Саранча Дмитрий : другие произведения.

Поколение Сов

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Борьба внутренней и внешней красоты

Дмитрий Саранча

"Поколение сов"

0x01 graphic

Никто из вас не отличается красотой и уникальностью снежинки.No

Ч. Паланик

   В окно стучит голубь. Лене нравились голуби, ей вообще нравились птицы. Она всегда мечтала, что у нее вырастут крылья, она мечтала, что когда ни будь, откроет окно и взлетит к небу, расправив свои прекрасные крылья, разрезая небо своими острыми перышками. Потом она поднимается все выше и выше. В воздухе стает все меньше кислороду, солнце все больше и все сильнее обжигает ее тело. Оно обжигает это мифическое создание женщины-птицы.
   Она взлетает и сгорает, словно кусочек сухого спирта. Жара сжигает ее чудо крылья и Лена падает вниз - на землю, от которой никак не убежать и не спрятаться. Своим отяжелевшим телом разрывает воздушный простор и словно атомная бомба разрывает почву.
   Странные мечты. Лена всегда знала, что мы все обречены на вымирание. Но она не боялась смерти, девушка ее просто ждала. Ждала, когда смерть долезет до ее мозга, но смерть, словно улитка ползла и высасывает жизненные соки, оставляя глубокие раны.
   Она лежит в кровати, среди зеленых зайчиков, которые изображены на ее белье. Сигаретный дым рассеялся по всей комнате, так, что ей было тяжело дышать.
   Напротив кровати висит зеркало. Девушка рассматривала свое лицо, изредка поглаживая шею. Лене нравится ее внешность. Она действительно красивая девушка. Ее большие карие глаза так и манили мужчин, а пышные светлые волосы заставляли мужчин оборачиваться и смотреть ей вслед. Нежный овал лица, тонкие вишневые губы. Литая оловянная фигура, за которой она так следила, стала объектом фантазий многих мужчин.
   Лена говорила своим друзьям, что если перестанет собой восхищаться, то больше никто не будет ею восхищаться. Конечно же, она умничала, но ни в коей мере не казалась самовлюбленной. Она вообще призирала высокомерных личностей, которые ставят себя выше всех независимо от статуса.
   Девушка затушила сигарету в стоящей на тумбочке пепельнице, встала с кровати и сняла пеньюар. У нее шикарная фигура. Второй с половиной размер груди, плоский животик, упругие ягодицы и длинные прямые ножки. Когда-то она ходила в тренажерный зал, занималась фитнесом, но это стоило очень больших денег. Выучив упражнения, Лена продолжила тренироваться дома.
   Со спортом у нее вообще много чего связано. Родители погибли, когда прыгали с парашюта. Раскрылся не вовремя и они, словно чудо-птицы упали оземь. Девушка не любила об этом говорить и вообще никому не рассказывала, что произошло.
   Первый секс - когда ее совратил водный инструктор, и в 17-летнем возрасте она трахалась с ним в бассейне или это себе внушала, что именно он ее соблазнил, а не наоборот.
   По улице ездили машины и люди мельтешились, словно муравьи. Все куда-то опаздывают, спешат, всем нужно на встречи, консультации, собеседования. Рабочий город, в котором живут работяги.
   Квартира осталась от бабушки, родительскую она продала, что бы она погасить те старые воспоминания и купила себе VW Жук. Отличная машина для такой девушки, как она. Но пользуется она крайне редко, чаще всего Лена пользовалась такси.
   В 16 лет она записалась в модельное агентство и по средству съемок и фотосессий получала деньги. Последние два месяца в агентство ее не приглашали. Девушка знала, что это связано с появлением других, симпатичных школьниц, которые дома играют в Барби, а на вечеринках обкуриваются и танцуют на столах стриптиз. Что-то наподобие конкуренции. Но она ведь вовсе не старуха даже для модельного бизнеса. Всего 20 лет, вся в соку, девушка-красавица с перспективами в работе и достатке средств.
   Сзади кто-то касается ее спины, проводит вниз по шее до ягодиц по позвоночнику. Лена оборачивается и впивается в мягкие губы массажиста.
   Это ее девушка. Лена была лесбиянкой. Ее любовница Марго копия Лены, та же фигура, те же черты лица.
   Все осуждали их за эту любовь, за это ничтожное проявление своей не природной любви, этой тяги к другому организму.
  -- Что мы будем сегодня делать? - игриво спросила Марго.
  -- Может, мы сегодня сходим в театр? - предложила Лена, повернувшись к своей собеседнице лицом, - Маря, слушай, у меня, похоже, в груди появилась опухоль. Посмотри, пожалуйста
   Марго нежно дотронулась до ее груди. Помассировала ее соски, провела ладонью по поверхности коже, прощупала молочную железу.
  -- Вроде бы ничего нет. Я в этом не разбираюсь. Сходи к врачу. А...что же там будет?
  -- Не знаю, нужно позвонить в театр и узнать.
   Марго не терпела такое отношение к делам. Все должно быть по расписанию. Она четко знала, во сколько ей нужно проснутся, во сколько умыться, где она должна побывать и с кем увидится.
  -- Почему ты не узнала о расписании заранее? - раздраженно спросила Марго, - Ты как всегда.
   Лена была удивлена таким поворотом событий. Она ожидала нежного поцелую, похлопывания по попке, утренний чай и поход по магазинам. Но все началось с ругательства.
  -- А почему ты не узнала? - спросила тогда Лена.
  -- Знаешь, что мне надоело то, что ты не самостоятельна. Хоть бы научилась готовить.
   Лена считала, что готовить ей незачем. Лена не собиралась проводить свою молодость на кухне. Тем более что она не собирается выходить замуж, а может даже и женится.
   Конечно же, Лена не собиралась жениться на Марго. Это не Голландия, а гребанная Украина, где обвенчаться могут только гетеросексуалы. Гребанная демократия? Да ей тут вообще не пахнет. Лена считала, что в обществе не порхает дух гуманизма, лишь смех и глум в сторону менсеков.
   Марго развернулась и ушла в душ. Лена осталась стоять голой в комнате с закрытыми окнами.
  
   На улице тепло. Солнце греет ей в затылок, две недели назад растаял снег. Улицы чистые, асфальт сухой, на деревьях начинают расти зеленые листья.
   Лена забыла утренний спор и решила пройтись по магазинам. Она любила Tommy Hilfiger и Дженнифер. Но сегодня она решила заглянуть в Sashe и Nike в Глобусе, торговом центре на центральной площади города.
   Магазины украшены блестками, разукрашены яркими цветами. Девушка ходила по магазинам и думала, что бы она могла сделать, если бы была сверхчеловеком. Ей было интересно, что бы она могла пожелать, если бы у нее было хотя бы одно желание.
   Она увидела свою фотографию на рекламном плакате. На фото Лена держала теннисную ракетку. На ней была фирменная одежда от Лакост и тональная штукатурка от Мэри Кэй.
   Проходящие мимо смотрели то на нее, то на рекламу. Выглядела она конечно не так, как на фотографии, но это ее совсем не смущало.
  -- Девушка, вашей маме не нужен зять? - спросил проходивший мимо парень в спортивных штанах и туфлях.
  -- Пошел нахуй, - сказала она ему.
   Мало того, что он вспомнил про ее мать так еще сказанул черт знает какую глупость. Более того, ее не привлекали мужчины, более того, такие ублюдки, как этот пидор с дурацкой ухмылкой.
   Парень удивленно выкатил сои глаза:
  -- Вот стерва, - фыркнул он и проковылял дальше.
   Скупившись в магазине, девушка вышла на улицу и пошла домой. По дороге она встретила кучу людей, настолько разных, что даже ее воображение никогда не создало бы столько образов.
  
  
   Квартира пустынная. Марго ушла к себе домой. Она живет всего в нескольких кварталах, но зависают они только у Лены. Иногда девушки ходили по клубам, но им всегда надоедали похотливые взгляды мужчин.
   Они были настоящими девушками. Не обтрепанные крашеные дуры в дешевой одежде, обдолбанные марихуаной. Им действительно завидовали окружающие их представительницы слабого пола. Они на самом деле были достойны друг друга, обе были яркими звездами, которые только дополняют собой другого человека.
   На кухне пахло попкорном, вчера они перед телевизором, запихивались пиццей, заливаясь колой. Иногда они вот так сидели по вечерам перед телевизором.
  -- Чертова баба, - фыркнула Лена, выбросив остатки вчерашнего заказа в урну.
   Лена все еще зла на свою подругу, но знала, что Марго позвонит завтра или послезавтра.
   Пока она раздевалась, кто-то позвонил в дверь.
  -- Черт, кого еще там принесло.
   Она посмотрела в дверной глазок. Перед ней стоял парень с зачесанными назад волосами в стиле 70-ых. У него красивая улыбка, светлая, будто мука, кожа. Он одет в синие обтягивающие джинсы, белую футболку и кроссовки. Это Дима, ее друг детства. У Димы есть брат-близнец - Леша. Они, как две капли воды похожи, но характеры у них совсем разные.
  -- Привет, - сказала она, открывая двери, - заходи.
   Кто такие: Дима и Леша? В школе конечно умнее был Леша. Мать все года хвалила его и говорила, что Дима полный дурак по сравнению со своим братом. Зато Дима отличался своим хулиганским поведением: бил окна, дрался с одноклассниками, курил по вечерам план, а по выходным плавал в Днепре, чего мать им не разрешала.
   Леша отличала покорностью и послушанием. Учился на 4, 5, а в свободное время играл на гитаре Цоя и БГ.
   В университете они стали одним целым, вместе прогуливали пары, вместе попивали, пивко перед приходом домой и пиздили, пристававших к девушкам ублюдков.
  -- Дима, как дела? - спросила Лена, она всегда отличала их, что другие никак не могли это сделать.
  -- Что-то такое, - ответил Дима, снимая обувь.
  -- Пошли, посидим перед ящиком.
  -- Пошли, - согласился парень.
   Он повторил за ней движение руки, которым она предложила ему пройти в комнату.
  -- Будешь рэво?
  -- Давай, - ответила Лена.
   Девушка села в кресло, поджав под себя ноги.
  -- Лови, - бросил он ей между ног. Лена открыла пробку и вкусила адское зелье.
  -- Зачем пришел? - спросила девушка после минутной паузы.
  -- Просто так.
  -- Хочешь фильм посмотреть?
  -- Какие у тебя есть?
   Лена встала, подошла к стойке с DVD дисками. Дима сразу же оценил ее фигуру. Она стояла в белой маячке и трусиках, которые обтягивали ее попку. Дима подумал, что было бы неплохо заняться с ней сексом, но потом вспомнил, что они друзья.
  -- Из новенького ничего, можем наш любимый посмотреть.
  -- Давай, - отпивая Рэво, мяукнул парень.
   Каждую неделю они смотрели их любимый фильм "Плакса" с Джонни Деппом. Фильм действительно хороший, хоть и старый. Наивный, но все же жизненный. В кино пели песни и танцевали, и именно это нравилось им обоим.
   Лена засунула диск в DVD проигрыватель. Она вдруг подумала, почему они с Марго никогда не смотрели этот чудесный фильм? Почему они никогда не смеялись, когда Джонни танцевал и пел?
   Какая же разница между Марго и Димой? Неужели из-за секса? Нет! Она не могла себе представить его в образе любовника:
  -- Садись ко мне, - говорит Дима, подвигаясь на кресле, что бы Лена поместила свою попку.
  -- Какой классный фильм, - сказала девушка, - правда?
  -- Угу, классно...у тебя есть что-то перекусить?
  -- Нет. Давай заказ сделаем.
  -- Давай, - ответил парень, заглаживая свои волосы, будто Джонни Дэпп
   Только сейчас Лена заметила, что Дима косит под главного героя их любимого фильма. Она заметила, что близнец пытается одеваться так же, добавляя некоторые детали нового стиля.
   - Алло, да, - говорит Дима по телефону, - ты что будешь?
   - Роллы с лососем....
   - Роллы с лососем и суши, любое... да.
   - Саке, давай сегодня выпьем? - предложила девушка.
   - Саке, ждем.
   В ресторане приняли заказ, через полтора часа заказ должен прибыть, а пока у них есть время на фильм.
  -- Когда будут? - спросила девушка
  -- Сказали, что через полтора часа.
   Они смотрели фильм. По телевизору показывали, как негры в тюрьме прыгали и пели, что бы гадкие мусора выпустили беднягу Джонни.
  -- Давай, почитаем что-то? - предложил парень, встав с дивана.
   Он всегда знал, что нужно сделать, что бы окружающим его людям было весело и интересно проводить время. Дима был душой компании, всегда всех подбадривал, дурачился и шутил. Но за маской шута всегда скрывал, что-то более ранимое.
   Парень пошел в другую комнату. Не было его минут пять, Лене было интересно, что же он все-таки принесет. Какую же он возьмет книгу из ее большой библиотеки.
   Он принес Есенина. Сдув с нее пыль, он бережно открыл первую страницу. Погладил рукой переплет, словно это была упругая женская грудь, а не книга. В отличие от своего брата Дима любил книги. Особенно классику в основном отечественных писателей. Блок, Лермонтов и остальные. Иногда даже писать пробовал, но, забросив это дело, просто стал писать стихи.
  -- Тебе нравится Есенин? - спросил парень.
  -- Не знаю, я не читала.
   Сев на коврик возле телевизора, сложив ноги, будто бы буддийский монах, он подумал, что неправильно не читать книги, которые у тебя есть, причем тебе даже не нужно их покупать.
  -- Нет, ну ведь искусство это...ладно слушай:

Усталый день склонился к ночи,

Затихла шумная волна,

Погасло солнце, и над миром

Плывет задумчиво луна.

Долина тихая внимает

Журчанью мирного ручья.

И темный лес, склоняясь, дремлет

Под звуки песни соловья.

Внимая песням, с берегами,

Ласкаясь, шепчется река.

И тихо слышится над нею

Веселый шелест тростника.

