Тревога. Ветер сеял ее ростки повсюду. Тревога горстями сыпалась на дорогу, колкими песчинками била в щеки. Тревога собиралась в облака пыли и неслась во все стороны света, смущая случайного прохожего необъяснимостью чувств.
Конь нехотя шел по пустынной дороге. Всадник, укутавшись платком с головой, понукал его. Но ветер засыпал глаза песком, и конь, отворачиваясь, ржал, выражая протест.
- Нашептал же демон отправиться сюда на коне! - лихо спрыгнув со спины скакуна, Сапар взял его в поводу и пошел впереди, низко опустив голову.
Ткань платка прилипла к губам и носу. Дышать тяжело. А впереди все дорога и дорога... Сапар остановился. Стянув платок с глаз, он сощурился и, приставив ладонь ко лбу, попытался осмотреться. Свет дня тонул в облаках пыли и песка. Буря! Сколько же она будет продолжаться?.. Впереди какие-то очертания. Стены?.. Крыши в пучках сухой травы?.. Да! Вот он Священный город! Почти заметен песками, почти разрушен ветрами, но стоит! Башня жрецов проглянула через брешь в облаке. Ветер умчался вдаль. Лишь его пыльный хвост еще трепыхался из стороны в сторону, но и он терял силу.
- Апчхи!
Резко выдохнув, Сапар инстинктивно потянул в себя воздух. Пыль, еще витавшая в нем, устремилась в нос. Сапар чихал до слез в глазах. Конь, вторя ему, отфыркивался и ржал. Когда пыл осела, они вместе перевели дух.
- Будь прокляты демоны вместе с богами, которые насылают их! - в сердцах произнес Сапар, не решаясь все же произнести имя грозного бога ветров вслух. - Идем! - потянул он коня за повод, но тот вдруг встал на дыбы. - Ты что? Совсем обезумел?!
Грива вороного взвилась к небу, подхваченная последним порывом ветра. Копыта передних ног зависли в воздухе. Сквозь полусомкнутые веки проглядывал глаз, полный ужаса. Сапар отпрянул и не удержался на ногах. Он упал, отпустив повод. Конь встал на все ноги, едва не задев хозяина копытом.
- Тихо, тихо, - выставив ладонь перед собой, шептал Сапар, озираясь, - что тебя так испугало?..
Он встал и чуть было не упал снова, сделав шаг назад.
- О, боги! - шарахнувшись в сторону, подобно коню, Сапар снова чуть не упал. - Что это?..
Холмик - на первый взгляд. Невысокий, но странный холмик посреди ровного такыра. От прикосновения с него осыпался песок и Сапар увидел! Серая ткань закрывала сидящего на коленях человека. Закрывала с головой.
- Эй, - окрикнул Сапар, - эй, ты кто?
В тишине только поскрыпывал песок под копытами перемежающегося с ноги на ногу коня. Человек не шевелился. Жив ли?.. Сапар толкнул его в плечо. Поддавшись движению, фигура завалилась на бок. Мертвец?.. Сапара передернуло: он дотронулся до мертвой плоти?.. Пока он раздумывал, что делать дальше, нога "мертвеца" дернулась. Жив?! Эта мысль обнадежила.
- Эй! - крикнул Сапар, перебежав поближе к голове человека.
Раздался стон. Сапар взялся за кончик большого платка, закрывавшего голову несчастного, и потянул на себя. Кусок ткани соскользнул с лица и Сапар ахнул! Перед ним лежала в пыли безумная жрица!
- Даяна! - он приподнял ее голову, поросшую ежиком белых волос.
Веки жрицы затрепетали. Сухие губы силились разомкнуться, но вязкая слюна слепила их.
- Сейчас, потерпи, сейчас!
Сапар скомкал платок и осторожно положил под голову жрицы, потом кинулся к коню. Тот стоял в стороне, постукивая копытом и кивая. Отвязав бурдюк с водой, Сапар вернулся.
- Пей, давай, потихоньку...
Тонкой струйкой на губы полилась вода. Смочив их, она прочертила влажные дорожки от уголков рта к подбородку. Сжав губы, Даяна медленно облизала их. Капли влаги пробудили инстинкт. Жрица схватила бурдюк и припала открытым ртом к его горлышку. Вода окатила серое лицо. Жрица жадно глотала, кашляла, но не отпускала кожаный сосуд.
Сапар отнял бурдюк, боясь, что безумная захлебнется.
- Хватит, подожди немного, потом еще попьешь, - успокоил он.
