Аннотация: Старый друг лучше новых двух? А если ты сам для "нового друга" - старый?
Я уезжаю навсегда, и вообще все всегда уезжают навсегда. Вернуться невозможно - вместо нас всегда возвращается кто-то другой...
Андэ Пу, Макс Фрай
- Желания, желания. Желай одного, делай другое, и посмотри, что из этого получится. Тогда ты в любом случае не проиграешь.
'Девять Принцев Амбера', Р.Желязны
Глава 13.
Отоспаться опять не случилось, словно неведомый некто решил облагородить мою и без того не слишком-то безмятежную жизнь парочкой крайне несвоевременных, но упорно соблюдаемых традиций. Буквально через полтора часа снова довольно вежливо (ну, по крайней мере, без воплей, поджогов и обливаний, чем в худшие свои дни славился обычно невозмутимый Яшма) разбудили и попросили спуститься. Опять же, и это служит смягчающим обстоятельством, на этот раз предлог был вполне понятен и даже приятен в чем-то. Кайлисс, проникшийся необъяснимой привязанностью к моей скромной персоне после недавних дебатов в защиту Арньеса, хотел объяснить мне значение своего решения, а также просто пообщаться с новым членом рода в, так сказать, приватной обстановке. Зачем ради такого дела нужно было делать перерыв в три часа, я не спрашивала. Мозг еще не работал, да и ответ вряд ли сильно прояснил для меня сложившуюся ситуацию. Обстановка в зале теперь радовала и взгляд и душу, ничем не напоминая неофициально-официальный прием при дворе, как было недавно. Ребята подобрались разные и интересные на свой, особый, манер. Теперь мне удалось рассмотреть их поближе. Там были эльфы, орки, два тролля, смешно горбившихся в низковатом для них зале, люди, недовольный чем-то вампир, насупившаяся горгулья, низший полудемон, даже назгул [я потом долго не могла сдержать хохот, так забавно выглядел пламенеющий костер волос под черным плащом бессмертного духа]. Их объединяло лишь одно - рыжина в волосах, либо отдельные пряди огненных оттенков. И клан. Впрочем, кто в наше время без странностей? А еще с ними было очень просто, и как-то по-домашнему. Давно я не испытывала такого чувства... За разговором мы не заметили, как пролетело время, и наступили сумерки.
Остаток вечера пролетел в мгновение ока. Никогда не предполагала, что это такое уж сложное дело - познакомиться со всей Семьей. Впрочем, во-первых, опыта подобных вечеринок в моей жизни до того кот наплакал, а во-вторых, Багряные, как оказалось, все - родственники. Даже если это родство в сто сорок шестом колене и приравнивается к воде на киселе. Кстати, уже упомянутый назгул по новой иерархии как раз пришелся мне четвероюродным дядей... До того моей единственной семьей был Храм, но сейчас, прислушиваясь к сдержанным приветствиям неожиданно образовавшихся родичей, я с трудом сдерживала... нет, не слезы. Просто казалось, что моя душа стала шире, и в ней, в какой-то неведомой ее части, открылась ячейка для каждого из них.
Завораживало еще и то, что даже в своей неприязни, а уж тем более в проявлении симпатии, они были искренни. Арньес объяснил, что эмоции позволено проявлять лишь внутри семьи. Это многое объясняло. Многое - но не все.
Оказалось, мой новый ранг примерно равен рангу второго наследника старейшины рода, обычно исполняющего роли дипломатического и торгового содержания. Впрочем, если состоится официальное принятие в клан, ранг будет выше - мне принадлежит честь спасения единственного сына самого молодого старейшины рода. Прежде чем принимать официальное родство, Кайлисс настоятельно посоветовал мне ознакомиться со сводом законов рода. Книжица была редкостно небольшой. Ее содержание я поклялась держать в тайне, так что не упомяну и сейчас. Но... их философия оказалась на редкость проста и притягательна. В чем-то. Хотя до того я никогда не пыталась примерить на себе уложения и правила в чем-то откровенно преступного клана...
- Почему - я? - спросила я старейшину в приватной беседе.
Седовласый эльф заговорщически ухмыльнулся, и ответил:
- Потому что ты пришел. А мы ждали тебя, - и опустил веки, давая этим знак, что разговор закончен.
Я вздохнула, но послушно отошла, размышляя о том, что авторитет - это страшная сила.
