Аннотация: Забавное было время, хотя и тяжелое и даже опасное. Изменилось ли что-то с тех пор, это судите сами...
Часть первая
Деревня, я и мой брат Федор
Глава первая
Про историю названия населенного пункта
Деревенька наша, хоть и глухая и маленькая - полсотни дворов всего наберется, да и из тех несколько уже заброшенные, но история у ней давняя. Еще до революции в наших местах, среди нелюдимой тайги, да гиблых болот начал народ селиться. То каторжник, с этапа беглый приблудит. То крепостной, опять же в бегах, избушку поставит. Да мало ли человек по каким причинам хотел от властей подальше быть? Может кто и без всякого криминала, просто вообще начальства не любил, ну не переваривал, а где такое место найдешь, чтобы никаких тебе начальников? Только в самом дремучем лесу, да и то не везде. У нас, видать, тогда еще кой-какой продых от начальства был, поэтому все такие сюда и собирались. Так и набралось людей на целую деревню. Правда не знаю - уж где они все себе жен доставали? Но видно беглые, да каторжные народ ушлый, понаходили себе баб, кто где мог потому, что деревня не вымерла, а наоборот - прирастала со временем.
И вот однажды появился в деревне нашей кузнец. Может, как большинство, из беглых был. Мало ли - оплошал, барину наковальню на ногу уронил в суматохе, а тот естественно орать дурью: "Запорю, как Тузик грелку!", в таком примерно духе. Кузнец-то с перепугу и сделал ноги. Или может еще так - обидевшись на что, того же барина кувалдой своей уже не нечаянно, а вполне специально по башке огрел, да и дал деру. А может кузнеца этого, вообще без всяких там затей из своих деревенских кадров попросту вырастили.
Одним словом про то, откуда он взялся толком ничего не известно, достоверно одно - был у нас кузнец и все тут. И был он к тому же кроме как ковать подковы, плуги и прочий сельхозинвентарь, большой умелец делать разные там задвижки, засовы, да всякие шпингалеты. Это был его конек, это он ну просто мастерски делал, не смотря на то, что может и водки выпить не дурак был. Такой был умелец, что не только с окрестных деревень и сел ему щеколды и запоры заказывали, но даже говорят и из уезда. И еще была одна особенность у мастера - все свои скобяные изделия он изготовлял большого размера. Может для крепости, или может зрением был слаб и потому мелких шпингалетов не выпускал. А может даже манией величия страдал. Только уж смастерит он засов, а это целый засовище, если, скажем, крюк - то значит крючище. Не мелочный был, короче говоря, мужик. Вот и ездил к нему народ покупать не просто запоры, а большие запоры. Потому и деревню со временем стали "Большие Запоры" называть.
Я потому издалека про название начал, чтобы сразу понятно было, об чем в том названии речь. А то ведь как обычно бывает - брякнешь сразу, без истории: "Большие Запоры", так все сразу хихикать начинают. "Что, - говорят - вы там все запорами маетесь?". И когда у человека уже такое несерьезное настроение началось, бывает трудно ему потом объяснить, что никакого отношения к желудочно-кишечным проблемам название нашего населенного пункта не имеет. Даже больше - специальные научные исследования истории (учитель нашей семилетки проводил) показывают, что зарегистрированных случаев обращения к медицинским работникам по поводу проблем с запорами, в нашей деревне вообще не имеется. Ни одного, за всю научно обозримую историю.
Нет, может конечно кто и маялся, за все-то время парочка таких бедолаг уж всяко бы набралась, да только наверное не считали это болезнью, из-за которой стоит в район в поликлинику тащиться. Сам не страдал, но думаю - что тут за проблема вообще - поел огурцов свежих побольше, да молочком парным запил сверху, так все пойдет как по маслу. Только сразу тут же и беги, чтоб точно успеть! А то ведь и раньше времени, например по дороге к месту назначения, давлением донышко вышибить может. Это не в городе, где тут тебе кухня, а через метр уже и сортир. У нас-то все условия в конце огорода и зимой и летом, а огороды у каждого - две Франции и Германия вместе взятые. Бежать и бежать. Опять же это позволяет и незарегистрированные медициной случаи учитывать - ведь так, чтобы ни одна сволочь в деревне тебя не заметила, в сортир сходить невозможно. Даже одного раза, хоть даже глубокой ночью. А уж если у тебя в графике посещений сбой произошел, зачастил там, либо наоборот перестал посещеть, то не только вся своя, но частично и соседние деревни будут в курсе.
Глава вторая
Про жителей
У нас вообще все на виду, не только сортиры. Вон, в городах, бывает сосед соседа звать-то не знает как. А уж про то, что его бабка до замужества с цыганом снюхалась и вот оттого-то теперь у соседа этого ребятишки чернявые родятся, никто даже и не догадывается. У нас же любого спроси - на каждого односельчанина до седьмого колена минимум такое досье в голове, что никакому ЦРУ даже и не снилось. Деревня.
Вон у моего брата случай был. Как-то брательнику моему, Федору Колупалову, приснился страшный сон. То ли поел чего тяжелого на ночь, то ли выпил лишку (что вряд ли - от этого ему даже лучше спится), только привиделся ему кошмар, будто его обокрали. Проснулся Федор в холодном поту и подумал - "Не к добру сон", поэтому тут же решил то греха принять меры. Собрал все деньги в доме, замотал в тряпицу, уложил в жестяную баночку из под кофе (он ее, в смысле баночку, без кофе, как-то из города привез).
Вышел во двор. Стояла тогда ночь безлунная, ненастная - глаз выколи. Никого вокруг естественно, только в непроглядной темноте ветер завывал. Федор ощупью добрался до сарая, не зажигая огня, в самом углу выкопал в земляном полу яму да и положил в нее баночку с деньгами. Потом закопал, затрамбовал, для маскировки присыпал трухой и сверху еще поставил двухсотлитровую железную бочку с зерном. Вернулся домой, нырнул в постель и на том успокоенный уснул.
-Дурак Федька, лучше бы пропил. - тут же толкнул в бок супругу сосед братов, Егор: -А то сопрут еще, с сарая-то. Но жена его умаявшись за день спала и Егор привалившись к ней тоже задремал.
"Тоже мне - сокровища Александра Македонского, - подумал молоденький холостой учитель Сергей Борисович, что живет в комнатенке при школе. - рублей сто от силы, да и то больше мелочью" - поворочался еще на жесткой казенной кровати и уснул.
"Сто двенадцать рублей, тридцать восемь копеек - профессионально отметил сквозь дрему хозяин добротного кирпичного дома. Он тогда работал главбухом в правлении лесхоза и во всем любил точность. Бухгалтер зевнул, повернулся на другой бок и продолжил сон.
Оно вроде бы как и плохо, что в тихаря ничего не сделаешь. Но с обратной стороны глянь, так оно и хорошо жить в маленькой дружной деревне. Федор-то наутро хоть убей не смог вспомнить, куда деньги запрятал, так вся деревня тут же помогла ему их отыскать, а потом и пропить.
Вообще сердечные, отзывчивые люди живут в нашей деревне. Они всегда готовы прийти на выручку.
Помню как-то под осень тракторист один, Семен Калдаев, взялся строить новый теплый хлев. Он начал с того, что разобрал старый хлев, но тут по пьянке упал с молотилки и сломал руку.
Беда - скотина в зиму осталась на улице! Не могли же мы оставить Семена одного горе мыкать. Как потом бы ему в глаза смотрели? Да и по весне участок под картошку вспахать-заборонить опять же к нему идти. А он обидчивый, наверняка припомнил бы: "Когда я со сломаной рукой помирал, ни одна собака не помогла, ковыряйте теперь целину лопатой!". Видать каждый так про себя прикинул, потому, что всем миром тогда собрались, прям как на свадьбу, или там помины. Естественно такой оравой в один день отгрохали новый хлев. Добротный, теплый. А когда не хватило немного досок, сосед Семена - Серега оторвал их от своего сарая и своими же личными руками приколотил к семенову хлеву.
Калдай тогда аж прослезился, но уж и сам не остался в долгу перед людьми - накрыл во дворе стол честь-честью - на всю деревню. Чтобы напоить-накормить такую прорву народа ему пришлось часть скотины продать, остальную зарезать на мясо. Хлев-то стал, вроде как и без надобности. Зато никто не мог сказать, что Семен неблагодарный.
Три дня тогда гуляли Большие Запоры. Отвел душу народ. Правда во время гулянки спалили Семену баню, побили стекла в доме, да и новый хлев почти полностью развалили. А сосед Серега, выпив, поругался с Семеном, сломал ему вторую руку, оторвал и забрал обратно свои доски.
Но ведь это уже потом было, главное строить-то всем миром помогли! Так что сердечные и отзывчивые люди живут у нас в Больших Запорах.
Глава третья
Про архитектурные досторимечательности
Ну, и мы с братом, стало быть, тоже тут же живем. На главной улице проживаем. Правду сказать улица-то у нас одна, потому и главная, "Красный путь" называется. Вообще говорят, в свое время местные активисты хотели улицу "Путь Сталина" назвать, но районные власти за голову схватились:
- Вы что?! - сказали, - Хотите нас всех на Соловки отправить, вслед за вами конечно? Вы представляете себе - "Путь Сталина" в "Больших Запорах"?
Слушать про знаменитого кузница и историю названия деревни, районное начальство не захотело и категорически запретило использовать имена Сталина или, упаси Бог - Ленина, и вообще всех вождей мирового пролетариата, начиная с Маркса и кончая Энгельсом включительно. Посоветовали подыскать революционно-коммунистическое название, но только чтоб без имен, фамилий и партийных псевдонимов. Так в конце концов остановились на "Красном Пути", простенько и по теме. Хотя на самом-то деле давно уже улицу нашу все называют Председательским Трактом. Не всю правда, а только часть ее - 253 метра. Аккурат столько от бывшего сельсовета, до бывшего дома председателя колхоза - эта часть улицы заасфальтирована. Когда асфальт стелили, горячий, черный, блестящий, все Большие Запоры выстроились вдоль дороги и любовались открыв рот на это чудо. Бабка Мария даже клюкой своей в асфальт тот тыкала. Прямо папуасы какие, честное слово, а не жители самой большой страны в мире, почти что в конце двадцатого века. Хотя может как раз у папуасов-то уже давно асфальтированные шоссе по всей их Папуасии, а не две с половиной сотни метров как у нас в деревне.
Было это уже под конец перестройки. Тот, что навезли, асфальт укатали, потом он видать кончился. Тут как раз закончилась и перестройка, капитализм грянул - за всеми этими делами не то что про асфальт, и про саму деревню-то нашу забыли.
