МИМОЛЕТНОЕ
Цены на нефть - двигатель наших потребностей...
Худшая ныне черта - это черта бедности...
Увядают лавры самой читающей нации...
"Властителей душ" заменяют теперь папарации...
Отвечая критериям популярности
Обитатели сцены в зрительный зал льют гадости...
Но есть еще те, кто глубь изучают по Бродскому,
Скорбную дань не платя этому времени скотскому...
Бреду по дороге со слякотью вечной повенчанный,
Снег мокрый эполетами лег на плечи мне...
Мимолетная мысль как дым сигареты тлеющей
Глаз ущипнет и растает... Мир ждет хлеба и зрелища...
СТАРЫЙ РОКЕР
В комнате прокуренной и серой
На диване, вросшем в пустоту,
Он сидел, как на мели галера,
С сигаретой тлеющей во рту.
Перед ним на липком табурете
Мух манил нехитрый натюрморт...
Ложка во вчерашнем винегрете,
Водка и засохший бутерброд.
А в углу хрипел кассетник старый,
Заполняя вакуум ревом струн
Блэкмором истерзанной гитары...
Слух сквозь хмель ловил его игру...
На стене поблекшие обои
Скрашивали неприглядный цвет
Постерами Кинчева и Боуи,
Прятались за фото из газет...
Где они, вчерашние герои?
Там, где юность, не жалея дров,
За стеною осажденной Трои
Тьму кромсала лезвием костров...
Поседели волосы и речи...
Почернела медь гитарных жил...
Вот уже и смысл черпать нечем
В этой загипсованной глуши...
Между тем бутылка опустела...
Вялым жестом муху отогнав,
Человек поднял с дивана тело,
Плащ одел, едва найдя рукав.
Методом несложных вычислений
Подытожил мелочь в кулаке
И побрел знакомым направленьем
К магазину, что невдалеке...
По асфальту шаркали подошвы
Жаждою к ручью гонимых ног...
Боги рок-н-ролла, право, что ж вы
На него обрушили злой рок?
Только не приемлет сожалений
Ветру воли верная душа...
Жить, как завещал великий Леннон -
Прыгать вверх с восьмого этажа...
ВОРОНА
В глазах вороны, что морозным утром
Пернатой клинописью метит
Пергамент снега во дворе
Изъяны мира скрыты пудрой...
В глазах вороны мчатся дети
Смеясь по ледяной горе
И дом стоит, уткнувшись в небо,
Зажмурив очи, сжав уста,
В которые летит пороша...
Ворона жаждет корки хлеба,
Но у помойки два хвоста
Не менее голодных кошек...
Взмах крыльев... Черное на белом
Создав контраст, взмывает в высь,
Уподобляясь самолету...
Ворона мне сказать успела,
Что с точки зрения кулис
Спектакль зимы - обычная работа...
ВЫБОРЫ
Сквозь стекло разбитое свищет злость,
В космах дней скребется лютой вошью...
Да, забава это скоморошья -
Звоном бубенцов дразнить напыщенность...
Ой, да в светлых теремах накурено
Княжеских посулов сладким ладаном...
На столах пестреет все, чем надо нам
Пеленать пустые грезы дурня, но
Преет плешь под шапкою боярскою,
Вязнут шестеренки в смутном времени,
Вспахана земля да нету семени...
Думный дьяк корпит над новой сказкою.
А Иван лежит на печи с черствым пряником -
А что ль на Вече сходить? - Авось целковый дадут!
Так Россия-мать, обнадежив люд,
Разродится новым начальником...
ОПЯТЬ ЗИМА
Сижу один в натопленной квартире,
Как червь, проникший в спелый плод...
За окнами зима, на стеклах лед
И голос вьюги в радиоэфире...
Не хочется высовывать свой нос
На улицу, скрывать ладонь в перчатке
И колкие снежинки на сетчатке
Невольно превращать в крупицы слез...
Но город ждет следов моих ступней
И из подъезда я ныряю в холод...
Иду, приподнимая выше ворот,
Топча крахмал январских простыней...
Пусть дарит лепестки фонарный стебель -
Июль к Земле не ближе чем Сатурн...
Курильщикам не нужно больше урн -
Метель в снегу хоронит сор и пепел...
На белом ветви хвойные лежат -
Ель новогоднюю снесли на свалку,
А может быть за скорбным катафалком
Бросали их, шагая не спеша...
Да, Смерть, увы, не знает выходных
И любит класть тела в столь долгий ящик,
Что хочется увязнуть в настоящем...
Зима - пора потреб таких простых...
И вот уже мороз как благодать...
Я вспоминаю, привыкая к стуже,
Что осенью ругал дожди и лужи...
