Разная магия (Зулкибар-7)
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
Когда понимаешь, что жизнь не дает тебе то, что ты, кажется, заслуживаешь. Когда что-то близкое и понятное находится отчего-то непостижимо далеко. Когда остается лишь смутно надеяться на лучшее и ждать чью-то помощь... Помощь приходит, но не так и не тогда, как ты ожидаешь
|
Глава 1
Ларрен
- Ларрен, - сказал князь, - ты - член нашей семьи.
Я вздрогнул. Конечно, в последнее время наши натянутые отношения c Терином-старшим стали меньше бросаться в глаза, мы, по крайней мере, сейчас здороваемся, и зубами при этом стараемся не скрипеть. Я стараюсь, а князь, конечно же, выше подобного проявления эмоций. Но добровольно признать, что я полноправный член его рода? Это слишком. Это не к добру.
Князь смотрел на меня, явно ожидая какой-то реакции.
- Спасибо, - ответил я.
Терин поднял вверх левую бровь и поинтересовался:
- За что? Это - простая констатация факта.
По коже побежали мурашки, намекая на то, что мне уготовлена какая-то гадость, причем, учитывая то, что Терин на мелочи обычно не разменивается, гадость будет глобальной.
- Спасибо за констатацию факта, - тихо произнес я.
Князь фыркнул и обвел взглядом мою приемную. В прошлом году я решился-таки покинуть хижину на окраине города и переселился в Даран. У меня одноэтажный дом, достаточно вместительный для того, чтобы принимать гостей, но недостаточно большой, чтобы доставлять мне существенные хлопоты. Красивое жилище, оформленное в местном стиле. Терин, кстати, здесь раньше не был, что не удивительно.
- А у тебя мило, - сообщил он, - только чего-то не хватает.
- Что именно? - поинтересовался я.
Князь встал с диванчика, прошелся по комнате, потрогал зачем-то пальцами жалюзи на окне, после чего повернулся ко мне и, улыбаясь, заявил:
- Жениться тебе пора, племянник.
Я замер, и, кажется, даже пригнулся. Но князь молчал, смотрел на меня, и улыбка на его губах оставалась. Князь ждал, что я отвечу. А у меня реплики были только нецензурного содержания, но произнести я их не мог, боясь вспугнуть момент - Терин назвал меня племянником - и с ужасом прислушиваясь к собственным эмоциям. Дядя меня признал. И в самом деле, признал. Оказывается, я давно ждал этого. Оказывается, меня это радует.
- На ком? - произнес я, голос звучал глухо.
- А у тебя есть кто-нибудь на примете?
На примете, может, кто и есть, но вот связывать себя браком я не собирался, а потому я ответил почти правду:
- Нет.
- Тем лучше!
- Чем лучше?
Князь поморщился, но вновь улыбнулся, хищно так, будто перед ним не "любимый племянник" (ну ладно, с любимым я, наверное, загнул), а аппетитная дичь, и сказал:
- Султан Доррей предлагает нам породниться. Он хочет выдать за тебя одну из своих дочерей. А именно, Левинду.
- Почему за меня?
- А за кого?!
- Есть же Терин.
Терин-старший посмотрел на меня так, что я даже смутился, уж такое на его лице было написано удивление.
- Мой внук?! Да он шалопай, как его можно женить?! Меж тем как ты, Ларрен, опытный маг и вполне сформировавшаяся личность. Князей Эрраде ты не опозоришь. А, кроме того, ты живешь в последние годы в Шактистане, стало быть, тебе здесь нравится, и почти ничего в твоей жизни не изменится. Да и потом, Ларрен, о тебе ведь уже слухи ходят!
Я все еще сидел, как оглушенный, и плохо соображал, а потому лишь тупо спросил:
- Какие слухи?
- Что ты предпочитаешь мальчиков! - припечатал князь.
Вот тут я точно впал в ступор, пытаясь сообразить, отчего это обо мне распространяются такие слухи? А даже если бы они соответствовали истине, кого это могло смутить в Шактистане, где традиционно в домах терпимости посещают преимущественно мальчиков? Женщинам здесь отведена иная роль - рожать.
- Ларрен, так я могу передать султану твое согласие? - нетерпеливо спросил князь и даже продемонстрировал свое нетерпение, перекатившись с носков на пятку и обратно. Не исключено, что это было сделано специально для меня - чтобы показать, что Терин-старший тоже человек. Хотя, возможно, я к нему придираюсь.
- А свое Вы уже передали? - поинтересовался я.
- Предварительное, да. Но я же не могу женить тебя насильно! Ларрен, подумай, какой у тебя будет статус!
- Статус мужа принцессы?
- Статус родственника султана! Ларрен, нам это необходимо. Ты же понимаешь, в последнее время отношения с Шактистаном у нас осложнились, не без твоей, кстати, помощи. А сейчас такое предложение! И потом, все знают, что шактистанки покорны, милы и хороши в постели. И они не претендуют на безраздельное внимание супруга. Ты же можешь с ней практически не общаться. Брак в твоем случае - только формальность!
Я молча смотрел на князя, пытаясь совладать с чувствами. А чувства эти были очень неоднозначными. Меня все еще (несмотря на привычный скепсис по отношению к чему-либо) захлестывала благодарность Терину за то, что он счел меня своим, но в то же время какое-то мерзкое, знакомое чувство опасности мешало расслабиться.
Однако я не испытывал непреодолимого отвращения к женитьбе, просто она была мне не нужна. Ну не входила она в перечень предметов первой необходимости: зубная щетка, одежда, лошадь, брак... До сих пор я прекрасно обходился без этого символа принадлежности к обществу. Общество тоже как-то не страдало, что бы князь ни говорил о якобы распространяемой информации о моей... как бы это сказать... любви к представителям своего пола. Общество любит слухи, оно ими питается, растет на них и жиреет, и если угодно ему считать меня любителем мальчиков, так кто я такой, чтобы мешать нормальному процессу насыщения?
С другой стороны, по большому счету, не такая уж это жертва с моей стороны. Женитьба, конечно.
Я, и в самом деле, могу запереть супругу на женской половине и навещать ее лишь время от времени. Правила - есть правила, они применимы ко всем, да простят меня дамы, самкам, Шактистана. Недаром же говорят, что на Тиббе, главной святыне султаната, даже птицы и зверье - сплошь мужского пола. И яйца в гнезда не кладут, и кровью рождения землю не орошают.
