Долгая Галина Альбертовна : другие произведения.

Три подруги

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Рассказ об одном эпизоде в жизни трех девчонок. Мы подружились в горах и сохранили свою дружбу на всю жизнь.

  
ТРИ ПОДРУГИ
  
  Памяти подруг Ольги и Нины посвящаю
  
  Втроем на свадьбе у Нины. Слева направо: Гала, Нина, Оля []
  
   "Ах, как они дружили!" - это про нас: про меня, Нину и Олю.
   Знакомьтесь:
   Нина - умная, красивая: светло-русые волосы выше плеч, слегка волнистые, оттого пышные; глаза... глаза, в которых можно утонуть! Они такие... как море в тумане, вернее - два синих-синих моря совершенно необычной формы: два правильных вытянутых овала, не миндалевидные, не распахнутые на пол-лица, а именно - правильные.
   Рост средний, фигура умопомрачительная. Знаю, о чем говорю! Если кто из парней в глазах не утонул, то ума лишился точно, как только увидел Нинкины формы: полная грудь, талия - оса отдыхает! - все остальное тоже осиное, но при всей женской пышности, Нина стройная. Красавица, одним словом. Говорит она мало и тихо, смеется тоже не громко, но обаятельно. Как она ругается не знаю, никогда не слышала. Надоедливых ухажеров посылает одним словом: "Отвали!" И все.
   Оля - задумчивая, задумчивая. Натуральная блондинка с длинными золотистыми волосами, закрывающими шею. Оля высокая, стройная, как тополь, нежнокожая настолько, что умудряется сгорать под нашим азиатским солнышком даже в рубашке с длинными рукавами. Потому в горах всегда ходит, как человек-невидимка - закутанная по самый нос. Глаза у нее большие и голубые, как и положено блондинке.
   Говорит Оля протяжно, раздумывая над каждым словом. Если хочешь от нее что-то узнать, приготовься к длительному разговору, вернее - молчанию. Задав вопрос, не жди ответа сразу. Не жди, но ожидай. Она ответит, только сначала подумает. С Олей хорошо молчать - сидишь ли рядом, идешь ли куда, просто дурака валяешь от нечего делать. Она из тех редких людей, которые умеют слушать.
   Мне несказанно повезло с Ольгой, потому что я говорю много и не всегда по делу, и устаю от своей же болтовни. Тогда провести день с Олей - это отдохнуть душой. С ней все понятно без слов. Можно молчать, можно что-то говорить, но лучше - переглядываться. Это такая форма разговора по душам. Но только с таким человеком, как Ольга. Она все понимает душой.
   Я. Я, как вы, возможно, догадались, сильно отличаюсь от моих подруг. И характером, и внешность у меня совершенно другая. Я смуглая, потому что на мне отлично держится загар, темноволосая, в моих длинных прямых волосах прячутся золотистые блики. Глаза у меня, ну, очень красивые, тоже голубые, но не такие, как у Ольги: иногда они серые. Все зависит от погоды и моего настроения. Фигурность и стройность в меру, ума палата.
   Да! Эмоциональность зашкаливает. Из нас троих в этом я далеко впереди моих подруг. Эмоциональность выражается не только в ахах и охах, но и в манерах, и в активности действий, и в реакции. Одним словом - я полная противоположность спокойным и рассудительным девчонкам. А зовут меня Гала.
   Нашу троицу можно охарактеризовать так: Гала - чувства, Нина - здравый смысл, Оля - душа.
   Вот три такие подруги в один из периодов своей девичьей жизни занимались спортивным скалолазанием и замечательно проводили свободное от учебы в институтах время на сборах, приуроченных к тем или другим соревнованиям.
  
   Осень только-только началась. Ее дыхание можно было ощутить в горах, но никак не в городе, в котором асфальт еще дышал зноем, а запылившиеся за лето листья деревьев молили небо о дожде, сухо шелестя при редких порывах горячего ветра. Занятия в институте шли вяло: студенты все еще жили впечатлениями летних каникул, а преподаватели - тишиной аудиторий во время каникул. Потому, когда наш тренер по скалолазанию, Анатолий Васильевич, предложил поехать на турбазу Янги-Абад для подготовки к Всесоюзным соревнованиям на кубок "Спартака", я отреагировала бурной радостью, Нина обаятельной улыбкой, а Оля согласительным молчанием.
   До начала официальных сборов команды оставалась неделя, а мы, не желая дольше париться в душных аудиториях, собрались в одночасье и на следующий день уже были на турбазе. Втроем.
  
