В 2014г. я заинтересовался темой отечественного фондового рынка. Почему такой мощный инструмент привлечения капитала в экономику, эффективно работающий в развитых странах, за все пореформенные годы так и не стал инструментом инвестирования в российское производство? Правительство этой проблемой не занималось. Всё это время фондовый рынок оставался на положении пасынка у отечественных реформаторов. Статьёй "Фондовый рынок, как регулятор развития экономики" [1] я пытался привлечь внимание к этой проблеме.
В номенклатурной среде любят простые решения. Всё внимание правительственных экономистов было направлено на формирование финансирования хозяйственной деятельности исключительно через банковские кредиты. Ограниченность инструментов финансирования и стала одним из главных источников проблем в развитии страны.
В техническом сообществе известно правило, что универсальные инструменты уступают по своим характеристикам специализированным. Выглядит неоправданным при таком разнообразии финансовых инструментов, которые давно отработаны и востребованы в мировой экономике, одержимость к внедрению только одного механизма, весьма спорной эффективности - кредитного. Всю страну практически заставили сесть на кредитную иглу, не предлагая никакой альтернативы.
Большинство эффективных способов инвестирования экономики реализуются через фондовые рынки. И в начале реформ в стране такие были созданы. Только задачу инвестирования в промышленность они не решали. Они сформировались, как инструмент передела собственности. После отказа от советской идеологии надо было узаконить присвоение узкой группой лиц огромных государственных активов, ставших бесхозными [1].
Казалось, с развитием рыночных хозяйственных отношений и фондовые рынки перепрофилируются, и станут выполнять те функции, которые должны - привлекать инвестиции. Но нет, время шло, а изменений в сфере фондовой торговли не происходило. И это не тревожило тех, кто должен был отвечать за темпы развития страны. Только после признания Правительством, что сформированная модель экономики исчерпала свой ресурс роста, о проблеме привлечения средств граждан в экономику через инструменты фондового рынка заговорили. Тут ещё и санкции Запада против нашей страны подоспели. И касались санкции, в первую очередь, ограничения доступа к валютным кредитам, к которым правительственные экономисты так долго приучали отечественную экономику. Причём приучали под руководством тех самых зарубежных консультантов, которые теперь устроили нам санкции.
Так, что моя статья [1] в 2014году с предложениями по улучшению работы фондовых инструментов - предвосхитила актуальность темы.
В производстве есть два способа выйти на новый уровень - модернизировать старое или построить новое. По аналогии, в той статье я предлагал создать альтернативную фондовую биржу, где можно было сформировать принятые во всём мире правила поведения игроков, без оглядки на те порядки, которые действовали на существующих фондовых биржах. Приучить старых игроков к новым правилам, на мой взгляд, было труднее, чем сформировать новый состав участников фондовых игр [1].
Своими предложениями по преобразованию фондового рынка я поделился и Правительством РФ, направив ту статью им в виде обращения. Странное дело, но на это обращение я получил положительную оценку. Как правило, чиновники не любят инициатив от народа, и с ходу отвергают любые предложения, даже очень полезные. Проверено на личном опыте. Поэтому положительная оценка моего плана меня удивила.
Правда, как стало очевидно через некоторое время, никто так и не стал заниматься созданием фондовой биржи с новыми, эффективными инструментами привлечения инвестиций. Видимо вариант с неторопливой настройкой работы существующего фондового рынка на правильную работу больше устраивал Правительственных чиновников. Реформаторы в соответствии со своими макроэкономическими представлениями склонны уповать на саморегуляцию. К сожалению, тридцатилетний опыт реформ так и не убедил высокопоставленных функционеров, что сама собой, без вмешательства властей, настройка эффективных хозяйственных отношений в экономике не происходит. Об этом и других недостатках теоретической концепции реформ я писал в статье "Научное обеспечение реформ. Практика макроэкономики" [2].
Тем не менее, очевидно, что проблема привлечения инвестиций через механизмы фондового рынка всё больше волнует экономистов, в том числе и правительственных.
Последние попытки улучшить работу фондового рынка РФ нельзя назвать успешными [2]. В группе стран с развивающимися рынками показатели нашей страны самые низкие. Как я и предполагал, путь модернизации сложившегося фондового рынка оказался трудным и темпы продвижения по нему не внушают оптимизма. По-прежнему считаю, что реализация альтернативного варианта с формированием новой биржи, дала бы больший эффект и в разумные сроки.
Мне представляется, тема создания альтернативной фондовой биржи не должна оставаться вне зоны внимания планов намечаемых реформ, которые сейчас активно разрабатываются. Ряд соображений в развитие этой темы я хочу изложить в этой статье.
2. Роль экономической теории в неудачах реформ.
2.1. Практика применения экономической теории.
В статье [2] уже высказаны претензии к экономике, как к науке. В том числе и за недостаточное внимание к акционерным инструментам инвестирования экономики. Если по её рекомендациям выстроили неэффективную модель управления, значит, в теории есть пробелы. Во всяком случае, научная теория обязана определять место и роль своих предложений в комплексе принимаемых решений. Оговаривать область их применения. Кто, как не экономисты, должны предупреждать руководителей о последствиях чрезмерной фискальной нагрузки для развития страны, предлагать и внедрять другие финансовые инструменты, которые эффективно используются в мировой практике. Есть вопросы и теоретического плана, на которые хотелось бы обратить внимание, прежде, чем предлагать решения, от которых правительственные экономисты способны отмахнуться только потому, что оно не соответствует их стереотипам. Не буду говорить за все экономические школы, но то направление, которое проводило реформы, явно страдает догматизмом. В статье [2] подробно рассмотрены недостатки выбранного направления экономической науки для практики реформирования экономики. В дополнение к тому анализу хотелось бы рассмотреть ещё некоторые вопросы для более глубокого понимания именно проблем фондового рынка, его роли в экономике.
2.2. Влияние экономического блока на работу Правительства.
В советской директивной системе экономическая теория больше использовалась, как идеологический инструмент. В практической же деятельности Правительства она была на вторых ролях. Её задачей было направление финансовых потоков в соответствии с решениями политического руководства. Откуда брать финансовые средства тогда решали без экономистов. Возражать, что на финансирование нет денег, определять величину налогов им не приходилось. Но это пока экономика страны не дошла до кризисного состояния. Во время реформ экономисты оказались на первых ролях в системе власти. И сейчас все сферы деятельности Правительства находится в полной зависимости от мнения и решений экономического блока. При этом за неудачи в развитии из-за неподъёмных налогов и недофинансирования экономический блок ответственности не несёт. Он отчитываются только по одному показателю - доходы от налогов и сборов.
Понятно, что с точки зрения качества управления ситуация, когда исполнитель не отвечает за свой вклад в результат деятельности всей команды, когда выбранные показатели не отражают этот вклад в общее дело, заслуживает самой негативной оценки. И ситуация не меняется в лучшую сторону. Средств не хватает, фискальная нагрузка растёт. Из-за непомерных сборов не растёт бизнес, а значит и налогооблагаемая база. Круг замкнулся. Экономический блок Правительства должен его разорвать. Надо исправлять свои ошибки. Но пока их предложения в налоговой политике нельзя назвать обнадёживающими. С критикой подобных инициатив Минфина можно познакомиться в статье "Налоговый манёвр. Предложение снизу" [3].
То игнорировали экономические законы, то стали плевать на производственные проблемы. Пока не прекратится шарахание из крайности в крайность, не стоит ожидать успехов в развитии экономики. Кажется, знания в области управления вообще не реализуются в государственной системе. Хотя и без теории понятно, что система не эффективна, если не выстраивает баланс интересов.
2.3. Политический фактор в экономической теории.
Кто знаком с прикладной ролью технических наук должен удивляться низкой эффективностью, а то и вредностью практического применения экономических знаний. Размышляя о причинах такого положения, приходишь к выводу об избыточной политизации этой науки. В критике макроэкономики [2] я употреблял термин Лысенковщина. Справедливее было бы отдать первенство в использовании псевдонаучных теорий в интересах групп политического влияния всё-таки экономике. Правда, конечно, после такой науки, как история. Та с рождения служила правителям, обосновывала их право на власть. Политизация естественных наук, следствием которой была Лысенковщина и ей подобные направления борьбы с "буржуазными" воззрениями стала развитием успеха политического использования экономической теории.
Рассмотрим некоторые постулаты экономики, которые, на мой взгляд, приводят к неверным практическим рекомендациям.
Экономическая теория предполагает приоритет мотивирующей роли прибыли в развитии экономики. Вспомним знаменитую фразу мэтра политэкономии: "Нет такой подлости, на которую не пойдет капиталист ради прибыли".
При объективном взгляде на вещи это утверждение вызывает сомнения. Во-первых, не все предприниматели за лишнюю копейку готовы душу продать. Во-вторых, мерзавцев хватает и в любой другой социальной группе, и класс бизнесменов вовсе не лидер по этому показателю. Если же говорить о глобальном влиянии порочных проявлений бизнеса на жизнь общества, то на напряжённость в социальных отношениях в масштабах страны способны оказывать влияние только представители крупного капитала, аффилированного с аппаратом власти - олигархат. Эта группа настолько малочисленна, что призыв к революции, ради принуждения олигархата к цивилизованным отношениям, выглядит необоснованно радикальным.
