Дорога к Хаосу (0,1,2)
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
Прямое продолжение "Путем неизбежности". Сейчас я делаю вычитку "Пути", поэтому в тексте могут наблюдаться кое-какие изменения в названиях и личных именах. Несущественные. Приятного чтения, господа. По-возможности пишите комментарии, мне они важны (как плохие, так и хорошие).
|
Глава XVIII (пролог)
3656 год от Великой Войны за Равновесие
На заснеженном утесе возвышалось угрюмое каменное строение. Его можно было бы назвать даже замком, но вместо крепостных стен основную защитную функцию выполняли заклинания. Особняк принадлежал печально известному магу Зароксу, что жил в Кордове уже очень долго. Правда в последние годы на публике он не появлялся, и среди народа стала ходить молва, что колдун давно сгинул. На это по крайней мере надеялись местные жители, стараясь не обращать внимания, что окна мрачного особняка неизменно горят каждый вечер, а из дымохода валит дым.
Дом чародея не являлся безлюдным, и подтверждало это то, что в его внутреннем дворе сейчас резвились двое молодых парней, еще подростков, перебрасываясь снежками. Они звонко смеялись, подшучивали друг над другом и старались попадать точно в цель. Два брата, два неразлучных друга. Квинсий и Джамаль.
На ребят с неодобрением смотрел конюх, прижимавший к груди метлу. Он был стар и почти слеп, но за те тридцать лет, что служил Зароксу, повидать ему пришлось всякого. Особенно запомнились слуге все те ужасы, что творил хозяин все эти годы. Дом Зарокса был крепостью зла и мучений, а потому веселый смех звучал здесь очень непривычно. Конюх неодобрительно покачал головой и скрылся в каменной пристройке. В отличие от местных жителей, он знал, что Зарокс всегда рядом. Хозяин видит все, и лишний раз попадать ему на глаза опытный слуга не хотел.
-- Ай! - воскликнул Квинсий, получив снежком прямо в лоб. От этого его меховая шапка съехала на затылок и чуть не упала.
-- Получай еще! - засмеялся Джамаль, и пустил в сторону брата дополнительные три снаряда. Молодой человек хитрил: он использовал магию, контролируя с помощью несложных заклинаний свою точность.
Квинсий об этом не знал, а потому изрядно удивился, когда следующие снежки вновь попали точно в цель. Один даже залетел ему в рот, когда юноша изрыгал проклятия в сторону брата. Парень закашлялся, выставляя перед собой руки. Он показывал тем самым, что сдается.
-- Да ты явно не в форме, Квин, -- улыбнулся Джамаль, подбрасывая в руке очередную снежку. Но швырять ее он не стал, а просто отбросил в сторону. - Я снова победил.
-- Случайность! - буркнул Квинсий. Он злился на себя за то, что уступал брату. А ведь они были близнецами, а значит и шансы их должны быть примерно равны!
Но он ошибался. Несмотря на то, что оба парня к своим пятнадцати годам выглядели как две капли воды из одного источника, между ними пролегала огромная пропасть. У Джамаля был дар общаться с Той Стороной, которого Квинсий был лишен. Более того, Зарокс строго-настрого запретил Джамалю рассказывать о том, что Та Сторона избрала его. Никто не должен знать, и Квинсий не исключение. Учитывая, что братья жутко боялись отца, о непослушании не могло быть и речи. Ребята даже говорили о старике всегда шепотом, словно он стоял рядом и подслушивал. Джамаль знал, что такой вариант отбрасывать не стоит. Магии подвластно многое, и Зарокс мог слышать все их разговоры даже не находясь поблизости.
-- Ладно, -- старший из близнецов протянул руку проигравшему. - Не серчай. В другой раз я тебе поддамся.
-- Не сможешь, -- вздохнул Квинсий с горечью; на голове он поправлял двумя руками шапку. - Ты слишком азартен.
-- А ты слишком вял!
-- Ничего не вял! Просто в отличие от тебя, брат, не считаю, что выигрывать нужно всегда и везде.
-- В победе, -- изрек Джамаль важно, -- сама суть.
-- Так говорит старикан, -- фыркнул Квинсий, а после, спохватившись, вжал голову в плечи и заозирался.
Джамаль на это лишь невесело ухмыльнулся.
-- Не переживай. Его нет сейчас дома.
-- Откуда тебе знать? - насторожился Квинсий. - Он всегда появляется и исчезает неожиданно, словно летучая мышь. Я даже никогда не видел, чтобы он пользовался входной дверью!
-- Не спрашивай откуда, но я знаю. Просто знаю, и все.
Джамалю не нравилось врать и недоговаривать Квинсию, но по-другому он поступить не мог. Боялся. До такой степени, что даже коленки дрожали. И Зарокс полностью заслужил, чтобы к нему испытывали подобное чувство. Он был ужасен не только как человек, но и как отец. Словно бочка с зажигательной смесью, он мог воспламениться от любой искры, взорвавшись фейерверком ярости. Шрамы по всему телу Джамаля доказывали, что спорить с отцом себе дороже.
Правда с тех пор, как в юноше открылся дар, ситуация немного изменилась к лучшему. Зарокс стал обращать на него более пристальное внимание, и уже не относился как к коровьей лепешке. Нет, теперь он видел своего сына мягким воском, из которого следовало слепить человеческую фигуру. Колдун начал обучать юношу магии, не уставая приговаривать, что безумно рад тому, что хоть кто-то из его бездарных детей получил дар.
"Когда-нибудь, -- подумал Джамаль. - Я стану много сильнее, чем он. Тогда я смогу защитить всех, кто мне дорог. Нам с Квинсием больше не нужно будет бояться его. Вечный страх уйдет".
-- Пошли в дом, -- произнес старший из близнецов. - Разогреем обед, а после можно будет сходить в город, пока не стемнело. Ты ведь не забыл, что в Кордове скоро праздник Семи Звезд проходить будет?
-- Я-то не забыл, -- Квинсий методично стряхивал снег с колен. - Да вот только вряд ли нам там двоим будут рады. Вся Кордова прекрасно знает с кем именно мы состоим в родстве.
-- Брось! Кордова большая. Может кто-то и не знает. А если что, -- Джамаль довольно ухмыльнулся, -- замаскируемся как делали это всегда в детстве. Делов-то.
Вечером, перед самым сном, Джамаля ждал неприятный сюрприз. Его вызвал к себе отец, неожиданно вернувшийся. Юный ученик магии едва сумел уловить эманации волшебных струн, заигравших в пространстве, и до самого конца надеялся, что все обойдется. Что отец заглянул в Кордову буквально на минутку, как часто бывало, и тотчас уберется восвояси. Но сегодня был не тот случай.
Горбатый слуга Кай, подволакивавший искалеченную ногу, объявил Джамалю, что хозяин ждет в башне. Его одного, без Квинсия. Подобный поворот сильно обеспокоил второго, и он даже выбрался из кровати, опуская босые ступни на холодный пол.
-- Чего это он? - шепотом спросил юноша у Джамаля, когда за Каем закрылась дверь. - Будь осторожен. Не спорь, молчи, смотри в оба! Слышишь меня?
-- Слышу, слышу, -- вяло отозвался Джамаль. - Все будет хорошо.
