Аннотация: Теперь-то я узнаю, каково Лику! и еще кое-что:)
Встречаются Нефрит с Кунсайтом. Нефрит:
- Знаешь, у тебя сегодня очень необычный вид... Не могу понять... О!!!! Понятно, раньше я никогда не видел тебя без плаща!
Кунсайт:
- Ну, металлия подери! Опять забыл перецепить его с пижамы!
С просторов Internet
Глава 12.
Давненько не приходилось мне сталкиваться с подобной проблемой. То есть вообще никогда, если честно. Теоретические лекции не в счет. Изначальную силу не призвать, а от некромантии даже в глазах рябит, не говоря уже о прямом давлении силы. А стоять и ждать... Не дадут, да и не моё это. Ладно. Я прикрыла глаза. Что может перебороть смерть? Любовь. Хм, спорное утверждение. Продолжение рода, конечно, вещь хорошая, но немного несвоевременно. Жизнь? Еще более абстрактное понятие. Никто ведь так и не обнаружил элементаль жизни. Так что лечить жизнью смерть представлялось мне каким-то довольно рискованным экстримом. Как-нибудь потом, обязательно, проведу подобный эксперимент, когда будет свободное время и испытуемые-добровольцы. Огонь, природа, энергия воздуха, вода... Нет, перебор естественных компонентов ни к чему хорошему не приведет. Как же быть? Чистая энергия должна на какое-то время помочь, а потом я что-нибудь придумаю. В принципе, Свет выжигает любое зло. Но я же, вроде бы, тоже такое зло? Или как-то так... и потом, Свет имеет такую занимательную особенность - он выжигает все, зараженное тьмой. Регенерировать образовавшиеся раны эльф не сможет, и у меня уже не хватит сил ему помочь.
Значит, остаются собственные силы. Моя ладонь погружалась в гниющий живот, а эльф глухо рычал, наивно веря, что все под контролем. Мамочки...
Попробуем от противного. Ага-ага, кыш, некромант, противный. Не помогает. Обидеться, что ли? Я нервно засмеялась, и вернулась к размышлениям. Что такое некромантия? Особая форма магии смерти, создающая подобие жизни, если кратко. Для примера, магией смерти я могу поднять полусотню скелетов, то есть окончательно мертвых остовов, лишенных и тени разума, а уж тем более души. Некромант средней руки поднимет неплохую армию частично разумных (ну, какое-то время) зомби, как продуктов полураспада, управление которыми будет для него гораздо менее сложной задачей (всего лишь сдвинуть равновесие). Замечательно. Особенно если сделать акцент на словах 'гораздо проще', потому что истинный Мастер некромантии еще и не такое поднимет. Итак. Что такое элемент полураспада в метафизическом смысле? Правильно, демон знает, что такое. Считается, что элемент полураспада - это смешение сил двух стихий, находящихся в шатком равновесии. И при нарушении этого равновесия - чисто теоретически - те же зомби могут либо сгнить, либо воскреснуть. Последнее никогда не случалось в виду того, что некроманты по умолчанию не владеют необходимой для того силой. Хотя тот же Светлый принц это мог. Если кто-то мог, чем я хуже? Особенно если учесть, что мой невольный пациент еще жив.
Успокоив себя этими положениями и подготовив примерный план действий, я немного расслабилась. Представила себе шар из текучих полос воды, окруживший нас мерцающим щитом. Рассчитала переменные, провела вектора силы огня, добавила константы на итоговые направляющие. Меридианы силы воздуха и ось чар природы. Учла присутствие посторонних, особенно после того, как, поймав разъяренный взгляд Дорана, с рук которого вдруг полетели было густые лиловые искры, чуть не засыпалась на простейшей передаче энергии. Несколько стандартных защит, основанных на личных спецификациях магического восприятия. Какая-то мысль упорно лезла в голову, но я не успела ее даже уловить. Поймав возросшее напряжение магического поля, поняла, что подготовка закончена. Сквозь яркую сине-лавандово-зеленую ауру наведенных чар некромантское проклятие казалось черным мерцающим пятном, болотно-зеленым по краям и склизким даже на вид. Я сосредоточилась, представив мысленно, что держу иголку с ниткой в руках. Почти почувствовала прохладу стали в пальцах. И стала обметывать рану по краям, изолируя от ауры пациента.