А вот опять зима... Опять...
КУХНЯ
Сидим с соседом на маленькой кухне...
В углу гитара со сломанным грифом...
В колонках Black Sabbath, а я слышу: "Эй, ухнем..."
Конец недели - синдром Сизифа...
Разговор о политике - гиблое дело...
Мы лишь винтики в этой железной машине...
Власть на троне лежит загипсованным телом,
Вынуждая сапожника прибегать к матерщине...
Наливаю в рюмку огня с водою
И цежу сквозь зубы - Серег, Бог с ними...
Ты закусывай... Кстати, не помнишь что я
Хотел поставить? А, точно... "Сплин" - И,
Прожевав салат, я тянусь за диском...
А сосед говорит - Андрюха, слушай,
Не напиться бы нам сегодня вдрызг... О...
Неплохая песня... Греет душу...
- Говорят, Сергей, приморозит завтра....
- А чего удивляться? Февраль же вроде... -
Выпиваем... Работая вилкой с азартом
Забываю короткую речь о погоде...
- А смотрел по TV криминальную сводку?
Расшалился народ - Пугачевские гены...
- Нет, Серег, не смотрел - Лью старательно водку
В рюмки остывшие... Тепло по венам
Разошлось и где-то под коркой мозга
Растаял лед толщины недельной...
Чиркнул спичкой... Смолю папироской...
Тихо ходят часы под статьей расстрельной...
За окном темно... Звезды в сумраке мерзнут...
Пустеет бутылка... Мутнеют взоры...
- Андрюх, почему ты такой серьезный?
Сегодня ж пятница! - Поездом скорым
Промчалась мысль: Вот она, лужа,
В которой скитальцев промокнут ноги...
Кухня... Бутылка и жующая душу
Иллюзия утоления чувства тревоги...
Но все-таки как хорошо порою
Плюнуть на дрязги изрытой Вселенной,
Забыть, что солнце зайдет за горою,
Нить оборвав, сделав плоть жалким тленом...
- Наливай, братан... По последней, Серый...-
В колонках звучит финальная песня...
Затухают костры... Умирают химеры,
Для того, чтоб опять в понедельник воскреснуть...
РУСЬ
Куда тебя ведут дороги,
Взъерошенная ветром Русь?
Живет в сердцах простых и строгих
Твоя березовая грусть...
Холодный тамбур электрички,
За мутью стекол бегство верст...
В замерзших пальцах гаснут спички
Подобием погибших звезд...
А ширь просторов множит строки,
Глушь полустанков отворив
И чувств невзнузданных потоки
Несут покоя бриг на риф...
Мелькают ветхие селенья
На белой простыне снегов,
Где мажут на сухарь варенье
Худые пальцы стариков...
Натруженные рельсы стонут
Под гулким натиском колес...
Все глубже, все темнее омут,
В котором тонет мой вопрос:
Куда тебя ведут дороги,
Взъерошенная ветром Русь?
Твои печали и тревоги
Мы с детства учим наизусть...
В КОРИДОРАХ СУДЬБЫ
В коридорах судьбы все мы - серые тени...
Тешим мыслью себя, что сжимаем рули,
Только жизнь вновь и вновь начисляет нам пени...
А мы, глупые, снова суем ей рубли...
В коридорах судьбы - снова лампочки гаснут...
Чиркнув спичкой из тьмы вырывая бетон,
Понимаем, что многое было напрасным...
Например, вера в то, что судьба - марафон...
ТРУБАДУР
Ты - трубадур... И радуясь полету
Пчелы над диадемою цветка
Ты отпускаешь вишни слов с лотка,
Хвалу воспринимая как банкноту...
Зачем тебе грязь стоптанных подошв -
Пусть сапоги бездомных месят глину...
А мир опять вонзает нож в
Очередную спину....
Ты - трубадур... В твоих стихах весна,
Но где душа, что той весной согрета?
А за стеной кому-то не до сна...
Там за стеною - комната поэта...
УВЫ...
В поношенном чехле, увы, не "Gibson"...
У "Жигулей", увы, не справа руль
И мы с тобой, увы, не в Ливерпуль
В хвосте у дальнобойщиков стремимся...
В моей руке, увы, не добрый эль,
В твоих зубах дымит, увы, не "KENT",
Увы, не полисмен, а "мент"
Проверку делает на хмель...
Пейзаж полей совхозных гол...
Не Ринго ты и я не Пол...
ПАРЕНЕК С ГИТАРОЙ
Ныряем в темный, плохо пахнущий подъезд...
Лифт сломан... Что ж, седьмой этаж - не Эверест.
Упал звездой окурок в лестничный пролет...
