Дрэкэнг Вячеслав Владимирович : другие произведения.

Обман

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Фанфик по фэндому "My little pony friendship is magic ". Кто знаком с подобным, надеюсь, останется довольным, кто нет... никогда не поздно начать! Принцесса Селестия присылает Твайлайт старинную книгу и просит свою бывшую верную ученицу - ныне принцессу Дружбы - незамедлительно приступить к переводу и изучению древнего фолианта. Твайлайт придётся узнать немало тайн и открыть для себя совершенно иную историю Кристальной Империи и место Сомбры в ней.
  Пролог
  
  Твайлайт Спаркл сидела за кристальным столом в библиотеке замка Дружбы. Перед ней лежали две стопки чистых листов, несколько книг, перья, пара свечей и старинный фолиант. Его обложка представляла собой голубой кристалл, а название - более тёмный, переливающийся в солнечном свете всеми оттенками фиолетового.
  - "Летопись Кристалла", - прочитала Твайлайт полушёпотом и невольно улыбнулась.
  Фолиант вместе с посланием от принцессы Селестии доставили ей три дня назад. В письме бывшая наставница сообщала, что его нашли в потайной секции Кристальной библиотеки, и теперь Твайлайт должна была заняться переводом. "Неправильно истолкованные факты могут навредить не только Кристальной Империи, но и всей Эквестрии, - писала Селестия. - Я прошу тебя отложить все дела и посвятить всё свободное время переводу этого фолианта. Помни, не зная прошлого - не построишь будущего! Если у тебя возникнут вопросы, можешь смело обращаться ко мне или к моей сестре. Мы рассчитываем на тебя". Удивительно, но это была уже вторая необычная находка за последнее время. Всего месяц назад Твайлайт вместе с Каденс нашла дневник короля Сомбры, из которого узнала много нового о прошлом тирана. Отчасти грустная история вызвала у неё жалость, но в то же время она прекрасно понимала, что слепо верить дневнику нельзя. А вот в правдивости этого фолианта, в котором описывалась история Кристальной Империи ещё задолго до правления Сомбры, не сомневалась даже принцесса Селестия.
  Твайлайт открыла книгу. Страницы, несмотря на то, что её написали более тысячи лет назад, идеально сохранились: ни одного пожелтевшего листа, ни одной смазанной буквы, а почерку может позавидовать любой каллиграф. "Я вас не подведу, принцесса", - сказала Твайлайт про себя и приступила к переводу.
  
  ***
  
  Твайлайт отложила перо и взглянула на небольшую стопку исписанных листов. В груди появилось приятное чувство удовлетворённости. "Нужно отдохнуть", - подумала принцесса и потянулась на стуле - косточки захрустели. Она встала из-за стола и решила размять копыта.
  По ночам библиотека превращалась в удивительное место. Лунный свет проникал через огромные витражи, составленные из разноцветной мозаики, и тускло отражался от светло-фиолетового кристального пола. И если внизу освещения хватало, то верхние полки книжных шкафов, синие стены и символика элементов гармонии на больших гобеленах погружались в полумрак.
  Твайлайт посмотрела на полупустые стеллажи и тяжело вздохнула. "Скоро я их заполню. А пока нужно бросить все силы на перевод. Интересно, сколько сейчас... - Она зевнула. - Видимо, уже за полночь... Я могу просидеть и до утра, но такая важная работа требует концентрации. У меня нет права на ошибку! Ещё две страницы и спать. Завтра утром продолжу". Она подошла к столу, зажгла новую свечу и, протерев слипающиеся глаза, вернулась к переводу.
   Глава I "Хранитель"
  
  Твайлайт стояла в центре оживлённой площади. Кругом были сотни, если даже не тысячи, кристальных пони. Взрослые и жеребята, целые семьи и одиночки, простые горожане и служители закона. Кто-то торопился, кто-то неспешно прогуливался; одни торговали, другие покупали. В свете яркого солнца их кристальные тела и гривы переливались всеми цветами радуги. На площади словно полыхал огромный пожар, и живые языки пламени распространяли его по улицам.
  - Осторожней, осторожней, - без умолку повторяла Твайлайт, пытаясь войти в местный ритм жизни.
  'Почему они не могут расступиться перед принцессой?' - не понимала она, однако окружающие продолжали делать вид, что её просто не существует.
  Внезапно над головой раздался громкий звук, похожий на звон бьющегося стекла. Твайлайт посмотрела наверх и оцепенела от ужаса. Огромная трещина расколола солнце на несколько тысяч маленьких светил и теперь с бешеной скоростью распространялась по небу. Она не щадила ни небосвод, ни пушистые облака, превращая их в расколотые от удара зеркала, а звук, противный треск, стоял в ушах даже после того, как напасть скрылась за горизонтом.
  Твайлайт проглотила ком в горле и медленно опустила взгляд. 'А если всё это рухнет? - спросила про себя она и содрогнулась. - Нужно предупредить Каденс, иначе...' Она потупила взгляд. На площади стоял прежний галдёж, а кристальные пони выглядели так, будто ничего не произошло. 'Может быть, я сошла с ума?' - Твайлайт посмотрела на небо. Трещины никуда не исчезли.
  - Возможно... - И вдруг город содрогнулся, а над головой раздался леденящий душу треск. Небеса обрушились на землю в виде смертоносного дождя из огромных осколков.
  Твайлайт не могла ни выдохнуть, ни вдохнуть. Она лишь молча смотрела на стремительно приближающуюся смерть, пытаясь найти выход, но голова отказывалась соображать.
  - Спасайтесь! - раздался крик, что, словно пощёчина, привёл принцессу в чувство. Несколько толчков в бок заставили её взлететь. И тут, освободившись от оков толпы, которая носилась под копытами, пытаясь спастись от неминуемой погибели, разум Твайлайт очистился. Она поднялась выше Кристального замка и накрыла город магическим щитом. Рог засветился, словно солнце, вынудив её жмуриться. Но концентрации и уж тем более решимости она не теряла, постоянно напоминая себе: 'Я справлюсь! Я обязана!..'
  Твайлайт потеряла счёт времени. Ей казалось, что прошла уже целая вечность. Здравый смысл подсказывал опустить щит - осколки давно должны были достигнуть земли. Оставался только один вопрос: спасла ли она Кристальную Империю?..
  Твайлайт попыталась открыть глаза, но ничего не вышло. Перед ней по-прежнему была тьма и тишина, нарушаемая лишь её тяжёлым дыханием. 'Что же это такое?' - недоумевала она, пытаясь найти разгадку, и вдруг осознала, что заклинание каким-то чудесным образом перестало работать. 'Поднять щит! Я обязана...' - напомнила сама себе Твайлайт. Её рог засиял, и свет упал на копыта. Зрачки расширились от ужаса, а дрожь в ногах заставила их подкоситься. Твайлайт поняла, что всё это время глаза были открыты.
  - Нет! - раздался оглушительный крик.
  Принцесса поникла головой, сложила крылья и, подобно дрейфующему судну, со сломанной штормом мачтой и потерявшему возможность вернуться в порт, медленно 'поплыла', не способная ни упасть, ни взлететь...
  Внезапно темноту озарила яркая вспышка. Твайлайт невольно зажмурилась, а когда открыла глаза, увидела, что мир вокруг преобразился. Вместо холодной и чёрной пустоты до самого горизонта тянулся яркий, точно палитра художника, луг. Свежий ветер колыхал травы и цветы, превращая их в огромное разноцветное море. Чарующий аромат дурманил воображение и расслаблял мышцы. По небу проносились пушистые облака. И яркое солнце озаряло безмятежный мир.
  Не веря в реальность происходящего, принцесса дотронулась до травы. 'Колкая и холодная, как настоящая', - заключила она и посмотрела на небо. Голубое и безмятежное, как на картинках. А свет режет глаза. 'Всё кажется настоящим, но... как такое возможно? Почему небо вдруг треснуло, а Кристальная Империя... - Твайлайт запнулась, села на круп и обхватила голову копытами. - Неужели её больше нет?.. Как...'
  - Я дам ответы на все ваши вопросы, принцесса, - раздался чей-то до жути безэмоциональный голос за спиной.
  Твайлайт резко обернулась и увидела странное существо, внешне похожее на тусклую звезду, спустившуюся с небес. Оно парило в двух метрах над землёй и иногда касалось её своими гибкими, точно щупальца осьминога, лучами. Недолго думая, принцесса подняла магический барьер, а затем дрожащим от испуга голосом спросила:
  - Кто ты такой?
  - Хранитель книги, - ответило существо таким же голосом, что и прежде.
  - Книги? - переспросила она, обдумывая ответ незнакомца. - Какой ещё книги? Где я? Что, Дискорд тебя побери, здесь происходит?!
   - Сон.
  - Что, прости?
  - Сон, это всего лишь сон. Земля, трава, цветы, небо и весь этот мир - ваш сон.
  Твайлайт посмотрела по сторонам и покачала головой.
  - Этого не может быть! Я вижу этот луг, могу дотронуться до травы и чувствую ветер. А Кристальная Империя...
  - Что вы там делали?
  - Я... - запнулась она.
  - Как вы там оказались? - продолжило существо.
  Твайлайт молчала.
  - Вы не можете вспомнить, потому что это сон. Вы уснули за переводом 'Летописи Кристалла' и теперь по неизвестной мне причине отказываетесь это признавать.
  Твайлайт продолжала молчать, размышляя над словами неизвестного существа. Сон мог бы всё объяснить. Но ей не хватало какого-нибудь весомого аргумента, дабы признать то, что мир вокруг лишь плод её воображения... И тут она вспомнила замок, книгу, письмо от принцессы Селестии и всё остальное.
  - Это сон, - проронила она и села на круп.
  - Я рад, что мы пришли к истине.
  Принцесса подняла взгляд и с недоверием спросила:
  - Кто или что ты?
  - Хранитель книги, которую вы пытаетесь перевести. Меня создали Кристальные летописцы, чтобы я помогал достойным узнавать истинную историю Кристальной Империи, - сухо ответило существо.
  'Этот голос... такое ощущение, что у него нет души', - подумала Твайлайт и спросила:
  - А кто они, эти Кристальные летописцы?
  - Великие провидцы, посвятившие свою жизнь истории. Они мудры и беспристрастны. От их взора не укрылось ни одно событие, в какой бы точке мира оно ни произошло... Вы мне не верите?
  - С чего ты взял?
  - Вы не опустили щит, следовательно, вы мне не доверяете.
   - Доверять и верить - не одно и то же, - заявила она.
  - Однако вы мне не верите и не доверяете, принцесса.
  - У меня достаточно причин.
  - Несомненно. Но, уверяю вас, я не опасен. Меня создали с единственной целью - служить истории и тому, кто захочет её узнать.
  Повисла недолгая пауза, впоследствии нарушенная хранителем.
  - Напоминаю, принцесса, что бы вы ни увидели, это было порождением вашего сознания. Я проник в ваш сон несколько минут назад.
  - Зачем ты здесь? - Твайлайт опустила щит.
   - Чтобы предложить помощь.
  - Я и сама могу перевести этот фолиант, - не без доли гордости заметила она. - Работа идёт полным ходом, и я...
  - Вы перевели всего три страницы, а в книге их пять тысяч четыреста восемьдесят семь. На полный перевод вам потребуется одна тысяча восемьсот двадцать девять дней, или...
  - Пять лет и шесть дней, - посчитала она.
  - Не забывайте, для чего меня создали. Я не только расскажу, но и покажу любое событие, описанное в книге. Подумайте над этим, принцесса.
  Твайлайт увидела, как тело хранителя начало стремительно тускнеть.
  - К сожалению, моё время подошло к концу. Моих сил недостаточно, чтобы долго находиться в вашем сне, принцесса.
  - Постой! Как мне связаться с тобой?
  - Вы найдёте нужное заклинание в конце... - не успел договорить хранитель и растворился в воздухе, словно дымка.
  Твайлайт посмотрела по сторонам, но вокруг был лишь луг, настолько прекрасный, что может только присниться. 'Пора просыпаться', - решила она, и в тот же миг мир поглотил мрак, с которым пришла гробовая тишина. Но не прошло и нескольких секунд, как она услышала знакомый голос и наконец смогла открыть глаза.
  - Доброе утро, Спайк, - зевнула Твайлайт и потянулась.
  Она посмотрела по сторонам - замок казался реальным. Но для уверенности ей пришлось ущипнуть себя магией. Боль развеяла все сомнения - сон закончился.
  - С тобой всё в порядке? - обеспокоенно спросил Спайк.
  - Да, со мной всё хорошо, - ответила Твайлайт, скрыв тревогу. - Который час?
  - Почти полдень...
  - Полдень? - вскочила принцесса. - Я выбилась из графика, теперь придётся работать в два раза быстрее, чтобы успеть в срок! Но в таком случае шанс ошибиться тоже возрастает!
  - Тебе нужно позавтракать, - заявил дракончик.
  - Какой завтрак? Или ты меня не слушал... - Твайлайт запнулась, вспомнив о недавнем сне. - С другой стороны, если я поем здесь, то не потеряю много времени. Спайк?
  - Я мигом, - воспрянул духом дракончик и через мгновение покинул библиотеку.
  Твайлайт облегчённо вздохнула. Теперь, когда ей никто не мешал, она могла приступить к делу. 'Ты найдёшь ответ в конце, - повторила она слова хранителя. - В конце чего?.. Хм... Может быть, он имел в виду книгу?' Твайлайт открыла фолиант на последней странице и вскоре заметила надпись в нижнем правом углу обложки. Она, в отличие от летописи, была на родном для пони языке. 'Это какое-то заклинание, - заключила принцесса и переписала его на листок. - Воспользуюсь им ночью, когда никто не будет мешать'. С одной проблемой было покончено, но оставалась другая: появилось много свободного времени, которым требовалось грамотно распорядиться. Продолжать перевод Твайлайт посчитала глупой затеей, но оставлять книгу без внимания не собиралась. 'Странно, но я ничего не знаю ни об этих Кристальных летописцах, ни об этом... хранителе. - Твайлайт посмотрела на книжные полки. - Надеюсь, я найду ответы до наступления темноты!'
   Глава II "Роковой совет"
  
  Твайлайт ходила взад-вперёд возле письменного стола в библиотеке замка Дружбы, то и дело останавливаясь и пристально рассматривая раскрытый фолиант и лежащий на нём листок с заклинанием. Он манил, словно прекрасный цветок пчелу, и ей приходилось делать над собой усилие, чтобы отвести взгляд. 'Почему принцесса Селестия до сих пор не ответила? Прошло уже больше часа, - негодовала Твайлайт и тут же успокаивала себя:
  - У неё, наверное, много дел. Ей каждый день приходит столько писем, что и представить трудно. К тому же его отправила я, а не Спайк'.
  Твайлайт поднялась по небольшой - всего восемь ступенек - закруглённой лестнице, достаточно широкой, что по ней одновременно могло спускаться около десяти пони. Точно стены лабиринта, на 'втором' этаже располагались длинные книжные стеллажи. Именно здесь, среди полупустых книжных полок, Твайлайт провела весь день, разыскивая информацию о Кристальных летописцах и хранителях книг. Однако в итоге она была вынуждена написать письмо принцессе Селестии. 'Возможно, я что-нибудь упустила, - размышляла она. - Нужно поискать ещё, пока принцесса Селестия не ответила. По крайней мере, это лучше, чем ходить взад-вперёд и мучить себя соблазном...' Вдруг за спиной что-то вспыхнуло, и Твайлайт быстро подлетела к столу. На нем лежал перевязанный красной лентой свиток.
  - Наконец-то! - воскликнула она и быстро пробежалась по содержимому письма.
  'Дорогая Твайлайт, к сожалению, ты не получишь чёткого ответа на свой вопрос. Мы с сестрой не чувствовали тёмной силы, когда исследовали фолиант, но до твоего письма нам было неведомо о существовании хранителя. Тебе придётся выбирать самой. И каким бы ни было твоё решение, мы его поддержим.
  С уважением, принцесса Селестия'.
  Твайлайт отложила свиток и крепко задумалась. 'Что же делать? Принцесса, как и я, не увидела в нём угрозу, но тогда почему я сомневаюсь?.. - Она посмотрела на фолиант. - Четыре года это слишком много. А предложение, признаться, заманчивое: увидеть древнюю цивилизацию, узнать быт её жителей и истинную историю... Почему он сказал 'истинную'? История должна быть одна'. Твайлайт левитировала листок с заклинанием. Её рог засиял, и в следующий миг глаза заволокла белая пелена, как в тот день, когда она вместе с подругами спасла Древо Гармонии от гибели. ***
  Твайлайт очутилась в до боли знакомом месте: огромный зал с голубыми кристальными стенами, яркими красными коврами, широкими стрельчатыми окнами и двумя рядами мраморных статуй. Всё говорило о том, что она находится в Кристальном замке, хотя у неё никак не получалось вспомнить это место.
  - Приветствую вас, принцесса Твайлайт Спаркл. Я рад, что вы приняли моё предложение, - услышала она знакомый голос.
  Она обернулась и увидела так называемого хранителя книги. Он принял тот же облик, что и вчера во сне, но с отличием: сейчас его тело сияло ярче, а лучи стали короче.
  - Следуйте за мной, - продолжил он.
  'Почему он так разговаривает?' - не покидал Твайлайт вопрос.
  - Хочу вам напомнить, что я обладаю лишь теми качествами и знаниями, которыми сочли необходимым наделить меня Кристальные летописцы.
  Принцесса остановилась и с недоверием спросила:
  - Ты умеешь читать мысли?
  - Ожидаемый вопрос. Идёмте. Время здесь течёт медленней, но тратить его впустую не стоит.
  Твайлайт была вынуждена признать, что логика хранителя неоспорима. И это, к слову, придало ей уверенности.
  - Что это за место? - спросила она и ещё раз посмотрела на статуи. - Я не могу вспомнить этого зала в Кристальном замке.
  - Перед вами зал императоров. Здесь увековечены в мраморе все правители Кристальной Империи от её создания и до падения.
  - Падения? - поразилась Твайлайт и насторожилась. - Ты хочешь сказать, что тогда... то есть сейчас... - Она вздохнула, - Сомбра уже захватил власть?
  - Нет, но скоро он взойдёт на престол.
  - Подожди! Я думала, мы начнём с самого начала, с основания империи, а не с середины.
  - Общество Кристальных летописцев возникло в семьсот тридцать втором году от сотворения Кристального Сердца, то есть двести шестнадцать лет назад, если считать от дня, в котором мы находимся. Такой календарь был официально принят через пять лет после смерти Ромула Великого - первого правителя Кристальной Империи.
  - Вот с него и начни!
  - Мне известна лишь легенда, упомянутая в начале летописи. Но вы и сами должны её знать.
  Твайлайт задумалась, вспоминая переведённые страницы.
  - Во времена, когда холод и снег властвовали в этих краях, а пони приходилось ежедневно бороться за жизнь, из далёких земель пришёл единорог по имени Ромул. Он принёс пони великую святыню, дарованную ему самим Создателем - Кристальное Сердце. Его магия растопила снега, изгнала холод и вернула земле плодородие. Со всех концов некогда хладной и бесплодной пустыни пони начали стекаться в единое место и вскоре построили небольшой город. Ромула они сделали своим правителем, и он, обращаясь к ним, попросил назвать город Ремом. И сделали так. Под мудрым руководством Ромула за двадцать лет Рем превратился в огромный город с многотысячным населением. За несколько дней до своей кончины Ромул передал бразды правления сыну и дал зарок: устраивать каждый год Кристальную ярмарку, дабы наполнять кристальное сердце магией любви. По легенде, Ромул отправился на загородную прогулку, и там его настигла снежная буря. Очевидцы утверждали, что небо в тот день было чистым, а буря исчезла так же внезапно, как и появилась. Но она не вошла бы в историю, не пропади вместе с ней и Ромул. Его тело так и не нашли и стали считать, что он вознёсся на небеса.
  - И ты ничего больше не знаешь? - поникла Твайлайт.
  - Я знаю лишь то, что содержится в летописи, - заявил хранитель. - И, с вашего позволения, мы начнём.
  'Лучше синица в копытах, чем журавль в небе', - напомнила себе принцесса и кивнула.
  - Мы находимся в зале императоров...
  - Постой! Извини, что перебиваю, но почему я ничего не слышала о Реме? Кристальная Империя всегда называлась... ну, просто Кристальной Империей.
  - Империя объединила в себе много городов, и её название стало общим для всей страны. Со временем Рем исчез из обихода и затерялся на страницах истории.
  - Государство? Я считала Кристальную Империю частью Эквестрии! - возразила Твайлайт.
  - Вам предстоит многое узнать, но обо всём по порядку. Итак, мы находимся в Зале императоров, где в мраморе увековечены правители Кристальной Империи.
   Одна из статуй, находящаяся ближе остальных к Твайлайт, засветилась, приковав к себе её внимание.
  - Перед вами, - продолжил хранитель, - Ромул Великий...  
  Его монолог больше походил на сухую историческую справку, чем на интересную байку у костра. Но именно в этом и нуждалась Твайлайт. Конкретизация событий, объективное мнение и достоверность фактов - вот, что ценила она больше всего. И хранителю в этом деле не было равных. Вдобавок ко всему он подкреплял свой рассказ визуальными образами, тем самым придавая ему живость и реалистичность. Впрочем, о каждом правителе, даже о тех, кто жил после начала летописи, он рассказывал, по меркам Твайлайт, слишком уж скупо. У неё создавалась впечатление, что он куда-то спешит и в то же время подготавливает её к важному событию.
  - Подожди, хранитель... или как мне тебя называть? - прервала его принцесса.
  - Как пожелаете.
  - Хорошо, хранитель... Итак, ты можешь мне объяснить, почему, если последний из увековеченных здесь императоров умер больше ста лет назад, а нынешний взошёл на престол всего пять лет назад, нет других статуй?
  - Эту традицию прервали после поражения Кристальной Империи в войне.
  - Войне?! Ты о ней ничего не рассказывал! - разозлилась Твайлайт.
  - Вы правы. И, если позволите, я приберегу этот рассказ на потом. Глаза Твайлайт загорелись огоньком жажды знаний. И теперь, когда она узнала о существовании 'запретного плода', ей захотелось как можно скорее его 'попробовать'.
  - Я желаю знать о войне немедленно!
  - Я расскажу вам о ней, но вначале мы перенесёмся на важный политический совет, ставший точкой отсчёта для многих событий.
  Твайлайт сжала зубы, однако возражать не стала. Ей было некуда спешить, да и предложение хранителя казалось заманчивым.  
  От центра зала, словно рябь на воде, прокатились четыре волны, после чего путешественники по страницам истории оказались в другом помещении. В целом оно не особо отличалось от предыдущего, но некоторые изменения всё же присутствовали. Во-первых, оно казалось значительно просторнее и больше походило на тронный зал. Во-вторых, его интерьер - большой стол, ковры, завораживающие дух гобелены и огромные витражи, рассказывающие о важных для империи событиях - казался изысканней. И, наконец, здесь были кристальные пони.
  - Кто это? - спросила Твайлайт, мысленно подметив знатный вид каждого из присутствующих.
  - Это члены императорского совета. Ближе всех к нам стоит Мавроди Красус - главный советник императора по внутриполитическим вопросам.
   Мавроди Красус был немолодым, лет под пятьдесят, кристальным пони светло-оранжевой масти, с коричневатой гривой. Он носил светло-зелёный камзол с богатой золотой вышивкой и белым воротником, украшенным двумя рядами драгоценных камней. Его кьютимарку скрывала одежда, однако Твайлайт представляла, как та могла выглядеть.
  - Справа от него - Лезаза Кох, советник императора по внешнеполитическим вопросам, - продолжил хранитель.
   Лезаза Кох оказался молодым кристальным пони багровой масти, с короткой синей гривой; ему трудно было дать больше лет, чем брату принцессы. Он носил чёрный плащ и большую шляпу, которая сейчас лежала на столе. На плаще - в два ряда по пять в каждом - висело десять медалей, внешне похожих друг на друга. Твайлайт не могла себе даже представить, насколько талантливым должен быть пони, чтобы к таким юным годам достичь подобных успехов.
  - Напротив Лезазы Коха...
  - Сомбра! - воскликнула она и, широко распахнув от удивления глаза, уставилась на единственного единорога в зале.
  - Верно.
   - Что он здесь делает?! - вновь сорвалась Твайлайт на крик. - Он же не должен быть здесь! Он...
  - Что вам известно об этом пони, принцесса?
  - То, что он - жестокий тиран, захвативший власть в Кристальной Империи и поработивший всех её жителей! - прокричала она в ответ. Уже во второй раз за сегодняшний день она почувствовала, как пылает её лицо, а грудь сжимается от одной только мысли о знатном происхождении этого монстра.
  - Самая скудная историческая справка из всех, что я слышал, - ответил хранитель спокойным, тем самым показавшимся принцессе издевательским, тоном. - В девятьсот тридцать восьмом году Сомбра получил звание генерала, а с тридцать девятого года он занял пост главнокомандующего Кристальной армии.
  - Сомбра руководил армией? - переспросила Твайлайт, и гнев на её лице сменился смятением.
  - С тридцать девятого года, - напомнил хранитель. - Возле Сомбры...
  Хранитель продолжил рассказывать о других членах совета, которыми оказались представители от самых влиятельных домов Кристальной Империи, однако принцесса не пыталась вникнуть в суть его рассказа. Всё её внимание приковала к себе персона генерала.
   Твайлайт видела Сомбру в истинном облике всего раз, однако его тёмно-серую шёрстку, чёрную гриву и блеск красных глаз она ни с чем не могла спутать. Удивительно, но сейчас его тело слегка сверкало, словно у впервые увиденных ею кристальных пони. На нём, кстати, не было ни красной мантии, ни короны, лишь блестящие латы. Но Твайлайт знала, что так блестят отнюдь не доспехи благородного рыцаря.  
  Стоило хранителю закончить рассказ, как двери распахнулись, и, как заявил он, в зал вошёл император.
   Сэрвус Аврелий, кристальный пони голубой масти, с бирюзовой гривой, величественно подняв голову, неспешной походкой подошёл к столу. Ему трудно было дать больше тридцати лет, хотя грубые черты лица и предрасполагали к этому. Он носил меховой красный плащ, под которым позвякивали латы, и ярко-красные накопытники; на его голове красовалась золотая корона с тремя огромными рубинами.
   Рядом с императором не менее величественной походкой шёл грифон. Ему было около сорока лет. Под его правым глазом виднелся еле заметный шрам, точно от когтя какого-то зверя. Своими орлиными глазами грифон бегло осматривал каждого из присутствующих на совете пони. Одет он был в богатые красные кожаные доспехи, не сковывающие движения. Рукоять меча, украшенная красным рубином, поблескивала на свету, а чёрный, с серебристой серединой крест - медаль 'За доблесть' - тихо позвякивал вместе с двумя такими же, висевшими на его груди.
  Стоило императору появиться, как все разговоры тотчас прекратились, пони встали и поклонились правителю. Сэрвус Аврелий поприветствовал членов совета, после чего сел за стол. Только после этого остальные присели.
  - Уважаемые члены совета, сегодня мы начнём наше собрание не с ваших докладов, а с обсуждения просьбы, полученной от императора дружественного нам государства, - объявил Сэрвус с подобающим правителю спокойствием, а затем, позволив себе улыбнуться, обратился к грифону: - Прошу вас, господин Левасёр, изложите суть просьбы.
  - Благодарю, ваше императорское величество, - почтительно произнёс тот и встал. - Несколько недель назад наши геологоразведочные группы обнаружили новые залежи унобтаниевой руды. Согласно расчётам наших экспертов, этих залежей хватит нашей, а следовательно, и вашей империи на многие десятилетия!
   Данное заявление моментально вызвало ажиотаж среди собравшихся пони. Лишь Сомбра и Лезаза сохраняли прежнюю невозмутимость, хотя и обменялись недружелюбными взглядами.
  - Поэтому, - повысил тон грифон, и разговоры сразу же прекратились, - нашей империи вновь требуется помощь ваших прославленных кристальных пони.
  - А что стало с другими? - голос Сомбры прозвучал как гром среди ясного неба.
   Грифон перевёл взгляд на генерала и с присущей королям выдержкой ответил:
  - Ничего. Они проживают и работают на территории Великой Грифонской империи. И, как мне известно, они довольны своим положением, - Левасёр выдержал короткую паузу и с подозрением заявил: - Я не понимаю вашего беспокойства, генерал.
  - Беспокойство? - удивился Сомбра и придал лицу дружелюбное выражение. - Прощу прощения, господин посол, если мой вопрос вас оскорбил или поставил в неловкое положение.
  - Я принимаю ваши извинения, - удовлетворённым тоном заявил грифон и, как видимо, собирался продолжить, но Сомбра ещё не закончил.
  - Однако я хотел бы напомнить, что за годы сотрудничества между нашими государствами из Кристальной Империи для работы на ваших унобтаниевых рудниках, - Сомбра подчеркнул следующее словосочетание, - на добровольной основе, переехало и осталось жить более пятнадцати тысяч семей. Половина из них - потомственные рудокопы, кузнецы, геологи, рудоплавы и представители иных связанных с горнодобывающей промышленностью профессий. Я прав?
  - Верно, - согласился Левасёр, сохраняя железную выдержку.
  - Тогда, господин посол, я хотел бы узнать, зачем вам понадобилось ещё больше наших граждан?
  - Вы, видимо, плохо меня слушали или просто не пытались услышать. - Грифон нахмурился, но голос его сохранял прежнюю невозмутимость.
  - Вы ошибаетесь. Я внимательно выслушал вашу просьбу и только поэтому привёл эту справку, - ответил Сомбра и обратился к своему коллеге: - Сколько именно пони, связанных с горнодобывающей промышленностью, проживает на территории Кристальной Империи, Красус?
   Советник по внутриполитическим вопросам, вероятно, не ожидал подобного вопроса. На его лице появилось удивление, а испуганный взгляд заметался по сторонам, как у школьника, не знающего тему, по которой его вызвали к доске. Красус искал помощи у своих коллег, но те лишь с интересом смотрели в его сторону, заставляя советника волноваться ещё сильнее.
  - Я не думал, что это настолько сложный вопрос, советник, - добавил Сомбра с издёвкой.
  - Отвечайте, Красус, мы ждём, - потребовал император и посмотрел на Сомбру, заставив того отвести взгляд.
  - Мне... - Красус с трудом проглотил ком в горле, - нужно уточнить этот вопрос у моего заместителя.
  - Можете его не утруждать, я и сам могу ответить на этот вопрос, - заявил Сомбра и с выражением продолжил: - На данный момент на территории Кристальной Империи проживает около пятнадцати тысяч пони, связанных с горнодобывающей промышленностью.
  - К чему этот цирк, Сомбра? Говорите по существу! - потребовал Лезаза грозным тоном и смерил генерала леденящим душу взглядом.
   Сомбра в ответ криво улыбнулся, что, как посчитала Твайлайт, выставило его не в лучшем свете.
  - Я не любитель пустословить, поэтому хотел повременить с этим до Кристальной ярмарки. Но визит господина Левасёра и сообщение от полковника Бишопа, которое я получил за два часа до начала совета, вынуждают меня сделать это заявление здесь и сейчас.
  Сомбра встал и с неописуемой гордостью объявил:
  - Ваше императорское величество, уважаемые члены совета, господин посол, я рад сообщить, что сегодня бойцами доблестной Кристальной армии были отвоёваны Кристальные Копи!
   Это заявление вызвало такой ажиотаж, что по сравнению с ним сообщение Левасёра, казалось, не произвело никакого впечатления на безразличную публику. Голоса собравшихся становились всё громче, и лишь вопрос императора сумел унять шум.
  - Это правда?
  - Да, ваше императорское величество. В этот самый момент солдаты должны праздновать победу, - ответил Сомбра с прежним величием.
   Генерал бросил взгляд на Лезазу и в ответ на его растерянный вид улыбнулся, скаля белые зубы.
   Император откинулся на спинку трона, подперев копытом подбородок. В зале воцарилась гробовая тишина - никто не смел прерывать его размышлений.
  - В свете последних событий я вынужден перенести наше собрание на завтрашний день, - озвучил Сэрвус своё решение и обратился к Левасёру: - Вас, господин посол, я попрошу остаться в империи на несколько дней. Вашу просьбу мы рассмотрим завтра. Сомбра, останьтесь. Остальные свободны.
  Пони и грифон отвесили императору поклон и покинули зал заседаний.
   Сэрвус вышел из-за стола и, бросая на генерала короткие взгляды, подошёл к витражу. Разноцветная мозаика изображала кристального пони в красной мантии, восседающего на троне.
  - В последнее время ты позволяешь себе много вольностей, Сомбра, - жёстко заявил он.
  - Но, ваше...
  - Я не позволял тебе говорить.
   Генерал опустил взгляд и виновато произнёс:
   - Прошу прощения.
  - Ты начал забываться, Сомбра. Я не разрешал тебе начинать наступление.
   Единорог открыл рот, чуть не подскочив, но тут же умерил свой пыл и покорно склонил голову.
  - Что ты скажешь в своё оправдание?
  - Я сообщал вам о походе, и вы дали своё согласие.
  - Верно, - император неспешной походкой приблизился к генералу. - Но я тебя предупредил, чтобы ты не начинал наступление.
  - Они напали первыми - мы были вынуждены принять бой. А затем солдаты сами бросились в атаку, неся знамя Кристальной Империи. Я не посмел их остановить, потому что и сам понимал, что это идеальный момент во всех смыслах этого слова: враг обращён в бегство, мы переходим в контратаку и знаем территорию, на которой будем сражаться, - на одном дыхании ответил генерал и перевёл дух. - Я готов понести заслуженное наказание, если вы сочтёте мои действия неприемлемыми.
   Император остановился и на мгновение, показалось, улыбнулся.
  - Победителей не судят, Сомбра. Однако впредь не позволяй себе подобных вольностей, - произнёс он и, немного подумав, спросил: - Каковы наши потери?
  - Не больше сотни, мой император. Точные цифры я сообщу после возвращения полковника Бишопа.
  - После Кристальной ярмарки мы отправим туда рудокопов. Надеюсь, демоны никак не повлияли на качество руды.
   - Прошу прощения, мой император, но не кажется ли Вам, что нужно материально помочь семьям погибших?
  - Зачем? Разве, поступая на военную службу, они не знали об опасности? Им платили солидное жалование, с которого надо было откладывать часть денег, - произнёс Сэрвус поучающим тоном. - Империя переживает не лучшие времена, и ты об этом знаешь. Жизнь одного - ничто по сравнению с жизнью миллионов.
  - Вы, как всегда, мудры, мой император, - поклонился генерал.
   - Ступай.
   Твайлайт проводила Сомбру взглядом. Она испытывала смешанные чувства от увиденного. С одной стороны, знатное происхождение Сомбры вызвало у неё гнев, но с другой, рассказ о павших в сражении воинах пробудил сочувствие, и неприятная тяжесть в груди не давала ей покоя.
  Картинка застыла, словно на холсте, и хранитель справился у принцессы, есть ли у неё вопросы, на что получил ответ:
  - Да. Что это за руда, которая упоминалась на совете?
  - Это редкий вид руды, некогда широко распространённой на многих территориях. Путём сложных процессов обработки и переплавки из него получали металл, обладающий удивительными свойствами: он помогал пони фокусировать магию и давал небольшую защиту от неё же. Впрочем, единороги называли его 'жалкой пародией на рог' и были совершенно правы. Даже кристальные пони, обладающие врождёнными зачатками магических способностей, не могли с его помощью использовать простой телекинез. Но это не отменяло того факта, что унобтаний превосходил по прочности железо и являлся ходовым товаром.
  - О каких способностях ты говоришь? - заинтересовалась Твайлайт. - Я никогда прежде не... Вдруг Сэрвус Аврелий и Сомбра исчезли, растворились в воздухе, словно их никогда и не было.
   Твайлайт подскочила на месте; её зрачки расширились от испуга, а сердце забилось с такой скоростью, что под его ритм можно было плясать чечётку. В следующий миг растворился зал, а вместе с ним и дворец. Твайлайт окружила белая, как снег, пустота, смотреть на которую ей было больно, и она зажмурилась.
  - Что случилось? - спросила Твайлайт, но ответа не последовало. ***
  - Твайлайт! - услышала принцесса голос Спайка.
  - А! Что?! - пробормотала она и помотала головой из стороны в сторону.
   Осмотревшись, Твайлайт поняла, что находится в своём замке.
  - Ох, - вздохнула она и потёрла глаза копытом. - Спайк, зачем ты мне помешал? Я же была на самом интересном месте!
   Твайлайт посмотрела на встревоженное лицо дракончика и осознала, что он её не понимает. 'Сама виновата!' - подумала она и, тяжело вздохнув, поведала Спайку всё, о чём должна была рассказать раньше.
   Глава III "Великая война"
  
