Дорофеева Ольга Викторовна : другие произведения.

Встреча

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Значит, она ничего не придумала! А у нее все эти годы просто язык не поворачивался произнести ЭТО вслух. Даже не потому, что ей никто бы не поверил. Просто, озвученные, эти вещи были идиотскими даже для нее самой. Много лет ей казалось, что она выкинула их из головы, но теперь она понимала, что просто ждала, когда же он придет, этот день.
  Мы с Лариской не то, чтобы дружили, но как-то всегда были рядом. И в детском саду, и во дворе. Если играть больше было не с кем, мы увлеченно "торговали" песком и сорванными с деревьев листочками, по очереди изображали матерей разнокалиберного кукольного семейства, закапывали "секретики" из найденных камешков, цветов и осколков бутылочного стекла... Но, если во двор выходили гулять и другие ребята, каждая из нас начинала играть со "своими", благо в нашем дворе детей было с избытком. Временами, страдая от нехватки впечатлений, наши компании даже устраивали между собой какие-то, как бы сейчас сказали, "разборки". Но, в основном, все было вполне мирно. Когда мы пошли в школу, то оказались в разных классах, и встречаться стали намного реже. Ларискина учительница часто оставляла их в классе даже на перемену, выпуская только в туалет. То ли воспитывала, то ли боялась, что старшеклассники их затопчут. А тут еще к нам переехала бабушка, которая стала забирать меня сразу после уроков и водить в музыкальную школу, которую я сразу же тихо возненавидела. А Лариска сидела на продленке, что называется, "до упора", и гулять вместе мы могли только в выходные.
  
  Но летом все было по-другому. Ценность каждой оставшейся в городе подруги неимоверно возрастала. И тут Лариска становилась для меня просто "палочкой-выручалочкой". Родители почему-то никогда и никуда ее не отправляли. Ни в лагерь, ни в деревню (которую в то время еще не принято было называть, как сейчас, "дачей"). Настоящей дачи у Ларискиных родителей тем более не было, и бабушек в деревне, по-моему, тоже. Поэтому она болталась целыми днями во дворе, а на шее у нее непременно висел ключ на резинке. Она была свободна, как ветер. Я, окруженная бабушкиной заботой так, что не продохнуть, Лариске страшно завидовала. И было чему! Суп, который готовила ей мама, как правило, отправлялся в унитаз, как только за родителями закрывалась дверь. Деньги, оставленные для похода в магазин за продуктами, частично тратились и по другому назначению - на "Буратино" и мороженое. Мне сделать что-либо подобное было просто невозможно. Завтрак, обед и ужин у нас всегда был в одно и то же время. Отклонений от заведенного порядка бабушка не терпела, а родители, пропадающие на работе, были просто счастливы, "что у ребенка наконец-то нормальный режим".
  
  Смешно вспомнить, но даже Ларискина одежда казалась мне намного привлекательнее собственной! А все потому, что в своих ситцевых сарафанах, сшитых рукодельной мамой на старинной ножной машинке "Зингер", она бесстрашно лезла куда угодно, не боясь что-нибудь порвать или запачкать. Измазанные вещи она самостоятельно отстирывала порошком "Лотос" в громадном эмалированном тазу, и ловко пришивала вырванные "с мясом" пуговицы. Мне же каждую минуту приходилось думать о том, что "девочка должна вести себя как девочка, и быть аккуратной". Не прыгать через лужи. Не лезть на крышу сарая. Не сидеть на траве. И еще много-много разных "не"... Теперь-то я понимаю, что была одета намного лучше подруги. У меня были разноцветные футболки, которые дядя привозил из-за границы, у меня были даже настоящие американские джинсы и кроссовки. Но в 10 лет я бы с радостью променяла все это на сарафан в ярко-голубых ромашках, над которым никто не стал бы стоять со скорбным лицом, как стояла моя бабушка над любой все-таки испачканной мной вещью...
  
  После восьмого класса наши с Лариской пути разошлись - я перешла в девятый, а она отправилась изучать профессию парикмахера. В пятнадцать лет я уже не завидовала ей так, как в детстве. Ну, или, если быть до конца откровенной, почти не завидовала. Потому что ее уже практически взрослая жизнь, со стипендией, курением по дороге от училища до дома, ядовито-малиновой помадой и перламутровыми ногтями, была гораздо интереснее моей учебы в школе и подготовительных курсов.
  