  -- Как тебе?
  -- Ничего вроде, - она вообще ничего не поняла из выше перечитанного, но сказала так, что бы Дима не потакал ей о не образованности.
   Девушка ненавидела, когда ее спрашивали: "Почему не так...?", "Почему не то...?", "Почему не это....?".
   В дверь позвонили.
  -- Пойду, открою, - вскочила девушка.
   За дверью стоял низкорослый паренек. На вид ему около 19-ти, короткая стрижка, легкая футболка, подтяжки и мартенсы. Увидев девушку, у парня загорелись глаза, словно пара машинных фар.
  -- Здравствуйте, заказывали еду? - спросил скинхэд.
  -- Да, сколько с меня? - ответила Лена, кокетливо подкручивая волосы указательным пальцем.
   Ее глаза сверкали, она специально дула губки, что бы парень сошел с ума и не смог ничего внятно ей сказать.
  -- 103.37Г
  -- Спасибо, вот держи, - дала она деньги и закрыла перед его лицом дверь.
   Из бумажных пакетов они достали свой заказ. Еда действительно вкусная. Ведь у японцев такая тщательная подготовка всех продуктов перед употреблением, настолько высоко развита технология приготовления.
   Когда съели всё и допили саке они легли на пол, упершись в потолок своими полупьяными взглядами.
  -- Как бы ты хотела жить через лет десять? - спросил Дима, снова и снова заглаживая свои волосы к затылку
   Она мечтала, что когда-то она будет лежать на песке, тело будет греть яркое солнце, пропитывая ее кожу счастьем. К ней будет подходить девушка, ее мышцы, словно налитые свинцом блестят в лучах. Она будет протягивать Лене молочный коктейль с шоколадом, и садиться рядышком. Девушка будет гладить ее живот, будет пересчитывать ее ребра, гладить соски...
  -- Черт побери, разве об этом можно мечтать? - говорит Дима
   Дима мечтал о всемирной славе, как у Стивена Кинга или Сидни Шэлдона. Он говорил о том, как будет жить в домике на холме с видом на морской берег. По утрам он будет сидеть на крыльце в кресле-качалке, курить трубку с вишневым табаком и иногда смачивать губы испанским вином, купленном на аукционе в Каталонии. А вечером он будет сидеть в своем маленьком кабинете с маленьким столиком, стилажем с книгами западных и отечественных писателей, ноутбуком и урной полной окурков и пустых пачек M&M.
  -- Да, ну конечно круто, - выдохнула Лена, - знаешь, мне пора спать.
  -- Я уже ухожу, все я валю.
   Лена встала с пола и провела своего друга до двери, поцеловала и закрыла замок.
   После того как двери закрылись, она пошла в душ. На кафельном полу рассыпались бусинки водных капель, они играли между собой в кошки-мышки, догоняя друг друга и перевоплощаясь в единое целое. Собираясь в организм.
   В душевой кабинке играла музыка, она протирала свое тело мягкой вихоткой, протирая каждый сантиметр, которым одарил ее господь Бог.
   После душа она обтерлась ворсистым полотенцем, почистила зубы, протерла лицо вонючим тоником и пошла в кровать. Она включила свой ящик, единственный друг, с которым она общалась по вечерам. Рядом все равно никого не было.
  
  
   За дверь прохладно, в парадном, будто в погребе пахнет сыростью. Дима прошел через коридор к лифту. Лифт никто не ремонтировал со времен Горбачева, а кнопка вызова, как всегда опалена какими-то ублюдками.
   Он слышал, как лифт поднимался наверх, ему было лень спускаться по лестнице. В лифте воняла немытыми носками, потому он закрыл нос руками. На стенке было написано, что Паша лох.
   Двери открылись, перед ним стояло трое парней в кожаных куртках. Дима хотел, было пройти, но они не дали ему это сделать. Они напоминали парней из соседнего Борисполя. Гадкая ухмылка давала понять, что у них не совсем благие намерения. У них желтые неровные зубы, а у одного из них подбит правый глаз. Мерзкие и уродливые отбросы промямлили что-то, что Дима не сразу расслышал.
  -- Пацанчик, закурить не найдется, - сказал самый здоровый из них. Дима сообразил, что этот "красавец" не особенно сообразителен и потому попытался просто пройти мимо.
  -- Эээ, дядя ты че? - отпихнул Диму рукой один из гопников.
  -- Что? - сказал парень
   Но самый большой уже не собирался разговаривать с Димой, достав руки из карманов, он нанес удар по зубам. Дима сразу же отлетел в лифт, только он поднялся с пола, как на него налетели друзья кабана в кожаной куртке.
   Парень даже не успел прикрыть голову, как на него обрушились удары со всех сторон. Хулиганы дубасили его по затылку, по почкам, по ногам. Через пять минут из карманов Димы достали мобильный и кошелек, избитый парень остался валяться на обоссаном полу лифта...
  
  
   В два часа ночи раздался звонок. В ее пустующей квартире это был словно гром при ясном небе.
  -- Алло, - сказала она сонным голосом
  -- Лена, это Леша, - конечно же, она узнала его голос, - Дима в больнице.
  -- Я сейчас приеду.
  -- В централке он лежит, - сказал брат, по голосу было слышно, что он переживает.
  -- Все, я выезжаю.
   Она вскочила с кровати, умылась. Достала со шкафа одежду, быстренько переоделась и вылетела из дому.
   На улице было пусто, проезжавшие мимо машины не останавливались. На другой стороне улицы стояло такси, развернувшись прямо на дороге, оно подъехало к Лене.
  -- Девушка, куда вам? - спросил таксист. По нему было видно, что водителю уже вторые сутки не спит. Глаза красные, а кожа покрыта мелкой щетиной.
  -- До центральной больницы.
  -- Садитесь, - сказал мужчина, открыв переднюю дверь, но девушка села на заднее сиденье.
   Приоткрыв окно, она достала из сумочки пачку сигарет, подкурила одну из них и затянулась со вкусом, Лена верила, что никотин успокаивает, не зная, что на самом деле он разрушает человека.
  -- Нервничаете? - спросил водитель.
   Водитель был достаточно наблюдателен. По девушке сразу можно сказать, что она выбежала из дому в спешке, ведь волосы взлохмачены, а на лице остались отпечатки постельного белья.
  -- Есть немного.
  -- Чайку не хотите? - предложил тогда он.
  -- Нет, спасибо.
  -- А курить вообще-то рано, - водила начал ее доставать, но воспитание не позволяло ей послать его.
  -- Я знаю.
  -- Лучше бы чайку попила.
   На мгновение они замолчали, и девушка почувствовала облегчение. Ей просто хотелось помолчать. Еще и Дима попал в больницу, что тут еще произошло. Ее немного трясло. Нервишки шалили, и она снова наполнила свои легкие очередной дозой никотинового яда.
   За поворотом показалась больница, на перекрестке никого нет, и потому они без проблем подъехали к центральному входу. Перед дверями сидел Леша.
  -- Сколько с меня? - спросила Лена у назойливого водителя.
  -- Да ни сколько, я так вас подвез.
   Она вышла из машины и подошла к дверям больницы. Сразу было видно, что Леша нервничал. Все-таки брат родной, да еще и близнец, они всегда были вместе, и все переживали вместе. Всегда стояли спина к спине, и тут такое происходит.
   Мать всегда говорила им, что бы они приглядывали друг за другом, защищали и ценили. Ведь это единственное, что у них есть, ведь это их плоть и кровь. Ведь они вместе - один человек, одно лицо.
  -- Привет, - поцеловала она Лешу, - Что там с Димой?
  -- Да...побил его кто-то в твоем парадном, - вздохнул Леша
  -- Твою мать. Кто же мог шляться в подъезде?
  -- Я не знаю, какие-то ублюдки...
  -- Кошмар.
  -- Как он? - выкинув окурок в урну, сказала она.
  -- Пошли, сама посмотришь, - приоткрыв дверь, предложил он войти.
   В больнице воняло лекарствами, она помнила этот запах с детства, еще больше она запомнила запах не стираных простыней, не мытых ног и запах смерти.
   В таких больницах смерть находит своих клиентов больных раком, СПИДом, лейкемией и прочей заразой. Смерть словно доктор приходит к больному и отключает его мозговой центр жизнедеятельности и забирает с собой в ад.
   В больничной палате стояло четыре кровати, две из которых пустовали. В углу под стенкой лежал Дима. Голова была перебинтована, а рука была в гипсе, губы разбиты, а под глазами светятся ярко-фиолетовые синяки.
  -- Боже, - выдавила из себя Лена.
   Над кроватью светил ночник, отбрасывая блики на белую кожу парня. На соседней койке лежал мужик с разбитой головой, по пожелтевшим простыням было видно, что он лежит здесь больше недели. Они подошли к их больному. От него немного несло выпивкой, саке еще не выветрилось.
  -- Кошмар.
  -- Угу, - мотнул головой Леша.
  -- Когда его нашли?
  -- Соседка ваша вышла на лестничную клетку и нашла его в лифте. Сказала, что он лежал лицом в луже крови, говорит, что никогда такого не видела.
  -- Когда ты думаешь уезжать отсюда? - спросила Лена, гладя руку пострадавшего.
  -- Я, наверное, останусь с ним.
  -- Поехали ко мне.
  -- Нет, я останусь, ведь брат он мой.
   Они сидели и молчали, каждый думал о чем-то своем. Лена о Диме, а Леша о том, когда же он все-таки очнется. Она повернулась от братьев. На ее лице появились маленькие капельки слез.
  -- Ладно, иди, - сказал Леша, положив руку ей на плече, - иди я присмотрю за ним.
  -- Хорошо, если что позвони мне.
  -- Давай вали уже.
   Закрыв дверь палаты, она почувствовала облегчение, будто бы что-то тяжелое упало с ее плеч, и укатилось в какой-то чертов угол. Лена вздохнула и зашагала в сторону выхода.
  
   Ночью она не могла заснуть, вечно что-то ей мешало. То капли из крана на кухне то телефонные звонки у соседа, то гул проезжающих мимо машин. Как только глаза закрывались ей, сразу виделся Дима, весь в крови и в бинтах просящий помощи. Так она и лежала, поглаживая свое тело, все время, поглядывая в окно в ожидании рассвета. В пять часов утра, все-таки появилось солнце, а вместе с ним и сон.
   Спалось ей плохо, естественно после увиденного и услышанного. Проснулась она от плача, кто-то из соседей квартиры заливался слезами. Ей стало страшно, почему-то ее преследуют несчастья. Плач потухал, а потом с новой силой накатывал. Лена поняла, что что-то произошло. У кого-то горе или беда.
   На мобильном нет денег, что бы поговорить с кем-то по телефону. А так всегда, когда никому не нужно звонить деньги есть, когда нужно они всегда присутствуют.
   Лена потянулась, выпрямив ноги на свою кровать. Ей нравилось делать утром зарядку, но сегодня она сделала исключение. Просто осталась лежать под одеялом.
   Ее интересовало, как там себя чувствует Дима. Ему, наверное, плохо, а может все хорошо. Она надеялось, что все будет, как всегда, несколько дней в гипсе, и он снова вернется к ней смотреть Джонни Дэппа.
  
  
   Дима проснулся уже после обеда. Сначала он не понял где находится, но, увидев капельницу, сообразил, что лежит в больнице. Жутко болела голова, руку было тяжело поднять. Голова обмотана, а вторая рука в гипсе.
  -- Этого только мне не хватала, - сказала он
   Только два дня назад он устроился работать в книжный магазин на Крещатике. А тут уже пропуск работы. Наверняка его выгонят, так и не дав поработать.
  -- Я принес тебе лимонада, - услышал Дима голос из открывавшейся двери.
   В палату зашел Леша. Он увидел самого себя в обличии брата и понял, что все хорошо. Леша сразу же оценил состояние псевдо себя. Лучше ему естественно не стало. Брат выглядел ужасно, синяки под глазами, сломанная переносица, ссадины. Леша часто видел своего брата в таком виде, но все равно был поражен количеством травм.
   Леша вспомнил, как он однажды нес Диму из сельского клуба. Когда им было по 18 лет, родители отправили их к бабушке недалеко от Киева. Естественно в первый же день Дима отличился, напился украденного у деда самогона, и пошел на дискотеку. На дискотеке подцепил, какаю-то местную красотку, которая в свою очередь повелась на медовые сказки Димы. Сидели они спокойно на лавочке, пока к ним не подошло три местных, якобы решивших посидеть рядышком. Красотке это не понравилось и она, фыркнув, подвинулась. Местные тоже молодцы не промолчали, ответили грубостью. Дима же за словом в карман не полезет, и сразу влепил одному из них. В итоге его отмутузили так, что только Леша его узнал. Подхватив под руку, он отнес своего многострадального братца домой.
  -- Ты ни хрена не вырос, - сказал Леша сам себе под нос.
  -- Чего? - Дима естественно услышал то, что сказал входивший.
  -- Да ничего, как ты вообще?
  -- Эу...по идее хренова, вообще я в полу развалившемся состоянии.
  -- Что-то похожее, - улыбнулся Дима-Леша
   Леша поставил лимонад возле тумбочки, рядышком с книгой, которую Дима все время читал, а точнее даже перечитывал. "Библия", Дима верил в Бога, верил в священное спасение. Леша же в свою очередь ни во что не верил.
  -- Я тебе вот принес, - показал Леша черную книгу с золотистым крестиком на обложке.
  -- Спасибо жопа.
  -- Сам ты жопа, - обиделся близнец.
  -- Та ладно, - Дима шутил, всего лишь шутил, что бы смягчить разговор.
  -- Я свалю, мне на работу нужно. А тебе вчера кто-то звонил, я сказал, что ты в больнице.
  -- ОК, давай, я сам тут справлюсь.
   Брат улыбнулся, надел свою куртку, и вышел из палаты. Дима остался лежать один, чем бы себя занять. Он схватил библию и открыл посередине и прочел: " К страждущему должно быть сожаление от друга его. Если он не оставил страха к Вседержителю..."
   Он сам не понял, прочитал именно это, закрыв книгу, он растянулся по кровати, кости болели, и потому он постарался больше не шевелится.
  
  
   Ей нравилось, что недалеко от дома стоял киоск прессы и автомат с кофе.
   Как и всегда она вышла утром на улицу и подошла к киоску.
  -- Доброе утро, - сказала добродушная продавщица.
   Продавщице уже около 50-ти, но она все равно продолжала работать. Она всегда носила свитер из кашемира и круглые очки с толстыми линзами.
  -- Доброе, можно газету "Сегодня", - попросила Лена
   Девушка не выспалась, а волосы немного взлохмачены. Она даже не задумывалась о своем внешнем виде, думала, как бы быстрее ей добраться до центральной больницы забрать оттуда своего друга.
   Купив газету, она подошла к автомату с кофе. Горячий шоколад - ее любимый напиток. Машина, как всегда не давала сдачи, а в шоколаде мало сахара. Ебаные фирмы только сдирают деньги с потребителей. А они, словно овцы, ведутся на умно продуманную заманухи.
   Но на этот раз напиток действительно сладкий. Аромат шоколада заставляет ее проснутся, стимулируя мозг к деятельности. Конечности стают более подвижнее, а взгляд яснее и четче. Сонливость проходит и переменяется бодростью.
   Она прошла к остановке. На асфальте, как всегда валялся мусор, а стенки обклеены объявлениями по типу "Лечу травами", "Снимаю порчу".
   В углу, на скамейке, валяется бродяга. От него жутко воняло мочой и пивом. Одет он в какое-то тряпье, грязное и обтертое оно свисало с его тело, словно ива, опускала в воду свои ветви.
  -- Девушка, - проснулся бомж.
  -- О, Господи, - испугалась Лена
  -- Подай немного на хлеб.
   Девушка, конечно же, знала. Что бродяга потратит их на водку, потому даже не думала что-то делать.
  -- Девушка, - повторил бродяга.
   "Побыстрее бы отсюда убраться" - подумала блондинка.
  -- Такси, такси! - крикнула она.
   Бродяга зашевелился, поднявшись со скамейки, он двинулся к девушке со спины, и схватил ее за левую кисть.
   Доза адреналина пробежала по ее конечностям, ударило в кору головного мозга и расплываясь по венам.
  -- Ты, что меня не слышишь? - проорал он, извергая свою гниль из нутра себя на ее лицо.
   Она оторопела. Эта вонь была самым ужасным запахом в ее короткой жизни. Девушка подумала, что сейчас умрет или заразится от него какой-то болезнью. Он ведь может болеть и чесоткой и проказой, даже СПИДом. Хорошо, что такси подъехало, не то бы она свалилась на проезжую часть.
   Оторвав руку от бродяги, она открыла дверь машины, и захлопнула ее с такой силой, будто бы ее больше никто не должен открывать.
  -- Девушка, куда вам? - спросил водитель кавказской национальности.
  -- В центральную.
  