Даяна завертела головой из стороны в сторону. Сапар смотрел на нее и не знал, что делать дальше, что сказать. "Как она оказалась здесь? - думал он. - Случайно?.."
- Даяна, ты зачем здесь? - страшась ответа, спросил он.
Но жрица словно не слышала его. Она крутила головой, все шире расходясь. И вдруг сжала ее и застонала.
Сапар совсем растерялся. "До города рукой подать, - подумал он. - Надо отвезти ее в Храм Огня. Там знают, что с ней делать".
- Даяна, пойдем, я отвезу тебя в город, - ласково сказал он, поднимая жрицу.
Она не сопротивлялась. Только тихонько замычала, уронив голову на плечо спасителя.
- Вот и хорошо, - шептал Сапар, подняв ее на руки, - сейчас сядешь на коня, и поедем.
Но усадить жрицу в седло оказалось непросто. Она не двигалась. Длинные руки висели вдоль тела, а ноги подгибались, как только Сапар пытался поставить ее. Запыхавшись, он положил жрицу и сел рядом, вытирая лоб. Конь поддергивал мышцами и охаживал себя хвостом. Курдюк с водой остался в стороне. Сапар хотел было встать, намереваясь забрать его, как пальцы Даяны цепко сжали его запястье. От неожиданности вор вздрогнул.
- Сапар, - медленно произнесла жрица.
- Ты знаешь меня?
Сапар удивился. Даяна смотрела на него снизу вверх, и в ее глазах он не видел и следов безумия.
- Даяна, как ты здесь оказалась?
Ухмылка пробежала по губам жрицы. Этого было достаточно, чтобы понять - она нигде не оказывается случайно!
- Уже открыты первые врата, - прошептала жрица.
От этих слов сердце Сапара сжалось. Кровь отлила от лица, и ужас отразился в глазах. Даяна заметив это, вяло махнула рукой.
- Нет, не перед тобой! Передо мной...
Пот скатился с висков Сапара. Он облегченно вздохнул.
- Меня зовет Царица! Меня!..
- Как мне помочь тебе? - спросил Сапар, вглядываясь в темные, глубокие глаза. Сколько тайн в этой глубине! Сколько последних взглядов видели они! Волоски на руках Сапара зашевелились. Он осознал, что Даяна ждала его!
- Как... ты?.. - вопрос повис в воздухе.
- Слушай, - перебила жрица, - ха! Теперь не я, а меня будут слушать! - усмехнулась она и хрипло рассмеялась. Но тут же улыбка сошла с ее лица и торопливая речь потекла из уст: - Забери дочь мою. Тебе оставляю дитя. Ты найдешь ее у реки. У старого русла. Торопись! Воды совсем нет. Торопись!
Даяна закрыла глаза. Сапар прислушался к ее дыханию. Тихо. Нет шелеста воздуха у носа... но грудь приподнялась! Дышит!
- Какую дочь? - Сапар не знал, что и думать.
Даяна молчала. Но вот губы ее дрогнули. И она внятно промолвила:
- Аруша - моя дочь. Аруша...
Слеза выкатилась из прикрытых век и скатилась к виску. Сапар вытер ее пальцем.
- Аруша?..
Он искренне удивился. Странно, но девочка из царской могилы часто вспоминалась. Возвращаясь в Священный город, он думал о том, жива ли она? Увидит ли он ее? Всю дорогу он убеждал себя в том, что едет в Старый Маргуш ради сокровищ. Но в мыслях он видел испуганный взгляд, выхваченный огнем лампы в темноте усыпальницы. Взгляд несчастного ребенка, жившего в могиле с собакой.
Даяна захрипела. Сапар испугался.
- Постой! Не уходи!
Жрица открыла глаза.
- У меня нет даров для Царицы! - воскликнула она.
Ее взгляд уже блуждал в другом мире. Она не видела Сапара. Но держала его за руку. И тепло жизни другого человека удерживало ее в мире живых.
- Не беспокойся, будут дары, - пообещал Сапар.
Даяна облегченно вздохнула и расслабилась. Улыбка - чистая, как у ребенка! - легла на сухие губы. Веки медленно сомкнулись. Сапар склонил голову.
- Хусу, - донеслись до него последние слова Даяны, - сломанный тополь...
- Хусу? - он встрепенулся и непонимающе уставился в лицо жрицы, но оно окаменело. Остановились соки. Дух оставил тело. - Даяна...
Сапар сглотнул. Провел ладонью по колючей макушке.
- Несчастная...