Быть женщиной в Шактистане - значит, подчиняться.
Хотя... хотя, не покидала меня мысль о том, что я - все еще вещь, которую можно продать...
- Это действительно необходимо? - наконец смог спросить я.
- Это очень нужно, - серьезно ответил князь и тут же добавил, - но принуждать я тебя не могу.
Он не может меня принуждать. Он впервые о чем-то меня попросил. Что же, Ларрен, тебе вроде бы начали доверять, а за это нужно платить.
- Хорошо, я согласен.
- Отлично! - обрадовался он, - тогда готовься к свадьбе.
Терин тут же телепортировался куда-то, я вздохнул. Ну что же, принцесса так принцесса. Может быть, мне повезет, и она окажется не особенно страшной. А может быть, даже и больше - будет она прекрасной девой - нежной и как там говорят поэты, волоокой. И подарит она мне счастье неописуемое. Все может случиться...Скучно в последнее время, а так хоть какое-то разнообразие в жизни - женитьба.
Свадьба состоялась через две недели. Дня за три до нее меня попросили переселиться в один из малых дворцов, заявив при этом, что мой дом недостаточно представителен для того, чтобы в нем обитала дама из семьи султана. Я, памятуя о дипломатии, не возражал, хотя дворец мне не понравился. Он был слишком просторен для меня, слишком вычурен, и по нему бродило слишком много слуг. Я как-то привык к уединению.
На следующий день мне принесли свадебный наряд - белый с золотом, расшитый бриллиантами и опалами, которые здесь, в Шактистане, считаются символами плодовитости. Я посмотрел на одежду и почувствовал себя бычком, которого ведут на бойню. Красиво разукрашенным бычком. Еще не поздно было сбежать, но я дал слово Терину, и слово свое намерен был сдержать.
Церемония началась еще через денек.
Ранее мне не приходилось наблюдать свадебные обряды Шактистана. Я жил уединенно, а мои друзья и подруги не спешили обременить себя семьей. И потому все происходящее было для меня внове.
Рано утром меня привели в какое-то помещение, где первый визирь, толстый дядька с выражением невыразимой важности на лоснящемся пухлощеком лице, долго рассказывал, какая это для меня честь - стать супругом Левинды - и в какую замечательную семью я вхожу. Чтобы я совсем уж впечатлился этой общей замечательностью, подручные визиря на протяжении полутора часов излагали официальную версию истории Шактистана - государства благоденствия, не знающего войн (кроме справедливых, конечно) и смут. Я кивал, постепенно тупея. От тяжелой чалмы разболелась голова, а запах благовоний, казалось, так и норовил отправить меня в страну снов, если ни куда подальше.
Потом меня, как чудо заморское, показывали народу. Народ выражал приличествующую случаю радость, т.е. свистел и махал руками. А я стоял на повозке, которую медленно тащила шестерка белых быков и вроде как всех приветствовал, ощущая себя все еще таким же бычком (ну, вы помните). Потом был прием во дворце султана. Там я очнулся и сумел разглядеть в толпе окружающих меня придворных пару-тройку знакомых физиономий. Не обрадовался. Физиономии были из числа тех, кто в свое время призывал всяческие кары на мою голову. Мысль о том, зачем я вообще согласился на этот балаган со своим участием, я тщательно отгонял, как и прорезывающееся время от времени отчаянное веселье по поводу того, что скорее я здесь выгляжу, как невеста. На виду и весь в белом.
Мне следовало сохранять на лице выражение холодного достоинства. Об этом меня особенно просили.
Мы, т.е. я и особо приближенные гости в количестве человек так сорока пяти-пятидесяти, сели за стол, вернее, прилегли на диванчики вдоль низкой столешницы, как велит здешний обычай. Подали еду и напитки, народ накинулся на них, будто в стране лет пять как неурожай, а я все гадал - когда же мне жену будущую продемонстрируют. Или меня надеются упоить до беспамятства, чтобы наутро был сюрприз?
Напиться не удалось, а жаль.
Солнце уже садилось, когда в зал медленно вплыло нечто, укутанное с ног до головы слоями разноцветной ткани. Вероятно, суженая моя. Меня толкнули в бок, я встал, приблизился к низко наклонившей голову принцессе, понял, что она на голову меня ниже и от нее очень сильно пахнет мускусом. Еле удержался, чтобы не поморщиться. Запахов с меня сегодня уже хватало.
Придворный главный маг Зарреусь То-Гили (мы немного знакомы, но друзьями не были) заставил нас с принцессой подержаться за какой-то фаллический символ, украшенный цветами и драгоценностями, произнес какую-то церемониальную фразу, смысла которой я не понял и сообщил мне, что с этой минуты я считаюсь введенным в семью султана, и за это мне полагается ряд привилегий. В частности, сидеть в его присутствии, если равный Солнцу не против, вкушать балатурию (кто бы еще знал, что это такое), носить пурпур и пользоваться магической защитой со стороны этого самого Зарреуся и его подчиненных. Очень надеюсь, что не придется. Потом Зарреусь без комментариев наложил на меня запрет на перемещения. Я не стал протестовать, рассудив, что смогу разобраться с ситуацией после.
Затем нас с принцессой подвели к султану, восседавшему за отдельным столиком, ибо негоже правителю быть слишком уж близко к народу. Доррей - невысокий, пухлый, совершенно не похожий на знакомого мне любителя угощать плодами пальмы правды, покивал, глядя на нас, поулыбался, почмокал губами и, наконец, произнес:
- Какой персик я отдаю тебе, Ларрен! Владей. Теперь она твоя.
И откинулся на спинку трона. Я молчал, ожидая продолжения обряда и пытаясь обнаружить в своей памяти, говорили ли мне, что следует делать дальше. Знаю, что публичное целование женщин в Шактистане не в ходу. А султан смотрел на меня, и на его физиономии отражалось недоумение.
Поняв, что нормальной по его меркам реакции Доррей от "счастливого новобрачного" не дождется, султан махнул рукой и сказал:
- Все, идите к себе, и это, удачи тебе, сынок.
Я вздрогнул, уловив в его словах больше сочувствия, чем там должно было быть.
