|
|
||
"Любовь - это свеча, погасить ее может каждый", - думала я, глядя в окно своего кабинета и вспоминая события прошедшей ночи. От грустных мыслей отвлек телефонный звонок.
- Да, Павел Семенович. Сейчас буду. Лечу. Лечу, как тетерка на ток к тетереву, - вызов главного редактора вернул меня к жизни и заставил вспомнить о работе, которая заключалась в руководстве отделом криминальной хроники газеты "Московский скаут".
В кабинете главного сидел черный в полоску пиджак с красным не в тон светлой рубашке галстуком.
"Типичный ФСБшник", - подумала я. Похоже, начинается какая-то новая авантюра. - Доброе утро, Палсеменыч!
- Здравствуйте, Мария Александровна, - главред поднялся с кресла, что проделывал только в исключительных случаях. - Позвольте познакомить вас с представителем органов и моим хорошим приятелем, полковником Николаем Евгеньевичем Бессоновым.
Полковник, надо отдать ему должное, оторвал на дюйм свою задницу от кресла:
- Доброе утро, госпожа Верещагина, - Николай Евгеньевич закурил дорогую гаванскую сигару. - У меня к вам есть одно, очень деликатное поручение.
Бессонов строго посмотрел на главного редактора. Павел Семенович как-то незаметно съежился и выскочил из своего кабинета.
- Вот так-то лучше, - удовлетворенно вздохнул приятель главного редактора и начал рассказывать.
- В нашем управлении есть отдел, сотрудники которого обязаны читать и анализировать всю выходящую на территории страны прессу, от "Известий" до популярных журналов. В одном из таких журналов полгода назад начал печать небольшие детективные повести некто Борис Хренов. Повести были так себе, обычный литературный хлам, но вскоре наши сотрудники установили одну, очень странную особенность. События, описанные в детективах господина Хренова, внезапно начинали сбываться, причем с точностью до мелочей. Позвольте привести несколько примеров. - Николай Евгеньевич достал из черного кожаного портфеля папку с бумагами и надел очки. Было заметно, что у него дальнозоркость. - В февральском номере журнала "Золотая лихорадка" печатается повесть "Шестерки бьют тузов". В ней описывается нападение банды налетчиков на инкассаторов. Через пять дней после выхода журнала в свет, на Чистых прудах совершено ограбление инкассаторского автомобиля "Прудбанка". Нападение совершили три молодых человека в масках. Причем ограбление было задумано и исполнено весьма изящно. Вышедших из машины за выручкой двоих инкассаторов, грабители просто-напросто заперли в одном из магазинов. Затем показали водителю кусок стальной трубы, которую тот принял за гранатомет и, покорно покинув автомобиль, отдал налетчикам от него ключи. Все точь-в-точь как в произведении господина Хренова, будь он неладен.
В марте на страницах того же журнала печатается повесть "Карты на стол, господа!" В этом очередном опусе рассказывается о краже драгоценностей из московской квартиры дочери одного из бывших губернаторов. Через несколько дней, мистика, да и только, грабят квартиру Елены Кошак. Вы, конечно, понимаете, о ком идет речь. О дружбе бывшего губернатора Кошака и нашего президента знает вся страна. Причем, все обстоятельства ограбления и список украденного полностью совпадают с фантазиями Бориса Хренова.
И, наконец, в мае выходит повесть "Любовь, кровь и слезы". В этом произведении действует банда автоугонщиков, похищающая дорогие иномарки, которые затем переправляются в Чечню. В частности, описывается эпизод похищения джипа у известного российского писателя-сатирика. Как Вы, наверное, помните, если уж по роду профессии занимаетесь криминальными расследованиями, в июне этого года угнали "Форд-навигатор" сатирика Жоржа Манецкого. Грабители просто втолкнули писателя в автомобиль, полдня возили по городу и, наконец, выбросили за кольцевой дорогой. Я думаю, нет нужды добавлять, что все обстоятельства угона были заранее обрисованы в повести Хренова. Популярность писателя стала ошеломляющей. За полгода он из никому неизвестного борзописца превратился в очень модного и знаменитого автора. Кстати, мы проверили, не причастен ли сам Хренов к преступлениям? Оказалось, он кристально чист. Общается только с компьютером, из дома практически не выходит.