  
   Книга лежала под кроватью рядом с "уткой" наполовину заполненной органической жидкостью с частью ДНК.
   Пол грязный, покрытый пылью и паутиной. В углу стоял веник, но видно, что им пользовались очень редко.
   Дима лежал в кровати, уставившись в потолок. Ему совсем нечего делать. Библия надоела, а сегодняшние новости не радуют. Тем более что нога постоянно постанывает.
   Пять минут назад позвонила Лена и сказала, что она заберет его к себе из этой гребаной дыры. Конечно же, он обрадовался, что свалит отсюда. У Лены есть телик и ноутбук с интернэтом, что даст ему возможность убить время в поиске нужной ему информации.
   Закрыв глаза, он вспоминает, как лежит на мягкой кровати, а не на этом ложе смерти. Как нежно прикасается мать его лба и говорит, что он на самом деле заболел. А у Димы жар и нос заложен так, что ему очень тяжело делать вдох. Возле стола стояли лекарства, которыми его пичкали ежедневно, рядышком с таблетками и чашки с охлажденного малинового чая.
   Дима улыбнулся, воспоминания из детства заставляли его улыбаться. Ведь это лучшее, что было в его жизни.
   В палату зашла Лена, она немного потрепана, но все равно так же красива, как и всегда. Он сразу же уставился на нее, будто бы спрашивал: "Что ты тут делаешь?"
  -- Чего?
  -- Да ничего, - ответил он, - подай мне, пожалуйста, воды.
   Лена подошла к столику, открыла бутылку минералки, газ маленькими организмами вылетели из-под пробки. Она достала раскладной пластиковый стакан и налила туда воды.
  -- Держи, - протянула она стакан.
   Вода резала горло, и Дима тихонько фыркнув, допил стакан до самого дна. В палату зашли два санитара, они пересадили Диму в инвалидное кресло.
  -- Как я выгляжу? - спросил пациент санитара.
  -- Как всегда, - ответил угрюмый парень в белом халате.
   Лена открыла дверь и второй парень, более плотный вывез Диму в коридор. В коридоре спокойно, слышно только разговоры из соседней палаты.
   Инвалидное кресло поскрипывало, а резиновые колеса издавали мерзкий звуки.
  -- Как я выгляжу, а? - спросил Дима у своей подруги
   Она повернулась к нему лицом, солнечный свет, пробиваясь сквозь оконное стекло, уменьшил зрачок в ее глазу.
  -- Ну...как всегда круто, - улыбнулась она.
  -- Да детка, - Дима улыбнулся в ответ и загладил назад волосы к затылку.
   Он услышал, как посмеивается санитар, но ему было все равно, ведь он наконец-то свалит отсюда.
  
  
   У Лены дома тепло. Она уложила своего друга в гостиной. В его распоряжении телевизор и компьютер. Окна зашторены, а на кухне варится кофе.
   Они лежат вместе на кровати и смотрели фильмы Кустурицы. Изредка она забегала на кухню за новой порцией обжаренных нагетсов.
  -- Лена, - сказал он в тот момент, когда на экране появились титры.
  -- Что?
  -- А почему ты стала лесбиянкой?
  -- Зачем ты это спрашиваешь?
  -- Но я ведь никогда не спрашивал тебя об этом.
   Она закинула голову за спину, расправила плечи. Ее белокурые волосы упали на его сломанную ногу. Лена сделала глубокий вдох и молвила.
  -- Понимаешь, это тяжело объяснить. Но я не ощущаю влечения к мужчинам. Тебе нравится женское тело?
  -- Да, конечно. - Дима подумал, что это глупый вопрос.
  -- И мне...
  -- Но, ведь природой заложено, что мужчина - это мужчина, а женщина - это женщина.
  -- Дима, я не природа. Я - человек. Я - личность, я не часть толпы. Я белая ворона, которых единицы, - она взбесилась, Дима начал этот разговор, но закончить его хотела именно она, - тебе нравится черный кофе?
  -- Да...
  -- А мне нет, вот тебе и ответ на вопрос.
   Они замолчали. Каждый из них знал, что если разговор продолжится в том же тоне, то они непременно поругались бы.
   Парень закинул в рот еще один кусочек нагетса смоченный в клюквенном соусе. Ему нравится нагетсы и светлое пиво, которое она покупала в магазине снизу.
  -- Хочешь еще нагетсов? - спросила Лена изменив разговор в другое русло.
  -- Давай и кофе тоже.
   Лена встала и ушла на кухне, принесла нагетса с кофе и поспешила к себе в комнату. Вернулась она уже в черных облегающих джинсах и легкой кофте золотистого цвета.
  -- Как я выгляжу? - спросила она.
  -- Ну...- замялся Дима, - иди подкрасься.
  -- Ну, ты и говнюк, - бросила она в него лежащую на полу подушку, - неужели я такая страшная?
   Она знала, что Дима не посоветует ей какой либо херни. Иногда Лена брала его по магазинам, так как он хорошо разбирался в одежде. Он всегда выглядел с иголочки, всегда зачесан, гладко выбрит. От него всегда пахло чем-то приятным или абрикосом или вишней.
   Лена пристально посмотрела ему в глаза, но он промолчал, и потому она ушла в ванную.
  
  
  -- Все нормально, все отлично.
   Леша сидел за рулем своего Паккарда. Да эта машина просто создана для него. Гипоидная передача, 6 цилиндров, мощность - 105 л.с., максимальная скорость - 130 км /ч, вес - 2 тонны. Мягкая обивка из черной кожи, удобные сиденья, хромированные детали и новейший приемник от Pioneer. Он бы пробыл с ней целую вечность, просто сидя за рулем своего автомобиля. Ему нравилось ездить по ночному Киеву. Машина пролетала мимо огней спящего города, в плеере все время играл диск Рика Эстли, он подпевал, пародируя глубокому мужскому голосу Рика.
   Уже около десяти. "Хорошо, что Лена забрала брата из больницы", это гребанная работа не давала ему возможности даже забрать своего брата-близнеца из больницы.
   Леша достал телефон из кармана брюк. Открыв записную книгу, он выбрал "Лена" и нажал на кнопку с зеленой трубкой.
   Он услышал гудки.
  -- Да, - прорезался голос девушки.
  -- Привет, это Леша.
  -- Я поняла. У меня есть твой номер.
  -- Как там Дима?
  -- Нормально вроде.
  -- Чем занимаешься?
  -- Одеваюсь, хочу прогуляться.
  -- Давай я за тобой заеду, и мы съездим куда-то?
  -- ОК.
  -- Буду через пятнадцать минут.
   Он нажал на кнопку с красной трубкой и разговор прервался. Он возле метро Дружбы Народов, по дороге ездят обнюханные малолетки в дорогих автомобилях.
   Леша свернул к Лыбидской на Большую Васильковскую, выехав на Саксаганскую подъехал к Бассейной и остановился у ее дома.
   В окне ее квартиры еще горел свет. "Одевается, наверное" - подумал Леша. Он открыл бардачек и достал упаковку мятных леденцов, распечатав один, закинул его себе в рот.
   Из переулка выбежала Лена. Она прекрасно выглядела: на ней отличный свитер и золотистые "колеса".
   Ветер, словно взбесившийся колыхал ее волосы то в одну, то в другую сторону.
   Почему-то Леша застеснялся. Он почувствовал, как его щеки горят и краснеют. Она открыла дверь и села рядышком с ним.
  -- Привет, - сказала она.
  -- Куда поедем?
  -- Я хочу что-то выпить.
  -- Тогда в "Апельсин".
  -- Погнали, - скомандовала она.
  
  
   Дима остался один. По ящику показывают глупый американский сериал. Лена наложила ему кучу обжаренных нагетсов на столике рядышком с кроватью.
   Компьютер работал, но у парня совсем не было желания что-то делать, потому он просто беспрерывно переключал каналы в поисках нужной ему информации, но кроме теле шоу, политики и футбола ничего не показывали.
   По телевизору показывают рекламу мобильного телефона: в лифте стоят китайцы и что-то обсуждают, вдруг у одного из них играет мелодия.
  -- Черт, вот говно, - переключил он канал.
   Единственное, что он мог нормально смотреть так это музыкальный канал, по которому показывают клипы всяческих примажоренных ублюдков тщательно намазанных тональным кремом, словно хлеб с маслом и присыпаны алмазной пылью, будто бы зернышка икры.
  -- Вот гандоны, - скривился Дима, почесывая кожу под гипсом.
   Он подумал, что не так плохо, что Лена свалила на прогулку потому, что они уже начинали ругаться, а Леша позвонил как раз во время. Дима посоветовал ей надеть свитер от Merc и золотистые кроссовки и она, конечно же, это одела.
   Под кроватью стоит бонг, Лена сказала, что в тумбочке лежит сальвия, и он может ею воспользоваться если захочет. Конечно же, он редко употреблял наркотики, но можно ли это назвать наркотиком, если его с легкостью можно достать через интернєте, на одной же странице с галюциногенными грибами.
   Дима подумал, что делать ему все равно нечего. Достав из-под кровати бонг, он открыл тумбочку.
   Среди лаков для ногтей да иголок для шитья, пуговиц в перламутре он нашел пакетик с перетертой травкой.
  -- Отлично, - сказал он вслух.
   Парень насыпал щепотку сальвии в свисток бонга. Нажав на кнопку зажигалки, он поднес огонек пламени к свистку. Трава мгновенно вспыхнула и стеклянная трубочка бонга наполнилась туманным облаком. Дима вдохнул в себя галюциногенный туман и поставил бонг на пол. Он с легкостью выпустил дым.
   Взяв дистанционный пульт, он выключил телевизор и откинулся на подушку.
   Он ничего не ощущал, ничего такого, о чем ему рассказывала Лена. Стало легко, необычайно легко. Он почувствовал, как голова вроде бы провалилась в пух, ему стало тяжело дышать, дыхание участилось. Его руки и ноги проваливались в кровать, подминая под себя одеяло и простынку.
   Он почувствовал, будто бы его закапывали в песок, все ставало настолько мягким, что можно было проткнуть пальцем, он попробовал пошевелить руками, но руки не слушались сигналов мозга. Пройдя, словно сквозь песок кровать он просачивался сквозь пол, слетая через пространство нижней комнаты, снова проходил сквозь пол, потом снова пространство и снова пол, такой мягкий будто бы пластилиновый, будто бы Дима разминал пластиковый каркас бетонных конструкций.
   Парень падал все ниже и ниже, пролетая этаж за этажом, просачиваясь сквозь пол и потолок каждой квартиры снизу.
   Дойдя до нижнего этажа, он почувствовал, как проходит сквозь землю. Руки все так же не хотели слушать его, но лишь теперь они ощущали то до чего прикасаются.
   Он почувствовал, как проходит сквозь слой глины и пород. В спину стало, что-то печь будто бы он лежал в бане, жар то увеличивался, то уменьшался. Наконец-то он попал в пустоту. Она напоминала ему что-то, что нельзя собрать в руки горсткой, что-то неопределенно легкое, но в то же время тяжелое, словно свинец. Он ощущал ее тепло и то, что она наполняла его понемногу, совсем чуть-чуть. Парень ощущал ее присутствие, но не мог описать ее. Он просто не мог материализовать того, с чем столкнулся впервые.
   Через некоторое время он понял, что все еще опускается вниз. Руки стали подвижными, а сознание чистым и свободным от мыслей. Спина уперлась в твердую почву.
   Боковым зрением Дима увидел, что рядышком что-то шевелится. Ему стало страшно из-за ощущения не осознанности происходящего.
   Неопознанное существо подошло к нему ближе. Глаза будто бы покрыты слизью, но потом зрение стабилизировалось и пришло в нормальное состояние. Он увидел перед собой людей, они встали вокруг него, выпятив на него свои круглые глаза. Их лица были испачканы в саже.
   Незнакомцы взяли его за руки и поставили на ноги. Осмотревшись, он понял, что находится в некоем подобии шахты. Над потолком висели газовые лампы, а по бокам стояли металлические сваи, которые поддерживали стены и потолок.
   Через несколько секунд перед его лицом появился он или как еще можно было назвать оно. Это был Дьявол.
   Сам он был около двух метров роста. У него было человеческое тело, Дима сразу же вспомнил актеров Голливуда ведь тело очень похожее. Было видено каждый мускул, сквозь чистую загоревшую кожу. Можно было увидеть даже каплю пота стекавшую по ложбинкам мышц пресса. Голова его была, словно у бизона, именно того же размера. У него черные копыта, словно у лошади.
   Дима лишь открыл рот и уставился на него. Все те, кто его поднял, попятились назад к стенке, словно мыши с тонущего корабля.
   Сатана выдыхал пар из своих оттопыренных ноздрей, на голове огромные рога шевелились, будто бы были живые. Дьявол внимательно смотрел, запоминая каждую деталь его лица, всматриваясь в его закатившиеся глаза, всматриваясь в глубь него самого, анализируя все то, что Дима сделал за всю свою жизнь.
   После огнеметного взгляда Дьявол зашевелил хвостом, разгоняя пыль то влево, то вправо. Его мохнатая спина выпрямилась, а плечи расправились, будто бы готовилось к кулачному поединку. Дьявол пару раз ударил копытом оземь, фыркнул и молвил:
  -- Тебе здесь не место, еще не настал твой час.
  