После этого меня быстро вывели из зала. Завернутое в ткань нечто послушно семенило следом в сопровождении десятка чуть менее одетых дам.
Видимо, дворец султана - место не вполне подходящее для исполнения супружеского долга кого-либо кроме самого хозяина, а потому нас с Левиндой погрузили в носилки и понесли куда-то. Сидящая напротив принцесса как-то сжалась, а я не решился с ней даже заговорить.
Вскоре мы были выгружены возле отведенного нам дворца. Там нас встретили торжественные нарядные слуги, обсыпали с ног до головы какими-то злаками и сопроводили в закрытую ранее комнату. Я так полагаю, для того, чтобы свадебный обряд был завершен по сути.
Вслед за нами туда же впорхнула стайка девушек и рассредоточилась по пространству - безмолвная и разноцветная. Я озадачился - зачем они здесь?
Комната - большая, светлая, украшенная тканями и цветами, по идее, должна была служить нам с Левиндой супружеской спальней. Особо на это намекала кровать - громадное низкое ложе под балдахином, расписанным какими-то диковатого вида птицами.
Я покосился на ложе любви и, помедлив, уселся на диванчик рядом с ним. Девушки обступили мою жену и, тихо напевая что-то, стали по одной снимать с нее покрывала. Она не шевелилась, позволяя постепенно обнажать свое тело. Красивое тело - у принцессы оказалась длинная шея, покатые красивые плечи, большая грудь, тонкая гибкая талия, довольно-таки широкие, но соразмерные в своей ширине бедра. Фигура принцессы была восхитительно женственной и вызывающей желание. Я был уже почти доволен своим приобретением. Оставалось лишь увидеть лицо моей прелестной супруги, которое до сих пор было скрыто тканью.
И вот последнее покрывало снято, девушки отступили в сторону, а передо мной находилась восхитительная, чарующая своей прелестью нежная женщина с отвратительно злым, искривленным в презрительной гримасе лицом.
- Ну что? - по-зулкибарски спросила супруга приятным мелодичным голосом с легким шактистанским акцентом, - налюбовался? Тогда давай по-быстрому, и чтобы я тебя здесь больше не видела. Все вон отсюда!
Девушки выбежали из помещения, а принцесса промаршировала к постели и легла на спину, раздвинув согнутые в коленях ноги.
Я наблюдал за всем этим с этаким болезненным интересом. Маски сняты. Не только маски...
- Иди сюда, быстро! - скомандовала Левинда и похлопала ладонью рядом с собой, - я долго должна тебя ждать? Ты муж или кто?
Видимо, или кто, потому что я встал с дивана и молча вышел из комнаты.
Наскоро наложил на себя иллюзию, быстро, но стараясь не бежать, прошел по коридору, спустился на первый этаж. Дом весь опутан сигналками. Любое применение магии тут же будет отслежено, и потому не я не сомневался в том, что с минуты на минуту здесь будут и бойцы и маги. Переместиться я не мог, оставалось рассчитывать только на скорость передвижения на своих двоих.
Я шел и тихо, но, признаться, нервно, хихикал. Ну надо же! История повторяется: красивая женщина предлагает мне себя, а я сбегаю.
Придя на конюшню, в которую незадолго до этого по моей настойчивой просьбе перевели красавицу Пчелку, я нарычал на не вовремя сунувшегося с тупыми вопросами конюха и спешно оседлал кобылу. Сам, хотя в последнее время это за меня выполняли специально обученные люди.
Я покинул дворец без затруднений. Скинул с себя иллюзию и направил застоявшуюся Пчелку к дому. Не к тому, в котором я обосновался до женитьбы, а к старой хижине. Тянуло именно туда.
Прибыв, расседлал лошадь, вырастив ей наскоро лужайку перед домом. Не то, конечно, чего достойна моя Пчелка, но ведь я и не планировал я здесь долго пробыть. Потом с облегчением переоделся в повседневную одежду (как знал ведь, оставляя комплект) и занялся исследованием собственного организма на предмет посторонних магических вмешательств. И, в первую очередь, запрета на перемещение. Зарреуся я даже зауважал - это надо же навесить на меня такое! А султан-то каков! Видимо, перспектива увидеть своего зятя распыленным на фрагменты пугает его меньше, чем внезапное исчезновение нового родственника в другое государство в неразобранном состоянии. Я попробовал снять с себя эту гадость и запутался. С огорчением понял, что за час-два, как планировалось ранее, не управлюсь.
Впрочем, я все равно начал распутывать заклинание, ожидая при этом, когда же появится погоня. В том, что меня просто так не выпустят из страны, я уже не сомневался. Минут через двадцать четыре всадника осадили тонконогих черных жеребцов из султанской конюшни у моего пристанища. Они остановились метрах так в двадцати, не решаясь приблизиться. Мое тщеславие мурлыкнуло, напоминая о том, что я не просто племенной бычок, а еще и неплохой маг-стихийник. К слову сказать, двадцать метров для меня - не расстояние. При хорошей видимости дальность применения мною некоторых заклинаний превышает два километра.
Я, разбирая нить за нитью, гадал о том, что делать дальше и немного уже стыдился своего первого порыва. Зачем я сбежал? Или почему? Какой из этих вопросов важнее? Была ли у меня какая-то цель, или я просто испугался? А если верно второе предположение - то чего? Был ли я настолько глуп, чтобы предположить, будто не виденная мною ранее женщина вызовет у меня пусть не любовь, но хотя бы симпатию? Ну да, я на это надеялся. Надежда не оправдалась. Что с того? Это - политический брак. Я вовсе не обязан находиться с этой Левиндой даже в одном помещении, не то, что вступать с нею в связь.
Нити заклинания начали лопаться одна за другой. Посланцы Доррая, количество которых увеличилось уже до двадцати, все еще не приближались. То ли ожидали подкрепления, то ли по другим каким причинам. А я уже понимал, что придется вернуться. Вскоре я был чист, как младенец, если не считать тех младенцев, которых зачаровывают сразу после рождения. Да, я видел такое. Впрочем, не о том сейчас речь.
Пчелка не пришла в восторг от того, что на нее вновь надевают седло - фыркала, надувала бока, танцевала, показывая, что не собирается она никуда, а хозяин у нее сатрап. Восточный.
