Долгая Галина Альбертовна. Эллиол.Взгляд дракона

Галина Долгая

ЭЛЛИОЛ. ВЗГЛЯД ДРАКОНА

Часть первая

СТРАЖ СВЕТА

Меня зовут Эллиол. Я - дракон. С незапамятных времен я живу на планете Земля. Раз в тысячу лет я просыпаюсь по зову Той, Кто есть Истинный Свет, и облетаю Землю, собирая информацию.

Свет Вселенной, что когда-то достался отвергнутому сыну Богини Софии, был передан Первому человеку на Земле. С тех пор прошло немало времени и теперь Свет по капле хранится в потомках Адама. Об этом знают не только Высшие Сущности, но и Отвергнутый Ангел, бросивший вызов самому Отцу.

За Свет, спрятанный в душах людей, идет борьба между силами Зла и Добра. Я - Страж Света и призвана следить за равновесием сил на Земле. Никто не может управлять мной и никто не может позвать меня, кроме Богини Света. Я просыпаюсь по ее зову в тридцатый раз.

1. Пробуждение

Белое безмолвие простирается на многие километры вокруг. Полная тишина. В мое сознание проникают беспокоящие звуки:

"Эл-ли-ол!"

Звуки проходят сквозь толщу векового льда все глубже и глубже в мозг, вызывая живительные вибрации клеток. Одна за другой они просыпаются, передавая импульс дальше всему организму. Наконец, активизируется сердце. Один толчок - еще несмелый, вялый, - затем другой, третий. Густая кровь начинает движение по многочисленным сосудам, согревая пробудившейся энергией орган за органом.

Голос продолжает звать:

"Эл-ли-ол!"

Кровь проникает глубоко в мозг, в самый центр сознания, омывает хранилище информации. Память просыпается. С каждым новым звуком отдельные картины собираются в осмысленное понимание. А голос продолжает звать:

"Эл-ли-ол!"

"Я услышала тебя, Богиня", - первая мысль вырвалась из пробужденного сознания.

"С возвращением, Эллиол, - последовал ответ, - я жду тебя, вставай".

Огонь внутри меня ожил, набрал силу и потоком лавы выплеснулся из пасти. Ледяной холм, под которым я спала, содрогнулся. Его поверхность изошла трещинами, распалась на глыбы, веера снежной пыли наполнили воздух. Вспышка огня поднялась в небо, оплавила лед, и я вместе с клубами дыма явилась на свет божий. Мое тело - огромное и чешуйчатое - поддергивалось от нервных импульсов. Не в силах сдерживать пробудившуюся энергию, я ударила хвостом по ледяному крошеву, раскидывая куски льда. Вытянув шею, я подняла голову. Из пасти продолжал валить дым. Веки еще прикрывали глаза, но тело уже успокоилось. Раскрыв крылья и отодрав ото льда лапы, я потопталась, переваливаясь с боку на бок. Усилием воли полностью раскрыла глаза, повернула голову и осмотрела свое тело. На фоне снежной пустыни оно переливалось изумрудным блеском, особенно ярко сверкая на концах гребня, идущего от хвоста до самой макушки. Взмахнув пару раз крыльями, я ощутила трепет перепонок на них, медленно сложила крылья и огляделась. К глазам уже вернулась зоркость, но я не заметила ни одного живого существа вокруг и вздохнула свободно. Морозный воздух прошел в легкие, приятно пощекотав ноздри; освежил кровь, все быстрее бегущую по разогретому телу. Тысячелетняя спячка во льдах Антарктиды - холодного и практически безлюдного материка Земли, не навредила мне. Богиня выбрала хорошее место. Я проспала спокойно. Теперь снова пришло мое время.

- Эллиол! - голос Богини.

Его нельзя спутать ни с чьим другим. Он глубокий и в то же время звонкий, сильный и нежный одновременно.

Я замерла в ожидании встречи. Прямо передо мной появилось облако света. Оно меняло свои очертания и сияло, переливаясь радужными цветами - от ярко-желтого до нежно-голубого. Затем облако приняло форму человека и, наконец, над ледяной пустыней появился полупрозрачный силуэт женщины. От нее исходил мягкий, обволакивающий свет.

Я поклонилась, низко опустив голову.

- Я приветствую тебя, Страж Света! - сказала Богиня.

- Эллиол приветствует тебя, Богиня Света!

- Мы вновь призываем тебя, - продолжала Богиня. - Совет старейшин обеспокоен активностью темных сил. Мракобес снова направляет Бастарда на поиски Света. Их создания рыщут по Земле, искушая людей все больше. Мир сильно изменился, Эллиол, за последнюю тысячу лет.

- Мир всегда меняется, - я улыбнулась, осмелившись посмотреть в глаза Богини.

- Да, но не так стремительно. Пришло время вернуть похищенный Свет. Прореха во Вселенной расширяется. Это мешает Создателю осуществить свой божественный план.

- А как Она? - мое сердце забилось в тревоге. Напоминание о Свете оживило в памяти события давно минувших лет.

- София? - догадалась богиня. - Ее свет тускнеет. Она прячется от мира.

- Прости, что прервала тебя, госпожа, - я взяла себя в руки, спрятав чувства.

Богиня выдержала паузу, и ее голос вновь зазвучал надо льдами:

- Сейчас ты пойдешь к людям. Для начала нам нужно знать, о чем они думают, велик ли их страх, что они знают о Свете.

-Да, богиня. Дай мне информацию о мире.

Я улеглась на лед, опустила голову и закрыла глаза. Богиня вновь стала похожа на огромный светящийся эллипс, который приблизился ко мне, расширился так, что я оказалась внутри него, и засиял с еще большей силой.

Информация лавиной обрушилась в мой мозг. Я поглощала ее, укладывала в ячейках памяти, заполняя клеточку за клеточкой. Затем Свет снова стал женщиной, а я поднялась во весь рост, готовая к заданию. Осталось лишь выяснить, в каком виде я предстану перед людьми.

Богиня задумалась лишь на мгновение.

- В образе человека.

- Человека? - не сдержав удивления, переспросила я, и тут же уточнила, с надеждой взглянув на свою покровительницу: - Женщины?

- Конечно, - почти ласково согласилась Богиня. - Что ж, пора. И вот что еще. Среди людей отмечай тех, которые ищут Знание. Мы посылали информацию Избранным. Охрани их от Мракобеса, - с этими словами Богиня Света подняла руки вверх, и зазвучала молитва на древнем языке, память о котором сохранилась лишь в нескольких пергаментах ушедшего в небытие народа Земли. Слова полились в мир особыми звуками, способными совершать трансформацию живой плоти. Я прикрыла глаза и полностью погрузилась в магическое действо.

2. Первая встреча с людьми

В серость раннего утра прорвался свет. Золотисто-оранжевые лучи окрасили небо, и в эту фееричную палитру не спеша выкатилось огромное желтое светило. Горизонт, насколько хватало глаз, заполнился солнцем.

Я уверенно шла по только просыпающейся земле, не без интереса прислушиваясь к себе, стараясь прочувствовать свое человеческое тело. Но мое чутье не изменилось вместе с ним, как и другие способности. И я, пока не видя никого, определила, что в двух милях от меня находится человек.

Пожилой мужчина сидел на веранде старого дома, любуясь спектаклем природы, совершенство которого еще никому не удалось превзойти. Закурив, старик с наслаждением затянулся. Огромный пес бело-желтого окраса, с вислыми ушами отвернулся, закрывая нос лапой.

- Что, старина, не нравится? - человек погладил собаку. Пес фыркнул и лизнул его руку. - Ладно, ладно, сегодня дам тебе хорошую кость, - будто извиняясь, сказал хозяин и, снова забыв обо всем, устремил взгляд на восток.

Солнце за моей спиной поднималось все выше и выше. Вскоре я заметила, что старик увидел меня. Он привстал со стула и от неожиданности выругался:

- Черт меня подери, никак женщина!

Собака поднялась вслед за хозяином и зарычала. Я улыбнулась. Пес с лаем побежал навстречу, но замолк на полпути, завилял хвостом и пошел на полусогнутых, едва не касаясь брюхом земли. Собака поняла, кто я!

Поведение пса озадачило человека. Верный охранник никогда не привечал чужаков. Более того, все, кто изредка заезжал к ним, боялись бдительной собаки, как огня. Поэтому охотников погостить было не так много. Разве что доктор Дик из поселка, который навещал отшельника по долгу службы, да семейство Марвеллов - они дружили с давних пор и заботились об одиноком старике, доставляя продукты и всякие мелочи, необходимые в доме. Обо всем этом я легко прочитала в памяти человека, в этот момент сравнивающего меня с известными ему людьми.

- Доброе утро! - я сама удивилась своему радостному голосу и остановилась у крыльца, дав возможность старику рассмотреть меня.

Молодая и красивая. В потертых джинсах и белой свободной блузе, в разрезе которой виднеется круглый кулон из серебра со вставкой из камня изумрудного цвета. Золотисто-рыжие волосы - словно солнечные лучи! - собранны в пучок на затылке. Нежная кожа на тонкой изящной шее. Глаза, сияющие желтым светом. Богиня создала из дракона прекрасный образец человека, сохранив в его облике мои отличительные черты. Хорошо, хоть корону на голове заменила чудесной охапкой волос!

Погладив собаку, я представилась:

- Меня зовут Элли, можно просто Элл.

Мужчина засмотрелся, не в силах оторвать взгляд, но быстро пришел в себя.

- Здравствуйте, мисс, - он крякнул в кулак, огладил небритый подбородок, - откуда и куда направляетесь в столь ранний час?

- Я впервые в ваших краях, - я уклонилась от прямого ответа, - и вот, кажется, заблудилась. Не подскажете, где можно остановиться на пару деньков?

Старик отбросил сигарету, поправил мятую рубаху, свистом позвал собаку, которая нехотя поднялась к нему, и жестом пригласил меня на веранду. Не вставая, он пододвинул еще один стул. Я присела, вытянула уставшие ноги и с улыбкой посмотрела на первого человека, встреченного мной после долгого сна. Он снова закурил. Терпкий аромат табака успокаивал его.

"Вот ведь, старый дурак, совсем ошалел от одиночества. Увидел красивую девушку и дар речи потерял!" - подумал он, а вслух ухмыльнулся.

Я заметила ухмылку и поняла мысли старика. Но ничего плохого в этом человеке не увидела. Несмотря на внешнюю суровость и настороженность, в нем достаточно света, чтобы любить и делать добро. Только невзгоды последних лет сделали этого человека замкнутым и одиноким. Жену он давно похоронил, дети уехали, как только повзрослели. А сам он наотрез отказался переезжать: городская жизнь - не для него! Простор и особенно тот неповторимый восход солнца в самом сердце Австралии, в этой, казалось, безжизненной пустыне - вот то, без чего он не мыслит своей жизни. Это импонировало мне. Вольный простор - это то, что ценила в природе больше всего. Я заметила, как потеплел взгляд старика, исподволь рассматривавшего меня. Похоже, я понравилась ему. Еще бы! В моих красивых глазах таится нечеловеческая загадка, а уж расположить кого-то к себе не составляет труда.

Старик ответил, не без хитринки:

- Может, и скажу. Меня, кстати, Сэм зовут, - он откашлялся и, пожав плечами, добавил: - Просто старина Сэм.

Я не удержалась от смеха. Представление Сэма показалось мне забавным. Извинившись, я одарила старика самой очаровательной улыбкой. Сэм смутился.

- Ну, меня все так величают, если не нравится, зови просто Сэммюэль.

Кивнув, я вернулась к своему вопросу:

- Так, что бы вы мне посоветовали насчет ночлега?

Сэм задумался. В его доме не было приличной комнаты для такой гостьи, как я. Да и потчевать, как оказалось, нечем. Он внутренне озадачился и даже рассердился. Вот ведь как бывает! Мария - жена его друга, умершего несколько лет назад, давно не приезжала. А самому ехать в поселок не хотелось. Сэм давно не заводил свою старушку - голубой "Крайслер". Краска на нем облупилась, но работала машина исправно, хоть и пыхтела всю дорогу.

- Знаешь, красавица, - начал он, - у меня можно переночевать, крыша над головой есть и все такое. Но неудобно тебе будет, да и поесть нечего, - он снова закашлял. - Тут недалеко поселок, там можно что-нибудь подобрать, хорошие дома есть ...

Не успел он закончить фразу, как с запада послышался шум приближающейся машины. К дому подьезжал небольшой красный грузовичок. В нем ехало два человека - женщина и мужчина.

- А вот и решение проблемы! - обрадовался Сэм и вышел на дорогу.

Верный пес сел рядом, щурясь и фыркая от пыли.

Я сосредоточилась на людях в подъезжающей машине. За рулем сидел молодой парень в широкополой шляпе, загнутой по бокам вверх. Рядом с ним - миловидная женщина лет пятидесяти. Ее черные волосы были собраны и сколоты на затылке в аккуратную прическу. На коленях женщина держала небольшую корзинку, заботливо накрытую цветастой салфеткой. Сердце в груди человека билось несколько тревожно, что поначалу насторожило меня, но потом я поняла. В памяти Марии еще жили картины прошлого, когда она приезжала сюда с мужем. Так же их встречал Сэм, так же радостно вилял хвостом его пес.

Грузовик остановился перед домом. Водитель заглушил двигатель, вышел из машины и, поздоровавшись с хозяином, направился к другой двери, чтобы помочь Марии. Меня он, казалось, не замечал.

- Привет, старина, - передавая корзинку парню, женщина одарила ласковым взглядом Сэма, - как ты тут поживаешь? Я гляжу, у тебя гости, - она широко улыбнулась мне. - Здравствуйте, мисс, я - Мария, а это, - она указала рукой на парня, - мой сын, Линколь.

- Можно просто Линк, - вставил Линколь. - Здравствуйте!

Я ответила кивком.

- Я здесь проездом, меня зовут Элли.

Старина Сэм молча стоял у машины. Линк выгружал из грузовика коробки, свертки - все, что они привезли с собой.

- Ты что ж это, Сэм, молчишь и молчишь, слова не скажешь? Какой ты, право, совсем одичал тут без людей, - Мария как бы оправдывала неучтивость Сэма.

- А ты что, мне слово предоставила? - подразнивая ее, наконец, вставил свою реплику Сэм, - Ты же все говоришь и говоришь за всех.

Мария в ответ только рукой махнула и, надув губки, пошла в дом.

Я с интересом наблюдала за людьми. Они нравились мне. На материке, далеком от всего остального мира, сейчас меньше всего ощущалось влияние Мракобеса. Казалось, эта земля его не интересует, хотя раньше и здесь кровь лилась рекой. Сколько аборигенов погибло в неравной борьбе с поселенцами! Я вспомнила крепко сидевшие в моей памяти сцены насилия. Эти воспоминания, похоже, отразились на моем лице, придав ему выражение суровости. Люди переглянулись, не поняв, что со мной произошло, а я, снова улыбнувшись, сослалась на усталость и жару.

Пока Мария с Сэмом обсуждали, как меня получше устроить я почувствовала, что пора уходить. Утро уступило место жаркому дню, воздух сильно прогрелся, а мне предстояло отправиться в самое сердце пустыни Симпсон, к северо-западу от городка Уднадатта - именно там место пересечения силовых линий материка, где Страж Света всегда принимает информацию от людей, населяющих Австралию и острова Тихого океана.

Мозг дракона работает лучше любого компьютера, изобретенного людьми. Я за несколько минут могу проанализировать данные и вычислить коэффициент Чистого Света. И делала это всегда, не показываясь людям. Но не в этот раз. Раньше в мою задачу не входило общение, но теперь Богиня усложнила миссию, поручив разобраться в настроениях людей, узнать их мысли, чтобы понять насколько глубоко проник в их сознание Мракобес.

Люди, с которыми я встретилась здесь, хранили свет в своих душах, и это позволяло надеяться на высокий коэффициент. Но что-то тревожило мое сердце, заставляя торопиться. Потому, когда Мария приготовила комнату, я, сославшись на жару и усталость, оставила шумную компанию и ушла к себе. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы переместиться в самую низкую точку пустыни Симпсон.

Не шевелясь, растворяясь в мареве дневного зноя, как призрак, я замерла, опустив руки и широко расставив ноги. Всем своим существом ощутила силу Земли. Настроившись на вибрации силовых волн и послав мыслеформу вглубь, в самое сердце планеты, я ждала ответа. Земля узнала Стража Света и не препятствовала моим действиям.

Немногим живым существам удавалось вступить в контакт с небесным телом. Их силы неравны. Человеческий мозг, даже обладая высшими способностями, не в силах удержать скорость вибраций силовых полей Земли. Только коллективная настройка нескольких избранных при разрешении Высших сил имела кратковременный успех. Время от времени такие контакты происходили. Высшие сущности прибывали на Землю для подготовки человечества к Великому Переходу. Они воплощались в людях, как когда-то Христос в Иисусе, и, собираясь вместе в определенных точках планеты, передавали избранным откровения для просвещения человечества.

Мне же, как посланнице Богине Света, не было никаких препятствий. Информация потекла в мой мозг - мозг дракона, хоть и сокрытый под обличием человека. Объем данных оказался значительно больше, чем в прежние времена. На континенте, кроме аборигенов, уже пустили корни многие семьи переселенцев, которые, покинув родину, решили испытать судьбу в далекой стране. Эта тенденция увеличивалась в мире с каждым годом. Людей становилось все больше, и желания их были все более амбициозными. Этим пользовался Мракобес - Черный Ангел, мятежный сын Великого Отца, воспротивившийся Его воле и возомнивший себя равным Ему. Мракобес действовал через своего сына Бастарда, рожденного богиней Софией.

При мысли о Софии, с которой меня связывала нежная дружба, в мое сердце проникла грусть. Ее сын Бастард родился уродом, а не светлой сущностью, равной богам, и София отказалась от него, испугавшись гнева Высших Сил. Ведь она родила не по воле Отца, а следуя своим амбициям, за что и была наказана таким сыном. Мракобес воспользовался одиночеством Бастарда и, расположив его к себе, хотел заполучить свет Софии, переданный сыну. Но Высшие Силы хитростью убедили его отдать Свет первому человеку, и Мракобесу пришлось изменить свой план. Он не мог просто отобрать Свет у создания Бога, но мог стать хозяином души человека с низким уровнем вибраций. На протяжении тысячелетий Свет Софии дробился, каждая его искорка заполняла души людей, которых становилось все больше и больше. Порождения Мракобеса, служившие Бастарду, сущности, представляющие собой пороки человека, не испытывали недостатка в таких душах. Гордость, эгоизм, самодовольство, жадность легко находили себе покровителей. Потому так была обеспокоена Богиня, потому я получила еще одно задание, выполнить которое куда труднее, чем просто собрать информацию о пропорциях зла и добра на Земле.

Я рассчитала коэффициент Чистого Света. Формула расчета математически не представляет собой ничего сложного. Исходные данные - это общее количество проживающих людей, количество людей, содержащих в себе Свет в процентном его нахождении и количество людей, потерявших небесный дар полностью. В результате нехитрых расчетов получилось число девять и пять десятых. Тысячу лет тому назад австралийский коэффициент составлял девять и семь десятых. Потери были налицо! Мракобес уверенно шел к осуществлению своего плана.

Закончив работу, я расслабилась, постепенно вышла из энергетического поля Земли, стабилизировала свои вибрации, глубоко вздохнула и вернулась в свою комнату. Одну часть работы, хоть и малую, я выполнила.

В доме старого Сэма в этот вечер было как никогда много людей. Похоже, Сэму это нравилось. В гостиной хлопотала Мария, Линк занимался машиной. Я видела его из окна. Красивый парень! Высокий, стройный, светловолосый и в глазах задумчивость. Я не стала лезть глубже, пытаясь распознать ее причину. Нечеловеческая усталость смыкала мои веки. Силы дракона, пребывающего не в своем теле, восстанавливаются не так быстро! Я улеглась на большую старинную кровать, заботливо приготовленную Марией, и мгновенно уснула. Но проспала я недолго. Как только силы мои восстановились, я очнулась. Прислушавшись к звукам за дверью, я поняла, что люди ужинают. Чувство голода отозвалось урчанием в животе, и я вспомнила, что в последний раз ела... более тысячи лет тому назад! Неплохо было бы сейчас занырнуть в океанские глубины и поймать огромную рыбу, а потом, покачиваясь на волнах, съесть ее. Я сглотнула набежавшую слюну. Ничего, успею еще поесть! А пока надо торопиться! Я мысленно пожелала людям добра и света и покинула этот приветливый старый дом.

Мария с сыном тоже остались на ночь, и никуда не торопились. После вкусного ужина все сидели на веранде, наслаждаясь прохладой вечера. Сэм курил, с удовольствием затягиваясь и смакуя вкус хорошего табака. Его собака привычно лежала рядом. Линк стоял, прислонившись к перилам веранды, и с беспокойством поглядывал на темное окно комнаты, где отдыхала Элли. Мария тщетно звала ее к ужину - девушка даже не откликнулась. Никто не решился зайти и разбудить ее.

- Откуда она? - в тишине вечера голос Марии прозвучал громче, чем хотелось бы.

- Не знаю, - Сэм задумался. А ведь и вправду, девушка так и не сказала, откуда она и что ей надо в их дебрях. - Сказала, заблудилась, и все.

Солнце почти совсем закатилось. Небо пылало яркими красками заката. Когда солнечный шар скрылся за далекими горами, по небу прокатились всполохи огня, захватывая весь горизонт. Люди молча наблюдали это необычайно красивое явление, словно с балкона театра. Не хватало только лорнетов, декольтированных платьев и аплодисментов публики.

- Знаешь, Сэм, - нарушила молчание Мария, - я бы разбудила ее. Вдруг она не спит вовсе... - Мария на секунду замолчала.

Мысль, что девушке плохо, что она могла получить тепловой удар и сейчас без сознания лежит в постели, не в силах попросить помощи, заставила женщину соскочить со стула, как ошпаренную.

- Что это с ней? - не понял Сэм, но тоже поднялся и вместе с Линколем последовал за его матерью.

Тихонько постучав и не услышав ответа, Мария тронула дверь, которая легко отворилась. Женщина окликнула Элли в темноте комнаты, замерла, прислушиваясь, затем быстро зашла и включила свет. Внутри никого не было. Лишь смятое покрывало на постели свидетельствовало о том, что гостья лежала на ней, не расправляя.

- Вот тебе и привет, и ответ, - с досадой констатировал Сэм.

Он никак не ожидал такого поворота событий. Видно было, что старик сильно расстроился. Он принял девушку, как дочь, расшаркался, рассупонился, а она вон как - ни спасибо тебе, ни прощайте. И как ушла, что никто и не увидел?..

Сэм развернулся и вышел. Линк без слов пошел за ним. Мария осмотрела комнату. Ее, как женщину, озадачило отсутствие всяких вещей у девушки. Никакой тебе сумки или рюкзачка. Любой путешественник всегда имеет хоть какие-нибудь вещи. Мария заглянула в шкаф, передвинула стул. И тут заметила на полу небольшой камень, отливающий изумрудным блеском в свете лампы. Мария подняла его. Гладкая поверхность красивого камня легко пропускала свет, на ощупь он был теплый, будто кто-то только что держал его в своих ладонях.

"Не иначе, как драгоценный", - подумала Мария.

Она выключила свет и вернулась к мужчинам, плотно затворив за собой дверь комнаты.

- Смотри, - женщина раскрыла ладонь и показала находку Сэму, - нашла на полу. Видать в спешке обронила.

Камень слабо мерцал в сумерках. Сэм мельком взглянул на ладонь Марии, всем своим видом демонстрируя безразличие.

- Возьми, может, вернется за ним, видать камешек-то дорогой, - Мария не убирала руки.

Линколь взял камень с ладони матери. Тепло прошло через ладонь в самое сердце. От огорчения не осталось и следа. Он ощутил любовь и радость. Перед ним вновь возникло лицо Элли - она улыбалась и будто извинялась за свой скорый уход. Линколь тоже улыбнулся. Незримая нить понимания связала юношу и девушку.

- Она вернется, - просто сказал он, - ей надо было уйти и все. Дядюшка Сэм, - обратился парень к озадаченному старику, - возьмите это и сохраните, - с этими словами Линк взял руку Сэма и вложил в нее камень. - Пусть он будет все время с вами, сдается мне, она не случайно обронила его, - юноша смотрел на Сэма с любовью, как сын смотрит на отца, смущаясь слов и пытаясь передать свои чувства лишь глазами.

Сэму не оставалось ничего, как взять камень. Он недолго подержал его в руке и засунул в карман. На сердце у него отлегло.

"И в самом деле, что это я, мало ли какие дела могут быть у человека", - эта мысль окончательно успокоила его.

Остаток вечера люди провели в неспешной беседе о жизни. Им было, что вспомнить, что обсудить. Утром Марвеллы уехали, а старина Сэм занялся своим нехитрым хозяйством, с неопределенным чувством нежности и удивления вспоминая случайную гостью.

3. Взгляд дракона

Во всех буддистских храмах Юго-Восточной Азии монахи несли службу, не прерывая ее ни днем, ни ночью. Стройные голоса сливались в единую песню молитвы и разносились по всему миру. Настоятели храмов пребывали в состоянии медитации, отпуская свой дух в путешествие по мирам Вселенной. Истина приходила к ним, как откровения.

В условленное время дух Нанга-Па, настоятеля высокогорного храма в Тибете, по зову Просветленного присоединился к своим единомышленникам для решения важного вопроса. Все они получили известие о пробуждении Стража Света и готовились к его приходу.

Информация об Изумрудном Драконе передавалась от поколения к поколению. Его пришествие предварял особый ритуал просветления. В течение сорока дней монахи голодали, позволяя себе только кувшин воды в день, и молились неустанно о просветлении своей души.

Таинство общения монахов проходило в одном из древнейших монастырей на территории Китая. Сам монастырь находился вдали от современной цивилизации, в глухом местечке горного хребта Кунь-Лунь у самых истоков реки Хуанхэ. Служители монастыря стояли на страже, охраняя подступы к нему с юга и юго-востока, с севера же монастырь был окружен неприступными скалами, переходящими к западу и востоку в высокую рукотворную стену.

Во внутреннем дворике храма росло молодое деревце, на его ветках благоухали розовые ароматные цветы, а рядом висели уже почти созревшие крупные плоды овальной формы. Сочные светло-зеленые листья украшали ветви дерева, а землю под ним устилал ворох сухих листьев. Монахи называли это дерево "Времена года". Оно всегда цвело и плодоносило одновременно.

За деревом виднелись массивные двери, преграждающие вход в главную залу монастыря. Сумрак внутри залы разбавлял рассеянный свет, поступающий из небольших окон под самым потолком. У стены напротив входа находился алтарь, главным украшением которого было изваяние Изумрудного Дракона. Перед алтарем горело множество свечей, стояли живые цветы, а зажженные палочки распространяли по всей зале аромат благовоний.

Лицом к Дракону на небольшом коврике сидел монах. Свободная одежда из оранжевого шелка закрывала руки, пальцы были сложены в мудру энергии, кисти рук покоились на согнутых коленях. Монах пел молитву, покачиваясь всем телом взад и вперед.

Воздух вокруг него сгустился, и он почувствовал присутствие настоятелей других монастырей, входящих в состав Великого Братства Дракона. Монах закончил свою молитву и мысленно обратился к братьям.

"Мы получили известие о возвращении Дракона. Как вы знаете, он появляется один раз в тысячу лет. В последнее его пришествие, согласно нашим архивам, Изумрудный Дракон посетил наш храм. Нам не ведомы его намерения, но мы всегда должны быть готовы встретить его. Я призываю вас пребывать в молитвах и держать свой дух в постоянной готовности к встрече с ним. Его приход - есть великая тайна, именно поэтому мы общаемся на астральном уровне. Будьте зоркими, берегите нашу тайну. Теперь я благословляю вас и отпускаю с миром".

Монах вновь запел свою песню, раскачиваясь взад и вперед. Воздух в храме чуть вздрогнул и рассеялся.

Когда Нанга-Па закончил медитацию, и его дух вернулся обратно в тело, в монастыре зазвучал колокол, он призывал к молитве, и все монахи поспешили в общий зал. Монастырь, где Нанга-Па был ламой, находился на высоте пяти тысяч метров над уровнем моря, на открытом месте среди необозримых просторов Тибетского плато. Ни один человек не мог прийти сюда незамеченным. Любого путника зоркие монахи, стоящие на страже, видели за несколько часов хода до обители.

Звучал колокол, когда я подходила к монастырю. Несмотря на то, что я предстала перед монахами, стоящими на страже, в облике женщины, при выдохе из моих ноздрей ввысь устремлялись струйки горячего пара. Но не это повергло стражей в недоумение - внутреннее тепло человека тоже превращалось в пар на морозе, - а сам факт появления на высокогорной равнине Тибета молодой женщины европейской наружности.

Я спокойно прошла в храм и села там в отдалении. Тут же из своего уединения вышел настоятель храма и прямиком направился ко мне. Я оценила способности ламы. Он тонко чувствовал изменение энергетики пространства и сразу распознал во мне Стража Света. Монахи продолжали пение, их голоса даже не дрогнули, а лама упал передо мной на колени, опустив голову.

- Приветствую тебя, госпожа, - с волнением сказал он, не поднимая головы, - мы ожидали тебя.

Я молча слушала монаха, одновременно читая его мысли, проникая в его сущность, во все уголки сознания. Он не пытался защищаться. И это порадовало меня, как и то, что в этом человеке я не увидела низменных чувств, коварства и глупости. Передо мной был просветленный монах, который владел искусством медитации и телепатии. Я мысленно обратилась к нему: "Мне необходимо уединение. Проведи меня туда, где нам никто не помешает".

Я решительно встала, монах поднялся следом и, смотря в пол, жестом пригласил следовать за ним. Монахи пели древнюю песнь, даже не подозревая, что вибрации звуков, из которых она состояла, возводили над пространством защиту от внешних проникновений чужого, враждебного разума. Эта песнь звучала и тысячу лет назад, когда я прибыла в храм у подножия небесных гор, звучала она и раньше. Люди хранили завещанные им тайны и знали, когда ожидать моего появления.

Нанга-Па провел меня через пустые комнаты монастыря в маленький дворик, огороженный невысоким каменным забором. Центр дворика украшал небольшой водоем, в котором благоухали крупные розовые лотосы, окруженные, как поклонниками, мясистыми зеленными листьями. Для сурового климата высокогорья эти цветы были чудом. Лама заметил мой удивленный взгляд.

- Монахи проявили усердие, и земля отблагодарила их, - ответил он на немой вопрос.

Я вошла в беседку рядом с водоемом. Сняла обувь, села в центре толстого цветного ковра, скрестив ноги. Нанга-Па остался стоять у порога, склонившись в глубоком поклоне. Чувствуя себя в безопасности, я расслабила тело и вошла в состояние медитации. Сознание человека мгновенно отключилось, и информация потекла в мозг.

Азиатский континент почти в шесть раз больше Австралии по площади и в двести раз больше по количеству населения. Тысячу лет тому назад обширные северные территории континента были практически безлюдны. Сейчас люди интенсивно завоевывали лесную зону, активно заселяя труднодоступные северные районы. Даже мозг дракона не мог сразу собрать всю информацию. Я определила три зоны, различные по интенсивности Света: юго-восточная часть с большой плотностью населения, большинство из которых были детьми Истинных носителей Света; огромные территории северной части, которые полностью занимала одна страна - Россия; и, наконец, юго-западная часть континента.

Как только я обратила свой взор туда, мое сознание начала застилать пелена тьмы. Невежество, войны, нищета уничтожали Свет в людях этого региона. Там правил Мракобес. Мгновенно я ощутила попытку вторжения в свой разум. Мощное кольцо Света окутало его, не давая тьме никакого шанса на проникновение. Если кто-то и смог пробиться через защиту молитвы, то преодолеть мою силу ему оказалось не по зубам. Изумрудное свечение окружило даже застывшего в склоненной позе монаха.

Когда я вернулась в сознание человека, медальон на моей груди все еще продолжал светиться. Я осмотрелась. Во дворике никого не было, кроме ламы, а он стоял, как изваяние, и казалось, даже не дышал. Попав в поле моей защиты, он не мог не заметить этого.

- Нанга-Па, - я окликнула его.

- Слушаю, госпожа, - тут же ответил монах.

- Присядь, я хочу поговорить с тобой. Буддисты всю свою историю несут миру суть учения Просветленного. Они поклоняются его мудрости и стремятся достигнуть высот понимания устройства мирозданья. В отличие от других религий мира, если считать религией поклонение человеку, отмеченному богом и достигшего просветления, буддизм преследует цель не устрашать человечество картинами адских мучений, а научить пониманию, каким все является на самом деле.

Нанга-Па присел на пороге беседки. Он выглядел спокойным. Но, несмотря на годы тренировок духа и сознания, сердце его билось учащенно. Я чувствовала волнение монаха.

- Не бойся меня, я не причиню тебе зла, - как можно ласковее сказала я, - ни тебе, ни кому-либо из людей. Я - Страж Света, а вы - сосуды, в которых он храниться. Зачем виноделу разбивать сосуды, в которых он хранит свое вино? - замолчав, я с интересом наблюдала за смятением монаха, которое он отлично прятал за маской спокойствия.

В тишине дня слышался мягкий перезвон ритуальных колокольчиков. Ветер с гор залетал в это закрытое место и приносил холод и особые запахи нетающих ледников высокогорья, напомнившие мне недавнее пробуждение. Я с удовольствием потянула воздух в легкие.

- Монах, - продолжила я, - скажи, что ты думаешь о людях.

Нанга-Па ответил не сразу. Это был непростой вопрос. И задавал его не ученик, но мудрец. Старый монах понимал, что Стаж Света знает всю историю человечества. Именно я могла бы рассказать многое, что все еще является тайной. И ответить на самый главный вопрос - в чем предназначение человечества. Но задать вопрос монах не осмелился.

- Госпожа, - наконец произнес он, - ты сама только что сказала, что люди подобны сосудам, в коих храниться живительная влага. Сосуды могут быть разных форм и размеров. Одни наполнены до краев, другие же почти пусты. В крепком сосуде напиток вкусный и полезный, в плохом он прокисает. Многие из людей тянуться к знанию. К нам приходят ищущие из разных стран. Мы принимаем тех, кто достоин.

- Как вы определяете, достоин ли? - я перебила монаха.

- Это не трудно. Все - в глазах человека. Глаза - зеркало души, - Нанга-Па снова склонился в поклоне.

- Ты не смотришь мне в глаза, монах, - я решила испытать его.

Нанга-Па поднял голову и спокойно выдержал жесткий взгляд дракона. Удовлетворенная, я кивнула.

- Продолжай, каковы правители людей?

- Они борются за власть. Среди правителей есть те, про кого мы говорим - они порождение зла. Но есть и те, кто им противостоит, мы считаем их посланниками Бога.

Главное в жизни на Земле - это мир. Люди изобрели очень страшное оружие, оно уничтожает все живое, в том числе и саму Землю. И парадокс в том, что это страшное оружие служит гарантом мира.

- Люди делают оружие из страха, - возразила я, - ими владеет страх потерять, что имеют, страх не получить более того, что имеют. Страх - это порок, как и гордость, обида и безразличие. Это все есть деяния Мракобеса, - я задумалась. Попытка проникновения в мое сознание была сделана именно Мракобесом. Он на Земле, и он знает о моем присутствии. Надо торопиться. - Мне пора, монах, - я решительно встала, - возможно, я еще вернусь.

Женщина исчезла, лишь на мгновение в воздухе проявились ее очертания и растаяли, как утренняя дымка. Монах стоял возле беседки еще несколько часов. Никто не смел даже заглянуть во дворик, где росли и радовали глаз розовые лотосы. Хрупкая женщина с глазами дракона промелькнула в жизни монастыря, как сон - то ли была, то ли привиделась.

Нанга-Па вернулся в свою келью. Он сел на коврик, скрестив ноги, и замер, отпуская свой дух в странствие по только ему ведомым мирам. Верховный Лама вскоре получил тайное послание о визите того, кто пришел на Землю, кого монахи, сменяя друг друга в служении Свету, ждали тысячу лет.

Нанга-Па записал все, что произошло в этот день в монастыре, по минутам. Его записи были простой хронологией событий и дословной передачей разговора с Женщиной-Драконом. Монах не мог позволить себе эмоций при составлении исторического документа. Но на самом деле все впечатления от этой встречи были ничем в сравнении с теми чувствами, которые он испытал от взгляда, подаренного ему Высшей сущностью. В нем таилась бездонная глубина мудрости, совершенство разума, беспрепятственное проникновение в душу человека.

Остаток дня монах провел в полном уединении, размышляя о Мире, Боге, о своем месте в жизни и событиях этого дня.

Из уютной беседки Тибетского монастыря я переместилась в Европу, на небольшую горную равнину в центре Карпатских гор. День заканчивался, я потратила много времени на разговоры с людьми и восстановление сил.

Природа вокруг блистала всем своим великолепием. Хотя Карпаты считаются старыми горами, они очень живописны: красивые деревья, множество кустарников среди полуразрушенных скал, цветущие луга. Далеко внизу я заметила селение; пастухи гнали домой стада коров и овец, хозяйки готовили еду, дети еще играли на улицах, пока солнце освещало землю. Недалеко от селения на возвышенности виднелся полуразрушенный замок. Когда-то из бойниц этого замка испуганные люди стреляли в меня. Да, оружие люди создают из страха. Им необходим страх, чтобы жить в мире. Так не должно быть! Я сделаю все, чтобы вернуть людям любовь и радость.

Осмотревшись, я сосредоточилась и приступила к работе. Воздетые к небу руки принимали потоки информации, и по энергетическим каналам она поступала в мозг. Вибрации каждого из живущих на этом континенте проходили сквозь меня. Я по-разному ощущала их силу. Среди вибраций были полные, содержащие большую силу энергии человека, а были и едва уловимые - то ли человек был болен, то ли он почти потерял Свет. Я анализировала приходящие потоки, и в моем сознании складывалась картина общего состояния людей, населяющих Европу. В целом, я осталась довольна. Европейский коэффициент почти не изменился, не то, что азиатский.

Дрожь прошла по моему телу при воспоминании о соприкосновении с тьмой. Чувство опасности насторожило. Я привыкла к тому, что слуги Мракобеса охотятся за мной. Этого я не боялась: дракон всегда готов к битве. Сейчас беспокоило другое. Предупреждение об опасности более высокого уровня скользнуло по моему сознанию. Тьма угрожала Богине Света!

Он что-то задумал... Но Богиня всегда была хитрее и проворнее Мракобеса. Он уже устраивал ей ловушки, но Чистый Свет всегда видит даже самые потаенные темные места. Тем не менее, как Страж Света, я чувствовала необходимость защиты своей госпожи, и потому настроилась на контакт с Богиней.

"Госпожа, тебя призывает Эллиол", - не теряя времени, я мысленно обратилась к ней.

Прошло несколько минут ожидания прежде чем пришел ответ: "Я слышу тебя, Эллиол".

Ее голос был спокойным, и мне оставалось лишь поделиться своими опасениями: "Госпожа, я чувствую активизацию темных сил. Они предприняли попытку к проникновению в мой разум. Думаю, они вышли на мой след, но более я беспокоюсь о твоей безопасности. Мой долг защитить тебя".

"Мой верный Страж, твои предположения верны. Сейчас как никогда ты мешаешь Мракобесу. Он активно забирает Свет у людей. И прячет его на одной из планет третьей звезды созвездия Эридан. Это темное место, пустота. Я пока не могу проникнуть туда. Но на Земле есть передатчик, через который Свет направляется в хранилище. Он расположен где-то на Аравийском полуострове. Тебе предстоит найти его", - Богиня сделала паузу, словно прислушиваясь к своим ощущениям. Мракобес искал способ проникновения в ее сознание, но она умело защищалась.

"Богиня! - я воспользовалась паузой. - Почти полное отсутствие Света я наблюдала в районе Междуречья, там же меня атаковали. Думаю, мне необходимо отправиться туда".

Мои мысли стали резкими, Богиня постаралась успокоить меня: "Эллиол, заверши свой анализ, потом ищи передатчик. За меня не беспокойся. Сейчас на Земле я не одна. Враг коварен и жаждет конца скитаний. А это - обретение власти и захват Вселенной. Все силы Света вступили в битву, и не только на Земле. Выполняй свою миссию, мой Страж, я как всегда надеюсь на тебя".

На этом наше общение закончилось. Я легла на землю и с тоской посмотрела в небо, скучая о полетах и завидуя птицам. После разговора с Богиней чувство ответственности за события грядущих дней обострилось, решимость моя удвоилась. Отдохнув несколько минут, я поднялась и уверенно пошла вниз, к людям.

4. Планы Мракобеса

На другом континенте, в зеленом оазисе Междуречья, в белоснежном особняке неспешно прохаживался по просторной зале мужчина средних лет. Его волнистые черные волосы уже тронула седина, но лицо, окаймленное аккуратно подстриженной бородкой, оставалось гладким, без единой морщинки. Прищуренные глаза - бездонные, как сама ночь! - и плотно сжатые губы выдавали беспокойство. Позвав слугу, хозяин особняка приказал подать кофе и подошел к карте, занимавшей целую стену комнаты. Его мозг напряженно работал.

"Где, где она может быть сейчас?"

Этот вопрос он задавал себе с самого утра, с того момента, когда его верные слуги сообщили о повышении активности магнитного поля Земли в районе Антарктиды. Он сразу понял, с чем это связанно.

"Пришло время очередного полета дракона. Неуловимая Богиня разбудила своего Стража, а я так и не сумел помешать ей в этом". Он был могущественным, очень могущественным, но чего-то не получил при рождении, того, что было у нее. Богиня всегда держалась на шаг впереди. Мужчина разозлился и с силой ударил кулаком по стене. Слуга, сервировавший столик для кофе, от неожиданности отпрянул и уронил чашку из дорогого старинного сервиза. В страхе еще молодой человек попятился к двери, все время кланяясь и извиняясь. Хозяин одарил его тяжелым взглядом, от которого у несчастного перехватило дыхание, и он рухнул на пол, судорожно ловя ртом воздух. Тут же вбежали два охранника и, ухватив почти бездыханного человека, быстро уволокли его вон из комнаты.

Али-Кадим-Эль-Бори подавил в себе вспышку гнева и сел в глубокое кресло.

"Никчемные, глупые люди!" - все его раздражение вылилось в эту фразу.

Другой слуга налил ему крепкий кофе и, не глядя на хозяина, попятился к выходу. Али-Кадим взял маленькую чашечку, поднес ее к лицу и, закрыв глаза, с удовольствием втянул в себя аромат изысканного напитка. Затем, не спеша, сделал глоток, чуть задержал его во рту, наслаждаясь вкусом, и только потом проглотил. Мракобес не лишал себя простого человеческого удовольствия. Напротив, ему нравилось то, что люди - порой не без его помощи или подсказки! - изобретали для того, чтобы порадовать себя. Еда, питье, соитие - это для тела, но и красивые дома, произведения искусства - это для души. Да, для души! У него тоже есть душа, если называть этим словом сферу чувств.

Выпив кофе, Али-Кадим решил действовать незамедлительно. Вмешательство Стража Света создавало критическую ситуацию, в которой он, Черный Ангел, мог проиграть. Именно сейчас он был ближе всего к своей цели. Осталось немного, еще несколько шагов и все - он Властелин Мира! Десятки тысяч лет потрачены на поиски Света. Люди не осознают, чем они владеют, но не хотят расставаться со своим даром. "Тупые, упрямые создания!" Как сегодня они далеки от тех, первых людей, которые жили интуицией, слушали свой внутренний голос и боялись Бога. И его боялись, однажды дав ему имя Дьявол. Сколько сил пришлось потратить ему на то, чтобы заглушить этот голос! А все для того, чтобы люди забыли о Свете.

Многих он сумел затмить пороками, несовместимыми с божественным даром. Триста шестьдесят пять порождений тьмы и еще семь низших ангела ежедневно искушали каждого человека. Но слуги Богини Света зорко следят за равновесием сил. За многие века существования последней человеческой расы Мракобес испробовал разные способы выкачивания Света. Войны, пытки в концентрационных лагерях, искушение властью, богатством - все это позволило выудить из людей лишь самую малую часть сокровища Вселенной. Он создал различные религиозные секты, натравил людей друг на друга, как диких животных в битве за добычу. Он перемешал все роды и нации между собой, чтобы рассеять Свет. Он дал людям многоязычие, чтобы они перестали понимать друг друга. Наконец, он кормил их плодами от Древа Смерти, через корни которого Свет уходил во тьму.

Но ему мешали, все время мешали Высшие сущности. Даже София, добровольно родившая от него сына, раскаялась и под влиянием Богини Света родила от его брата пятерых детей в противовес их Бастарду.

Христос принес человечеству идею любви и всепрощения. Каждый покаявшийся в своих грехах освобождался от пороков, загрязняющих душу, и тем самым возвращал Свет во Вселенную.

Теперь он, Али-Кадим-Эль-Бори - живое воплощение Высшей сущности, не пожелавший мириться с раз и навсегда установленной идеей мирозданья, а решивший подчинить себе все миры и пространства, должен изменить ход событий.

В дверь тихонько постучали.

- Кто там? - резко спросил он.

- Господин, к тебе просится Жамиля, - ответил слуга, не заходя в комнату.

"Опять она!" - с раздражением подумал Али-Кадим, - "И почему я сразу не избавился от этой девчонки?"

Еще ребенком Али-Кадим за гроши купил Жамилю у ее же отца. Когда девочка повзрослела, он пристрастил невинное дитя к любовным утехам. Алчность удовольствий одолевала тело, и развращенный ребенок становился безвольным существом в руках монстра. И тогда Мракобес забирал Свет его души. Человек, одолеваемый страстями, не мог препятствовать этому.

- Пусть убирается, она мне больше не нужна, - сказал Али-Кадим, и добавил уже с нетерпением, - гони прочь!

За дверью послышались рыдания. Впрочем, все быстро закончилось. Охранники выволокли обезумевшую девушку из дома, посадили в машину и увезли в пустыню. Там, как и других подобных ей детей, которые стали игрушками в руках монстра, девочку бросили под палящее солнце, без воды и практически без одежды. Дальнейшая судьба жертв не интересовала Али-Кадима. То, что ему было надо, он уже взял, а то, что осталось - отработанный материал.

Али-Кадим-Эль-Бори ежечасно получал сводки всех информационных агентств мира о необычных событиях, произошедших за последние два дня. В его особняке, оснащенном самыми новейшими техническими средствами, работали лучшие специалисты. Он нанимал их за большие деньги и требовал безоговорочного подчинения. Два дня люди фактически не вставали со своих рабочих мест. Тех, кто роптал, выгоняли без объяснений.

Несколько часов назад Али-Кадим вышел на след Стража Света. Он обнаружил его присутствие на Земле, когда тот принимал информацию по Азиатскому континенту. Мракобес успел только засечь его, как тут же получил сильнейший удар Светом. Богиня наделила свое чудище огромной силой!

"Что ж, мне есть чем ответить!" - подумал озлобленный Повелитель Тьмы.

Теперь было необходимо вычислить, куда направился дракон дальше и как он перемещается с одного места на другое, вернее в каком виде. Это тысячу лет тому назад дракон мог позволить себе свободно летать в небе Земли. Сейчас не те времена. Его мифическая внешность шокирует человечество. Значит, он ее изменил.

"Так кто же ты теперь, Страж Света?" - размышлял Али-Кадим, когда в дверь кабинета постучали.

- Да, - резко ответил раздраженный хозяин.

Дверь приоткрылась, и в кабинет просунул голову посыльный.

- Последняя сводка, господин.

- Что там? - с нетерпением спросил Али-Кадим.

- Горят леса Сибири, огонь подбирается к областному центру, - скороговоркой начал докладывать юноша, не заходя в комнату.

- Дальше, - перебил его хозяин.

- В двадцати километрах к югу от острова Хонсю произошло подводное землетрясение силой в шесть и ...

Юноша не успел закончить фразу, как Али-Кадим в бешенстве заорал на него:

- Не надо о стихийных бедствиях, я и сам знаю, где что происходит, сколько можно повторять - необычные явления, ты понимаешь, необычные!

- Да, господин, - голос юноши дрожал от страха, но он продолжил: - Жители одного из горных сел Карпат сегодня наблюдали два солнца на закате.

"Вот это то, что надо!" - подумал Али-Кадим, а вслух спросил: - И что они видели?

- Они наблюдали закат солнца на западе и на востоке в горах. Говорят, солнце на востоке было белым и очень ярким. Оно светило пару минут, потом скрылось за горой.

- Скрылось за горой, - повторил в раздумье Али-Кадим, - все, иди, - отправил он посыльного.

Парень с поспешностью вышел за дверь, аккуратно прикрыл ее и вздохнул с облегчением.

"Нет, я все-таки сбегу отсюда, к черту деньги, к черту такую работу!" - подумал он, прислоняясь к двери.

Он не успел даже выдохнуть, как дверь резко отворилась. Юноша отлетел на несколько метров. Хозяин особняка прошел мимо, даже не обратив внимания. Парень поспешно отполз в сторону, его сердце готово было выпрыгнуть из груди от страха.

Вернувшись к своему компьютеру, юноша в бессилии уснул, уронив голову на клавиатуру. Час спустя начальник выгнал его в ночь, без денег и объяснений. Оказавшись за забором, молодой человек облегченно вздохнул и, забросив за спину небольшой рюкзачок с вещами, быстро пошел по безлюдной дороге в ближайший город, огни которого виднелись вдали. Сердце юноши также учащенно билось, но теперь не от страха, а от радости. "Чтоб я еще когда-нибудь согласился на такую работу!.. Никогда! - мысленно рассуждал он. - Никакие деньги не окупят такого страха. Слава богу, что я хоть жив остался! - вспомнилась несчастная девушка, которую под руки тащили охранники. - Что с ней стало?.. Брр, нет, домой! Куплю билет и домой, в родной Прованс!" - он оглянулся и побежал со всех ног.

Али-Кадим, казалось, не шел, а летел по коридору особняка. Он спустился в самый низ, в подвальное помещение, которое находилось глубоко под землей. Никто не смел сопровождать его. Все мысли Черного ангела были только о слуге, которого он создал совсем недавно для охоты за Стражем Света. И вот время пришло.

Али-Кадим остановился перед массивной дверью. На ней не было никаких замков. Мракобес приказал ей открыться, сняв свое заклятье. Дверь медленно отворилась, пахнуло прохладой. Али-Кадим вошел внутрь. Ему не требовался свет, напротив, он бы мешал.

- Анхэп, - громко позвал хозяин.

Из тьмы выползло чудовищ. Крупная голова, напоминавшая голову быка, покоилась на змеином теле, свернутом кольцами. Глаза горели в темноте красным огнем, а из безобразной пасти лилась слюна.

- Анхэп, пришел твой час, - глядя на свое детище через прищур глаз, сурово сказал Али-Кадим.

- Да, хозяин, - в ответ глухо прозвучал голос создания ада, - я готов.

- Ты знаешь, что надо делать. Страж Света обнаружен, ты немедленно отправляешься за ним. Не привлекай к себе внимания, пока не найдешь его. Потом можешь действовать, как хочешь, - Мракобес зло улыбнулся, - только уничтожь его.

"Посмотрим, Богиня, что ты будешь делать, когда твой Стаж возопиет о помощи. Ты придешь, я уверен - ты придешь!" - мысль о пленении самой Богини Света пронеслась в мозгу Али-Кадима. Наконец, он сможет получить больше того, что он берет от людей, гораздо больше! С силой Богини он завоюет то, что должно принадлежать ему - весь Мир.

Он снова обратился к змею:

- Ты примешь образ человека, так ты не привлечешь к себе внимания раньше времени. Иди по следу дракона. Я догадываюсь, что он тоже находится в облике человека. Найди его как можно скорее.

Мракобес произнес заклинание и в свете, попадающем в комнату из открытой двери, встал во весь рост молодой мужчина с совершенно пропорциональной фигурой, точеными чертами лица. Черные волосы ниспадали на лоб густыми прядями, закрывая глаза. Мужчина уверенным жестом откинул пряди назад и прямо посмотрел на другого мужчину, своего хозяина, который разглядывал свое создание, не скрывая удовольствия.