Гладя жрицу по голове, Сапар забыл о том, что мертвая плоть оскверняет живого. Колючий ежик седых волос щекотал ладонь. Случайная мысль пронеслась в голове вора: "Познала ли ты ласку? Было ли что-то в твоей жизни, что радовало тебя, как любую женщину?" Ветер принес ответ. Перебирая черные пряди над ухом, он голосом Даяны прошептал: "Аруша".
- Аруша!
Сапар отпрянул. Голова жрицы завалилась на бок.
- Не может быть!..
Образ девочки - остриженная головка, перевязанная цветным жгутом, коротенькая рубашка, огромные любознательные глаза - снова возник перед мысленным взором Сапара.
- Надо идти, - проговорил он сам себе, - Даяна сказала "торопись!".
Он обернул голову и шею умершей платком, связал концы за спиной и, успокаивая коня, кое-как положил тело поперек его спины.
Идти долго не пришлось. Когда буря утихла, и пыльные облака рассеялись, город открылся. Его старые стены местами оплыли, но над храмом огня - ближайшим к путнику - поднимался тонкий хвост дыма.
Сапар прошел через проход в стене, некогда бывший западными воротами и встал напротив храма в отдалении. Переждав бурю за стенами храма, люди выходили из него, отправляясь по своим делам. Сапар дождался первого жреца и окликнул его.
- Здесь Даяна, жрица, - сообщил он, показывая на коня.
Жрец подошел ближе. Поняв, что путник привез мертвую жрицу, он велел оставаться на месте и побежал к Главному жрецу. Вскоре несколько рабов забрали тело вместе с конем. Теперь вороной принадлежал безумной жрице и отправится вместе с ней в Страну Без Возврата! А для Сапара вынесли чан с белым пеплом от священного огня.
- Подойди ближе, - разрешил Главный жрец, - Даяна особенной жрицей была. Она провожала умирающих и потом очищалась пеплом. Ты стал ее проводником, потому справедливо будет и тебе очиститься так же.
Сапар разделся донага. Подхватив обеими ладонями невесомый пепел, он осыпал им себя с головы до ног. Легкие частички, некогда бывшие твердой плотью деревьев, скользили по лицу и груди, крыльями бабочки прикасались к животу и бедрам, задерживались ненадолго на икрах ног и, утяжелев от невидимого груза, падали к стопам. Сапар черпал пепел до тех пор, пока на дне чана не остались жалкие остатки. Закончив омовение, он выпрямился.
Любопытные горожане стояли вдалеке и наблюдали за мужчиной, нашедшем безумную жрицу. Всех интересовало, какие тайны поведала она случайному прохожему. И поведала ли?.. Но и Главному жрецу Сапар не сказал всего, что услышал от Даяны.
- Она просила похоронить себя по древним обычаям, - только и сообщил он.
Главный жрец Храма Огня согласно склонил голову.
- Приходи через три дня. Мы подготовим тело к Пути и усыпальницу. Люди принесут дары. Даяну боялись, но понимали, как тяжел ее груз. Мы достойно проводим ее!
Получив свои вещи, которые не соприкасались с мертвой плотью, Сапар облачился в чистую одежду, все остальное сложил в новый мешок и направился в город.
Пыль, поднявшаясь во время бури, почти осела. Дома, стены цитадели выглядели серыми, неприветливыми. Песок покрыл утоптанные дорожки. Сапар черпал его сандалиями и стопой чувствовал, как на каждом шаге песчинки пересыпаются от пальцев к пятке и обратно. Мимо проходили люди: понурые головы, напряженные лица... Радость покинула Старый город! Ни белоснежность стен древних храмов, ни пышная зелень деревьев, ни красивые женщины с вычурными украшениями - ничто, как в былые годы, не радовало глаз путника. Тягостная тишина висела над городом. Сколько ни прислушивался Сапар, но не услышал ни удара молотка по наковальне, ни окрика мастеровых. Не звучал и смех детей. Тихо и пусто, как в могиле...
Сапар пошел к старым могилам. Миновав цитадель, которая, несмотря на запустение в городе, еще охранялась, он оказался на открытом месте. Солнце слепило глаза. Вор прищурился. На пустыре с трудом узнавались низкие крыши старых могил. Почти все они превратились в оплывшие холмы. Вот и та могила, где два года назад он нашел девочку. Да, хорошо тогда поживились! Много добра было в этой усыпальнице! Вспомнился Хусу. Жаль, что его нет. Сейчас бы юркий "ящер" пригодился.
