"Tout passe, tout casse, tout lasse"

 "Житель средней равнины" 
Что - ж Винитар, как совокупна ложе,
   пленен  ("regem") 
с креста взывать о Божа,
     аль - Масуди, а тот другой судим,
на "Золотых лугах" покрытых дрожью,
 конь Хорутании рек,  удилах прикусил,
храпит кропи, и пестуй их!
        чужак,
             как я пришелец, 
                               Эй вельможа! 
бродивший в поисках
                      имен и связки сил,
пред тем как кругозором предположить,
        и очертить кайму у островов.
Джайхани компас солнечный разложив,
       за тенью наблюдает от стволов.
страницы вех и государств тревожа.
"Оковский лес" обмытые луга,
   ну где - же вы, я так о вас скучаю,
Я позабыл хорошие слова,
   и предаюсь как Каабы грань,
                                   молчанью!
заслышавши Хордаби сказ.
  я вам Тирис торжественно вручаю!
пред сикофантами представ,
                            взревел Сократ.
и винограда ветвь лозою заструилась,
  и потянулась набухая естеством,
в нем дикий сок,
               стан помутнения Ума,
 когда она лишь только впав в восторг,
 меняет запахи,
          и трапезу костюмов,
себя в палаты обсуждения внесла.
Выйбый питал распавшийся бутон,
  таков исток, как бедуинов плащ,
имеющий отличные оттенки,
  ну почему я так - же слышу плач,
прильнувших к камбрию,
       от слез проросшей гренки.
"Весны и Осени" 
              эпохи скорбной ван,
Радим и Вятка, 
             эй потомки Радагоста!
  я сного к древу теплому припал,
 и стал разглядывать его, считая звезды.
Я  долго очень где - то пропадал,
  прости, 
 я запах твой искал везде Славуня,
  но находил зловонье на пути.
Хаким, молись! перебирая масти,
 рубашки протирая старых карт,
   в них Абасиды с Фатимидами
                     пристрастием 
между собой столетия хулят.
 что - ж Параклит, а тот назвал азарт
                  который вечно ходит с вами,
вы повседневно чаети его,
  ну кто тогда скажи остался с нами,
ты помнишь как вязали первый плот?
 и всей гурьбой сплавлявшийся по Каме.
 державшись её сонных берегов.
Я возвращаюсь мысленно в тебя,
    и вспоминаю сарафана ситец,
Ответь где есть еще земля,
где были молоды, наивны, и сердиты.
  скажи Маджак, князь волынян - дулебов,
как пахнет хворост на родных полях,
   ячмень с навозом,
                     на кушате хлебом,
прыг из печи, дыханьем на углях,
     морщинистые грея длани.
 Артания, ну что ты в правду брат,
 там дальше Славия,
                       Кяубия сестренка,
Потомки безымянных автострад,
  созвездие закрытое ребенка.
Мал был еще, и выучил Мура,
  для их забав, круша потомков.
Как приблизительно проста,
     росой причесанна коса,
лишь неба пасмурного гладь,
          напоминает мне опять,
Я видно не умею лгать,
  как этот огненный служитель,
  абзац местами поменять,
лишь ради рифмы, в них событий,
  у прошлого им, не отнять.
Белавка, или процветание?
   процент примеров привести,
"Звезды судьбы" в небес гортани,
важней доверие найти,
   чем страх, их много в предписаниях,
сорвав печати протрубил,
  начинку видов состязаний.
Последний лишь приводит к скорби, 
  велят за кем то наблюдать,
все  разрушающие стачки,
 такой сумеет - ли любить?
  другой с улыбкою приходит 
что - б после изучив, убить.
 лишь доказав свою ничтожность.
 все постепенно  уничтожив,
  ради чего тогда всем жить?
Велят детей своих пленить.
Грехи на "Агница" возложив.
 а что вам требовать от них?
Вы сами этому учили!
  кому - то на углу предложив,
вы своим детям предложили,
  себя - же вскоре уничтожить.
   Так было легче обводить
  на жертвеннике потревожив,
    и о свершениях забыть!
Я не берусь иным дерзить,
      я вспоминаю как любить.
Предлог событий подытожив.
     напиток речи отцедить.
  припав к устам иссохшим влаги.
Что - ж на!
           бери!
             мной жажду утоляя,
палитру выжимая свежих чувств
Эй! Абдула ибн - Маймун,
                                   наставник,
  я  принципам "зиндики" очень чужд,
обычно кто следит,
                      тот полон страху!
А те за кем, исполнены искусств.
  эпоха антирусского мандата.
Смешные цифры помянул Гаюк.
и кто опять останется распятым,
  предсказывать я больше не стремлюсь.
Я по тебе скучаю моя Русь,
 как твой последний враг заклятый!
Я может быть когда нибудь вернусь,
  чтоб вновь влюбится в запах твоей мяты,
И в ту, которой я всегда горжусь!
что - ж бесы, отдыхайте от меня,
  пока я книгу книг, годов верстаю,
Здесь только мы, и нам дана земля,
          и кто - то научил нас
делать пламя, 
             оно внутри как сокровенное
в сердцах,
                  рожденье чувств,
     из бездны как цунами,
Все что здесь ведаем,  из мысли воссоздав,
  ну почему же от друг друга убегам?
Кто нам мешает сделать этот шаг?
   Ты помнишь как на бревнах 
уплывая,
      нас к  Чусовой прибило берегам.
тогда еще мы только дружбу знали,
  по детский в тамбурах, 
                         мелькали города,
вернее полустанки убегали,
  в те дымкой памяти лишенные года.
хоть я о них так часто вспоминаю,
   в её изношенных копаясь закромах.