  Голубые стены украшало несколько картин, на каждой из которых среди ночного города величественно возвышался Кристальный замок. Рядом с высоким шкафом, над столом из красного дерева висело большое золотое зеркало. В нём отражалось ложе генерала, кажущееся красноватым в искажённом занавесками свете.
   Твайлайт осторожно приблизилась к Сомбре, боясь его ненароком разбудить - она ещё не до конца привыкла к тому, что является лишь наблюдателем, призраком среди давно умерших пони. Генерал лежал поверх одеяла, заложив копыта за голову; на его устах застыла еле заметная улыбка, а тело слегка поблёскивало в приглушённом солнечном свете.
  - Всего лишь волк в овечьей шкуре, - фыркнула Твайлайт. - Почему он похож на кристальных пони? Он же не один из них.
   Ответ хранителя последовал незамедлительно:
  - За годы жизни в Кристальной Империи, под действием силы Кристального Сердца, его тело претерпело изменения. Разве вам об этом ничего не известно?
   Твайлайт отвела взгляд от Сомбры и отошла в сторону, пытаясь громко стучать копытами, но красный бархатный ковёр смягчал звук.
  - Нет. Сомбра уничтожил большинство книг об истории Кристальной Империи. Видимо, таким образом он хотел помешать нам найти Кристальное Сердце. Но у него не вышло.
  - Существует теория о происхождении кристальных пони. Согласно ей, благодаря силе Кристального Сердца тела простых земнопони, пегасов и единорогов изменялись с течением времени, приобретая кристальных блеск и повышенную прочность. Этот признак передавался по наследству, в результате чего тела пони следующего поколения изначально имели изменённую структуру. При непосредственном контакте с Кристальным Сердцем любой пони мог стать кристальным, однако такой эффект был кратковременным.
   Твайлайт вспомнила, как на собственной шкуре испытала воздействие Кристального Сердца. И теперь то, что она считала лишь случайностью, стало обоснованным и закономерным явлением.
  - Хотя предками кристальных пони были как пегасы, так и единороги, ни тех, ни других вы не встретите среди современного населения Кристальной Империи. Магия Кристального Сердца резко снизила шанс рождения представителей других рас, и уже в пятом поколении рождались исключительно кристальные пони.
   Твайлайт посмотрела на хранителя с недоверием и, подумав пару минут, заявила:
  - Верится с трудом.
  - Знания подкреплены фактами. Добавлю, что магия распространилась и на неживую материю.
   'Этот голос... словно у него нет души'.
  - Мы к этому ещё вернёмся, - продолжил он. - А пока, если вы позволите, мы продолжим.
  Принцесса молча кивнула и услышала, как за спиной открывается дверь. В комнату вошёл кристальный пони багрового цвета, с короткой белой гривой и кьютимаркой в виде щита и меча. На нём были лёгкие пластинчатые доспехи.
   Услышав цокот копыт, Сомбра поднялся с постели и посмотрел на вошедшего. Тот едва заметно кивнул, видимо поклонившись.
  - Приветствую, ваше высокопревосходительство, - отчеканил он, но не остановился.
  - Мы не на параде, Бишоп, - улыбнулся Сомбра, но Твайлайт усмотрела в этом лишь зловещую ухмылку. - Рад видеть тебя в добром здравии... А где доклад?
  - Как? Он ещё не у тебя? Ох уж эти слуги, - рассвирепел полковник, - вечно где-то пропадают. Твой так и вообще старая кляча!
   Не прошло и двух секунд, как дверь рывком открылась, и на пороге появился тёмно-коричневый пони. Его лицо блестело от пота, словно он только что пробежал марафон, а на спине висели седельные сумки, оттягивающие ремни под тяжестью наполняющих их бумаг.
  - Ваше... - послышался робкий голос вошедшего.
  - Где тебя носит, Дрисс? - повысил тон Сомбра. - Мне не нужен слуга-калека!
  - Прошу прощения, я...
  - Оставь донесения, а сам пошёл вон, пока я не приказал придать тебе ускорение розгами да плетьми.
   Лицо слуги стало бледным, словно мрамор. Он быстро выполнил приказ, и уже через минуту его и след простыл.
  - Почему ты не найдёшь себе другого слугу? Я меняю их, как перчатки, и доволен, - произнёс полковник.
  - Так говорят грифоны, Бишоп. Я не потерплю подобных высказываний, и ты об этом знаешь.
   Собеседник генерала что-то пробубнил себе под нос, но извинился.
  - Ты играешь с огнём, Сомбра, - напомнил он. - Чего ты добиваешься?
  - Победы.
   Внезапно мир вокруг исчез, растворился в воздухе. Твайлайт и хранитель оказались посреди живописного луга на фоне безмятежного неба, как в тот самый раз, когда они впервые встретились. Ноздри щекотал аромат цветов, а глаза слепило солнце - сон было тяжело отличить от реальности. Однако один вопрос не давал принцессе покоя, и она поспешила его задать.
  - В чём смысл того, что ты мне показал?
  - Это необходимо.
  - Это не ответ! - топнула она копытом. - Мы зря потеряли время, когда могли потратить его на более важные дела.
  - Это меня не касается, но почему вы так ненавидите Сомбру?
   'Он ещё спрашивает?!' - негодовала принцесса, чувствуя, как лицо начинает жечь, а дыхание учащается.
  - Ты прав, тебя это не касается!.. - Твайлайт отвела взгляд, не желая смотреть на этот безэмоциональный учебник истории. - Тебе не понять. Ты живёшь в другом мире, мире давно минувших событий и судеб; для тебя смерть пони - просто факт, который можно записать. А я не такая. И мир, в котором я живу, не похож на твой. В нём Сомбра был, есть и останется тираном, поработившим целую империю... Я не удивлюсь, если ради этого он убивал ни в чём неповинных пони. - Она тяжело вздохнула и присела на траву.
  - Вы хотели знать о войне, - напомнил хранитель.
   'Он не способен чувствовать', - заключила Твайлайт, вставая.
  - Рассказывай.
  - Две могущественные империи - Кристальная и Великая Грифонская - испокон веков соперничали друг с другом. Они боролись за зоны национальных интересов во всём мире, пытались стать первыми во всех отраслях промышленности и особенно в военно-промышленном комплексе. Начиная с VII века от обретения Кристального Сердца, их противостояние перешло в стадию 'холодной войны', сопровождающуюся резким взаимным наращиванием военного потенциала. Впрочем, о возможности начала войны никто даже и не упоминал. В случае поражения побеждённая сторона могла лишиться всего, и на такой риск никто не хотел идти.
   Перед Твайлайт начали появляться образы древних империй, а в ушах то и дело звучали голоса давно умерших пони и грифонов.
  - В восемьсот двадцать первом году на престол взошёл Опеллий Макрин. Это был злой, тщеславный и жадный пони, но при этом обладающий превосходными ораторскими способностями. Своё первое обращение к народу Империи он закончил фразой: 'Мы поставим грифонов на колени!' Всего за пять лет Макрин увеличил численность армии в два с половиной раза.
   Хранитель выдержал небольшую паузу, давая принцессе время осознать услышанное.
  - Всё вело к войне, - продолжил он. - И обе империи основательно к ней готовились. Почти все средства шли на усиление армии. Остальным сферам жизни - социальной, культурной, экономической - должного внимания не уделялось. Это приводило к постоянным волнениям народных масс и регулярным бунтам, однако до вооруженного восстания было ещё далеко. Власти по мере сил пытались успокоить протестующих, каждый раз давая народу обнадёживающие обещания и на следующий день о них забывали. В то время нервы и грифонов, и кристальных пони были напряжены до предела.
  - Немыслимо, - проронила Твайлайт.
  - Поводом для объявления войны послужило убийство герцога Фердинанда Принципа, посла от королевства минотавров, который пытался предотвратить войну. Обе империи обвинили друг друга в этом преступлении. Однако именно Опеллий Макрин первым объявил войну Великой Грифонской империи. И двадцать восьмого июля восемьсот двадцать седьмого года началась Великая война. - Хранитель опять замолчал, но на этот раз ненадолго. - Она продлилась четыре месяца, и за это время произошло единственное сражение, в котором сошлись две могущественные армии. Бой произошёл в месте под названием Хельмова Падь - приграничной крепости Великой Грифонской империи. Местность имела необычный рельеф: крепость находилась на краю огромной долины, в низине, у подножия горы. В случае быстрой и успешной атаки гарнизон не имел ни единого шанса выбраться из-за стен, и укрепления превращались для защитников в могилу. На этом и основывался Макрин. Хотя его многие отговаривали, он всё-таки отдал приказ о наступлении. - И вновь пауза. - Кристальная армия захватила Хельмову Падь за несколько часов и уже праздновала победу, когда на горизонте показались войска грифонов. Как оказалось, главнокомандующие Великой армией (такое название дали себе грифоны) знали о намерениях кристальных пони и нарочно позволили им захватить крепость. Кристальная армия оказалась в 'котле'. Запасов пищи в цитадели не оказалось, вода была отравлена: долго держать оборону нападавшие, ставшие защитниками, не могли.
  - И что случилось потом? - спросила Твайлайт, балансируя между ужасом, лишающим дара речи, и безумным интересом.
  - Кристальная армия предприняла четыре попытки вырваться из окружения и, казалось, была близка к успеху, но каждый раз грифоны отбрасывали кристальных пони на начальные позиции. Потери оборонявшихся составили чуть больше трёхсот воинов, когда кристальные пони лишились одной пятой своей армии, что составляло около двух тысяч солдат.
  - Святая Селестия... - проронила Твайлайт, чувствуя слабость в ногах.
  - От главнокомандующего Великой армии императору Макрину поступило предложение капитулировать. Однако император не согласился, тем самым подписав себе смертный приговор. Боевой дух армии упал, как минимум половина солдат не хотела больше сражаться - и уж тем более умирать! - и генералы решили взять инициативу в свои копыта. Когда император, узнав об их намерениях, попытался их остановить, они подняли мятеж и закололи его. - Твайлайт проглотила ком в горле и судорожно вздохнула. - Кристальная армия капитулировала. А через три дня новый император подписал 'Акт о безоговорочной капитуляции вооружённых сил Кристальной Империи'. По мирному договору Кристальная Империя отказывалась от всех месторождений унобтаниевой руды за пределами своего государства, должна была провести демилитаризацию: передать Великой Грифонской империи пятьдесят процентов своего вооружения, сократить численность армии до пяти тысяч, демонтировать все оборонительные укрепления по линии границы с Великой Грифонской империей, сократить военные расходы, произвести сокращение военно-промышленного комплекса. Также Кристальная Империя обязывалась в случае военной кампании грифонов против любой третьей стороны незамедлительно отправить не менее трёх тысяч своих солдат для усиления экспедиционного корпуса. И в заключение Кристальная Империя должна была выплатить контрибуцию в размере её двадцатилетнего дохода от всех отраслей промышленности и налогов. Однако какими бы тяжёлыми не были условия, худой мир лучше доброй войны.
  Твайлайт перевела дух. Уже давно она не слышала настолько захватывающего и вместе с тем пугающего рассказа. И правление Дискорда, и вечная ночь Найтмэр Мун, и даже попытка лорда Тирека поглотить всю магию в Эквестрии не казались принцессе настолько ужасными, как история о жестоком императоре, который жаждал войны, нашёл повод её начать и погубил тысячи ни в чём неповинных жизней.
  - Хватит. Я хочу отдохнуть, - попросила Твайлайт, слыша дрожь в собственном голосе.
  - Как пожелаете, - ответил хранитель, и в тот же миг мир растворился. ***
  Твайлайт стукнулась носом о край стола и застонала. Реальность встретила её не самым дружелюбным образом, однако телесная боль на время отодвинула душевную на второй план. Принцесса проверила, не идёт ли кровь, и посмотрела на открытый фолиант. 'В следующий раз нужно подложить себе подушку, или отнести книгу в другое место... в покои, например', - решила она и зажгла несколько свечей. Пододвинув к себе чистый лист, она принялась подробно записывать всё то, что узнала из путешествия. Опыт позволял ей работать очень быстро, однако стоило дойти до Великой войны, как перо задрожало. 'Это всего лишь прошлое, тех пони давно уже нет, зато есть я и задание, которое я обязана выполнить!' - напомнила себе Твайлайт, но всё чаще слышала, как тишину нарушают отдалённые, монотонные голоса. И стоило закрыть глаза, как возникали картины ужасной битвы, в которой мертвые тела втаптывались в землю, а живые - разрывались на части острыми клинками и когтями. Не в силах выбросить это из головы, Твайлайт пыталась отвлечься, погрузиться в работу. Однако образы становились всё реалистичней, а гул в ушах превратился в настоящую пытку.
  - Сосредоточься, Твайлайт! - умоляла она саму себя, массируя копытами виски и напоминая себе, зачем этим занимается.
   Крики постепенно стихли, а картины кровавой битвы померкли во мраке. Твайлайт вздохнула с облегчением и вернулась к работе, но вскоре поняла, что ночь будет долгой...
   Глава VI "Колизей"
  
  Говорят, что бездушные создания не способны сочувствовать, мыслить, а результат их работы не может тягаться с тем, что создано с любовью и заботой. Но так ли это на самом деле?
   Хранитель и Твайлайт находились на первых рядах огромного стадиона - Колизея, построенного в восьмидесятом году от обретения Кристального Сердца, при императоре Флавие Веспасиане. Он занимал такую же территорию, как и замок, вмещал более шестидесяти тысяч зрителей и служил местом проведения ежегодного рыцарского турнира, приуроченного к Кристальной ярмарке. Его архитектура заметно выделялась на фоне современных построек: в основе лежал белый кристалл природного происхождения, внешние стены украшали редкие гравюры императоров, великих полководцев и знаменитых рыцарей. Трибуны расширялись по мере отдаления от арены. На северной стороне располагались три ложи-балкона. Из центральной за ходом боев следил император; по правое копыто от него находилась ложа военных, в которой сегодня был только Сомбра; слева - ложа приближённых к власти пони.
  - Зачем мы здесь? - уточнила Твайлайт, смотря то на арену, то на высокопоставленных зрителей.
  - Во время финала рыцарского турнира состоится важное для мировой истории событие.
  - Какое?
   Хранитель не ответил, сделав вид, будто не услышал вопроса. Твайлайт, что удивительно, не переспросила, а просто начала терпеливо ждать начала турнира.
   'Если на эквестрийскую принцессу события давно минувшей войны оказали столь сильное впечатление, то современные пони - мягкотелые существа. Любая война уничтожит их морально намного быстрее, чем физически. И этим созданиям я вынужден прислуживать', - размышлял хранитель. У него не было глаз, но он видел всё, что происходило вокруг.
  На арену вышли участники, облачённые в лёгкие доспехи, вооружённые тупыми мечами и пиками с деревянными наконечниками. Они поприветствовали императора, после чего разбились на пары и разошлись по разным концам арены. По сигналу они скрестили оружие и начали бой. Кристальные пони, а следовательно, и Твайлайт, стали свидетелями захватывающих, волевых, отчасти жестоких боев. Те, кому посчастливилось сидеть на первых рядах, не просто видели, но и слышали битву: яростные крики рыцарей, звон холодной стали. Хранитель следил за тем, как принцесса менялась в лице на протяжении всего боя: с испугом наблюдая за началом турнира, она не отрывала восторженного взгляда от финального боя.
  'Как такой слабохарактерный аликорн, не умеющий скрывать свои эмоции, достиг подобных высот? Не выбрали же её принцессой из-за одной принадлежности к великой расе? Или нынешней Эквестрии достаточно и такой принцессы?.. - продолжал размышления хранитель. - Вы были другим... Наверное, будь у меня чувства, я бы сожалел'.
  Вдруг крики толпы стали громче. Однако дело было не в грандиозном финале - пони даже не смотрели на арену, - а в событиях, развернувшихся в ложе генерала. К сожалению для Твайлайт, её место не позволяло ей видеть всей картины происходящего и уж тем более что-либо слышать. Благо, стоило ей только об этом подумать, как хранитель тотчас перенёс их обоих 'в первые ряды'.
  Появившись на балконе ложи, хранитель и Твайлайт стали свидетелями странной картины: Сомбра стоял с обнажённым парадным мечом, рядом с ним, приготовив оружие к бою, - пять его личных охранников. Вход перекрыли восемь стражников, держа мечи наготове.
  Колизей неожиданно замолчал, и вперёд вышел пони, офицер, облачённый в металлические доспехи, кажущиеся тяжёлыми из-за защищённой шеи. Без жалости и уважения, точно палач, он без единой запинки объявил:
  - Генерал Сомбра, вы обвиняетесь в измене Кристальной Империи и попытке государственного переворота! Сложите оружие и следуйте за мной!
  Твайлайт застыла на месте, словно статуя, с выражением на лице, которое бывает у пони, встретившего бандитов в тёмном переулке и чувствующего холодную сталь у своей шеи.
  На рукоятке меча Сомбры появилось еле заметное красное сияние.
  - Взять его! - скомандовал офицер, однако ни один из гвардейцев не шелохнулся.
  Сомбра, видимо осознав, что происходит, резко обернулся, делая замах. В этот самый момент за его спиной появился кристальный пони. Его лицо скрывал серый плащ-накидка, а в зубах находился заострённый меч. Точным ударом неизвестный попал прямо по рогу. Сомбра тотчас потерял концентрацию и уронил оружие на пол. Ещё один удар рукояткой меча, граничащий между реальностью и фантастикой, пришёлся по шее, в область сонной артерии. Сомбра сделал шаг, пошатнулся и, закатив глаза, упал без сознания. Его охрана кинулась на нападавшего, но их судьба была предрешена...
  Не прошло и двух минут, как вся свита генерала лежала на полу, обезоруженная, израненная, но живая.
  - Что... что произошло? - обескуражено спросила Твайлайт, наблюдая за тем, как неизвестный пони надевает на рог генерала антимагический обруч.
  - Сомбру задержали по обвинению в попытке государственного переворота.
  Бессознательного генерала и его охрану увёл вооружённый конвой. Неизвестный кристальный пони накинул капюшон и, точно дымка, растворился в воздухе. Трибуны зашумели, видимо, как и Твайлайт, не понимая, что случилось.
  - Я... - запнулась она, но тут же с решительностью продолжила: - Немедленно покажи мне, что было дальше.
  - Как пожелаете, - ответил хранитель, и в следующий миг мир растворился.
   Глава V "Волк в овечьей шкуре"
  
