На закате примчался ветер. Рванул истерзанный бурями флаг на мачте ангара и протяжно завыл, поднимая тучи песка.
Сержант Тим включил мониторы внешнего обзора. Сцепив пальцы за спиной, отрешённо смотрел, как распухшее на полнеба солнце тонет в океане песка. До прибытия экипажа оставалось всего ничего, а дальше сдача поста в боевой рубке и долгожданный отпуск. А потом... Потом его ждёт настоящая работа - Корпус Специальных Операций.
Резкий сигнал вызова прервал приятные размышления. Сержант вполголоса выругался, продолжая рассматривать, как на линии горизонта песок полирует стену Зала Памяти.
Не дождавшись ответа, этот 'кто-то' снаружи забарабанил в дверь, а затем врезал по плафону освещения. Вслед за жалобным хрустом пластика зазвенела от ударов ботинка стальная перегородка.
Сержант поморщился, но с места не сдвинулся. Перевёл батарею оружия в боевой режим и мысленно переключился на Кристу. Он думал, что с некоторых пор она стала уж слишком настойчивой в своих ухаживаниях, но это его совсем не коробило: идёт война - можно и не успеть. А насмешки... Он напряг мышцы - тому, кто попробует высказаться о ней пренебрежительно, он вышибет зубы.
Тим улыбнулся своим мыслям. Решил, что как только сменится, то сразу направится к старому Горвату и предложит Кристе стать его женой, да и мама была бы рада.
Стук на палубе усилился. Дверь отзывалась на удары протяжным гулом. Сержант бесстрастно смотрел в монитор - никто, кроме капитана, не имеет права сюда войти. Он был абсолютно спокоен, но уже начинал склоняться к мысли, что пришло время включить активную защиту и отгородить рубку от внешнего мира бронированным коконом. Через секунду сомнений решил, что это дело внешнего поста. Попасть в неприятную ситуацию с перестраховкой совершенно не хотелось - только вчера он закончил стажировку, сдал последний экзамен и ему активировали 'курсовой жетон'. Не хватало ещё получить прозвище паникёра в самом начале.
Сержант переключился на внутренние мониторы, чтобы в подробностях рассмотреть палубу, изумлённо моргнул - Криста! Если не принимать в расчёт нижнее бельё, тяжёлые армейские ботинки и "жетон", то девушка была практически полностью обнажена. Она прижимала ладонь к боку и хватала открытым ртом воздух, словно промчалась через всю посадочную площадку на одном вдохе.
Он поспешно отключил блокировку двери.
Запыхавшаяся Криста буквально перевалилась через порог. Следом за ней в рубку ворвался какой-то свистящий гул, странный, почти на пределе слышимости, будто бы силовое поле над Кантором включили на максимальную мощность.
Сержант спрятал внезапно вспотевшие ладони за спину, изо всех сил пытался отвести взгляд от её груди.
- Какой сумасшедший впустил тебя на корабль? - задал он вопрос, ответ на который должен был получить, не открывая дверь.
- Не туда смотришь, - она стремительно покраснела, мотнула головой куда-то за спину. - Глорианский крейсер... Прямо на орбиту из прыжка вышел.
Тим отмахнулся. В отличии от неё, он не считал бомбардировки чем-то необычным - родился в эпицентре войны.
- Кто тебя впустил? - заорал он, подступая вплотную.
Она отшатнулась, округлила глаза:
- Весь Флот в системе.
Сержант похолодел. Осознание катастрофы пришло мгновенно. Кантор только на первый взгляд выглядел захудалой планетой - если остановится генератор 'кротовой норы', то конец для многих наступит очень и очень быстро.
- Брысь, - буркнул он. - Мне надо связаться с капитаном по аварийному каналу.
Криста вздёрнула подбородок, изображая возмущение всеми веснушками.
- Нет! - заявила она. - Я с тобой.
Сержант опешил от её наглости, но ответить не успел. Что-то тяжёлое ударило по корпусу корабля. Тим вздрогнул. Появилось ощущение, что это "что-то" грохнулось прямо ему на голову. Разрыва он не услышал, а через мгновение взрывная волна пронеслась по палубе, сминая стальные шпангоуты, как листы бумаги.