Это я тут рассуждаю пространно. На самом деле, все заняло едва ли больше минуты. С магией всегда так, что бы ни утверждали умудренные опытом профессора и магистры. Сначала делаешь, потом долго и пространно расписываешь, как и что именно ты сделал. Иногда получается во всех смыслах красиво. А вся разница - в багаже знаний. Что, впрочем, немаловажно.
Тем временем магический контур вокруг пораженного участка тела сомкнулся. Осталось самое простое. Или сложное, смотря как посмотреть.
- Отпускайте, - приказала я, не обращая внимания на интонации своего голоса.
Иногда у окружающих просто нет иного выбора, как идти на определенные уступки! Эльфы выпустили руки и ноги 'больного' и разошлись на полшага в стороны. Прибив нервную дрожь тонной здорового оптимизма, я приступила собственно к лечению пациента.
'Как заправский врач!' - но самозваная восхищенная мысль мигом разбилась о жестокую действительность. Ничего не получалось.
Я упорно направляла в пораженный участок силу, генерируя ее в условном образе луча. Проклятие поддавалось немного, но лишь для того, чтобы миг спустя вновь захватить покинутые было ткани. Приходилось увеличивать ток силы, и так до бесконечности, пока, наконец, смешанная сила стихий не полилась сквозь меня, как сквозь своеобразный сифон. И все было бы замечательно, если бы я не была отрезана от личного источника энергии. Ни одна из стихий не могла послужить для меня бесконечным источником. В конце концов, если ты заберешь всю потенциальную энергию водопада, пересохнет вся река. Сейчас такой рекой выступала я. И дела шли все хуже и хуже.
Вот только сдаваться здесь никто не собирался. Да и отступать было некуда, если честно.
По подбородку покатилась кровь из прокушенной губы, но кровная магия послушно вплелась в чары, 'замораживая' некромантское проклятие, а потом и немного уменьшая зону поражения. Совсем немного на вид, но внутренние органы теперь бы позволили сделать операцию. Если бы проклятие не увеличилось рывком прямо в процессе. Значит, продолжаем.
Перед глазами плыли черные разводы, мир сузился до мерзкого пятна под руками, золотисто-красных волос, аметистовых глаз. Энергетический канал расширился рывком, рванулся вглубь вредоносных чар разъяренным зверем. Расползающийся жар пожара выбивал искры из перекрытий, но прерываться я не могла. Прерваться - значило умереть. Что-то сказал Доран, я лишь кивнула машинально, не расслышав ни слова. Только поползли по спине иголочки - кто-то рядом со мной призывал магию воды, холода, отгоняя жар.
И тут я опять увидела себя со стороны - так, словно по-прежнему стояла у стола, и вместе с тем будто парила в нескольких метрах над полом, медленно воспаряя. Худая, встрепанная, тощая фигура блондинистого парня, склонившегося над беспомощной жертвой. Руки в крови и слизи, кровоточащие губы что-то упоенно шепчут. Рядом застыли двое 'друзей' жертвы, так изумленных происходящим, что не решаются даже вмешаться, лишь вычертившие неясные круги стихии воды. Ладонь вплавляется в тело, жертва рычит не своим голосом. Вот картинка! Маньяк на привале в отблесках огня полностью соответствовал моменту...