   Кристальный замок всегда считался одним из самых прекрасных и величественных строений во всей империи. Однако мало кто знает, что вся эта красота - лишь вершина айсберга. Под замком раскинулась огромная сеть подземных коридоров, часть из которых заканчивалась за пределами города. Там царила вечная ночь, а воздух был настолько затхлым, что со временем мог погубить лёгкие даже самого здорового пони; здесь грызуны - крысы и мыши - основали собственную империю, а тишину нарушали лишь звуки мерно падающих капель да редкий цокот копыт.
  Твайлайт осторожно спустилась по лестнице, ведущей от двери к камерам. По своей ветхости это место походило на старый замок Двух сестёр: потрескавшийся каменный пол, поросшие мхом стены и потолок, с которого капала вода. Отсутствие окон и, следовательно, естественного освещения компенсировалось несколькими факелами. Благодаря их свету трое стражников могли играть в кости, а двое - стоять у одной из камер, коих было около десяти.
  - Я могу начать? - осведомился хранитель.
  - Одну минутку, - попросила Твайлайт, направляясь к охраняемой камере.
  Стражники, естественно, её не замечали, поэтому ничто не мешало ей увидеть Сомбру прежде, чем хранитель начнёт свой рассказ. 'Вот ты и получил по заслугам, подлый мерзавец, - говорила Твайлайт про себя, ощущая в груди приятное чувство удовлетворённости. - Справедливость восторжествовала! Жаль, однако, что это...' Она остановилась.
  Камера генерала пребывала в полумраке. Железные решётки были единственной новой составляющей этого места. Остальное - пол, стены, потолок, каменная скамья, - находилось в ещё худшем состоянии, чем остальная часть помещения.
  Узреть монстра во всём его величии и увидеть его павшим - отнюдь не одно и то же. Сомбра лежал на скамье лицом к стене; на спине виднелись еле различимые царапины, словно его волокли по острым камням, а на затылке выделялось красное пятно, напоминающее застывшую кровь.
  Твайлайт поймала себя на мысли, что больше не чувствует злобы, переполнявшей её минуту назад. Появилось новое чувство: смесь жалости, презрения и недоверия. И это непонятое до конца ощущение крепло с каждой минутой, пока она смотрела на свежие раны, чётко проступающие на шкуре заключённого при каждом тяжёлом вздохе.
  - Принцесса, - послышался голос хранителя за спиной у Твайлайт.
  - Да-да, - отозвалась она и медленно отвела взгляд от Сомбры. - Извини, можешь начинать.
  - Наша задержка вынуждает меня вначале показать вам, а уже потом объяснять. Прошу вас отойти в сторону, - ответил хранитель и отлетел на несколько метров вправо.
  Дверь распахнулась, и в помещение вошли два пони. Их тела скрывали плащ-накидки - точные копии одежды неизвестного, обезоружившего генерала и его охранников. Стражники, тотчас бросив кости, встали по стойке смирно, а затем поклонились императору, вошедшему следом за двумя кристальными пони.
  - Оставьте нас, - приказал он, спускаясь по лестнице.
  Стражники покинули помещение, и место двух, которые стояли у камеры Сомбры, заняла охрана императора.
  Удивительно, но генерал, который ещё минут назад, казалось, с трудом мог встать, сейчас замер у решётки, почтительно склонившись перед императором. Теперь, когда света стало достаточно, Твайлайт могла хорошо рассмотреть раны Сомбры, но ей хватило и запёкшейся крови на затылке.
  - Презренный раб, как посмел ты восстать против меня, твоего императора, которому ты клялся в верности до конца своих дней? - без жалости и уважения, с гневом и презрением произнёс Сэрвус.
  - Мой император, позвольте мне...
  - Я не разрешал тебе говорить, или мои приказы уже ничего не значат для тебя, изменник?
  Сомбре, как можно было судить по его лицу, хотелось продолжить, но в итоге он тяжело вздохнул и смиренно опустил голову.
  - Мой отец совершил ошибку, когда повысил тебя в звании. Он не рассмотрел за маской верности и рвения твоё истинное лицо, твоё тщеславие, жажду власти. Ты многих обманул, Сомбра, но только не меня. Я всегда знал, кто ты на самом деле, но решил дать тебе шанс измениться, стать на путь истинный. Император сделал шаг вперёд, и два стражника спрятали копыта под плащами, будто потянувшись к мечам.
  - Ты был хорошим полководцем, и мне не хотелось терять тебя как командира Кристальной армии. Видимо, так же рассуждал и мой отец, когда назначал тебя на этот пост...
  Только слепой мог не заметить на лице Сомбры желание высказаться, оправдаться. Однако он продолжал молчать, то ли будучи настолько преданным императору, то ли боясь испортить своё и без того ужасное положение.
  - Я дал тебе шанс, - повторил император, - но в ответ на милость ты начал вести себя дерзко: оспаривал мои решения, шёл против моей воли и открыто выступал против наших друзей, грифонов.
  Сэрвус выдержал паузу, как хранитель, когда Твайлайт требовалось время для осознания сказанного.
  - Мне страшно представить, что стало бы с Кристальной Империей, исполнись твой замысел... К счастью, есть ещё пони, которым император может доверять. Полковник... вернее, генерал Бишоп рассказал мне и членам совета о твоих замыслах, Сомбра.
  Генерал поднял голову и недоумевающим взглядом уставился на императора. Затем его лицо резко покраснело, и он, подавшись вперёд, заявил:
  - Это наглая ложь! Я докажу это в суде!
  Стражники отреагировали моментально и, прежде чем Сомбра успел договорить, встали перед императором, держа в зубах обнажённые мечи. Сэрвус, однако, приказал им отойти. Он сделал шаг вперёд и с презрением, подобного которому Твайлайт ещё ни от кого не слышала, произнёс:
  - Никакого суда не будет. Завтра на рассвете ты понесёшь заслуженное наказание, которое станет уроком для всех, кто решит пойти против своего императора!.. А потом ты сгниёшь в этой камере, без еды и воды. Ты умрёшь долгой и мучительной смертью, как и полагается всякой крысе... Прощай, Сомбра.
  - Император! - крикнул генерал.
  Сэрвус развернулся и что-то шепнул стражникам. Те коротко кивнули и, пока он поднимался по лестнице, стояли на месте.
  - Вы не можете так поступить! - прокричал Сомбра вновь, и в тот же миг два острых клинка молниеносно вонзились ему в ноги. Кровь заструилась по лезвиям и потекла на пол. Он застонал от боли и повалился на пол, прижимая копыта к кровоточащим ранам.
  - Я не разрешал тебе говорить, - послышался голос императора.
  Сэрвус уже стоял у двери, а его свита спешила к нему, вытирая кровь о плащи. Он бросил последний взгляд на лежащего на полу бывшего генерала и, что-то неразборчиво произнеся, покинул помещение. Сомбра отполз к стене и осмотрел ранения. Не найдя под копытом ничего более чистого, он вытер кровь о собственную шерсть и, скрипя зубами, прижал раны копытами.
  Твайлайт отошла в сторону и попыталась успокоить бешено колотившееся сердце, но стоны раненого пони мешали ей это сделать.
  - Ему не позволят умереть, принцесса, - сухо заявил хранитель.
  - Зачем они это сделали? - спросила она, тяжело дыша.
  - Так приказал император.
  - Но он же живой пони - с ним нельзя так обращаться... Он же...
  - Наверное, именно это вы, пони, и называете удивлением. Несколько минут назад вы ненавидели Сомбру, а теперь жалеете его. Почему?
  - Почему?! - прокричала она, поразившись такому вопросу. - Его только что чуть не убили на моих глазах! Как ещё я должна реагировать?
  Дверь открылась. Вернулись стражники. Двое подошли к камере Сомбры, и один из них что-то ему кинул. 'Надеюсь, что там будет хотя бы бинт и спирт', - взмолилась Твайлайт, но подойти не решилась.
  - Вы жалеете своего врага?
  - Враг он или нет, какая разница?.. - сорвалась она на крик. - Ты и сам сказал, что он ещё не совершил ничего дурного, кроме этого заговора. Он не заслужил подобной участи.
  - В ваших словах есть логика, принцесса, однако...
  - О какой ещё логике, Дискорд тебя подери, ты говоришь? Святая Селестия, ты и правда не понимаешь, что нельзя издеваться ни над одним живым существом?
  - Даже если оно того заслуживает?
  - Как ты можешь такое говорить? Это же аморально!
  Какое-то время хранитель молчал, а затем сухо, как и всегда, заявил:
  - Вам нужно отдохнуть, принцесса.
  - Нет, - покачала она головой, - только не сейчас. Я желаю знать, что было дальше.
  - Как пожелаете.
  Твайлайт успела в последний раз кинуть взгляд на камеру Сомбры, прежде чем яркая вспышка заставила её зажмуриться.
   Глава VI "Приговор"
  
  Небо заволокли серые тучи, и вот-вот должен был начаться дождь. Холодный северный ветер вздымал гривы и заставлял пони плотнее прижимать к себе одежду. Однако, несмотря на непогоду, на главной городской площади собралось несколько тысяч кристальных пони. Места на всех не хватало, и многим приходилось забираться на лавки, стены и крыши домов. С балкона Кристального замка процессия напоминала огромный пожар, пытающийся подняться как можно выше и, насытившись кислородом, разгореться с новой силой.
  Пока оставалось время, Твайлайт попросила хранителя рассказать ей о необычных стражниках в серых плащ-накидках. Как оказалось, то была личная гвардия императора, куда набирались лишь самые лучшие и тщательно проверенные пони. Они неустанно тренировались, совершенствуясь в военном ремесле. Их плащ-накидки, прочные, как сталь, позволяющие им исчезать, буквально растворяясь в воздухе на глазах у окружающих, изготавливались по древней методике, с использованием унобтаниевой руды. О большем хранитель не успел рассказать, так как на площадь вывели заключённого.
  Генерала, закованного в цепи, сопровождали четыре стражника. Они вели его по живому коридору из солдат оцепления, за которыми находились горожане. С высоты было непросто рассмотреть заключенного, и Твайлайт различила лишь то, что с него сняли всю одежду и он шёл медленно, видимо, прихрамывая.
  - Если вы хотите, я могу перенести вас ближе, - предложил хранитель.
  - Какое наказание его ждёт? - проигнорировала Твайлайт вопрос.
  - Выслушайте императора.
  И в самом деле, Сэрвус Аврелий вышел вперёд, поднял копыто, и гомон толпы под ним тотчас прекратился. Без единой запинки, железным тоном, точно палач, он громогласно объявил:
  - В ходе тщательного расследования генерал Сомбра был уличён в измене Кристальной Империи и попытке государственного переворота! Лишь чудом, которым стала храбрость полковника Бишопа, нам удалось помешать его планам и спасти страну от краха. В наказание за своё тяжкое преступление заключённый приговаривается к десяти ударам плетью и пожизненному заключению.
  Твайлайт тяжело вздохнула, словно приговор вынесли не Сомбре, а ей.
  - Так что вы решили? - осведомился хранитель.
  Сомбру вывели на большой помост к двум высоким деревянным столбам. Его передние копыта связали верёвками, крепящимися к верхушкам столбов, затем растянули в стороны. Единорогу пришлось встать на задние ноги.
  - Если ты считаешь, что я собираюсь смотреть на то, как его будут бить плетью, ты глубоко заблуждаешься!
  - Вы хотели знать, что будет дальше, - напомнил хранитель.
  'Ох уж этот голос... Дискорд и тот меньше выводит меня из себя, - подумала Твайлайт и вдруг обнаружила, что стоит на краю балкона. - Что бы ему такое сказать?'
  - Если смысл заключается исключительно в телесном наказании, то я, пожалуй, лучше отдохну, - заявила она, отходя от края.
  Хранитель молчал как никогда долго. Твайлайт даже показалось, что он просто согласен с её доводами и теперь ждёт дальнейших распоряжений. Однако не успел палач - какой-то кристальный пони, чей внешний вид нельзя было рассмотреть с такой высоты - замахнуться плетью, как хранитель ответил:
  - С вашего позволения, принцесса, мы продолжим.
  'Что ты задумал? - не понимала она, но всё же кивнула. - Интересно, а он может, вернее, способен ли он обидеться на меня? Возможно, я его чем-то задела, и теперь он...' Внезапно тишину нарушили бешеный свист рассекающего воздух кнута и не менее громкий удар. Твайлайт дёрнулась, а затем застыла на месте, чувствуя, как сердце уходит в копыта. Ещё один, схожий по громкости и силе с первым, удар вывел её из оцепенения. Не отдавая отчёта своим действиям, она подбежала к краю балкона и посмотрела вниз. На таком расстоянии плеть была не видна, но её звук, режущий слух свист, и вздрагивания тела Сомбры при каждом ударе Твайлайт различала как нельзя лучше.
  Трудно сказать, каким образом Сомбре удавалось на протяжении четырёх ударов не издавать ни звука - по крайней мере, Твайлайт от него ничего не слышала, - но с пятым из его глотки вырвался громкий болезненный стон.
  'Святая Селестия, пусть это скорее... - умоляла про себя она, отходя от края балкона, когда раздался ещё один крик. Дрожь пробрала её до мозга костей. - Когда же это закончится?!' Время будто застыло, и Твайлайт казалось, что с каждым новым ударом палач увеличивает интервал. Мысль о том, что кому-то может нравиться эта пытка, вносило свою лепту в процесс помутнения рассудка принцессы. Свист, удар, стон, крик, а затем тишина, во время которой к ней приходило осознание происходящего, буквально сводили её с ума.
  - Принцесса, - раздался голос хранителя.
  - Что тебе от меня нужно?! - взвизгнула она, и её сердце бешено забилось.
  - Посмотрите вниз.
  - Зачем? - спросила она, тяжело дыша. - Я уже сказала, что не собираюсь на это смотреть.
  - Смотрите не на Сомбру.
  Твайлайт вытерла холодный пот с лица и, ничего не говоря, подошла к перилам. Она не взглянула на центр площади, но увидела, что на город опустился мрак. Солнце, конечно, спряталось за тучами, но его не было и раньше... Ответ на загадку нашёлся сам по себе. Оказалось, что некогда сияющие тела кристальных пони сейчас потускнели, и жители стали похожими на своих потомков, с которыми встретилась Твайлайт, впервые увидев Кристальную Империю.
  - Вы назвали его тираном, но жители империи не испытывали к нему ненависти, - начал хранитель. - Вы сказали, что он монстр, но он лишь выполнял приказы. Вы назвали его убийцей, но убили его.
  - Он мёртв? - прошептала она.
  - Нет. Император хотел, чтобы он умер долгой и мучительной смертью в темнице... С вами всё в порядке?
  - Нет, наверное нет. - Твайлайт тяжело вздохнула. - Я хочу отдохнуть.
  - Впереди вас ожидает много интересного, - заявил хранитель напоследок, и в следующий миг мир растворился.
   Книга вторая. Глава I "Грифон"
  
  Перед глазами была невзрачная полутёмная каменная стена. Под животом ощущалось нечто твёрдое, неровное, но слишком тёплое для грязного пола. Одно переднее копыто плотно прижималось к стене, второе же не находило опоры, словно свешиваясь с... чего-то. До ушей доносились отдалённые и оттого практически неразличимые голоса. Все попытки пошевелить копытами, поднять голову или совершить иное движение не приводили ровным счётом ни к чему. Поток мыслей - десятков вопросов - перемешался и превратился в вязкую кашу...
  Вскоре к отдалённым голосам присоединилось несколько других, после чего они стали громче, но по-прежнему остались неразборчивыми. Добавилось ещё новых звуков, явно не принадлежавших живым существам. Впрочем, через какое-то время шум затих, уступив место гробовой тишине. Её же, однако, почти сразу нарушил какой-то скрежет, словно от поворачиваемого в старом, проржавевшем насквозь замке ключа. За скрежетом последовал еле различимый цокот копыт, а после - голос неизвестного, звучащий близко, но всё равно невнятно... ***
  Тусклый свет больно ударил по привыкшим к полной темноте глазам, заставив на несколько секунд зажмуриться. Смутно знакомый голос, что-то неразборчиво бубнивший прямо над ухом, вызывал головную боль. Копыто потянулось ко лбу, но ещё одна волна ужасной боли - теперь уже в районе рёбер - остановила движение в самом начале. Из уст вырвался хриплый стон. Последовало несколько неконтролируемых движений, каждое из которых, словно падающие костяшки домино, вызывалось предыдущим и порождало следующее. Лишь усилием воли удалось разорвать эту цепочку, каждое звено которой отзывалось новой вспышкой боли. Вторая попытка осмотреться увенчалась успехом, хотя и не принесла почти никакой информации. Рассмотреть помещение - сомневаться в том, что это не улица, ни приходилось - из-за ужасного освещения удалось с трудом. Невысокая свеча, являющаяся, по-видимому, единственным источником света, стояла на столике, заставленном разного рода утварью, какими-то травами и непрозрачными пузырьками. За столом висело небольшое зеркало, в котором отражалось занавешенное окно и край шкафа. Чуть правее от стола была приоткрытая дверь, откуда в комнату проникал яркий свет. Оттуда же доносились чьи-то голоса и приглушённый цокот копыт. Воздух, что удивительно, казался свежим и немного прохладным.
  Не прошло и нескольких минут, как в комнату буквально вбежал тёмно-коричневый кристальный пони. Он казался до жути знакомым, но каша в голове не позволяла довести мысль до логического завершения.
  - Ваше превосходительство, - начал пони, - как вы себя чувствуете?
  Ответа не последовало, и неизвестный повторил вопрос.
  'Этот голос... я узнаю его'.
  - Дрисс... - Хриплый кашель отозвался новой вспышкой боли. - Где я?
  - Вы в безопасности, - радостно отозвался он и позвал кого-то из другой комнаты: - Фламит, скорее!
  - Не торопи меня, - послышался хриплый женский голос.
  В комнату вошла тёмно-серая грифониха со слегка светлеющими у головы перьями. Она немного прихрамывала на одну из передних лап и, казалось, постоянно бубнила себе что-то под изогнутый, точно у ястреба, нос.
  'Что этой твари здесь нужно? Где я, в конце концов?!'
  - Твой друг просил позвать тебя, если этот... - грифониха скривилась, - пони очнётся. Он во дворе.
  - Спасибо, Фламит, - поклонился Дрисс и еле слышно произнёс: - Она друг.
  Пони улыбнулся и быстро выбежал из комнаты.
  Фламит подошла к столу, на котором стояла свеча, и начала перебирать пузырьки, видимо, ища нужный.
  - Как себя чувствуешь? - заботливым голосом спросила она, подходя.
  В лапе она держала откупоренный пузырёк, из которого зачерпнула немного белой мази.
  - Убери свои мерзкие когти от... А-а-а!
  Коготь грифонихи буквально впился в недавно болевшее место в области шеи, а мазь, подарив мимолётную прохладу, будто превратилась в раскалённые угли.
  - Я хочу, чтобы ты запомнил кое-что раз и навсегда, Сомбра, - раздался холодный голос прямо над ухом единорога. - Я спасла тебе жизнь не для того, чтобы слушать твои упрёки. Пока ты в моём доме, ты будешь уважать моё мнение и мой народ. И если ты, пони, хоть раз посмеешь оскорбить грифонов, клянусь, я сделаю из тебя калеку до конца твоих никчёмных дней, а лечение превращу в такую пытку, что ты будешь умолять о смерти.
  Грифониха убрала коготь и вернулась к столу. Мазь всё ещё больно жгла, но постепенно жжение унялось.
  Сомбра предпринял ещё одну попытку встать, но боль быстро остудила его норов. Он был вынужден признать бесполезность собственных действий и попытался мыслить логически. 'Откуда взялась эта ведьма?.. Она пытается вылечить меня или же убить? Никогда не знаешь, что у этих грифонов на уме! - Сомбра ещё раз внимательно осмотрелся, но не заметил ничего нового, что могло бы ему помочь. - Это явно не Кристальная Империя, там...'
  - Твоё счастье, что раны почти зажили, - прервала ход его мыслей Фламит.
  Она вновь подошла к Сомбре, на этот раз держа в когтях пучок какой-то травы, от которого поднимался тонкий дымок. Огня, что удивительно, не было, да и трава казалась свежей.
  - Что ты задумала? - устало проговорил Сомбра, отчаянно пытаясь отвернуться от дымящейся травы.
  - Лежи смирно! - потребовала Фламит и вдруг схватила единорога за голову.
  Боль, усталость и неслабая хватка грифонихи вынудили Сомбру подчиниться, хотя он до последнего отказывался делать вдох. Но как рыба не может жить без воды, так и он не способен был не дышать вечно. Два вдоха, сравнимых с несколько часовым пребыванием в комнате, освещаемой сотней свечей, моментально расслабили его тело. Боль, отголоски которой ещё напоминали о себе секунду назад, тотчас исчезла, а на её место пришла чудовищная усталость. Перед глазами начало стремительно мутнеть, веки стали свинцовыми, и Сомбра погрузился во тьму.
   Глава II Изгнанник
  