Но на душе у молодого адепта магии сделалось враз неспокойно. Он ощутил холодок между лопатками и непроизвольно сглотнул слюну. Потом подошел к прикроватной тумбе и взял каганец в руку, свет от которого рассеивался на добрый метр.
-- Ты спи, -- произнес Джамаль, хоть и знал, что Квинсий не сомкнет глаз, пока он не вернется. Если понадобиться, то даже целую ночь.
Джамаль вышел в коридор, морщась от холода. Их огромный дом почти не отапливался, в нем вечно гуляли свистящие призраками сквозняки. Удивляться здесь было нечему: из всех четырех этажей, жилым был всего один. На остальные три даже заходить было страшно, там царила тишина. Гробовая, словно в настоящем склепе. В комнатах же преобладал удручающий беспорядок, похороненный под слоями пыли. Разбросанные вещи, сдвинутая мебель, картины на стенах. Постели на некоторых кроватях были не убраны, словно еще вчера там кто-то спал, а потом неожиданно исчез.
Проходя мимо одной из дверей, Джамаль отвернулся. Это была комната их с Квинсием сестры, и внутри его ждали лишь плохие воспоминания. Туда братья не заходили уже больше двух лет, и Джамаль знал, что даже страх перед Зароксом не заставил бы его схватиться за дверную ручку.
В лабораторию отца вела винтовая лестница, и на ней властвовал зимний мороз. Вместо окон в стенах прорезались узкие бойницы без стекол. Возле одного такого проема, всего с голову взрослого человека, Джамаль остановился. Вдали горела огнями ночная Кордова. На улице шел снег, припорашивая крыши домов, а в небе горела полная луна с черными пятнами на своем диске. Яркое желтое свечение било по глазам. В эту ночь месяц показался Джамалю нехорошим, в чем-то зловещим. Юноша сглотнул.
Перед тем как войти в лабораторию отца, он постучал, но ему никто не ответил. Тогда он приоткрыл массивную дубовую дверь, прошмыгнув в образовавшуюся щель. Внутри было значительно теплее, чем на лестнице. Нос уловил запах тлеющего алхимического воска, а глаза утонули в красноватом приглушенном свете. Стеллажи и большинство полок со склянками и ретортами были не видны, теряясь во мраке. Свет дюжины свечей вырывал из темноты лишь продолговатый каменный стол на середине комнаты, больше смахивающий на жертвенный алтарь. На нем лежали кое-какие инструменты, в том числе узкие тонике ножи, а так же - большой черный гримуар отца, где были собраны все его жуткие заклинания. Книга была обтянута кожей неизвестного происхождения, а в самом центре, на обложке, красовалась семиконечная звезда.
Сам Зарокс прятался где-то рядом. То, что он в лаборатории, у Джамаля не было сомнений. Несмотря на свою неопытность, юноша прекрасно ощущал исходившую от этого человека мощь.
-- Я пришел, отец, -- стараясь, чтобы голос звучал ровно, сообщил Джамаль. - Ты чего-то хотел от меня?
Юноша изо всех сил старался не вертеть головой, но все же его глаза бегали из стороны в сторону, пытаясь определить, когда от мрака отделиться тень зловещей фигуры.
-- Хотел, -- проскрипел жуткий голос над самым ухом Джамаля. - И впредь я ожидаю от своего ученика большей расторопности.
Парнишке на миг показалось, что сейчас последует удар, к которым он так привык с самого детства, но этого не случилось. Зарокс лишь выплыл на свет и Джамаль различил его образ. В полумраке колдун казался старым, ссохшимся и седым, но это ничего не значило. Юный маг знал, что Зароксу не страшна ни смерть, ни время. В любой момент отец мог заставить свое тело помолодеть, а сутулую спину выпрямиться.
-- Или ты не хочешь овладеть моей силой? Моими знаниями.
-- Хочу! - выпалил Джамаль, не лукавя. - Очень хочу, отец! Наставник!
В словах юноши не было ни капли лжи. Он действительно хотел впитать в себя ту информацию, что была записана в черном гримуаре, хотел познать и усвоить ее тайны, прекрасно зная, что без этого не наступит день, когда страх перед отцом померкнет. Он должен стать куда могущественней старика!
"Сотру его в порошок!".
Но, несмотря на свою беззвучную браваду, фанфарами труб звучащую в его голове, Джамаль продолжал стоять и бояться. Он не знал, что потребовалось от него Зароксу, ведь юноша не обладал ничем, что черный маг не мог бы иметь сам.
Но он ошибался. Зарокс поймал затравленный взгляд и ухмыльнулся. Его щеки и подбородок были усыпаны язвами и ожогами. Колдун протянул свой длинный узловатый палец в сторону каменного стола-жертвенника.
-- Видишь те ножи? - спросил старик у Джамаля. - Я хочу, чтобы ты перерезал ними себе вены на запястье, и подержал раненую кисть над той каменной нишей в столе. Мне нужна твоя кровь.
От услышанного Джамаль отшатнулся. Первым порывом было броситься к двери, чувство самосохранения приказывало спасаться бегством. Но разум говорил, что не стоит даже пытаться. От старика не сбежать, он вездесущий.
-- Но отец! - Джамаль попытался его урезонить. - Я ведь умру! Зачем было тогда прикладывать столько усилий, обучая меня? Разве не ты сказал, что долго, почти вечность ждал того, кто выйдет из твоего семени с даром?! Зачем же тогда...
-- Успокойся, -- Зарокс ворчливо махнул рукой. - Ты не умрешь. Мне просто нужна твоя кровь для одного заклинания, только и всего. Поверь мне, мальчик, -- колдун хищно почавкал языком, -- ты слишком ценная фигура, чтобы пускать тебя в расход.
Джамаля такие слова не успокоили. Он смотрел на горбатую фигуру отца, и юношу одолевали сомнения. Он знал, что в крови разумных существ заключается определенная сила, и не хотел давать Зароксу лишнюю власть над собой.
-- Но моя кровь, -- замямлил юноша. - Я не понимаю, зачем тебе она! Что она может значить...
-- А понимать тебе и не нужно! - с нажимом произнес старый колдун; в его голосе прорезалась угроза. - Если не хочешь делиться своей, то я вспорю артерию твоему братцу Квинсию, тем более что он для меня бесполезен. Но в отличие от тебя, его не поддерживает сила Той Стороны, и он истечет кровью за минуту.
-- Не надо! - Джамаль непроизвольно подался вперед. - Я согласен. Только... только не трогай Квина!
Зарокс расхохотался мерзким скрипучим смехом. Джамалю захотелось наброситься на старика за это, но ноги вросли в пол.
-- Ох уж эта братская любовь, -- колдун смахнул слезу, ехидно скалясь. - Помниться и у меня когда-то были братья. И знаешь что? Я их всех убил! Потому что такова суть силы, и ты это поймешь, рано или поздно.
-- Я лучше сдохну, -- процедил Джамаль сквозь зубы, -- чем причиню Квинсию какие-то страдания.
-- Этот выбор ты сделаешь для себя сам, -- Зарокс пожал плечами. - Позже. А теперь - к делу.