А тогда не знаю, уж как там количество асфальта высчитывали, но получилось тютелька в тютельку - от зеленого деревянного крылечка сельсовета, до зеленых метеллических председателевых ворот. Железные ворота в нашей деревне только одни, что тогда, что по сейчас - на председательской усадьбе. Даже на ферме и техдворе ворота деревянные. А вот кирпичных зданий два - клуб и опять же председателев дом. Уж что на самом деле планировали строить - клуб или дом? Может клуб хотели построить, а кирпич остался, потому заодно председателю достойное жилье соорудили. Хотя может и наоборот - домишко голове сварганили, а раз уж кирпича хватило, то заодно и клуб забабахали. Не разберешь - строть-то одновременно начали, да и размеры примерно одинаковые получились...ну может у председателя самую малость побольше.
Все остальные дома в деревне рубленные - вишь ты, лесу-то у нас в достатке, тайга никак кругом, а вот с кирпичом туго - не растет кирпич в наших краях, только привозной.
Есть правда в деревне еще один, как бы кирпичный дом - у Силантьевых. Еще дед Матвей Силантьев, с войны пришел когда, прям загорелся себе дом кирпичный. Насмотрелся там в Европах, понравилось ему сильно и вот хоть умри, захотел себе такой же. Ну, он туда сунулся, сюда: "Герой, мол, фронтовик, дайте кирпича-то на дом". Да только после войны героев в стране было, как блох на собаке, каждому кирпич давать - из чего тогда комсомольские стройки строить? Не дали кирпича, а коли новый дом нужен, пообещали лесу выписать, даже бесплатно. Лес-то Матвей выписал, а только удила закусил, от своей задумки не отступился. Вся деревня тогда подумала, что Матвей с растройства умом маленько тронулся - хороший строевой лес на какие-то маленькие чурочки распиливает. Оказалось так оно и есть - на этой кирпичной почве, да может еще какая контузия сказалась, только фронтовик в самом деле слегка головою того, поехал. Правда вовсе не чурочки он выпиливал, а брусочки - размером как раз в кирпич. Он видишь ты додумался из дерева кирпичей наделать. И что ты думаешь? Несколько лет деревянные кирпичики выпиливал, а потом из них дом сложил, и красной краской покрасил - ну один в один кирпичный получился. Но все общество обсудив и порассуждав так-сяк, за кирпичный его не признало. Кирпичным его считают только приезжие, по незнанию, да сами Силантьевы. Но и тех и других в деревне мало.
К слову, сын у Матвея - Андрюха, такой же чудак оказался. Видать порода у них такая - нормальные с виду мужики - и матом загнут и выпьют дай Бог всякому и в глаз зарядить могут как здрасте, а все одно пару-тройку колесиков в голове недостача, или может наоборот - лишние. Андрюха, когда в родительском доме хозяином стал, то во дворе фонтан построил. Деревня - глухомань дремучая, до райцентра почти три часа на автобусе, до областного потом еще столько же. Перед кем спрашивается тем фонтаном хвастать? А Андрюха летним вечером, как с делами управится, выйдет во двор, включит фонарь специальный для освещения, запустит свой фонтан и сидит на лавочке курит и на фонтан тот глядит. Только сейчас в навозе лопатился как все, а тут прям культурный - фонтанами любуется. Чудак-человек одно слово. И его уже сын - Витька, в ту же сторону повернутый. Поехал в город, да не просто там в какой-то простой, даже не в область, а в столицу и там на дизайнера учится. Без всяких денег поступил, это конечно молодец, только я Андрюху-то спрашивал, что за профессия такая у сына, а он говорит: "Это профессия, чтобы жизнь украшать". Стоило в такую даль за тем тащиться? Это и у нас в деревне можно - украшай сколько влезет, а умный человек бы в Москве на инеженера выучился, или там бухгалтера. Чудаки, что скажешь.
Наши же с братом дома самые обыкновенные, рубленные и ни одного фонтана ни во дворе, ни на огроде ни у него, ни у меня нет. А живем мы напротив друг друга. Он в отчем доме живет, а когда я женился, то на пару вместе с ним и мне домик поставили. Напротив него как раз уже давно пустырь был - старые хозяева погорели, да и в другие края подались. Так что удобно - через дорогу, когда надо чего, можно мигом сгонять. Правда весной и осенью не так чтобы мигом, в распутицу нашу дорогу так вот - враз не перебежишь. Мы-то с братом на не асфальтированной части улицы живем, чуть-чуть асфальт до нас не дотянули, метров пол ста всего.
Жена моя говорит, что и все в жизни у нас с братом так же - ни до чего толком не дотягиваем. А она у меня правду сказать умная, учительница, как-никак. У нас в деревне многие на учительницах женаты. Человек пять, наверное наберется, со мной если вместе.
Глава четвертая
О любви к педагогам
Оно ведь у нас в деревне как - учителей-то всегда не хватало, вот нам время от времени и присылали учительницу, для школы нашей. А кого пошлют в нашу глушь? Ясно - молоденькую какую-нибудь, по распределению.
Бывает она еще и вещи не распаковала, а деревня уже вся в курсе, что новенькая учительница приехала. Ну, днем-то понятно у всех работа, вечером - хозяйство, поэтому свободное время только ночью. Вот с первой же ночи к учительнице начинают женихи приходить. Обычно чуть не все молодые парни разом собираются, и не очень молодые частично тоже. И причем, явно не за знаниями идут - кто из любопытства, посмотреть, как из себя училка новая: брюнетка там или вообще наоборот - конопатая. А многие просто прямо сразу и ухаживать начинают. Так как ребята у нас как один решительные, то остановить их в этот момент невозможно. Даже если барышня их к себе не впускает, а так оно обычно и бывает, то женихи просто выламывают дверь. Их даже не смущает, что это не просто девушка какая-нибудь, а педагог. И к ней, как к обыкновенной доярке или телятнице вваливается целая толпа ухажеров. Вообще-то их понять можно - трудно ухаживать через двери, особенно если в толпе. Каждому же хочется, что бы объект ухаживаний его из толпы выделил, для этого желательно во всей красе представиться, а не только в виде голоса из-за двери, пусть даже и приятного.
Понятно с первого раза толку почти никогда не бывает, но это только так - разведка. После чего отсеиваются те, кому учительница не глянулась, таких всегда мало, а если новой учительницы долго уже не было, то вообще может ни одного не быть.Остальные же, которых учительница по большей части своих параметров устроила, впредь стараются попасть на прием уже в единственном числе. Вваливаются в свободное время (напомню еще раз - оно в деревне только ночью) и никакая стихия в мире, хоть ураган, хоть школьный сторож дед Санек, их не остановит. Дверь чинить училке некому, чинить самой надоело, из-за полной бесполезности этого занятия. Если она (училка, не дверь), еще пытается возмущаться словесно, то это воспринимают так, что девка просто кокетничает. Впрочем все без грубостей (кроме сломанной двери конечно), ухажеры ведут себя культурно - кто с гостинцем каким придет, кто с букетом георгинов, ободравши ближайший полисадник. А кто и с бутылкой первака - у кого на что фантазии хватит. И начинают любезничать опять же кто во что горазд, голову девке заморачивать. Бывает один в гостях сидит, второй уж под окном курит, дожидается очереди. Другой раз бывает еще и подерутся из-за очереди этой. Но это уж как водится, у нас наверное, ни одно дело без драки не обходится. С дракой или без драки, но только свято-место освобождается, как уже следующий спешит ухаживать. И до утра так чередуются. А бедная учительница одна до утра эти ухаживания принимает, утром же идет в школу. Вечером все обратно по новой, так, что бедняжка от натиска и недосыпу вскорости совсем головой дуреет и вообще перестает что-то соображать.
Неудивительно, что в такой обстановке очень быстро какой-нибудь из женихов и охмурит деваху. Остальные отваливают, не сразу конечно, чаще всего счастливчика еще отлупят пару раз, в надежде, что он даст обратный ход, хотя такого еще ни разу не было. У барышни с избранником естественно любовь со страшной силой - под ручку в клуб, катание на мотоцикле по ночам, сидение на лавочке в кустах и все такое прочее, что в скорости приводит к свадьбе. Потому, что любовь со страшной силой обязательно ведет к залету. Так учительница выходит замуж и в декрет почти одновременно, а школа опять остается без педагога.
Рано или поздно присылают новую учительницу и все опять по новой. Так и я со своей окрутился в свое время. Ей, вишь, чуб мой русый глянулся, вот она меня из других-то женихов и выделила. Сейчас говорит, мол знала бы, что под чубом тем кастрюля пустая, век бы со мной не связалась.
У других, кто на учительницах женился, песня происходила похожая и длились бы такие дела неизвестно сколько, если бы в один раз все не перевернулось наоборот. Потому, что прислали в тот раз учителя. В смысле - мужика. Точнее паренька молоденького.
Поначалу все как обычно - по деревне сразу известие, быстрее всякого там телетайпа, что учитель новый приехал. Причем вроде так и говорили, что учитель, мужского рода, да только некоторые может не поняли, другие не поверили, а третьи поперлись наверное, чтобы традицию не нарушать. Одним словом чуть погодя после вечерней дойки, на задах школы, где единственная комнатка для холостякующих педагогов расположена, обычная картина наблюдалась - толпа гогочущих и слегка подвыпивших лоботрясов.
Немного помявшись на крылечке для приличия, минуты две, давай они как водится в дверь тарабанить. Правда поначалу культурно - в духе того, что выйди мол гражданин педагог по хорошему познакомиться, все равно дверь сломаем.
А им через дверь пожелание пойти. И не куда глаза глядят, а по конкретному адресу, причем явно мужским, хоть и не сильно грубым голосом.
С одной стороны, вроде ясно, что любовное приключение здесь никому не светит - в нашей деревне парни, хоть и балбесы в большинстве своем, но цвета все натурального, голубых или какие там еще оттенки бывают, не замечено пока. Но заняться-то все одно было нечем, а тут налицо явное оскорбление, а значит железная причина сломать дверь, набить учителю морду и хоть как-то компенсировать неудавшееся развлечение в виде знакомства с новенькой училкой.
Драка унас держит твердое третье место среди развлечений молодежи, после выпивки (первое место) и секса (соответственно - второе). Дискотеки в клубе отдельным развлечением считать нельзя, потому что они по сути своей произвольная комбинация из первых трех.
Дверь вынесли на раз-два (не впервой поди), и поначалу слегка огорчились тем, что учитель оказался слишком хлипковатого вида. Бледный, тощий как гвоздь, длинный как бамбуковое удилище. У него видать в детстве полка с игрушками высоко была прибита, вот он к ней тянулся-тянулся и вытянулся в два метра сухостоя. Да еще в придачу ко всему и в очечках. Короче, красивого мордобоя с таким не изобразишь.