Что феодалы, что капиталисты, что бюрократия, приходя к власти, или приобретая влияние на власть, начинают менять правила игры под себя. Феодалы ограничивают права земледельцев на своей территории до полного закрепощения. Капиталисты сгоняют будущих наёмных рабочих с земли. Бюрократия умудряется сделать всех бесправными и зависимыми. В советском обществе человек, попавший в опалу лишался всего - жилья, работы, средств к существованию. И не прибыль виновата, что получив власть, монополисты пользуются ею, преступая те нормы и правила, которые соблюдали ранее. Известно же - власть портит людей. Это социология, и приплетать сюда экономику вовсе ни к чему.
Потом, чтобы уже удержаться у власти, всем приходится начинать учитывать интересы других слоёв населения, выстраивать правовые отношения. От строя это не зависит. Так поступали при любом хозяйственном укладе.
Таким образом, налицо неверная трактовка причин социального конфликта. Вовсе не капиталистический способ производства виноват в грабительском переделе собственности через инструменты власти. Проблема в несовершенстве госуправления. Если в нём не срабатывают механизмы защиты от злоупотреблений высокопоставленных чиновников, разрушительный социальный конфликт может возникнуть при любом способе производства. Уж теперь, имея опыт многочисленных государственных переворотов последнего времени, с таким выводом нельзя спорить.
Парадокс заключается в том, что борцы с буржуазным монополизмом, который действительно ведёт к деградации, теоретики классовой борьбы призвали уничтожить главный инструмент развития - конкурентную среду. А монополизм, в ещё более примитивной номенклатурной форме, остался. Спрашивается, о чём же теоретики коммунизма думали?
Корыстное отношение к власти свойственно не только капиталистам. Это же очевидно. Советская система, несмотря на декларации, тоже не баловала народ своими заботами. Советский чиновник не забывал о себе любимом ничуть ни меньше, чем при любом другом политическом устройстве. А уж дистанционировался от простого народа с таким высокомерием, какое титулованной феодальной знати и не снилось даже во времена расцвета абсолютизма.
Администрирование в организациях, где нет собственника, заинтересованного в эффективном управлении, больше склонно к бюрократизации. Кадры в системе власти больше ценятся за личную преданность, готовность делать для хозяина грязную работу - "любую подлость". Забота о народе в мотивировочном компоненте чиновников не присутствует даже мизерных долях. То есть даже в теории номенклатурная система менее эффективна, чем частнособственническая. Она привлекательна только для тех, кто попал во власть. Остальным, кроме бедности ничего не светит. Эта теория уже подтверждена почти вековой советской практикой.
Надо сказать, обличая сторонников наёмных хозяйственных отношений в таком пороке, как жадность, теоретики политической экономии заложили оправдание другому разрушающему нравственность пороку - зависти. Зависть мотивирует воров и грабителей, склонных оправдывать свои преступления несправедливостью распределения богатства.
Аморально было играть на слабости к чужому имуществу, которая провоцирует бедные слои населения на бунт, прикрывать призывы к насилию и грабежу "научностью" своих теорий.
Почему в среде учёных оправдание экспроприаций не нашло осуждения? Непонятно. Впрочем, ответ на этот вопрос можно найти в Википедии. Марксистская теория "Первоначального накопления капитала" [4] при более внимательном анализе не имеет экспериментального подтверждения. Признание этой теории связывают с тем, что: "она служила неплохим оправданием существования мировой колониальной системы". Выгодная политикам теория может долго избегать критического пересмотра.
Успехи капитализма эта теория объясняла не личными качествами и трудолюбием предпринимателей, а протекционизмом властей крупному капиталу. Свою ненависть к слишком независимым и успешным простолюдинам, старый сословный класс и стал пропагандировать среди бедных слоёв населения.
Вдобавок, ещё в те далёкие времена зарождения политэкономии проявилась приверженность идеологических обвинителей принципу консолидированной ответственности, которому так благоволят современные теоретики Свободного мира. За отсутствие нравственных ограничений в своей хозяйственной деятельности незначительной части крупных капиталистов, причём исключительно монополистов (монополизм в силу отсутствия сдерживающих факторов конкуренции склонен проявлять свои пороки), идеологи коммунизма призывали к уничтожению целого класса собственников. В выше приведённой цитате ведь не сказано "некоторые из капиталистов". Сказано "капиталист". То есть любой предприниматель.
Опыт реформаторства постсоветского пространства заставляет пересматривать многие марксистские догмы экономики. Сейчас уже не считают, что главную роль в быстрых темпах роста экономики играл награбленный капитал: "Что касается капиталов, аккумулированных в ходе "первоначального накопления, значительная их часть была потрачена на поддержание шикарного образа жизни. Мировые гиганты выросли из маленьких предприятий, с финансированием из собственных средств, средств родственников или близких людей" [4].
В России начала двадцатого века личности заводчиков и фабрикантов дореволюционной реформаторской волны вызывают, главным образом, уважение. Причём не только деловой хваткой, но и образованностью и культурой. Заботливое отношение к своим рабочим было в порядке вещей в предпринимательской среде того времени. Разжиганию ненависти, которая привела к разрушению страны, нет оправданий. Ни научных, ни нравственных.
Современные исследователи того периода всё больше склоняются к выводу, что истоки Российской катастрофы 17-го года двадцатого века заключаются не в антагонизме общественных групп, а в неумелом формировании демократических институтов, в опасной слепой вере в декларируемые демократические идеалы - свободы, равенства, братства. Аппарат управления страной, разбалансированный незавершённой политической и экономической реформами, дал сбой на возмущающее воздействие трудностей военного времени. Непонимание функционеров новых демократических институтов власти, что революционные декларации не более чем демагогия для привлечения масс на свою сторону не позволило вовремя принять эффективные решения по стабилизации обстановки. Упование, что механизм волеизъявления сам по себе приведёт к разрешению социальных противоречий, и стало причиной разрушительной неуправляемости тех событий. Об этом я писал в своей статье "Политическая система с точки зрения теории управления" [5]. Неосторожное опробование новых политических инструментов сменяемости власти привело к катастрофе. Опыт современных цветных революций заставляет смотреть на те, далёкие времена через призму аналогий. Это теперь мы знаем, как аморальное меньшинство, используя незащищённость демократических механизмов от манипуляций, приходит к власти. Многое становится понятно и в тех событиях, и современных.
2.4. Последствия революций для акционерного капитала.
Уничтоженный в тех революционных событиях институт акционерной собственности, как части ненавистного частного капитала, выглядит невинной жертвой. Её уничтожили за чужие грехи, даже если всё же считать крупный капитал настолько порочным, насколько определил его Маркс. Как-никак, это форма общественной собственности. Её никак нельзя назвать несправедливой. Мало того, что из всех форм собственности акционерная наиболее эффективная, она позволяет сотрудникам предприятия самим быть акционерами, то есть быть собственниками производственного капитала. "Фабрики - рабочим" - это, как раз про акционирование, а не про то, когда вся промышленность в госсобственности, то есть в безвозмездном пользовании у чиновников. Многие учёные часто связывают рекордные темпы роста Российской экономики начала века именно с развитием акционерной собственности ("Акционерный капитал и февральская революция 1917года" [6]).
В мировой экономике практика акционирования рабочим коллективом предприятия постоянно расширяется и положительно сказывается на росте эффективности производства. Причём, надо сказать, что у публичной формы собственности с широким представительством совладельцев нет склонности, к аморальным формам бизнеса, мотивированных жадностью, о которых говорил Маркс. У компаний с открытыми данными не может быть тёмных дел. Так что никакой, причины, которую марксисты назвали эксплуатацией, для разжигания социального конфликта в общественных отношениях, не было.
Второй передел собственности, уже в конце двадцатого века был не менее разрушителен, чем первый. И опять с "научным" марксистским обоснованием [4,5]. И опять акционерная собственность оказывалась невинно пострадавшей стороной. Государственная собственность, которая должна была стать акционерной, оказалась присвоенной, ещё более аморальной группой махинаторов с переделом собственности, чем революционеры начала века. Назвать их предпринимателями язык не повернётся. Такие собственники не могут быть эффективными. Им незачем стараться улучшить производство. Проедая один приватизированный кусок госсобственности, они присваивают себе другой.
2.5. Инструменты борьбы с социальной напряжённостью в обществе.
Говорят, благими намерениями вымощена дорога в ад. Вместо борьбы с проявлениями Олигархии, борьба велась с собственностью, в первом случае - с частной, в другом - с государственной. И в том, и в другом случае враг был разгромлен. Теперь у нас не работают эффективные хозяйственные отношения ни в частном, ни в государственном секторе. Там, где привыкли безнаказанно брать чужое, быстро и просто наладить работу и кооперацию, не получится. Отсутствие взаимного доверия мешает налаживанию эффективного производства.
К тому же смена монархической аристократии на советскую бюрократию, и смена её в свою очередь на класс нувориш, растащивших куски бывшей госсобственности, не создали инструментов, заставляющих власть прислушиваться к мнению народа. Смена персон на властном олимпе не ведёт к росту эффективности управления, если не решена проблема кулуарности, оторванности власти от общества, точно так же, как в экономике монополия, утратив влияние конкурентной борьбы, перестаёт быть эффективной и вместо развития ведёт экономику к деградации. О схожести проблем управления в политике и в экономике в той же статье [5].