Сапар сбавил шаг. Он шарил взглядом по холмикам, под которыми могли лежать сокровища. Но наметанный глаз вора выхватывал в глиняных обвалах лазы. Не только он промышлял грабежом старых могил! И остались ли среди них нетронутые?.. Сапар стиснул зубы. Нет, здесь уже нет добра! Надо искать в другом месте.
Незаметно вор дошел до пустого дома. В памяти всплыл образ красивой пышной женщины. Сладкие воспоминания словно воскресли. Чем-то особенным запомнилась та женщина. Тоской во взгляде? Ненасытностью ласк? Нет, все женщины, не обласканные мужьями, тоскуют по любви и отдаются со всей страстью, накопленной годами. В этой же было что-то еще... Он остановился перед заброшенным домом. Постоял, почувствовал жажду. Некому поднести воды путнику! И свой бурдюк он оставил на дороге...
Сапар посмотрел вдаль, туда, где было большое озеро. Но странным показалось оно издали. Раньше - Сапар отлично помнил это! - водная гладь слепила глаза, отражая солнечный свет. Сейчас же видна только узкая полоска воды в темном пятне сухого котлована. Сапар забыл о женщине и ее доме и, ускорив шаг, поспешил к озеру. Но его внимание привлекла длинная вереница людей, жавшихся к стене цитадели. Солнце стояло высоко, и в тень от стены попадали только ноги. "Чего они ждут? - подумал Сапар. - Странное что-то творится в городе..." Он свернул и подошел к женщине, обнимавшей большой кувшин. Она прижала его к груди, как самую дорогую ношу. Окинув взглядом впередистоящих, Сапар у каждого увидел либо кувшин, либо бурдюк. Бурдюки явно были пустыми. Их легко держали за горлышко опущенной рукой.
- Не дашь ли жаждущему напиться? - витиевато обратился Сапар к женщине.
Еще крепче сжав свой кувшин, она смотрела на незнакомого мужчину с непониманием. Пауза затянулась, и Сапар, неловко улыбнувшись, решил отойти подальше. Мало ли что люди подумают...
- Если господин может заплатить за воду, то он может купить ее там! - тихий голос с несвойственным молодости скрипом прозвучал за спиной.
Сапар оглянулся. Мальчик лет двенадцати встал за женщиной с кувшином, держа в руках подобный, но меньше.
- Спасибо, мальчик, - Сапар почувствовал еще большую неловкость. Но любопытство распирало его. - А вы здесь стоите за водой? - поинтересовался он.
Взгляды ожидающих сосредоточились на чужаке - явно не бедного сословия. Но почему он разговаривает с ними? Что ему надо? Что он выпытывает? Жажда его мучает! Пить просит у тех, кто сам жаждет! Злобные искры промелькнули в глазах мужчин. Тревога - у женщин. Сапар понял, что лучше ему уйти. Не дожидаясь ответа, он пошел вдоль очереди, не глядя на людей.
Вскоре послышался плеск воды. Очередь сгрудилась перед стеной, из которой торчала труба. Тонкой струйкой из нее сочилась вода, наполняя подставленный кувшин. Сапар осмотрелся. Где-то здесь было малое озеро Маргуша! В нем всегда была чистая вода... О, Боги! Котлован озера с глиняной тумбой-фильтром был почти пуст!.. Сухая корка покрывала края озера и только вокруг фильтра еще виднелась вода - мутная, заросшая тиной. Откуда же идет вода? Сапар подошел ближе. Два стражника, стоявшие чуть в стороне, подались вперед, но оценив внешний вид чужака, успокоились.
- Эй, смотри, - один из них толкнул в бок жреца, следившего за распределением воды, и кивнул на Сапара.
Но жрец не торопился. Он выжидал. Чего? Сапар догадался и достал кожаный кошелек, в котором хранил бронзовые пластины разного достоинства. Выудив одну из них, он протянул ее жрецу.
- Этого хватит?
- Вполне, господин, вполне!
Пластина исчезла в складках просторной рубахи. Прикрикнув на бедняка, подставляющего узкое горлышко бурдюка к струе воды, раздатчик поднял круглую чашу с земли и зачерпнул ею из пузатого чана, стоявшего рядом.
- Пей, господин, пей!
Сапар с жадностью припал к закругленному глиняному ободку чаши. Верхняя губа погрузилась в прохладу воды. Наклонив чашу, Сапар набрал полный рот и глотнул. Вода побежала внутрь, смачивая и охлаждая сухое горло. Сапар жадно глотал, не ощущая вкуса, лишь утоляя жажду. Последний раз он пил до того, как погрузился в песчаное облако. Песчинки еще скрипели на зубах, а щеки саднило от их былого прикосновения.