Я потянулась и вгрызлась в шерсть на плече. Шерсть? Какая шерсть?! Ошеломленно вздохнув, поспешно огляделась. Шея сделалась как-то короче, да и перед глазами все время маячило что-то мохнатое, и черное пятнышко собачьего носа. Вокруг раскинулся густой лес. Я стояла у возвышавшейся на немыслимую высоту скалы, в которой и было прорублено это своеобразное 'окно', одно среди многих. За спиной трепетали легкие кожистые крылья, веселый ветерок нес запах земли и влаги. Вокруг все еще лежал снег, но пахло... пахло уже весной. Так сильно, что хотелось зарыться носом в эту сладость, покататься по черной влажной земле, искупаться в запахе, обернуться в него, как в редкое манто. Удержали только остатки человеческого воспитания.
Странная слабость накатывала на тело, заставляя путаться лапы. Наверное, смешно смотрелось со стороны - волк, запутавшийся в четырех лапах, и скорее пританцовывающий, чем идущий куда-то, но у меня не было ни единого шанса оценить шоу издали. Увы, мне в нем досталась главная роль.
Какая-то мысль не давала покоя. Я все пыталась уловить ее, разгоняя туман в голове, и вдруг вспомнила. Раненый эльф. Я нужна там. Я взвилась в прыжке - и с визгом покатилась по мягкой подложке. Напоминало попытку прыгнуть сквозь стекло. Неимоверно прочное стекло, отказавшееся исчезнуть с дороги. Всем телом чувствуя, как растягиваются соединяющие меня с человеческим обликом нити, я каким-то толи восьмым, толи девятым чувством осознавала, что как только эта связь разорвется, та часть меня умрет.
Внимательный осмотр не принес особых результатов. Скала возвышалась среди бархатной густоты леса, смешанного и светлого, и уносилась высоко вверх, так далеко, что ее вершины терялись в белых облаках. Незнакомые запахи деревьев, стрекот существа, напоминающего белку, неподалеку. След косули, прошедшей здесь час или полтора назад - никогда и не подозревала, как много мне может рассказать об окружающем мире мой нос.
Где-то неподалеку журчал ручей. Не знаю, почему я бросилась к нему. Словно что-то внутри меня знало, что так нужно.
Тонкая полоска текущей воды, пахшая свежестью и рыбой... Я пробежалась вдоль берега, наклоняя голову к самой земле, отчаянно пытаясь унюхать что-то, неведомое мне самой. Забралась в густую осоку, больно ранившую нежные подушечки лап, и вылетела из нее с возмущенным взвизгом, прямо в серебристую траву, вспугнув облако величественно-бирюзовых, крошечных розовых, сверкающе-золотистых, огромных белых бабочек. Поднятый ударами многочисленных крылышек ветер всколыхнул облако сверкающей в лучах солнца пыльцы. Та немедленно забилась в ноздри, заставив меня расчихаться. Я опустила голову, стараясь лапами стереть пыльцу, а когда подняла взгляд, на том берегу ручья стоял он. Тот волк со снежной равнины.
И мы смотрели друг другу в глаза.
'Помоги', - чувствуя, как стремительно утекают в бездну прошлого минуты, позвала я, не слишком надеясь на помощь.
В тот миг не хотелось задумываться ни о том, почему он здесь, ни о том, что он возьмет за свою помощь. Нужно было вернуться.
- Снова ты? - теперь все было наоборот: я молчала, а он, говоря, открывал пасть.
Звук, вылетавший из его горла, мало напоминал рык, скорее, басовитое успокаивающее рычание большой кошки, но я понимала.
'Я заблудилась', - призналась я тихо и неохотно.
- Заблудилась? - волк с почти лисьей мордочкой приподнял пушистое ухо, смешно наморщил нос, принюхиваясь. Светлый холодный взгляд буквально пронзил меня насквозь. Длинный хвост со свистом рассек воздух, выразив все негодование своего владельца. - Зачем ты влезла во все эти ритуалы?! - возопил он риторически, и вдруг приказал так естественно, что даже и мысли не возникло не подчиниться: - Покажи мне твой ход.
'Что?' - не поняла, о чем он, я.