Проблема вырождения власти в олигархию не решается ни переворотами, ни переделом собственности. Для борьбы с её проявлениями нужна кропотливая отладка правовых механизмов государственного управления, борьба с коррупцией, а никак ни слом всей машины власти.
Причём отладке механизмов управления не должны мешать идеологические догмы. Надо уметь "поступиться принципами", признать изъяны и пороки господствующей идеологии[5]. Это удалось китайской компартии, и через это не смогла перешагнуть советская партийная номенклатура. Результат в Китае и СССР всем известен.
Но не только революционными разрушениями экономики ограничивается вред от теоретического заблуждения о мотивирующей роли прибыли. Даже в оперативном управлении, где вопрос о переделе собственности не стоит, поверхностное, неправильное понимание причин выбора бизнесом стратегии поведения не позволяет принимать Правительству правильные управленческие решения. Получив в собственность производство, имея государственные льготы на развитие, бизнес не бросился от жадности на мировой рынок конкурировать с передовыми предприятиями. Роль скромного иждивенца, к которому привык директорский корпус советской промышленности, его вполне устраивает. Видимо, кроме выгоды надо учитывать и другие аргументы, которыми руководствуется бизнес.
3. Мотивация эффективности работы акционерных предприятий.
3.1. От всеобщего акционирования к "шоковой терапии".
И так, целью реформ девяностых годов было возрождение частной собственности для достижения характерной ей эффективности. Ставка в планах реформ делался на её акционерный вариант.
Во-первых, переход от государственной собственности, воспринимаемой населением, как общенародной, к частной, но тоже общественной форме, должен был пройти более безболезненно, чем в других возможных вариантах. На такие реформы у власти был мандат от народа, такие изменения владения активами считались справедливыми. Вопреки мифам, которые сейчас пропагандируются, что преобразования не были нужны, население собственным желудком осознавало неэффективность номенклатурной хозяйственной системы.
Рост имущественного расслоения всегда сопровождается социальной напряжённостью. Это надо было учитывать во время реформ. Присвоение госимущества неизвестно кем, да ещё с сомнительной репутацией на легитимность никак не тянет.
Во- вторых, даже по западному опыту, акционерные предприятия имеют предпочтительные перспективы в формировании эффективного управления. Причём большую роль в эффективности акционерных предприятий играет среда соперничества за инвестиции, формируемая фондовыми рынками. Именно акционерным предприятиям и должны были перейти активы советского наследия. Именно им надо было помочь наладить работу в новых условиях, организовать надёжное инвестирование бизнеса через работу фондовых бирж.
Но, как мы помним, уже в начале процесса реализации реформ планы резко поменялись, и перемены пошли по пути "шоковой терапии" [4]. Как, и почему это происходило, какими "научными" взглядами это обосновывалось, в той же статье о недостатках теоретической концепции реформ [2].
Народ пытались убедить, что концентрация собственности в руках малочисленной группы собственников произошла естественным путём, в процессе саморегулирования, и что это послужит росту эффективности экономики. Это был глобальный обман, прикрываемый "научным " обоснованием. Об этом сказано в предыдущей главе.
3.2. Мотивировочная роль прибыли - миф или реальность.
Боюсь, что приверженность ошибочным экономическим воззрениям мешает чиновникам экономического блока вникать в последствия финансовой политики на решение задач правительства в хозяйственной и социальной сферах и сегодня.
Как зацикленные на прибыли бизнесмены, экономисты и на госслужбе не видят других задач, кроме, как больше собрать налогов и меньше финансировать федеральные проекты. Именно экономический блок, с его неразумными ставками в налоговой и кредитной сфере, является препятствием развитию экономики страны, улучшения условий жизни и работы в ней.
Наверно, благодаря реализации концепции таких меркантильных воззрений самые престижные улицы наших городов заполнились вывесками безумного количества банков, и навсегда с них исчезли вывески обычных булочных, не говоря о других сферах услуг. Интересно, как экономисты представляли себе механизм саморегулирования структуры бизнеса, когда предпринимателей ничего кроме прибыли не интересует? Нежелание исправлять порождённые реформами перекосы аргументировалось саморегулированием, что конкуренция всё расставит по своим местам [2]. Что же, чтобы инфраструктура услуг на улице вернулась к гармоничным пропорциям по экономической теории цена булки, видимо, должна была вырасти до размера зарплаты директоров банков? Так ведь должен работать механизм перенаправления капитала - прибыльность булочной должна стать выше доходности банков? Абсурд.
Ясно же, что в жизни всё работает не так. Решив заняться созидательной предпринимательской деятельностью, человек, как правило, руководствуется благими намерениями, желанием реализовать себя в любимом для себя и полезном для общества деле. На заре реформ я часто видел, когда индивидуальные предприниматели начинали свою деятельность в сфере производства и услуг. А потом, под давлением обстоятельств, либо прекращали свой бизнес и возвращались к наёмному труду, либо переквалифицировались на посреднические услуги, которыми, чаще всего, гордиться не приходится, да и отечественной экономике от избытка посредников только вред. Здесь, да, срабатывает тезис о движущей силе прибыли в перенаправлении финансовых ресурсов. Только, если этот мотивировочный механизм будет основным, то в экономике самодостаточным будет только бизнес в торговле оружием и наркотиками, а также различные формы спекуляции и строительства финансовых пирамид. К слову сказать, полезной хозяйственной деятельностью без участия и поддержки государства и сейчас, после тридцати лет реформ, частный бизнес не занимается. Движущие силы самоорганизации, мотивированные исключительно получением прибыли не ведут к формированию гармоничной хозяйственной среды, а без неё не может быть развития. Бизнес должен быть цивилизованным и воспитанным. Теория, оправдывающая беспредел, такому воспитанию не способствует.
3.3. Мотивация эффективной работы акционерных предприятий.
Как же формируется структура хозяйственной деятельности на самом деле, когда нет директивного управления? Чтобы заниматься полезной для общества деятельностью предпринимателю вовсе не надо быть альтруистом. Любимое занятие или увлечение, которым большинство граждан посвящает свою предпринимательскую деятельность, - это благо для общества. Такова природа общественного поведения человека. Только под воздействием обстоятельств люди решаются на обогащение преступным или аморальным путём - "готовы на любую подлость".
Понятно, чтобы начать свой бизнес, нужен капитал. Проблема первоначального капитала вопреки утверждению Маркса решаются не экспроприацией в пользу богачей. Как сказано выше в современной экономической науке всё чаще Марксистская теория ставится под сомнение [4]. Правда если на заре капитализма стартовать можно было и с собственных средств, сейчас без финансовой поддержки поднять бизнес с малого до крупного в приемлемые сроки практически невозможно.
Кредиты для начала бизнеса в высокотехнологичных сферах подходят меньше всего - риски слишком большие. Эффективней всего проблему стартового капитала решить через акционерную форму предприятия. Для этого нужен развитый фондовый рынок, игроки которого не зациклены на финансовые показатели так, как представители банковского сектора. В стартующий инновационный бизнес часто вкладываются из желания поддержать хорошее начинание, решающее злободневные проблемы. Пусть и небольшими деньгами. Акционеры вполне осознают, что риск потерять эти деньги достаточно велик, хотя в душе надеются, что именно этот бизнес "выстрелит" и радикально решит проблему достатка. То есть, на фондовой бирже присутствует не только общий азарт обогащения. Здесь азарт профессиональной увлечённости созидателей, представленных учредителями акционерного предприятия, находит отклик в азарте приобретателей акций не только движимых желанием разбогатеть, но и помочь хорошему делу.
Прибыль, как аргумент принятия решений возникает только на уровне ответственности перед инвесторами. На мой взгляд, мотивация ответственностью перед компаньонами выглядит гораздо убедительнее, чем мотивация жадностью, которой попрекают предпринимателей политические теоретики. Производитель космической техники не будет перепрофилироваться в банк из-за того, что в финансовой сфере прибыльность выше, а требования к квалификации ниже. Только ответственность перед инвесторами заставляет учредителей расширять производство и вступать в конкурентную борьбу с производителями продукции в своём сегменте.
Таким образом, не жадность движущая сила капиталистического производства, а техническая революция. Большинство бизнес империй от "Krupp" до "Аррle" начинались с одиночек, увлечённых техническими идеями. Учредители АО, носители новых технических идей, получили возможность реализовывать их, пользуясь финансовой поддержкой единомышленников. Это были более справедливые хозяйственные отношения, чем существовавшие до этого институты подневольного труда. Восприятие обществом добровольного найма, как более справедливой формы производства, чем принудительная, феодальная, и позволило сделать рывок в экономическом развитии.
Однако такое видение механизма экономического развития через техническую революцию не могло устроить олигархические круги. Марксистское видение формирования капиталистической экономики больше устраивало крупный капитал. Через влияние на власть он получал дополнительную возможность обогащения. Ему нужно было научное оправдание протекционизма госуправления в экспроприации земли у крестьян, в колониальной политике, в других незаконных и аморальных способах передела собственности. Всё объяснялось необходимостью первоначального накопления капитала [4], неизбежностью его грабительской формы. Из-за востребованности оправдания грабежа Марксистская теория и получила научное признание, а не за качество моделирования хозяйственных отношений.