Иерархически клан также был организован несложно. Тринадцать старейшин, тринадцать линий рода, из которых раз в дюжину лет избирается новый Дъери (военный вождь и верховный судья). Предназначения клана распределялись среди родов, в пределах которых существовали свои градации и свои мастера. Багряные специализировались на наемных убийствах. Но, кроме того, среди них встречались великолепные торговцы, телохранители, охранники, следователи. Даже лекари и дипломаты. Меня поразила одна деталь - оказывается, всех эльфов учат пыткам, причем, вполне профессионально. А вот лечить умеют лишь избранные. Догадайтесь, какой клан лидирует в этом искусстве?
Кстати, любопытная деталь - Доран не имел отношения к клану, как я и подозревала. Просто в тот момент он был нанимателем рода. Срок найма истекал через три дня и шестнадцать часов - об этом мне тоже сообщил Арньес. Мой новоявленный телохранитель от молчаливого облика слуги все больше переходил к роли незаменимого секретаря и неоценимого источника информации... Если так пойдет и дальше, я совсем расслаблюсь... Шучу. Меня все больше мучила мысль о странности собственных реакций - с чего бы я так сразу посчитала его за друга?..
Мы просидели почти до утра, прежде чем разбрелись по покоям. Так что на сон осталось крайне мало времени. Мне все еще нужна была информация, а значит, требовалось пошевелиться. С крайне несчастным видом выбравшись из-под теплого одеяла, я влезла в штаны, завязала сапоги, натянула рубаху, потрепав по холке сладко дрыхнувшего на моей постели Лика (счастливец!), и выползла во двор, тренироваться. Вчерашняя демонстрация произвела неизгладимое впечатление, а мне не хотелось отставать от прочих своих соклановцев.
В наставники мне вызвался тот же Арньес. Странно, наверное, но я была рада. Эти долги жизни у меня скоро в зубах завязнут, так что неплохо сменить уровень общения. И к тому же, как моему телохранителю, ему выгодно проследить за моей подготовкой и общим физическим состоянием. Уж этот-то жалеть меня не станет! Ужас какой...
Первая же тренировка с мечами выявила все недостатки обучения. Впрочем, Яшма мог бы мной гордиться - в попытках отразить сумасшедший шквал выпадов я сумела как-то проскользнуть к учителю совсем близко, и существенно приложила кулаком под ребра. Правда, после того отнюдь не образно летела быстро и недалеко - до ближайшей стены. Почему так? Хм... Уровень не тот. Как фехтовальщик я интуитивно натаскана неплохо, но, при средних балах по общей подготовке и отсутствию энтузиазма профессиональных тренировок, не могу сравниться с настоящим профессионалом, не применяя магию. А Арньес был профи, в этом сомнения у меня не осталось. Может, Яшма или Ликои и могли бы справиться с ним в индивидуальном поединке без магии, но это стоило бы любому из них значительных усилий.
- Нет, так не годиться... - наконец остановился Багряный, устало потирая лоб. - Я не могу понять, чему тебя учили, а чему еще нет. Так что давай-ка начнем сначала.
Сначала? Я кивнула, обрадовавшись. Наивная! Но кто же знал, что под 'с начала' он подразумевает полное обучение, которое проходят дети Багряных?! Учить их начинают с трех лет, так что мне предстояло еще много радостей. О которых, на тот момент, я не имела ни малейшего представления...
Обучение началось тут же. Арньес с серьезным видом забрал у меня мечи, отнес к высокой колоде, на которой я безалаберно кинула остальные свои вещи. Потом вернулся и положил на землю шнур с мой безымянный палец шириной.
- Пройди по нему.
Я удивленно моргнула, но спокойно выполнила требование. Никогда не жаловалась на чувство равновесия.
Эльф удовлетворенно кивнул. Короткий жест - и уже двое Багряных держали шнур на высоте колена от земли, присев на корточки. Их лица были серьезны и строги, только в глазах вспыхивали подозрительные искорки. К их чести, одними искорками все и ограничивалось.