Уцелели они благодаря вовремя сработавшей системе защиты боевой рубки. Точнее, уцелел сержант. Криста находилась у самой двери, но ещё дышала.
Ценой неимоверных усилий он сдвинул заклинившую бронированную плиту. Взвалил окровавленное тело на плечо и, шатаясь, двинулся по искорёженной палубе наружу. Шанс спасти Кристе жизнь оставался. Мизерный, но всё-таки какую-то надежду давал.
***
Кости лежали "шестёрками" вверх.
- Чтоб тебя... - капрал кинул быстрый взгляд за спину.
Бородатый мужчина сидел на камне. Он раскачивался из стороны в сторону и пел. Тихо, но так тоскливо, что скорбный мотив вызывал стойкое чувство обречённости.
Из пелены дождя появился второй. Глубоко засунув руки в карманы, принялся разглядывать кубики.
- Далеко ходил, Тим? - подозрительно поинтересовался капрал.
- По своим следам, - мрачно отозвался тот.
Загудел сервопривод шлюза. Из люка выглянул лейтенант. Он покрутил головой и истошно завопил:
- Молчать!
Бородач повысил голос, перемежая слова поминальной песни с грубыми ругательствами.
Капрал сгрёб кубики в горсть, встряхнул. Вспухший рубец на щеке отливал синевой, а морщины на лбу собрались в одну жёсткую складку.
- Мне нельзя здесь умирать, - прошептал он себе под нос и подул на кости. - Мне на Землю надо.
Тим разобрал его шёпот, предупредил:
- Ничего нельзя изменить.
Над головой полыхнуло. Молния разорвала небо в клочья.
- Раз, - выдохнул капрал.
- Два, - отозвался бородач, загибая палец. - Сейчас появятся.
Через секунду ударил гром. На броне орудийного лафета заплясали искры статических разрядов. Зашипел воздушный клапан: лейтенант поспешно задраивал входной люк.
- Сволочь! - бородач скрипнул зубами. - Я ему уже место присмотрел в яме с жабами - или как тут эти твари называются, - а он всё никак не сдохнет.
Тим поднял взгляд в плачущее дождём небо. В серой мгле силовое поле казалось тонкой плёнкой мыльного пузыря.
Тим устало провёл пятернёй по мокрому лицу. Запустил пальцы за ворот, нащупал "курсовой жетон" на тонком шнурке. Ничего он не забыл. Хотел, но не мог, потому что всё было неправильно, всё было зря...
- Вру, - согласился с тяжёлым вздохом.
Сквозь шелест дождя прорвался едва различимый гул, но капрал мгновенно напрягся, машинально подбрасывая кубики.
- Вот ведь... - он неохотно выпрямился. - И зачем умирать на чужой планете, если у нас есть своя?
- Две шестёрки... - процедил он. - Лучше бы тебе бутерброды не ронять. То ли дело Молчун кости бросал. Талант был - никогда больше двойки не выпадало.
- Лучше бы ему выпало сидеть подальше от переборки медицинского отсека, - угрюмо отозвался капрал.
- А нечего было орать: "Воздух!".
- Если бы этот чёртов наводчик...
- О мёртвых или хорошо, или ничего!
Капрал скрипнул зубами, высматривая что-то в серой пелене.
Тим проследил за его взглядом. Рядом с искорёженной взрывом кормой посадочного модуля едва угадывался холмик каменистой земли - Молчун. Следом за ним целая вереница могил. И старых, и свежих. Примерно половину из них он выкопал собственноручно. Девятнадцать. Странное число. Не больше, не меньше. ТАК БЫЛО ВСЕГДА!
Бородач покинул свой насест на макушке валуна, хлопнул капрала по плечу.
- Две шестёрки, - повторился он, указав подбородком на турель зенитной установки. - Твоя очередь.
Над холмами катился тяжёлый гул: глорианские бомбардировщики выныривали из-за линии горизонта, выстраиваясь в боевой порядок. Эскадрилья за эскадрильей...
***
Криста ждала его на том же самом месте. Впрочем, как и всегда. И, судя по стопке пустых тарелок, сделала уже три или четыре заказа.
- Какое сегодня число? - спросил он. - Одиннадцатое?
- 12-е, Тим, - уточнила она. - Апрель 1962-го. Я купила газету.
- И у тебя по-прежнему прекрасный аппетит, - буркнул он, устраиваясь на скамье у окна.