- Что ж, Анхэп, пора, - с этими словами он махнул рукой, и Анхэп исчез в сумраке комнаты.

5. След в след

Я спустилась в селение к людям. С небольшим рюкзачком за спиной я привлекала внимание не более чем туристка, путешествующая по Европе автостопом. Заказав в таверне местную еду, я уселась у окна и стала наблюдать за происходящим вокруг. Народа в таверне почти не было. За соседним столиком несколько мужчин вели неспешный разговор за кружкой пива. Дородная женщина за стойкой привычно протирала бокалы, когда в таверну шумно ввалилась компания из трех парней с девушками. Они горячо обсуждали последние новости - закат двух "солнц". Обычное на западе и одновременно еще одно солнце белого цвета на востоке. Этот разговор насторожил меня. Хозяйка таверны вышла из-за своей стойки, чтобы не пропустить ни слова. Мужчины, осушив свои бокалы, прервали беседу и прислушались. Потом махнули рукой.

- Привиделось им все это! Молодежь! Нафантазируют себе всякой всячины.

- А вот и не привиделось, я как раз смотрела в ту сторону и видела, как белый шар закатился на востоке, - обиделась одна из девушек.

В этот момент к таверне подъехал автомобиль. Водитель заглушил мотор и почти вбежал внутрь.

- Пива! - крикнул он, на что хозяйка таверны огрызнулась:

- Что ты кричишь? Пива, так пива! - она неспешно взяла кружку и потихоньку начала наливать пенящийся напиток. Когда кружка наполнилась доверху, женщина протянула ее нервному посетителю.

Он с жадностью выпил и заказал еще.

- Что с тобой, Марек? - спросил его один из мужчин. Он знал парня и удивился его беспокойству.

- Черт бы его побрал, - огрызнулся Марек, не обращая внимания на вопрос. Он пригубил вторую кружку, и пил ее уже медленнее. Прохладный напиток, казалось, привел его в чувство.

Я уже поняла, что случилось с водителем машины. Картины того, что он видел только что, мельтешили в его голове, как обезумевшие ночные бабочки. Знакомец Марека встал из-за столика и подошел к стойке. Его друзья молча следили за происходящим.

- Марек, ты черта на дороге увидел или еще кого? - мужчина с вызовом ждал ответа.

- Черта, не черта, а кое-кого пострашней, - отозвался взволнованный парень.

- Ну-ка, расскажи, что-то много за сегодняшний вечер чудес на наше село, - сказал мужчина, оглядываясь на молодежь.

Остальные посетители таверны, в том числе и я, заинтересовано ждали очередного рассказа. Но меня больше занимала реакция посетителей таверны и потому я исподволь наблюдала за ними, пока Марек рассказывал свою историю.

- Еду я, значит, домой, думаю, как сегодня пойду к Яцеку, мы договорились еще утром, вижу впереди на дороге пыль столбом, не иначе, как кто-то передо мной проехал по обочине. Подъезжаю ближе, поворачиваю у дуба, и вижу - идет мужик. С виду не наш, уж больно черен, да статный такой, и одежа не сельская, ботиночки только что из магазина, да дорогие видать. Пыль за ним, чудно. Я останавливаюсь, предлагаю подвезти, а он так посмотрел на меня, из глаз искры красные, сами глаза - злющие, пробормотал что-то не по-нашему, вроде как отказался. Ну, я повременил чуток, да и поехал дальше. А сам смотрю в зеркало, интересный такой человек, необычный, да и вижу, - Марек вдруг перекрестился к всеобщему удивлению.

- И что ты такого увидал там? - в нетерпении спросила хозяйка таверны.

- Чудовище! Хотите - верьте, хотите - нет. А я увидел огромную змею с головой быка с огромными рогами. Она ползла по обочине дороги, а голову подняла на своей отвратительной шее, и все высматривала, принюхивалась. Я по газам, да скорее сюда. - Марек допил остатки пива и выдохнул, оглядывая слушателей.

Все молчали. Да и что скажешь на такое!

"Парень вроде трезвый был, пока пива не выпил, может, с усталости привиделось", - так подумали почти все, кроме меня. Воспользовавшись тем, что все внимание сосредоточено вокруг стойки бара, я незаметно вышла. Отсюда надо было немедленно уходить - я догадалась, что это за тварь! - но прежде я хотела удостовериться, что с людьми этого села все будет в порядке. Спрятавшись за стеной дома на другой стороне улицы, так чтобы быть незаметной с дороги и видеть происходящее вокруг, я притаилась. Минут через десять к таверне подошел мужчина, которого описал испуганный водитель. Он остановился перед дверью, потом резко повернулся и осмотрелся по сторонам. Не заметив ничего необычного, он зашел внутрь. Я напрягла слух.

При виде незнакомца в таверне все замолчали. Марек как мышь проскользнул под стойку и затаился там. Мужчина подошел к хозяйке таверны и спросил, пристально вглядываясь ей в глаза, не было ли у нее сегодня необычных посетителей.

- Не считая тебя, - с вызовом ответила женщина, - никого.

Мужчина не спускал с нее глаз. Испуганная женщина попятилась назад, беспорядочно ища руками, за что бы ухватиться. Она уперлась спиной в бар, и от толчка с полок попадали бутылки. Присутствующие в таверне будто проглотили язык - никто не произнес ни слова. Наконец, знакомый Марека пришел в себя.

- Ты что это творишь! - воскликнул он, обращаясь к незнакомцу, - в чужой монастырь, да с претензиями! Проваливай отсюда!

Люди поддержали смельчака, и все разом сомкнулись вокруг незваного гостя, преодолев свой страх. Незнакомец с презрительной ухмылкой оглядел их и направился к выходу. Толпа разомкнулась. Стоявшие ближе всех к чужаку, почувствовали идущий от него холод, и дрожь мурашками пробежала по телу. Мужчина быстро вышел, еще раз осмотрелся и направился на восток, в сторону старого замка. А в таверне еще долго обсуждали необычное происшествие, все утешали хозяйку, а когда нашли Марека, схоронившегося под стойкой бара, дружный смех снял напряжение с людей и все выпили еще пива, да и разошлись по домам.

Я дождалась благополучной развязки и покинула это дружное селение навсегда, сделав вывод, что сплоченность людей - залог их благополучия и силы.

Мне нужен был еще один день для сбора информации. Не мешкая, я отправилась на другой континент - в Северную Америку. И не было для меня никаких преград. С давних времен владея искусством физического перемещения во времени, я имела некоторое превосходство перед противником .

Пока змей искал мой след в ночи Европы, я, воздев руки к небу Северной Америки, собирала информацию о Свете в ее жителях. Стоя на южном берегу озера Манитоба, я вычисляла коэффициент Чистого Света. Затем, ни секунды не отдыхая, как обычно после напряженной работы, переместилась к истоку реки Парагвай на Бразильское плоскогорье Южной Америки. Мне хватило несколько минут, чтобы получить информацию и вычислить коэффициент на этом материке.

Обессиленная, я упала на землю. Сознание отключилось, все жизненные процессы в теле замедлились. Лишь одна мысль успела пробежать в моей голове: как же хорошо было отдыхать в доме старины Сэма...

Анхэп, казалось, потерял след Стража Света. Он рыскал по всем окрестностям старого замка вблизи села Вишневе. Наконец, он отыскал то место, где Эллиол принимала информацию по Европе. Но это не дало ему ничего. Куда направился дракон, можно было только догадываться.

"Проклятые людишки, ведь он был в селе, я чувствовал его совсем рядом", - с ненавистью думал Анхэп.

Наступила ночь. Змеем одолевало безумное желание разделаться со всеми жителями этого горного села, чтобы другим неповадно было водить его за нос. Он стремительно пополз вниз.

В окнах крайней избы горел свет. Семья из пяти человек проводила вечер в обсуждении событий ушедшего дня. Хозяйка собирала посуду после ужина, девочки помогали ей. Ее муж, бывший очевидцем событий в таверне, уже рассказал о страшном пришельце. Хозяйка на всякий случай закрыла дверь на замок, а детям запретила выходить из дома.

Змей подполз к окнам. Маленький мальчик, играющий с игрушечными солдатиками на полу возле отца, взглянул на открытое окно. Этот ребенок был лакомым кусочком. Змей приготовился к прыжку.

Ребенок застыл от удивления - большая корова смотрела на него из темноты. Мальчик протянул ручку и заверещал.

- Что там, сынок? - отец оглянулся и сказал жене, - окна прикрой, а то, не ровен час, принесет кого нелегкая.

Женщина подошла к окну, выглянула в ночь и, перекрестившись, закрыла ставни.

Змей отполз в сторону. В самый последний момент охоты он вспомнил предостережение Хозяина не обнаруживать себя, пока не найдет дракона. Только это и остановило его. Но он твердо решил устроить себе пир после того, как все будет кончено.

В избах гасли огни, тишину ночи нарушали совы да упыри - ночные охотники, что днем спали в подвалах старого замка, а ночью рыскали в окрестностях в поисках поживы.

Полная желтая луна украсила небо, затмив свет звезд. В природе все замерло в ожидании нового дня. Что он принесет? Придет ли вместе с утром Свет или весь мир потонет во тьме?

6. Преображение Эллиол

Комната без окон освещалась скрытыми светильниками по всему периметру, кроме стены, в которую был встроен огромный экран монитора. В глубоком кресле в центре комнаты сидел Али-Кадим-Эль-Бори. Его ноги утопали в высоком ворсе шикарного ковра, застилавшего весь пол. Больше в комнате ничего и никого не было. Он сидел, погрузившись в мягкость кресла, поглаживая в раздумье холеную бороду.

На экране перед ним была развернута картина Земли в ее энергетическом состоянии.

Яркие краски, периодически меняя интенсивность, создавали впечатление движения живого существа. Али-Кадим изучал повышение активности энергии особого уровня. Ему необходимо было отследить ее всплеск, вызванный извне. Он знал, что Земля отвечает на

вторжение в ее информационное поле и на краткий миг устанавливается контакт между слугой Богини и планетой.

Раздумья Али-Кадима прервал звонок телефона. Этот номер знал только один человек на Земле.

- Слушаю, уважаемый, - ответил он.

- Приветствую тебя, мой друг, - прозвучал голос с другого континента, - предлагаю обсудить сложившуюся ситуацию.

- Я жду твоего вторжения в известную страну через два часа, - сразу приступил к делу Али-Кадим.

- Мои авианосцы уже вошли в ее территориальные воды, - звонивший замялся.

- В чем проблема? - немедленно отреагировал хозяин особняка.

- Сенаторы выставили ультиматум, я могу потерять доверие народа, а значит и власть.

- Что ж, если им мало стихийных бедствий, устроим теракт, - Али-Кадим сделал паузу, - это отвлечет их от нашего дела.

Человек с другого континента молчал. Слишком многое поставлено на карту. Ему необходим этот регион, делом всей его жизни было иметь контроль над этой территорией. Именно там, согласно всем известным и секретным источникам, находился древний рай - земля предков человека, где росло Древо Жизни.

- Повторяю, - отреагировал на молчание Али-Кадим, - мне нужны военные действия уже менее, чем через два часа.

- Да, - ответил его собеседник и положил трубку.

На экране появился всплеск красного цвета в центре Северной Америки. Затем, через несколько минут такой же всплеск Али-Кадим увидел в центре Южной Америки.

Он немедленно настроился на контакт со своим змеем, который стремительно продвигался на запад по Европе. Его движение черной линией отображалось на экране.

"Анхэп", - мысленно обратился Мракобес к своему созданию.

"Слушаю, Повелитель", - ответил змей.

Линия на экране продолжала движение.

"Направляйся на юг от того места, где ты находишься, встреча произойдет в Африке, скорее всего на плато Дарфур у истока реки Котта. Поторопись, будь там раньше, это даст тебе преимущества".

Али-Кадим не сводил глаз с черной линии. Она резко повернула на юг и продолжила движение. Довольный, Хозяин откинулся в кресле и, расслабившись, прикрыл глаза. Он все правильно рассчитал. Пока события развивались по его плану. Сейчас остается только ждать. Битва слуг Света и Тьмы произойдет в ближайшие часы. У змея преимущество - он будет ждать. Начавшаяся война отвлечет людей от сражения двух чудовищ. В случае проигрыша Анхэпа Али-Кадим использует оружие авианосцев, мощь которого сотрет с лица Земли слугу Богини. Остается только надеяться, что Богиня примчится спасать своего дракона. Тогда он, Великий из Великих, отвергнутый всеми Высшими сущностями Вселенной, захватит ее. Для этого Мракобес приготовил особое оружие, против него не устоять никакому Источнику Света.

Я очнулась от краткого сна. В облике человека трудно сохранять силы на нужном уровне. Все же я была создана драконом. После тысячелетней спячки я так и не размяла свое тело, которое нуждалось в настоящем движении. Оглядевшись вокруг, и не заметив никого, кто бы мог меня увидеть, я решилась. Солнце находилось в зените. Присев на одно колено, я опустила голову и крестообразно сложила руки на груди. Слова древнего заклятия я знала, как мантру; я произносила его, возвышая голос, который становился громче и громче. В конце концов, голос человека изменился настолько, что растущие неподалеку кустики трав пригнулись к земле от его силы. Воздух сгустился, и я начала меняться. Земля загудела от тяжести моего настоящего тела, не виданного на ней многие века. И в свете дня миру предстал дракон во всем грозном великолепии. Яркость моего изумрудного покрытия соперничала с солнцем. Огромное тело, высотой десять метров и длиной - пятьдесят, заканчивалось хвостом, почти такой же длины. Изумрудная чешуя блестела в лучах солнца, желтые когти впились в почву, хвост неподвижно лежал на земле. Преобразившись, я выпрямилась. Крепкие лапы уверенно держали тело. Я махнула хвостом в одну сторону, потом в другую. С хрустом расправила перепончатые крылья, покачала головой, и, вытянув ее вверх, замерла, зажмурив глаза. Я застыла, как изваяние, наслаждаясь столь кратким мгновением жизни. Солнце освещало мой бок, согревая, проникая все глубже живительным теплом, ветерок дул в лицо. Мой чуткий нос вбирал в себя запахи земли, я глубоко вдыхала воздух, наслаждаясь их ароматом. Прочувствовав свое тело, я открыла глаза, чуть опустила голову и, вытянув шею вперед, побежала, расправляя крылья, и, со всей силы отталкиваясь от земли, взлетела.

Какое наслаждение доставляет свободный полет! Как чудесно ощущать свою мощь, и прорываться грудью сквозь тугие струи воздуха! Я сделала несколько пробных кругов над плоскогорьем, разглядывая землю с небольшой высоты, затем стремительно поднялась ввысь и направилась в сторону Атлантического океана.

Пьянящее чувство полета принесло радость. Воздух со свистом проносился над прижатыми к голове ушами. В считанные мгновения я оказалась между Африкой и Южной Америкой, в северной части Бразильской котловины. Снижаясь кругами, я внимательно оглядывала водную гладь под собой. Мне не хотелось вносить сумятицу в головы людей своим появлением, и потому я избегала встречи с ними. И хотя один, два человека наверняка заметили полет дракона, вряд ли кто поверит их рассказам. Современный человек считает дракона выдумкой, сказочным персонажем. Я ухмыльнулась. А ведь когда-то мне доставляло удовольствие видеть, как люди при виде меня, падали на землю, закрывая от страха голову руками.

Я опустилась на поверхность океана и с наслаждением покачалась на волнах, гордо держа голову над водой, отфыркиваясь от нее, когда высокая волна накрывала меня полностью. Активные движения разбудили аппетит и я, как и прежде, нырнула в океанские глубины.

Ничто вокруг не могло помешать охоте. Я плыла, погружаясь все глубже и фиксируя любое сколько-нибудь значимое движение. Наконец, я заметила несколько больших глубоководных рыб и мигом направилась к ним. Поймав рыбину и зажав ее когтями, я выплыла на поверхность и, перевернувшись на спину, с аппетитом принялась за еду.

Покончив с рыбой, я не спеша поплыла к небольшому острову, затерявшемуся среди безграничных просторов океана. Остров оказался пустынным, и я выбралась на каменистый пляж. По моим меркам, остров находился близко к Африканскому континенту, и я решила на нем собрать необходимую информацию. Сосредоточилась и с новыми силами подключилась к информационному полю Земли. Данные от людей Черного континента потекли в мой мозг. Вычислив Африканский коэффициент, я прервала связь с Землей и облегченно вздохнула. Страж Света выполнил основную часть своей миссии. Суммарный коэффициент Света получен, но он оказался ниже, чем предполагалось и это не радовало.

Необходимо как можно скорее передать данные Богине! Число девять и шестнадцать сотых четко отпечаталось в моей памяти. Восемьдесят четыре сотых были похищены Мракобесом. А это Свет тысяч людей! Но интуитивная осторожность не позволяла мне связаться с Богиней немедленно. Возможно, Мракобес только того и ждет. Ведь он неспроста послал своего слугу за мной. Как Страж Света я должна решить две важные на этот момент задачи - как передать данные и найти змея, чтобы уничтожить его. Да, но исход битвы может быть и не в мою пользу, тогда Богиня не получит необходимой информации... Я задумалась и вдруг перед моим мысленным взором возникло лицо монаха из тибетского монастыря. А почему нет?.. Люди не так слабы, как может показаться на первый взгляд. Монах Нанга-Па владеет своим духом и именно он поможет мне!

Сосредоточившись на его образе, я послал мысль в пространство. Я повторяла имя монаха, пока он не услышал мой зов. Нанга-Па, казалось, был готов к телепатическому общению с драконом. В коротком диалоге я сообщила ему все данные и попросила сохранить их в памяти до случая, когда они потребуются Богине Света.

Закончив с одним делом, я сосредоточился на поиске змея. Лежа под солнцем на камнях затерянного в Атлантике острова, я просмотрела весь путь слуги Мракобеса от места, где встретила его в горах Малых Карпат до пустынного плато Дарфур в Центральной Африке. Как только Змей принял сигнал, сила его ярости леденящим холодом ударила в мой мозг. Я отразила атаку, заслонившись световым щитом. Змей, шипя даже через астрал, призвал на битву. Решить свою судьбу и судьбу Мира нам предстояло в жарких песках Сахары, вдали от человеческой цивилизации на открытых просторах африканской земли.

Страж Света нарушил первоначальные планы Мракобеса. Змей потерял преимущество внезапного нападения.

"Почему дракон изменил свою программу? Он должен был появиться в центре африканского континента. Что произошло? Что ускользнуло от меня?" - скрежетал зубами Али-Кадим. Возможность провала в самом начале операции раздражала его. Все чаще приходила мысль самому присутствовать при сражении. Но это было опасно. Высшие сущности могли устроить ему ловушку. Возможно, так оно и есть. Мракобес умел слушать свою интуицию, но мысль о том, почему дракон сам обнаружил себя и вызвал Анхэпа на поединок, не давала ему покоя. Али-Кадим не увидел последний красный всплеск активности Стража Света на экране и не понял, что дракон не только выполнил свою задачу, но и набрался сил для битвы. Мракобесу не терпелось поскорее покончить с проклятым Стражем Богини, но осторожность взяла верх над эмоциями. "Нет", - принял решение Али-Кадим, - я должен оставаться в безопасности до решающего момента". В дальнейшем план казался безупречным, он продумал все варианты исхода битвы. "Остается лишь ждать!"

7. Битва

Солнце в небе Африки прошло большую часть дневного пути. Чем дальше к востоку, тем светлого времени оставалось все меньше и меньше. Я на секунду прикрыла глаза и повернула голову к жаркому светилу. От кончиков моей короны к макушке и дальше к глазам соскользнул солнечный свет, я почувствовала его тепло. Искрящиеся лучики заиграли на ресницах. Глубоко вздохнув, я вытянула шею. Драконы не владеют мимикой так, как люди, но если бы кто-то сейчас мог видеть меня, то поразился бы перемене, произошедшей во мне за мгновение. Теперь я была только грозным стражем, готовым испепелить любого, кто угрожал равновесию мира во Вселенной. Всякой благости во мне пришел конец. Я готова к битве и я одержу в ней победу! Я ринулась вперед, взмахнула крыльями и взлетела.

Огромная тень легла на поверхность океана. Солнце освещало меня слева, изумрудная чешуя на боку переливалась всеми цветами радуги; для стороннего наблюдателя, если таковой и был поблизости, воочию ожила картина древнего мифа.

Я летела к центру африканского континента, пристально вглядываясь вниз. И вот пески Сахары подо мной зашевелились, как волны в океане. Барханы перекатывались так, словно под ними плескалась вода, набегая короткими волнами. Змей! Это Змей - посланец Мракобеса - стремительно продвигался к тому месту, где я должна была принимать информацию. Я не спешила обнаруживать себя. Ждала, и вот Змей появился на поверхности рядом с озером Чад. Обогнув озеро с востока, он обошел болотистые берега, которые в изобилии населяли бегемоты и крокодилы, и, снова почувствовав песок под своим тридцатиметровым телом, вкопался в него, продолжая движение.

Пора! Я сложила крылья и на всей скорости стрелой ринулась вниз. Змей услышал свист в воздухе и внезапно выпрыгнул. Он уцепился хвостом за мою лапу и нанес мощный удар рогами в грудь. Боль пронзила меня, от неожиданности я застонала, но тут же свободной лапой ухватила гада за шею и взмыла ввысь. Кровь толчками выплескивалась из ран. Змей окрасился в красный цвет. Я поняла, что моих сил хватит ненадолго, и полетела стремительней, вонзив свои когти еще глубже в плоть Змея. Слуге ада это не понравилось. Он тоже испытывал боль! Отпустив лапу, он попытался хвостом достать мою шею. Но куда там! Его размеров хватило только на то, чтобы обвиться за основание моего хвоста.

Впереди в мареве воздуха колыхались расплывчатые очертания горного массива Тибести. Я знала эти горы. Усыпанные острыми камнями - следами вулканической деятельности Земли - они были как раз кстати. Я потащила Змея туда. Он, казалось, понял мой план и извивался, пытаясь укусить, но мои цепкие когти так сжимали его, что от любого активного движения его тело конвульсивно отвечало болью. Не снижая скорости, я подлетела к скалистым отрогам горы Эмми-Куси. Собрав все силы в последнем рывке, я выставила лапы вперед и ударила змея о твердые скалы. Старая порода дала трещины и осыпалась камнепадом, эхо разнеслось по всей округе. Но Змей сумел увернуться от смертельного удара, резко отпустив мой хвост и изогнувшись, как только мог. Скользнув по острым камням, его шкура лопнула, но голова осталась цела. А я от удара едва не потеряла равновесие, но успела ухватить змея второй лапой. Я разорву гада! Теряя силы, я не теряла злости. Змей догадался о том, что я собираюсь сделать и напряг все мышцы. Моя попытка не удалась. А кровь из глубокой раны продолжала вытекать маслянистыми струями. Я теряла силы.

Тогда, глубоко вздохнув, я бросила чудовище Мракобеса вниз и, зависнув в воздухе, изрыгнула столб огня. Змей поджарился от разящего пламени, как туша на вертеле. Он пронзительно заревел в предсмертной агонии. Его обожженные глаза уже ничего не видели, но, упав мешком на песчаный бархан, он, цепляясь за жизнь, пополз в сторону озера в надежде спрятаться в воде. Окрыленная близкой победой, я выпрямилась и в стремительном полете настигла уползающего гада. Снова ухватила его лапами и на этот раз разорвала, вложив в это все оставшиеся силы.

Полупрозрачная пелена затмила глаза. Я потеряла много крови, и мозг, несмотря на мое сопротивление, погружается в бессознание. Я опустилась на землю, прежде расцепив когти. Поверженный змей упал в песок, и его гадкие останки слились с багровым месивом бархана. Распластав крылья, я рухнула рядом.

День закончился. Жители Сахары наблюдали страшный кроваво-красный закат, которому предшествовало дрожание земли. Гул землетрясения был слышен даже в столице Чада - Нджамене. На другом континенте, к востоку от Африки, там, где Аравийский полуостров переходил в Азию, начались военные действия. Все внимание мирового сообщества было приковано к авианалетам атакующей страны.

Али-Кадим наблюдал за битвой змея и дракона, не покидая своего особняка. Он не дождался появления Богини Света. Казалось, она оставила своего Стража на произвол судьбы. Поверженные монстры лежали в песках Сахары. Они выполнили свою миссию, еще раз доказав равенство сил Света и Тьмы.

Планы Мракобеса опять менялись. Ему было необходимо продумать ситуацию и просчитать действия сил Света в дальнейшем. Он погрузился в раздумья, сидя в одиночестве все в том же кресле в пустынной комнате.

8. Воскрешение дракона

Нить сознания еле слышно пульсирует в мозгу. Воздух остыл. На Сахару опустилась ночь. Я не могу подняться, не могу пошевелиться. Силы покинули меня, но пока я могу думать. Кровь все еще течет, я чувствую ее движение в груди, там, где едва стучит мое сердце. Скоро оно остановится - змей нанес смертельный удар... Перед мысленным взором проходят картины детства. Я слышала, что, умирая, человек видит свое детство. Но я - дракон... Да, я - дракон, но очень впечатлительный, как говорит Богиня. С того момента, как я вылупилась из яйца, мир не переставал поражать меня. Я росла среди подобных себе на планете равнин и морей, где было много простора, резвилась с братьями и сестрами, совершенствуясь в играх, оттачивая мастерство полета и владения своим немалым телом. Так было до тех пор, пока не появилась София - Богиня, воплощающая Истинную Женственность. Мы стали друзьями.

София многому научила меня, тогда еще совсем молодого дракона. От нее я узнала о законах мирозданья, о сущностях, населяющих Вселенную, о тонких телах и мирах, не похожих на тот, в котором жила я. Потом София исчезла. София! Совершенство, самая прекрасная из богинь! Я по-прежнему ждала свою музу, мечтая, как мы вновь наперегонки помчимся к какой-нибудь звезде или будем плавать в теплых водах безграничных морей моей планеты. Но однажды пришла Богиня Света. Она призвала меня на службу, и объяснила, что произошло во Вселенной. Получив звание Стража, я оказалась на далекой планете Земля, где часть света Софии находилась теперь в созданиях, похожих на Совершенного Человека - великом замысле Отца. Об этом мне как-то рассказывала София. Но подобия, созданные Бастардом - отвергнутым сыном Софии - оказались одержимыми пороками, поразившими их Мракобесом. Самое страшное было в том, что все это случилось из-за строптивого нрава Софии. Я не могла поверить в это. Но София не приходила. Осознав свою неправоту и увидев плоды своей самостоятельности, от горя и стыда она скрылась от Высших сущностей, да и от всего Мира тоже...

- Эллиол, - знакомый голос ворвался в мои воспоминания, - Эллиол, друг мой, очнись, прошу тебя!

Я с трудом разомкнула веки. Рядом со мной сидела...София! Она окутала меня светом, вдохнув частичку своей жизни.

Мне понадобилось время, чтобы поверить в то, что София - не призрак, что она - реальность.

- Я так рада тебя слышать, София, - вся моя нежность влилась в эти слова. Вся нежность и все силы. Я подышала и снова подняла глаза на Богиню. - Я умираю, друг мой, скоро я отправлюсь в далекие миры, и сейчас я очень счастлива, что напоследок Бог даровал мне возможность видеть тебя и говорить с тобой.

Мои силы таяли, как лед от моего дыхания. Я почувствовала холод, от которого не укрыться сном, но свет Софии волной окатил мое тело и надеждой прозвучали ее слова:

- Ты не умрешь, мой дорогой друг, вот, посмотри, что я тебе принесла, - она приблизила к моим глазам небольшой бутон, который расплылся перед моим угасающим взором, как свет зари по серому небу. Я закрыла глаза. Но мое сердце еще билось, и легкие качали воздух, который вдруг наполнился ароматом изысканных роз, смешанным с тонкими нотками чарующего запаха лотоса. После нескольких вдохов, силы начали возвращаться ко мне, я открыла глаза, приподняла голову, и четко разглядела перед собой бутон невиданного цветка.

- Вот и молодец, - радостно воскликнула София, - съешь бутон, и жизнь вернется к тебе! Это Цветок Жизни! Съешь его, Эллиол!

Я приоткрыла пасть, и как могла аккуратно, одними губами взяла маленький бутон, еще не раскрытого Цветка Жизни, проглотила его и снова положила голову на песок. Через несколько минут сила бессмертья побежала по моим жилам. Удивительное чувство жизни - юной, наполненной азарта - заплескалось в моей душе. Я ощутила себя вновь рожденной, встала в полный рост, высоко задрав голову, и затрубила, как когда-то приветствовала Софию.

Богиня смотрела на меня с восторгом в глазах.

- Тихо, тихо, - смеясь, она отошла в сторону и белоснежными руками прикрыла уши, - оглушишь еще!

Я склонила голову, опустив ее к ногам прекрасной женщины. Но София остановила меня.

- Подожди, Эллиол, твоя рана на груди, из нее еще сочится кровь.

Я перевела взгляд на себя и начала зализывать раны. София разломила пополам небольшой овальный плод, который она сорвала с того же дерева в буддистском монастыре, и выдавила его сок на мои раны. Они на глазах начали зарастать. А я вспомнила о Змее и поискала глазами своего противника.

- Где он?

То, что я увидела, уже не было живым существом. Ночные хищники растащили его тело по кускам, оставив изрядную порцию дневным падальщикам. Я отвернулась и презрительно фыркнула. Затем передвинулась, загородив смрадной труп от Богини.

- Нам пора уходить отсюда, это зрелище не для тебя, мой друг.

- Не спеши, - тихо сказала София.

Я заметила, что она напряжена, все ее чувства обострены. Что-то подсказывало мне, что исход битвы еще неясен, а мое оживление - только часть миссии Высшей сущности. И ее присутствие на поле сражения неспроста. София являла собой огромный потенциал Света. Это не могло не привлечь к ней внимание Мракобеса. Я все поняла!

Мракобес черной кометой прорезал пространство ночи и в одно мгновение оказался в Тибести. Яркое облако белого света, окружавшее Софию, мерцало передо мной. Но, несмотря на это, я увидела Черного Ангела. Он, не опасаясь меня, встал напротив Богини. Я чувствовала его ухмылку. Да, против него дракон бессилен! Что же ты задумала, София? Ты не можешь не понимать, как опасна ситуация... Я не успела запаниковать. В ночи раздался презрительный голос:

- Ты вернулась в Мир, печаль оставила тебя?

- Я вернулась, ты прав, и дело не в печали, - София говорила без капли страха. - Я вернулась исправить ошибку, которую допустила по незнанию.

Мракобес засмеялся.

- Ты опоздала! Того, что сделано, не исправить.

- Почему же, я как раз намерена вернуть свой Свет, - с вызовом ответила София.

Черная тень приблизилась, я дернулась вперед, но сила Богини не позволила мне сделать ни шагу. Мракобес зловеще зашипел:

- Поэтому Богиня прислала тебя... но вы обе ничего не сможете сделать, сейчас ты лишишься всего Света.

С этими словами Мракобес начал творить заклятье, активизирующее Черный Куб. Сила Софии ослабла. Купол света, защищающий нас обеих, деформировался, сфера Софии начала вытягиваться, превращая совершенство формы в пучок света. София сопротивлялась, используя всю свою мощь, я пыталась защитить ее, но сила Мракобеса была велика, и его Куб засасывал Свет, как черная дыра в космосе - стремительно и безвозвратно.

Все внимание Мракобеса было сосредоточено на Софии, а его силы - на поддержании Великого заклятья. Черное облако Хозяина тьмы находилось перед богиней, а я, как трусливый пес, стояла за ее спиной и ничего не могла сделать, чтобы спасти друга. От ярости я затрубила. Но это только подтолкнуло Мракобеса удвоить свои силы, ведь до его цели оставались считанные мгновения. И тут, в самый опасный момент, когда София, казалось, больше не в силах сопротивляться, упала на колени, с двух сторон от Черного Ангела, прямо напротив меня, появились два ослепительных облака, два Света неимоверной яркости. Они переливались перламутром, как огромные жемчужины. Вместе со Светом Софии, которая сразу же воспрянула и снова окружила себя сияющей сферой, они составили правильный треугольник, в середине которого оказался Мракобес. Вершины треугольника соединились сверкающей лентой, заключив пространство внутри в искрящуюся тюрьму для черного облака.

Мракобес мгновенно потерял силы, его связь с Черным Кубом исчезла, заклятье перестало действовать. В бессильной ярости он издал крик отчаяния загнанного в ловушку зверя. Его облако дергалось и дрожало в безуспешной попытке освободиться. Высшие сущности начали поднимать его световыми лучами вверх. Над треугольником появился сияющий столб, такой яркости, что даже я - Страж Света - вынуждена была прикрыть глаза.

Когда я вновь открыла их, все закончилось. Рядом со мной, на Земле, стояли три прекрасные фигуры с яркими радужными нимбами вокруг голов. Я, как могла грациозно, выставила вперед одну лапу, присела и в глубоком почтении склонила голову.

- Страж Света приветствует вас, - торжественно произнесла я.

- Здравствуй, Эллиол, - ответила Богиня Света.

- Здравствуй, отважный Страж, - сказала третья Сущность и одарила меня ласковой улыбкой.

Я поняла, кто передо мной. В моем сердце поднялась волна радости и благодати.

- Встреча с Вами - это самый значимый момент в моей жизни, - ответила я на приветствие.

- Благодарю тебя, Эллиол, - сказал божественный пришелец, - твоя помощь в установлении равновесия в Мире имеет большое значение. Я вернул людей на путь Истины, ты же хранишь в них Божью искру.

Затем Он обратился к Богине:

- Мне пора, оставляю Землю вам, берегите людей и храните в них Божий дар.

С этими словами образ Бога исчез, растворился в воздухе, оставив нам ощущение благодати в душе.

Али-Кадим-Эль-Бори, наблюдая за исходом битвы слуг Света и Тьмы, сидел в кресле перед широким экраном на стене до тех пор, пока на месте сражения не появилась яркая вспышка. Она моментально вывела злобного хозяина особняка из задумчивости, и Мракобес с ликованием оставил тело человека, который в последние годы был его прибежищем.

Али-Кадим-Эль-Бори так и остался сидеть в глубоком кресле, в шикарном особняке, возведенном в цветущем оазисе Междуречья. Ноги хозяина людских судеб покоились в высоком ворсе ковра, а руки безжизненно свисали с подлокотников кресла. Только застывший взгляд широко открытых глаз все еще хранил выражение превосходства.

Таким наутро и нашли слуги своего жестокого хозяина, оставившего этот мир в полном расцвете сил, и его смерть осталась загадкой для всех, кто имел с ним дело.

Часть вторая

БОРЬБА ЗА ДУШУ

1. Богини

Наступил долгожданный день торжества - день победы Света над Тьмой! Я купалась в лучах солнца, блистая как огромный изумруд. Чувства вырывались из моей груди и я, гордо подняв голову, затрубила.

"Поистине, королева драконов!" - подумала Богиня.

- Спасибо, - с некоторым кокетством ответила я.

- Так ты меня слышишь?!

- Только, когда ты проявляешь чувства.

София улыбалась, слушая нас.

Солнце выкатилось уже достаточно высоко, к месту прошедшего сражения потянулись падальщики. Множество назойливых насекомых облепило начавшие разлагаться останки поверженного змея.

- Давайте уйдем отсюда, - предложила София, презрительно оглядываясь вокруг.

Мы подошли друг к другу и мгновенно переместились на высокогорные просторы Тибетского плато. Здесь время близилось к полудню. Свежий воздух ударил морозцем в ноздри. И я с удовольствием подставила голову навстречу бодрящему ветру.

Чуть выше нас стоял монастырь Розового Лотоса. Мы направились туда пешком, что доставило всем огромное удовольствие. Я переступала огромными лапами, оставляя за собой следы на земле, кое-где покрытой малоприметными кустиками трав. С двух сторон от меня парили в воздухе две эфемерные женщины неземной красоты. Никто из них не хотел менять свой облик, да в этом и не было необходимости. Кроме монахов уединенного монастыря здесь больше никого не было.

Из монастыря навстречу нам вышел монах. На нем был яркий оранжевый наряд, голову украшала шапка того же цвета, отороченная коричневым мехом. В руках он держал три великолепных лотоса. Я сразу узнала Нанга-Па и обрадовалась ему как другу. В порыве чувств я взмахнула крыльями и взмыла ввысь, заворожив своим полетом и людей, и богинь. Сделав несколько кругов вокруг монастыря, я приземлилась перед ламой, и грациозно, как только умела, поклонилась.

Нанга-Па упал перед мной на колени, вытянув вперед руки с лотосами.

- Приветствую тебя, Нанга-Па, - тихо, как могла, сказала я.

- Рад служить тебе, - голос монаха дрожал.

- Нанга-Па, ты узнаешь меня?

- Ты - Страж Света, ты - победитель слуги дьявола! - отвечал монах, не поднимая головы.

- Посмотри на меня, - я перебила, - не бойся, я не причиню тебе зла.

Нанга-Па поднял голову и наши взгляды встретились. Он смотрел в мои глаза, и я видела как менялось выражение его лица.

- Я узнал тебя, госпожа, - только и смог сказать монах.

Рядом раздался смех. Он, как звук нежнейших колокольчиков, прошел в сердце и порадовал душу. Монах совсем опешил - рядом с ним весело смеялись Богини! Но он быстро, хоть и не без труда, взял себя в руки.

- Приветствую вас, прекрасные леди, - снова склоняясь в глубоком поклоне, сказал Нанга-Па.

- Приветствуем тебя, монах, - ответили ему Богини.

Он смиренно, не поднимая головы, протянул им свои лотосы. Богиня Света и Богиня Женственности приняли прекрасные цветы, как простые женщины из рук земного мужчины, почитателя их красоты. Я осторожно наклонилась к руке монаха и губами взяла лотос. Аромат волшебного цветка легким туманом окутал мой мозг и я вспомнила запах Цветка Жизни.

- Монах, найдется ли для нас место в твоем монастыре? - спросила София.

- Он весь для вас, прекрасные Богини, - ответил монах и жестом пригласил пройти в монастырь.

Это озадачило меня. Размеры монастыря вместе со всеми двориками не предназначены для такой гостьи как я. И потому мне предстояло или устроиться рядом с монастырским забором, или изменить образ. Богиня Света заметила мое замешательство. Она остановилась и прочитала древнее заклятие, превратив меня снова в женщину. Перед ними вновь появилась Элли. Я выпрямилась, оглядела себя и, как ни в чем, ни бывало, присоединилась к своим спутникам.

Нанга-Па старался изо всех сил сохранять спокойствие. Не каждому смертному доводилось видеть хотя бы одно из подобных чудес в жизни. Он проводил нас внутрь храма мимо склонившихся в глубоком поклоне молчаливых монахов. Там мы устроились в некотором отдалении от алтаря, оказывая тем самым почтение Будде и ламе храма.

Перед алтарем горели свечи, освещая небольшую часть пространства, из маленьких окошек солнечный свет попадал в центр зала. Когда Богини вошли в зал, он озарился ярким светом. Их сияние не только разогнало полумрак комнаты, но и наполнило ее божественной благодатью.

- Эллиол, монах сообщил мне твое послание. Это был мудрый шаг.

Я склонила голову перед Богиней в знак признательности.

- Сейчас я бы хотела услышать твое мнение о тех цифрах, что ты получила.

- Да, госпожа. Как ты уже знаешь, восемьдесят четыре сотых от всего количества Света, что хранят в себе люди, похищено Мракобесом. Это свет более чем пятисот миллионов человек. И эта цифра все время росла до вчерашнего дня. Очевидно, что Мракобес собирал Свет, изъятый им из людей с помощью какого-то поглощающего устройства или предмета огромной мощности. Из данных, собранных на разных континентах, я могу предположить, что этот предмет, как ты его назвала - передатчик - находится на Аравийском полуострове Азиатского континента, именно там я ощутила полный мрак, и именно там меня атаковал Мракобес. Как он забирает Свет из людей пока можно только предположить.

За тысячелетнюю историю человечества, которую я пропустила, на Земле значительно вырос уровень мышления, вместе с тем, оно большей частью было направлено, не без участия слуг тьмы, на обретение власти, материальных богатств, захват территорий и порабощение аборигенных народов, их физическое уничтожение или растворение среди народов поработителей путем насильственного оплодотворения, и рождение следующего поколения людей смешанных рас.

По земле страшным эхом прокатились многочисленные войны за территории и сферы влияния. Причинами для нападений были религиозный фанатизм, идея национального превосходства, террор и демократия. Причем последнее - это абстрактный лозунг, под который подгоняются любые действия людей, в той или иной мере недовольных своей жизнью в данной стране с данным правительством или стремящихся к захвату власти. Но "За демократию" убивают мирных жителей.

Все это плоды деятельности слуг Мракобеса, его эксперименты по "выбиванию" Света из больших масс людей. Он также активно использует падение духовности в обществе современного человека. Немалую роль здесь сыграл атеизм - неверие в Бога.

Но вместе с тем среди людей проявились такие, которые получили и получают откровения или находят информацию об истинном устройстве Мира. Они обладают твердым характером и высокой духовностью. Их называют Просветленными и Ищущими.

Мы сможем использовать их способности по мере необходимости. Они расселены по всей территории Земли, тем самым повсюду создавая противовес обнищанию духа.

Наша задача, на мой взгляд, напомнить людям, что душа - это живая субстанция, одухотворяющая их. Необходимо поднять значимость, уровень души по сравнению с умом, сознанием и даже подсознанием. Люди живут в страхе, они забыли, что созданы для любви и радости, они боятся Бога - своего Отца и Создателя, они ждут Конца Света и боятся его. Они живут умом, поэтому Божественный Свет в них тает, так как забыта главенствующая роль души, как Светильника Божьего.

Я закончила. От грусти потускнела София. Ей нелегко далось возвращение в Мир. Она - первопричина потери Света. Она вернулась в мир людей за прощением. Без этого она не сможет жить дальше. Но, прежде всего, ей, как и всей Вселенной необходимо вернуть украденный Свет.

Богиня Света слушала, не перебивая. Всю историю человечества она наблюдала борьбу добра и зла, света и тьмы в душах людей. Высшие Сущности не могут активно вмешиваться в развитие человечества. Это незыблемый закон. И сейчас, когда пришло время спасения Вселенной, люди должны сами понять суть происходящего и сделать выбор в сторону Света. Иначе, все. Совет Высших сил решил ускорить процесс, дав откровения избранным, послав Высшие сущности в мир людей, как когда-то Христа для проповеди Истины и просветлении души человека. Информация уже в мире людей, она проникает в их сознание, в их души, пробуждая их. Но время торопит.

- Богиня, я вижу, как ты опечалена. Но мы пленили Мракобеса. Это - первый шаг к победе. Дальше его влияние будет ослабевать, мы поднимем просвещенных людей, направим их на активные действия. Найдем этот передатчик, разве не так?

Богиня Света с улыбкой посмотрела на меня. Когда-то она учила меня, что для дракона эмоции и чувства только помеха в жизни. Но в моем случае иначе нельзя. Свет божий находится в душах людей, а душа - это чувства. Страж Света должен уметь чувствовать, так же, как люди, чтобы понимать их во имя сохранения Света. Вот почему миссию Стража Света доверили именно мне - особо чувствующему дракону.

- Дорогой мой Страж, - ответила Богиня, - Мы только пленили Мракобеса, он мыслит, строит планы, посылает приказы своим многочисленным слугам и Бастарду.

При упоминании имени сына, София напряглась.

- Да, София, тебе предстоит выйти на контакт со своим сыном. Он находится в изоляции, там, куда определила его ты. Он не знает мира, кроме того, что представил ему Мракобес. Твоя задача - повернуть его мышление, изменить его. Для этого тебе необходимо разговаривать с ним. Он обладает немалой силой, и если мы с твоей помощью сможем вернуть его на путь Света, это увеличит наши шансы и сильно ударит по планам Мракобеса.

- Но почему силы Света не могут уничтожить Мракобеса? Ведь он - зло, и ничто в нем уже не изменится? - не сдержалась я.

Богиня спокойно посмотрела на меня.

- В образе женщины твои глаза так же пылают желтым пламенем! А уничтожить Мракобеса может только Отец, только Создатель всего живого во Вселенной может лишить жизни свое создание.

Я невольно склонила голову в глубочайшем поклоне при упоминании имени Создателя.

- Это первое, и главное, - продолжила Богиня, - но есть еще одно: Мракобес был рожден вместе с Христом, как его брат-близнец, по принципу дуальности мира. И никто не знает, как повлияет смерь Черного Ангела на самое существование светлой души Христа.

Яркий образ Божьего сына, возникший в африканской пустыни при пленении Мракобеса как наяву появился перед моим взором. Он сам есть Свет, Он - неиссякаемый источник добра и любви. В образе человека - Иисуса, Он прошел земную жизнь, узнал людей, принял от них смерть и простил их, тем самым доказав великую силу любви и прощения.

- Что ж, нам пора принять решение о дальнейших действиях. Эллиол, ты ищешь передатчик Мракобеса. Тебе предоставляется полная свобода действий. Привлекай людей, используй все свои способности, облик можешь принимать любой, какой тебе необходим в зависимости от ситуации. Я дам тебе еще один дар - способность быть невидимой. Но не сохраняй это состояние в течение длительного времени - потеряешь силы.

Богиня Света сотворила сложный жест над моей головой. Я качнулась и почувствовала легкость в теле. Посмотрев на свои руки, я не увидела их. Исчезла! Как и все новое, эта способность вызвала у меня восторг. Я качнулась снова и появилась в зале вновь.

- Что ж, прекрасно, ты воспринимаешь все моментально. Я всегда буду доступна тебе, Эллиол, информируй меня.

- Слушаюсь, Богиня.

- София, - теперь Богиня Света обратилась к Богине Женственности, - твою задачу я уже обрисовала, о том, как ты будешь действовать, поговорим позже. Прежде всего, мы соберем просветленных людей. Расскажем им о ситуации, научим всему, что им необходимо, чтобы стать нашими активными помощниками. Пора менять мир. Они должны сделать все, чтобы прекратить войны и убийства себе подобных. Ты попросишь прощение у людей, и будешь ждать их решения. Но независимо от него, ты будешь действовать. Я оставлю вас на Земле, мне предстоит решение других проблем Вселенной. Прежде всего, я должна найти способ освобождения плененного Света. - Богиня снова задумалась, потом продолжила: - Да, Эллиол, и еще, Земля устала от произвола людей, она просит помощи. Сотрудничай с ней. Она могущественна и хорошо знает людей, ее помощь будет для тебя незаменимой. Вот и все. Пусть Свет ведет нас к спасению и Вечности.

С этими словами Богиня Света встала. Ореол радужных красок окружил ее, к нему присоединился Свет Истинной Женственности, и они вместе растаяли в воздухе храма, оставив только аромат свежести и мирры.

Я осталась сидеть в одиночестве. От веселья и беззаботности не осталось и следа. Все, что связано с чувствами, проходит быстро. Остаются лишь воспоминания, но даже такие краткие мгновения жизни порой способны придать силы, когда кажется, что их не осталось.

Моя миссия продолжалась.

- Нанга-Па, - я вспомнила о монахе.

Лама находился за дверью все время нашей беседы.

Услышав свое имя, он вошел в зал.

- Слушаю тебя, госпожа.

- Мне необходимо отправиться в Храм Изумрудного Дракона, ты пойдешь со мной.

Я положила руку ему на плечо, и мы исчезли, растворившись в полумраке зала.

2. Переговоры с Верховным Ламой

Легкий ветерок прошелестел по листьям Древа Жизни, разнося вокруг нежнейший аромат раскрывшихся цветов. Трудолюбивые пчелы монастырской пасеки обследовали каждый цветок, собирая целительный нектар. В то же время, пожелтевшие листья, сорванные ветерком, плавно кружась в воздухе, падали на землю.

Я смотрела на это чудо природы и радовалась, что когда-то сумела сохранить одно единственное семечко с упавшего плода. Это случилось, когда Высшие сущности приняли решение убрать с Земли Древо Жизни, дабы его сила не передалась служителям тьмы. Тогда я нарушила закон подчинения и перенесла семя в горы далекой призрачной страны. Возможно, все было предусмотрено. Ведь благодаря этому дереву я выжила после смертельной схватки со змеем. София, тоже нарушавшая законы, знала о моем поступке и, через тысячелетия наблюдая за битвой, не имея возможности вмешаться в ее исход, она понеслась к заветному дереву за спасительными плодами.

Все это время за Древом Жизни ухаживали люди. Оно росло медленно и требовало особой заботы. Никому не разрешалось срывать с него цветы, собирать и есть плоды. Только целительный мед, каждая капля которого бережно хранилась в заказнике монастыря, люди использовали в особых случаях. А плоды сушили, заворачивали каждый в отдельный лоскут и складывали в небольшие картонные ящики, которые бдительно охраняли.

С ламой монастыря Розового Лотоса мы прибыли в Храм Изумрудного Дракона для встречи с Верховным Ламой. Пока я разглядывала дерево, которое монахи называли "Времена года", Нанга-Па проследовал в обитель священнослужителя, чтобы подготовить его к встрече. Но Верховный Лама уже шел ему навстречу. Он не остановился перед монахом, а скоро направился ко мне.

- Приветствую тебя, Госпожа, - с поклоном сказал монах.

- Рада Вас видеть, Хранитель Изумрудного Дракона, - я ответила голосом дракона.

Нанга-Па и другие монахи монастыря упали при этом на колени, опустив к земле голову.

Мы прошли внутрь храма, где сидя друг против друга на продолжении получаса вели мысленную беседу.

- Монах ты уже знаешь о пленении Мракобеса, но это лишь полдела. Богиня Света поставила передо мной следующую задачу по поиску украденного Света. И мне нужна помощь людей.

- Я сделаю все, что прикажешь, Госпожа.

- В самое ближайшее время тебе необходимо собрать Верховных Служителей всех конфессий на тайное собрание. Место и время я укажу после того, как все будут готовы.

Лама Храма Розового Лотоса все это время будет со мной. Через него мы будем держать связь.

Монах, казалось, был озадачен. Собрать священнослужителей разных религий под одной крышей - миссия не из простых. Каждый считает свою религию главной, а человеческие амбиции во все века владели над умами даже самых лояльных слуг Создателя. Я поняла колебания монаха.

- Не беспокойся о доверии. Я сделаю все, чтобы остальные поверили тебе. На встрече будут только посвященные.

Как же еще не совершенны люди! Верят в одного Бога, но сражаются друг с другом за утверждение способа поклонения ему. В священных книгах всех религий говорится одно и тоже, только разными словами: Бог един, Он в душе каждого, Он есть Свет и Он повсюду. Когда же люди, наконец, поймут это и перестанут разделяться?! Впрочем, именно в этом и состоит моя миссия, об этом я и хочу сказать на предстоящей встрече.

Мы расстались с Верховным Ламой, и вместе с Нанга-Па вернулись в Тибетский монастырь. Монах нуждался в отдыхе и пищи, как любой из людей. Я оставила его на время и, вновь став драконом, воспользовалась последним даром Богини - стала невидимой. В таком обличье я полетела к Аравийскому полуострову.

С высоты птичьего полета я разглядывала земли внизу. Они были пустынны. Суровая природа не позволяла людям расселяться повсюду, они строили свои жилища в зеленых оазисах, создавали оросительные системы для выращивания растений, которыми питались, искали пастбища для домашнего скота. Но эти земли привлекали людей богатствами своих недр. Люди выкачивали соки Земли, не заботясь о ее страданиях. Земные богатства продавались, обогащая незначительное количество людей. Большинство же жили в нищете. Сейчас там шла война. Захватчики с другого континента с боями проходили вглубь полуострова, подчиняли себе города, селения, сея среди мирных жителей страх и скорбь.

Я парила в небе, все мои чувства обострились. Отыскать полный Мрак, созданный Мракобесом, среди мрака войны оказалось не так просто. Где-то здесь Черный Ангел скрывался многие века и, скорее всего здесь он хранил свое тайное оружие - передатчик Света. Ничего не обнаружив в этот раз, я полетела назад в тибетский монастырь.