  
   Леша припарковал свою машину на стоянке под торговым центром. Лена вышла из машины первая. Он достал еще один леденец из бардачка и так же систематично, как в прошлый раз закинул его себе в рот.
  -- Вылезай уже, - сказала Лена и поправила свою прическу.
   Парень открыл дверь, и лишь шагнув на пол, понял, что ему нужно поменять туфли. Он увидел свои туфли. Черные прошивки натуральной замши покрывали маленькие дырочки, а возле них виднелись капли грязи.
   Сбоку они потерты совсем немного, но поменять их все-таки нужно и он вроде бы как взял себе на заметку, что когда будет свободное время он обязательно купит их.
  -- Чего ты так долго? - спросила приободрившаяся Лена.
   "Почему она так взбодрилась, когда всю дорогу почти засыпала?" Леша думал, что все это эти долбанные перевозки, брат нарушил ее покой.
   Леша считал, что его брат тот еще говнюк, который любит понарываться на крутых парней так, что бы вторые в свою очередь наваляли ему по щам. Не то, что бы он был драчуном, ему просто нравился, этот чертов прилив тестостерона.
  -- Я иду-иду, - ляпнул близнец, закрывая дверь своей любимой машины.
   Он попрощался взглядом с ее хромированными деталями и зашагал к Лене.
  -- За мной, - сказала она и поволокла его вверх по винтовой лестнице.
   Через пять минут они оказались перед входом в "Апельсин". Клуб сиял оранжевым цветом, вперемешку с ярко выкрашенными красными стенами напоминал апельсин.
   За стеклянной дверью стоят два верзилы в дорогих костюмах от Воронина.
   Как только они появились у дверей, гориллы сразу же обратили на них внимание. Они оторвались от своих пустых разговорчиков о том, как они любят вышибать из какого-то напившегося бедолаги все дерьмо. Такие как они кайфовали оттого, что им можно было разносить черепушку своими стальными кулаками.
  -- Доброй ночи, - поздоровался один из них и приоткрыл дверь.
  -- Здравствуйте, - ответил Леша за них обоих.
   Пока верзила проверил Лену на наличие наркотиков и оружия Леша расплатился за вход и пошел за ней следом.
   В зале немного душно, этой ночью набилось достаточно народу, что бы здесь стало действительно жарко.
   На маленькой сцене стояла аппаратура, которой руководил ди-джей. Парень был одет в зеленые штаны милитери и черную футболку с надписью "DJ Berlin_Sky". На голове у него круглая панама с какой-то непонятной нашивкой. Возле музыканта стоял парень похожий на ди-джея и через каждые две минуты бормотал какую-то чушь в микрофон. В пару шагов от двух джентльменов стояли две очаровательные девушки с красивыми фигурами.
   Они изящно притрагиваются к своим телам. Они ласково поглаживали свои животики остро наточенными ноготками. Они, словно кошечки, будто бы мурлыкая завлекали полу уснувшую молодежь подвигать своими уставшими тушками.
   Возле стеклянного бара с зеркальной стойко крутился бармен педиковатого вида. На нем была одета обтягивающая футболка с глубоким вырезом. Своими женоподобными движениями он разливал джин по бокалам посетителей, которые с удовольствием тратили свои кровные деньги. Посетители же были заметно возбуждены толи алкогольными напитками толи танцующими PJ-ками в коротких юбочках.
  -- Как тебе музыка? - спросила Лена немного оторопевшего проводника
  -- Ничего вроде.
   Леша не особенно разбирался в электронной музыке, он больше предпочитал что-то легкое и старенькое. Ему нравился Led Zappelin, а по вечерам он любил слушать Deep Purple.
  -- Пошли танцевать, - предложила она.
  -- Нет, я в бар, ты иди, - сказал Леша и повернул в бар.
  -- Давай.
   Леша пошел к бару, малолетки, которые стояли и курили, расступились и дали ему возможность пройти к стойке. От них несло каким-то дешевым пойлом и сигаретами. Они, как один одеты в облегающие джинсы и блестящие кроссовки. Когда Леша подошел к стойке к нему сразу же подлетел бармен и предложил выпить джина, но парень отказался и заказал себе стаканчик виски со льдом.
  -- Пожалуйста, - протянул стаканчика бармен.
  -- Спасибо, - поблагодарил Леша и сел спиной к бару на высокий стульчик.
   Он разглядел в толпе танцующих свою подругу. Лена была красива, действительно красива. Хоть в клубе и было уйма симпатичных девушек, она все равно выделялась, и была самой необыкновенной в этой огромной толпе красоток. Он считал, что Лена была достойна наилучшего, и всячески стремился ей дать то наилучшее, что только мог ей предложить.
   Девушка красива, ее волосы, словно пшеница отбивающая свет солнца, отсвечивали лазеры дискотек. Ее тело изящно двигалось в такт музыке, она энергично двигала своими бедрами придавая своему телу небывалую сексуальность.
   Леша только вздыхал и жалел о том, что она не той сексуальной ориентации. Он часто задавал себе вопрос, почему же мир на столько жесток с ним. Ему часто не везло, но именно ее половой признак он считал самым большим невезеньем.
   Он отпил из бокала и заметил, как она подмигнула ему. На что он только улыбнулся и повернулся к бару. Он думал, что ему повезло, эта прекрасная девушка улыбалась не какому-то убытку из этой норы, а именно ему.
   Допив стакан, Леша попросил еще один и все так же остался сидеть на месте у бара.
   Ей нравилось танцевать, она любила веселиться, особенно после тяжелого дня, когда нужно было забирать своего друга из больницы. Она чувствовала, как вокруг нее танцуют такие же люди, как и она. Ей нравилось танцевать, ей нравилось, когда на нее смотрят, когда любуются ее телом.
  -- Привет, - сказал симпатичный парнишка в футболке Лакост.
  -- Привет, - игриво ответила она.
  -- Не хочешь что-то это?
  -- В смысле, - она продолжала танцевать
  -- Принюхать ничего не хочешь.
  -- Можно, - улыбнулась она
   Тогда парниша взял ее за руку и поволок в сторону уборной. Она не особенно сопротивлялась, но все же делала вил, что с не охотой шла за ним. Она показала Леше, что скоро прийдет.
   Через пару коридоров они оказались в женской уборной. Парень улыбался и повторял ей, что все будет хорошо. Он достал пакетик, в котором красовался белый порошочек. Расфасовав его на две ровные линии, он дал ей скрученную 50-ти гривневую купюру. Она приставила ее к носу и резким вдохом наполнила свой нос белым порошком.
  -- Понравилось? - спросил парень.
  -- Не знаю даже, - ответила она
  -- Теперь нужно расплачиваться за это.
  -- Что?
   Он схватил ее шею и придвинул к своему лицу. От него приятно пахло, и потому она сначала улыбнулась, думая, что парниша шутит, и они сейчас вместе пойдут на танцпол. Он еще жестче схватил ее шею и поцеловал ее нежно-молочную манговую щеку.
  -- Тебе не нравится? - спросил он.
   Но она всего лишь промолчала, ему нравились эти игры с котиком, который на что-то надеется. Он взял ее за талию и придвинул ее к себе по ближе так, что бы она почувствовала его оттопырившейся член.
  -- Ты ебаный придурок, я тебе сейчас кабину развалю.
   В туалет зашел Леша, он увидел, как гребаный придурок дотрагивается до его ангела. Как он посмел дотрагиваться до этого девственного тела. Как он посмел дотрагиваться ее прекрасных губ.
   Леша сделал огромный замах и вложил весь свой вес в этот критический удар, который свалил придурка на пол. Его брат всегда учил, что всегда нужно добивать тех, кто лежит, ибо они могут подняться и свалить тебя. Никогда нельзя слушать, что якобы лежачих не бьют.
   Он нанес еще пару ударов и схватил Лену. Открыв дверь, он вывел ее на улицу.
  -- С тобой все нормально? - спросил он, отряхивая свой костюм.
  -- Все нормально. Поехали отсюда.
   Они спустились в гараж и сели в машину.
  
  
   Она достала ключи и открыла дверной замок. На часах уже 5 часов утра и она думала, что Дима спит. Леша уехал к себе домой, лишь подвез ее и свалил к себе. В квартире прохладно, но она не помнит, что бы открывала окно.
  -- Что это чудила уже натворил, - подумала она.
   Она зашла в комнату. Дима лежал на полу в красной жиже. Его нога дергалась, словно у эпилептика. Недалеко от него валялся бонг, возле бонга валялась, рассыпана травка. Его тело напоминало мешок с гнилым картофелем, который уже месяц назад погрызли крысы. О нем забыли и оставили сгнивать в темном погребе недалеко от банок с помидорами, которые так напоминают людей, про которых просто забыли.
   Она с Лешей совсем забыли о его брате. Она подскочила к нему, схватила его и попыталась поднять, но восьмидесяти килограммовое тело она никак не могла поднять.
   "Что же это за жидкость?" - подумала она, взглянув на пол. Прикоснувшись к жидкости, она поняла, что это всего лишь блевотина, а не кровь.
   На кухне стоял кувшин с водой. Девушка схватила кувшин, чуть не опрокинув его на пол, принесла его в комнату, что бы облить его голову. После нескольких раз его тело начало шевелится. Она сидела рядышком и не знала, что делать. Через некоторое время Дима зашевелили головой.
  -- Э...э...э...м...где я?
  -- Придурок сраный!
  -- Где?
  -- Сколько пальцев? - показала Лена два пальца, присев возле него на пол.
  -- Эм...восемь, - проскрипел он.
  -- Какой же ты тяжелый, - сказала она, подняв его и завалив на кровать.
   Девушке тяжело поднять тушу около 80-ти килограмм, которая в невменяемом состоянии несет бред о том, что видел в своих обкуренных виденьях.
  -- Знаешь, - говорит он, - я видел его...ну, как его...
  -- Спи, придурок, - улыбнулась она.
   Лена выбежала на кухню и, намочив полотенце, вытерла остатки блевотины. А кто же еще уберет, как не она. Дима - инвалид, а служанки у нее нет.
   Бросив полотенце в стиральную машинку, приняла душ и пошла спать.
   Завтра тяжелый день. Ей предстоит пройти собеседование на работу. Она осознавала свою данную от природы красоту и всячески ею решила воспользоваться.
  
  
   Леша поставил машину в гараж. В 5:47 на улице холодно, потому его кожа покрылась пупырышками.
   Он аккуратно провернул ключ и вытащил его из замка. Возле соседнего гаража пробежала крыса. Он подумал, что грызун был размером с руку, но это ему просто померещилось. Он с детства не любил крыс, они напоминали ему людей. Такие же подлые, коварные, хладнокровные и ненасытные.
  -- Твою мать, - выругался Леша и двинулся к метро.
   Ему повезло, что оно работает в такую рань. В метро пахло хлоркой и пустотой, словно она чем-то пахнет, она пахла затхлым воздухом и землей.
   Заспанный кассир бросил жетон в окошко полупрозрачной кассы с надписью "Киевский Метрополитен". Он вздохнул и продолжил разлаживать купюры в разные ячейки, ставила мелочь в столбики по 5К, 10К и 25К.
   Леша взял жетон и прошел через турникеты, в углу на стуле сидел блюститель порядка. Парня это развеселило, и он прошел дальше к эскалатору.
   Он встал на лестницу и начал спускаться. Почему-то все люди смотрят на тех, кто едет напротив, но никогда не оборачиваются назад. Тоже делал и Алексей.
   Напротив ехали пропитые и обнюханные студенты из ночных клубов, старые кошелки с ярко накрашенными губами и щеками. Их кожа дряблая и морщинистая. Леша никак не мог понять, почему они так красятся, неужели они не могут принять свою старость, как она есть.
   Мимо проехал облысевший джентльмен, уставившись на Алексея. И вдруг у парня возник вопрос: "Почему же здесь нет красоток, неужто они в это время спят, уткнувшись в подушку своим прекрасным личиком?" Он взглянул на часы, на электронном циферблате менялись цифры: 06:03:03 - 06:03:04 итд. А ведь уже не так рано и в такое время уже можно ехать на работу или просто в город по своим делам.
   На пироне почти никого не было. Через пять минут приехал пустой поезд. Леша зашел в вагон и поехал домой.
  
  
  -- Как же все болит! - сказал Дима, взяв стакан воды.
  -- Конечно...это ж надо было так удолбиться, - сказала девушка, взяв пустой стакан обратно.
   Они сидели в гостиной и смотрели утреннюю программу. Она пила ядовито-черный кофе заедая булочкой с кремом. За окном светило солнце и ей никуда не хотелось идти. Ни на какие работы.
  -- Что ты будешь сегодня делать? - спросил он.
  -- На собеседование иду, - ответила она.
  -- Презервативы не забудь, - подколол он ее.
  -- Я не собираюсь с кем-то спать, придурок ебаный.
   Дима считал, что многие должности в хороших фирмах, женщины добивались, прибегая к помощи своей дыры. Иногда он жалел, что родился мужчиной, но, вспоминая беременность, и месячные понимал, как круто быть мужиком.
   - Не кипятись, я же шучу, - растянулся он на кровати.
  -- Все, я пошла, пожелай удачи.
  -- Удачи.
  
  
   Она зашла в небольшой офис. Маленькие окна выходили на соседнее здание и на парк, в котором часто гуляли дети.
   В левом углу кабинета стоял большой вазон с фикусом, который будто бы искусственный или пластмассовый. Справа стоял шкаф с разноцветными папками, заполненными документами особенной важности. Посередине кабинета стоял стол из дубового дерева. За столом сидел Фельдман Павел Исаакович.
   На его взъерошенных волосах блестел гель, он постоянно поправлял очки на переносицу, каждый раз, взирая на прибившую девушку. Худой и сутулый - он сидел в кожаном кресле и размахивал на пальце ключами от офиса.
  -- Добрый день, - молвила Лена, нервно поправляя платье.
  -- Добрый...присаживайтесь.
   Она села перед столом, закинула ногу за ногу, откинула прядь волос с лица и навострила уши, что бы слушать этого мелкого подонка.
  -- Я смотрю, вы хорошо владеете языками? - спросил он.
  -- Да, есть такое.
  -- Какой у вас опыт работы?
  -- Около двух лет.
  -- Это хорошо, - поправил он очки, - ну...что я могу сказать...
  -- Да-да
  -- Ознакомившись с вашим резюме, я решил принять вас на работу.
  -- Когда я могу приступить? - спросила девушка и встала со стула.
  -- Вот прямо сейчас и начинайте, - сказал он, встал и подошел к двери, показав ей пройти в приемную.
   Лена встала и подошла в приемную.
  -- Это Виталина Петровна, она вам все и покажет, а я удаляюсь. До скорых встреч.
   За одним из столиков для секретарей сидела Виталина Петровна. У нее были рыжие волосы и смешные выпяченные глаза. Всю особенность ее внешности подчеркивал маленький шрам на правой щеке круглой формы.
  -- Добрый день, - сказала Лена, улыбнувшись Виталине.
   Виталина улыбнулась в ответ, вышла из-за стола и неповоротливой походкой подошла к девушке.
  -- Дайте свою руку, - сказала 50-ти летняя дама.
   Лена протянула руку своей новой знакомой, та в свою очередь развернула ее и будто бы рентгеном пристально взглянула.
  -- Хм...ну что ж линия жизни у вас длинная так, что нам с вами еще придется долго поработать.
   Они оба улыбнулись и принялись к работе.
  
   Ему надоело лежать в кровати, и с этим он решил, что-то делать. Жизнь слишком коротка, что бы вот так лежать, сложа руки и ноги.
   Он достал свой мобильный и нашел телефон Антона. Естественно денег на счету у него не было и потому он набрал с домашнего.
  -- Алло, - послышался хриплый голос Антона. Дима подумал, что это гребаный наркет только проснулся, - да!
  -- Здорова! - сказала Дима, - это я.
  -- Привет.
  -- Ты что только проснулся?
  -- Да, можно и так сказать, чего звонишь?
  -- Заебался я тут сидеть, - он окинул взглядом всю комнату, - давай выпьем пивка.
  -- Где?
  -- Через два часа в баре "Коты".
  -- ОК, до встречи.
  -- Да и это...чел, возьми мне немного белого, мне хреново.
  -- А ты не забудь немного денег.
  -- Конечно приятель, не опаздывай.
  
