- Не-е-ет! Только не моя Дарли! Моя милая Дарли, - посреди комнаты на коленях стоял крепкий мужчина с коротко стриженными каштановыми волосами, смуглой кожей, облаченный в легкие доспехи с нашивками из кожи поверх просто скроенных холщовых штанов и рубашки. Ноги его были обуты в пыльные дорожные сапоги, из голенищ которых злобно поблескивали рукоятки кинжалов, а за спиной крест на крест были прикреплены два тяжелых, слегка искривленных меча с массивными эфесами. Перед ним на полу распласталось тело молодой и красивой женщины с длинными светлыми волосами, чудесной бархатной кожей, изящными и тонкими руками и ногами. На женщине было простое домашнее платье и туфли, а в дивных голубых глазах застыл ужас. Словно кукла со стеклянными глазницами, смотрела она в сторону двери, а с губ, казалось, вот-вот сорвется крик. Из груди женщины торчала рукоятка искусно сделанного тонкого кинжала.
Внезапно мужчина вскочил и с полными страха и горя глазами рванулся в соседнюю комнату. Одним рывком распахнув дверь, едва не сорвав ее с петель, он ворвался в маленькое помещение, в котором, кроме детской кроватки, стола и небольшого комода, больше не было никакой мебели. Его бархатные карие глаза уставились на пустую кроватку, а из груди вырвался сдавленный стон.
- Малышка Эмми! Мое солнышко Эмми! - в отчаянном порыве мужчина выхватил из кроватки маленькое детское одеяльце и, прижав его к лицу, разрыдался. Плечи его то и дело вздрагивали, а руки судорожно сжимали нежную ткань.
На следующий день мужчина, которого звали Мордасом, стоял над могилой жены и, все еще судорожно сжимая в руках маленькое одеяльце, яростно шептал:
- Обещаю тебе Дарли! Я найду того, кто это сделал и верну нашу маленькую Эмми. Я заставлю его жестоко пожалеть о том, что он вообще родился на свет. Я вырву его сердце и принесу на твою могилу, Дарли! Клянусь всем на свете, я сделаю это!
Об ужасном убийстве и краже маленькой девочки говорила вся деревня - Мордасу не стоило больших трудов разузнать обо всем случившемся побольше. Одна из соседок видела на рассвете входящую в дом старуху, паренек-пастушок видел эту же старуху чуть позже - с небольшим свертком в руках она торопливо скрылась в ближайшем лесу. Не откладывая надолго (ведь от этого зависела жизнь его дочери), Мордас собрался в погоню.
Долгие годы, отданные войне в разных уголках этого мира, сделали из Мордаса решительного и твердого человека, отличного наемника и превосходного бойца. Владея в совершенстве многими видами оружия, в том числе и арбалетом, он почти не встречал себе равных в тех местах, куда забрасывала его судьба. Но у этого жесткого, сурового воина была одна слабость - Дарли. Девушка, которую он любил с детства. Девушка, которая согласилась выйти за него замуж, несмотря на постоянные отсутствия дома и опасную профессию. Девушка, родившая ему чудную дочь, которую Мордас любил ничуть не меньше ее матери. Самой высшей наградой в любой битве была для мужчины возможность вернуться домой, крепко обнять жену и поцеловать маленькую дочурку. Вот и в этот раз он спешил домой после окончания очередного контракта, спешил, наверно, как никогда, и не мог даже подумать о том, что обнаружит в своем родном доме. А теперь он преследовал того, кто своими чудовищными действиями лишил его любимой Дарли и забрал двухлетнюю Эмми. Сжимая кулаки и стиснув зубы, наемник шел по лесу, преследуя убийцу по отчетливо видным следам.
Нет, он не зашел к местному священнику за благословением перед опасной дорогой (как всегда делал перед тем, как уйти на службу). В этот раз глупые слова о воле Всевышнего, о судьбе и предопределенном порядке жизни не могли спасти его дочь, и уж тем более не могли воскресить жену. Сейчас Мордас верил лишь в то, что все в его руках, и надеялся только сам на себя.