Но очкастый хлюпик неожиданно порадовал собравшихся - он снял свои окуляры и вполне прилично для своей комплекции смазал по роже ближайшего представителя коренного населения - Васю Данилова.
Учителю конечно в итоге все таки отвалили по полной, но зауважали, особенно Вася. И даже когда еще несколько раз примерно так же навещали с похожими для учителя последствиями, в душе еще с первого раза его признали своим. Когда же он за клубом выпил на спор два стакана самогона подряд и не закусывая, то стал почти героем. Не смотря даже на то, что срубился герой меньше чем через минуту после второго стакана. Он видишь ты непьющий оказался. То есть вообще, а два стакана хлопнул в героическом порыве, доказать хотел, что не пьет, потому что не хочет, а не потому, что не умеет. Отсутствие опыта сразу же сказалось - все как известно достигается упражнениями. Здоровье явно не соответствовало силе духа, отсюда и заблеванная территория площадью в четверть сотки, не меньше. Героя под руки отволокли в его каморку, но факт подвига был засчитан. Бить педагога перестали.
Глава пятая
Про местные традиции употребления алкогольных напитков.
Понятное дело, что хлипкому мальчику было безнадежно тягаться по части выпивки с местными мастерами этого дела. В чем бы добром, а в веселых соревнованиях: "Пей с нами. Пей как мы. Пей больше нас." в нашей деревне как один все чемпионы.
Даже среди прекрасной половины населения Больших Запоров много особо одаренных личностей по умению и навыкам пития. Я еще пацаном был, когда Федька только с армии пришел и заехал к нам навестить его дружок армейский. Как водится погудели два-три дня, полистали альбом дембельский, песни "про тех кто в сапогах" поорали, потом гостю видать захотелось и для души чего-нибудь. Он Федору и намекнул - как тут у вас по части барышень, желательно не особо тяжелого повидения. Федька ему, что нет никаких проблем, есть на примете подходящая кандидатура и познакомить с ней можно хоть сей момент, но есть в этом деле одна маленькая заковыка. Легкость в общении с этой сильно подходящей для знакомства дамой достигается путем совместного распития алкогольных напитков. Попросту если, то подпоить нужно деваху и она твоя.
Друг Федькин ответил, что нет ничего прекраснее пьяной женщины и все это не проблема. Сказано - сделано: набрали два джентельмена выпивки, пригласили двух дам (одна - Федькина подруга) на пикник в лесочек за тех.двором и вперед - покорять женские сердца через градусы.
Друг-то армейский как увидал предмет своих мечтаний, так аж слюной изошелся - ядреная деревенская девка, экземпляр сильно выдающийся во всех нужных местах. Ну и давай парень гнать на всех парусах, форсировать процесс - только еще одну выпили, а он уж следующую до краев наливает. Это и была его роковая ошибка. Когда барышня еще только созрела до того, чтобы для начала поговорить с кавалером про любовь и прочий романтизм, друг Фодора уже явно перезрел для этой темы. Да и для любой другой тоже. Это была незабываемая первая ночь их знакомства - до самого утра девушка водила своего ухажера (благо здоровье ей это лего позволяло) по деревне, а он орал нечленораздельно песни. Правда закончилось все хорошо - к общему удивлению уже на следущий день парочка встретилась без всякого спиртного, неделю просидели глядя друг другу в глаза и он увез ее навсегда к себе в Тамбов. Говорят оба с тех пор вообще не пьют. Но это скорее исключение из общих правил.
Так, что даже не советую тягаться с нашими в пьянке. Особенно что касается исконного нашего напитка - самогона. Вообще весь ассортимент ликеро-водочной продукции у нас состоит из двух наименований - это собственно самогон, как основной вид, и брага (она же - бражка), как сырье для производства самогона и отдельный продукт одновременно.
Несколько раз в нашем населенном пункте открывались разные вино-водочные заведения. Приезжие бизнесмены, не знакомые с местными традициями, рассуждали примерно как: "В деревнях пьют по-черному, значит, продавать водку и крепленое вино "Анапа" там самое место". Так-то оно так, вроде правильно рассуждали - и впрямь пьют у нас не дай Бог как. Да только вопрос - что пьют? Вот чего никто не учитывал.
Обычно все предприниматели снимали полизбы у бабки Марии, она в самом центре живет, напротив клуба, вывешивали табличку "Вино-водка" над входом и ждали наплыва алкоголиков. Этого добра у нас как дерьма за баней, все же оставшиеся - в меру пьющие, то есть выпить рюмку, другую, пятую тоже лишний раз не откажутся. Так что по началу наплыв конечно был, вся мужская часть населения и изрядная доля женской, новую лавку посещала. Посмотреть. Как в музее - долго и внимательно рассматривали яркие этикетки и красивые бутылки, шепотом делились между собой впечатлениями, иногда даже задавали вопросы по поводу особо заинтересовавшего продукта. Потом толкали друг дружку локтями в бока - "Ну хорош пялиться, пошли уже". И торопились домой, поскольку растравленная зрелищем душа уже пылала и огонь этот могло погасить только одно средство.
Дома из-под кровати вынималась трехлитровая банка первака, настоянного на кедровых орешках, бруснике или черноплодной рябине. Или ни на чем не настоянного, у тех, у кого настаиваться не успевает. Банка ласково обтиралась от пыли, ставилась на стол, наспех резались сало, хлеб, лук и соленые огурцы. После первых трех рюмок выпитых нетерпеливо и быстро, мужики немного успокаивались и под впечатлением увиденного в магазине, заводили неспешный разговор о том, какие вообще бывают в природе разновидности выпивки и кому какие из них довелось в жизни отведать.
Каждый такой референдум завершался единодушно принятой резолюцией. Общий смысл такой: "Всякие там виски-шнапсы - просто дерьмо, коньяки-бренди-ликеры - баловство, русская водка-казенка (фабричного производства) - более или менее то, а вот хороший самогон, это самое оно и есть". К такому выводу приходили бережно разливая нетвердой рукой остатки лучшего в мире напитка по стаканам, водружая пустую банку под стол, нежно и с сожалением похлопав напоследок ее округлый бок.
Не удивительно, что через месяц-полтора такой торговли вывеску "Вино-водка" снимали и торгаши убирались восвояси не солоно хлебавши. Вроде бы умные люди, бизнесмены, должны были бы понимать, что в Тулу со своим самогоном не ездят.
Однажды по весне один чудак попытался открыть в Больших Запорах кафе. Здание поставили в один день. Просто выбрали на пригорке плошадку поровней, подогнали к ней "ГАЗон" бортовой с разными причиндалами, из которых за несколько часов собрали домик. Красивый такой, красный, разрисованный надписями "Coca Cola", но не настоящий. Это оказалась просто палатка такая из толстой клеенки - в виде домика. Рядом с нашими серыми от времени избами, смотрелся домик как игрушка детская. Внутри расставили пластмассовые столы, стулья, стойку соорудили. У входа большую афишу установили - как перед клубом, куда плакаты про названия кинофильмов лепят. Написали: "Кафе "Метелица". Пиво на розлив. Закуски. Мы открылись. Добро пожаловать!".
Что сказать, народу очень понравилось новое кафе. В первый же вечер ни одного свободного места за столиками не боло. Некоторые сидели по двое на одном стуле бочком, или если с девушкой, то усадив ее себе на коленки. Несколько человек заказали себе по кружке пива для понту, культурность показать. Но основной народ не стал выкобениваться - подаставали все тот же самогон и начали его пить в приличной обстановке настоящего кафе.
Хозяин поначалу выбежал из-за стойки, кричать начал, что в кафе не полагается приходить со своими спиртными напитками. Положено пить только то, что в кафе подают. Ему в ответ, мол чудак-человек, у тебя же самогона-то нету. А он все понять не может, не унимается: "Значит пиво пейте!" - кричит. Ему отвечают: "Так оно ж у тебя дорогое!". Что тут непонятного - за те деньги, что у него кружка пива стоит, в любом дворе тебе с радостью поллитру самогона нальют. Нет, этот все свое гнет, нельзя с самогоном и все тут, правило такое работы кафе.
Пришлось Валерику, он молотобойцем в кузнице роботает, объяснить мужику, как в нашей деревне понимают правила работы кафе. В том духе, что клиент всегда прав, главное радость клиентов, а иначе еще не так получишь и палатку твою спалим. Мужик хоть и здоровый на вид казался, но последнего аргумента в виде удара валеркиного по уху не удержал.
Но ссориться никому не хотелось, уж больно кафе хорошее было. Потому пригласили хозяина за столик, самогону ему налили, что бы он почувствовал разницу и сам все понял. Он и вправду понял, наклюкался в дрова, хоть в поленницу складывай. И еще месяц потом не просыхал.
С утра начинал своим пивом, потом народ подтягивался и вместо платы за вход все угощали его самогоном. Ну он и угощался до полной отключки. Нормальный мужик оказался, веселый. Только когда уже сильно набирался, то плакать начинал: "Пропал мой бизнес. Я ж кредит взял! Мне ж отдавать надо будет!". Его успокаивали как могли, что кому сейчас легко и не переживай, выкрутишься как нибудь. Наливали еще, он випивал, успокаивался и вскорости вырубался.
В один прекрасный день он пропал. Пришел народ к ночи как обычно в заведение культурно отдохнуть - глянь, кафе есть, а хозяина нету. Ну без него посидели. Вторую ночь так же. Кое-кто кое-что смекать начал, потому что к третьей ночи из заведения разворовали все что можно было. В одном дворе пара белых стульев пластмассовых оказалась, у других в летней кухне пластмассовый столик очень удачно в углу вписался, третьи из пивных кружек "Сибирская корона" молоко теперь пьют.
Но саму палатку не тронули. Не смотря даже на то, что такой толстой клеенке в любом хозяйстве нашлось бы применение. Жалко было кафе портить. Молодежь натырила где-то длинных досок, прибила их к чурбакам, тем, что для колки дров приготовлены были и получился длинный стол вдоль всей стены. Стулья - те же чурбаки. А еще говорят, что у нас молодежь ни на что не гожа. Вся деревня спасибо парням сказала, мужики в смысле. Бабы-то уже начали неудовольствие "этим притоном" высказывать и обещали уж его порушить, но до этого не дошло. Приехали как-то несколько крепких парней на здоровенной импортной машине и стали про хозяина кафе приспрашивать. А кто ж его знает? Пропал человек, как не было. Ну эти с матюками свернули палатку, загрузили в машину свою, да и уехали.
А пригорок тот и посейчас "Кафе" называют, летом, в хорошую погоду туда компании выпивать ходят - привычка.