Впредь следовало бы осторожней относиться к "научным" обоснованиям передела собственности. Что коммунисты, что либералы, в первую очередь, оставляли не у дел акционеров, вопреки лозунгам сделать именно их богатыми и счастливыми. Ведь при дележе советского наследия свою долю от госсобственности должен был получить каждый гражданин страны именно в виде акций.
Кстати, одна из самых популярных экономических тем в политических дискуссиях - пересмотр итогов приватизации [2]. И опять ни идеологи национализации, ни идеологи приватизации не вспоминают, что их обязательства перед народом могут быть выполнены только в акционерной форме. Ни возвращение государству, ни оставление всё как есть, без пересмотра, не решает главную проблему, из-за чего устраивался передел - эффективности. А ведь завершение акционерной приватизации наиболее безболезненное решение, не говоря уже о справедливости. Во-первых, не надо будет менять управление эффективными производствами (эффективные - это у кого акции пользуются спросом). Акционерный капитал тоже несёт расходы на формирование эффективного управления. Если у предприятия уже есть эффективные менеджеры, пусть и полученные не через акционерный механизм, то их долю в акционерном капитале никто не трогает - это обычная практика вознаграждать эффективных управленцев долей в капитале. На неэффективных предприятиях и собственников, и управление всё равно надо менять. Вовсе не обязательно ждать их банкротства через классический механизм селекции - в конкурентной борьбе. Вполне подходит и механизм пересмотра итогов приватизации. Государству такой пассив не нужен. Пусть там временные управляющие доводят предприятие до инвестиционной привлекательности. Будет с кого спросить, если стоимость акций не будет расти.
3.4. Особенности мотивации игроков отечественного фондового рынка. Перспективы её перенастройки.
Мы подошли к пониманию вопроса, в чём кроется главная проблема отечественного фондового рынка. Основные игроки на биржевых площадках это либо банки, которым интереснее "всучить" бизнесу кредит, либо представители сырьевого бизнеса, у которого есть неплохая альтернатива в виде офшоров или зарубежных активов. И такое их поведение - результат воспитания в духе марксистского экономического мышления, при котором "прибыль превыше всего" и "деньги не пахнут". Не будучи основными, фондовые инструменты не стимулируют игроков к активным покупкам. Вот и не растёт капитализация экономики нужными темпами. А вот игроков, подобных тем, которые на фондовых биржах развитых стран обеспечивают благоприятные финансовые условия для акционерного бизнеса, в нашей стране нет. Группа населения, потенциально способная на вышеописанную мотивацию, банально не обладает достаточными свободными средствами для игры на фондовых биржах. Потенциально это должен быть средний класс. Для успешной игры на бирже эти люди должны иметь хорошее образование, чтобы хорошо ориентироваться в современных тенденциях развития техники, хороший достаток, чтобы иметь свободные средства для игры на бирже. Высокая квалификация и опыт позволят им грамотно ориентироваться в перспективных экономических проектах. О роли среднего класса, как опоры стабильного государства очень, много говорится и в среде политиков, и экономистов. Только функция эффективного инвестора среднего класса не исследуется. На мой взгляд, этот аспект должен быть объектом внимания системы государственного управления. Пока же правительство больше озабочено тем, чтобы ограничить достаток, не только среднего класса, но и всего работающего населения. Всё это делается под предлогом сдерживания перетекания денежных средств на потребительский рынок, чреватое ростом инфляции. Как найти компромисс интересов инвестирования и сдерживания инфляции, изложено в статье "Бюджетный манёвр с точки зрения теории управления" [7]. Этот путь не видят правительственные экономисты, на мой взгляд, из-за своих марксистских заблуждений.
Если отойти от тезиса о главной мотивировочной функции прибыли, уместно будет задаться вопросом - следует ли допускать на фондовый рынок банки? Случаи банкротства банков, хозяева которых инвестировали в собственный авантюрный небанковский бизнес, происходит с завидным постоянством. На мой взгляд, совмещение функций финансового обслуживания, банковских услуг с одной стороны, и функций инвестиционного бизнеса с другой, в одном юридическом лице ведёт к конфликту интересов. Здесь уместна аналогия с политическим конфликтом интересов, о котором мы много говорили выше. Богатые не должны из-за своей алчности склонять чиновничества к злоупотреблениям. Так и банки, злоупотребляя дефицитом денег не должны диктовать промышленности выгодные только "денежным мешкам" условия.
К тому же, даже чисто профессионально, банковские сотрудники не готовы к инвестиционной деятельности. Организация производства новой продукции, выбор стратегии технического развития - это те знания, которые необходимы инвестору помимо финансовой грамотности. Знаний о посреднических услугах на денежном рынке явно недостаточно для успешной инвестиционной деятельности. В стране избыток банков и недостаток частных инвестиционных компаний. Главным инвестором в стране по-прежнему является федеральный бюджет. Частные фирмы в соинвесторы к государству попадают в добровольно-принудительном порядке. Возможно, следует подумать о том, чтобы часть банков перепрофилировать на инвестиционный бизнес. Всё чаще государственные инвестиции становятся успешными. Следовательно, и для частных инвесторов риски становятся минимальными и предсказуемыми.
Банки пусть имеют свободный доступ на валютный рынок. Инвестиционные компании пусть хозяйничают на фондовом. Склонность к приоритету своей сферы деятельности в денежном обеспечении будут сдерживать переток капиталов с одного рынка на другой. Это позволит ослабить ограничение денежной эмиссии.
4. Отношение к богатству и бедности.
4.1. Аморальные и нравственные средства обогащения.
Для формирования благоприятной среды работы фондового рынка следует, если не решить, то, хотя бы прояснить главный вопрос, который до сих пор разделяет наше общество, не позволяет ему консолидироваться и сформировать совершенную систему хозяйственных отношений и управления ими - это вопрос об отношении к богатству и богатым. Богатство это позор, как говорят реформаторы начала двадцатого века? Или это предмет гордости и самоуважения, в независимости от источника богатства, как такие же реформаторы декларируют в конце того же века? Опять-таки, повторюсь, не надо быть специалистом по системам регулирования, чтобы понимать, что не правы ни те не другие. Что есть "золотая середина". Только эта истина, вполне понятная не только специалистам по регуляторам, но и простому, трезвомыслящему обывателю, совершенно не находит отклика в современных политических движениях. Политики любят играть на слабостях, одни на жадности, другие на зависти. И всем подавай передел собственности. Никто не делает ставку на здравомыслие и трудолюбие. Видимо здравомыслие не даёт политических дивидендов в системе халявных демократических ценностей [5].
Есть порочные, иногда преступные средства обогащения. Из-за них марксисты назвали всю частную собственность безнравственной и призвали к её уничтожению. А либералы с реабилитацией частной собственности оправдали и все средства обогащения, не забыв при этом позволить себе, любимым, забрать себе то, что должны были поровну поделить на всех. Как говориться - деньги не пахнут.
Нельзя людей презирать за богатство, за получение прибыли. Прибыль это не воровство, как это изображают марксисты. Умение не только наладить своё дело, но и делиться той же прибылью, со всеми, кто готов рисковать с учредителем акционерного предприятия в этом бизнесе, достойно всяческого уважения всего общества. "Надо делиться" - это, как раз о том, что надо широко привлекать акционеров в бизнес, приобщая население и его финансовые активы в производство. А не то, чтобы чиновники занимались поборами, пусть и под благовидными предлогами. У бизнеса есть ответственность перед акционерами, а у чиновников перед народом нет. Причём с ответственностью перед российскими акционерами будет расти и патриотичность бизнеса. Кто же будет вкладываться в бизнес, готовый в любой момент "дёрнуть" на Запад в соответствии с принципом "свободы движения капитала".
Здесь, кстати ещё одно противоречие между экономической и управленческой наукой. Государство обязано защищать имущественные права граждан. Но с точки зрения управления и у граждан должна быть обязанность защищать интересы и имущество своего гаранта - страны, её нравственные устои и общественное согласие. Просто должна быть заинтересованность в сильном государстве, охраняющем твои права на собственность. Откуда же тогда "научные" выводы о пользе свободного движения капитала. Нет, когда капитал из других стран поступает в страну, где ты живёшь, то это полезная экономическая теория, когда нет, то лучше быть приверженцем другого направления экономической науки. Благо этих направлений хватает. В современной жизни полно примеров такой практики использования экономических знаний. Запад с лёгкостью приверженность принципам свободной торговли меняет на санкционную политику и протекционизм национальной экономике.