Следы привели его в самую глубину леса. Даже солнечные лучи едва проникали сюда сквозь густые темные кроны исполинских деревьев. Огромные корни, казалось, просто вздыбились и вылезли из земли, чтобы неосторожный путник запутался в них. Ветки кустарников нещадно хлестали по лицу, цепкие лианы так и норовили обвить ноги и руки, а следы, издеваясь над путешественником, петляли из стороны в сторону, из низин на возвышенности, из оврагов на кручи, через поваленные деревья и огромные лужи, в черной воде которых сновали небольшие змеи. Чувствуя себя в этом лесу неуютно и неспокойно, Мордас все же продолжал двигаться дальше.
Внезапно следы оборвались перед высокой стеной из какого-то сизо-зеленого кустарника. Оглядев неприветливо переплетенные ветви с длинными мясистыми листьями и множеством маленьких острых шипов, наемник снял со спины любимые кривые мечи и широкими размашистыми движениями принялся орудовать ими на манер садовых ножниц. Через несколько мгновений в непролазном кустарнике образовался широкий проход, выведший Мордаса на небольшую зеленую поляну.
Кто бы мог подумать, что в самом центре этого неприветливого страшного леса может оказаться настолько уединенное и прекрасно место?! Поляна буквально утопала в солнечных лучах. Рядом с проделанной мужчиной дырой в зеленой ограде возвышалась небольшая кучка крупных валунов, с вершины которой бил чистый хрустальный родник. Вода с переливами спускалась к земле и текла дальше в виде узкого ручейка, огибая поляну. Вдоль русла этого маленького серебристого чуда росли карликовые яблони с крупными розовыми соцветиями на маленьких кривых ветках. Вокруг носились с негромкими криками небольшие синие пташки, а в траве Мордас заметил целое семейство ежей. И посреди всего этого великолепия стояла невысокая башенка, сложенная из удивительно гладкого белого мрамора. Словно башня сказочной принцессы, она венчалась острым золоченым шпилем с развевающимся на ветру красно-синим флагом. Не смотря на обилие жизни вокруг, здесь царила приятная умиротворяющая тишина, изредка нарушаемая слишком сильным криком какой-нибудь из синих птиц.
Наемник в мгновение ока обернулся, угрожающе подняв мечи. Перед ним стояла сгорбленная седая старуха с немытыми косматыми волосами. Покрытое тысячами морщин лицо расплылось в злобной ухмылке, обнажив почерневшие и наполовину раскрошившиеся зубы. Одета старуха была не менее ужасно - свисающий лохмотьями почти до самой земли кусок материи обернул сморщенное тело подобно савану, на грязных и уродливых ногах красовались поношенные дорожные туфли, а шею украшали висевшие на тонких кожаных веревочках высохшие глаза и уши каких-то животных. Вне всяких сомнений - перед Мордасом стояла ведьма.
- И не вздумай размахивать своими железяками, - старуха щелкнула пальцами, и наемник против своего желания опустил ставшие вдруг неимоверно тяжелыми мечи. - И так мне забор испортил!
Ярость постепенно поднималась с глубины души Мордаса. Он нашел того, кого поклялся убить на могиле своей жены.
- Небось, поклялся меня убить? - словно читая его мысли, произнесла ведьма. - Погоди, еще успеешь. Я уже стара и не смогу от тебя убежать. Не хочешь сначала поболтать?
Отталкивающая улыбка старухи практически выводила из себя опытного бойца. Стиснув кулаки, Мордас злобно прошипел:
- Мне не о чем с тобой разговаривать, грязная тварь! Ты отняла у меня Дарли и похитила дочь. И ты должна за это заплатить!
- Ай-яй-яй! Какие мы обиженные и злые, - заметив потянувшегося за кинжалом Мордаса, старуха покачала головой. - Не стоит, родимый. Я еще не закончила.
В ту же секунду кинжал, торчавший за голенищем сапога наемника, превратился в тонкую черную змейку, которая выползла наружу и исчезла в густой траве. Глядя на изумленного мужчину, ведьма продолжила:
- Твоя дорогая Дарли сама виновата - не откажись бы она возвращать долг, была бы сейчас жива. И ведь прекрасно знала, чертовка, что когда-нибудь придется расплатиться самым дорогим на свете! И все равно обратилась с просьбой к ведьме...
- Моя жена никогда бы не стала обращаться к грязной и лживой старухе, тем более за помощью, - терпение Мордаса начинало сдавать.
- Ха-ха-ха! Да что ты вообще знаешь о своей жене! - старуха смеялась так, словно шипела сотня змей, потревоженных в своем гнезде. - Пока ты в дальних краях героя из себя строил, она у тебя за спиной такие вещи вытворяла!