Глава шестая (длинная)
Потому что еще раз про алкоголь и про председателя
Вообще говорят и у нас когда-то водку магазинскую пили, а если на беленькую деньжат не хватало, то и от бормотухи красненькой не отказывались. Когда стоило это удовольствие по-божески, три шесят две к примеру.
Самогон конечно и тогда гнали, но нет-нет да и баловали морду казенным продуктом. Андроповку тоже пили. Когда Горбачев цену поднял, водку все равно покупали. Потому, что по талонам была - дали тебе талон на руки, значит надо его отоварить, и не важно, нужна тебе водка, или тебе и без нее ровно дишится. Как же - не пропадать же талону. Психология такая - у человека первака стоит фляга и кроме него он ничего не употребляет, а привезут в сельпо водку и ведь бежит отовариваться. И очередь с руганью, (а через раз, да каждый раз и с мордобоем) отстоит, выкупит ее злодейку с наклейкой родимую, по червонцу полкило, а потом матерится - зачем же такие деньги отдал?
А вот уж окончательно и бесповоротно перешел у нас народ на самогон с подачи нашего председателя. Антиалкогольная компания тогда была в самом разгаре и вот собрал он как-то колхозников в правлении и на собрании объявил, что мол, из недр коллектива поступило предложение в нашем колхозе вообще от спиртного отказаться. Поэтому всем надо дружно это правильное предложение поддержать. В смысле единогласно подписать заявление в район о том, чтобы на наш колхоз талоны водочные больше не выделялись и саму эту "отраву" в нашу местность больше не завозили вообще.
-Это какая же сволочь с таким предложением высунулась? - поинтересовался тракторист Калдаев.
-Почему сразу сволочь? - обиделся председатель: - Наоборот, очень умный и порядочный человек это предложение выдвинул, который за общее дело душой болеет. А вот у тебя гражданин Калдаев все забывал спросить - почему твой трактор в феврале три дня простаивал? Что значит не помнишь? Ну и что, что почти год прошел? А я помню, что ты мне тогда график вывоза навоза на поля сорвал. Поэтому тринадцатой зарплаты за нынешний год я тебя лишаю. Есть еще у кого вопросы? Или будем считать, что пренцидент исчерпан?
Все промолчали, один брательник мой фыркнул. Председатель насупился и выкатил нижнюю губу:
-Что Колупалов, вопрос задать хочешь? Или так, просто чихнул невпопад?
По уму бы промолчать, но братец мой Федор не из таковских. Хотя Катерина, супруга, его за рукав дергала, ответил:
- А чего не задать вопрос. Вопрос имеется. Как на праздники? Новый год там, Первое мая, Ноябрьские? Тоже без спиртного? - спросил Федор, а колхозники в зале заволновались, за живое задел.
-Ага, Колупалов! Как раз вспомнил!- председатель прямо даже обрадовался, - Это у тебя телятник два дня без света сидел? Значит так...
-Эй - эй - эй! - Торопливо перебил председателя Федор, он у нас тогда электриком числился, - Я ж не против предложения, я просто так спросил.
-То-то! Тогда сиди и не высовывайся, гемагог нашелся, парламентатор хренов. - Федор схватил себя за нос, типа чешется, покраснел, но не пикнул. А председатель продолжал: - Всех остальных касается: - Он потряс в пятерне какие-то листки, - Вот здесь списки колхозников в поддержку отказа от спиртного. После собрания каждый подойдет и распишется. Чьей подписи не будет - лишу тринадцатой. За что - найду.
Он, председатель, понимаешь все мечтал в большие начальники выбиться - в район или куда подальше. Сам-то он не местный, из глухомани вообще дремучей, из Малых Запоров родом. А они все там засранцы. Только наоборот, что еще хуже. Они правда тоже историю рассказывают, буд-то у них тоже кузнец свой был, который напротив нашему совсем миниатюрные запоры мастрячил. Только это все брехня. Пожрать они там все здоровы как прорва, вот и не могут потом облегчится - отсюда и "Запоры". А "Малые" - потому, что мелкие все там, поголовно шибзики. Председатель наш тому пример - росточком - метр в прыжке, зато в ширину столько же, рожа круглая и розовая, сам белобрысый и ресницы белесые как у поросенка. За все эти достоинства, за глаза его иначе как Хрюшей и не назавыли.
Уж не знаю, за какие там заслуги его к нам председателем поставили, давно это было. Только думаю всяко не за успешную работу. Потому как хозяин из него никакой - только языком чесать, что твое радио. А дело делать - тут ведь мозгами шевелить надо, а не языком, а у него видать в голове кроме языка и нет ничего, шевелить более нечем. Да и откуда мозгам-то бы взяться, коль человек из Малых Запоров?
В общем под Хрюшиным началом по всем показателям колхоз наш вечно в отстающих ходил. Ясно, что за такое руководство в большие начальники выслужиться даже и в район не светило - дуболомов там и своих чуть не через край. Так ведь этот паразит придумал другой дорогой своего добиться. Начал по зову партии бороться с пьянством и алкоголизмом и об этом рапортовать куда только можно.
Спиртного при нем вообще никакого в магазине не стало, даже пива. Так этого мало - самолично шельма ходил по дворам самогонные аппараты конфисковывал, да бражку в канаву выливал. Потом отчеты составлял - сколько фактов самогоноварения пресечено. Все кричал: "Я вас отучу самогон варить". А мы его и не варили никогда - всю жизнь сырым пили.
Правду сказать пить тогда меньше все равно не стали. Измудрялись кто как, а все одно самогон гнали. Дошло до того, что некоторые в тайге выкапывали землянки, типа блиндажей, как у партизан белорусских и в этих схоронах самогон гнали. Не смотря даже на то, что в одно время в лесу самогонщиков серьезная опасность подстерегала. И не со стороны властей даже, а со стороны можно сказать матушки-природы.
Как-то летом к бригаде лесозаготовителей медвеженок прибился. Махонький такой забавный Мишка-Топтышка. На лесоповале понятно развлечений не то чтобы не густо, прямо скажем вообще нету, а тут мужикам вроде как цирк и зоопарк в одном лице, то есть в медвежьей морде. В общем прикормили они медвеженка. Совсем ручной стал, разным там фокусам и прочим штукам-дрюкам выучился. Все шло хорошо, пока на какой-то попойке, а с лесорубами это периодически случается, один умник не догадался Топтыгина бражкой угостить. Сладкая брага медведю на вкус понравилась и он напился до просто неприличного состояния, ну ни дать ни взять натуральный лесоруб получился. С тех пор так и повелось - садятся лесорубы бухать и медведю наливают. Косолапый в это дело быстро и втянулся. Уже не только брагу, или там портвешок "Три топора", а и водки или даже самогонки вполне мог употребить. Дальше - больше: совсем Мишка алкоголиком стал, ждать когда поднесут терпежу у него уже не хватало, сам требовать начал. Так повернулось, что сами лесорубы пьют, не пьют, а медведю хошь-не хошь наливают. Потому медвеженочек к тому времени в здоровенного зверя выдурил, такому "брысь" не скажешь. И характером тяжелый стал, пока не выпимши буянил, да безобразил, крушил со злости, что ни попадя. Как-то с похмелюги такой погром учинил, что лесорубы хотели уж его пристрелить, да у того, кто стрелял, рука дрогнула, только слегка подранил алкоголика мохнатого. Убежал медведь в лес и повадился блиндажи самогонщиков разорять. Как их не маскировали, все одно находил разбойник по алкогольному запаху. Найдет и все в одну свою медвежью харю вылакает. Просто напасть. Озоровал он так пока на деда Попиляева не нарвался. Тот как раз только-только банку под змеевик подставил, только в ней зажурчало, даже пробу снять на успел, как на тебе - приперся рекетир косолапый. Попиляй сперва вроде как бежать, но как увидал, что эта морда не мытая его самогон лакает, так в крови его огонь и полыхнул. Надо сказать и сам-то дед для своих годов как медведь здоров да силен был и характером не уступал. Словом кинулся с одной кочергой в руке добро свое защищать. И одолел-таки медведя, хоть и сам изрядно помят был, но победил, убил несчастного алкоголика в медвежьей шкуре.
Да, самогон тогда был валютой потверже, чем любой там всякий доллар. Ну а коль такое дело, то через одного самогоночкой и приторговывали - как сейчас говорят, спрос определяет предложение. Друг дружке ж и продавали, кому больше.
У одной только бабки Марии самогон никто не покупал. Там видишь как получилось. По первости у нее брали побольше, чем у остальных вместе взятых, только давай. Потому как заметили - самогон у бабки Марии ядреный, ну просто убой. Ну просто ядерное топливо гнала бабуся, не смотря что старенькая совсем и даже по старости лет глухая. Хотя как сказать глухая - вот например крикни ей в самую середину уха: "Дай!" - не услышит. Даже ухом этим не поведет. Зато если и не очень громко сказать: "На", так обязательно услушит. Даже если вообще тихо шепнуть. И вот эта старая ведьма знала рецепт особо убойного на предмет опьянения зелья. Потому зелье это ее сивушное большим спросом среди потребителей пользовалось.
Какое-то время так было. Пока однажды не пришло к ней несколько мужиков самогону купить. Той на грех дома не оказалось, только внучка ее, что погостить приехала. Ну мужики ей: "Продай нам внучка самогону". А та им, что я де ничего не знаю - что там и как, через часок-другой бабуля подойдет, она вам и отвесит. Мужики давай убалтыват деваху: "Да вынеси ты нам, что там знать-то. Цена стабильная, деньги вот они. Только вынеси - невтерпеж уже". Вобщем уболтали внучку. Ушла. Через какое-то время выходит с бутылкой и каким-то кулечком. "Вот вам - говорит - самогон, а вот карбит. Сколько бабуля карбиту добавляет я не знаю, потому сами насыпьте сколько вам надо."
Мужики затылки почесали - вот значит почему от бабкиного самогону так башка быстро дуреет. С того раза у бабки Марии больше никто не прикуплялся. Кто знает, может с этого карбиту совсем дураком станешь, а дурости-то у каждого и своей немерено. Да еще какая-то добрая душа в отместку за травлю народа, стуканула председателю, что у старушки самогонный аппарат имеется. А тому что - два раза говорить не надо. Тут же побежал и аппарат конфисковал. Да мало того, бабуся-то партийная была между прочим, чуть не с девятьсот пятого года, так он ее на партсобрании песочил, грозился не только из партии, а и из деревни выкинуть. Возле клуба стенгазету про нее повесил "Позор самогонщикам". И на своей машине лично возил бабку Марию в райком, где ее кое-как из партии не выгнали, но выговор влепили.