- Место, откуда ты пришла. Поторопись, - сморщил нос мой собеседник.
Я кивнула, и ринулась назад по своим следам. Странно, но возвращаться было куда труднее. Мягко пружинящая до того подложка леса вдруг превратилась в болото. Несколько раз лишь зубы сопровождавшего волка не давали мне утонуть в черной вязкой жиже. Черный зверь, казалось, не видел никаких трудностей в передвижении. Только взрыкивал иногда раздраженно, да что-то бурчал под нос про недоучек, лезущих во все щели, то и дело фыркая в усы.
Наконец, мы выбежали к скале. Проход был уже туманным, расплывчатым. Мой спутник издал пронзительный вой, переливчатый, заметавшийся по лесу теплым эхом.
- Когда придешь, используй это, - сказал он в привычно мурлыкающей манере.
И вдруг впился мне в плечо острыми клыками, одновременно всем телом толкая в проем.
Странно, но там не было стекла. И я провалилась обратно в свое тело, успев только огласить лесную тишину возмущенным визгом-лаем под заливистый смех-вой черного волка с окровавленными губами...
В трактире было как в бане. Не спасали даже раскинутые эльфами тенета изо льда и воды, отфильтровывавшие, помимо жара, еще и углекислый газ из окружавшего нас пространства. Плечо тупо ныло, что-то теплое бежало по руке, на общем фоне ощущаясь прохладой. Я машинально опустила взгляд. Кровь. Кровь из ранки от укуса скатывалась мне на пальцы, и по чуть-чуть капала на рану. Одна, две, три... семь капель - и вдруг проклятие вспыхнуло чистой силой, полыхнуло безболезненным лавандовым огнем с легким привкусом свежей пшеницы, вмиг развеяв тенета некромантии.
Так просто!? И как я не додумалась до этого раньше?.. Или... Я присмотрелась. В мою кровь, невидимое на всех спектрах, было вплетено искусное заклинание тончайшей нитью. Различить его удалось лишь потому, что кровь была моей, а нить несла неуловимый отпечаток чужой, но не чуждой, силы. Он взял слишком мало крови, чтобы хорошо замаскироваться. Смесь злости и благодарности - крайне неприятный коктейль, смею заметить. Кажется, моя жизнь еще более усложнилась. Потому что я не понимала причин, по которым он взялся мне помогать. Но, если уж совсем честно, меня это и не столь уж интересовало тогда... Лишь бы выспаться.
- Господа, - лениво вытерев руки краем скатерти и пятная ее неаппетитными отпечатками измазанных в изувеченной плоти ладоней, предложила я. - Давайте на выход?
Лик, опережая эльфов в реакции, воодушевленно вылизал мне щеки (хотя не думаю, что Багряные так уж желали изобразить именно это), и опрометью вынесся из горящего трактира. Эльфы молча кивнули, как-то уж слишком пристально на меня глядя. Это, кажется, постепенно складывалась такая мода. Я почти привыкла. Доран безмолвно прошел к дверям, тряся обожженными ладонями. Холодно-теплое безумие чуть отступило, да и неведомый третий будто сдал слегка назад, отпуская эльфа из-под контроля. 'Вот и познакомились...' - подумала я устало и мрачно, выбираясь на свежий воздух.
Почти завалившись в неведомо когда выпавший вокруг трактира снег, я сквозь наползавший туман различила с десяток безумцев, повисших на моем коне и пытающихся удержать его на месте. Пришлось отлипнуть от стены и сделать еще несколько неуверенных шагов к другу. Конь разобрался с проблемой даже в чем-то изящно - он явно сменил гнев на милость, и вместо раздирания доброхотов на куски ограничился швырянием оных на соседские крыши. Он успел как раз вовремя - вместо позорного падения носом в прохладный крупитчатый экстаз я обрушилась поперек его спины и крепко вцепилась в гриву. Ашер не дал мне упасть.