Почти опустошив чашу, Сапар вылил остатки воды на лицо. Струйки пробежали по нему, прочертив влажные дорожки в пыли, забившей все поры. Вытерев губы рукавом, Сапар вернул чашу.
Бедняк в обшарпаной повязке, прикрывающей только срам, покачиваясь, отошел, и на его место встала бойкая девчонка. Не дожидаясь разрешения, она подставила под струю воды свой кувшин. Ей некогда было пялиться на богатого господина в чистой рубахе, от белезны которой слепило глаза. Она тоже хотела бы купить себе чистой воды, уже отстоянной и процеженной. Но ей нужно было больше, чем одна чашка! А очистить застоявшуюся и отдающую тиной дождевую воду, которая собиралась в новом озере за стеной и хранилась там со времен последнего дождя, они и сами смогут.
Струя воды била в дно кувшина. Но постепенно звук изменился. Раздались бульканья. Девочка, прислушиваясь, покачала кувшин.
- Стой спокойно! - грозно осадил жрец.
- Я и стою, - возмущенно ответила девочка.
Сапар уже отошел, но звонкий голос показался ему знакомым. Он оглянулся. Худенькая фигурка, облаченная в короткую рубаху со следами вышивки по подолу, едва доходившему до колен; пышная шевелюра давно не мытых волос, сдерживаемых двуцветным жгутом; изящный овал лица; тонкий прямой нос; огромные синие глаза, смотрящие с вызовом!.. Сапар подавился своей же слюной.
- Аруша... - кашляя, промямлил он, но девочка услышала.
Синева неба пролилась в глаза Сапара! Бушующая стихия закрыла все вокруг! Только эти огромные глаза перед взором! Счастье, выплеснувшееся из них, и радостный возглас, как боевой клич, разрывающий могильную тишину умирающего города.
- Сапар!! - Аруша повисла на крепкой шее, обхватив ее обеими руками.
Вода наполняла кувшин. Все выше раздавались в нем бульканья. Еще немного и потечет вода по его стенкам прямо на землю...
- Эй, забирай кувшин! - зло окликнул жрец. - Мне за тебя его двигать? Если я каждый кувшин буду двигать, спина заболит! - бурчал он, с завистью посматривая на девочку и богатого чужестранца, который выглядел не менее счастливым с этой бродягой на шее.
Аруша соскользнула с груди Сапара и вернулась к кувшину. Она лихо приподняла его за два тряпичных уха, завязанных посередине и, расставив ноги, часто зашагала к Сапару, напоминая движение ящерицы.
Он рассмеялся.
- Как же ты его понесешь? Не могла еще больше кувшин взять?
- Не могла, - голос Аруши едва пробился между напряженными мышцами шеи, - нет больше.
- Дай! - Сапар поднял кувшин. - Ого, какой тяжелый!
Аруша перевела дух.
- А ты думал?!
- Далеко нести?
Сапар пристроил кувшин на плече. Немного воды пролилось ему на плечо.
- Осторожно! Не расплескай! - возмутилась Аруша. - Не далеко. Туда, - она махнула вперед. - Там Либия, потом вдвоем понесем.
- Либия?..
Сапар свернул с дороги и поставил кувшин в тень.
- Аруша, иди сюда. Поговорим. Давно не виделись, а? - он подмигнул.
Девочка села на корточки и пальчиком поводила по глине. Палочка, другая проявились на слое пыли. Аруша молчала. От радости не осталось и следа. От этого молчания Сапару стало не по себе. Он притронулся к плечику Аруши.
- Не мог я раньше, понимаешь?
Аруша еще ниже опустила голову и сцепила руки.
- Ты обещал.
Сапар сжал ее плечи.
- Я пришел.
Синие глаза смотрели прямо. И без слов Сапар все понимал. Тоска и следы страха в этих детских глазах были упреком ему.
- Не сердись на меня, Аруша. У меня тоже никого нет кроме тебя...
Аруша взбрыкнула и выскользнула. Она опрокинулась на спину, перевернулась, встав на коленки, порывисто поднялась, отбежала и издали закричала:
- А у меня есть! У меня есть Либия, есть Даяна, есть Калби!
Слезы упали на щеки. Из носа потекло. Аруша смачно вытерла его кулачком.
- И без тебя проживем...
Сапар хмыкнул.
- Нет, ты не изменилась. Как была колючей, так и осталась.
- Чего?..
Сапар вытянул шею, будто бы заглядывая за спину девочки.
- Колючки, говорю, так и растут!