При этом сам Хрюша выпить всегда любитель был. Просто последнее время для дела воздерживался, пример показывал. Только надолго у него терпежу не хватало, тогда он срочно в командировку ехал - в район. Там у него родня, вот он два-три дня и выпускал пары. Видали его как-то в райцентре во время такой командировки, говорили в хламину был, чуть не в канаве валялся. Зато потом приедет, с мордой бордовой, как свекла перезрелая, аж колотит его с похмелья, злой как собака цепная и ну-давай опять с алкоголизмом в деревне бороться.
Но своего таки добился - заметили его рвение в конце концов, в райисполком забрали. Продал дом свой главбуху с лесхоза и съехал. А какими он потом путями в область попал, то уже не знаю, ведь сухой закон тогда уж кончился. Ну да видать такой пройдоха всегда найдет возможность прогнуться.
Часть вторая
Страусовая
Глава первая
Про выгодное предложение
И вот как-то стою я ранней весною у калитки, на весеннюю погоду любуюсь, гляжу - свят-свят, прохиндей этот шлепает - председатель наш бывший. Весь такой модный - в пальто черном кашемировом под пояс, лаковых ботиночках, при портфельчике кожаном. За километр без бинокля видать - начальник идет. И смотрю, никак в мою сторону направляется.
Я считаю начальник, он как вулкан. Вот говорят, что возле вулканов почвы очень плодородные, пеплом удобренные. Некоторые за то очень любят возле вулканов селиться, чтобы в добрую землю урожай сажать. В нашей деревне я пару-тройку человек знаю, которые на дорогу бы выбежали, чтобы важного гостя встретить, а если мимо идет, так хоть руку пожать, почтение проявить. Глядишь зачтется и лишний раз чего-когда обломится. Только ведь те, кто на вулкане живут и по два урожая скажем картошки снимают, когда полыхнет, да прижарит под горячую руку, рискуют не то, что без лишних благ, а и без штанов остаться. Спасибо, если задницу не присмалит. Уж лучше я на тощем наделе, да зато спокойно на одном урожае без приключений перекантуюсь. Подальше от вулканов. Так что увидел начельника - соблюдай дистанцию.
Я уж было и развернулся, чтобы незаметно ушмыгнуть, так нет, засек меня этот Везувий хренов, туды ему коромысло.
-Погоди, кричит, Дмитрий. Нужен ты мне.
Вот опять к примеру - я ему нужен, я же и годи. Ну да промолчал про то, даже: "Добридень Юрий Петрович" - сказал, потому не буди лихо, пока оно тихо.
А Хрюша пока на своих коротких ножках по нашим калдобинам пузо свое же до меня донес, аж взмок, так торопился. Лоб утирает, но улыбается. Чуть не обниматься лезет, так мол соскучился. "Чудеса - сам себе думаю. С чего председатель вдруг такой родной стал. Уж не захворал ли - может в областном кабинете форточку прикрыть забыли и ему голову продуло?".
Дальше еще чуднее - открывает гость свой юфтевый портфельчик, а там три поллитры в ряд поставлены, а вдоль палка колбасы копченой уложена.
-Разговор у меня к тебе Дима серьезный. И с Федором бы переговорить.
У меня поначалу аж язык отнялся - сколько в одной деревне прожили, а ни разу до того стаканами не чокнулись. Хрюня еще до сухого закона с кем подряд не выпивал, только с элитой - агрономом, главным механиком, на край с зоотехником. Вот чуял я тогда - не к добру все это, а и отказаться не смог, уж больно мне содержимое портфельчика понравилось. Собрался с мыслями кое-как:
-Так к Федору и пойдем, - говорю.
К Федьке как вперлись, так у него челюсть отвалилась и глаза повыпадали. Я плечами пожал, а председатель говорит:
-Вот был проездом в родных краях, дай думаю односельчан зайду проведать. Не прогонишь?
Сам при тех словах из пертфеля-то уже на стол выставляется. Одну, да вторую, да третью и колбасу следом. С каждой достатой бутылкой "Гжелки" у Федора глаза размером больше становились, но общее выражение лица теплее.
-Да чего бы прогонять? Не чужие ведь и правда давненько не виделись. - Ответил брательник уже можно сказать приветливо и достал рюмки из буфета.
Пока по первой кинули, Катерина стол соорудила, колбаску дареную туда же порезала. Вторую уже по человечьи выпили. Хрюша видать захмелел слегка, потому, что давай прошлое вспомонать. И вспоминал-то, что мы с Федором всегда у него в лучших работниках числились. И что он только на нас надеялся и потому только на нас положиться мог. И что оказавается самые ответственные и трудолюбивые во всем нашем тогдашнем колхозе - это были мы с Федором. Поэтому, он, Юрий Петрович нас уважал. Всегда и очень сильно. "Мне, говорит, такие хорошие работники в жизни больше не встречались. Поэтому я до сих пор часто с теплотою про вас с Федором вспоминаю."
У меня аж слеза навернулась. "Вот ведь думаю, как человек меня уважал. А я-то дурень и не догадывался". Когда третью поллитру допивали, я понял, что и я Хрюшу тоже очень сильно уважаю. Я так ему и сказал:
-Перович! Хороший ты мужик, туды тебе коромысло. Веришь-нет, я тебя уважаю! А то что я тебя бывало на хер посылал, так то не со зла. Не обижайся.
-Ну что ты Дима! Председатель заулыбался и протянул мне руку - То ж были так, рабочие моменты. А крепкое словцо, оно в работе помогает. Какие могут быть обиды? Так что не будем устраивать венденту.
Я схватил протянутую руку и от души пожал обеими своими. Петрович слегка поморщился, но улыбаться не перестал. Только руку свою потихоньку вытянул. Когда выпили еще по одной он сделался задумчивым. И вдруг спрашивает:
-Слушайте ребята. Вот смотрю я на вас и думаю - умные, работящие мужики, чего вы бизнесом не займетесь? Сколько можно прозябать? Пора уже настоящим делом заняться, в люди выходить, хорошие деньги зарабатывать.
А ведь и правда, как это мне раньше-то в голову не приходило. Я глянул на брата:
- Федьк, а чего мы правда бизнесом не занимаемся?
Брательник у меня голова - в институт поступал, не один раз причем что. Ни разу не поступил правду сказать, но все равно очень умный. Он почесал маковку и говорит:
-Давно уж про это думаю, да только дело стоящее ни как не подворачивается.
-Ребятишки! - Хрюша себя аж по коленке хлопнул. - Как удачно, что мы с вами сегодня случайно встретились. Есть у меня на примете дело верное. Все думал - где б людей подходящих найти. А тут оказывается вы как раз бизнесом собрались заняться. Так беритесь за этот бизнес! Да лучше вас на это дело и не найти.
Я уж собирался крикнуть, что конечно мы с братишкой моим беремся за это дело. И что конечно мы справимся. Да мы горы свернем! Но глянул на Федора и промолчал. Тот сидел наморщив лоб и ковырял вилкой в квашеной капусте. Сразу видать - думал. В этом он силен. Долго думал, меня уж в сон клонить начало, потом Федор надумал наконец-то и спрашивает:
-Петрович, а что за бизнес-то? Что делать надо?
Хрюша протянул руку пятерней вперед, типа; "Ща". Пошел к вешалке, порылся в своем пальтеце и выудил из внутреннего кармана еще одну бутылку. Распечатал, разлил по рюмкам, кивнул - пейте, мол, и говорит:
-Дело верное. Птицу разводить.
Ну, это разве бизнес? Я-то думал, бизнес это по ресторанам водку пить с разными другими бизнесменами и на дорогих машинах ездить. А птицу разводить - это тогда у нас почитай вся деревня бизнесмены.
Брательник как мысли мои прочитал. Протянул:
-Не-е-е, Петрович. Это не бизнес. На курятине не разбогатеешь, сколько лет курей держу, да уток, а ни иномарки, ни хоть бы сотового телефона у меня что-то нету.
Хрюша опять свое - налил по рюмахе. Киданули. Отвечает:
-Вот ты Федор умный мужик, должен понимать - то, что ты курей-утей держишь, это не бизнес. Это подсобное хозяйство. Размаху нет. Вот если бы у тебя не сотня штук была, а несколько тысяч - вот это уже бизнес. Юрий Петрович сделал загадочное лицо, прищурился и шепотком, типа чтоб не подслушали говорит:
-Только ребятки мои, курица - это вчерашний день. Я-то ведь вам не курицу разводить предлагаю...и замолчал таинственно.
-Чего молчишь Петрович, не томи - не удержался я - гуся что ль разводить?
-Не мужики, не гуся. Выше берите.
-Индюка?
-И не индюка, - смеется Петрович - еще выше берите.
-А кого ж тогда? -удивился Федор -Куда уж выше? Выше индюка вроде и нет никого. Не страусов же разводить-то?
-Вот! - председатель себя опять по пухлой коленке хлопнул - В самую точку попал Федя! Нет, не зря я всегда говорил, что ты умный мужик. Этих самых страусов и разводить.
Мы с Федькой так с табуреток и рухнули - во выдал, туды ему коромысло! Потом Федька ржать начал, аж по полу кататься. Ну и до меня дошло тоже. Разыграл черт толстопузый, купил за рупь за двадцать, а мы-то и уши свои лопухом растопырили - "Бизнес, бизнес".
Минут через пять только Федор на табурет обратно заполз, маленько успокоился, но все еще за живот держался и слезы утирал:
-Один-ноль Петрович. Лихо ты нас купил. Ладно бы Димася, так ведь и я ж повелся. Ох-ох! Аж в боку закололо. Наливай еще, а то лопну сейчас со смеху.
Петрович налил, выпили и он серезно так говорит:
- Да в мыслях не было шутить. Все так и есть - страусов разводить. Только вы погодите смеяться. Сперва подумайте. Вот вы страуса когда нибудь видали? Хоть бы по телеку? Больше он курицы? А я, между прочим, живьем самолично видел - во птица! Хрюша широко как мог развел в стороны короткие толстые руки. Курица радом - тьфу, блоха, индюк тоже отдыхает. Тушка страуса хорошего барана весом перетянет. Вот и представьте себе.
Я и правда сразу представил, в цвете и с запахами. Это сколько же куриной лапши с одного страуса получится! Только где такую кастрюлю взять? Хотя был бы страус, кастрюлю найдем. Или скажем чесноком, солью и черным перцем натереть, набить яблоками и целиком зажарить. Это же целую свадьбу накормить хватит! Мысли у меня уже здорово путались от спиртного, но все равно идея про страусов мне уже начала нравиться, а Петрович продолжал:
- Да и цена за кило, не то, что у курицы. Страус - это ж деликатес. Любой ресторан с руками оторвет, за хорошие деньги причем. Вот и кумекайте - сколько курей надо на рынке продать, ноги отстаивать, да горло драть. Или споко-о-йненько, без пыли одного страуса в ресторон продать, чтоб те же деньги, что за сотню кур, а может и больше выручить. А яйцо? У вас сковородки такой нету, чтобы одно яйцо страуса пожарить. Только самим омлеты из страусиных яиц есть - дорогое удовольствие будет. Страусовые яйца вообще за валюту продавать можно.