Арньес тоже почему-то оказался рядом. Я развернула коня кругом, он последовал за мной, как тень. Я отступила на пару шагов, на чистом упрямстве принуждая тело шевелиться. Эльф с любезной улыбкой подал мне руку. Я оступилась - он невесомо придержал меня со спины, а Ашер подтолкнул подмышку бархатным храпом.
- В чем дело? - наконец, исчерпав терпение, вспылила я, изливая недовольство в не слишком-то учтивой фразе.
Нет, я не лишена некоторых выдержки и самообладания, полагаю. Но, уставшая, как собака, имею я право на некоторые комплексы?!
- Тебе не нужна моя жизнь? - как-то легко и светло спросил он.
Я споткнулась на абсолютно ровном месте. Страдальчески морщась, подняла вмиг сделавшийся несчастным взгляд.
Хотелось заорать, разбить об его голову что-нибудь твердое, или хотя бы попинать что-нибудь ногами, так меня достала эта песня. А я осеклась. Было в светлых сейчас глазах что-то такое, какое-то запредельное спокойствие, и знание, и понимание, и неведомый мне смысл в этих небрежных фразах, заставивший мою шерсть встать на холке дыбом (какая шерсть... это, наверняка, нервы).
- В дороге все пригодиться... - вздохнула я, безмолвно капитулируя перед очередной неприятностью.
Он рассмеялся, вмиг превращаясь в того надменного, веселого, самоуверенного, обаятельного наглеца, каким я видела его во дворе. И больше ничто не напоминало о тех коротких - меньше вздоха, меньше биения сердца - мгновениях, когда я в его глазах видела смерть. Багряную кровь, вылитую на землю у моих ног в качестве дани. От недостойного быть принятым.
Впрочем, отомстить, хоть немного, я сподобилась и так:
- И если ты, ушастик несчастный, думаешь, что я тебя спасал для того, чтобы... - начала я прочувствовано и тихо, почти физически наслаждаясь смешками окружающих.
Арньес договорить мне не дал. Просто прижался своими губами к моим. И засмеялся. А потом опустился в снег на колени, и прижал мою руку к своей груди.
Судя по виду, он наслаждался моментом... А я, кажется, приобрела новый экземпляр к своей коллекции. Телохранителя-охранника, на этот раз. И очередную занозу вкупе с шоковой терапией. Живем, господа! До меня даже не слишком-то дошло, что он сделал.
С этой светлой мыслью я развернулась на каблуках, вплела пальцы в темну гриву и гордо рухнула на спину Ашеру в обморок. Ведь должен же быть отдых у усталых героев? И сладкие детские сны. И видения полузабытых замков. И звуки шумного пира, чьи-то тосты, приятный голос, сказавший над ухом: 'Ну что ж, прощай. И здравствуй'. И смешные прыгучие мишки с очередным суперхитрым планом. И просто 12 часов в мягкой кровати на чистых простынях в обнимку с любимым учеником-собакой. Кому что, а у меня именно так все и было. Сущий бред. И повод для счастья.
Донесение храмовой разведки. Объект - Вириэль. Краткое резюме: как пчелы липнут! Приписка Алуриана красным грифелем: 'Выражайтесь конкретней'. Зачеркнуто. Мат. Зачеркнуто. Добавлено младшим агентом контроля СБ Храма, А'таро: объект вошел в контакт с семью из ста семнадцати значимых фигур. Процент превышения максимальной расчетной социальной активности 40%. Линии взаимодействия разрабатываются. Учесть изменение социального уровня наблюдаемого объекта. Приписано снова алым грифелем: что-то матерное на древнеэльфийском. И: Продолжать наблюдение. Незнакомый почерк, невежливо, наискосок всего текста: Да пошли вы!
Отрывок утерянного отчета из досье паладина Тьмы, Вириэля. Писано второго месяца семнадцатого года эры крыла Ворона, в день Водолея.