Я сел на лошадь, шагом подъехал к поджидающим неподалеку всадникам.
- Вы за мной? - поинтересовался я у старшего.
Он посмотрел на меня недоверчиво и кивнул.
- Тогда возвращаемся.
А вечером того же дня я поговорил с главным визирем (сам тесть не снизошел до общения со мной) и женой. По очереди.
Первый популярно объяснил мне роль мужа дочери султана. Все мои функции в этом качестве можно было свести к трем блокам:
изображать болванчика на официальных мероприятиях;
участвовать в боевых операциях в качестве мага, если понадобится;
делать наследников.
Возражения не принимались. Впрочем, нам удалось договориться об одном - на меня больше не будут пытаться наложить какие-либо заклятья против моей воли, а я в ответ не попытаюсь сбежать. Любое колдовство в мой адрес со стороны придворных магов - и клятва аннулируется, я свободен. Любая попытка покинуть Шактистан без разрешения - и я проведу остаток своей жизни (очень небольшой, надо полагать) в ошейнике покорности, который Терин передал в знак доброй воли султану еще до того, как успел с ним породниться. Спасибо, дядя...
Левинда была весьма конкретной. Не скрывая презрения, она сообщила мне, что не понимает, как можно заниматься любовью с мужчиной. Далее она привела несколько доводов в обоснование своей позиции, которые я не решусь сейчас произнести. Общий их смысл сводился к тому, что женщина лучше понимает женщину, а мужчины - существа низшего порядка, которые, к сожалению, необходимы для того, чтобы завести потомство. Супруга потребовала, чтобы я подтвердил действительность нашего брака, а она, так и быть, потерпит, если все будет быстро. И лучше, если все остальное время я буду держаться от нее подальше.
Я в ответ пообещал, что долг свой непременно исполню, но чуть позже и заверил ее в том, что "держаться от нее подальше" - чуть ли не самая большая мечта в моей жизни. Кажется, последнее высказывание супруге не очень понравилось, но главное, ведь, суть, а она ее устраивала. Также я выторговал право проживать в своем доме, куда и удалился немедленно.
А вот потом я ушел в запой. В первый раз в жизни. Я очень мало помню о том периоде времени. Но, надо сказать, жилище мое почти не пострадало, ведь пьющий маг - стихийное бедствие. А так я всего лишь оплел дом с фундамента до крыши колючими цепкими растениями с ярко-фиолетовыми цветами. Даже не знаю, как называются. Тем более уж не могу предположить, из каких глубин подсознания я выдернул подобное представление о красоте, да и зачем вообще мне это понадобилось. Да и фиолетовый мне никогда не нравился.
Катерина
- Кать, ну Кааааать! Ну, даааай!
Вот ведь брат мой... Ну не ребенок же, вчера двадцать один исполнился, но это совершенно не мешает ему ныть и канючить. Знаю, что родители его балуют, и не одобряю этого. Уже не мальчик, княжич, пусть и не наследный, маг, причем с неплохим потенциалом - а все туда же - прыгает рядом и подвывает. Я люблю брата, но порою кажется, что я любила бы его немного больше, будь он чуточку сдержаннее, что ли.
Терин пытается выпросить у меня Повелителя порталов. Понятия не имею, для чего он ему вдруг понадобился, но отдавать артефакт не собираюсь. Терин - далеко не тот человек, которому можно доверить самое ценное. Даже хоть что-нибудь хотя бы немножко ценное ему доверить нельзя. Ни-ни.
Особенно Повелитель. Я помню, как три года назад он случайно попал в мир драконов и привел оттуда дочь Аргвара - этот ужас в ночи - Верлиозию. Вспоминать об этом не хочется. Совсем. Хотя тогда я впервые проявила себя как боевой маг, а об этом я давно втайне мечтала, все равно не хочется. Неприятно.
- Каааатя! Не будь такой стервой! Даааай!
Я - стерва? Не исключено. Может быть, я и стерва, но я из той породы стерв, что предпочитают видеть своих ближайших родственников в нерасчлененном виде. Я лучше сама с братом что-нибудь сделаю нехорошее, если он срочно не перестанет ныть. Можно подумать, мне без него забот не хватает.
Терин прыгает вокруг, как щенок охотничьей собаки - игривый и до безобразия бестолковый, даром, что вчера это чучело стало совершеннолетним, и теперь, после отмены запрета, наложенного князем, теоретически, получило право использовать Повелителя. Не дам. Ни за что.
- Катерина, тебе что жалко? - рявкает вдруг Терин, уставясь на меня своими разноцветными глазами. Да пусть смотрит, на меня не действует. К бабушке привыкла. Та тоже так делает - глаза расширит и глядит пристально, не понимает будто, что у меня на этот ее фирменный взгляд давным-давно иммунитет выработался. Такой же, как у деда, у Терина-старшего. Вот устала я, в самом деле, так их именовать - старший и младший. Не понимаю, что за блажь была у родителей - сына в честь деда назвать? Неужели на свете мало имен? Назвали бы его... Бубликом хотя бы. А что? Похож.
- Кать, ну харэ уже над любимым братом издеваться.
Ага, "любимый брат" перешел на откровенное подвывание. Это выглядит забавно. Не выдерживаю.
- Кто тебе сказал, что ты любимый? - осведомляюсь я.
- Ладно, не любимый, - легко сдается он, - но ведь единственный же! Ты должна любить меня, беречь и всячески баловать.
- Вот насчет баловать я что-то сомневаюсь.
- Катя, если ты дашь мне артефакт, я уговорю Веру дать тебе почитать "Драконью магию", - сообщает братец, и морда у него при этом становится ну такая лукавая, что я не выдерживаю, и тихонечко хихикаю. Впрочем, Терин делает вид, что этого не замечает. Есть у моего "любимого брата" замечательная черта - он не обижается. Впрочем, он и врать не любит. Умеет, но редко это проделывает, так что его идея о том, что он может достать мне "Драконью магию" - книгу, за которой я давно охочусь - вполне может быть реализована ко взаимному удовольствию.
- А ты уверен, что она даст? - спрашиваю я.
- Ну, если я хорошо попрошу, то, думаю, даст, - этаким преувеличенно уверенным тоном, который существенно снижает мое желание помогать, произносит брат.