Джамаль ощутил как повыше локтя его схватили костлявые пальцы, и с силой, которую вряд ли можно было ожидать от старика, подвели к каменному столу. В свете красных свечей его поверхность выглядела жутко, а острия тонких ножей переливались кровавыми радугами. Буквально силой Зарокс заставил Джамаля схватиться за рукоять одного из хирургических инструментов, острого как бритва. Юноша в жутком понимании поднес лезвие к сжатому кулаку и взбухшим венам. Кровь стучала в висках, а перед глазами прыгали черные пятна.
-- Что все-таки ты задумал? - Джамаль разменял все остатки храбрости на этот вопрос.
-- О, ничего особенного, -- прохрипел Зарокс где-то совсем близко. - Просто, наконец, решил найти ее. Вашу маму. Ну, чего ты ждешь? Режь, не бойся...
Но Джамаль боялся и еще как. Его тело застыло, он не мог пошевелиться. Широко раскрытые глаза смотрели на неровные красные огоньки алхимических свеч, а еще в поле зрения попадал гримуар. Сейчас он казался живым и голодным, желающим напиться крови. Семиконечная звезда на кожаной обложке хищно мерцала в красноватом свечении.
-- Ну ладно, -- вздохнул Зарокс. - Не можешь сам, так папа тебе поможет...
И он резко, хотя в то же время очень ровно полоснул собственного сына по запястью длинным ногтем на указательном пальце. На бледной коже выступила кровь, набегая быстро, словно с горного потока. Вскоре она уже во всю ручейком стекала в каменную нишу, выдолбленную прямо в столе. Это был кровосток, и Джамаль не ошибался, когда предположил, что стол является жертвенником.
-- Ии-и, все, -- протянул довольный Зарокс, а его рука больше не удерживала кисть Джамаля. - Благодарю за ценное сырье.
В этот момент юный адепт магии сбросил с себя оцепенение. Он отшатнулся от стола, чуть не упав, а из раны на его запястье продолжала хлестать кровь. В приглушенном свете она казалась пареньку абсолютно черной, словно из вен у него выливалось густое горючее масло. Голова закружилась, Джамаль почувствовал слабость.
-- Отец! - позвал он, даже не пытаясь скрыть ту панику, что ним овладела. - Я умираю, отец! Сделай что-нибудь...
Джамаль хотел схватить старика за плечо, но тот резко оттолкнул сына в сторону. Юноша запутался в собственных ногах, и свалился на твердый пол. По щекам потекли слезы.
-- Папа, -- проблеял он, захлебываясь собственным страхом.
-- Не вздумай мне тут хныкать, щенок! - зло прошипел колдун и черной тенью навис над скрюченной фигурой. - В тебе есть дар! Покажи, что ты достоин его! Спаси себя сам.
-- П-помоги мне, -- продолжал рыдать Джамаль. - Я-я н-не см-могу.
-- Лишь Та Сторона в силах тебе помочь. Если же ты такой слабак, то - пожалуйста! - подыхай на здоровье. Я уж как-нибудь переживу эту потерю...
С большим трудом Джамаль заставил себя собраться. Он понял, что Зарокс не станет ему помогать. Проверять же, действительно ли плевать отцу на его жизнь, юноша не собирался. Он не может умереть. Если его не станет, то некому будет защитить Квинсия. О нет, он не может позволить брату остаться один на один с этим извергом, особенно после того, что стало с их сестрой!
Безудержная ярость застлала сознание Джамаля, и из его глотки вырывался уже не плач, а протяжный рык. Зарокс, глядя на это, лишь одобрительно хмыкнул. Так держать, сынок, словно говорили его язвительно искривленные губы. Джамаль же при этом ничего не замечал. Сейчас для него существовал лишь мир его борьбы, где сражаясь с головокружением, слабостью и тошнотой он тянулся к Той Стороне. Не просил, требовал у нее сил, и она нехотя подчинялась. Вскоре юноша почувствовал, как сознание начало проясняться. Открыв глаза, он увидел, что рана на запястье исчезла, хоть вытекшая из нее кровь никуда не делась. Под молодым магом ее набежала целая лужа.
-- Можешь ведь, когда хочешь, -- Зарокс фыркнул и развернулся к каменному алтарю, где в кровостоке собралась частичка от его сына. Колдун всплеснул руками, и довольно потер их друг о дружку. - Вставай! - бросил он через плечо. - Сейчас тебе предстоит увидеть нечто удивительное. Заклинание, которому я научился у своего наставника, а тот в свою очередь овладел им, заглянув в гримуар самого Йоркеса Ужасного! Этой магии нет цены, если подобрать нужные ингредиенты и не ошибиться в формуле. Я после обучу ней и тебя, Джамаль, а пока что - смотри в оба!
Юноша, бледный как смерть из-за большой кровопотери, подошел к отцу. Руку, где еще недавно красовалась страшная рана, он прижимал к груди. Но все же, не смотря на слабость, любопытство проснулось в этом человеке.
-- Что ты собираешься сделать? - вопросили пересохшие, словно у мумии губы.
-- Это поисковое заклинание, ученик. Одно из самых сильных. Ошибиться оно не может, если в качестве основного ингредиента использовать часть тела того, кого желаешь отыскать. Либо же какую-то вещь, тесно связанную с предметом твоих поисков, но тогда координаты выйдут лишь приблизительными. Твоя мать была умна, -- пробормотал Зарокс, бросая в сцеженную кровь Джамаля сухие травы, мелкие кости и черепа грызунов, тушки насекомых, а так же чьи-то глаза, выуженные из банки, и помешивая все это длинным узловатым пальцем. - О да. Сбегая от меня, она позаботилась, чтобы я не сумел до нее добраться. Но о самом главном, как всегда забыла. Не следовало оставлять подле меня то, что сможет вывести меня прямиком к ней. Собственную кровь, что течет в жилах ее сыновей. Ошибочка, Луиза!
Слова Зарокса сочились ненавистью. Этот человек обладал удивительным свойством: он умел ненавидеть все на свете, и считал, что ненависть придает ему сил. Глядя на могущество собственного отца, Джамаль был вынужден согласиться с этим тезисом. Но пока что безудержное чувство злобы тлело в груди юноши лишь к одному человеку. Проклятому старику!
-- Зачем тебе наша мать? - спросил Джамаль, боясь услышать ответ.
-- Как же зачем? Ради мести. Ради чувства справедливости. Ради забавы, в конце-то концов!
-- Она сбежала много лет назад. Почему именно в эту зиму?
Губы Зарокса прорезала ухмылка, такая же паскудная, как и он сам. Закончив размешивать кровь, он вынул из нее палец и облизал.
-- У меня есть причины. Поверь мне.
***
3708 год от Великой Войны за Равновесие
"А шрама почти и не осталось", -- подумал Джамаль, разглядывая свою кисть тыльной стороной. Вспомнив о том давнем, безусловно неприятном случае, колдун даже не поморщился. Напротив: на его лицо заползла улыбка, которой когда-то часто щеголял папаша. Конечно, пока у того еще имелась возможность кривить свой поганый рот в ухмылках.
Над Осдором стояла ночь. В небе яркими точками застыли звезды. Джамаль находился на балконе, и ночной бриз холодил ему лицо. На столике, у самых перил лежал хайкель без ножен. Колдун знал, что этот меч забрал много жизней, возможно даже больше чем он сам. Но для поискового заклятия это не имело никакого значения. Сталь, даже волшебная, это не кровь живого существа, и Сирила Сафэра возможно удастся найти не с первой попытки. Но что удастся - Джамаль не сомневался.