В нашем управлении уже много лет идет исследование паранормальных явлений. Надо Вам сказать, далеко не все они являются мистификациями. Поэтому, к творчеству Бориса Хренова пришлось отнестись весьма и весьма серьезно. Мы решили играть на опережение и начали отслеживать его книги еще до выхода в печать. Вчера мне доставили прямо из типографии свежий опус писателя. Полковник достал из портфеля книжку в твердом переплете, еще пахнущую типографской краской. Новый роман. Называется "Убийство под фонограмму".
Николай Евгеньевич налил себе минеральной воды.
В этой книге наш писатель решился на убийство! Сюжет, вкратце, следующий. У одного известного эстрадного исполнителя должен состояться юбилейный концерт. За несколько дней до концерта он получает письмо с угрозами. В письме предлагается не обманывать зрителей песнями под фонограмму и либо петь "в живую", либо уйти со сцены. Певец легкомысленно отнесся к угрозам и, после окончания первого акта, получил в подарок от ошеломляюще красивой длинноногой блондинки огромный букет белых роз. Вдохнув их аромат, звезда эстрады упал на сцену и умер.
Мои аналитики быстро вычислили очередную жертву писателя. Через пять дней в концертном зале "Россия" состоится юбилейный концерт Степана Бедросова.
- Мужа самой Лели Разиной? - восхитилась я.
- Да. Мы попали в дурацкое положение. Возбудить уголовное дело нельзя, нет никакого формального повода. Предупредить официальным путем звездную пару мы не можем. Засмеют. Не принимать никаких мер тоже нельзя. Если убьют Бедросова, сразу полетят головы в нашем управлении. Поэтому мы и решили обратиться к вам, Мария Александровна. Нам известно, что ваша лучшая подруга Елизавета Хомячкова работает персональным парикмахером у Степана Бедросова.
- Интересно, ваше управление все обо мне знает, или только это? - возмутилась я.
- Напрасно ерничаете, Мария Александровна. Органы безопасности были, есть и всегда будут в нашем государстве. - Полковник ФСБ неожиданно быстро вскочил с кресла, встал по стойке "смирно" и преданно посмотрел на портрет президента, висящий над креслом главного редактора.
Мне даже показалось, что президент подмигнул Николаю Евгеньевичу и покачал в знак согласия головой.
- Не обижайтесь, товарищ полковник. Меня заинтересовала ваша история. Поэтому, помогу, чем смогу. Но одно условие!
- Какое?
- Вы мне достаете билет на концерт Бедросова.
- Считайте, что билет уже у вас в кармане. Наше управление уже скупило все свободные места в партере. Если бы вы знали, сколько желающих узнать: убьют Бедросова или нет! Жду завтра к вечеру подробный доклад. Только, помните, вам доверена большая государственная тайна!
На том и расстались.
Если вам доверена государственная тайна, надо срочно ей с кем-нибудь поделиться. Я позвонила Лизе Хомячковой и все рассказала. Лиза долго охала и ахала. На просьбу срочно организовать встречу с Бедросовым, она, подумав, ответила:
- Приходи завтра на Тверскую (продиктовала подробный адрес). Я в одиннадцать буду делать прическу Степе. Только с ним говорить бесполезно. Там все решает Разина.
- Спасибо, договорились. Слушай, Лизавета, тебе еще не надоело мужиков облагораживать. Все-таки, диплом филфака МГУ чего-то стоит.
- Дура ты, Машка. Единственная женщина, способная изменить мужчину в лучшую сторону, это парикмахер, - обиделась Лиза. - Все, до завтра.
До завтра было много свободного времени, и я решила навестить господина Хренова. Его телефон мне дали в издательстве "Лихо" в обмен на обещание опубликовать в ближайшее время интервью с писателем в нашей газете. Борис Хренов оказался, как я и предполагала, человеком тщеславным и, сразу же согласившись на мой приезд, продиктовал адрес.
Писатель жил за кольцевой дорогой в Люберцах. Старый, грязный подъезд. Звонок. В дверях стоял небольшого роста небритый человек лет сорока от роду, в мятом халате и тапочках на босу ногу.
- Вы из газеты? Проходите, располагайтесь. Мне нужно еще минут десять, чтобы закончить главу. Очень жесткий график, знаете ли. Завтра сдавать материал в редакцию. - Писатель бросился к компьютеру. - Людочка, прими гостью.
- Людочка, стало быть, жена, - подумала я. - Нет, нет. Работайте на здоровье. Я не тороплюсь.
