Аннотация: Идею мне подарила замечательная девушка Анастасия, прекрасным февральским утром, сетуя на мороз за окном и с жаром рассказывая о Перу. За что ей огромное спасибо.
Утро на южном побережье Перу обещало быть прекрасным. Холодный песок, влажный от предрассветной водной пыли, приятно бодрил ступни. Еще ночные, волны словно сотканные из чёрного бархата, своими пенистыми язычками поглаживали берег. С моря подул лёгкий, прохладный ветерок, всё же заставляя немного поёжиться. Лучей солнца еще не было видно, но его предвестник, золотисто-багровое зарево уже обозначило будущий рассвет. Ей всегда нравилось встречать первый луч, который радостно пробивался сквозь тьму. Вслед за ним немедля следовали и другие, но этот миг был просто волшебным. И если удавалось увидеть именно этот момент, то весь день был просто пронизан энергией и силой. Правды ради, нужно отметить, что случалось такое не всегда, потому что во время ожидания в голову приходили мысли о предстоящем дне, иногда полезные, но чаще это было похоже на не сортированный поток мыслей и чувств. Необходимо было вовремя себя остановить, посвящая краткие предрассветные мгновения созерцанию.
Вот уже край моря стал набухать красной точкой, и через мгновенье...
Будильник на мобильном телефоне заорал на полную мощность препротивнейшим голосом своё привычное «Alarma! Alarma!». Холодный предрассветный ветерок, заставляющий поёжиться всё же был, потому что кто-то не плотно закрыл форточку перед сном. Так же, судя по ощущениям, была реальной и набухающая красная точка, что в просторечие именуется «Ячменём». Окончательно проснувшись она увидела привычный снег за окном на ветках орешника, освещенный еще не погашенным фонарём.
Картина за окном, никак не радовала. Перевернувшись на другой бок и укрывшись с головой одеялом, она закрыла глаза, всё еще тая надежду на возвращение в сон. Мысли колючим роем ворвались, бесповоротно срывая блаженное одеяло сна. Только Боги знают, чего стоит выбраться из под одеяла зимой, тем более, когда всю ночь была открыта форточка. Ковёр холодил ступни, но отчего то это вовсе не придавало бодрости, а злило. Добравшись в два прыжка до окна, и устранив сквозняк, молнией метнулась к халату, заблаговременно развешенному над батареей. Тёплая, толстая ткань приятно обняла фигуру. Там же внизу грелись пушистые тапочки-собачки. Перед принятием утреннего моциона, на плиту был водружен полный чайник.
Стоя под горячими струями душа, она про себя жаловалась на судьбу, вспоминая сон полный красок и тепла. Ну почему её угораздило родиться в этой стране, где большая часть года серая и безрадостная. Если не снег, то дождь и слякоть. Короткие летние месяцы, тоже не приносили желанного, потому что, жарким денькам были рады не только люди. Мошка, комары, оводы, пауки и все остальные кровопийцы отравляли собой даже эти волшебные дни.
Всегда, когда она будничным утром после душа приходила на кухню, её встречали запотевшие окна и наполовину выкипевший чайник. Привычно бросив в кружку с кипятком пакетик чая и пару кусочков коричневого тростникового сахара, она, в очередной раз совершив подвиг, выскочила на балкон, насыпать немного пшенки в кормушку. Птицы, уже хорошо изучившие распорядок, радостно принялись завтракать, едва за ней закрылась дверь, сопровождая это галдежом и беззлобным дележом, вызвав у девушки улыбку.
Рабочий день был долгим и тягучим. Монотонность бухгалтерского учёта не предполагает приключений и яркого калейдоскопа событий. Зимой такого рода занятия чаще всего сопровождает сонливость, а летом тоска, от необходимости сидеть в душном и унылом здании, дожидаясь уж слишком редких выходных. В восемнадцать часов, офис становился пустынным и безжизненным. Через полчаса в здании оставались только охранник и уборщицы.
Дома её ждал телевизор, с одним интересным сериалом и следовавшим за ним кучей скучнейших передач. Иногда она устраивала себе праздник, и перебарывая лень готовила себе грог. Уже готовую кастрюльку с напитком, она водружала на подставке с горящей маленькой свечкой. Располагала это сооружение на журнальном столе, что рядом с диваном, водрузив туда еще блюдце с нарезанными апельсинами и бананами. Комната наполнялась дивными запахами экзотических стран, унося её в страну её грёз, в далёкое Перу. Там на песке в пустыне Наска загадочными линиями нарисованы гигантские фигуры, над разгадкой которых уже не один десяток лет бьются учёные. Полон мистического шаманизма сложенный из огромных гранитных плит древний город Мачу-Пикчу. Именно в Перу берёт своё начало самая полноводная в мире река Амазонка. А еще, там не бывает холодно.
Заболела этой страной она давно. Почти год назад, так же сидела она перед телевизором, листая каналы. Её внимание приковал к себе безупречно белый песчаный пляж, что как раз показывали в передаче. Это был наверное клуб «Кинопутешественников» или что-то подобное, она уже не помнит. Но ведущий с таким восторгом рассказывал об этой чудесной стране, полной красивейших пляжей, и горных ущелий и плато где живут милые пушистые Ламы. О наследии доколумбовой эпохи, о великих инках. За прошедший год, она уже вдоль и поперёк перепахала интернет, в поисках информации о любимом её крае. Теперь она сама могла бы вести такую передачу. Да что там передача, о Перу она могла рассказывать ночами напролёт, чем уже вызывала насмешки своего парня. Но несмотря на все её старания, Россия оставалась всё так же далеко от вожделенной страны, ни на километр не сократив расстояние между континентами.