Шагаем... Сердце бьется рыбою об лед...
Но вот и дверь с магическим числом...
Звонок уходит электрическим сверлом
Одним нажатием в потусторонний мир,
Для нас сегодня самой важной из квартир...
Ключ лязгнул... Проникаем внутрь и
Ты выпускаешь из-под шапки кудри...
Хочу повесить наши куртки, но
На вешалках вещей уже полно...
Привет, Кирюха! Это Кэт - со мной.
Мы входим в комнату с ободранной стеной...
А пиплов столько, что сродни термитам
Народ пришедший, пьющий пиво с аппетитом...
Но здесь его собрал сейчас не Бахус...
Вон парень, тот что, расстегнув рубаху, с
Серьезным видом возится с гитарой -
Звезда района... Он с программой старой
Пред нами выступит... Зовут его Серегой -
Прекрасный автор... Режет души слогом...
И гитарист не из плохих к тому же...
Ютимся в уголке... У ног пивная лужа...
Но вот Сергей свою настроил лиру...
Перекурил... И РОК вошел в квартиру
Широкой поступью, не зная компромиссов
(Припомнилась мне ранняя "Алиса")...
Звучали в песнях и печаль, и радость...
И мысли о стране, что нам досталась
Не столько местом жительства, сколь мамой...
Звучал куплет, что строки - это шрамы...
А между песен он общался с нами...
Шутил, но что-то с грустными глазами...
Потом опять рвал с упоеньем струны...
И голос разбивал о рифы шхуны...
На циферблате натоптали стрелки -
Мы ж времени на этих посиделках
Не замечали... Нас увлекли в туманы
Аккорд и слог - сильней марихуаны...
Есть у всего конец, как есть начало -
Последнее творенье прозвучало
И гитарист сказав: "Ну вот и все на этом",
Устало затянулся сигаретой...
Потом через неделю от кого-то
Услышал я, что возле поворота
От поликлиники к автовокзалу
Сергея насмерть сбило самосвалом...
Он с безразличием к дорожному движенью
Шел с репетиции... В его воображенье
Скорей всего опять рождалась песня
И от портвейна чувствам было тесно
В груди... Вдруг жуткий визг и фара
Разбилась вдребезги от сильного удара...
Такие люди, как нам кажется, не могут
Уйти вот так - лечь просто на дорогу
С кровавой головой... Ведь для поэта
И смерть - искусство... Но плюя на это
Сергей ушел обыденно, как осень,
Которую сугробами заносит...
А в памяти моей как будто снимок старый -
Кирюхина квартира, паренек с гитарой....
В ТРАМВАЙНОЙ ДАВКЕ
В трамвайной давке не до помыслов о вечном...
Вишу на поручнях... Путь долгий до конечной...
Стекло покрыто коркой льда (ведь нынче холод),
А мальчик дышит на него, чтоб видеть город...
Как мало нужно тем, кто едет из больницы -
Занять сиденье и забыть про поясницу...
Стоит старушка у дверей в пальтишке сером -
Не уступают места... Где ж вы, пионеры?
Вагон штурмует женщина с кошелкой...
В кошелке снедь - из магазина только...
Витает по салону запах рыбы...
Кондукторша бесформенною глыбой
Кряхтя крадется сквозь толпу людскую...
Тяну монеты ей, их выронить рискуя...
Со мною рядом пассажир - не трезв, но весел...
Душок хмельной уже висит средь тел и кресел...
Трамвай вдруг замер... Может встал на светофоре?
Да нет, столкнулся, говорят с авто... О, горе!
Ну ничего - я на автобус пересяду...
До остановки - 5 минут под снегопадом...
Иду... Вагон глядит печально фарами мне в спину,
А в голове моей рисуется картина,
Что город наш огромным каменным трамваем,
Гремя по рельсам, годы покрывает...
В его салоне вижу мальчика, старушку
И даму с рыбой и куриной тушкой...
Я вижу и кондукторшу конечно,
Что просит оплатить проезд так нежно...
И мужичка, который после смены
С устатку пропустил огонь по венам...
Не вижу членов градоуправленья
И бизнесменов в новомодном оперенье...
Ах, да - они не ездят на трамваях...
У них ведь с городом ассоциация другая...
Спеши, Поволжья, так сказать, столица -
Вези фасады, крыши, окна, лица...
В тебя и я забрался, спину выгнув,
Чтобы потом с подножки тихо спрыгнуть...
ГРОМКОГОВОРИТЕЛЬ
Движение, хаос... ДТП - как следствие...
Режет железным и острым лезвием
Голос поверх милицейской рации:
Соблюдайте дистанцию! Соблюдайте дистанцию!