  Сомбра лежал на животе, склонив голову набок, и смотрел на виднеющуюся за окном пустынную улицу. Фламит в это время с помощью ножа срезала - в прямом смысле этого слова! - засохшую кровь и шерсть единорога. Она постоянно что-то бубнила себе под нос, чем вызывала у Сомбры недовольство, однако сказать об этом в открытую он не смел, опасаясь за собственную жизнь. Помимо грифонихи, в комнате находились два кристальных пони. Дрисс, слуга бывшего генерала, стоял у стола со снадобьями и по первому зову Фламит приносил ей всё, что она просила. Другой же пони, рыжей масти, с тёмно-синей гривой, стоял у двери, словно стражник. С ним у Сомбры не получилось нормально поговорить, и он узнал лишь его имя - Тарик. Оно, к слову, показалось ему до жути знакомым, но он никак не мог вспомнить, где мог слышать его раньше.
  - Шерсть отрастёт за пару недель, - заявила Фламит.
  Она отошла от единорога и положила нож на стол. После Дрисс помог ей помыть лапы, а она в это время относительно вежливым тоном предложила:
  - Через полчаса я накрою на стол. Если будешь в состоянии, Сомбра, можешь поесть.
  'Могу поесть? Кем себя возомнила эта старая карга? Или она просто не знает, кто... - Сомбра тяжело вздохнул. - А кто я теперь? Изгнанник? Предатель?..'
  - Мы благодарим тебя, Фламит, - почтительно поклонился Тарик.
  Грифониха лишь молча кивнула и вскоре покинула комнату.
  - Слишком много чести этой ведьме, - проворчал Сомбра, пытаясь встать, но боль в области рёбер не позволила ему этого. - Помоги мне!
  Дрисс мигом подбежал к своему хозяину и аккуратно помог тому подняться.
  - Осторожней, или хочешь меня покалечить?! - вскрикнул Сомбра, содрогаясь от боли.
  - Прошу прощения, ваше превосходительство, - испуганно извинился тот. - Возможно, вам стоит ещё отдохнуть. Я могу принести вам еды.
  - Ещё чего!.. М-м-м... аккуратней!
  Наконец Сомбре удалось встать. Боль в боку не давала покоя, но с помощью слуги он более или менее мог передвигаться.
  - Принеси воды, - приказал Сомбра.
  Дрисс поднёс хозяину кувшин, из которого тот с жадностью выпил добрую половину.
  - Дай мне стул.
  И этот приказ был тотчас выполнен.
  - Помоги мне сесть.
  Слуга аккуратно усадил хозяина и стал возле него, видимо ожидая новых распоряжений.
  Сомбра осмотрел комнату, которую прежде ему доводилось видеть лишь с одного ракурса. Большой деревянный шкаф, почерневший от времени, круглое зеркало, несколько стульев, стол и два окна, через которые проникал солнечный свет. Ни о какой роскоши здесь речи идти не могло. Помещение походило на комнату для прислуги, и единственным существенным отличием, помимо стола со снадобьями, были каменные стены. Внимание Сомбры привлекла ткань, на которой лежало несколько тёмно-красных полос, похожих на кору дерева. Он дотронулся копытом до своей спины и, посмотрев на него, обнаружил какую-то густую прозрачную жидкость.
  - Скоро шерсть вновь вырастет, и вы...
  - Сейчас меня не интересует твоё мнение, Дрисс, - прервал слугу Сомбра, после чего обратился к Тарику. - Где я мог слышать твоё имя раньше?
  Пони встал по стойке смирно и отчеканил:
  - Эдмон Тарик, трибун Третьей когорты Кристальных Копей.
  - Это твои солдаты отразили нападение демонов в тот день. Как же я мог забыть...
  - Сейчас гораздо важнее то, что вы живы, - заявил тот и позволил себе улыбнуться.
  Сомбра, однако, не разделял его радость. В течение нескольких минут он молча смотрел в окно, а затем тихим, наполненным как безразличием, так и тоской голосом спросил:
  - Что произошло?
  - После вашего ареста и последующего наказания в армии произошёл раскол. Далеко не все поверили в вашу вину... ещё бы, это были пустые обвинения и ничего более!.. Некоторые командиры, в том числе и я, даже задумывались о мятеже! - воскликнул он, однако тут его голос притих. - Но что мы могли противопоставить императору? Разве мы могли пойти против него? - Тарик еле заметно склонил голову. - Полковник Бишоп... генерал Бишоп, видимо, почувствовал опасность и предпринял ряд мер по восстановлению дисциплины в армии.
  При упоминании этого имени на лице Сомбры появился оскал, и он чудом удержал себя от желания ударить копытом по столу.
  - Слухи, которые первые дни играли нам на копыта, стали для него лёгким способом вычислять протестующих. Ряд арестов быстро утихомирил недовольных, и большинство из них смирилось с несправедливостью. Но не все. Небольшая горстка верных вам пони решила вызволить вас из темницы. Генерал Бишоп, видимо, предполагал подобный сценарий развития событий и сменил стражников на, как он считал, верных ему солдат. - Тарик улыбнулся. - Но он прогадал, и нам удалось вызволить вас из заточения! И теперь мы сможем...
  - Ничего мы не сможем! - повысил голос Сомбра, подавшись вперёд, но новая вспышка боли быстро смирила его нрав. Он сжал зубы и, помолчав, подавленно продолжил: - Я изгнанник, предатель... А ты глупец, если ожидал, что я восстану против императора.
  - Но ведь вы... - запнулся Тарик. - Неужели это правда?
  - Что именно? Клевета Бишопа, этого шакала?! - подскочил Сомбра. - Ох, попадись он мне, и я задушу его собственными копытами, пусть даже это будет последнее, что я сделаю в этой жизни!
  Сомбра тяжело вздохнул и опустился на стул. В порыве гнева он не ощущал боли, но теперь она вернулась и вновь сковала его движения. Он закрыл лицо копытом и как бы невзначай спросил:
  - Как вам удалось меня вызволить?
  Тарик начал медленно и слегка растерянно изъясняться:
  - Под покровом темноты небольшая группа пробралась в темницу под видом новой смены. Те, кто был предан вам, оказывали лишь видимое сопротивление, с другими же пришлось повозиться, но в итоге нам удалось найти вас.
  'Сколько же жизней пришлось отдать за моё спасение?' - спросил про себя Сомбра.
  - Оставаться в империи было для всех заговорщиков равносильно смерти, и мы бежали в Эквестрию. Кто-то укрылся в Кантерлоте, мы же решили остановиться в Мэйнхэттене.
  - Империя найдёт нас, всех нас, рано или поздно. Вы лишь отсрочили неизбежное, - безрадостно заявил Сомбра и посмотрел в окно.
  Там, на улице, иногда мелькали фигуры пони: как взрослых, так и жеребят. По-видимому, никто из них даже не догадывался, что всего в нескольких метрах находится беглый генерал, бывший главнокомандующий Кристальной армии, за поимку или убийство которого Кристальная Империя, безусловно, готова выплатить круглую сумму.
  - Каждый понимал, что риск велик, и шёл на это осознанно, - парировал Тарик. - К тому же мы надеялись, что вы не будете отсиживаться в стороне.
  - А что я могу? - оскалил зубы Сомбра и, подумав, добавил: - Сейчас я лишь предатель, как и все мы.
  Повисла неловкая пауза. Сомбра смотрел в окно, иногда поглядывая боковым зрением на остальных. Тарик продолжал стоять у двери, задумчиво - или печально? - опустив голову. Дрисс, как видимо, всё ещё ждал от хозяина распоряжений.
  Тишину нарушил голос Фламит. И хотя Сомбра не разобрал её слов, у него не осталось сомнений в том, что она звала всех к столу. Предположение подтвердилось, когда Дрисс предложил хозяину проследовать на кухню, на что тот молча кивнул.
  - Я сам дойду, - высокомерно заявил Сомбра, когда слуга попытался помочь. - Пусть я и обязан этой ведьме, но не стану развлекать её своей слабостью. Иди на кухню.
  Дрисс почтительно поклонился и быстро покинул комнату. Тарик, что удивительно, всё это время стоял у двери и, казалось, не думал уходить. Когда его бывший военачальник проходил мимо него, он с мольбой в голосе прошептал:
  - Вы ведь хотите, чтобы справедливость восторжествовала. Так почему же отказываетесь этому содействовать?
   - Не сейчас, - грубо ответил Сомбра и вышел из комнаты.
  Кухня, как и предыдущее помещение, не шла ни в какое сравнение с Кристальным замком и больше походила на пристанище бедняков, в котором бывшему генералу довелось однажды побывать. Впрочем, сейчас Сомбру волновали отнюдь не слегка обшарпанные стены, старые кухонные полки, почерневшая от сажи печь, дряхлые занавески на окнах и даже не длинный стол, на котором для всех уже было выставлено угощение. Ему не нравились взгляд старой грифонихи, наполненный презрением, и её кривая ухмылка, не исчезающая с лица вплоть до того, как он, прихрамывая, присел за стол. Помимо Фламит, здесь были Дрисс, Тарик, ещё один грифон, который всё это время жадно поглощал содержимое своей тарелки, и неизвестная фиолетовая единорожка с голубой гривой, цвета Кристального Сердца.
  - Как ты себя чувствуешь? - неожиданно спросила она подозрительно взволнованным и заботливым голосом.
  'Как смеет она обращаться ко мне на 'ты'?' - подумал про себя Сомбра и сухо ответил:
  - Бывало и лучше.
  - Прояви уважение, Сомбра. Если бы не Хоуп, ты бы уже давно лежал в земле, - вступилась за единорожку Фламит, всем своим видом пытаясь показать, кто в доме хозяин.
  - Ты талантливый лекарь? - без интереса осведомился Сомбра, искоса смотря на грифониху.
  - У меня редкий дар. Я могу вылечить почти от любой болезни, - с долей гордости заявила она, но тут же робко добавила: - Я рада, что тебе стало лучше.
  - Хоуп сделала то, куда мои снадобья просто не могли добраться, - добавила Фламит.
  Сомбра почувствовал шанс вырвать пальму первенства, но искренний тон кобылки заставил его на мгновение задуматься. Однако это его не остановило.
  - Не удивлюсь, если она тебе и готовить помогает.
  Грифон, что прежде молчал, резко отодвинул тарелку и с нескрываемым отвращением произнёс:
  - Ты полагаешь, что если заплатил, то можешь вытворять и говорить всё, что тебе вздумается? Так знай, Сомбра... или как там тебя, если у вас, кристальных пони, принято оскорблять тех, кто приютил тебя, пускай и за деньги, то у нас, грифонов, такое не водится. Мы знаем, что такое честь, а вот вы, как мне кажется, уже давно забыли.
  'Что этот юнец себе позволяет? И о каких деньгах... Какой же я глупец! Эти грифоны могли приютить нас только за деньги, причём весьма немалые... Это многое объясняет. Но почему меня не предупредили?' - размышлял Сомбра, не отрывая возмущённого взгляда от наглого грифона.
  - Не знаю, как вы относитесь к чести, но я слышал, что вы падки на деньги, - ухмыльнулся Сомбра.
  - Генерал, держите себя в копытах, - вполголоса сказал Тарик, сидевший ближе всех к нему.
  - Не встревай!
  - А я погляжу, что ты даже со своими друзьями не больно вежлив. Впрочем, неудивительно.
  - Домин! - Фламит с укором посмотрела на грифона, но Сомбра прекрасно понимал, что она поддерживает подобные взгляды.
  Нахальный грифон гордо поднял голову и, встав из-за стола, напоследок произнёс:
  - Искренне надеюсь, что вы поправитесь как можно быстрее.
  Он удалился. А вскоре его примеру последовала Хоуп. Она прошла мимо Сомбры, хотя и не задрав гордо голову, как делал это грифон, но ни разу не посмотрела на него. Тарик, поблагодарив за обед, покинул кухню почти одновременно с хозяйкой дома. За столом остались лишь Сомбра, который не очень-то и спешил заканчивать трапезу, и Дрисс, видимо дожидавшийся своего хозяина.
  - Скажи мне, разве ты не знаешь о моём отношении к грифонам?
  - Знаю, ваше высокопревосходительство, - с еле заметной робостью ответил слуга.
  - Разве ты не разделяешь моих взглядов?
  - Как можно не верить в истину? - голос Дрисса дрогнул.
  - Тогда объясни мне, почему я вынужден терпеть их присутствие и их нахальные речи?! - гаркнул Сомбра, чувствуя, как лицо краснеет от гнева. - В целом городе не нашлось ни одного лекаря, кроме этой старой ведьмы, который мог бы мне помочь?!
  - Ваше... - Дрисс проглотил ком в горле, - ваше превосходительство, уверяю вас, мы искали по всему городу, но всякий направлял нас именно к Фламит, уверяя, что только она сможет помочь... Вы были одним копытом в могиле - у нас не осталось иного выхода... Умоляю вас, проявите терпение. Как только вам станет лучше, мы немедленно покинем это место.
  Сомбра некоторое время просто молчал, иногда поглядывая на своего слугу, чьё лицо сейчас было белее мрамора, блестевшего на солнце, словно водяная гладь. Гнев неумолимо угасал, но на его место не приходило ничего нового, и образовывалась пустота, гнетущая сильнее, чем любое из известных миру чувств.
  - Вам плохо? - послышался обеспокоенный голос слуги.
  Сомбра помотал головой, пытаясь стряхнуть с себя оковы уныния, что так незаметно опутало его с ног до головы. Он встал из-за стола и попросил помочь ему добраться до постели. Спать, впрочем, не хотелось, но ему требовалось время, чтобы подумать и решить, что делать дальше?
   Глава III "Мэйнхэттэн"
  
  Сомбра лежал на кровати, оперевшись спиной о стену, и читал тоненькую книжку о целебных снадобьях. Её Дрисс выпросил у Фламит для своего хозяина, который всеми известными миру способами пытался убить время. Его раны уже давно зажили, но боль в ребре не отпускала по сей день - Хоуп говорила, что дело в какой-то гниющей части, которую она всеми силами пытается вылечить. Не будь этих болей, Сомбра с удовольствием признал бы, что эта единорожка всего лишь шарлатанка, но после её процедур становилось лучше. Однако не только телесный, но и душевный недуг преследовал его. Вот уже десять дней он сидит в этом проклятом доме и ни разу не выходил на улицу. Причиной тому был страх разоблачения: прохожие могли узнать его и сообщить Кристальной Империи за солидное (без малого пятнадцать тысяч бит!) вознаграждение. Впрочем, этот страх с каждым днём всё больше проигрывал желанию вырваться из этой клетки...
  - Проявите благоразумие! - чуть ли не умолял трибун.
  - Мне осточертело сидеть в четырёх стенах! - упорно стоял на своём бывший генерал.
  - Но, ваше высокопревосходительство... - вступил в разговор слуга.
  - А твоего мнения вообще никто не спрашивает! - гаркнул Сомбра. - Иди лучше разыщи эту Хоуп.
  - Но она ушла в город.
  - Так найди её!
  Пони испуганно поклонился и что есть мочи выбежал из комнаты. Тарик, как видимо, не собирался так просто сдавать позиции.
  - Вы подвергаете всех нас большой опасности, - продолжил он. - Если император узнает, что вы живы и находитесь здесь, он убьёт всех нас!
  - Вот как ты теперь заговорил. А я предупреждал с самого начала, что это лишь вопрос времени.
  - Вы так говорите, будто бы он нас уже нашёл!
  Сомбра закрыл лицо копытом и тяжело вздохнул. 'Как трудно, оказывается, найти хороших... изгнанников. Никаких философских мыслей, им только в лоб!'
  - Рано или поздно империя всех нас найдёт, так что я не хочу отказывать себе в простом удовольствии прогуляться по ночному городу. И, - повысил он тон, видя, как его собеседник уже открыл рот, - я не даром выбрал именно ночь - в темноте все кажутся на одно лицо.
  - Но ваш блеск вас тотчас выдаст!
  - Я накину плащ. Кстати, найди мне его.
  - А если вас остановит патруль?
  - Найди мне плащ!
  - Но, генерал...
  - Это приказ!
  Тарик несколько секунд смотрел Сомбре прямо в глаза, и казалось, что вот-вот возразит. Однако по прошествии некоторого времени он смиренно опустил голову и молча удалился из комнаты. Сомбра подошёл к окну. В свете заходящего солнца прогуливалось не больше двух десятков горожан, и он прекрасно понимал, что уже через полчаса после заката улицы опустеют. Оставалось лишь немного подождать. Он лёг на кровать, игнорируя книгу, и крепко задумался. Несмотря на глупость в некоторых вопросах своего 'друга', сейчас в его словах была доля правды: укрыться от горожан не составляло труда, но уйти от стражников - едва ли. 'Если всё пойдёт не по плану, мне потребуется быстро от них скрыться. Но как?.. Телепортация на такое расстояние требует времени, а промедление в бою равносильно смерти. Должен быть другой выход... Хм, а почему бы и нет?' Сомбра встал с кровати и подошёл к углу, в котором было достаточно свободного места, чтобы поставить там небольшой стол. 'Приступим', - сказал он про себя и, закрыв глаза, представил, как из пола поднимается огромный кристалл. Словно настоящее дерево, он требовал столько же сил и труда, если не больше. Однако результат того стоил! Высокий, почти два метра, ярко-красный кристалл, внутри которого мог спокойно поместиться пони, вырос из пола, точно гриб после дождя. Сомбра аккуратно провёл копытом по его гладкой оболочке, ощущая пульсирующую силу в этом порождении магии и минерала. Спустя пару минут в комнату вернулся Тарик. Но только он протянул Сомбре плащ, как застыл, подобно мраморной статуе, с наиглупейшим выражением на лице. Так он и стоял, пока бывший генерал примерял на себе старый, порванный в нескольких местах и пахнущий сыростью серый плащ-накидку.
  - Ты не мог найти ничего получше? - раздражённо спросил Сомбра. - Мне кажется, что после этой ночи у меня заведутся вши. Это Фламит тебе его дала?
  Тарик молча кивнул, не отрывая взгляда от ярко-красного кристалла, которого ещё пару минут назад отродясь не было.
  - Я и не сомневался. Эта ведьма не упустит ни одного шанса мне насолить... На что ты смотришь? - Сомбра проследил за взглядом пони и как бы невзначай спросил. - Тебя это удивляет?
  - Что это? - еле слышно произнёс тот дрожащим то ли от волнения, то ли от страха голосом.
  - Твои опасения показались мне небеспочвенными, и я решил обезопасить себя, - преспокойным тоном произнёс он, считая, что ответил на поставленный вопрос.
  - Но что это такое?
  - Кристалл! Или ты кристаллов никогда не видел?
  Тарик ещё около минуты стоял на месте, а затем молча подошёл и стал внимательно рассматривать ярко-красный минерал. Сомбра невольно вспомнил самого себя в детстве, когда ему впервые показали живого дракона. Тогда он несколько минут глазел на эту диковинную зверушку, прежде чем решился наконец подойти поближе и дотронуться до дракона копытом.
  - Если мне сегодня не повезёт, ты увидишь, как работает эта магия, - шутливым тоном заверил он и улёгся на кровать.
  С приготовлениями было покончено - оставалось дождаться Дрисса с Хоуп. ***
  В комнату вбежал Дрисс с блестевшим от пота лицом, словно он только что пробежал марафон. Приподняв переднее копыто, прося время на отдышку, он опустил голову, жадно поглощая кислород. Сомбра хотел накричать на слугу за его наглость, но тут в комнату вошла Хоуп. Она, как всегда, улыбалась, не теряя при этом серьёзности ни в тоне, ни в поведении. Это была её отличительная черта, наряду со скромностью и чувством юмора.
  - Наконец-таки, а я уж начал думать, что он тебя до утра искать будет, - иронично произнёс Сомбра, вознаградив Дрисса недовольным взглядом.
  - Вообще-то, это я нашла его. Он бегал возле магазина моей подруги, Хлои, но ты её вряд ли знаешь...
  - Что ты, бестолочь, там делал? - повысил тон жеребец, прервав кобылку.
  - Я... - Слуга тяжело вздохнул, - я... я пытался... найти Хоуп, как вы... и приказали.
  - Зря ты кричишь на своего друга, я ведь никому не сказала, куда пойду.
  Сомбра молча отвёл взгляд в сторону, не найдя контраргумента.
  - А зачем ты хотел меня... Что это? - голос кобылки дрогнул.
  Не дожидаясь ответа, о котором Сомбра даже и не помышлял, она не спеша подошла к огромному кристаллу, выросшему буквально из ниоткуда. Несколько минут она изучала его взглядом, а затем аккуратно, точно боялась разбить, провела по ребру копытом.
  - Какой красивый, - послышался её заворожённый голосок, и вдруг она резко обернулась. - Это ты сделал, правда?
  - Разумеется, - с гордостью ответил он.
  Хоуп ещё раз провела копытом по кристаллу, а затем мечтательно чуть ли не промурлыкала:
  - У моей подруги есть ожерелье из точно такого же кристалла. Ах, как же оно ей идёт.
  'Она так намекает на оплату за свои труды? - размышлял жеребец, с интересом наблюдая за реакцией кобылки. - А ей, возможно, ожерелье пришлось бы к лицу... Но вначале дело!'
  - Так ты согласна?
  - Что ты имеешь в виду?
  - Ты ей не сказал? - повысил тон бывший генерал, обращаясь к слуге.
  - Я не успел спросить, ваше высокопревосходительство. Позвольте мне...
  - Не позволяю!
  - О чём он должен был меня спросить?
  Сомбра тяжело вздохнул, подумав о том, что уже в который раз ему приходится всё делать самому.
  - Хоуп, я хочу, чтобы ты показала мне город.
  - С радостью! Завтра утром, часиков в десять, я буду свободна.
  - Сейчас.
  - Сейчас? - поразилась она и взглянула на улицу. - Но ведь уже ночь!
  - Именно.
  Сомбра накинул на голову капюшон. 'Создатель, пусть она окажется смышлёней, чем эти двое!' - взмолился он.
  - Так ведь сейчас всё закрыто. Ты ничего и не увидишь, да и... А-а-а... хорошо, если ты так хочешь, можно и сейчас. Только предупреждаю, отец научил меня приёмам самообороны.
  Тарик и Дрисс недоумевающими взглядами посмотрели вначале на Хоуп, а затем на Сомбру. Тот взглянул на слугу, заставив того резко опустить голову, а после - на бывшего подчинённого, который резко встал по стойке смирно с каменным выражением на лице. 'Неужели она думает, что я возьму её прямо на улице? - недоумевал он. - Хотя признаю, что тут есть, на что посмотреть'.
  - Ладно тебе, я пошутила, - засмеялась Хоуп своим звонким голоском. - Ты сейчас не в состоянии... Упс! Прости, я не в этом смысле... Лучше я подожду тебя на улице.
  Единорожка вышла из комнаты, и где-то в коридоре раздался еле слышный смешок.
  'Что она о себе возомнила?!' - говорил про себя Сомбра, чувствуя, как краснеют от гнева щёки. Он приказал ждать его дома, а сам поспешил на улицу.
  Хоуп ждала его на крыльце, поправляя копытом гриву. Услышав за спиной цокот копыт, она обернулась и с улыбкой спросила:
  - Пошли?
  Сомбра хотел уже упрекнуть кобылку за её наглость, но неведомое чувство остановило его. Он пару секунд стоял в нерешительности, а затем, убедившись, что рядом нет посторонних, снял капюшон. Десять дней, проведённые в четырёх стенах, сделали своё дело. Сомбра с жадностью делал глубокие вдохи, наслаждаясь вечерней свежестью, дурманящей сознание, словно опиумом.
  - Так куда хочешь пойти? - послышался ласковый голос Хоуп.
  - Я впервые в Мэйнхэттэне - выбирай сама.
  Вместе с тем, как остыло его лицо, улетучился весь гнев, и на его место пришло спокойствие.
  - Ну, - протянула она, - сейчас уже ночь, так что нам только в центр.
  - Нет. - Сомбра покачал головой. - Слишком много стражников и света, меня могут узнать.
  - Тебя послушать, так лучше в темноту да по закоулкам? - рассмеялась кобылка.
  - Чудесная идея, - на полном серьёзе согласился он.
  С лица Хоуп пропала вся несерьёзность.
  - Ты шутишь?
  - Вовсе нет. Чем меньше свидетелей, тем лучше.
  - Рассуждаешь, как разбойник, - заметила она, и в её голосе всё больше ощущалось влияние волнения.
  - Сегодня мне придётся уподобиться отпетому мошеннику, чтобы не попасться в копыта стражников. Если ты знаешь место, где меньше всего пони и есть, на что посмотреть, отведи меня туда.
  Хоуп, видимо, крепко задумалась, постоянно смотря то на пустынную, освещённую несколькими фонарями улицу, то на Сомбру, наслаждающегося вечерней прохладой.
  - Хорошо, только обещай, что не ограбишь меня по дороге. - Кобылка слабо улыбнулась.
  Сомбра негромко рассмеялся и шутливым тоном заявил:
  - Скажу даже больше, я убью любого, кто посмеет до тебя дотронуться!
  Пони засмеялась, но в её смехе оказалось больше беспокойства, чем радости.
  Дом Фламит располагался на окраине города, вдали от достопримечательностей и главных дорог, поэтому прохожих - в особенности по ночам - было немного. По обе стороны улицы находились небольшие двух- и одноэтажные деревянные дома, среди которых каменные встречались крайне редко. Фонарные столбы также тянулись в два ряда, но встречались реже, чем жилые постройки.
  Хоуп, которая первое время казалась слишком нервной, быстро вернула себе прежнюю жизнерадостность и иногда даже подшучивала над пустыми улицами и темнотой. Прохожих, к слову, вскоре прибавилось, и Сомбра поспешил накинуть капюшон. Хоуп, однако, заявила:
  - Лучше бы ты снял его.
  - Меня могут узнать!
  - Да, но если мы встретим патруль, то он тебя точно остановит! - Она с тревогой посмотрела назад, но по её облегчённому вздоху стало ясно, что 'опасность миновала'.
  - Почему ты так считаешь?
  - Ты бы видел себя со стороны - вылитый негодяй, - на полном серьёзе заявила она.
  'Это глупо! Если я сниму капюшон, любой сможет меня узнать. У этой кобылки странная логика, впрочем, как у многих', - рассуждал Сомбра, когда увидел впереди патруль.
  - Нам нужно свернуть, - заявил он, ища взглядом какой-нибудь переулок.
  - Зачем?.. Просто сними капюшон и держись уверенней - тебя не узнают, - ответила она и, точно решив показать пример, пошла медленней и спокойней.
  - Откуда ты можешь это знать? Лучше свернём... вон туда. - Он мотнул головой в сторону двух домов, между которыми тянулась узкая улочка.
  - Верь мне! - попросила она.
  Сердце Сомбры забилось с бешеной скоростью. На лбу выступили капельки пота, и лицо покраснело от волнения. Гнетущее чувство в груди не давало покоя. Просьбы Хоуп лишь усугубляли и без того плачевное положение: Сомбру буквально разрывало на две части, когда одна рвалась в переулок, а другая верила в благополучный исход.
  - Извини, - прошептал он и завернул за угол.
  Переулок представлял из себя узкую улочку, по обе стороны которой, точно высокие стены, стояли двухэтажные дома. В воздухе царил смрад, а тени, казалось, были единственными обитателями этого места.
  - Зачем ты пошла за мной? - спросил Сомбра, услышав за спиной цокот копыт.
  - Ты дурак! Зачем ты это сделал? - чуть ли не завопила она.
  - Иного выхода не было.
  - Они же теперь будут нас преследовать!
  Хоуп с напуганной мордочкой посмотрела назад и вдруг рванула галопом.
  - Теперь уж точно, - пробубнил под нос Сомбра и последовал за кобылкой.
  Пони бежали что есть мочи. Хоуп часто оглядывалась, из-за чего ей приходилось немного притормаживать, что, в свою очередь, не делал Сомбра. Он быстро её нагнал, с лёгкостью перегнал, а затем на протяжении всей погони возмущался тому, что, несмотря на его боль, она всё равно отстаёт.
  Резкий укол в правом боку заставил Сомбру замедлить шаг. Хоуп сделала то же самое и запыхавшимся голосом с надеждой спросила:
  - Оторвались?
  - Сомневаюсь, что они вообще за нами гнались. - Он остановился и, убедившись в отсутствии преследующих, отдышался. - Ты полоумная.
  - Зато я... Эй! Ты назвал меня полоумной? - возмутила она.
  - А ты назвала меня дураком, - напомнил он.
  - Потому что ты поступил как настоящий дурак!
  Сомбра лишь отмахнулся копытом и, найдя улицу незнакомой, спросил:
  - Где это мы?
  - Мы на... - Лицо кобылки быстро сменило красный цвет на мраморно-белый, и она дрожащим полушёпотом произнесла: - Святая Селестия, это же улица Перерезанных глоток!
  - Воодушевляющее название, - заявил он, сам не решив, иронизирует или констатирует факт. - Вернёмся назад?
  Хоуп не спешила с ответом, и Сомбра решил использовать это время с пользой. Как оказалось, улица с таким необычным, пугающим названием выглядела относительно приветливо. Да, ни один из фонарей не работал, а часть зданий представляла собой полуразрушенные деревянные постройки. Однако почти в каждом доме горел яркий свет, а отовсюду доносились весёлые и частенько пьяные голоса. Прохожие - коих было немало, - словно кроны деревьев под порывами сильного ветра, пошатывались, помогая друг другу устоять на ногах. Встречались, впрочем, личности иного характера: они передвигались не спеша, уверенно - группами или поодиночке, - их лица скрывали серые плащ-накидки, точь-в-точь как у Сомбры. Сомневаться о роде их ремесла не приходилось.
  - Накидывай капюшон, и пошли отсюда, - послышался напуганный голосок кобылки.
  Пони развернулись и не спеша двинулись в обратном направлении. Хоуп постоянно смотрела по сторонам, ища взглядом улицу, на которую можно было свернуть. Сомбра из-под плаща изучал прохожих, стараясь обходить стороной подозрительных или больно весёлых личностей. В воздухе стоял ужасный смрад, словно рядом валялась гниль, а от местных несло так, что кобылка прикрывала нос копытом и прижималась к жеребцу; сквозь плащ он чувствовал её тело и слышал бешено колотившееся сердечко.
  - Со мной тебе нечего бояться, - напоминал он, и она немного успокаивалась.
  'Если завяжется драка и меня раскроют, придётся убить всех свидетелей - иного выхода нет... Сколько же здесь пони! Остаётся надеяться на благополучный исход', - размышлял Сомбра, когда Хоуп вдруг шепнула:
  - Сюда.
  Они завернули в переулок и, пройдя около десяти метров, попали на другую улицу. Она была полной противоположностью 'перерезанных глоток'. Узкая даже для двух экипажей, ни одного горящего окна и уж тем более фонаря; гробовая тишина, что можно слышать стук собственного сердца, и полное отсутствие прохожих. Воздух казался странным, словно мёртвым, как и все обветшавшие двухэтажные дома.
  Хоуп, судя по её бледному лицу, была и сама не рада тому, что судьба завела их на эту улицу. Это выражалось не только во внешнем виде, но и в тихом, дрожащем от испуга голосе:
  - Может быть, вернёмся?
  - Не ты ли минуту назад хотела как можно скорее покинуть то место?
  Улица вызывала у бывшего генерала немалое опасение. Тишина и мрак, царившие здесь, казались ему неестественными, а близстоящие дома представляли собой слишком хорошее место для засады, чтобы оставить этот факт без внимания.
  - Мы пришли отсюда? - спросил Сомбра, пристально смотря по сторонам.
  - Я не уверена, - послышался робкий голос единорожки.
  - Куда ведёт это улица?
  - На проспект Старсвирла Бородатого, - ответила она неуверенно и добавила: - Наверное.
  - Наверное? - Сомбра нахмурил брови.
  - Я никогда здесь не бывала... - оправдалась она. - Но все улицы ведут на проспект Старсвирла Бородатого.
  - И сколько до него?
  - Минут десять, может, пятнадцать... я не знаю.
  - Ох...
  - Как будто я виновата, что мы здесь оказались! - сорвалась она на крик.
  - Тише, - шикнул он. - Потом будем разбираться, кто прав, а кто виноват. Лучше скажи, ты знаешь, в какую сторону нам идти?
  - Нам вон к тем небоскрёбам.
  Пони указала копытом на возвышающиеся вдалеке здания, сияющие сотней огней.
  - Тогда пошли.
  - Стой!
  Хоуп подскочила к Сомбре и схватила его за копыто. Он посмотрел на её напуганное лицо с непониманием, а затем, искренне улыбнувшись, в шутку произнёс:
  - Лучше бы нас схватил патруль.
  Кобылка словно пару секунд размышляла над тем, как следует реагировать на данное высказывание, а после неуверенно улыбнулась.
  - Во-первых, не нас, а тебя. А во-вторых, лучше пойдём побыстрее, у меня от этого места мурашки по коже!
  Пони шли быстро, однако переходить на галоп на решались. Они как будто боялись нарушить покой этого - во всех смыслах слова - странного места. Хоуп жалась к Сомбре, чуть ли не залезая под плащ. Он слышал её громкое дыхание, точно она дышала ему на ухо; он чувствовал дрожь её тела, словно содрогался сам; ему казалось, что их сердца бились в такт.
  'Стоит ли воспользоваться кристаллом? Я создавал его на экстренный случай, но разве не в таком положении мы сейчас находимся? За каждым углом может скрываться разбойник, с которым придётся считаться в любом случае. Но если меня увидят... узнать-то они меня не узнают, разве что Хоуп невольно выдаст своим присутствием, но магия выдаст меня, и если кто-то сообщит об этом империи, то она найдёт меня, достанет из-под земли. Риск в любом случае слишком велик...' - размышления прервал громкий крик. Пони застыли на месте. Казалось, что кричавшая была рядом, где-то за соседним домом.
  - Святая Селестия... - пискнула Хоуп, схватив Сомбру за копыто.
  - Нам не нужны неприятности, - напомнил он. - Попробуем прошмыгнуть.
  - Но... но разве... - пролепетала она.
  - Что? Ты хочешь помочь?
  Не успела кобылка ответить, как из переулка вышел пони в серой плащ-накидке. Он посмотрел сначала в одну сторону, затем - в другую, где стояли случайные прохожие. Не снимая капюшона, он двинулся в их сторону.
  - Разойдёмся подобру-поздорову, - предложил Сомбра.
  - Ясень пень! А ты не дурак, - раздался его грубый, нахальный, молодой голос.
  - Мы ничего не видели и не слышали.
  - Да-да. - Рог Сомбры слабо засиял. - Я лишь хочу в этом убедиться.
  В следующий миг под плащом незнакомца что-то сверкнуло. Но не успел он сделать замах, как ярко-красный кристалл, вырвавшись из земли, словно горячий нож масло, пронзил его шею насквозь.
  - А-а-а! - взвизгнула кобылка.
  - Молчи, дура! - гаркнул жеребец и тяжело вздохнул. - Жди здесь и в ни в коем случае не зови стражу!
  'Хотя откуда ей взяться?..' - добавил он про себя, подходя к убитому. Как оказалось, заключение было преждевременным - нападавший ещё шевелился. Однако захлёбываясь собственной кровью, обильно вытекавшей из шеи по острому кристаллу, и содрогаясь в предсмертных конвульсиях, он доживал последние секунды своей жизни. 'Назад пути нет!' - напомнил себе Сомбра, поднимая и пряча под плащ запачканный кровью кинжал. Перед тем как войти в переулок, из которого появился разбойник, он подготовил ещё одно заклинание.
  За углом его ждали семь пони: пятеро, как и нападавший, скрывали свои лица под капюшонами, а двое, что удивительно, оказались в форме стражников. Однако последние не пытались как-то помешать разбойникам, более того, Сомбре показалось, что именно они связывали какую-то кобылку, лежащую на земле. 'Назад пути нет!' - напомнил он сам себе и попытался найти взглядом пегасов. К сожалению, из-за плащей, под которыми, видимо, скрывались крылья, сделать это не представлялось возможным.
  Один из разбойников громко свистнул. 'Главарь!' - заключил Сомбра и использовал заклинание. В следующее мгновение голова свистуна оказалась нанизанной на кристальный кол. Стоявшие рядом пони отскочили в сторону, чем выиграли противнику несколько драгоценных секунд. Сделав замах, он кинул в них недавно поднятый трофей. Острый кинжал попал одному из стражников в глаз, и тот повалился на землю. Потеряв двоих, остальные, кроме стражника, который остался у жертвы, с криками кинулись на нападавшего. Один из них оказался пегасом, однако, к великой радости Сомбры, не улетел, а первым бросился в бой. Из рога вырвался сгусток красной материи, но пегас чудом увернулся от атаки и, держа в зубах кинжал, спикировал на единорога. Сомбра повторил атаку, и на этот раз удар пришёлся почти вплотную. К сожалению, даже раненый, пегас сшиб своего врага с ног.
  - А-а-а, - застонал Сомбра, чувствуя холодную сталь в плече.
  Он ударил магией вновь - раздался хриплый стон. Немного усилий, и безжизненное тело пегаса лежит рядом, а Сомбра, стиснув зубы, вытаскивает кинжал. Кровь заструилась из раны, но ему сейчас не до этого, и он с трудом поднимается. Разбойники сократили дистанцию, и первый из них с криком бросился на раненого пони. Бывший генерал чудом уклонился от атаки и, воспользовавшись преимуществом, нанёс удар точно в шею. Второго он откинул с помощью магии. Однако третий успел вонзить меч - не клинок! - в его тело. Сомбра издал хриплый стон и пошатнулся. Нападавший вытащил меч и замахнулся для последней атаки, но тут из земли вырвался кристалл. Оружие со звоном упало на землю, а тело пони, с раскроенным черепом, медленно сползло по колу. Боль в груди стала невыносимой, перед глазами стремительно темнело, но Сомбра, опираясь на кристалл, нашёл взглядом последнего. Стражник убегал, неся на спине связанную жертву. 'Стоять!' - даже мысли Сомбры ослабли, но он нашёл в себе силы для последней атаки. Кристалл вырвался из земли, но, к сожалению, не убил, а только приковал к месту убегающего. 'Нужно добить...' - Копыта подкосились, и обессиленный единорог упал на землю.
  Последняя боль ему мерещилась адом. Это может быть смерть звала его взглядом. Он смутно понимал: домой не вернуться. И он засыпал, чтоб уже не проснуться...
   Глава IV "Багровый переулок"
  