  На нижних скалах в Янги-Абаде []
  
   Надо сказать, что турбаза находилась в живописном ущелье в предгорьях Тянь-Шаня. Ее построили в двух километрах от шахтерского города с таким же названием, переделав старые трехэтажные дома шахтеров под корпуса для отдыхающих. Корпуса располагались на склоне холма в два ряда, с дорогой между ними, параллельно саю, к которому холм спускался зеленым ковром пахучих горных трав.
   Люди, работающие на турбазе, отлично нас знали - каждую весну мы приезжали туда на месяц, открывая сезон первыми республиканскими соревнованиями и заканчивая Всесоюзными, когда до сотни спортсменов из Москвы, Красноярска, Ленинграда, Свердловска, Алма-Аты, Фрунзе, Тбилиси, Донецка заполняли тихую турбазу суетой, свойственной молодым и увлеченным людям.
   А последние годы главным администратором турбазы к моему огромному удивлению, стала директриса школы, в которой я не так давно училась. Нина Никитична Матвеева! Это имя, наверное, до сих пор отзывается зычным громким голосом у многих мальчишек нашей школы, кто осмелился нарушить учебный порядок. Нина Никитична всегда дымила папироской, ходила быстро и видела все и всех насквозь. Будучи совсем молодой девчонкой, она без сна и отдыха крутила баранку полуторки, доставляя в блокадный Ленинград жизненно важные грузы по Дороге Жизни. Уважали мы нашу Нину Никитичну, как никого другого, несмотря на ее строгость.
   Турбазу она также крепко держала в своих руках, как и ту баранку. Если кто из скалолазов чего натворил - а случалось у нас всякое! - Нина Никитична открывала окно своего кабинета и во всю мощь легких кричала. Так, например:
   - Яцышина! Опять твои скалолазы мне наволочку не сдали!
   Яцышина - это я. А скалолазы, не сдавшие наволочку, могли быть хоть откуда, но я бежала к своей директрисе в кабинет и обещала немедленно разыскать эту самую наволочку, во что бы то ни стало.
   Отвлеклась я от жаркого осеннего дня, но зато теперь вы точно представляете себе обстановку турбазы.
   Нина Никитична поселила нас в нижнем корпусе, на самом верхнем этаже и в торцевой комнате: три окна открывали вид на три стороны: одно - вниз, к саю, второе - на дорогу и на корпус, в котором находился кабинет Нины Никитичны, а третье окно было в торце, за которым шелестел серебристой листвой раскидистый тополь, а за ним был торец другого корпуса. Одним словом - настоящий наблюдательный пункт! Мышь без нашего ведома мимо не пробежит! На нашем этаже, кроме нас никого не было. А это означало, что умывальник и туалет тоже в нашем единоличном пользовании. Условия барские!
   Порадовавшись свободе, природе и самостоятельности, мы в тот же день честно начали тренировки. Нина отлично знала, как вешать веревки - у нее к тому времени уже был второй альпинистский разряд, - потому это ответственное дело мы доверили ей. Провесив один маршрут на нижней и самой короткой скале, которая была и самой ближней к турбазе, мы полазили до вечера, размялись, встрепенулись и с чувством выполненного долга, вернулись в свою замечательную комнату.
   Весь следующий день мы лазили от души. Скала после летнего альпинистского сезона давалась легко, сил было много, не то, что весной, когда тело еще сковано, а инстинктивная осторожность сдерживает при выборе зацепок. Мозг диктует: ухваты с ладонь надежнее, чем мизерные щелочки! Не рискуй, держись крепче! Но в ту осень мы лазили по скалам, как обезьянки по пальмам. Пальчики наши были так натренированы, что, мы спокойно держались за то, что и зацепкой назвать не всегда можно было.
   Лазили в калошах, привязав их для надежности к ноге белыми лентами, почти, как балерины пуанты. Калоши покупали размера на три-четыре меньше. Так они хорошо обтягивали стопу, и большой палец отлично чувствовал мелкие зацепы.
  