Заклинанием поиска, выученным у Зарокса, колдун не пользовался многие годы. Оно было затратным и сильно "фонило", из-за чего Ловцы могли выйти на его след. Но сейчас это не имело особого значения. Началась игра, где ставки намного превосходили ценность его собственной жизни. Он вновь на шахматной доске, и ему досталась роль отнюдь не пешки. Возможно до ферзей ему далеко: в этой партии они воистину могущественны, но уже только стоять подле них - приятно. Джамаль ощущал себя причастным к чему-то большому и великому.
-- Вскоре все измениться, -- проникновенно прошептал колдун, проведя пальцем по синему лезвию хайкеля. - Сирил Сафэр обретет себя. Два убийцы воссоединятся. Ты, -- Джамаль щелкнул пальцем по эфесу, -- и твой хозяин. И вместе вы станете чем-то большим, чем просто оружие и человек. Вы станете самой тьмой.
Но следовало еще немного подождать, ибо в распоряжении мага еще не находились все нужные ингредиенты. И по этому случаю он был очень недоволен. Ну неужели так сложно достать глаза лесного эльфа? Раньше на территории Союзных Империй водилось достаточно, чтобы изловить и воспользоваться некими частями их тел, имеющими волшебные свойства.
Впрочем, Джамаль был уверен, что Тайнин и культ Хаоса справятся, ведь в противном случае ними займутся Избранные.
"Главное, -- подумал колдун кисло, -- что бы они не занялись мною".
Глава XIX
3705 год от Великой Войны за Равновесие
После жуткого происшествия с Анной, трактир "Хромая коза" превратился в мое временное пристанище, где я прятался от суровой действительности и своих кошмаров. В этом деле мне помогал алкоголь, хоть я не могу вспомнить, чтобы когда-то питал к нему пристрастие. Но бывают случаи, что без него нельзя. Ну, просто никак. Поэтому день за днем я сидел в одной из комнат наверху, и пьянствовал, попутно вынашивая планы мести. Вспоминая, я видел перед глазами лицо Анны и повторял из раза в раз, что Виктор Кудря должен заплатить.
В полубессознательном состоянии я ждал, пока он явится ко мне, и я смогу сверишь свою месть. Вцепиться ему в глотку и душить негодяя, пока лицо его не посинеет и последний воздух не покинет его легкие. Но дни сменялись ночами, а меня никто не беспокоил. По всей видимости, Хулиган решил до поры до времени держать свое слово.
Однажды, то ли утром, то ли под самый день, я спустился в общий зал, где вовсю шло восстановление трактира. Стучали молотки, гвозди забивались в новую мебель, рубанки с вжикающим звуком носились туда и обратно, отделяя от дерева закрученные стружки. Алеша Грын нагнал рабочих со всей округи, и они шумели как пчелиный улей за работой. И не скажу, что это очень уж мне нравилось, учитывая, что любой звук воспринимался мной с многократным усилением. Все же, как показала практика, пить я не умел.
-- О, господин Джек! - ко мне бочонком подкатился трактирщик, расплываясь в слащавой улыбке. - Вышли за новой порцией? Я специально ради вас с самого утра охладил персиковое бренди.
Услышав об алкоголе, моя пульсирующая голова чуть не взорвалась. К горлу подкатил нехороший ком. Чувствовал я себя так, словно только недавно выбрался с могилы. Но за бренди я все же потянулся. Запой такая штука, что выйти из него очень непросто, если уж начал.
Но кое-что меня остановило. Вид девушки, стоящей подле Грына с подносом в руках, на котором покоилась пузатая бутылка и несколько рюмок из толстого стекла. Я моргнул. Мне показалось, что это Анна. Моргнул еще раз, и наваждение рассеялось.
-- Это?.. - я пальцем указал на девушку, но не сумел из-за муторного состояния закончить фразу.
-- Новенькая, -- с готовностью подтвердил Грын. - Чем мне нравиться Ваймар, так это тем, что здесь очень легко найти замену сотрудникам. Работа нужна, хе-хе, всем. Причем многие готовы впахивать даже за гроши, лишь бы не возвращаться туда, откуда они прибыли.
Говоря это, Алеша совсем не смущался своей служанки. Она стояла молча, потупив взгляд. По всему выходило, что положение у этой молодой (пятнадцать, шестнадцать лет?) девочки действительно отчаявшееся. Иначе я бы на ее месте огрызнулся, хотя бы для приличия. Но нет, стоит словно рабыня какого-то степного хана, вышколенная с малых лет.
-- Как тебя зовут? - я посмотрел на девушку тяжелым взглядом. От затяжного пьянства сосуды в глазах полопались, и я очевидно выглядел жутковато.
-- Кэсси, господин Коэн, -- прошептала она так тихо, что я ее едва услышал. В глаза мне девушка смотреть боялась.
-- Ну так как? - напомнил о себе трактирщик. - По рюмочке?
Неожиданно для самого себя, я покачал головой.
-- Нет. Принеси мне лучше воды.
Алеша Грын развернулся к своей подопечной, и натужно улыбнулся. Та поняла все без слов, и шустро, чуть ли не бегом, бросилась в сторону кухни. Я смотрел ей вслед. Она была куда моложе Анны, но в этом проклятом городе ее могла настигнуть та же участь, что и мою подругу. Я не хотел, чтобы такое произошло вновь. Мысли о возмездии снова всколыхнули мое сознание.
Я вспомнил лицо Франта когда он, ухмыляясь, перерезал Анне горло, и почувствовал злость. Жаль я не помнил того, что случилось после. Увидеть смерть своего врага для меня было бы приятно. Впрочем, в живых оставались еще большие боссы, и я восстановлю вселенскую справедливость, сквитавшись с ними. Так будет честно, и так я смогу заполнить сосущую пустоту внутри.
-- Что слышно на улицах? - поинтересовался я, плюхаясь на ближайший табурет.
Алеша остался стоять, и вел себя так, словно являлся моим лакеем. Это раздражало.
-- Много чего, если честно. Но о недавнем происшествии, -- трактирщик подмигнул мне, -- больше всего талдычат. Оно заинтересовало даже стражу, и они разнюхивали по районам, но можете быть покойны, Джек. Народ в свободных зонах не болтлив. Бояться за свои жизни.
-- А мне-то чего переживать? - рассержено спросил я.
Видя мое раздражение, лицо Грына немного побледнело, его кадык дернулся под вторым подбородком. Ситуацию разрядила Кэсси, принесшая графин воды и чистый стакан. Трактирщик тут же выхватил поднос у нее из рук, зашипел, чтобы убиралась, и принялся ухаживать за моей персоной. Налил воды, и подобострастно подал мне стакан. Будь я в более свежей форме, если можно так выразиться, то определенно бы заметил, что толстая шея Алеши взмокла, а его пальцы слегка подрагивают. Он вел себя так, словно находился в одной клетке с ядовитой коброй, и чтобы его ненароком не ужалили, старался не делать резких движений.