-Да ну? У Федора, пока Петрович митинговал и так глаз поблескивать начал, а тут как про валюту услыхал, так он и вовсе оживился.
-Вот тебе и ну, - передразнил Федора Хрюня, отер рукавом испарину со лба и вдруг обиделся, - не знаю, чего я тут перед вами разоряюсь. Бизнес - во! - он поднял оттопыреннй большой палец - Да я никому просто не говорил еще, вы первые. Каму другому бы сказал, так те сразу ухватились бы. Председатель встал, - Пойду я однако. Вот ведь всегда думал, что вы умные мужики. Ошибался видать.
-Да погоди ты Петрович не гони. Ухватил его за рукав Федор. Сам пойми - ошарашил в лоб своими страусами, ясно растерялись. Новое совсем дело, непривычное. Подумать надо.
-А чего думать-то? Говорю выгодное со всех сторон дело.
-Да где ж мы их возьмем тех страусов?
-А вот это уже не ваша беда. -Петрович прекратил обижаться, снова сел. Всю организацию беру на себя. Птенцов, корма, все что надо я достану. Вам только выращивать. Это все уже детали, рабочий процесс. Вы в принципе согласны?
-Нет погоди, ты нас в работники нанимаешь что ли? - все еще колебался Федор, а сколь платить будешь?
-Ну вот опять - "погоди"! Петрович уже начал сердиться: - чего годить. Я тебя Федя не в работники нанимаю. Я тебе бизнес предлагаю. Организуем акционерное общество, партнерами будем, за мной сбыт и снабжение, за вами - производство. Пока понятно самим крутится придется, ну а как развернемся - сам будешь работников нанимать. Будешь Федор завпроизводством, Дмитрия себе в замы возьмешь. Ну что по рукам?
Последние-то слова и додавили брательника. Знамо, только идиот откажется завпроизводством, да завхотьчего работать. Ходи себе, чеши пузо, да на работников покрикивай, что бы не расслаблялись.
Федор по-председательски хлопнул по коленке, вскочил, протянул руку.
-А! Не так страшен черт, как его малютка. По рукам!
Ну и я естественно своею лапой их рукопожатие сверху припечатал. Замзав, оно тоже не плохо.
Председатель тут же засуетился, собираться начал: - Тогда завтра же еду в город, начну подготовку. У меня связей много, волокиты не будет. Через пару деньков подвезу бумаги подписать, а там в скорости и за дело пора будет браться. Бывайте здоровы! - и ускакал.
А мы с Федькой сидим, друг на дружку таращимся. Перевариваем. Тут Катерина Федькина заходит, да и говорит:
-Обманет вас ирод белобрысый. Он почему думате к вам приперся? Да потому, что двух таких дураков не только в нашей деревне, а может и во всей области не отыскать. Вас облапошить - как два пальца вокруг обвести.
Не смотря, что Федор мой умный мужик, жена у него - дура-дурой, ни разу ни в какой институт не поступала. А тогда и впрямь наверное умную вещь сказала. Нам бы прислушаться, глядишь, сколько мороки стороной бы отошло. Да только бабья манера ее вредная все испортила. Нет, чтобы мужику незаметно и необидно намекнуть, что мол решай конечно сам, но как бы тебя тут маленько не облапошили смотри. Она же сразу в лоб ему, что дурак ты и простофиля. Ясно, Федор на дыбы, посоветовал ей сунуть нос в свои кастрюльки и оттуда его не высовывать, потому как известно, что бабий волос долог, а ум короток, и не сним лезть советы давать.
Глава вторая
Немного о наследственных чертах характера Колупаловых
На утро конечно думки-то полезли, что может и впрямь мы в некрасивую историю вляпались. Только надо брата моего знать. После катькиных слов, теперь уж как день ясно было - Федька от страусов тех не отступится хоть бы что. Даже если я на попятки пойду, сам один затеется. Упрямство, это у него в батю нашего, царствие ему небесное.
Помню как-то сильно помешала отцу нашему сосна, что аккурат между огородом и двором росла. Она вишь ты вроде как соки с огорода тянет корнями своими. Сколько помню себя всегда сосна эта стояла. Да и сразу от огорода лес сплошь стеной, что ж - тоже вырубать его? Так что мы все отцу:
- Ради Христа оставь ты дерево в покое. Так он нет:
-Вы учить меня что ли будете? Прямо счас все идем сосну валить. Мешает она мне, да и дров дармовах с нее сколько получится. Федор тогда уже с армии пришел, потому слово имел и еще раз говорит отцу
- Смотри батя, крона-то у нее на одну сторону, перевесит и всяко во двор упадет. Как бы постройки не порушила.
Только батя не посмотрел тогда, что с сержантом запаса разговаривает, отвесил ему подзатылник и наорал, не умничай мол, твое дело малое - бери топор, да руби. Федька надулся, а я так и вякать не стал, мой номер вообще шестнадцатый, я в семье младший.
Вот отец на месте приценился - глядит сосна и впрямь к югу, в сторону двора значит, сильно накренилась. Тогда заставил меня залезть на дерево и веревку к суку привязать. Потом всех по местам расставил - мы с Федором у дерева - рубим, а они с мамкой за веревку тянут, чтобы сосна на огород упала. С нами тогда бабушка еще жила, он и ее для верности заставил веревку тянуть. Мы ему, что бабушка старенькая, еще гляди отскочить не успаеет, а он в том духе, что не с нашим счастьем на это рассчитывать, это нам она бабушка, а ему понятное дело - теща. Он бы и сеструху старшую выстроил веревку тянуть, но она к тому времени уже успела за городского замуж выскочить и из деревни слинять. Только и сеструха бы не помогла. Сосна-то высоченная, на верхушку посмотреть, шапка спадет, ну и тяжелая видать. Потому когда мы с Федькой комель-то подрубили, то она прямехонько во двор и пошла, а всю бригаду, что за веревку держалась, за собой потянула. Батя первый сразу же отскочил, а маманя с бабушкой, не отпускались, держали. Так и волочились за веревку через пологорода, пока батя им не крикнул:
-Дуры! Ну отпустите веревку-то, прости Господи!
Лежа дерево оказалось еще больше, чем стоя выглядело, много чего зацепило. На доме полкрыши снесло и два окна ветками вышибло. Веранду и навес частично порушило, а вот баню разнесло полностью. И даже два пролета забора повалило. В нашем дворе кино про оборону Сталинграда снимать можно было - такая же разруха получилась. Батя спокойно обошел все вокруг, осмотрел и говорит:
-Ну слава Богу дерево убрали! Теперь не будет с огорода соки тянуть. А во дворе я давно собирался ремонтом построек заняться. Так что к стати все получилось. Сделали дело, пошли обедать. И матери: - Не голоси ты дура. Все нормально, на стол собирай.
По-моему сколько мы с огорода урожая собирали с деревом, столько же потом и без дерева собирали. Зато постройки через два года только восстановили полностью, а новую баню так вообще от греха в самый конец огорода перенесли.
Вот и Федор у нас примерно такой же. Ведь умный же мужик. Он на какой-то гулянке, махнув сотку самогона высказался: "Ощущение мировосприятия, через призму моего сознания, после употребления алкоголя резко смещается в положительную часть спектра эмоций, прямо пропорцинально количеству попавшего внутрь организма продукта!" О как! Голова! Даже учитель попросил слова переписать, для развития своего образования.
Но стоит ему заупрямиться, так весь ум вместе с эрудицией, как вода из сита из головы незнамо куда девается. Как упрется лбом, так только если убить его остается, по-другому никак от своего не отступится.
Как то пацан его, Шурик, щенка приволок. Красивый щенок - белый и пушистый-пушистый. Федору щенок глянулся, он его оставил, установил, что это кобель и назвал Снежком. Снежек вымахал в огроменного белого пса, красивого и умного. Больше всех Снежок Федора любил, ну души в нем не чаял. Ну и Федору сказать пес тоже очень нравился, да и то - сторож очень хороший, чужого во двор ни за что не запустит, пусть это будет хоть сам председатель, или даже участковый милиционер. Словом все хорошо было пока в один прекрасный день пес тот не ощенился. Видать не точно Федор пол животине определил, небольшая накладочка вышла. Почему-то для Федьки это стало ударом, он прям перенести этого не мог, даже к собаке своей любимой стал холодно относиться. Дня три дулся, на четвертый день к ночи возвращался домой в усмерть пьяный. Сел во дворе возле будки и давай с собакой по-душам разговаривать:
- Как ты мог Снежок? Как ты мог? Я от тебя такого не ожидал! И сам плачет, а Снежок ему лицо облизывает, ластится.
Так вот собаку с тех пор все стали Снежаной звать, один Федька, хоть и оттаял душой, все равно так Снежком и по сей день кликает. И разговаривает с ней только в мужском роде. А той надо полагать это все равно, она на Федора не обижается.
Глава третья
Об опасностях подстерегающих бизнесменов в глухой сибирской тайге
Вот так и получилось, что из-за неделикатного бабьего трепа и в силу наследственного от природы Федькиного упрямства вопрос про страусов оказался решен моментально, без раздумий.
Хотя подумать было-таки над чем. В первую очередь об том, что Хрюня скорей всего таки обманет. Натура у него такая поросячья, прошу пращения у свиней за сравнение. Но и не только про это. Опасность была и с обратной стороны. А ну как Хрюня и впрямь где впотьмах головой об угол ударился и гляди ты правда человеком стал? А если страусы те в самом деле разведутся и начнут плодиться как угорелые и вес нагуливать не по дням а по часам? Это же считай все - целая деревня врагов у тебя будет.
Такая особенность души нашей, хоть в глухой деревушке захудалой, хоть в огромном городе столичном - плевать, что у самого куры не несутся, если у соседа свинья сдохла. А вот если у него корова хоть на поллитра молока дает больше твоей Буренки, то твоя-то хоть флягу в день будет выдаивать, тебе все мало будет. Ведь у соседа-то значит фляга, да сверх того поллитра. И будешь ты перед сном мучиться думая, как наверное соседу хорошо, что у него столько молока много и высчитывать на сколько же молока у него больше чем у тебя, если за год брать. Причем в пересчете на литры, ведра и фляги. Зато если корова-рекордсменка та падет от чего, то ты первый побежишь к соседу утешать и предложишь молоком делиться бесплатно ("Ты что, Степан, какие деньги, мы ж соседи!") пока у него телка молодая не раздоится. И будешь молоко отдавать с чистым сердцем, даже с натуральной радостью и все равно хватать его тебе будет с избытком, ведь у соседа-то совсем нету. А на душе будет спокойно и легко.