  
Гала, как пример скалолазки в полном снаряжении. На соревнованиях, место: дорога на озеро Рица, Гагры []  Нина, на соревнованиях в Гаграх []  Оля на соревнованиях в Ходжикенте []
  
   Специальной спортивной формы для лазания у нас не было, но как мы одевались! Об этом стоит сказать особо. Верх - как правило, белая обтягивающая футболка с длинным рукавом, чтобы локти защитить от ссадин. Низ - черное трико, как и калоши, на два-три размера меньше, оно едва прикрывало икры, но коленки - обязательно! По бокам трико мы, каждая на свой вкус, пришивали лампасы из яркой тесьмы. Плюс белые гольфы. Поверх всего этого великолепия надевали обвязку, туго утянув ее на талии абалаковским ремнем (специальный такой, с зубастой застежкой, чтобы не разошелся при срыве или спуске), а сверху - самосшитую дюльферку: коротенькую кофточку с толстой нашивкой на одном плече. По нему скользила веревка при спуске, который назывался "спуск дюльфером". В нее был продернут еще один абалаковский ремень, связанный репшнуром с ремнем на талии, за который крепилась так называемая беседка - попросту те же ремни, сшитые в виде петель, в которые просовывали ноги, как в трусы. Опять же, при спуске или падении, нагрузка распределялась равномерно на груди и бедрах. Получалось что-то вроде мягкого сидения.
   На соревнованиях грудная обвязка была обязательна, а на тренировках мы обходились только беседкой с поясом, прикрепляясь к страховочной веревке карабином на талии. При спуске, пояс вытягивался и ужимал и так тонкие талии до самого не могу. Словами сего зрелища не описать! Мужики - судьи, участники, да и редкие зрители, разве что про страховку девчонок не забывали, поглядывая, как мартовские коты, на обтянутые трико попки.
   Но в те осенние дни мы отдыхали не только от институтских занятий, но и от внимания мужчин, правда, недолго.
   На турбазу приехала юниорская сборная союза по плаванию на байдарках. Само "плавание на байдарках" уже рассмешило. В Янги-Абаде негде плавать на байдарках. Может быть весной, еще можно было бы положить байдарку в сай, но осенью... Правда летом недалеко от сая устраивали озеро. В вырытый котлован направляли ручей от сая. Котлован заполнялся студеной водой. Получалось озеро. В нем можно разве что побултыхаться. А тренеры сборной, видимо, получив информацию об озере, представили себе не меньше, чем высокогорное озеро Рица.
   Как бы то ни было, но однажды утром, после завтрака, пока мы собирались на скалы, на территорию турбазы, натяжно урча, въехал туристический автобус. Он остановился под нашими окнами, и из него один за другим вышли молодые, но такие симпатичные мальчики - все, как на подбор! А за дядьку Черномора у них оказалась женщина такого маленького роста, что молодцы смотрели на нее не просто сверху вниз, а почти себе под ноги. Но смотрели и слушали ее очень внимательно.
   - Авторитет на лицо! - констатировала Нина, с чем мы с Ольгой охотно согласились, переглянувшись.
   Нашей серьезности хватило на пару минут - до того, как из автобуса выгрузили байдарку. Одну. Ольга просто бесшумно сползла на кровать, на которой мы и стояли на коленках, Нинка прижалась к стене, вздрагивая и всхлипывая в беззвучном смехе, а я расхохоталась в голос. Придя в себя, мы снова прильнули к окну. Мальчики дружной толпой уже спустились с дороги и повернув налево, вошли в наш подъезд.
   - Кажется, их размещают в нашем корпусе! - не помню, кто из нас сделал это открытие, но в коридоре через минуту послышались шаги, смешки, звук открываемой двери и шум воды в умывальнике.
   Мы дружно забыли о тренировке, на которую собирались, и топтались у двери, решая, кто из нас первой выйдет "в люди". Вышла Нина. Взяла баллон, в котором мы кипятили чай, и пошла за водой, оставив дверь в комнату приоткрытой. А надо сказать, что наша "спортивная форма" была на нас - белая маечка, черное трико, белые гольфики... без галош и обвязки, правда, но все равно эффект от Нинкиного появления в умывальной был ошеломляющий. Голоса стихли, всякие шумы тоже. Слышно было только, как вода наливается в баллон. Я не выдержала такой неизвестности и, прихватив стаканы, пошла их мыть.
