Давно это было - ещё во времена "дорогого Леонида Ильича". Я тогда в 9-ом классе учился. Весна выдалась спорая да ладная: лёд на реке быстро сошёл, как и снег по всей округе. Зелень первая проклюнулась, а к майским уже и цветение пошло полным ходом.
У одного моего одноклассника Тимохи имелась лодка в личном пользовании - настоящая "Казанка". Отец подарил на шестнадцатилетие. Чтоб сынок, значит, от отца любовь к большой рыбалке перенимал, как говорится, с младых ногтей.
Лодка лодкой, но далеко ли на вёслах уедешь? Стал Тимошка к бате приставать, мол, дай на выходные мотор - с пацанами Первомай отметить в режиме водной феерии. А на бензин, де, мы сам сбросимся. Тут уж отцу моего одноклассника было не отвертеться: раз сказал "а", подарив "Казанку", говори и "б" - позволь сыну навыки речника проявить: на моторной лодке пронестись с шиком на глазах жителей городка, что у реки в тот момент окажутся.
Короче говоря, сразу после демонстрации трудящихся, где старшеклассники в колоннах нашей средней школы демонстрировали солидарность с мировым пролетариатом, рванули мы на берег. Четверо нас было, как сейчас помню. Тимоха - владелец лодки; отличник Владик в смешных старушечьих очках на резинке - таких, как он, сейчас ботанами называют; деловой и пронырливый Мишка - сын директора гастронома и я, разумеется.
Покинули мы порт Гель-Гью, с пол-оборотазапустив новенький "Вихрь", ревущий, будто буруны на сороковых широтах. И понеслись. Душа переполнялась восторгом, волна подпевала за бортом, освежая разгорячённые мальчишеские лица мелкими брызгами размером не больше комариного глаза. Вы смотрели когда-нибудь в глаза комару? А брызги ещё меньше - как водяная пудра.
Прошлись на "Казанке" по самому краешку фарватера - как можно ближе к берегу, с удовольствием отыскивая среди фланирующего люда восхищённых девчонок. И не только из нашей школы.
Вскоре набережная оказалась далеко позади, а красавица лодка неслась по местам достаточно пустынным. Судоходство на реке, хоть и было официально открыто, но ещё не набрало полную силу.
Но вот впереди показалась махина баржи, на которой по весне в наш город обычно доставляют продукты из области. Она стояла причаленная левым бортом к специальной деревянной площадке с уклоном, по которой к ней подъезжали грузовые авто и становились под погрузку.
Позднее, повзрослев, я понял одну интересную вещь - очень часто наиболее ожидаемые грузы как правило приходят в выходные и праздничные дни. Кому это выгодно? У меня есть ответ, но не стану его озвучивать, давая простор читательской фантазии.
- Консервы и бухало в батин ОРС завозят, - со знанием дела прокричал Мишка, стараясь передавить выю встречному ветру.
Тимоха сбавил скорость, и далее мы двигались медленно и величественно, будто челны Стеньки Разина, выплывающие из-за острова.
Возле баржи суетился народ. Грузчики таскали из трюма картонные коробки и укладывали их на край кузова бортового ЗИЛ-ка с тентом. Машина для удобства была поставлена впритык, задними колёсами упираясь в борт баржи.
Всё шло своим заведённым порядком, но внезапно идиллическая картинка набрала негативную динамику. Кто-то из речников, будучи, вероятно, в приподнятом состоянии по поводу пресветлого пролетарского праздника, плохо затянул кормовую чалку, и та стала давать слабину. Грузовик же потихоньку набирал вес в процессе облегчения содержимого трюма и оказывал всё более сильное давление на незакреплённую часть борта.
В какой-то переломный момент корма баржи стала отваливать от берега, а вслед за ней под уклон съехал задом гружёный ЗИЛ-ок. Незафиксированные в кузове коробки посыпались в воду и, словно кубические лебеди с картины какого-нибудь западного абстракциониста, поплыли по течению, выстраиваясь в красивый пеленг в процессе сплава.
- Винище плывёт. Импортное, - заявил глазастый Мишка.
- Спасать надо, - несмело предложил Владик, смешно поправляя резинку на очках.
- Сейчас спасём! - заявил Тимоха, нехорошо хохотнув и поворачивая лодку наперерез бесхозному грузу.
- Быстрее нужно, - успел прокричать я, - а то коробки водой пропитаются - на дно уйдут. Ищи потом...
И вот уже Тимоха красивым противолодочным зигзагом притормозил близ "стаи" намокающей импортной тары. Мы с Мишкой схватили подвернувшуюся коробку за "отвороты воротника" и потащили её из воды. Добычей нам послужил лишь горький опыт и бесформенное влажное нечто без дна. Зато мы узнали, какой же товар завезли в наш ОРС - румынское вино "Мурфатлар".
Первая дюжина бутылок, ушедшая на дно, научила девятиклассников многому. Следующую партию мы уже поднимали на борт, крепко придерживая днище коробки.