3. Потерянная душа

Жамиля очнулась от нестерпимой жажды и с трудом подняла голову. Она лежала внизу бархана. Солнце безжалостно жгло кожу, лицо саднило, в горле полыхал огонь. Животная жажда жизни заставила двигаться. Жамиля заползла вверх на бархан и скатилась на другую сторону. Каким-то чудом она выбралась на пустынную дорогу и там замерла в бессилии; сознание уходило от нее, но временами девушка поднимала голову и вглядывалась вдаль. В мареве знойного воздуха она видела призраки людей. Они бежали к ней с кувшинами воды, щедро поливали ее, она смеялась от удовольствия и пила, пила вкусную прохладную влагу...

В монастыре Святой Варвары - христианской обители, затерянной среди пустынных холмов Аравийского полуострова, - почти никто не спал. Мятежность ночи порывами ветра вселяла тревогу в сердца монахинь. В маленькой келье перед образом Христа горела лампадка. В постели лежала молодая девушка. По белизне подушки черным покровом раскинулись ее волнистые волосы. Девушка бредила во сне. Монахиня, сидящая рядом, вытирала ей лоб влажным полотенцем.

"Несчастное дитя, - думала монахиня, - вот уже почти два месяца она у нас, и каждую ночь бесы не дают ей покоя".

Монахиня была уверенна, что девушка не в себе. Днем она молча сидела у окна или гуляла в монастырском дворе, а ночью металась по постели в кошмарном сне. Настоятельница монастыря - матушка Евдокия - пыталась разговаривать с ней, но бедняга не понимала ни слова. Она только смотрела грустными черными глазами и молчала. Но мать Евдокия не из тех, кто сдается и, пока оставив девушку в покое, решила дождаться возвращения одной из монахинь, которая была родом из Ирана и несколько лет назад приняла православную веру. Возможно, она сможет поговорить с несчастной на своем языке. Сейчас сестра Елена возглавляла миссию Красного Креста в горячей точке Аравийского полуострова. Там шли бои. Красный Крест пытался вывезти в безопасное место детей, среди которых были и раненые, и сироты, и оставшиеся без крова.

Девушка снова заметалась по постели. Она кричала, размахивала руками, пытаясь защититься от невидимого врага. Монахиня разбудила ее. Девушка села на кровати. Ее глаза были устремлены в одну точку, губы шевелились. Слова мусульманской молитвы медленно стекали с них. Монахиня удивилась, но подумала о том, что несчастная гостья их обители из правоверной семьи, и тихо села в сторонке, чтобы не мешать. Но голос девушки задрожал. Не в силах сдержать себя, она разрыдалась, расплакалась, как ребенок, запричитала, словно жалуясь, и с такой безысходностью в голосе, что обескураженная монахиня, не зная, как утешить несчастную, побежала за настоятельницей.

Матушка Евдокия видела много слез на своем веку. Она вовсе не была старой женщиной, однако, будучи служительницей Господа, выслушала много печальных историй, в основном девичьих. Кому-то она помогла советом, а некоторые остались с ней здесь, в этих стенах, не видя смысла продолжать жизнь за их пределами.

Настоятельница не спала. Тревожные события последних месяцев добавили хлопот в ее хозяйстве. Да и смутные предчувствия грядущих свершений внесли беспокойство в сердце. Она изменила привычный ход жизни монастыря. Теперь монахини проводили еще больше времени в молитвах. Что-то страшное нависло над миром. И эта девочка... Мать Евдокия все время думала о ней. Неспроста она появилась у них, пройдя лишения и муки, только ей ведомые, но понятные каждому.

"Пути Господни неисповедимы!" - подумала настоятельница, как в дверь ее кельи постучали.

- Матушка, прошу Вас пройти к новенькой, что-то она совсем плоха. Как бы чего не вышло, - скороговоркой тихим голосом проговорила взволнованная монахиня.

Без лишних расспросов Мать Евдокия поспешила к девушке.

"Скорей бы вернулась Елена, она так нужна сейчас", - думала настоятельница, открывая тяжелую дверь кельи.

Девушка сидела на кровати. По ее щекам тонкими ниточками стекали слезы. Она посмотрела на вошедших с такой тоской, что Мать Евдокия не выдержала и бросилась к ней.

- Девочка моя, - обнимая эту кроху, говорила она, - ты поплачь, слезы, они все смоют - все страхи и горести. Господь не оставит тебя. Давай вместе помолимся, ты и я, и тебе станет легче, голубка моя, ну же, повторяй со мной.

Мать Евдокия обнимала девушку, которая прижалась к ней, трепеща всем телом, как воробышек. Слезы текли и текли из ее глаз, будто внутри прорвало плотину. Настоятельница начала читать "Отче наш", и случилось чудо - девушка стала повторять за ней незнакомые слова. Они звучали, как песня на иностранном языке - с акцентом, но четко и понятно. С последними словами молитвы закончились и слезы. В тишине слышалось только слабое дыхание: девушка заснула на руках Матушки, которая боялась пошевелиться, чтобы не спугнуть момент единения с Богом. Так они и просидели до самого утра - мать и дочь, две души, ставшие родными в эту ночь.

Гудок автомобиля ворвался в хор молящихся. Это произвело хаос в течение службы, и настоятельница монастыря вместе со всеми поспешила к воротам. Во двор уже въезжал джип - весь покрытый пылью пустыни. На его дверцах еще была видна надпись "Красный Крест". Из машины вышла высокая женщина, полностью укутанная в черные монашеские одеяния, ее лицо тоже было закрыто тканью, как у мусульманок. Она отряхнулась. Облако пыли окутало ее и опустилось на землю. Женщина чихнула.

- Будьте здоровы, сестра Елена! - дружный хор радостных голосов приветствовал ее.

- И вы не хворайте, - в тон им ответила монахиня.

Она подошла к настоятельнице, поцеловала руку. Та перекрестила ее.

- Наконец-то, - с улыбкой рассматривая свою любимицу, сказала мать Евдокия, - я давно жду тебя.

- Спасибо, матушка. Я рада, что вернулась. - Елена огляделась по сторонам, тяжело вздохнула, - трудное было путешествие, очень трудное.

Свою миссию она выполнила. Вместе с другими служителями "Красного Креста" они сделали все, что могли. Но горе, увиденное на ранее процветающей земле, оставило отпечаток грусти и отчаяния в сердце. Десятки детей получили помощь, в Европу было отправлено несколько вертолетов с тяжелоранеными. Эти раненые - дети. Она разговаривала с ними, вселяя надежду, пытаясь хоть как-то вызвать улыбку на детских лицах. А у самой сердце обливалось кровью. Дети, чей смех должен был веселить взрослых, чьи озорные глазки могли наполнить нежностью даже сердца суровых мужчин, страдали от боли и страха, которые им принесла война.

- Елена, - прервала ее мысли мать Евдокия, - ты отдохни с дороги, а потом я жду тебя.

Настоятельница внимательно посмотрела на статную чернобровую монахиню. Несколько лет назад она пришла к ним, убитая горем. Шальной снаряд миротворцев в один миг лишил женщину всей семьи. Погибли ее малолетние дети, мать и сестра. Ее саму спасло чудо - она выбежала из дома посмотреть, что происходит на улице, наказав своим близким не высовываться. И вот как все обернулось.

В миру сестру Елену звали Лолой. Это короткое имя означало прекрасный цветок - тюльпан. Она и в самом деле была красива, как цветок. Гладкие черные волосы обрамляли смуглое лицо, правильным чертам которого позавидовала бы царица. Четко очерченные губы нежного розового цвета прикрывали белоснежные зубы идеальной формы. У нее была очаровательная улыбка, и Лола щедро делилась ею с окружающими. Лишь пронзительные черные глаза таили в своей бездонной глубине тоску по родным. Она выплакала свое горе матушке Евдокии и постриглась в монахини, приняв православную веру. Потом уже сестра Елена стала активным участником благотворительной миссии "Красного Креста". Она отдавала все свои силы спасению детей, без страха бросаясь как в пожар войны, так и в дебаты с чиновниками любого ранга.

Елена направилась в свою келью. Ей не терпелось смыть дорожную пыль, надеть чистую одежду. По пути она приметила девочку восточной наружности - красивую, но грустную, - сидящую на ступеньках храма и бесцельно смотрящую вдаль.

- Салям Алейкум, - приветствовала ее Елена.

- Ваалейкум Ассалям, - удивленно ответила девочка.

Елена улыбнулась ей и пошла дальше.

Мать Евдокия неторопливыми шагами ходила по своей келье. Она получила свежую почту и обдумывала прочитанное. В церкви произошли глобальные перемены. Многое из того, что ранее считалось доступным только верхним чинам иерархии, теперь приоткрывалось всем. Истинные знания давно распространялись среди людей тайным способом. Церковь всегда с осуждением относилась к апокрифам и другой неканонизированной литературе. Но теперь, к удивлению просвещенных верующих, запреты были сняты. В церковных кругах активно обсуждали откровения как апологетов веры, так и Посвященных последних лет.

В дверь постучали.

- Войдите, - пригласила настоятельница.

Дверь распахнулась и вошла Елена. Она выглядела посвежевшей. Короткий отдых восстановил ее силы. Мать Евдокия улыбнулась. Эта женщина всегда несла с собой заряд бодрости. И как только ей это удавалось!

- Входи, дочка, - ласково пригласила она.

Монахиня села напротив матушки и с немым вопросом в глазах ожидала, что та ей скажет.

- Елена, ты уже видела новенькую девушку в нашей обители? - сестра Елена кивнула. - Это несчастное дитя к нам привез один араб. Он был в отчаянии, потому что девушка фактически умирала. Она была в ужасном состоянии. Он нашел ее в пустыне, случайно, когда возвращался домой на своей машине. Девушка, с его слов, достаточно долго находилась под солнцем без воды и почти без одежды. Он отвез ее в больницу "Красного Креста", - Елена вскинула брови и с вопросом посмотрела на матушку. - Да, это на границе Ирака и Саудовской Аравии, ты знаешь, - продолжала Мать Евдокия, - Так вот, там ей оказали первую помощь, но оставить не смогли, просто не было места. Они убедили араба забрать девушку к себе, но в его семье ее не приняли женщины. Он говорит, они отгородились от нее, как от чумной, и буквально выгнали мужа с ней на улицу. - Мать Евдокия замолчала, вспоминая, как в первый раз увидела несчастную. Потом она продолжила: - Тогда он повез ее к нам. Их путь был дальним. Слава богу, он привез ее живой. И да хранит Господь этого человека! Он спас девушку, и приложил немало усилий для этого. Сейчас ее жизни ничто не угрожает, но...

Настоятельница опять сделала паузу. Ей самой казалось, что как раз сейчас жизнь несчастного ребенка в опасности. Тревога за нее снова горячей волной обожгла сердце.

- В чем проблема, матушка? спокойно спросила Елена.

- Она почти не спит, ночами ее мучают кошмары. Сестры поочередно дежурят у ее кровати. С нами она не разговаривает, языковой барьер, понимаешь?

- Ну, это не проблема, мы с ней говорим на одном языке, - уверенность Елены вселила надежду, но настоятельница все же спросила:

- Откуда ты знаешь?

- Про что? Про язык? А мы уже немного говорили, вернее, поздоровались.

"Ну, Елена, ну и молодец! Не зря я на нее надеялась!" - с радостью подумала мать Евдокия. Ей не терпелось узнать историю незнакомки, а больше всего она хотела, чтобы Елена рассказала ей о православии и уговорила принять христианство, как веру, которая спасет ее.

- Что ж, вот и хорошо, поручаю девочку тебе. Поговори с ней по душам. А я жду твоих рассказов. Иди с Богом.

Мать Евдокия проводила монахиню и с облегчением вздохнула.

"Я буду молиться за вас, пусть Господь просветит ум заблудшей и направит на путь истинный и ее, и Елену".

4. Сила молитвы

Жамиля подставила лицо солнцу. Его горячие лучи проникли глубоко в голову, согревая напряженные клеточки, расслабляя их. По приказу мозга успокоение прошло по всему телу. То же самое солнце недавно чуть не убило ее. В чем же дело, почему сейчас его горячие лучи восстанавливают ее жизнь? Жамиля задумалась. Кто она, что она делает здесь, в чужой обители? Что она делала в белом особняке? Зачем она живет? Она не знала ответов на эти вопросы. Когда господин выкинул ее, она думала, что жизнь ей больше не нужна. Без него все казалось бессмысленным, потому что ее душа осталась там, с ним. До последнего момента он любил ее, был ласков, хоть и суров. Но она чувствовала, что нужна ему. Что же произошло? Почему он отказался от нее?

Погруженная в свои мысли, Жамиля не заметила, как к ней подошла приехавшая утром монахиня.

- Можно мне присесть рядом?

- Конечно, садитесь, если хотите.

- Я знаю твою историю. Но только с того места, как тебя нашли, - сестра Елена не спускала глаз с ее лица. - Расскажи о себе.

Жамиля молчала. Она как раз и не знала, как ее нашли, что было потом, как она попала в этот монастырь, где никто не говорил на ее языке. Но эта женщина говорила. И она нравилась Жамиле.

- Кто ты?

- Я - сестра Елена. Два года назад я постриглась в монахини. До этого я была Лолой. А ты? - в свою очередь спросила Елена.

- Я - Жамиля. Когда-то я жила в небольшом горном селении. Я плохо помню то время. Меня еще совсем ребенком забрали в дом Господина, - воспоминания далекого детства снова всплыли в памяти, слезы навернулись на глаза, она отвернулась от Елены и стала рассматривать монастырскую колокольню.

Елена молчала. Она не торопила, пусть проглотит слезы, отойдет немного. Сестра Елена очень хорошо понимала, как трудно вспоминать свою прошлую жизнь. И забыть невозможно, и думать горестно. Но она точно знала, что время, только время принесет успокоение, снимет острую боль и позволит воспоминаниям не терзать душу, а греть ее радостными картинами из жизни, ушедшей безвозвратно.

Елена вспоминала смех своих детей, голос матери, кокетство сестренки. Она вспоминала мужа, который ушел на войну, и она до сих пор не знает, жив ли он. Она старается вспоминать из прошлой жизни любовь, радость, красоту. И, как только горький комок подкатывает к горлу, забивает свой разум молитвами, не давая горю никакого шанса на травлю сердца.

- Наш монастырь очень старый, ему почти две тысячи лет. Идем, я покажу тебе одну мозаику, там, в церкви, - с этими словами Сестра Елена поднялась, взяв за руку немного опешившую девушку, и они направились в церковь.

Как и положено, Елена перекрестилась перед входом в храм. Жамиля наблюдала за ней. Ей было непонятно, почему Лола решила стать сестрой Еленой. Но пока она не решалась спрашивать свою спутницу об этом.

Елена провела девушку по всей церкви, от иконы до иконы. Рассказала об Иисусе Христе, о Божьей Матери, о подвигах веры всех святых, чьи лики смотрели на приходящих со старинных мозаик. Жамиля слушала с интересом. Около распятия Христа она остановилась и долго смотрела на него, пытаясь понять умом, что Он принес людям.

- Об этом можно долго говорить, девочка моя, - обратилась к ней Елена. Но ты и сама сможешь понять, если заглянешь себе в душу. Он - там, в душе каждого из нас.

- У меня нет души, - просто сказала Жамиля, перебив монахиню. Потом она резко повернулась и направилась к выходу.

Елена оторопела от такого заявления и бегом догнала.

- Подожди, пойдем вместе.

Когда они вновь оказались на монастырском дворе, Елена пригласила Жамилю к себе.

- Пойдем ко мне, знаешь, совсем не хочется сейчас оставаться одной. До службы есть время.

Жамиля ничего не ответила, а просто посмотрела в глаза Елены. И от этого взгляда у невозмутимой сестры божьей мурашки пробежали по телу. Но она не отвела взгляда, а лишь взяла девочку за руку и направилась к жилому корпусу.

В келье сестры Елены, кроме обычных вещей, что были у каждой монахини, лежали стопки бумаг, на стене висела карта юго-восточной Азии, где флажками были отмечены места дислокации миссии "Красного Креста".

Жамиля уставилась на карту. Что-то похожее, только гораздо крупнее она видела в кабинете Али-Кадима. Как-то он очень кратко рассказал ей, что это такое, и когда Жамиля спросила, где здесь их дом, он ткнул пальцем в место, которое сейчас она пыталась разыскать среди отметок Елены.

- Что ты ищешь? - спросила хозяйка кельи.

- То место, где я жила.

Елена подошла ближе и начала рассказывать, что есть что, ведя руку с запада на восток. Когда она дошла до Евфрата, Жамиля напряглась.

- Здесь, он тоже показывал сюда, - закричала она, при этом глаза ее загорелись, голос стал твердым, уверенным. Она не отрывала взгляда от того места.

Елена насторожилась.

"Что же ты за человек?" - думала она, рассматривая так девушку. Еще час назад она была подавлена, безразлична к жизни, и вот теперь, карта на стене сделала с ней такую перемену.

- Кто "он"? - мягко спросила Елена.

- Мой господин, Али-Кадим, - с почтением произнесла Жамиля.

- И кто же он такой, твой господин? - как можно почтительней снова спросила Елена.

- Он,...он самый сильный, могущественный, он живет в большом белом особняке, похожего на который нет ни у кого. У него много машин, есть вертолет, у него много слуг, женщин, он, - Жамиля внезапно остановилась, слезы брызнули из ее глаз, она вскинула руки и кулачками начала стучать по карте, издавая при этом звук, похожий на рычание и стон одновременно.

Елена схватила девушку, сжала ее в своих объятьях и уложила на кровать, пытаясь успокоить. На шум заглянула проходившая мимо молоденькая послушница. Вдвоем они держали девушку, пока та не обессилила и не затихла, откинув голову на подушке и устремив бесцельный взгляд в никуда.

Жамиля спала. Елена сидела напротив и разглядывала ее. Тайна девушки озадачила монахиню. Она думала про Али-Кадима. Кто он такой? По всему видно - это страшный человек. Елена решила немедленно поговорить с настоятельницей.

- Побудь с ней, - коротко сказала она послушнице и вышла, тихонько прикрыв за собой дверь.

Мать Евдокия еще была в церкви. Служба только что закончилась, и настоятельница стояла перед алтарем, думая о чем-то своем сокровенном. Елена окликнула ее.

- Ты пропустила службу, - укорила ее настоятельница.

- Простите, матушка, но на то были причины.

-Давай присядем.

Они прошли в боковую комнату, куда никто из монахинь никогда не заходил. Мать Евдокия закрыла дверь и села в старинное, но уже потрепанное временем кресло. Елена села напротив.

- Рассказывай.

- Я провела все это время с Жамилей.

Настоятельница сразу поняла о ком идет речь.

- Психика девушки подорвана, она пережила нечто такое, что я еще не совсем поняла, но есть некоторые факты, которые я бы хотела проверить.

- Слушаю тебя, - настоятельница внимательно смотрела на Елену.

- Жамиля жила в доме, с ее слов - очень могущественного человека. Она назвала его Али-Кадим, у него белый особняк в оазисе на берегу Евфрата. Надо навести справки.

- Я слышала об этом человеке, - перебила Мать Евдокия, - он самый богатый и таинственный человек этого региона, о нем ходят страшные легенды, но толком никто ничего не знает. В стенах его особняка странным образом пропадают люди. А те, кто работал у него и сумел уйти, не хотят говорить о нем, боятся.

Елена внимательно слушала матушку и думала о Жамиле. В ее словах монахиня почувствовала любовь к этому человеку и глубокую обиду. Это еще больше озадачило женщину.

- Но совсем недавно, фактически тогда, когда у нас появилась Жамиля, пришли известия, что Али-Кадим-Эль-Бори странным образом умер. Да, да, - заметив недоуменный взгляд Елены подтвердила настоятельница, - слуги нашли его в кабинете, сидящим в кресле. До того не было никаких предпосылок к его смерти - он никогда не болел, был полон сил. Единственно, что говорят о нем - это то, что в последнее время он был более задумчив и жесток.

Матушка замолчала. Молчала и Елена. Они обе знали, что помочь Жамиле можно, только разгадав загадку Али-Кадима.

- Матушка, вот еще что. Я рассказывала ей о Боге, о душе, - Елена вздохнула, - и знаете, она мне сказала? - Елена перевела дух, - Она сказала, что у нее нет души.

Мать Евдокия смотрела на Елену и, кажется, впервые видела такое недоумение в ее глазах.

- Так и сказала? - лишь смогла переспросить настоятельница. - Я так не думаю, это, наверное, образно. Душа - это то, что роднит нас с Создателем. В ней - Божья искра, Свет. Даже самые потерянные люди имеют душу, только она у них забита, спрятана за покровом их грехов, проступков. Жамиля еще очень молоденькая девушка, что же такого она могла совершить, чтобы потерять душу?

Настоятельница замолчала, молчала и Елена.

- Что ж, - прервала молчание мать Евдокия, - пойдем к ней. Там все и решим.

И они направились в келью сестры Елены.

Девушка еще спала. При появлении монахинь, послушница удалилась. Вскоре очнулась Жамиля. Она испугалась новой обстановки, но Елена напомнила:

- Жамиля, ты пришла сюда со мной, потом уснула.

Девушка огляделась, и, заметив матушку Евдокию, быстро встала с постели.

- Присядь, дочка, - как можно ласковей сказала настоятельница, - я хочу кое о чем спросить тебя, благо теперь у нас есть переводчик, - она улыбнулась Елене. - Сестра Елена рассказала мне о вашей беседе, надеюсь, в ней не было ничего тайного, что бы ты не хотела обсуждать со мной? - спросила настоятельница.

Жамиля покачала головой, она не предполагала, что могло заинтересовать Мать Евдокию в их простой беседе.

- Ну, вот и хорошо, - продолжила настоятельница, - сегодня ты немного узнала о христианской вере, о наших Святых, о Сыне Божьем, Иисусе Христе. Я попрошу Елену, она переведет тебе наши молитвы. Одну из них мы с тобой уже читали, когда тебе было плохо. И мне показалось, что Господь услышал тебя, твой голос и сжалился над тобой, - мать Евдокия остановилась и внимательно посмотрела на Жамилю.

Что-то неуловимое, какое-то чувство промелькнуло в ее лице. Мать Евдокия продолжила свою речь:

- В наших молитвах мы просим Господа оградить нас от нечисти и направить на путь истинный, просим помощи, совета. И, когда молитва идет от сердца, Господь слышит нас и помогает. Я каждый день прошу за всех нас, и за тебя, дитя, в моих молитвах. Но, чтобы помочь тебе этого, возможно, недостаточно. Глубокая печаль поразила твое сердечко, и, если ты сможешь сама попросить Господа освободить тебя от нее, он поможет тебе. Может, тогда я увижу улыбку на твоем лице? - мать Евдокия взяла девушку за руку и заглянула ей в глаза, - Скажи, ты согласна со мной?

Жамиля молчала. Почти всю свою сознательную жизнь, не считая далекого призрачного детства, она не знала, что такое молитва, она никогда не слышала о Боге и не понимала, кто этот человек, которого распяли на кресте и как он может ее услышать и помочь. Еще больше ее удивляло, что эти две женщины уделяют ей столько внимания. Ей очень хотелось верить им, и не хотелось огорчать. Она кивнула в знак согласия, она выучит их песни, если они так хотят, ей это нетрудно.

- Вот и замечательно, - с облегчением сказала настоятельница. Затем она встала и ушла по своим делам.

Жамиля с Еленой вскоре снова пошли в Храм.

Из всех икон, что висели на стенах церкви, девочку больше всего привлекали те, на которых был изображен Христос. Она подолгу стояла и всматривалась в его лицо. Елена рассказала историю жизни и подвига Сына Божьего. На что Жамиля не сказала ни одного слова, она молча слушала и еще внимательнее смотрела на его лик. Елену это несколько озадачило, и она спросила:

- Вижу, тебя тронула история Иисуса Христа, что ты чувствуешь, когда смотришь на него?

- Он похож на моего господина.

Такого ответа сестра Елена не ожидала. "Да, девочка, ты полна сюрпризов!" - подумала монахиня, а вслух спросила:

- Чем?

- Лицом, и волосы тоже, только глаза другие. У этого глаза даже на картинах добрые, а у Али-Кадима - резкие и такие пронзительные. Он видит, о чем ты думаешь, от него нельзя скрыть ничего. Я всегда говорила правду и поэтому он меня любил, - Жамиля снова напряглась, ее лицо заострилось, она продолжала уже другим, заносчивым тоном, - он любил только меня, другие думали про него плохое, и он забирал у них душу, а у меня нет, потому, что я любила его.

- Как он забирал... душу? - еле выговорила Елена. Ужас сковал ей язык.

- Он наклонялся над лицом, открывал рот и изо рта тех выходил свет. Я видела. Когда он разозлился на меня, то тоже хотел так сделать, но мой свет не хотел уходить к нему. Потом он простил меня и водил гулять по особняку. Мы ходили даже в тайную комнату в подвале. Мне было очень страшно, но господин взял меня за руку, и я перестала бояться.

Елена слушала рассказ девушки, как исповедь. Она боялась спугнуть ее откровение. То, что она рассказывала, было похоже на легенду о потерянном Свете, которую ей рассказывала матушка Евдокия. Тогда Елена слушала ее, как поучительную сказку. Теперь же она слушала рассказ очевидца, и страх мурашками полз по ее телу. А Жамиля, увлекшись своим рассказом, продолжала:

- Он открыл комнату, даже не прикасаясь к двери - он очень могущественный, его все слушаются! - и мы вошли в совсем черную комнату. В нее сквозь приоткрытую дверь попало немного света, и я увидела там большой черный куб, такой, - девушка высоко подняла руки и показала какой. - Это страшный куб. Мне стало очень плохо около него, он ел меня, он забрал мою душу.

Сказав это, Жамиля прижала руку к груди, покачнулась и упала. Елена едва успела подхватить ее. Она села с ней на пол, стала гладить ее волосы. Женщина почувствовала такую жалость к ребенку! Она качала малютку и приговаривала слова утешения, призывая Аллаха помочь ее дитя. Лола сама не заметила, как слова мусульманской молитвы в этом христианском храме потекли из ее уст. Звуки ее голоса поднялись высоко-высоко и помчались в космическую даль, призывая неземные силы на помощь, на защиту. И слова женщины были услышаны. Плач матери об украденном Свете дошел до Богини Света. Она снизошла к плачущей. Елена увидела яркий свет над алтарем. Побудительная сила подняла ее и девушку. Они встали и широко открытыми глазами смотрели на это сияние, мерцающее радужными бликами. В одно мгновение Жамиля оказалась в этом сверкающем облаке, она зависла в нем, раскинув руки, а лучи Света пронзили ее тело, как стрелы. Елена не могла сойти с места, она стояла, не шевелясь, только глаза горели от восторга и радости. Вскоре пронзенная Светом девушка мягко опустилась на ступени перед алтарем, и радужное облако начало таять на глазах, пока совсем не исчезло.

В голове Елены появилась мысль, которая гласила, что девушка теперь полна Света, имя ей с этого момента - Софья, что она из святого семейства и Свет ей возвращен. Елене же следует вместе с Софьей отправиться к тому самому белому особняку, где спрятан Черный Куб, чтобы помочь Стражу Света освободить Свет Вселенной.

На рассвете следующего дня из монастыря выехал джип с двумя женщинами в монашеских одеждах. Одна из них, что постарше, была за рулем, другая же, совсем девочка, сидела рядом. Их путь лежал на северо-восток через пустыни Саудовской Аравии к зеленому оазису одной из самых древних рек Земли - Евфрату.

5. На пути к разгадке

В глубинах Космоса, в безжизненном пространстве потухшей звезды Стражи Света сплели невидимую сеть охранных импульсов, заключив внутри нее Зло Вселенной. Бдительные Стражи ни на одно мгновение не покидали космическую тюрьму, единственным заключенным которой стал Мракобес. Его вечную обитель окружили информационным барьером, созданным Самим Отцом, чтобы злобная мысль Черного Ангела не унеслась в пространство и не настигла ни одной живой души, дабы не навредить ей и не подчинить ее силе тьмы.

Богиня Света тщетно пыталась разгадать загадку Сферы-хранилища, установленную Мракобесом на безымянной планете, совершавшей свой полет вокруг ярчайшей звезды земного неба - Сириус. Находясь перед ней, Богиня чувствовала, как сфера начинает втягивать ее Свет. Приближение к этому космическому телу любого носителя Света означало его конец. Единственным способом остановить пагубную деятельность Сферы оставалось уничтожение передатчика Света на Земле. Возможно, без него действие Сферы или прекратится вовсе, или хотя бы ослабнет. Направляющий поток проводника Света мог указать место входа в Сферу, что помогло бы определить самое слабое поле на ее поверхности. Тогда можно будет попытаться изменить полярность и направить поток Света в обратную сторону, выпуская его.

Страж Света на Земле без устали искал передатчик. Эллиол кружила над Землей, проверяя своими сенсорами места поглощения Света. Наиболее вероятным она определила Аравийскую пустыню. Дракон сумел подключить к поиску священнослужителей всех земных религий от Папы Римского до шамана африканского племени. Они не понаслышке знали о деятельности Мракобеса, которого называли дьяволом. К Стражу Света стекалась вся информация о любых проявлениях злобных сил. Многие жизни были спасены с помощью силы Света дракона. Она являлась людям по их зову в обличье, понятном им - от монаха-буддиста до хрупкой женщины, и поражала слуг Мракобеса слепящим огнем желтых глаз.

На Земле в избытке появились амулеты, охраняющие от сил Зла - небольшие камни изумрудного цвета, которые не имели себе аналогов до сего времени. Люди находили их везде - в горах, на берегах морей, в песках пустынь. С виду это были простые зеленые камешки, но иногда они начинали гореть изумрудным пламенем. Несведущих это просто забавляло, а посвященные оценили их силу.

Я отдыхала, качаясь на волнах в теплых водах Индийского океана. Утолив голод несколькими глубоководными рыбами и спокойно переваривая их, я щурилась на солнышке, любуясь радужными бликами. Блаженство! Я могла позволить себе лишь непродолжительный отдых для восстановления сил, но каким он был приятным! И эти рыбы... Нанга-Па поначалу потчевал меня нехитрой монастырской едой, но потом отстал. Лишь однажды я напомнила ему, кто я есть по-сути, пригласив его с собой, когда решила ранним утром размять тело в полете. Монах и не подозревал, что мы полетим, а не переместимся, как обычно. Превратившись в дракона, я, как можно аккуратней, подняла его на свою спину. Он вскарабкался по моей шее, пробираясь между зубцами до короны и замер там, стоя во весь рост и крепко ухватившись за нее. Я представила, как его оранжевые одежды ярким цветком украсили мою голову и довольная улыбнулась. Потом разбежалась и взлетела. Я поднялась не так высоко и, сделав пару кругов над монастырем, опустилась на землю, положила голову и молча ждала, когда монах сползет с нее. Он тоже молчал. Впечатления от полета так и остались в тайниках его памяти. Он никогда не вспоминал об этом и ни о чем меня не спрашивал. Загадочная человеческая душа! Больше я не предлагала Нанга-Па такого развлечения.

"Эллиол", - услышала я призыв Богини.

Перевернувшись на брюхо, я ответила:

"Слушаю, Госпожа".

"Мой страж, направляйся в Аравийскую пустыню, две женщины сейчас едут по направлению к Евфрату, возможно, они приведут тебя к передатчику. Одна из них имела контакт с Мракобесом, когда он был Али-Кадим-Эль-Бори. В его доме девушка потеряла Свет у некого Черного Куба. Я дала ей свой Свет, береги ее", - на этом наш контакт прервался.

Я взмыла в воздух, и вскоре увидела внизу столб пыли, поднимаемый одинокой машиной на безлюдной дороге в пустыне. Прежде чем предстать перед монахинями, я сняла с них информацию. Женщины оказались непростыми, хотя бы потому, что у каждой было два имени. Обе азиатки, они несли крест посвящения в христианскую веру. Вела машину женщина постарше - Лола-Елена, рядом с ней сидела Жамиля-Софья. О ней рассказала Богиня. И я сосредоточилась на юной монахине.

Жамиля возвращалась туда, откуда ее выбросили на смерть - слабую, потерянную девочку. Но сейчас она чувствовала в себе силу. Божественный Свет оживил ее, наполнив целительным нектаром сердце. После всего, что произошло в монастырской церкви, новоявленная Софья впервые за последние годы, твердо была уверена в себе. Она уже знала, кем на самом деле был Али-Кадим. Это знание вошло в нее само собой.

Женщины разговаривали.

- Жамиля, как мы попадем в особняк? - ловко управляя автомобилем, спросила старшая монахиня.

- На месте разберемся, - устремив взгляд в пустынную даль, ответила Жамиля, - я хорошо знаю особняк, в него можно попасть с разных сторон. Но боюсь, что с парадного входа нас не пустят.

- А может и пустят! - Елена озорно улыбнулась, мне это понравилось. Приятно иметь дело с людьми, не теряющими юмора даже в самых трудных ситуациях. - Я представлюсь "Красным Крестом", скажу, что нуждаемся в помощи, машина, например, сломалась. Чем черт не шутит! Можно попробовать. Да и в монашеских одеждах тебя там никто не узнает.

Елена окинула взором сидящую рядом девушку и я уловила ее мысли: "Да, она так изменилась со вчерашнего дня - была понурая, безразличная к жизни, а теперь - вся светится".

Жамиля не отвечала. Я ощущала ее беспокойство, даже растерянность. Ей трудно было представить, как ее встретят, если узнают. Ничего плохого она никому не сделала, напротив, с ней поступили не по-человечески. Для людей, оставивших ее умирать - она теперь, как зов совести - напоминание о грехе, а это еще хуже, чем обида.

"Скорее всего, меня снова захотят убрать, - подумала Жамиля, - но Лола права, в этих одеждах я могу почти полностью закрыть лицо, никто меня и не увидит. Тем более, что самого Али-Кадима нет. Вряд ли кто-то еще в особняке имеет его чутье и проницательность".

Что ж, женщины настроены на победу! Это радует! И я чувствую, что близка к цели, хотя... но не время сейчас копаться в своих ощущениях, пора присоединиться к людям.

Я облетела машину так, чтобы они не увидели дракона и перевоплотилась чуть впереди. Когда машина подъехала ближе, Жамиля, и Лола переглянулись - на пустынной дороге стояла монахиня! Сестра Елена нажала на тормоза.

- Доброе утро, - я приветствовала женщин, не без наслаждения вглядываясь в лица. Люди с трудом владеют эмоциями, особенно ярко в их глазах отражается удивление, - не возьмете ли попутчицу?

Женщины несколько озадачились - присутствие незнакомки могло нарушить их планы, но не оставлять же человека одного в пустыне!

- Прошу, садитесь, - пригласила сестра Елена, и сразу же спросила, - а как вы тут оказались, одна среди песков в такое раннее утро?

Я устроилась на заднем сиденье и, улыбаясь, откровенно разглядывала спутниц в зеркало и не спешила с ответом. Жамиля повернулась ко мне и прямо спросила:

- Кто Вы?

А девушка чувствует! Интересно... Свет Богини пробудил в ней интуицию.

- Не тревожьтесь, я не причиню вам зла, - спокойным голосом ответила я, - меня зовут Элли, и мне всего-то нужно доехать до большого белого особняка - резиденции безвременно почившего Али-Кадима-Эль-Бори.

От неожиданности сестра Елена резко нажала на тормоза. Мотор заглох. Вокруг не было никого. Действительно, пустыня! Елена оглянулась и с недоверием уставилась мне в глаза.

- Извините за любопытство, а что Вам там нужно?

В ее словах прозвучала настороженность. Что ж, пошутила и достаточно! Но я вошла в роль и все же рассмеялась, ответив как можно дружелюбней:

- То же, что и вам.

Лола и Жамиля переглянулись. Смутная догадка осенила их, но произнести это вслух женщины не решились. Я раскрыла карты:

- Я - Страж Света. Не думала, что мое появление в виде монахини так озадачит вас. Будем считать, что знакомство состоялось, давайте двигаться дальше, у нас мало времени.

Без слов, лишь переглянувшись с девушкой, Елена завела машину, и мы быстро поехали навстречу солнцу, уже высоко стоящему в небе.

Лишь к вечеру мы добрались до места. Лола остановила машину перед высоким забором, окружавшим особняк со стороны пустыни. Дорога сворачивала влево и шла вдоль стены забора. Как пояснила Жамиля, там были ворота - один из входов на территорию резиденции Али-Кадима. Основная ветка дороги уходила восточнее, в сторону от особняка, к Евфрату. Парадный вход находился с противоположной стороны, он утопал в зелени высоких пальм, верхушки которых были хорошо видны.

Мы вышли из машины размять ноги после многочасовой езды. Лола достала воду, от которой я отказалась. Пока женщины утоляли жажду, я отошла в сторону и попыталась проникнуть в информационное поле живых существ за забором. Это легко удалось. Никакой защиты не было. Двенадцать человек внутри особняка, несколько собак на территории парка, окружавшего его, разная живность на хозяйственном дворе.

Не думала, что Али-Кадим разводит кур и баранов! Ирония, свойственная человеку, проскользнула в моих мыслях. Я даже злилась. Ведь местоположение Черного Куба я не определила - не иначе, как там установлена магическая защита! Вот так сразу пробивать ее не имело смысла: наверняка среди людей в особняке были слуги Мракобеса. Я решила не обнаруживать себя до времени. Лола и Жамиля отправятся в особняк вдвоем, попросившись на ночлег. Две женщины не вызовут беспокойства у охраны, напротив, отвлекут от меня. Я проникну туда своим путем и невидимой продолжу поиски Куба.

- Будьте осторожны, - я остерегла женщин, чувствуя опасность для их жизни, - возможно, я не смогу сразу придти на помощь. Жамиля, постарайся как можно быстрей пройти туда, где спрятан Черный Куб, но не предпринимай никаких действий без меня. Это очень важно - именно здесь решается судьба Вселенной, я хочу, чтобы вы об этом знали.

Женщины смотрели на меня с изумлением. Но сейчас не время говорить что-то еще. Надо торопиться! Ничего больше не объясняя, я стала невидимой прямо у них на глазах.

Когда необычная попутчица внезапно исчезла, Елена подняла брови, поджала губы и, склонив голову, сказала:

- Что ж, пора бы привыкнуть к чудесам, их что-то много стало в моей жизни.

- И в моей тоже, - улыбаясь, ответила Жамиля.

- Пойдем, только давай договоримся. Я - сестра Елена, ты - сестра Софья. И никаких других имен, хорошо?

Сестра Софья кивнула.

Елена вылила всю воду из радиатора, и они подъехали к воротам, оставляя за собой шлейф дыма. Жамиля позвонила. Тут же заработали камеры наблюдения. Потом кто-то спросил: "Кто вы и что вам нужно?".

- Мы монахини из миссии "Красного Креста", - ответила Елена, - у нас сломалась машина, просим вашей помощи, - она с видом глупенькой овечки уставилась в око видеокамеры.

- Проваливайте отсюда, - отозвался голос.

Елена опешила. Но быстро сообразила.

- Что это вы такое говорите? Господин Бори всегда встречал нас с радостью. Ну-ка сообщите ему, что прибыла сестра Елена из монастыря Святой Варвары!

Наступило тягостное ожидание. Наконец, замки на воротах щелкнули, и дверь плавно отворилась.

- Проходите, машину оставьте, где она стоит, - приказал голос.

- Вот спасибо, да хранит вас Господь! - запричитала Елена.

Монахини переглянулись и, взявшись за руки, вошли внутрь.

До особняка дорога шла через сад. Никто не встретил женщин и не сопровождал их. Елена оглядывалась по сторонам, держа за руку свою спутницу. И как она ни старалась, тревога вошла в ее сердце незваным гостем. Глубоко вздохнув, Елена посмотрела на Жамилю. Их взгляды встретились.

- Все будет хорошо, вот увидишь, - тихонько сказала девочка.

В ее голосе было столько решимости, что Елена тут же забыла про свою тревогу. Они крепче сжали руки, и как две сестры подошли к двери дома. Глаз видеокамеры уставился на них, с ворчанием поворачиваясь на штативе. Дверь открылась. К женщинам вышел мужчина средних лет, по всему видать уроженец этих мест - темные волосы с проседью ниспадали на лицо, соединяясь с короткой бородой, закрывающей почти всю нижнюю часть лица, над которой хищным клювом торчал крупный прямой нос. Глаза мужчины скользили по незваным гостьям. Жамиля узнала этого человека - он был одним из охранников Али-Кадима. Она опустила голову пониже, солнце светило им в спины и ослепляло охранника, что было на руку монахиням.

- Здравствуйте, почтенный, - решила прервать молчаливый осмотр Елена, - мы давно в пути и нас мучает жажда, не пригласите ли нас в дом?

Охранник посторонился и жестом пригласил женщин в дом. Жамиля первой вошла в просторную залу, откуда повеяло прохладой. Все здесь было знакомо ей. В середине зала негромко журчали струи фонтана, большие мягкие кресла стояли вдоль стены, утопающей в зелени ползущих по ней лиан. Свет в зал проходил через стеклянные двери напротив. Сейчас они были открыты, и легкие розовые занавеси колыхались от дуновения ветерка. За дверьми находилась огромная веранда, украшенная резными деревянными колонами, за которыми виднелась зелень парка.

Женщины прошли к диванам и сели. Молодой слуга, почти мальчик, принес им лимонад в больших стеклянных бокалах. Монахини с удовольствием опорожнили их. Прохладная влага приятно освежила, мягкие диваны располагали ко сну. Жамиля откинулась на спинку дивана и блаженно закатила глаза. Она действительно почувствовала усталость, ее тело обмякло, расслабилось. Воспоминания былых дней, проведенных здесь, в этих стенах прошли перед ней, воскрешая в памяти облик Али-Кадима. Елена тихонько толкнула ее, возвращая в действительность. Жамиля открыла глаза.

- Ваша спутница видимо сильно устала, - обратился ранее молчавший охранник к Елене, позвольте, я провожу ее в комнату, где она сможет отдохнуть, умыться с дороги.

Он вопросительно посмотрел на Елену. В его глазах блеснул недобрый огонь. Это снова насторожило собранную как пружина монахиню.

- Мы обе устали, я бы хотела поблагодарить за гостеприимство хозяина, Али-Кадима, а потом мы вдвоем с удовольствием отдохнем до завтра, если позволите.

Елена постаралась вложить в эти слова все свое обаяние, без неуместного кокетства и напряженности. Охранник помолчал немного, потом спросил:

- Разве служащим "Красного Креста" еще не известно, что наш господин, досточтимый Али-Кадим-Эль-Бори вот уже два месяца, как умер?

Монахини переглянулись, изобразив на лице искреннее недоумение.

- Как "умер"? - переспросила Елена. - Не может быть! Мы с сестрой Софьей все это время были в Ираке, в нашей миссии.

Елена запнулась, не находя слов, развела руками.

- Как же быть? - с искренним удивлением она уставилась на охранника.

- Как я понимаю, вы не в первый раз навещаете этот дом, поэтому в память о хозяине, прошу вас остаться и чувствовать себя, как дома, - охранник прижал руку к сердцу по восточному обычаю и чуть склонил голову.

- Спасибо, вы так добры, - ответила Елена, вставая с дивана.

Жамиля встала вслед за ней. За все время разговора она не проронила ни слова. Охранник позвал слугу, что-то шепнул ему и, повернувшись к женщинам, сказал:

- Он вас проводит.

- А как же машина? - оборачиваясь на полдороге спросила Елена.

- Не беспокойтесь, ею уже занимаются.

Женщины пошли вслед за мальчиком, и вскоре оказались в глубине дома, где находились комнаты для гостей. Им предложили расположиться в разных спальнях, но Елена отказалась, сказав, что не хочет причинять лишнего беспокойства хозяевам. Пожелав спокойной ночи монахиням, слуга ушел.

Как только дверь за ним закрылась, с лица Елены сошло выражение усталости и безмятежности. Она внимательно осмотрела комнату, отметив несколько наблюдательных устройств. Женщины переглянулись и молча начали укладываться спать. Елена достала из своей дорожной сумки образ Иисуса Христа, поставила его на стол и, опустив голову начала молиться. Жамиля последовала за ней. Женщины осеняли себя крестным знамением и просили у Господа защиты от злых сил. И это в самом логове врага! Песнь молитвы принесла успокоение в их души, страх ушел. Восславив Господа, монахини выключили свет и улеглись в постель.

Наблюдавший за ними охранник еще некоторое время вглядывался в темноту комнаты, прислушивался к звукам ночи, окутавшей спальню. Наконец, он решил, что женщины уснули, и переключил свое внимание на другие объекты особняка.

Жамиля и Елена лежали не шевелясь, с открытыми глазами. Затем Жамиля бесшумно сползла с кровати и, не поднимаясь, почти ползком направилась к двери веранды. Дверь они заблаговременно приоткрыли, и легкий ветерок ночи еле слышно тормошил занавеси. Жамиля выскользнула на улицу, легко и бесшумно прошла по веранде и вышла в общий зал. Все здесь было знакомо ей. Из зала можно было пойти в двух направлениях - по коридору к гостевым комнатам и вниз по лестнице к просторному холлу, из которого можно было попасть в апартаменты хозяина, столовую комнату, в деловую часть особняка, где размещались все службы наблюдений, компьютерный зал и кабинет хозяина. Там же была та самая комната, во всю стену которой висела карта мира, земного мира, так и не покоренного Мракобесом. В этой комнате он оставил мертвым тело Али-Кадима, сидящего в большом мягком кресле.

Жамиля, легко ступая по мягкому ковру, стараясь не попасть в объектив камеры наблюдения, направилась к этой комнате. Ей не терпелось войти туда, куда раньше не смел входить никто. Лишь однажды она забежала в святая святых хозяина, и Али-Кадим будучи в хорошем расположении духа не выгнал ее и рассказал про карту на стене.

Сердце в груди девушки билось, как ласточка в руке. Неведомая сила толкала ее в прошлое, напоминая картины детства, оживляя воспоминания.

- Стой! - приказал знакомый голос, прозвучавший в голове, едва она протянула руку к двери вожделенной комнаты.

Жамиля отдернула руку и замерла на месте.

- Тебе не надо туда, девочка. Направляйся вниз, в подвал, к комнате, где ты потеряла свой Свет.

Этот голос, принадлежавший их попутчице, отрезвил девушку, пораженную чарами прошлого. Она огляделась в полумраке коридора и осторожно пошла, прижимаясь к стене, в сторону кабинета Али-Кадима. Оставаясь незамеченной, Жамиля проскользнула мимо дверей кабинета, повернула направо по коридору и, убедившись, что никого поблизости нет, сбежала вниз по лестнице, которая вела в тайные комнаты подземелья.

6. Неожиданная встреча

"Госпожа! Тебя призывает Эллиол!"

Мысль достигла дальних пределов космоса и нашла Богиню.

- Слушаю тебя, Эллиол.

- Госпожа, будь готова, девочка почти у цели. Я все еще не могу пробиться сквозь защитный барьер. А она идет, будто нет никаких препятствий. Хитроумное заклятие наложил Мракобес на эту машину смерти. Свет допускается, а Страж Света - нет.

- Будь рядом с ней, иди след в след. Как только Куб начнет поглощение Света, я смогу увидеть его путь и вход в Сферу. Я дам тебе знать, - Богиня сделала паузу, - спаси девочку.

- Я сделаю все, что в моих силах.

Я хорошо понимала, на какой риск идет это хрупкое человеческое создание. Однажды она уже потеряла здесь свой Свет. Но не умерла. Божья искра поддерживала в ней жизнь. Этот дар Отца особенно силен в детях Святого семейства - в избранных людях Земли. Они несут в себе Свет истины, гены Совершенного Человека. Поэтому Богиня Света возродила заблудшую душу к жизни там, в храме монастыря, откликнувшись на плач Елены. И сейчас она не хочет потерять ни ребенка, ни часть своего Света, что дала ей. Я буду охранять девочку и сделаю все, чтобы защитить ее. Ведь я - Страж Света!

Кто-то в особняке активизировался. Я держала под контролем всех людей, находящихся внутри дома. Два человека шли в сторону Жамили.

- Жамиля, - я вновь мысленно обратилась к девочке, - остановись и не шевелись.

Жамиля тут же застыла, казалось, она даже не дышит.

Охранники прошли мимо лестницы, ведущей в подвал, и направились к комнате наблюдений.

Смена персонала!

Мужчины подошли к камере рядом с массивной дверью, и один из них что-то сказал, глядя в темный объектив. Дверь беззвучно отворилась. Сидящий за пультом управления встал, уступив место.

- Что там интересного у нас сегодня? - с ухмылкой спросил сменщик, усаживаясь перед компьютерами.

- Да ничего особенного, - зевая, ответил охранник, - монашки легли спать, даже не раздеваясь.

Мужчины расхохотались.

- Может утром они захотят переодеться, тогда и посмотрим, что в них такого особенного.

-Ну, ладно. Закрывай дверь и будь бдительным, - вставил разводящий, - монашки монашками, а наблюдай. Мало ли, что у них на уме.

С этими словами двое мужчин вышли. Дверь за ними так же тихо закрылась.

Я дождалась, когда они уйдут, и снова дала команду Жамиле продолжать движение к тайной комнате. Новый наблюдатель внимательно смотрел на экраны мониторов, все было спокойно. Он остановил свой взгляд на черном экране гостевой комнаты, где мирно отдыхали монахини. Ничто не менялось на экране. Через звуковую аппаратуру слышался легкий шелест занавесей, отдаленные звуки ночного парка.

"Странные эти монашки, - подумал наблюдатель, - приехали из пустыни, одни".

Он видел их еще в свете дня, когда, держась за руки, женщины шли по парку к особняку. Черные рясы почти полностью закрывали их фигуры, но лица были открыты. Старшая из них показалась ему знакомой. Но он так и не смог разглядеть ее лучше.

В это время на одном из экранов что-то промелькнуло. Охранник насторожился. Это изображение давала камера, находящаяся в подвальном помещении. Там вообще никто не ходил со времени смерти хозяина. Темное это было место, страшное. Но охранники старались не думать об этом. Туда спускался только хозяин. Их дело следить, а не совать нос куда не следует. Движение там, где его не должно быть, озадачило охранника. И меня. Во что бы то ни стало его надо было отвлечь!

- Елена, - позвала я.

В голове Елены прозвучало ее имя. Она не спала, просто тихонько лежала на постели. Все ее мысли были о Жамиле, сумеет ли она выполнить то, что надо.

- Елена, вставай, - приказала Эллиол, - включи светильник, привлеки к себе внимание. Жамиля уже у цели.

Елена в темноте поправила постель так, чтобы выглядело, будто там кто-то спит. Затем зажгла светильник над кроватью, сладко потянулась, встала, прошлась по комнате и сняла рясу.

Охранник увидел, как гостья встала, и с этого момента все его внимание было обращено только на нее. Женщина казалась довольно-таки молодой и красивой. Ее тонкая талия была прихвачена поясом строгой черной юбки. Такая же строгая кофточка обтягивала полную грудь. Волосы - черные и гладкие - закрывали плечи, спускаясь по спине мерцающим атласом. Женщина повернулась лицом к камере, подняла голову, разглядывая потолок. Белая шея выглядывала из-за воротничка блузки. Охранник сглотнул слюну. Красивая женщина пробудила в нем желание. Он посмотрел ей в лицо и резко вскочил со стула.

- Лола! - закричал он, забыв, где находится.

Это была Лола, его Лола, его ненаглядная жена, которую он оплакал вместе со своими детьми, когда вернулся домой. Вместо ласк жены, смеха детей, тепла домашнего очага, его встретили руины того, что было его домом. От самых близких людей не осталось и следа - только пыль, грязные лоскуты тканей и никого. Горе его было безмерным. Он не помнил, как ушел от этого страшного места, как его завербовали на службу к богатому господину. Ему было все-равно - лишь бы подальше от дома, чтобы забыть, забыть навсегда о бывшем счастье.

И вот она здесь, его Лола. Она жива. Но почему в такой одежде, почему с крестом на шее?