Аруша повела плечиком и скосилась за него, не понимая, что там разглядел Сапар.
- Какие колючки?..
- А вот такие - длинные, как у дикобраза!
Сапар не удержался и расплылся в улыбке. Аруша, поняв шутку, кривила губы - они тоже расплывались, но, изо всех сил пытаясь сохранять серьезность, девочка сводила их, собирала в трубочку. Сапар подошел, подхватил ее, смеясь.
- Ладно, ладно, виноват, не сердись...
Аруша порывисто обняла его, уткнулась носом в пахнущие пылью кудри. Сапар слышал ее сопение у самого уха, и в этот миг ему казалось, что ничего лучше в жизни нет. Что ж, это мгновение достойно того, чтобы не портить его разговорами. "Поговорим, успеем!" - подумал он и вдруг увидел женщину, которая стояла неподалеку и во все глаза смотрела на них с Арушей.
- Это Либия? - любуясь волнующими формами женского тела сквозь ткань, просвеченную солнцем, тихо спросил Сапар.
Аруша подняла голову и, увидев Либию, спрыгнула с рук. Подбежав, девочка потянула ее за собой.
- Сапар пришел! Что ты стоишь? Идем!
Либия растерялась. Перед ней стоял не бывший любовник, не страстно ожидаемый мужчина, не равный ей, а господин! Она не смела приблизиться нему. Босая, с пыльными ногами, в давно нестиранной рубахе, с платком, под которым она прятала неухоженные волосы и концы которого она небрежно закрутила вокруг головы, с огрубевшими руками - Либия чувствовала себя недостойной даже стоять рядом с мужчиной в таких пышных и, главное! - свежих одеждах.
В памяти всплыл рассказ Аруши о том, как Сапар учил ее быть чистой и опрятной, и стыд залил щеки алой краской.
- Пойдем, Аруша, нам пора, - Либия сжала ладошку девочки и, отвернувшись, потащила в другую сторону.
Аруша уперлась и повисла на руке.
- Никуда я не пойду...
Сапар, заподозрив неладное, сам подошел.
- Либия... подожди, - слова рассыпались в воздухе, как песчинки. Сапар не знал, что сказать. У него было много вопросов. И все они касались Аруши. Но не начинать же разговор вот так - на глазах у всех и даже не поприветствовав друг друга? - Здравствуй, Либия. А... кувшин? - нашелся он. - Вода... куда его отнести?
Либия замерла. Аруша высвободила свою руку и спряталась за спиной Сапара. Либия не смела поднять глаз. Она боялась повернуть лицо к этому мужчине. Он стоял так близко, что Либия чувствовала его запах. Он пробудил забытые ощущения близости - лишь отголоски тех чувств, которые она испытала однажды у реки, в ту ночь, которая потом снилась ей. Прохлада воздуха, тихие всплески воды, шепот камышей...нежные прикосновения и страстные объятия... Либия задохнулась! На что она надеялась?! Безумная! Еще безумнее Даяны! Разве этому господину нужна грязная нищенка вроде нее?! Все. Надо закончить все прямо сейчас. Глотнув воздуха открытым ртом, Либия решилась. Она повернулась и подняла глаза. Сапар смотрел на нее прямо и... ей показалось? В его глазах тревога?.. Не презрение, не брезгливость?.. Тревога?.. В голове все перепуталось. Что сказать? Этот взгляд обескуражил.
- Либия, нам нужно уйти отсюда, - тихо проговорил Сапар, поняв, что женщина растеряна.
- Да. Пойдем. Туда, - Раскрытой ладонью Либия указала на юг, туда, где было пустое озеро. - Аруша, где наш кувшин? - взгляд заметался вокруг. - А! Там! Хорошо. Идем. Понесем вместе! - командный голос. - Одна не смей! Он тяжелый... - и вдруг он сел, пропал голос. Либия сдулась, как пустой бурдюк.
Она качнулась. Сапар придержал ее за талию. Тонкая. Мягкая. Он не помнил, какова эта женщина. Но прикосновение через грубую ткань, какой-то особый запах, пробивающийся через пыль и дым очага, впитавшиеся в грубую ткань ее рубахи, взволновали.
- Успокойся, Либия. Кувшин я понесу. Показывай дорогу.
Они шли и молчали. У самых ворот Сапар остановился. Людей здесь почти не было. Жрицы Храма Воды пробежали мимо; понурый осел просеменил, подгоняемый необычно темнокожим подростком.
- Давайте присядем, - предложил Сапар, кивком указывая на тень от стены.
