"Jack, do you remember the day we met?" (с) Metal Gear Solid 2
Они заняли позицию в роще в миле от Офира. Оставался последний, решающий этап: подорвать западню стену и устроить диверсию на складах с провиантом. Нам нужно было отвлечь внимание противника на себя или хотя бы рассредоточить его.
Офир под правлением колдуньи разросся за последние пять лет и теперь мог конкурировать с Агартой. Тёмные шпили зданий возвышались над городскими стенами, норовя проткнуть небо. Замысловатые флюгеры указывали сейчас на юг. Смеркалось.
Хлопок по плечу вывел Шона из забытья. Пепел с почти истлевшей в его руке сигареты упал на траву.
- Капитан Миллс, вам с таким умением витать в облаках надо было в авиацию идти, а не в разведку!
Это был офицер Руди Фостерс, среднего роста, плотно сложенный. Глядя на него веснушчатое лицо, все еще не утратившее подростковую угловатость можно было принять его за дурачка-добрячка. Так то оно может и так, но голова у него работала получше многих, особенно когда дело касалось составления карт и схем.
Шон коротко улыбнулся, с грустью взглянул на уже почившую сигарету. Нет, определенно, у него было плохое предчувствие. И такого не было уже очень давно. Он попытался вспомнить, подводила ли его когда-либо интуиция. Военная Академия...да, предпоследний год обучения. Тогда довольно ярко возникло это скребущее чувство. Четко сформированная на уровне подсознания мысль: "Сегодня произойдет что-то плохое". В ту ночь в Академии прогремел взрыв: вынесло часть нижнего этажа левого крыла, где находились казармы. Около двадцати раненых, порядка десяти-пятнадцати убитых. Шон посмотрел в небо. Ярче всего сейчас сияла Северная звезда. Агарта - север Центрального материка. Может, это предзнаменование их победы?
- Через полчаса выступаем, готовьтесь, - Шон перевел взгляд на Фостерса, тот сова широко улыбнулся и козырнул.
- Есть, капитан!
Миллс задержал взгляд на лице Руди. Искренняя улыбка, лучащиеся жизнью травянисто-зеленые глаза, в уголках которых уже начала проступать паутинка морщин, не свойственных столь юному возрасту. Война знает свое дело и исполняет его, надо отметить, с завидным успехом. Почему-то Шону сейчас захотелось запечатлеть в памяти это лицо, это и многих других из его отряда. Липкие щупальца страха внутри уцепились за органы, стягивая их в одну массу. На секунду перехватило дыхание.
"Сегодня кто-то погибнет. Кто-то из нас погибнет," - отчетливо произнес голос Шона в его же голове. Он снова закурил, борясь со сковавшим внутри все чувством. Выдыхая дым в по-осеннему морозный воздух, капитан повернулся и посмотрел в ту сторону, куда ушел Руди.
Он? Потеря офицера - трагедия. Тем более, Сканеры - это очень редкие люди...
Шон поморщился. Он только что похоронил мысленно живого человека, брата по оружию.
"Сосредоточиться. Нужно сосредоточиться на задании"..
Капитан Миллс выкинул окурок и направился к лагерю...
- Здесь есть кто-то, - в связных устройствах раздался голос Руди. Сам же он стоял на открытой поляне, постоянно осматриваясь и держа наготове магнум. Его сверхчеловеческое зрение зафиксировало передвижение в роще, и судя по всему, вряд ли это была лисица.
Остальная часть отряда, насчитывавшего семь человек включая Руди и капитана, рассредоточилась неподалеку в боевой готовности. Фостерс, прищурившись, всматривался в темноту деревьев. Зрачок сузился до предела. Еще одно движение. Трава колыхнулась, будто по ней прошел кто-то незримый.
"Магия, " - звонко мелькнуло в голове Руди, - "Чертова магия. Они засекли нас." Внутри него сейчас вскипала смесь злобы и обиды. "За пятнадцать, пятнадцать чертовых минут до начала заключительной части операции! И все коту под хвост!" - он сильнее сжал рукоять пистолета. "В любом случае, боя не миновать".
- Они скрываются магией, я не могу их определить, - Руди приложил два пальца к наушнику передатчика, не переставая напряженно смотреть вокруг. Будь он чуть моложе, точно бы заорал что-то вроде "Какого хрена вы прячетесь, мудачьё офирское?!" и выстрелил бы наугад. Но два года в спецвойсках высмуштровали, научили отдаваться на волю эмоций в последнюю очередь.