Охранник встал, быстро просмотрел все изображения на мониторах и поспешно покинул свой пост. Он бежал к комнате, где сейчас находилась его жена, забыв, кто он и что делает здесь, в этом особняке.

Лола села на стул перед небольшим зеркалом и уставилась туда, не зная, что она может еще сделать. Кровь стучала в висках, беспокойство за Жамилю толкало ее к действиям. Не зная, что предпринять, Лола мысленно обратилась ко мне: "Элли, что мне делать?".

"Возьми себя в руки, к тебе направляется охранник, кажется, вы раньше были знакомы. Пока все нормально, Жамиля у цели".

Это все, что я успела сказать взволнованной женщине. В это время в дверь ее комнаты постучали. Я почувствовала, как сердце Лолы сжалось от страха. Но она собралась и спокойным голосом спросила:

- Кто там?

Вместо ответа дверь резко отворилась, и на пороге появился мужчина. Он молчал, только смотрел на Елену горящими глазами и не двигался с места.

- Что вам надо?

Елена попятилась. Мужчина молчал. В его сердце бушевали чувства. Слезы потекли по щекам сурового охранника. Они скатывались капля за каплей и растворялись в густой бороде, которая, как и его волосы, была тронута сединой. Сердце у Елены остановилось. Она, не отрывая взгляда, смотрела на мужчину, и давние воспоминания счастливой семейной жизни промелькнули перед ее взором, будто не было этих долгих лет разлуки, горя, страданий, монастыря, совсем чужой жизни.

- Рахим, - тихо проговорила она, не узнавая своего голоса. Больше двух лет Лола не произносила этого имени. Она ничего не знала о судьбе супруга. Потеря детей затмила ее разум. Лола иногда вспоминала о муже, но не давала себе воли думать. Она пережила прошлую жизнь, умерла и воскресла в образе сестры Елены. Это спасло ее от разрушения сознания, от горя, забирающего жизнь. - Рахим, это - ты? - с болью и надеждой снова повторила Лола имя мужа.

- Да, Лола, я искал тебя, я оплакивал тебя, а ты ... , - он запнулся, потом как бы опомнившись порывисто подошел к ней, обнял, - ты, вот она, здесь, живая, свет мой, радость моя.

Лола стояла в объятиях мужа, не шевелясь. Она вновь почувствовала его запах, запах любимого мужчины, обмякла в его руках, став слабой и беззащитной. Он гладил ее волосы, целовал ее лицо, шептал ласковые слова. Радость и счастье снова появились в сердце монахини, но эти чувства были недолгими. Она вдруг опомнилась. Отпрянула от Рахима, и с ужасом уставилась на него.

- Что с тобой, почему ты ... такая? - муж глядел на нее с непониманием, с болью в глазах.

- Рахим, - собрав все свои силы, обратилась к нему Лола, - что ты тут делаешь?

- Я работаю здесь, охраняю, - он недоуменно развел руками, - А ты что тут делаешь? И это одеяние... Лола, что с тобой, где ты была все это время?

Он сделал шаг к жене, но она быстро отошла назад. За ее спиной колыхалась занавеска, слегка касаясь одежд. Рахим уже с опаской смотрел на встревоженную женщину. Он ничего не понимал, а она не собиралась объяснять.

Лола уже взяла себя в руки. Она прошла к столу, отодвинула стул и пригласила Рахима присесть. Сама села напротив. Они смотрели друг на друга с недоверием, первый порыв прошел, реальность бытия вернулась. Сестра Елена восторжествовала над восточной женщиной Лолой. Она снова вспомнила о своей миссии и о Жамиле.

"Господи, Спаси и сохрани ее!" - просила Елена, ничего не зная о том, что сейчас происходит с девушкой.

Я наблюдала за людьми, держа в поле зрения и их, и Жамилю, которая почти достигла заветной двери. Елена отвлекла охранника, но оставалось еще самое главное - активизировать передатчик и при этом сохранить девочку. Елена, несмотря на бурю чувств, смогла взять себя в руки. Ее самообладанию в такой трудный час надо отдать должное. Елена разговаривала с мужем, которого не видела несколько лет, так, словно они расстались лишь вчера.

- Рахим, я думаю, мы успеем поговорить о нас утром. Я рада встрече с тобой, но за эти годы наша жизнь сильно изменилась. Сейчас прошу, оставь меня, завтра мне предстоит трудный день, и я должна быть к нему готова.

Рахим слушал ее молча. Да, его жена сильно изменилась. Что ж, пусть отдыхает. Завтра, так завтра. Он направился к двери. Елена не спускала с него глаз. На пороге Рахим остановился, оглянулся, собираясь что-то сказать, потом передумал и вышел, крепко закрыв за собой дверь. Елена тут же соскочила с места, порывисто выключила свет и опрометью бросилась на помощь Жамиле.

7. Подвиг людей

Тусклый свет подземелья с каждым шагом усиливал тревогу и страх, захватившие сердце цепкими лапами. Жамиля медленно шла по пустому коридору. Она уже видела ту дверь, за которой осталась ее душа. Незримые враги окружали девочку, они были повсюду. Но они не препятствовали ее продвижению, напротив, если бы Жамиля решила сейчас повернуть назад, вряд ли ей это удалось бы - она вновь представляла собой лакомый кусочек для Мракобеса - сосуд небесного Света, доверху наполненный самой Богиней. Весь мир Света замер в ожидании. В руках человека сейчас была судьба Вселенной.

Жамиля остановилась. Она смотрела на серую металлическую дверь и вспоминала, как Али-Кадим одним взглядом открыл ее. Его загадочная улыбка, обращенная к юному созданию, тогда внушала доверие.

"Что ж, господин мой, я вновь здесь, но теперь с другой целью!" Эта мысль придала решимости бывшей узнице дьявола, и она протянула руку к массивной ручке. Шепот вкрадчивых голосов сгущался вокруг, он сверлил мозг, почти физически подталкивал жертву к действиям. Жамиля дернула ручку на себя, и дверь поддалась.

Она открылась бесшумно, как хорошо отлаженный механизм. В это же время перестало действовать заклятие от сил Света, и я материализовалась рядом в том же образе монахини.

Жамиля уже зашла внутрь. Слабый свет проникал в темную комнату, лишь частично освещая ее. В глубине мерцал гиацинтовым блеском Черный Куб. Его поверхность казалась живой, подвижной - он манил к себе, переливаясь, как черный алмаз, то вбирая в себя свет и потухая на мгновение, то искрясь и играя всеми оттенками черного, какие только можно себе представить.

"Богиня, сейчас это произойдет!"

Богиня Света приняла мою мысль. Напряжение достигло апогея.

Девочка подошла к Кубу и протянула к нему руки. Она сразу же попала в поле его действия. Черный Куб примагнитил руки человека, и начал высасывать его Свет, открыв путь передачи к Сфере-Хранилищу. Космос пронзила нить Света; она, как стрела полетела в цель, забирая с собой жизнь еще одной жертвы.

Богиня увидела место входа Света, и своей волей перевернула Сферу, изменив ее полюса. На мгновение Свет замер в пространстве. И затем световой поток, мощностью струй Ниагарского водопада, полился в обратном направлении, опустошая Сферу и освобождая Священный Свет Вселенной. Часть этой огромной энергии пошла по лучу между Сферой и Кубом.

На Земле в этот момент решалась судьба человека. Жамиля не могла сама уйти от смертельной опасности. Мощный поток лучистой энергии ворвался в атмосферу планеты и пронзил Черный Куб. Я только потянулась к девочке, чтобы перенести ее в безопасное место, как внезапно появившаяся Елена подбежала к ней и, оттолкнув, встала между ней и адской машиной. Я мгновенно исчезла вместе с Жамилей, а Елена приняла на себя всю силу Света, томившегося в неволе многие тысячелетия.

Оставив девочку в безопасном месте, в оазисе не берегу Евфрата, я вернулась в подземелье. Черный Куб потух, рядом с ним, на спине, лежала сестра Елена. Ее глаза были открыты. Они еще светились. В темном помещении их свет был особенно ярок. С тяжелыми предчувствиями я подошла к монахине, взяла за руку, приподняла ее голову, позвала по имени. Елена никак не отреагировала. Вокруг нас сгустились тени. Слуги дьявола не спешили сдаваться и атаковали меня. Зеленым светом я защитила себя и лежащую женщину.

Вдалеке по коридору бежали люди. В дверном проеме показался Рахим. Он смотрел на меня, вопрошая взглядом, что же случилось? Затем он заметил лежащую на полу Елену. Он сразу узнал свою Лолу - такой он оставил ее несколько минут назад. Оставил отдыхать, надеясь, что утром они все решат, и его жизнь снова обретет смысл.

- Уноси ее отсюда.

Я сняла защиту. Что-то объяснять человеку сейчас не было времени.

Рахим поднял жену. Ее руки безжизненно опустились, голова запрокинулась. Рахим застыл, все еще не веря в действительность. К двери уже подбегали другие охранники. Путь назад был закрыт. Мужчина растерялся. Я положила руки на его плечи и переместила их к Жамиле, а сама вернулась назад. Мне предстояла та работа, для которой и был создан Страж Света.

Серое предрассветное небо саваном нависло над белым особняком. Облетев его, я кругами спустилась к земле. От порывов ветра корона на моей голове трепетала как и перепонки на расправленных крыльях. Я застыла в воздухе, выпрямила шею и, глубоко вздохнув, выдохнула пламя. Огонь прошел по всему парку Али-Кадима, сжигая все, что попадалось на пути. Особняк все еще белел в лучах восходящего солнца, когда я обратилась к Земле. Планета приняла мой зов. Земля задрожала и разверзлась. В образовавшуюся расщелину провалилось все, что еще осталось от резиденции Мракобеса, вместе с его Черным Кубом, всеми нечистыми сущностями, все еще продолжающими служить своему плененному хозяину. Поглотив все, Земля закрылась. Теперь уже в ее чреве адский огонь и энергия ядра планеты довершат начатое на поверхности.

Когда солнце, наконец, взошло, повсюду, насколько хватало глаз, господствовала пустыня; лишь на востоке виднелся оазис зелени перед библейской рекой, в долине которой когда-то был Рай, откуда Адам с Евой начали свой земной путь. Там я оставила людей и вернулась туда, снова приняв облик монахини.

Рахим сидел около жены и раскачивался взад вперед. Жамиля лежала неподалеку. На мой вопрос "как они?" Рахим не ответил, только бормотал что-то про себя, как безумец.

Я подошла к нему, положила руку на плечо. Тепло прошло сквозь одежду и тело человека, достигло его сердца и согрело его. Рахим оглянулся. Я внимательно смотрела на него, успокаивая. Он встал.

- Кто ты, женщина? - спросил Рахим, с напряжением вглядываясь в незнакомку.

- Неважно, впрочем, я ее подруга. Мы втроем работаем в миссии "Красного Креста".

Я присела около Елены, взяла ее руку, пытаясь нащупать пульс. Но Елена была мертва. Свет, что оживляет душу, убил человека, не способного выдержать его в большом количестве. Я сложила руки Елены на груди, закрыла уже потухшие глаза и начала читать молитву. Я просила Господа принять светлую душу многострадальной сестры Елены, завершившей свой жизненный путь подвигом во имя спасения Вселенной.

Рахим, слушая тихое пение монахини, понял, что все кончено. Маска суровости вновь накрыла лицо любящего мужчины, навсегда спрятав все его чувства. Он повернулся к восходящему солнцу, опустился на колени и завел свою молитву, призывая Аллаха принять грешную душу его жены, не понятно по какой причине поменявшей мусульманский полумесяц на христианский крест.

8. Сладость и горечь победы.

Лучистая энергия живого Света насыщала Вселенную. Душа Богини Света возрадовалась. Добро вновь одержало победу в нескончаемой борьбе со злом. Мракобес под надежной охраной, плененный Свет освобожден. Люди помогли в борьбе добра и зла, чем в который раз доказали свое право на существование. После освобождения Света Богиня уничтожила Сферу, я - Куб. София начала разговаривать с сыном, а главное - он начал ее слушать. Все это время она посылала ему свою любовь, умоляя о прощении. Еще ей предстояла встреча с людьми. Но после освобождения Света, надежд на их прощение стала больше. Люди не злопамятны. Они быстро забывают зло, когда торжествует добро. Сейчас как раз наступило такое время.

- Эллиол, - услышала я зов Богини.

- Страж Света слушает тебя, Госпожа.

- Поздравляю тебя, мой славный Страж!

Несмотря на то, что мы находились друг от друга за много световых лет, я поклонилась, и почувствовала улыбку Богини.

- Эллиол, как ты? - спросила она.

- Все в порядке, Госпожа, - я замялась.

- Говори все, - последовал ответ.

- Пострадал человек. Монахиня Елена. Она спасла твою крестницу Софью, и, получив большую порцию лучистой энергии от Куба, не выдержала.

- Мне жаль, мой друг - спокойно сказала Богиня, - но битв без жертв не бывает.

- Я знаю. Но люди... Я вижу их горе, и от этого мне грустно.

- Эллиол, чтобы вернуть тебя в рабочее состояние, - Богиня особо отметила слово "рабочее", - я разрешаю тебе приоткрыть завесу тайны бытия. Покажи людям, что есть смерть на самом деле.

- Благодарю, Госпожа.

- Я призову тебя, Эллиол, и довольно скоро. А пока отдыхай, - мне показалось, что последние слова Богини прозвучали с материнской лаской, но я ответила коротко:

- Слушаюсь.

Я вернулась к людям на берегу Евфрата. Физически я так и была там, но мыслями далеко отсюда. Рахим с молчаливым сосредоточением рыл могилу для Лолы, разгребая песок под высокой пальмой. Жамиля, вернее, Софья, все еще лежала в беспамятстве в тени раскидистых кустов рододендронов. Их розовые цветы, тяжелыми соцветиями свисающие почти с каждой ветки, источали нежный аромат под жаром пустынного солнца.

Я подошла к Софье, прислушалась к ее дыханию. Девочка спала, набираясь сил в спасительном сне, когда все органы человеческого тела замедляют свои естественные процессы, а мозг работает только на восстановление жизненных сил. Присев рядом со спящей, я обхватила себя за колени, расслабилась и, наблюдая за Рахимом, обдумывала, как рассказать им о смерти, о продолжении жизни после смерти...

Елена лежала невдалеке. Рахим закрыл ее куском белой ткани, раскатав свою чалму. Мне было жаль этого мужчину. Я знала всю их историю, и была незримым свидетелем их последней встречи. Они еще могли быть счастливы здесь на Земле, но судьба распорядилась иначе. Богиня права - в любой борьбе жертвы неизбежны. Смерть во имя торжества добра - славная смерть. Елене простили все прегрешения, которые человек так или иначе совершает даже не умышленно. Я знала, что в будущем имя Елены, ставшей святой с момента смерти, послужит человечеству, исцеляя немощных и даруя просветление страждущим.

Пока я размышляла, Софья открыла глаза. Я улыбнулась ей.

- С возвращением, Софья!

Девушка села, оглядываясь вокруг. Тело Елены лежало за мной, так, что юная монахиня не сразу увидела ее.

- Где мы? - спросила Софья.

- Мы недалеко от того места, где был особняк Али-Кадима.

Я вглядывалась в лицо девушки. По нему было заметно, как она вспоминает прошедшие события, пытаясь сопоставить их с реальной действительностью.

Софья хотела было спросить, где особняк, но я опередила ее:

- Все закончилось, мы победили.

И я рассказала девочке обо всем, что произошло с ней, как Елена спасла ее, как они все оказались здесь, и как Земля поглотила все, что было связанно с резиденцией Мракобеса.

Софья слушала молча. Она лишь смотрела на незнакомого мужчину, который, вырыв большую яму, сидел, обхватив голову руками. Когда я закончила свой рассказ, Софья встала. Она поняла, что Елена погибла, спасая ее, как мать спасает своего ребенка, жертвуя жизнью. Девушка подошла к мертвой женщине и заплакала - сначала тихо, потом громче, не сдерживая своих рыданий и тоски по потерянному другу, по сестре, по матери. Она сидела на коленях у ног Елены и плакала, закрыв руками лицо. Рахим низко опустил свою уже совсем седую голову, слушая прощальный плач женщины. Я не мешала. Что ж, Елена достойна того, чтобы о ней плакали.

Когда Софья успокоилась, я встала. Втроем мы похоронили тело сестры Елены, как того хотел ее муж, и теперь молча сидели рядом со свежей могилой, которую Софья украсила цветами рододендрона и листьями пальмы.

- Я хочу кое-что рассказать вам, - решилась я прервать молчание.

Рахим и Софья, казалось, не обратили на мои слова никакого внимания. Каждый думал о своем. Листья пальм сложились под жгучими лучами полуденного солнца, воздух застыл, даже мухи попрятались от жары. Лишь звук воды вдалеке нарушал молчание природы.

Мой голос звучал в этом сонном царстве, как вызов, слова медленно проникали в засыпающий мозг и тормошили его, заставляя думать, чувствовать и реагировать на жизнь.

- Я живу в мире многие тысячелетия. Пусть вас это не удивляет. Я не человек, я - Страж Света, слуга Богини Света. На Земле я охраняю и защищаю Свет, дарованный людям Богами. Начиная от Адама и Евы за человека, как носителя Света, идет отчаянная борьба между силами добра и зла. Это вы знаете. Вы оба - верующие люди, религия основана на принципах сохранения Божественного дара в людях. И неважно, какого вы вероисповедания, суть одна - сохранение чистоты души. Разделение людей по религиозному принципу - дело рук самих людей. К сожалению, это - один из способов разобщения человечества, это позволяет держать людей в страхе и повиновении. Но так или иначе, все вы молитесь одному богу - нашему Создателю, а способов совершать молитву столько, сколько религий в мире.

Я прервалась. Не хотелось говорить много из того, что могло насторожить людей, которые ни разу не задумывались над сутью религии вообще. Но без этих вступительных слов трудно объяснить смысл жизни и смерти человека. И я продолжила:

- В каждом человеке живет душа. Она приходит в мир по велению Бога и покидает его в свое время. Ваше тело - это дом души, ее пристанище на короткое время жизни на Земле. Когда человек выполнил свою миссию на Земле, свою задачу, определенную для него Господом, душа покидает свое временное пристанище и отправляется дальше, в другие миры по своим заслугам. Божий Суд свершается по делам человека, которые он совершил в своей земной жизни за отпущенный ему срок. Так, Елена или Лола, как звали твою жену, Рахим, прошла свой путь и выполнила свою миссию. Вы грустите по человеку, это понятно, вы привыкли к его облику, но душа после смерти освободилась, она жива и стремится попасть на новый путь - более светлый и высокий.

Я посмотрела на Рахима. Он поднял голову и слушал, буквально впитывая все слова. В его душе шла трудная работа по осмыслению сказанного, но еще труднее было принять это за факт, за реальность. Мне хотелось по-человечески успокоить его и убедить, что его горе - не горе вовсе, как это не парадоксально звучит. Чем больше невзгод и страданий получил человек на Земле, прошел их и принял, как судьбу, тем чище и легче стала его душа, тем выше она взлетит в своем дальнейшем полете.

- Я хочу помочь вам пережить горе, - в полной тишине мои слова звучали по-особенному: мягко и уверено.

Я встала, подошла ближе к людям, присела около них, взяла обоих за руки. Они не сопротивлялись. Но от Рахима я ощутила недоверие. Софья же была совершенно безразлична к происходящему, по ее лицу все еще текли слезы горя.

- Доверьтесь мне, и ничего не бойтесь.

С этими словами я поднялась с людьми над Землей. Их руки дрогнули в моих, но я опять повторила:

- Не бойтесь, я не причиню вам зла.

Мы поднимались все выше и выше, пока Земля не превратилась в маленький голубой шарик среди бескрайнего космоса. Дальше я направилась на небольшое небесное тело, сияющее серебром. Когда мы ступили на его поверхность, я все еще держала за руки своих спутников. Мимо них проносились светлые облака, различной яркости. Их было много, казалось, повсюду слышится разговор, пение, смех. Но кроме этих теней или бликов - как кому кажется! - никого не было. Я произнесла имя Елены. Я сделала это громко и четко, так, что Рахим и Софья разом напряглись. Спустя несколько мгновений перед нами появилось светлое облако. Оно не было таким быстрым, как другие, но его свет мягко струился, проникая благодатью в души тех, кто не мог здесь быть.

- Елена, - позвала я, - Богиня Света позволила твоим близким общение с тобой здесь, дабы успокоить их и показать жизнь после смерти. Чтобы им проще было общаться с тобой, прими форму, более для них привычную.

Облако завибрировало и на глазах изумленных людей стало принимать очертания человека, женщины. Рахим узнал Лолу. Она предстала перед нами в своем земном обличье, разве что тело ее было прозрачным и мерцало радужным светом. Елена улыбалась. Рахим и Софья, не отрывая глаз смотрели на это чудо, все еще не веря в реальность происходящего.

- Я благодарна Богине за возможность еще раз увидеть моего мужа и мою названную дочь, - голос Елены был похож на говор ручейка, на легкий шелест листьев. Она не произносила слов, но все ее слышали. - Рахим, муж мой, прости, что так и не поговорила с тобой, не горюй, мне здесь очень хорошо, я могу летать, и нет никаких преград. Мой дальнейший путь пока не определен, но Мир так велик, и где бы я не оказалась, я буду рада новой жизни, и кто знает, возможно когда-нибудь наши пути вновь пересекутся. Живи праведно, мой любимый, и Господь будет милостив к тебе.

Пока Елена говорила, Рахим смотрел на нее счастливыми глазами, он впитывал каждое ее слово, ловил каждую искорку лучистого взгляда. Я чувствовала волнение его сердца, его порыв, и продолжала крепко держать за руку.

Елена обратилась к Софье, называя ее более привычным именем:

- Жамиля, девочка моя, я полюбила тебя, как дочь, и сейчас не хочу, чтобы слезы портили твое личико.

Жамиля улыбнулась.

- Вот так хорошо. У тебя впереди интересная жизнь. Ты еще много хорошего успеешь сделать. Не горю по мне, ты ни в чем не виновата, это была моя миссия. А теперь мне пора.

Она снова превратилась в облачко, оно, словно обнимая, окутало сначала Рахима, потом Жамилю и пучком света ушло от них навсегда.

Я вернула людей на Землю и отпустила их руки. Вокруг все так же стояли распаренные жарким солнцем пальмы, а они сидели рядом с могилой, украшенной цветами рододендрона. Рахим встал. Он поднял голову и стоял так, будто пытался рассмотреть в небе нечто, только ему ведомое. Потом он подошел ко мне и молча разглядывал. Я не мешала ему. В конце концов Рахим сказал, обращаясь ко мне и Жамиле:

- Незачем сидеть здесь дальше. Всем надо жить. Решайте, куда вы пойдете, а то скоро наступит ночь, а у нас нет даже спичек, чтобы зажечь огонь.

- Рахим, ты прогоняешь меня? - переспросила Софья.

- Нет, дочка, нет, - он с любовью посмотрел на ту, которую его Лола назвала дочерью, - просто надо куда-то идти, у тебя есть родные, ты откуда?

Софья в замешательстве смотрела то на Рахима, то на меня. Только сейчас ей стало понятно, что ее никто нигде не ждет. Разве что в монастыре. И, хотя там ее вернули к жизни, становиться монашкой ей не хотелось, тем более без Елены.

- Софья, я с тобой, - поняв ее мысли, я уверила девушку: - Ты не одна, и никогда не будешь одинока. Я всегда буду рядом, поверь мне, и ни о чем не беспокойся.

Софья смотрела на меня с надеждой и недоверием. Я понимала ее. Ей еще трудно довериться незнакомке, да еще такой необычной, она просто боялась меня. Но я убедила Софью и она успокоилась. Все-таки остаться одной во всем белом свете куда страшнее, чем находится рядом с великой волшебницей, какой она считала меня.

- А ты что решил, Рахим? - спросила я мужчину.

- Я останусь тут. Несмотря на то, что ты убедила меня, что Елена будто бы жива, - он немного замялся, - ее могила здесь. И мой дом будет здесь. Я не смог жить там, где погибли мои дети, не хотел, чтобы люди видели мое горе и показывали на меня пальцем - это, мол, тот, у кого погибла вся семья, - а здесь нет никого, я построю себе дом, я найду чем заниматься, за меня не беспокойтесь. Сейчас я более уверен в себе, чем когда-либо.

Он посмотрел на нас в надежде на понимание и не ошибся. И я, и Жамиля согласились с его решением. Я положила руку на плечо Софьи и улыбнулась.

- Еще одно чудо, или два, - я взглянула на сухие ветки, лежащие на песке, и они загорелись. Рахим оглянулся на треск сучьев. Я не стала ждать, когда он повернется обратно; мы растворились в мареве жаркого дня, не оставив после себя ничего, кроме костра.

Рахим так и прожил всю свою жизнь в хижине, которую он соорудил под пальмой из ее же листьев, рядом с могилой жены. Людская молва разнесла слух о Святой Елене, похороненной в оазисе Аравийской пустыни, недалеко от древней реки Евфрат. Паломники приходили поклониться святым мощам, просили помощи в своих страданиях, умывались святой водой из ручейка, протекавшего рядом с могилой. Вера в силу праведницы помогала им, и, получив благодать от Святой Елены, они уходили, чтобы приумножить славу ее.

Рахим жил на пожертвования верующих, всех привечая и рассказывая историю подвига монахини и своего посещения далекого серебряного мира, принимающего души умерших праведников, где он имел счастье разговаривать с душой Елены.

Так его жизнь обрела смысл - нести людям правду о жизни и смерти, о судьбе и миссии каждого человека на Земле.

9. Встреча с друзьями

Закат солнца во всю линию горизонта завораживал яркостью красок, переливающихся одна в другую, создавая живую палитру волшебного художника.

Софья с восхищением наблюдала великолепное зрелище.

- Элли! Ты видела такое? Это же просто чудо!

Я улыбнулась. Знала бы ты, девочка, какие чудеса я видела за свою жизнь! Но закат был красив, и все же сейчас меня больше радовала перемена, произошедшая с бывшей затворницей Али-Кадима. Она ожила, она снова обрела способность, дарованную Богом, способность радоваться жизни. А это значит - она будет счастлива.

Софья повернулась ко мне и подарила очаровательную улыбку.

- Спасибо, - сказала она.

- Не за что, - тоже улыбаясь, ответила я.

Благодарность человека! Как это приятно...

- А где мы? - наконец поинтересовалась Софья.

- В Австралии, почти в самой ее серединке.

Софья удивленно вскинула брови.

- В Австралии?! Это как же мы сюда попали, хотя... простите, я все еще не привыкну к вашему способу переезда.

- Перемещения, - поправила я.

- Ну да, - согласилась Софья, - честно говоря, я хочу есть. А вы едите, ну, в смысле употребляете какую-нибудь пищу?

Я рассмеялась, вопросы девушки забавляли. Ребенок! Да, эта девочка, пережившая за свою недолгую жизнь столько горя, все еще оставалась ребенком и это особенно радовало.

Я решила пошутить, сделала страшные глаза и, приближаясь к Софье, как пантера, медленно сказала:

- Я люблю маленьких хорошеньких девочек на ужин.

- Ой, - Софья отскочила, вытаращив глаза.

Да, шутка не удалась. Софья испугалась. Она не знала, что за чудище скрывается под маской человека. Я поспешила успокоить ее:

- Я ем рыбу. Сейчас я не голодна. Мне не нужно есть так часто, как это делаете вы, люди. А для тебя мы что-нибудь найдем. И о ночлеге надо подумать. Так что давай двигаться по направлению к человеческому жилью.

Я осмотрелась и показала на запад.

- Туда, люди живут там.

Софья успокоилась, но с интересом рассматривала меня. Любопытству человека не мешает даже страх.

- А кто вы на самом деле, как вы выглядите?

- Не так, как вы, но давай поспешим, скоро стемнеет, - ответила я, а про себя подумала:

"Если я сейчас покажу, кто я на самом деле, что с тобой будет?"

От солнечного диска в небе осталась только макушка. Мы скорым шагом направились в ближайшую деревню. Я точно знала, куда идти. Уже в сумерках мы подошли к крайнему дому. Большая территория вокруг него была огорожена металлической сеткой. Мы прошли вдоль нее и нашли подобие ворот, от которых вглубь шла утрамбованная колея дороги. Я открыла ворота, и мы подошли к дому, в котором уже зажгли свет. В освещенных окнах мелькали силуэты людей, они готовились к ужину. Запах домашней еды распространялся вокруг, Софья сглотнула слюну:

- Как вкусно пахнет, я сейчас умру, если чего-нибудь не съем!

- Надеюсь, до этого не дойдет, - я поднялась по ступенькам крыльца и постучала.

Дверь тут же отворилась, и на пороге показался молодой мужчина. Он стоял спиной к свету, его лицо было в тени, но я сразу узнала Линколя.

- Добрый вечер, - не отрывая глаз от парня, поздоровалась я.

- Добрый вечер.

В голосе Линколя чувствовалась растерянность. Он узнал меня, но не мог поверить в то, что монахиня перед ним - та самая девушка Элли, которая когда-то встретила его на крыльце дома старины Сэма. Линколь чуть посторонился, и свет упал на мое лицо.

- Элли! - воскликнул парень.

- Да, это я, Линк, можно войти?

- Конечно, прошу вас, - он отошел чуть в сторону и жестом пригласил нас в дом.

Софья с интересом наблюдала эту сцену. Она и не подозревала, что у волшебницы Элли есть знакомые в Австралии.

Мы прошли в комнату. Там за накрытым столом сидели двое мужчин, из дверного проема напротив выглянула пожилая женщина.

- Кто там, Линк? - спросила она.

Линк чуть ухмыльнулся:

- Иди, посмотри, а то не поверишь.

Женщина вошла в комнату, держа в руках супницу, из которой валил пар, комната наполнилась ароматом хорошего мясного супа. Софья сглотнула. Я подмигнула ей.

Мария не узнала меня, она увидела двух молодых монахинь, и было заметно, что она удивилась.

- Таких гостей у нас еще не было, прошу к столу, если вы не побрезгуете нашей пищей.

- Мама, посмотри внимательно, это же пропавшая гостья дядюшки Сэма, Элли! - не выдержал Линк.

Мария поставила супницу на стол и подошла к нам, приглядываясь. Мягкая улыбка украсила ее лицо. Она узнала меня и по ее глазам я поняла, что женщина рада встрече.

- Здравствуй, моя хорошая, я рада, что ты вернулась. Мы часто вспоминали тебя. Ты тогда ушла и ничего нам не сказала. Где ты была?

- Мама, дай гостям отдохнуть с дороги, что ты сразу с расспросами, - перебил ее Линк.

- Ой, да что же я, проходите, проходите к столу, - засуетилась Мария.

- Позвольте познакомить вас с моей спутницей. Софья, - я представила девушку, обняла ее за плечи и чуть подтолкнула вперед.

- Милости просим, Софья, проходи, не стесняйся, - Мария проводила ее за стол, - это мои сыновья, Джек и Скотт, а это - Линколь, мой младший.

Джек и Скотт молчали. В присутствии монахинь парни чувствовали себя неловко. Они слышали историю про Элли. Но никто не говорил, что она - монахиня. Софья заинтересовала их больше, чем я. Смуглая кожа, миндалевидные карие глаза были в новинку переселенцам из Европы. Монахиня была совсем юной, никто и представления не имел, что такие молоденькие девушки могут быть посвященными в сан.

Софья шепнула мне на ухо, что неплохо было бы переодеться в обычную одежду. Я согласилась и попросила Марию помочь.

Братья переглянулись. Нам во след донеслось:

- Ну и вечер сегодня, просто - сюрприз!

- Давайте ужинать, а то суп остынет.

Линк начал разливать суп по тарелкам, подавая братьям.

Когда я попросила у Марии какую-нибудь одежду, она удивилась. И мне пришлось объяснить ей:

- Мария, я должна многое рассказать вам. Мы - не монахини, но так случилось, что пришлось облачиться в рясу для одного очень важного дела.

Мария больше ни о чем не расспрашивала. Засуетилась, открыла старый платяной шкаф, где хранила свою одежду с самой молодости и начала подбирать платья.

Софья была совсем худенькой, как молодой тополек.

- Да как в тебе дух то держится, худоба, - сокрушалась Мария.

Софья смущенно улыбалась, примеряя то одну, то другую юбку, которые болтались на ней, как на вешалке. Наконец Мария нашла юбку на резинке, затянула ее потуже на осиной талии девочки, поохала еще и вытянула из шкафа просторную блузу, которая хоть и повисла на Софье до колен, но все же не так, как другие. Мы решили, что до завтрашнего дня такой наряд сойдет.

- А завтра поедем в город, и там купим тебе все, что нужно, - заключила Мария.

Она заботилась о девочке, как о дочери. Удивительно, но Софья была такова, что все женщины ощущали потребность защитить ее, укрыть от невзгод. В глазах девочки отражалось столько грусти, что хватило бы ни на одного человека.

"Ничего, девочка, я уверенна, что приняла правильное решение, когда привела тебя в этот дом. Пусть он станет и твоим", - думала я, глядя на всю эту суету с одеванием.

- А ты что ж? Ты что оденешь? - Мария окинула взглядом меня, примериваясь к моей фигуре.

- А я уже одета.

Я сняла рясу, под которой оказались джинсы и легкая маечка цвета коралла. На груди висел все тот же изумрудный амулет на цепочке из белого металла.

- Мы нашли точно такой же, в спальне у Сэма, когда ты ушла! - воскликнула Мария, заметив амулет.

- Я знаю. Я специально оставила его. В знак благодарности. Он у Сэма?

- Да, Линк оставил камешек Сэму. Так и сказал, бери и носи всегда с собой. Он что-то значит. Не зря Элли его оставила. Видишь, как бывает-то!

Мария говорила быстро, почти скороговоркой. Такая речь обычно свойственна людям эмоциональным. Софья слушала пожилую женщину и удивлялась, как она ее понимает.

"Это тебе подарок от Богини Света, - успокоила ее я. - Ты, Софья, еще не понимаешь, какое значимое дело ты совершила для Мира. Ты заслуживаешь большего. Так что не удивляйся!"

Софья слушала одновременно и Марию, и мой голос. Как тут не удивляться! Я снова рассмеялась.

- Мария, давайте теперь уже пойдем ужинать, а то Софья умрет от голода прямо в вашей комнате.

Когда мы вышли в столовую, парни доедали свой суп, и чуть не подавились, увидев девушек без монашеских одежд.

- Вот это да! - только и смог сказать Джек. Он вообще был человеком молчаливым, весь в отца, как шепнула Мария. Так что эта фраза значила многое.

Софья поела и уснула прямо за столом. Линк бережно взял ее на руки и перенес в спальню, где мать устроила ей постель. Необычная девушка, легкая, как пушинка понравилась парню. Ее волосы пахли полынью. Смуглая кожа светилась и казалась почти прозрачной.

"Степная царевна", - подумал Линк, а я уловила его нежность.

Он вернулся к столу, мы с Марией уже убрали посуду, братья вышли проведать скот в загоне. Линк сел в отцовское кресло. Я поняла, что ему хочется поговорить со мной. Оставив Марию хлопотать на кухне, я подошла к парню, уселась рядом на стул.

- Линк, я хочу кое о чем попросить тебя и твою мать, - подошла Мария, присела рядом, я взяла ее за руку, заглядывая в глаза. - Эта девушка - сирота. Так уж случилось, что наши пути пересеклись, и я не могла оставить ее одну, да и никогда не оставлю, - я вспомнила о своем обещании, вспомнила Елену, вспомнила, как горько оплакивала ее Софья. Мария с сыном не торопили, они молча слушали, а в душе женщины я увидела жалость и материнское сочувствие. - Я прошу вас приютить Софью, оставить ее у себя. Я буду наведываться время от времени. У меня много дел. Но об этом потом. Софья не может быть всегда со мной, к сожалению.

Мария и Линк молчали, что удивило меня.

- Так что скажете? - я повысила голос.

- Конечно, Элли, - очнувшись от своих дум, ответила Мария.

Линк согласно кивнул. У меня отлегло на сердце. Слушая истории других, люди часто задумываются о себе. Я продолжала познавать загадочную душу человека.

- Утро вечера мудренее, - сказала Мария, вставая, - давайте ложиться спать. Ты не исчезнешь, как в прошлый раз? - вдруг спросила она.

- Не знаю, думаю, что нет, я бы хотела еще повидаться с Сэмом.

- Я отвезу тебя утром, - пообещал Линколь.

Вот и хорошо, заодно и поговорим! Одобрительно улыбнувшись, я отправилась спать.

Утро следующего дня было тоскливым. Еще ночью пошел дождь, его капли гулко стучали по крыше. Далеко за полночь я получила сигнал об активизации темных сил на американском континенте - там все еще правил слуга Мракобеса. И, хотя его покровитель исчез, он продолжал пагубно влиять на свой народ, сея в нем страх, агрессию и насилие. Демоны зла направляли отравленных наркотиками и алкоголем людей на грязные поступки, повергая их в пучину греха, не давая опомниться и посмотреть на свою жизнь трезвыми глазами. Правителю это было выгодно, он использовал рычаги власти для продолжения войны на Ближнем востоке, не давая своему народу задуматься о том, зачем молодые здоровые парни их страны погибают сами и убивают людей другой страны. Я не могла изменить что-либо в этой стране, так как не в моей власти принимать решение за людей, я лишь уничтожила часть демонов, как врагов Света, которые все еще угрожали людям, несущим в себе сокровище Вселенной.

Не зря Богиня хотела собрать посвященных среди людей, чтобы направить их деятельность на спасение человеческого рода. Только люди могут бороться с людьми, только они сами могут изменить свой мир к лучшему. Для этого нужно нести в мир знание, правду о мироздании, повернуть мышление людей внутрь, в себя, чтобы они задумались, кто они есть на самом деле, чтобы они возвеличили душу в себе, а разум заставили работать на себя, а не подчинялись ему.

Сделав свою работу, я вернулась в дом Марвеллов, но немного опоздала. За несколько минут до моего появления на пороге комнаты, в которой мы с Софьей спали, появился Линколь. Он постучал. Дверь отворила Софья - она босая стояла в дверном проеме, еще не проснувшись. Ее черные волосы струились по белой, слишком просторной рубахе. Линк почувствовал себя неловко.

- Доброе утро, - кое-как промямлил он, - мы договорились с Элли утром поехать к Сэму. Скажи ей, что уже пора, можно ехать.

Софья вернулась в спальню. Потом снова вышла к Линку.

- Ее нет, - просто сказала она.

- Как нет? Опять? - Линк от удивления повысил голос. Вышла Мария. Она уже с раннего утра хлопотала на кухне.

- Что случилось?

- Мама, Элли опять улизнула, исчезла, ушла! - Линк чувствовал себя оскорбленным. Неужели нельзя было сразу сказать, что уйдешь, зачем морочить людям голову! Хотя, куда она пошла раздетая, в одной маечке в такой дождь? Линк успокоился. "Наверное, просто вышла", - подумал он.

- Она не ушла, она переместилась, - со знанием дела сказала Софья.

Мария и Линк уставились на нее.

- Это как? - недоумевая, спросила Мария.

- Как обычно, - Софья спросонья не сразу поняла, что эти люди могут и не знать о чудесах волшебницы. Вопрос Марии окончательно пробудил ее. Она решила исправить положение:

- Ну, она так говорит, просто куда-то пошла.

- Всем доброго утра! - вмешалась я.

Мария и Линк переглянулись и уставились на Софью.

- Наверное, я спросонья ее не заметила, - оправдалась девушка и ушла.

"Пусть разбираются сами", - поймала я ее мысль.

Мне следовало вернуться чуть-чуть раньше. И хоть у меня много дел и надо торопиться, на этот раз мне хотелось по-человечески расстаться с людьми, которые стали близкими. В них столько добра, нельзя, чтобы обида, разочарование, злость нашли путь в их сердца.

- Линколь, мы можем ехать? - как можно мягче спросила я.

Линк был обескуражен моим внезапным появлением. Самые противоречивые чувства в этот момент терзали его сердце: злость на самого себя, радость от встречи со мной, нежность к Софье - все перемешалось в нем.

Я взяла его за руку и направилась к выходу.

- Плащи возьмите! - успела крикнуть Мария.

- Спасибо, Мария! Хорошая у тебя мама, Линк, добрая, заботливая, надеюсь, что Софья будет ей помощницей, и все у вас будет ладно.

Линк ничего не ответил, только посмотрел в упор, словно понял, мое "спасибо", как "прощай". Мы залезли в машину и поехали к дядюшке Сэму. Дождь усилился. Дворники разбрасывали его струи, стекающие по лобовому стеклу, то влево, то вправо, то опять влево. Я наблюдала за их нехитрой работой, успевая разглядывать дорогу, по которой мы ехали. Она была пустынна. В раннее дождливое утро никто не торопился куда-либо идти. Так мы и доехали до дома Сэма, никого не встретив по пути.

В окне гостиной Сэма теплился огонек. Никак камин горит! Вспоминая трепещущее пламя, мне стало тепло. Линк остановил машину прямо перед крыльцом, и я, распахнув дверцу, шмыгнула под навес. Линк стряхнул воду с плаща и открыл дверь в прихожую. Тут же раздался нарочито строгий голос Сэма:

- Кто это там в такую погоду шастает по чужим домам?

- Это я, дядюшка, Линк, - от этого голоса на душе старины Сэма потеплело больше, чем от огня.

Улыбаясь, он вышел навстречу своему любимчику. Велико было его удивление, когда рядом с Линком он увидел меня. Я улыбалась, чувствуя нечто щемящее в сердце. Старик заметно сдал. И его одиночество сквозняком пробегало по обветшалому дому.

- Здравствуйте, дядюшка Сэм.

- Кому дядюшка, а кому и Сэммюэль, - огрызнулся он. Но не сдержал строгости, подошел и обнял меня. - Нашлась все-таки, пропащая. А я знал, что придешь. И где же ты была, путешественница?

- Да в разных местах, - оглядывая комнату, я пыталась отвести разговор от своих "путешествий". - А не попить ли нам чайку? Там Мария корзиночку с разными вкусностями передала, - спохватилась я и, подхватив гостинцы Марии, пошла на кухню.

Линколь пододвинул маленький столик к камину, там было тепло и уютно. Я принесла чай, выпечку, масло и мы втроем устроили замечательный завтрак.

Старина Сэм был доволен. Мы говорили о всякой всячине, смеялись, пили чай - все это будто возвратило его в далекое прошлое, когда вся его семья собиралась в ненастный день в этом зале.

- Что-то вашего четвероногого друга не видать, - я посмотрела по сторонам.

Линк сделал страшные глаза, но было уже поздно.

- Он изменил мне, - сразу загрустив, ответил Сэм.

- Как это?

- А вот так. Ушел. К нему, - и Сэм показал пальцем в потолок.

Я все поняла. Ужасно жалко стало старика. Привязанность к собакам у людей бывает такая же, как к людям. Я вспомнила, как большой красивый пес встретил меня в то утро, когда я вернулась к людям после тысячелетней спячки.

- Мне жаль, Сэм.

- Да что там, коротка жизнь, - на глаза старика навернулись слезы.

- Сэм, я хочу вам кое-что рассказать, - я прикрыла подрагивающую ладонь старика своей.

Сэм отвернулся к огню.

- Вы - замечательные люди, - начала я, - вы были первыми людьми, которых я встретила после долгого отсутствия.

- А где ты была? - перебил ее Линк.

- Не перебивай, пожалуйста, я все расскажу, главное, чтобы вы поняли.

И я поведала людям историю борьбы за Свет. Я сказала так же, что я - Страж Света. Что Софья помогла вернуть Свет во Вселенную. Я очень старалась подбирать слова так, чтобы ни Линк, ни Сэм не засомневались в истинности моих слов, поверили и не пугались.

- Вы - мои друзья, я почувствовала это сразу, когда впервые встретилась с вами, поверьте мне. Поэтому я и решила рассказать вам всю правду.

Да, я соврала немного, но сказать всю правду я просто не могла: слишком большая нагрузка для неподготовленного ума. Они и так смотрели на меня с недоверием и молчали. Да и что тут скажешь! Красивая девушка Элли и какой-то страж...

- Элли, ты такая хрупкая, - Линк во все глаза смотрел на меня, пытаясь понять сказанное, - как ты можешь быть стражником, этим стражем, ты знаешь какие-то приемы, ну, умеешь бороться?

Я улыбнулась. "Знал бы ты, Линк, какие приемы я знаю!"

- Да, умею. Я многое умею. Даже то, что не умеют люди, - я замялась немного, - не все люди умеют, я хотела сказать.

Повисла тишина. Сэм подбросил дрова в затухающий камин. Огонь набросился на них с жадностью, и снова разгорелся, потрескивая сухими поленьями и пуская искры.

- Мне нужно уходить. Сэм, мне кажется, вам стоит перебраться поближе к людям. Сейчас вы один, как это ни больно звучит. Поживите у ваших друзей, - я с надеждой посмотрела на Линка.

- Да, конечно, дядюшка Сэм, вот и Элли вам говорит то же самое, - Линк с воодушевлением поддержал меня, - а то помните, как к вам явился тот злобный мужик, тогда хоть ваш пес был рядом, а если опять худой человек придет, и мы там за вас переживаем.

- Какой злобный мужик? - я насторожилась.

Сэм закурил, затянулся.

- Да приходил тут один странный тип вскоре, как ты исчезла. Злой! Мой старина так набросился на него. А тот разве что не шипит!

Змей! Слуга Мракобеса! Он шел по моему следу от того самого места, где я ступила на землю Австралии!

- Хотел он ко мне подойти, да не смог, - старик многозначительно замолчал.

- Это мы потом поняли, почему, - вставил Линк, - в кармане у дядюшки был твой камешек. Так он разгорелся, засиял! Дядюшка Сэм потом рассказывал, что его карман разве что не горел зеленым огнем.

- А этому чертову сыну, это видать не по нраву пришлось, он пошипел, пошипел, да и убрался, да так быстро, что только пыль столбом, - закончил Сэм.

Я улыбалась. Не зря оставила амулет от порождений тьмы! Кто знает, скольких людей спасли мои амулеты!

- Я рада, что мой подарок помог вам, а этого типа уже нет. Но могут быть другие. Так что перебирайтесь-ка вы поближе к людям, дядюшка Сэм, очень вас прошу. А мне пора.

Я услышала зов. Но это была не Богиня. Мое имя произносил монах Нанга-Па. Я могла не отвечать на его зов, но ведь не зря я доверила ему свое имя! Да и не стал бы он просто так звать Стража Света. Что-то случилось! Но на мой вопрос Нанга-Па не ответил. Я резко встала, еще раз улыбнулась на прощанье Линку и Сэму, и под их удивленными взглядами вышла на кухню и испарилась, как капля воды под жарким солнцем.

10. Поражение Стража Света

Нанга-Па лежал у стены во внутреннем дворике. Он прижимал руку к животу, пытаясь сдержать вытекающую кровь. Солдаты шарили по всему монастырю. На него никто не обращал внимания. Смертельно раненый монах уже не представлял никакой опасности.

Кровь медленно вытекала из ослабленного тела. В предсмертном бреду монах звал Эллиол, дракона, Стража Света и своего друга.

Я появилась у пруда, где росли лотосы. От неожиданности солдат, проходивший мимо, открыл огонь. Он стрелял из автомата по белой женщине, которой не могло здесь быть. Пули падали на землю, не долетев до цели. Взглядом выбив автомат у опешившего вояки, я осмотрелась и сразу заметила Нанга-Па - его оранжевые одежды ярким пятном выделялись на фоне серой стены. Еще более яркое пятно окрасило его рубаху. Я все поняла и, не раздумывая ни секунды, перенесла умирающего монаха в другой монастырь в горах Кунь-Лунь.

Древо жизни, запретное для людей, шелестело листьями. Я сломила ветку и свежий сок, несущий жизнь потек в рану Нанга-Па. Он застонал. Кровь замедлила свое движение, из открытой раны выскользнула пуля. Я наблюдала, как рана начала затягиваться, кровь остановилась, и к тому моменту, когда кожа соединилась, не оставляя даже следа от разрыва, Нанга-Па очнулся.

- С возвращением.

Увидев меня, Нанга-Па попытался встать, но я остановила его.

- Ты еще очень слаб. Помогите ему, - обратилась я к монахам, наблюдающим за нами.

Несколько человек подбежали и, осторожно подняв раненного, понесли его в храм.

Ко мне подошел лама. Он низко поклонился и молча ждал приказаний. Я чувствовала, как в моей груди закипает кровь. Большого труда стоило мне оставаться в облике человека. Естество дракона просилось наружу. Но я смогла унять ненависть и взять себя в руки.

- Расскажите, что произошло в монастыре Розового Лотоса, - приказала я.

Лама поведал о том, что правительство страны, на территории которой находится монастырь, раскрыло заговор монахов, которые якобы призывали к свержению существующей власти. Во многие монастыри направлены войска, чтобы уничтожить заговорщиков и не дать им развалить страну и ее достижения. Монастырь Розового Лотоса значился, как пристанище инакомыслящих и место, где спрятаны важные документы, которые доказывают антиправительственную деятельность монахов.

- А ваш монастырь? - я строго посмотрела на ламу.

Он шарахнулся от моего взгляда, но ответил с подобающим почтением:

- Мы ожидаем прихода солдат, как и все другие монастыри. У нас нет ничего, что они хотят найти. Мы просто молимся и храним веру Будде.

- Но монахи Розового Лотоса тоже не собирались свергать никакого правительства, тем не менее, их всех перебили!

Лама склонил голову, я услышала торопливый шепот: монах произносил молитвы. Когда он вновь поднял глаза, в них не было тревоги.

"Эти люди научились все принимать с душевным спокойствием, даже смерть".

Я всматривалась в его глаза, все глубже и глубже, монах не в силах был оторвать взгляд, но его сердце билось тревожно. Лишь в самых тайниках его души я заметила искру гнева, которая говорила о страхе, боли и душевных страданиях. Я отпустила монаха, поняв, что он будет нести свой крест до конца. Лама снова опустил голову. Сила взгляда дракона испугала его. Больше он никогда не смотрел мне в глаза.

Моим сердцем овладело не испытанное ранее чувство. Я вышла на простор и стала сама собой. Дракон заслонил солнце, сияя в его лучах изумрудным пламенем. Я вновь почувствовала себя воином. Небывалая решимость, сравнимая разве что с силой, с которой я ринулась в битву со Змеем, овладела мной. Я взмыла вверх и, сделав несколько махов крыльями, исчезла в небе, оставив за собой лишь жар, быстро растворившийся в горном воздухе.

Лама монастыря Изумрудного Дракона собрал всех монахов на молитву. Они запели о Великом Драконе, который огнем испепелил всю нечисть на Земле, даровав людям великое благо радости и благословение.

Песнь молитвы неслась мне во след, когда я приближалась к монастырю Розового Лотоса. Я не скрывалась от людей. В свете дня меня, такую огромную и яркую, видели в небе над городами и селениями, мимо которых я летела. Известие о мифическом чудовище, появившемся в небе юго-восточной Азии, тут же облетело весь мир.

Подлетая к монастырю, над монахами которого совершили чудовищную расправу, я заметила, как солдаты шли небольшими группами по огромной территории плато. Путь их был не близкий. Они, с трудом дыша разреженным воздухом высокогорья, не спеша преодолевали даже невысокие холмы. Почуяв легкую добычу, я вытянулась в струну, прижала к телу крылья и стремительно полетела прямо в центр солдатской братии. Ненависть поразила мой разум, жажда мщения затмила все остальные чувства. Бледное лицо Нанга-Па так и стояло перед моим взором, и я не задумывалась о том, на что иду. Кто-то из солдат вдруг оглянулся и совсем близко от себя увидел громадного дракона. От страха и неожиданности вояка остановился, хотел кричать, но голос пропал. Солдат замахал рукам, завыл, как загнанный в ловушку зверь. Его товарищи, услышав странные звуки, тоже оглянулись, но было уже поздно. Я изрыгнула пламя. Карающий огонь испепелил все, что под него попало - людей, траву, даже землю. Вид побежденного врага опьянял. Я сделала вираж и снова пошла в атаку. Выжившие после первого нападения сломя голову бежали кто куда. Выбрав группу солдат побольше и вздохнув полной грудью, я хотела поджарить их, как голос, прозвучавший в моей голове, приказал:

- Остановись!