   Дверь нашей комнаты выходила в небольшой коридор, этакий аппендикс от основного коридора. Прямо напротив были двери в туалет, а справа - в просторную комнату с двумя умывальниками. Выйти из нашей комнаты, я вышла, а вот пройти к умывальникам получилось не сразу - проем двери по самого верха закрывали спины юниоров. Я постучала по одной спине, возмущенно проговорив:
   - А пройти можно?
   На что все, кто стоял по эту сторону двери, уставились на меня, конечно, сверху вниз, и прижались к стенам коридора, освобождая дорогу. К тому моменту Нинка почти наполнила баллон и мило отвечала на вопросы брюнетистого красавчика, кто она и что здесь делает. Подошла я. Переглядываясь с Нинкой, принялась мыть стаканы.
   - Девочки, а вы тут вдвоем? - спросил кто-то, явно кокетничая.
   - Втроем! - ответили мы в два голоса.
   - С мамой?
   - С подругой!
   Кто-то присвистнул. Парни уже пришли в себя, расслабились и начали заигрывать. Мы с Ниной, не отвечая ни на какие шутки, демонстративно серьезно ушли к себе, сначала пройдя "сквозь строй" в коридоре.
   - Главное - вовремя смыться! - это любимое выражение Нинули. И оно не раз нас выручало в жизни и дальше.
   - Зарисовались? - спросила Ольга, зачем-то уткнувшись в книгу.
   - Зарисовались! - мы расхохотались.
   - И что дальше?- Ольга отложила книгу.
   - Посмотрим, - Нинка сделала красноречивый жест рукой, означавший: Будь спокойна! Все идет по плану.
   - А лазить пойдем? - мое спортивное настроение зазвучало в другой тональности, но Нинка на сей счет оказалась тверда, как кремень:
   - Обязательно, и с выходом!
   Выход получился что надо! У парней вообще отвисла челюсть, когда мы грациозно помахивая бедрами, прошли мимо открытой двери в их комнату, с нагруженными рюкзаками за спиной.
   С этого дня мы не просыпали зарядку, с особой тщательностью готовились к выходу на скалы: красили глаза, губы, припудривались и, то и дело, выглядывали в окна и очень часто пили чай!
   С тремя соседями, заселившимися в свободную комнату в нашем отсеке, мы пили чай в тот же вечер. Не помню, как звали мальчишек, но с ними было весело. Мы расспрашивали их о байдарках, не упуская случая съязвить по поводу заплыва в нашем сае, они живо интересовались скалолазанием. Парни были младше нас года на два-три, потому общение сразу приняло характер непринужденного, как с братьями, что, впрочем, не мешало ни мне, ни Нинке целоваться с юниорами в умывальной, прячась от глаз строгой Ольги. Она всегда в этом отношении была очень серьезной.
   На следующий день Нина предложила устроить тренировку по отработке домбайских связок прямо на перилах лестницы, спускающейся к саю.
   Домбайские связки входили в программу соревнований. Потому предложение Нины оказалось кстати. Домбайские связки - это прохождение участка скалы по заранее известной схеме. На скале судьи вбивают крючья - места страховок, и связка из двух человек на время проходит отмеченный маршрут. Так как делать на скале такой маршрут без тренера нам не разрешено, то мы могли только отрабатывать принцип прохождения любого маршрута, оттачивая команды и скорость работы с веревкой, чем мы и занялись на следующий день.
   Ольга взяла на себя роль судьи и ходила за мной и Ниной с секундомером, а мы, обвешанные карабинами, так что даже при легком повороте тела раздавался колокольный звон на всю округу, выпаливая: Страховка готова! Пошла! Крюк! Крюк! Выдай, Выбери! - скакали по лестнице, прикрепляя карабины к перилам и едва не сбивая с ног немногочисленных отдыхающих, пугая их и криками, и всем своим видом. Тренировку мы начали раньше байдарочников, потому, не без удовольствия, могли наблюдать, как они спускались к озеру с байдаркой на плечах и с "дядькой Черномором" впереди.
   Обойти нас юниорам никакой возможности не было - спуск к саю проходил только по одной лестнице, петляющей то влево, то вправо, и парням приходилось изворачиваться с длиннющей байдаркой, чтобы вписаться в поворот. Наши соседи проплыли мимо нас, с улыбкой от уха до уха, но молча, как рыбы под прицелом острого глаза "Черномора".
   Продолжить тренировку нам не пришлось. Представление покруче нашего развернулось на озере. Все отдыхающие высыпали на смотровую площадку, с которой отлично было видно и озеро, и сай, и байдарочников. Мы побросали свои веревки и железяки и, облокотившись на перила, с нетерпением ждали начала их тренировки.