  
   Виталина оказалась довольно добродушной женщиной. Она с воодушевленным интересом объяснила новой работнице все ее задачи и что нужно делать в тот или иной момент работы.
   Лену посадили за большой каштановый стол. В углах стола красовались царапины, но они совсем не портили изящный стол. А добавляли свою изюминку. В центре стола стоял большой красный телефон с факсом. В ящиках было полно канцелярских мелочей: заточенные желтые карандаши, разноцветные скрепки, блокноты, красно-голубые ластики, килограммы мелованной бумаги, ручки с рисунками символики ОАО "Мастбуд".
   Она себя чувствовала очень комфортно, все лежало на своих местах, и Лена уже успела запомнить где, что взять, если ей это будет нужно. Через некоторое время на ее столе принесли компьютер. Не такой старый, что бы назвать его устаревшим, но и не такой новый, что бы назвать его сверхбыстрым. Такой ПК у нее был, наверное, года три назад и потому особых сложностей в работе она не ощутила. Excel и Word все, что необходимо для работы с документами. Конечно же, не обошлось без компьютерных игр, которые так необходимы, что бы скоротать свободное время.
   Этажом ниже стоял автомат с кофе, и потому именно там так часто собирались офисные работники, что бы перекинутся парочкой слов, посплетничать и выкурить по одной такой сладкой в рабочее время сигарете. Через несколько часов Лену уже стали узнавать и более-менее теснее общаться.
   Одной из первых девушек, которая подошла познакомится с ней, была Катя. Она уже второй год здесь и знает что к чему. Катя невысокого роста, спортивного телосложения. По вечерам она ходит в спортзал, потому выглядит на все 100.
   Мужчины среди менеджеров и остальной офисной крысятины почти не было. Пара неплохих работало в отделе рекламы, которые были хоть немного привлекательны противоположному полу.
  -- Да, что можно сказать, настоящих мужиков в Киеве стает все меньше и меньше, - жалуется Катя, - все прямо сговорились.
  -- Не говори, - вторила ей девочка из соседнего отдела, - какие-то будто тряпки все.
  -- Мне вот нравится, что мужчина должен быть мужчиной. Как сказал, пусть так и будет.
   На обеденном перерыве Лена с сослуживцами пошли в кафе на 16-ом этаже. Они сидели втроем за столиком, поглощали заказанную еду, запивая все вишневым соком.
   Катя и Света все время болтали о мужчинах, а Лена в свою очередь пыталась избежать этого и потому все время молчала.
  -- У меня вот был один, сначала мужик мужиком, а потом пошло-поехало: цветы, романтика, конфеты, фу...
  -- И, что же? - спросила Лена Свету, что бы хоть как-то поддержать разговор.
  -- Что-что, - улыбнулась она, - сказала, что беременна...но...
  -- И?
  -- Вы даже не можете себе представить, что он сказал.
  -- Что? - с любопытством спросила Катя, допив до дна свой сок.
  -- Хм, - снова улыбнулась она, - этот тютя сказал, что бы я рожала, но я блин не намерена это делать.
  -- Зачем тогда ты сказала, что беременна? - спросила Лена.
  -- Ха-ха, что бы этот придурок испугался и свалил, - добавила Катя.
   Лена совсем не улавливала смысла. Неужели сейчас никто не верит в любовь, романтизм безвозвратно умер, а беременность стала средством отпугивания мужчин. Это просто поколение Y, которым интересен только секс и деньги.
  -- Я вас не понимаю, - сказала Лена.
  -- Ну, а что же здесь непонятного?
  -- Да не понимаю я вас, - говорит Лена.
  -- Все, хватит болтать и поработать бы пора, - поднялась Катя.
  -- Потом продолжим разговор...
  
  
   В кафе было совсем мало народу, не так, как в выходные. Дима сел в углу и заказал себе чашечку чая с бергамотом. Некоторые посетители косились на его сломанную ногу, но потом возвращались к своим пустым разговорам. На улице немного покапывал дождь, но туч не было.
   Через пол часа в кафе зашел Антон. На нем были мешковатая куртка и широкие штаны с фирменной чайкой Evisu. Как всегда Антон носил всякую дрянь такую, как широкополые кепки New York или огромные кроссовки.
   Антон жил один, родителей он выселил за город. Да им это тоже пошло на пользу: мать целыми днями работала в саду, а отец хоть каждый день мог ловить рыбу. В это же время, в городе, Антон дает начало своему бизнесу. Начинал он с каннабиса: покупал зерна, выращивал, косил, сушил и продавал. Начальный доход был весьма маленький, но после волны популярности легкого наркотика деньги шли к нему будто сами. В день он зарабатывал до 300Г, и это ему хватало на оплату жилья и остальных запросов на проживание.
   Но время не стоит на месте, и за одним наркотиком пришел другой. И Антон понял, что на одной травке настоящих денег не заработаешь. Транки, галюциногенные грибы, амфетамины и даже сироп от кашля, все это можно было приобрести у Антона. Все, что только пожелаете и, наконец, героин, кокаин, винт и остальной тяжелый наркотик и именно за ним Дима пришел сюда.
  -- Привет, - махнул Дима рукой.
   Антон завалился на стул и пожал протянутую Димой руку.
  -- Как твои дела? - спросил Антон.
   Они знакомы с самого детства, но прекратили общаться лет 5 назад. Дима лишь изредка звонил, что бы по дешевке закинутся транками.
  -- Хреново, очень хреново, последние три дня кости ломит, будто бы по мне фургон ездил.
  -- Знакомое ощущение.
  -- Ты принес?
  -- Да, пошли в туалет я тебе отсыплю.
  -- Эм...- Дима показал на ногу.
  -- Да, чел это паршиво. Тогда держи, - Антон протянул сложенный бумажный пакет. Дима отдал 60Г.
  -- Спасибо чел.
  -- Да не за что, ударил его по плечу Антон, - до встречи, мне уже нужно идти. Сам понимаешь, бизнес.
  -- Угу, - махнул головой Дима и провел своего друга взглядом.
   Парень сделал вид, что никуда не спешит, но как только дверь закрылась, он схватил костыли и вышел из кафе.
   В паре метрах стояло такси и Дима сел в него.
   Из окна он видел цементные заводы. Они своими трубами устремлялись в небо, дым порхал в воздухе, и отравлял атмосферу. Дима вокруг всего этого уже 20 лет и ни капли не жалел, что не свалил отсюда пару лет назад, когда была такая возможность. Его всегда заебывало, когда таких, как он называли "выскочками из рабочего класса". На самом же деле ему повезло получить высшее образование, и потому он посылал всех к ебаным чертям.
  -- Можно покурить в машине? - спросил Дима.
  -- Да, только окно открой, - ответил водила.
   Парень открыл окно и трясущимися руками подкурил сигарету. Когда тебя ломает можно попуститься сигаретой, это снимает барабанную дробь с висков и голова перестает гудеть.
   Через пять минут они подъехали к кирпичному дому. Его построили еще в 80-ых, но выглядит он, как новенький. Конечно, подъезды и лифты желали лучшего, как впрочем, во всех домах спальных районов Киева.
   Таксист, по просьбе Дмитрия, остановил у самых дверей подъезда. Ноги еще окончательно не срослись, и потому он ощущал свирепую боль при каждом шаге.
   Поднявшись на лифте к своему этажу, он подошел, и открыл дверь в квартиру. В квартире пахло сладостью. У каждого дома пахло чем-то специфическим, чем-то своеобразным. Но у него дома пахло сладостью. Толи имбирем, толи карамелью.
   Он прошел через коридор к своей комнате. Сел на диван и достал инструменты.
   Жидкость закипает и он ложит ватку, что бы иголка не забивалась. Ложка совсем закоптилась под пламенем зажигалки. Он размешивал в ней героин. Это его завораживало, ему нравилось варить чернуху.
   Когда кристаллы героина плавились в жидкости Дима, словно забывал обо всем, и оставались только он и его "второе я".
   Наконец-то он заполнил шприц полностью, вставил иглу в, пробившуюся сквозь кожу, вену, откачал немного крови и выпустил дозу в свой непорочный организм.
   Его глаза, словно остыли, пропал задористый огонек, веки припустились, огонь, словно затушили. Он стал вялым и спокойным. Дима заставил весь мир подождать, пока ему было так хорошо.
   Парень откинулся на диван и закрыл глаза ведь приход так сладок. Приоткрыв глаза, он приподнялся и взглянул на пол. На растрескавшемся паркете он утупил свой взгляд, но потом поднял глаза к лампе и улыбнулся.
   Он ощущал тепло, будто его обняли и шепнули на ухо: "ТЫ САМЫЙ ЛУЧШЫЙ!" Дима улыбнулся, ему нравилось то, что он слышал. Он кайфовал оттого, что происходило. Ему было хорошо, действительно хорошо. Он улыбался каждую секунду и гладил свое лицо. Пятидневная щетина была, словно пух - очень мягкая и пушистая.
   Дмитрий понимал, что ради этого ощущения, ради этого прихода можно жить.
  
  
   Через пол часа заканчивается рабочий день. Осталось всего пару документов, которые нужно оформить и отправить сотрудникам компаний-сотрудников.
   Она работала усердно на этой неделе, что бы устроить себе расслабон. Вчера ей позвонила Марго и предложила встретиться "У Фила", она немного мялась, но все же согласилась.
   Два дня назад Дима ушел "зализывать раны" к себе и теперь в ее доме стало пусто. Ей стало скучно, каждый день - одно и тоже. Одна и та же еда, работа, транспорт и лица, которые с каждым днем бесили ее все больше.
   Шеф открыл дверь и сказал, что бы Лена шла домой раньше, он сам все сделает. Ей нравилась эта работа, никто ее не доставал и все лояльно к ней относился.
  
  
   В кафе ей нравилось то, что там не было столько людей, как, например в "Стадио +" или "ЛОНДОНе". Ей нравилось, что здесь можно сесть за тот столик, который ты захочешь.
   Марго заказала себе чашечку кофе. Она села возле окна, что бы видеть всех кто ходил рядом. За окном капал мелкий дождик, потому сидеть на высоком стуле у окна было вдвойне комфортнее. Через пятнадцать минут должна прийти Лена.
   Она долго готовилась к этой встрече, надела свои лучшие шмотки. Марго около двух часов намазывала на свое лицо тонны косметики. Последний из разговор, конечно же, не забыт, и она уже подобрала нужные слова, что бы сказать своей девушке.
   В кафе зашла Лена. Она прекрасна и это заметили сидящие в кафе мужчины. На ней узкие штаны с низкой талией, под джинсовой курткой желтая маячка, обтягивала упругую грудь. Ей нравилось так одеваться, что бы все сворачивали головы глядя ей вслед.
  -- Привет, - говорит Лена и садится рядышком со своей девушкой, - ты меня просила прийти...
  -- Да....
  -- ... вот я и пришла.
   Марго ничего не сказала, такое противостояние для нее было не рассчитанным. Она думала, что Лена сразу бросится в ее объятья.
  -- Привет. Я, конечно, не ожидала, что ты так ответишь...
  -- А как ты думала я отвечу?
  -- Я думала...- она немного запнулась, но продолжила, - вообщем я думаю о тебе...
  -- Да, неужели...
   Марго тяжело говорить, когда Лена была столь негативно в общении с ней.
  -- Я хочу с тобой видится чаще.
  -- А я не хочу, - сказала Лена и встала со стула.
  -- Подожди...- схватила ее подруга за кисть.
  -- Нам не о чем говорить.
   Она повернулась спиной к Марго, и устремился к двери. А за дверью новая жизнь и Марго осталась в той старой, которую Лена решила оставить позади.
  
  
   В машине жарко. Работает кондиционер, но он все равно не помогает. Леша курит сигареты, одну за другой. На лице парня было видно, что он нервничает. Нервы напряжены, на лбу провидняется каждая морщина, глаза широко-открытым, зрачок пульсирует в унисон с сердцем. То расширяется, то сужаются. Руки дрожат, а мышцы напряжены.
   Леша смотрел на мимо проходящих людей. Мужчина с собакой. Девушки, которые о чем-то очень активно разговаривают.
   В шумном городе ничего не менялось. Все те же яркие огни, бешеные люди, готовые перегрызть друг другу горло, что бы сорвать куш. Те же авто, за рулем которых разбалованная молодежь, небоскребы и переполненные улицы, кучи мусора и мусоров.
  -- Алло, - услышал он в динамике телефона.
  -- Привет, мне нужно с тобой встретится, когда ты свободна?
  -- Я сейчас схожу в кафе и тогда можно.
  -- ОК.
  -- ОК.
   Он закончил звонок и положил свой мобильный на соседнее сиденье. Леша подкурил сигарету и глубоко затянулся, отбросив голову на подголовник сиденья.
  -- Мне нужна помощь, - сказал он и затянулся.
   Он сидел на кожаном сиденье и думал, что же делать. Кроме Лены и Димы у него никого не было, и он ощущал себя в полном одиночестве.
   Ему часто снилось, что он стоит в поле, по пояс росла пшеница. Они были полны зерна и клонились к земле. В спину светило палящее солнце. Ему казалось, что он где-то совсем недалеко от дома. Слева от поля шла дорога, она словно змея ползла между полем и лесом. Недалеко от леса он видел реку. Ему трудно сказать, что он ее не знает потому, что она до боли знакома.
   На нем тяжелые славянские латы и кольчуга. В руке у него меч с конца, которого капает густая кровь на упревшую землю.
   Он оборачивался и видел за собой море трупов, горы изувеченных расчлененных тел. От них пахло кровью, он ощущал чье-то присутствие, но воли не давал сознанию понять, что это смерть. Он чувствовал присутствие умерших, он ощущал их ненависть. Но ничего не мог поделать, и он бежал, бежал за солнцем, но поле все не заканчивалось. И так он бежал до самого утра, пока не просыпался в своей кровати.
   Леша открыл глаза. На улице уже было темно. Он понял, что снова был во сне и снова бежал, снова от чего-то убегал.
  
  
   Телевизор работал уже третью ночь подряд. По ящику крутили передачи CNN о кузнечиках, рекламы с колой, полуфабрикатами, таблетками для похудения и гадкого пива в высоких стаканах. После 00:00 программы от плейбоя, в 16:00 и в 19:00 часов дня "вести", в 20:00 говеный сериал, а после отличный фильм от янки с каким-то говнюком с пушкой, в которой патроны никогда не заканчиваются.
   Ему просто надоело нажимать кнопки и потому он тупо пялил в плоскость экрана.
   Дима сидел на полу, он положил голову на кровать и затянул сигарету. Слева от него стояла бутылка водки, а справа полу выпитая бутылка коньяка. Возле подноса со всяческими "приколами".
   По ящику показывали второсортный немецкий фильм. Главный герой которого находился в специальное оборудованной тюрьме вокруг которой бегали наемные охранники и лупашили каждого кто не слушался их. В принципе ничего интересного и Дима кунял, опуская голову все ниже. Изо рта выпала сигарета, и он почти уснул.
   Он уже видел, как перед ним открывались врата сонного царства, за которыми появлялись мечты и тайные скрытые желания. Дима уже видел, как полураздетые красавицы намазанные маслом, махали веялами над вязаным креслом. Слева от кресла лежал огромный леопард. Он облизывал лапу и чистил ею же свою голову. Леопард был шикарный, пушистый и глазастый. Справа лежал белый медведь, но он просто спал.
  -- Иди к нам, - манили девушки, - иди к нам.
   И парень, словно загипнотизированный шел на голос. Вокруг него ничего не было, кроме как всепоглощающего ничто. Только он и его мечты. Ничего лишнего. На заднем плане стояли фонтаны, а по сторонам раскинулись луга с расцветшей сакуры.
   Он шел и слышал звон телефона, который пробивался сквозь туман сновидений. Он отчетливо ощущал каждый удар децибелов по барабанным перепонкам.
  -- Да, - взял он трубку, которая лежала у него в кармане.
  