Людочка так и не появилась. Я села на краешек продавленного в центре кресла и стала наблюдать за писателем. Тот яростно перепечатывал текст с бумаги на компьютер.
- Не умею, хоть тресни, сразу писать на экране, - как бы извинясь произнес Хренов. - Мне необходимо одиночество, перо и чистый лист бумаги перед собой.
Наконец, закончив, писатель лихо крутанувшись на своем стуле, повернулся ко мне.
- Вы знаете, последнее время столько желающих взять у меня интервью. А ведь предыдущие годы никто не обращал на меня внимания. Кроме Людочки, конечно. Это моя жена. Нет! Это моя муза! Только благодаря ей я стал знаменитым и скоро стану богатым. Вы не смотрите на это потрепанное временем жилище. Скоро мы переезжаем в центр, и тогда начнется новая жизнь!
- Скажите, Борис Всеволодович, - отчество мне подсказали в издательстве, - как вы стали писателем?
- Я работал младшим научным сотрудником в одном московском НИИ. Увлекся сочинительством. Сначала издавался в интернете на самиздатовских сайтах. Затем меня заметили в издательстве "Лихо" и опубликовали первую повесть. Затем...
- А где вы берете сюжеты, - прервала я писателя.
Внезапно Борис Хренов отключился от разговора.
- А вот и Людочка!
В комнату вошла молодая, очень красивая женщина. Она с некоторой брезгливостью посмотрела на писателя.
- Борис, мы же договаривались, что интервью ты даешь только в моем присутствии!
Следующие полчаса я была вынуждена записывать на диктофон монолог жены гения о его трудной, но безумно интересной судьбе. Еле откланялась.
На следующий день, ровно в одиннадцать, я звонила в дверь квартиры Степана Бедросова. Мне открыла Елизавета и провела на кухню. Там пила кофе сама Леля Борисовна Разина.
- Присаживайтесь, деточка. Мне Лиза уже все рассказала. Нострадамус хренов ваш писатель Хренов, - выругалась известная певица. - Что будем делать?
- Скажите, а вы-то сами верите в эту историю?
- Какая разница, верю я или не верю. Главное, что публика поверила. У нас аншлаг. Концерт будут показывать в прямом эфире по первому каналу. Президент обещал приехать! Я не знаю, кто раскручивает моего мужа, но делается это великолепно!
Пришлось напомнить госпоже Разиной об угрозе, нависшей над ее половиной.
- Да это неприятно, придется поговорить со Степаном. Будет жаль потерять супруга. Он такой душка. Хотя за последний роман с Надькой Распутиной я бы сама задушила его голыми руками.
Мы прошли в большой, полутемный зал. Там сидел за пианино аккуратно подстриженный Елизаветой Степан Бедросов и тихонько наигрывал мелодию из кинофильма "История любви".
- Степа, тебя хотят убить, - с порога заявила Разина.
Бедросов перестал играть и с недоумением посмотрел на нас.
- Кто? Эта милая девушка?
- Нет, тебя отравят букетом белых роз после первого акта на юбилейном концерте. Об этом уже вся Москва говорит.
- Можно уточнить, за какие такие грехи меня лишают жизни?
- За исполнение твоих дурацких песен под фонограмму.
- Дорогая, надо срочно отменить выступление!
- Сейчас, разбежался. Неустойку кто будет платить. Пушкин?
- Что же делать?
- Придется петь "вживую", - решила Леля Борисовна.
Дальнейший диалог супругов я предпочла пропустить, потихоньку выскользнув из их шикарной квартиры.
Наконец, настал день концерта. Я нарядилась в свое самое лучшее платье, поймала такси и приехала за полчаса до начала к подъезду зала "Россия". Меня встретил полковник Бессонов, и мы с ним под ручку прошли на свои места в первом ряду партера. В зале чувствовалось определенное волнение.
- Представляете, Мария Александровна, букмекеры уже берут ставки: будет ли совершено покушение на Бедросова или нет. Принимают 1 к 3. Я сам, грешен, поставил 20 долларов на то, что сегодня ничего абсолютно не произойдет.
- На чем же основана такая уверенность?
- Есть оперативная информация, что Бедросов будет петь без фонограммы. Следовательно, покушение не состоится, - полковник довольно потер руки.