Здесь, кстати, можно наблюдать формирование нового политического противостояния отношения к капиталу на международной арене. Это противостояние идеологии вседозволенности богатых, право на грабёж с одной стороны. Лидером этой идеологии, как не трудно догадаться являются США, с его концепцией свободного мира, в первую очередь от морали. Эта идеология оправдывает свободу "наворованного" капитала утекать и легализоваться в странах с привлекательной вседозволенностью. А главное она устанавливает право сильных и богатых назначать и наказывать виноватых вопреки принципу презумпции невиновности, состязательности и равноправию сторон. Отстаивать другую точку зрения, что надо разделять средства обогащения на праведные и не праведные, что право на истину и нравственные оценки есть не только у богатых - видимо исторический удел России. Остаётся только пожелать, чтобы эти идеалы отстаивались не только во взаимоотношениях между странами, но и в хозяйственных и социальных отношениях внутри общественной жизни нашей страны. С несправедливой зависимостью простых людей, как от чиновников, так и от богатых, надо избавляться. И начинать надо с избавления от идеологического вранья, как коммунистов, так и либералов, которое, как известно, базируется на одной "научной" платформе - политэкономии марксизма.
4.2. Пути преодоления социальной напряжённости, вызванного материальным неравенством.
Имущественный ценз или табель о рангах, как мерило общественного авторитета всегда подвергался критике. Наёмные отношения несильно отличаются от подневольных, если потеря работы критично для нормального существования. Это создаёт условия для проявления самодурства у начальства и богачей. А с его проявлением растёт и социальная напряжённость, которую легко довести до насильственных действий. Политика плохо влияет на развитие экономики[5] из-за злоупотребления идеологическим популизмом. На мой взгляд, именно идеологическое противостояние заставило свернуть реформы с пути построения развитой экономики на путь "шокового" встраивания в качестве сырьевого придатка в мировую экономику [1]. Таков результат политической конкуренции тех, кто кичится, пролетарским аскетизмом, и тех, для кого незаслуженно свалившееся богатство или незаслуженная высокая должность повод для высокомерия.
Уровень социальной зависимости от работодателей надо снижать до такой степени, чтобы у тех не было соблазна унижать подчинённых, наживаться на их бесправии. Для этого надо развивать институты защиты прав трудящихся, вроде комиссии по трудовым спорам или профсоюзы, рынок труда, общий уровень благосостояния. Возможность заняться собственным малым бизнесом тоже служит делу снижения социальной напряжённости. Причём уровень благосостояния должен расти не за счёт роста заработной платы, а за счёт роста акционерных активов у населения. Рост зарплат разгоняет инфляцию, а рост фондового рынка тормозит её [2]. К тому же дифференциация зарплаты не должна быть несправедливой. Если ты владелец бизнеса, то зарабатывай на дивидендах. Нельзя хозяевам позволять назначать себе или родственникам бешеные оклады [1].
Для развития рынка труда большое значение также имеет развитие фондового рынка. В конкурентной борьбе за инвесторов бизнес вынужден бороться за профессиональные кадры. Партнёрские отношения крупных и мелких акционеров, партнёрские отношения руководства с сотрудниками, которых ценят, не позволяют себе таких унижать или выбрасывать на улицу, на мой взгляд, снижают социальную напряжённость.
В таком мировоззренческом поле эффективные хозяйственные отношения сформируются заметно быстрее и проще, чем в атмосфере взаимной ненависти, порождённой идеологическими заблуждениями. Когда на смену малиновым пиджакам нувориш, с рейдерским или другим криминальным прошлым, приходят потёртые джинсы мультимиллиардеров, выросших из специалистов в области высоких технологий, тогда общество готово к эффективным хозяйственным отношениям и стремительному экономическому рывку.
Надо продолжать внедрять в сознание общества другие критерии оценки социального положения - нравственность, профессионализм, трудолюбие, гражданственность, приверженность семейным ценностям. Талант, независимо помогает он разбогатеть, или так и не может сделать карьеру, должен быть уважаем в обществе. Тогда у общества будет прививка от репрессий и экспроприаций, движущей силой которых была всё та же зависть.
Тогда, когда акционерная форма собственности станет приоритетной для всех, она сможет проявить своё превосходство в эффективности перед остальными формами управления активами. Для богатых будет стыдно уводить, якобы заработанные деньги из страны. А успешная торговля акциями своего предприятия будет не только выгодным занятием, но и предметом общественного признания, за вклад в процветание общества и страны. Для людей среднего, а то и небольшого достатка, будет выгоднее вкладывать в акции, чем покупать валюту или недвижимость, не говорю уже об участии в финансовых пирамидах. Чиновники перестанут отмахиваться от проблем, уповая на рынок и самоорганизацию, начнут по-настоящему бороться с криминальными способами обогащения. Не будут выдавать грабёж за спор хозяйствующих субъектов. Будут уделять первостепенной внимание развитию акционерных форм собственности и фондового рынка, не допускать, чтобы потери добросовестных, частных игроков фондовых бирж носили хронический или массовый характер.
Теперь, после формулировки определённой концептуальной основы, пора переходить к разъяснению проекта вынесенного в заголовок статьи. Начать надо, естественно с постановки задач. Какие проблемы мы собираемся решить разрабатываемыми средствами?
5. Проблема монетизации, и её влияние на фондовый рынок.
5.1. Либеральные инструменты в денежном обеспечении экономики.
Одним из препятствий развития фондового рынка называют недостаточную монетизацию экономики. Очевидно, что если завод стоит миллион, а у потенциальных покупателей в кармане тысяча, то и продать завод можно только за тысячу.
Нет, на мировом финансовом рынке свободных средств в избытке. И ставка либеральных реформаторов была на то, что в страну хлынут инвесторы и будут вкладываться в наши предприятия. То, что эти предприятия являются конкурентами бизнеса, в которые западные инвесторы уже вложились, пока у нас была закрытая экономика, реформаторам было недосуг. Впрочем, производство, лишённое в результате шоковых реформ оборотных средств по определению не может считаться привлекательным активом. Тридцать лет наши фондовые активы недооценены из-за низкой монетизации и для исправления ситуации ничего не делалось.
Напомню, рост монетизации у нас сдерживается искусственно, исходя из положения теории, что бесконтрольная эмиссия не приводит к увеличению монетизации. Только достаточный ли это аргумент, чтобы не заниматься наполнением экономики необходимым количеством денег. Согласно бюджетному правилу, под предлогом защиты от инфляции Правительство не позволяет увеличивать финансирование народного хозяйства [7].
Давайте проследим цепочку событий. Центробанк повышает учётную ставку, чтобы сдерживать инфляцию. Коммерческие банки берут кредит у Центробанка с высокой учётной ставкой. При отсутствии достаточного количества денег в обороте, это главный ресурс деятельности банков, а не вклады населения. Чтобы рассчитаться с Центробанком, и не остаться в накладе самим, они заламывают высокие проценты за кредит. Чтобы вернуть кредиты банкам заёмщики вынуждены повышать цену на свою продукцию. То есть инфляция растёт в результате принятых мер по борьбе с инфляцией. Порочный круг замкнулся.
Банки, если не смогут заработать на кредитовании, смогут отбить своё на валютных спекуляциях. Благо свободы банкам для спекуляций на валютном рынке было предоставлено с избытком. А заёмщикам деваться не куда. Они вынуждены конкурировать с зарубежными производителями, у которых есть собственные средства и условия финансирования гораздо более выгодные. Там же нет такой инфляции. И финансовые инструменты разнообразнее. Всегда можно выбрать подходящие. Кредиты в этом списке вовсе не на первом месте, как в нашей стране с лёгкой руки реформаторов.
Причём непонятно, почему, если без денег Центробанка коммерческие банки не могут существовать, не проводилась политика по ограничению количества банков в разумных пределах?
Очевидно же, что при отсутствии директивных ограничений, необходимо было сформировать правила, по которым при насыщении рынка банковских услуг, открывать банки стало бы нерентабельным. Если уж вы декларируете, что конкуренция всё расставит по своим местам, так продемонстрируйте это на банковской системе. Или уж признайте, что конкурентную среду надо правильно формировать и регулировать, что нельзя такие процессы пускать на самотёк.
Сейчас идёт слияние и укрупнение банков. Но зачем было терять время, ждать пока банки обанкротятся сами, создав проблемы своим клиентам. Если в обороте нет денежных средств, то и на их обслуживание нужно меньше ресурсов. А так, вместо обслуживания денежных операций клиентов, банки занялись валютными спекуляциями, искусственно поддерживая инфляцию. Это же известный факт, что производительность труда в российских банках в несколько раз ниже, чем в западных. Просто по тому, что из-за малого количества денег и количество операций с ними не хватает на все банковские ресурсы. Поэтому обслуживание клиентов и не является основной статьёй доходов банков, как на Западе. Поэтому за кредиты берут бешеные проценты, чтобы восполнить недобор по операциям обслуживания счетов.
Свободный валютный рынок - один из главных принципов либеральной экономики. По идее он должен был позволить производству встроиться в мировую экономику, создавать конкурентно способную продукцию, зарабатывать на мировых рынках. На деле же он позволяет банкам удерживаться на плаву, не снижая процентные ставки. Он выгоден зарубежному финансовому бизнесу, который может пристроить избыток денежных средств из развитых стран на новом открытом для них рынке. А вот производитель остаётся в проигрыше. Он не может торговаться с банками, у которых есть запасной вариант с валютными операциями. Он проигрывает конкурентную борьбу зарубежными производителями. Мало того, что те работают в комфортной финансовой среде, так они ещё имеют свободный доступ на российский потребительский рынок, в соответствии с теми же либеральными принципами.
