По аллее осеннего парка медленно брёл высокий и худой старик. Водяная пыль висела в холодном уже воздухе, отчего все цвета вокруг казались поблекшими, словно на старой, выцветшей акварели. Было утро, и аллея парка была безлюдна и уныла. Старик, одетый в длинный резиновый плащ-крылатку, застёгнутый на все пуговицы, высокие резиновые сапоги и старомодный резиновый цилиндр, в каких английская аристократия конца девятнадцатого века, увлекавшаяся пешим туризмом хаживала в походы,брёл по дорожке, шаркая ногами по жёлтому гравию. В руке у него был потёртый кожаный саквояж, на поводке за ним плёлся старый и больной бультерьер, зло глядевший на увядающую природу маленькими красными глазками. Когда старик поравнялся с мокрой и пустой скамейкой, из-за поворота аллеи показался человек. Был он мал ростом, толстоват и сед. Лет ему было семьдесят или около того, одет он был в коричневое клетчатое пальто и кожаную фуражку-конфедератку. Возможно, он был поляк. Пухлое лицо его обрамляли пышные бакенбарды, в руках у него болталась тряпичная авоська с портретом Демиса Руссоса. Поравнявшись, старики чинно раскланялись, приподняв свои головные уборы, и взявшись под ручку, медленно побрели рядом. Некоторое время они шли молча, затем пухлый в конфедератке произнёс: "Простите за нескромный вопрос, сегодня как обычно?" "Да, конечно, сударь, всё как обычно. Сперва
необходимо покормить белок" - отвечал высокий. "Понимаю," - соглашался толстяк. Они прошли ещё немного и остановились у старой лиственницы. Высокий поставил саквояж на землю, и открыв его , достал из него пригоршню фундука. Затем он защёлкал языком, и на этот звук с ближайших деревьев тут же сбежалось множество белок. Старик размахнулся и швырнул им орешки, после чего предложил пригоршню орешков толстяку. "Благодарю вас, сударь," - учтиво сказал толстый, беря угощение, - "С удовольствием отведаю ваших орешков" Они стояли под моросящим дождём, наблюдая за белками. Толстяк разгрызал , как и белки, свои орешки и смачно разжёвывал их. На пухлом лице его читалось выражение наслаждения. Неожиданно на газоне, где обедали белки раздался громкий хлопок и к ногам толстяка упала обезглавленная беличья тушка. Толстяка передёрнуло от отвращения. "Что это?" - воскликнул он с испугом. "Ничего особенного, сударь," - отвечал высокий, - "Просто один из орешков наконец сработал." "Что это значит сработал!?" - спрашивал толстяк в ужасе, в то время как бультерьер терзал беличью тушку. "Лотерея. Обычная лотерея, сударь," - отвечал высокий, -"Один из орешков был начинён пироксилином. Я не знал, какой именно и бросал орехи наугад. Орехами много и я кормил белок уже несколько раз до этого, но попался орешек со взрывчаткой только сегодня. Элемент неопределённости вносит , сударь, в процесс некоторую интригу." Лицо толстяка сначала побледнело, затем его покрыли багровые пятна. "Сударь!!" - закричал он, - "Значит, вы знали и предложили, тем не менее,ваши орехи и мне!? Значит, на месте этой несчастной белки мог оказаться и я!?" Высокий старик улыбался. "Ну что вы, сударь, это исключено. Не волнуйтесь так, заряд в орешке слишком мал, и вряд ли вы лишились бы головы. Скорее всего вам всего лишь оторвало бы нижнею челюсть."
"Сударь!!! Вы негодяй!!!" - завизжал толстяк,- " вы негодяй и старый пердун!!!" При этих словах пухлый человек отвёл, что есть сил руку назад и наотмашь ударил длинного по лицу. Длинный пошатнулся, но устоял. "Да ты старый гондон. За пердуна , гнида, ответишь!" - возопил он и ударил толстяка в ответ. Толстяк не устоял на ногах и свалился на спину, но неожиданно резво вскочил и подставил длинному другую щёку. "Ну ударь меня, ударь,противный! Сделай мне больно!" Длинный старик зарычал, как лев и ударил толстяка в зубы. Толстяк снова не удержался на ногах и свалился на задницу."Ногой! Ногой, старая перечница!" - кричал он худому не вставая с земли. Худой, со остервенелым лицом, разбежался и пнул толстого носком сапога в голову. "Ещё, ещё!" - кричал толстяк, - "Бей меня, бей! Делай, ну делай же мне больно!" Длинный ещё некоторое время пинал толстяка ногами, затем остановился, тяжело дыша, и прорычал, - "Я сейчас овладею тобой, жирный урод! Вставай сейчас же на четвереньки!" Толстяк ,задрав пальто и спустив брюки, повиновался. Длинный же, расстегнув и сбросив плащ с плеч, остался лишь в резиновых сапогах и резиновом цилиндре на голове. Под плащом он оказался совершенно наг и его орган находился в возбуждении. Плотоядно сопя и брызжа слюной, он бросился на толстого господина и овладел им. Его бультерьер так же кинулся на жертву и стал остервенело терзать полу её пальто. "Так его! Кусь его, кусь, Зигмунд!" --- кричал высокий, стоя на коленях. "Пассатижи! Вы забыли про пассатижи!" --- вдруг завопил толстяк и нервно заёрзал на гравии. "Простите меня, старого недоумка," - сказал длинный с досадой, и, не меняя позы, подтянул к себе саквояж. Открыв его, он порылся в его чреве и выудил оттуда ржавые плоскогубцы. Увидя инструмент, толстяк успокоился и стоял уже смирно. Высокий же, продолжив ритмичные движения, стал что есть сил щипать толстяка за ягодицы. "а-а-а-! сейчас кончу!" - вдруг закричал пухлый господин, - "Клянусь всеми святыми, сейчас кончу!" "И я сейчас кончу!" - закричал высокий старик, - "Всё! Кончаю! А-а-а!" Затем они некоторое время стояли неподвижно, тяжело дыша, после чего поднялись на ноги и оправились. "Ну что, господин маркиз, когда мы с вами увидимся вновь?" - заговорил толстяк, отдышавшись, - "Может быть завтра. Пироксилин, который вы заказывали, скорее всего сегодня вечером будет у меня. Так что, может быть завтра?" "О, нет, сударь. Лет пятьдесят тому назад я готов был бы видеться с вами хоть пять раз на дню, но сейчас, увы, годы берут своё. Так что давайте лучше через два дня," - отвечал высокий старик. "Через два дня в это же время и на этом же месте?" - уточнил пухлый господин. "В это же время и на этом же месте," - подтвердил высокий. Тогда толстяк полез в тряпичную сумку с портретом Демиса Руссоса, и достав из неё книгу, протянул её высокому со словами: "Здесь у меня замечательная книга Фёдора Михайловича Достоевского. Называется она "Братья Карамазовы". Написана несколько небрежно, но монолог о слезе ребёнка просто превосходен. Прочтите его, господин Де Сад, уверяю, вам понравится!" "Весьма признателен вам, господин Мазох!" - сказал высокий старик, беря книгу. Старики постояли ещё немного молча, после чего, приподняв головные уборы чинно разошлись.