- Давай быстрей, пацаны! Сейчас картон раскиснет - хрен потом соберёшь. Шевелись! - Тимоха покраснел от возбуждения и готов был в любую секунду запустить отцовский "Вихрь", чтобы немедленно покинуть место происшествия.
И мы шевелились. Кто веслом, кто багром. "Казанка" наша маневрировала между винными коробками, будто какой-нибудь тральщик посреди минных полей, обезвреживая опасные поплавки с риском растерять экипаж выпавшим за борт.
И наловили мы этим незатейливым образом чёртову дюжину коробок с вином.
А тем временем грузчики, экспедиторы, водитель бестолково мельтешили туда-сюда близ баржи, махали нам с суши руками и что-то кричали в не слишком дружественной транскрипции - видно, примеривая на себя роль спасателей. Я не понимал, отчего взрослые так нервничают. До поры не понимал. А потом дошло.
Оказывается, Тимоха только и ждал окончания спасательной операции - чтобы стремительно ретироваться по-английски. Мы поняли его намерения слишком поздно - когда лодка на полной скорости уносилась в сторону города.
Пристали на противоположном берегу в кустах, после чего Тимофей обратился к нам с пламенной речью:
- И чего офигенного, - возразил Владик. - Это же всё не наше.
- То есть, как - не наше? - удивился Тимоха. - Мы же не украли ничего. Просто плыли себе коробки, а мы подобрали...
- И что ты предлагаешь сделать с вином? - спросил практичный Мишка. - Продать его нельзя - поймают. Выпить? А прятать от родаков где?
- Да в рощице прикопать, и все дела! - Тимофей никак не мог отойти от азарта ухода от несостоявшейся погони.
- Нет, пацаны, надо возвращать товар, а то нас искать начнут. И наверняка найдут - немного лодок на реке сегодня было, - озвучил я здравую мысль.
- Тоже так считаю, - сказал Вадик. - Только как вернуть-то. Мы же сбежали. Теперь нас не поймут.
И тут сообразительный на генетическом уровне Мишка предложил грамотное решение:
- Сделаем вот что, пацаны. Вернуть товар надо. Это точно. С берега наверняка видели, сколько коробок мы на борт подняли, потому следует столько же и вернуть. Но и нам какой-то трофей за труды полагается. В общем, берём трёхлитровую банку, сливаем в неё вино - по бутылке на нос, а осколки возвращаем в коробку - вроде бой случился... Только пробки внутрь не проталкивать и фольгу с горла не колупать! Понятно?
- Я пить не буду, - заявил Вадик. - Меня отец не поймёт. Мы с ним ещё две задачи должны решить из "Кванта".
- Вот и прекрасно, - продолжил свою мысль Мишка. - Значит, бьём три пузыря, а все коробки вытаскиваем на берег в укромном месте. Ты, Вадька, раз не пьёшь, отправишься в город и позвонишь из автомата в милицию - мол, так и так, обнаружил в зарослях у реки тринадцать коробок с вином. И место назовёшь. Только говори через шарфик и хриплым голосом, чтоб не поняли. И отпечатки за собой сотри, не забудь. Идёт?
- Идёт, - согласился Вадим, неуверенно шмыгая носом, но принимая удар судьбы как должное.
Получается, кричащие нам с места происшествия водитель и экспедитор сумели пробудить комсомольскую совесть? Наверное, да. А сметливый и рассудительный Мишка развеял все сомнения.
Мы подошли к удобному для причаливания месту ниже по течению и стыдливо выставили добычу на песчаной отмели. Не забыв, правда, оставить содержимое трёх длинноносых бутылок в бардачке "Казанки" - трёхлитровую банку вымыли речной водой.
Рыбацкая избушка на левом берегу встретила нас с восторгом. Но для девятиклассника выпить 0,7 литра превосходного полусладкого вина, да ещё без закуски оказалось не таким простым делом, как могло показаться сначала. Поэтому возвращались в город не сразу, а придавив полтора часа здорового юношеского сна. Втроём.
А Вадька тем временем уже отзвонился в милицию из телефона-автомата и, наверное, решал задачки по физике, выполняя свою ежедневную норму.
Домой я зашёл тихо-тихо, стараясь не звякнуть щеколдой, не скрипнуть половицей. Скинул куртку в сенях и... был остановлен встревоженным голосом:
- Выпил, что ли, сынок?
- Нет, мама, ты чего... у меня и денег-то нет. Просто устал очень - целый день на лодке гоняли с пацанами.
- Ну-у-... если на лодке. А не знаешь, Виталь, что такое - вроде ж, не жарко, а Никифоровна говорит, мужики весь день купались?
- А где, мам, купались-то?
- А там, где баржа разгружается, знаешь? Чуть ниже... Там и берег-то неудобный. А они - купаться. Не слыхал, сынок, чего они?
- Не знаю, мама, не знаю, - ответил я, честно пряча глаза. Откуда ж мне знать, что у мужиков на уме в разгар пролетарского праздника.
