Я замерзаю. Хочется тепла.
Мне холодно. Жара. В Москве за тридцать.
Но можно, дотерпев до сорока
простой водой до одури опиться.
Жара, как спирт. Щебечет в голове.
Допьешь стакан. Из дома пОтом выйдешь.
Таких, как я, зажаренных в Москве,
живыми утром точно не увидишь.
Я здесь остался. Идиот. Другой
свалил бы, пока лето канет в лету.
В Москву, пиздец, я больше ни ногой!
В деревню, в глушь! Карету мне, карету!





***

Жарят, сволочи.

...


Столица отметелена жарой,
Стоит, как кол, июльский воздух.
Господь! тебе бы этот геморрой
Иль свечку от него, горячую как ад!
Ты знаешь, прямо в божий зад,
Остынь, родной! нам тоже нужен роздых.
А может ты, Люсьен, готовишь нас
в сиропе, в соусе, в гарнире?
Фритюрницу подставил под метро,
горячих туш набил в нутро,
меня достал в оплавленной квартире.
Цифер! Отстань, закрой свой керогаз
и созвонись с приятелем повыше.
На пальцах бросьте, кто разводит нас,
и кто на лето будет нашей крышей.
Столица отметелена жарой.
Зима придет, увидит пепелище.
Я в угольки домов себя зарою.
Скажу жаре: Ну, сука, жри!
Я с маслом буду - фри, 
без масла - просто пищей.