- Проголодалась, знаешь ли, - сообщила она с набитым ртом. - Там, где ты меня бросил, в пищу годятся только крысы.
Он пожал плечами:
- Был уверен, что тебе не выкарабкаться.
Она окинула его злым взглядом и прошипела:
- Ты ошибся!
Тим отвернулся, задумчиво потёр подбородок. Всё, что он делал, было зря. Всё, что ещё не сделал, будет неправильным. Тот миг, когда ему наконец-то удалось протиснуться под рухнувшей бетонной плитой в хранилище копий, был его самой большой победой и самым большим разочарованием - в молодой женщине, сидящей в полуметре от него, от прежней Кристы мало что осталось... В памяти отчётливо всплыли закушенные от боли побелевшие губы, слёзы на запавших щеках... и спутанные нити платиновой проволоки на ладони - двадцать лет её жизни, которую не воскресить...
Он скривился:
- Прошлое изменить невозможно.
- Будущее... - она запнулась. - Если бы у нас был ребёнок...
Тим был категорически против. И дело было не в том, что ему не нравилась новая Криста. Нет, совсем наоборот. Просто всё вокруг давно не имело смысла.
- У тебя короткая память?! - он качнулся к ней ближе. "Курсовой жетон" обжигал кожу на груди. - Напомнить, чем закончилась предыдущая попытка?
Пирог полетел в сторону.
- В этой чёртовой дыре любая попытка бесполезна! - огрызнулась она. - Как и ты.
- Не бесись, - он поморщился. - Ты даже не представляешь, насколько это страшно - знать, что не в силах ничего изменить.
- Ты не можешь меня испугать - я уже умирала, - успокаивалась она так же быстро, как и вскипала. - Пирог жалко. Вишнёвый... При случае заставлю тебя сожрать сырую крысу.
- Я уже давно сомневаюсь не только в реальности происходящего с нами, но и в трезвости собственного рассудка, - проворчал Тим. - Правда, другого способа мы всё равно не знаем.
- Однажды это случится в последний раз, - с горечью заметила она.
- Если "Пионер" разминётся с глорианским крейсером, то да, случится. В параллельной вселенной, наверное, так и произошло.
- Значит, мы опять превратимся в катушки платиновой проволоки в Зале Памяти, а потом сгинем вместе с ним, - обречённо протянула Криста. - Неужели нет способа найти зонд раньше глорианцев?
- Есть, - он вздохнул. - Хватит прыгать в будущее, чтобы оказаться в прошлом - слишком много ошибок мы совершили.
***
На закате примчался ветер. Ударился могучей грудью в скалы и отшатнулся, растекаясь рябью по бирюзе лагуны. Спустя мгновение тишины ветер тряхнул пальмы за верхушки, и задул ровно и мощно, затягивая небо чернотой.
В стекло брызнуло первыми каплями надвигающейся грозы. Тим шагнул к окну, распахнул створки. Сцепив пальцы на затылке, смотрел, как над бушующим океаном раскручивается воронка урагана, вспоминал.
Прервал его мысли звонок.
За матовым стеклом входной двери маячила Криста. Она прижимала ладонь к боку и хватала открытым ртом воздух, словно мчалась через весь город без остановки. Не дождавшись ответа, она врезала кулаком в дверь, затем пнула цветочный горшок. Вслед за жалобным хрустом пластика загремело от ударов ботинка дерево.
Тим усмехнулся.
- Не в ту сторону! - выкрикнул он.
Дверь распахнулась. Криста ткнулась лбом в стену, зачерпнув воды из собачьей миски, плеснула в лицо.
- Успела... - хрипло выдохнула она. - Сейчас... Как врежет!
Ослепительная молния разорвала небо в клочья.
Тим подбросил на ладони "курсовой жетон".
- Отключился час назад, - сообщил он. - Просто отключился и всё.
Криста настороженно приблизилась, не отрывая взгляда от тусклого прямоугольника связи с Залом Памяти. В горле пересохло.
- Мы не вернёмся? - она нервно стиснула кулаки. - Точно?
- Точно, - он подхватил её на руки. - Правда, кому-то из нас придётся возглавить NASA, чтобы раз и навсегда отучить человечество отправлять куда попало координаты материнской планеты.