Это задание тоже не заставило меня тревожиться. Да и следующее - когда нить натянули на вытянутых руках над головой, попросив меня запрыгнуть на шнур с земли и пройтись по нему сначала нормально, а потом - вверх ногами, на руках, - оказалось не сложным. Арньес удовлетворенно усмехнулся. И... поменял шнурок. Сначала это был шелковый пояс, скользкий, как намасленный мрамор. Потом - тонкая, едва видимая глазу нить. Потом - веревка, сплетенная из конского волоса. На этом этапе он кратко преподал мне искусство равновесия, потому что пройти по ниточке просто так не удалось. Секрет оказался в распределении веса по всей плоскости нити, но далось мне это искусство ценой многочисленных падений. К тому времени я уже измазалась в пыли и соломе, как какой-нибудь неаккуратный крот, по недосмотру пробравшийся на трактирный двор, а вокруг собрался народ, упорно делая вид, что занят срочными делами. Прислушиваясь к подавляемому хихиканью, я наконец-то сообразила, что не так.
Поймав мой возмущенный взгляд, Арньес лениво хмыкнул, но до объяснений снизошел, с полу-взгляда оценив яркость трепетавшего в моей ладони огненного шарика:
- Ты только что прошел программу обучения первых двух курсов. Конечно, им немного смешно... Но, кстати, неплохо для первого раза.
Чувствуя, как вытягивается лицо от такого откровения, я подумала немного, стиснула зубы, рассеяла энергетический контур файербола, и направилась преодолевать следующее препятствие. Физические упражнения как ничто другое подходят для избавления от избытка негатива.
Не буду вдаваться в подробности, несколько нелестные для моей гордости, но к ночи я уже могла похвастаться взрослением экстерном до 15-тилетия, двенадцатый курс соответственно. Этот подвиг дался ценой пары сотен синяков, вывернутым локтем и двухчасовым представлением для окружающих на вольную тему, но результат того стоил. По крайней мере, в глазах Багряных теперь проскальзывало еще что-то кроме теплой насмешки. Может быть, уважение? Ой, вряд ли... Зато я на своей шкуре убедилась - снисходительность бесит!
Оценив мое состояние, мой новоявленный учитель прервал тренировку. Кое-как собравшись, я встала на ноги. Мышцы напомнили о себе с третьего шага. После восьмого они объявили войну организму, отзываясь букетом невероятных ощущений на малейший вздох. Так что до желанной ванны я добралась на одной гордости. Там, впрочем, стало полегче. Особенно после того, как Арньес влил в воду какую-то мутную жидкость, отозвавшуюся сначала волной жара по всему телу, а потом вызвавшую легкое онемение. Уже погружаясь в сон, я вспомнила, что так и не нашла нужную информацию, и попыталась вылезти из воды. Теплые руки опустились на плечи.
Я медленно через силу, открыла глаза. Багряный улыбался мне легко и немного насмешливо, только в ярких глазах пряталась волчья тоска и тихая смутная печаль. Пальцы массировали виски, убирая давящую усталость. Сияющее колдовским светом лицо парило надо мной, словно маленькая луна. Свет преломлялся в огненном озере волос, дробясь на бесчисленные осколочки-блики, пробирался в спокойные, как лесные озера, бездны глаз. Поверить или снова спрятаться за ставшую уже почти родной маску безразличия?.. Одно грозит болью, второе - одиночеством и тишиной, а значит, болью еще большей, но далекой от тела. У Арньеса были самые красивые глаза на свете, такие, что можно было потеряться в них навсегда... Еще мне слишком хотелось спать.
- Принц. Про старшего принца и причины назревающей войны с Темной Империей... - прошептала я одними губами.
Эльф усмехнулся снова. Я не увидела, даже не услышала - просто коснулся лица теплый воздух выдоха, а потом губы по очереди, очень медленно, скорее очертили, чем поцеловали веки.
- Хорошо, - одним голосом улыбнулся невидимый сейчас Арньес.
Я не ответила. Я спала. Спокойно, как в детстве.
Потому что он был рядом?
Сон начался в тишине. Снилось, будто я шла по Великому Лесу, и вековые сосны возвышались надо мной, радостные, неизмеримые; серебристые ивы шелестели листвой, выглядывая из-за темных прямых стволов. Клены раскинули золотисто-багряные кроны над головой, перемежая темную зелень хвои, а величавые дубы шутливо роняли огромные желуди под ноги. Где-то пел ручеек, вдумчиво, звонко. В невидимых сейчас вершинах крон щебетали птицы, проносящиеся высоко облака бросали причудливые тени на золотистые травы, разбавленные розовыми венчиками и васильками. Сотни бабочек то взмывали в воздух, то опускались на траву на небольших освещенных полянках, и их пыльца в воздухе складывались в причудливые узоры. Откуда-то я знала, куда идти, да и тропинка была кстати. Трава сама расступалась, открывая невидимую взгляду тропку, а за спиной не оставалось следов.