Я зависла в воздухе. Вместо пламя из разинутой пасти вырвался тяжелый выдох. Солдаты продолжали бегство, ища защиты за редко попадающимися камнями, в углублениях земли.

- Эллиол! Приказываю тебе остановиться!

Голос Богини проникал в мозг все глубже. Наконец, я овладела собой. Мысли отпустили душу. Я села на землю, вонзаясь в нее острыми когтями. Сердце в груди стучало, как ритуальный барабан. Потушив огонь ненависти, я снова контролировала себя, вспоминая все, что произошло за последние часы. Ужас охватил все мое существо. Я осознала, что причинила вред людям. Я - посланная защищать их от всякого зла - сама оказалась злом! Верные слуги Мракобеса - ненависть, месть, гнев - завладели моим сердцем. Как это могло случиться?! Я оглянулась в сторону монастыря. Зорким взглядом я видела тела монахов, все еще лежавшие на монастырском дворе. Все они погибли, защищая свой дом, свою веру. Только Нанга-Па остался жив. Он один. Только мой любимый лама, тот из людей, кто понимал меня и кого понимала я. Что-то, еще не понятое мной до конца, связывало нас - монаха Земли и Стража-дракона. Но я не успела додумать - что. Богиня Света сковала мои мысли и приказала лететь в самое высокогорье Гималаев, куда не ступала нога человека.

Безропотно подчинившись приказу, я летела над белым безмолвием. Суровость закованных во льды гор, внушала почтение. Гиганты Земли жили своей жизнью, не вмешиваясь в жизнь людей, позволяя избранным взбираться на вожделенные вершины, никого не карая, но и не милуя.

По приказу Богини я прекратила свой полет над плоским ледником, что являл собой перемычку между двумя заснеженными вершинами. Опустившись туда, я сразу погрузилась в снег и замерла. Вихри снега, которые поднялись при посадке, мягким ковром окутали мое тело. Сквозь пелену покрывала просвечивал изумрудный блеск чешуи. В очередной раз я засыпала по приказу своей госпожи...

Богиня Света услышала изменения в сознании своего Стража, но не сразу поняла, как они опасны. Она допустила помощь монаху, не препятствуя использовать сок Древа Жизни. Но то, что произошло потом, Богиня никак не могла предвидеть. Наследие Мракобеса, его демоны - злоба, гнев, жестокость - проникли в сознание Стража Света. Они сковали ее душу, отравили разум. Не в жестокой битве со Змеем, не в схватке с монстрами тьмы пал ее Страж. И она, Богиня Света, не уберегла своего слугу от злобных сил, что с каждым днем общения с людьми все глубже проникали в ее разум, подчиняя себе эмоции и мысли. Ведь сразу после победы над Мракобесом, Эллиол являла признаки атаки ее разума. Но Богине было не до того. Она доверила дракона самому себе, хотя силы Эллиол были уже подорваны, и она нуждалась в отдыхе - еще никогда ее работа на Земле не была столь длительна и опасна.

Теперь, с сожалением взирая на заснеженного дракона, Богиня Света не знала, что делать. И она решила обратиться к Высшему Разуму, к Совету Высших Сущностей.

Страж Света - особое существо, единственное в своем роде. С ним нельзя поступать, как с другими слугами. Решение о его дальнейшей судьбе может принять только Совет.

В ясном небе над Храмом Изумрудного Дракона появились черные тучи. Они собрались над самым монастырем, закрыв собой солнце. До того ничто не предвещало непогоды. В Храме, где шла служба, стало темно. Внезапно яркая вспышка молнии разрезала небо. Она ударила острием огненного кинжала прямо в сердце монастыря - в Древо Жизни. Порыв монахов спасти дерево был остановлен многочисленными молниями, которые, как разорванные снаряды, падали повсюду, не позволяя людям приближаться к горящему дереву. Верховный лама стоял на пороге храма, наблюдая кару божью со смирением монаха. Но в его сердце стучала тревога. Он понял, что все это связанно со Стражем Света, со спасением ламы Храма Розового Лотоса, для которого Страж сломил ветку Древа Жизни.

Все закончилось, как и началось - внезапно. Тучи рассеялись, солнце вновь осветило монастырский двор, посреди которого черным пятном лежал пепел сожженного Древа.

"На все воля твоя!" - подумал лама, обращая свои мысли к богу. Он вернулся в Храм и продолжил свою молитву. Голоса монахов прорвали пространство и понесли в дальние пределы хвалебную песнь Стражу Света. На месте, где росло Древо Жизни, монахи установили молитвенный столик с маленьким домиком, в котором всегда горела свеча, а верующие зажигали в ее пламени ароматные палочки, расставляя их вокруг домика в специальные стаканчики. Верх домика украшала фигурка изумрудного дракона, искусно сделанная одним монахом, который, как утверждают, действительно его видел.

Нанга-Па после своего чудесного спасения вернулся в Храм Розового Лотоса. С тех пор он не проронил ни одного слова - то ли дал обет, то ли получил полное молчание, как плату за жизнь. Он больше никогда не видел Эллиол. Даже в мыслях Нанга-Па не произносил ее имени. Память о драконе жила в тайниках его сердца, куда никому не было доступа. Он молился за своего спасителя, просил о даровании ему жизни, и скупая слеза стекала по жесткой щеке, высыхая на ней, не успев упасть.

Земля продолжала жить. Люди повернулись к Свету, и, осознанно или нет, готовились к переходу в иные миры, в которых их души получат новую жизнь. А Свет, что они тысячелетиями хранили в себе, Свет, который Мракобес так и не смог получить, возвращался во Вселенную, проникая в ее самые потаенные уголки, даруя жизнь, любовь и радость всем существам прекрасного и необъятного Мира.

Часть третья

НА ПЛАНЕТЕ ДРАКОНОВ

1.Возвращение

Оранжевое светило согревало воду. Безграничный океан впитывал жаркие лучи, пропуская их в свои глубины, чтобы все его обитатели получили необходимую долю света. Поверхность воды колыхалась от легкого ветерка, белые гребешки морской пены украшали прозрачные волны, которые бежали к далеким берегам островов, где зеленые равнины разделяли причудливые нагромождения красных скал.

Идиллия отдыхающей природы была нарушена звуком падающего тела - огромное и бесформенное оно рухнуло в воды океана, успев блеснуть отраженным светом.

Дракон, мирно отдыхающий после сытного обеда, от неожиданности выпрыгнул из воды, отчаянно замахав мокрыми крыльями. Он посмотрел вниз. Тело погружалось в пучину океана, не сопротивляясь и не подавая признаков жизни. Любопытство дракона пересилило его страх, и он нырнул вслед за ним, вытянув голову. К тому моменту, когда он почти приблизился к гигантскому утопленнику, тот вдруг ожил - расправил крылья, вытянул лапы, и стремительно направился вверх. Дракон последовал за ним, стараясь держаться на безопасном расстоянии, вынырнул неподалеку и с интересом наблюдал за незнакомцем.

Я очнулась от нестерпимого желания вздохнуть, разлепила веки и почувствовала... воду. Отчаянно заработав лапами и крыльями, я всплыла. Моя грудь непроизвольно расширилась, и теплый воздух пробрался в легкие. Кислород заполнил все альвеолы, выталкивая наружу застывший в них воздух. А с короны мелкими прозрачными осколками посыпались кусочки льда. Шумно выдохнув, я осмотрелась. Окружающий пейзаж успокоил - в нем не было ничего агрессивного. Знакомая вода, земля вдали. Я повернула голову и увидела почти рядом ... дракона. Он рассматривал меня, спокойно покачиваясь на волнах. Чешуя дракона блестела на солнце, отливая желто-коричневым цветом. В огромных карих глазах затаилась усмешка.

- Гата, - произнес коричневый дракон.

Из глубин сознания всплыли забытые слова. Я поняла смысл приветствия и ответила:

- Гата. Ме - Эллиол. Те на и?

- Ме - Тог.

Тог... Это имя мне знакомо. Продолжая искать в своей памяти соответствие образа этому короткому забытому слову, я всматривалась в дракона, разговаривающего со мной на одном языке. Коричневый дракон рассмеялся и подплыл ближе. Озорные искорки его глаз пробудили воспоминания и вернули меня в далекое прошлое:

- Тог ... Тог! Ихъ на те? Не ыме? - озираясь, я пыталась понять, где оказалась.

- Ихъ - Йэлмэз, Эллиол, - удивленно ответил Тог.

От этих слов я чуть не потеряла сознание. Алмаз! Теплые воспоминания детства согрели сердце. Я повернулась, вглядываясь вдаль, на острова, будто вуалью прикрытые маревом жаркого воздуха.

- Тог, брат мой, неужели это ты?! Как я здесь оказалась, не понимаю...

Тог был моим братом. Но тогда я сейчас нахожусь на своей родной планете?..

- Ты свалилась с неба, чуть не убив меня, - Тог склонил голову и почти шепотом сказал: - Если честно, я так испугался!

И он снова засмеялся, озорно сверкая глазами. Но мне было не до смеха. Я не могла вспомнить, что произошло. Какая-то часть жизни пропала из памяти. Драконы моей планеты живут большими семьями, каждой из которых принадлежит отдельный остров. Тог - из моей семьи, которую я когда-то оставила. Но... я снова здесь... Я оcмотрела себя: остатки льда превратились в прозрачные стекляшки. Они таяли на глазах, и это была последняя зацепка для воскрешения памяти. На Алмазе не было льда, никогда! Само слово "лед" здесь неизвестно. А я знаю это слово и, что еще более удивительно, хорошо понимаю его значение!

В прозрачной глубине проплыла рыба. Я почувствовала голод и, следуя инстинкту, нырнула. Схватив рыбу за хвост и, не выпуская своей добычи, которая билась и трепетала в пасти, вынырнула на поверхность и принялась за обед. Пока я уплетала рыбу, Тог не мешал мне; он покачивался на волнах, жмурясь от яркого солнца.

- Ну, что, наелась?

Я кивнула в ответ. Перевернулась на спину, чтобы отдохнуть после обеда.

Жизнь показалась такой замечательной! Свежий воздух, ласковые воды океана, вкусная рыба. Но что-то тревожило... Пробел в памяти, обозначивший кусок жизни, как потерянный, не давал покоя.

- Тог, когда ты видел меня в последний раз? - я решила кое-что прояснить у своего брата, безмятежно качающегося на волнах.

- Откровенно говоря, Эл, давно. Мы как-то потеряли тебя. Все думали, что ты ушла в другую семью. Кто-то сомневался. Но ты ушла, и это твое право. А тут ты падаешь с неба, как метеорит, - Тог посмотрел в небо, все еще недоумевая.

- Я сама не понимаю, откуда я упала и почему, но я не уходила в другую семью. Знаешь, я просто ничего не помню.

- Странно, Эл, ты была самой сообразительной из нас. Бабушка Ордоолл всегда отличала тебя, говорила, что в тебе собраны все таланты нашего рода.

Я насторожилась, и вдруг меня осенило.

- А где сейчас бабушка?

- Там же, где и всегда, у своей сокровищницы.

- Давай полетим к ней, я хочу кое о чем спросить ее, - не дожидаясь ответа, я взмыла в небо.

- Постой! - крикнул Тог. - Полетим к ней! - передразнил он. - Так она тебя и ждет!

Но Тогу уже надоело качаться на волнах, и он решил последовать за мной. Все же интересно, чем все закончится!

2. Горячая встреча

Мы подлетели к одинокому острову. На зеленой травке неподалеку от красной скалы, где темным пятном выделялся вход в пещеру, лежал огромный старый дракон. Он грелся на солнышке. Дракон был очень древним. Его чешуя не сияла, как у других драконов, и даже топорщилась в некоторых местах. Когти на лапах были сточены. Бабушка дремала, прикрыв глаза морщинистыми веками, обрамленными белыми ресницами. Но слух у нее был отличный! Как только мы показались из-за скалы, шумя крыльями, Ордоолл поднялась и приготовилась к встрече. Я села неподалеку и сразу направилась к бабушке. Тог даже рта не успел открыть, как Ордоолл развернулась и всей силой своих легких выдохнула из огромной пасти море огня. От неожиданности я завалилась набок и покатилась вниз от красной скалы.

- Бабушка Ордоолл, - кричал, махая крыльями Тог, - это Эллиол из семьи Меллано, она вернулась, хочет с вами поговорить.

Тог подлетел ближе, отвлекая внимание Ордоолл. Он еле удержался на лету от следующего выдоха бабушки и отлетел в сторону. Сделав круг, он вернулся, пристально всматриваясь в зелень равнины, выискивая меня. А я ползла по земле, пригнув шею. Мой хвост извивался, как у змеи, а я старалась раствориться в высокой траве. Тог крикнул, чтобы я ползла правее, за бугор, подальше от зорких глаз Ордоолл. Приподняв голову, я сориентировалась и, быстрее перебирая лапами, завернула за скалу. Прижавшись к ней, я облегченно вздохнула. Тог сел рядом.

- Она всех так встречает? - я посмотрела на брата и увидела свое отражение в его глазах. До чего же нелепо я выгляжу!..

- Я не успел тебе сказать, - Тог опустил голову и рассматривал траву, будто потерял что-то, - ты так стремительно улетела.

- Ладно оправдываться, лучше скажи, что дальше делать? Куда мне теперь?

В отчаянии я запрокинула голову.

- Ого! - воскликнул Тог.

- Что - ого? - я перехватила его восхищенный взгляд.

- Твоя корона сияет в лучах солнца, как зеленый алмаз!

Мне бы порадоваться, но было не до того - неопределенность положения тяготила. Когда-то я исчезла из своей семьи - это было уже очевидно. Затем, словно брошенный камень, рухнула в беспамятстве в океан, чудом оставшись в живых. Теперь родная бабушка чуть не спалила меня, а вновь обретенный брат ничем не может помочь. Я была в отчаянии и не скрывала этого.

- Эл, не паникуй, просто лети к своей семье, они-то тебя помнят, и, я не думаю, что захотят спалить, как бабуся, - Тог захихикал, а потом со смехом повалился на спину, помахивая крыльями, словно отбивался от назойливых насекомых. - Но как ты ползла!

Его выходка привела меня в бешенство. Я встала в позу и зарычала:

- Сейчас я сама тебя спалю!

Тог понял, что мне не до шуток, быстро перевернулся на лапы и отбежал подальше.

- Все, все, я ухожу, пока, прощай! - и про себя пробурчал: - Мало того, что сегодня чуть не убила, когда падала, так еще и спалить грозится.

- Как это - прощай?! А я что - тут должна оставаться? - от моего гнева не осталось и следа. Я поняла, что этот неугомонный шутник - единственный, кто может помочь мне. - Тог, проводи меня к нашей семье, пожалуйста. Ведь я не помню, где наш остров, - я вложила в эти слова столько отчаяния, и посмотрела на своего брата такими глазами, что он тут же согласился.

- Хорошо, только больше не угрожай мне.

Я кивнула.

- И еще, - Тог выдержал паузу, - я только покажу тебе твой остров, - он сделал ударение на слове "твой", - и улечу.

- Почему?

- Понимаешь, долго объяснять, я теперь живу в другой семье, вернее, я создал свою семью. У меня - свой остров. Но тебе ко мне нельзя!

Тог вспомнил свою подругу. Она, как и Ордоолл не будет разбираться в родственных отношениях, спалит и ее, и его.

Мне не хотелось разбираться с чужими проблемами, свои бы разгрести! Поэтому я согласилась, и мы вместе взмыли вверх, сверкая чешуей, и оставляя бабушку Ордоолл и дальше охранять свою пещеру.

3.Меллано

Мы летели не спеша, плавно махая крыльями. Под нами расстилалась Планета Драконов. Я всматривалась в каждый островок, зеленым пятном выделяющийся на фоне голубой воды. Острова были разных размеров - совсем крохотные, не представляющие интереса для огромных драконов, и большие, с причудливыми красными скалами, которые скрывали лабиринты пещер, где драконы хранили свои сокровища.

Собирание алмазов было главной заботой каждого дракона. Эти удивительные камни встречались повсюду: мелкие - россыпью, даже на берегу океана, крупные - в океане и в скалах, откуда достать их было не так просто. Драконы с завидным трудолюбием выковыривали их из породы крепкими когтями, иногда зависая в воздухе, при этом отчаянно работая крыльями. Или ныряли в океан, насколько хватало воздуха, и подбирали те камни, что свободно лежали на дне.

Тог увидел что-то в воде и, покачав головой, рявкнул:

- Гата!

- Кому это ты?

- Вон там, в воде, слева, это - мои друзья, - ответил Тог, указывая на стаю огромных рыб.

Они плыли по поверхности океана, выпрыгивая из воды, как поплавки. Чешуя рыб отливала серебром, по бокам располагались большие плавники, с помощью которых рыбы управляли своим телом. На приветствие дракона вся стая подняла плавник, задержав его в воздухе.

- Они тебе машут? - изумилась я. В моем представлении рыба - это только еда. А Тог назвал их друзьями.

- Да, Эл, это разумные рыбы. Мы живем на островах, они в воде. Мы не ссоримся. Они не мешают нам охотиться, мы, умирая, приносим им дань - отдаем свое тело. Так было всегда. Я частенько приношу им разные травки, корешки - они принимают их с благодарностью.

- А они взамен приносят тебе глубинные алмазы, а, Тог? - догадалась я.

При упоминании алмазов, Тог насторожился. Я поняла, что приоткрыла тайну коричневого дракона, и попыталась его успокоить:

- Ладно, я пошутила, забудь. А как называют этих рыб?

Тог успокоился, но только внешне. Он запомнил слова сестры!

- Дроссы, будь с ними почтительной, у них хорошие зубки, - предостерег он.

Впереди показался большой остров. Воды океана плескались о песчаный берег, который поднимался к середине острова высоким холмом. По всему острову были разбросаны скалы, устремленные вверх причудливыми зубцами. Я увидела несколько драконов, расхаживающих по берегу недалеко от воды. Они заметили нас и один за другим поднялись в воздух.

Тог сделал вираж, снизился почти к самой воде и собрался ретироваться.

- Это - твой остров, Эл, прощай, может, еще увидимся.

И он быстро полетел прочь, оставив меня наедине с неопределенным будущем.

Драконы подлетели ко мне и взяли в кольцо.

- Гата, - сказал один сбоку. - Те на и?

- Гата! Ме - Эллиол.

- И те нор, Эллиол? - снова спросил тот же дракон, видимо, он был старшим.

Я не знала, что ответить. Что я хочу? Как объяснить, что я сама не знаю, чего хочу?!

- Я жила здесь, я из семьи Ордоолл, - ляпнула я первое, что пришло в голову.

Драконы переглянулись. Они не помнили изумрудного дракона с живой короной на голове. На всякий случай они отлетели чуть дальше, расширив кольцо сопровождения, и не препятствовали моему движению. Так все вместе мы сели на зеленую поляну перед стоящей амфитеатром скалой. Я осмотрелась. У самой скалы я заметила большого дракона. Его чешуя буквально горела на солнце, переливаясь золотом. Неосвещенная часть тела мерцала зеленью халцедона. Голову золотого дракона украшала корона... такая же, как у меня!

Охранники отошли в сторону и издали наблюдали за мной.

- Гата, - грациозно склонив голову, с большим почтением проговорила я драконье приветствие, - ме - Эллиол.

- Гата, Эллиол, - ответил золотой дракон.

Мне показалось, что он улыбается. Из его желтых глаз струилось тепло - ласковое и родное. Мое сердце ухнуло и залилось радостью - я узнала мать! Подбежала к ней, как ребенок, прислонилась к шее, зажмурив глаза от счастья. Тревога дня оставила меня, я дома, в своей семье, все страхи позади!

- Меллано, ме Меллано, - прошептала я на ухо матери.

- Ме Эллиол, - ответила Меллано.

Наша трогательная встреча оказалась необычным событием в жизни драконов - существ, скупых на эмоции. Весть о ней быстро облетела всю планету. Те, кто помнил меня, удивлялись моему появлению. Те, кто не знал изумрудного дракона, захотели увидеть меня. Теперь моя жизнь обрела смысл, я снова в своей семье, чувство одиночества испарилось, как струйка дыма. Я знала, что Меллано откроет все тайны моего исчезновения, и в моем пытливом уме больше не останется вопросов.

- Мама, когда солнце закатится? - спросила я, разглядывая неугомонное оранжевое светило сквозь прищуренные глаза.

- Которое? - переспросила Меллано.

Я оглянулась. С другой стороны в небе светило желтое солнце почти такого же размера.

- У нас не бывает ночи?

- Мы не знаем, что такое - ночь. В нашем небе всегда горят две звезды, ты их видишь. Иногда одна уходит за океан, чтобы спустя некоторое время появится с другой стороны, тогда другая приходит на ее место. Оранжевую звезду мы называем Ла, а желтую - Лу. Обычно, они светят вместе, как сейчас.

Меллано старалась подробно отвечать на мои вопросы. Мне необходимо все восстановить в своей памяти, чтобы сообщество драконов приняло меня, как свою. Странности кого бы то ни было рано или поздно вызывают опасения. Мама знала об этом.

А я задумалась. Я знаю, что такое ночь. Меня удивляют два солнца. Меня многое удивляет на родной планете! Это означает лишь одно - я была где-то в другом мире, на другой планете, где светит одна звезда, где есть день и ночь, свет и тьма. Странные образы появлялись в моем сознании, когда я не думала ни о чем. Я видела необычных существ, какие-то сооружения, белые пустыни изо льда. Лед... На мне был лед, когда я вынырнула, чуть не задохнувшись в воде. Почему? Вопросы, вопросы... Но я не торопилась. Я знала, что все вспомню, только не надо торопиться. Мне предстояло вновь окунуться в жизнь драконов, почувствовать себя одной из них, проникнуться смыслом бытия нашей расы. И в этом мне должна была помочь мама. На ее золотых плечах лежали заботы о нашей немалой семье, и я, как могла, помогала ей.

Как-то мы перелетели на другой конец острова, до самой воды усыпанный песком. Здесь драконы зарывали свои яйца. И вот наступило время, когда малыши должны были вылупиться: через зеленую скорлупу уже слышалась их возня.

- Важно сразу же оградить их от воды, - объясняла Меллано, по-хозяйски обходя кладку, - маленькие дракончики легкая добыча для хищных рыб. Ты, Эллиол, встань у кромки воды и глаз не спускай с яиц! Я буду неподалеку!

Меллано отошла чуть дальше и, казалось, забыла обо мне, сосредоточив все свое внимание на яйцах. Я последовала примеру матери и тоже прислушалась. Возня в яйцах усилилась, и вскоре они начали лопаться один за другим. Я с интересом наблюдала за рождением детей. Вот с одного яйца неподалеку от меня с треском слетела верхушка - маленький сиреневый дракончик совсем без чешуи высунул голову. Мое сердце отозвалось нежностью, я наклонилась к нему. Дракончик крякнул, заморгал перепонками век и неожиданно выпрыгнул из скорлупы, чуть не сев на мой нос. Малыш, быстро перебирая лапками, разгребая песок, словно плавниками, направлялся к воде. Я подставила крыло. И дракончик, не сбавляя хода, полез на него. Такая напористость только удивляла. Следуя инстинкту, ребенок упорно стремился к воде, даже не подозревая, какая опасность грозит ему!

Меллано тем временем ловила другого ребенка, тоже сиреневого и такого же шустрого. А яйца лопались один за другим! Я уже удерживала с десяток малышей двумя крыльями.

- Эллиол, двигай их к той впадине, видишь? - крикнула Меллано.

- Да! - ответила я, не спуская глаз с малышей, и одновременно отмечая для себя расстояние до зеленого углубления за полосой песка.

Я легонько подтолкнула дракончиков крыльями в ту сторону, и они словно поняли, что от них хотят - развернулись, как по команде, и побежали. Мне оставалось только не спеша идти за ними, подхватывая вдруг свернувшего не туда малыша.

Вскоре мы управились с новорожденными, собрав их всех в яслях, куда они скатились на своих еще влажных хвостиках.

- Слава Богу, оттуда они пока выбраться не могут, - вздохнула Меллано, - теперь их надо накормить. Пойдешь за рыбой или посторожишь?

Я, поглядывая на копошащихся дракончиков, решила поймать рыбу - как-то привычней.

Прохладная вода приятно обволокла горячее тело. Солнце освещало прибрежные воды до самого дна, по которому шныряла мелкая рыбешка. Без особого труда я поймала несколько штук и вернулась на берег. Меллано бегала за одним несмышленышем, тщетно пытаясь загнать его в ясли. Я бросила рыбу дракончикам и пошла на помощь матери. Поймав озорника пастью и, осторожно подняв, я понесла его ко всем малышам. Меллано просто остолбенела.

- Как ты его смогла взять? Он цел?

- Ну конечно, мама. Я же легонько, - тревога матери удивила, - Ты что, никогда не носила их в пасти?

Меллано отрицательно покачала головой. Ее девочка удивляла не только вопросами!

Дракончики быстро управились с рыбой и заснули, завалившись друг на друга. Вскоре к нам подошли другие драконы, и мы с Меллано, оставив молодое потомство на их попечение, отправились полетать.

Я чувствовала себя счастливой! И от того, что летела рядом с матерью, и от того, что могла быть полезной для своей семьи. В обычных и таких естественных заботах скрыт огромный смысл. Разумные существа озадачены жизнью, которая начинается с рождения и заканчивается смертью, как то и должно быть. Все, что между этими двумя событиями и есть жизнь. Я еще не знала, как драконы проживают ее, но рядом со мной летела мать, а она знала все.

Когда остров исчез за горизонтом, мы опустились в воду.

- Мама, мы, драконы, живем очень долго, в мире нас считают очень мудрыми существами, так?

- Не знаю, - покачиваясь на волнах, ответила Меллано, - Я никогда не была в других мирах. Среди нас осталось только два дракона, которые помнят Старый мир - тот, где мы жили до Великого переселения. Это - Ордоолл и Нагу. Но они давно живут, как отшельники, и мы не слышим их рассказов.

- Но ты, ты многое знаешь, я многое знаю, Ладно, со мной вопрос особый, но другие тоже знают много такого, чего здесь, на нашей планете и не происходило. Это все из рассказов?

- Ах, вот ты о чем, - поняла Меллано, - знания передаются от матери к ребенку генетически. Мы ничего не теряем. Если дракон умирает, его мудрость хранится в его детях. Так мы устроены.

Мне показалось это странным. А Меллано терпеливо объясняла:

- Некоторые роды вымирают, и, конечно, их знание исчезает вместе с ними. У нас не принято делиться; если ты заметила, мы почти не общаемся с другими семьями. Если только кто-то по каким-то причинам не решит создать свою семью. Тогда знания объединятся, но это бывает редко, совсем редко.

Меллано замолчала. Я догадалась, что мои вопросы стали причиной ее внезапной задумчивости. Меллано гордилась своей большой семьей. В свое время наши предки выбрали хороший остров - большой, удобный. Места на нем хватит на многие потомства. От Ордоолл пошли две ветви - Меллано и ее брата, Таннига. Танниг погиб еще в ранней юности - пещера, в которой он собирал свои сокровища, обрушилась во время сильного землетрясения и похоронила его под обломками скалы вместе с алмазами. Но Танниг оставил свое потомство - сына Тога. Некоторое время Тог жил в нашей семье, пока не повзрослел. К сожалению, Меллано пришлось изгнать его. Тог попытался залезть в сокровищницу бабушки Ордоолл, обманув ее. Такие поступки не прощались. Дракон в первую очередь должен быть благородным.

- Мама, - я решила прервать ее размышления, - мои дети получат мои знания сразу при рождении?

- Да, дочка, это - так.

- Даже, если они сокрыты от меня пеленой забвения?

Меллано поняла ход моих мыслей. Но на этот вопрос она не знала ответа.

- Знаешь, что, мое пытливое дитя, давай навестим бабушку Ордоолл, - предложила она.

- Ни за что! Я уже заходила к ней в гости.

- Когда ты успела?

- Сразу, как только появилась здесь. Тог проводил меня.

- Тог?! Ах Тог, ах подлый дракон, как он мог подвергнуть тебя такой опасности! - Меллано ни на шутку разозлилась.

- Мама, успокойся, он не хотел, я сама попросила его. Мне очень хотелось все узнать, вот я и полетела к ней. Боюсь, Ордоолл никогда не захочет говорить со мной.

Меллано не стала выслушивать мои возражения до конца, она взмахнула крыльями и взлетела. Мне оставалось только последовать за ней.

Мы сели на маленький островок недалеко от острова Ордоолл.

- Я знаю, что надо делать, - сказала Меллано.

Я приготовилась слушать, но Меллано и не собиралась ничего рассказывать. Вместо этого золотой дракон опустил голову, грациозно сложил крылья; его глаза были полуприкрыты, но взгляд отсутствовал. Весь облик дракона говорил о том, что внутри его сознания происходит какая-то важная работа.

Устроившись напротив матери, я с интересом наблюдала. Внезапно резкая боль ударила в голову. Кровь запульсировала в жилах, словно хотела сломать плотину, мешающую ее движению.

- Не надо, мама, остановись, - еле ворочая языком, взмолилась я, поняв, что Меллано пытается проникнуть в мое сознание.

От боли я не могла пошевелиться, звук собственного голоса острием клинка пробивал голову. Но Меллано, казалось, не слышала меня, или не хотела слышать. Она продолжала свою работу, и в конце концов, боль отпустила, и я ощутила ясность. Мое сознание очистилось, способность мыслить восстановилась. В следующее мгновение я услышала внутри себя голос.

- Эллиол!

- Я слышу тебя, Меллано!

- Я рада. Теперь приготовься слушать другой голос. Не пугайся - это может навредить. Будь спокойна.

Меллано закрыла свои мысли от меня и обратила их к Ордоолл. Мне оставалось только ждать. Прошло некоторое время, прежде чем я услышала скрипучий бас, который проходил в ее сознание, оставляя резкие отпечатки тяжелых звуков.

- Я слушаю тебя, Эллиол.

- Эллиол приветствует тебя, Ордоолл!

- Я буду говорить с тобой, можешь прилететь.

- Спасибо, бабушка, - ответила я и разум мой затуманился.

Меллано любовалась закатом оранжевого светила. Его лучи один за другим опускались в воду, заставляя ее гореть, словно пламя из пасти дракона. Серебристые рыбы, стаей проплывая мимо, отражали свет, слепящий глаза, как горсть алмазов, которую океан по своей прихоти выбросил на поверхность, дразня и завлекая искателей сокровищ.

Меллано посмотрела на спящую дочь - насилие над сознанием чуть не сломило ее. Но Меллано приняла правильное решение. Она сломала блокировку памяти, и теперь ясность мышления вернулась. Но нужно немного времени, чтобы память восстановилась.

Я проснулась и подняла голову. Закрывая собой солнце, моя мать выглядела, как Богиня - она стояла в лучах собственного света, отражаемого от золотой чешуи, по которой волнами пробегали зеленоватые блики.

- Меллано, ты - прекрасна! - в восторге воскликнула я.

Золотой дракон склонил голову. Слова дочери согревали сердце. Меллано ответила:

- В нашей семье все драконы прекрасны, - потом добавила, - и мудры.

Я поднялась, отряхнула песок, вытянулась. Оранжевое светило закатилось, но свет не померк.

- А где желтое солнце?

- За скалой.

Я оглянулась. Лу не было видно, его закрывала красная скала, а небо за ней было ярким.

- Здорово, с одной стороны - закат, с другой - восход. Мне нравится.

- Позволь напомнить, тебя ждет Ордоолл, - Меллано стала серьезной, - выслушай меня, Эллиол. Ордоолл немногословна. Будь все время начеку. Она из старых драконов, которые известны своим коварством. Хорошо продумай свои вопросы. И запомни каждое ее слово. Она всегда говорит загадками.

Меллано замолчала. Я заметила - что-то тревожит ее и осторожно спросила:

- Ты что-то увидела в поем сознании?..

Вместо ответа мама задала вопрос:

- Ты вспомнила что-нибудь?

Настала очередь задуматься мне. Перед моим взором появился образ человека в оранжевых одеждах. Я видела его глаза, в них - мольбу о прощении.

- Мама, как тебе удалось снять блокировку моей памяти?

- Я бы никогда не смогла этого сделать, если бы тот, кто заблокировал ее, не оставил ключ.

- Лед! - воскликнула я.

- Да, лед. И образ, и слово. Ты бы и сама вскоре догадалась, как снять пелену, просто я сделала это быстрее. Прости за боль, дочь.

- Да, я такого еще не испытывала! Хорошо, что все быстро закончилось, - я улыбнулась, с любовью взглянув в глаза матери. В них сверкали желтые искры, но не гнева, а радости. - Мама, а ты видела образ человека в оранжевом?

- Н-н-нет, - слукавила Меллано, - я ничего не видела.

- Возможно, это мое последнее воспоминание, - попробовала я еще раз разговорить ее.

Но Меллано молчала. Она не стала спрашивать о людях, бегущих в огне по большому полю. Что-то ужасное произошло там, где была ее дочь. Слава Богу, что ее вернули на родную планету. Это означает только одно - она еще нужна тем, кто забрал ее более тридцати лет тому назад.

- Эллиол, мне пора. Я буду ждать твоего возвращения на нашем острове.

Золотой дракон взмахнул крыльями и улетел.

Я еще немного посидела в одиночестве, обдумывая предстоящий разговор. Затем взмыла в небо и направилась к острову Ордоолл.

4.Откровения Ордоолл

Ордоолл как всегда лежала перед своей пещерой, всматриваясь в безграничный океан прищуренными глазами. Я сделала круг и отпустила большую рыбу, что поймала для бабушки. Рыба плюхнулась неподалеку от нее. Старый дракон неспешно открыл глаза и поднял голову. Над ней кружил изумрудный дракон.

"Садись, не бойся", - мысленно сказала Ордоолл.

Я сделала еще несколько кругов, плавно снижаясь, и села на почтительное расстояние.

- Эллиол приветствует тебя, Ордоолл!

- Ордоолл рада тебе, Эллиол! Спасибо за рыбу, - добавила бабушка к традиционному приветствию, - подойди ближе, не бойся.

Я подошла и встала перед ней, склонив голову.

- Ты красива, Эллиол.

- Спасибо.

- Спрашивай, что ты хочешь знать.

Мысли в голове свились в клубок, и я никак не могла ухватить его ниточку. Все о чем я думала, забылось, и прозвучавший вопрос удивил меня саму:

- Мы родом с Земли?

- Да, - ответила Ордоолл.

Я ждала, понимая, что это еще не все. Молчание повисло в воздухе. За моей спиной слышался шум набегающих волн, в обратном движении уносящих за собой береговой песок.

- Мы родом с Земли, - подтвердила Ордоолл, выдержав паузу.

- Как мы оказались здесь, на Йэлмэз?

- Нам стало тесно рядом с людьми. Они истребляли нас, мы - их. Землю оставили людям. Нас перенесли сюда.

Ордоолл замолчала и пытливо уставилась на меня. Тошнота подкатила к горлу. Я поняла, что Ордоолл лезет ко мне в голову, и попыталась защититься.

- Не трать зря силы. Все, что хотела, я уже узнала. Ты как раскрытая книга. Скоро ты восстановишься и все вспомнишь. Возможно, да, возможно, ты еще вернешься на Землю, - в трескучем голосе Ордоолл вдруг появились нотки грусти: - Мы тосковали по Земле и по людям, как ты сейчас. Мы назвали нашу планету - Земля, в память о Родине, но наоборот, потому, что она не Земля. Она - другая. Но здесь есть все, что нам нужно - простор, вода, сокровища. Только нет людей. Я знала мудрых людей, пытливых, как ты.

Ордоолл закрыла глаза. Давние воспоминания отодвинули действительность. Мне показалось, что бабушка заснула. Я боялась беспокоить ее и сидела рядом, застыв, как скала.

- С монахом ты связана душевными узами, - не открывая глаз, пробурчала Ордоолл, - как одним лучом света.

Образ Нанга-Па - монаха высокогорного монастыря, затерявшегося в безграничных просторах Тибета, - вновь, как наяву, возник передо мной. Вспомнилось все - нежные чувства к нему, наши беседы о смысле жизни. Потом я увидела разоренный монастырь, умирающего монаха, сломанную ветвь Древа Жизни. Это я сломала ее, чтобы целительным соком запретного дерева спасти человека! Вспомнила я и свою ярость. Страшная картина мести воочию встала перед глазами. И я ужаснулась содеянному! Сердце сковала леденящая тоска.

"Что я наделала?!" - этот немой вопрос разбудил Ордоолл.

- Не жалей ни о чем! Никогда! - резко остановила она мое отчаяние.

- Но я погубила людей!

- Люди погубили людей.

Слова старого дракона вошли в сознание, но принять их я не могла. Хотя в какой-то степени стало легче. Я посмотрела на Ордоолл. Больше не хотелось ни о чем спрашивать. Думать тоже. Хотелось улететь подальше.

Ордоолл встала. Посмотрела на рыбу и сказала:

- Можешь улетать, Эллиол. Только помни главное: ты - Дракон.

И Ордоолл принялась за рыбу.

5. Восстановление памяти

Я развернулась к морю, разбежалась и, взмахнув крыльями, оторвалась от земли, с наслаждением отдаваясь полету. Свежий ветер свистел в ушах, теребил корону, а я летела все быстрее и быстрее - на простор, который дарила родная планета Йэлмэз. Казалось, ветер проник и в голову, разом завертел все мысли, разогнал страхи и сомнения, и я почувствовала себя лучше.

Не знаю, сколько прошло времени, но усталость сковала крылья. На лету я осмотрелась и поняла, что оказалась далеко от острова своей семьи. Лу - желтое солнце Йэлмэз - светило сбоку, согревая правую сторону тела. Никаких других ориентиров на этой планете я не знала. Но и это не говорило ни о чем. Не в силах больше двигаться, я тяжело опустилась в воду. Поверхность океана, которая в лучах низко стоящего солнца казалась маслянистой, расступилась и приняла мое могучее тело, подняв вокруг стену воды. Я погрузилась в нее, стараясь забыть и следа страхов. Куда я бегу? От кого? Прохлада освежила горячий ум. И, хотя ответа на свои вопросы я не нашла, вынырнув, все же почувствовала облегчение. В такие моменты больше всего хочется побыть одной. И это мне подарила моя планета: вокруг ни одной живой души, никакого острова, ничего! Как ни странно, но однообразный пейзаж успокоил. Я перевернулась на спину, расправила крылья и закрыла глаза. Перестала думать, полностью отключила сознание и обратилась к своей душе. Сердце билось ровно, все тело расслабилось. Я слилась с водой, стала ее частью и ощущение плавного движения в этой слитности принесло радость.

В черной пелене закрытых глаз появились блики света. Они яркими полосами проходили и вновь возвращались, меняли форму и цвет. Когда феерия света прекратилась, и он принял устойчивый образ, я обратилась к своей душе. Я лелеяла ее, как мать дитя, посылала ей свою безграничную любовь и погружалась в нее все глубже и глубже. И вот, в один миг, окончательно потеряв ощущение тела, я воспарила над пространством; разорвав силу притяжения, помчалась по просторам Вселенной, принимая ее любовь и силу. Как Страж Света почувствовала его присутствие буквально в каждом атоме, составляющем само вещество пространства. Лучистая энергия когерентными волнами обволакивала меня.

"Свершилось!"

Я поняла, что борьба за Свет закончилась победой Света, и моя душа возликовала. Она остановила свой полет и вернулась в тело, мягко покачивающееся на волнах Йэлмэзского океана.

Радость заполнила сердце. Это великое состояние, которое может испытать и человек, и дракон. В такие моменты весь мир становится прекрасным. Хотя мир - всегда прекрасен, но чувствующие существа видят его таким только в минуты счастья.

Я вспомнила Меллано, и мне захотелось немедленно увидеть ее, поделиться с ней своими чувствами. Я сосредоточилась и дала приказ на перемещение. Открыв глаза, я увидела пустынный остров, без скал, без драконов и, конечно, без Меллано.

"Что ж, хорошо, хоть остров, а не вода", - с усмешкой подумала я, успокаивая себя после неудавшейся попытки. И вдруг меня осенило: "Я же переместилась! Я помню, как это делается! Ордоолл была права - я вспоминаю, и мои способности возвращаются вместе с памятью!"

Новый всплеск радости, и не желая его сдерживать, я побежала по пустынному острову, похлопывая себя крыльями, раскачиваясь из стороны в сторону, пружиня то на одной, то на другой лапе. Мне стало просто необходимо физически выразить свою радость, и я бегала, танцуя и прыгая, как ребенок. Но особым чувством я вдруг отметила, что за мной наблюдают. И, видимо, давно, с момента материализации. Стая дроссов проплывала мимо острова, когда я, представляя собой изумрудное чудовище, появилась из воздуха, и это заинтересовало рыб. Они балансировали в воде, глазея на меня. Пришлось остановить "пляску". Как ни в чем не бывало, я подошла ближе к воде.

- Гата, - гаркнула я рыбам, хотя это мне самой показалось более чем странным.

Дроссы нырнули и вынырнули, продолжая смотреть на незнакомого дракона.

"Видимо, они мне ответили", - решила я. И вдруг в голову пришла оригинальная мысль.

- Ме - Эллиол, - представилась я, - ме Меллано пран, Ме ооъдон. Те хоур ме?

Дроссы переглянулись и закивали, поднявшись на мощные хвосты. Зрелище было завораживающим. Рыбы развернулись и поплыли, потом остановились, снова встали на хвосты, и боком упали в воду, поднимая при этом один плавник.

"Они зовут меня!"

Я с места взмыла в воздух, поднявшись на небольшую высоту, как бы составляя единую компанию с дроссами, которые стремительно двигались вперед, разрывая поверхность океана своими мощными телами. Довольно-таки скоро мы достигли острова Меллано. Я попрощалась с дроссами, помахав им крылом. Они развернулись, успев взмахнуть плавниками, и так же стремительно скрылись в глубокой воде.

"Спасибо!" - я послала им мысль.

В ответ пришла волна добра. Это означало, что дроссы услышали. Способности Стража Света восстанавливались необычайно быстро.

"Меллано!" - позвала я.

"Эллиол!" - ответила мама.

Вдали блеснула золотая чешуя Меллано. Я полетела к ней, радостная и счастливая. Страхи уходили, а на смену им поднималось мое природное любопытство. А так как память восстанавливалась медленно, эпизодами, то в моем родном мире оставалось еще многое из того, что удивляло.

Несмотря на то, что остров Меллано был огромным - с высоты полета не просматривались все его границы,- драконы жили только на прибрежной полосе, углубляясь лишь до первых скал. Никаких других живых существ на суше я не видела и как-то спросила об этом Меллано.

- Нам нужна вода, так же, как и земля. Поэтому нет смысла уходить вглубь острова, - ответила мама.

- И вы никогда не исследовали свой остров?

- Я - нет, другие - не знаю. Это не важно. Главное, что мы живем здесь, растим потомство, у нас есть еда и мирное соглашение с морскими обитателями. Разве что у кого-то в глубине острова есть сокровищница. Так зачем мешать, настораживать своим вторжением?

Доводы Меллано были до удивления правильны, но все же мной овладело любопытство.

В один из дней, когда желтое светило закатилось, а оранжевое едва показалось на горизонте, я поднялась в небо, твердо намереваясь для начала хотя бы облететь остров вокруг. Пейзаж внизу был однообразен. Чем дальше я летела, тем меньше драконов попадалось на глаза. Я добралась до большого песчаного пляжа, где драконы нашей семьи оставляли свои яйца. Маленьких дракончиков там уже не было. Меллано перевела их в другое место, поближе к старшим. Я полетела дальше и вскоре оказалась там, откуда начала полет. Не так уж остров и велик! Но на этом мое любопытство не иссякло. Немного отдохнув, я снова поднялась в воздух. И теперь направилась вглубь острова, оставляя за собой прибрежную полосу, зеленую поляну и большой скальный массив. За ним появилась другая поляна. Кое-где попадались отдельно стоящие скалы. Я прикинула и решила, что нахожусь уже в середине острова. Сделав несколько кругов, я села.

Здесь была нетронутая природа, просто - первозданная! Я затаила дыхание в надежде услышать признаки присутствия какой-нибудь жизни. Не шевелясь, я сидела долгое время, но так никого и не обнаружила. Это расстроило. Мне не хватало других видов живых существ, других растений, кроме травы и редких цветов. Я соскучилась по пению птиц, стрекотанию, жужжанию и всяким другим звукам, подтверждающим жизнь.

Еще не теряя надежды, я пошла вперед, оставляя за собой просеку примятой травы. В уступах полуразрушенной скалы виднелись невзрачные кустики с мелкими фиолетовыми цветами. Я подошла ближе и ощутила тонкий аромат цветов. Кого они привлекали? Вокруг не летало ни одной пчелки! Я сорвала кустик, зажав его губами, и с места поднялась в воздух.

- Меллано, я исследовала остров. Вот, - положив перед матерью фиолетовые цветы, я ожидала ее реакции, - это тебе.

Меллано посмотрела на кустик и спросила:

- Зачем?

- Подарок.

- Это любят рыбы. Отдай им.

Вот тебе раз! Настроение окончательно испортилось. Меллано продолжала расчищать поляну от упавших камней, словно не замечала меня вовсе.

- Вы кроме алмазов ничего не цените? - я даже не пыталась скрыть обиду.

- Ценим. Рыбу.

Меланно прервала свою работу.

- Эллиол, чем ты занимаешься? О чем думаешь? Ты уже столько времени здесь и ... ничего.

- Что-то я действительно ничего не понимаю, Меллано. О чем ты?

- Вместо того, чтобы бродить по нашему острову, отправляйся на поиски алмазов, - хитро улыбнувшись, Меллано добавила, - может по пути кого-нибудь встретишь.

- Кого?

Мама махнула крылом и, больше ничего не говоря, подхватила красный камень и аккуратно пристроила его под скалой.

6. Быть как все

Кустик фиолетовых цветов понравился дроссам. Они благодарно покивали круглыми головами, обнажив ряд крепких белоснежных зубов, а я полетела дальше.

Дожилась! Дарю цветы рыбам! Досада и раздражение мешали радоваться жизни.

Впереди показался остров. Остров, остров, какой сюрприз ты мне готовишь? Я пыталась развеселить себя и прочувствовать то же, что чувствуют все драконы планеты, облетая ее в поисках сокровищ. С шумом сев на песчаный берег, я опустила хвост, по обе стороны от которого веером разлетелся песок. Это немного сняло нервозность и я, перекачиваясь с боку на бок, пружиня на лапах, медленно побрела к ближайшей скале.

Где тут растут алмазы? Я вглядывалась в красную породу камня, словно искала заранее оставленный клад. Ничего нет, пойдем дальше. Я увлеклась и уже карабкалась по высокому гребню, шаря глазами по его поверхности. Яркий всплеск света в углублении скалы заставил сердце забиться чаще. Алмаз! Я не сомневалась в верности своей догадки. Сверху было невозможно достать камень, и я взлетела, чтобы, развернувшись, зависнуть над расщелиной. Усиленно махая крыльями, я пыталась удержаться в непосредственной близости от скалы, шаря лапами по неровностям камня в поисках хоть какой-нибудь зацепки. А алмаз сверкал, не только ослепляя глаза, но и пробуждая хищный азарт дракона.

Наконец, я достала камень когтем! Алмаз чуть сдвинулся, но оставался лежать в расщелине. Это еще больше подзадорило, и я усерднее заработала лапой, выковыривая его. Но то ли от неопытности, то ли от усталости, лапа соскользнула с зацепки, напряжение в крыльях достигло предела, и я повалилась вниз, при этом алмаз, поддетый когтем, выскочил из щели и исчез в траве. Я быстро встала. По слабому следу в траве нашла свое сокровище, подхватила его и побежала к берегу.

Камень был крупный и почти прозрачный. Я вымыла его, и теперь любовалась игрой света, который проникал в него, освещая изнутри. При этом вся поверхность алмаза играла разноцветными бликами. Я лежала на песке, вытянувшись во всю длину своего тела и как завороженная смотрела на свое сокровище, стоявшее на плоском камне.

Когда первый восторг от находки прошел, возникла мысль, куда бы спрятать драгоценность. Я встала, взяла свой камень и осмотрелась. В принципе этот остров подходил для сокровищницы, надо только найти укромное место. Взмахнув крыльями, я полетела над пустынным островом, пристально всматриваясь в его ландшафт. Недалеко от того места, где я нашла алмаз, оказалось некоторое углубление под скалой. Пещера! Да, это углубление вело в вертикальную пещеру, но вход в нее совсем маленький, даже голова дракона туда не поместится. Я села рядом, потопталась вокруг. Из пещеры веяло холодом, и доносился шум воды. Это заинтересовало еще больше, чем поиск алмазов и я принялась раскапывать пещеру.

Раскопки заняли много времени. Я трудилась изо всех сил. Скальная порода поддавалась с трудом. Приходилось сдвигать камни, предварительно расшатывая их. Через некоторое время вход в пещеру несколько расширился, и я уже могла заглянуть внутрь. Свет, который проникал через отверстие между краями входа и моей головой, осветил большое пространство. Я протиснулась глубже. Стена напротив представляла собой каменную драпировку, слабо освещенную снизу. Это удивило.

Свет означает только одно - там есть еще вход! Я вернулась на поверхность и, привыкнув к яркому свету, посмотрела в направлении стены пещеры. Там был утес, он скалистыми отрогами уходил в океан, волны которого с шумом ударялись о камни.

Мне пришлось взлететь, чтобы осмотреть скалу со стороны океана. Никакого явного входа видно не было. Тогда я нырнула и подплыла ближе под водой. Волны с силой бились об утес, а под водой я едва сдерживала натиск океана своим большим телом. Часть воды уходила под скалу. Рискуя быть раздавленной, я опустилась глубже и увидела огромную щель, из которой в этот момент вытекала вода. Со следующей волной я поплыла к щели. Не без труда протиснувшись внутрь, я на какое-то время закрыла собой проход для воды. Следующая волна буквально втолкнула меня в пещеру.

Здесь какая-то особенная тишина... Придя в себя, я осмотрелась. Своды подводного грота хорошо освещались через отверстие сверху. Несколько каменных скульптур, сотворенных природой, украшали потолок и стены. С камня, словно виноградная кисть свисающего с потолка почти посередине грота, капала вода. Я встала под ней и открыла рот - вода была пресной. Это было настоящим открытием!

На острове есть вода, и, я думаю, на всех островах есть вода. Она протекает под травой, слоем почвы, возможно, по каменистому ложу. Так, так... Пристроив алмаз в углубление у дальней стены пещеры, я решила, что это самая замечательная сокровищница в мире. Осталось только снова замуровать вход сверху, который я так упорно раскапывала. Но для этого надо выбраться. Вернувшись к подводной щели, я дождалась, когда очередная волна пойдет назад и нырнула. Поток вынес меня в океан, и тут пришлось хорошо поработать лапами, чтобы выплыть. На берег я вышла, тяжело дыша и сразу улеглась на песок.

Спину согревало желтое солнце, мягкие волны накатывались на берег. В этой безмятежности хорошо думалось. Я прикрыла глаза. Память постепенно возвращала забытые образы. Сейчас вспомнилась София.

Простили богиню люди? От ее безрассудного поступка случилось много бед. Но она осознала свою вину. Я бы простила...

Светлый образ Софии напомнил победоносное шествие, когда мы втроем с Богиней Света шли по просторной долине Тибета к монастырю Розового Лотоса. Сердце охватила тоска. Земные дела были для меня ближе и желанней, чем заботы обитателей Планеты Драконов. Вся эта возня с алмазами показалась такой нелепой. В отчаянии я попыталась позвать Богиню. Сначала сама мысль об этом испугала. Но неопределенность не давала покоя. И я решилась.

"Богиня, Эллиол зовет тебя!" - мысль полетела в пространство.

Но ответа не последовало. От этого стало совсем грустно. Что ж, пора возвращаться домой! Я решительно встала. В тот же момент тень закрыла солнце, и чуть ли не на голову свалился коричневый дракон.