Никакая конкуренция не заставляет снижать процентные ставки банкам. А кредитуемые ими предприятия не могут снижать цены, при таких условиях кредита.
Высокая процентная ставка была установлена, как средство, ограничивающее привлекательность валютного рынка. При этом просто сменился источник инфляции. Вместо ослабления рубля стимулировать инфляцию стала высокая процентная ставка. Как говорится - хрен редьки не слаще.
Получается, меры борьбы с инфляцией, спровоцированной либеральной концепцией реформ, одновременно препятствуют инвестированию в экономику, и, как следствие, её развитию. В общем, либеральные экономисты сами себя загнали в угол и теперь вынуждены признать, что сформированная модель экономики исчерпала возможности дальнейшего развития и нуждается в новой реформе. Критика предлагаемых вариантов новой реформы изложена в статье о бюджетном манёвре [7]. Там же и предложение, как через фондовый рынок повысить наполнение экономики деньгами.
5.2. Контролируемая денежная эмиссия.
В средние века правитель кроме сбора податей ещё занимался чеканкой монет. Причём выпуск денег лимитировался исключительно ограниченными ресурсами драгметаллов. Ни к какой инфляции это не приводило. Правда в оборот финансовые средства в то время шли не всегда и спокойно могли лежать в сундуках "скупых рыцарей". Тем не менее, понятно, что у бизнеса были собственные средства, в отличие от современного российского производства, сидящего на кредитах.
Времена шоковой терапии оставили нам интересные примеры, из которых бы не мешало извлекать уроки. Правда, если уж опыт строительства финансовых пирамид не подсказал чиновникам, как привлекать средства в реальную экономику, трудно рассчитывать, на заинтересованность власти поиском новых способов работы с финансами. Однако попробуем.
Во время особо острого дефицита наличных денег, был случай (может быть и не один), когда в отдалённом сельском поселении местный предприниматель рассчитывался с односельчанами за работу суррогатным заменителем законных официальных денег. На эти частные деньги в его магазине односельчане могли отовариваться. Хотя всё и держалось на негласной договорённости, всех существующее положение устраивало.
Если отсутствие денег тормозит развитие, до такой степени, что бизнес сам готов пользоваться заменителями денег, почему перед Правительством не стоит обязанность контролировать и обеспечивать необходимый уровень монетизации? В обязанности Центробанка, как главного эмиссионного и денежно-кредитного регулятора страны не входит мониторинг и обеспечение необходимого количества денег. Невольно возникает тема для обсуждения - почему?
Экономическая теория говорит, что бесконтрольная денежная эмиссия приводит не к увеличению монетизации экономики, а к её уменьшению в силу роста инфляции. Возможно, у экономиста данный вывод не вызывает никаких эмоций. Но для специалиста по управлению вопрос напрашивается сам собой - а в случае контролируемой эмиссии, при разработке специальных адресных инструментов инвестирования через те звенья финансовой системы, которые не ведут к росту потребительских цен, а, наоборот, способствуют оттоку капитала с потребительского рынка, можно добиться поддержания оптимального уровня монетизации? И положительный ответ на этот вопрос для специалиста по управлению не подвергнется сомнению. Почему же власть не берёт на себя обязанность регулировки столь важного для экономики показателя?
С другой стороны экономистов тоже можно понять. Можно ли доверять какому либо лицу, стоящему во главе такого эмиссионного регулятора. Им ли не знать, как могут предавать самые надёжные и ответственные коллеги при виде бешеных возможностей обогащения. Тут и последний пример с реформаторским переделом собственности, который мы наблюдаем последние тридцать лет, весьма красноречив.
Только и на такой аргумент можно возразить - проблему злоупотреблений всё равно придётся решать, и чем дольше, как страус, прятать голову в песок, тем больше издержек в решении этой проблемы нас ждёт в будущем.
6. Региональные проблемы финансирования.
В последнее время руководство страны стало больше уделять внимание региональным проблемам. Тотальной ротации подверглось региональное руководство. Направлены средства на реструктуризацию накопленных бюджетных долгов регионов. Программа рассчитана на 7-12 лет и это уже говорит о том, насколько всё плохо с экономикой регионов. Причём очевидно, что одной из главных причин их тяжёлого положения - ставка на кредитные инструменты, как универсальное средство финансирования экономики. Даже на федеральном уровне проблемы созданной системы кредитования решаются с трудом. А уж, что натворили в регионах нечистоплотные чиновники и аффилированные с ними финансовые воротилы, представить страшно.
После долгих лет вседозволенности банки начинают заставлять работать по цивилизованным правилам. Понятно, что при хроническом недофинансировании контролировать местную власть, и привлекать её к ответственности за неэффективную бюджетную политику было крайне затруднительно.
Если не предпринять дополнительных мер по оздоровлению региональной экономики, будет потрачено ещё обещанных 7-12 лет только для создания нормальных стартовых условий для полноценной хозяйственной деятельности в регионах.
7. Проблемы построения эффективной работы фондового рынка.
Далее мы продолжим развивать идею совершенствования фондового рынка. Реализация предложений, изложенных в статье [1] по реформированию фондового рынка, скорее всего, сталкивается с рядом проблем субъективного характера.
Первая из них недостаточная гибкость федеральных систем управления. Это, как в экономике, где крупный бизнес неповоротлив и консервативен. Мелкий и средний бизнес гораздо мобильнее в реакции на изменяющиеся условия. Так и центральные административные органы медленно и с трудом проходят путь реформирования. Где не получается добиться настройки эффективной работы федерального аппарата, следовало бы поощрять инициативу региональных властей по совершенствованию управления хозяйственной деятельностью.
Практика развитых экономик показывает, что широко привлекать средства мелких инвесторов может небольшое количество компаний с широко известными брендами. Это, так называемые публичные акционерные общества. В развитых экономиках именно крупные компании активно занимаются привлечением средств мелких инвесторов. Таких компаний не так много, и их известность позволяет им увеличить свою капитализацию в несколько раз [1]. В нашей стране крупнейшие компании не занимаются привлечением инвестиций через широкую рекламу. Им проще получить необходимые средства в качестве льготных кредитов от Правительства. Для системы госзакупок характерна неэффективность. Аппарат этой службы неповоротлив, склонен к злоупотреблениям. Тем не менее, крупные компании имеют возможность решить свои финансовые проблемы без фондового рынка и поэтому не проявляют на нём активность. Видимо, от рефлекса иждивенчества, выработанного за долгие годы советской власти, не так просто избавиться. Такого опыта увеличения капитализации в короткие сроки в несколько раз, как на Западе в истории нашего фондового рынка нет, и без особой нужды тратить на это время и ресурсы, рискуя не получить отдачу, в крупном бизнесе никто не собирается.
Проблема финансового обеспечения у малых и средних предприятий гораздо серьёзнее, чем у крупных. Они могли бы гораздо охотнее привлекать средства на фондовых биржах. Особенно в бизнесе с высокими рисками. А это в первую очередь инновационные предприятия. Те, кто начинает новый бизнес, готовы за решение вопросов финансирования поделиться правом собственности на своё детище с инвесторами, одновременно разделив вместе с ними и риски. В том и преимущество акций, что в случае неудачи, не надо становиться банкротом, распродавать имущество, чтобы погасить взятые кредиты.
Только крупным фондовым биржам такие мелкие активы не интересны, пока в стране полно недооценённых активов крупных предприятий, проще зарабатывать на них, чем тратить время на мелкий бизнес.
8. Решение региональных проблем через механизмы фондового рынка.
В технике особенно ценится, когда одно конструкторское решение устраняет сразу несколько проблем.
Выше описаны три проблемы - недостаточность регионального финансирования, монетизации и незаинтересованность фондового рынка к привлечению средств мелких инвесторов и физических лиц в экономику. Рассмотрение этих проблем в совокупности приводит к предложению, позволяющему найти их решение в комплексе. Суть этого предложения в создании региональных фондовых рынков.
Сейчас, когда Федеральные власти серьёзно взялись за наведение порядка в регионах, произвели ротацию кадров, производят реструктуризацию долгов, дополнительные меры привлечения инвестиций и повышения деловой активности в регионах не помешают. Чем же привлекательна идея региональной фондовой биржи?
1) Небольшую биржу регионального значения проще и быстрее организовать, чем реализовывать проекты на федеральном уровне. Она не обязана отвечать всем требованиям и правилам мирового уровня. Её работу проще настроить на главную задачу - привлечение инвестиций в региональный бизнес. "Денежные мешки", занимающиеся скупкой активов на федеральном уровне в регионы не пойдут. Следовательно, игроков, заинтересованных в занижении стоимости активов на региональной бирже не будет.
2) Такой биржей будет легче управлять, легче нацеливать инвесторов на перспективные именно для этого региона предложения. Важные и многообещающие для региона проекты не затеряются в "плавильном котле" бирж федерального уровня. Вовсе не обязательно, чтобы инвестиции сразу приносили заоблачную прибыль. Если инвестируемый проект, просто облегчит жизнь предпринимателям в данном регионе, местный бизнес с удовольствием проинвестирует его. Это лучше, чем когда местные власти "цыганят" средства у бизнеса на социалку и инфраструктуру, ничего не давая взамен. Инвесторы имеют право спросить за эффективность управления их средствами, как это делается на акционерных предприятиях.