   Вот байдарка благополучно легла на воду. "Черномор" выстроила "богатырей" в одну линейку и, жестикулируя рукой, наставляла их. Обрисовав задачу, она дунула в свисток, что всегда висел у нее на шее и парни принялись разминаться - современное шоу мужского стриптиза в подметки не годится той разминке! Мы любовались юниорами, подперев ладошками подбородки. Но "Черномор" прекратила шоу, свистнув пару раз. Часть ребят уселась на камни, во множестве разбросанные по берегу сая, а часть направилась к байдарке. Спортсмены влезли в нее, взяли весла и с очередным свистком налегли на них, но ненадолго. После двух гребков байдарка уперлась в противоположный берег. Парни не опуская весла, развернулись к "Черномору" в ожидании команды, но та застыла на месте, опустив руки и зажав свисток в зубах.
   Так я в жизни смеялась пару раз: до коликов в животе и спазма в лицевых мышцах. Потому никогда не забуду. Такое просто не забывается. Пока мальчишки возились внизу с байдаркой, мы поспешили собрать снаряжение и ретировались в свою комнату. Только там отсмеявшись и потеряв на этом силы, мы пришли в себя и решили взять выходной. Ни о какой тренировке на скалах и речи быть не могло - просто не осталось сил.
   - Чем займемся? - выглядывая в окно и высматривая юниоров, поинтересовалась я. Не увидев никого, повернулась к девчонкам. - Так и будем валяться? А? Скучно!
   Оля читала что-то умное про психологию - она училась в пединституте и относилась к учебе очень серьезно, Нина взялась за шитье: украшала новыми лампасами новые штаны. Не глядя на меня, она предложила:
   - Давайте в карты играть.
   - В карты? - удивилась даже Оля.
   - А что? В дурака. Интересно.
   - В дурочку, - поправила я, - а карты есть?
   - Есть, - Нинка полезла в свою тумбочку.
   До того мы в карты не играли. Не знаю, почему, но не играли никогда. В смысле - на сборах. Дома-то все хоть раз в жизни играли в дурака, потому представляли себе, что это за игра.
   Придвинув к кровати тумбочку и стул, мы уселись поудобней и начали играть. Довольно быстро просто игра надоела.
   - А давайте на интерес, - предложила опять же Нинка.
   - На какой? - поинтересовалась я. - На карабины что ли? (карабины - специальные страховочные приспособления).
   Нина скорчила недовольную гримасу.
   - Какие карабины... - она произнесла это со свойственной ей манерой: тихо, так, что последнее слово почти совсем не слышно. Она так обычно и говорила! - Давайте на раздевание.
   Мы с Ольгой вылупились на нашу правильную, разумную подругу. Но удивление довольно-таки скоро сменил азарт.
   - А, давайте, ничего нового мы друг у друга не увидим, а Оль, согласна?
   Ольга, как ни странно, согласилась. Как всегда, молча.
   Пока мы играли просто так, то одна из нас, то другая оставались в дураках, но, как только мы начали играть на раздевание, проигрывала только Ольга. Просто удивительно, как она так умудрялась. Надо было видеть ее сосредоточенное лицо - напряженные мышцы, сведенные брови, бегающий, если так вообще можно говорить об Ольге с ее медлительностью, взгляд, внимательное рассматривание карт, складывание всего, что она принимала, в стопку и по ранжиру... Ничего не помогало - Оля снимала одну вещь за другой. А снимать-то практически было нечего - майка, трико, носки, лифчик, трусы - все! Мы с Нинкой переглядывались, хихикая, а Оля с очередным проигрышем демонстративно вставала и медленно стягивала одну вещь. Потом садилась и раздавала карты. Когда она осталась в одних трусах, Нина предложила:
   - Давайте завязывать с этой игрой, а?
   Я и слова не успела вставить, как Ольга выпалила:
   - Нет уж, играть, так до конца!
   Что она имела в виду под концом, можно только догадываться, но она раздала карты и ... снова проиграла.
   - Снимать? - Оля встала, как перед расстрелом, гордо выпрямившись и глядя нам в глаза - то на меня посмотрит, то на Нину. Так, наверное, смотрел на врагов Павлик Морозов или Зоя Космодемьянская.
   Нина подошла к ней, обняла за плечи и, посматривая на меня, попыталась ее остановить:
   - Да не надо, Оля, ну поваляли дурака, все, одевайся.
   Но Ольга неожиданно уперлась.
   - Нет! Я так не могу! Проиграла, значит должна выполнить условие.
   - Ты прям как зэковка! Нинка правильно говорит - кончай валять дурака! Пошутили и хватит, что ты, в самом деле?! - я отчитала ее, но Ольга стояла на своем. Хоть насильно ее одевай!
   Тогда Нинка нашла альтернативу.