Аруша села прямо на землю, обхватив острые коленки. Либия примостилась на уступе стены. Сапар присел на корточки рядом с кувшином.
- Либия, - не глядя на женщину, начал Сапар, - я не могу войти в твой дом. Твой муж...
- У нее нет мужа! - категорично перебила Аруша.
- Почему нет?
- Он развелся со мной и ушел, взяв молодую жену, - ответила Либия.
Путь от озера до ворот успокоил ее. Она смирилась с собой и приняла неизбежное: Сапар заберет Арушу. Она останется одна. Она даже продумала, что будет делать - оставит дом матери и поселится у Даяны. Даяна не прогонит. Либия будет помогать ей. Ухаживать за ней. В последние дни она выглядит плохо, очень плохо...
- Это из-за Аруши? - пытливо глянув в глаза Либии, спросил Сапар.
- Нет! Нет! Я не рожала ему детей, - просто объяснила она. - А Арушу он принял. Даяна привела ее в город и позволила ей жить с нами.
Либия сбивчиво рассказала, как Даяна нашла Арушу, рассказала, как похоронила старика.
- Он передал мне твои подарки, - поникшим голосом закончила она, - но я не сохранила их.
Сапар понимающе кивнул. Аруша безучастно ковыряла землю пальцем. Разговор взрослых казался ей скучным. Разве сейчас важно о подарках?
- Сапар, ты заберешь нас с собой? - по-детски откровенно спросила она.
Либия прикусила губу. Сапар растерялся.
- Я... Аруша, у меня дела в городе.
- Знаю я твои дела! Нельзя туда лазить, понимаешь? И брать там ничего нельзя! Царица снова рассердится!
- Какая царица? - Сапар не понял, но наставительный тон Аруши рассмешил его. А молчание женщины настораживало. Знает ли она о его делах?..
Либия поднялась и сделала знак дочке, мол, пора идти. Аруша отвернулась.
- Ну что ты? Идем!
- А он?
Либия замялась, но нашлась, что сказать.
-Господин, мы живем там, на полпути к каналу. Воду мы сами донесем. Приходи. Она ждала тебя. Каждый день ждала, - добавила тихо.
- Я приду.
Сердце Либии зачастило. Вспомнилось, как этот мужчина позвал ее за собой, как она шла к нему, как утонула в его объятиях.
- Приходи до темна. Волки осмелели. Ночью за стенами города опасно.
- А вы?
- У нас Калби. Он вечером возвращается. Охраняет, - Либия вдруг спохватилась, приноровилась к кувшину, подзывая кивком Арушу. - Поторопись! - сказала то ли дочке, то ли мужчине. - День скоро закончится. Мы будем ждать.
День закончился зловеще красным небесным представлением. Щедрой рукой боги выплеснули на небо столько красок, что они расплескались и протекли на землю, прикрыв пески и жилье людей алой вуалью.
Либия с Арушей сидели бок о бок и смотрели в сторону города, ожидая Сапара. Первые впечатления от встречи улеглись и, добравшись до дома, Либия уже думала о том, как они проведут вечер, как будут разговаривать, как... Нет! Либия гнала грешные мысли о близости, но они взяли ее душу в плен, опутали вязью страстных желаний. Женщина хотела нравиться, она хотела быть любимой, хоть ненадолго, как тогда, но снова ощутить сладость поцелуев, снова почуствовать ласковые прикосновения мужской руки на своем теле.
К удивлению Аруши, Либия вылила половину воды из кувшина в большую чашку и заставила мыться. Нашлись и чистые рубахи, которые они стирали еще в протоке у канала, когда можно было добраться до узкой полоски воды, не завязнув в глине. Вот только сварить суп или кашу Либия не могла - у них не было даже сухой травы, чтобы развести огонь. Аруша хотела было пойти на поиск сушняка, но Либия не пустила - ночь у порога! Опасно!
Либия залила горсть ячменя водой. Набухнет, впитает влагу и можно будет утолить голод. А пока они ждут! Ждут того, в чьей власти изменить их жизнь.
- А если он не придет? - Аруша готова была расплакаться.
- Придет!
- Тогда почему не идет?
Либия прижала дочку к себе.
- Сказал же - дела!
Аруша иронично кивнула, но промолчала.
Серые сумерки разметали алые краски. Небо померкло. Первые "овцы" выбежали на небесное пастбище. Повеяло прохладой.
- Завтра снова будет буря? - спросила Аруша. - Вчера небо было таким же.
- Не знаю. Даяна придет - скажет.
- Куда она подевалась? - Аруша наигранно вздохнула. - Надо было зайти в храм.