Мой путь привел к широкому спокойному озеру. По поверхности плыли лебеди, а вдали, на небольшом островке, трепетали флаги аккуратного, словно кукольного, замка, сложенного из белых мраморных блоков с вкраплениями алебастра. У берега ждала лодка с шелковым парусом. В зеленой мерцающей ткани запутались лучики почему-то лунного света, и нетерпеливо дрожали, готовые нести вперед. Я ступила на золотистую древесину. Вода вспенилась вдоль бортов - и вот уже открылся берег островка с замком. Оглушающе пахли огромные чайные розы, длинные узкие рукава тумана превращали прибрежную полосу в ожившую сказку. Вдруг подул легкий бриз, разгоняя сверкающий туман и открыв взгляду слабо мерцающую тропку к воротам замка. Я огляделась, понюхала розовый бутон, любезно склонившийся к самому лицу, и пошла вперед. Ворота оказались не заперты. Во дворе никого не было, но гостеприимно распахнутые двери указали путь. В главном зале искрящиеся от мельчайшей пыли лучи света сквозь высокие узкие полки причудливым кружевом падали на шахматные плиты пола. Зеркало на стене - огромное, от потолка до пола, - отразило меня такой, как я привыкла себя воспринимать до всей этой кутерьмы. Высокая симпатичная девчонка с тонкими чертами лица и немного чересчур упрямо очерченным подбородком, впрочем, не выглядевшим особенно тяжелым. Курносый нос, на счет формы которого я никогда не комплексовала, губы и не тонкие, и не полные, чуть прищуренные по привычке глаза переменчивого оттенка то синего неба, то морских глубин, немного вытянутые к вискам, как у кошки, и длинные светлые, почти платиновые волосы, в беспорядке спадающие почти до колен. Аристократическую бледность давно съел легкий загар, впрочем, сдавший недавно свои позиции вампирам. Кружевное белое платье легко вилось от малейшего ветерка, облегая талию и грудь, и легко разлетаясь на бедрах от каждого шага, неведомый мастер так расчесал волосы, что казалось, будто шелк вился по плечам, переливчатый, послушный, нежный, сияющий внутренним светом. Едва заметный макияж в несколько касаний. Странно. Я редко обращала внимание на свой внешний вид, а сейчас меня зачаровывало отражение, огоньки бриллиантов в волосах... Не столько красота - уверенность, необъяснимая насмешка в потемневших глазах, в уголках изогнутых в прихотливой улыбке губ - от существа в зеркале было сложно отвести взгляд.
'Это не могу быть я' - с этой мыслью я отвела от зеркала взгляд. Легкая невесомая музыка разносилась далеко от танцевальных залов, достигая моего слуха даже в этом величавом безмолвии. У меня не было приглашения, но, едва подумав об этом, я тут же нашла его на столике слоновой кости. Белая бумага с перламутровым тиснением, неуловимый аромат каких-то экзотических цветов, изощренная каллиграфия, завораживающий подчерк, свидетельствующий о жизнелюбии, силе воли и некотором лицемерии писца. Стандартные фразы и - мое имя. Только вместо подписи печать - синий оттиск волка на черном воске.
В тот же миг, как я прочла последние строчки, вспыхнули канделябры в одном из широких коридоров, уводивших от мраморной лестницы вверх и вглубь дома. Чуть помедлив, я пошла по световой дорожке. Пустые залы, в которых затухало эхо неведомых голосов, и ни звука моих шагов, причудливые полотна на стенах, смутно знакомые, словно бы оживающие под взглядом, странное ощущение узнавания, словно я уже видела частицы этого интерьера, всего замка, сопровождали меня на всей протяженности пути. Наконец лазоревая дорожка привела к высоким вратам, изукрашенным черненым серебром. Язык не поворачивался назвать их дверьми. Величественно-строгие створки будто охраняли два ангела с пылающими мечами.
При моем приближении створки привычно беззвучно распахнулись сами собой.
В зале было немноголюдно. Несколько мужчин разного возраста за длинным столом и девушка в черном кринолине составляли весь круг гостей. Не было даже слуг. Приборы сами собой подлетали или сменялись, когда в них возникала нужда. В высоких вазах благоухали идеально подобранные букеты цветов, сияли хрустальные плафоны люстр. Семь дверных проемов по сторонам зала, в том числе тот, через который я вошла. Я уже была здесь?