- Привет! - он был явно доволен собой.

- Здравствуй, - особой радости его появление не принесло, - скажи, что ты меня не заметил.

- А я беру пример с тебя, - передразнил Тог, - Что ты делаешь на одиноком острове?

Разговаривать с братом о своих делах совсем не хотелось, и я приготовилась улетать.

- Собираюсь к своей семье, пока!

- Стой, стой, расскажи хоть, как тебя встретили!

- Отлично, и все, я ухожу!

Я сделала шаг и остановилась. Почему-то стало стыдно за свое поведение. Ведь Тог был первым, кто встретил меня, и помог найти свою семью.

- Знаешь, я немного не в себе, давай поговорим в другой раз, ладно? - попыталась я смягчить ситуацию.

Тог не настаивал, но было заметно, что он разочарован.

- Говорят, ты беседовала с Ордоолл.

- Кто говорит?

- Да так, слухи всякие.

И как они узнали?.. Отпираться было бесполезно, да и незачем.

- Да, - ответила я. - Но это личное и никого не касается.

Не видя смысла в дальнейшей беседе, я улетела, оставив брата размышлять в одиночестве.

На острове Меллано было необычайно оживленно. Мои братья один за другим поднимались в небо и летели в одном направлении.

- Куда они?

- На праздник соединения Лу и Ла, - ответила Меллано.

Я взглянула на небо. Два солнца находились рядом, почти касаясь друг друга.

- Когда они станут одним, начнется Танец Драконов, - продолжила Меллано, - ты тоже можешь отправиться туда.

- А ты?

- Я - нет. А ты лети. Там ты сможешь выбрать себе друга.

Меллано тепло посмотрела на меня. В ее откровенном взгляде сквозил восторг. Я смутилась и опустила глаза.

- Эллиол, ты очень красива! Такая большая, грациозная, а такой сияющей чешуе позавидует любой дракон. Лети, детка! Пусть твои прекрасные глаза заворожат самого красивого и достойного!

Слова матери озадачили, но на вопросы она отвечать не собиралась, демонстративно удалившись. Мной овладело любопытство. Стараясь держаться особняком, я полетела за всеми.

В середине большого острова находилась возвышенность. Ее поверхность была абсолютно ровной, без единой скалы. Вокруг сидели драконы всех мастей. Свет, отражаемый их чешуей, слепил глаза. Все смотрели в небо: Ла и Лу почти перекрыли друг друга, осталось совсем немного. В это время над возвышенностью появился дракон. Он был уже стар, блеск его чешуи померк, но он был крупнее всех сидящих внизу. Дракон приземлился и над островом раздался его глубокий и красивый голос:

- Собратья, сейчас наступит соединение светил, и тогда мы начнем праздник. Каждый из вас покажет нам свой танец. Не спешите, никто не уйдет отсюда, не продемонстрировав свое искусство.

Дракон посмотрел на небо. Свет изменился. Два солнца соединились в одно, желтое светило покрыло оранжевое, оставив по краям полосу ярчайшего света. В небе раскрылся удивительный цветок с большой желтой серединкой и лучистыми лепестками, свет которых, пульсируя, разукрасил половину неба в оранжевый цвет.

- Начнем же! - еще громче сказал дракон, и на возвышенность вышел первый танцор.

Он поклонился во все стороны, склоняя только голову, и приподнимая кончик хвоста. Затем он поднял вверх крылья, сложил их вместе над головой, при этом его хвост почти соединился с кончиками крыльев. Дракон закружился на месте вокруг себя, выпуская из пасти столбы дыма. Его чешуя отражала оранжевый свет солнца. Издалека это было похоже на вращающийся факел, который гас под порывами ветра.

Я наблюдала за действом с маленького островка, что находился неподалеку. Рядом со мной расположились еще два дракона, которые тоже были зрителями на этом празднике, вернее зрительницами. Дамы смотрели на танцы кавалеров, и я вдруг поняла, что хотела сказать Меллано. Смотрины! Выбор пары для создания семьи - вот, что это был за праздник!

Когда оранжевый дракон закончил свой танец, гул одобрения прокатился по острову. Следующим танцевал Тог. Я узнала брата по коричневой чешуе. Тог танцевал над островом - он поднялся в воздух, выпрямился, задрав голову, при этом скрутил расправленные крылья и вращал хвостом, поддерживая таким образом свое тело на весу. Потом он резко полетел вниз, и почти у земли вырулил, к всеобщему восторгу. Я сама не заметила, как включилась в действо, вместе со всеми волнуясь и радуясь. Один за другим танцоры демонстрировали свое искусство. Если танец нравился, зрители сопровождали выступление одобрительным гулом голосов, кивали и переглядывались, делясь впечатлениями. Те, кто уже исполнил свой танец, возвращались на место, а старый дракон следил за порядком, который, впрочем, никто и не нарушал.

Когда Ла и Лу только разошлись, но еще соприкасались боками, на возвышенность поднялся последний из танцующих. Дракон был черным. Его чешуя блестела, как антрацит; при движении по ней волнами пробегали рубиновые блики.

- Веллег! - ахнули мои соседки.

Дракон поклонился и, разбежавшись, взлетел. Он кругами поднимался все выше и выше, сокращая их диаметр. Взмахи крыльев создавали мелодию, звуки которой отчетливо слышались в воздухе. Заключительным аккордом стал стремительный полет вверх; при этом дракон вытянулся в струну и черной стрелой пронзил небо. Все задрали головы, стараясь не потерять его из вида. Когда же он камнем полетел вниз, над островами раздались испуганные возгласы. Но антрацитовый дракон ловко развернулся в последнее мгновение и благополучно сел в то самое место, откуда начал свой танец.

Я следила за этим драконом как завороженная, чувствуя, как волнуется сердце. Такого со мной еще никогда не было. Антрацитовый дракон очаровал меня своим танцем.

Когда представление закончилось, все мои соседки перелетели на остров танцоров, где гордо расхаживали между драконами, выбирая себе друга. Я осталась одна, но, не желая привлекать к себе лишнего внимания, тоже полетела вслед за всеми.

Антрацитовый дракон пользовался большим успехом - рядом с ним уже стояли несколько драконов, претендуя на его внимание. Смелый танцор был сдержан и только кланялся дамам в ответ на комплименты. Следуя инстинкту, я направилась к Веллегу, но разум взял верх над порывом сердца, и я остановилась, как вкопанная. Зачем я иду к нему? Тут своя жизнь, и я в нее не вписываюсь! От досады мне стало не по себе. Развернувшись, я взмыла в небо. Острое желание скрыться от всех подгоняло, и я сильнее замахала крыльями.

7. Веллег

Веллег поблагодарил драконов за высокую оценку его искусства, и, к всеобщему удивлению, ушел. Он поднялся на возвышенность, надеясь сверху отыскать нового дракона, о котором уже говорили во всех семьях. Еще перед танцем он видел ее на соседнем острове - изумрудное сияние чешуи и корона на голове не остались не замеченными.

- Кого ищем? - услышал он голос рядом и оглянулся.

Коричневый дракон стоял неподалеку и смотрел на него с хитрой улыбкой. Веллег когда-то общался с ним - в детстве они ныряли вместе, стараясь изо всех сил подольше продержаться под водой, летали наперегонки - и не стал лукавить.

- Я видел здесь изумрудного дракона, - просто сказал он.

- А-а, Эллиол! Она улетела, туда, - мотнул головой Тог.

- Спасибо, - Веллег вежливо поклонился и полетел за Эллиол.

- Имей в виду - она своенравная! - вдогонку крикнул Тог.

Веллег его уже не слушал, он боялся упустить Эллиол, и летел стремительно, стараясь догнать ее.

Антрацитовый дракон был мудрым, несмотря на свой юношеский возраст. Его семья, как и семья Эллиол, свято хранила традиции, а главное - знание, которое передавалось от поколения к поколению. Веллег давно решил, что его дети должны нести в себе мудрость самых лучших родов планеты. Об изумрудном драконе, который когда-то исчез с Планеты Драконов, а потом вдруг снова появился на ней, ходило много слухов. Но Веллег никогда не встречался с ним. И вот сейчас он мчался над океаном, чтобы, наконец, встретится с легендой.

Эллиол не было видно. Веллег уже засомневался, то ли направление указал ему Тог. Этот дракон был известен своим коварством, и главное - отсутствием благородства. Веллег направился к ближайшему острову, который почти весь был усыпан скалами. Небольшие зеленые полянки едва проглядывали между красно-коричневыми громадами.

Дракон сел на плоский уступ, сбросив при этом груду камней вниз. Черное тело украсило скалу, как массивный алмаз корону. Веллег задумался.

"Зачем я пытаюсь догнать эту изумрудную красотку? Она была на празднике, видела мой танец, но не подошла. Возможно, я ей не нужен. Да и нужен ли кто-нибудь вообще?!"

Ему стало не по себе. Он танцевал уже на нескольких праздниках, но так и не выбрал себе подругу. Эллиол показалась достойной стать матерью его детей, но она не проявила к нему интереса. Это задело Веллега. Так, задумавшись, он сидел на скале, пока солнце не накалило его чешую. Жара вернула его от нелегких дум, и, взмыв высоко в небо, он камнем упал в прохладную воду.

Подводный мир был прекрасен. Длинные лапы водорослей тянулись вверх, стремясь вобрать в себя побольше желто-оранжевого солнца, чьи лучи пронзали воды океана почти до самого дна. Стайки разноцветных рыбешек, таких же ярких, как драконы, проплывали мимо, ослепляя красотой форм и зеркальным блеском трепетного тела. Большие рыбы стремительно уплывали вглубь от черного дракона, хорошо заметного в голубых водах мелководья. Веллег не был голоден, поэтому рыбы его не интересовали. Он поплавал, охладив не только свое тело, но и сердце, и вынырнул. Поверхность океана плавно покачивалась, убаюкивая и расслабляя; дракон закрыл глаза и качался в такт волнам.

"Эллиол, Эллиол!" - произносил он мысленно, и его слова звучали, как продолжение музыки волн.

"Эллиол слышит тебя!" - отпечаталось в его сознании.

Веллег открыл глаза и осмотрелся. Вокруг было тихо и пусто.

"Эллиол, тебя зовет Веллег!" - эта мысль прозвучала четко, как приказ. Веллег больше старался ни о чем не думать, но его сердце не слушалось, и в сознании возникали образы, которые он хотел бы сохранить в тайне.

Веллег замер. Тишина и плеск волн о его тело - больше никаких звуков.

"Не может же она вот так исчезнуть!" - эта мысль выразила все его отчаяние.

"Почему - нет?" - спросила Эллиол.

В следующее мгновение его окатили водой - изумрудный дракон сел на воду рядом с ним, появившись со стороны скалистого острова.

- Ты меня звал? - я старалась скрыть свою радость кокетством.

Вместо ответа, Велег приветствовал меня, склонив голову в традиционном поклоне.

- Гата, Эллиол!

- Гата, Веллег! - ответила ему я, оставив шутливый тон.

Антрацитовый дракон отплыл чуть в сторону, так, что оба солнца светили ему в спину, а мне в глаза. Он открыто рассматривал меня, отчего я почувствовала неловкость. Бесцеремонно развернувшись, я поплыла прочь, не спеша перебирая лапами. Теперь Веллег оказался в неловком положении.

- Эллиол, я хотел поговорить.

- Так говори.

Я продолжала плыть впереди, не оглядываясь, но чувствуя смятение дракона.

Веллег молчал, видимо, не знал с чего начать. Чувство неловкости стало преградой между нами. И все-таки Веллег решился:

- Знаешь, Эллиол, ты самая загадочная персона на нашей планете.

- И ты хочешь меня разгадать! - дерзко ответила я.

Велег подплыл ближе и обошел меня, преградив дорогу.

- Зачем нам дерзить друг другу. Я искал тебя, ты откликнулась. Предлагаю мир.

Теперь Ла и Лу слепили глаза Веллегу, а я рассматривала его. Красив! И умен... Будем считать, что мы же в расчете. Тем более что антрацитовый красавец действительно нравится мне.

- Согласна, - ответила я и, переменив тему, спросила:

- Ты владеешь искусством телепатии?

- Чем? - искренне изумился Веллег, - я и слова такого не знаю.

Его вид рассмешил меня. Этот дракон обладает способностями, о которых даже не подозревает!

- А как ты позвал меня?

- Я думал о тебе.

- И ..., - я не спешила все объяснять, просто хотела, чтобы он сам додумался.

- Повторял твое имя.

- Ну, и ...

- Эллиол, перестань куражиться надо мной. Я искал тебя, потом понял, что все это зря, плавал и просто повторял твое имя. Потом вдруг услышал тебя, твой голос прозвучал в моей голове. Честно говоря, я очень удивился.

- Это и есть телепатия! - не удержалась я. - Когда общаются мысленно, на расстоянии - это телепатия. Я понимаю, что раньше с тобой такого не было.

- Нет. Это впервые. Я даже не знаю, радоваться ли, - Велег отвернулся.

- Конечно, радоваться! Мне, например, пришлось довольно долго работать над собой, чтобы обрести эту способность, развить в себе этот божественный дар.

Веллег посмотрел на меня с восхищением, но все же рискнул спросить:

- А ты читала мои мысли?..

- Нет, что ты! Я не могу. Не в смысле - не умею. А не могу себе позволить.

- Почему? - удивился Веллег.

Глядя прямо в глаза, я серьезно ответила:

- Кодекс чести.

Веллег расслабился. Все же он опасался того, что я прочитаю его мысли. Мне даже показалось, что за "кодекс чести" он зауважал меня.

Откровенность стала мостиком между нами. Мы, как старинные друзья, поплыли рядом, ведя беседу. Веллег расспрашивал о жизни на Земле. Я охотно отвечала. Еще никто так не интересовался моим прошлым. Главное - искренне. Я рассказала о людях, о прогрессе в их развитии, о добре и зле, которые тысячелетиями борются за их души.

Рассказывая, я словно вновь оказалась на Земле, знакомые образы ожили, в памяти всплыли беседы с Нанга-Па, Сэмом. Тоска зажала мое сердце в тиски. Даже духовная близость, возникшая между мной и черным драконом, не могла заменить те чувства, которые судьба подарила мне на Земле. Я сама не заметила, как замолчала, погрузившись в свои думы.

- Эллиол.

Велег заметил резкое изменение в моем настроении и, видимо, забеспокоился.

- Эллиол, что с тобой?

Он подплыл ближе, обнял, прикрыв черно-рубиновым крылом, сквозь которое едва проникал свет. Я опустила голову, закрыла глаза. Трудно было разобрать свои чувства на земные и те, которые возникли сейчас между мной и этим красивым драконом. Я призвала все свои силы, чтобы выровнять баланс ума и души. Что-то в глубине сознания говорило, что будущее скоро изменится. Я как бы со стороны видела двух драконов - антрацитового и изумрудного, которые плыли рядом, освещенные дневными звездами, не жалеющими света для этой удивительной планеты. И в то же время, я знала, что это - другая жизнь, не моя. Я окунулась в этот мир по велению Высших Сущностей, но скоро все изменится. Я чувствую это! И потом буду вспоминать эти мгновения, как сказку.

- Веллег, - совладав с собой, я взглянула в его глаза, - я не хозяйка своей судьбы, понимаешь?

Веллег кивнул.

- Моя жизнь - в служении Свету. Я - Страж Света. Ты не представляешь, что это значит!

Я даже не знала, могу ли рассказывать о себе дракону, любому. Моя миссия и само существование были тайной для людей, только посвященные, такие, как служители Храма Изумрудного Дракона знали обо мне. Но драконы? Что они знают о борьбе за Свет? И имеет ли это для них какое-либо значение?..

Я спросила об этом Веллега. Он задумался, потом ответил:

- В нашем мире нет таких понятий - Свет и Тьма, о которых ты мне рассказала. Но я знаю от наших предков о людях. Они действительно особые существа. И разные, впрочем, как и мы. Но за наши души никто не сражается. С этим у нас все в порядке. Мы долго живем, потом уходим в океан. Что происходит с нашими душами - никто не знает. Да мы и не думаем об этом. Нашей миссией всегда было сохранение знаний. Вот и сейчас я думаю об этом.

Веллег провел крылом по моей шее, приподнял голову и посмотрел в глаза.

- Даже если тебе придется уйти от нас снова, ничто сейчас не мешает подумать, как передать потомкам свои знания и способности, которых у тебя больше, чем у любого молодого дракона нашей планеты.

Слова Веллега напомнили прощальные слова Ордоол. Знания драконов передаются от отца и матери потомству, которое хранит их в семье матери. Или в новой семье, созданной по обоюдному решению пары. Я, Эллиол, не могу создать семью, но оставить свое потомство Меллано могу!

- Что ж, Веллег, я готова, - во мне не осталось сомнений.

Я ринулась навстречу судьбе. Страх неизведанного и радость понимания смешались в моем сердце. Веллег - достойный отец моего потомства! Но он вызывает во мне бурю чувств, таких, которые я никогда не испытывала. В его ласковых объятиях я забыла все свои переживания. Мы закружились в танце любви над океаном. Взлетали вместе, соединяясь крыльями; сплетались влажными телами, в сиянии которых невообразимым образом перемешались зелень изумруда и красота рубина, пробивающаяся сквозь блеск антрацита. Прохлада океанских вод охлаждала наш пыл, когда, упав в нее от изнеможения, мы расходились, чтобы в новом порыве страсти стремительно взлететь в небо, под яркие лучи светил, обжигая друг друга безудержными чувствами.

Я узнала, что такое счастье, и была безмерно благодарна судьбе за этот подарок, за Веллега - страстного и пылкого любовника, благородного и мужественного дракона. Я ликовала, казалось, весь мир теперь открыт для нас.

Когда феерия чувств улеглась, мы, прижавшись к друг другу боками, качались на волнах.

- Эллиол - ты чудо! - Веллег потерся о мою шею.

Я откликнулась на его ласку, положив голову на черную спину. Ураган прошел, наступил штиль. Его тишина благодатью окутала все тело.

- Так бы всю жизнь! - мечтательно промурлыкала я.

- Если захочешь, так и будет.

Я поняла, что Веллег хотел свою семью. Но была благодарна ему за то, что он не стал приставать ко мне с этим. Ведь ответить что-то определенное я вряд ли смогла бы, а разрушать идиллию отношений, которые так прекрасно начались, совсем не хотелось.

- Пока ничто не мешает нам, - продолжил он, - даже твоя миссия. А там - будь, что будет.

Я не возражала. Зачем думать о том, чего еще нет? Сейчас есть мы, и мы счастливы. Ничего более важного в настоящем нет. Теперь мы живем друг для друга, как живут все драконы на своей планете.

Мы нашли маленький уютный остров и, расположившись на мягкой траве, беззаботно уснули, зная наверняка, что, проснувшись, вновь будем дарить себя друг другу до тех пор, пока нам этого хочется.

8. Прощай, Йелмез!

С появлением Веллега моя жизнь расцвела, распустилась, как бутон лотоса. В ней появился смысл. Это то, что делает жизнь понятной. Я летала по планете, продолжая обследовать ее, собирала алмазы, чтобы потом надежно спрятать их в подводной пещере. Я любила Веллега. Он любил меня. Мы стали самой прекрасной парой после праздника танца драконов.

Я открывала все больше и больше талантов у своего друга. Мы разговаривали мысленно, и всегда были рядом, несмотря на расстояния. Встречи приносили радость, мы восхищались друг другом. Я его благородством, он моей нежностью. Печаль, казалось, навсегда оставила меня. Я рассказывала другу о своей жизни на Земле, как о необычайном приключении в прошлом, и наслаждалась настоящим на Планете Драконов Йэлмэз.

- Эллиол, ты любила кого-нибудь на Земле? - как-то Веллег задал неожиданный вопрос.

- Как ты себе это представляешь? - я улыбнулась.

Веллег ничего не ответил. Он не знал, могут ли между человеком и драконом возникнуть чувства.

- Я привязалась к некоторым людям. Они помогали мне, - я посмотрела в глаза другу.

- Они жертвуют своей жизнью ради других. Как ты считаешь, драконы способны на такое?

Веллег опять не знал, что ответить. Он не понимал, что значит - жертвовать.

- Я не знаю, Эллиол. Расскажи мне, и я отвечу на твой вопрос.

Воспоминания снова унесли меня в прошлое. Я поведала черному дракону историю Жамили и Елены. Веллег внимательно слушал. Он сопоставлял свой мир и себя в нем с героями моей истории. Его представление о чести и благородстве вместе с его опытом жизни вылились в картину сохранения своего потомства. И он ответил:

- Да, Эллиол, драконы будут защищать своих детей.

- Жертвовать и защищать - это не одно и то же, - возразила я.

- Моя дорогая подруга, - с нежностью проговорил Веллег, - по-моему, в твоей голове земные страсти перепутались с правилами жизни драконов. Ты восхищаешься людьми, их поступками, ты хочешь чувствовать, как они. Но, Эллиол, ты - дракон! И я - дракон, и наш мир - мир драконов. У нас все по-другому. Поэтому мы и не смогли жить с людьми на Земле. У нас разный "кодекс чести". Теперь я это понимаю.

Я растерялась и не знала, что ответить. Возможно, Веллег прав, и так все и есть. Надо подумать. А пока... пока жизнь требует свое.

- Кажется, я проголодалась...

- И я тоже, - поддержал Веллег, и мы вместе нырнули в такой щедрый подводный мир.

Расставшись с черным драконом, я полетела на свой остров. Меллано не было, и я пролетела к дальним скалам, куда ни один дракон нашей семьи не залетал. Там я чувствовала себя в безопасности и могла полностью расслабиться. Устроившись у скалы, я закрыла глаза. Несмотря на безмятежность жизни после встречи с Веллегом, я не оставляла попытки пробиться к сознанию Богини Света. Все разговоры о жизни драконов занимали меня в меньшей степени, чем обязанности Стража Света. На расстоянии в миллиарды световых лет от Земли я чувствовала опасность. Что-то снова угрожало Свету. По земным понятиям я не прожила на Планете Драконов и месяца. Но на самом деле на Земле прошло почти восемьдесят лет. Один год жизни дракона на Йелмез равен тысяче лет на Земле.

Погрузившись в состояние покоя, я попыталась прочувствовать вибрации Вселенной. Различные сигналы достигали моего разума, но все это было не то.

- Богиня, тебя зовет Эллиол! - не уставала произносить я, в надежде, что Богиня сама выйдет на мою частоту и услышит призыв своего Стража.

В один из моментов, когда я слушала Вселенную, к горлу подкатила тошнота. Это был верный признак того, что кто-то пытается проникнуть в мое сознание, разорвать защиту.

На мгновение я опустила барьер, и знакомый голос раздался в моей голове:

- Эллиол, я хочу услышать тебя!

Сердце сжалось от предчувствия встречи со старым другом. Я ответила:

- София, Эллиол слышит тебя!

- Я рада, мой друг! - ответила София. - Ты нужна мне.

От волнения я потеряла контроль над собой. Нить, связавшая нас, разорвалась. Я никак не могла совладать со своими чувствами и тщетно пыталась вновь пробиться к Софии. От отчаяния я так ударила хвостом, что хороший кусок скальной породы упал на спину. Резкая боль охладила пыл, я почувствовала боль и оглянулась: по изумрудной спине пробивался ручеек алой крови. Я не могла достать до раны и полетела к воде. Вода океана не только затянула края раны, но и успокоила меня. Покачиваясь на волнах, я словно вбирала в себя безмятежность воды, которая убаюкивала, расслабляла. И в таком состоянии я снова услышала голос, но на этот раз той, которую искала.

- Эллиол, я призываю тебя!

- Эллиол слышит тебя, Богиня!

Страж Света во мне ожил, воскрес. Дракон Эллиол ушел в прошлое. С этого момента я стала сама собой и была готова к продолжению миссии на Земле.

- Мой Страж! Я призываю тебя. Будь готова к телепортации.

- Я готова, Госпожа.

Внезапно рядом раздался всплеск воды. Я открыла глаза и увидела Меллано. Мы успели лишь обменяться взглядами, а мое сердце на прощание впитало нежность и любовь матери, ответив ей тем же.

В том месте, где только что был изумрудный дракон, осталось лишь облако тумана, который, впрочем, быстро растворился в воздухе. Меллано от неожиданности замерла, только вода раскачивала ее тело, нашептывая, что в этом мире все изменчиво, и нет ничего такого, о чем стоило бы сожалеть.

Золотой дракон опустил голову в воду.

"Как хорошо, что у нас есть океан", - подумала Меллано.

Она еще немного поплавала и полетела на свой остров, к своей семье. Меллано знала, что это короткое свидание с дочерью - последнее, больше она никогда не увидит изумрудного дракона, но что-то связывающее их друг с другом еще придет в ее жизнь. Предчувствия никогда не обманывали Меллано.

Но не так легко было расстаться со своей любовью Антрацитовому дракону. Веллег долго звал Эллиол. Он облетел все острова, на которых они любили бывать вместе. Он искал подругу повсюду до тех пор, пока не прилетел к Меллано. Она рассказала о последней встрече с дочерью. Веллег тосковал, его мечта о своей семье рухнула с исчезновением любимой. А в голове так и звучали ее слова: "Я не хозяйка своей судьбы. Я Страж Света..."

Планета Драконов продолжала жить, освещаемая двумя щедрыми светилами, под которыми рождались и умирали самые прекрасные существа во Вселенной. Обладая несравненной мудростью и величием, они хранили знания об устройстве Мира, всегда оставаясь послушными детьми Великого Отца.

Часть четвертая

СТРАЖ ЗЕМЛИ

1. Снова Земля!

Тьма покрыла глаза тяжелой чадрой. Соленая вода заполнила рот. Я активно заработала лапами, крыльями, всем телом, повинуясь единственному желанию - вздохнуть, и как гигантский поплавок вылетела на поверхность океана. Вокруг было так же темно. Дождь сплошным потоком лил сверху, почти стирая границу между небом и водой. Я попыталась вырваться из бурлящих вод, отчаянно махая крыльями. Наконец, это удалось, и я взлетела.

В отличие от Планеты Драконов, Земля встретила Стража Света бурей!

Я летела во мраке ночи, совсем не представляя, где нахожусь. Но вот впереди появились очертания земли. С каждым взмахом крыльев она становилась ближе. В конце концов, я увидела, как волны океана нападают на берег, словно хотят съесть его, и, с шипением скатываются назад, так и не сумев этого сделать.

Пролетев немного над сушей, я снизилась и села, едва вписавшись в открытое место между деревьями. Порывы ветра раскачивали их, будто проверяя на прочность. Дождь барабанил по моему чешуйчатому телу, как по черепичной крыше, вода стекала потоками, а я хлюпала лапами по жиже, пытаясь протиснуться сквозь деревья в поисках укрытия. Осознав бесполезность своих усилий, я обратилась к Богине:

- Госпожа, я на Земле, жду твоих приказаний.

Светлое облако появилось передо мной; струи дождя обтекали его, но в порывах ветра оно слегка трепетало.

- Эллиол, здесь неподалеку охотничья изба, я перенесу тебя туда.

- Но ...

Спрятаться от бури драконом мне вряд ли удастся, - хотела возразить я, но не успела и вмиг оказалась внутри пустой избы в образе женщины. Буря осталась снаружи, и вой ветра с холодным дождем больше не мешали. Посреди комнаты стоял деревянный стол, за ним сидела белая женщина, освещая собой всю избу.

- Спасибо, Богиня, - я поклонилась.

- Рада твоему возвращению, мой Страж. Надеюсь, пребывание на Планете Драконов восстановило твои силы.

- Да, - ответила я, не поднимая глаз. Стыд за свой провал еще жил в моем сердце.

- Хорошо. Твоя задача - найти Бастарда, - не обращая внимания на мои чувства, продолжила Богиня.

- Где искать, на Земле?

- Да, он вырвался на свободу, и им движет чувство мести.

- Как София позволила это? - я не сдержала удивления и вспомнила слова Софии. - Так вот о чем она хотела поговорить со мной...

Богиня молчала. Но я уловила ее мысли, открытые мне: "Все было слишком хорошо, когда Бастард пошел на диалог с матерью. Люди тогда простили ее, это было главным. Но Бастард строил свою игру. В порыве Софии он видел только разрушение своего мира. Теперь он бесчинствует на Земле, разрушая веру людей в Божье Царство, отбирая у них Свет и душу".

- Так уж вышло, - вслух сказала Богиня, - найди его и позови меня. Только больше не вмешивайся в дела людей, оставь им самим решать свои проблемы.

Последние слова снова напомнили о трагедии в Тибете. Но теперь чувства, которые я испытывала когда-то, были спрятаны глубоко в тайниках души. Туда же я отправила и свой стыд. Чувства мешают делам. Урок получен, и незачем больше возвращаться к нему.

Я ответила Богине:

- Да, Госпожа. Скажи мне, где мы сейчас находимся?

- В дальних пределах России, на востоке. Деревья вокруг - это тайга, так ее называют живущие здесь. В остальном - сориентируешься сама. Дождись утра и действуй. Надо как можно быстрее найти Бастарда, - с этими словами Богиня исчезла.

Я посмотрела в окно - буря утихла, но дождь продолжал моросить. В избе было тепло и спокойно. Я зажгла свечу на столе, дохнув на нее, и улеглась на топчан - некое подобие кровати. Глядя на свечу, я погрузилась в себя, настроилась на вибрации Бастарда и начала просматривать Землю по всем континентам и океанам.

Хотя Бастард и был порождением Высших сущностей, он не был так силен, как они. Я обнаружила сына Софии на соседнем континенте - в Северной Америке. Он действовал в большом городе, в котором и ночью бурлила жизнь. Не дожидаясь утра, я переместилась на одну из улиц этого города.

После полумрака русской избы свет шумного американского города ослепил глаза. Ночная жизнь была в разгаре. Индустрия развлечений манила яркой рекламой с многообещающими удовольствиями. Людской поток ручейками растекался по казино, клубам, кафе. Я точно знала, где искать Бастарда, и уверенно пошла к цели, переходя из одного потока в другой.

Свернув на мало освещенную улочку, я почувствовала близость покровителя тьмы. Из проема между домами вынырнула фигура человека. Он был явно не в себе: шаткая походка выдавала его состояние. Подождав, когда он уйдет, я свернула за угол. Увидела тусклый свет из полуприкрытой двери и, не раздумывая, зашла внутрь. Полумрак помещения создавал гнетущую обстановку: тяжелый воздух, пропитанный дымом, отрешенные лица безучастных к жизни людей, пробивающие мозг звуки тяжелой музыки.

У барной стойки афроамериканец что-то говорил на ухо сидящей рядом девушке, которая хохотала, прерываясь лишь для того, чтобы хлебнуть из бокала. При моем приближении парень отпрянул от девушки и оглянулся. Он почувствовал Стража Света, но слишком поздно. Я уже цепко держала его в силовом поле.

"Богиня, я нашла его".

"Выведи в безлюдное место", - ответила Богиня.

Я подошла к Бастарду, продолжая удерживать его, и приказала:

- Вставай! Иди вперед.

Бастард не мог сопротивляться. Его лицо изменилось, глаза налились кровью. Я почувствовала его ненависть. Он пытался освободиться от пут всеми силами, но безуспешно. Повинуясь приказу Стража Света, он встал и направился к выходу.

Его подружка по-своему поняла действия незнакомой женщины.

- Эй, ты! - с вызовом крикнула она. - Ты куда уводишь моего парня?

Далее последовал удар по голове. Я не ожидала такого поворота событий. Бастард воспользовался ситуацией и разорвал ослабевшие путы.

- Молодец, крошка! - улыбнулся он девушке и исчез.

- Куда ты? - вопрос к пустому месту отрезвил ее. Быстро сообразив, что здесь что-то не ладно, она растворилась в толпе.

Я пришла в себя и тут же чья-то сила переместила меня в лес. Вокруг было темно, легкий ветерок шевелил кронами деревьев. Чуть в стороне сияли три облака света.

"Богиня!" - мелькнула догадка.

Через секунду я стояла рядом с Богиней Света и Софией. Перед ними находился Бастард. Богиня Света пленила его, когда я получила удар, а эйфория свободы ослабила его внимание. Окруженный защитной капсулой, он беспомощно лежал на земле в своем истинном обличии. Гибкое тело змея было свернуто в кольца, сверху покоилась голова, так похожая на голову царя зверей. От лихого парня не осталось и следа.

Я посмотрела на Софию. Скорбный облик богини отражал ее чувства.

- Пора переместить его в надлежащее место, - Богиня Света говорила, не спуская глаз с поверженного змея. Он приподнялся и, глядя на меня, прошипел:

- Тебе лучше было оставаться там, где ты была. Здесь вы обречены. Люди не такие, как вы их себе представляете. Ты еще возненавидишь их, поверь.

Богиня Света прервала его. Два светящихся эллипса поднялись над землей и исчезли в темном небе.

- Что он хотел сказать?

- Забудь, это он от отчаяния, - София, наконец, улыбнулась мне.

Радость встречи легким облаком прикрыла печаль. Но я чувствовала всю ее глубину и попробовала успокоить богиню:

- Все хорошо, мой друг. Отнесись к этому философски. Это - твой крест. Главное - зло там, где ему надлежит быть.

- Да, ты права, - вздохнула София, - но мне пора, Эллиол, буду нести свой крест, - она невесело улыбнулась. - Богиня Света найдет тебя, когда понадобишься. А пока - отдохни. Выйди на контакт с Землей. Планета просит освободить ее. Сейчас решается вопрос о дальнейшей судьбе человечества. Чтобы не дать ему погрязнуть в своих пороках, Высшие Сущности хотят отправить всех людей в другие миры по чистоте души.

- Когда это произойдет? - встревожилась я.

- Это будет происходить постепенно. Когда их души освободятся от тела и воспарят, Свет вернется во Вселенную полностью. Равновесие восстановится.

- Мы с тобой еще увидимся?

- Конечно, - услышала я прежде, чем София исчезла.

Деревья продолжали шептаться. Раскачиваемые ветром, они кивали курчавыми головами, передавая удивительные новости всему живому на планете. Через сеть корневой системы информация текла вместе с соками Земли от растения к растению, проникая даже к самой маленькой травинке. "Грядут большие перемены!" - гудел мир.

Я неуютно чувствовала себя среди деревьев. Мне, рожденной на просторе, не хватало перспективы. Я закрыла глаза, и картинка высокогорного плато Тибета с маленькой белой шапкой монастырского храма возникла перед взором. Я растворилась в видении, и уже через несколько мгновений колючий ветер с силой подул в лицо.

2. По следам памяти

В Храме Розового Лотоса монахи продолжали нести службу. Ничего не изменилось за время моего отсутствия. Только на встречу не вышел Нанга-Па. Никто не вышел встретить меня. Неужели удивительные способности монахов этого храма канули в небытие? Я вспомнила, как когда-то меня встретил Нанга-Па. Он сразу узнал Стража Света, хотя знание о нем стало к тому времени тысячелетней легендой.

Я остановилась перед храмом и мысленно призвала ламу. Ответа не последовало. Тогда я послала легкую силовую волну, которая проникла в мозг каждого, кто находился в радиусе ее действия. Все монахи одновременно схватились за голову, не в силах сопротивляться боли, внезапно поразившей каждого из них. Я отпустила несчастных, и только тогда из храма выбежал лама. Я обратилась к нему голосом дракона:

- Кто ты есть, непочтительный монах?

Он упал передо мной ниц, страх сковал его язык, разум человека отказывался верить в происходящее.

- Отвечай, тебя спрашивает Страж Света! - я возвысила голос.

Монах, не поднимая головы, сказал:

- Я лама монастыря Розового Лотоса, мое имя...

- Меня не интересует твое имя. Ты не достоин говорить со мной. Я призываю Верховного Ламу.

На сей раз ответ пришел незамедлительно: "Я слушаю тебя, госпожа".

"Я хочу говорить с тобой, - я перешла на мысленную речь. - Где Нанга-Па?

"Он оставил наш мир семнадцать лет назад, его проводили, как и подобает Великому Ламе. Все годы после своего чудесного спасения, он молился о тебе, Великий Страж. Я знал это, потому что общался с ним, как сейчас с тобой. Нанга-Па принял обет молчания, который сохранил до самой смерти. Он ушел от нас просветленным".

Я слушала Верховного Ламу, и тоска разрывала мое сердце. Вокруг все замерло. Даже птицы не нарушали тишину.

"Я скорблю по Просветленному и радуюсь за его душу", - только и смогла ответить я и прошла в монастырский дворик, где стояла маленькая беседка, рядом с которой был пруд с цветущими лотосами. К чести монахов, лотосы продолжали расти. Забыв о гневе, я села на ступеньки беседки, как когда-то Нанга-Па, ожидая моих приказаний. Приятные воспоминания успокоили, и я вновь обратилась к Верховному Ламе.

"Расскажи мне о людях, монах. Что они знают о Великом Переходе. Как вы, служители Бога, готовите их к этому событию".

Лама поведал Стражу Света о соглашении глав всех конфессий по вопросу просвещения людей, объединения их истинным знанием, ведущем к Свету.

Я выслушала монаха и на прощание сказала: "Я здесь для того, чтобы помочь людям совершить Великий Переход. Теперь уже скоро. Готовьтесь. И просвети ламу Храма Розового Лотоса. Пусть он обратится к мудрости Нанга-Па".

Больше мне нечего было делать на Тибете, и я перебралась на другой материк, в Австралию. Там еще оставались мои друзья, о судьбе которых не терпелось узнать.

3. Ошеломляющее известие

Тошнота подкатила к горлу. Кровь тяжелыми волнами ударила в голову. Переместившись, я еле удержалась на ногах, присела, глубоко вдыхая сухой воздух пустыни. Темная пелена на глазах начала растворяться, открывая свет.

Что со мной? Почему перемещение так повлияло на меня? Стало тревожно. Я встала, еще раз вздохнула всей грудью. Сердце возвращалось к своему обычному ритму.

Окончательно придя в себя, я пошла на запад, как и тогда, после пробуждения от тысячелетней спячки. Еще издали я увидела развалины старого дома. Дорога, ведущая к нему, еле угадывалась под песком. Я постояла немного, вспоминая старину Сэма, его умного пса, и пошла дальше.

До поселка, где когда-то жили Мария и ее сыновья, было далеко, но я не решилась на перемещение и шла пешком. Погода была хорошая, и вскоре я добралась до автострады. В этом пустынном месте машины попадались не часто, тем не менее, мне повезло, и я благополучно доехала до дома Марвеллов.

К счастью, их дом жил. Вокруг выросли деревья, создавая обильную тень, в которой хорошо было укрыться от палящего солнца. На новой веранде за накрытым к чаю столом сидела пожилая женщина. Ее темные, почти черные волосы с проседью были собраны в тугую прическу. На смуглом лице ярким пятном выделялись накрашенные губы. Я подошла ближе и поздоровалась. Женщина ответила на приветствие, пристально разглядывая меня. В голубых глазах таилось недоверие.

- Меня зовут Элли, я когда-то была знакома с семейством Марвеллов, - представилась я.

Женщина встала. Она была одета в облегающие светлые брюки и легкую блузку, в вырезе которой я увидела свой медальон.

"Это - дочь Линколя", - догадалась я.

- С кем из Марвеллов вы знакомы? - спросила женщина.

- Я была дружна с Марией и ее сыном Линколем.

Женщина разглядывала меня, не скрывая своего интереса. В конце концов, она пригласила меня присесть, налила чаю. Потом сказала:

- Вы так молоды. Как же это может быть? Должна сказать вам, что Марии уже давно нет в живых, а Линколь очень стар.

Я опустила глаза, вспоминая жизнерадостную Марию. Повисла тягостная тишина. Женщина недоверчиво рассматривала меня.

- Да, это так. Меня не было много лет. А вы кто?

Женщина улыбнулась. Она откинулась на спинку стула и почти с вызовом сказала:

- Я - Елена Марвелл, дочь того самого Линколя.

Я не нашлась, что ответить и только с восхищением смотрела на Елену. В ее облике я видела ту испуганную девочку, у которой Мракобес украл Свет, а Богиня возродила к жизни ее почти погасшую душу.

- Вашу маму зовут Софья.

- Да, - удивилась Елена.

- Вспомните, возможно, ваши родители рассказывали вам о своей встрече, о спасении Света.

Елена прервала меня:

- Неужели это вы?.. Вы - тот самый Страж Света?

- Да, это - я.

Лицо женщины изменилось. Она вспомнила мать, ее рассказы, на глазах появились слезы. Совладав с собой, она рассказала всю историю своих родителей. Я внимательно слушала ее, не прерывая. В конце рассказа Елена сказала:

- Мои родители всю жизнь ждали вашего появления. Они говорили, что это произойдет внезапно. Вы просто появитесь здесь и потом уйдете, никому ничего не сказав. Мама так и не дождалась вас. Она умерла несколько лет назад, оставив мне этот медальон.

Елена показала изумрудный камень, украшавший ее декольте. - Мама наказала мне никогда не расставаться с ним.

- А Линк?..

Елена встала.

- Пойдемте.

Она пригласила меня в дом. Мы прошли в бывшую спальню Марии. Там на кровати около окна, через которое свет хорошо освещал изголовье, лежал худощавый старик. Он был совершенно седой. Жилистые руки покоились поверх одеяла, которым он был укрыт.

- Папа! - громко позвала Елена, наклоняясь над ним.

Старик открыл глаза.

- Я посплю, дочка, прошамкал он беззубым ртом. Ты иди, милая, у меня все хорошо.

Елена хотела сказать ему о долгожданной гостье, но я опередила ее.

- Здравствуй, Линк! Это - я.

Услышав давно забытый голос, Линк насторожился.

- Дочка, дай мне очки, - он протянул дрожащую руку.

Я взяла его руку в свои и, присев на краешек кровати, ласково сказала:

- Сейчас Линк.

Елена подала очки. Вместе мы усадили старика, подперев спину подушками.

Его голова тряслась, он вглядывался в мое лицо, крепко сжимая руку.

- Элли, Элли, ты пришла, какое счастье!

По сухим щекам потекли слезы.

- Ну, ну, успокойся, Линк. Да, я вернулась. Прости, что так долго не появлялась.

- Нет, - замотал он головой, - не извиняйся, я знаю, мне все про тебя рассказала Софья... Жамиля, ты помнишь?

- Конечно, Линк, я ее хорошо помню.

- Мы поженились, - с гордостью сказал старик, - Вот - наша дочь, - он дрожащей рукой указал на Елену. - Мы назвали ее Еленой, так хотела Жамиля, в честь Святой Елены.

- Да, да, - я с пониманием кивала.

- Я больше любил называть ее Жамилей, - продолжал говорить старик.

Он торопился поведать все о своей жизни, но силы покидали его. Он был слишком слаб.

- Линк, отдохни, я здесь. Ты еще все мне расскажешь.

- Не уходи, дай насмотреться на тебя.

- Хорошо, я не уйду, только ты приляг.

Я поправила подушки, и мы с Еленой снова уложили старика.

- Расскажи мне, где ты была все это время, - попросил Линк.

Он закрыл глаза, а я, не отпуская его руку, начала рассказывать красивую историю о Планете Драконов. Линк уснул.

Посидев с ним в тишине комнаты, мы тихонько вышли на веранду. Повеяло долгожданной прохладой. Мы сидели, молча, наблюдая закат солнца. Его золотые лучи, пробиваясь сквозь густые кроны деревьев, создавали живописный узор с зеленью листвы.

Елена не могла поверить, что хрупкая женщина рядом с ней - грозный Страж Света, дракон, и в тоже время - друг ее родителей.

- Элли, простите, если я была непочтительна с вами.

- Оставь, Елена, - я прервала ее, - не бойся меня, я не причиню тебе зла. И запомни, твои родители дороги мне. Большего я сказать тебе не могу.

Я встала, вышла в сад. Стемнело. На веранде загорелся свет. Елена не уходила в дом, она наблюдала за мной.

Свет! Я вспомнила всю свою жизнь, весь смысл которой был заключен в свете.

В свете и служении людям. Да! Я служу людям! Это было открытием для меня, откровением, которое сразу все расставило по своим местам. Сразу стали понятны все переживания за людей - за всех вместе и за отдельных, с которыми пришлось встретиться в жизни.

Я должна сделать все, чтобы к концу Великого Перехода они осознали, что есть добро и зло, очистились и были достойны лучшей жизни в других мирах!

"Рада, что ты сама все поняла!" - услышала я Богиню Света.

"Страж Света приветствует тебя, Богиня", - ответила я почтительно.

"Ты правильно определила свою цель, - продолжила Богиня, - но ее исполнение может подождать. Ты еще не догадалась, Эллиол, и я должна тебе сказать - твоя первоочередная задача - родить свое дитя".

Я потеряла дар речи. Когда снова пришла в себя, то смешение чувств разрывало мое сердце. У меня будет ребенок, мой маленький дракон, дитя Веллега!

"Успокойся, Эллиол! - строго сказала Богиня. - Надо решить, где тебе жить до созревания яйца. Ты не можешь больше оставаться в образе человека, твоему ребенку нужен простор, нужна его настоящая мать - дракон".

"Но, как же я смогу прожить среди людей все это время!"

Страх вытеснил радость. Я осознала всю опасность для себя и ребенка. На Земле мне потребуется около трехсот лет для того, чтобы выносить яйцо. Быть триста лет драконом в мире, где есть ядерное оружие, страх и неприятие любых форм жизни, отличных от человеческих! А потом, как быть с яйцом? Оно должно созревать в теплом песке еще около сотни лет. И даже, если это возможно, как я одна справлюсь с маленьким дракончиком без яслей и Меллано! Я была готова разрыдаться.

"Успокойся, Эллиол, я обещаю, что все будет хорошо", - голос Богини внушал уверенность, но тревога не оставила меня.

Я вернулась на веранду, где ждала Елена.

- На вас лица нет! - воскликнула она, - Давайте зайдем дом.

Елена обняла меня. Удивительно взаимопонимание между женщинами Земли! Не зная, что происходит, они чувствуют, когда надо поддержать и как. Елена проводила меня в отдельную комнату, расстелила постель и я, только опустившись в мягкую перину, мгновенно уснула.

Дочь Линка вышла на веранду. Ночь высветила небо мириадами звезд. Елена не знала, почему она так любит смотреть на ночное небо. Ощущая безграничность, она растворялась в нем, или, представляя себя звездой, летела яркой кометой, оставляя в ночи огненный хвост.

Елена убрала со стола и, убедившись, что все благополучно спят, ушла в свою одинокую спальню. Несмотря на то, что женщина выглядела моложавой, ей было немало лет. Она прожила свою жизнь в одиночестве, так и не создав свою семью. Всегда с ней рядом были мать и отец, и ей казалось, что больше никого и не надо. Но ушла мать, оставить ее готовился и отец и одиночество тянуло к ней холодные руки. Что-то созвучное своей жизни Елена почувствовала в этой странной женщине, которую боготворили ее родители и звали просто, как девочку - Элли. Что? Одиночество? Смятение души в ожидании нерадостных перемен?

Елена уснула тревожным сном. Двум женщинам, волею судьбы оказавшихся под одной крышей всего лишь на одну ночь, снились кошмары. Одна видела свое будущее, как безлюдную пустыню, в которой умирающему от жажды путнику некому подать воды. Другая испытала страх потери и бессилие.

...Мракобес со злорадством бросал камни в зеленое яйцо. Он брал самые крупные, тяжелые, от которых скорлупа трещала, угрожая вот-вот лопнуть. Эллиол не в силах была даже пошевелиться. Чары повелителя тьмы сковали ее тело, она могла только наблюдать, как гибнет ее дитя, так и не успевшее увидеть свет.

Гадкий змей с головой льва кружился вокруг нее, нашептывая:

- Я говорил тебе, лучше б ты осталась на своей планете.

Эллиол кричала, звала на помощь, но ее голоса не было слышно. Ужас сковал ее всю, и никто не мог ей помочь.

Я проснулась от своего крика, села на кровати, еще не осознавая где реальность. Занавеска на окне колыхалась от легкого ветерка, в комнате слышалось мерное тиканье часов. Я встала.

Это был сон, ужасный сон, но страх, который я испытала, был совершенно реальным.

Стараясь не шуметь, я вышла из дома. Была глубокая ночь. Самое время Мракобеса! Я поежилась то ли от холода, то ли от страха. Но ни то, ни другое не было свойственно мне, как дракону. Это все потому, что я теперь ответственна за своего ребенка! Облик человека, сама его сущность провоцировали страхи. Мне очень захотелось стать самой собой - драконом, большим грозным драконом, ребенка которого никто в мире не посмеет обидеть. Мне надо вернуться на Йэлмэз! Я больше ни о чем не могу думать, какой из меня Страж?! Я буду матерью, я уже - мать!

- Эллиол, - услышала я голос Софии.

Прямо передо мной проплыло облако света, из которого вышла прекрасная женщина, Богиня, которая являла собой Истинную женственность. София легко, едва ступая на землю, подошла ко мне.

- Дорогая моя, ну что ты так тревожишься, - ласково сказала она, и тепло ее глаз растопило страх.

- София! Спасибо за то, что ты всегда рядом со мной в трудную минуту. Я не знаю, как жить дальше, что делать. Зачем меня вернули на Землю, если я не могу больше быть Стражем?

Я не спрашивала, я молила богиню. И она услышала голос моей души.

- Эллиол, так было нужно. Твой дракончик должен родиться на Земле. Так решили Высшие Сущности. Я здесь для того, чтобы помочь тебе.

- Но как, София?! Я чувствую необходимость стать драконом, выйти из образа человека. Ты представляешь, что будет утром, если я это сделаю!

- Выслушай меня, Эллиол, успокойся и выслушай.

Я села на скамейку между деревьями, София стояла передо мной, освещая, как луна, мрак ночи.

- Сейчас ты станешь драконом, и до наступления утра перелетишь в Амазонию, что на другом континенте, в Южной Америке. Там растут высокие деревья, кроны которых защитят тебя сверху. Места там безлюдные, и еще долгое время люди будут обходить их стороной. Надеюсь, никогда не освоят! - добавила она с надеждой. - Ночью ты будешь летать, купаться в океане, даже сможешь проводить какие-то дни на безлюдных островах, которых, как ты знаешь, еще много. Когда придет время и твое яйцо созреет, ты переберешься в пустыню Сахару, где тепло, много глубокого песка и практически безлюдно. Там ты сможешь спрятать свое дитя до времени, пока мы не перенесем его на Йэлмэз, к Меллано. Она сделает все, чтобы твой дракончик вылупился крепеньким и здоровеньким.

Я очень внимательно выслушала Софию. Все представлялось продуманным, но тревога не покидала мое сердце.

- София, я не понимаю, почему мне нужно выносить и родить яйцо здесь. Не проще было бы переместиться сейчас на Йэлмэз, а потом, когда все кончиться, вернуться назад.

- Эллиол, мы не можем сказать тебе все. Да и незачем тебе думать и понимать! Уже все решено. Одно скажу, что, перемещение в такой далекий мир сейчас может погубить твое дитя.

Я вспомнила свое состояние после перемещения в Австралию.

- Пожалуй, ты меня убедила, София.

- Вот и хорошо, - с облегчением сказала Богиня.

В это время на веранде дома Марвеллов раздались шаги. Я взглянула туда и ахнула - в дверях, придерживаясь за косяк, стоял Линк. Мы с Софией переместились к старику и буквально подхватили его на руки. Тут же из дома выбежала Елена.

- Отец! - закричала она, в спешке подвигая стул.

Мы усадили старика, Елена укрыла его пледом. Когда Линк отдышался, то сказал:

- Элли, я хочу увидеть тебя настоящую, прошу тебя, и тебя, Белая госпожа, - обратился он к Софии.

Мы переглянулись. София молча кивнула головой. Елена буквально замерла, стоя в длинной белой рубашке рядом с отцом. Я присела перед Линком и, глядя прямо в его глаза, сказала:

- Хорошо, Линк, только сначала давай попрощаемся, больше мы уже никогда не увидимся.

Я поцеловала его в лоб. Линк сжал мою руку, покачивая головой.

- Прощай, Элли, да хранит тебя Бог!