Через динамик послышался голос капитана
- Фостерс, Алан, Грибблс - остетесь со мной, остальные - действуем согласно прежней схеме. Задание должно быть выполнено, от нас зависи..
В воздухе раздался треск, слева от Руди что-то полыхнуло. Он рефлекторно дернулся в ту сторону. Со стороны деревьев прогремели выстрелы. Мощный удар справа, пришедшийся под ребра, сбил Руди с ног. Он перекатился в сторону и выстрелил в направленн противника.
"Иллюзии. Магия святости, " - подумал он.
Двое: форма или отличительные знаки отсутствуют. Сканер уловил наличие в одном магии, второй был точно не человек.
"Дитя оборотня?" - информация в голове Фостерса быстро выстраивалась в линейку. Он мысленно пожелал Офиру и его жителям короткого бытия.
Боже, город, которым правила колдунья и собирала под свое крылышко нелюдей, намников, беглых преступников.. Кто бы мог подумать, что такое реально. Когда в детстве Фостерс слышал сказки о колдуньях, колдунках и стражах - существах ужасных и сильных, идущих рука об руку с людьми, - он никогда не думал, что столкнется сам с живыми легендами. загорелись.
"Проклятье! Теперь нас точно за сотню миль видно будет!" - он зло скрипнул зубами, поднимаясь с земли.
Тот, что был нечеловеком, ринулся на Руди. Звериная посадка глаз, шерсть на последней фаланге пальцев, когти - достаточно острые и длинные для того, чтобы вспороть Руди живот. Дети оборотней - индиго - сильный ген, усиленные органы чувств, хорошие физические данные и регенерация - вспоминал Руди из академической программы.
Рот Фостерса скривился в презрительной ухмылке, отшагнув наза, он выстрелил в надвигающегося противника.
"Гори в аду, гори в своем зверячьем аду."
***
В это время к стенам Агарты приблизились четыре военных джипа.
- Основная ударная часть их армии уже близ Офира, - произнес сидящий за рулем мужчин с точеными чертами лица, на нем была длинная закрытая одежда на манер священника.
- Им окажут достойный прием, - улыбнулась молодая женщина, сидящая на соседнем сиденье. Она выглядела в контраст - вычурно и даже вульгарно, - Разбейте их, - она ткнула длинным ногтем конпку переговорного устройства на приборной панели, - Уничтожьте как можно больше. Люди, здания - всё. Во имя Офира. Во имя нашей свободы!
Губы женщины растянулись в улыбке. Она почти физически ощущала, как от ее слов в сердцах разгорается огонь.
***
От следующего выстрела голова индиго раскололась, как переспелый арбуз, забрызгивая Руди осколками черепа и похожими на подпорченное желе ошметками мозга. Капитан Миллс , облегченно выдохнув, опустил руку с табельным пистолетом.
"Слава богу, все обошлось".
Фостерс был жив, ранен, но жив. Остальные тоже. Сообщений об изменении приказа пока не поступало. Стало быть, все идет по плану. Но Шона продолжало грызть изнутри все то же не проходящее Очень Плохое Предчувствие.
лес разгорался. Сколько противников было и скольким удалось скрыться оставалось неизвестным. Миллс хрипло выдохнул и свел брови, поведя плечом. Оно, как часть шеи и нижняя правая сторона лица были сильно обожжены.
Со стороны Офира раздался грохот взрыва.
Шон почувствовал, как с души камень свалился.
"Они справились."
Значит, нападение было конкретно на их лагерь. Возможно, что противник не было осведомлен о численности отряда.
Миллс подошел к Руди. Неподалеку Ален зашивал раны Грибблсу.
- Магия зацепила внутренние органы, ему нельзя перенапрягаться, - известил подходящего капитана медик.
Шон хлопнул по плечу все еще пребывающего в легком шоке Фостерса. Возникала дилемма: отправляться на помощь ушедшей к Офиру части отряда или остаться здесь. Риск был в обоих случаях. Лоб Миллса пересекла морщина. Путь наименьших жертв его не устраивал. Необходимо было вовсе избежать жертв среди отряда.