Как-то в одно лето несколько семей из соседней деревни (все между собой родственники) взяли в лесхозе в аренду деляну леса. И взяли-то не березу - на дрова продавать. И даже не сосну, чтоб красный лес строевой валить. Взяли они кедрач, да не какой нибудь первый попавшийся, а самый лучший лес - Кедровый клин. Уж как им это удалось? По закону-то вроде шишковать вовсе нельзя - потому как это считается браконьерство. Егеря даже для виду гоняли народ - когда выпить охота приспичивала, да пойманных браконьеров-шишкарей за откуп самогоном и отпускали. А то, значит, если это дело в аренду оформить, то уже получается браконьерствовать вполне можно? Выходит так!
Надо сказать, что со всего района в ту местность шишковать народ ездил. Кедра конечно и в других местах имеется, тайга никак кругом, но уж в Кедровом клину самая кедра. Деревья там вековые и орех самый крупный. Сам с детства каждый год там шишковал. По началу на подхвате - шишки собирать помогал. Потом с колотушкой по веткам скакал - орех обколачивал. И вся деревня наша там шишковала. А без ореха как? Даже самые ленивые, хоть для себя, да набьют орешков. Всю зиму потом лузгают, кто дома, молодежь в клубе, парни девок угощают. А если самогон на кедровых орешках настоять, особо если дать выстояться как следует, то никакой там коньяк рядом не стоял! Французы, туды им коромысло, если бы попробовали, от зависти лягушками своими точно подавились бы. Ну а кто не ленивый, те еще и на продажу набирали.
Вот и в тот год как орех поспевать в августе начал и потянулся народ по привычке в Кедровый клин, шишковать. А им там - извините граждане, поворачивайте оглобли, потому как с этих пор тут частные владения. Ясно с первого раза никто по хоршему не понял, каждый первый норовил в морду арендаторам залезть, да только тех куча мужиков, туды им коромысло, да все крепкие, сами кому хошь харю начистят с удовольствием. Даже Валерику молотобойцу глаз подбили, а уж у него-то кулачищи - не каждая кувалда таким весом бывает. Хотели было толпой их отметелить, чтоб неповадно было, да заодно орех, что они уже успели заготовить отобрать в счет моральной компенсации, так они ироды с ружьями шишковали и отстреливаться начали. Убить никого не убили, но отпугнули и охоту соваться отбили. Пара-тройка придурков предлагала в деревню за ружьями сгонять, да тоже попалить в ответ. Но у большинства хватило тяму понять, что тогда точно до убийства дело дойдет. Решили не связываться.
Может и совсем бы от тех арендаторов отступились, кедра и в других местах есть, без ореха все одно никто не остался. Только пошел слух буд-то артель та ореховая на продажу шишкует и оптового покупателя нашла, который бешеные деньги за орех отваливает. Вот этого народ не стерпел. Через несколько дней загорелся Кедровый клин. Погода на грех стояла ветренная да сухая, дождей в то лето мало было. Вот весь кедрач тот вековой до тла и выгорел.
Все кого не спроси Кедровый клин жалели, а и в то же время любой добавлял, что арендаторам поделом тот пожар. У них и орех заготовленный сгорел и добра много всякого сгинуло, особенно машина грузовая. Сами-то все живы остались, но пожар тот им приписали и присудили им штраф за урон лесу такой огромный, что они без последних штанов остались, а долгу еще - края не видать. Как говорится не жили богато, нечего было и начинать.
Был еще уже в нашей деревне как-то один случай. Появился однажды у нас китаец. Самый настоящий. Откуда взялся неведомо, может вообще ниоткуда. Я так думаю китайцы, туды им коромысло, наверное могут вообще ниоткуда появляться, потому их такая прорва и есть на свете. Вот и мы сподобились - один такой и у нас завелся. По нашенски ни бельмеса, только по своему что-то мяукает, да улыбается без конца. Вот ты хоть что ему говори - улыбается сволочь и все тут. Его даже не побили ни разу - как такого бить? Ты ему, мол, я тебе сейчас в морду дам, а он гад улыбается, да еще бывает часто-часто кланяться начнет. Плюнешь, да пойдешь. И как-то прижился он у нас. На отшибе была усадьба заброшенная. С той усадьбы давно уже все растащили, остался только свинарник теплый - бывшие хозяева свиней в зиму туда переводили. Халупка крохотная, полузаваленная, почти по крышу в землю вросла. Вот там китаец и поселился. Вычистил помещение, стены и пол глиной обмазал, печурку сложил и живет себе.
Сам маленький и видать, что в годах уже, а трудолюбивый, что твой муравей. Почитай у всех в деревне он в работниках перебывал. За любую работу брался - хоть дрова поколоть, хоть огород вскопать, хоть навоз вычистить. И нанимали его охотно - работал от против нашего на первый взгляд гораздо медленнее, зато от зари до зари и без разных тебе выходных и перекуров. Так что если в целом брать, то у него может даже и быстрее получалось. А уж аккуратнее, так это точно. Но главное работал он практически задарма. За харчи. Сколько ни дадут - китаец улыбается и кланяется, благодарит. Кто ведро картошки ему за работу отсыпет, кто яиц пару десятков наложит, кто может когда-никогда курицу даст. А было как-то китаец тот у соседа моего, бухгалтера, целый день отработал, а он ему за то банку молока налил, да булку хлеба сунул. Так этот дуралей все свое - улыбался и кланялся. Постепенно настолько к нему привыкли, что вообще замечать перестали, такой он маленький да тихий был.
Потому не сразу обратили внимания, что он в земле ковыряется. Прямо за его халабудой пустошь была, да такая земля там, что ни одним трактором в порядок ее не приведешь - и метра ровного не было, сплошь ямы да бугры. Вот там он и ковыряться начал. И ты подумай только, этот китаец, туды ему коромысло, одной лопатой всю целину ту ухабистую сровнял. Стало место как стол ровное. Целое лето на то у него ушло. Потом зимой стал туда навоз возить. Нашел корыто старое, прибил к двум доскам и как бы санки грузовые получились. Ходил с этими санками по деревне - где какую какашку найдет, в корыто складывает. У скотины вообще убираться бесплатно стал - почистит коровник, навоз себе заберет, еще и благодарит потом. А кому лень самому чистить это за радость - чего-чего, а дерьма у нас непереводно, еще накопится. Бывало за два километра китаец навоз таскал. Закинет веревку на плече и тянет свои саночки.
Весной вскопал свой участок и засеял чего-то. Всем любопытно - страсть, чего же там такое посажено. Пробовали спросить, а этот басурман все свое: - "Мяу-мяу" - и улыбается. Пришлось всходов ждать. Как ростки пошли, оказалось это лук. Целое поле лука на семена китаец посеял. Что ж хорошее дело, говорят в городе лук-севок по весне приличные деньги стоит. Вишь ты городские дачники сами-то на семена не садят, просто покупают по весне. Так что сохрани в зиму, по весне перебери, да вези продавай - хошь на кило, хошь на баночку. А с целого поля сколько же баночек севка получиться может?
Видать кто-то посчитал-таки. Потому как все лето китаец за луком тем ходил, а по осени, как урожай собрал, просушил, да уложил в мешки, у него все разом оптом и отобрали. Говорят подъехала ночью машина грузовая, вылезли мужики, весь лук загрузили и уехали. Китаец вроде как даже не кричал, смотрел только молча, но ему все равно морду набили - чтобы знал сволочь на чьей земле урожай садить вздумал.
Вот так. Как говорится сделал дело - иди на хрен. Китаеза от наших обычаев, видать сильно удивился. Он-то наверно думал, что сколько потопает, столько и полопает. А у нас-то сплошь да рядом такие истории жизненные, что один пашет, а другой ложкой машет. Вполне и очень даже вероятно в наших краях провкалывать наизнос, не то что лето, а много более и ничего не поиметь с того, а еще может так обернуться, что и должен кругом останешься. От удивления китаец сильно расстроился и месяц наверное грустил. Все так же улыбался и кланялся, только видать было, что не весело ему. Вот же порода какая! В глазах слезы стоят, а улыбается, рожа китайская.
Потом гляди - повеселел обратно. Еще пуще стал навоз таскать. По весне опять засеял чего-то. Народ по первости смеялся, до чего тупые эти китайцы, с первого раза до них не доходит. Еще подзадоривали - ну-ну мол, давай, горбаться опять лето на дядю. Да только на этот раз китаец перехитрил всех. Потому как взошла у него на поле травка непонятно какая. С виду вроде немного на лук похожа, только потоньше и пахнет как чеснок. Что с той травой делают, никто не знает.
Ну хорошо, поговорили про между себя, что надо осени подождать, может эта травка созреет, глядишь - это корнеплод какой окажется. Опять нет! Китаец не стал осени ждать, начал прямо летом этую травку срезать. Нарежет мешок и везет в город. Приезжает без мешка и довольный. Что это за сено такое и кому его китаец продает никто так и не понял. Однако, что продает, тут к гадалке не ходи - ясно. И продает видать неплохо. То в старье каком-то ходил, а тут приоделся прилично и даже какой-то немного важный стал. Еще вроде бы улыбался, но как-то не так широко. И кланяться не перестал, но уже не так часто и не слишком низко. Но главное он в работники наниматься перестал, только травой своей китайской занимался.
Только не долго длилось счастье китайское. Не на таковских напал. В одну темную ночьку нашлись добрые люди и все поле с травой непонятной отработанным машинным маслом полили. Ну а китайцу, чтоб не был таким умным опять же морду набили. И халабуду его развалили до основания. После этого китаец пропал, так же как и появился - незнамо куда. Дошло до него наконец-то, что не в том месте он взялся делишки свои проворачивать. У нас на таких ушлых басурманов укорот быстро найдется.
Участок, где китаец ковырялся с тех пор Китайским полем называют. Место это теперь совсем бросовое - хоть и ровное и гладкое, но спортили его тогда конкретно. Там и по сей день кроме бурьяна ничего не растет.
Глава четвертая
Про три справки
или о том, какие опасности подстерегает деревенского бизнесмена в городе.