За спиной раздалось знакомое сопение. Калби обогнул хозяек и сел напротив, положив перед ними придушенного суслика.
Либия улыбнулась, похвалила:
- Хороший Калби, хороший!
Она подняла суслика и отнесла в дом. Подвесила тушку над дверным проемом. Готовить все равно не на чем! Пусть вялится! Не успела Либия выйти, как услышала крик Аруши:
- Сапар!!
Сердце поднялось к горлу. Либия с трудом вдохнула глоток воздуха. Выдохнула, прижав руку к сердцу, и вышла навстречу.
Тенью на горизонте показался путник. Свободные одежды делали его фигуру объемной. Он шел, ведя за собой верблюда. Последние капли закатных красок превратили белую одежду Сапара в серо-розовую. Верблюд же довольствовался несколькими размытыми пятнами на груди и голове. Аруша подбежала и остановилась, во все глаза глядя на самого величественного жителя пустыни.
- Он желтый?..
Сапар хлопнул верблюда, словно стряхивая с него пыль.
- Он белый!
Аруша оглянулась. Либия стояла около дома и тоже с восторгом разглядывала верблюда. Тот, гордо прошагав до дома, остановился перед ней. Вытянув вперед шею, покрытую густым длинным мехом, верблюд приблизил голову и любопытными глазами посмотрел на женщину. Его подвижные губы того гляди попробуют ее на вкус.
- Отойди! - Либия оттолкнула верблюжью морду, усмехаясь про себя.
Сапар принудил верблюда лечь и снял с его бугристой спины всю поклажу. Аруша кинулась на помощь и потащила в сторону увесистый мешок.
- Дрова! - раздался ее радостный вопль. - Много!
- Будем костры жечь - отпугивать волков. А то Калби одному не справиться, а, Калби? - Сапар потрепал пса. Тот поджал хвост и ответил поскуливанием. - Узнал? Узнал, бродяга!
В этот вечер Либия приготовила царский ужин. Им было тепло и уютно всем вместе. Не хватало только Даяны. Сапар опускал глаза при упоминании имени жрицы. Он молчал о ее смерти, решив не портить вечер страшным известием.
Когда Аруша уснула, положив усталую голову на его колени, Сапар отнес девочку в дом и, вернувшись, сел напротив Либии. Блики пламени освещали ее лицо, тени ночи придавали чертам загадочность. Во взгляде читалась тревога. Сапар и сам ощущал ее.
- Я не хотел говорить при Аруше, - он замолчал, подыскивая нужные слова, но не нашел таких и сказал прямо: - Даяна умерла сегодня утром. Я был рядом.
Либия зажала рот рукой. Слишком резким оказался переход от счастья к горю. Она ожидала всего, что угодно, но не такого. Слезы хлынули из глаз. Либия застонала.
Сапар присел рядом, обнял.
- Тише. Арушу разбудишь, - шепнул на ухо.
Либия уткнулась в его плечо. Она плакала. Она не могла не плакать. Она не могла даже спросить, как это случилось. Но Сапар сам начал рассказ. Либия слушала, всхлипывая и сжимая губы. Теперь Даяна виделась ей богиней, хранившей Арушу - и ее вместе с ней! - от опасности. Сначала односложно отвечая на вопросы Сапара, постепенно Либия отдалась воспоминаниям и, слово за словом, дрожащим голосом поведала о Даяне все, что узнала о ней от Аруши и от самой жрицы; все, что пережила вместе с ней сама и что слышала от людей. Но теперь Либию беспокоила Аруша.
- Как я скажу ей? Бедная девочка...
- Она знает, что ее дочь?
- Не знаю. Даяна всегда говорила "моя девочка", но как это понимала Аруша, я не знаю. Она необычная девочка, ты сам видишь.
Сапар молчал. Смерть Даяны потрясла его, но за день он принял ее, как волю богов, и теперь думал о другом. Но об этом завтра! Завтра они все решат. А пока... пока рядом прекрасная женщина. Она влечет к себе. Сапар чувствует, как горячо ее тело, он уверен, что и она жаждет близости. Любовь между мужчиной и женщиной - лучшее снадобье от горя. Страсть отвлекает от всего мирского. В ней тонут сомнения, терзания, страхи. Она поглощает все остальные чувства, как песок воду.
- Либия...
Приоткрытые губы... Упругая грудь...
Огонь добрался до нетронутой ветки и с жадностью накинулся на нее. Пламя вспыхнуло! Тихое потрескивание ветки. Искры в небо от случайного прикосновения.