- Она дракон, - напоминаю я на всякий случай. А то вдруг он забыл о том, что эта... зараза... Верлиозия не отличается особой логичностью поведения.
- Да-да, я в курсе! - с видом радостного идиота заверяет он.
- Драконы ничего не делают просто так.
- Почему? Аргвар вот делает.
Да неужели?
- И что же это такое он сделал для тебя просто так? - интересуюсь я. И в самом деле интересно, что?
- Для меня? Ну... - Терин задумался, видимо, пытаясь вспомнить, а может, ну кто его знает, и выдумать, что же такого хорошего сделал для него отец Верлиозии.
- Для меня Аргвар ничего не делал, а для нашей Дуси - да. Ну, ты же помнишь, три года назад он ее омолодил, - наконец сообщает Терин.
- Да ну? - удивляюсь я, - а то он это сделал бесплатно. Он хотел, насколько я помню, что бы она его с Адрианой помирила.
Адриана... Подружка моя. Вспоминаю Адриану, и на душе вдруг опять становится тошно, и всякое желание препираться с Терином пропадает.
- Ладно, пусть не считается, - соглашается брат, - но все равно Вера даст мне эту книгу просто так, если я ее попрошу.
- Она тебя обманет, - отвечаю, скорее на автомате, чем из действительного желания поспорить.
- С какого перепугу? - удивляется он, - зачем бы ей это было нужно?
- Она дракон, - повторяю я и протягиваю ему Повелителя порталов. Медальон качается на цепочке, и на секунду сердце схватывает дурное предчувствие. Одергиваю себя. Предчувствия никогда не были фамильной особенностью. С чего бы им появиться у меня. Наверное, мне просто не хочется расставаться с артефактом. Привыкла.
- Ты самая лучшая сестра во всех мирах! - восклицает Терин, ладно хоть целоваться не лезет. Вместо этого он хватает Повелителя, быстро открывает портал и исчезает, пока я не передумала.
И не собираюсь я передумывать. Взял, и ладно. И читать я тоже больше не собираюсь. И вообще, настроение вдруг испортилось дальше некуда.
В последнее время я постоянно не в духе, и для этого есть причины, которые я сейчас изложу.
Я достигла потолка, и жизни больше нечем меня порадовать. Я архимаг, впору гордиться и я горжусь, только вот сердце щемит от того, что дальше архимага мне прыгать, увы, некуда. Дед, сколько бы ни грозился отдать мне пост Главы совета, уйдет на покой лет так через триста и то, если ему вдруг это все надоест. Когда я смогу править... о, княжеством Эрраде - никогда. Будем рассуждать здраво - после князя Терина, который умирать не собирается, наследует мой отец, считающий, что он практически еще и не начал жить. А я так... где-то в хвосте. Наследная княжна. Смех, да и только.
Иными словами, желать мне больше нечего, а пожалеть остается только себя. Что мне делать? Чем себя занять? Ну ладно, допустим, Терин раздобудет обещанную книгу. И что? Я ее изучу. И что дальше? Сколько можно разгадывать задачки, которые я сама себе и загадываю? Сколько мне заниматься баловством?
И ладно бы, я могла, как настоящая женщина, утешиться воспитанием потомства, так ведь и потомства нет и не предвидится. Нет-нет, никого нет рядом со мной. Подруга была, Адриана, так и та сбежала в иной мир с драконом. И сколько бы она ни говорила мне о том, что дружба наша на века, я-то знаю - да, на века. Только века эти будут пустыми и безрадостными.
Кирос, вечно мне напоминают Кироса. Да я ведь и печаль по поводу его гибели изобразить не могу. Да жаль, да, друг. Друг и не больше! Мы спорили с ним, мы дискутировали, и это были лучшие часы в моей жизни, одни из лучших. И я любила его, конечно. Его ум, его взгляд, взмах его рук, когда он волновался. Я любила его, как любят хорошую книгу, не как мужчину! Что делать? Что делать...
Риан же не смог стать для меня даже другом. Как можно считать близким человека, который ловит каждое твое слово, который по щелчку пальцами стремится исполнить каждое твое желание. Который, как бы он ни старался, не может стать для меня большим, чем мальчик на побегушках.
В общем, во всем виновата Адриана.
Если бы моя лучшая подруга не сбежала к драконам, мне было бы, кому пожаловаться на жизнь, и не сидела бы я сейчас одна с кувшином (да, и кто мне что скажет?!) гномьей водки на столе, и не грызла бы ноготь на большом пальце левой руки. Всегда его грызу, когда настроение ниже некуда... Заучка, зубрила, наследница... А кто еще? Да никто! Дочь, сестра, внучка... Вот и все мои определения. Разве достаточно этого для жизни? Разве этого я хотела?
Глава 2
Верлиозия
Сегодня ощущаю себя злом как никогда раньше. Я Зло с большой буквы! Хочется кого-нибудь убить. Нет. Не кого-нибудь. Аргвара. Или "маменьку" мою новоиспеченную. В случившемся есть и ее вина. Она меня спровоцировала. Я не хотела обучаться бою на мечах. Мне это не интересно. Но Адриана настаивала, и Аргвар, как всегда, пошел у нее на поводу.
- Деточка, учиться полезно, так что меч в зубы и вперед, - промурлыкал он, многозначительно выплетая "поводок".
- Сдохни! - от души пожелала я, но пришлось послушаться.
Не понимаю, принцесса не видит, что мне это не нравится, или ей просто все равно, что я чувствую? Кажется, она искренне считает, что размахивание мечом не может не приводить в восторг.
- Давай шевелись, ящерица дохлая! - это было самое нежное, что я от нее услышала во время тренировки.
Я устала. Устала сдерживаться, устала слушать ее, устала слушаться Аргвара. К своему удивлению понимаю, что скучаю по тем дням, когда здесь появляется Ллиувердан. Она учит меня действительно интересным и нужным вещам, при этом не оскорбляя. Начинаю жалеть, что натворила дел в том мире и потеряла право остаться под опекой матери. Думаю, она бы мне в этом не отказала, если бы я попросила.
От мыслей о Ллиувердан отвлек удар меча по заду. Плашмя - не смертельно и не очень больно, но обидно. Мое терпение лопнуло. Контроль был утрачен. Я соскользнула в драконью ипостась, с ревом распахнула крылья и нависла над принцессой, оскалив пасть.