Хотя если правду сказать односельчан-то сильно навряд ли стоило опасаться. Ни в нашей, ни в окрестных деревнях связываться с братьями Колупаловыми (снами то есть) желающих не больно найдется и посейчас. Федька-то мой давно и твердо считается первым психом в деревне. Отцова порода - Колупаловы всегда были хоть и мелкие, но характер - порох, тронь - враз взорвется. И взрыв будет в тонну не меньше, если в тротиловом эквиваленте брать. Потому если уж задел его, то тогда уж сразу его убивать надо, иначе он не успокоится. Это опять же затруднительно, потому как у него брат есть, это я то есть. А я породой в мамку пошел, вообще спокойный, но сильный очень. Это все так говорят, что мол в Димке Колупалове дури как в тракторе "Кировец". Да я и сам прямо чувствую что я сильный. Я еще подростком был, шел по улице, гляжу два мужика дрова-кругляк в машину грузят. И никак одно бревно на задний борт закинуть не могут. Меня увидали, - "Помогай" - кричат. А сами-то уж и уронили бревно. Ну я взялся поудобней, да киданул от души. Лесина та через кузов перелетела, да пол кабины "МэМэЗухе" и смяла. Мужики рты разинули, кулаки сжали - вот вижу сказать чего-то сильно хотят, но сдерживаются, на бревно перелетевшее косятся. Потом один сквозь зубы так: - "Ладно, Димася. Ты иди наверное. Мы уж сами помаленьку как нибудь". Даже спасибо не сказали. Или вот к примеру теоретически если представить, то башку в нашей деревне любому могу оторвать легко, и прямо натурально, только не надо мне это, я ж спокойный...если только меня не тронут или Федьку моего. Так что с Колупаловыми связываться, это вам не китайца маленького обижать, тут ведь проблемы со здоровьем всякие могут возникнуть, даже могут и очень серьезные.
А вот чего я лично всерьез опасался, так это одной очень неприятной стороны в занятиях бизнесом. Бумаги всякие оформлять. Я почему это знал, потому как наглядно видел своими глазами жертву, пострадавшую от этой стороны бизнеса. Она, эта жертва, наш бывший главный механик с "Сельхозтехники" - Петр Клавдич. Он в технике всякой очень любил разбираться и выписывал про эту технику разные журналы. В одном таком журнале увидал рекламу про печку какую-то которая все, что в нее ни засунь может засушить. Загрузи к примеру фрукты, получишь сухофрукты. Ну это для нас не интересно, потому, как у нас негде фрукты брать, чтобы в нее складывать. А вот то, что туда же можно и грибы складывать и из них сушеные грибы получатся, это нам очень даже подходит. Лес же кругом. Грибов - косой коси, можно прямо от огорода начинать. А механик этот, Клавдич, как раз на пенсию вышел, потому, что "Сельхозтехника" все равно развалилась и кой-какое время свободное у него образовалось. Вобщем загорелся он себе тоже такую печку. И к ней уже присмотрел, тоже в журнале, такой станочек, чтобы можно было грибы сушеные по целофановым мешочкам фасовать и сразу запечатывать. Короче такой маленький заводик получался, чтобы сушеные грибы выпускать. И вроде бы как дело толковое - продукция как буд-то спросом пользуется и нормально за нее платят. А самое главное и удивительное во всем этом, что даже деньги под эту затею неожиданно нашлись. У Клавдича в городе вдруг тетка старенькая приставилась и отписала ему свой домишко. Домик хоть и не ахти какой, но почти в центре и при участке земли в семь соток, так, что Клавдич с него денег неожидинно много выручил. Хватало на идею с грибами с лихвой, да еще и оставалось.
Продумал все Клавдич со всех сторон как следует и поехал в город, бумаги на тот завод оформлять, чтобы легально выпускать продукты питания в виде сушеных грибов. Пришел куда надо и объяснил, что грибы хочет выпускать. Ему в ответ, что никаких проблем, грибы не запрещено выпускать, даже наоборот - можно, так что оформляй бумаги и врубай свою печь-сушилку. И главное мол волокиты сейчас никакой, чтоб себе бизнес оформить, бюрократии - минимум. Всего-то надо принести три справки, написать заявление, оплатить пошлину небольшую и подождать недельку, от силы полторы.
Ну Клавдич ясно тут же написал заявление, оплатил сколько положено и рванул за первой справкой. Пришел куда надо, чтобы справку такую дали. Там ему - "Да нет проблем, принеси всего три справки, оплати пошлину небольшую, да подожди недельку-две"
Ну Клавдич кинулся добывать три новые справки, чтобы одну ту, первую еще получить. Приходит опять же в первое место, а там по новой - принеси сначала для нас три другие справки, тогда мы тебе свою дадим. Приходит во второе место - та же песня - три справки с тебя мужик и дело в шляпе. Когда в третьем месте ему обратно про три справки рассказывать начали, Клавдич взвился:
-Да что ж вы делаете?! Я ж еще только начал справки ваши собирать, а уже со счета сбился сколько их всего надо. Как же я с деревни за триста верст наезжусь сюда к вам бумажки эти собирать?
Ему в ответ только плечами пожали. Мол твои жизненые трудности, не можешь, так и не езди, не приедешь - мы только рады будем. Тебя сюда особо ник-то не звал, сидел себе в деревне своей, так и сиди дальше, навоз греби. Раз не умеешь справки собирать, так нечего и в бизнесмены соваться со своей колхозной рожей.
Не на того напали конечно. Деревенские мужики настырные. Клавдич съездил в деревню, набрал харчей побольше, снял в городе комнатенку подешевле и уже всерьез взялся справки собирать. Завел себе тетрадочку специальную, куда все эти дела записывал, чтобы не сбиться - какую справку в какую контору нести. Думает: "Пусть месяц потрачу, пусть три, но своего добьюсь".
Только конечно в месяц он не уложился. В три естественно тоже. Где говорят за неделю сделаем, там две уходит. Где за две обещают, там весь месяц положи. В некоторых местах хоть очереди нет почти, так - человек десять. А есть куда и за сутки на улице очередь занимают и Клавдичь стоял и боялся в сортир отойти, чтобы из очереди не выкинули.
В одном месте документы Клавдича совсем потеряли. Он: "Как так - это же документы?", а они: "Ну так и что, у нас этих документов вагоны, что мы пару бумажек потерять не можем? Вот твои и потеряли". Пришлось все по новой собирать.
Бывало хоть по людски разговаривали в этих учреждениях. Один, или может даже два раза вполне порядочные люди попадались - разговаривали вообще без хамства и даже помогали, подсказвали как по-правильному нужно документы оформлять. Наверное по-недогляду нормальных людей в те гос.учреждения посадили, проморгало начальство этот факт наличия совести у своих сотрудников.
Потому, что как за правило обычно бывало совсем не так.
В одном управлении дамочка такая с виду интеллигентная, при костюме брючном и даже при галстуке рявкнула, как баба базарная: - Че надо?
-Дак справку мне. Клавдич на всякий раз слегка поклонился и картуз к груди прижал, ни дать ни взять ходоки к царю с челобитной.
-Какую справку?
-Да тут в одном учреждении справочку от вас требуют. Название у них длинное, из одних букв, вот на бумажке написано, прочтите.
Дамочка аж взвилась: - Нет, я еще должна что-то читать. Мне заняться-то больше нечем. - Правда повозмущалась, но бумажку ту прочла: - Ну и что? Как справку писать?
-Я не знаю.
-Я тоже не знаю. - Дамочка ехидно так улыбнулась - Вот когда узнаете, тогда придете.
-Как же так? - Клавдичь даже растерялся: - Я ж по записи пришел, я ж очередь отстоял...Вы же тут работаете, справки эти выдаете, так должны знать как они пишутся. А я-то откуда могу знать?
Дамочка перестала улыбаться и начала визжать: - Нет ну ты посмотри на них - сами не знают че им надо, а я должна знать. Я ясно сказала - придете когда узнаете. Идите и не мешайте работать.
Клавдич узнал - вполне просто эта справка писалась. И дамочка в брючном костюмчике эту справку за один момент потом и сварганила. Но на полторы недели больше времени ушло на эту бумажку из-за узнавания.
В другом заведении сидели бабы, языки чесали, на Клавдича ноль внимания, фунт презрения. Он и так и сяк, и постучался и покашлял - как нет его. Тогда уж прошел в кабинет, к одной ближайшей подходит, мол извините, мне справка нужна. А та как давай орать, типа куда прешь морда, не видишь люди работают, выйди и без приглашения не вваливай. Час под дверью стенки подпирал пока одна из баб уж не выглянула: "Чего хотел-то вообще?". Клавдич:
-Да мне только справочку, для той-то организации. А она ему:
-Это в приемные часы, а они пять минут назад кончились.
-Так вы ж меня сами не пустили.
-Значит заняты были. А сейчас прием окончен. Приходи в это же время через неделю.
Клавдич стерпел кой-как чтоб не отматерить таких работниц, пришел через неделю. С утра. Стоит. Час стоит. Второй стоит. Никого больше посетителей нет, один он. Не пускают его, жди говорят. Потом глядит уж с чайником загоношились, он и заглянул в кабинет:
- Уж третий час у вас в коридоре стою. Дайте вы мне справку, отпустите ради Бога.
Ну ему в ответ что дай людям пару минут спокойно посидеть, что ходит вас тут толпами, так чтО теперь - нельзя чаю попить, чтобы какая нибудь рожа не засунулась и аппетит не испортила, и что вообще закрой дверь.
Ну тут уже у Клавдича терпеж закончился и он им тоже в ответ, что он конечно извиняется и просит прощения но так вас и сяк и об косяк. И вашу контору. И ваши справки. И вашу маму само собой. И что пришли работать, так работайте, а не чаи хлебайте, а то одного посетителя полдня обслужить не можете. И что трах-тарарах и все такое.
Естественно справку там ему дали потом с пятого раза и то когда он вовемьдесят восемь раз извинился и сам им торт к чаю приподнес.
Такое прям сильное чувство, что все эти выдавальщики разных справок людей вообще ненавидят. Всех. А тех кто к ним приходит особо. А ведь так не то к людям, к животине подходить нельзя. Вот дай такой душе черной корову, так у Буренки враз молоко пропадет, а у порося скажем привес тотчас прекратится. Такая злость от этих работников учреждений исходит. Или еще иногда равнодушие полнейшее - помирать рядом с таким или такой будешь, не глянут в твою сторону. Пробурчат что-нибудь типа: "Это ваши проблемы, решайте их сами". Можно подумать, что специально отыскивают таких людей и если хам натуральный, то по кабинетам в учреждениях рассаживают.
В одной конторе у Клавдича вообще стопор получился - все вроде в порядке, а справку не дают, "Не готова говорят". Раз пришел - не готова, два - не готова. На треттий уж спрашивает: "Чего ж там готовить-то, милая? Справку, что я прошу за минуту написать можно." А барышня ногти красит и говорит не глядя: "У меня дядя дел полно и без твоей справки. Ускорить дело в принципе можно, только мне-то что за интерес?" Клавдич лопатник вынул, да отлистнул пару бумажек. Деваха при нем же за минуту справочку и оформила.