- Ты лжешь, гнусная тварь! Моя жена мне никогда не изменяла!
- А кто говорит об измене? - ведьма вызывающе смотрела на мужчину. - Наоборот, она очень сильно тебя любила. Настолько сильно, что даже пошла ради сохранения вашей любви на союз с ведьмой.
- У нее было все, в том числе и моя любовь! И она была бы вечной, если бы не твои грязные лапы! - Мордас уже был готов просто так броситься на старуху и задушить ее голыми руками.
- Ага, и вы были бы потрясающей влюбленной парой! Бездетной парой! - Ведьма жестко посмотрела на наемника. - Да-да. Не удивляйся, я говорю правду. Когда твоя обожаемая Дарли поняла, что не сможет родить тебе славненького ребеночка, то сильно забеспокоилась и пришла ко мне.
- Нет, нет. Этого не могло быть, - тихо повторял Мордас.
Ведьма повысила голос и отчетливо произносила каждое слово:
- Она пришла ко мне и попросила о помощи. Она заключила со мной союз. В результате у тебя появилась милашка Эмми, а я получила возможность в любой момент явиться в твой дом и потребовать для себя все, что захочу. И я пришла...
- Ты потребовала Эмми, не так ли? Ты явилась к нам домой и потребовала у нее Эмми? А она отказалась тебе отдать мою дочь, за что ты и убила ее, вонючая старуха!
- Но-но, поаккуратней со словами. Это была честная сделка, а твоя жена отказалась выполнять ее условия. Она сама подписала себе смертный приговор. А я все равно забрала малышку - из нее выйдет отличная ведьмочка.
- Ты не получишь мою дочь! Я поклялся убить тебя и принести твое сердце на могилу Дарли! И я это сделаю не смотря ни на что!
Со злобным хохотом ведьма ловко отпрыгнула в сторону.
- Хочешь убить меня? Хочешь забрать мое сердце? Я помогу тебе, причем абсолютно бесплатно!
С этими словами ведьма начала меняться на глазах ошарашенного мужчины - косматые волосы превратились в клубок отвратительных скользких змей; лохмотья исчезли, а тело покрылось плотным черным туманом; старушечьи пальцы вдруг резко вытянулись и на их кончиках засверкали стальные когти. Но больше всего Мордаса испугало другое - вместо бледных, болотного цвета прищуренных глаз на него смотрели кроваво-красные буркала, готовые вот-вот вывалится из глазниц. Молнией метнувшись к валявшимся на траве мечам, наемник вскинул оружие и направил его в сторону стоящего перед ним чудовища. Но старуха опередила его - раздался зловещий хохот, и когтистая лапа рванулась к груди. Мгновение - и в длинной уродливой конечности лежало еще живое, трепещущее сердце ведьмы.
- Возьми его! - красные буркала, казалось, вот-вот прожгут дыру в теле мужчины. - Возьми его, ты ведь так этого хотел!
Кусок живой искровавленной плоти полетел к ногам воина, а в следующую секунду острый как бритва кривой меч настиг шею старухи. Отрубленная голова покатилась в сторону и остановилась в прохладном потоке ручья. Мордас отвернулся. Взор его наткнулся на белую башню, и, волоча за собой мечи, он направился к ней. В небольшом низком загоне около башни на постилке из соломы сидела его маленькая дочурка. Завидев отца, она радостно улыбнулась и протянула к нему свои крохотные ручонки. Вытерев о траву окровавленное оружие, он вернул мечи за спину и, сломав загон, взял на руки Эмми. Девочка вцепилась в воротник рубашки отца маленькими цепкими пальчиками.
Стараясь не смотреть в сторону, где лежала около своего окровавленного сердца превратившаяся в чудовище ведьма, Мордас с дочерью на руках направился к проходу в зеленой изгороди. Солнце как раз пряталось за верхушками деревьев, последними своими лучами осветив опоясанную красным от крови ручьем поляну.
Счастливый отец уверенно шагал по лесу, неся самую ценную для него ношу - маленькую девочку, устало болтавшую ножками. Тяжело вздохнув, дочь наемника обвила шею Мордаса руками и в последний раз взглянула на неприветливый странный лес. Глаза маленькой девочки на миг стали кроваво-красными - Эмми мило улыбнулась и в тот же миг заснула на плече отца...