Мой приход вдруг ознаменовался пением фанфар. Светская беседа прервалась. Мужчины поднялись одним слитным движением, легко и изящно. Взгляд скользнул по невероятным в своей гармоничности лицам, молодым и старым, красивым и ужасающим, но чем-то неуловимо похожим, пока не был пойман чужим, смутно знакомым.
- Вы? - черноволосый мужчина, лет тридцати на вид, одетый небрежно и строго, казался искренне изумленным моим скоропалительным визитом.
- Меня пригласили, - сама не зная зачем, объявила я.
И шагнула ближе к столу.
- Миледи? - шепнул мягкий приятный голос сзади.
Я обернулась.
Ослепительный блондин в ярко-белом одеянии галантно припал к моей затянутой в перчатку руке. Аквамариновый взгляд обжег прохладным огнем, и скрылся под густым золотом ресниц. Откуда он возник?! Впрочем, сон, это просто сон...
- Позвольте представиться и проводить Вас к столу? Принц Блейр, и к Вашим услугам, миледи Вириэль...
- Мы знакомы? - вскинула я голову изумленно.
Но блондин лишь усмехнулся, легко, светло, лишь чуточку укоризненно, и невесомо мягко потянул меня к столу. От его пальцев по телу расползалось тепло. Покой. Казалось, ничего не может быть плохого, пока он рядом. Обманчивое чувство...
Мы сели за стол. Помню момент, как вкладываю свои пальцы в его ладонь, а потом, как в стоп-кадре, уже опускаюсь в кресло. Как это случилось?..
Брюнет и, по всей видимости, хозяин этого импровизированного шабаша хмуро смотрел поверх моей головы, явно не желая встречаться со мной взглядом. Синхронно моим мыслям о шабаше он явственно поморщился, сдерживая ярость, и утверждая меня в некоторых догадках. Принц Блейр любезно подкладывал деликатесы на тарелку передо мной, и говорил, говорил, пока слова не потеряли всякий смысл, сменившись потоком живого тепла, успокоительного, утешающего, растворяющего в себе все... Вот только где бывает бесплатный сыр?
- Достаточно, - уронила я негромко, усилием воли вынырнув из тенет света.
Невероятная затягивающая ляпис-лазурь аквамарина вспыхнула от жара невидимых ныне звезд, манящая, безбрежная, неизведанная.
- Почему? - почти растеряно переспросил принц.
- Это не правда, - отозвалась я, не особо задумываясь над полнотой ответа.
Было в этих эмоциях что-то неправильное, что-то чуждое, противоестественное... Что-то ненастоящее. Впрочем, может быть, только может быть, мне просто так казалось. В глазах строгого и отрешенно-раздраженного до сей поры брюнета мелькнула тень интереса? Почудилось, наверное. Он вызывал во мне устойчиво-амбивалентные чувства.
- Что есть правда в этом мире? - серебристыми колокольчиками прозвенел смех принца.
- Достаточно, - брюнет был снова мрачен.
Блейр обжег его из-под ресниц бешено-ласковым взглядом, каким-то демонстративно личным, почти интимным, как бывает у старых друзей, врагов и иногда любовников, но с послушным видом изобразил крайнюю заинтересованность вином в своем бокале.
- Как будет угодно моему лорду, - промурлыкал он так, будто имел в виду что-то совсем иное.
- Потанцуем? - возникая за моей спиной, поинтересовался брюнет, пренебрегая правилами приличия, и не оставив времени разобраться.
Я только кивнула, уловив в темных глазах какой-то смутный намек. Поднялась, принимая руку. Та была в перчатке - но под пальцами ощущалось лишь тепло кожи. Кажется, удивление сдержать не удалость, потому что брюнет вдруг тихо и хрипловато расхохотался низким вибрирующим смехом, отдававшимся глубоко в груди. Не знаю, почему, но этот гортанный, чуть зловещий смех казался более искренним, чем недавнее воплощенное чудо принца.
- Заинтригована?.. - я так замечталась, что едва не пропустила вопрос.
Искрящиеся глаза прищурились как-то очень знакомо...
- Что?.. - смущаясь невольно затрепетавшим ресницам, выдохнула я растеряно. Потом улыбнулась. - Немного. Ведь это ты - тот волк?..
Легкие звуки вальса ненавязчиво задавали ритм нашего кружения по светлому мрамору, среди зеркал, цветов, перекрестий взглядов.