  Хоуп чудом подавила рвотный позыв, прикрыв рот копытом. Она не смотрела на это ужасающее зрелище - предсмертные судороги несчастного пони, но кровавая картина стояла у неё перед глазами. Горечь во рту, смрад, режущий очи, и каша в голове буквально сводили её с ума. Она готова была отдать всё на свете, лишь бы это оказалось страшным сном, кошмаром, который вот-вот закончится. Но мир грёз упорно не желал таять, а реальность диктовала свои жестокие правила.
  'А вдруг... вдруг я могу ему помочь? Если он всё ещё жив?' - промелькнула мысль в голове Хоуп. Её не волновало то, что этот разбойник всего минуту назад пытался убить их, для неё он оставался раненым пони. Но обернуться и уж тем более подойти к нему, оказалось непросто. Копыта и голова отказывались слушаться. Хоуп пришлось сделать над собой усилие, а затем перебороть не только страх, но и новый рвотный позыв.
  Разбойник не подавал более никаких признаков жизни. Задняя часть его туловища лежала на земле, когда передняя, поддерживаемая кристальным колом, повисла. Хоуп опустила взгляд, не желая смотреть на омерзительное зрелище, однако увидела тёмно-алую лужицу, медленно стекающую к её копытам.
  - Святая Селестия, - проронила она, пошатнувшись.
  Внезапно из переулка, откуда прежде не доносилось никаких звуков, раздался крик. Хоуп с ужасом узнала в нём голос Сомбры. Мысленно она была уже там, но в реальности не сдвинулась с места, словно копыта держала сама земля. Сумбур в голове достиг зенита, и пони просто стояла, на время потеряв контроль над собственным телом.
  Осознание произошедшего, как это часто бывает, пришло лишь через некоторое время, когда тишина стала невыносимой. Хоуп сорвалась с места и забежала в переулок. Там, игнорируя всё и вся, она нашла серого единорога. Он захлёбывался собственной кровью, зажимая кровоточащую рану в последней попытке отсрочить скорую кончину. Его взгляд практически потух, и глаза медленно закрывались, погружая мир во мрак, подобно крышке гроба.
  - Нет! Только не умирай! - взмолилась Хоуп, пытаясь остановить кровотечение. - Не смей закрывать глаза, слышишь, Сомбра, не закрывай глаза, я... я...
   На глаза навернулись слёзы, пони шмыгнула носом и сама сделала то, что запрещала другу. Зажимая копытом рану, она представила себе её в виде куска ткани, который аккуратно и в то же время быстро зашивался иголкой. Кровь она вытирала тряпкой, а жар сбивала мокрым компрессом. Несколько минут показались ей целой вечностью, но когда она закончила, Сомбра лежал с закрытыми глазами и тяжело дышал. Трудно сказать, кровоточила рана или нет - так много было крови! - однако пони, которому по всем законам логики следовало умереть, выжил.
  - Держись, я позову кого-нибудь на помощь, - прошептала она, но не успела рвануть с места, как услышала чей-то стон.
  Только сейчас Хоуп обратила внимание на царивший здесь ужас. Три ярко-красных кристалла, выросшие из земли, пронизывали тела убитых пони; несколько трупов лежало рядом, в лужах крови. Один находился всего в паре метров; от его головы осталась лишь липкая тёмно-алая масса - смесь крови, костей и мозгов. Хоуп зажмурилась и резко отвела взгляд, но на этот раз содержимое её желудка оказалось на земле. 'Святая Селестия... - сказала она про себя, и её снова вырвало. - Пусть... пусть это окажется сном, простым кошмаром... умоляю...' Её мольбы прервал громкий крик. Она обернулась и увидела вдалеке пони, пытающегося мечом сломать кристалл. Недолго думая, она, слегка пошатываясь, побежала к нему, но, не смотря под копыта, споткнулась о кого-то. Как оказалось, то была связанная единорожка серой масти. Она испуганными глазами смотрела на незнакомку и, казалось, пыталась что-то сказать, но кляп во рту не давал этого сделать. На пару секунд забыв о раненом пони, Хоуп помогла бедняжке, но вся её помощь ограничилась избавлением той от кляпа, так как за спиной послышался хруст кристалла. Она обернулась и увидела стражника с окровавленным животом. Он левитировал меч и, как видимо, пытался встать, опираясь на стену. Хоуп подошла к нему, но тут её окликнул хриплый голос:
  - Берегись!
  - Что? - опешила она и остановилась.
  Пока её мозг пытался анализировать произошедшее, стражник сумел встать и, сжимая зубы от боли, сделал шаг вперёд. Неожиданно он взмахнул мечом, но удар получился плохим, и Хоуп отделалась лишь сильным испугом. Она отскочила в сторону и, словно впав в ступор, молча смотрела на единорога, пока тот готовился к новой атаке.
  - ...как вкопанная, сделай что-нибудь! - донёсся до неё обрывок фразы, выведший её из ступора.
  Чудом она уклонилась от ещё одного удара. Стражник, впрочем, не сдался и попытался вновь, но не успел он даже замахнуться, как несколько десятков кристальных осколков воткнулось в него. Меч со звоном упал, а за ним рухнуло тело его бывшего хозяина. Хоуп, подавляя рвотные позывы, с ужасом наблюдала, как струится кровь и пони содрогается в предсмертных конвульсиях.
  - Помоги мне! - услышала она и с трудом обернулась - настолько сильным был ужас! - на источник звука.
  Та единорожка, которую она избавила от кляпа, сейчас пыталась развязать узел с помощью магии, но пока что ничего не получалось.
  - Не стой как вкопанная - помоги мне!
  Хоуп подбежала к пони и попыталась помочь, однако верёвка ни в какую не хотела поддаваться.
  - Принеси его меч, - предложила незнакомка, - так мы ничего не добьёмся.
  Хоуп кивнула и быстро нашла оружие. Оно лежало возле мёртвого стражника, слегка поблёскивая в луже свежей крови. Не ужас, но отвращение не позволяли пони поднять меч, и она в нерешительности стояла.
  - Быстрее!
  Голос, словно пощёчина, заставил кобылку поднять меч. Она, жмурясь, аккуратно вытерла кровь о землю и левитировала оружие той единорожки. Та, к слову, повторила за ней и, воротя взгляд, осторожно перерезала верёвку.
  - Мерзость, - сморщила она лицо и с отвращением откинула меч в сторону. - Помоги мне.
  Хоуп, будучи в неком подобии транса, исполнила просьбу.
  - На какой улице мы находимся? - спросила серая единорожка, ища взглядом табличку с адресом. - Иди разузнай.
   И снова, не до конца осознавая происходящее, находясь в шоке от увиденного, Хоуп послушно выполнила просьбу. Однако на этот раз, спеша к главной улице, она увидела Сомбру. Он по-прежнему тяжело дышал, прижимая зашитую с помощью магии рану копытом, но теперь мутным взглядом смотрел в небо. Кобылка сразу вспомнила о помощи, которую пообещала привести.
  - Я мигом, - сказала она, слабо улыбнувшись.
  - Как называется улица? - послышался голос незнакомки.
  - Я помогу ему, а потом тебе, - крикнула она в ответ, направляясь к главной улице.
  - Нет! Постой!
  - Он может умереть!
  - Дура, я спасу всех нас...
  Серая единорожка побежала к своей спасительнице, но остановилась у кристального пони. Она с улыбкой посмотрела на него и что-то невнятно пробубнила себе под нос. Вдруг что-то кольнуло в груди у Хоуп: она испугалась за Сомбру и рванула к нему.
  - Только тронь его, и я тебя убью! - гаркнула Хоуп.
  Пони аж передёрнуло, но она на удивление гордым и спокойным голосом заявила:
  - Леди Лигейя не убивает своих спасителей. Жди здесь.
  Она вышла на главную улицу и, подняв взгляд, полезла в сумку, которой явно не было прежде. Достав нечто, смутно напоминающее на перо и клочок бумаги, она быстро написала адрес и, спустя несколько магических манипуляций, 'письмо' исчезло в серой вспышке.
  - Помощь уже в пути, - заявила она, возвращаясь к своим спасителям.
  Стоило ей подойти, как рядом с ней появился неизвестный единорог белой масти с серой гривой. На нём были лёгкий доспехи, состоящие из нескольких металлических пластин. Он моментально вытащил меч, окинул взглядом переулок и лишь после этого с почтением произнёс:
  - Вы в порядке, миледи?
  - Забери нас отсюда, Хантер. Всех нас.
  Единорог поклонился, и в следующий миг Хоуп ослепила яркая вспышка.
   Глава V "Дворец медицины"
  
  Кристально чистая тёплая вода стекала по лицу фиолетовой единорожки, окрашиваясь в кроваво-красный цвет. Хоуп с трудом могла узнать себя в зеркале: заплаканные глаза, запачканные кровью других пони копыта, грива, шёрстка и, наконец, будто постаревшее на пару лет бледное лицо. Кобылка с радостью и отвращением смывала кровь. Слабость в копытах медленно уходила, но пони всё ещё хотелось присесть и отдохнуть.
  - Ты закончила? - услышала она величественный голос леди Лигейи.
  - Минуточку, - ответила Хоуп и, вспомнив о недавнем разговоре со спасённой пони, поспешила.
  - Жду тебя у твоего друга, - заявила Лигейя.
  Когда цокот копыт отдалился, Хоуп обдала лицо тёплой водой и шмыгнула носом. 'За что... за что мне всё это?.. Почему я вообще согласилась на эту прогулку? Ведь я знала, чем это может закончиться! А Сомбра... - По лицу пони прокатилась слеза. - Если он умрёт, я никогда себе этого не прощу!' Она опустила взгляд и в алой воде увидела собственное отражение. Жалкое - во всех смыслах слова - создание, готовое от бессилия рухнуть на пол.
  - Лучше бы на его месте оказалась я, - проронила она, закрывая глаза.
  В помещении воцарилась гробовая тишина. Хоуп окутала пугающая тьма, которую быстро сменили стремительно загорающиеся, а затем так же скоро тухнувшие, словно вспышки молний, картины кровавого переулка. Бой между Сомброй и группой разбойников больше походил на безжалостную бойню, из которой никто не должен был выйти победителем. 'Но он ведь выжил!' - напомнила себе Хоуп и воспрянула - насколько это возможно в данной ситуации - духом. Подняв взгляд и снова увидев своё отражение, она умыла лицо, вытерла нос копытом и слабо улыбнулась.
  Закончив с водными процедурами, Хоуп направилась к Сомбре. Ей уже приходилось бывать в этом дворце медицины, однако масштабы сего здания поражали воображение каждый раз. Отделанные белым камнем коридоры тянулись на сотни метров и прокладывали путь к многочисленным залам с высокими сводами. Там, в ярком солнечном свете комнат, на десятках коек находились сотни спасённых мастерством врачей жизней. Старые фрески истрепались до такой степени, что лишь старожилы помнили замысловатые картинки из камня; они (фрески), поговаривают, оживали по ночам, когда никто не видит, и во снах являлись больным, избавляя тех от душевного недуга. Множество легенд ходило об этом месте, построенном три столетия назад, когда Мэйнхэттэн был большой деревней. Дворец медицины, прозванный так местными и оставшийся им на века, увидел свет благодаря воле и безграничному богатству князя Давла Ашера. Для постройки пригласили минотавров, которых Давл считал лучшими строителями и архитекторами на всём белом свете. Они и ещё несколько тысяч пони всего за пару лет построили настоящий дворец! Однако удивительна не столько скорость, сколько дальнейшая судьба этого необычного места. Несмотря на заоблачные затраты, Давл не собирался вернуть себе деньги, более того, он позволил молодым, подающим надежды лекарям бесплатно обучаться у великих целителей тех времён. 'Смерть неподкупна, и мы можем лишь продлить жизнь благодаря медицине!' - говорил он всякому, кто сомневался в выгоде подобного проекта.
  Хоуп завернула за угол и через пару дверей оказалась у палаты, в которой лежал Сомбра. Она, как все остальные, представляла собой широкое, хорошо освещённое помещение с высокими арочными сводами, отделанными тускло-жёлтым камнем. Единственным заметным отличием оставались два ряда коек, из которых только на одной лежал раненый пони. Леди Лигейю Хоуп не увидела, что удивительно, учитывая сложившееся первое мнение об этой знаменитой пони.
  Лигейя приходилась дочерью князю Геллеру Ашеру - самому богатому и влиятельному пони во всём Мэйнхэттэне, - поэтому, помимо разбалованного характера, грубости и высокомерия, ей были не чужды пунктуальность и уважение к достойным того пони. А Сомбру, как считала Хоуп, в данной ситуации требовалось причислить к таким личностям незамедлительно и безоговорочно.
  К счастью, в палате остался главврач дворца медицины, Авиценна, полысевший единорог тёмно-оранжевой масти. Он сидел у койки пациента, снимая жар мокрым компрессом и постоянно о чём-то с ним разговаривая, хотя тот, по-видимому, был не в состоянии отвечать.
  - Как он? - спросила она с порога.
  - Тело ослабло, но сильный дух вернёт его в мир живых, - ответил тот спокойным, немного басистым голосом. - Леди Лигейя просила её извинить, но ей пришлось отлучиться на встречу с отцом. Полагаю, князь захочет с тобой поговорить... Это правда, что среди нападавших была охрана миледи?
  - Я... - протянула Хоуп, невольно вспоминая кошмарные события в переулке, от которых её и сейчас выворачивало наизнанку. - Там были какие-то стражники, но я не знаю, кто они... Когда он очнётся?
  Сомбра по-прежнему лежал с закрытыми глазами, и на первый взгляд казалось, что смерть вот-вот утащит его в свой загробный мир. Однако опытный лекарь или внимательный пони сразу отметил бы здоровый цвет лица и ровное дыхание.
  - Ему нужен отдых, раны не смертельные, но серьёзные. Впрочем, ты и сама об этом знаешь. - Авиценна смочил компресс. - Почему я перестал видеть тебя в своей школе, Хоуп?
  Кобылка покраснела, оказавшись в тупике от такого, казалось бы, простого вопроса. Она пыталась выиграть время, мыча и смотря по сторонам, будто на стенах был написан ответ.
  - Самая любознательная и целеустремлённая ученица не знает, что сказать?
  - Деньги... Да-да, деньги! - чуть ли не прокричала она, найдя весомый аргумент. - Обучение не бесплатное, а жить на что-то надо!
  Он задумчиво посмотрел на ней, словно на шкатулку с секретом. От этих проницательных голубых глаз ничего и никогда не могло укрыться, и Хоуп это прекрасно понимала, поэтому старалась не показывать своего беспокойства.
  - Такой способной ученице прямой потомок основателя дворца медицины позволит обучаться бесплатно.
  - Но я... вы сказали: бесплатно? - поразилась она.
  - Сказал.
  - Но... - Хоуп тихо хихикнула, ощутив в груди приятную лёгкость, а в копытах - неожиданно появившуюся слабость. - Вы не говорили об этом прежде.
  - Не говорил, - кивнул он. - Ты училась прилежно и постоянно стремилась к новым знаниям, а твой дар делал из тебя прекрасный алмаз. Но неогранённым я не мог преподнести его князю. - Авиценна посмотрел на дверь, заставив ученицу сделать то же самое. - Однако, если у тебя финансовые проблемы, я могу поговорить с ним об этом сейчас.
  - Сейчас?! - У Хоуп перехватило дыхание.
  - Разумеется, когда расследование будет завершено, виновных накажут, а Сомбра восстановится.
  Упоминание о раненом друге вернуло её в реальность. Все события, факты и предложения сразу же отошли на второй план, и она решила посвятить всё внимание и заботу Сомбре.
  
  Глава VII "Призрак"
  