Я кинула прощальный взгляд Елене, и мы с Софией пошли на открытое место, свободное от деревьев. София светлым облаком поднялась над землей. Я, опустив голову, начала говорить заклинание, которому когда-то научила меня Богиня Света. Воздух всколыхнулся, и под звездным австралийским небом появился Изумрудный Дракон. Линк во все глаза смотрел на это чудо, крепко сжимая руку дочери, которая остолбенела от изумления. Я понимала, какой эффект производит огромное тело дракона, мерцающее под звездами. Несмотря на тревоги, чувство довольства собой порадовало меня. В последний раз я повернулась к людям и склонила перед ними голову.

- Гата! - приветствовала я их на своем языке.

Потом расправила крылья, разбежалась и оторвалась от земли.

Люди долго смотрели вслед улетающему дракону. На фоне полной луны оно выглядело сказочно, как мифический персонаж из древних легенд, оживший на глазах.

Линк благодарил Бога за возможность увидеть это чудное зрелище. Он умер утром следующего дня, его душа, освободившись от измученного тела, полетела ввысь, влекомая чудным зовом невидимых ангелов. Частичка Света Вселенной, что он хранил в своей душе, вернулась в Мир, добавив ему силы и яркости. Елена же осталась одна. Ей предстояло нелегкое испытание - в одиночестве дождаться своего часа и покинуть Землю так же легко, как и ее родители.

4. Горе матери

Поверхность океана едва шевелилась. Долгожданный штиль поражал тишиной. Я плавала в теплых водах, как уточка в пруду, неспешно отталкиваясь лапами. Последние дни бушевала непогода. Не только на побережье, но и в глубине материка тяжелые тучи, гонимые буйными ветрами, изливали тонны влаги на притихшую землю. Все это время я сидела на огромной поляне, которую периодически вытаптывала от неугомонной растительности, изредка сжигая то, что мешало простору. Огромные деревья бразильского ореха куполом крон закрывали меня сверху от нечаянного взгляда вездесущих систем наблюдения людей, размещенных на околоземной орбите. Обычно я летала ночью, но в этот раз, когда, наконец, солнце осветило землю после долгой непогоды, я не выдержала и полетела на простор.

За триста лет я погрузнела, стала больше и тяжелее. Срок беременности подходил к концу, и я уже подумывала переселиться в пустыню, где решено было родить. В джунглях Амазонки люди почти не беспокоили меня. Поначалу они пытались пленить неизвестно откуда появившееся чудовище, но тщетно. Даже если кто-то и добирался до моей поляны, то не мог преодолеть силовой барьер, защищавший меня благодаря усилиям Софии.

Местные племена сложили легенды о хранителе джунглей, и вскоре люди оставили меня. К тому времени поверхность Земли сильно изменилась. Суша уступила многие крупные и все мелкие острова океану, который напитался растаявшими полярными льдами. Очертания континентов сгладились, они стали похожи на острова Планеты Драконов. Людей на Земле оставалось все меньше и меньше. Под натиском стихий они пересмотрели свою жизнь, и вынуждены были объединиться в более крупные сообщества. Так образовались новые континентальные государства, основная жизнь которых проходила в центральных областях. Люди боролись за сушу, уже не пренебрегая сохранением экологии планеты, как это было ранее. Но, как говорят, после драки кулаками не машут! Сначала уничтожили все, что могли, потом решили это охранять. Хорошо, хоть рыба не перевелась в океане, напротив, ее стало больше.

Я почувствовала сильный голод. Прежде, чем нырнуть за рыбой, осмотрелась. Вдали виднелось большое судно, которое переплывало океан от Америки к Евразии. Я повернула в другую сторону и нырнула. В отличие от суши, подводная жизнь процветала. Появились новые формы, которые эволюционировали благодаря изменению климата. Почти все земноводные вернулись в лоно океана. Я плавала в поверхностных водах, не осмеливаясь погружаться на большую глубину - малышу требовалось больше кислорода, чем раньше. Морские обитатели уже привыкли к большому чешуйчатому существу. Рыбу я ловила редко, и мое появление никому не угрожало катастрофой.

Пообедав большой рыбой, я отдыхала, плавно покачиваясь на волнах. Небо снова затягивали облака, солнце еще пробивалось сквозь них, пригревая своими теплыми лучами торчащий из воды живот. Внезапно я почувствовала движение внутри - это дитя дало знать о себе. Недолго думая, я перевернулась и взлетела. Но направилась не в амазонские джунгли, а в Африку, навсегда расставаясь со своим вековым прибежищем.

Небо над Африкой было чистым. Хотя дожди выпадали в Сахаре чаще, чем раз в год, как было прежде, сыпучего песка было вдоволь. Изгибы барханов волнами шевелились под порывами ветра, перетекая по пустыне, удивительным образом сохраняя первобытные формы.

Я благополучно произвела на свет божий зеленое яйцо размером с человека. Инстинкт не подвел меня. Генетическая память сработала, как вовремя пущенный механизм, и теперь я египетским сфинксом лежала перед яйцом, почти полностью закопанным в горячий песок. Его зеленая макушка украшала желтую гору песка, как куст сочной травы. Моей радости не было предела! Я трубила, как слон, возвещая миру о рождении первого дракона через многие тысячелетия забвения этой формы жизни на Земле.

И люди не остались безучастными к этому событию. Забыв обо всем на свете, я думала только о своем первенце, тогда как многочисленные радары зафиксировали меня еще в во время полета.

Тишину пустыни нарушил грохот подлетающих вертолетов. Они зависли надо мной, окружив плотным кольцом. Как всегда, интерес ко всему необычному, возбудил у людей желание обладания. Я боролась со своими инстинктами и честью Стража и пока держала непрошеных гостей на расстоянии пламени, которое изрыгала, как предупреждение, обещая спалить всех, кто подлетит ближе. Я вертелась, как уж, вокруг бархана с яйцом, тем самым, закапывая его все глубже. Но люди и не думали уходить. Гнев, порожденный страхом, тяжелым туманом начал закрывать мой разум. Он заползал во все уголки, во все клеточки, заполняя собой огромный мозг дракона.

"Вы обречены! Вы обречены!" - слышала я шипящий голос Бастарда. Теперь я поняла, о чем он говорил в нашу первую и последнюю встречу!

Нет! Я не позволю людям пленить своего ребенка! Сила воли Стража охранной мыслью пробила гнев. Я закрыла яйцо защитной стеной, как колпаком. Теперь никто не сможет даже подойти к нему. Затем с места поднялась ввысь, при этом поток воздуха, созданный мной, закружил вертолеты так, что люди с трудом вернули себе управление. Зависнув, я направила силовую волну людям. Только боль и страх за жизнь - единственно верное оружие - могли заставить их уйти. Выждав, когда люди придут в себя, я послала им гневный приказ: "Уходите немедленно! Следующей волной я убью вас всех!"

Как по команде, вертолеты развернулись и улетели. Я вернулась к яйцу. Я понимала, что люди дали мне короткую передышку. Дальше они предпримут решительные действия, скорее всего, захотят убить. Для этого у них есть ракеты. Долго ли я смогу удерживать силовое поле?

Пока я искала выход, волна гнева достигла Богини Света. Она и София вместе предстали передо мной.

- Госпожа, Эллиол приветствует тебя, - как всегда сказал Страж Света, наклоняя голову в поклоне.

- Друг мой, что случилось? - с тревогой спросила София.

- Она родила, София, - вместо меня ответила Богиня Света.

- Люди хотят пленить меня и моего ребенка, - с вызовом сказала я, - мне пришлось применить силу, чтобы отогнать их. Но это ненадолго.

София вглядывалась в безжизненное пространство пустыни.

- Где твое яйцо? - спросила она.

Я напряглась. Материнским инстинктом я все еще чувствовала опасность.

- Надо торопиться, Эллиол.

Богиня Света разрушила защиту и облаком окутала бархан с яйцом. Зеленым бутоном оно поднялось в окружении серебристых лепестков света.

- Доверься мне, - остановила она мой порыв, - я перемещу его к Меллано, - ни о чем не беспокойся, Эллиол, и уходи отсюда.

Видение исчезло. Мое сердце рвалось из груди. Я не выдержала, и скорбный плачь огласил пустыню. София осталась со мной.

- Эллиол, не плач! Ты только представь, как сейчас рада Меллано, как она окружила заботой и вниманием твоего еще не вылупившегося дракончика. Он в полной безопасности, и ты обязательно его увидишь, если немедленно уберешься отсюда, - с тревогой закончила София.

Она почувствовала движение воздуха, вызванное совсем не ветром. Богиня прикоснулась ко мне, и мы вместе исчезли, оставив за собой лишь слабый вихревой поток.

На продуваемой холодными ветрами равнине одиноко сидела женщина. Ее волосы кружились в безумном танце, то сплетаясь в пучок, то разлетаясь в разных направлениях, русым облаком окружая голову. Открытые глаза застыли, как вода в омуте; весь ее облик был выражением безутешного горя. Проходивший мимо монах пытался спросить ее о чем-то, но она не отвечала, тогда он дотронулся до ее плеча. Женщина безучастно взглянула на него желтыми глазами дракона. Монах ушел, оставив ее на время. Вскоре он вернулся вместе с другими служителями Храма Розового Лотоса. Они укутали женщину теплым покрывалом и, осторожно подняв с земли, отвели в храм.

- Она сидит так уже много дней.

Чужой голос проникал сквозь ватные уши тупыми слогами.

- Я думаю, вам стоит попробовать, - продолжал голос.

- Это опасно, но я попробую, - ответил другой голос.

В голове что-то заскрежетало, словно чья-то рука вставила ржавый ключ в давно не открываемый замок. Ключ повернули, и старый механизм очнулся после векового молчания. Заработали пружинки, молоточки, шестеренки - от их совместного усилия лязгнул затвор, и замок открылся.

"Госпожа, я лама Храма Изумрудного Дракона. Прошу Вас, ответьте мне".

Далекая музыка человеческой речи разбудила спящий мозг, забвение горя отступило. Я увидела перед собой горящие свечи, их спокойное пламя освещало алтарь храма. Сбоку от алтаря стояли люди в оранжевых одеждах.

"Монахи", - просыпающийся мозг выдал слово, соответствующее образу.

"Да, госпожа, вы в монастыре", - подтвердил тот же голос.

Я прикрыла веки. Их прикосновение обожгло сухие глаза, в которых тут же выступили слезы. Я опустила голову. Монах больше не решался тревожить вопросами. В зале храма повисла тишина. Все поняли, что я очнулась, и ждали, что скоро станет ясно, та ли я, за кого они меня приняли.

Я встала и, ни слова не говоря, направилась во внутренний дворик, где жили воспоминания о Нанга-Па. В старом водоеме в изобилии цвели лотосы. Многослойные чашечки цветов твердо сидели на веревочных стеблях, опираясь на толстые круглые листья. Я не почувствовала прохлады открытого пространства и посмотрела наверх. Весь дворик был покрыт прозрачной крышей, защищая от мороза не только лотосы, но и многие тропические растения, которыми монахи украсили его. Это порадовало, и я улыбнувшись повернулась к стоящим за спиной монахам.

- Я буду жить здесь, в беседке у пруда.

Монахи переглянулись, и молча склонили головы, то ли выражая согласие, то ли скрывая таким образом свое недоумение.

Все последующие дни я ничем не беспокоила монахов. Мне не нужна была еда, я ни о чем не просила, ни с кем не разговаривала. Все дни я проводила в беседке, размышляя о своем, и только во время пения монахов заходила в большой зал храма, выражая своим присутствием сопричастность к жизни монастыря. Лама Храма Изумрудного Дракона продолжал оставаться в монастыре, неся свою службу и молча наблюдая за мной.

Когда реальная жизнь снова вернулась ко мне, отодвинув переживания прошлого, я, полностью осознав действительность и приняв неизбежное, вспомнила о своей миссии. Никто из Высших Сущностей не тревожил меня все это время. Теперь же я сама обратилась к Богине:

- Госпожа, тебя зовет Эллиол.

- Эллиол, я слышу тебя! - ответила Богиня Света.

- Я готова продолжать миссию и жду приказаний.

- Тебе необходимо проверить свои способности, за время бездействия ты могла что-то потерять. И еще, - Богиня сделала паузу, - Меллано не отходит от твоего яйца, малыш зреет и набирается сил".

Я почувствовала улыбку Богини. Ее свет окончательно растопил мое горе и вытеснил страх.

- Спасибо, Госпожа! - я не скрывала радости.

- Я призову тебя, мой Страж.

После разговора с Богиней, я позвала монахов.

- Благодарю вас за помощь и терпение, - сказала я им, - Храм Розового Лотоса всегда был моим надежным убежищем.

Лама склонился передо мной в глубоком поклоне. Все монахи последовали его примеру.

- Молитвы служителей Храма Изумрудного Дракона спасли мою жизнь, как Стража Света, - обратилась я к Верховному Ламе.

- Благодарю, Госпожа, - также преклоняясь передо мной, ответил монах.

- Я рада, что монахи сохраняют старые традиции и совершенствуют свои умения. Вы можете продолжать свою жизнь, как и раньше, я же пока буду здесь.

Монахи ушли, я, оставшись одна, начала вспоминать все, чему меня учила Богиня.

5. Посвящение в новую миссию

Земля в который раз дала знать о своей силе разрушительным землетрясением в Центральной Азии. Крупные промышленные города, в которых люди без устали воровали ее недра, ушли в небытие. В результате сильных сотрясений земная кора треснула и поглотила их.

Я облетала место трагедии. Когда решается судьба всего человеческого рода, страдания отдельных людей уже не так важны. Там, где еще вчера дымили трубы заводов, нынче висели облака пыли. По моим подсчетам около миллиона душ воспарили в тот день. Ожидая часа Суда на Серебряной Планете, они летали, привыкая к легкости и сознавая бренность земной жизни. Освобожденный Свет, заботливо собранный Богиней, возвращался во Вселенную.

Я вновь вернулась на Тибет. Меня влекли туда не только воспоминания. На просторе особенно легко думалось. И именно там я размышляла о судьбе человека. Созданный совершенным, он погубил себя, не сумев противостоять порокам. Немногие достигли просветления. Им и предстояло продолжить ветвь человеческого рода в другом мире, на другой планете.

Я зашла в Храм Розового Лотоса. Всех монахов уже призвали. Я побродила по пустому монастырю, вспоминая людей в оранжевых одеждах, и поймала себя на мысли, что я скучаю по ним. Пройдет еще сто или сто пятьдесят лет и Земля опустеет, освободится от человека навсегда. Я уже чувствовала свободное дыхание планеты, которая, продолжая убирать со своей поверхности следы цивилизации, расцветала буйной растительностью лесов, нетронутых полей, снова ставших лугами. Ирригационные сооружения людей были разрушены, и полноводные реки, как и было задумано природой, вновь несли свои воды к морям и озерам. Жизнь планеты восстанавливалась в ее первозданности. Отныне на Земле было место для всех живых существ, кроме человека...

Услышав зов Богини, я приняла свой истинный облик, и встретила свою покровительницу драконом.

- Слушаю, тебя, госпожа.

- Мой Страж, твоя миссию по охране Света и людей подходит к концу. Потребовалось много сил и времени, чтобы завершить эту нелегкую работу. Высшие Сущности высоко оценили твой вклад в сохранение и возвращение утерянного Света. Теперь мы готовим для тебя новую миссию.

Облако света, представляющее Богиню, расширилось, и она прекрасной женщиной, словно бабочка из куколки, выпорхнула в воздух. Опустившись на землю, покрытую жесткими кустиками горной травы, богиня стала передо мной.

- Я знаю, как ты любишь людей, Эллиол, - понимая мысли своего Стража, продолжила Богиня, - уверяю тебя - Отец не оставит их; возможно, когда-нибудь ты увидишь новое поколение людей на другой планете. А сейчас тебе предстоит быть готовой для службы Земле.

Я удивилась.

- Земля сама о себе заботится. Ей уже ничто и никто не угрожает. Я не понимаю, в чем может состоять моя миссия на планете, где уже нет разумной жизни.

- Я объясню, Эллиол. Мы только очистили Землю от Зла. Ты знаешь, в Мире главное - равновесие. Зло не может быть уничтожено полностью, как и добро. Ведь не зря Мракобес обратил свое внимание на Землю, когда они с Бастардом, опережая Отца, пытались создать своего человека. Порождений Мракобеса еще достаточно во Вселенной, и, поверь мне, они следят за событиями на Земле. Я уже имею информацию из Дальнего Предела об активизации низших сущностей.

Я внимательно слушала Богиню. Понимание того, что моя миссия теперь будет заключаться в охране Земли от Вселенского Зла в любом его проявлении приходило постепенно.

- Теперь ты становишься Стражем Земли, Эллиол, - торжественно объявила Богиня.

Земля загудела под ногами и почти рядом со мной вверх взметнулись струи воды; с силой гейзера они выплеснулись на поверхность плато, их брызги засияли на моей чешуе изумрудами.

- Ну вот, Земля приветствует тебя, - сказала Богиня.

- Я благодарю планету за доверие, и обещаю быть достойным Стражем, - я высоко подняла голову.

Теперь огромная планета навеки становилась моим домом, вечным пристанищем. Вместе с торжеством момента в сердце появилась тоска. Но это была не тоска по людям, это была тоска по всему разумному, что побуждало дракона мыслить, совершенствоваться, как и все мыслящие существа в мире. Оставаясь в одиночестве, я могла и сама превратится в животное, став одним из вымирающих видов, которые уходили в историю эволюции планеты, как не сумевшие выжить. Вся моя мудрость, все, что я вобрала в себя за годы жизни, могло погибнуть вместе со мной, оставаясь не востребованными другими разумными существами.

- Богиня! - собравшись духом, я решилась на вопрос, - будут ли на Земле обитать какие-либо другие разумные существа, кроме меня?

Видимо Богиня заметила надежду и отчаянье в моих глазах и поспешила обрадовать:

- Да, дорогая, будут!

Я с облегчением вздохнула.

- Кто они? И как мне предстать перед ними?

- Не спеши, Эллиол, всему свое время. Скоро я вновь навещу тебя. А пока подбери себе остров, где ты будешь жить. Пора расстаться с прошлым, - Богиня кивком указала на заброшенный монастырь, - ты дракон, и Земля, как и прежде, твой дом. Прощай, Эллиол.

Белое облако растаяло вместе с Богиней Света. Я стояла, не шевелясь, и смотрела на монастырь. Тишину прерывало лишь мое горячее дыхание, которое превращалось в пар в морозном воздухе. Белый купол Храма кое-где разрушился, ветер играл с ритуальными колокольчиками и молитвенными барабанами тибетцев; их звуки напоминали о людях, которые когда-то просили у бога каждый свое, сопровождая молитву таким звоном с верой, что так она быстрее долетит до Создателя.

Я закрыла глаза, и реальность прошлого ожила вместе с этими звуками, добавив к ним голоса монахов, сливающиеся в единую песню. Не желая разрушать иллюзию, я с закрытыми глазами, развернулась от Храма и взлетела. Я улетала, оставляя прошлое на забвение, сохранив в себе добрую память обо всех людях.

6. Первая семья новой Земли

Прежде чем решить, на каком континенте обосноваться, я облетала Землю, разглядывая с высоты обновленную планету. Евразия и раньше казалась слишком большой и непредсказуемой; с Африкой были связаны неприятные воспоминания сражения с Анхэпом и расставанием с новорожденным ребенком, не успевшим вылупиться из яйца; Южная Америка долгое время была моей тюрьмой, хоть и добровольной, но возвращаться туда не хотелось, да и густые джунгли - не моя стихия, как и тайга. Северная Америка никогда меня не привлекала. Там еще витал воинственный дух истребленных когда-то индейцев и тяжелая энергетика объединенной расы переселенцев, возвысивших себя до первых в мире и позволивших себе уничтожение других народов под маской миротворцев. Пусть Земля еще потрудится над этим континентом, очистит его, заполнит добром, а я полечу на юг.

Из всех континентальных островов я выбрала для себя Австралию. Она подходит по рельефу, и воспоминания о пребывании на ней остались у меня добрыми.

Австралия встретила меня жарким летом. В прибрежной зоне еще сохранились следы цивилизации. Я внимательно рассматривала каждое здание, верней то, что от них осталось. Животные, прирученные людьми, уже одичали и создали свои сообщества, соперничая с дикими, которые, постепенно осмелев, заняли территории, ранее принадлежавшие людям. В центральной части континента господствовала пустыня. От жилья семьи Марвеллов не осталось и следа - песок все покрыл толстым слоем, но в моей памяти сохранились образы людей - Сэма, Линка, Софьи, Марии. Где они сейчас? Даже трудно представить, но так хочется надеяться, что души их воспарили в достойные пределы.

Не останавливаясь, я направилась на север острова, где была просторная открытая равнина, местами переходящая в пустыню. В прибрежных водах водилось вдоволь рыбы, на западе виднелись горы, они были полуразрушены, но в них могли быть пещеры, где можно укрыться от непогоды. К тому же, пещеры - хорошее место для сокровищницы. Займусь собирательством драгоценностей. Почему нет? Дракон я или не дракон?..

Земля будто наблюдала за мной или она умела слышать мысли живых существ?.. Для меня планета оставалась загадкой. Но я чувствовала ее заботу. Чувствовала и видела воочию. Земля легко встряхнула северную часть Большого Водораздельного Хребта. Легкие камни попадали с крепких скал, открывая вход в большую пещеру.

"Спасибо!" - ответила я мыслью.

Мне так хотелось услышать живой голос, живую мысль! Я села на воду и поплыла. Из воды показалась стая дельфинов. Они выстроились по бокам от меня и долго плыли рядом, что-то рассказывая на своем языке.

- Гата! - я решила поприветствовать их, а про себя подумала: "Надо выучить их язык. Хоть одно разумное существо на Земле!"

Дельфины махнули хвостами, и ушли на глубину. Что они хотели сказать?..

- Эллиол! - знакомый голос перебил мои мысли.

Я боялась повернуть голову. Не схожу же я с ума?.. От одиночества еще не то померещится! Я пыталась совладать с волнением, как тот же голос снова позвал меня.

- Эллиол, - услышала я совсем рядом.

Я скосила глаза, и увидела... Черного дракона. Он был так же реален, как и дельфины. Я замерла. Волны покачивали мое немаленькое тело, с легким шумом ударяясь об изумрудный бок. Веллег подплыл почти вплотную и, прислонив голову к уху, тихонько сказал:

- Эллиол, я здесь, с тобой.

Я закрыла глаза. Если это видение, пусть оно как можно дольше будет со мной! Сердце молотом стучало в груди. Веллег накрыл меня крылом:

- Все хорошо, Эллиол, все хорошо, не бойся, посмотри на меня.

Не сразу, но я нашла в себе силы и открыла глаза. Веллег не исчез.

- Этого просто не может быть...

- Может, Эллиол, может.

Он потерся головой о мою шею, посмотрел в глаза. Солнце отражалось в его взгляде золотыми лучами счастья.

- Веллег! Веллег! - я повторяла его имя как безумная.

Мы обнялись, накрывая друг друга крыльями. Блеск изумруда слился с мерцанием антрацита; созданная в движении тел радуга света окрасила воды океана фантастическими красками.

Когда я пришла в себя от радости, Веллег предложил перебраться на берег. Мы взлетели. Если бы кто мог видеть нас в эту минуту! Два дракона парили в голубом небе, сверкая чешуей. Мы кругами разлетелись в разные стороны, чтобы потом соединиться вместе, танцуя первый танец драконов на свободной Земле.

Подлетая к берегу, я издали разглядела на песке еще одного дракона. Он был гораздо меньше Веллега. Солнце играло на цветной чешуе, отражаясь гранатовыми бликами. Голову дракона украшал золотой венец с легким напылением черного цвета на верхушках зубцов, которые стояли по всему хребту до самого хвоста. Веллег хитро посмотрел на меня.

- Кто это? - волнуясь еще больше, спросила я, не отрывая взгляда от незнакомого дракона.

- Догадайся! - весело ответил Веллег и, обогнав меня сел на песок, отчего тот веером рассыпался по сторонам.

Я села прямо перед гранатовым драконом, приветствуя его, как положено при знакомстве:

- Гата, ме - Эллиол!

- Гата, Эллиол, ме - Лиоллэ!

Веллег молча наблюдал со стороны, не скрывая своего восхищения красавицами, с любопытством ожидая дальнейших событий.

Мы же смотрели друг на друга, глаза в глаза. В этот момент только два дракона существовали в мире - изумрудный и гранатовый. Я заметила на кончике уха Лиоллэ золотое украшение и изумилась:

- Никто из драконов никогда не носил украшений, как люди. Что это у тебя?

Вместо ответа Лиоллэ подошла ближе и бесцеремонно подставила свое ухо прямо мне под нос.

- Бабушка Ордоолл подарила, - прокомментировала она, - это - цветок лотоса, в его центре - алмазы, видишь? Он очень древний и сделан людьми.

Я смотрела на ушко дракона, слушала его голос, вдыхала его запах. Внезапно волна чувств горячей кровью ударила в голову.

- Деточка моя! Лиоллэ!

От счастья потемнело в глазах. Я закрыла их и потерлась о головку дочери. Потом замерла, прикрыв крылом, окутав свое дитя нежностью, которую хранила в своем сердце все эти годы.

Веллег подошел к нам. Своими могучими крыльями он обнял нас обеих.

- Теперь мы вместе, навсегда!

- Ну ладно вам, давайте смотреть Землю. Мама, где я родилась? - затараторила Лиоллэ, выбираясь из-под родительских объятий.

Впервые за многие годы я весело засмеялась.

- Как мне не хватало твоего голоса, родная!

-О-о-о, ты еще наслушаешься ее! - вставил Веллег, - такого болтливого дракона свет не видывал.

Лиоллэ обиженно отвернулась, искоса поглядывая то на меня, то на отца.

- Кто это у нас болтливый? - я подошла к ней и наклонилась, заглядывая в глаза.

Лиоллэ дернула ухом, лотос засиял в солнечных лучах, играя цветными бликами. Я погладила дочь крылом.

- Говори, сколько хочешь и что хочешь, я так люблю тебя, Лиоллэ!

- Тогда полетели? - подпрыгивая на месте, повернулась она ко мне.

- Конечно, дочка, полетели!

Мы взмыли в небо, оставляя внизу остров, теперь ставший нашим домом.

- Я покажу тебе всю Землю! У нас впереди долгая жизнь!

Над Землей вновь, как многие тысячи лет назад, летели драконы. Величие и мудрость старой расы вернулись к своим истокам, обещая Земле спокойное существование и защиту. Их могучие тела поблескивали разноцветной чешуей, сквозь легкие крылья просвечивало солнце. Желтые глаза зорко следили за жизнью внизу.

Облетая Землю, изо дня в день драконы наблюдали за творчеством планеты, которая украшала себя несметным разнообразием жизни, придумывая все новые и новые формы.

Страж Земли бдительно нес свою службу, и зло, казалось, навсегда оставило планету.

Иногда Эллиол прилетала на высокогорную равнину Тибета и подолгу сидела там, мечтая когда-нибудь вновь встретиться с теми, кто любовью вошел в ее жизнь с тех пор, как она была Стражем Света. Изумрудный дракон подходил к древним развалинам Храма и, приняв облик человека, пел песню молитвы, посылая ее в далекий мир, надеясь быть услышанным Богом и человеком, сохранившем память о планете Земля и ее Страже.

Часть пятая

НОВАЯ РАСА РАЗУМНЫХ

1. Открытия

- Нет, ну подумайте сами: разве есть на этой планете кто-то больше и сильнее нас? А? - Лиолле остановилась и развела крылья, демонстрируя свое немаленькое тело.

Мы с Веллегом переглянулись. Да, наша девочка заметно подросла, но все еще оставалась ребенком, да еще каким шкодливым! Даже под присмотром отца она умудрялась влипнуть в какую-нибудь историю. Благо, что не только мы, но и Земля хранила нашу дочь и, если бы не это, то глубоководные акулы в той впадине, куда занырнула Лиолле в поисках алмазов, разорвали бы ее на части. Нет, даже представить это страшно! Веллег просто не успел на ее зов. И тогда от легкого землетрясения упали подводные скалы, и этого хватило, чтобы Лиолле, воспользовавшись замешательством акул, выплыла на поверхность.

- Лиолле! - я возвысила голос. - Нет, и еще раз нет! Я не позволю тебе путешествовать одной. И те акулы были не больше нас, но куда зубастее. - Лиолле хмыкнула, отворачиваясь. - Разве тебе мало того, что ты каждый день летаешь со мной и уже увидела всю Землю?

- А теперь я хочу не летать, а побродить по тем местам, где сохранились остатки строений от цивилизации людей. Я хочу посмотреть на них вблизи, мама... - Лиолле захныкала.

- Веллег... - я растерялась.

- Там нет акул, Эллиол... - похоже, Веллег тоже растерялся или капризы дочери лишили его здравого смысла.

- Нет! Одной - нет! Бродите с папой, - я оставалась непреклонной.

Лиолле демонстративно повернулась задом и ударила хвостом перед нашим носом. Я недолго думая укусила ее за раздвоенный кончик.

- Ой, ты что делаешь? - дочь явно не ожидала подобного.

- Напоминаю, что я твоя мать!

- Все, девочки, все! - вмешался Веллег. - Эллиол, тебе пора, да? А мы с Лиолле поищем алмазы... там! - он кивнул на запад.

"Смотри в оба!" - я послала Черному дракону приказ и, одарив дочь строгим взглядом, взлетела.

- "Там"! - услышала я, как Лиолле передразнила отца. - Там пустыня! И в ней не водятся алмазы...

От кого ей передалась эта страсть к собирательству драгоценностей? Просто беда какая-то! Лиолле тащит в свою сокровищницу все, что блестит. Надо с этим что-то делать...

- Лиолле - дочь своего народа! - услышала я веселый голос Софии.

- Эллиол приветствует тебя, София! - обрадовалась я.

- Я приветствую тебя, Эллиол!

София кометой мчалась рядом. Ее свет сиял перламутром в синем небе, а хвост искрился радужными всполохами.

- Ты прекрасна в любом обличие!

- Но чувствовать себя Истинной женщиной я могу только в образе человека!

София зависла надо мной, и комета начала менять форму. Я задрала голову и с восхищением наблюдала, как она обретала черты красивейшей из женщин, которые когда-либо жили на Земле: утонченный овал лица, брови вразлет, огромные сияющие глаза, чувственный рот, маленькие нежные ушки и каскад длинных волос, волнами убегающих далеко за мое тело.

- София, я тоже хочу стать Элли!

Богиня лукаво подмигнула мне и поднырнула вниз, и в мгновение ока я в длинном зеленом платье оказалась в волосах Софии, стоя на них, как на гребнях волн. Я раскинула руки и подставила лицо ветру. Не надо махать крыльями, не надо смотреть вниз, не надо даже думать! Только полет - чарующий, волшебный!..

Насладившись простором, мы перенеслись в Евразию, на одну из равнин, окруженную подковой белых хребтов. Внизу блестело синее блюдце озера, а на острове в нем стоял замок. Несмотря на катаклизмы, изменившие лицо Земли, замок выглядел почти целым, только сторожевые башни торчали изломами стен и упавший шпиль, как карандаш, покоился на дырявой крыше.

- Это Альпы?

- Да, Эллиол, - София босиком ходила по некошеной траве, собирая в ней цветы. - Понюхай, какой нежный аромат...

Но меня занимал замок. Что задумала Богиня? Не за цветами мы прилетели сюда - подсказывало мое чутье.

- Не за цветами, Эллиол, но раз мы здесь, почему бы не насладиться красотой, а? - София читала мои мысли.

- В последнее время я ощущаю изменения на Земле. Сколько я ни приглядывалась, ничего особенного нигде не заметила. Земля не ответила на мой вопрос. Ты появляешься так неожиданно... Что происходит, София? Я, как Страж Земли, должна знать...

- За тем я здесь, - перебила Богиня. - Идем, спустимся в замок.

Она побежала вниз по цветистому склону, так легко, что ее босые ноги едва касались верхушек цветочных головок. Я последовала за ней. Мое платье обтекало тело, и прикосновение шелковистой ткани доставляло удовольствие. "Действительно, почему бы не насладиться счастливым моментом?.." До меня долетел звонкий смех богини. "Да, почему бы нет?!"

Мост, соединяющий замок с берегом озера, был давно разрушен. Я смотрела на древнее жилище людей и ощущала печаль. Когда-то здесь бурлила жизнь, а теперь можно лишь догадываться, кто здесь жил, как, какие страсти кипели вокруг этого замка, кто сражался за него. Но меня удивило то, что Земля не стерла следы человека в этом месте, как она сделала это в других. Большие города планета попросту поглотила, не оставив от них ни одного строения, ни одной магистрали, а этого замка коснулась лишь печать забвения.

- Идем, Эллиол, нам надо внутрь, - позвала София.

Мы переместились в замок. Полумрак парадного зала окружил нас со всех сторон. Мои глаза разгорелись, освещая все впереди. Богиня же светилась сама, поднявшись над полом замка в животрепещущем эллипсе. Она подлетела к стене, под которой валялись куски цветного стекла. Витраж! Я подняла глаза и увидела подтверждение моей догадке: сверху лился свет из большого проема, где когда-то было круглое окно. Свет мешал рассмотреть то, что было на стене. Я подошла ближе и встала сбоку. Взгляду открылась огромная мозаичная картина. На ней была изображена молодая женщина в наряде амазонки: короткая кожаная юбка, высокие облегающие сапожки, лук в опущенной руке, колчан со стрелами за спиной и каскад черных волос, отливающих красным. На голове сияющая диадема, и посередине нее - золотой цветок лотоса, серединка которого украшена бриллиантами... Сердце в моей груди замерло. Я узнала этот лотос. Точно такой же был на ушке Лиолле.

- Ты права, Эллиол, точно такой же, - София опустилась на каменный пол, но зависла над ним в нескольких сантиметрах. Она прошлась по воздуху, будто по земле, и встала рядом со мной. Мы в четыре глаза разглядывали красавицу-амазонку, а София рассказывала: - В этом замке жил герцог. Все в округе считали его сумасшедшим. Но герцог был так богат, что никто не решался объявить его таковым во всеуслышание. Герцогиня сбежала от мужа вместе с детьми, опасаясь за них и за себя. Люди только шептались, служители церкви обходили замок стороной. Поговаривали, что герцог немало жертвует инквизиции... Да, думаю, ты еще помнишь о страстях людей... Так вот. Однажды герцог призвал к себе всех художников округи и не только. К нему приехали мастера даже из Средиземноморских стран. Вот один из них и создал этот портрет. Точно по описанию герцога. Эта женщина приснилась ему, именно такой, какой мы ее с тобой видим. Художник нарисовал женщину быстро, но вот цветок на диадеме ему удался не сразу. Герцог отрицал один за другим, гневался, даже сек художника, пытаясь розгами выбить из него его собственные фантазии. И, похоже, выбил, или вбил в его голову свои. Цветок получился таким, каким его видел герцог в своем видении. Герцог прожил очень долго и умер в кресле, - София окинула взглядом зал, - вон в том кресле!

Я посмотрела на то, что богиня окрестила креслом: потемневший от времени деревянный остов, кое-где просевший, кое-где с жалким подобием пурпурной ткани.

- Последний взгляд герцога был обращен на Лиолле...

- Лиолле?!

- Да, Эллиол, он звал свою красавицу Лиолле. Когда герцог умер, все покинули замок. Мост разрушили еще в то время, когда последний человек прошел по нему. Герцог проклял всех, кто останется в замке после его смерти и кто посмеет забрать с собой хоть что-то из его богатств. Так и случилось. Слуги, набившие свои карманы сокровищами герцога, умерли, как только ступили на берег озера.

- София, сон герцога был пророческим?

- Ты догадлива, мой друг. Этот портрет нужен для того, чтобы твоя дочь увидела себя в обличие человека. Именно такой она должна стать.

Я разволновалась. Дар предвиденья рисовал перед моим внутренним взором картины

будущего, и в них Лиолле-амазонка стояла рядом с мужчиной. С человеком!

- На Земле будет возрожден род людей?

- Нет, Эллиол, не людей, а людей и драконов в одном лице! Они будут зваться лиодами.

- Лиодами? - я чувствовала, что теряю способность размышлять.

- Успокойся, Эллиол. Твоя дочь станет праматерью нового вида, который будет населять Землю.

- Но как? Она же дракон... и... разве на Земле остался хоть один человек, который может стать праотцом?..

- Нет, не остался, но уже есть! И теперь, когда ты знаешь планы Высших Сущностей, мы приведем его сюда. А Лиолле должна побывать в этом замке. Она же хотела своими глазами увидеть следы цивилизации человечества.

Я не могла больше оставаться в теле человека. Вся моя сущность стремилась на простор. Море чувств буквально плескалось в моем драконьем сердце, и я не в силах была сдерживать бурю, находясь в теле человека. Я выбежала из замка, прочитала заклинание и драконом воспарила в небо. София не стала преследовать меня. Она понимала, что мне надо переварить всю информацию и успокоить свое сердце. Я полетела на Тибетское плато.

2. Урок

Никто ничего не знает о будущем, ни драконы, ни люди. Когда я была на Планете Драконов, Ордоол сказала, что я вернусь на Землю. Как она узнала? Прочитала в моей душе или в хранилище моей памяти?.. Но как? Если только Ордоол - провидица, разумное существо, которому Высшие сущности приоткрыли завесу будущего... Память хранит то, что было. Ни мгновением больше. Прочитать в памяти о будущем невозможно. Я умею читать мысли, принимать мыслеобразы, разговаривать без слов, но узнать, что будет с моей дочерью в будущем, я могу только тогда, когда на это будет воля Высших Сущностей. У меня тоже есть дар провидения, но до последнего времени моя душа молчала. Душа... Она хранит наши чувства. У людей их гораздо больше. Было. Но София сказала, что один человек остался на Земле! Этого не может быть! Ни разу за всю нашу жизнь на обновленной Земле я не почувствовала присутствие ни одного разумного существа, кроме нас. Да и столько времени утекло с тех пор, как душа последнего человека отправилась на Серебряную планету. Люди живут очень мало. Если только Богиня не подарила кому-то вечную жизнь... Я совсем запуталась. Нет, София сказала, что никто из людей не остался на Земле, но УЖЕ есть! Да, она так и сказала - уже есть! Но как?! Как мог попасть на Землю человек и откуда?..

Мои размышления прервал зов Богини Света:

- Эллиол, я приветствую тебя!

Передо мной снежной белизной засиял огромный шар. Всполохи бриллиантового света пробегали по его поверхности, трепещущей, как под порывом ветра.

- Эллиол приветствует тебя, Госпожа!

Я склонила голову в поклоне.

- Эллиол, твои чувства вновь влияют на разум. На все твои вопросы есть ответы, но ты всегда должна помнить - все, что творится во Вселенной, происходит по воле Сущего! Ничто не случается просто так. Каждое событие предопределено, каждая жизнь что-то значит в жизни Вселенной. Лиолле выпала миссия праматери нового народа, новой расы разумных. Это большая честь для нее и для тебя. Твоя дочь хранит в своих генах мудрость лучших семей драконов. Она передаст ее потомству. Ты, как и прежде, остаешься Стражем на Земле - Стражем Света, Стражем Жизни. Ты и Веллег будете воспитывать нового жителя Земли. Это ли не самое главное в твоей жизни, Эллиол?

Я почувствовала стыд. Казалось, кончики моей короны заалели.

- Да, Госпожа, я осознала важность своей миссии, благодарю тебя!

- Человек, мужчина, сейчас находится недалеко от того замка, в котором висит портрет амазонки. Человека зовут Пьер. Он выбран неслучайно. Сумасшедший герцог - это его далекий родственник. Пьер унаследовал от него дар предвиденья, способность получать откровения свыше. Но он жил в эпоху материализма, и свой дар считал интуицией, которую слушал лишь в самые критические моменты своей жизни. Этот человек прошел испытание у самого Мракобеса, когда тот жил на Земле в обличие Али Кадима Эль Бори, и не без помощи Пьера он выследил тебя и отправил за тобой своего змея. Но душа Пьера воспротивилась его амбициозным желаниям, и он внял ее призыву. А мы только помогли ему избежать особого внимания Мракобеса. Ведь душа Пьера хранит чистый свет.

Я вспомнила создание Мракобеса, его отвратительного змея, которого умертвила в горах Эмми-Куси. Вспомнила я и Жамилю, хрупкую девочку, ставшую жертвой Мракобеса, но возрожденную Богиней Света к жизни и затем совершившую человеческий подвиг по спасению Света. Человек, которого Высшие сущности выбрали для родоначальника новой расы, мог видеть Жамилю, мог даже общаться с ней в те далекие времена. Да, очень далекие времена... Где сейчас душа Жамили-Софии, в каких мирах странствует она? А ее современник - единственный из рода людей! - бродит в эту минуту по Земле, которая сбросила оковы старого мира и уже готова принять первых представителей разумных для новой жизни.

Богиня читала мои мысли.

- Земля - уникальная планета! Такой, как она, нет больше во Вселенной. Возрожденный Свет помог Создателю воплотить в жизнь новые идеи - засияли новые звезды, родились новые планеты, на многих начала развиваться жизнь. Но такой любви к ней, как у Земли, пока не удалось добиться нигде. Потому, дав свободу планете на небольшой срок в масштабах Вселенной, мы решили возродить на ней разумную жизнь. Да она и сама того хочет.

Земля ответила гулом. Мне показалось, что шар-образ Богини Света в этот момент засиял ярче, Богиня улыбалась. Я почувствовала прилив чувств, среди них особую нежность к созданиям Земли - травам, цветам, деревьям, даже к воздуху планеты, такому свежему и сладкому. Вспомнилось, как я скучала по разумным существам, как не могла представить себе кипучую жизнь планеты без людей...

Мои сенсоры уловили... страх человека!

- Богиня, я установила контакт с человеком. Он боится, его душой владеет страх! Страх - это порождение Мракобеса...

- Не волнуйся, Эллиол. Это естественно. Ведь Пьер жил в его время, и многие чувства нашли себе место в его душе. Не тот человек плох, который вобрал в себя порождения тьмы, а тот, который позволил им взять над собой власть. Сейчас Пьер боится Мракобеса - того самого хозяина особняка, от которого он чудесным образом - как он сам считает! - сумел освободиться. Мы забрали Пьера в тот момент, когда он уходил из особняка в ближайший город, собираясь вернуться на свою родину - во Францию, откуда был завербован слугами Али Кадима для работы, как один из лучших программистов своего времени. Все последующие годы он спал в анабиозе. Вчера мы разбудили его, и он проснулся в дебрях лесов недалеко от замка своего предка. Родовая интуиция ведет его туда, но разум помнит дорогу в пустыне. Пьер боится смерти от рук слуг Али Кадима. Тот мало кого выпускал на свободу, и Пьеру это известно. Последнюю жертву Али Кадима - Жамилю! - он видел за два часа до того, как его выгнали вон. Пьер видел, как девушку волокли по коридору, слышал, как она кричала. Его душа скорбит по ней. А разум взывает к осторожности.

- Как нам успокоить его?

- Это сделаешь ты или Лиолле...

- Лиолле? - я живо представила свою красавицу с блестящей чешуей гранатового цвета, с длинным раздвоенным хвостом, которым она так любит помахать, и с цепкими желтыми когтями на лапах, каждый из которых чуть меньше роста человека, рядом с испуганным парнем из другого мира - из мира людей, которого уже нет не одну сотню лет.

- О, такая Лиолле лишит нашего претендента на ее руку и сердце не только чувств, но и разума! - сфера Богини завибрировала, всполохи радужного света окружили ее.

- Тогда кто? Я? - мое сердце затрепетало в груди. Я снова предстану перед человеком в образе женщины?

- Возможно, но, Пьер должен будет узнать, что ты дракон - грозный Страж Земли, и ты в своем собственном образе появишься перед ним, но в свое время, не сейчас. А сейчас нам надо заняться преображением твоей дочери. Самое время! София уже рассказывает ей о том, как ее мать умела превращаться в человека. Лиолле в силу своей природной любознательности не преминет сделать это сама. Давай отправимся к ней и посмотрим, что из этого выйдет.

Мы мгновенно переместились в Австралию, но невидимыми. София, сидя на верхушке скалы в виде прекрасной белокурой женщины, разговаривала с Лиолле, любопытная мордочка которой находилась на одном уровне с лицом богини. По тому, как дрожал кончик хвоста дочери, я поняла насколько велико ее возбуждение. Видимо, София уже сказала все, чтобы заинтриговать Лиолле и побудить ее к поиску очередного "наследства" в своей генетической памяти.

- Помни, Лиолле, заклинание надо произносить с точностью до звука. Именно вибрации, вызванные особым звучанием слов, меняют пространство, создают новое тело. Если ты что-то скажешь не так, последствия непредсказуемы...

София не успела закончить урок, как Лиолле, широко распахнув глаза, запела текст заклинания. Я дернулась к ней, стремясь прервать такой опасный урок, но Богиня не пустила меня, лишь воздух всколыхнулся перед нами, что не ускользнуло от Софии. А Лиолле, поглощенная новой игрой, пела незнакомые слова древнего заклинания, по звуку выуживая их из своей памяти. Но в какой-то момент ритм песни сбился, и звуки хорошо известного мне заклинания изменились. Лиолле испугалась, насупилась, тряхнула головой, и настырно продолжила песню. Воздух вокруг нее задрожал, ее тело сначала приняло облик бесформенной гранатовой кляксы, потом оно уменьшилось до размера человека, даже приняло его очертания. Лиолле выкрикнула последнее слово, и перед нами предстал... белый человек с красной головой дракона! Несоразмерность головы с телом сказывалась на том, что человек не мог держать ее на тонкой шее. Дракон тыкался носом в песок, потом, упираясь руками, пытался поднять голову, но она снова падала.

Я не могла больше смотреть на это и воззвала к материнским чувствам Богини. Она не стала препятствовать, я материализовалась рядом с Лиолле и прочитала заклинание, как положено. Лиолле вернулась к своему обычному образу - на песке снова появился огромный гранатовый дракон, но его желтые глаза испуганно вращались, будто искали вокруг жалящее насекомое.

- Лиолле, дочка, успокойся! Все хорошо, с тобой все уже хорошо! - я укрыла ее крылом.

Лиолле дрожала. Я послала богиням укор, но в ответ получила нравоучение от Софии.

"Теперь твоя дочь знает не только заклинание, но и последствия его неправильного применения!"

"Но теперь она будет бояться!"

"Мы поможем справиться со страхом, а ты объясни, что надо, прежде всего, представлять образ того, в кого она хочет превратиться. И потом покажи ей картину с амазонкой".

"Но как? Драконом Лиолле не сможет влезть в замок!"

" Вы войдете в него людьми. Превратись в Элли, и пусть Лиолле последует твоему примеру. А когда она увидит амазонку, то сама захочет принять ее облик, ведь он так отличается от Элли!"

"Понятно... Вы хотите сыграть на ее чувстве противоречия".

Я огорчилась. Мне не хотелось обманывать дочь, но пойти против воли богинь я не могла. Сейчас мне не хватало поддержки Веллега. Хотя бы прислониться к его шее и знать, что он рядом... Я позвала Черного дракона.

"Эллиол, Веллегу не надо знать все наши планы", - получила я предупреждение.

"Слушаюсь, Госпожа!" - верный слуга взял верх над драконом.

3. Преображение Веллега

Когда я брала на себя заботы о дочери, Веллег улетал и сам обследовал Землю. Он мечтал о создании большой семьи драконов и искал подходящие острова. Конечно, примером для него были острова Планеты драконов - скалистые в центре и с песчаными пляжами в тихих бухтах, где бы мы могли выводить потомство. Большие континенты Земли с высокими снежными горами, бескрайними лесными массивами не подходили. И Веллег искал острова в океане - большие для людей и вполне компактные для драконов. Австралия не нравилась Черному дракону. Она казалась ему слишком большой и открытой там, где казалось бы можно было устроить детский пляж. Я не мешала мужу. Забота о потомстве - это хорошее качество, куда лучше, чем накопительство. В отличие от Лиолле, Веллег не так сильно увлекался собирательством драгоценностей, но свою сокровищницу он все же завел и таскал в нее все, что находил интересного.

Земля не богата такими алмазами, как Йелмез, но ее недра создают куда более разнообразные самоцветы, от которых глаз не отвести. Множество драгоценных камней осталось от людей. И хоть они оказались погребенными под развалинами домов, кое-что удавалось достать. В основном камни были оправлены в золото, которому люди предавали удивительные формы. Да и камни людей сверкали на солнце куда ярче, чем камни драконов.

Как-то раз Веллег показал мне два алмаза: один, который он нашел в камнях полуразрушенных гор на севере Евразии, другой, вставленный в золотой жезл, который Веллег откопал среди развалин королевского замка на одном из северных островов. Камень на жезле ловил свет всеми гранями и, собрав его в своем сердце, выплескивал радужными лучами, завораживающими глаз. Природный камень сверкал лишь сколами.

- Как людям удалось открыть сердце камня? - не скрывая своего восхищения, спросил Веллег.

- Мой друг, руки людей не сравнить с нашими лапами! Их тонкие чуткие пальцы создали не только изящные вещицы вроде той, которую ты держишь, но и инструменты для того, чтобы ее сделать. Нас природа не одарила такими конечностями. Но мы превосходим людей силой и умеем хранить мудрость в своей голове.

- А как люди хранили свою мудрость? - как ребенок, удивился Веллег.

- Они доверяли ее бумаге, или глине, или камням...

Веллег, несмотря на свою мудрость, никак не мог представить себе хранилище мудрости в камнях или глине, а бумага - он даже не знал, что это такое.

- Я покажу тебе! - осенило меня, и мы взмыли в небо.

Я привела свое семейство к древним египетским хранилищам памяти. Еще уцелели некоторые из гробниц фараонов, и в их отрытых зевах можно было разглядеть надписи на стенах. Лиолле тут же занялась раскопками. Она скакала от одной ямы к другой и раскидывала песок во все стороны, чтобы получше открыть надписи.

- Вот тут, мама, смотри, тут их много, смотри, есть такие маленькие, а вот какие огромные! - охваченная азартом, Лиолле даже не замечала, что ее чешуя покрылась пылью.

- А это не знаки письма, дочь, это люди нарисовали себя.

С древней фрески на нас выразительными глазами смотрели лики древних богов египтян и их правителей, погребенных в этой пустыне. От них не осталось ничего, даже мумий, но я помнила их. Помнила великолепие садов фараонов, их торжественные шествия к берегам полноводной реки, от которой зависела вся жизнь людей, населяющих ее берега.

Лиолле и Веллег замерли перед изображениями людей. Они разглядывали их молча. Даже наша болтливая дочь и то присмирела перед теми, кто когда-то жил на этой планете.

- У них нет чешуи и крыльев, а руки, они, как мои усы, только внизу раздвоены, - промолвил Веллег.

- У них пять пальцев на каждой руке, приглядись.

- А бумага, Эллиол, покажи нам бумагу, - вспомнил Веллег.

- Боюсь, что вся бумага на Земле уже истлела, превратилась в труху. Это хрупкий материал, не то, что камень. Но... давайте поищем, может быть, хоть что-то уцелело!

Мы полетели на север, к тем европейским равнинам, на которых когда-то стояли города людей, хранивших в своих домах книги. Мы облазили множество развалин, но, то ли книги были ничтожно малыми, чтобы глаз дракона мог заметить их, то ли они все действительно превратились в пыль. Зато я отыскала мраморную статую, изображавшую чтеца. Мужчина в просторных одеяниях держал в руках раскрытую книгу.

- Смотрите! Так выглядела книга, так люди читали ее.

Мраморная книга не впечатлила Веллега, а вот чтец заинтересовал его.

- Этот человек выглядит совсем по-другому, чем те, в яме.

- Те древнее, - объяснила я.

Веллег, к моему удивлению, решил забрать статую в свою сокровищницу. Я лишь сказала, что ее тоже сделали люди.