Шипение передатчика вырвало его из мыслей:
- Миллс! Переходите в атаку. Заходите с юго-запада! Ударная часть и артиллерия идут с востока, - голос помощника главнокомандующего.
- Приказ к исполнению принят, - машинально отчеканил Шон.
Грибблс простонал, лежа на траве, бинты на животе пропитались кровью. Ален, сидя рядом, смотрел на капитана в ожидании дальнейших распоряжений. В глазах Фостерса горел огонь, он готов был прямо сейчас вперед всех ринуться на штурм.
"Что-то не так," - паранойя снова захватывала Шона, - "Внезапная смена тактики просто так не происходит".
Его пальцы неосознанно коснулись обручального кольца.
- Выдвигаемся. Ален, Грибблс, остаетесь здесь.
"Да хранит вас бог", - мысленно добавил капитан.
- Вы верите в Иисуса?
- Да.
- Я тоже. Однажды у меня была собака, его звали Иисус.
Я распял его, но он не воскрес.
(с) Р.Маккаммон "Песня Сван"
Эмбер всегда любила белый.
Даже мороженое, когда была ребенком, она выбирала по цвету. Наверное, белый и привел ее в Военную Академию на медицинский факультет. Поначалу все шло со скрипом. От вида крови или от излишне красочных рассказов о том, с чем предстоит иной раз столкнуться полевому медику, она готова была потерять сознание. Несколько раз Эмбер подумывала бросит все и найти призвание, более подходящее обычной девушке. Но, глядя на счастливые лица родителей, гордых дочерью, она так и не смогла решиться. И, как думала она уже сейчас, к счастью.
Эмбер дежурила в больнице. Было спокойно, обход завершился час назад, так что она сидела в уютном кресле, попивая чай. Эмбер погладила рукой уже заметный, надутый, как мяч, живот. Хотела бы она девочку или мальчика? Какие у них были бы имена? На кого больше будет похож ребенок? Шон, ее муж, говорил, что хотел, чтоб дитя было больше похоже на мать. У Эмбер были медового цвета волосы и выразительные серо-зеленые глаза, тогда как Шон считал свою внешность блеклой и бесцветной.
"Капитан разведки таким и должен быть", - со свойственной ему угрюмостью, шутил Шон.
Но Эмбер нравилась эта бесцветность, она называла ее выдержанностью.
Сколько уже времени прошло?.. Четыре года как они знакомы. Три года и четыре месяца с того момента, как Шон назвал ее своей девушкой. Полгода с момента свадьбы.
Празднование должно было быть довольно минималистичным, так хотел Шон. Эмбер посмеивалась над ним: капитан, уже опытный вояка имеющий в своем подчинении немало людей, - и боится свадьбы! А в итоге гуляли чуть ли не всей армией. Даже главнокомандующий лично поздравил, пожал Шону руку и дал краткосрочный отпуск.
Эмбер допила уже почти остывший чай и поставила чашку на стол. Скоро будет война, да?.. Она слышала эти разговоры. Конкуренция.. война.. Она не хотела, чтобы ее ребенок родился в такое время.
Эмбер снова погладила живот и почувствала, как ребенок ответил ей легким толчком. На глаза женщины навернулись слезы радости.
"Надо сказать об этом Шону!"
Она потянулась за коммуникатором. Конечно, Эмбер обещала себе, что не станет отвлекать мужа, когда тот на задании, но повышенный уровень гормон и радость сейчас перекывали всю рассудительность.
Вдалеке послышался грохот. Последовала вспышка. И снова звук взрыва, но уже ближе. Она подошла к окну и встала сбоку. Что-то горело. Здание Академии? От звуков автоматных очередей внутри что-то оборвалось. Слезы наполнили глаза Эмбер. Слезы обиды. Реальность слишком резко вторглась в ее мысли и разбила их тяжелым военным сапогом.
Дверь комнаты отдыха распахнулась и на пороге возник мистер Ричардс, дежуривший сегодня так же в ночь. Очки съехали на кончик носа, он тяжело дышал, пот крупными бисеринами вступил на лбу.
- Эмбер! На Агарту напали!