   - А давай вместо раздевания, спустишься вниз дюльфером?
   Мы переглянулись. Подошли к окну. Третий этаж. Внизу никого. После обеда все отдыхают - сонный час. Только кузнечики стрекочут и ветерок прохладный жару разгоняет.
   - А что, - поддержала я, - точно, давай!!
   - В трусах спускаться? - уточнила Ольга.
   - Лифчик надень и дюльферку, - разрешила Нинка.
   Пока Ольга облачалась в лифчик, дюльферку и беседку, Нина делала страховку на батарее.
   - Выдержит! - подергав веревку, уверовала она и сбросила один конец за окно. Я выглянула: веревка кольцами легла на асфальт.
   - Нормально, длины хватит, пристегивайся, - одобрила я.
   Ольга решительно подошла к батарее, прикрепилась к страховочной, которую держала Нина, залезла на подоконник, подняла вторую веревку, и начала укладывать ее на плече, прикрепив к карабину на страховочном поясе.
   - Слушайте, девчонки, давайте прекратим это прямо сейчас, - мне как-то нехорошо стало от нашей затеи, я умоляюще смотрела на Олю.
   Но та и глаз на меня не подняла. Сунула руки в перчатки, готовясь спускаться. Нина покачала головой, давая мне понять, что Ольгу уже не остановить. Тогда я подошла к окну, наблюдая, как она, решившись, наконец, опустила ноги вниз, повиснув на страховочной веревке, которую Нинка держала, как всегда, крепко.
   Почувствовав свободу, Оля повисела с секунду, упираясь ногами в стену и, мягко потравив веревку, поехала вниз, проскальзывая мимо окон нижних этажей.
   Как только она коснулась босыми ногами земли, из-за угла соседнего корпуса вышла Нина Никитична с двумя мужчинами и женщиной, одетыми не как отдыхающие на турбазе - как потом мы узнали, то была какая-то комиссия, которую Нина Никитична потчевала в специальном для таких комиссий кабинете. Они все остановились, как вкопанные, наблюдая, как Ольга в неглиже, отстегнулась от веревки, висевшей из окна третьего этажа, и, шлепая босыми ногами, пошла в корпус. Я моментально среагировала на свою бывшую директрису и, присев под подоконник, вжалась в стену.
   - Здрасьте! - услышали мы с Нинкой Ольгин голос.
   Как я ни прислушивалась, кроме шелеста листвы и далекого журчания сая больше ничего не услышала. А выглянуть побоялась.
   Оля вошла в комнату и, снимая снаряжение, спросила:
   - Что вы молчите, как рыбы? Все, в расчете?
   Не сговариваясь, мы с Нинкой активно закивали.
   До приезда нашего тренера я тщательно избегала Нину Никитичну, не появляясь даже в столовке. И не зря. Она граммофонила на всю турбазу, разыскивая меня - зачем, не трудно догадаться! Но девчонки защищали меня, как могли.
   А вечером в этот же день, Ольга отыгралась на всю катушку. Наши соседи пришли к нам на чай и предложили... поиграть в дурака на раздевание. На что мы, переглянувшись и пряча улыбки, согласились. Раздели мы в тот вечер наших мальчиков тоже до трусов и отпустили с миром и с вещами в руках.
   И это еще не все. Когда у них выдался день отдыха, потащили мы ребят на скалы. Кое-как натянули на моего ухажера беседку, прикрепили к веревке и заставили лезть на скалу. Но, не то, чтобы заставили - им и самим было интересно, только лезть по гладкой скале - это не на байдарке наше озеро переплывать! Юниор, растянулся на скале, как на распятии и ни туда, и ни сюда. Еле сняли. Других не стали заставлять. Вместо этого сами полезли, показывая свое мастерство, чем вызвали к своим персонам несказанное уважение.
   А "Черномор", узнав, что ее спортсмены вместо того, чтобы в день отдыха на кровати валяться и потолок рассматривать, с нами по скалам лазили, на следующий день такую общеукрепляющую тренировку им устроила, что вернулись наши мальчики в свою комнату ни живы, ни мертвы, даже на чай не пришли.
   Так прошла наша вольная неделя тренировок. В день приезда Анатолия Васильевича мы вели себя, как образцовые скалолазки. Тренировались весь день без обеда, а вечером он уже отошел немного после бесед с "Черномором" и Ниной Никитичной и, навестив нас в наших апартаментах, только и сказал с укором:
   - Что ж вы девчонки творите? Ладно, Галка... Нина, а ты? Оля! А от тебя я вообще такого не ожидал!
   - А что я? - хотела было уточнить я, но Нинка ткнула меня локтем в бок и за всех ответила:
   - Анатолий Васильевич, больше не повторится, обещаю!
   Он только вздохнул тяжко и, пожелав нам спокойной ночи, вышел.
  