Краткие сводки запрошенных раскладов в политическом, социальном и военном разрезах обстановки в обеих Империях от Алуриана пришли под утро. Привычно закололо в виске, я сонно поднялась, выглянула из окна прямо на красивый гостиничный двор (смутно вспомнилось, что сюда в полусонном состоянии привел меня Доран под пристальным наблюдением Арньеса), и ко мне на руку спланировал воробей. Оставалось лишь втянуть руку вместе с птицей обратно в комнату. Миг, короткий укус электричества - и птичка вылетела в окно, сгрузив мне в память все собранные сведения.
Сонно потягиваясь, я задвинула шторы и вернулась в кровать. При таком способе передачи, совершенно безопасном от постороннего вмешательства, существовала одна проблема - информации нужно было 'преобразоваться', то есть перебраться из моего подсознания в зону активной памяти посредством получасового отдыха. Впрочем, время позволяло немного понежиться.
Метод до сих пор не знал сбоев. Биологический носитель клонировался в минимум семидесяти вариантах, связанных друг с другом ментальной связью. И до мгновения обнаружения объекта передачи ничем не отличался от сотен тысяч своих видовых собратьев. Катализатором служил ряд биологических и психически признаков 'объекта', высвобождавший сложный информационный пакет для краткосрочного узконаправленного поглощения. Прямая экономия времени - ни читать, ни прятать улики не нужно.
Планы уже привычно изменились. Впрочем, я и не удивилась. Последнее время они и без того имели прискорбную склонность самостоятельно перестраиваться то и дело, не слишком интересуясь моим мнением.
Доран вошел без стука, и, лениво запрыгнув на край стола, уселся, жизнерадостно покачивая ногой и задевая каблуком деревянную ножку. Такой пронзительный глубокий 'бум, бум, бум'... Почему он так свободно себя ведет? И что вообще это за чувство такое?! Я его почти в первый раз вижу!
- Мои стражи поймали стрелка, но тот успел принять яд, - жизнерадостно оповестил меня этот невероятный садист, любуясь солнечными лучиками на шторах.
- Поздравляю с провалом... - пробурчала я, сонно закутываясь в одеяло с головой. - Некромантом я не работа... - длинный зевок, - аааю.
- А жаль, - погрустнело эльфийское чудовище, за какие-то секунды превзошедшее все подвиги Тириэла на поприще доведения меня до невменяемого состояния. - Собственно, я хотел пригласить тебя вниз. Ребята ждут, хотят отпраздновать...
- Завтра... Все - завтра... - я уже могла 'вспомнить' какие-то отрывочные факты из последних придворных скандалов, но пока не в силах оказалась оценить своевременность таких знаний.
То, что я не задумывалась об этом, лучше всяких слов говорило о моем неадекватном состоянии. Но вид домашней оргии в исполнении власть имущих лиц государства чуть ли не полным составом перед самым носом прогнал последние остатки сна, сорвав меня с кровати, как буйно помешанного гонца, и перепугав собравшегося было тихо исчезнуть эльфа.
- Что такое? - напрягся Доран.
- Э... Я вот... хм... подумал, что нехорошо заставлять ждать! - поспешно привела я первый попавшийся, отчасти приемлемый, довод, стремительно одеваясь.
Вот гадость... До легендарных 'трех секунд' не хватило всего ничего. Собственно, послужившая причиной спешки сцена была банальна и скучна, не смотря на некоторую однополость участников, но вот воссоздавать ее вокруг меня с эффектом голограммы и эффектом прямого участия было вовсе не обязательно. Фр.
Героический заместитель губернатора жизнерадостным воробышком поскакал по лестнице вниз. Я вспыхнула белой завистью, самой себе напомнив медведя в спячке. Идти удавалось, но тяжело и медленно. Сонная одурь никак не проходила, в голове глухо гудело. Я упоминала недостатки нейропочты?.. Шатаясь и бурча что-то себе под нос, спустилась вниз, мысленно обещая настучать по шее недогадливому самозваному телохранителю, не способному обеспечить спокойного отдыха только что обретенному хозяину.