Начался концерт. Вместо обычного яркого шоу, во время которого певец скакал, словно Майкл Джексон, по сцене, публике представили скучнейшее зрелище, в духе: Иосиф Кобзон поет патриотические песни. Степан Бедросов, безо всякого сомнения, пел сам. Пел негромко, стоя неподвижно у микрофона и с тоской глядя в зал. Публика уже после первой песни начала посвистывать. Когда же певец исполнил популярный шлягер "Рыбка моя, я твой котик. Ложка моя, я твой ротик" на манер песни из "Семнадцати мгновений весны" в зале стали свистеть беспрерывно. Наконец, закончилось первое отделение. Бедросов уже хотел уходить со сцены, как к нему бросилась длинноногая блондинка с большим букетом белых роз. Поп-звезда с криком "Не подходи!" убежал и больше на сцене не появлялся.
Положение спасла несравненная Леля Разина. Нам объявили, что Степан Бедросов заболел, и вторую половину концерта будет петь его супруга. Зрители встретили эту новость восторженно. Леля Борисовна буквально заворожила публику как старыми шлягерами про сломанные часы и глупого журавлика, так и новыми хитами. Мой сосед буквально плакал после песни "про настоящего полковника".
Представление закончилось бесконечными овациями. Про Бедросова никто уже и не помнил. Судя по всему, карьера звезды эстрады бесславно закончилась. Народ потянулся к выходу.
- Николай Евгеньевич, Вам не жалко Бедросова? - обратилась я к расчувствовавшемуся полковнику. - Может, мы зря все это затеяли.
- Звезда эстрады закатилась, но звезды на погонах целы, - неожиданно сурово произнес полковник. - Спасибо, Мария Александровна. Вы хорошо выполнили свой гражданский долг.
На том и расстались. Если бы кто мне тогда сказал, что на этом история не заканчивается!
На следующее утро по всем телеканалам прошла ошеломляющая новость: писатель Хренов Борис Всеволодович покончил жизнь самоубийством во время ночного катания по Москве реке на теплоходе. Автор детективов в тесной компании праздновал выход новой книги. Никто не видел, как он упал в воду. Тело нашел патруль милиции возле Лужниковской набережной рано утром. В кармане писателя находилась предсмертная записка, поэтому следствие сразу же за основную версию приняло версию о самоубийстве.
Придя на работу, я позвонила полковнику Бессонову. Он вкратце изложил мне обстоятельства дела и прочитал по телефону текст предсмертной записки писателя. Самое интересное, добавил полковник, что свое самоубийство Борис Всеволодович умудрился отобразить в своем последнем романе, который готовился к выходу в следующем месяце. Обстоятельства вчерашнего самоубийства были точь-в-точь описаны в книге, которую еще даже не напечатали. Бессонов объяснил, что следствие, вероятно, продлится недолго, так как все понятно. Писатель, не добившись нужного результата в повести "Убийство под фонограмму", решил доказать, что события, описанные в его книгах все-таки сбываются. Он сначала написал сценарий своей смерти, а затем претворил его в жизнь. Предсмертная записка (экспертиза подтвердила почерк) ясно указывала, что Борис Хренов находился в состоянии глубокой апатии и депрессии.
- В конце концов, - резюмировал полковник, - писателя наказал некий высший разум за предсказания будущего, - он положил трубку.
Меня всегда поражало, почему серьезные государственные люди верят в потусторонние силы. Вспомнив бабушку-коммунистку, учившую сначала маму, а потом меня полагаться только на материальное сознание, я решила провести собственное расследование смерти писателя. Опыт работы в отделе криминальной хроники, рассказы знакомых оперативников из МУРа и чтение в детстве Конан Дойля и Агаты Кристи позволяли надеяться на положительный результат.
Для начала я скинула СМС Лизе Хомячковой (начинать расследование без своего доктора Ватсона было глупо) и назначила ей место встречи в кафе "Шоколадница" на Цветном бульваре. Затем перезвонила Николаю Евгеньевичу и попросила сделать для меня копию предсмертной записки писателя. Полковник, как ни странно, согласился.
На Лубянке пришлось немного задержаться, поэтому на рандеву с Елизаветой я опоздала минут на пятнадцать. Подруга уже кипела как тульский самовар:
- Мария, у тебя нет ни совести, ни чести. Я вся горю желанием начать следствие, а ты шляешься незнамо где.