Аргвар, который наблюдал за нашей тренировкой, среагировал мгновенно - вцепился клыками в мой загривок, потрепал изрядно, заставил принять человеческий облик и переместил нас в мою комнату. Странно, что Адриану не прихватил, чтобы продемонстрировать ей, как мне сейчас достанется. И мне досталось. Еще как. Аргвар высказал все, что думает обо мне и даже больше. Наверно, будь я более чувствительная, расплакалась бы от обиды, но я давно научилась улыбаться в таких случаях. Вот и улыбалась, слушая о том, какая я бездарная, неблагодарная и наверняка правы были те, кто называл меня безумной.
- Твое место в дурдоме. Жаль, что нет таких заведений для свихнувшихся драконов, - прошипел в заключение Аргвар и набросил на меня то, что тщательно выплетал во время произнесения своей обличительной речи. Защититься от этого было нереально. Я пыталась, но безрезультатно. Заклинание Аргвара оплело меня и намертво вросло в ауру.
- Что ты сделал, папочка? Усовершенствованный поводок? - спросила я, не сдерживая ласковую улыбку.
- Ты не только сумасшедшая, ты еще и необразованная, - поддел Аргвар и потрудился объяснить, - я блокировал твою магическую силу и способность принимать драконий облик.
- Ты не мог! Ты...
- Ты несовершеннолетняя, - перебил Аргвар, - пока ты находишься под моей опекой, я имею право и возможность принимать такие меры. Тебе это только на пользу пойдет. Побудешь в шкуре среднестатистического человеческого мага, может быть, мозги на место встанут.
- Ненавижу тебя! Убирайся! - я позорно сорвалась на истеричный визг.
- Будешь буйствовать, я блокирую твою физическую силу до уровня человеческой, - предупредил Аргвар, перед тем, как исчезнуть.
Я сделала глубокий вздох и застыла на месте. Нужно успокоиться. Это не навсегда. Он не сможет вечно перекрывать мою магию. Рано или поздно он одумается и вернет все на свои места. Или я дождусь Ллиувердан, и она снимет блок.
Я почти успокоилась, почти убедила себя, что все не так страшно, когда открылся портал, и в мои объятия свалился Терин. Как вовремя! Обнимаю своего котеночка, мурлычу:
- Какой сюрприз.
- Да, опять я не вышел из портала, а вывалился. Как в старые добрые времена, - отзывается он, а я делаю вид, что не замечаю, как его шаловливые руки оглаживают мои бедра и поясницу.
Впрочем, надолго котеночка не хватило, как только я почуяла, что мальчик возбужден, он запечатлел на моей щеке братский поцелуй и отошел на приличное расстояние. Я понимающе усмехнулась, предложила ему вина и задала закономерный вопрос:
- Что нового?
Котенок начал жизнерадостно мурлыкать обо всякой ерунде вроде бала, организованного его крикливой бабкой в честь очередной годовщины своего брака. Как будто меня это интересует!
- Котеночек, - перебила я.
- А? Что? Тебе не интересно? Прости, давай я тебе расскажу, как отец с Иксионом сцепился. Представь себе драка человека и кентавра. Я думал, Икс папу по стенам размажет, но тот как всегда не сдержался, атакующим по нему влупил, ну и влетело ему от мамы, а он...
- Терин!
Он замолчал и изумленно вытаращился на меня. Да я редко называю его по имени, а еще реже говорю с ним таким тоном. Но ничего не могу с собой поделать, потому что начинаю злиться. Мне не нравится его поведение. Оно неправильное. Не такое, как я привыкла за три года нашего знакомства. Он как будто боится.
- Что такое, Верочка, солнце мое? - мурлыкнул котенок, - тебе не интересно? Скажи, про что хочешь услышать и я...
- Ты что-то скрываешь от меня, сладенький, - проворковала я.
- Ты ошибаешься, я ничего...
Врет! Я не дала ему договорить, ухватила за воротник, выдернула из кресла и плавно, чтобы не ушибся, опустила его спиной на стол.
- Блин, Вера, ну я же...
Я провела языком по его губам, чтобы заставить замолчать. Меня очень и очень огорчает, когда он боится, но еще больше мне не нравится, когда он пытается лукавить. Наклоняюсь над ним, почти ложусь на него, коленом раздвинув его ноги и прижимаясь всем телом. Он очень плохо себя ведет и заслужил...
- Веррра! - рычит котенок и его руки начинают жить своей жизнью - шарят по моему телу, дыхание учащается. Все как обычно.
- Что от меня скрывает мой котенок? - проурчала я и недвусмысленно потерлась об него. - Ты скажешь или мне самой посмотреть?
Мальчик вспомнил, кто перед ним, перестал меня лапать, в его разноцветных глазах отразилось все, что он думает о моих методах выпытывать правду.
- Это не опасно, - напомнила я.
- Я знаю, - с упреком глядя на меня, отозвался он, - если ты не забыла, я доверяю тебе настолько, что позволил однажды заглянуть в меня.
- Это был жест доверия? - не удержавшись, поддела я, - а я думала, тебе просто стало любопытно, почему Ларрен так ненавидит эту процедуру.
- Да, так и было. Но если бы я тебе не доверял, то никогда не позволил бы. Я не настолько глуп, чтобы рисковать жизнью ради удовлетворения любопытства. Это отвратительная процедура, мне не понравилось, что мои мозги вывернули наизнанку и перетряхнули, как содержимое собственных карманов. Слезь с меня, пожалуйста.
- Ты этого не хочешь, - заметила я и игриво прикусила его за кончик уха.
- Вера, отпусти мое ухо, - стараясь говорить ровным голосом, попросил котенок, - а еще лучше будет, если ты отойдешь от меня, потому что то, что я тебе скажу...
Я отпустила его ухо, но отходить не стала, поудобнее устроилась на нем, заглянула в глаза и предложила:
- Говори, котенок.
- Ларрен женился.