Голос Ричардса заглушило очередным взрывом. Чашка со следами бледно-розовой помады Эмбер упала на пол, стекла в окнах со звоном разлетелись.Пыхнуло жаром. Эмбер вскрикнула, падая на пол и рефлекторно прикрывая руками живот. Здание содрогнулось от очередного взрыва, следом раздался пулеметный огонь. Штукатурка сыпалась с потолка, книги с полок.. лампа мигнула и погасла. Астер почувствовала, что ей помогают подняться, придерживают и ведут куда-то.
- Эмбер, уходи отсюда! - рядом раздался глос Ричардса, - Ты можешь идти?!
Он кричал, но женщина еле его слышала. Она запоздало кивнула и мужчина подтолкнул ее к выходу.
Еще один взрыв где-то неподалеку.
В коридоре было так же темно, из палат раздавались крики о помощи и плач. Эмбер остановилась. Что она должна делать? Действовать как мать, или как медик? Слезы стояли в глаза, но позволить им вырваться наружу - значило бы потерять всю адекватность мышления и поддаться истерике. Она шагнула к лестнице.
Нет, бежать и как можно быстрее!
В палате рядом кто-то рыдал.
"Нет, я не могу уйти и бросить все! Иначе какая из меня тогда мать получится?! " - подумала женщина и решительно повернула на плач.
Когда она зашла в комнату, ее ослепило. Потом Эмбер почувствовала жар, как будто она была очень и очень маленькой и ее поднесли к пламени зажигалки. Ног она не чувствовал вовсе. Звук вокруг то исчезали, то появлялись горхочуще-стонущей какофонией. Живот жгло. Эмбер поднесла к лицу руку. Все было видно размыто, как под водой. В крови на руке тускло поблескивало в пламени пожарища обручальное кольцо.
Потом все пропало.
***
Перед тем как винтовочная пуля прошила шею офирца, мужчина в военной форме увидел как в здание больницы врезался огромный горящий валун, оставляя зиющую пылающую дыру в два этажа.
"Что же теперь будет..эх.." - сердце офицера сжалось, руки с винотовкой опустилась. Он обреченно смотрел на горящую больницу, где лежало несколько его ослуживцев, - "Что же теперь будет...".
"Как-то мне сегодня душно и хмуро,
Сердце ноет, не находит покоя.
Ночью снилось мне кровавое утро
И сгоревшее широкое поле"
(с) Декабрь - "Мы"
Легкие Руди стянуло от быстрого бега. Они с капитаном уже приближались к стенам. В камне зияла дыра такого размера, что в нее бы смог втиснуться броневик, просидевший недельку на высококалорийной диете.
"Мощную хренотель им вручил оружейник," - в мыслях офицер усмехнулся довольно.
Внутри, за стенами, слышался знакомый грохот артиллерийских орудий, небо то и дело озарялось фейерверком магических вспышек. Воздух уже приобретал запах смеси крови и пороха.
- Мы у продскладов, от прохода на восемь часов, - в передатчике раздался смешок Синтии, подрывника.
- Понял, - капитан кивнул.
Тактика была ясна как день: Руди и капитан будут прикрывать диверсионную часть, находясь неподалеку. Шон расстегнул кобуру на бедре. Фостерс последовал его примеру, снимая с плеча автомат.
"Эх, ну и дерьмовая ситуёвина, вся эта война, " - Руди хмыкнул.
- Давайте, капитан, прибавим им пару дырок в заднице? - он улыбнулся.
Сколько уже было боевых заданий? После Академии его очень быстро перевели в разведку. Возможность сканировать местность, людей на наличие сверхчеловеческих свойств... Отец говорил, у прадеда такое было. Война - хорошее наследство. Начинаешь спустя время чувствовать себя живым только выпуская пули в противников. Кровь - основная составляющая жизнедеятельности человека.
Промышленная зона представляла собой расположенные по квадратам здания, больше похожие на гаражи. Они укрылись за одним из них. Зрачок Руди снова сузился. Тихо...слишком тихо. Его взгляд привлекло возвышающееся в центре города строение, темный камень отливал всеми цветами радуги в свете магических вспышек, в небо уходил шпиль не меньше двадцати футов длиной. В искаженном задымленном воздухе он выглядел зловеще. Но взгляд Фостерса привлекло кое-что другое. Здание окружала тонкая пленка, очевидно, служившая щитом. Он цокнул. Сколько понадобится выстрелов из танковых орудий, чтобы пробить эту защиту?..
В одном из складов неподалеку громыхнуло. Затем последовал радостный выкрик Синтии.