-- Кстати, -- Грын спохватившись, вытащил из-за пояса туго набитый кошель. Взвесив его в руке, он аккуратно водрузил телячью кожу на столешницу и отошел назад, тем самым, мол, говоря, что возвращаю все в целости и сохранности.
-- Что это? - я нахмуренно кивнул в сторону кожаного мешочка с тесемками.
-- Здесь около шести вайров в золоте и серебре, сэр. Если точнее, то девяносто пять лир и один вайр. Пока вы... э-эм... отдыхали несколько дней наверху, в трактир захаживали самый разные люди, желая выразить вам свое почтение. Слухи разносятся быстро, и отныне всем известно, что близлежащие кварталы теперь за вами, а не за Кудрей. Приходил, значит, бакалейщик Петр, несколько цеховиков и уличных торговцев. Шлюхи дворовые само собой заглянули, я их с вашего позволения пристроил бы к "Хромой козе". Ростовщик Джакомбо прислал своего человека и целый вайр в золоте, а меняла Карс заглянул лично, и тоже не с пустыми руками. Были еще...
Алеша продолжал говорить, но все его слова я пропускал мимо ушей. Голова болела и пульсировала, нагоняя тошноту. Желудок хотелось опорожнить прямо под стол, причем сделать это немедленно. Но я держался, запив это свое желание глотком воды.
-- Так же на пороге моего заведения не далее чем вчера, -- продолжал Алеша, -- появлялся старший из братьев Анкеров, что держат оружейную лавку неподалеку. Фред изъявили желание с вами поговорить, но внял моим мольбам не тревожить вашу персону. Я пообещал, что...
-- Кто такие? - спросил я, шумно вдыхая воздух. Грын подумал, что я злюсь, но на самом деле мне снова поплохело, и я старался справиться с дурнотой.
-- Не знаю точно, -- Алека пожал плечами, и видя, что я почти допил воду из стакана, долил мне еще. - Я думал, что ваши друзья, ведь они дружны и с Хавьером.
При упоминании Наглой Рожи я скривился. Его нельзя было обвинять во всем случившимся, но доля ответственности на нем висела, как и на мне. А посему я твердо решил с ним встретиться. Да вот только мне почему-то казалось, что попроси я о встрече лично, он заподозрит неладное и заляжет на дно. А из "Острога путника" его будет не выменять. Говорить же по душам с Форрой на базе наемников я не видел смысла, ведь вполне вероятно, чтобы разговорить его, мне пришлось бы применить силу, что плохо закончилось бы для меня самого. Я все еще был на плохом счету у братства, мне не доверяли, и агрессия к одному из "клинков" могла быть понята превратно. В лучшем случае меня вышибут из стана наемников. В худшем... ну тут все ясно.
Но наведаться в "Острог" было не единственным способом переговорить с Хавьером. Его можно выманить сюда, в Ваймар, и здесь мне будет проще выбить из него правду и всю нужную мне информацию.
-- Братья Анкеры, -- пробормотал я в задумчивости. - Друзья Форры. Значит, говоришь, они хотели со мной встретиться?
***
Фредерик и Дитмар Анкеры держали оружейную лавку на улице Свинцового Гвоздя, что находился всего в шести кварталах от "Хромой козы" и в двенадцати - от свободного рынка. Их магазинчик ничем не выделялся среди соседних, и располагался на первом этаже двухэтажного здания. Второй этаж был жилым, где обитали сами братья. У старшего, Фреда, была жена и две дочери, в то время как Дитмар, в силу своей молодости, грезил о приключениях и великих битвах. Он хотел пойти по стопам брата, который когда-то был "клинком", и пережил не одну военную кампанию.
Но сколько бы Дитмар не упрашивал брата, тот наотрез отказывался рекомендовать его своим старым товарищам. Аргументировал он это тем, что наемническая жизнь хоть и прибыльная, но по-настоящему опасная и в конечном итоге риск себя не оправдывает. После провальной кампании в Моркане, где Клинки были разбиты и практически перестали функционировать как мощное военное формирование, Фред попал в плен и несколько лет трудился на рудниках. Когда же он выбрался оттуда не без помощи друзей, заплативших выкуп, оказалось, что прежней дорогой он идти уже не может. Перенеся воспаление легких и не получив должного ухода, старший Анкер хрипел при каждом пятом вдохе и иногда безудержно кашлял. Его легкие в чем-то напоминали проколотые кузнечные меха, пропускающие воздух. В холодную погоду бывший наемник даже не мог сделать полный вдох.
-- Сколько хороших людей я знал, -- не уставал время от времени повторять Фредерик, -- которым наемническая жизнь костью в горле стала. Ведь у вольного брата нет ни семьи, ни кола, ни двора. Он сам по себе, и заботиться, по сути, ему не о ком. Посему и денег, заработанных кровью да потом, часто отложить не удается. Все уходит сразу: в кабаках и на женщин, а после впереди маячат новые походы и очередные попытки обрести славу и богатство.
Фред Анкер знал, о чем говорил, ведь после своего освобождения из трудового лагеря, у него не осталось ничего. Ни молодости, ни здоровья, ни денег. Одни лишь славные воспоминания о том, кем он был, и печальное напоминание того - кем стал.
Но Дитмар был другим. Молодым, запальчивым, и его нисколько не устраивала размеренная жизнь. Изо дня в день он продавал оружие, считал монеты и вел учет всему проданному в гроссбухе. В последнем занятии он частенько грешил ошибками, так как быть клерком у него не получалось. Вместо серой будничности Дитмар сам хотел вооружиться своим товаром и пойти по миру в поисках счастья. Брат справится и без него, а он имеет право лично узнать, правдивы слова Фреда, или же нет.
Плохое настроение молодого человека подогревало еще и то, что недавно его бросила девушка, которую он любил и думал, что это чувство взаимно. Оказалось нет. Ирме по нраву больше пришлись богатые подарки и всяческие побрякушки, которыми осыпал ее новый ухажер, а не его чувства. Это бесило, и в то же время заставляло задуматься о будущем. Куда Дитмара приведет работа в лавке через пять лет? Вряд ли что-то измениться, а тех денег, которые он получал было явно недостаточно.
Как и любой другой магазин в свободной зоне Ваймара, "Оружейная братьев Анкеров" имела ряд защитных средств, начиная от окованной железом двери с цилиндрическим замком и кончая решетками на окнах. Так же у братьев был злобный пес Лентяй, но совсем недавно он издох. Дитмар нашел его на заднем дворе мертвым. Что послужило причиной смерти, сказать было трудно. Старость или может съел чего-то вредного? Но было и другое объяснение, не особо приятное. Злобную псину могли отравить.
Фред не любил распространяться о неприятностях, но недавно признался, что над ними нависла грозовая туча, сулящая проблемы. Три дня назад старший Анкер вытащил из двери полосатую стрелу с черным оперением. Дитмар знал, что среди криминальных сообществ портовой зоны это означает предупреждение. Вторая стрела летит, как правило, уже в цель.
После такого красноречивого послания, братья стали вести себя вдвойне осторожно. Фред от греха подальше отправил жену и детей в медные трущобы, где обитала его теща, а Дитмар стал денно и нощно носить перевязь с коротким мечом. Вес оружия успокаивал, хотя возможно это чувство было ложным.