- Гореть, Лиза, надо или на работе, или в постели. Остынь и посмотри этот документ с точки зрения бывшего филолога, - я протянула подруге последнее произведение писателя.
Лиза внимательно изучила копию записки.
- Мне кажется, что язык слишком литературный. Непохоже, что Хренов свою записку писал за пять минут до смерти. Нет ошибок, все запятые расставлены.
- Да, к тому же, обрати внимание, что нет ни даты, ни подписи. Ты бы, Лизавета, если, не дай Бог, решила утопиться, подписала бы документ?
- Ага. И заверила бы у нотариуса, чтобы такие следователи как ты не сомневались. На мой взгляд, писателя убили либо ФСБ, либо Разина с Бедросовым.
- Почему?!
- Не знаю. Просто у меня нет других версий, - Елизавета закурила. - Слушай, подруга, не надо меня мучить. Скажи, что надо делать, а я все в точности исполню.
- Бедная Лиза, - я допила кофе и поднялась. - Собирайся, мы едем в издательство "Лихо", затем надо навестить вдову писателя. Ты когда-нибудь занималась кражами со взломом?
Елизавета подавилась булочкой с маком.
Прошла неделя. Я сидела в своем кабинете и ждала прихода гостей. Были приглашены, причем под разными предлогами: полковник Бессонов, мадам Разина с супругом, вдова писателя Хренова Людмила и мой главный редактор Павел Семенович. Но первой заявилась Елизавета.
- Ой, Маша! Неужели мы все сегодня узнаем?
- Если будешь сидеть тихо и действовать так, как мы договорились, узнаешь.
Я еще раз про себя проиграла сценарий предстоящего разговора. За прошедшую неделю было собрано масса улик, свидетельствующих не только о смерти писателя, но и объясняющих все загадочные преступления, описанные в его книгах. Но не хватало главного - признания преступника. И это признание необходимо было добыть сегодня.
Первой прибыла вдова писателя. Ее я пригласила под предлогом правки последнего интервью Хренова, посадила в углу кабинета и попросила немного подождать. Затем явилась звездная парочка: Леля Борисовна и Степан Бедросов. Они горели желанием узнать, кто явился причиной фиаско на юбилейном концерте. Полковник пришел вместе с главным редактором. Им было обещано огласить результаты расследования. Наконец, все расселись.
- Уважаемые дамы и господа, - немного волнуясь, начала я свою, заранее заготовленную, речь. - Здесь собрались люди, так или иначе причастные к смерти известного писателя, автора детективных романов Бориса Хренова.
- Будь моя воля, я бы всех этих детективщиков поубивал, - внезапно сбил меня с мысли полковник Бессонов.
- Не мешайте, Николай Евгеньевич, у вас еще будет повод объяснить этот тезис в других кабинетах! - рассердилась я на полковника и продолжила.
- Итак, вы все пришли сюда не случайно. Я, в результате проведенного мной совместно с Московским уголовным розыском, расследования докажу сейчас, что Бориса Всеволодовича убили. - Я внимательно наблюдала за реакцией Людмилы Хреновой. Она внезапно побледнела и прямо-таки вжалась в кресло.
- Более того, заказчик убийства находится среди нас и это, - я читала в детективных романах, что перед тем, как назвать преступника, надо сделать небольшую паузу. - И это, моя лучшая подруга Елизавета Хомячкова!
У Лизы даже челюсть отвисла. Она выпучила глаза и вскочила со стула:
- Мы же так не договаривались!
- А мы с тобой вообще ни о чем не договаривались, - как можно жестче произнесла я.
На карту было поставлено все. Оставалось открыть прикуп.
- Перестаньте, перестаньте меня мучить, - Людмила Хренова подошла к столу. - Ни к чему оговаривать невинного я человека. Я, и только я, виновна в смерти мужа.
- Я уже ничего не понимаю, - вдруг закричал полковник. - Хватит морочить голову. Следствие закрыто. Писатель утопился сам, без всякой помощи!
- Милочка, - внезапно подала голос Леля Борисовна, подойдя к вдове писателя. - Вы знаете, я вам верю. Облегчите душу, расскажите все.
Людмила держалась очень достойно. Она закурила, выпила стакан воды и внимательно посмотрела на меня.
- Это вы выкрали рукопись Бориса у меня из квартиры? Впрочем, это уже неважно. Все последние годы я надеялась изменить свою жизнь, и только когда все произошло, я поняла, как ошибалась.