   После были у нас другие интересные поездки и в горы, и в Прибалтику, и на соревнования в Красноярск, и в Гагры. Позже мы, поздравляя Ольгу с днем рождения в Чимгане, ели торт, испеченный Олей, заедая его арбузом, уютно устроившись в тени кустов на центральном склоне, откуда отлично просматривалась гора.
   Тогда я подарила Оле и эту гору, и все цветы и травы на ее склонах и синее небо над нашей головой и даже солнце, щедро согревающее землю. А вечером мы от души танцевали на крыше прокатного пункта под итальянцев и всю ночь ловили падающие звезды, устроившись спать прямо под звездным небом.
   Сколько было мечтаний, сколько радости от общения и сколько надежд на светлое будущее! Оно пришло, наше будущее, но к каждой из нас на свой определенный срок.
   Оли не стало 6 марта 1992 года, а Нины - 23 февраля 2010. Теперь я осталась одна из нас троих. Мне бы очень хотелось, чтобы девчонки прочитали эти воспоминания, улыбнулись и написали, как однажды написала Нина, когда я опубликовала очерк о нашей первой встрече - об археологической экспедиции школьников:
   "Галочка,  Спасибо большое за статью о нашей экспедиции. Как будто еще раз побывали там вместе. Удивительно, что ты так много помнишь и знаешь. Некоторые факты я уже позабыла,а о некоторых даже и не знала. Интересно было вспомнить еще раз.
  И так ты красиво и удачно все описала,подобрала и разместила фотографии. Интересно посмотреть на нас после стольких лет.
Ты просто умничка".
  
   Я стараюсь, Нинуля.
  
  Нинуля в Чимгане на соревнованиях []
  
   Ташкент, 25 февраля, 2010 года.
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"