Noch immer glaube ich, den Boden unter meinen Fuessen schwanken
zu spueren, aber ich habe keine Angst mehr davor, zu stuerzen.
Es ist ein schoenes Gefuehl. Es ist das Gefuehl von Leben in Bewegung.
Andreas Steinhoefel,
"Die Mitte der Welt"
***
Заблудившись однажды осенней порой в череде
странных снов, ты окажешься в маленькой комнате, где
приступает к своей монотонной работе паук,
принимает и форму, и запах, и вкус каждый звук:
каждый шаг превращается в поступь, а шорох страниц —
в шелест моря; над миром главенствует скрип половиц.
Сообразно ему обрывает листву за окном
с веток яблони ветер; покинув лесной водоем
с каждым скрипом луна — осторожный впотьмах пешеход —
поднимается ветка за веткой на облачный свод
как по лестнице. Скрип половицы, высокий — одной,
тоном ниже — еще. Кто-то встал у тебя за спиной.
(Дышит в ухо и трогает волосы.) Может быть, он, —
человек или призрак — в тебя простодушно влюблен,
но не в силах открыться... А, может, его вовсе нет,
и неясную тень на стене начертил лунный свет.
Или это всего лишь обман четырех из пяти
твоих чувств, и ему суждено так же быстро пройти,
как возникнуть. Попробуй спросить обо всем у зеркал,
в чьих владениях сам ты, бывало, приют обретал;
обратись — как испуганный мальчик — к самой тишине,
той, с которой когда-то ты тоже был счастлив вполне;
к ветхой мебели, мутному фото, которому пыль,
а не рамка давно придает респектабельный стиль.
Ты не спишь. Или спишь. Или просто не можешь заснуть,
оттого, что вокруг пеленой непроглядная муть,
что взметнулась со дна — то ль случайно зашедшей сюда
беспокойной души, то ль покрытого ряской пруда,
о котором ты грезишь — лесной колыбели луны —
И еще непонятней, что — явь, а что — сон, полусны.
Разлетаются даты настенного календаря,
исчезают бесследно заклятья лесного царя;
взгляд задержит причудливый знак на одной из страниц
старой книги — и вновь за спиной этот скрип половиц.
Монотонно, бессонно по-прежнему с пряжей паук.
Что-то вновь ускользает из рук безвозвратно, как звук.