Мы с Борисом поженились десять лет назад. Я намного младше его и, выходя замуж за московского инженера, надеялась построить семью, завести детей, вести нормальную, человеческую жизнь. Но, перестройка, постоянная нищета, нежелание мужа зарабатывать деньги... К тому же это сочинительство никому, как мне казалось ненужных, детективов. От развода меня удерживала мысль, что одной будет еще хуже. Внезапно, творчество мужа оценили. Он начал печатать свои идиотские творения. Я понимала, что скоро мода на детективы пройдет. Таких, как Борис, сотни. Мне надо было сделать его богатым и знаменитым.
- Это все понятно, - перебила Людмилу Леля Борисовна, - только убивать то зачем?
- Вероятно, дальше вам все расскажет госпожа Верещагина. Судя по всему, она знает даже больше меня, - молодая, красивая женщина улыбнулась. - До свидания, не могу сказать, что знакомство было приятным. Она вышла из кабинета.
- Шекспир сегодня отдыхает, - подал голос главный редактор. - Одного не пойму, почему ее никто не задержал?
- Она гениальная преступница, - объяснила я, - но при этом сама никого не убивала и не грабила. Она только придумывала. А за это посадить практически невозможно. - Лиза, закрой рот. Представление закончено.
- Нет, не закончено, - опять закричал полковник, - будьте любезны все объяснить.
- Год назад, тогда еще никому неизвестный писатель Борис Хренов, находясь в депрессионном состоянии, написал повесть, которая вышла уже после его смерти. Его супруга, прочитав рукопись, в финале которой была сцена самоубийства, положила ее в основу своего иезуитского плана. Таким образом, писатель действительно сам сочинил сценарий своей смерти. Людмила решила стать вдовой богатого и знаменитого писателя. Как вы убедились, женщина она очень даже привлекательная. Елизавета, увидев ее, сразу предположила, что у такой женщины обязан быть мужчина на стороне, и не ошиблась. Я попросила знакомых ребят из МУРа установить за вдовой писателя наружное наблюдение. Они выяснили, что Людмила встречается с неким Юрием Никитиным. Он оказался одним из членов ореховской ОПГ и, самое главное, проходил по делу о краже драгоценностей из квартиры дочери бывшего губернатора. Затем мы, не буду вдаваться в подробности как, достали рукопись писателя. Методом филологического анализа установили, что предсмертная записка была всего-навсего частью повести.
По моей версии, Людмила вместе со своим любовником разработала планы похищения джипа у известного сатирика, драгоценностей у Елены Кошак и ограбления инкассаторской машины "Прудбанка". Затем, Людмила озвучивала эти планы своему мужу. Тот писал повести по заданным сюжетам, Юрий Никитин со своей бандой совершал ограбления. Таким образом, писатель зарабатывал славу, а его жена богатела из двух источников.
Наконец, Людмила решила, что пора избавляться от мужа. Достала его старую рукопись, предварительно изъяв страницу с запиской самоубийцы, и отнесла ее в редакцию. Затем, дело техники. Хренова убил Юрий Никитин или кто-то из его подручных. Ими сейчас занимается московский уголовный розыск.
В принципе, я могла сегодня и не устраивать этого представления. Лиза, извини меня. Просто я не нашла другого способа заставить Людмилу раскрыться. Вот и все. И никакой мистики.
- Позвольте, - внезапно подал свой голос Степан Бедросов, о котором я, признаться, забыла. - Меня-то кто хотел убить?
- Вас, Степан Филиппович, никто убивать и не собирался. Роман "Убийство под фонограмму" был заказан писателю издательством "Лихо". Издательство поставило условие, что в центре сюжета должно было быть убийство, совершенное каким-то необычным способом. Писатель, втайне от жены, взял аванс и, естественно его потратил. Людмила пыталась воспрепятствовать выходу романа в свет, Ваше убийство она не планировала. Но ничего сделать не смогла. Так что вы совершенно напрасно отказались петь под фонограмму.
- Нет, милочка, не напрасно, - улыбнулась Леля Разина, - после того как вы его морально кастрировали, Степан стал прекрасно готовить и совершенно забыл про все свои романы. - Пойдем, Степа, домой. Пора заканчивать.
Все потянулись к выходу. Только Елизавета, хищно улыбаясь, показывала мне кулак. Судя по всему, предстояло серьезное разбирательство с моей лучшей подругой.