Колокольчик звякнул и дверь открылась. За сегодня это был уже третий посетитель. Два других лишь присматривались к товару и покинули лавку, так ничего и не купив. У Дитмара голова была забита кучей разных проблем, поэтому он взглянул на вошедшего парня угрюмо, без энтузиазма. Пытаться что-то продать ему, или рекламировать залежалый товар, Анкеру не хотелось. Не до того.
Новоприбывший с интересом осмотрел стеллажи, окидывая взглядом топоры, мечи, молоты и дубинки. Все - не самого высокого качества. Эти инструменты годились для запугивания и редких стычек, в серьезной же заварушке дешевое железо и сталь могли подвести, треснув или вообще сломавшись. Анкеры это знали, но ничего по этому поводу не предпринимали. Они ориентировались на потребительский рынок, а тот в свою очередь требовал чего-то простого и дешевого. Ведь морская портовая зона - не серебряные или золотые кварталы.
Потенциальный клиент медленно прошелся между стеллажами, и остановился возле прилавка, за которым стоял продавец. Выглядел парень вполне обычно для этих мест, и Дитмар не взялся бы судить какой именно профессией занимается пришелец. Правда будь сейчас за прилавком Фред, чей опыт был много богаче, он смог бы различить в клиенте бойца до мозга костей. Тот двигался плавно, переставляя ноги так, чтобы в любой момент можно было уйти от удара и ударить в ответ. А еще, его серые глаза обегали не столько стеллажи с товаром, сколько само помещение, выискивая укрытия, опасные зоны и пути отходов.
Пришелец остановился у торговой стойки, и положил на нее ладони. И опять же неопытный Дитмар не заметил или не обратил внимания, что под некоторыми ногтями пришельца запекшаяся кровь. Он подумал, что это обычная грязь, а потому не занервничал, а лишь натянуто улыбнулся.
-- Добро пожаловать в лавку Анкеров. Вижу, при вас нет оружия. Желаете приобрести?
-- Желаю.
Тон, которым говорил посетитель, был скуп на эмоции.
-- И что именно вас интересует?
-- Я потерял кинжал друга. Обоюдоострый, с рифленой рукоятью, примерно восемнадцать-двадцать сантиметров.
-- Крайний стеллаж, -- Дитмар кивнул в сторону одной из полок, где между деревянными зажимами фиксировались короткие клинки. Все это дело накрывала собой железная решетка, призванная оградить товар от любителей принципа: "хватай и беги".
-- То был хороший кинжал, -- пришелец даже не повернул голову в указанном направлении. - А ты мне указываешь на ширпотреб, который заржавеет уже через пару месяцев.
-- Хорошая сталь стоит дорого, -- буркнул Дитмар; он уже давно привык, что их с братом товар часто ругают.
-- У меня есть деньги.
С этими словами покупатель вывалил на прилавок туго набитый кошель. Даже если он был забит одной медью, ее вполне хватит, чтобы расплатиться за хороший кинжал. Но клиент не остановился на достигнутом, и потянул за веревочки, отчего кошель раскрылся, являя Дитмару чудную картину. Он увидел много серебра, и даже одну золотую монету. Вот это да! Богатый клиент, как-никак. Брат не раз говорил, что к таким нужен особый подход.
Но как Дитмар ни старался, его рот не смог принять форму раболепствующей улыбки, ведь мысли были забиты проблемами иного толка. Подохший Лентяй, бросившая его Ирма, полосатая стрела с черным оперением. Все навалилось сразу, и молодой человек едва справлялся со своими внутренними переживаниями. А потому он решил не обхаживать клиента. Если уйдет ничего не купив, значит на то воля богов. Ему-то что.
-- Секунду, -- произнес он.
Дитмар вышел из-за прилавка и запер входную дверь на ключ. Практика обыденная во многих районах свободной зоны, если не можешь позволить себе привратника, который в случае чего остановит воришек. Обычно Фред и Дитмар работали в смотровом зале вместе, но сейчас старший брат был занят кое-какими делами наверху. Он размышлял над угрозой в виде стрелы, и решал как лучше поступить.
"Надеюсь он не обдумывает сбежать в медные кварталы к теще, -- мысленно фыркнул Дитмар, скрываясь в кладовке, где хранился товар покачественней. - Проблемы следует встречать лицом к лицу, как и подобает мужчине. И драться, если на то пошло!".
С пояса молодой человек снял связку ключей и некоторое время искал нужный, после чего отпер большой сундук. Внутри лежало самое разное холодное оружие, которое между собой объединял лишь размер. Все оно было небольшим, не длиннее полуметра.
Вытащив на свет божий несколько кинжалов, Дитмар для удобства завернул их в кусок ткани, и прижал подмышкой. Потом захлопнул сундук и тщательно провернул ключ. Возвращаясь обратно, Анкер мимоходом подумал, что нужно обязательно навестить Ирму и серьезно с ней переговорить. Может чего и выйдет.
Но вернувшись в торговый зал, брат Фреда не застал там никого. Незнакомец исчез, и первым делом у Дитмара зародилось подозрение, что это очередной пройдоха. Но потом он вспомнил, что запер входную дверь, и сбежать клиент попросту не мог. К тому же его кошель все еще лежал на привалке.
Значит посетитель был все еще в магазине. Но что тогда? Пошел наверх к Фреду? Зачем?..
Догадка обожгла сознание. Дитмар вспомнил о проклятой стреле с черным оперением, которую за последние дни столько раз вертел в руках. Он чуть ли не бегом бросился к лестнице, попутно выронив из подмышки сверток с кинжалами. Парень так спешил, что совсем не заметил, что незнакомец все это время стоял за его спиной, прислонившись к стенке. И когда Дитмар с бешеной прытью бросился вперед, он плавно оттолкнулся и двинулся за ним, настигнув почти сразу. Носок сапога ударил младшего Анкера под колено, прямиком в болевую точку, и молодой человек упал, сильно ударившись подбородком о первую ступеньку.
Почти сразу после нежданного падения, Дитмар ощутил, как на его спину опустилось чье-то колено, а чужие руки схватили его за голову, выворачивая ее под таким углом, что еще немного и шея сломается. Младший из Анкеров застонал, все еще не до конца понимая, что происходит.
-- Ты Фредерик или Дитмар? - осведомился "клиент" над самым ухом. Дабы показать, что глупостей он не потерпит, его руки надавили на шею парня чуть сильнее. Это было больно.
-- А-арр, -- рычал младший из Анкеров, и пытался вырваться, но вскоре понял, что все его попытки тщетны. Он лежал на полу, головой к первым ступенькам лестницы, и неизвестный всей массой своего тела прижимал его к земле.
-- Парень, -- вновь послышался сухой говор над ухом. - Мне не столь важно с кем из братьев вести разговор. Он у меня будет коротким. Но сейчас своим молчанием, ты все делаешь для того, чтобы я свернул тебе шею.
-- Дитмар. О Создатель! - сквозь боль процедил попавший в непростую ситуацию парень. - Я Дитмар! Деньги и все ценное под прилавком. Там где-то лир семь, больше нету, клянусь! Н-но... но можешь забрать все что тебе вздумается. Любой товар.
-- Деньги меня не интересуют.
Дитмар боялся услышать именно такие слова. Они означали, что сейчас его убьют. Верно говорят, что первая стрела летит в дверной косяк, а вторая - в сердце.