Картина, открывшаяся внизу, напоминала семейный портрет в каком-нибудь старинном замке, в исполнении потомственных аристократов со всеми домочадцами, а уж никак не главный зал трактира. У камина стояли кресла, во всех, кроме одного, сидели эльфы. Остальные с демонстративной небрежностью, притом сохраняя строго регламентированный неведомым мне ритуалом порядок, заняли круговую оборону. Одежды свиты были выдержаны так, чтобы ненавязчиво подчеркивать клановые цвета занимавших кресла. Еще больше меня удивило то, что одним из 'старейшин', как я мысленно обозвала оделенных сидячими местами счастливчиков, оказался и Арньес.
Доран опустился в свободное кресло, а мой 'должник' поднялся, проводил меня к своему 'трону' и встал за спиной. Что-то мне все это напоминало....
Тем временем молчание затягивалось, собравшиеся хранили поистине гробовое молчание, так что звук собственного дыхания звенел в ушах, а огонь весело потрескивал даже на тоненьких фитилях свечей. Как заинтересованное, но неосведомленное, лицо, я подумала немного и почти поддалась искушению подремать. Семьдесят часов храмовых собраний - и вот результат. Спать я могла с открытыми глазами, выдавая положенную норму реакций, сохраняя величественную осанку и машинально, на уровне подсознания, отслеживая окружающую обстановку. Впрочем, долго подремать не довелось. Упоминание имени, или его части, всегда служило сигналом для экстренного пробуждения, так что я не пропустила ни мгновения шоу. Багряные провозгласили тост в мою честь. Никогда не видела такого выражения ни у кого другого. В свете живого пламени их лица приобретали необычайный теплый медный оттенок, еще больше подчеркнувший точеные черты, резкие и плавные одновременно, словно клинки, тщательно выкованный лучшим из мастеров. Рыжие волосы переливались у каждого своим оттенком. И вовсе они не были похожи, багряные. Такие же, как все, просто выбравшие своей жизнью судьбу воинов. А так - каждый со своими привычками, характером... и тараканами.
- А теперь, Вириэль, позволь нам узнать, откуда простому менестрелю ведомы такие чары? - промурлыкал Доран, когда все выпили.
Не знаю, на что он рассчитывал. Я ощущала его эмоции, как отдаленный шум - наша непрошенная эмпатическая связь никуда не делась. Так что, полагаю, и он почувствовал, что я не удивилась. Он, кажется, умел пользоваться ею лучше.
- А кто говорил про 'простого'?.. - так же мягко поинтересовалась я в ответ.
И поднялась рывком. Я отвечу. Хотя могла бы и промолчать. Но... Тьма, у них были свои причины. И их я уважала. В смысле, причины.
- Я принял решение. Там, в трактире. Хотя, если уж на чистоту, у меня не было ни малейшей уверенности в том, что я справлюсь. Но мне удалось. Теперь, вероятно, предстоит расплачиваться... за доброту? - вымеренная доля насмешки.
И звук извлекаемого клинка за спиной. Арньес. Короткий взгляд назад позволил выяснить, что все совсем не так, как мне казалось. Мой новоявленный телохранитель с обнаженным клинком в руках собирался не пронзать мне спину с энтузиазмом маньяка, а наоборот, защищать от любой опасности. В том числе и от собратьев. В руках он сжимал ведущий меч. Его второй все еще оставался в ножнах. У Багряных и дроу были совершенно разные школы боя, но вооружение схоже. Хотя, как утверждал Яшма, при высоком мастерстве, в конечном итоге, все школы смешиваются... Или он имел в виду еще что-то?
- Ты - темный, - спокойно сказал багряный, сидевший дальше всех.