3) Федеральная власть может участвовать в таких проектах, как соинвестор. С одной стороны партнёрские отношения, характерные для соинвесторов, гармоничнее и более полезны для дела, чем отношения начальник - подчинённый, в результате которых проблемы регионов всегда решаются по остаточному принципу. Механизмы контроля в акционерных предприятиях эффективнее административных, причём главный фондовый показатель - рост капитализации никак не завуалируешь махинациями с отчётностью.
4) Главное же, что финансировать проекты через фондовый рынок можно за счёт денежной эмиссии. Правительство не позволяет себе бюджетные расходы, необеспеченные доходной частью бюджета. Но ведь средства, находящиеся в обороте фондового рынка обеспечивают отток капиталов с потребительского рынка[7]. А, значит, не могут разгонять инфляцию. Если установить правило, что доля акций за счёт эмиссионных денег не превосходит долю частных инвесторов, никакой дестабилизации уровня цен не произойдёт. Даже если федеральное вложение в региональный проект будет неудачным, фондовые индикаторы это быстро покажут. Дальнейшее бюджетное финансирование подобных проектов можно прекратить. Региональные проекты в силу небольшой, по федеральным меркам величины, не скажутся негативно на макроэкономических показателях.
5) Правда, здесь надо решить вопрос с главным эмиссионным регулятором страны - Центробанком. Как я уже говорил, у Центробанка нет функции контроля и регулирования уровня монетизации. Все его инструменты исключительно банковские, то есть кредиты. Заниматься участием федеральных органов в региональных фондовых рынках эмиссионными деньгами могла бы созданная для этого "комиссия по монетизации". Такая комиссия как раз и контролировала бы исполнение правила "монетизации", изложенного в предыдущем пункте, а также следила за динамикой уровня монетизации в народном хозяйстве. В соответствии с этой динамикой и можно будет корректировать активность государства на региональных фондовых рынках.
6) Не исключаю, что такая комиссия могла бы быть Парламентской. Во-первых, депутаты могли бы, наконец, заняться реальным ответственным делом и отвлечься от политической агитации, чем они в основном занимаются вместо законотворчества. О проблемах политического управления я писал в своей статье [5]. Состоянию дел в парламенте там посвящена отдельная глава. Успешное участие в такой комиссии было бы одним из объективных аргументом в пользу декларируемых политическими силами экономических программ. Избирателям стало бы легче ориентироваться на реальные дела их избранников. Позволило бы избавиться от гипноза ханжеского сладкоголосия политической борьбы, отдать предпочтение конструктивным силам.
7) Конкуренция такой комиссии с правительственными органами по управлению финансами пошло бы только на пользу. Слишком часто либеральные правительственные экономисты в пореформенный период отмахивались от конструктивных предложений и критики.
8) В случае успешных проектов, акции которых будут пользоваться спросом, государство сможет продать свой пакет, чем пополнит дополнительно государственную казну[7]. Такой план будет хорошей альтернативной существующей практике приватизации, когда предприятия на аукционах продаётся целиком или контрольными пакетами. В экономике нет свободных денег, чтобы купить целое предприятие за реальную цену. Какой уж тут рост цены на торгах.
При таком плане действий можно сформировать современные хозяйственные отношения в стране гораздо быстрее и с меньшими издержками, чем это происходит при попытках реформирования сверху. Когда регионы встанут на путь современной хозяйственной деятельности, центральной власти проще будет установить эффективные правила поведения бизнеса общие для всей страны и обеспечить их соблюдение.
9. Пример работы регионального фондового рынка.
В качестве примера рассмотрим, как может решаться на региональном уровне вторая составляющая главной российской беды - дороги. Как сейчас решается эта проблема всем известно и лишний раз тратить силы на критику существующего положения дел не хочется. Как и в любой хозяйственной деятельности, государство действует в обслуживании и строительстве дорог медленно, неэффективно, расточительно, допуская многочисленные злоупотребления. Строительство дорог - дело сверхдорогое и невыгодное, при сложившихся хозяйственных отношениях.
В начале гайдаровских реформ было много разговоров о том, что частный бизнес поможет кардинально решить проблемы транспортной инфраструктуры. Вокруг платных дорог было много споров и дискуссий. Кто-то половил рыбку в мутной воде передела собственности, захватывая безальтернативные участки бывшей общественной транспортной системы и заламывая цены поставленным в безвыходное положение пользователям данного участка.
После того, как были сформированы правовые отношения частного бизнеса в сфере эксплуатации транспортной инфраструктуры, оказалось, что радикально решить транспортную проблему с этим инструментом нельзя. Рентабельными платные дороги могут быть в весьма ограниченных случаях. Для окупаемости движение на таких дорогах должно быть интенсивным. Для интенсивного движения цены не должны быть заоблачными. Движение же на альтернативной бесплатной дороге должно быть ощутимо плохое. Для выбора платного варианта должны быть весомые аргументы, чтобы отказаться от своего права на бесплатные услуги.
Удивительный парадокс. Появление транспортной доступности буквально даёт вторую жизнь экономике региона. В выигрыше почти все, только не те, кому дорога обязана существованием. Вроде не сложно подумать и найти решение такого противоречия. Но сделать это не позволяют те, кто получает от существующего положения вещей неучтённую выгоду. Это коррупционное чиновничество и аффилированный с ним бизнес.
Как же можно решить задачу транспортного обеспечения с помощью региональных фондовых рынков. При этом обойти те подводные камни злоупотреблений, о которых говорилось выше.
Сейчас заказчиком обслуживания транспортной системы (ремонт, строительство, эксплуатация дорог) является местная или федеральная власть. Поскольку разговор о региональных инструментах решения проблем, то федеральные дороги мы рассматривать не будем. Власть нанимает подрядчиков, которые строят или ремонтируют дороги. Те получают за выполненную работу деньги и на этом хозяйственные отношения по приведению транспортной системы в порядок заканчиваются. Далее все, кто пользуется дорогами, получают выгоды совершенно бесплатно. Или за деньги ввиду ограниченности возможности доступа к общественному активу. Но эти деньги уже идут в личный карман чиновника в виде взяток и других способов незаконного обогащения.
Дороги в отношении доступа к ресурсам пример не очень наглядный. Здесь было бы интереснее рассмотреть службы снабжения газом, водой, энергией электрической и тепловой и т.д.. В данный момент мы не будем распылять внимание на другие примеры. Продолжим рассмотрение решения проблем транспортной сети.
Управленческая задача недирективной системы администрирования в хозяйственном комплексе в том, чтобы помочь собственнику транспортной инфраструктуры успешно вести хозяйственную деятельность, компенсировать свои расходы на её содержание не только от транспортного налога, но и от договорных отношений с теми, кто от пользования дорогами получает реальную выгоду. Это более сложные хозяйственные отношения, эффективное занятие которыми номенклатуре административного управления не по зубам. Да и заниматься хозяйственной деятельностью местная власть должна, как можно меньше. Бюджету это только на пользу. Этой деятельностью, на мой взгляд, эффективнее смогли бы заниматься акционерные предприятия. В данном случае акционерное предприятие выгодно отличается не только от государственного, но и частного, с узким кругом собственников. Дело в том, что, в отличие от единоличника, акционеры заинтересованы не только в прибыли, но и в комфортных условиях проживания и бизнеса. Это если акционеры - местные жители и местные бизнесмены.
И так, предположим, существует региональное акционерное предприятие по эксплуатации местной транспортной инфраструктуры. Такое предприятие может успешно продавать акции на региональной фондовой бирже, где потенциальные инвесторы - местные жители, заинтересованы не столько в прибыли, сколько в хороших дорогах.
Как говорилось в начале статьи, не надо доверять тезису о том, что движущей силой капиталов является прибыль. Будем исходить из того, что главный критерий перераспределения капиталов является не прибыль, а показатели комфортных условий существования.
Активным соинвестором должна быть и местная власть, обязанная обеспечивать населению комфортные условия проживания. Тем более что за невыгодное инвестирование с этой власти можно спросить, как вышестоящим органам, так и местным избирателям. На фондовой бирже всё должно быть прозрачно. Как говорилось в предыдущей главе, рост активов и прибыли не обеспечишь махинациями с отчётностью. О стимулирующей хорошую работу роли фондовой биржи подробно в статье [1].
Для федеральной власти активная игра на региональных фондовых биржах могла бы стать эффективным инструментом регулирования уровня монетизации. Алгоритм регулирования, с применение правила "монетизации", описан в предыдущей главе и статье [7].
Таким образом, при правильной организации работы региональной фондовой биржи, у нашего абстрактного акционерного предприятия по обслуживанию дорожной сети, не будет проблем с инвестиционными ресурсами, что позволит содержать и строить дороги надлежащего качества. Главное, как за свои услуги данное предприятие сможет получать стабильный доход, покрывающий не только собственные издержки, но и позволяющий выплачивать какие-то, пусть и небольшие, дивиденды акционерам. Впрочем, низкими дивидендами российских акционеров не удивишь. Да и в мире дивиденды давно не главный интерес аукционных игроков. Главное - это рост курсовой стоимости акций [1]. И здесь у федеральных властей, с их ресурсом обеспечения необходимого уровня монетизации, большие перспективы вернуть потраченные средства с большой прибылью.