***
"Свобода...Демократия...Какие сладкие слова. Приторные, как смрад покойника. Высокие звания, ответственность, подчиненные, приказы. Нет. Пуля в голове. Компостируемые мозги," - мужчина лет тридцати рассеянно смотрел через оптический прицел, - "Иллюзии, сплошное вранье, которыми нас пичкают с детства. Дерьмо, запихнутое в подслащенную капсулу. Все детство и юношество ты наслаждаешься этой приторной оболочкой, ты молод, горяч, все идеализируешь. А потом ты добирешься до дерьма внутри."
Мужчина прищурился. Перехватить частоту разведки было бы не сложно. Интересно, сказать ли им, перед тем как пуля разнесет голову, о том, что их родная и горячо любимая Агарта уже объята огнем и скоро от их домов, семей и друзей останется лишь пепелище? Его губы растянулись в улыбке.
Здесь он сам по себе, живет как хочет. Ни приказов, ни обязательств. Хочешь - служи колдунье, хочешь - зарабатывай на Арене, хочешь - подвесь себя за ноги к потолку и болтайся так целый день. Вот свобода.
Когда он понял это? Еще когда был рядовым. Года три назад. И все это время ушло на то, чтобы преодолеть страх перед дезертирством и предательством, перед возможностью словить пулю промеж глаз за свободу выбора. Хорошо в армии. Свободно. Хорошо, ай как хорошо!
Взгляд через прицел остановился, в нем мелькнуло удивление, сменившееся почти безумной радостью. Вот так цель. Капитан-праведник и салага-сканер. Не один, так другой.
Он сглотнул. Руки вспотели от возбуждения, но пальцы крепко сжимали винтовку.
- Крутой был ба-бах, да?! - девчонка лет восемнадцати с ярко выкрашенными волосами бежала, сжимая в руках автомат, к укрытию, где были Руди и капитан.
Он повернулся на голос и шикнул на Синтию:
- Ты грохочешь как артиллерийское орудие!
Миллс мазнул по подошедшей взглядом.
"Нет, плохо. Все равно очень плохо."
Рука в перчатке крепко сжимала рукоять пистолета.
- Руди, сосредото..
- Мать твою! - воскликнул парень. Двери склада напротив распахнулись, извергая наружу около семи по-разному одетых и вооруженных офирцев. Автоматые очереди Синтии и Руди оттолкнули двоих назад.
"Индиго...магия...магия...какая-то невиданная раньше хрень, " - сканировал Фостерс.
Пули прошили торс одного из полуоборотней, тот повалился на спину, глухо рыча. Второму рассекло лицо и вырвало кусок мяса из плеча. Девица лет двадцати выхватила с пояса палаш и ринулась в сторону Руди. Клинок полыхнул рыжим пламенем.
За складами остальная часть диверсионной группы продолжала эту войну.
Висок обожгло. Почему-то сейчас сам он падал. Звути затихали, голова словно погружалась в вакуум. Все растворялось, серело. Где-то вдалеке Шон увидел стоящую в скромном свадебном платье с вышивкой Эмбер...
Фостерс сглотнул, его лицо побелело, руки дрожали. Он отупевшим взглядом глазел на растекающуюся вокруг головы капитана темную лужу.
Синтия нырнула за склад, перезаряжая оружие.
- Дерьмо!
Ее взгляд наткнулся на тело Миллса с простреленным виском.
- Фостерс, мать твою, чё встал?! - девушка пихнула его прикладом в бок, - Остолоп!
Что-то врезалось в склад, потом громыхнуло, разлетаясь на осколки. Синтия успела упасть на землю, но почувствовала, как осколок вошел в левое бедро. Руди отшатнулся, рефлекторно прикрывая лицо рукой. Ощущение реальности вернулось, но его продолжало колотить.
"Вот к чему было это его странное поведение сегодня... Он знал, он чувствовал, что погибнет сегодня.."
Руди начинало заполнять отчаяние. Это его вина. И только его. Он заметил снайпера, хотя как раз-такие ему было сделать это проще всех.
- Чёёёёрт!!!
Фостерс вышел из-за угла и задавил гашетку.
Вместе с криком Руди Шон открыл глаза, подернутые легкой пеленой. Фостерс не должен умереть. Никто не должен умереть. Эмбер ждет его дома. А ребенка, если это будет мальчик, он назовет Рудольфом.
