольцо - свидетельство её помолвки, но ничего не обнаружил. Хотя знал, что о таком бы непременно сообщили в разделе светских сплетен. Однако всё чаще думал, что это бы значительно упростило его жизнь. Какой жених потерпит его частые визиты? А сам Нэш отказаться от них не мог.
Странно, но отец, кажется, не торопил её с выбором жениха.
Нэш без предисловий достал платок из кармана.
- Ваш?
Несмотря на годы дружбы - дружбы ли? - он по-прежнему обращался к ней на вы.
Лидия прищурилась, в уголках глаз залегли морщинки. Всё-таки ей уже было не пятнадцать и даже не восемнадцать лет.
- Может быть. Где ты его нашёл?
- У мисс Стронж украли брошь.
Она удивлённо приподняла брови.
- И? Я не помню среди своих подруг никакой мисс Стронж.
- Неудивительно, для ваших подруг она немного старовата.
Лидия улыбнулась и, кажется, расслабилась, откинулась на спинку кресла.
- Тем более не понимаю цели твоего визита.
- Мой напарник нашёл этот платок в её гостиной. Он пахнет вами.
На миг на её лице промелькнуло удивление.
- Я и забыла, какой ты хороший нюхач. Но не думаешь же ты, Карл, что, сможешь использовать его после того, как побывал в моём доме? Что стоит мне заявить, что ты сам попросил его у меня?
Нэш усмехнулся.
- А разве я говорил, что буду использовать его? Вы же знаете закон, он на стороне вашего слоя.
- И? Ты предлагаешь мне пустить слезу из-за судьбы низшего слоя?
Она явно была не в настроении. Или он слишком часто вспоминал ту милую тринадцатилетнюю девушку, что приехала в резервацию пятнадцать лет назад.
- Я просто прошу вас быть осторожнее, мисс.
И поднялся.
- Угрожаешь?
Вопрос догнал его уже у двери.
- Я? Что вы, мисс? - Нэш даже не повернулся, ощущая лёгких страх в её голосе. - Предупреждаю.
"И боюсь за вас", - добавил мысленно.
Дворецкий уже ждал его с открытой настежь дверью. Пальто он не подал. Но хорошо хоть больше не скидывал на пол со словами:
- Ваше? А я подумал, кто-то из слуг сослепу повесил половую тряпку на вешалку.
Ему было одиннадцать лет, когда к их резервации подъехал автомобиль. Мальчишки высыпались во двор, словно горох из порванного мешка, жадно разглядывая невиданный механизм и его владельцев. Не так уж часто у них бывали подобные гости.
Их было двое: статная женщина с высокой причёской пренебрежительно косилась по сторонам и молоденькая девушка лет тринадцати с пшеничными волосами и тщательно скрываемым любопытством, с которым она разглядывала всё вокруг из-под опущенных ресниц.
Именно тогда он впервые почувствовал её запах, хотя стоял довольно далеко и прямо сказал это:
- Наверное, у неё с собой апельсины.
- С чего ты это взял? - послышалось насмешливое сзади.
Один из мальчишек постоянно придирался к нему.
- Не знаю. Просто чую.
- Чуешь, значит. Что опять бредить начал?
Он обиженно засопел и умолк. Ему давно никто не верил, даже когда потом выяснялось, что он был прав. Слишком уж необычен был его нюх. Больше никто в резервации не обладал таким. Старшие говорили, что всё потому, что им не дают притока свежей крови и они вырождаются.
Он ничего не понимал. Кровь ему не нравилась. Она пахла опасностью, болью и страданиями. И сразу хотелось убежать прочь.
Он и сам не знал, почему вдруг увязался за этой девчонкой. Сначала уверял себя, что из-за запаха, хотя апельсины не любил. Но этот запах был таким приятным, что хотелось радостно вилять хвостом и поскуливать, выпрашивая ласку. Словно собака. Однако вместо этого он прятался поблизости в кустах и тихонько наблюдал за ней. За тем, как сияют золотом волосы на солнце, за изяществом, сквозившим в каждом движении, и слушал лёгкий заразительный смех, которому хотелось вторить.