Дульсинея
Я тихонько похихикивала, глядя в зеркало. И развеселило меня не мое отражение, потому что его и вовсе не было. Передо мной на столе стояло не простое зеркало, а волшебное. Новое изобретение одного юного гения из магической школы. Да, я последние пару лет, таким образом, развлекаюсь - устраиваю конкурсы среди учеников старших классов на лучшее изобретение. Победитель получает нехилую денежную премию из учрежденного мной фонда помощи начинающим волшебникам.
Вот это самое зеркальце и было очередным изобретением. Одна умненькая девочка, ученица выпускного класса, придумала, как воплотить сказку в быль. Да, в кирвалионских народных сказках часто встречается такой артефакт - волшебное зеркальце, показывающее все, что волшебник пожелает увидеть. Да только это абсолютно сказочная вещичка. Была. Пока вот эта умная девочка не появилась на горизонте. Уж не знаю, из чего она эту штуку сделала... точнее, знаю. Она говорила, но я толком ее объяснения не поняла. Вроде бы из серебра и каких-то эльфийских камушков с заковыристым названием, плюс на каждой стадии изготовления изделие окуналось в настой из корешков Каннабиса и при этом производились определенные магические действия.
Ладно, процесс не важен. Важно то, что эта штука работала, и я с удовольствием подглядывала за Катериной и Терином. Внучок мой любимый завывал, строя из себя самого несчастного человека во всех мирах. Повелителя порталов хотел. Катька стояла на своем и не сдавалась. Терин был настойчив.
Вот зуб даю - мальчик собрался навестить свою подружайку - Лизку эту недобитую, то есть дракониху Верлиозию. Не понимаю, как с этой бешеной девочкой можно дружить и что у них с Терином общего? Но ведь - дружат! Вот уже три года Терин умудряется мотаться в гости к драконихе при помощи Ллиувердан. Эта чудачка решила быть хорошей мамочкой - навещает Верлиозию раз в месяц, и Терин за ней увязывается. Возвращается довольный как щенок о двух хвостах и весь такой загадочный. Если бы я не знала, могла бы подумать, что у них с драконихой не дружба, а нечто большее. Любовь, например. Да только какая от этой Лизки любовь? Она же без царя в голове. То есть, проще говоря, ненормальная и любить не умеет. Хотя вот Ллиу уверена, что ее дочурка в Ларрена влюблена нереальною любовью и каждый раз, отправляясь с Терином в мир драконов, зовет с собой Ларика. Да только Ларику это на фиг не надо - с Верлиозией встречаться. Она ему в свое время достаточно кровушки попортила, могу понять, почему он ее видеть не хочет. А теперь ему эта встреча тем более не нужна - женился он. Я, да и прочие родственники, на этой свадьбе не были. Не потому что не любим Ларрена, а потому что женился он на шактистанской принцессе, а у них там свои традиции и приглашение родственников жениха не предусмотрено. Даже мой Терин, который этот брак устраивал, на бракосочетании не присутствовал. Он мне через несколько дней после этого события говорил, что с Ларреном виделся и тот вполне счастлив. У него с молодой женой все хорошо складывается, несмотря на то, что брак политический.
Представляю, как "радостно" отреагировала на новость и свадьбе Ларрена Ллиувердан. Ее же отсутствие у него интереса видеться с Верлиозией возмущало, как не знаю что. Она даже как-то раз высказала сомнения в его умственных способностях. Мол, каким нужно быть дураком, чтобы не испытывать интереса к такому замечательному дракону как Верлиозия?
Хотя сама-то Ллиу больший интерес испытывает вовсе не к дочери своей, а к Адриане. Ну, еще бы! Ведь наша принцесса редкого таланта человек. Такие рождаются раз в шесть тысяч лет и называются "победителями драконов", потому что обладают физической силой равной драконьей. Теперь-то мне хотя бы понятно, почему тридцать три года назад, когда Иоханна была беременна, Ллиувердан настояла на том, чтобы ребенка (то есть не рожденную тогда еще принцессу Адриану) отдали ей на воспитание. Это же логично - "победитель драконов", воспитанный драконом, не станет убивать тех самых драконов, как ему по призванию положено. К сожалению или к счастью обстоятельства сложились так, что Ллиувердан воспитанием Дрины заняться не смогла. Ну и в итоге, что выросло, то выросло - идеальная жена для Аргвара. Исключительно его наша принцесса теперь и "побеждает" к их обоюдному удовольствию.
Ллиу мне однажды проговорилась, что ей интереснее природу принцессы изучать, чем заниматься обучением Верлиозии. Вот и правильно, что интересного может быть в попытках превратить это чудовище в адекватное разумное существо? Вот папенька ее, Аргвар то есть, просто прелесть. Особенно когда расшалится и начинает Вальдору глазки строить. А Вальдорчик наш таких шуток не понимает и начинает очень забавно психовать. Хотя подозреваю, что он не столько психует, сколько смущается. Очень смешно за ним в такие моменты наблюдать. Нужно будет как-нибудь Аргвара попросить зажать Валя в темном уголке, без свидетелей, а самой понаблюдать через зеркало, как мыш мой будет себя вести с "влюбленным" драконом один на один. При свидетелях-то это одно, а когда вокруг ни души и такое вот происходит... одним словом, хочу увидеть, как Вальдор паникует.
Пока я строила коварные планы в отношении Вальдора, Терин сумел уговорить Катерину и скрылся в портале вместе с артефактом. А внученька моя загрустила - села в кресло, мрачно уставилась на кувшин (не иначе как там вино зулкибарское), и принялась грызть ноготь. Вот, между прочим, это не комильфо - такая красивая девушка и ногти грызет как дурочка последняя.
Ну, я тапком махнула и переместилась прямо к ней. Она не вздрогнула и даже взгляд на меня не скосила, только мрачно буркнула:
- Бабушка, Вас стучаться не научили?
Я тихонько скрипнула зубами. Опять бабушка! Ну, вот сколько можно-то? Ну, какая я бабушка? После того как Аргвар надо мной поработал, мне больше тридцати не дашь, а она "бабушка". Ох, получит у меня когда-нибудь внучка моя по самое не балуй! Допросится, увидит ба... тьфу! Дульсинею в гневе.
- Внученька, а тебя я вижу, не научили, что ногти грызть неприлично.
Катерина изволила, наконец, посмотреть в мою сторону.
- С каких это пор тебя беспокоят мои ногти?