  Мы потеряли друг друга из вида. Я поступила в институт, а она вышла замуж. Я бы, возможно, даже и не узнала об этом, если бы случайно не увидела свою подругу детства из окна. Жених, красный от волнения, а, может, от выпитого с друзьями "для храбрости" шампанского вперемешку с водкой и портвейном, гордо вывел на крыльцо восемнадцатилетнюю Лариску в белом подвенечном платье. Она шла к машине, приподняв подол купленного на рынке наряда, и тюль на ее маленькой фате колыхался от ветра. Все смотрели ей вслед, и она нарочно шла очень медленно, чтобы продлить это упоительное ощущение. Через минуту она села в машину и уехала из нашего двора и из моей жизни, как я тогда думала, навсегда.
  Когда я изредка встречала во дворе ее маму, то мы просто здоровались и шли дальше. Лишь однажды она заговорила со мной, и рассказала, что Лариска родила мальчика. Впрочем, это она рассказывала всем знакомым, кто попадался на ее пути в те дни. Больше о жизни Лариски я не знала ничего. До вчерашнего вечера.
  
  Был душно, не хотелось ни есть, ни спать, ни читать, ни смотреть телевизор. Не хотелось абсолютно ничего. И вот в таком противном состоянии я стояла на балконе и разглядывала наш двор. За моей спиной, в комнате, что-то бормотал телевизор, а муж похрапывал, устроившись с книгой на диване. Дочь давно и прочно висела на телефоне, одновременно блуждая в дебрях Интернета.
  Поэтому, когда она вышла ко мне на балкон и протянула трубку со словами: "Тебя! А кто - без понятия...", я очень удивилась. Мне нечасто звонят в одиннадцать часов вечера, а, тем более, незнакомые люди. Вообще, с возрастом, к чересчур поздним или чересчур ранним звонкам я начала относиться с опаской. Потому что, звоня в двенадцать часов ночи, или в пять утра, ничего хорошего, как правило, не сообщают.
  Я взяла телефон из рук дочери и сказала:
  - Слушаю Вас! - напряженно ожидая, что мне ответят на другом конце провода.
  - Вика, это Лариса из 94 квартиры, помнишь меня?
  Конечно, я ее помнила.
  - Ничего, что так поздно?...- добавила она и замолчала.
  Я молчала тоже. Я просто не находила, что ей ответить. Потому, что догадывалась, ЗАЧЕМ она мне позвонила. Где-то в глубине души я даже ждала ее звонка. А иногда представляла, как сама однажды возьму трубку и наберу ее номер. Хотя знала, что никогда этого не сделаю. Правда, я не знала ее нового телефона. Но, даже если бы и знала, то, скорее всего, не решилась бы позвонить. Я просто боялась показаться смешной.
  - Ну, как живешь? - поинтересовалась она.
  - Да потихоньку: муж, дочка, работа...
  - Ну и у меня все нормально, сына вон в армию проводили...
  - С ума сойти, как время-то летит!
  Мы обменялись еще парой ничего не значащих фраз, и обе замолчали. Каждая ждала, когда заговорит другая.
  - Ну, как, подружка, может, встретимся? - все-таки не выдержала Лариска. Да, молчать дальше было просто неприлично. Я выдохнула в трубку:
  - Ты серьезно?
  - Конечно, серьезно. Стала бы я тебе иначе звонить, сама подумай! Ну, так как?
  - Давай. Когда? - сердце мое вдруг заколотилось так, будто я прыгнула с обрыва. Хотя я никогда в жизни не прыгала ни с каких обрывов, и понятия не имела, как именно оно должно колотиться в подобной ситуации.
  - Завтра, - тут же ответила Лариска, и добавила, уточняя: - Правильно?
  Все было абсолютно правильно. Завтра. В два часа дня, с запасом, чтобы уж наверняка.
  - Я сначала побаивалась тебе звонить, думала, пошлешь куда подальше...- с облегчением засмеялась Лариска.- Целый день собиралась с тобой поговорить, и каждый раз откладывала.
  - Молодец, что все-таки позвонила! - ответила я, - Знаешь, даже если ничего не получится... Мы же столько лет не виделись! Посидим , поболтаем... Да и потом, в любом случае, надо проверить, было это или нет. Не можем же мы обе ошибаться, как думаешь?
  - Надо попробовать! - сказала Лариска. - А то потом жалеть будем всю оставшуюся жизнь.
   Я была абсолютно с ней согласна. Мы договорились встретиться у выхода из метро, обменялись номерами мобильников, и распрощались.
  