Мне нравилось внимание Веллега к моим рассказам о прошлом Земли. Мы часто плавали вместе, оставив нашу шалунью спать в песке, и, глядя на звезды, разговаривали. Мы мечтали родить еще не одного дракончика, представляли, какой может быть их чешуя, какой нрав унаследуют они от нас или наших предков. А теперь... теперь наши мечты рухнули. А ведь они были так реальны! Да еще мне придется врать любимому, почему?? Я не могла смирится с этим. Нас так мало на Земле, всего трое! И теперь двое отгородятся тайной... Почему? Почему нельзя посвятить Веллега в наши планы?..

"Он может уничтожить Пьера", - услышала я ответ Софии.

"Но почему?" - не понимала я.

"Эллиол, отцовские чувства Веллега очень сильны. Если у тебя - опытного стража и слуги Богини Света, привыкшей доверять и подчиняться, возник протест, то, какие чувства одолеют душу Веллега? Подумай над этим!"

София права, Веллег слишком любит дочь и мечтает о ее будущем, как о будущем дракона. Он хотел сам просить Богиню Света позволить Лиолле присутствовать на празднике Ла и Лу, где бы она нашла себе друга, как мы когда-то. Но...

"София, позвольте мне подготовить Веллега, я знаю, как это сделать!"

Богини помолчали некоторое время. И я, почти не надеясь, получила их согласие!

Я расхаживала перед Веллегом и Лиолле в образе Элли. Я предстала перед ними в джинсах и кроссовках, с "конским хвостом" на затылке и с зеленым амулетом на груди. Лиолле косила глазами туда-сюда, туда-сюда, провожая меня взглядом. Ее голова лежала на песке, и я была не выше нее. Веллег сидел чуть поодаль и наблюдал за моим дефиле с огромным вниманием.

- Такой образ мне подарила Богиня Света. Такой меня запомнили люди, с которыми я общалась.

- Ты разговаривала с людьми? - удивление дочери умиляло меня.

- Да, что тут такого? - подзадоривала ее я.

- Жаль, мы с папой никогда не сможем поговорить ни с кем из людей... их просто нет!

Я сделала задумчивый вид и, осененная идеей, воскликнула:

- А давайте все преобразимся, станем людьми и... поговорим, как они!

Не только Лиолле, Веллег тоже обрадовался этой идее. Но тут же огорчился:

- Я не имею дара превращения...

- Ничего, - ободрила его я, - я тебе помогу. Какой образ ты хотел бы принять? Молодого юноши?

Вместо ответа Веллег улетел. Мы с Лиолле переглянулись, но решили пока заняться ею.

- А я, какой стану я? Я хочу, как София!

- Нет, Лиолле, образ богини - это табу! Попробуй для начала скопировать меня! Только будь внимательна - говори заклинание медленно и точно, а то...

- Знаю, знаю, у тебя нет такой силы, чтобы исправить что-то, не бойся, Эллиол, я все сделаю, как надо!

И она убежала от меня. Я присела на песок, сложив ноги в позе лотоса. Так хорошо думалось. Но погрузиться в себя мне не удалось. Прямо над моей головой раздался шум крыльев Веллега. Я закричала. Черный дракон отлетел подальше, сел и, вытянув шею, осмотрелся.

- Я здесь! - я махала руками, задрав их над головой.

Веллег положил на песок статую чтеца и громовым голосом чуть не сбил меня с ног.

- Уф, я чуть не сел на тебя...

- Говори тише!

- Так хорошо? - он сбавил децибелы.

- Хорошо! Лиолле ушла преображаться без свидетелей, - ответила я на вопрос в глазах мужа, - давай займемся тобой. Ты приволок статую, и хочешь принять образ этого чтеца?

Веллег лапой подвинул статую ближе ко мне, поддел ногтем и придал ей вертикальную позу.

- Что ж, давай попробуем.

Я рассмотрела чтеца со всех сторон и, закрыв глаза, запела песню заклинания. Звуки, от которых менялось не только тело, но и окружающее его пространство, завораживали, и я чувствовала удовольствие от того волшебства, которое творю. Воздух вокруг Веллега дрожал, слоился, еще миг, пространство сжалось до тумана, дуновение ветра, и передо мной предстал мужчина с курчавой бородой, такими же волнистыми и темными, как ночь волосами до плеч, прямым длинным носом, мясистыми губами и огромными глазами с безумным взглядом. Высокий ростом, он был на голову выше меня, с его широких плеч стекала ткань белоснежной тоги, прихваченной на плече пряжкой и стянутая шнуром на талии, ноги в сандалиях утопали в песке. Веллег почему-то уставился на свои ступни, шевелил пальцами, но не двигался с места.

- Веллег, - тихо позвала я, - не волнуйся, это ты! Ну, хоть потрогай себя!

Не глядя на меня, он ощупал свои бока, живот, грудь. Провел по волосам, бороде и потом снова застыл, растопырив пальцы на руках и рассматривая их, как диковину.

- Веллег, - я заволновалась.

Он будто не слышал меня, и спросил:

- Такими руками они точат алмазы?

- Да, это - руки людей.

Веллег снова задумался, но наша дочь, с криком появившаяся из-за горки, вывела его из этого состояния.

- Эллиол, Веллег, смотрите, у меня все получилось!

К нам бежала я. Я - Элли. Но не в джинсах и кроссовках, а в легком белоснежном платье. И каштановые волосы развевались за спиной, опадая на плечи и снова вздымаясь во время прыжка.

- Нет, она не может быть, как все, ей обязательно надо сотворить что-то свое, - с улыбкой заметила я.

Все вместе мы выглядели странно. Если бы кто-то из людей видел нас в это время, то поломал бы голову, из какой мы эпохи, и в лучшем случае, принял бы за артистов, играющих в пьесе, сюжет которой объединил представителей разных времен истории человечества. Веллег был похож на древнего грека, я бы показалась современницей людей последних веков, а Лиолле, возможно, напомнила бы славянскую жрицу. И только одно объединяло нас - это глаза! Огромные, резко очерченные, особенно к вискам - овал сходился к ним острым углом, и желтые! Цвет лился во взгляде вместе с сиянием. Никакое преображение не могло изменить взгляда дракона. Он всегда оставался смелым, прямым и... желтым.

Когда Веллег и Лиолле освоились со своим необычным видом, я предложила полететь в замок герцога-провидца, вдруг вспомнив, что там видела хорошо сохранившийся портрет девушки, так похожей на Лиолле, но куда более загадочной. Лиолле сразу загорелась желанием увидеть ту красотку, и она, забыв, что люди не летают, побежала, но через несколько шагов остановилась и чуть ли не глотая слезы, спросила:

- И как теперь лететь?

Веллег тоже озадачился, тогда я, недолго думая, снова приняла образ дракона. Мое неспокойное семейство взобралось на мою спину. Веллег и Лиолле уселись рядом между крыльями, ухватившись за зубец обеими руками, и я взмыла в воздух.

4. Встреча с Пьером

Замок спал, как во все века забвения, но что-то изменилось в нем. Тишина. Застывший в неподвижности воздух. Даже свет из разбитого окна над мозаичной картиной казался мазком краски неуверенной руки художника. Я чувствовала тревогу. Она наполняла покои замка, сгущалась в парадной зале, готовая поглотить всякого, кто окажется в ее эпицентре. Голос Богини Света просочился в мой мозг: "Будь тверда, Эллиол. Наступает ответственный момент. Все силы замерли в ожидании его. И ты это чувствуешь. Но не только ты. Приглядись к Веллегу, к Лиолле. Они еще не понимают, что происходит, но чутье дракона говорит им об опасности".

- Здесь жили люди, - с улыбкой, скрывая свои настоящие эмоции, сказала я, глядя на Веллега. - Как видишь, они умели создавать не только филигранные украшения, но и монументальные здания.

Веллег стоял посередине зала и, задрав голову, рассматривал потолок и стены. Я поняла, что моего мужа восхищает то, что он видит, и удивляет, о чем он и сказал:

- Ведь люди такие маленькие... Как же они смогли сделать такое?..

- Люди удивительны, Веллег. В этом замке сохранился портрет прекрасной девушки. Он сложен из мельчайших кусочков разноцветных камней. Когда я увидела его впервые, то была очарована.

Мы втроем подошли к картине, с которой на нас смотрела амазонка с глазами дракона. Три пары таких же глаз устремились на нее, и желтый свет окутал лик девушки сиянием.

- Эллиол! - воскликнула Лиолле. - Смотри, у нее такой же цветок, как у меня!

Я не ожидала, что золотой лотос станет первым, на что моя дочь обратит внимание, потому растерялась, но лишь на миг.

- Да, Лиолле, этот цветок в диадеме девушки точь-в-точь напоминает твой лотос. Где он, кстати?

Лиолле откинула прядь волос, и бриллианты засияли на брошке, которая украшала мочку ушка моей девочки, как серьга.

- Я хочу такую же корону, как у нее! - закапризничала Лиолле.

- Если бы я знал, как они это делали... - задумчиво протянул Веллег.

Я поняла, о чем он. Ведь и в человека Веллег преобразился без сомнений лишь потому, что мечтал обладать руками людей. Теперь он еще на шаг приблизился к пониманию того, что нужно ему, чтобы стать искусным мастером-ювелиром - знания! Я поспешила успокоить мужа:

- Мы будем искать хранилища мудрости людей и, возможно, узнаем, как они создавали свои творения.

Пока мы рассуждали с Веллегом об искусстве людей, Лиолле пристально разглядывала амазонку. Я держала дочь в центре внимания, лишь делая вид, что забыла о ней. В головке дочери уже зрела мысль о преображении, и это не потому, что облик изображенной на картине девушки больше понравился ей, чем мой. Лиолле хотела немедля получить такое же украшение, и ее не устраивало ожидание того, когда Веллег узнает, как самому сделать золотую диадему, которую Лиолле называла короной, и вставить в нее брошь. Я услышала, как дочь начала шептать заклинание. В этот момент воздух в замке словно ожил. Время, которое, казалось, остановилось, вновь затикало, и я будто воочию услышала его ритмичный такт.

В ту же минуту я почуяла присутствие разумной жизни недалеко от нас. За полуприкрытой дверью, ведущей в покои графа, притаился человек! Напряжение его тела было на грани физических возможностей. В руке человек сжимал рукоять шпаги. Я поняла, что он уже был в замке до нашего прихода, и успел исследовать его.

Пьер - а то, что это был именно он, не оставляло никаких сомнений! - не мог видеть в темноте, да и в полумраке он различал лишь силуэты. Он видел людей, но речь их была для него незнакомой. Язык драконов не напоминал никакой из языков людей. Отрывистые, шипящие звуки, или мелодичные, похожие на музыку, слова остановили первый порыв парня кинуться к внезапно появившимся людям и расспросить обо всем, что случилось. И теперь Пьер, стараясь совладать со своим страхом, прятался за старой деревянной дверью, окованной проржавевшими железными скобами. Казалось, прикоснись к ним, и вся дверь тут же превратится в прах. Ни спрятаться за ее замками, ни защититься от чужого взгляда...

Пьер взмок. Рука, сжимающая шпагу, затряслась. Пьер тяжело дышал и больше всего боялся, что его дыхание услышат те, кто так неожиданно оказался в замке. Вчера в нем никого не было. Пьер в одиночестве бродил по безлюдной земле так долго, что успел передумать все - и свою жизнь, и свои поступки, и свою работу у страшного человека по имени Али Кадим Эль Бори. Поначалу Пьеру так и казалось, что это он каким-то чудом, каким-то волшебством сотворил с ним такое - поймал в пустыне, на той дороге, которая вела к людям, и закинул в горы, не менее пустынные, хоть и утопающие в зелени.

Но замок, который он увидел на закате, оказался вполне реальным. Он манил к себе, как жилье, где могут быть люди, но и настораживал.

Люди бывают разные! Это Пьер уже хорошо знал, потому и опасался. Но в замке не оказалось никого - просто ни души! И вот, когда каменные стены показались надежной защитой от неизвестности, невесть откуда появляются эти люди - такие странные, такие непохожие один на другого, да к тому же разговаривают не как люди. А как кто?.. Пьер не мог ответить на этот вопрос и потому страх брал верх над всеми остальными эмоциями и желаниями. Но и страх оказался не самым стойким из чувств. Когда Пьер увидел, как девушка поднялась в воздух, как ее окружило свечение, как она вскинула руки вверх и в следующий миг опустилась на пол зала, разум отказался повиноваться. Пьер застыл в изумлении. Только одна мысль свербила в мозгу: "Что это? Что происходит со мной?"

- Лиолле!

Наша девочка превзошла все мои ожидания! Она преобразилась, но со своей фантазией: ее пышные волосы с красным отливом украшала диадема с золотым лотосом, лик Лиолле повторял черты лица амазонки, но одежда осталась прежней - светлое облегающее платье, расширяющееся книзу так, что мягкие фалды словно лепестки еще нераскрывшегося цветка обтекали ноги в сандалиях из тонких кожаных ремешков. Ни лука, ни стрел не было в руках Лиолле. Но ее глаза игриво поблескивали за длинными ресницами. Таким взглядом девушка могла покорить любого мужчину. Чем не оружие?!

- Лиолле, ты прекрасна! - Веллег склонил голову перед дочерью.

О! Мой Веллег попал под чары красотки! Кто бы мог подумать?! Я даже опешила.

- Эллиол, посмотри, какая мастерица наша Лиолле! Ей не нужны ни руки людей, ни их знания, чтобы сотворить то, что умели они!

В интонации голоса мужа мне почудились нотки разочарования. Они тонкими штрихами сплелись с нотами восторга.

- Веллег, если ты захочешь, то сможешь научиться заклинанию и повторить то, что сумела Лиолле, - я осторожно приободрила Веллега, который не обладал теми знаниями, что я и наша дочь, и это расстраивало его.

- Да, Эллиол, да, я буду учиться... мне хочется на простор, и верни мне облик дракона...

- Но я хочу посмотреть замок! - уперлась Лиолле.

Мы с Веллегом уже направлялись к выходу, когда она топнула ножкой. В ответ земля загудела, из глубины замка раздался звук падающих камней. Лиолле в мгновение ока оказалась впереди нас, но тут из той полуприкрытой двери выбежал Пьер...

- Человек...

Веллег остановился и сделал шаг навстречу к перепуганному парню. Я слышала, как гулко бьется сердце Пьера. От Веллега же шла волна интереса и настороженности. Нет, он не причинит зла человеку! И все же, я должна вмешаться!

- Не бойся нас, - я отстранила мужа и вышла вперед, - мы не причиним тебе зла.

Обычная фраза, которой я встречала многих людей. В ней нет никакой магии, но какой силой обладают эти простые слова! Пьер уставился в мои глаза. Я смотрела ровно, даже с нежностью. Этот парень пробудил во мне чувства, которые я раньше испытывала к людям. Я поймала себя на мысли, что так рада вновь видеть настоящего, живого человека, пусть даже оказавшегося здесь благодаря хитрости Богини Света. Как же он напуган! Как бьется его сердце!

- Ты здесь живешь? - спросила я, чтобы снять с него оцепенение.

- Я...я... вы... вы говорите по-французски?

- Да! - я изобразила радость. - Ты тоже француз?

Я почувствовала, как Пьер расслабился. Страх отступил, и парень теперь может соображать.

- Давайте убираться отсюда, стены могут упасть в любую минуту...

Веллег ощущал опасность, а в теле человека он чувствовал немощь. Как бы в подтверждение его словам, замок закачался.

- Это землетрясение! - воскликнула я и, ухватив за руки Пьера и Лиолле, ринулась к свету, который виднелся в проеме входных дверей.

Яркое солнце брызнуло в глаза. Мы остановились перед разрушенным мостом и переглянулись. Пьер, не задумываясь над тем, как мы попали в замок, потянул меня под мост.

- Там плот! Я вчера переплыл озеро на нем. Он небольшой, но двух человек вместит. В три захода переберемся!

Я оглянулась на своих и послала им мысль: "Не пугайте его, прошу". Лиолле хмыкнула. Веллег одарил меня тяжелым взглядом. Он уже рассмотрел парня и поймал заинтересованный взгляд Лиолле. В сердце отца поднималась буря. Как же он ревнив! Мне раньше такого в голову не приходило. По отношению ко мне Веллег никогда не проявлял подобной слабости, но сейчас, когда я воркую с человеком, а тот с интересом поглядывает то на меня, то на Лиолле, в сердце Веллега разгорелась ревность - худшее из чувств у любящего человека. Ревность разрушает любовь, она разжигает ненависть и творит беды. Как же мне остановить это?..

На помощь пришла София. Она успокоила меня и мысленно обратилась к Веллегу. Я не знаю, что она шептала ему, но выражение лица Веллега смягчилось, волна добра пошла от него к человеку.

Я первой ступила на плот вместе с Пьером. Переплывая озеро, я уже знала, что второго захода не будет. Веллег и Лиолле переместились на просторный луг на склоне холма недалеко от озера. Хорошо, хоть Лиолле не торопилась принять облик дракона. Ее заинтересовал человек. Он отличался от того, образ которого принял Веллег. Вряд ли моя девочка могла понять, что он был моложе, красивее, но от Пьера она почувствовала теплую волну восхищения, и как женщина не могла остаться равнодушной. Душе дракона не чужды чувства, путь даже не такие сильные, как у людей.

Я остановила порыв Пьера вернуться назад за Лиолле и Веллегом.

- Они уже ждут нас, там! - я махнула рукой вверх.

- Как? - Пьер снова напрягся.

"София, мы не торопим события? Если парень сейчас увидит драконов, у него может помутиться рассудок! А я за Лиолле не отвечаю! И что делать дальше не знаю. Куда нам идти?"

"Ты права, мой друг. Мы займемся Пьером, а ты отправляйся к своим".

На моих глазах Пьер уснул и воспарил в воздух. Богиня перенесла его в безопасное место. Я переместилась к Веллегу, обратила его в дракона. Лиолле осталась человеком и забралась на спину к отцу. Мы полетели в Австралию. Первая встреча состоялась, и теперь все дальнейшее зависело только от богинь.

5. Сон и явь Пьера

"Пустыня. Ветер. Страх. Пустота. Я лечу. Пустота. Горы. Первозданная природа. Цветы, трава, свежий ветер. Никого. Людей нет. Вопросы в голове теснят друг друга. Страх.

Вдали виден замок на озере. Бегу. Мост разрушен. Кричу. Никто не откликается. Вижу несколько бревен. Связываю их ремнем, лямками рюкзака. Плот держит меня. Гребу к замку. Внутри никого. Замок пуст и уже давно.

Где я? Где люди? Как я оказался здесь? Кричу. Лишь эхо в ответ. Брожу по узким коридорам, исследую залы, комнаты. Нахожу оружие на стенах одной из них. Беру шпагу. Когда-то я учился фехтованию, тренер даже строил планы насчет меня... Но и с оружием в руках я не чувствую уверенности в себе. Страх не отпускает. Чего я боюсь? Или кого?..

Ночь. Устраиваюсь в углу маленькой комнаты. Тихо. Темно. Засыпаю. Голоса... Люди! Бегу вниз, к той огромной зале, где висит портрет девушки. Да, голоса слышны оттуда. Но... какой это язык?..

Притаился за дверью, всматриваюсь в полумрак. Вижу трех людей - мужчину и двух женщин. Выйду к ним, но... Что это? Господи... она парит в воздухе и светится... Что со мной? Что это за нескончаемый сон?.."

Пьер очнулся. Сел. Уютная полянка среди кустов. Трава примята. Он спал здесь. Спал... "Все приснилось? И две красивые девушки с одинаковыми глазами, и странный мужчина так похожий на Аристотеля?.. Но мы разговаривали с... Эллиол! Да, она сказала, что ее зовут Эллиол и что она француженка, мы разговаривали по-французски. А потом... потом опять что-то странное".

Пьер сжал виски ладонями. Кровь запульсировала в венах, голова отозвалась болью. Он отнял руки. "Боль есть, значит, я не сплю. Я чувствую. И есть хочется..." Пьер осмотрелся. Увидел несколько алых ягод земляники. Лег на живот и сорвал их - маленькие, блестящие, такие ароматные. Положил одну в рот. Легонько прижал ягоду языком. Сладость брызнула и окропила нёбо. Пьер с жадностью посрывал все ягоды и сразу все, целой горстью запихал в рот. Проглотил и тут рядом раздался шелест ткани. Не поднимаясь, Пьер скосил глаза. Белая ткань лежала у самой его руки. Она была матовой, но на изгибах блестела - легко, совсем немного.

- Пьер.

"Знакомый голос. Это та женщина из сна. У нее странное имя... Эллиол..." Пьер застыл. Как лежал на животе, опираясь на полусогнутые руки перед собой, так и застыл.

- Пьер, не бойся, я не причиню тебе зла.

Снова нежный, мягкий голос. "Как у мамы..." В сердце защемило, сжало его тоской. Пьер как-то вдруг осознал, что он один и мамы больше нет.

- Пьер, - я прикоснулась ладонью к его волосам. Спутанные, хоть и короткие, и колосок торчит в прядях, - Пьер, поднимись. Ты не один. Посмотри, я с тобой.

Я провела ладонью по его голове. Пьер сжался и вдруг уронил голову на руки и затрясся в рыданиях. Я не мешала, только гладила его по плечам, по спине. Отплакавшись, Пьер судорожно вздохнул. Сел и мельком взглянул на меня. Он стеснялся своих слез и уже жалел о слабости, но с другой стороны ему стало легче. Со слезами словно выплеснулся страх.

- Эллиол, объясните мне, что происходит. Я ничего не понимаю. Вы, мужчина и еще одна девушка... кто вы? И почему я здесь? Я шел по пустынной дороге, было темно, я боялся хозяина особняка. Он, знаете, никого живым не выпускает! Страшный человек! А я вырвался от него!

- Я знаю.

Пьер опешил.

- Вы знаете? Вы знаете, кто такой Али Кадим Эль Бори?

- Успокойся, Пьер. Я знаю, кто такой Али Кадим. Я расскажу тебе. Я многое расскажу тебе. Ты все узнаешь. Только сначала ты должен перестать бояться. Страх не помощник. Успокойся и знай, я никогда не брошу тебя. Я всегда буду рядом. И буду помогать. Просто поверь мне, Пьер.

Я говорила спокойно. Пьер слушал с огромным вниманием. Он смотрел в мои глаза, и я ощущала, как он погружается в то море спокойствия и уверенности, которое я посылала ему.

- Вот и хорошо, я вижу, ты взял себя в руки, - я улыбнулась. - И, знаешь что, я принесла тебе рыбу, - я кивнула на увесистую рыбу в траве. Рядом лежала связка бананов. - Чтобы приготовить рыбу, нужен хворост. Вставай, Пьер, возьми банан и иди за хворостом, а я пока сооружу для рыбы что-то вроде очага.

Я подкатила несколько камней, поставила их так, чтобы между ними поместилась рыба. Пьер ушел с поляны, и я, сломив одну из сухих веток с куста, положила ее в очаг и дохнула на нее. Ветка разгорелась. Пьер вернулся и принес охапку хвороста.

- Вот и отлично! Сейчас сожжем все, и положим рыбу в угли. Она быстро приготовиться!

Так за работой мы сблизились. И пока рыба готовилась, я начала рассказ. Пьер слушал молча. Я рассказала о катаклизмах на Земле, о том, как все человечество покинуло ее, умолчав лишь о том, каким образом. Я сказала, что Пьер, вернувшись домой, уснул летаргическим сном и потому он ничего не помнит. И так вышло, что теперь на Земле лишь он один из людей.

- А вы? Кто вы? - страх снова вернулся к парню.

- Я - волшебница, - не стоит сразу открывать все карты, решила я, - ты помнишь сказки, которые тебе читали в детстве? - Пьер кивнул. - Так вот, волшебники существуют. И добрые, как я, например, и злые, как Али Кадим. Но ты же помнишь, что в сказках всегда побеждает добро? Потому не бойся ничего, мы победили!

Пьер долго размышлял. Я не торопила. Когда он поел, то спросил, наконец:

- Эллиол, что мне теперь делать? Раз я жив, я должен как-то жить, что-то делать... в чем мое предназначение?

Я не ожидала такого прямого вопроса. Мне казалось, что Пьер будет долго расспрашивать о прошлом, и готовилась к тому, чтобы как можно безболезненно поведать ему историю Земли и человечества, которую он проспал. Но парень сам додумался, что он остался на Земле не случайно.

- Ты будешь жить. Будешь учиться жить без цивилизации, хотя, кое-что еще сохранилось, и я буду помогать тебе искать что-то, то, что будет необходимо для жизни.

- А те двое? Где они? Они с вами?

Я поняла, что Пьер вложил в этот вопрос. И потому ответила прямо:

- Веллег и Лиолле - это моя семья. И твоя теперь. Сейчас они не здесь. Но мы с тобой полетим к ним.

- Полетим?..

- Да, полетим. Но можем воспользоваться волшебством и переместиться. Как хочешь. Но сначала я хочу представиться тебе в своем истинном облике. Пусть он не пугает тебя. Ты должен привыкнуть ко мне, потом тебе будет легче привыкнуть и к Веллегу, и к Лиолле. Ты готов увидеть меня?

Пьер молчал. Я взяла его за руку.

- Пьер, другого пути нет. Хотя, нет, у тебя есть выбор. Я могу оставить тебя здесь, одного. Появляться изредка, приносить тебе еду. Но, подумай и скажи, что ты предпочтешь - одиночество или семью, пусть и не совсем привычную, какую ты знаешь?

- Я готов, Эллиол, - услышала я. - одиночество - это страшно, а с вами у меня есть шанс жить, как человек.

- Хорошо! Идем!

Мы спустились на просторную равнину. Я оставила Пьера и прошла дальше шагов пятьдесят. Произнесла заклинание. Приняв облик дракона, расправила крылья, вытянула голову, хвост, переступила с лапы на лапу и оглянулась. Пьер сидел в траве. Я положила голову к его ногам. Пьер поджал их и отполз назад.

"Не бойся, Пьер, это я - Эллиол!" - я послала ему мысль.

Парень вскочил. Его кулаки были крепко сжаты, как и зубы, глаза сощурены. Я понимала, какая трудная работа идет в его сознании, как он пытается держать себя в руках. Больше всего я боялась, что разум человека не выдержит лавины той информации, которую он получил. Но Пьер выдержал.

- Эллиол, я не знаю, что сказать... Вы реальны, так же как я, и это... это удивительно! Я столько читал про драконов, я мечтал увидеть хоть одного из них и никогда не думал, что это возможно, что вы существуете!

- Я благодарю тебя, Пьер! - мой голос, хоть и приглушенный, эхом прокатился по равнине. - Мы, драконы, когда-то жили рядом с вами, с людьми. Но не смогли ужиться, и драконы покинули Землю. Сейчас все драконы живут на Планете Йелмез. Я родом оттуда. Но Земля - наша прародина, как и для человечества. И теперь мы будем учиться жить вместе.

Пьер внимал каждому моему слову. Его лицо уже не выражало страха или отчаяния. На нем играло восхищение. Я смотрела на этого взъерошенного человека и радовалась. Знакомство состоялось! Теперь нам предстояло создать семью!

6. Сближение

Песчаный пляж на северо-востоке Австралии не понравился Пьеру. Он, как человек, чувствовал себя неуютно на широком просторе. Даже развалины гор Большого Водораздельного хребта не создавали для него того уюта и чувства защищенности, который может дать просто стена, или дом, или густой лес. Как ни странно, но именно в этом они сошлись с Веллегом. Мой муж тоже давно предлагал найти для жилья что-то получше. И он искал. Но я отвергала все его варианты и упорно не хотела покидать берегов Австралии. И все же, видимо, мне придется смириться и перебраться туда, куда решат Веллег и Пьер.

Лиолле переживала лишь за свою сокровищницу, которую она устроила в пещере на берегу океана.

- Не волнуйся, Лиолле, я помогу тебе перенести все в новую пещеру, - пообещал Пьер, даже не подозревая, что значат сокровища для драконов.

Пьер открывал для себя неизвестную ему разумную расу. Открывал и удивлялся тому, что легенды и предания землян оказались не выдумкой, а поэтичным пересказом реальных событий. Мы подолгу беседовали, сидя на берегу океана. Я рассказывала о том, что знала об истории Земли, даже о тех временах, которые люди считали доисторическими и лишь немногие из них верили в реальность, например, атлантов, или древних ариев.

Веллег и Лиолле тоже слушали, но с большим вниманием рассказы Пьера. Ведь та часть истории людей, пусть небольшая по времени - Пьер прожил на Земле, как член человеческого общества немногим больше двадцати пяти лет, - была наиболее близка к нам. Мы летали с Пьером на материки в поисках артефактов, уцелевших в череде лет разрушения остатков человеческой цивилизации. Мало что удалось найти, а то, что находили, не всегда оказывалось пригодным для использования. Но Пьер аккуратно собирал все, что напоминало ему о прошлой жизни, шепча про себя: "Пригодится!". Он соорудил свою сокровищницу, но она сильно отличалась от того, что создавали драконы. Пьер не прятал свои находки, и в отличие от Веллега и Лиолле, радовался, когда кто-то из нас проявлял интерес к его вещам, и охотно объяснял о предназначении каждого предмета.

Веллег часто просил меня преобразить его в человека и копался в находках Пьера, подолгу рассматривая проржавевшие инструменты, пластмассовую посуду, предметы роскоши из камней и драгоценных металлов. Вместе они шлифовали алмазы, искали самый мелкий песок, самые прочные камни. Пока то, что они делали, лишь отдаленно напоминало идеально гладкие грани бриллиантов, но процесс шел, и это радовало как Веллега, так и Пьера.

Только Лиолле насторожилась после того, как человек обмолвился о ее сокровищах. Она глаз не спускала с Пьера. Если он направлялся в сторону ее пещеры, то она летела вслед и преграждала дорогу, шипя и изрыгая пламя. Я всерьез опасалась за жизнь человека и, как-то раз превратила Пьера в... дракона.

- Это я?.. Это я?! - это было все, что мог выразить он словами, пытаясь рассмотреть себя со всех сторон и вертясь вокруг своей оси так, что в песке образовалась воронка, в которую он закопался лапами и теперь выглядел, как слиток червонного золота в горлышке кувшина.

- Пьер, прекрати вертеться! Вылазь из песка, дай рассмотреть тебя, - приказала я, наблюдая за новым драконом издали.

Золотой дракон неловко цепляясь крыльями и лапами за края воронки, выполз наверх и сел, как нашкодивший пес. Веллег вороном подлетел к нему, обошел вокруг. Лиолле поглядывала из-за моей спины. Я чувствовала ее интерес и улыбалась, довольная своей идеей.

- Эллиол, почему ты создала его, похожим на Меллано? - вдруг спросил Веллег.

Озорство овладело мной и я шутя огрызнулась:

- А тебе бы больше понравился облик Ордоолл?

Веллег уставился на меня.

- Ну, можно было бы скопировать и Тога...

- Фи, - я изобразила свое отношение к внешности коричневого дракона коротким шипением.

- Я не знаю, кто такие Ордоолл и Тог, но быть золотым... в давние времена за мной бы охотились и, наверняка, убили бы! - подвел итог Пьер.

Лиолле молчала. И это было странно. Пьер-дракон оказался крупнее ее. Блеск его чешуи слепил глаза. Яркие, словно начищенные черные когти и такой же черный налет на гребнях спинных зубцов придавали контрастность и особый шик новоиспеченному дракону. Пьер обошел меня, кивнул по пути Веллегу и в два прыжка оказался рядом с Лиолле. Та удивленно уставилась на него. Пьер встал рядом с ней - бок к боку - и неожиданно толкнул. Мы с Веллегом переглянулись.

- Ты чего? - Лиолле отпрыгнула.

Пьер снова приблизился к ней и, задрав кончик хвоста, грозно прорычал:

- Будешь еще плеваться в меня огнем?!

Лиолле растерялась, а мы с Веллегом уронили головы на песок и тихо вздрагивали от смеха.

- Да ну вас...

Наша девочка отвернулась и вдруг сорвалась с места и взлетела. К моему удивлению, Пьер последовал за ней. Я только успела послать ему мысль об осторожности. Ведь он как новорожденный - еще ни разу не летал, а владеть таким телом сразу без подготовки - это надо суметь. Но Пьер словно родился драконом! Он красиво махал крыльями, струной вытянув шею и хвост. Лиолле оглянулась, повернув свою очаровательную головку и, увидав Пьера, прибавила скорость. Два дракона на глазах уменьшались, удаляясь от нас все дальше и дальше. Веллег ринулся было за ними, но я остановила его.

- Пусть побудут вдвоем. Им ничто не грозит, Веллег. А мы с тобой можем только помешать им.

Я обняла мужа крылом и прислонилась головой к его шее.

- Как ты думаешь, Эллиол, они могли бы исполнить танец любви, как драконы? - неожиданно спросил Веллег.

Я поняла, что настороженность мужа по-отношению к человеку уступила место симпатии и желанию сделать счастливой свою дочь.

- Не знаю. Такого еще не было в истории ни драконов, ни человека. Разве что в далеком прошлом, таком далеком, что даже я не помню.

- Но помню я...

Я так удивилась, что с немым вопросом уставилась в глаза мужа.

- Да, Эллиол, в моей родовой памяти хранится очень давнее воспоминание о тех временах, когда люди и драконы жили на Земле. В истории жизни нашей семьи есть эпизод о союзе человека и дракона. Только человек тот был женщиной, прекрасной женщиной, в которую влюбился один из моих предков.

Веллег замолчал. А я ждала с нетерпением продолжения рассказа.

- И что? - не выдержав, я шлепнула его хвостом.

- Та история в моей памяти словно укрыта туманом, но изредка проясняются отдельные картины. Дракон умел превращаться в человека, как ты. И они любили друг друга, как люди. Это красиво. Мне напомнила об этом София, там, у замка...

Ах, вот, о чем, богиня шепнула Веллегу, когда он взбунтовался!

- Но, знаешь, Эллиол, я бы хотел, чтобы моя дочь любила дракона. Пусть даже человека-дракона, понимаешь?

Я кивнула.

- Наша раса уникальна. И раз мы вернулись на Землю - нашу прародину, то пусть в ее небе парят драконы!

- А люди?

- Я ничего не имею против людей. Мне они не причинили никакого зла. От них пострадала Земля, из-за них Вселенная чуть было не лишилась Света для созидания. Но я не знаю об этом ничего, кроме того, что рассказала ты. И потому мне все равно, будут ли на Земле жить люди или только мы.

- Веллег, на Земле может появиться новая раса, и очень скоро.

Я замерла, сказав это. Но момент оказался весьма подходящим. Веллег - мудрый дракон, и теперь, когда он смирился с Пьером, водить его за нос не было смысла.

- Ты думаешь о Лиолле и Пьере? - задумчиво спросил Веллег.

- Да. Если они станцуют танец любви, у них могут быть дети.

- Ты думаешь, могут? Как у моих предков?

- Почему нет?

- Но кем они будут? Драконами или людьми? - Веллег разволновался.

- Никто не знает, даже богини. А кем были дети твоих предков?

Веллег поводил хвостом, переступил с лапы на лапу.

- Наверное, людьми. Моя память не хранит воспоминаний о них, значит, они не были драконами нашей семьи.

- Мда... я думаю, что потомки тех людей отличались от всех особой любовью к простору. И, скорее всего, они были одиноки.

Я вспомнила старину Сэма, Нанга-Па. Кто знает, возможно, в их жилах текла хоть капля драконьей крови...

Веллег обнял меня.

- Наши потомки не будут одиноки! И мы будем любить их, кем бы они ни были, правда?

Я прижалась к мужу. Наши потомки унаследую его мудрость и мои знания, а это уже не так мало!

Красивый остров манил простором песчаного пляжа, изогнувшегося дугой в уютном тихом заливе. Высокие пальмы, увешанные гроздьями кокосов, стеной ограждали пляж от всего острова, в середине которого торчали сколы красноватых скал. Два дракона облетели остров и сели в мелководье залива. Веера брызг, поднятые их мощными телами, заиграли всеми цветами радуги. Бриллианты на золотом лотосе в ушке Гранатового дракона вобрали в себя свет и заискрились, стреляя искрами в глаза Золотого дракона. Но он и сам сверкал чешуей, как солнечный диск на закате. Драконы подошли друг к другу. Гранатовый дракон обвил шею Золотого, а тот склонился к его ушку.

- Лиолле, я люблю тебя!

Гранатовый дракон неожиданно побежал, расправил крылья и взлетел. Золотой последовал за ним. Они стрелами взвились в синее небо Земли и соединились в танце любви.

Земля ликовала! Богиня Истинной Женственности и Богиня Света понесли долгожданную весть Высшим Сущностям. Свершилось! Человек полюбил дракона, и дракон ответил любовью. Землю ждет продолжение истории разумных рас, ждать осталось недолго...

7. Новый член семьи

Лиолле уточкой плавала в прибрежных водах. Веллег сидел на лысом холме, утесом уходящем в воду, и не спускал с дочери глаз. Солнце уходило за горизонт, и я возвращалась к своей семье после полета на север. Белые шапки над северным полюсом Земли восстанавливались медленно, но их площадь заметно увеличилась, и холодный воздух, насыщенный особым запахом льда, напомнил мне о тех временах, когда я просыпалась от многовековой спячки.

Мы давно перебрались поближе к Азии, на один из островов Индийского океана, на котором были и песчаные пляжи для яслей, и отдаленные скалы для сокровищниц, и даже остатки каменных строений людей, которые Пьер приспособил для себя в качестве дома.

За прошедшие тридцать лет Пьер изменился. Его длинные волосы поредели, серебряные нити украсили их. Мускулистое некогда тело уже не выглядело таким упругим, глубокие морщины избороздили лицо, окаймленное неряшливой бородой, которую Пьер кое-как приспособился стричь сделанными им самим ножницами. Одеждой он себя не обременял - набедренная повязка, сплетенная из сухих стеблей травянистой лианы, прикрывала его чресла. Лишь в период дождей человек сооружал себе из листьев пальмы нечто вроде плаща и шляпы.

Пьер часто превращался в дракона, чувствуя себя в его облике увереннее. Ведь для дракона тридцать лет - это капля в море, а для человека - немалая часть жизни. Мы всерьез опасались, что Пьер может не увидеть своего первенца. Я вынашивала яйцо триста земных лет, и никто не знал, сколько времени понадобится для этого моей дочери. Богини часто навещали нас, но на все расспросы неопределенно отвечали: "Всему свое время!"

Пьер построил себе дом, но не любил бывать в нем. Ведь Лиолле с тех пор, как стала беременной, не могла превращаться в человека и находиться в его жилище. Я чувствовала, как Пьер теряет вкус к жизни, как он скучает по Лиолле-человеку, но не знала, чем помочь. Только вниманием, только беседами, но и они все меньше интересовали Пьера. Он все чаще ходил задумчивый, даже отстраненный от жизни, и почти все свободное время от общения с Лиолле занимался изобретательством.

Как сложен мозг человека! И как много всего он хранит, но память открывает нужное только в периоды острой необходимости. Пьер, не имея опыта выживания в экстремальных ситуациях, волею судьбы попав в такую, проходил все этапы становления человеческой цивилизации с ее достижениями за срок, сжатый до предела. Человек познавал все с самого начала, своими руками творил то, что создавалось не одним поколением людей. Он думал о будущем и готовился к встрече представителя новой расы.

"Пусть у моего сына или дочки будет основа для цивилизованной жизни! - говорил Пьер, мастеря колесо, или плавя металл из руды, которую мы с Веллегом помогали ему добывать. - Человечество не может кануть в небытие, ведь мы столько всего придумали! А зачем? Не для того, чтобы другая раса вновь прошла этот путь!"

Работа, желание воссоздать как можно больше нужных предметов для жизни стало целью Пьера и его спасением от деградации. В одиночестве очень легко потерять свой облик, и только работа мысли способна сохранить разум!

Но, как ни занят был Пьер своими делами, стоило только Лиолле позвать его, он тотчас откликался и бежал к ней со всех ног. Если я была рядом, то превращала его в дракона, если нет, то Пьер взбирался на голову Лиолле и они вместе летали или плавали в океане. Сама Лиолле не любила превращать мужа в дракона. Что-то смущало ее или она просто боялась, что не создаст тот облик, к которому привыкла и в котором видела своего любимого.

Я села на воду неподалеку от Лиолле и не спеша поплыла к ней.

- Гата, Лиолле!

- Гата, Эллиол...

В голосе дочери мне послышалась тревога.

- Что случилось, родная?

Я потерлась о нос моей красавицы и заглянула в ее глаза. В них не было того задора и тех смешинок, которые всегда искрились во взгляде как солнышко. Сейчас глаза казались потухшими и даже желтизна приобрела сероватый оттенок.

- Я боюсь, Эллиол...

- Чего, дочка?

Мое сердце ухнуло в груди. Страх неизвестности передался от Лиолле ко мне.

- Я боюсь увидеть то, что сейчас живет во мне. Помнишь, как я в первый раз превращалась в человека? Помнишь того белого урода с головой дракона?

- Нет, Лиолле, нет, даже не думай об этом! Ты родишь прекрасного дракончика, но он будет хранить в своих генах и память о человеке. Высшие Сущности не позволят, чтобы такая красавица, как ты произвела на свет создание подобное слугам Мракобеса. Твой ребенок будет прекрасен, даже если он родится человеком!

Я успокаивала дочь, но сама не была столь уверена в том, что говорила. Оставалось только ждать и надеяться. И вот долгожданный момент наступил!

...Лиолле заметалась по пляжу. Потом вдруг остановилась и начала отчаянно копать песок. Она вырыла довольно-таки глубокую яму, пока я прилетела на остров по мысленному зову Веллега.

- Лиолле!

В ответ я услышала шипение.

- Не бойся, дочка, я с тобой, нет никакой опасности для тебя. Позволь мне подойти ближе и помочь тебе...

С холма уже бежал вниз Пьер. Он пробивал себе дорогу среди буйной растительности, размахивая налево и направо неким подобием мачете. Веллег парил над нами, не решаясь сесть. Вдруг перед Лиолле появилось светлое облако. Из него, как из пены вышла София. Она в образе прекрасной женщины ростом с дракона приблизилась к Лиолле и окружила ее светом, словно обняла крыльями. Подбежал Пьер, опустился Веллег. Мы втроем стояли перед этим искрящимся облаком не в силах подойти ближе и не зная, что говорить. Но вот над этим гигантским сгустком света появился еще один - куда ярче и искристее. Он просочился внутрь облака, и оно заиграло перламутровыми бликами.

- Богиня... - промолвила я. - Госпожа...

- Успокойся, Эллиол, все хорошо. Лиолле родила, - голос Богини Света был понятен и мне, и Веллегу, и Пьеру.

Каждый из нас был в таком напряжении, что, казалось, только позови Лиолле кого-то, то он птицей сорвется с места. Но вот белое облако, укутавшее Лиолле, раскрылось, как створки раковины. По обеим ее сторонам возникли фигуры богинь в образе прекрасных женщин, а внутри раковины, гордо подняв голову, стояла наша дочь. От ее чешуи исходило красноватое свечение и в нем, прямо перед грудью, у самых лап, острым кончиком направленное на нас, лежало яйцо бирюзового цвета. По скорлупе пробегали изумрудные всполохи, и само яйцо казалось полупрозрачным. Пьер первым подбежал к Лиолле и сел в песок, протянув руки к чуду, но так и не решившись дотронуться до него. Яйцо оказалось намного меньше обычного драконьего яйца. Сейчас, лежа на боку, оно едва доходило до шеи сидящего Пьера.

- Поздравляю вас, друзья, свершилось то, что должно было! - сказала Богиня Света. - Осталось лишь дождаться, когда лиод вылупится, и мы все увидим его облик. Эллиол, Веллег, это ваша задача - охранять яйцо. А Лиолле с Пьером заслужили хороший отдых вдвоем.

На мгновение Богиня закрыла собой Пьера, и, когда я снова увидела его, то обрадовалась. Человек, словно старую одежду, снял с себя все тридцать лет, и предстал перед нами снова тем Пьером, которого мы впервые увидели в замке. Но только не таким напуганным. Теперь Пьер всем своим обликом излучал уверенность и силу.

Лиолле отошла от яйца, только когда мы с Веллегом стали по обе стороны от него.

- Я хочу полетать, можно? - игривость в ее голосе порадовала меня ничуть не меньше, чем появление яйца. - Пьер, я хочу расправить крылья, полетели? А потом я стану человеком и мы снова, как раньше, возьмемся за руки!

Пьер взобрался на спину Лиолле по ее опущенному крылу, встал во весь рост, ухватившись обеими руками за зубец. Они воспарили в небо, пролетели круг над островом и скрылись за ним. Богини подошли к нам.

- Эллиол, - голос Софии ласкал мой слух, - дорогой мой друг, моя душа поет, и я счастлива быть крестной матерью первого лиода!

- Спасибо, София, - я склонила голову перед богиней, - но мы еще не знаем, кто скрывается за этой оболочкой, и я пока волнуюсь. Для детеныша дракона яйцо слишком маленькое, для человека... это вообще не свойственно!

- Будь бдительна, Эллиол, детеныш не будет долго сидеть в скорлупе. Он уже рвется в мир, осталось немного, потерпи и не волнуйся. Сейчас самое главное - его безопасность!

- Но что может угрожать ему? - озираясь, спросил Веллег.

Богиня Света немного потускнела, что не ускользнуло от меня.

- Неужели опять борьба за Свет?.. - я вспомнила Мракобеса и его слуг.

- Это дитя полно света, как никто из людей! Даже Адам не имел его столько. Если в душе Первого человека мы прятали Свет, то душа этого ребенка - сама есть Свет.

Я догадалась, что Богиня Света наделила еще не вылупившегося детеныша частью своей энергии, тем Светом, который способен на великое созидание. Но почему тогда тревога? Неужели Мракобес?..

- Нет, Эллиол, Мракобес под надежной охраной, но он уже знает о том, что произошло на Земле. Потому будь бдительна! Нельзя недооценивать силу Высшей Сущности, хоть и темной. Борьба между Светом и Тьмой вечна, нескончаема. Это и есть та сила, которая способствует прогрессу. Передышка после нашей победы затянулась. Мы делали все, чтобы представитель новой разумной расы родился в мире и спокойствии. Но теперь надо быть готовыми ко всему. Страж Света вновь должен вернуться к своим обязанностям.

- Слушаюсь, Госпожа, - я поклонилась Богине.

- Позвольте мне попросить, - с почтением, но не без уверенности в голосе, сказал Веллег, - раз речь идет о моем потомстве и о моей семье, то не должен ли я быть всегда рядом с Эллиол и помогать ей в ее миссии?

Богиня улыбнулась.

- Да будет так! - ответила она. - Пусть с этого дня на Земле живет два Стража Света!

Мы вместе склонили головы.

Богини на время оставили нас. Близилась ночь. Мы с Веллегом прикопали яйцо песком и приблизились к нему так, что оно оказалось между нашими лапами. Я обвила шею Веллега, прислонившись к его голове ухом, потерлась.

- Интересно, о чем сейчас говорят Лиолле и Пьер?

- О любви, Веллег, они говорят о любви! Это самое главное, что есть между нами всеми. Я заметила, давно уже, что у Земли есть удивительное свойство - возводить все чувства разумных до предельных высот, когда в душе просто не остается места для чего-то другого. Любить, так любить! Вспомни, ведь на Планете Драконов ты не умел чувствовать так, как здесь? - я лукаво улыбнулась.

- Да, - согласился Веллег, - и там мне было свершено непонятно, когда ты говорила о чувствах.

Мы просидели обнявшись всю ночь. А утром вернулись Лиолле и Пьер. Лиолле приняла облик человека, и вместе с Пьером они обнимали свое яйцо, прислушивались к нему, прислонившись ухом, гладили. То ли в ответ на ласку, то ли время подошло, но в полдень раздался треск. Мы с Веллегом, расправив крылья, встали между водой и яйцом, а Пьер с Лиолле замерли рядом. Солнце светило прямо над нашими головами. Ветер не беспокоил ни единым порывом, казалось, все листья и травы замерли в ожидании минуты откровения. Ни с моря, ни из джунглей не раздавалось ни звука: птицы и звери притихли, ожидая вместе с нами нового жителя планеты.

От более сильного треска скорлупа пошла трещинами. Ее зеленоватую поверхность испещрила белая сеточка. Линии становились все шире и шире, и вот, наконец, яйцо раскрылось. Я вытянула шею, как и Веллег. Лиолле осторожно потрогала срез корлупы, не решаясь заглянуть внутрь. Еще один треск, от которого наша дочь вздрогнула, и яйцо распалось на несколько осколков. Прозрачная жидкость протекла в песок, вмиг поглотивший ее, а на части скорлупы, как в лодочке, зачерпнувшей воды, лежал ребенок. Он лежал на спинке, прижав к животику ручки и ножки. Мокрые волосики на его головке казались черными.

- Человек... - потянула Лиолле и подползла к нему.

Ребенок повернул головку на голос, и мы все увидели его глаза - чуть припухшие веки прикрывали желтые с поволокой зрачки. На густых ресницах блестели капельки жидкости. Малыш приоткрыл ротик с нежными розовыми губками и загулькал.

- Гата, дитя! - мои глаза тоже увлажнились.

- Эллиол, это девочка! - дрожащим голосом произнес Пьер.

- Я вижу...

Лиолле потрогала малышку и в растерянности взглянула на Пьера.

- Я не знаю, что мне надо делать...

Пьер присел рядом. Что-то просюсюкал, погладил дочь по головке и взял ее на руки. Девочка оказалась большой для человеческого новорожденного дитя. Как обычно ее не удержать, и Пьер прислонил ее к себе, поддерживая под попку и под ручки. Девочка уткнулась личиком ему в шею, загулькала.

- Лямур, - назвал он ее по-французски.

Веллег собрал крылья. Мне трудно было понять, о чем он сейчас думает. Я вся сосредоточилась на малышке, а в душе моего Черного дракона бушевали смешанные чувства, ведь он ожидал увидеть дракончика...

Пьер понес дитя к морю. Лиолле последовала за ним. Они вошли в воду по пояс, и Пьер опустил дочку на спинку. На какое-то мгновение он развел руки, и тотчас девочка перевернулась на животик и, загребая воду, как мы лапами, поплыла. Веллег бросился вслед за ней, но поднял такую волну, что она отбросила и Лиолле, и Пьера далеко от берега, а ребенка накрыла с головой. От ужаса я остолбенела. Пьер и Лиолле еще выплывали на поверхность воды, как над ней засияло облако Богини Софии. Она парила над синей гладью поблескивающей в лучах солнца воды, держа младенца в руках.

- Ах, какая у меня шаловливая крестница! Вы уж будьте с ней повнимательнее, она вам еще не такие сюрпризы преподнесет - и полетит, и огнем опалит. А вы как думали?! - ворковала София, с очаровательной улыбкой склоняясь к личику девочки, глаза которой сияли желтыми топазами, - дракон она или нет?

Как бы в подтверждение ее слов плечико нашей малышки сверкнуло серебристой чешуей. Впрочем, возможно, это мне показалось!..

Ташкент, 2007 - 2008 гг. Доработано в 2012 г.

Комментарии: 21, последний от 05/11/2013. © Copyright Долгая Галина Альбертовна (DolgayaGA@yandex.ru) Размещен: 25/06/2012, изменен: 09/10/2013. 439k. Статистика. Роман: Фэнтези, Эзотерика Иллюстрации/приложения: 2 шт.		Ваша оценка:
Аннотация: Роман опубликован издательством "YAM Publishing" в ноябре 2012года. Информация о книге на сайте Amazon Роман о драконе Эллиол. Она - Страж Света, и призвана Высшими сущностями нести миссию Стража на Земле, среди людей, в чьих душах Свет хранится. Противостояние добра и зла, союз дракона с людьми, Планета Драконов и судьба Земли - в пяти частях романа. Это мой первый роман. Написан он в 2007 году. В 2012 переработан, добавлена пятая часть о появлении на Земле новой рассы разумных. Текст переписан от первого лица. Так что взгляд дракона в романе и в прямом, и в переносном смысле. Стиль повестования эмоциональный, где-то даже пафосный. Тема такая, без эмоций никак!

Долгая Галина Альбертовна : другие произведения.

Эллиол.Взгляд дракона