- С таких, что только дурак не знает, что когда ты так делаешь, это означает, что ты чем-то расстроена. Что в кувшине? - я сунула в вышеназванный сосуд нос, фыркнула и поддела, - а Вы, внученька, алкоголичка у меня, оказывается. Одна что ли пьешь? Или с Рианом? Где кстати это забитое чудо природы? Обожаю смотреть в его влюбленные глазки.
- В какие? - Кажется, Катерину мои слова озадачили и возмутили. - Княгиня, Вы полагаете, что мальчик в Вас влюблен?
- Ой, вот только не нужно мне выкать, все равно на Теринчика моего не похоже, - съехидничала я. - А влюбленными глазками мальчик на тебя смотрит, а не на меня. Ой, Катенька, а ты не замечала, что ли? Прелесть-то какая! Он уже три года рядом с тобой вздыхает, а ты не знаешь. Я в шоке! Честно признаться, Кать, я думала ты его потому при себе и держишь, что...
- Дуся, тебе сто лет скоро исполнится, а рассуждаешь ты... как не знаю кто! - возмущенно зашипела Катерина.
- Ну, прости меня, неразумную старушку, - хихикнула я и полюбопытствовала, - а зачем же ты мальчишку приветила, если не...
- Вот лучше помолчи! - Катенька моя, кажется, была готова лопнуть от праведного гнева, но все же снизошла до объяснений, - Риан - маг, правда слабенький очень. Жестовик. В магической школе ему делать нечего с таким минимумом силы, а помощник из него отличный. Тем более, он сам просился на эту должность и я не нашла причин ему отказывать. Ну что смотришь? Мне помощник нужен, серьезный и преданный, а не эти оболтусы - вчерашние выпускники школы магии, которые не столько работать со мной хотят, сколько пытаются идеи присваивать и... и вообще!
- Пристают с...
- Дуся, сколько времени прошло, как дед уехал? - перебила Катерина.
- Хм, - я закатила глаза и сделала вид что подсчитываю.
Брюнет моей мечты свинтил к дриадам, договариваться об обмене магическим опытом. Почему без меня? Да потому, что дриады эти недобитые пригласили в свой лес одного Терина. Прямо-таки в ультимативной форме заявили - желаем видеть у себя в гостях князя Эрраде без сопровождения. Так что я уже две недели одна скучаю. И, честно говоря, скучать устала. Ну, я так Катьке и сказала. А она гениальный вывод сделала:
- Знаешь, бабушка, понятно, почему у тебя голова забита непонятно какими мыслями!
- Кать, ты сейчас о чем? - озадачилась я.
- О Риане! И о якобы пристающих ко мне с непристойностями молодых магах! - рявкнула Катерина. - И не надо делать вид, что ты ничего не понимаешь!
- Кать, а что плохого в том, что я подумала, будто ты держишь Риана при себе, потому что тебе льстит его влюбленность? Ну, или, не знаю, забавляет тебя это, может быть? А что касается молодых магов, так дослушать надо было, - обижено проворчала я. - Я же хотела сказать: Пристают с вопросами, от работы отвлекают. Ты же самый молодой архимаг в истории, я бы на их месте любопытствовала со всей дури.
Катерина с минуту помолчала, сделала глубокий вздох и проворчала:
- Прости, Дусь, нервная я что-то сегодня.
- Так может, водочки? - предложила я, кивнув на кувшин.
Катерина задумчиво посмотрела на меня. Потом на кувшин и как-то обреченно вздохнула.
- Нет, ну, если не хочешь, не надо! Что я зверь что ли - родную внучку спаивать?
Катерина
Среди моих родственников есть, по крайней мере, один хронический алкоголик. Несмотря на то, что Мерлин-старший утверждает в последние годы, что он и капли в рот не берет, я-то знаю, что порой он при молчаливом попустительстве Миларки устраивает себе праздник пития. Удаляется в пещеру и уже там, тихо, сам с собою, употребляет гномью водку. Примерно с неделю, а потом трезвеет и возвращается домой свеженький и пахнущий цветами и травами. Я это знаю, поскольку как-то, по долгу службы, а точнее, по поручению деда, проследила за одним из наших старейших магов. Терина беспокоили эти странные отлучки Мерлина. Теперь не беспокоят. Не исключено, что даже радуют, поскольку в эти дни действующий Глава совета гарантированно защищен от посещений экс-Главы совета с его рекомендациями по вопросу управления магическим сообществом.
Я это все к чему? К тому, что наследственность у меня не очень хороша в этом плане, и пить бы мне вообще не следовало. Разве что сильно разбавленное вино по большим праздникам.
С другой стороны, глупо делать вид, будто я не слышу и не понимаю, кем меня считают мои знакомые - сухарем, заучкой, безумно правильной старой девой, которой кроме научных исследований и порадовать себя нечем. По правде говоря, действительно, нечем. Так почему бы мне сейчас не позволить себе расслабиться? Хотя бы немного. Водку я, конечно, не хочу, и вообще не понимаю, зачем я переместила сюда этот кувшин, а вот вина немного выпью. Как говорят в Шактистане, кровь виноградной лозы радует сердце и ум. А радости-то мне сейчас и не хватает.
Пока я размышляю, бабушка умудряется телепортировать литровую запыленную бутыль и большую серебряную стопку. В бутыли вино, не иначе как честно украденное из погребов короля Вальдора. Бабушке всегда нравилось именно зулкибарское, хотя, на мой взгляд, у нас с Эрраде виноград не хуже.
- А я вот выпью, - бормочет Дульсинея, наливая себе водки, - потому что Теринчик мой, гад этакий, бросил меня на произвол судьбы, а внучку хлебом не корми, дай покобениться.
Молча открываю бутылку, наполняю вином бокал, поднимаю его вверх, говорю:
- Не чокаясь!
- А что вдруг? - удивляется Дуся, - кто-то умер?
- Пока нет.
- Пока... Это обнадеживает. А ты что такая вся в печали? Поделись с бабулей.
Аж вздрагиваю, да так, что вино проливается на подол. Впрочем, не страшно, платье у меня темное. Даже очищающее сейчас применять не хочется - такой у меня упадок сил и общая мерзостность состояния. Само высохнет.
Дуся сидит и довольно ухмыляется.
- Спасибо, - отвечаю, - бабушка, я как-нибудь сама.