Какая никакая награда всё же её нашла. Приблизительно неделю назад ей начали снится сны о Перу. Как же она рыдала, когда этот реалистичный сон впервые простился с ней зимним утром. Сегодня, конечно уже не было такой бурной реакции, как в тот день, но еще оставалось раздражение. Вот и сейчас, допивая остывший чай, она подошла к окну. Там снова шел ненавистный снег, который покоряясь сильному ветру летел параллельно земле.
Поежившись представляя себе, что сейчас творится за окном, она расстелила постель и нырнула под холодное одеяло.
На улице снег кружил свои шаманские танцы, убаюкивая землю. Температура еще немного снизилась, и утих ветер. Теперь с неба сыпал мелкий снег, больше похожий на крохотные льдинки. такая «манна» с неба образовывала перед глазами белую стену с чёрными вкраплениями ночи.
Он шел держа дыхание. Два шага на выдох ртом, два на вдох носом. Главное держать ритм, темп и не останавливаться. Пока идёшь тепло, даже жарко. Лыжи с лёгким хрустом проминают снег. На усах и бороде уже давно намерзли сосульки, собирающие пар от горячего дыхания. Хорошо и радостно на душе, от того, что он возвращается домой. День прошел удачно. В силках по утру была дичь, которая сейчас приятно оттягивала рюкзак. Уже пару раз мелькал свет в родном окошке. Значит всё хорошо, значит его ждут. Наверняка в котелке ждут его горячие щи, которым не даёт остыть его любимая Анастасия. На миг прикрыв глаза вспоминается её милое лицо, русые пушистые волосы до пят и огромные голубые глаза, глядя в которые хочется тонуть.
Предчувствия его не обманули. Всё до мелочей было так, как ему привиделось. Длинная ночь, наполненная любовью и нежностью. Утро в Подмосковье обещало быть прекрасным. Босиком, по обжигающе холодному снегу он выбежал встречать рассвет. Холодный снег, приятно обжигал тело. Зачерпывая его ладонями он с радостью растирал его на себе. Теперь главное дождаться, появления первых лучей белёсого светила. Давая возможность организму включится, и начинать растапливать холодный белый снег на начинающей краснеть коже.
Яркое холодное солнце, уже собиралось показать краешек диска над лесом, возвещая пробуждение ото сна.
Он заметил, что если умыться снегом с первыми лучами солнца, то весь день будет наполнен энергией и силой. Конечно же, это удавалось не всегда. Утро всегда приносило с собой много забот, нужно было найти в себе силы, и отодвинуть всё на потом, не поддаваясь соблазну.
Вот уже сгустилась чернота леса, не желая отпускать ночь. Тело уже разогрелось на полную мощность, потекли первые неуверенные струйки от подтаявшего снега. Это его любимое мгновение когда...
Прямо над ухом заорал обнаглевший попугай, сообщая о том, что проснулся и хочет получить положенный ему кусочек сахара.
Действительно вода стекала по его телу, правда, это не от растаявшего снега, хотя кожа тоже была красной. Угораздило его уснуть под навесом, всё ночь собирался конденсат, и скапливался на листьях. Добрая птица с пронзительным голосом не была невесомой, и теперь он был весь утренней росе.
Выбравшись из хижины, ступая по сырому, белёсо-желтому песку, окунулся в опостылевший океан.
На полке перед маленьким зеркальцем лежала палочка для чистки зубов, и театральный грим. Сейчас он вынесет раскладной стол, на котором разложит сувениры для туристов. После раскрасит себя в эти нелепые цвета и будет всем своим видом играть мудрого неприступного Инка, продающего белым народное достояние.
Такие дни обычно тягучие и длинные. Солнце нещадно пропекает его до самого мозга, так что к вечеру он напоминает варёную медузу. К вечеру песок становится невыносимо горячим, а океан приторно тёплым. На закате движение прекращается совершенно. Незадолго до этого исчезают туристы, заботливо втиснутые гидами-переводчиками в автобусы. И он тоже уходит с пляжа. Идёт к небольшому ручейку, чтобы смыть грим. Пить эту воду не прокипятив нельзя, есть опасность заразится.
Умывшись возвращается в свою хижину. Ужинать сидя внутри не хочется, и потому телевизор выставлен на окно. Ужин съеден, без ощущения вкуса. Солнце уже давно спрятало свои лучи за морем. Наверное пошло остывать в эту далёкую и чудесную Россию. Иногда когда торговля шла удачно, он собирался вечером в город и приходил в интернет клуб. Там он погружался в мир бескрайних просторов и снегов. Невероятно огромная страна, в которой вершатся судьбы всего мира. Он чуть не плакал читая о Татаро-Монгольском иге, и радовался как ребенок победе на Куликовом Поле. А как же ему хотелось побывать на Урале, где самоцветы можно собирать руками, дивясь как из под руки мастера, камень становится цветком. Красная площадь пропитанная кровью наполненная такими событиями, что дух захватывает.
Год назад ему в руки попал журнал, забытый кем-то из туристов, где была статья о России. С тех пор он как мальчишка радовался туристам из России, и безоглядно хотел уехать туда. Когда он говорил русским об этом, они улыбаясь, чаще всего, ласково называли его Идиотом.