То, что рассчитывать на сбор платы за дорогу, как надёжное средство получения необходимых для окупаемости средств уже говорилось выше. Рассмотрим более перспективные источники поступления денежных средств.
Прежде всего, дорожное предприятие должно иметь право сдавать в аренду придорожные территории. Все же видят, как процветает бизнес на прилегающих к трассам территориях. Бензозаправки, торговые предприятия, гостиницы, предприятия питания - спрос на аренду будет большой. На федеральных трассах эта прибыль уже упущена или осела в карманах коррупционных чиновников. На региональном уровне, возможно, с помощью акционерных предприятий получение дохода от аренды придорожных территорий будет легче. И, если это хорошо заработает, положительный опыт можно будет перенести на федеральный уровень.
Другим источником дохода могли бы быть отчисления от бизнеса, который получает преимущества от хороших дорог. Например, в районах, куда приходят новые ветки метро, растёт цена на квартиры. Так же и с дорогами. Почему бы риэлторам, или строителям нового жилья, не отчислять какой-то скромный процент от своей прибыли собственникам дорожных активов. Хорошие, прозрачные договорные отношения - плата за поддержание дорожной инфраструктуры в надлежащем состоянии, а то и развитие дорожной сети, позволяющее пользователям транспортной сети увеличивать свою прибыль. Кстати, эти отчисления для клиентов дорожного предприятия можно было бы засчитывать, как транспортный налог.
Повторюсь, всё-таки договорные отношения гораздо цивилизованней тех, где местная администрация зовёт бизнес "на ковёр" и требует отчислений на социальные проекты в виде благотворительности. Как эффективно и целенаправленно используются эти средства, никто не знает. Здесь нет такой мотивации к честности и открытости, как репутация. Чиновникам за репутацию не платят. А в бизнесе репутация дорогого стоит, и платят за неё, покупая акции.
Думаю вышеописанных источников дохода вполне достаточно для нормальной работы акционерного предприятия. Но не исключено, что могут быть и другие способы получения дохода от приносимых дорожной сетью преимуществ.
На мой взгляд, предложенная схема развития отраслей региональной экономики (в данном примере транспортной отрасли) вполне реальна и эффективна. Во всяком случае, на фоне существующих методов борьбы с бездорожьем.
По похожей схеме акционирования можно развивать и местную промышленность - предприятия по переработке сельского хозяйства, заготовительные предприятия по закупке и перевозке сельхоз продукции в города.
10. Региональный фондовый рынок для инновационной экономики.
Приведённый в предыдущей главе пример показателен. Но им не ограничиваются возможности, регионального фондового рынка по инвестированию региональной экономики. Акционерная форма предприятий интересна, в первую очередь, инновационным видам бизнеса. Как правило, обладатели новых технических идей не обладают необходимыми финансовыми ресурсами для их реализации. Инновационный бизнес рискованный. Необходимость возврата кредитов доводит этот риск до катастрофических последствий.
О проблемах инноваций я писал в статье "Проблемы инновационного развития глазами изобретателя" [8]. Практика успешного инновационного бизнеса такова - инновационному предприятию надо реализовывать несколько проектов в надежде, что удачный проект принесёт фантастическую прибыль и компенсирует затраты на все неудачные проекты. Пользоваться такой стратегией, естественно могут только крупные инновационные предприятия, с достаточными финансовыми ресурсами. В развитых странах, где инновационный бизнес занимает до 50% экономики, успеху крупного инновационного бизнеса способствуют сформировавшиеся развитые рыночные отношения. Дело в том, что крупные фирмы генетически не склонны к переменам и новаторству. Готовность к продвижению новых идей есть у мелких фирм. А крупные фирмы уже реализуют приобретённые у мелких фирм проекты. Развитой экономике свойственно глубокое разделение труда. Снабжение, маркетинг, юридическое сопровождение для крупных фирм исполняет мелкий и средний бизнес. Такие же партнёрские отношения складываются у крупных компаний и с малыми инновационными предприятиями, по уже отработанной схеме взаимодействия с малым бизнесом. Есть даже специальный термин для мелких инновационных фирм - "стартапы".
В нашей экономике крупный бизнес не взаимодействует с мелким и средним бизнесом и задачи неосновного производства решает созданием внутри себя соответствующих структурных подразделений. Соответственно и в области инноваций крупные фирмы не имеют отработанной схемы поддержки инноваций. Поэтому у нас в стране, при генетической склонности народа к изобретательству, нет инновационной экономики.
И здесь нишу инновационных хозяйственных отношений можно заполнить механизмами, использующими инструменты фондового рынка [1]. Реализовать такое нововведение проще на небольших фондовых биржах, сеть которых и предлагается создать.
За неимением спроса от крупного бизнеса стартапы могут финансироваться за счёт продажи акций компании. Интерес обоюдный - стартапы получают финансирование, инвесторы долю в инновационном бизнесе, потенциально фантастически прибыльном. Есть много желающих, готовых рисковать деньгами ради возможности быстро разбогатеть. И инновации хорошая замена финансовым пирамидам, избавиться от вредного влияния которых не удаётся все пореформенные годы.
Для стартапа неудача в реализации проекта оборачивается только обесцениванием акций. Можно изыскать резервы внести корректировки, начать новый инновационный проект. Во всяком случае, команда стартапа не прекратит свою деятельность. В случае кредита стартап ждёт полная финансовая катастрофа и невозможность дальнейших исследований.
Кстати, на Западе стартапы развиваются не только в кооперации с крупным бизнесом. Неплохо там работает такая форма инвестирования, как краудсорсинг. При такой форме средства на инновации собираются через интернет, без каких-то формальных отношений и обязательств. В нашей стране население недостаточно зажиточно, чтобы подобные отчисления принесли бы заметный вклад в инновационную экономику. Поэтому вышеизложенная схема с использованием регионального фондового рынка, несмотря на отсутствие подобного мирового опыта, способна компенсировать неразвитость краудсорсинга.
11. Выводы.
Таким образом, отказ от некоторых стереотипов экономической теории, позволяет увидеть пути решения многих проблем, не позволяющих стране нормально развиваться. В последнее время многое из марксистской теории ставятся под сомнение в научных кругах[4] и пора на практике убедиться во вреде догматизма. В этой статье рассмотрены три проблемы в экономике, без решения которых невозможно ускоренное развитие. Это проблемы эффективного фондового рынка, монетизации, развития регионов. На мой взгляд, господствующие в экономической науке представления определяют низкую активность Правительства в поисках решений этих проблем. Изложенные предложения отличаются от методов рекомендуемых экономической теорией.
Проект создания региональных фондовых рынков предлагает комплексный подход в решении трёх рассмотренных задач. В этом оригинальность всего пакета предложений от существующей практики управления экономикой. Его реализация, могла бы стать хорошей проверкой экономической теории и хорошей практикой внедрения методов теории управления в системе администрирования. Честно говоря, мне непонятны многолетние теоретические и идеологические споры, которые не заканчиваются практической реализацией, проверкой теории экспериментально.
В своё время, когда в систему управления предприятий массово начали внедрять вычислительную технику, пришлось столкнуться с проблемой, когда плохо отлаженное программное обеспечение сразу устанавливали во всех структурных подразделениях. Потом тратили много сил и времени на исправление ошибок в программах в каждом подразделении. Не сразу пришли к практике устанавливать программы в тестовом режиме в одном месте. И только после их обкатки, устанавливать их в остальных подразделениях.
Чтобы не повторить ошибок прошлых реформ, надо что-то менять в подходах. Существующие концепции стратегии развития экономики не выглядят обнадёживающими [7]. Почему бы не обкатать вышеизложенные предложения на нескольких регионах. Получить результаты и на основе полученного опыта принимать концепцию стратегического развития страны.
И экономика, и управление постоянно развиваются. Мы сильно отстали в развитии этих систем и, чтобы наверстать упущенное, надо постоянно совершенствоваться. Надо пробовать разные варианты хозяйственных отношений, проводить эксперименты. Вышеизложенное предложение о формировании региональных фондовых рынков, которые будут работать по новым правилам, вполне для этого подходит.
P.S. На заключительном этапе написания статьи произошла трагедия в Кемерово. Проблемы, о которых говорится в этой статье, во многом созвучны тем, которые привели к ужасным последствиям пожара в торговом центре. В ближайшее время, я постараюсь рассмотреть вопросы пожарной безопасности, используя подходы к анализу, которые применялись при написании данной статьи.
Литература:
1. Донецкий Ю.И. "Фондовый рынок, как регулятор развития экономики", URL: http://technic.itizdat.ru/docs/donetsky/FIL14020592720N076899001/.
2. Донецкий Ю.И. "Научное обеспечение реформ. Практика макроэкономики" , URL: http://technic.itizdat.ru/docs/donetsky/FIL14839374740N510155001/.
3. Донецкий Ю.И. "Налоговый манёвр. Предложение снизу", URL: http://technic.itizdat.ru/docs/donetsky/FIL14913891460N555127001/.