  Дождь не прекращался уже несколько часов, и Дриссу, переделавшему все дела по дому, ничего другого не оставалось, кроме как любоваться непогодой за окном. Улицы превратились в небольшие бурные речонки с каменным дном и завораживающими дух водоворотами у стоков; однако редкая 'рыба' проплывала здесь, будто вверх по течению кто-то поставил огромную сеть. В какой-то мере это было так, вот только не сеть, а центр города манил редких горожан и кареты; там, казалось, даже в такой ливень жизнь била ключом и собирались все сливки общества, несмотря на страх раствориться в бурном потоке воды.
  Вдруг за спиной послышался мышиный писк. Пони резко обернулся, готовый в прямом смысле слова кинуться на грызуна, но того не оказалось.
  - Проклятие! - гаркнул Дрисс, отходя от окна.
  Он внимательно осмотрел деревянный пол, заглянул под кухонный стол, посмотрел за старыми полками, в которых хранилась посуда, - обошёл все места, где, по его мнению, могла прятаться мышь, но её и след простыл.
  'Отдать столько бит и получить старый деревянный дом с мышами! Ох, попадись мне этот пегас, я бы ему все зубы выбил!.. Благо, его превосходительство их ещё не заметил, иначе...' - рассуждения пони прервали знакомые, но всё же неразборчивые голоса, больше похожие на брань; они быстро приближались, спускаясь со второго этажа по поскрипывающей лестнице.
  - К чему эти жеребячьи выходки? - донёсся раздражённый голос Тарика.
  - Я купил этот дом, чтобы избавиться от одного надоедливого грифона, но взамен получил не менее назойливого кристального пони! - раздался упрёк Сомбры.
  Мгновение спустя оба зашли на кухню, где сидел Дрисс. Будто не видя ничего и никого вокруг себя, Сомбра подошёл к окну и несколько секунд молча смотрел на улицу.
  - Одному Создателю известно, когда закончится этот проклятый дождь! - проворчал он.
  - Скажи хоть ты ему, - попросил Тарик, смотря на Дрисса.
  - А с чего ты взял, что я прислушаюсь к мнению бывшего слуги? - усмехнулся Сомбра, не отводя взгляд от улицы.
  'Вы правы, ваше высокопревосходительство, к чему вам мнение прислуги?.. А ты, вояка, и сам знаешь, что он меня не послушает. Зачем тогда просишь? Дураком хочешь меня выставить?.. Ну-ну, посмотрим, кто ещё будет смеяться последним!' - подумал Дрисс, с трудом удержав себя от желания ехидно улыбнуться.
  - Ты не прав, Тарик, - сказал он тихо.
  - Что? - изумился тот.
  - Вот видишь, даже он разделяет мои взгляды! - воскликнул Сомбра.
  - Но...
  - Я водил армии в снежные бураны, так разве преграда для меня какой-то дождик! - продолжил он, направляясь к выходу.
  Тарик до последнего стоял у него на пути, но в конце концов, точно признав собственное бессилие, пропустил его, смиренно склонив голову.
  - То-то же, - прошептал Дрисс, делая вид, что смотрит куда-то на бледно-голубую стену, хотя на самом деле любовался поверженным пони. Однако недолго длился его триумф. Поблекшее оранжевое тело и потускневшая тёмно-синяя грива, словно заходящее солнце в пасмурный день, напомнили о минувших днях счастливой жизни в Кристальной Империи. Пусть у него не было ни золотой короны, ни горы богатств, он никогда не жаловался на несправедливость судьбы и честно выполнял свою работу. А что теперь? Изгнанник, вынужденный жить в чуждой ему стране; месте, которое не только убивает память о родине, но и превращает его в одного из своих подданных.
  - Мог бы и поддержать, - упрекнул Тарик, но сделал это как будто с неохотой.
  Он медленно подошёл к окну и, облокотившись о подоконник, пробубнил себе под нос какую-то невнятную фразу.
  - Вольному воля.
  - Какие умные мысли, - усмехнулся тот с грустью и еле слышно произнёс: - Эта кобылка вскружила ему голову. Помяни моё слово, ни к чему хорошему это не приведёт.
  - Расскажи ему об этом, открой глаза, так сказать, - с охотой поддержал разговор Дрисс, стремясь любым способом прогнать печальные мысли.
  - Думаешь, я не пытался? - Пони стукнул копытом по подоконнику. - В последнее время он не считается с моим мнением, будто меня вовсе не существует, словно я раб, живое орудие труда.
  'Он хоть понимает, что жалуется пони, который всю жизнь только и делал, что прислуживал другим? - размышлял пони, не спеша направляясь к выходу. - А ты в последнее время стал много себе позволять: оспариваешь решения его высокопревосходительства, идёшь против его воли. И после всего этого ты ещё смеешь называть себя преданным общему делу?'
  Сомбра уже надевал плащ-накидку, когда Дрисс появился в коридоре. В этом мрачном помещении, служащим только для вытирания копыт и хранения уличной одежды, серый единорог, потерявший всякое внешнее сходство с кристальными пони, превратился в одну из теней, что властвовали городом по ночам.
  - Подождите, ваше высокопревосходительство...
  - Я же просил не называть меня так!
  - Прошу прощения, Сомбра... разрешите мне отправиться с вами, - выпалил пони неожиданно даже для самого себя.
  - Со мной? - переспросил тот удивлённо.
  - Мне нужно на рынок за продуктами, а это как раз по пути, - пояснил он.
  Дверь медленно отворилась, однако на крыльцо лишь звонко падали капли дождя, слегка притихшего за последнее время. Тёмная фигура заслонила дневной свет, обтекающий её контуры подобно воде, огибающей непреодолимое препятствие.
  - Я спешу, - повелительным тоном ответил Сомбра, закрыв за собой дверь. ***
  'Сколько ещё должно пройти времени, чтобы эти двое смирились со своей судьбой? Что Дрисс, который никак не поймёт, что я больше для него не хозяин, что Тарик, которого не покидает мечта о возвращении в империю. И пусть мечтали бы себе в сторонке, в укромном уголке, где об этом никто не узнает, так нет! Неужели им не хватает ума понять, что своими выходками они подвергают опасности всех нас?.. Верно говорил отец: друзей нужно выбирать с умом. Друзья... несколько месяцев назад я бы усмехнулся, услышав от кого-нибудь, что эти двое станут для меня кем-то большим, чем трибун и слуга, - размышлял Сомбра, когда вдруг услышал за спиной всплеск воды. - Странно, шагов я прежде не слышал. Обернуться... нет! Если таким образом мои уши решили надо мной подшутить, то ничего страшного, в противном же случае лучше не подавать виду'.
  Дождь притих, и теперь лишь морось тихо постукивала по плащу. На улицы вышли жеребята и пустились в весёлый пляс по лужицам, пуская бумажные кораблики и, казалось, пропуская все упрёки родителей мимо ушей. Однако Сомбре было не до веселья. Иногда звучащий за спиной всплеск воды и отсутствие его источника, как заключил он из нечётких отражений в витринах, не давали ему покоя. 'Кто же ты? Чего тебе от меня надо? - не покидали Сомбру вопросы. - На улицах только жеребята - остановит ли это тебя?..'
  Время шло. До дома Фламит оставалось всего десять минут ходьбы. Неизвестный перестал как-либо себя проявлять, однако интуиция подсказывала Сомбре, что это лишь затишье перед бурей. 'Он отстал или догадался, что много шумит? И почему сейчас, когда я почти пришёл?.. Не значит ли это, что его целью являюсь вовсе не я, а... а кто же тогда? Фламит? Хоуп? Но какой в этом смысл? - спрашивал он про себя, замедляя шаг. - Впрочем, не стоит рисковать и подвергать её жизнь опасности!' Сомбра бегло окинул взглядом улицу, ища поворот или на крайний случай переулок.
  Внезапно за спиной вновь раздались чьи-то шаги, однако на этот раз неизвестный не ограничился единичным звуком; он, словно злая собака, сорвавшаяся с цепи, более не гнушался попытками подкрасться и с бешеной скоростью ринулся вперёд. Сомбра отреагировал единственно верным способом: резко развернулся, уклоняясь от возможной атаки и подготавливая магический ответ. Всего несколько мгновений видел он искажённую, точно отражение в неспокойной речной глади, фигуру призрака - частицу улицы, с её домами, лужами и пони. В следующий миг тускло сверкнула сталь. И вот острый клинок, вестник смерти, свистит возле шеи, лишь чудом её не задевая. Сомбра наконец становится на твёрдую опору и обрушивает на врага заклинание. Острый кристалл вырывается прямо под нападавшим, однако тот, словно читая мысли своего противника, отскакивает в сторону. В итоге оба терпят неудачу. Сомбра, не имея возможности оценить ситуацию, использует то же самое заклинание. Но и на этот раз неизвестный уклоняется от атаки и успевает ответить на удар, бросая меч в противника. Сомбре не удаётся вовремя отреагировать, и холодная сталь вонзается ему в плечо. Агония заставляет его закричать и сжать зубы, выводя из боя на несколько секунд. Этих мгновений хватает призраку на ещё одну атаку. Теперь он бросается на раненого с кинжалом в зубах. К счастью, ему не хватает всего сантиметра, чтобы завершить начатое - ярко-красный кристалл вырывается из земли и попадает пони по голове, и тот больше не встаёт. Сомбра, сжимая зубы, аккуратно извлекает меч и сразу прижимает кровоточащую рану копытом. Адская боль и быстрота событий не позволяют ему моментально оценить ситуацию. Он, потеряв счёт времени, смотрит на поверженного врага. Капюшон слетел при падении, и окровавленная голова превращает ручеёк в багровую речонку. 'Мне кажется, или он дышит?' - спрашивает про себя Сомбра и, чуть не упав, проверяет пульс нападавшего: сердце продолжает тяжело биться. 'Выходит, он без сознания', - заключает Сомбра и замахивается вражеским мечом над кристальным пони. Но неведомое чувство останавливает его, заставляя задуматься: 'Как пленный он мог бы принести больше пользы. Так стоит ли убивать его прямо сейчас? - Сомбра краем глаза смотрит на ошарашенного жеребёнка, сидящего на крупе с раскрытым ртом. - Нет'. Он бросает меч и, несмотря на опасность, телепортируется вместе с призраком домой.
   Глава VIII "Допрос"
  
  Связанный кристальный пони цвета пасмурного неба сидел на полу, оперевшись спиной об угол стены. Его малиновые глаза устало бегали по комнате, явно не видимой им ранее. Взгляд замирал на каждом из присутствующих пони не более чем на пару секунд, а затем перемещался на следующего. Так было с Тариком и Дриссом, однако Сомбра сосредоточил на себе всё внимание пленника на долгое время. Бывший генерал сейчас выглядел неестественно весёлым, а в его глазах читалась свойственная ему в былые времена надменность, словно он вернулся на пару лет назад. Стоит также отметить, что его друзья выглядели несколько иначе: они с опаской смотрели на связанного кристального пони; однако не только страх читался в их глазах, внимательный зритель с лёгкостью заметит в этих двух взглядах тоску и зависть. Но в чём причина?
  - Какой же ты жалкий, Алькаир, капитан личной охраны императоры, его элиты! - надменно произнёс Сомбра. - Каково это, скажи мне, провалить самое важное задание в своей жизни? Или я переоцениваю собственную значимость для нынешней Кристальной Империи?
  Пленник ничего не ответил. Он сделал несколько еле заметных движений копытами, словно пытался развязать узел. Однако, как рассчитывал Тарик, этого он сделать просто не мог, так как справиться с таким узлом из подобного положения невозможно. Впрочем, несмотря на всю уверенность, в душе бывший трибун испытывал некий благоговейный трепет перед этим кристальным пони. Каждый житель империи, от мала до велика, с детства, из рассказов матери или прислуги, знал о непобедимой гвардии императора, этих призраков дня. И хотя взрослые пони понимали, что рассказывают сказки, они всё равно продолжали уважать и одновременно бояться тех, о ком читали своим жеребятам: сказки сказками, но ореол тайны, окутывающий призраков-гвардейцев и то, чем они занимаются помимо охраны императора, делал своё дело. И сейчас, смотря на пойманного, обезоруженного и связанного капитана этих гвардейцев, лучшего из лучших, Тарик не мог ни волноваться.
  - Кто именно приказал тебе убить меня? - спросил Сомбра после некоторого молчания.
  - Ты угроза для империи, - уклончиво ответил Алькаир.
  - Это не ответ! - гаркнул бывший генерал. - Кто именно считает меня угрозой? А? Император? Бишоп, эта крыса?
  - Зря стараешься, Сомбра. Я тебе ничего не скажу, и ты об этом знаешь!
  - Это мы ещё посмотрим, - с коварной улыбкой ответил тот и левитировал со стола кинжал, которым пару часов назад его пытались убить. - Удивительно, как мало мы знаем об этой чудесной руде. Хотя пользуемся ей уже лет двести... триста?
  Пленник поднял взгляд и слегка подался назад.
  - Мой хороший друг, Хорнелий Тацит, ты его должен знать, как-то рассказывал мне о скрытых свойствах унобтаниевой руды. Признаюсь, тогда я не особо хотел его слушать, но кое-что я запомнил. Сомбра подошёл к пленнику и медленно провёл кинжалом по его груди. Холодная сталь оставляла за собой волнистый бледно-розовый след, будто извивающаяся змея.
  - Он поведал мне о якобы магической силе, скрытой в этой руде. Её тяжело использовать, так как для этого нужны грамотно начертанные руны, и, сам понимаешь, в бою это неэффективное средство, - Сомбра ехидно улыбнулся. - Но если, предложим, твой враг обездвижен или связан, если он стал твоим пленников и не может тебе помешать, что тогда?.. Тацит рассказал и показал мне одну руну, которая якобы способна принести жертве нестерпимую боль.
  Изначально казавшийся бессмысленным рисунок приобрёл форму круга, в котором теперь постепенно вырисовывались непонятные для всех символы и фигуры.
  - Что ты делаешь? - повысил тон Алькаир, подавшись назад, но отступать некуда: за спиной стена.
  - Он сравнивал это с агонией, которую испытывает несчастный, чьё тело пожирает изнутри паразит, - продолжал Сомбра в прежнем тоне, целиком и полностью поглощённый делом. - И даже это, говорил он, лишь половина той боли, того ужаса, которые испытает жертва, поражённая магией этой руны.
  - Прекрати! - гаркнул Алькаир и начал извиваться подобно змее.
  - Благо, на собственной шкуре я не испытывал эту магию, но мне кажется, что жертва испытывает такие же ощущения, как и в предсмертные минуты проигранной битвы с демоном. Тебе ли не знать, что это за агония!
  Алькаир с ужасом наблюдал, как кинжал вырезает очередную кровавую фигуру, заполнив почти всё пространство внутри круга, кроме центра. Постоянно вздымающаяся грудь и отчаянные телодвижения пленника не столько мешали, сколько забавляли мучителя и заставляли растягивать удовольствие.
  - Кстати говоря, Тацит не раз рассказывал мне, будто наши знания о демонах ложные. Шутка ли, но, если верить каким-то там фолиантам, на самом деле демонов называют умбрумами. Но то ли название кому-то не понравилось, то ли всему виной их массовый шёпот, в котором часто можно услышать слово, похожее на 'дэмон', я не знаю. Важно другое.
  Кинжал соскочил и слегка резанул верёвку, однако узел заметно не пострадал. А вот Тарик в это время здорово перепугался, чего в свою очередь нельзя сказать о Сомбре: ни один мускул на его лице не дрогнул.
  - Согласно древней легенде, в глубине Кристальных Копей, там, куда никогда не проникает солнечный свет, а тьма, как плотный туман, окутывает тебя с ног до головы, обитает создание, сила, которая породила всех этих монстров... Звучит, как страшилка для маленьких жеребят, но, если подумать, умбру... демоны откуда-то появились, кто-то их создал!.. Последний штрих и...
  - Стой! - в испуге прокричал Алькаир и дёрнулся что есть мочи.
  Сомбра левитировал кинжал на стол, но отходить от пленника не спешил. Более того, он подался вперёд, смотря прямо в напуганные глаза кристального пони.
  - Откуда империя узнала о моём месторасположении? Отвечай! - гаркнул он.
  - Был донос от одного из жителей Мэйнхэттэна.
  - И ты, конечно, не знаешь его имя? - с сарказмом спросил Сомбра.
  - Нет.
  - Кто именно приказал тебе убить меня?
  - Император...
  Сомбра подался назад и на секунду задумался. Его интересовал другой пони, и он поспешил уточнить о роли полковника Бишопа в этом деле. Однако Алькаир его опередил.
  - Генерал Бишоп требовал моего личного участия.
  - Вот значит как, - поднял Сомбра одну бровь. - Генерал... гордится ли армия таким генералом?
  - Меня это не касается, - уклончиво ответил Алькаир, воротя взгляд.
  - Зато касается меня. Отвечай!
  - Я... откуда мне знать?
  - Не прикидывайся дураком: вы следите за всем, что творится в империи! - гаркнул бывший генерал и мигом левитировал кинжал со стола. - Отвечай на поставленный вопрос!
  Холодная, но изрядно испачканная кровью сталь дотронулась до дрожащего тела кристального пони. И вновь капли пота выступили на его лице, а безрезультатные попытки помешать мучителю закончить начатое возобновились с новой силой. Однако они, как и прежде, лишь забавляли Сомбру.
  - Всегда были, есть и будут недовольные, это неизбежно, как заход солнца. Твоё предательство лишь посеяло семя сомнений в умах некоторых солдат, но не более того.
  - Посмотрим, - загадочно ответил Сомбра.
  Одно движение - и последняя линия заняла своё законное место на теле кристального пони. Алькаир рефлекторно зажмурился, напряг все мышцы в ожидании мучительной агонии... Но её не последовало.
  Недоумевающим взглядом он уставился на Сомбру, и ухмыляющееся лицо того сказало ему о многом.
  - На твоё счастье, - усмехнулся бывший генерал, - я не запомнил той глупой руны, которую я, к слову, считаю бесполезной. Отдыхай. Утром продолжим.
  Сомбра кинул кинжал на стол и поспешил удалиться из комнаты, предварительно приказав Тарику следить за пленником. Сам же он направился на второй этаж, позвав с собой Дрисса.
  Бывший трибун первым делом убрал кинжал подальше от Алькаира и положил его рядом с собой, у стены. При этом сам пони, несмотря на приказание, старался держаться от пленника в стороне, хотя сам завязывал узел и был абсолютно уверен, что тот не развяжется. С уходом Сомбры к Алькаиру вернулось его прежнее спокойствие, которое с натяжкой можно назвать хладнокровием. В самом деле, если не брать в расчёт звучащее время от времени шиканье, видимо, из-за боли от ран, то пленник сидел молча, практически неподвижно. Оттого его прозвучавшая спустя несколько минут просьба показалась Тарику неожиданной, отчасти подозрительной.
  - Воды, - прохрипел пленник.
  - Потерпишь, - холодно отрезал 'стражник'.
  Алькаир, на первый взгляд, успокоился и ещё пару минут молчал. Но затем он вновь попросил:
  - Воды.
  - Я уже сказал, что не дам тебе воды!
  И снова несколько минут тишины, после которых опять звучит просьба:
  - Дай мне воды.
  - Я на такой фокус не поведусь! - усмехнулся стражник.
  Минуло две минуты, и пленник вновь хриплым голосом попросил:
  - Воды. Дай мне глоток воды.
  - Довольно! - Тарик топнул копытом и потянулся к кинжалу. - Сейчас ты у меня запомнишь раз и навсегда!
  Он не хотел ни убить, ни даже ранить пленника, просто припугнуть и показать, что он не попадётся на подобного рода уловку. Он стремительно подошёл к Алькаиру и приставил кинжал к его горлу. Сейчас им двигал только гнев, а он, как известно, затуманивает рассудок.
  Тарик и сам не понял, что случилось. Спустя пару мгновений он уже лежал на полу, чувствуя сильную головную боль. А когда он попытался встать, Алькаир придавил его передним копытом и приставил к горлу кинжал, который недавно являлся для него самого палачом и спасителем в одном лице. Немой вопль застыл у Тарика в горле, и он впал в некое подобие ступора, когда ни одна часть тела не хотела слушаться, а глаза только и могли, что испуганно смотреть в полные решимости очи гвардейца. Палач и жертва поменялись местами.
  К счастью для Тарика, Алькаир его не убил. Мощным ударом по голове он вырубил стражника и теперь в спешке искал свои вещи. Удивительно, но они лежали рядом, в коридоре, куда вела дверь. Быстро накинув плащ и спрятав кинжал в потайной карман, пони посмотрел на лестницу, ведущую на второй этаж, откуда доносились неразборчивые обрывки фраз. Похоже, ни Сомбра, ни Дрисс не услышали звуков боя. Это был отличный шанс исправить свой промах. Однако призрак лишь накинул плащ и, растворившись в воздухе, подобно тьме в первых лучах встающего солнца, аккуратно выскользнул из дома.
   Глава IX "Посланник"
  
  Звон холодной стали и время от времени звучащие возгласы двух пони эхом разносились по комнате. Промокшие солёным потом до нотки Сомбра и Тарик уже на протяжении двух часов оттачивали навыки боя, прерываясь лишь на двухминутные передышки. В их движениях было ровно столько ярости, чтобы сбить противника с ног, допусти он ошибку, и столько терпения и осторожности, чтобы её дождаться. Впрочем, несмотря на кажущуюся со стороны реалистичность, оппоненты не перегибали палку и дрались на затупленных мечах. Мешало бою и маленькое пространство - шутка ли, драться в относительно небольшой комнате? - однако тренировка на улице оставалась рискованным занятием. 'Нам сейчас нужно ждать', - частенько говорил Сомбра, когда кто-либо - в основном то был Тарик - возмущался его чрезмерной осторожности.
  До ушей Дрисса донёсся еле различимый глухой стук, точно удары о деревяшку. Он показался ему слишком тихим и, скорее всего, являлся лишь очередной звуковой галлюцинацией, возникшей из-за шума. Однако не прошло и минуты, как стук повторился. 'Кто-то стучит', - подумал Дрисс и поспешил поделиться своей мыслью с остальными.
  - Так иди и посмотри, - попросил запыхавшийся Сомбра, - мало ли.
  - Отдохнём? - предложил часто дышавший Тарик, на что друг молча кивнул головой.
  Как бы странно это не звучало, но последние несколько недель, каждый раз слыша стук в дверь, Дрисс подходил к ней с некой надеждой. В детстве он с похожими чувствами бежал к двери, когда с работы возвращалась мать; он кидался ей на шею и интересовался, не принесли ли она ему что-нибудь вкусненькое? Ответ не менялся из раза в раз, но жеребёнок не терял надежды и дарил матери улыбку своей детской наивностью. Сейчас Дрисс понимал, почему мать ничего ему не приносила. Однако у него не получилось ответить на вопрос: кого он надеется увидеть сейчас?
  Дверь тихо открылась. На пороге стояли три кристальных пони. Первой бросилась в глаза важного вида светло-оранжевая личность, выделяющаяся на фоне других, похожих как две капли воды, облачённых в лёгкие металлические доспехи с виднеющимися рукоятками мечей белых кристальных пони с короткой синей гривой. Светло-зелёная мантия, под которой позвякивал какой-то металл, скрывала его кьютимарку и одновременно говорила о знатном происхождении и, что самое важное, гражданстве Кристальной Империи. 'Где же я тебя видел раньше?' - никак не мог вспомнить Дрисс, совершенно забыв о том, что ещё не сказал гостям ни слова.
  - Сомбра здесь? - послышался спокойный, величественный, надменный голос, которым обладает каждая уважающая себя политическая личность или представить знатного рода.
  Такой, казалось бы, простой вопрос не на шутку озадачил Дрисса. Он не спешил отвечать, однако еле заметно кивнул. Этого оказалось достаточно для 'незнакомца'.
  - Проводи меня к нему, - приказал он, заходя в дом и заставляя встречающего пятиться назад под напором его целеустремлённости.
  Дрисс чувствовал себя зверем, загнанным в угол: сердце колотилось с бешеной скоростью, а разум пытался найти выход из сложившейся ситуации. В голову пришла, возможно, не самая лучшая, однако вполне приемлемая фраза:
  - Как мне вас представить?
  - Как? - искренне поразился 'незнакомец'.
  Дрисс ощутил на себе всю силу и унижение его пронзающего насквозь взгляда; блеск и скрывающееся в нём возмущение буквально уничтожили пони изнутри.
  - Передай своему хозяину, что его желает видеть...
  - Бонеций Крадус, какая встреча! - появился неожиданно для всех Сомбра. - Проводи этого достопочтенного пони в зал, я присоединюсь к вам через пару минут.
  'Спасибо тебе', - мысленно поблагодарил Дрисс и припомнил манеры, которым он был обучен, но за последние два месяца почти никогда не демонстрировал.
  - Прошу вас, следуйте за мной, - поклонился он и, сделав жест копытом, провёл гостей в комнату.
  Как бы это ни прозвучало, но эта была самая шикарная комната во всём доме. В отличие от большинства остальных, в которых Сомбра в целях экономии даже запретил что-либо делать с обветшавшими стенами, оставляя их постепенно разрушаться, в эту он вложил кругленькую сумму. Объяснял это необходимостью наличия хотя бы одного помещения, где они могли принимать важных гостей. Тогда это казалось остальным бессмысленной тратой и без того небольшого бюджета, однако теперь Дрисс в очередной раз убедился в дальновидности друга.
  Стоит, однако, отметить, что на заграничных гостей ни новая мебель - диван и два стола, - ни сверкающая золотом, точно солнце, дорогая люстра, ни кажущиеся новыми стены цвета потускневшего серебра; ни прекрасный красный бархатный ковёр, купленный за гроши у одного разорившегося торговца, ни несколько картин, сделанных на заказ у талантливого художника, живущего в доме напротив; ни серебряная посуда, ни озаряющий и наполняющий комнату теплотой камин с превосходными узорами - ничто не произвело на них должного впечатления. Более того, Бонеций всем своим видом демонстрировал, что ему, откровенно говоря, противно находиться в таком убогом помещении. Однако стоило появиться Сомбре, как он вдруг с уважением и еле заметной завистью произнёс:
  - Чудесная комната, полагаю, вы обустраивали?
  - Нет, это Дрисс, - преспокойным тоном ответил Сомбра, словно несколько недель назад он не кричал на своего друга за то, что тот покрасил стены в немного другой оттенок.
  Ответ, казалось, слегка озадачил гостя, однако он даже не взглянул на обустроившего эту чудесную комнату пони.
  - Ты проделал долгий путь, чтобы найти меня, - продолжил Сомбра, когда в комнату вошёл Тарик. - Я рад любому своему старому другу, но можешь ли ты называть меня своим другом?
  - Разумеется! - чуть ли не воскликнул Бонеций.
  - Да? Странно. Если мне не изменяет память, ещё до моего изгнания ты часто высказывался обо мне как о плохом полководце и ужасном политике.
  - Вполне возможно, что я несколько раз оспаривал твои решения, но на то были веские причины, - еле заметно заволновался гость, выдавая волнение лишь взглядом. - Однако не стоит ворошить прошлое.
  - Верно, - кивнул Сомбра. - Прошу тебя, присаживайся.
  Бонеций почтительно поклонился и устроился на мягком диване, когда собеседник не спеша ходил по комнате, точно прогуливался среди своих владений.
  - Чем обязан твоему визиту? - продолжил он.
  Бонеций слегка подался вперёд, изобразив на лице серьёзность настоящего лидера, и голосом истинного оратора произнёс:
  - Смутные времена настали для Кристальной Империи. Нищета, голод, разруха и постоянное ощущение грядущей катастрофы породили недовольство среди граждан империи. Настроение масс ухудшается с каждым днём, а император этого словно не замечает. Его решения всё чаще идут вразрез с вековыми традициями нашей славной страны. Он перестал прислушиваться и доверять большинству членов императорского совета, когда оставшиеся имеют над ним колоссальную власть. Но их советы и предложения не помогают остановить, а лишь ускоряют крах империи.
  Бонеций выдержал небольшую паузу, а затем продолжил.
  - Новый главнокомандующий Кристальной армии, генерал Бишоп, не пользуется популярностью среди воинов и военачальников. Он стал для них такой же головной болью, как для нас Сэрвус Аврелий. После твоего изгнания он совершил сотни арестов и уволил половину офицерского состава. Армия недовольна и требует справедливости. Но что она может, когда сам император поддерживает Бишопа.
  Сомбра, подобно искусному игроку в карты, на протяжении всего монолога Бонеция сохранял каменное выражение лица. Однако за этой маской скрывался настоящий воин, лидер, готовый ринуться в бой; ему требовался лишь повод, который он вот-вот получит.
  - Народ недоволен, армия на грани бунта, а знать готова на всё, только бы спасти империю от краха. - Бонеций встал. - Нам нужен лишь лидер, тот, за кем пойдёт армия, тот, кого признает народ, тот, кого захочет видеть знать во главе империи...
  Оратор медленно поклонился Сомбре, словно боясь ненароком оступиться, и, чуть ли не целуя пол, закончил:
  - Нам нужен ты!
  Стоит ли говорить, какой была реакция Сомбры? Дрисс, как никто другой, знал о желании бывшего генерала вернуться в империю не в качестве изгнанника. И хотя тот никогда не заявлял об этом в открытую, только слепой мог не увидеть огонёк в его глазах при любом упоминании о Кристальной Империи и всего, что с ней связано. Ежедневные тренировки, странные разговоры о политике и, наконец, эта комната - Сомбра готовился к этому дню. И вот он настал, миг, который вожделел бывший генерал.
  Все собравшиеся здесь пони, казалось, впитали в себя частичку той радости, уверенности и рвения, которые буквально излучал Сомбра. Однако двое - Тарик и Дрисс - не только ощущали величие момента, они также понимали, что риск велик, и этот страх не давал им покоя. Больше всего они страшились поспешного решения Сомбры, которого заманчивое предложение могло ослепить, как гора золота жадного дракона.
  - А пойдут ли они за изгнанником и предателем? - как гром среди ясного неба прозвучал вопрос Сомбры.
  Бонеций замешкался и растерял всё спокойствие и величие, кои наполняли его сладкоголосые речи. Его взгляд метался из стороны в сторону, а сам он, будто разбуженный посреди ночи, неуверенно произнёс:
  - Изгнание нисколько не убавило твоего авторитета... наоборот, ты стал для многих образом спасителя, мученика, который однажды придёт и наведёт порядок.
  'А ты, оказывается, шаток, как стол без одной ножки', - отметил про себя Дрисс, продолжая с интересом наблюдать за другом, не имея никакого желания вмешиваться в разговор.
  - И каков же ваш план? - продолжил Сомбра с недоверием.
  - Ты прибудешь в Кристальные Копи, куда генерал Бишоп ссылает все ненадёжные легионы. Там ты выступишь перед армией и убедишь её поддержать восстание. Затем ты войдёшь в город во главе войска, и...
  - Нет! - гаркнул Сомбра, напугав всех, словно раскрывшая капюшон кобра. - Я не войду в город во главе войска!
  - Но... - продолжил было Бонеций.
  - Этому не бывать! Как и вашему плану. Я отвергаю его.
  - Почему? - неожиданно возмутился гость.
  - Не все поддержат меня, и начнётся бойня. Реки крови окрасят город в багровый цвет, а горы трупов заслонят солнце, и их зловонный запах навеки останется на улицах в качестве напоминания об этом ужасном дне. Новая империя не должна быть построена на костях других пони, - хладнокровно озвучил он своё решение.
  Бонеций отреагировал на подобное заявление относительно адекватно: он не сказал ни слова и просто присел на диван, погружённый в думы. На остальных вердикт - по-другому и не назовёшь! - произвёл разные впечатления. Охранники гостя, ещё ни разу не подавшие голоса, растерянно смотрели на своего хозяина, готовые, казалось, на решительные действия. Тарик, также не участвовавший в разговоре, недоумевающим взглядом уставился на Сомбру, на лице которого царила решимость; к слову, бывший трибун неоднократно осуждал бессмысленное насилие, однако сейчас его вид говорил об ином мнении. Дрисс, в свою очередь, находился между молотом и наковальней: он хотел вернуться в империю, но совесть не позволяла сделать это таким кровавым путём.
  - Отчаянные времена требуют отчаянных мер, - проронил Бонеций.
  - Но не таких, - отрезал Сомбра и неожиданно для всех обратился к Дриссу: - А что ты думаешь по этому поводу?
  - Я? - опешил тот.
  - Да, ты. Говори, не стесняйся. Здесь нет врагов, только друзья.
  Стоит говорить, что вопрос загнал Дрисса в тупик. Ему, конечно, время от времени хотелось влезть в разговор, однако теперь, получив такую возможность, он растерял былой энтузиазм и все трезвые мысли.
  - А кто ты такой? - осведомился Бонеций.
  - Дрисс, мой бывший слуга, - охарактеризовал друга Сомбра.
  - Слуга? - фыркнул гость. - Что он может знать?
  Заявление оскорбило Дрисса до глубины души. Неожиданно для самого себя он, словно сорвавшаяся с цепи собака, уверенным тоном отчеканил:
  - Бойня никогда не была и не будет хорошим решением. Даже если жители и признают его, правители других стран никогда этого не сделают.
  - Абсурд! - вскочил Бонеций.
  - Вовсе нет! Ни грифоны, ни минотавры не признают нового императора, а Эквестрия будет колебаться до последнего!
  - Откуда тебе знать? Ты в этом не разбираешься. Твой удел - служить, как служит собака своему хозяину!
  Лицо гостя покраснело от гнева, и он, готовый плюнуть Дриссу в лицо, гордо поднял голову. Однако тот, подобно почувствовавшей кровь акуле, уже не мог остановиться. Его щёки пылали, сердце бешено колотилось, а взгляд буравил оппонента насквозь.
  - Он прав, - снял нависшее напряжение Сомбра. - Но осуждать легко, а можешь ли ты что-нибудь предложить?
  - Предложить... - на секунду замешкался тот, но быстро нашёл решение. - Если ты хочешь признания от других стран, то займи трон законным путём.
  - Каким именно? - продолжил Сомбра.
  'Но... но ты и сам знаешь, - открыл для себя страшную истину пони. - Сколько раз ты рассказывал мне об этом древнем законе!.. Или ты продумал и это?'
  - Вызови императора на бой, брось ему вызов, обвиняя его в самом страшном преступлении, которые только может совершить житель империи.
  - Никто, будь это император или нищий, не может идти против империи и её священных законов, - напомнил всем Тарик своим суровым тоном.
  Сомбра довольно улыбнулся и преспокойным голосом обратился к Бонецию:
  - Вот и новый план: я вызову императора на бой и одержу над ним вверх. Эквестрия уважает законы других государств и признает меня. До остальных мне нет дела.
  Гость откинулся на спинку дивана. Все понимали, что спор окончен - иного плана у недовольных верхов Кристальной Империи просто не было, иначе они предложили бы его сразу. Однако Бонеций не спешил соглашаться. 'Почему ты молчишь? Неужели тебе настолько сложно признать правоту бывшего слуги?.. Сколько же в тебе надменности, тварь!' - негодовал Дрисс.
  Наконец, неуклюже встав, один из советников императора и глава одного из самых влиятельных домов в Кристальной Империи заявил:
  - Император не примет вызов. К тому же ты забываешь о магии Кристального Сердца и мощи короны!
  - Именно поэтому он и согласится.
  - Тебе не победить! - покачал Бонеций головой.
  - Так считает Сэрвус, и эта уверенность его погубит... Хорнелий Тацит, историк, ещё проживает в империи?
  - Наверное, - задумался гость. - Но какое это имеет значение?
  - Через две недели он должен быть в Кристальных Копях. Позаботьтесь об этом.
  Бонеций взглянул на Сомбру в последней попытке показать свой характер. Однако не прошло и нескольких секунд, как он смиренно опустил голову.
  - Я всё устрою, - согласился поверженный оппонент.
  - Будьте наготове, через пятнадцать дней я вызову императора на поединок!
   Глава X "Кристальные Копи"
  