  
   За железной дверью тараторил телевизор. Доносились выстрелы и крик, хорошо, что это только телевизор. Через несколько секунд начал скрипеть паркет, наконец-то он встал. Дверь отворилась, и она наконец-то увидела то, что осталось от него. Она увидела то, что называется Дима.
   Волосы взлохмачены и грязные, такое чувство будто бы в грязи, но нет, он просто забывал сходить в душ. Лицо покрыто щетиной, кожа бледная и неестественно синтетическая. Глаза впавшие, с синяками. Он вроде бы похудел, но, наверное, всего лишь на пару килограмм. Руки опущены, а ноги, словно две спички, худые и, кажется очень хрупкие.
  -- Заходи, - говорит он и делает глоток виски.
   Лена заходит в его квартиру. Она сразу же замечает, что воздух очень затхлый. Здесь было по-своему уютно, но сейчас здесь грязно и пусто. Исчезла парочка кресел, но особенного эффекта на интерьер это событие не принесло. Цветы завяли из-за постоянного курения хозяина и не желания поливать их водой.
   Она зашла следом за ним в комнату. Хорошо, что Леша позвонил ей и сказал, что бы она приехала к брату, так как он никого не хотел впускать кроме нее. Ему звонил Леша, но после многочисленных разговоров близнец понял, что спорить с братом нет смысла. С детства Дима был упертее и если он сказал "нет" значит так и будет и никто не сможет его переубедить в ином.
  -- Что ты здесь делаешь? - спросила девушка и села в кресло, скинув какие-то лохмотья.
  -- Что-что? Сижу.
   Дима сел обратно на то место, где и сидел. Он схватил бутылку с пивом, открыл и махом выпил четверть литра. Лена заметила, что с ним что-то не то. Его квартира в чудовищном состоянии, как и сам хозяин.
  -- Знаешь, - говорил Дима, - иногда я чувствую, что мне здесь не место. Что я создан для чего-то высшего.
  -- А не слишком ли много ты на себя берешь?
   Он поднял руку и дал знак, что бы она замолчала.
  -- Иногда, я думаю, что я не проживу здесь. Они должны меня забрать, неужели они забыли обо мне и оставили погибать здесь...
  -- Кто они? - перебила снова она.
  -- Я здесь погибаю. Понимаешь меня?
  -- ...
  -- Ты видишь до чего я докатился?
   Он встал с пола и подошел к креслу, в котором сидела она. Дима сразу же почувствовал, как приятно от нее пахло лавандой. Он пал перед ней на колени и была ошарашена его поведением. Лена никогда не видела таких обезумевших глаз, словно у человека, которому к голове приставили дуло пистолета.
  -- Понимаешь? Все вокруг ненастоящее, словно слеплены из чего-то, но ни в коем случае не являются живыми организмами. Все, будто умерли, и никто не живет, а просто существует. Но ведь без жизни умрут все, и умру я. Мне просто нужна помощь.
  
  
   Лена вышла из машины и скрылась за дверью подъезда. Он снова остался один на один со своим другом. Леша никому так не доверял, как своей машине.
  -- Вот так жизнь, - сказал он, прокручивая ключ зажигания.
   Мотор мгновенно заревел, но все же успокоился, когда с ним заговорили. Парню и впрямь казалось, что машина что-то ему отвечает, но єто лишь и только мотор.
   Он двинул через Большую Васильковскую на 40-летия Октября. Машина похрипывала, будто кошка, которую гладили по животу.
   Леша разговаривал с ней, или с ним. Он не мог даже сообразить - какого же машина была пола.
   Когда ему было одиноко, а сердце разрывалось от тоски, это была "она". Он сидел холодными вечерами и, покуривая, разговаривал с ней. Когда ему было весело, и агрессия вместе с задором переполняли шачу равновесия, парень разговаривал со своим другом. Они вместе слушали песни Pet Shop Boys и обсуждали женщин.
   В машине играет Righteous Brothers - Unchained Melody, он тихо подпевает, выворачиваю руль то влево, то вправо. Ночной город манил его своими огнями, ему нравилось разъезжать по дорогам, когда машин не так много, как, например днем. Он ненавидел пробки и потому днем пытался ездить в метро, его друзья иногда шутят, то он зажрался и ему уже не хочется ездить в машине, но это всего лишь разгрузка.
   По краям дороги стояли киоски, магазины с сувенирной продукцией, высоко этажные дома с кучей уже давным-давно заполненных людьми квартир. Возле круглосуточных магазинов, как всегда куча людей с пивом. Может у кого-то из них есть маленький косячек, и он угощает свою подругу, но Леше тяжело говорить об этом ведь все так далеко.
   В салоне приятно пахнет кожей, и он совсем никуда не хочет выходить, потому наматывает круги, раз за разом, снова и снова. Он закуривает сигарету, откидывает голову назад, открывает окно, что бы его любимая не провонялось отвратительным запахом табака.
   Вдруг из носа пошла кровь, иногда у него бывает такое, но только тогда когда он болеет. А ведь у него со здоровьем сейчас все в порядке, он схватил платок из кармана брюк. Чистым платком он заслонил две носовые дырки и прервал поток крови. Парень совсем немного запачкал клетчатую рубашку.
  -- Черт, черт...это же гребаный Бэн Шэрман, твою мать.
   Вычистив нос, он стер пятна с воротничка рубашки. Машина выскочила на окружную и с ревом мотора вылетела на дорожную черту, объезжая взбесившиеся потоки машин.
   Свет фонарей, отбиваясь от приборной доски, бликами попадают ему в глаза, но Алексей все же справляется с управление. Ведь эта его любовь, она никогда не придавала его. Он всегда знал, что с ней у него проблем не будет.
   Паккард нежно мурлыкнул ему на ухо и дал знак, что все нормально, что все хорошо, и он снова может расслабиться.
   Машина влилась в бушующий поток авто-рыб и стала частью чего-то большого и непредсказуемого. Она стала частью толпы, шестеренкой в многотысячном механизме.
   Он проехал еще немного и остановился недалеко от бензоколонки, напоминающей гриб- мухомор. Возле заправки стояло несколько машин: одна "Славута" и пару иностранных. Возле автомобилей мельтешились работники заправки желающие сорвать хоть немного денег на чаевых. Они, словно жуки, ползали вокруг да около в надежде добыть немного денег для пропитания.
   Парню показалось это низким. Он думал, стоило ли оно того, что бы ползать на коленях перед зажравшимися владельцами авто. Лучше умереть с голоду, чем стоять на коленях, такова была его политика.
  -- Привет-привет, как дела? - услышал он голос за своей спиной.
  -- Привет, - сказал он в темноту, - все хорошо.
   Из темноты появилась фигура. Это была черноволосая девушка в короткой юбке, которая шла от груди до самих бедер. Ее волосы были зачесаны и собраны в хвост на затылке. Лицо ее покрыто небольшим количеством тонального крема. Губы намазаны красной помадой так ярко, будто бы манили к себе словами: "Давай, поцелуй меня крошка!" У нее очень красивые глаза, зеленые с серым оттенком, они словно сговорились с губами и так же манили к себе.
   "Нормальненько" - подумал Леша.
   У нее шикарное тело, будто точеное со свинца. У нее красивая грудь, толи второй, толи третий размер. Ноги были не столь длинные, как у фотомодели, но все равно казались очень соблазнительными.
  -- Не хочешь развлечься? - вдруг спросила она.
   "Почему бы и нет?" - подумал он.
  -- Я не против, - улыбнулся он, и открыл пассажирскую дверь своего друга.
   Девушка улыбнулась в ответ и села на сиденье. Леша закрыл дверь, перешел на другую сторону и сел за руль.
  
  
   Она стояла в очереди на осмотр, осталось совсем немного. Еще пару врачей: хирург и невропатолог. С работы ее отправили на мед.осмотр, неужели ОАО "Мастбуд" так волнуются за своих сотрудников, что оплачивают осмотр в одной из самых дорогих больниц города Киева.
   Она немного не выспалась, но чувствует себя вроде ничего. Ей пришлось уложить Диму в кровать и убрать в его квартире. Она вспоминала, как сидела с дочерью своей соседки, как она меняла подгузники и вытирала остатки пищи с лица. Тоже она делала и со своим другом.
   Сначала она заставила его встать с колен и лечь. Она раздела его укрыла одеялом и открыла окно, что бы квартира проветрилась. Лена собрала все пустые бутылки, убрала весь мусор и вытерла пол. За полтора часа она убрала все и, заказав такси, уехала домой, хотя очень сомневалась в правильности ее поступка. Дима ведь, как большой ребенок, она боялась, что с ним может, что-то произойти, но ведь ей так рано вставать. Так, что она уехала к себе в квартиру, которая ждет только ее одну.
  -- А ничего вроде бы тот лор, - сказала Катя.
   Ее тоже, как и множество других сотрудников оправили на осмотр профессиональными врачами. За совсем малое время работы они с Леной очень сдружились и потому не оставляли друг друга ни на шаг. Через пару дней после знакомства Лена призналась о своей нестандартной ориентации, и почти весь женский коллектив поддержал ее, а не заглумил, как это часто бывает в разных обществах.
   Они постоянно выходили вместе курить на перерывах, да и вне работы они начали проводить все больше времени. Каждую пятницу они ходили в соседнюю кафешку дернуть по бокальчику пива.
   Сегодня суббота и после осмотра они договорились посетить книжный магазин в поисках чего-то чрезвычайно интересного.
  -- Кэт, ну ты меня уже утомляешь этими мужиками, давай лучше поговорим о чем-то другом.
  -- Хм...и о чем же ты хочешь поговорить? О сиськах?
  -- Ха-ха, нет, но о чем-то кроме мужчин и женщин. Неужели ты больше ни о чем не думаешь.
  -- Такое уж у нас поколение, - улыбнулась она, - днем мы работаем. Зарабатываем копейку за копейкой, гривну за гривной. А вот ночью мы хотим отдыхать, мы хотим расслабиться и получить все и сразу и как можно больше.
  -- Что за бред.
  -- Ничего и не бред, - махала головой Катя.
   Мимо пробежал стажер в совсем еще белой накидке. Он очень худенький и сутулый, потому Кэт не обратила ни малейшего внимания на парнишку.
  -- Знаешь, мы будто совы - днем спим, а ночью выходим на охоту.
  -- Ага, конечно, а некоторые работают ночью.
  -- Ой, да ладно тебе утрировать, я имела ввиду в переносном смысле.
   Дверь, перед которой они сидели, отворилась, и мерзкий скрипучий голос молвил:
  -- Ретинская Елена! Входите.
   В кабинете было холодна, на улице стояла 32-ух градусная жара, а в кабинете хирурга было словно в погребе. Она вспомнила, как они с бабушкой прятали консервацию в погреб гаража, недалеко от дома.
  -- Добрый день, - поздоровался хирург, - Присаживайтесь.
   Лена села недалеко от стола врача, кресло было так же холодным, как и сам воздух, как и вся ледово-прохладная атмосфера помещения. Возле кресла стоял шкаф со всяческими приборами, неизвестно для нее какого предназначения. Пол был устелен дорогим линолеумом, на окнах висели оранжевые занавески. Сам кабинет был, какого-то желто горячего цвета. Цвета песка или цвета зерна. Напротив стоял стол, за которым собственно и сидел сам доктор.
   Врачу было, около 35-ти лет. Густые кудрявые волосы спадали на поморщившийся лоб, каждую секунду, заполняя карточку и, поглядывая на вошедшую девушку, он поправлял свои волосы. Иногда он улыбался, посматривая все пристальнее на пациентку. С первого взгляда показалось бы, что он извращенец, но потом сомнения развеиваются и все стает на свои места, и хирург стает таким же, как и остальные люди.
   Молча, не издавая ни звука, он подошел к девушке, и попросил ее встать, сам же сев на кресло и подготовился к осмотру.
  -- Повернитесь спиной и поднимите футболку до груди, - сказал врач, и она послушно выполнила его указание, - теперь, пожалуйста, снимите обувь, я должен осмотреть ваш стопы.
   Она села рядышком и сняла "лодочки", что бы врач проверил, нет у нее плоскостопия. "И зачем это для моей работы?" - думала она, но все же выполняла все, что ей говорили.
  -- Теперь снимите, пожалуйста, футболку, что бы я проверил вашу грудь.
  -- Зачем.
  -- На наличие опухоли или затвердений в грудной полости.
  -- Хм... - хмыкнула она, сняла футболку повернувшись к хирургу спиной.
  -- Тааааак, - с интересом обследовал он грудь, бережно проверяю каждую точку столь нежной и мягкой части тела хрупкой девушки, - все, одевайтесь.
   Вернувшись за стол, хирург что-то записал, пока она одевалась, и отдал карточку девушке.
  -- Прохорова Екатерина...
  