Эй, собравшиеся на площади,
Что вы в речах стяг как простынь полощите?
Что значит Freedom? Не англичане мы!
Сохраняйте молчание! Сохраняйте молчание!
Пожар на Руси - любимое зрелище,
Но больше для тех, кто не горел еще...
Пробирает голос до мозга костного:
Соблюдайте спокойствие! Соблюдайте спокойствие!
ХОЛОДНО
Лед на тротуарах нашей жизни...
Холодно... Райком под сводом храма...
Вспомнила как петь псалмы Отчизна,
Но в трамваях стало больше хамов...
Серые зашторенные лица
Наполняют каменное русло...
Далеко журавль... Труп синицы
В посиневших пальцах... Стало грустно
Наблюдать в окно движенье мира,
Оставаясь каждый день на месте...
Мир, очерченный стеной квартиры,
Поглощает и стихи, и песни
Никому не нужные... Но все же,
Повинуясь непонятным силам,
Я пишу... Пусть плод труда ничтожен -
Сквозь бетон тяну к созвездьям жилы...
Свечкою грошовою мерцаю,
По углам разбрасывая блики...
Стружку смел рукой из-под резца я...
Не выходят, как и прежде, лики...
ЭХО
Леннон, Болан, Моррисон, Кобэйн...
Голоса звучат под сводом эхом...
Катит Землю звездный скарабей
По песку, в котором тонут вехи...
Нынче за кордоном благодать -
RNB под глянцевою кожей.
Там "Playboy" (всеобщая кровать)
Стал для фараонов брачным ложем...
Там бунтарь, увешав златом грудь,
Статусом самца перед экраном
Гордо машет - будто это суть
Бегства из трущоб с карманом драным...
Вот и мы туда же... Вот и мы
Гонимся за этим ширпотребом...
Топчем грязный снег чужой зимы
Будто тучи рухнувшего неба...
Вспоминаю зори над страной,
Разогнувшей сгорбленную спину -
Как хотелось верить, что иной
Путь - в оазис духа, а не в тину...
Песен магикан звучал там-там
Сердцем площадей и стадионов -
Жажда "опираться о платан"*
Стала погремушкою рингтонов...
Башлачев, Науменко, Крупнов,
Дягилева, Цой, Курехин... Эхо...
На цветном щите реклама снов...
Дни - конвейер сборочного цеха...
* - заимствовано у БГ
АРХЕОЛОГИЯ
Возможно, что в грядущие века
Какой-нибудь пытливый археолог
Для украшения музейных полок
Лопатой из-под желтого песка
Эпохи нашей извлечет осколок...
Перед потомком выплывет из тьмы
Свидетельство того, что в давнем прошлом,
Пускай не в эллинском, пусть в скоморошьем,
Частицами Вселенной были мы,
Случайно иль по воле Божьей...
Но что у тверди вырвут из теснин
И чем мы обозначим свое место
В истории? Жестянкой бессловесной,
Служившей тарою для пива? Чин
"Слуги народа" в корочках облезлых?
А может просто глянцевый журнал,
Не избежавший тления, но все же,
Несущий в массы культ здоровой кожи,
Мужей бубновых, тряпок и зеркал,
В которых нужно выглядеть дороже?
Находки эти воскресят едва ль
Все наши думы, грезы и надежды...
Не скажут ли, что были мы невежды -
Коптили явь, не забегая вдаль?
Не спросят ли: Далекий предок, где ж ты?
КТО-ТО
Опять поет над стрельбищем свинец,
И рвутся струны и не спят поэты,
И швы трещат под бархатом сердец,
И мысли заплетаются в куплеты...
И дышит высь, туманностей полна
И от ее дыханья стынут звезды...
И тихо плещет за кормой волна...
И свет в окне, и ночь - мой перекресток
В городах, где явь похожа на плеть
Кто-то как и я читает на небе
Странные слова про жизнь и про смерть,
И про те края, где я еще не был...
Люди в черном реставрируют прах,
За углом играют с совестью дети...
Скучно быть винтом в стальных потрохах
И смотреть на мир с поправкой на ветер...
Действительность вторгается в глаза
И сеет боль в распаханную душу...
И как бы не менял я полюса -
Она хрусталь рукой тяжелой рушит...
Здесь все дороги снегом замело
И на проезд у струн не хватит меди...
Я был таким как все - не помогло...
Здесь нет друзей - кругом одни соседи...
Но все же там, где явь похожа на плеть
Кто-то как и я читает на небе
Странные слова про жизнь и про смерть,
И про те края, где я еще не был...
Люди в черном реставрируют прах,
За углом играют с совестью дети...
Скучно быть винтом в стальных потрохах
И смотреть на мир с поправкой на ветер...