Местами мысли обрывались. Шон поднялся. Тело было как будто чужое, но думать об этом сейчас не хотелось. Как и ни о чем другом. Он увидел, как девица с пылающим клинком занесла удар над Руди. Миллс ринулся туда. Табельный пистолет и фуражка таки остались лежать в черной луже. Рядом поблескивала винтовочная гильза.
Фостерс выставил перед собой автомат в надежде блокировать удар клинка и пихнул девицу ногой в живот. То была крупная, чуть выше самого Руди. Объятое пламенем лезвие прошло через автомат как нож через подтаявшее масло, обдав жаром лицо офицера. От пинка девица отшатнулась, но край лезвия оставил опаленную борозду от груди и почти до пупка. Пахнуло паленым мясом. Воздух с хрипом вырвался из его легких, в глазах помутнело.
Подлетевший Шон мощным пинком сбил нападавшую с ног. Хруст ребер потонул в звуке автоматной очереди. Миллс придавил ногой к земле руку девицы, в которой было оружие и машинально потянулся к пустой кобуре.
Фостерс вжался в стену полу разнесенного склада, в глазах застыли непонимание и суеверных страх. Нет, это не было видением. В голове капитана до сих пор зияла сквозная дыра размером с орех.
Миллс, наступив на шею брыкающейся девицы второй ногой, рванул ее за волосы на себя. Руди отчетливо услышал влажный треск рвущихся тканей. Когда он увидел, что голова девицы болтается на одном позвонке, сознание покинуло его.
***
Враг был разбит. Их отряд тоже сильно пострадал. Медик остался в роще, в любом случае, необходимо было отступать. Шон хлопнул по щекам бессознательного Руди. Его ранение было средней тяжести, можно было благодарить высшие силы, что рану прижгло. Синтия сидела на полу, оперевшись спиной на мешки с провиантом. Клейборн перебинтовывал ей ногу.
Фостерс открыл глаза.
- Живой? - на него посмотрел капитан Миллс, сидевший рядом. Следа от пули уже не было, Шон как ни в чем ни бывало вынул из внутреннего кармана кителя портсигар. Но изменения были. Кожа Шона утратила свой цвет, взгляд казался застывшим, ногти потемнели, а под глазами появились темные круги.
"Боже..." - Фостерс снова закрыл глаза. Он помнил из обучения в Академии, что есть много видов нечеловеческих существ, много разновидностей магии. Каких-то можно встретить чаще, каких-то реже. Оборотни, вампиры, некроманты - вся эта шушера встречалась довольно редко. Так же он помнил смутно о случаях, когда и без помощи магии человек, погибший насильственной смертью, поднимался живым разумным покойником. Как следствие, он терял всякую чувствительность, внешнюю привлекательность, зато его физические данные были на пределе человеческих, снимались психические блоки так как мертвому телу истощение все равно не грозит. Руди открыл глаза и ел, морщась от боли в груди.
Он поймал взгляд Синтии. Судя по всему, капитан был не в курсе собственной смерти. По крайней мере, пока. Синтия многозначительно посмотрела на Фостерса: оповещать о произошедшем капитана она не хотела. Руди хмыкнул, вытащил из поясной сумки флягу и хорошенько приложился к ней.
- Капитан.. Шон? - он взглянул на Миллса, после чего выдохнул, - На крыше был снайпер..
- Я знаю, - отрезал капитан, смотря на уголек сигареты. Когда он забирал пистолет и фуражку, то видел гильзу. Что это значило сейчас он знать не хотел. Шон снова закурил. Минуло полчаса с момента, как он отправил сообщение на коммуникатор Эмбер. Ответа не было.
- Выдвигаемся, - бесцветным голосом произнес капитан, поднимаясь, - Выходим как заходили, стараемся двигаться без остановок.
Он обвел отряд взглядом в ожидании возражений. Их не последовало.
Через четверть часа процессия во главе с покойником выла через разлом в городских стенах.
***
Огонь в городе стихал, постоянно туда-сюда сновали военные, медики, добровольца... Мужчина в форме сидел за дубовым столом в форме скобы и просматривал последние отчеты. Удар был внезапным, следовательно, Офир был осведомлен, когда и как планировала действовать армия Агарты. Очевидно, в их рядах затесался шпион. Разрушена часть зданий Академии, медчасти и Ратуши, пострадали жилые дома. Количество погибших выясняется. Но большинство гражданские.