- Соображаешь, Сильвери... - наконец принял какое-то решение брюнет.
У него был вид человека, рожденного властвовать.
- Ну, хоть не Блэки... - не сдержала я тихого ворчания, до того изумленная непривычным именем, что даже возразить забыла.
Волк зловеще на меня покосился.
- А ты не боишься? - я не успела даже задуматься над его вопросом, как он встряхнул роскошными темно-каштановыми волосами, одним этим естественным или отрепетированным до автоматизма жестом ставя точку: - Ладно, не важно. Мне хочется так тебя называть - Силь, Сильвери.
- Сказал бы, как называть тебя... - возмущенно бросила я, тоже встряхнув головой.
Видимо, за компанию. Как с зевотой.
Удивительно, но мне понравилось, как он произнес это 'Силь'.
- Джулиэн, - легкая улыбка скользнула по губам собеседника. - Джулиэн Кристан Альдериан, можно просто Волк... - представился он и очень формально поцеловал мне руку. - Не думал, что ты придешь так быстро.
- Приду? - я окончательно переставала понимать, о чем речь.
- Сюда, к нам... - пояснил он мягко. - Мы встретимся позже снова. - Странно, но его раздражение прошло, теперь Волк казался почти счастливым. - Пойдем, моя леди, я представлю тебя нашим гостям.
- Твоя леди? - я ничего не понимала и начинала злиться.
- Ты откажешь мне в этой чести сегодня? - трагически распахнул глаза этот ненормальный лицедей, явно не собираясь утруждать себя объяснениями.
Заставить его? Не стоило и стараться. Пока не стоило. Это была игра. Просто игра. Но игра достойная. Да и... Ну, право, что я теряю, согласившись в собственном сне исполнить роль хозяйки?..
- Только сегодня, - сказала я, снова приняв руку Волка. И его игру.
Джулиэн улыбнулся так, что внутри вдруг стало светло и тепло, словно после самого легкого шампанского в мире, искрящаяся легкость переполнила все тело... А он лишь опустил ресницы, скрывая взгляд, и повел меня назад, к столу.
...Кроме уже знакомых мне Блейра и Джулиэна, за столом присутствовали: Вивиан Морган, леди незнакомого мне Замка Теней, Эдриан Мак-Киннон, библиотекарь из Шеола, Юсуф иль Халин, юноша из каких-то неопределенных южных стран, отрекомендовавшийся как 'торговец в некотором роде'; рыжеволосый и зеленоглазый северянин Александр, Властитель неведомых мне Пределов и пожилой, но величавый князь Арманд, загадочный Хранитель.
Они были странные. Захватывающе, невероятно, небывало странные.... Все - от обменивающихся затаенно-гневными взглядами Блейра и Джулиэна и до шутливо перекидывающихся шпильками Александра и князя Арманда. Какая-то мысль крутилась в сознании, но я никак не могла додумать ее до конца. Что-то было не так... Что-то очень знакомое.... Впрочем, мои метания никак не отражались на моем лице. Учителя не зря тренировали нашу выдержку и развивали умение владеть собой. Завязавшуюся было светскую беседу прервал тревожный звук колокола. Все светское общество неожиданно слитно замерло. Взгляды обратились ко мне с почти противоестественным интересом. По крайней мере, его истоки так и остались мне непонятны. Звук вдруг пронзил легкий флер окутавшего меня тумана, и я вспомнила, что давно уже должна была уйти.
Теперь источник этого тревожного звука не вызывал сомнений.
Джулиэн вдруг оказался рядом, легко кивнул, улыбаясь одними глазами.
- Тебе пора, - лениво подтвердил он.
И вдруг гравитация перестала давить на меня. Налетевший легкий ветерок закружился вокруг маленьким смерчем, готовый нести меня прочь.
Я огляделась. Наверное, мне показалось, но лица Вивиан и Блейра исказились. Его - от еле скрываемой злости, ее - от легкого раздражения, сдобренного изрядной долей скуки.
- Не покидайте нас навсегда, Вириэль, - своим глубоким мелодичным голосом потребовала леди Замка Теней, скрасив некоторую бескомпромиссность своих слов искренним огорчением.
- Приходите к нам снова, - любезно пригласили Их Высочество Блейр.
- Я провожу, - сказал Волк, не слушая никого больше, и поймал мою руку.