  
  Я не могла дождаться, когда же настанет утро. Время, казалось, застыло, и было таким же липким и неподвижным, как нагретый за день воздух сегодняшней июльской ночи. Я не могла ни то, что спать, я даже сидеть не могла на месте. Кажется, в последний раз я так бегала по квартире, зажав в руке тест с двумя полосками, а до начала приема в консультации оставалось еще полтора часа. Но сейчас, когда и виновник, и результат этого теста спали крепким сном, все было по-другому... Значит, я ничего не придумала! А у меня все эти годы просто язык не поворачивался произнести ЭТО вслух. Даже не потому, что мне никто бы не поверил. Просто, озвученные, эти вещи были идиотскими даже для меня самой. Много лет мне казалось, что я выкинула их из головы, но теперь я понимала, что просто ждала, когда же он придет, этот день. Я ведь даже отпуск в этом году взяла именно теперь, а не в июне, или, предположим, в августе.
  
  И все-таки он наступил, хотя у меня было такое ощущение, что со времени нашего с Лариской разговора прошло года три, не меньше. Я проводила мужа на работу и стала собираться. К метро я прибежала на двадцать минут раньше, чем мы договаривались, но еще издалека увидела Лариску. Она, в ярко-красном коротком платье и на высоченных шпильках, стояла у палатки с шаурмой, нервно курила и то и дело смотрела на часы. Конечно, она выглядела не так, как в восемнадцать, но не настолько "не так", чтобы ее нельзя было узнать.
  
  -Ну, ты как? - спросила она довольно напряженно. - Я вся прям извелась, честное слово! Хотела даже тебе позвонить и сказать, что никуда не пойду. Будешь смеяться, но я испугалась.
  Мне тоже не по себе, - призналась я. - Но, как представлю, что мы на самом деле сможем их увидеть... В конце концов, мы же можем просто посмотреть издалека, и не подходить!
  - А какой тогда смысл? Нет уж, если мы, две здоровые дуры, сюда приперлись, то не подойти будет просто глупо! - категорично заявила Лариска и спросила:
   - Слушай, ты с собой чего-нибудь принесла? Ну, так, на всякий случай?
  - Да так, по мелочи... А ты?
  - А я собрала вот... - она показала на стоящий у ног битком набитый пакет.
  - Ты чего, она же его не поднимет!
  - Ничего, допрет как-нибудь!
  - Чего ты туда напихала-то?
  - Ну, как чего... Конфет, жувачек разных...
  Она так и сказала: "жувачек", как в детстве, и мне сразу стало как-то легко и весело, словно нам опять было по одиннадцать лет.
  - И как ты себе это представляешь? Куда она все это, по-твоему, денет? Что она дома скажет?
  -Ну, не знаю... - расстроилась Лариска. - Не с пустыми же руками ее отпускать! Ты-то ведь тоже что-то взяла?
  - Деньги.
  - Блин!!! Как же я не сообразила, вот дура-то... А у нас дома 25 рублей где-то валялись! - еще больше расстроилась подруга. - Дай немножко, а?
  Денег было жалко, но я протянула Лариске красную "десятку" и предложила:
  - Слушай, а давай все вместе еще и в "Макдональдс" сходим?
  Лариска не разделила моего энтузиазма:
  - А ты уверена, что они с нами вот так запросто пойдут? - Но, подумав, добавила: - Вообще-то, мысль хорошая! Знаешь, главное, нам бы успеть до той тетки в плаще! А потом что-нибудь придумаем.
  
  Было уже два часа. Мы устроились за пластиковым столиком на веранде "Макдоналдса". С этого места просматривалась вся площадь около метро. Хорошо был виден и нужный нам переулок. Обсудив несколько вариантов, мы так и не решили окончательно, что и как будем делать, когда встретимся с ними. Мы молча сидели и ждали. Лариска курила одну сигарету за другой, а я вдруг поняла, что мне очень-очень страшно, до противной тошноты где-то в животе.
  
  Они вышли из переулка и в растерянности остановились, озираясь по сторонам. Вокруг сновали люди, а они стояли неподвижно: маленькая темноволосая девочка в джинсах и красной футболке, и вторая, повыше и поплотнее, в ситцевом сарафане с ромашками ядовито-голубого цвета.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"