Он был стар. Нет, это привычно не отражалось на вечно молодом лице, но глаза, крошечные складки в уголках, серебристые нити в густых роскошных волосах, медленная и опасная ленца в каждом движении, даже взгляде - все это, как ничто другое, свидетельствовало о возрасте.
Я повернулась и посмотрела в теплые пронзительные глаза, яркие, как лед в темнице, и утешающие, как шепот камыша.
- Да, - спокойно.
Я не собиралась оправдываться. Последнее, от чего я отрекусь - Тьма. Так что... Эльфы зашевелились, сдвинулись, зашелестели одежды, пока руки тянулись к оружию... Затишье в преддверии бури прервал спокойный, странно равнодушный вопрос:
- Почему?..
И я снова не ответила. Не смогла. Только провалилась в воспоминания на мгновение. И позволила его разуму скользнуть за мной. В сон, который я почти всегда считаю случайным. И только иногда приходит подозрение - вдруг это правда? Холодная тишина, когда нет ничего. И голос - в ней. Властный и теплый, чуть насмешливый, безразличный. 'Ты слышишь?'. Тогда еще не было слов, но ты слышала. Слышала, как в наползавшую со всех сторон красноватую и вибрирующую Тьму вонзается дрожащий голос, как что-то темное и вязкое охватывает тугой волной, рычащий смех, проклятия сквозь приглушенный шепот. Шепот, обещающий что-то кому-то. Нить судьбы, вплетающаяся в твои волосы. Тогда я долго спала, а когда открыла глаза, была в Храме. И мне было уже девять. Я смутно помнила образ высокой темноволосой женщины со сложной прической, в белом платье, замершей на парапете башни. Прекрасное лицо искажено, глаза горят, лицо запрокинуто к небу, руки воздеты вверх как ломкие камышинки, уродливые в своей выразительности... Когда-то меня мучил вопрос - кто она? Почему я не помню ничего из своих первых лет жизни? А потом... потом мне стало все равно. Безразлично. Нет, правда. Из Тьмы вышла вполне достойная мать.
Но, если позволите, не будем больше затрагивать эту тему.
А Багряные... Раз уж им захотелось устроить мне очную ставку, пусть их. Я не люблю сдаваться.
- Достаточно, - сказал незнакомый мне Старейшина мягко.
Кажется, он... услышал?..
Поднялся и подал мне кубок с чем-то горячим и ароматным, вынудив меня заморгать в растерянности.
- Выпейте. С моей стороны бесчестно было настоять на этой проверке так сразу. Но только так я мог узнать истину об одном из моих детей.
- Детей? - я вскинула голову, едва не расплескав напиток, напряженная, перепуганная больше, чем за все время до этого.
- Вир, перед тобой лэр Кайлисс, Старейшина рода Огненного Лиса, - мягко представил его мне Доран, приподнявшись и вежливо указав на моего собеседника.
Я не отреагировала, только коротким кивком обозначила приветствие. Ледяные и теплые одновременно глаза все так же смотрели в мои.
- Ты спас моего внука. Он сказал, ты отказался от любой его службы кроме как для личной охраны. Это достойно, - сухие пальцы коснулись моего лба, волос, вызвав короткую щекотку.
Старейшина усмехнулся.
- Было бы бесчестно с моей стороны взять тебя в род, не предупредив об возникающих обязанностях. Поэтому я лишь говорю тебе - ты один из нас. И если позовешь - мы придем.
Я собиралась поблагодарить. Но не стала. Вспомнила. Старшие часто обижались на благодарности. Честь и долг выше. С положенным восхищением дождалась конца импровизированного 'вечера' (позже выяснилось, что багряные все важные дела решают именно утром), заодно поспособствовав оправданию Арньеса за провал и непочтительные отзывы в адрес старейшины, и только потом, поднявшись наверх, притянула Лика в объятия и тихо упоенно рассмеялась. Легко быть безумной.
Другие девушки нанизывают ожерелья из бусин и жемчуга. А я, кажется, из неприятностей и эльфов. Надоело.