Но случилось чудо, на площадке второго этажа загромыхали тяжелые шаги, которые могли принадлежать только Фреду.
-- Эй! - крикнули сверху. - А ну слезь с моего брата, сволочь!
Дитмар кое-как скосил глаза кверху и увидел своего брата. Он стоял на площадке второго этажа и целился вниз из арбалета. Незнакомец это определенно увидел, так как с силой оттолкнулся от спины младшего Анкера, и шустро нырнул за ближайший стеллаж. Раздался щелчок сработавшего механизма и тренькнула тетива. Дитмар перекатился на спину, желая видеть все своими глазами, но арбалетный болт промазал, войдя в грязные доски пола.
-- Кто бы ты ни был, ублюдок, знай, что Анкеров так просто не взять!
Фред поспешно спустился по лестнице, и помог брату встать. Он тут же отдал ему арбалет, бросив сухое "перезаряди", а сам достал из ножен тесак.
-- Кто ты такой? - снова крикнул Фред, прислонившись к стене как к укрытию. - Чего тебе от нас надо? Мы честные торговцы, хаос тебя задери!
-- Честные люди не якшаются с Хавьером Форрой, -- донесся из зала насмешливый голос. - Впрочем, к вам у меня претензий нет. Выходите, и мы поговорим. И не вздумайте в меня снова стрелять. Подобную попытку я пресеку, а вас - накажу.
Дитмар в панике перезаряжал самострел, обливаясь потом. Фред между тем осторожно вышел в зал, где его дожидался незнакомец. В руках у него были зажаты те кинжалы, которые Дитмар в спешке выронил на пол. Один из них незнакомец держал обратным хватом, убрав за спину.
-- Слушай, мне не нужно проблем, ясно? - голос Фреда предательски дрогнул. -- Всегда можно договориться...
-- Можно, -- кивнул вторгшийся в магазин.
-- Чего тебе нужно? - напрягся Фред; он благодарил Спасителя за то, что додумался отправить свою семью подальше отсюда.
-- Хавьер Форра.
-- Его здесь нет.
-- Я знаю. Но учитывая, что в народе ходит молва, мол, братья Анкеры и Хавьер друзья, я хочу, чтобы вы организовали нам встречу. Здесь, в Ваймаре. И желательно, -- незнакомец сделал многозначительную паузу, -- чтобы он не догадывался о том, с ним желаете потолковать не вы.
-- Слушай, -- Фред примирительно поднял свободную руку. - Хавьер никакой нам не друг, и мы не причастны к тому бедламу, что он учудил посредством своего дружка. Так и передай тем, на кого ты работаешь. Ищите виновных в убийствах? Так ищите не здесь! Анкеры ни при чем, слышишь?
Лицо незнакомца изменилось, ставь немного озадаченным. Он сузил глаза, но все же менять свою позицию не спешил.
-- Подробнее, -- распорядился он.
-- А что здесь рассказывать? - изумился напряженный Фред. -- Я Хавьера хорошо знаю, это факт. Но к его делишкам не имею никакого отношения. Он уже несколько лет корчит из себя авторитета, но местным бандитам никогда дорогу не переходил. До недавнего времени, когда решил, видимо, что ему море по колено.
Незнакомец молчал, Фред продолжал. Дитмар опасливо выглядывал в зал, держа заряженный арбалет в готовности. Молодой Анкер молился в тот момент только об одном: чтобы в случае чего не промазать. Великим стрелком он себя не считал.
-- Речь идет о трактире "Хромая коза", да ты и сам об этом должен знать, иначе тебя бы сюда не прислали. Хавьер решил, что раз поменялись владельцы, значит поменялись и правила. С этим не согласились люди Кудри и напали на трактир, в ответ на что Форра показал зубы. В народе шепчут, что в Ваймар он прислал свою правую руку, лютого душегуба, который в одиночку - представь себе! - расправился чуть ли не с пятнадцатью бандитами. И если тебя так хочется с кем-нибудь разобраться, то пожалуйста, отправляйся в "Хромую козу". Джек Коэн сидит там безвылазно. Охраняет территорию и собирает дань со всех, кто живет и работает на улицах Порядка и Драконоборцев. Неизвестно сколько у него при себе боевиков, но проверять пока что духу ни у кого не хватило. Тем более после того, что случилось с Франтом, одним из авторитетов Кудри. Ужасная история...
-- Забавно, -- хмыкнул пришелец без веселья. - Вот значит что говорят.
-- Я пытался встретиться с этим Коэном, и объяснить ему ситуацию, что из-за него и Хавьера мы с братом попали в беду, но его лизоблюд-трактирщик сказал, что "босс никого не принимает". А все ведь думают, что раз я знаком с Форрой, то я выступаю на его стороне. Это не так, хаос побери! Я честный торговец и плачу налоги, а так же откидываю кому следует. У меня семья! - щеки Фреда покраснели от натуги, а в уголке рта заблестела слюна. - А теперь вот являешься ты, и требуешь Хавьера! Если он тебе так надо, то иди прямиком к Коэну, а не к нам, уж он-то точно знает, где его начальник.
-- Не знает.
-- Знает, знает. Только вместо того чтобы приставать к маньяку, куда как проще завалиться к безобидным торговцам. Но предупреждаю, -- Фред поднял тесак чуть повыше. - Мы так просто не сдадимся!
Но к удивлению двух Анкеров пришелец натянуто улыбнулся и поднял руки с зажатыми в них кинжалами, меняя стойку из боевой на вполне миролюбивую. Сейчас Дитмар мог выскочить и попробовать прошить его арбалетным болтом, но замешкался. Пока он боролся со своими сомнениями, пришелец заговорил.
-- Прекрасная речь, и она многое разъясняет. Да вот только к Коэну, этому жуткому мяснику, -- неизвестный в притворстве закатил глаза, -- я пойти не могу по той причине, что как бы сам являюсь ним. И сколько бы не задавал себе вопроса, почему же Хавьер прячется, ответить на него не могу. Поэтому, -- Джек Коэн ловко подбросил кинжалы в руках и те, крутанувшись в воздухе, вернулись ему в ладони, -- я и пришел сюда. С вашей помощью, господа, мы выманим его из "Острога путника" и никто не пострадает.
-- Даже он?
Джек Коэн ухмыльнулся двузначной ухмылкой.
-- Все будет зависеть от самого Хавьера. И от его желания искупить свои грехи.
***
События, когда были убиты люди из группировки Кудри, заставили заволноваться всю свободную зону. Не только простой люд шептался по углам да кабакам, слухи будоражили и самих бандитов. Приятные дни для многих закончились, сменившись напряженным ожиданием. Бывалые поняли, что вскоре будет война, а новичкам оставалось лишь прислушаться к их совету. Смерть Франта и остальных нельзя было оставлять безнаказанной. Вопрос был лишь в том, кто будет держать за это ответ? Костлявый, Брэттон, Седая Фея, Клинки или, быть может, сам Ларго Агори приложил руку к расправе над людьми Кудри?