  Красное солнце скрывалось за чередой гор, и их пики блестели багровым цветом, под стать покрасневшему небу. Луна вот-вот должна подняться из-за горизонта, и тогда сотни факелов вдоль главной дороги превратятся в маленькие солнца, охраняемые стражниками Кристальных Копей. А пока этого не случилось, Сомбра и сопровождающий его конвой, состоящий из четырёх солдат и двух верных друзей, времени зря не теряли. Однако бывший генерал, несмотря на всю важность грядущих событий, старался думать о другом. Мы начинаем что-то ценить лишь тогда, когда это потеряем, и Сомбра в этом убедился на собственной шкуре. Он наконец-таки вернулся на родину. И хотя здесь его предали и пытались убить, он не возненавидел эту землю, а проникся к ней любовью и преданностью, как никогда раньше. Ни один встреченный с Хоуп закат на смотровой площадке Мэйнхэттэна не мог сравниться с той красотой, которую лицезрел он сейчас.
  - Стой! Кто идёт? - нарушил царившую идиллию чей-то суровый голос, видимо принадлежащий одному из постовых.
  - По приказанию генерала Лусцина, мы должны сопроводить генерала Сомбру и сопровождающую его свиту до ставки командования, - отчеканил солдат, один из конвоиров.
  Все, кто находился на посту, больше похожего на посиделки весёлой компании у костра, тотчас повскакивали с земли и, встав по стойке смирно, хором поприветствовали своего бывшего главнокомандующего.
  Сомбра окинул их недобрым взглядом и скинул капюшон, чтобы каждый мог увидеть его лицо.
  - Развлекаетесь, значит? Празднуете победу до начала сражения? Распустил вас Лусцин, ох распустил, - упрекнул он солдат.
  Трудно сказать, стыдились ли они или же просто боялись гнева начальства, но ни один из них не посмел поднять взгляда. А Сомбра, казалось, не спешил уходить, хотя времени было в обрез. Однако никто - ни Тарик, ни Дрисс, ни отчитавшийся солдат - не мог понять причину сей задержки.
  - А если бы то был не я, а неприятель? Что тогда? - продолжил Сомбра напор, но вдруг резко смягчился. - Надеюсь, больше такого не повторится?
  - Так точно! - воспрянули духом солдаты.
  - Бывайте, - улыбнулся он напоследок, но решил не надевать капюшон.
  Конвой продолжил свой путь, и теперь каждый встречный пони, будь то одинокий стражник, идущий по своим делам, или ведущий легион трибун, отдавал честь бывшему главнокомандующему Кристальной Армии. В былые времена он не придавал этому особого значения, не получал удовольствия, и на то были свои причины. Однако теперь он мыслил иначе: 'Нет ни громкого титула, ни могущественной власти, но они уважают меня как своего предводителя, будущего правителя. Или всему виной как раз мои будущие титулы и заслуги?.. Нет! Даже я понимаю, насколько велик риск, однако, в отличие от них, мне ведомы скрытые аспекты. А что у них? Вера, да и только... вера в меня и в светлое будущее!' Все отосланные подальше от города легионы расположились на равнине у входа в Кристальные Копи. Они разбили огромный палаточный лагерь, не уступающий своими размерами небольшому городу, с тем самым отличием, что здесь властвовали дисциплина и уважение. Солнце уже скрылось за горизонтом, и в 'белокаменном' городе загорелись сотни ярких факелов и костров, у которых отдыхали, чистили оружие и обсуждали грядущую битву солдаты и их командиры.
  - Тут больше половины Кристальной Армии, - не без доли гордости заявил Тарик, прежде погружённый в думы. - Победа у нас в кармане!
  - Не стоит праздновать победу раньше времени, друг мой. Подобная уверенность уже не раз губила целые армии, - предупредил Сомбра и больше не слышал от бывшего трибуна неосторожных высказываний.
  'Пусть солдаты видят того, кто поведёт их к победе!' - с этими мыслями он снял плащ и швырнул его куда-то в сторону. Никто из окружающих не знал и даже не мог предположить, почему Сомбра решил избавиться от накидки; его узнавали и без этого, однако теперь уважение и радость, с которыми воины встречали своего будущего предводителя, усилились. Сам он буквально купался в лучах славы, но, будучи каким-никаким, а политиком, превосходно скрывал эмоции, позволяя себе лишь подобные мысли: скоро, друзья мои, скоро справедливость восторжествует, и тогда весь мир узнает о нас; мы вернём Кристальной Империи её былое величие!
  Ставка командования находилась с правой стороны от входа в Кристальные Копи, на возвышенности, откуда открывался отличный вид на весь палаточный лагерь. Она состояла из четырёх небольших и одного выделяющегося своими размерами тряпичных 'домов'. Никого из высших офицерских чинов поблизости не оказалось, только стражники на входах в палатки.
  - Совет, полагаю, уже начался? - озвучил Сомбра свои мысли.
  - Не могу знать, - отчеканил сопровождающий его солдат. - Разрешите идти?
  - Идите, - кивнул бывший генерал.
  Он тяжело вздохнул, словно шёл на собственную казнь, поднял взгляд на сияющий диск луны и слабо улыбнулся.
  - Направляйтесь в копи и ждите меня там, - обратился он к друзьям, - здесь от вас не будет прока, только испортите себе и им нервы.
  - И всё-таки мне хотелось... - начал Тарик.
  - Нет, - отрезал Сомбра, - план рискованный, и одна неосторожная фраза может всё испортить. Ждите меня в копях.
  Бывший трибун что-то недовольно пробубнил себе под нос, а недавно считающийся слугой пони молча кивнул. Когда Сомбра скрылся в главной палатке и оттуда послышались чьи-то невнятные разговоры, среди которых оказалось несколько знакомых голосов, Тарик тяжело вздохнул и направился в сторону Кристальных Копей. 'Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь, друг мой, - размышлял он по пути. - Желаю тебе достучаться сквозь крепкие черепушки тех истуканов, отожравшихся, словно свиньи, генералов, этих...'
  - Подожди меня! - прервал размышления голос Дрисса. - Ух! За тобой не угонишься!.. Что с тобой? Волнуешься?
  - А ты, хочешь сказать, нет? - буркнул тот в ответ. - Никогда не думал, что будет, если мы проиграем? Что станет со всеми нами?
  Вся жизнерадостность Дрисса мигом исчезла с его лица, уступив место сомнениям и тревогам.
  Он не спешил с ответом, предпочитая почему-то смотреть на звёздное небо, а не на своего собеседника.
  - Размышлял, куда же без этого, - наконец ответил он, но сделал это как бы невзначай. - Но сейчас я стараюсь об этом не думать и тебе советую.
  - Зря...
  - Ошибаешься! Вот скажи мне, тебе становится от этого легче?
  - Не особо.
  - Тогда, возможно, это придаёт тебе сил, поднимает настроение?
  - К чему ты клонишь?
  - К тому... а, Дискорд с тобой, - махнул Дрисс копытом и пробубнил себе под нос: - Ещё один тупоголовый вояка.
  Однако фраза прозвучала слишком громко, и Тарик её услышал. Разумеется, ему не понравилось подобное высказывание, но упрекать друга, которого несколько месяцев назад жестоко наказал бы за неуважение к его чину, не стал. В последнее время он часто ловил себя на мысли, что боится поражения и последствий, которые за ним последуют; с каждым днём это волнение становилось всё сильнее, а сегодня, накануне битвы, оно достигло своего зенита.
  По дороге к главному входу в Кристальные Копи двум друзьям встречалось немало солдат и их командиров, однако они не выказывали никакого уважения и вели себя так, будто перед ними сослуживцы, не более того. Дрисса, казалось, это вовсе не волновало, а вот Тарик ощущал неприятную тяжесть в груди. 'Сомбра для них всё: спаситель, защитник, герой... А мы без него всего лишь два пони: бывший трибун и слуга - пешки в этой партии', - с тоской размышлял он, стараясь, впрочем, держаться подобающим образом.
  Тяжело найти гражданина Кристальной Империи, который ничего не знал бы о Кристальных Копях. И действительно, в любой промежуток времени, пускай не самый лучший для империи в целом, этот нескончаемый источник унобтаниевой руды никогда не терял своей значимости для страны и остального мира. Лишь тьма, поглотившая рудник около тридцати лет назад, когда в порыве жадности и желания перевыполнить план пони опустились слишком глубоко и пробудили зло, спящее в недрах горы, место утратило былую значимость. Но теперь, благодаря доблестным бойцам Кристальной Армии, оно постепенно возвращает себе прежнее величие.
  Массивные металлические ворота, украшенные сотнями различных фигур, выплавленных здесь же, словно две могучие горы, возвышались над палаточным лагерем и кристальными пони. Раньше через них проходили десятки повозок, гружённых переплавленной рудой и новой сменой рабочих, однако сейчас эти исполины блокировали вход. Разумеется, главные ворота являлись не единственным способом попасть в копи: несколько запасных входов, не уступающих по размерам огромным дверям кристального замка, располагались неподалёку. К ближайшему из них и направились Тарик с Дриссом.
  Вход охранял небольшой вооружённый отряд, состоящий из восьми пони. Они, в отличие от многих, не выглядели счастливыми и, на первый взгляд, ответственно относились к своей службе. Причиной тому, однако, стал страх, но не перед начальством, а существами, закрытыми за могучими металлическими дверями.
  - Стой! Кто идёт? - вышел вперёд один из охранников.
  - Эдмон Тарик, трибун Третьей когорты Кристальных Копей. Приказываю вам открыть ворота и впустить меня с моим другом внутрь.
  - К сожалению, трибун, это невозможно. У меня приказ от генерала Лусцина: никого не впускать ни при каких обстоятельствах и поддерживать постоянное освещение главного зала копей.
  - Это что ещё за номер! - внезапно рассвирепел Тарик и топнул копытом. - Выполняйте приказ, солдат!
  - Увы, но это невозможно, - продолжал тот стоять на своём.
  Лицо трибуна покраснело, как помидор. Он готов был взорваться в любой момент, и Дрисс, видя это, поспешил разрядить атмосферу и внести ясность.
  - Но у нас приказ от генерала, - заявил он, и охранник сразу изменился в лице.
  - От генерала Лусцина?
  - Нет, от генерала Сомбры.
  Солдат смутился ещё сильнее и сделал шаг вперёд, но не угрожающе, а с интересом.
  - Он уже здесь? - его голос слегка дрожал.
  - Мы прибыли с ним час назад в лагерь, сейчас он должен быть на совете, после которого присоединится к нам. - Дрисс не пытался давить или возвышать себя в лице других, он излагал вещи так, как умел: доходчиво, кратко и относительно хладнокровно.
  Охранник, казалось, практически сдался и вот-вот выполнит приказ. Но тут в разговор вмешался всё ещё недовольный Тарик:
  - Теперь ты откроешь ворота?
  Солдат мигом изменился в лице. На нём более не было того каменного выражения, но всё же он всем своим видом демонстрировал силу духа.
  - К сожалению, мне может приказать лишь сам генерал. Прошу вас подождать его прихода.
  - Может быть, тебе приказ в письменной форме принести, солдат? - гаркнул Тарик.
  - Я понимаю ваше возмущение, но у меня приказ, и его... - Глаза пони округлились, и он резко встал по стойке смирно. - Здравия желаю, ваше превосходительство! - отчеканил он, и спустя мгновение за ним повторили остальные стражники.
  Тарик с Дриссом обернулись. Быстрой походкой, будучи в не самом лучшем расположении духа, к ним приближался Сомбра.
  - Почему вы не внутри? - осведомился он, проходя мимо них. - Немедленно открыть ворота!
  - Слушаюсь, - кивнул солдат и быстро сделал соответствующие распоряжения.
  Зашумели надежные замки, заскрипели старые ставни, и две близняшки-сестры расступились пред знаменитым генералом.
  - Доложить обстановку, - приказал Сомбра, не спеша направляясь в копи.
  - Мы очистили от демонов первый и второй уровни, однако отбить у них и третий не успели.
  Мы зажгли тысячи факелов, но без должной охраны, полагаю, враг уже занял третий и, возможно, частично второй уровень. Мы можем сопроводить вас.
  - Это лишнее, мы справимся сами. Закройте за нами ворота и следуйте приказу генерала Лусцина.
  - Слушаюсь!
  Как только троица оказалась внутри, металлические двери вновь со скрипом закрылись. Но последнее пожелание удачи от стражников всё-таки дошло до пони. Глава XI "Там, где обитают тени"
  В свете тысячи факелов огромные залы Кристальных Копей казались не менее величественными, чем прекрасный, старинный кристальный замок. И если в столице империи это достигалось с помощью великолепных, богатых и, самое главное, ярких кристаллов, то здесь борьба света и тьмы делала своё дело. Как бы в противовес стандартным идеалам, когда небеса непорочны, а земля пропитана грехами, высокие своды залов и потолок поглотила кромешная тьма, а пол, наоборот, стал островком надежды и пристанищем света.
  Главный зал Кристальных Копей с его колоссальными колоннами, которыми можно подпереть небосвод, если тот вдруг начнёт падать, остался далеко позади. Группа, состоящая из трёх пони - Сомбры, Тарика и Дрисса, - приближалась к лестнице, ведущей на нижние уровни. Широкий коридор постепенно сужался, и пони могли разглядеть в полумраке очертания потолка. Однако количество факелов значительно уменьшилось, и часть из них медленно, но уверенно тухла.
  - Нужно спешить, - подогнал остальных Сомбра, ускорившись. - Сколько нам ещё до третьего уровня?
  - Ты у меня спрашиваешь? - послышался удивлённый голос Тарика.
  - А у кого ещё мне спрашивать, как ни у трибуна Третьей когорты Кристальных Копей? - съязвил он, но тут же дал понять, что настроен серьёзно. - Так сколько?
  - Примерно... - протянул тот, - час или два, смотря, как быстро мы будет идти... Ты торопишься к рассвету?
  'Если бы только это...' - безрадостно подумал Сомбра и в прежней манере ответил:
  - У нас от силы шесть часов, так что постараемся времени зря не терять!
  В словах бывшего генерала скрывалось гораздо больше смысла, чем могло показаться на первый взгляд. Будучи опытным полководцем и осведомлённым о положении дел в империи из военного совета, он боялся, пожалуй, сильнее кого-либо. Только ему оставались известны все скрытые аспекты плана, ровным счётом как и риски, коих было немало. Во-первых, как уже заявлял Тарик, у Кристальных Копей собралось больше половины регулярной армии - семь легионов из двенадцати, - однако это не только не гарантировало успеха в случае провала изначального плана, но и являлось серьёзным поводом для крупномасштабного сражения; его Сомбра пытался избежать всеми возможными способами. Во-вторых, лишь высшее командование знало о большей части плана, когда у рядового солдата оставались лишь догадки. Компенсация данного нюанса легла на плечи Сомбры, которому пришлось согласиться на выступление перед легионами на рассвете. Не то чтобы он считал себя плохим оратором, но в случае провала основного плана перед ним становился непростой выбор: сладкая ложь или горькая правда.
  - А где тот учёный, о котором ты говорил? - поинтересовался Дрисс.
  Сомбра резко остановился, заставив остальных сделать то же самое. Его тяжелое дыхание и бессмысленная трата времени не сулили ничего хорошего. Он не спешил с ответом, не желая лишний раз озвучивать то, что сообщил ему Бонеций на совете.
  - Сомбра? - послышался взволнованный голос бывшего слуги.
  - Он умер три дня назад, - грубо ответил тот, ускоряя шаг.
  - Как умер? - поразился Тарик. - Ведь он должен был...
  - Я и без тебя знаю, что он должен был нам помочь! - гаркнул Сомбра, резко обернувшись.
  Кровь пульсировала в висках, заставляя лицо покрываться яркой краской. Уже давно пони не видели своего друга в подобном расположении духа. Сейчас перед ними стоял тот самый, пришедший в сознание в доме Фламит, узнавший о доле изгнанника Сомбра. Ему требовалось выговориться, но характер не позволял этого сделать. Не сейчас и не здесь.
  - Теперь вы понимаете, почему я так спешу, - вздохнул он.
  - А мы сможем что-либо сделать без его помощи? Ты говорил, что только он знает их язык, - добавил каплю яда в кубок с вином Тарик.
  - Иного выхода у нас нет, идёмте же.
  Пони прошли несколько минут в полной тишине, когда лишь звонкая капель звучала где-то вдалеке. До лестницы оставалось всего ничего, когда Тарик вдруг заявил:
  - Мы можем срезать!
  Он отделился от группы и отошёл в сторону. Остальные вскоре последовали за ним и оказались у старого механизма. Он состоял из большой деревянной платформы, удерживаемой с помощью колеса, и крепкой металлической цепи. Работая по принципу подъёмного моста, этот старинный лифт поднимал руды с нижних уровней и доставлял (забирал) небольшие группы рабочих.
  - Я никогда не пользовался им, - пояснил Тарик, изучая механизм. - Говорят, что это слишком низко для знати и не простых солдат, но... - улыбнулся он, - сейчас нам не приходится выбирать.
  - Он работает? - с долей недоверия уточнил Сомбра.
  Предложение ему понравилось, однако определённые опасения всё-таки были.
  - Работает. Но один из нас должен остаться здесь, - безрадостно заявил бывший трибун.
  Сомбра призадумался: 'Это не входило в мои планы... Но так даже лучше. Осталось только выбрать того, кто останется и спустит остальных. Дрисс может мне ещё пригодиться, а вот вспыльчивость Тарика, напротив, лишь помешает. Решено!'
  - Хорошо, вот ты и останешься.
  - Я? - поразился тот до глубины души и на пару секунд лишился дара речи. - Почему?
  - От тебя будет больше пользы тут. К тому же Дрисс может и не справиться.
  - Я не согласен! - повысил Тарик тон и топнул копытом. - Мой меч тебе ещё пригодится!
  - Только не сегодня, - покачал единорог головой.
  Обиженный друг опустил взгляд и что-то невнятно пробубнил себе под нос. Решив его хоть как-то подбодрить, Сомбра положил копыто ему на плечо, после чего произнёс:
  - Сражение нас ждёт впереди, так что побереги силы. Там, куда я направлюсь, простой меч не поможет, и ты об этом знаешь. Сейчас мне нужно, чтобы ты остался здесь и помог нам с Дриссом спуститься вниз.
  - Как маленького жеребёнка утешаешь, - улыбнулся Тарик и воспрянул духом.
  - С тобой иначе нельзя, - ударил друг в его плечо копытом.
  - Кто-то говорил, что он спешит, - с сарказмом напомнил тот.
  - Идём, Дрисс.
  Двое пони зашли на деревянную платформу. Она скрипела, как ворчливая старуха, и только металлическая основа внушала надежду. Её (основу) они могли видеть собственными глазами из-за отсутствия части досок. Тарик немного покряхтел над механизмом, после чего тот со скрежетом поддался. Платформа стала медленными, но резкими рывками опускаться вниз.
  - Слышишь, ты только нас не урони! - крикнул Сомбра, когда 'зыбкая почва' под копытами в очередной раз лягнула.
  Ответа не последовала, если только им нельзя считать более или менее плавный спуск на протяжении оставшегося пути.
  Когда платформа наконец опустилась на твёрдую почву - гранит, - пони оказались в относительно узком коридоре с низким потолком. Большинство факелов потухло, и тусклое освещение поддерживалось с помощью нескольких догорающих.
  - И куда... - кашлянул Дрисс, - теперь?
  Воздух, в отличие от первого уровня, здесь был затхлым, чувствовался привкус дыма. Сомбра посмотрел сначала в одну сторону. Коридор уходил в темноту. Затем в другую. Сама тьма стремительно приближалась к ним.
  - Мы пришли, возьми факел.
  Друг схватил зубами ближайший источник света и встал возле Сомбры, чтобы освещать тому путь. Меч с характерным скрежетом освободился из ножен. Единорог левитировал один из факелов, держа его параллельно клинку.
  - Что бы сейчас ни произошло, не начинай бой первым, - дал Сомбра последние указания и замер, словно змея перед укусом.
  Мрак приближался со скоростью ветра. Факелы один за другим тухли, как спички под проливным дождём. Но пони не двигались. Они стояли, хотя их конечности и начинали дрожать. Шанс, единственный способ сбежать с помощью деревянной платформы, давал надежду, которая таяла, как восковая свеча за долгие часы горящего фитиля. Вот между пони и тьмой осталось не больше пятидесяти метров. Огонь на факелах рядом с ними уже практически потух, словно кто-то перекрыл подачу кислорода. Дышать становилось всё тяжелее с каждой секундой, но вовсе не из-за затхлого воздуха; нет, всему виной был страх, необъяснимый, первобытный, против которого они не могли ничего противопоставить и отдавались его воле. Безумный кошмар вот-вот станет явью. Пони уже слышат шёпот тысячи голосов - предвестник демонов, - пугающий своей непонятностью и нарастающей громкостью.
   Сомбра хотел напомнить другу, что он не должен проявлять излишней агрессии, но его губы отказывались двигаться. Бесстрашный генерал оказался во власти собственного страха. Мысли о провале изначального плана и тех последствиях, к которым он приведёт, словно ураган, кружили в его голове, не давая ему покоя. Меч дрожал, как зубы Дрисса, а потухший факел упал на пол. Мгла накрыла пони и двинулась дальше, поглощая оставшиеся источники света.
  Глаза быстро привыкли к темноте, что казалось странным, учитывая её плотность, как у утреннего тумана. Впрочем, без света факелов Сомбра и Дрисс видели лишь общие черты коридора и, главное, фигуры нескольких десятков теней. Среди них были и пони, и грифоны, и минотавры, но не простые, а их изуродованные версии. Никто из демонов, как видимо, не чтил простые законы логики и выбрал для себя комфортное место, будь то даже потолок. Твари медленно приближались к незваным гостям, а те только и могли, что пятиться. Сомбра пытался взять себя в копыта, но тело отказывалось слушаться, будучи во власти страха, так неожиданно захватившего власть над ним.
  Вперёд вышел один из демонов. В отличие от многих, он принял форму пони, но необычного. Нечто в его походке и тёмном лице казалось Сомбре до боли знакомым. И это пугало его до глубины души. В какой-то момент он просто замер, и с его уст сорвалась тихая фраза:
  - Только не ты.
  Наконец он узнал в этом демоне пони, которого ненавидел и боялся больше смерти. Перед ним был император в своей парадной одежде, с короной и мечом. На его лице сияла та ужасная, полная коварства и надменности улыбка, что порой снилась Сомбре. Кошмар не во сне, а наяву, что может быть ужасней? Клинок генерала со звоном упал на пол. Оставшись без оружия, ведомый страхом, он хотел броситься бежать. Но меч императора застыл перед его горлом и окончательно сковал движения. Напуганный до смерти генерал посмотрел прямо в чёрные глаза демона. В них была только пустота бездонной ямы, куда отправлялась душа грешника после смерти.
  - Вот и настал твой конец, - различил он на удивление разборчивую фразу в океане бессмысленного шёпота.
  Всего одно мгновение, и смертоносная сталь отводится назад для решающего удара. Один миг отделяет Сомбру от смерти. Клинок устремляется вперёд со скоростью молнии.
  - Нет! - отскакивает Сомбра в сторону, и вместе с ним из пола вырывается острый кристалл. Он пронзает голову императора, буквально отрывая её от остального тела.
  Демон растворяется в воздухе, как тьма перед встающим солнцем. Остальные твари действуют незамедлительно и бросаются в бой. Но Сомбра, будучи в бреду, обрушивает на них всю свою силу. Его рог вспыхивает, точно солнце, и яркий свет на секунду ослепляет всех.
  Когда белая пелена отступает, Сомбра обнаруживает себя на холодном полу. Над ним нависает громоздкий потолок, еле различимый в полумраке коридора. На секунду единорог задумывается, а что будет, если он вдруг упадёт? Тонны тяжёлой породы раздавят его, как давит копыто муравья. Бесславная и такая глупая смерть. Удивительно, но эта мысль возвращает его в реальность. Он вскакивает и поднимает свой меч. Дрисс теперь стоит рядом с ним и, видимо, не отдаёт отчёт происходящему - об этом можно судить по его растерянному, напуганному и пустому взгляду. Враги же стоят на ногах, хотя не так уверенно, как раньше. Они не спешат атаковать, словно отпор оказался для них такой же неожиданностью, как и для того, кто его дал.
  - Я пришёл поговорить, - наконец начал Сомбра, тяжело дыша, - но не с вами. Мне нужен ваш хозяин, повелитель, тот, кто стоит за всем этим. Я пришёл к нему с предложением.
  Демоны даже не переглянулись. Они медленно выстроились в ряд, создав живую баррикаду. Вперёд вышел грифон, держащий меч. В следующий миг он молниеносным движением вонзил его в пол, после чего тёмная сталь растворилась, как минутой ранее исчез лже-император.
  'Теперь всё зависит только он тебя, Сомбра', - напомнил себе бывший генерал и откинул меч в сторону.
  Демоны расступились, и грифон отошёл назад, приглашая единорога следовать за ним. Слепо верить этим существам опасно, и Сомбра это прекрасно понимал. Хотя он и избавился от оружия, у него оставалась магия. Он не сводил глаз с демонов, проходя мимо них - они стояли неподвижно, как каменные изваяния. Но столько ему оказаться за ними, как 'ворота' закрылись.
  'Отступать больше некуда - только вперёд!' - подбодрил он себя.
  Грифон тем временем сделал нечто странное: он крепко вцепился в свой плащ на груди и резко раскрыл его. Сомбре понадобилось несколько секунд, чтобы понять смысл данного действия. 'Он приглашает меня войти в него?.. Ну что же, выбора у меня нет, - заключил пони, осторожно приближаясь к мгле, скрывавшейся под одеждой. - Это омерзительно, но... на нём ведь не было одежды. Получается, что это не плащ, а... Мерзость!' Единорог закрыл глаза и последние метры прошёл во мраке.
  Сомбра не почувствовал ровным счётом ничего, и поэтому ему было сложно определить, когда можно открыть глаза. В итоге ему пришлось полагаться на интуицию. 'Пора!' - решил он. Мрак, однако, никуда не исчез: перед ним осталась всё та же темнота, как и с закрытыми очами. Но одно изменилось. Сомбра этого не видел, но нутром чувствовал, что больше не в этом коридоре и здесь есть кто-то ещё.
  - Покажись! - крикнул он, и пустота отозвалась глухим эхом. - Я пришёл поговорить. Я знаю, ты здесь, сейчас стоишь и наблюдаешь за мной из мрака. Выйди на свет, покажи своё лицо и назови себя!
  - Твоё мужество достойно уважения: ты первый, кто решился спуститься к нам, - отозвалась пустота монотонным голосом. - Но это не даёт тебе право обращаться к нам в подобном тоне! Ты не гость, а смертный раб, который решил обратиться к Богу!
  И вновь сотни неразборчивых голосов заполонили голову Сомбры. В груди появилось неприятное чувство, а в копытах лёгкая дрожь. Он снова боялся, но теперь понимал, что страх появился вовсе не естественным образом. Только это не помогало. Более того, шёпот приносил сильную головную боль, мешающую трезво мыслить.
  Впереди возникло какое-то движение, но из-за темноты Сомбра не мог ничего разглядеть. Но вдруг во мраке он увидел нечто, что поразило и напугало его до глубины души. Словно поток воды, в воздухе парило чёрное нечто. Эта жидкая тьма приближалась к нему, извиваясь как змея. Она была настолько тёмной, что выделялась на фоне окружающего мрака. Её чёткие и в то же время непонятные контуры пробирали до мозга костей. Храбрый единорог вновь лишился дара речи и не мог оторвать взгляд от ужасающего зрелища.
  - Ты талантливый оратор, но сегодня мы будем говорить, а ты слушать, - продолжило существо. - Нам известно, зачем ты пришёл сюда, что собираешься у нас попросить. Но мы хотим узнать, для чего тебе понадобилась частичка нашей силы?
  Губы отказывались подчиняться.
  - Отвечай же!
  Земля содрогнулась, и сверху упало несколько камней. Сомбра проглотил ком в горле и неуверенно ответил:
  - Мне... мне не победить императора самому, он слишком силён.
  - Продолжай.
  - И мне нужна твоя помощь, твоя сила.
  - Дальше?
  Сомбра потупил взгляд.
  - Чего ты этим добьёшься? - пояснило создание.
  - Я... я стану императором и...
  - Остановишь гражданскую войну, вернёшь империи её былое величие. Благородные цели. Но зачем нам это? Вы, пони, постоянно притесняете нас, пытаетесь истребить, словно паразитов. Но для нас вы паразиты, от которых нужно избавить этот мир! - Стены содрогнулись. - Так назови нам, Сомбра, хоть одну причину, по которой мы должны тебе помочь!
  Единорог молчал. Он предполагал, что возникнут трудности и частично к ним подготовился, однако сейчас оказался в тупике. У него не оказалось ни одного весомого аргумента в ответ на упрёк живой тьмы. Но признаться, значит заведомо проиграть. И он тянул до последнего, цепляясь за тонкую тросточку надежды, что таяла буквально на глазах.
  - Убирайся с глаз вон, мы тебе не поможем, - озвучило существо свой приговор.
  - Ты не можешь так поступить!
  - Мы уже поступили.
  - Нет!
  Из земли вырвался огромный кристалл, пронзивший тело создания насквозь. Но ни вздоха, ни крика не последовало. Только монотонный голос:
  - Ты пожалеешь об этом!
  В мгновение ока ярко-красный кристалл почернел, и лишь слабый контр остался виден в темноте. Сомбра успел сделать шаг назад, как вдруг увидел перед собой демона. Он отличался от остальных, будучи похожим на облачённого в латы грифона без крыльев. Металлические перчатки заканчивались парами острых клинков, а шипы на локтях могли пронзить шею пони насквозь. 'Кто ты?' - только и успел подумать Сомбра, как новый враг растворился в воздухе. Но не прошло и двух секунд, а к единорогу уже приближалось несколько теней. Они летели, словно стрелы, со всех сторон. Отчаянно поднятый щит исчез при первом столкновении. На мгновение глаза поглотил мрак, а затем возле Сомбры появился тот самый демон. Он стоял к нему спиной и не спеша возвращался назад. Единорог хотел нанести удар, но внезапно что-то ударило его изнутри, будто сердце разорвалось. Пони закричал от боли и в ужасной агонии упал на пол. Он не мог встать, только вопил и дёргался в конвульсиях. Привкус крови появился на губах, и багровая жидкость потекла изо рта. И при всём этом в голове ни на секунду не прекращался шёпот тысячи голосов. Смерть уже тянула свои костлявые лапы к душе обречённого.
  Однако когда казалось, что кончина неизбежна, боль и шёпот вдруг исчезли, словно иллюзия. Встать, впрочем, не получилось, и Сомбра сумел лишь поднять голову. Тёмное облако жидкой тьмы тянуло к нему свои мерзкие щупальца.
  - Мы дадим тебе частицу нашей силы. Её хватит для империи, но не для тебя.
  - Что... А-а-а, - застонал Сомбра, когда существо прикоснулось к его голове.
  Эта была не боль, не агония, а сила. Он чувствовал, как она течёт по рогу, а затем, как яд с кровью, распространяется по всему телу. Глаза окутывала пелена мрака, и в последних 'отблесках света' виднелась фигура тёмного бога. Хотя у того и не оказалось лица, всё же коварная улыбка мелькнула на нём.
***
  Прошло больше получаса, а Дрисс всё терпеливо ждал друга. Собственно, ничего другого ему не оставалось. Демоны стояли неподвижно, как каменные изваяния, прямо на деревянной платформе. 'Создатель, я знаю, что редко обращался к тебе с просьбами, но, пожалуйста, умоляю тебя, пусть с Сомброй всё будет хорошо, пусть его рискованный и... дурацкий план сработает... пусть он вернётся. Ведь он так всем нужен, хотя сам этого до конца не понимает... Умоляю тебя!' - молился Дрисс, обращая взгляд вверх.
  Внезапно демоны исчезли, растворились, словно всего лишь причудились. А из темноты усталой походкой, пошатываясь, вышел серый единорог.
  - Сомбра! - кинулся к другу пони. - Ты в порядке?
  На секунду ему показалось, что красные глаза окутывало фиолетовое пламя. Но в следующий миг оно исчезло, и он решил, что просто показалось.
  - Помоги мне подняться, - послышался слабый голос.
  - Я держу тебя, не волнуйся. Эй, Тарик, поднимай нас!
  Деревянная платформа резким рывком оторвалась от пола.
  - Осторожней, слышишь, ты?! - гаркнул Дрисс и взволнованно добавил: - Ты только держись, сейчас тебе помогут.
  - Всё хорошо, - мотнул Сомбра головой. - Дай мне пару минут отдохнуть, и можно выступать.
  - Так у тебя получилось? Ты встретился с ним?
  - Да... Не бойся, теперь нас не остановить.
  - Да и не боюсь, - улыбнулся друг.
  - Боишься, я это вижу.
  Лифт поднял пони на первый уровень, где к Сомбре сразу кинулся Тарик. Однако тот дал понять, что больше не нуждается в помощи. Пускай и шаткой походкой, он всё же мог передвигаться самостоятельно.
  - Так план сработал? - уточнил бывший трибун.
  - Первая часть, остальное зависит только от меня!
   Глава XII "Поединок"
  