Я поднялась. Быстро раскланялась - весь вид хозяина дома являл воплощенное нетерпение. Едва дождавшись окончания прощального ритуала, он вывел меня из зала, придерживая под локоть. Пальцы с каждой секундой впивались все сильнее. Интересно, синяки останутся? В итоге к озеру мы почти бежали, причем часть этого расстояния Волк тащил меня за собой.
- Не забывай класть ловца снов под подушку, - сказал Джулиэн на берегу, впихнув мне в руку белый платок и, почему-то, атласные перчатки. - Поняла, Силь?
- Почему? - начиная заводиться, взвилась я, устав от постоянных тайн.
Платок я, не глядя, убрала в карман, а перчатки, кажется, упали в траву. Волк досадливо поморщился, но никак не прокомментировал мою небрежность.
Горячие губы коснулись моего лба, в темных глазах на миг сверкнуло неприкрытое отчаяние.
- Пожалуйста, послушай меня... - шепнул он одними губами.
И... толкнул прямо в воду, в мерцающее марево взвившихся брызг, влажных стеблей лилий, мокрого льна простыней и... реальности.
Эльф скользил по улочке невесомой тенью. Весь в черном, от рубашки со шнуровкой до высоких сапог, в черной полумаске, с заплетенными в косу светлыми волосами с парой рыжих прядок, он все равно не казался опасным. Его шатало. От стены к стене. Внешнего вида было достаточно, чтобы местные жители, пусть с руганью, но освобождали путь. Доран очень надеялся, что дойдет.
Странное чувство не покидало его, не смотря на все глубже пробирающуюся усталость, заглушавшую даже боль. Будто он наконец-то оказался свободен. И теперь, хотя тело мучительно ныло на каждом шагу, что-то внутри него ликовало обретенной свободе. Еще совсем недавно такой редкостью была сама возможность думать самому. У него уже не хватало силы на страх, боль или ярость, даже месть казалась чем-то чужим и лишним. Оставалась только смертельная усталость и ожидание неминуемой смерти. А потом появился этот неправильный рыцарь. Доран и сам не мог понять, что в том паладине Храма такого неправильного, но один взгляд аквамариновых глаз что-то сдвинул внутри. И чужое присутствие стало явным.
Смешно.... По губам путника скользнула горькая улыбка. Едва почувствовав привкус свободы, он сразу же вспомнил, сколько всего еще хотел бы получить. Желания навалились неконтролируемой лавиной, и ненадолго он отдался их жару. И проиграл. Мора явилась к нему тем же вечером.
Его снова повело. Пытаясь найти опору, он взмахнул рукой. Совсем близко оказались серые и какие-то теплые серебристые глаза черноволосой девчонки. Глаза не соответствовали образу бедной нищенки, это он еще успел понять. Потом под ребрами стало как-то горячо. Что-то кольнуло сердце. Он понял, что это, даже раньше, чем пришла боль. Губы шевельнулись, беззвучно, но этого и не требовалось. Родовое проклятие - такая странная вещь.... Мерцающие зрачки почему-то таких родных глаз его убийцы отодвигались все дальше и дальше, словно его уносило в неведомый темный колодец. И, наконец, погасли. Пришла тьма.
- Кто такой волк? - встревожено спросил Арньес, стоя на кровати на коленях рядом со мной с полотенцем в руках.
Ведерко, след недавнего преступления, валялось рядом на полу....
Я медленно опустила взгляд, разжала кулак. В ладони застыл серебристый медальон с символом синего волка, и длинный черный волос, насквозь мокрые, как и я сама. С носа неприятно и многозначительно капало. Я чихнула, потерла неожиданно заслезившиеся глаза, и неохотно пробормотала:
- Зверь такой... - вспомнив про вопрос Арньеса. - А что случилось? - злиться на него было глупо.
На обычно бравого эльфа было страшно смотреть, такой он был не выспавшийся и бледный.
- Ты сутками не приходила в себя, - уведомил меня он, подозрительно шмыгнув носом.
Пока я решала, у кого из нас все же насморк, у меня или у него, Багряный натянул мне на голову полотенце, несколько раз потер, вдруг судорожно уткнулся лбом в плечо... и разрыдался.
В тот же миг из-за полуоткрытых ставень окна прилетел отчаянный женский крик:
- Убииииииили!
Сноски:
1. Блейр (пер. с англ.) - в одном из значений ослепительная вспышка, яркий свет, цветистость, чрезмерная пышность.