Подходить не решался, - что может быть общего у чумазого мальчишки из резервации и прекрасной леди? - да так, наверное, и не решился бы, если бы его не обнаружили другие мальчишки.
- Кажется, наш волчонок стал ручным псом, - сказал с усмешкой за спиной знакомый голос.
Он вздрогнул и обернулся. Они стояли сзади полукругом, сложив руки на груди, и пристально глядели на него. Ждали.
Обычно он не вёлся на провокации, терпел, зная, что не сможет один против стаи, но в тот миг злость огнём разлилась по венам. Его ещё ни никогда так не унижали! Сердце забилось сильнее, а ладони сами сжались в кулаки, и он с рыком бросился на них. Даже успел двинуть кому-то по лицу, стерев ухмылку, но его быстро сбили с ног, повалили и стали бить куда попало, а он лишь жалобно вскрикнул и пытался укрыть голову от града ударов, сыпавшегося сверху. От боли перед глазами плясали яркие точки и перехватывало дыхание. А, когда из носа пошла кровь и он почувствовала металлический привкус во рту, они стали бить сильнее, одичали, словно звери, и убили бы, наверное, но кто-то крикнул громко:
- Пошли прочь!
И кинул что-то, а они трусливо убежали под шорох листвы. Через мгновенье над ним склонился ангел с синими глазами и сладким запахом апельсинов, который тут же защекотал ноздри.
Это оказалась та самая девушка. Она помогла ему подняться.
- Вставай. Где тут у вас врач?
Он поморщился, приподнимаясь, но от помощи отказался. Только быстро ощупал себя, охая.
- Боишься, - с пониманием сказала она.
И от того, как это было сказано, ему стало жутко стыдно, и он поспешно пояснил:
- Если мы пойдём к врачу, он доложит главе, и меня накажут.
- Тебя... накажут.
Пренебрежение в её голосе сменилось удивлением.
- Да. Одно из правил общины: не провоцируй.
- Но разве ты...
- Я напал первым.
- Хм, странно, ты не показался мне агрессивным.
Он хмыкнул.
- Им тоже, иначе бы не назвали вашим ручным псом.
- Моим... псом. Интересно.
Она не спрашивала, но явно ждала, что он пояснит свои слова.
- Просто иногда я чувствую то, что не чувствуют другие. Сейчас мне кажется, что вы пахнете сладкими апельсинами и ещё чем-то горьким.
Она не засмеялась и не убежала, лишь улыбнулась как-то странно.
- Но это не похоже на мои духи.
- Я же говорю, что мне кажется...
- Но похоже на мой запах.
Он удивлённо вытаращился на неё.
- Ваш... запах?
- Да. Чего так удивляешься? Ты же волк.
Он вздрогнул. Иногда он ненавидел в себе всё волчье, животное - начиная от хвоста и заканчивая нюхом - очень сильно. Ещё с тех самых пор, как священник, косясь на задние ряды в церкви, которую они посещали по воскресеньям, заявил, что они - низшие, грязное порождение людей и животных-помощников. Ему потом ещё долго снились ночами уроды: звери с человеческими головами или люди со звериными.
Он не любил называть себя волком. Волк бегает в лесу на четырёх лапах. Но в обществе это было принято, и даже в их резервации все звали себя именно так.
- Ну... Мы все тут волки, но чую только я.
На миг она задумалась, а потом снова улыбнулась.
- Значит, ты просто лучший и они завидуют.
- Завидуют?
- Да. Ведь даже в равных условиях кто-то всегда выделяется. У тебя отличный нюх, и ты можешь стать отменным сыщиком, а они... Да они даже тухлую рыбу у себя под носом не учуят.