  Проблемы на очередном заседании императорского совета возникли с самого начала: не пришла та половина пони, которая вызывала у императора ряд подозрений в последнее время. За ними сразу же выслали, но вскоре выяснилось, что никого из них в городе не оказалось. Слуги не знали, куда отправились их хозяева, хотя все как один утверждали, что те собирались второпях и уехали в одно и то же время, вчера вечером. Сообщи об этом простому жителю империи, и тот скажет, что нет ничего удивительного и они отправились на отдых. Однако Сэрвус Аврелий держался иного мнения, верно понимая, что за этим последует; вот только он не осознавал всех масштабов грядущих событий. И оттого послание, полученное из Кристальных Копей, повергло его в шок.
  - Император, члены совета, мне только что доложили о... - запнулся Бишоп, - семи легионах, направляющихся к городу. И во главе...
  - Эти шакалы посмели пойти против меня, своего императора? - вскочил Сэрвус. - Они жестоко поплатятся за своё предательство! Генерал, собирай войска, нас ожидает битва.
  - Это ещё не всё, - произнёс тот после непродолжительной паузы. - Армию ведут не члены совета, а... Сомбра.
  - Сомбра? - поразился император и вновь присел на трон.
  Он молчал несколько минут, в течение которых никто не смел прерывать его раздумий, как если бы тот обещал отрубать голову каждому, кто посмеет заговорить.
  - Генерал, выполняйте приказ, - холодно произнёс император. - Совет окончен. Все свободны.
  Пони многозначно переглянулись, но никто из них не посмел возразить правителю. Они молча поклонились и вскоре освободили тронный зал.
  - Выйдите за дверь, - приказал Сэрвус стражникам.
  Те подчинились так же беспрекословно, как и члены императорского совета. Массивные двери с шумом закрылись, и император остался один, по крайней мере, так казалось.
  - Алькаир, - обратился он в пустоту, - я хочу ещё раз услышать твой рассказ.
  - Как вам будет угодно, - отозвался капитан гвардейцев.
  Прямо перед троном, скинув с себя капюшон, появился кристальный пони. Он склонился в поклоне, не решаясь встать дольше обычного.
  - Но на этот раз ты расскажешь его во всех подробностях, не упуская ни одного момента, - холодно добавил император. ***
  Группа пони, состоящая из членов императорского совета вместе с сопровождающей охраной, скрылась за поворотом. Мгновение спустя из тронного зала вышли четыре стражника. Они встали у дверей, переглядываясь и что-то тихо обсуждая.
  'Ты не справишься с новой силой, она тебе неподвластна в полной мере. Позволь нам управлять тобой', - звучал монотонный голос в голове Сомбры. 'Я справлюсь сам!' - ответил он. 'Без нашей помощи ты не проник бы во дворец незамеченным, помни об этом', - сказали демоны напоследок.
  Сомбра шагнул вперёд, выходя из тьмы, окутывавшей его на протяжении всего перемещения. Перед ним раскинулся до боли знакомый зал. 'Как же давно я здесь не был', - подумал пони, проводя копытом по кристальной стене. К сожалению, времени для ностальгических воспоминаний ему никто не предоставил.
  - Стоять! - услышал он голос за спиной.
  'Назад пути нет!' - напомнил Сомбра себе и резко обернулся. Стражники оказалось шокированы, когда увидели пони, прежде стоящего к ним спиной. Этих нескольких секунд хватило ему для удара. Четыре магических сферы вырвались из рога и на огромной скорости сбили стражников с ног. Парализованные пони упали на пол, способные только тихо постанывать, так что опасности они больше не представляли.
  Сомбра остановился у массивных дверей. Он давно выбрал для себя этот путь, но последний шаг всё равно остался самым сложным. Сотни раз входя в этот зал с мечом, генерал впервые собирался его обнажить.
  - Время пришло, - прошептал пони и магией открыл двери.
  Император сидел на троне, что-то бурно обсуждая с одним из своих личных гвардейцев. Издалека Сомбре оказалось трудно определить, кто же именно стоял рядом с Сэрвусом, но ему показалось, будто это Алькаир. Как видимо, император не ожидал увидеть своего бывшего генерала здесь и сейчас. Он резко встал и пару секунд удивлённо смотрел на незваного гостя.
  - Чудесно, Создатель преподносит тебя мне на серебряном блюдечке - сражение закончится, так и не начавшись, - довольно произнёс император.
  - Ты прав лишь в одном, что сражению не быть, - отрезал Сомбра, обнажая меч. - Сэрвус Аврелий, я обвиняю тебя...
  - Убить его!
  'Собака!' - только и успел подумать генерал, как один из призраков напал на него из пустоты. К счастью, природа не обделила Сомбру реакцией, и он успел заблокировать удар. Нападавший растворился в воздухе сразу после атаки, но секундой позже напал другой призрак. Благо, и на этот раз тот сумел вовремя среагировать, хотя от успеха противника отделяло одно мгновение. Стоило мечам разойтись, как гвардеец исчез, подобно промахнувшемуся вору. Рог вспыхнул - Сомбра попытался нанести удар первым. Однако острый клинок вошёл по рукоять в его плечо. Страшная боль прервала заклинание и вывела Сомбру из боя на пару секунд. Удивительно, но враги не воспользовались предоставленной возможностью, и новая атака случилась лишь через определённый промежуток времени. Его как раз хватило Сомбре, чтобы превозмочь боль и воспользоваться магией. Чёрный луч откинул нападавшего на пару метров назад. Лёгкий дымок поднимался с его безжизненного тела. Но бой только начался.
  'Позволь нам спасти тебе жизнь, глупец?!' - прозвучал знакомый монотонный голос в голове. Сомбра не ответил, верно понимая, что отвлекаться нельзя. Но вдруг яркий луч пронзил пони насквозь, словно удар молнии. Он парализовал тело, и единорог упал на кристальный пол, запачканный собственной кровью. Содрогаясь в конвульсиях и чувствуя чудовищную боль, он всё же слышал отдалённый голос императора, что нанёс удар исподтишка.
  - Ты правда надеялся убить меня здесь, в моём же замке? - усмехнулся тот. - Ты не только предатель, но и глупец, чьё имя недостойно того, чтобы звучать в этих стенах. Из-за твоей самонадеянности восстание обречено, как и все, кто в нём участвует. Только представь, сколько жизней ты погубил своим поступком?
  Один из призраков, в котором Сомбра с трудом узнал Алькаира, занёс над ним меч.
  - Нет, я хочу увидеть его страдания, - остановил капитана гвардейцев император, не спеша направляясь к поверженному врагу. - Они доверились тебе, Сомбра, поверили в то, что ты сможешь им помочь свергнуть меня... Наверное, они в отчаянном положении, раз обратились к тебе, или они просто глупцы, которые не учатся на чужих ошибках. В любом случае мне стоит поблагодарить тебя, ведь твоя самоуверенность помогла мне вычислить предателей и тех, кто им помогает. Уверяю тебя, их ждёт заслуженная кара. Но пока я хочу узнать, почему ты согласился возглавить восстание?
  'Прояви благоразумие и позволь нам спасти тебе жизнь!' - раздался голос в голове Сомбры.
  - Отвечай, когда к тебе обращается император. Или тебе мешает меч? Помоги ему, Алькаир.
  Призрак на мгновение вышел из сумрака и резким движением вынул холодную сталь из плоти генерала. Сомбра застонал от боли, и лишь крепко сжатые зубы не позволили ему закричать. Тело по-прежнему отказывалось слушаться, хотя копытами удавалось пошевелить при должном напряжении мускулов.
  - А теперь отвечай.
  'Это твой последний шанс!' Сомбра видит, как над ним вновь поднимается меч. На этот раз вероятность того, что император даст ещё один шанс, ничтожно мала. Смерть или предложение демона?..
  - Убить его!
  Холодная сталь устремляется к беспомощной жертве. Но вдруг её и всех призраков раскидывает в разные стороны, как пушинки. Поражённый император раскрывает рот и растерянным взглядом смотрит на резко поднявшегося единорога. Его красные глаза горят фиолетовым пламенем. Кровь льётся из раны, но ему всё равно. Он поднимает меч, и тот, как вода меняет свою форму в новом сосуде, превращается в чёрную косу, чьё лезвие похоже на тёмный кристалл.
  Император приходит в себя вовремя и наносит удар первым. Его корона сверкает, и белый луч бьёт в неприятеля. Однако тот исчезает в чёрной вспышке и появляется прямо за спиной. Сэрвус резко разворачивается, но магический удар Сомбры сбивает его с копыт и откидывает к стене. Ужасная боль прознает тело императора, а серый единорог лишь ухмыляется. Два чёрных кристалла вырываются прямо из пола и заключают голову Сэрвуса в ловушку, как колодки.
  'Кристальное Сердце!' - вспоминает император и взывает к его силе. Самое время, ведь Сомбра уже телепортировался и готовится отсечь ему голову. Он не церемонится, не говорит ни слова - и коса срывается в сокрушающем ударе. Ей не хватает каких-то сантиметров, чтобы закончить начатое. Голубая волна вырывается из пола и, словно стена, поднимает Сомбру, как пушинку. Она придавливает его к потолку и только затем проходит сквозь него. Теряя опору, тело единорога падает, и он лежит неподвижно. В тот же миг кристаллы крошатся, и император, с трудом перебирая копытами, подходит к Сомбре. Он поднимает магией своей короны его косу.
  - Нет, я хочу видеть твоё лицо, - скребёт он зубами и переворачивает единорога на спину.
  Он тяжело дышит и, кажется, не может пошевелить копытами, но всё ещё жив. Его глаза более не пылают, а губы что-то тихо шепчут.
  - Тебе стоило выучить, что даже в детских сказках добро всегда побеждает зло! - надменно произносит Сэрвус, замахиваясь.
  Неожиданно Сомбра ударяет копытом ему прямо в горло. На мгновение единорог теряет концентрацию и успевает заметить лишь сияние на роге своего бывшего генерала. А затем адская боль пронзает его шею и моментально исчезает, как и мир, поглощённый тьмой.
  Тяжёлое обезглавленное тело придавило Сомбру, словно громоздкая наковальня. К единорогу постепенно вернулся контроль над телодвижениями, но вместе с ним из мрака возвратилась и боль. Плечо пылало, а слабость в копытах не позволяла самостоятельно встать. Однако помощь пришла, откуда её меньше всего ждали. Несколько призраков скинули безжизненное тело и помогли Сомбре подняться. Он посмотрел на них с опаской и недоверием, но те лишь почтительно поклонились.
  - Я взял на себя смелость распорядиться от вашего имени, император: городские ворота открыты, приказано не нападать и впустить легионы в город. Генерал Бишоп, полагаю, направляется сюда для ваших объяснений, - отчеканил вышедший вперёд Алькаир. - За лекарем послали, он будет с минуты на минуту. 'В какую игру ты играешь со мной? - размышлял Сомбра, изучая лицо капитана гвардейцев. - Ты видел, что я не вызвал его, а просто убил... Неужели я недооценил тебя?'
  - Вам нужно присесть, - посоветовал Алькаир. - Позвольте вам помочь.
  - Сейчас не до отдыха, - заявил Сомбра усталым голосом, чувствуя во рту привкус тёплой крови.
  - Вы сделали достаточно, остальное предоставьте своим верноподданным
  Пони кивнул своим сослуживцам. Новоиспечённый император не видел, но слышал, как за спиной что-то потащили по полу.
  - Мы служим империи, а не только императору, - смутно пояснил Алькаир, но этих объяснений хватило Сомбре, чтобы осознать свою победу. - Мы подтвердим, что Сэрвус принял ваш вызов и проиграл в честном бою.
  Двери с характерным звуком распахнулись. Пони обернулся и облегчённо заявил:
  - А вот и лекарь.
***
  Направляясь в тронный зал, разгневанный генерал Бишоп не находил себе места. Гнев и непонимание буквально разрывали его изнутри. В какой-то мере он готов был кинуться на императора за подобные указания, но, разумеется, до этого не дошло бы.
  'Как это понимать? Куда делась стража?' - поразился он, когда не увидел охраны возле главного входа.
  - Будьте готовы ко всему, - вполголоса сказал он своей свите.
  Те молча кивнули и обнажили мечи. Но стоило им это сделать, как у дверей возникли два призрака. Они выглядели как всегда невозмутимо, словно ничего не произошло.
  - Опустите оружие, - приказали гвардейцы.
  Хотя подобный тон не понравился Бишопу, он увидел в этой фразе надежду на благополучный исход событий: таков был закон, которого придерживались все. Немного успокоившись, он отдал соответствующие указания и, уверенный в том, что ничего необычного, кроме странного приказа императора, не произошло, вошёл в тронный зал.
  Как и в любой другой день, он первым делом отдал дань уважения поклоном. Но затем, не ступив дальше, замер, словно мраморная статуя. Кристальный пол украшал жидкий багровый 'ковёр', медленно приближающийся к его копытам. Отряд гвардейцев стоял возле трона ровным строем, будто живая баррикада. А на троне возвышалась фигура серого единорога, возле которого трудился придворный лекарь.
  Громоздкие двери с шумом закрылись. Генерал растерянно посмотрел назад. Он оказался в ловушке: бежать некуда. Им мигом овладел гнев, и в его страшном порыве пони закричал:
  - Как это понимать?
  Кто-то за спиной достал меч. Из строя вышел один из гвардейцев и снял капюшон. Алькаир сохранял типичное для себя спокойствие, что раздражало Бишопа ещё сильнее.
  - Прикажи опустить оружие, - холодно приказал он.
  - И не подумаю, пока мне не объяснят, почему этот предатель сидит на троне?! И где император?
  - Он перед тобой, - заявил Алькаир и отошёл в сторону, обращаясь лицом к Сомбре, а затем кланяясь ему.
  Новость поразила Бишопа, как удар молнии. Он лишился дара речи и чуть не сел на круп. На несколько секунд он потерял связь с реальностью и пребывал в том ужасном и непонятном состоянии, в котором оказывается каждый, узнавший нечто шокирующее.
  - Схватить его, - послышался грозный голос Сомбры.
  Отряд призраков растворился в воздухе, оставив лишь двух охранять новоиспечённого императора. Возможно, своевременные действия и могли бы отсрочить неизбежное, но генерал и его свита упустила свой шанс. Не прошло и полминуты, как острые клиники, подобно готовившемся к броску змеям, появились у горл пони.
  Всё это время Бишоп не отдавал никаких приказов и вообще не двигался. Но стоило событиям приобрести наихудший оборот, как он резко подался вперёд и попытался что-то прокричать. Однако удар рукояткой меча по голове мгновенно смерил его буйный нрав.
  Сомбра с неописуемым восторгом наблюдал за тем, как уводят ненавистного ему пони. Боль в плече не давала покоя, хотя лекарь сделал всё возможное и остановил кровотечение. Но проблемы телесные не так уж и волновали новоиспечённого императора. Он наслаждался своей победой и тем, что за ней последует. Однако в то же время он прекрасно понимал, что самое трудное впереди. 'Не время отдыхать, нужно действовать!' - решил Сомбра, поднимаясь с трона. К нему сразу поспешили гвардейцы, но он остановил их движением копыта. И всё же вперёд вышел Алькаир, неся корону.
  'Ни у кого не должно возникнуть вопросов, - безоговорочно решил Сомбра, левитируя трофей себе на голову. - Настало время навести порядок в империи!'
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"