  
  
   Антон принял вызов и выехал. Он словил маршрутку и сел на заднее сиденье. Перед отъездом он покурил травки и его только начало прибирать, но он уже профи в наркотиках и потому контролировал себя или, во всяком случае, думал, что так делает.
   За окном он видел разноцветный мир, который проносился мимо него со скоростью 60 километров в час. Мелкий дождик бил по стеклу и поэтому ставала все прохладнее. Воздух набирался свежестью, как и проходящие девоченки в коротких юбках.
   Антон думал о чем-то непонятном. Почему-то он вспомнил своих старых друзей, которые сейчас совсем непонятно где. Одни умерли, другие просто исчезли, а третьи не идут на контакт. Ему стало не то, что бы одиноко, просто как-то не по себе. Вся жизнь состояла из вечеринок, наркотиков и вот вдруг он задумался об окружающем. Когда ему было 19-ть он думал, что поженится, как его отец, но ему уже 25 и от семейной жизни остались только мысли.
  -- Да к черту, - сказал он себе под нос и переглянулся с бабушкой, которая сидела напротив.
   На бабушке была смешная куртка с надписью "Brazil", толстые очки в мутно-фиолетовой оправе. На голове парик немного съехал, и это развеселило Антона.
   Он улыбнулся, парень догадывался, что это действие травки, но хотел себя заставить улыбнуться, как можно искреннее.
   В маршрутку зашла "кабина", так он называл представительниц женского пола. На ней легкая маячка и облегающие синие джинсы, ее волосы выкрашены перьями в розовый цвет.
   Девушка села рядышком с Антоном, отбросила с лица локон волос и открыла книгу, достав ее из сумочки.
  -- Девушка, вам нравиться женские романы?
  -- Да, а почему нет? - сказала она и вернулась в сказочный мир книги.
  -- А что вы там вычитываете? Ведь это все нереально. Все, что там написано - фантазии, глупые фантазии тех, у кого в жизни не все сложилось.
  -- Но, хоть иногда можно же помечтать.
  -- Кстати, меня зовут Антон.
  -- Оксана.
   Она подняла глаза и улыбнулась рядом сидящему собеседнику. Оксана не сразу поняла, что с парнем что-то не так. Но через некоторое время сообразила, что Антон напален травой.
  -- И что ты хочешь мне сказать Антон?
  -- Вот, если хочешь мой номер, я покажу тебе, что такое реальность...на остановке.
   Антон вышел из маршрутки и провел девушку взглядом. На остановке его ждал Дима. Они договорились немного расслабиться у него дома. Дима прихватил с собой зонтик, потому они с легкостью пришли к нему.
   Они сели в комнате и включили ящик. Антон прихватил с собой два пакетика с героином. Парни разварили по ложечке, наполнили стеклянные шприцы и сделали по уколу. Дима кололся в руку, но Антон предпочитал делать это в ноги, ведь это не так заметно.
   Поднявшись с пола, они завалились в кресла, и решили позалипать и поглазеть на ящик. Дима вставил в dvd диск с какой-то комедией, которая первая попала в руки.
   Антон беспрерывно смеялся и посматривал на Диму, который то закрывал, то открывал глаза, словно засыпал.
  -- Чел, прикинь, - говорил Антон, - если бы я купил дачу в Испании, и мы бы там постоянно висели.
  -- Да, и я такой приехал бы на мотоцикле в кожаной куртке из Читы.
  -- И сзади стоял магнитофон, и играла бы Металлика.
  -- Да, чел это круто было бы, - и Дима выставил указательный палец и мизинец.
  -- Будешь пиво? - спросил Антон, протягиваю бутылку
  -- Неа, я пас. Я лучше пойду приготовлю чай.
  -- Давай.
   Дима пошел на кухню. В холодильнике было совсем пусто. На полках закончились крупы, а в шкафчике сидит только таракан. Дима назвал его Федей, у него зеленые глаза и черные усики. Вчера он сказал, что нужно убиться планом, и они весело посидели на кухне со скрученными косячками.
  -- Привет Дима, - сказал Федя, когда Дима открыл дверцу ящика.
  -- Приветики, - улыбнулся Дима, - че делаешь?
  -- Вот сижу, а ты че?
   Дима набрал чайник воды и вскипятил ее. Он положил две ложечки заварки и шесть ложечек сахара. Когда у него приход он любил пить сладкий чай.
  -- А мы торчим сидим, - улыбнулся снова Дима, - ладно, я пошел.
  -- Давай.
   Парень взял чашечку чая и вернулся в комнату. Антон сидел с закрытыми глазами в кресле. Ящик работал, и смазливая девчонка рассказывала о маленьком мальчике из Непала.
  -- Чел, ты же пиво разлил.
   Антон разлил пиво на пол и рассыпал чипсы.
  -- Эй, чел... - Дима ляпнул Антона по лицу, - эй, придурок, очнись...пиздец.
   Дима схватил телефон и набрал скорою. Они сказали, что будут через 5 минут. Он схватил Антона и ударил два раза ем по лицу, ущипнул за мочка уха. Но реакция отсутствовала.
   Парень вскочил и достал аптечку, достал вату и нашатырь, но и эти средства не помогли пробудить Антона.
   И вдруг Дима понял, что это конец. Им овладел страх, словно ему всего 5 лет и его закрыли дома в пустынной комнате совсем одного. В комнате было темно и вокруг одна пустота. Но сейчас он боялся не темноты, а смерти. Она словно шпион подкралась со спины и запрыгнула на жертву, которая была так расслаблена. Смерть пустила корни в его сердце, в его душу и заполнила его, оставив ни с чем.
  
  
   Мотор скрипел и шипел, словно кот увидевший приведение. Паккард понял, что в машине находится кто-то посторонний. Они ехали медленно и аккуратно, Леша бережно объезжал каждую выбоину на дороге.
   Девушка сидела молча, поправляя пряди волос, которые спадали на белое, пропитанное наркотиками личико проститутки. Если бы она не была ночной бабочкой, парень, возможно, женился бы на ней, но она была всего лишь шлюхой. Просто грязная шлюха, которую интересуют только деньги.
  -- Давай зайдем в ресторанчик, у них не плохое жаркое из индейки.
  -- Давай, - согласилась девушка.
   Леша просто хотел, что бы все было правильно. Он хотел сделать эту искусственную, продажную любовь настоящей. Парень хотел сделать из этого порока чистую любовь. Ему непривычно было покупать любовь за деньги, но это был единственный выход из сложившейся ситуации.
   Машина остановилась возле ресторана. Над входом мигала и играла огнями надпись "У Фахида", из окон сиял свет, и доносилась музыка. Они вошли в зал. Прямо на входе их встретил официант и усадил за столик. Когда заказ принесли, они быстро с ним разделались и остались еще послушать музыку.
   Пышногрудая блондинка в обтягивающем платье все сильнее затягивала свою песню о несчастной любви.
  -- Ну, что может поехали?
  -- Поехали, - послушно сказала девушка, отдавшись в руки своего покупателя.
   Они отъехали не далеко от ресторана в лесополосу. В лесу было темно и тихо, пахло хвоей. Изредка были слышны шорохи и пение птиц. Он включил музыку, это было что-то из рокобилли 80-ых, сам Алексей уже не помнил, как зовут исполнителя.
   Девушка откинула голову и улыбнулась, дав Леше самому начать ритуал продажной любви. Леша немного поежился, но потом спустил штаны. Девушка сразу же принялась делать привычное для нее дело. Она обгладывала мужской жезл, словно он был измазан сладким медом.
   Леша откинул сидение и лег так, что бы ему было как можно удобнее. Девушка закинула ногу на сидение и села прямо ему на детородную палочку. Из внутреннего кармана она достал презерватив, и одела ему на кончик.
   Когда было понятно, что все было готово, как разврату она опустилась ему на колени и заставила его вздрогнуть от теплоты ее тайного местечка. Девушка начала двигаться в привычном ритме вверх-вниз, все ритмичнее работая бедрами.
   Осталось совсем немного до того, как он познает всю сладость мира, еще совсем немного и он поймет истину всего настоящего и ненастоящего.
  
  
   Ей было неуютно, в пустынном коридоре воняло хлоркой. Возле скамеечки, где она сидела стоял вазон с непонятным тропическим растением.
   Она что-то напевала, а зубы тряслись все сильнее, добавляя свои нотки в песню. И вдруг страх пробежался по ее хребту, и резко, словно молния ударил в голову, заставив трястись и нервно перебирать пальцами. "Неужели что-то произошло?" - все думала она. Не могла она поверить в то, что с ней что-то не то. С самого детства болезни не могли покорить ее, а, тем более что привести к лечению.
  -- Вы, наверное, ко мне? - спросил хирург, открыв дверь кабинета.
  -- Да, наверное, к вам, - сказала девушка и вошла в кабинет.
   С последнего посещения в кабинете ничего не изменилось. Все та же мебель, все тот же врач с дурацким выражением лица.
  -- Елена Ретинская?
  -- Да.
  -- Вы знаете, у нас подозрение на то, что у вас рак груди, вам необходимо сдать анализы для определения стадии заболевания.
  -- ???
  -- Начальные симптомы рака молочной железы действительно очень незначительны, они почти не беспокоят женщину, и забыть, отогнать мысль о них легко. Но проходит время, и эти симптомы нарастают, появляются новые, более выраженные изменения, которые существенно беспокоят больную. Вот скажите, вы замечали что-то неладное.
  -- Ну, у меня была какая-то отечность.
  -- Вот-вот, а после этого появляются метастазы в лимфатических узлах, а уж потом опухоль разрастается и увеличивается в размерах.
  -- И что можно сделать? - ее руки тряслись, а глаза были расширены, словно в них вставили блюдца.
  -- Существуют разные методы лечения, но если у вас четвертая стадия то думаю, что вам поможет только хирургическое вмешательство.
  -- О, господи... - ее глаза закатились, и было видно, что она теряет сознание, но все же приходит в себя.
  -- Да вы не переживайте так, еще совсем ничего не ясно. Приходите через два дня, и мы все узнаем.
  -- Хорошо, приходить к вам?
  -- Да, ко мне.
  -- Спасибо вам.
  -- Да не за, что приходите.
   Она встала с кушетки и закрыла за собой дверь в кабинет. Сознание помутнело, но специфический запах хлорного раствора пробудил в ней ощущение реальности.
   Спустившись с лестницы, она вышла из больницы. На улице стояла жара неимоверная. 35-36 градусов. Ее сразу кинуло в жар, глаза, будто сами собой закрылись и она пала на сухой асфальт.
  
  
   Леша сидел у нее дома. На улице уже было прохладно, и потому окна были закрыты. В квартире пахло сваренным кофе, Леша подумал, что это ее взбодрит.
   Они сидели вот уже второй час перед телевизором и смотрели рекламу. Лена беспрерывно рассказывала о раке груди, все это она прочитала из книги Советской энциклопедии болезней.
   Его это, конечно, напрягало, но он просто терпел. С каждой секундой ей было все хуже, и он боялся, что бы она ничего с собой не сделала. Почему-то он поставил себя на ее место и ситуация показалась ему действительно ужасной. Он много думал, думал, что бы можно изменить, но в голове были только одни мысли: "Что если человек теряет все? Что если человек теряет всех своих знакомых? Что если человек закрывается в себе и что он может сделать с самим собой? Как можно только представить лишения того к чему ты привык за всю твою жизнь?"
   Она уже два дня вот так лежала, пила диетическую колу и материлась, изредка повторяя любимые выражения ее отца. На третий день после сдачи анализов пришел Леша, Дима же пропал и его уже никто не видел около недели. После смерти своего закадычного друга Дима будто бы сошел с ума.
  -- И что же делать?
  -- Единственный выход, это хирургическое вмешательство, у меня третья стадия.
  -- И что это значит?
  -- Я сама точно не знаю, но это полный пиздец.
  -- Да, ладно я спрошу у знакомого хирурга, может, что-то и можно сделать, я схожу за кофе
   Вернувшись с кофе, он застал ее в плаче, она смотрела какой-то унылый клип и рыдала.
   "Да, все реально плохо!" - подумал он и поставил поднос на столик. Леша сел рядышком, но сразу слов он подобрать не мог и потому просто погладил ее по спине. Она вся тряслась и всхлипывала, но Леша просто не знал, что делать.
  -- Лена, подумай впринцыпе. Ты же знаешь, что мы, твои друзья всегда рядом...
  -- Ты не поймешь, - плакала она, уже уткнувшись в его рубашку, - это было всем моим, мое тело, моя жизнь, без него я ничто...
  -- Ну, а как же душа, - отодвинулся от нее, - ведь не все дело во внешности...
  -- Ты понимаешь, что в этом то и все дело...
   Он обнял ее и погладил по голове, а телевизор все тараторил глупые мелодии русской попсы.
  
  
   На площадке игрались детки. Им около 6-ти лет, хотя были и маленькие 3 летние карапузы. Дима сидел на скамейке и покуривал недавно купленные сигареты, выкапывая кроссовками ямки в писке.
   Детки весело бегали и кричали, кидаясь, друг в друга писком. На улице с каждым днем ставало все холоднее и холоднее, ведь уже совсем скоро осень и потому он достал с антресоли свой свитер от Polo Ralph Lauren. Конечно же детки этого не оценили, но он стоил ему 300 гребанных евро.
   Из кармана он достал пачку сигарет и вытащил из нее перевернутую папиросу. Облизнув ее со всех сторон, он подкурил и смачно втянул так, что папира прогорела до половины. Второй тягой он докурил и откинулся на скамейку.
   Некоторые мамашки обернулись на знакомый с юности запах, попивая пивко.
  -- Че такое, - улыбаясь, сказал Дима.
   Сознание прояснилось, и смотреть на деток Диме стало веселее. Они стали намного забавнее и приятнее для взгляда. У некоторых выросли рожки и копыта, а некоторые начали визжать, как свиньи. Внезапно его охватил кошмар, но потом все встало на свои места.
   Рядышком к парню подсел малыш с соседнего дома. Сквозь редкие светлые волосы Дима рассмотрел синяки у мальчика. Мальчишка тихо всхлипывал и молча ковырялся в носу.
  -- Че ноешь? - спросил Дима у хмурого малыша.
  -- Да ничего...
  -- Давай колись малой, - достал парниша сигарету, - курить будешь?
  -- Та я как бы не курю.
   Мальчишке вроде бы около лет семи, парень вспомнил себя и протянул сигарету юнцу. Юнец с улыбкой на лице взял сигарету и закурил, смачно затянувшись ею.
  -- Кто это тебе уже фофанов наставил?
  -- Да это Вовка Автоген с соседнего двора...
  -- А ты что? Хоть ответку дал?
  -- Да вот не получилось, - снова опустил голову.
  -- Ну, ничего, сейчас пойдем разберемся.
   Дима схватил юнца и поволочил в соседний двор. Во дворике сидело несколько подростков. С виду им лет 14-15 у каждого из них дымила сигарета изо рта. Самый крупный из них был в спортивном костюме и в черной кепке, которая словно сползла на его затылок. Второй из сидевших слушал по телефону Михаила Круга.
  -- Эй, парни!
  -- Привет-привет, - сказал мелкий грубиян.
  -- Почему это вы малыша обидели?
  -- А тебе не кажется, что это не твое дело?
  -- Ага, я тебе сейчас покажу, как обижать младших.
   Дима вытащил руки из штанов и размашистым ударом вынес одного из сидящих. Но его удар остался последним, так как сидевшие рядышком друзья поднялись и несколькими ударами снесли Диму с ног. Трое парней, немного попинав защитника, скрылись, напеваю песенку про дворовую шпану...
  