В отличие от своих людей, жаждущих мести и готовящихся к жестоким уличным стычкам, Хулиган был настроен не столь однозначно. Он-то, в отличие от рядовых бойцов, знал, что не все так просто. Ни одна из конкурирующих группировок не была замешана в начавшемся бедламе, в противном случае криминальные разборки бы уже начались. А мистическая фигура Джека Коэна, который якобы в одиночку перебил людей Франта, не впечатляла. Ясное дело, он действовал не сам и с чьей-то подачи, но вот кто за ним стоял - оставалось загадкой.
Большой трудностью так же было убедить вспыльчивого Кудрю, что поспешные действия лишь навредят. Следовало ждать, а ждать босс не умел. Он слишком долго был на своем троне, и не встречал на пути никакого сопротивления. Брошенный же вызов рождал в нем любые чувства, кроме осторожности. Виктор готов был броситься грудью на туман, в котором крылась неизвестность. Опасная неизвестность, как отметил его заместитель.
-- Не могу понять, почему ты отговариваешь меня от ответных действий, -- сетовал лидер зло. - Мы в своем праве! Пойдем на Форру и этого Коэна войной!
Хулиган пытался оставаться невозмутимым, хоть предложение босса не пробудило в нем ничего, кроме раздражения.
-- Хочу уточнить, -- произнес он сухо. - Войной против двух человек?
Виктор Кудря сидел за длинным письменным столом и его рассудок сейчас не плескался в наркотической дымке. Кровожадный лидер преступного сообщества посчитал, что нынешний кризис требует от него известных жертв: от синих камней пришлось отказаться. На время. И это воздержание лишь усиливало злобу Кудри. Он хотел забыться, слизывая пенку с ложки, а так же хотел убивать. Много и без разбору.
-- Я выгляжу посмешищем, Ганн. Мои люди мертвы, а репутация попрана ногами. Ее нужно восстанавливать!
-- В данный момент это невозможно, и ты знаешь это лучше меня. Следует уважать давнее соглашение между боссами.
-- А разве враги его уважают? Да им плевать!
-- Я бы сказал, -- Хулиган сделал паузу, -- что это не наши проблемы.
Кудря посмотрел на своего заместителя обалдевшим взглядом, несколько секунд молчал, а потом взорвался, вскакивая на ноги:
-- Не наши?! А чьи тогда еще, мать твоя русалка! После инцидента с паршивым трактиром, когда у нас буквально его отняли силой, другие группировки только и делают, что точат на нас зубы! Костлявый уже прибрал к рукам две спорные торговые точки, а Брэттон давно приглядывается к моему театру восковых кукол! Пока эти стервятники выжидают, бояться, но когда увидят, что мы бездействуем, то осмелеют! Сейчас мы как тот раненый лев, а вокруг кружат гиены. Если не загрызть одну из них, то на нас бросятся все скопом. Поэтому я и предлагаю...
-- Убить Коэна. Я это уже слышал. Но, -- Ганн покачал головой, -- мы уже пытались и потерпели сокрушительную неудачу. А Франт свое дело знал, на счет этого спорить никто не будет. К тому же с ним был Лукка и Данисо, которые подавали очень большие надежды. А теперь что? Последний мертв, а у Лукки больше нет глаз. Но он рассказал мне примерно, что произошло. Они гнались за Коэном и за девкой, и больше никого там не было. А когда догнали... ну, здесь я не знаю, что точно случилось. Мистика какая-то.
Кудря с яростью сжимал и разжимал кулаки, но с места не сдвинулся. Ему отчаянно хотелось на кого-то наброситься, выбить дурь, но Ганн плохо подходил для этой цели. Он имел большой вес в группировке, и если они начали бы между собой грызню, то что подумали бы рядовые бойцы. Они упадут духом, и перестанут верить, что он, Виктор, справляется с ситуацией. А это смерти подобно. Неизменно найдется тот, кто посчитает, что сможет справиться лучше, и настанет череда заговоров, предательств, ударов в спину и покушений.
-- Я лично прикончу ублюдка! - лоб Кудри разрезали злые морщины. - И буду прав, так как не я нарушил соглашение! Меня поддержит Агори, ведь...
-- Не все так просто, -- Хулиган перебил босса.
-- Что? - Виктор наклонил голову, а в его глазах промелькнули опасные огоньки. - Хочешь сказать, что я не справлюсь?! Что и меня этот Коэн грохнет к собачей матери?!
Видя состояние босса, Ганн напрягся, прекрасно зная, что с огнем лучше играть на расстоянии. Он примирительно поднял руки, и поспешил объясниться:
-- Я не о том, босс. Форра наехал не только на нас, своей безрассудной выходкой он бросил вызов намного более страшным силам. Ларго Агори не допустит своеволия в морской портовой зоне, ведь именно он выступил гарантом того, что соглашение будет соблюдаться. Если он проигнорирует инцидент, все подумают, что ему плевать.
-- А ему и плевать! Он сидит в своих золотых кварталах и в ус не думает!
-- Это не так. Ларго видит все, и он это доказал. Позавчера я встретился с двумя его людьми, которые прибыли в свободную зону для решения конфликта. Сейчас они лишь наблюдают, пытаются понять, что к чему, но... зная Агори... он устроит так, чтобы прецедент с "Хромой козой" не повторился в будущем. Это будет посланием для всех.
Кудря промолчал. Он был сбит с толку, и даже не возмутился тем, что люди Золотого Босса вышли на контакт не с ним, а с Ганном. Сейчас это было неважно, ведь само вмешательство Агори говорило о том, что дело серьезное. Но в будущем следовало присмотреться к Хулигану внимательнее. Уж не много ли он на себя начал брать?
-- Мы бы справились сами, -- нехотя проворчал бандит. - Не стоило ему вмешиваться.
-- Олин Дастнор сказал, что если Коэн не представляет угрозы, нам, вероятно, дадут возможность с ним сквитаться. Пока же за ним наблюдают. Присматриваются. А потому лучше не мешаться под ногами у людей Агори.
Из всей тирады Виктора Кудрю заинтересовало лишь одно слово. Непроизвольно он почесал кучерявый затылок, и облизнул губы.
-- Дастнор? - переспросил он.
-- Именно так. Агори прислал его.
-- Хаос. А кто второй?
-- Действительно хочешь знать? - Ганн иронично посмотрел на босса, от ярости которого не осталось и следа.
-- Говори уже!
-- Тень.
Кудря ругнулся так громко, что огонек свечи на его столе затрепетал от порыва ветра из его глотки. Потом он сел обратно, и задумчиво почесал щеку. Он всегда что-то чесал, когда нервничал. Плохая привычка, из-за чего его лицо, шея и голова были часто испещрены полосками мелких красных шрамов.
-- Твою мать, -- тихо вымолвил он, совсем позабыв о своей недавней горячности. - Принеси как мне синих камней, Ганн. Я хочу расслабиться.
Действительно. К чему наказывать себя воздержанием, если ответственность за ситуацию уже уплыла по течению в другие руки? Ларго Агори не тот человек, с которым можно спорить. Кудря никогда его не видел, но те люди, что ходили у Золотого Босса в подчинении внушали бандиту настоящий ужас.
Но если Джека Коэна было велело оставить в покое, это еще не значило, что у Виктора были связаны руки. Нет, он оставался начальником на своей территории, и мог делать там все что угодно. В том числе - наказать наглецов, посмевших распускать грязные слухи.