Мужчина выдохнул, отодвигая бумаги в сторону. С минуты на минуту должен вернуться развед-отряд. Его губы сжались в тонкую полоску.
***
Два камуфляжной расцветки джипа двигались к городу. За три часа пути никто не нарушал тишину. Кто-то дремал.
Поднимавшееся из-за горизонта солнце окрасило Агарту кровью.
Когда они въехали в город, Шон едва нашел в себе силы, чтобы не закричать.
***
Война прогремела и снова затихла. Обеим обезумевшим от крови диким кошкам нужно было зализать раны, прежде чем с новой силой выпустить когти друг в друга.
Каждый шаг, ведущий капитана Миллса в кабинет главнокомандующего, отдавался гулом в ушах. Он считал ступеньки, но сбивался на каждой третьей. Уже у дверей кабинета он остановился и кашлянул, прочищая горло. Мысли путалисб, отчет норовил получиться сбивчивым или не получиться вовсе. Еще в машине Шон понял, что пульс у него отсутствует, а организм не требует еды и сна. Но пока эти факты блуждали в его голове как потерявшая цель пуля.
Кабинет главнокомандующего переехал этим утром этажом ниже, но обстановка не изменила. Те же стеллажи, тот же стол скобой, те же диваны. Шон непроизвольно ссутулившись, остановился перед столом. Главнокомандующий заговорил первым.
- Отчет чуть позже мне передадут Фостерс и Клейборн, - он замолчал и посмотрел на Шона.
"Интересно, как скоро он слетит с катушек?"
Мужчина поджал губы:
- Не буду тянуть, Шон. Боюсь, вам лучше сесть.
Миллс пропустил совет главнокомандующего мимо ушей, оставшись бездвижно стоять. Грудная клетка не вздымалась от дыхания, взгляд без необходимости моргать был невыносимо пронзителен. Сидящему за столом мужчине стоило больших усилий не отвернуться.
- Как хотите, - продолжал он, -В медчасть попал вражеский снаряд.
Шон криво усмехнулся. Он почти не слышал, что говорил ему главнокомандующий, потому он проассациировался с выброшенной на берег рыбой. Рыба в погонах.
"Спятил. Либо спятил, либо шок. И я надеюсь на второе."
- Ваша супруга не выжила, Шон. Она скончалась на месте. Это было прямое попадание.
Шон сжал кулак, впиваясь ногтями в ладонь, но боли не последовало. Он чувствовал, как его накрывает волна хохочущего Безумия.
- Но даже учитывая сложившуюся ситуацию, Шон, я не могу дать вам больше десяти дней отпуска.
Главнокомандующий скривился. Его собственная жена ушла от него семь лет назад, забрав сына со словами, что не даст растить из мальчика самоубийцу. После этого он говорил, что женщина только мешает войне. Но сейчас у него проснулось желание увидеть жену и сына.
Шон кивнул.
- Отпуск не обязателен, сэр.
Он не узнавал собственный голос: тот скрипел как ржавые петли.
Главнокомандующий кивнул, изучая взглядом капитана Миллса и пытаясь понять, спятил тот все-таки или нет.
***
Он шел по улицам города, воздух которого был пропитан смертью. Шону казалось, что он задыхается. Привычные кивки знакомым сослуживцам, встреченным по пути, привычный бар. Сколько времени он провел, сидя с нетронутой кружкой пива и смотря в пустоту?
Туша окурок в пепельнице, Шон посмотрел на обручальное кольцо. Сердце стянуло почти физической болью.
Оставив пиво на столе, капитан покинул бар.
Теперь он мертвец. Мертвее, чем его мертвая жена и мертвый неродившийся ребенок. Мертвее чем камень. Мертвее, чем гниющие в земле тела погибших сослуживцев. Такой же мертвый разве что его пустой дом.
Шон, не разуваясь, прошел в квартиру, оттуда - в маленькую комнатку, обустроенную под детскую. В воздухе все еще витал аромат духов Эмбер. Погремушки в виде разноцветных рыбок над детской кроваткой беззвучно покачивались.
Шон опустился на колени и обхватил голову руками, сотрясаясь в бесслёзных рыданиях.