  
   Сегодня ее должны выписать. Два дня назад ее положили в постель в одиночной палате. Конечно же, под рукой было все: от зубочисток с мятным привкусом до нагревающегося сиденья унитаза.
   На третий день послеоперационного периода пришел Леша. Операция прошла успешно, это заняло всего пару часов, все было нормально и волноваться не стоило. Пару раз они созванивались, Леша был занят на работе, но потом приехал забрать ее из больницы.
   Он принес с собой две бутылки минеральной воды, разнообразных фруктов.
   В палате было прохладно, словно для нее создали кусочек Арктики. Было настолько холодно, что изо рта при каждом выдохе Леша извергал пар.
  -- Привет, малыш, - сказал он, открыв дверь в палату.
   Он хотел ее хоть немного подбодрить, но парень понял, что это нереально.
   В ее глазах было, словно написано "Печаль". Бледное лицо напоминало макияж японской гейши. Губы были не накрашены, последний раз они были не накрашены на похоронах ее родного дяди из Мариуполя. Глаза будто у старушки, мутные и, словно потухшие, будто бы ничто не смогло бы ее заставить пошевелится. Она лежала, раскинув руки, и монотонно прогрызала мелкие дырочки в губах.
  -- Как у тебя дела? - спросил он, усевшись рядом на кушетку, но она лишь бросила беглый взгляд, ничего ему не ответив.
  -- Я тут принес тебе кое-что, - вытащил он принесенное и положил на стол.
   В ответ она лишь переключила канал.
   По ящику ничего толкового не показывали, и она постоянно грызла губы.
   Леша встал и открыл форточку, что бы вытеснить искусственный воздух созданий кондиционером. Возле столика он взял минеральную воду, налил в стакан и протянул ей.
  -- Ну, что поехали домой? - она молчала, - ладно я сам соберу все.
   Леша встал и открыл дверь шкафчика. В нем было всего пару плечиков с фирменными шмотками. Он снял одежду и бережно сложил в чемодан. В шкафчике он собрал оставшиеся вещи и закрыл чемодан.
   Откинув одеяло, он надел на ее холодные ноги носки розово-грушевого цвета и надел на нее штаны. Она в свою очередь уже сама одела футболку. Потом он одел ей кроссовки и поднял с постели. Было такое чувство, будто она пьяна, но Лена была просто не в себе. Ее шатало, а руки тряслись.
   Леша вышел на коридор и попросил у медсестры кресло-каталку и посадил в нее Лену. Через пять минут они спустились к его машине, Леша взял ее на руки, и уложил на второе сиденье автомобиля.
   Всю дорогу Лена молчала. В плеере играл Элвис, но желания подпевать у нее не было. Дома она поблагодарила Лешу за то, что привез ее, и попросила, что бы ее оставили одну. Леша одно время думал, но потом решил оставить ее с самой собой. Он посчитал правильным, что бы она осталась одна и подумала над дальнейшей жизнью.
   Дома никого не было, и она могла побыть одна. Сварив кофе, она устремилась к ящику. Включив "Плаксу" она уселась поудобнее и отпила из чашечки. Но вдруг она захотела встать, ей захотелось увидеть себя.
   Встав перед шкафом, она сняла свой халат. Глаза были открыты, и она даже не знала, что она увидит. Ей говорили, что операция прошла успешно, но что же она увидит. Ведь это не ее тело, ведь это псевдо тело. Это не Лена, а фарфоровая подделка ее тела.
   Она открыла глаза, и утупила взгляд в пол. Девушка начала поднимать глаза, сначала ступни, мраморные ноги, красивая талия, но тело бледное и не естественное. А выше просто кошмар, шрам на шраме, хоть зашито и аккуратно, но на месте прекрасных грон спелой вишни теперь ужасные шрамы, уродовавшие ее тело. Она дотронулось до себя, но ничего не ощутила, лишь нити и глубокие шрамы, которые словно прошлись по ее душе раскаленным скальпелем.
   - И что теперь, - думала она, смотря на себя в зеркале, - что дальше?
   Она закрыла халат и вернулась обратно к телевизору.
  -- Что дальше? Как дальше работа? Как же то все, что было? А можно с этим всем закончить? Зачем же все делать?
   В верхнем шкафчике она достала таблетки снотворного и вернулась обратно. Взяв в руки чашку с кофе, она допила его махом. Таблетки лежали на ладони, их около 50-ти, это даст ей свободу, и она станет такой же красивой. Она получит то, что у нее, было, будет в достатке того, что у нее забрал он Бог. О какой же Бог, за что же ей такая кара? Ничего она такого плохого ведь не сделала и вот, пожалуйста, получи вот такой подарок. Лена обвиняла его, она обвиняла всех святых. С чем же ее оставили? А может быть это испытание? Может это ее проверка на крепость? И что если все сейчас остановить? Если все сейчас закончить - это значит проиграть. А как же ее друзья? Как же Леша и Дима, как же они будут жить?
   Таблетки словно манили, словно сами приближались к ее лицу. Но она сумела найти в себе того, кто остановил ее. Кто заставил ее, закрыть ладонь и выкинуть все из окна.
   Выкинув таблетки, она вернулась на прежнее место и, обняв подушку зарыдала.
  
  
   В больнице ему заштопали бровь, осталось пару синяков, но в общем он был, как новенький.
   В комнате зазвонил телефон.
  -- Алло, - сказал Дима.
  -- Привет, Дима, ты в курсе вообще про Лену?
  -- Что именно? - улыбался он, пару минут назад он уничтожил два папиры из отборной травки, которую привез сосед из Кончи Заспы.
  -- У нее вообще-то рак груди обнаружили и операцию четыре дня назад сделали.
  -- Да?
  -- Да. А ты где пропал? Ты что снова пьешь?
  -- Нет, не пью. - Дима не врал, ведь с алкоголем он завязал, зато развязал с наркотиками.
  -- Я думаю, наверное, тебе стоит ее проведать, как ты думаешь?
  -- Да, я съезжу к ней. Я с ней созвонюсь, и мы встретимся.
  -- Хорошо, Дима будь так добр.
   Он бросил трубку и сделал затяг из последнего оставшегося драпа. В комнатах все уже давно все провонялось травкой. От всех вещей уже давно воняло наркотиками.
  -- Может пора сходить, и проведать Лену? - сам с собой разговаривал Дима и вдруг появился Федя.
  -- Привет, Димон! - сказал таракан.
  -- Здорова, косяк будешь? - спросил близнец.
  -- Буду, давай, - взял протянутый косяк таракан. Сделав пару тяг, он отдал косяк хозяину.
  -- Все, пошел я, наверное.
  -- Вали давай уже...
  
  
   В кабинете никого не было, в лифте с ней никто не здоровался. Сев за стол она поняла, что это уже не та работа и не то тело, и не та она. И подруг у нее уже нет, больше никого нет. Даже Дима и тот забыл про нее.
   Все стояло на своих местах, компьютер, канцелярские принадлежности, а ведь ее не было почти две недели. И вдруг она находит свернутую записку. Развернув, она видит надпись: "Посмотри в шкафчик!"
   Лена открыла шкафчик и достала запечатанный в розовую бумагу с бантиком коробку. Разодрав ее, перед глазами появился маленький плюшевый слоненок. В коробке также лежала открытка. Она открыла открытку и прочитала: "Не унывай, все будет хорошо!" И только тогда она улыбнулась. Все же есть люди, которые могут поддержать другого человека.
   Ведь ей было тяжело, достаточно тяжело, что бы впасть в летнюю депрессию. А ведь скоро осень - пора влюбленных и романтичных. Но уже нет того азарта, мужчины не поворачиваются, что бы взглянуть на нее, а девушки не традиционной ориентации в помине. Нет той вальяжности и ощущения того будто она тигрица, теперь она была белой вороной. Хотя таких как она много, и многие обделены были тем, чем она могла похвастаться. Ее время пахнуло печалью перемешанное с сухой глиной.
  -- Спасибо друзья, - сказала она, войдя в кафешку, где они постоянно сидели.
  -- Да ладно тебе, - улыбнулась Катя.
  -- Нет, спасибо за поддержку, - натянуто улыбнулась она.
   Лена с сослуживцами сидела за столиком и попивала молочный коктейль с кусочками манго. И вроде бы все нормально, воспринимали ее так же радушно, как и все время. Она поняла, что вроде бы все на месте и ничего не пропало.
   Она допила коктейль и поняла, что все будет хорошо. Все еще теплые лучи солнца слепили ее, а пролетающие мимо птицы напоминали о ее мечте. Улыбка озарило ее лицо, откинувшись на стул, она просто улыбнулась.
  
  
   Суббота. Вся молодежь разбрелась по клубам, все нюхают химию и поглощают сладкую пина-каладу. Все бежали и падали, некоторые вставали, а некоторые оставались лежать, разлагаясь на улицах, которые просто кишат паразитами. Раньше она чувствовала себя частью ночной жизни, но теперь на этом можно было поставить крест и кинуть в ямку монетку.
   После работы она уже привыкла сидеть дома и, покуривая смотреть старые американские фильмы. По выходным она иногда прогуливалась, но все равно ощущала себя в Киеве чужой.
   Но как-то в середине сентября к ней постучали в дверь. Она открыла, и к ней в квартиру зашел Леша. На нем был черный костюм от Воронина, который они вместе купили в магазине на Крещатике, туфли от Cavalli и рубашка от Marks & Spencer. Ей нравилось, когда он так одевается.
  -- Привет, почему ты пришел? - удивилась она его приходу.
  -- Собирайся, бери самое нужное, мы уезжаем.
  -- Куда, я никуда не поеду, - сказала она.
   Он вошел дальше в квартиру и, не разуваясь, прошел к ней в комнату. От него пахло ментолом, Лена замечала, что от него всегда пахло чем-то необычным.
  -- Леша, ты чего? - снова и снова удивлялась она.
   В шкафу он нашел белье, так же он достал пару футболок, штанов и туфли, вместе с парой носков.
   Из-под кровати он достал чемодан, черный, кожаный, который остался у нее еще от родителей. Он скинул одежду туда.
   Дальше он пошел в ванную, Лена осталась сидеть в комнате. Она была в полном недоумении. На каждый ее вопрос Леша отвечал молчанием, он только собирал все и собирал. Она видела в его глазах пламя и потому даже не пыталась его остановить. Словно сошедший с ума, он собирал все ее ванные принадлежности, он метался с одной комнаты в другую будто бы гоняя в ней проклятых духов.
  
  
   Пятница. В кармане лежит последний пакетик. В парадном он разошелся с парнишей с шестого этажа. Некоторые любители молочного наркотика называли его Лопухом. Он жил в однокомнатной квартире, но большее время проводил в подвале за варевом всеми любимой шырки. Местные торчки постоянно висели на его чернухе, но опытные наркоманы к нему не обращались. От Лопуха постоянно несло ацетоном, а рубашка была постоянно разодрана. Татуировки прогорели на солнце года три назад, но Дима сомневался, что это зоновские масти. Не совсем удачное знакомство, но после смерти Антона добывать драгсы Диме больше было не у кого.
   В комнате мебели не было, он продал все еще давным-давно. Остался только телевизор - единственное что-то, с чем можно было поговорить, когда никого нет рядом. По облезшим стенам ползали тараканы, но они уже устали от полупьяных бредней Дмитрия Валентиновича, который все чаще был или пьян, или под кайфом.
   Дима сидел по середине комнаты на матрасе. Матрас уже давно сбился так, что на нем уже было не так мягко и комфортно. "Ничего, и так живут люди!" - думал он. Иногда к нему звонил брат, но особенного желания для разговора, как один, так и другой не проявлял.
  -- Варись шырка большая и маленькая, - улыбался он и водил спичкой по полости столовой ложечки, словно веслом в море.
   Он улыбался, снова это ощущение, снова предвкушение сладости. Восприятие и понимание происходящего притупились, словно нюх у старой псины. Целый день его трясло и бросало в пот. Еда, словно комом не пролазила в глотку. Когда у тебя ломка то ничего не хочется, лишь снова доза и снова приход раз за разом. Тебе не интересно, какая на улице погода и кто сидит в парламенте, тебя интересуют только наркотики.
   Набрав достаточно в шприц, Дима, словно изголодавшийся воткнул в себя иглу и впустил в себя мутную жидкость.
  -- Все хорошо, все хорошо, - лепил он, глаза прикрыли веки, взгляд помутнел.
   Откинувшись на матрас, он провалился в мир цветных снов. Ему было легко, он словно летал, словно птица парил облаках, облетая железных птиц-самолетов. Но вдруг его крылья начинают обрываться, и он падает, все стремительнее его тянет к земле. И вот осталось всего ничего и будто жизнь перед глазами, но вот уже смерть раскрыла свои руки и принимает его в объятия.
  
  
   Было темно, лишь изредка мелькали фонари. Они мчали по трассе в неизвестном направлении. По бокам трассы стояли маленькие ресторанчики и забегаловки с дешевыми кебабами. Каждые пол часа она закуривала новую сигарету, Леша молчал, хотя не любил когда курят в его машине. Ей казалась, что парню еще печальней, чем ей.
   На предыдущей остановке они купили немного еды и воды. Она купила себе геймбой и парочку видеоигр, что бы хоть как-то себя развлечь в дороге.
   Он слушал печальную медленную музыку и словно провалился в сон, будто бы был в трансе. По щекам были еще видны отпечатки высохших слез, но это никого из них не смущало.
   Леша постоянно молчал. Но она и сама не хотела ничего обсуждать. Вчера, когда они спустились из ее квартиры, к подъезду у них был очень серьезный разговор. Как оказалось, Дима скончался за день до этого. В своей квартире в полном одиночестве за компанию с пустотой и вакуумом он переборщил с наркотиками и получил передозировку. Вообще никто не знал, что он балуется наркотиками, и что это затянулось на столько, что закончилось столь летально.
  -- Понимаешь, Лена...Дима умер...
  -- Да, - говорила она.
  -- Пожалуйста, не перебивай меня, - он говорил медленно и спокойно, но это всего лишь поверхность. Он выглядел тихой морской гладью, но на дне, под слоем тонн воды находилась буря, которую он так пытался укрыть, - знаешь, мы были всегда вместе. Мы были словно одно целое, мы были одной частью. Понимаешь? И вдруг одну мою часть оторвали и сожгли в крематории.
  -- Я понимаю твои чувства.
   Леша тогда был совсем не похож на себя. Его переполняли чувства, и Лена видела это. Потому всячески пыталась его поддержать.
  -- Лена, здесь меня совсем ничего не держит и я готов уехать отсюда. Да, я люблю этот город, мне нравятся цветущие каштаны и гул людей на Крещатике, но есть одна вещь, точнее один человек.
  -- И кто же это?
  -- А ты как думаешь? Я долго думал об этом, понимаешь, я никуда без тебя не уеду. Мне тяжело выразить то, что я чувствую или думаю. Мне кажется, что я люблю тебя...
  -- Леша, это... - она попыталась перебить его, но он продолжил говорить, не обращая внимания на ее лепет.
  -- Я хочу уехать. Я люблю тебе и не позволю себе оставить тебе здесь, что бы ты себя так же убила, как убил себя Дима. Ты хочешь поехать со мной?
   И тогда будто бы что-то постучало в ее закрытые двери. Будто бы кто-то открыл в ее доме окно и впустил в комнату свет. Словно кто-то впустил в ее дом сов, которых она любит. Лена смотрела ему в глаза и думала, а он молчал. Из двоих он был молчаливее. "А что если мне уехать? Что если оставить всё? Ведь меня никто здесь не ждет! А он один, он один сможет сделать меня счастливой!" Она думала, и только в последний момент он молвила:
  -- Поехали!
   Они сели в машину, закрыли двери и выехали на трассу Е95. Дорога была полна машин. Все куда-то мчались, и она поняла, что это верное решение.
   Через полтора часа после отъезда начался дождь, и это была последней каплей. Капли падали на запотевшее стекло и растекалось по изящному металлу автомобиля. Они мчали сквозь свет ночных фонарей в темноту и снова выходили на свет. Они будто птицы летели туда, где их совсем никто не ждет. Они, словно птицы, летели на свет и снова растворялись в ночи.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Дмитрий Саранча, "Поколение сов"
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"